Читать онлайн Второй шанс бесплатно

Глава 1

Она была прекраснейшей из женщин, клянусь. И она смеялась.

– Три огромные мокрые рыбы, – сказал я. – Клянусь, не выдумываю!

Как она смеялась! И я смеялся вместе с ней. Не своей истории, история-то так себе, на троечку. Своему счастью.

Подошел официант, и она тут же зарылась носом в меню: ей было неудобно, что она потратила время, выделенное на изучение еды, на болтовню со мной. Ее красные уши торчали из-за разворота меню, и, черт побери, она была прекраснейшей из женщин в эту минуту. Я почувствовал, что у меня перехватывает дыхание. Мне нужна была передышка от такого потока счастья. Я спросил у официанта, где уборная.

– У ресепшена налево, где витрина с мясом.

Я поднялся, провожаемый ее ненавидящим взглядом. Еще бы, ведь я бросаю ее на съедение официанту. Я ехидно ухмыльнулся. Но все мое ехидство невольно съехало в ухмылку счастливого идиота, и она торжествовала.

Я повернулся и, словно пьяный, запетлял через зал. Пожилая пара за соседним столом строго рассматривала меню, а дальше две девочки-близняшки лет пяти уплетали картошку фри из корзинки. Под столом валялись сандалии.

Я дошел до витрины и увидел белую дверь. В голове плыло. Я зашел в туалет, пустил холодную воду из крана, поднял глаза и увидел в зеркале над раковиной себя. И лес. А потом только лес.

Лес был несомненной и потрясающей воображение галлюцинацией. Он был совершенно как настоящий, и я видел его так отчетливо: каждую травинку, каждый листок. Я старался не шевелить головой, боясь спугнуть чудесное видение, но потом все-таки пошевелил и понял, что галлюцинация трехмерная.

Я стоял под деревом, сквозь крону над моей головой просвечивали солнечные лучики. Я обернулся и почувствовал на лице ветерок. Лес был кругом. И это был летний лес. Летний лес в середине ноября. Я протянул руку и дотронулся до коры ближайшего дерева. Ощущение было слабое, ненастоящее. Но оно было.

Для следующих нескольких минут нет и не может быть описания. Мой ум пытался разобраться, что произошло, – и ответа не было! Я находился в лесу. Один. Боже, Яна! Яна же осталась за столом! А я в лесу. На моем лице расцвела совершенно неуместная улыбка. Что за идиотский розыгрыш! Этого просто не может быть!

Я взглянул на свои руки и остолбенел. Это были не мои руки. В этих тонких, покрытых гладкой желтоватой кожей руках было что-то очень странное. Я торопливо оглядел и ощупал себя. И с каждой секундой ужас и странная брезгливость наполняли меня все больше. Это не мое тело, и это очень странное тело, словно меня запихнули во что-то такое… Оно реагировало на сигналы мозга, но все чувства, кроме зрения и слуха, притупились. Я почти не чувствовал запахов, прикосновения были до жути однообразны. И самое главное: если я здесь, то где же мое реальное тело?

А потом я увидел окно. Оно висело в воздухе прямо передо мной, и в окне была надпись:

Обрести истинное тело за 7 дней

Надпись распалась золотым песком, который прямо по воздуху тонкой струйкой потек ко мне. Я дернулся в страхе, но песок был быстрее. Собравшись в крохотную пирамидку напротив моей груди, он застыл и преобразился в висящий на моей шее амулет в виде песочных часов.

Я схватил часы. Крохотные песчинки медленно текли из одной половинки в другую. Семь дней! Я что, проведу семь дней в этом лесу и в этом – я содрогнулся от одной мысли – теле?!!

В нижней части обзора появилось золотистое свечение. И сразу же всплыло новое уведомление:

Вам понадобится оружие

Ниже, медленно вращаясь, зависли миниатюрные копии меча, лука и копья. Может быть, потому, что вокруг был лес, я ткнул пальцем в лук. Меч, копье и надпись исчезли. Лук же начал расти, пока не увеличился до положенных размеров, да так и остался висеть в воздухе. Я протянул к нему дрожащую руку. Оружие? Зачем мне оружие? Так, стоп. Чужое тело, оружие и странные уведомления. Почему у меня ощущение, что я внутри компьютерной игры? Но ведь это абсурд. Виар-игры, конечно, весьма зрелищны, но никаких виртуальных капсул или чипов, встраиваемых в мозг, попросту не существует. Или существует? Господи, но у меня же нет никакого чипа, и туалет в ресторане не может быть виар-капсулой! Бред!

Лук был в моих руках. Гибкая палка с зазубринами, чтобы держать тетиву – толстую нить. Я попробовал. Лук был не слишком тугой, и все же ясно было, что это не игрушка, а боевое оружие. А стрелы? Повинуясь неизвестному рефлексу, я завел руку за спину и тут же нащупал что-то шершавое. Потянув, вытащил стрелу. Длинную украшенную серыми перышками стрелу с железным наконечником.

Я никогда не стрелял из лука. Почему я выбрал лук?

Потому что мне понадобится оружие.

Почему мне понадобится оружие?

* * *

Я прошел несколько шагов и остановился. Мне не хотелось отходить далеко от того места, где я появился. Вдруг дверь снова откроется, а меня нет рядом? Но там ничего нет. Я все осмотрел. Я стоял там целую вечность. Что же делать?

Скажите: «Лист характеристик»

Я некоторое время таращился на эту надпись, не в силах постичь смысла. Но это и не требовалось: как только я прочел фразу целиком, вспыхнул подробный слайд:

Укажите имя, уровень 2 (2 очка опыта)

Сила: 1 (базовый)

Ловкость: 0

Интеллект: 0

Мудрость: 0

Телосложение: 1 (базовый)

Урон: 1x6

Броня: 0

Здоровье: 10 hp

Скорость: 5.5

Стамина: 50

Мана: 0

Доступно:

1 очко характеристик

Я внимательно рассмотрел слайд. Когда-то я посвятил видеоиграм достаточно времени, и то, что я увидел, не произвело на меня впечатления. Потому что было примитивным! Не может быть такого высокого уровня графики при такой допотопной системе! Озадачивало также и то, что хотя анализ нашел во мне базовое телосложение и силу, но в то же время совершенно не обнаружил интеллекта и мудрости. Нет, я не претендую, но как-то обидно. Я мысленно пожелал увеличить интеллект, и он незамедлительно вырос до единички.

Доступны новые навыки для Интеллекта

«Просмотреть!»

Развести костер

Картография

Язык

Магическое повреждение 1/2

Изготовить ловушку

Открыть еще пять навыков…

Никаких пояснений. Я в задумчивости отвернулся от надписи.

Солнце клонилось к закату. Свет его стал рыжеть. Господи, что я делаю? Играю в игру! И тут меня осенило. Я изо всех сил подумал: «Выход из игры!» Ничего не произошло. Я пробовал так и эдак, но в результате у меня только заболела голова. Моя чертова нарисованная пикселями – или чем там – голова заболела совершенно по-человечески! То есть вот передать нормально запах они не смогли, но уж над болью поработали на славу!.. Офигительно! У меня свидание с прекраснейшей из женщин, а я понятия не имею, что делать, не знаю, кто я и не понимаю, где я. И система не торопится ответить мне ни на один из этих вопросов. За исключением последнего.

Я вновь повернулся к списку и выбрал.

Открыт навык Картография

Ни хрена не изменилось! Я подумал: «карта!» – и открылся широкий черный прямоугольник. В его нижней левой части, у самого края блестело крошечное белое пятнышко, и я понял, что это то место, где я стою.

Но где же карта? Карты не было. Вместо нее засияло золотым новое сообщение:

Ваш индикатор голода составляет 20 %. Вам хватит сил для охоты лишь на несколько часов!

Долгий голод может привести к вашей окончательной смерти!

* * *

К окончательной смерти. То есть я уже как бы умер, но еще не окончательно? Я что, в коме? И у меня астральный глюк? Господи, только не астральный глюк!

На полянке я нашел дерево с толстым стволом и решил попробовать стрелять из лука. Оказалось, что у меня всего десять стрел. Три я потерял довольно быстро и найти потом смог только одну. Но кое-как в дерево попадал. Однако, к примеру, зайца при таком навыке я смог бы подстрелить лишь при очень удачном стечении обстоятельств. Надо было вложить очко в Ловкость. И надо было куда-то идти. Охотиться. Я повернулся к дереву, которое последние несколько часов старался не выпускать из виду ни на секунду, и мысленно произнес: «Отметить место на карте»

Название?

«Точка входа».

* * *

Птицы. Если идти осторожно, то в лесу очень много птиц. Я не верил, что смогу попасть в птицу. Но попал второй же стрелой. Она тяжело шмякнулась с ветки, на которой сидела. Большая. С красно-охряными перьями. Стоя над ней, я раздумывал о том, что делает в лесу человек, выбравший меч? Кидает им в птицу? Идет на кабана? Лук оказался хорошим выбором. Потом я вспомнил об опции «развести костёр» в списке навыков, вместо которой взял картографию. Огня поблизости не наблюдалось. Солнце теперь совершенно скрылось за деревьями, и в лесу царил вечерний сумрак. Голод усиливался. Забавно, но мне казалось, что я действительно ощущаю некое подобие голода.

Я бродил по лесу, пока не наткнулся на маленькую полянку с двумя поваленными стволами. Я сел на один из них и понюхал птицу. Она ничем не пахла. Я попытался ободрать перья с тушки и довольно быстро преуспел. Наконечник стрелы стал ножом, и вскоре я держал в руке полоску птичьего мяса. Мне не хотелось есть его вот так, но что же делать? Я машинально открыл свои характеристики и некоторое время раздумывал над ними, пока не увидел, что у меня уже третий уровень. Когда? Короткие переговоры с системой, и я произнес команду «Открыть логи последней битвы». Ого! Птица оказалась пятого уровня. Её убийство принесло мне два очка опыта, и тем не менее этого хватило! Как же быстро здесь растут уровни?

Я вложил очко в «развести костер», и у меня появились кремень и огниво, а заодно с ними – инвентарь. Я мог переносить какое-то небольшое количество предметов, которые очень забавно надо было размещать на небольшой плоскости. Почти как в игре «прилепи ослу хвост».

Я быстро развел костер, и, должен признать, мой вечер сразу же улучшился. Я запек птицу на огне и, хотя мясо на вкус оказалось никаким, чувство голода ушло, и я согрелся. Оказывается, я здорово промерз в лесу! Я лежал у костра и думал о Яне. Как было бы прекрасно сейчас заснуть, а проснуться рядом с ней!

Глава 2

Мой сон был очень странным. Мы с Яной заблудились в лесу. Ей было смешно, а мне – страшно. Но почему мне страшно, я не понимал, только мне казалось, что темные стволы таят в себе какую-то неясную угрозу. Какую – я понял, когда проснулся.

– Встать!

Я открыл глаза. В пепле моего костра стоял огромный грубый сапог. Я повел взглядом выше и увидел его обладателя. Огромный орк в рогатом шлеме нависал надо мной. Он был гораздо крупнее меня, его руки могли поспорить толщиной с моими ногами. В руке у орка был меч.

– Чего?

– Вставай на ноги, говорю!

– Ты чего такой крутой с утра, дружище?

– Заткни пасть и вставай!

Орк вознамерился меня пнуть, и я приготовился лишиться челюсти, но он всего лишь швырнул мне в лицо пригоршню пепла и головешек.

Я встал. Орк был выше меня на целую голову. На мощной грудной клетке как влитой сидел старый кожаный панцирь-безрукавка.

– Я Тартар, Повелитель страха! – неожиданно напыщенно сообщил орк. – Отныне ты служишь мне. Будешь служить хорошо – быстро прокачаешься, станешь большим воином. Будешь служить плохо – убью!

– Ок, дружище, я понял. У меня один вопрос: где мы находимся и что вообще…

Тут орк мне врезал. Крепко влепил по морде. Полагаю, меня здорово спасло отсутствие нормальной чувствительности: в реальности я от такого удара мог бы и не встать.

Орк подождал, пока я поднимусь, и спокойно сказал:

– Я не понимаю, что ты говоришь. И мне, честно говоря, плевать. Твоя жизнь теперь принадлежит мне, но ты не волнуйся, ты очень быстро научишься.

Тартар не соврал. Я научился за один день.

В первый раз я попытался сбежать через несколько часов, когда орк послал меня за водой к ручью в двадцати шагах от лагеря. Он нагнал меня через минуту и сбил с ног. Я повернулся, выплевывая листья, а орк с ледяным спокойствием вытащил из-за пояса меч, коротко размахнулся и ударил. Я вскрикнул от боли в боку. Перед глазами тут же вспыхнуло:

Вы получили урон -9 hp

Низкий уровень жизни! 1 / 10 hp

– Тебе повезло, – сказал Тартар. – Вероятность сдохнуть была одна пятая.

Больше он ничего не сказал, повернулся и пошел в лагерь. Я корчился на земле.

– Воду не забудь.

Кроме меня, у Тартара был еще один пленник. Его звали Пол Ламзи. Любопытно, что сам он сказать мне этого так и не смог, хотя попытался заговорить через несколько минут после знакомства, пока Тартар гнал нас через лес. Однако я совершенно не мог понять, о чем он говорит. Вместо членораздельной речи из его рта вылетали унылые и совершенно бессмысленные звуки. Он тоже меня не понимал, хотя я вроде бы говорил нормально. Его имя я узнал из надписи, появившейся над его головой вскоре после нашей попытки поговорить. Мы попробовали перейти на знаки, и тут дело пошло лучше, пока Тартар не задал нам хорошую трепку.

Удар от меча болел весь день. По счастью, орк никуда особенно не торопился, а после обеда (он дал нам по куску сырой рыбы) вообще заснул. Мысль о побеге не оставляла меня ни на секунду, но Пол всякий раз, когда мы встречались глазами, отрицательно качал головой и показывал на орка. Узнает! Мы снова попытались пообщаться с парнем, и довольно быстро выяснилось, что Пол – практически в том же положении, что и я. Он перенесся в игру несколько дней назад и был совершенно сбит с толку. Из оружия у него было копье. Уровень четвертый. Все очки он вложил в телосложение, благодаря которому у него было целых сорок очков жизни. За это Тартар называл его жирным и бил чаще, чем меня. В целом Пол производил впечатление рассеянного и простодушного парня. У него на груди я заметил амулет в виде песочных часов.

Пол подсказал мне, как сделать так, чтобы система всегда показывала мне доступные характеристики. И это действительно оказалось полезно. Кроме характеристик, у меня в углу расположилась полупрозрачная мини-карта. Теперь я знал, как она работает. На карте отображались только те места, что я видел собственными глазами в радиусе десяти-пятнадцати шагов. Если когда-нибудь мне удастся увидеть весь здешний мир, вот тогда я и получу его полную карту. Будем надеяться, до этого не дойдет. И все же навык казался полезным. Я видел весь свой путь от «точки входа» до нынешнего нашего местоположения. Кое-где мой маршрут пересекали дороги, они были отмечены на карте синими линиями. В профиле я решил вбить свой старый игровой ник, и передо мной в воздухе возникла маленькая клавиатура. У меня чуть слезы из глаз не полились: вот предмет из моего мира, а не этой гнусной средневековой дыры!.. Я набрал буквы, и Пол радостно закивал и даже протянул мне руку – приятно познакомиться.

Мне же было как-то не до радостей нового знакомства. У меня сегодня важный день, куча встреч, бумаг и прочих дел. А что я делаю? Торчу в плену в орка внутри какого-то чертова средневековья!

Тартар проснулся, когда уже изрядно стемнело. Он шумно потянулся и сплюнул в костер, потом свистом подозвал нас.

– Идем на охоту, – буркнул он. – Если кто-то желает дожить до рассвета, будьте начеку.

В полумраке орк был едва заметен, кроме того, эта гора мышц оказалась на удивление проворной. Теперь я понимал, что ему не составит труда догнать меня при забеге на любую дистанцию. Интересно, на что мы охотимся?

Ответ, к сожалению, не заставил себя долго ждать. Орк что-то учуял в воздухе, и мы пошли на запах. Смешанный лес сменился сосновым бором, и идти стало легче. А потом я увидел среди деревьев пляшущие отблески костра и все понял.

Нашего третьего товарища звали TikToc. У него уровень был выше, чем у Пола, – пятый. Сперва он даже хотел подраться с Тартаром. Орк, ухмыляясь, дал ему пару раз взмахнуть мечом, после чего резко сократил дистанцию и широко хлестнул Тиктока по груди своим мечом. Брызнула кровь, и я попятился. Но парень был жив.

– От трети до двух третей здоровья, – сказал орк. – Следующий убьет тебя с вероятностью две третьих.

Так Тикток и стал членом нашей дружной команды. Тартар стал гораздо злее, потому что следить за тремя рабами сложнее, чем за двумя. Удивительно, насколько это сразу же и существенно ухудшило нашу жизнь. Кончилось тем, что орк морил нас голодом почти сутки и только потом дал что-то съесть. Говорить с Тиктоком не получалось, так же как и с Полом. А к вечеру следующего дня я узнал, зачем мы понадобились нашему пленителю.

Мы шагали по широкой лесной дороге. Впереди торчал маленький островок из деревьев, который дорога огибала с двух сторон. Тартар выбрал левую дорогу, Пол с Тиктоком двинулись вслед за ним, и, только я сделал несколько шагов в направлении правой дороги, как вдруг орк громко зашипел. Это означало: «замрите все!»

У меня и в мыслях не было убегать! Да и куда здесь бежать? Дорогу с двух сторон обступали стены оврага, заросшего плотным кустарником. Я медленно поднял руки и повернулся, ожидая выволочки и удара – в лучшем случае. Но орк на меня даже не глянул – он смотрел вперед. Там кто-то был.

В следующее мгновение Тартар свистнул.

Мы все, насколько могли быстро, приблизились.

Из-за поворота показалась удивительная процессия. Ближе всех к лесному островку прямо на нас шла девушка. У нее был совершенно изможденный вид. Включенные статы сообщили мне, что ее зовут Jane33??wht?. Девушка что-то безостановочно лопотала. Слева от девушки шел mr Mayers, вооруженный мечом. У девушки никакого оружия не было. Над ее головой отчетливо виднелся ее уровень – второй. Мистер Майерс был шестого. За ними виднелись еще несколько фигур, одна из которых выделялась ростом и удивительно тощим сложением.

– Ты? – внезапно заорал в сгущавшуюся темноту Тартар. – Ты какого хрена здесь пасешься?

– Тартар? – донеслось спереди. – Ты что, следил за мной, чертов ублюдок?

Орк потянул носом воздух, почесал ноздрю.

– Джонни, ты же полутал улучшенный меч, выпавший из Секвестора?

– Тебе какое дело?

– А такое: меч мне нужен. А тебе не нужен, потому что ты магией дерешься. Ты мне его отдай!

– А ты, Тар, не не прифигел ли часом? Со мной четверо фамильяров!

– Вижу я твоих фамильяров, – буркнул орк. – Жирный и новичок – двигайте вперед, – прошипел он так, чтобы услышали только мы трое. – Я хочу, чтоб вы по команде были готовы атаковать девку и мечника. Ты! – он ткнул в меня. – Рядом со мной. Мониторишь правую и левую дороги. Готовь лук. Эй, Джонни, – заорал он снова, – как насчет подойти поближе обсудить цену?

– У меча ограничение на покупку для сраных ублюдков!

– Я тебе покажу сраного ублюдка, тварь! Тикток, бей ее!

Тикток шагнул вперёд. Джейн стояла перед ним совершенно безоружная и продолжала лопотать невнятицу. Тикток замешкался. Слева угрюмо надвигался мистер Майерс.

– Дерись или я снесу тебе башку!

Тикток замахнулся и попытался ударить женщину плоской стороной клинка. Она вскинула руку для защиты, и клинок оставил на запястье глубокий порез. Два хитпоинта.

Лес полыхнул красным, а через секунду в грудь Тиктока врезалась магическая ракета, отбросившая его назад. Из двадцати хитпоинтов у него осталась ровно половина.

– Атакуй его! – взревел орк, пинком поднимая несчастного Тиктока. – Лучник обходит справа! – крикнул он мне, толкая Тиктока перед собой, как щит. – Жирный, на тебе мечник! Давайте, парни, лут разделим поровну.

Пока я вглядывался в правую дорогу, еще одна магическая ракета врезалась в Тиктока, оставив его с двумя последними единичками здоровья. Орк заревел и бросился в атаку, отбросив с дороги и его, и жавшуюся к деревьям Джейн. Пол ударил копьем мистера Майерса, тот зарычал и поднял меч.

Я сделал несколько шагов по правой дороге и вдруг увидел среди деревьев голограмму:

Fraudo[1], уровень 3

Человек был вооружен луком, как и я. Но не стрелял. Он стоял и просто смотрел на меня. И в его взгляде я прочел ровно то же самое, что, должно быть, и он в моем: смесь страха, боли, тотального непонимания и отчаянной надежды. Я понял, что он включил голограмму специально, чтобы я по свету понял, где он. Мой взгляд упал на мини-карту, и вдруг я заметил разрыв в толстой линии, отмечавшей границы проходимой зоны. Там, правее, где у самой стены оврага стояло несколько высоких деревьев, был проход. Или карман.

Я оглянулся. Орка не было видно за деревьями, отделявшими левую дорогу. Зато я отчетливо слышал крики, брань и видел свет. Кажется, там полыхал огонь. Я вновь обернулся к человеку с луком и поманил его пальцем.

* * *

За деревьями оказалось еще несколько деревьев, а дальше стена оврага резко понизилась, и мы без труда вскарабкались на нее один за другим. Мы бежали через лес, не разбирая дороги. Вся наша надежда была в том, чтобы уйти как можно дальше, пока хозяева заняты друг другом.

Очень скоро я обнаружил параметр стамины. Буквально через несколько сотен футов он просел почти до нуля, и я вынужден был перейти на шаг. Боже, я и не подозревал, что бегать так сложно! Стамина медленно наполнялась, и я едва дождался половины, а потом снова побежал. Тикток уже мертв, это точно. И та девушка. А Пол? Убегать было мучительно стыдно, но не убегать я не мог. Я не мог драться с Тартаром. Мы все втроем не могли драться с Тартаром.

Мы бежали несколько часов, делая все более долгие перерывы на восстановление. Карта пополнилась изрядно петляющей линией нашего бегства среди черного океана неизвестности. Потом я упал и больше не мог подняться. Мое тело горело огнем. Мой спутник упал где-то поблизости. Так мы и заснули полумертвыми от усталости, но свободными людьми.

Глава 3

Мы считали стрелы. У меня было шесть. У Лжефродо четырнадцать! Его хозяин дал ему десяток из собственного инвентаря. Лжефродо отложил четыре стрелы и протянул их мне, постучав себя по груди и изобразив пальцами бегущие ножки: в благодарность за помощь в побеге – понял я. Видят боги этого места, это был щедрый поступок. Похоже, в этом мире крайне редко что-то дарят. И большие проблемы с доверием. Отдельное спасибо тем, кто придумал языковой барьер. Теперь я хорошо понимал, что на общение наложено программное ограничение. В отряде Лжефродо было то же самое. А вот наши похитители разговаривали без каких-либо проблем.

Однако мы довольно быстро научились пользоваться знаками. Лжефродо появился в игре на шестнадцать часов позже меня. Оба очка он вложил в ловкость (сразу видно опытного человека!) из-за лука. И бегал он быстрее меня. От ублюдка по имени Джонни Смит это его, впрочем, не спасло. Маг связал его чарами и жег огнем траву вокруг него, требуя беспрекословного подчинения. Лжефродо все время вспоминал про Джейн и предлагал вернуться: возможно, она выжила. Я соглашался, но страх перед новым пленом был велик, и мы медлили. В конце концов мы все-таки двинулись назад обходным путём. Я прикинул местность на основании того, что было на карте, и мы пошли.

Я подстрелил птицу. И не получил уровень. Покопавшись в логах, я понял, как устроена система опыта. Я начал игру с первым уровнем и одним очком опыта. За экипировку луком игра начислила мне еще одно очко и дала второй уровень. Потом за первую птицу я получил два очка опыта, и всего у меня стало четыре, а уровень вырос до третьего. За нынешнюю птицу я получил три очка опыта. Всего семь. Следующий уровень, вероятно, будет на восьмерке. А значит – количество очков нужно всякий раз удваивать, чтобы получить новый уровень. Эта птица была шестого уровня, и с нее выпало три очка опыта, то есть выпадает примерно 10 % накопленной экспы.

Мне не давала покоя привычка Тартара все время вслух считать вероятность, и я снова полез в характеристики. Дамаг моего лука оказался 1x6. Понятно. Где-то в мозгах моего нового мира зашит старый добрый шестигранник. Тартар убивал меня одним ударом с вероятностью одна пятая. Меч у него был такой же, как у Тиктока (с предметкой в этом мире все весьма грустно). Скорее всего – тоже 1x6. Чтобы убить меня, ему нужно было нанести десять или больше единиц повреждения. То есть, его буст дамага составляет не менее четырех единиц. Лжефродо сообщил, что ловкость поднимает ДПС лука на одну вторую, логично предположить, что для меча так же действует сила. Она должна быть у Тартара не меньше девяти (с учетом базовой единички). Телосложение не менее пяти. Ловкость выше нуля, и не забудем про язык, то есть, в Интеллекте у него тоже есть очки. Минут десять я прикидывал уровень Тартара и понял, что у него никак не меньше семнадцатого или восемнадцатого, а может, и выше. Если б я убил его, мне дали бы тринадцать тысяч опыта и мой уровень стал бы четырнадцатым.

Также я понял, что Тартар, сам того не желая, научил меня важной вещи. В этом мире есть другие люди, и некоторые из них куда как неприятные. Чтобы защитить себя, нужно досконально знать механику, просчитывать ходы, словно в шахматах. Простота механики позволяла делать расчеты в уме, и я неожиданно подумал, что, возможно, именно в этом кроется причина ее простодушного устройства.

Я развел костер, чем не произвел на Лжефродо большого впечатления: он явно считал очко потраченным впустую. Честно говоря, внутренне я начал с ним соглашаться. Костер – роскошь, толку от него не так уж и много. Все же мы зажарили и съели утку, после чего шли почти до самого вечера. В темноте решили остановиться, но, памятуя о тактике Тартара, костер разводить не стали и постарались спрятаться получше. Карта помогла разыскать отличное место – поросший деревьями холм, с вершины которого было достаточно далеко видно. Спать решили по очереди. Первым караулить вызвался Лжефродо. Я приготовился закопаться в сухие листья, которых в нашем убежище хватало. И тут до нас донесся вой. Я никогда раньше не слышал, как воет волк, но не узнать этого звука просто невозможно: вероятно, он живет где-то в глубинах наших рептильих спинных мозгов. К одному голосу присоединился второй. А потом третий и четвертый. Стая волков. Если каждый из них наносит столько же урона, сколько и мы, то нам конец. Костер! Я болван – вот для чего имело смысл разводить костер! Впрочем, сейчас это делать уже поздно.

В темноте среди деревьев шевелились тени, вспыхивали и гасли глаза хищников.

Я обернулся к Лжефродо и прочел по губам то, что кричал и сам:

– Бежим!

Мы бросились бежать прочь из нашего укрытия. И волки следовали за нами. Вновь зазвучал многоголосый вой, но теперь он был другим: стая гнала добычу. Я бежал и слышал, как захлопывается капкан погони. Волки уже были со всех сторон, я слышал глухой перестук их лап по земле. На моем пути показалось высокое дерево. Одна из веток находилась над дорогой на подходящей высоте. Я подпрыгнул и повис на ней. Услышал, как позади изменился ритм прыжков: преследовавший меня волк скакнул следом, и через мгновение я почувствовал рывок за штанину. Большой кусок ткани остался в зубах бросившейся за мной твари. Я изо всех сил напряг мышцы живота, стараясь зацепиться за ветку ногами, и, когда это удалось, прижался к ней. Часть стаи пробежала мимо, продолжая преследовать Лжефродо. Я боялся посмотреть вниз, а когда посмотрел, увидел две огромные зубастые пасти, обладатели которых не сводили с меня голодных глаз. Уровни волков были шестой и седьмой. Каждый по отдельности разорвал бы меня за пару укусов.

Руки затекали. В таком положении я долго не провишу. Я попытался оседлать ветку, но придумать оказалось гораздо легче, чем воплотить. В какой-то момент у меня сорвалась нога, и один из волков тут же с места прыгнул. Его челюсти щелкнули в нескольких дюймах от моей щиколотки.

Отчаянно извиваясь, я все-таки заполз на ветку и вознамерился тут же лезть дальше. Волки закрыли пасти и молча смотрели на меня. Следующая ветка была на уровне пояса, а дальше росло несколько веток, представлявшихся достаточно удобными, чтобы на них расположиться. Я долез до них, сел и перевел дыхание. До земли было футов пятнадцать. Я глянул вверх на темное небо, едва видимое сквозь густую крону. Никаких тебе спасительных орлов… Хотя без Гэндальфа и с языковым барьером договориться с ними вряд ли получилось бы. Тогда я снял с плеча лук. Волки внизу никак не отреагировали на оружие. Я вытащил одну из десятка стрел. Волки застыли серыми безмолвными статуями. Я стал ждать, пока сердце успокоится. Потом встал на обе ноги, упираясь в то место, где только что сидел, коленями. Лук пришлось держать горизонтально, и я все время боялся, что стрела сорвется. И очень удивился, когда попал.

Волку нанесен урон -4 hp

Следующая стрела прошла мимо, а потом еще одна. Я сглотнул, повесил лук на плечо. Потом решительно полез на нижнюю ветку, с которой началось мое знакомство с этим деревом. Волки продолжали буравить меня взглядом. В плече одного из них торчала моя стрела, но тварь не проявляла ни малейшего беспокойства по этому поводу.

Стрелять отсюда было еще неудобнее, зато расстояние гораздо меньше. И я попал. На шесть очков. Зрелище было страшное, скажу честно: стрела пробила волку череп в районе глаза, из раны потекла слизь, но он спокойно сидел, повернув ко мне морду. Я выстрелил еще раз и промазал. Руки у меня тряслись. Надо было как-то успокоиться и прийти в себя. На двух волков стрел мне уже не хватит. Оставалось пять штук. Я повесил лук на спину и стал согревать замерзшие руки. Надо сказать, что чувствительность пальцев немного улучшилась по сравнению с тем, что было позавчера. Я выпрямил спину и постарался ровно дышать в течение нескольких минут. Потом снова взял в руки лук, натянул, задержал дыхание, прицелился и выстрелил.

Волку нанесен урон -5 hp

Волку нанесен урон -4 hp

Волку нанесен урон -3 hp

Господи, да когда же он сдохнет!

Волку нанесен урон -5 hp

Осталась последняя стрела, а волк был жив. Я посчитал нанесенный дамаг: 27hp я снял с него. Есть шанс, что телосложение у него не такое высокое, как сила или ловкость.

Я прицелился и… опустил лук. Мне было страшно. Если я убью одного волка, то второй сможет его сожрать и сидеть тут, пока я не загнусь от голода. Вся моя надежда приходилась на левелап, который теперь не факт что состоится.

Волк, утыканный моими стрелами, напоминал ежа. Неужели ИИ, который им командует, настолько жалок?

Я медленно поднял лук и потянул на себя тетиву. В уцелевшем глазу волка что-то промелькнуло. Я закрыл один глаз. Волк сидел. Я натянул тетиву на всю длину стрелы и задержал дыхание. И тут волк скакнул вверх, заскрежетав когтями по стволу. Его морда стремительно летела прямо ко мне. Пальцы мои разжались, стрела сорвалась и ударила волка прямо в раскрытую пасть.

Волку нанесен урон -6 hp

Волк убит

Вы получили 3 очка опыта

Вы получили Уровень 4

Как только волк упал на землю, его товарищ поднялся на все четыре лапы и неторопливо затрусил прочь. Вечная благодарность тебе, Лжефродо, за стрелы. Надеюсь, ты жив, сукин сын… Я прикинул, что он мог бы спастись аналогичным моему способом – и тогда должен был быть где-то рядом, и крикнул. Раз, другой. Я выкрикивал его имя, но, если Лжефродо меня и слышал, то звучало это для него как бессмысленный вой (из-за ограничений на общение). Я прислушался, рассчитывая на ответный вой, но ничего не услышал.

Варчан, уровень 4 (10 очков опыта)

Сила: 1 (базовый)

Ловкость: 0

Интеллект: 2 (разжечь костер – 1, картография – 1)

Мудрость: 0

Телосложение: 1 (базовый)

Урон: +0.5 (стрелковое оружие)

Броня: 0

Здоровье: 10 hp

Скорость: 5.5

Стамина: 50

Мана: 0

Доступно:

1 очко характеристик

Интеллект – это хорошо, но мне было совершенно необходимо научиться быстрее бегать и лучше стрелять. И я вложился в ловкость.

Открылись первые пять навыков ловкости:

Урон при стрельбе +1/2

Скорость +1

Додж

Взлом

Акробатика

Открыть еще пять навыков…

Урон или ноги? Мне было нужно и то, и другое. Половинка урона – это вообще как? Я выбрал урон, потому что, вероятно, как только я слезу, сразу придется лезть обратно. Но, возможно, успею подобрать несколько стрел.

Я долго собирался с духом перед тем, как спрыгнуть на землю, но внизу было тихо, и я благополучно приземлился. Убитый волк валялся под деревом с шестью моими стрелами. Две из них были сломаны. Еще четыре стрелы я вытащил из земли. Потом укоротил треснувшее древко одной из сломанных стрел и получил неплохой нож – лезвие было на удивление годным. Опробовав его на убитом волке, я решил, что дело того стоит, и через пятнадцать минут работы стал обладателем шкуры волка и некоторого количества волчьего мяса.

Я решил разжечь костер. Если Лжефродо жив и неподалеку – он меня найдет. А если меня найдет Тартар – ну и черт с ним со всем. Честно говоря, я жутко устал. Мне уже почти было наплевать, а главное, с недавних пор я стал сильно надеяться, что, когда я, наконец, сдохну, то смогу вернуться в свое нормальное тело. Ну вдруг это все враки насчет окончательной смерти, чтоб я продержался подольше? Прошел какую-то проверку? Ну так я, черт побери, ее прошел, еще пока был в плену, и, если надо будет опять туда возвращаться, то давайте без меня. Просто выпустите меня отсюда!

Но меня грызли сомнения.

«Открыть квесты!»

Обрести истинное тело за 7 дней

Осталось 3 дня

«Обрести истинное тело за 7 дней – что надо делать?» Ничего. «Обрести истинное тело за 7 дней – как выполнить квест?» Ничего. «Обрести истинное тело за 7 дней – детали!» Ничего. «Обрести истинное тело за 7 дней – прогресс логи!»

Всплыли знакомые достижения: выживание, стрельба из лука, успешная охота, участие в сражении, победа в сражении и т. д.

Я схватил чертов медальон и попытался еще раз понять, что же нужно делать. Три дня для выполнения! И я ничего не мог придумать. Тогда я разжег костер и зажарил волчатину. Удивительная дрянь! Однако я различил некоторый кисловатый вкус, и это был прогресс.

Ночь я провел под деревом, долго скоблил волчью шкуру, жарил мясо. Когда костер догорел, я прислонился спиной к дереву и прикрылся шкурой. Под утро я уснул. Никто не вышел из леса. Я снова был один.

Глава 4

Я проснулся днем. Было жарко, и шкура, которой я был укрыт, пованивала. Стоп! Неужели? Да, я точно чувствовал запах лежалого мяса. Должно быть, если б со мной был мой нормальный нос, я бы тут задохнулся. Впрочем, я быстро сообразил, что дело в освежеванной туше волка, которая жарилась на солнце неподалеку и привлекала насекомых.

Первым делом глянул на карту.

Я был по горло сыт лесом и решил выбираться отсюда к чертовой матери. Есть же тут хоть какая-то цивилизация?

В одном месте, где мы проходили с Тартаром, стояла пометка: «Отсюда видно реку!» Я помнил это место. Высокий холм, с вершины которого я мог видеть высоко над верхушками деревьев. Река была на севере, это я точно запомнил (на мини-карте был компас).

Из того места, где я находился, до реки было не так далеко.

Первые часы путешествия оказались исполнены разочарования в моей способности прогнозировать местность на основании тех крохотных полосок, которые я проделал на своей карте. Тогда я понял, что нужно действовать тщательнее, и стал делать заметки чаще, указывая те приметы, которые было видно из разных мест. Особо интересные находки на местности я обходил кругом, чтобы их границы четко запечатлелись на карте. Все это занимало время и отвлекало от грустных раздумий.

С момента плена мне совершенно не снились сны, а сегодня приснилась Яна. Она сидела грустная у нас на кухне и почти не отвечала на мои вопросы. А я только и хотел знать: куда запропастилась моя зубная щетка?

Я старался стрелять птиц, и дважды мне везло, а один раз послал стрелу вроде бы в кролика, но не попал. Обе птицы были пятого уровня, но с первой мне выпало одно очко опыта, а со второй – два. Я долго думал, как так получилось. И сообразил: выпадает 10 % от опыта, накопленного птицей. Предположим, птица только получила пятый уровень, у нее 16 очков опыта. 10 % от 16 это 1.6. То есть, одно очко опыта с птицы выпадало точно, а второе – с вероятностью 0.6 или, как сказал бы Тартар, трёх пятых.

Я с школы ненавидел математику. Логарифмы, производные и интегралы – тайны за семью печатями, которые я, будучи ребенком, совершенно не горел желанием срывать. А теория вероятностей? Проклятые черные и белые шары, которые кто-то куда-то перекладывает, и никто не понимает, кому и зачем это нужно. Я невольно усмехнулся. Вот, оказывается, как следовало бы мотивировать учеников: помещать их в безумный мир, где от понимания всей этой хрени будет зависеть их жизнь.

Волчатину я выкинул. Птицы все же приятнее на вкус.

* * *

Молчаливый сидел на пеньке. Я его сперва и не заметил и здорово испугался. А он сидел себе, подставлял лицо солнышку.

Это был человек в приличного вида дорожной одежде и с удивительно гармоничными чертами лица, в которых угадывалось нечто восточное. Что-то в нем было странное, и я долго не мог это сформулировать, а потом до меня дошло: он выглядел так, будто он и должен был здесь находиться. Ни малейшего напряжения не было в его расслабленной позе. Следующей моей мыслью было, что это NPC, как вчерашние волки, только у него почему-то нет никаких опознавательных знаков. Тут он мне помахал и жестами спросил, что я здесь делаю. Я ответил, что ищу реку. Жестами же. Он сказал, что знает, где река. И добавил, что сам он как раз туда и направляется и будет рад составить мне компанию. Я растерялся. По всему казалось, что это сильный игрок, а как действуют в этом мире сильные игроки, я видел. То есть будь он хотя бы на три-четыре уровня выше меня, он мог бы просто приставить мне меч к горлу, но как-то это к нему не шло. Короче, я согласился, и мы пошли.

Я предложил ему кусок жареной утки, и он легко согласился и с удовольствием сжевал мясо. Почему-то я был уверен, что мой попутчик может легко пользоваться голосом и я пойму каждое его слово. Я привлек его внимание и спросил об этом. Но, к моему удивлению, Молчаливый развел руками. На другие вопросы он отвечал охотно и удивительно ловко при этом пользовался своей собственной системой знаков. Я спросил его, кто он, и он ответил, что это долгая история. Я спросил его, человек ли он (не спрашивайте, как я это показал), и он ответил утвердительно и выразил удивление в необходимости такого вопроса. Я спросил его, знает ли он, где мы находимся. И он сказал, что знает. Я попросил его объяснить, и он знаками изобразил компьютерную игру. Я спросил его, знает ли он способ выйти из игры. Он сказал, что знает, и провел пальцем по шее.

– Но вернусь ли я потом в свою обычную жизнь? – спросил я вслух, забыв обо всем.

Он показал знаками, что не понимает меня, и я, как мог, повторил свой вопрос жестами. Он кивнул, показывая, что понял. И ответил отрицательно. То есть смерть здесь и правда окончательная? Он кивнул.

Молчаливый глядел на меня с грустью, но каким-то образом умудрялся при этом выглядеть оптимистично.

Но как, как тогда выполнить квест?! Я сорвал с головы медальон с часами, сунул ему чуть ли не под нос. Это было невежливо, но он отреагировал очень спокойно – остановился и разыграл целую сцену, смысл которой сводился к следующему: не переживай из-за медальона и вообще – все будет хорошо. Честно говоря, он меня немного успокоил. Завтра песчинки в часах окончательно пересыплются.

Мы вышли к реке во второй половине дня. Молчаливый объяснил, что с этой стороны есть рыбацкая деревушка, в ней живут NPC, с которыми можно торговать. И у которых можно ночевать. Я показал, что у меня нет денег. Он ответил, что в деревушке можно будет продать еду и шкуры животных. Будто знал, что именно у меня лежит в инвентаре. А дальше, если пройти еще несколько часов вверх по реке, будет большой мост. А на той стороне моста – там много всякого, в том числе открывается дорога в город.

Деревушка оказалась всамделишной деревушкой – пять бревенчатых изб, крытых старыми досками и дерном. Имела место таверна: вернее, открытая веранда, поставленная вокруг четырех больших бочек и нескольких табуреток.

Из ближайшей избы вышел человек, и Молчаливый, улыбаясь, потащил нас к нему.

Я разглядывал компьютерного персонажа во все глаза. Молчаливый продолжал улыбаться и молчать. Мужик смотрел на него совершенно бесстрастно. Я сказал:

– Здравствуйте!

– Здравствуйте! – сказал мужик, поглядев на меня.

Молчаливый кивнул.

– Что это за деревня?

– Лещи.

– А вас как зовут, простите?

– Свен, – подумав, ответил мужик.

– У вас эээ… есть что-нибудь на продажу?

Непись снова задумался. Я уже хотел спросить что-нибудь еще, когда Свен неожиданно согласился:

– Глянь.

Передо мной возник список:

книги, растения, амулеты, свитки, зелья здоровья и маны, игральные карты, яды, перья и чернила, свечи и воск

– А вы не хотите купить волчью шкуру?

– Не.

– Ясно.

Вдруг до меня дошло, что я впервые пользуюсь в игре своим голосом. До сих пор ни одна живая душа меня не понимала. Зато неживая поняла сразу.

Тут меня хлопнули по плечу, и я обернулся к Молчаливому. Тот одобрительно улыбнулся и знаками показал, что ему пора. Мне не хотелось расставаться с ним. Он казался очень подходящим спутником для странствий в этом жутком мире, но Молчаливый уже уходил, махал и тыкал себе в запястье, как будто у него могли там быть часы! Жители деревни совершенно не обращали на него внимания.

Вечерело, и я пошел к реке. И не пожалел! Закатное солнце окрасило небо в великолепные цвета. Река тихо несла свои воды на восток, и опускавшийся огненный диск тускнел, словно отдавая накопленный жар воде. Все-таки что-то в этой игре было!..

Из-за поворота реки показалась весельная лодка. В ней сидели двое. Они причалили недалеко от меня у мостков и принялись вынимать из лодки сеть с рыбой. Я подошел и увидел рыб: окуньков, плотвичек, и небольших щук, и несколько лещей, тех самых, видимо, что дали название деревеньке. Рыбаки выпутывали рыбу из сети и складывали в ведра. На меня они не обращали внимания.

– Не хотите обменять рыбу на дичь?

Рыбаки поглядели на меня. Потом один бросил:

– Подходи!

За вторую подбитую накануне утку, которую я собирался поджарить сегодня вечером, я получил пять довольно крупных рыбин. Шкуру тоже предложили обменять на рыбу, но я отказался. Здесь, на берегу, было хорошо. Я дождался, пока рыбаки уйдут, нарвал камыша и сделал себе лежанку, накрыв ее шкурой. Потом развел костер и запёк рыбу на углях, используя обломки старых стрел в качестве вертелов. Кажется, впервые с момента попадания сюда я получил приятный ужин. У рыбы был почти отчетливый вкус жареной рыбы, в реке текла прекрасная холодная вода. Было прохладно, но я подкинул в костер побольше толстых веток и уже через несколько минут клевал носом. Где-то в деревне залаяла собака. Хорошо, что они тут есть. Яна любит собак.

Когда я проснулся, был день. Лодка, всю ночь тихонько покачивавшаяся у причала, исчезла – рыбаки ушли на утренний промысел.

Я вспомнил, что́ сегодня за день, и сел. Все решится уже через несколько часов! Я схватил медальон и пригляделся. Песчинок оставалась крохотная кучка, и они продолжали неумолимо утекать. Я вспомнил, что сказал Молчаливый, и немного расслабился. Вот бы он был здесь!..

Я встал, пошел к воде ополноснуть лицо. И неожиданно почувствовал, что я давно не мылся. Я снял с себя то, что с горем пополам можно было назвать одеждой, и полез в реку. Вода была прохладная, необыкновенно освежающая. И я даже повалялся немного на песке на мелководье. Я слышал, как плещется в реке рыба, и радовался, что здесь нет каких-нибудь фэнтезийных трехфутовых крабов-убийц или кракенов, что это самая обычная река с обычной рыбой.

На берегу я попробовал вытереться шкурой и весь покрылся прилипчивым волчьим волосом, пришлось идти мыться снова.

Я развел костер и попытался прополоскать одежду. На штанах не хватало половины штанины, доставшейся волкам. Рубаха имела огромную дыру в том месте, куда меня ткнул мечом Тартар. Я развесил тряпки на длинных ветках, воткнутых на расстоянии трех футов от костра. А сам сел на шкуру: сох и грелся. Я старался не думать о том, что должно было произойти вот-вот.

Золотистое свечение уведомления вспыхнуло, и мое сердце подпрыгнуло и забилось.

Обрести истинное тело за 7 дней – выполнено!

Я выдохнул с облегчением! Вспыхнуло новое уведомление, это было письмо!

Дорогой Варчан!

Теперь ваше тело в гораздо большей степени приспособлено для жизни в этом мире – поздравляем! Вы научились выживать и добывать пропитание, ваши чувства возвращаются к вам, вы многое видели и многое перенесли. Вы освоили базовые функции и команды системы.

Компания выражает вам свою благодарность, но вынуждена напомнить одну важную деталь о вашем настоящем положении.

Вы – электронная цифровая модель человека №А12882, полученная в результате сканирования мозга мистера Стивена К. Мерсли. Вы являетесь участником социального эксперимента компании Фолькстек согласно пункту договора ft-2.32 тринадцатому, разделу четвертому от 12 декабря 2029 года.

Приносим извинения за то, что информирование вас стало возможным только сейчас, но уверяем: это было сделано для вашей же пользы! Коэффициент приживаемости моделей существенно вырос с появлением данной программы.

Также сообщаем вам, что смерть в игре действительно является окончательной: таково условие эксперимента. В случае вашей смерти модель будет стерта с игровых серверов без возможности восстановления.

С сожалением информируем вас, что ваша новая жизнь не имеет более никакого отношения к мистеру Стивену К. Мерсли, однако в дальнейшем вы вольны распоряжаться своей судьбой в нашей игре по собственному усмотрению. Нам бы очень хотелось видеть, как вы продолжаете совершенствоваться. Возможности для развития и полноценной жизни здесь практически неограниченны! Теперь, когда вы стали жителем Фантазии, вас ждут приключения, о которых человек в наше время может только мечтать!

Команда Фолькстек

Господи, но ведь Молчаливый обещал, что всё будет хорошо!

Глава 5 [Стивен Мерсли]

Меня разбудил звонок в кровать.

– Стиви, это твой дядя Филипп. У меня есть для тебя рекомендация. Эти ребята должны хорошо себя показать на торгах в следующую пятницу.

– Какие ребята?

– Да «Фолькстек» же! Ты что, спишь, Стив? Девять тридцать! Знаешь, в каком году я в последний раз спал в девять тридцать?

– А что они делают?

– Съезди и посмотри.

– Сегодня что ли ехать?

– Куперштейн, который Ральф, и Стивенсон уже с пакетами. Валяй! Спи дальше! Твои денежки будут только дорожать.

– Я еду-еду! Кинь адрес, дядь. Спасибо!

Яна пнула меня ногой под одеялом. Я немного пощекотал эту ногу, но Яна тот еще жаворонок. Между прочим, это из-за нее я сплю в девять тридцать. Но если я вообще хочу куда-нибудь сегодня поехать, надо вылезать из кровати.

По указанному адресу расположилось маленькое приятное кирпичное зданьице в конце Оукфилд-стрит. Вдоль фасада при этом стояли облетевшие клены. Я припарковался и поднялся к входу в вестибюль. Из-за стойки мне навстречу поднялась девушка-администратор в белой рубашке. Я представился, и она, сверкнув безупречной дежурной улыбкой, подняла телефонную трубку.

* * *

– Доброе утро, мистер Мерсли!

– Стив, прошу вас.

– В таком случае, я – Рэнди. Вы у нас впервые?

– Да.

– Пойдемте. Вы у меня девятый за последние три дня. Кажется, скоро показывать тут все и будет моей основной работой.

– А какая ваша основная работа сейчас?

– Я калибрую композиции магнитных полей при глубокой томографии.

– Звучит сложновато.

– Мы можем построить очень точную электронную модель любого участка вашего мозга, Стив. Чтобы это сделать, нужен очень мощный особый инструмент – томограф. Но не обычный томограф, а томограф, чье разрешение достигает планковских длин. Вы не учились физике?

– Эээ… нет…

– Так вот, я занимаюсь тем, что выполняю часть работ по настройке этого аппарата.

– И что он делает?

– Что он делает? Хмм, в некотором роде он позволяет оцифровать вас. Сохранить, по крайней мере, часть вашей памяти, перенести структуру нейронных сетей на флэшку. Хмм. Это должна быть очень большая флэшка. Тут огромный спектр применений, но самый главный, конечно, – это новый уровень развития нейронных сетей. Вы знаете, что это такое?

– Искусственный интеллект?

– Я бы не использовал слово «интеллект» для программы, которая обучается отличать собак от кошек на миллионной выборке фотографий. Это просто навык. В вашем мозгу прямо сейчас находятся сотни тысяч подобных навыков. Обучать нейронную сеть долго и затратно, но представьте, что мы можем скопировать уже существующий навык из вашего мозга. Представили? А теперь представьте, что мы могли бы, к примеру, скопировать навыки ребят из группы «Битлз», отвечающие за сочинение музыки. Или навыки космонавтов-первопроходцев. Торговля машинным образованием, Стив, – это огромный будущий рынок. И главное, продавцом может стать любой, кто хоть что-нибудь умеет! Мы пришли.

Мы стояли у широких белых дверей. Рэнди распахнул их и пропустил меня вперед. Комната напоминала больничную палату, только гораздо больших размеров. Большую ее часть занимала капсула, похожая на капсулу для МРТ, с лежанкой.

– На что похожа?

– На капсулу для МРТ.

– Правильно! Это она и есть, а теперь смотрите сюда, Стив.

Рэнди подошел к капсуле и похлопал ее толстый бок.

– Вы знаете, как работает магнитно-резонансная томография?

– Не имею представления.

– Если совсем грубо, то в сильном магнитном поле мы можем заставить светиться водород в вашей голове. А поскольку его в вашей голове много, то мы видим устройство вашей головы. Нейронные сети в вашем мозгу – это нервные клетки: проводящие транзисторы, резервуары памяти и механизмы обработки сигнала. Чтобы считать их, нужно уметь заглядывать внутрь белка, из которого они состоят. Этот сканер может прочесть ваш мозг за полчаса. Вы понимаете, что это значит?

– Что я могу жить внутри компьютера?

– Пока что окончательно не решена проблема энергопотребления. Вы знаете, что мозг потребляет всего 25 Ватт? Так вот, чтобы поддерживать матрицу в рабочем состоянии в виде смоделированных узлов, потребуется около 50 Мегаватт. В два миллиона раз больше. Нельзя не оценить, насколько матушка природа искуснее нас по части проектирования эргономичных механизмов. И однако подобные мощности доступны уже сейчас в ряде индустрий: игровой, во всякого рода профессиональном моделировании (например, погоды), везде, где задействованы суперкомпьютеры. А в ближайшем будущем их, несомненно, будет гораздо больше.

– И я смогу поговорить сам с собой?

– В некотором будущем – вероятно, да. Хотите попробовать? А если вы выберете нашу компанию для инвестирования, то мы также будем хранить ваш скан и периодически предлагать вам новые способы использовать его. Вы водите машину?

– Да, припаркован внизу.

– Хотите посмотреть уровень вашего навыка по сравнению с другими нашими образцами?

– Вы предлагаете просканировать мою голову?

– Это не страшно, уверяю вас. И гарантированно безопасно. Сканирование прошли уже тысячи людей.

– Сколько тысяч?

– Около десяти тысяч человек.

– И что вы делаете со сканами?

– Мы исследуем их, собираем статистику, сравниваем, пытаемся получить отдельные деревья навыков, которые можно будет использовать в качестве первых образцов естественным образом выращенных нейронных сетей для широкого применения. В нашем центре написано уже несколько сотен научных работ по биологии и кибернетике, вышедших в рецензируемых научных журналах.

– Рэнди, но моя копия внутри компьютера… она что-нибудь чувствует?

– Она что-то почувствует при двух условиях: если ее запустить целиком, для чего потребуется 50 Мегаватт энергии, а также создать для нее какое-то пространство, в рамках которого модель сможет себя осознавать, соотносить с чем-то. Наконец, ей нужно тело, потому что это единственный способ, которым мы, люди, взаимодействуем с окружающим пространством. В нашем проекте работа идёт в основном с записанной, но не воспроизводящейся информацией, за исключением некоторых случаев тестирования.

– Ясно.

Честно говоря, проходить сканирование мне было слегка боязно. Но дядя всегда говорит, что нужно обязательно досконально знать, во что ты собираешься вкладываться. А насчет прибыли с такого дела – тут и сомнений нет: размах грандиозный. От открывавшихся горизонтов перехватывало дыхание.

– Ну давайте, – сказал я. – А про инвестиции расскажете?

– Будет выход на IPO, но доля в 15 % открыта для приобретения надежными заинтересованными людьми, такими, как ваш дядюшка, и некоторыми другими персонами, инвестирующими на рынке высоких технологий. Собственно, большая часть уже продана. Контрольный пакет сохраняет за собой владелец. Вам потом Жанна расскажет подробнее.

В сканере было тесно и как-то неприятно. Я раньше совершенно не замечал за собой клаустрофобии, а тут круглые ровные стены почему-то давили. Зато я помнил, что в кино МРТ всегда работал со странным грохотом, этот же аппарат громыхнул несколько раз, а потом затих и дальше почти все время работал бесшумно.

Рэнди не умолкал ни на секунду. Он называл слова, а я должен был их повторять, и в моей голове на экране что-то зажигалось, а компьютеры фиксировали эту информацию.

– Стив, не волнуйтесь, – сказал Рэнди в самом начале процедуры. – Сканирование мы проводим максимально бережным способом. Самые новые и самые хрупкие нейронные связи вообще не будут затрагиваться, хотя и это было бы абсолютно безопасно. Ваша запись будет хранить воспоминания только до вчерашнего дня.

Я лежал и думал о перспективах. Это, конечно, не бессмертие. Черт его знает, насколько комфортно можно себя чувствовать, став компьютерной программой. Но главное – это ведь буду не я. Я сам ничего не узнаю и не почувствую. Но, с другой стороны, все не так: это буду именно я! Кто же еще? Я попробовал представить себя внутри программы и позорно сдался через минуту.

Через полчаса Рэнди показывал мне модель. Это оказалась совершенно бесконечная паутина точек и линий, размером, по-моему, с нашу галактику. Мне это напомнило плавный переход гугл-карты: от общего вида планеты – к фотографиям городов, на которых видно машины и людей, только в тысячи раз длиннее. Трудно было поверить, что такую прорву информации можно оживить электрическим импульсом и превратить во что-то осмысленное. Зато мой водительский навык оказался в 10 % лучших! Рэнди сказал, что, не задавая вопросов, готов был бы сесть в машину, которой управляет кластер из нескольких миллионов звезд, которые он каким-то образом выделил в галактике моего мозга.

Через час я сидел в кабинете у Жанны, и мы обсуждали сделку. Я мог прямо сейчас купить примерно 2,9 % акций за 9,8 миллионов долларов. Дядя прикидывал рост по результатам IPO минимум в три раза. Я не собирался покупать все, к тому же таких денег у меня все равно не было. Зато была доля капитала, оставленная отцом. Сговорились на 1,1 % за 3 миллиона.

Потом я читал бумаги. Здесь было множество научных терминов и деталей, в которые надо было вникать. Рэнди терпеливо разъяснил мне все, что только смог, но длинные формулировки мешали сосредоточиться на смысле.

Пискнул телефон. Я глянул на экран, увидел, что это Яна, и решил посмотреть попозже, когда закончу с бумагами. Некоторое время я мутным взором глядел на предложение: «Компания принимает на себя обязанности по обеспечению сохранности цифровой модели Заказчика посредством хранения ее в формате TTLC на цифровых электронных носителях, позволяющих производить чтение со скоростью до 2 петабайт в секунду. См. приложение 9.»

Заглянул Рэнди.

– Как у вас идут дела?

– Спасибо, все хорошо.

– Кофе?

– Если можно.

Я вспомнил, что в янином сообщении была прикреплена фотография, достал телефон, открыл сообщение и… забыл обо всем на свете.

Как всегда, вид ее обнаженной кожи вызвал легкий электрический разряд, пробежавший вдоль хребта. И когда Рэнди вернулся с чашкой кофе на блюдце, я с трудом сдержал резкое движение, и нелепейшим образом сунул включенный телефон в карман брюк.

Потом мы пили кофе. А потом я вернулся к бумагам, хотя сил читать всю эту научную хрень уже не было, и я пролистнул до той части, где было самое важное – финансы.

Вскоре я вышел из офиса «Фолькстек» и отправился в центр. На сегодня у меня есть еще одно дело. В кармане лежал буклет ювелирного магазина – победитель небольшого забега, в ходе которого четверо его собратьев оказались в корзине для бумаг. Потом Яна чуть их там не застукала и пришлось внезапно выносить мусор, отчего Яна стала подозрительной: прежде я такого на ее памяти не вытворял.

Глава 6

В таверне мне потом рассказали, что я выл у реки примерно час. Олли, исполнявший роль единственного блюстителя правопорядка на полставки (вторая половина приходилась на алкогольный бизнес), собирался меня пристрелить. Но потом я выть перестал, и он мне тогда налил. Я выпил, и – о великое чудо из чудес! – опьянение действовало, и действовало очень похоже на родной мой мир, где я пил с моей Яной. И я рыдал и пил. И пропил волчью шкуру, рыбу, кремень и огниво, лук и стрелы, а потом уснул. Лук и стрелы мне хозяин вернул потом, сжалился. И я, когда проснулся, немедленно попытался пропить их снова. Но хозяин сказал, что сегодня я, если выпью, начну бузить, и правоохранитель в нем не разрешает больше продавать мне алкоголь.

Тогда я ушел на берег реки с четким намерением утопиться. Сразу зашел в воду по пояс. Вода была холодная, и я остановился, чтобы ноги привыкли. Мне пришло в голову, что это, должно быть, самое идиотское предсмертное решение за всю историю самоубийств через утопление – сперва привыкнуть к воде. Я стоял посреди реки, ржал и слышал, как мой хриплый смех снова становится похож на вой.

Потом я вышел на берег, сел на остатки моей вчерашней лежанки и перечитал сраное письмо. Ублюдки, твари. Я подписал контракт на такую херню? Этого просто не может быть! Я не идиот, и я ничего не подписывал! И вы еще смеете выражать мне свои сожаления! Да и какие сожаления, если вы этим сраным письмом прямо подтверждаете, что похитили мою личность?! Я не хочу просто сдохнуть здесь – я хочу обратно мою жизнь, мою обычную, прекрасную, единственную жизнь, которой теперь нет и не может быть! Потому что я кусок какого-то гребаного эксперимента, где меня пытается убить каждый второй встречный.

Мне стало холодно. Я мерз и думал, что же мне делать. Мой отец говорил: решай задачи по очереди. После этого он обычно надевал сапоги и шел на озеро рыбачить и пить пиво.

И тогда я встал и пошел в деревню. За две стрелы хозяин вернул мне кремень и огниво, а еще за одну стрелу я приобрел леску и крючок. Удочку я нашел на берегу, а стрелой довольно быстро накопал червей. Первая же рыба – крупный, горбатый окунь – принесла мне новый навык в Интеллект:

Рыбалка 0 (+1/2 поймать рыбу за 15 минут ловли)

Забавно, что навык остался на нулевом уровне: в этом мире ничто не доставалось бесплатно. А еще я получил одно очко опыта и пятый уровень! Уровень, правда, я получил еще вчера – за квест про истинное тело. Я был в бешенстве из-за обмана, но нельзя не признать, что я и сам повысил «коэфициент приживания модели», потому что не убил себя сразу ударом головы об дерево, как наверняка поступил бы, узнай я все сразу.

Я долго выбирал между Ловкостью/скоростью и Интеллектом/языком и в конце концов выбрал Интеллект. Магом в игре быть тяжелее – нет базовых характеристик, а в лесу все качаются на выживание. Значит, их меньше. Но я хотел иметь возможность общаться. Мне встретились другие люди с медальонами, и теперь я знал, что ждет их всех. А ведь Тартар тоже это знал и использовал их, живых людей, как пушечное мясо. Какой же надо быть сволочью! Неужели эксперимент в том и заключается, чтоб вывести из человека такую вот тварь?!

Рыбу я зажарил на костре, раздумывая над строкой из письма про возвращение чувств. Видимо, моя модель должна приспособиться к новому миру, как пришитая конечность или пересаженный орган. Надеюсь, достигнутый на сегодня результат – это не предел. Хотя за эффект опьянения я ставлю разработчикам пять баллов; не удивлюсь, если большинство жителей этого мира – хронические алкоголики.

Меня здорово интересовал один вопрос, и я рассчитывал получить на него ответ: если есть этот самый эксперимент в виде игры, то есть ли у него какая-либо связь с внешним миром? Или кучка яйцеголовых просто ждет, склонившись над банкой, когда один паук перекусает всех остальных? Одно я знал теперь совершенно точно: я этого так не оставлю. Я сделаю все, что будет в моих силах, чтобы уничтожить саму память о таких экспериментах.

Совсем под вечер я снова пошел в деревню. Мне хотелось посмотреть, насколько мой «Язык» поможет в общении с неписью. К сожалению, разницы я не почувствовал. Люди в деревне были неразговорчивы, квестов не давали, все готовы были продать рыбу, но покупал предметы только трактирщик/полицейский. У меня не осталось вещей на продажу, и я не представлял для них интереса.

Я бесцельно бродил по площади, когда на дороге, ведущей в лес, мне померещилось движение. Я насторожился и поспешил поближе к пустеющей таверне, раздумывая, может ли непись представлять защиту? Какой уровень у трактирщика? У Свена, торгующего зельями? Я не помнил и, кажется, не видел. У рыбаков на пристани были пятый и шестой уровни. Значит, остальные сильнее. Но насколько?

По дороге шел человек. Он дошел до границы света от единственного фонаря, освещавшего площадь, и остановился в раздумьях. Вспыхнула опознавательная голограмма, и я испытал мощнейшее дежавю: лес, имя, человек.

– Фродо! – заорал я не своим голосом, бросаясь к нему навстречу.

Услышав мой крик, человек повернулся и вознамерился дать стрекача.

– Да это же я, Варчан, болван ты эдакий!

Лжефродо приостановился, вытаращил глаза и попытался заговорить в ответ. Но я услышал только невнятное бульканье.

– Не понимаю! – заорал я, бросаясь его обнимать. – Как же я рад, что ты жив, хранитель недоделанный, я ей-богу ни слова не понимаю!

Честно говоря, я был счастлив чуть ли не до слез. Нормальный человек, с которым только что случилось то же, что и со мной, и с которым можно об этом поговорить.

– Ты меня нормально слышишь?

Фродо энергично закивал.

– Есть свободное очко? Вложи в Интеллект – языки.

Фродо развел руками. Очка у не было, он улучшил стрельбу из лука. И тоже убил одного волка, сидя на дереве. Только стая не уходила от его дерева, а сидела там до рассвета и погрызла часть его стрел. Под утро он заснул на ветке и чудом не свалился. Потом волки все-таки ушли, и он слез, забрал остатки стрел и пошел искать меня. Без карты он понятия не имел, куда надо идти. И скоро просто обнаружил себя бесцельно бродившим по лесу. А на следующий день он видел Тартара! При нем были Пол Ламзи и один из бывших фамильяров Джонни Смита – мистер Майерс. Ему удалось отсидеться в кустах, и орк ничего не заметил. А о Джейн – ни слуху ни духу. Фродо долго бродил между лесом и предгорьями, раздумывая, как спуститься к реке. У него кончились стрелы и остался последний кусок утки. Он начал серьезно опасаться за свое выживание.

Я торжественно вытащил свои пять стрел и отдал ему три. «Оставь себе больше!» – потребовал Фродо, но я сказал, что у него больше дамаг и что нам гораздо выгоднее, если стрелы будут у него. Потом я успокоил его, сказав, что знаю, где взять еды, и повел его к себе на пляж, как дорогого гостя. Понаблюдав за моей рыбной ловлей, Фродо выразил готовность сбегать за дополнительным снаряжением, и через пятнадцать минут мы уже рыбачили вдвоем.

А потом, когда я во второй раз за ночь развел костер, мне пришла в голову важная мысль: мои навыки – костер, общий язык, добыча и приготовление пищи – это и должно быть направлением моего будущего развития. Я не смогу бросить вызов сложившейся ситуации в одиночку. Мне нужны друзья.

Лжефродо уплетал рыбу и выглядел весьма довольным. Меня немного удивило его хорошее расположение духа, но он поднял руку в том смысле, что сейчас все объяснит, после чего полез в свой инвентарь и вытащил оттуда трубку. Он набил ее какими-то листьями из маленького мешочка, вытащил из костра уголек и аккуратно пристроил сверху. Выпуская изо рта небольшие облачка дыма, он растянулся на шкуре.

– Слушай, ты же получил письмо от компании? – начал я.

Лжефродо кивнул, затянулся и выпустил колечко дыма. Ну натуральный хоббит!

– Неужели тебя не возмутил этот… грабеж?

Он показал жестами, что его никто не грабил. И, ухмыляясь, потыкал в голограмму с именем над своей головой: вероятно, он хотел сказать, что сам кого хочешь перехитрит.

– Но как же плен и маг, который жег тебе ноги? И волки, и то, что прежней жизни больше нет?

Есть ли, нет ли, но Фродо пошел на сканирование добровольцем. Это я понял из его долгих и местами путаных объяснений. Прежняя жизнь привлекала его совсем не так сильно, как меня. Однако после попадания в плен к Джонни Смиту он передумал. Игра уже совсем не казалась ему таким веселым приключением, как он себе это представлял. А еще он боялся умереть здесь. С недавних пор ему стало казаться, что его душа тоже каким-то образом скопировалась и если он помрет тут, то и там ему не поздоровится. Но он всегда знал, что он копия.

– Откуда? – спросил я слабым голосом.

«Так ведь игра же!» – пояснил Фродо. Игра очень известна на рынке сетевых виар-игр.

– Наша игра широко известна? – спросил я. – И что, никто не возражает против того, чтобы их копии калечили друг друга почем зря?

Фродо объяснил, что действительно мало кто придает значение чувствам искусственного интеллекта. Возможно, все дело в языковом барьере.

– А люди за этой игрой просто наблюдают?

Но тут Фродо покачал головой, как мне показалось, смущенно. Наша игра называется Survive the Fantasia, – он пальцами показал все буквы, – это онлайн ПВП-игра, знаменитая своей неписью, которой управляет искусственный интеллект.

– Неписью? – спросил я, хотя уже знал ответ.

Фродо кивнул, а потом указал на себя и на меня.

– Но ты же не искусственный интеллект, Фродо! И я не искусственный интеллект. NPC – Non-Player Character. Но мы-то вполне себе player! Меня вообще тут быть не должно! Я не знаю про вашу дурацкую игру!

Лжефродо глядел на меня с удивлением. И я рассказал ему свою историю. История его совершенно потрясла, особенно та часть, где я попал в игру на середине свидания. Он несколько раз переспросил меня, неужели я не помню каких-то подсказок, которые могли бы привести меня сюда.

– Не было никаких подсказок, – устало сказал я. – Я уже давно ни в какие игры не играю. Я занимаюсь инвестициями, у меня невеста!

Занимался. Была.

Фродо очень мне сочувствовал и долго качал головой. Потом даже поднялся, подошел ко мне и, показав на все вокруг, сделал недовольную рожу. Все это неправильно.

Трудно было не согласиться.

– Каким образом люди играют в игру? – спросил я. – Ведь они, наверное, могут респауниться?

Фродо объяснил, что могут, но после смерти надо начинать прокачку с нуля. Помесь рогалика в сюрвайвалом.

– А что насчет смерти?

Фродо сказал, что реальная смерть неписи является ключевой инновацией игры. Тут как в жизни: смерть – главный мотивировщик. Благодаря ей, непись такая сильная.

В этом месте Фродо очень распереживался. Он сообщил мне, что верит в Бога и не понимает, имеет ли ему смысл молиться теперь, когда он – компьютерная программа? Он сказал, что даже подумать не мог о том, что он сам окажется здесь и что умирать надо будет именно ему. Последний месяц он раздумывал над сканированием как способом получить триста долларов на халяву. И, надо думать, тот, другой, их получил и радуется. А это была огромная ошибка! Потому что часть его души теперь здесь!

Я испытывал чувство неловкости от немного простодушной исповеди товарища, которому, как выяснилось, не было и двадцати. И раздумывал.

– Фродо! – сказал я.

Лжехранитель посмотрел на меня мутным взглядом.

– Молиться имеет смысл по-прежнему, – сказал я. – Тут, знаешь ли, все зависит от производителя софта. А в твоем случае – это, по-видимому, господь всемогущий.

Фродо задумался. А я немного приободрился. В голове моей происходили разные интересные события. Связь этого места с реальным миром есть. Языковой барьер, как я знаю на собственном опыте, небольшая помеха.

– Я знаю, что тебе нужно делать, – сказал я. – Ты ведь играл в нашу игру, если я правильно понимаю? Значит, можешь зайти сюда снова? Тогда ты можешь попробовать с ним увидеться. Он должен понять, какую ошибку совершил. Если обе половинки вашей разделенной души покаются, Господь наверняка вас простит.

Лжефродо споткнулся и поглядел на меня дикими глазами. А потом отчаянно зажестикулировал.

– Конечно, – ответил я, – конечно, я тебе помогу!

Глава 7

Никакой внутриигровой почты или сообщений для нас в игре предусмотрено не было. Добраться до реального Фродо (его звали Питер Мрафта, чернокожий паренек из Миннеаполиса) можно было только одним способом – дождаться его в одной из локаций, куда он мог бы наведаться. Однако Фродо скептически качал головой. Я понял только, что с этим были какие-то проблемы. На мой вопрос, какие, он вздохнул и показал, что ему понадобится голос, чтобы объяснить.

На это у нас ушла половина следующего дня.

– У игры лимитированный объем подключений, – рассказывал Фродо, – одновременно онлайн могут находиться только пять тысяч игроков, потому что поддержка ядра жрет вычислительные мощности как не в себя. Остальные желающие должны стоять в очереди по несколько часов. Все, кто появляется в игре после смерти или впервые, попадают в город. ПВП не регулируется ничем, поэтому там все время мелкие стычки и гораздо быстрее растут уровни. Но чем выше уровень, тем медленнее ты качаешься – игроков, с которых тебе упадет хоть сколько-нибудь значительное количество экспы, слишком мало.

Дальнейшие подробности оказались еще веселее.

Самый высокоуровневый игрок в игре являлся «королём». Король получал налог, взимаемый с людей и неписи, занимающихся торговлей в городе и окрестностях. Это были очень большие деньги, а поскольку деньги в игре заработать очень и очень трудно, это действительно ценный ресурс. Нынешний король – Рэдрик IV. Человек, а не непись (один из нас). Это действительно был четвертый по счету чувак, ставший самым сильным игроком, который зачем-то переименовал себя в Рэдрика с римской четверкой. А династия Рэдриков – что интересно – началась с придуманного первым из них принципа сохранения власти. Тот Рэдрик был 34 уровня. Его имела шанс побить организованная партия из 30–40 одноуровневых игроков. И такую партию собрать – раз плюнуть. Поэтому короля всегда окружала свита: от десятка до трех десятков человек, которые вместе могут справиться с небольшой армией нубов. Вся соль придумки Рэдрика была в старом и банальном, как воз гнилой репы, принципе «разделяй и властвуй». Вассалы подбирались по строго определенному критерию: они должны были бояться короля и беспрерывно строить козни друг против друга, чтоб не дай бог не объединиться. Вассалы приносили Рэдрику его долю прокачки, которая была заранее оговорена. За все это Рэдрик вассалам должен был отстегивать из казны.

Фродо очень уважительно отзывался об этой системе, я же склонен был полагать, что это дремучее средневековье. На мое резонное замечание, что если система настолько эффективна, то почему тогда нынешний Рэдрик – уже четвертый за год игры, Фродо ответил, что первые три «не смогли удержать правильный баланс». Впрочем, сменяемость, хотя бы и Рэдриков, казалась мне скорее хорошим знаком.

Король и вассалы держали город. Он располагался где-то на востоке, вниз по реке. Ближе игроки встречаются в виде небольших отрядов. Однако так далеко на запад пройти может примерно один отряд из ста: остальные погибнут от руки соперников, случайных врагов, голода, глупости и по сотне других причин. Так что здесь мы в относительной безопасности. Окажись мы в городе, попали бы в гораздо худшую ситуацию: игроки из реала беспрерывно грызлись между собой. Король и свита воевали с кланами, претендентами на трон. Всякого встречного удобнее всего было грохнуть, не дожидаясь, пока он грохнет тебя. Экспа выпадала в игре только тому, кто нанес последний удар, отсюда и взялась пресловутая «дань прокачкой»: по закону, пленник, который был выше определенного уровня, принадлежал королю. Король казнил его лично или использовал для натравливания членов свиты друг на друга. Шайки поменьше имели покровителей среди окружения короля и платили дань прокачкой второго порядка (употребляемого свитой). Эти тоже резали все, что придется, и не в последнюю очередь – таких, как мы.

Про жизнь неписи Фродо знал очень мало (о чем теперь глубоко сожалел), но я подозревал, что у нас социальные механизмы несколько тоньше ввиду фактора смертности.

Вдоль реки лежала береговая полоса, покрытая – что удивительно – скошенными травами. Они высохли и образовали плотный настил соломы, под которым в изобилии водились мыши и змеи. Ни те, ни другие, к счастью, не проявляли агрессии. Дальше справа лежала граница леса, ближе к которой мы и старались держаться на всякий случай.

– Непись обычно сражается небольшими группами из игрока высокого уровня и нескольких…

В плечо Фродо с хрустом вонзилась стрела, снеся четыре очка.

Лучник стоял в каких-то двадцати шагах от нас на гребне невысокой земляной гряды, удерживаемой множеством корней старых дубов. Над фигурой вспыхнуло имя – Erik von Pennsylvania, у него был восьмой уровень. Мы не задумываясь вскинули луки. Быстро стало ясно, что дело дрянь. Мы снесли ему по три очка, а он своим ответным выстрелом сбил с Фродо еще пять.

Мой товарищ в панике бросил лук и поднял руки. Я целился в противника и ждал. Вот он вынул еще одну стрелу, наложил ее, быстро натянул лук, и тут я отпустил тетиву. Стрела вонзилась врагу в ногу, он пошатнулся, и его собственная стрела ушла в сторону. Я успел всадить в противника еще одну, крича Фродо, чтобы тот поднял оружие. Враг гарантированно убил бы его третьим попаданием, но вместо этого почему-то решил отступить. Однако получилось иначе: моя стрела в его ноге зацепилась за выступавший из земли корень, и Эрик фон Пенсильвания, потеряв равновесие, упал с гребня. Мы успели снять с него еще семь очков, пока он поднимался. После этого он ринулся на нас, и весьма резво, в руке у него был кинжал. У нас оставалось времени – сделать еще по одному выстрелу. Фродо выстрелил и снял три очка. Противник заходил так, чтобы мой товарищ был на линии моего выстрела, и я заорал:

– Ложись!

Фродо пригнулся, когда противник уже заносил кинжал для удара, и тогда я выстрелил. Стрела пробила врагу горло. Он упал навзничь и стал медленно подниматься. Но тело его вдруг стало бледнеть на глазах. Он еще владел им, но уже исчезал. Ужасное зрелище! Его взгляд был на мгновение полон такого… Я понял, что этот момент я забуду очень нескоро.

Всплыло уведомление о шестом уровне. А я думал о том, что игра – кошмарный эксперимент.

– Он даже не пытался поговорить! – Фродо дрожал. – Почему он на нас напал?

Я задавал себе тот же вопрос, в задумчивости глядя на мини-карту, когда в том месте, где исчезло тело Эрика фон Пенсильвания, раскрылся плоский прямоугольник инвентаря, содержимое которого вывалилось на землю.

Не густо же там было:

Обычный лук,

Обычный нож

К тому же наш запас стрел не только не пополнился, но наоборот – катастрофически сократился. Вот и объяснение внезапному отступлению противника: закончились стрелы. У нас оставалось пять штук на двоих (с учетом тем тех, что мы выкупили у трактирщика).

Я кое-что прикинул и снова вложил очко в Интеллект/Картографию. Ширина обзора, фиксируемого мини-картой, выросла вдвое. К тому же теперь противники должны были быть отмечены на карте точками и быть видны после потери визуального контакта еще несколько секунд. Вот как теперь выглядел мой персонаж:

Варчан, уровень 6 (43 очка опыта)

Сила: 1 (базовый)

Ловкость: 1 (урон при стрельбе – 1)

Интеллект: 4 (разжечь костер – 1, картография – 2, язык – 1, рыбалка – 0)

Мудрость: 0

Телосложение: 1 (базовый)

Урон: +0.5 (стрелковое оружие)

Броня: 0

Здоровье: 10 hp

Скорость: 5.5

Стамина: 50

Мана: 0

Мы устроили привал, чтобы Фродо мог подлечить раны и поесть. Вид у моего товарища был неважный. Однако после еды и питья ему стало легче, и вскоре он уже мог идти. Но в глазах его плескался страх.

– Если у следующего разбойника будет хотя бы на пару стрел больше, чем у этого, одному из нас точно не уйти. Не понимаю, зачем он вообще напал на двоих с таким количеством стрел?

– Думаю, он хотел убить одного из нас тремя стрелами и потом уйти с очками опыта. Возможно, это его постоянная стратегия, с которой он и набрал такой высокий уровень. Видимо, там наверху есть тропинка, по которой он убегал, если была опасность. Скорее всего, он был один. Просто случайно наткнулся в лесу на удобное место для засады. Поглядим?

После нескольких попыток мы взобрались на земляной гребень. Узкая площадка и едва заметная тропка между деревьями. Благодаря картографии я видел ее отлично – тонкая, как паутинка, голубая линия, петляя, уводила в чащу. Я шел первым, Фродо робко крался сзади. Почти сразу тропинка внезапно раздвоилась, и я свернул направо, а Фродо, по-моему, вообще ничего не заметил.

– Мы не заблудимся?

– Нет, у меня с собой навигатор.

– И куда мы идем?

– К высокому месту. Откуда я впервые увидел реку.

– Зачем нам туда?

– Хочу пополнить карту, – честно признался я. – Если хорошенько выучить этот лес, то здесь удобно прятаться. К тому же новички, судя по всему, появляются здесь. И я рассчитываю добраться до тех из них, которые не сразу начнут со стрельбы.

Кусты раскрылись, перед нами был небольшой, но глубокий овражек, поросший разнотравьем. Внизу росли несколько больших дубов, дававших густую тень. Тропинка шла вокруг оврага. Мы спустились и у корней дуба обнаружили тайник. Прикопанный и присыпанный листьями грубый самодельный сундук содержал:

Золото х7, Шкура зайца 3х, Обычный меч 2х, Обычное копье, Эликсир лечения, Свиная нога, Картошка х3, Соль х3

Также внизу обнаружился родник, кострище, котелок и заячьи косточки. Эрик из Пенсильвании соорудил себе очень удачное гнездышко.

Найденные припасы немного подняли наше настроение. Фродо предложил забрать все и рвануть в деревню, но я сказал, что гораздо разумнее сперва исследовать, куда дальше ведут тропинки и мы потратили несколько часов на то, чтобы излазить все вокруг:

Потом мы вернулись в деревню и продали часть предметов трактирщику. Тот, в свою очередь, сообщил, что у него есть стрелы на продажу. Привез по спецзаказу. Но что-то ему подсказывало, что заказ этот у него теперь не заберут, поэтому он согласен уступить их нам по цене пять штук за один золотой. Мы купили все 30. Эликсир лечения трактирщик тоже хотел купить, давал два золотых. Мы не продали – и правильно сделали.

Я повел Фродо к Свену. Задумчивый бородатый мужик наотрез отказался общаться с моим товарищем, зато мне вновь выкатил свои:

книги, растения, амулеты, свитки, зелья здоровья и маны, игральные карты, яды, перья и чернила, свечи и воск

Я предложил ему купить зелье, и Свен, подумав, назвал пять золотых или идентифицировать предмет за один. Мы решили потратить золотой.

Зелье лечения слабой концентрации (+3 hp каждые 5 секунд, действует в течение 15 секунд)

Мы не стали продавать склянку. Когда на кону твоя жизнь, иметь девять очков здоровья в кармане – разумная мера. Зато я купил бумагу, перья и чернила. Вы не поверите, что это за штука! Такими писал мой прапрадедушка. Я купил бумаги на целых два золотых, хотя Фродо и возражал.

Потом мы отправились на пляж, развели костер и сварили свиную ногу. Когда неделю ешь только жареное мясо, возможность его просто сварить приобретает неожиданную ценность.

После еды Фродо набил трубочку и прилег у огня, а я попытался написать свое имя, расстелив бумагу на бревне, когда со стороны деревни донесся шум. Мы со всей возможной скоростью затоптали костер. Шум все не умолкал, и мы решили осторожно посмотреть, что там происходит.

В деревне был Тартар. Он был страшно недоволен отказом в обслуживании, который выказал трактирщик по случаю ночного времени. Признаюсь, первой моей мыслью было бежать. Фродо, кажется, был того же мнения. Но потом мы увидели мистера Майерса и Пола Ламзи.

На обоих было жалко смотреть. Изодранные, избитые, с трясущимися руками и ногами. Мне стало неимоверно стыдно: да, мне тоже пришлось несладко, но, пока я разгуливал на свободе, моего товарища по несчастью продолжали пытать. Вот только у ублюдка, как я тогда посчитал, не меньше восемнадцатого уровня – он меня в порошок сотрет.

– Мне до фонаря, какое сейчас время! – рычал Тартар. – Купи шкуры и продай жратвы, а потом можешь валить назад спать.

На шум выглянули другие жители деревни: рыбаки Джун и Сальво, Фиалка – помощница в таверне. Только дом Свена оставался темен и тих.

– Не кричи, орк, ночь на дворе, – спокойно сказал Олли (трактирщик/полицейский). – Приходи утром, будем торговать.

Я, забывшись, выпрямился в полный рост, и Пол, стоявший ближе, заметил меня. На его лице появилось удивление, потом узнавание, и радость, и надежда.

Я отрицательно покачал головой, разводя руками, но Пол умолял. Я показал знаками, что Тартар меня прикончит, но Пол был в отчаянии. Он показал на себя, на рот и на орка – сдаст нас. Если мы на сделаем хоть что-нибудь. О горе мне, горе: Тартар повернул голову и видел последнюю часть его пантомимы!

Орк резко отвернулся от трактирщика и зашипел. Мистер Майерс дернулся к нему, словно хозяин потянул его за ниточку. Пол попятился. Я и сам почувствовал желание немедленно приблизиться к орку. Как же быстро его кулаки вколачивали этот рефлекс.

Тартар глядел прямо на меня, а я только сейчас увидел на мини-карте красную точку. Болван!

– А вот и пропажа нашлась, – проговорил орк.

Глава 8

– Второй ушлепок, тебя я тоже вижу. Идите сюда оба.

Честно говоря, я был на грани паники. Почему, почему же мы не ушли сразу, когда услышали шум?! Идиоты!

– Каждый из вас получит наказание за побег в виде одного удара мечом.

На Поле лица не было, он явно сожалел о своей роли и теперь, заламывая руки, глядел то на Тартара, то на мистера Майерса, у которого был совершенно безучастный вид.

Господи, неужели снова рабство?! Да я лучше сдохну!

– Пол! – крикнул я. – Мистер Майерс! Рад видеть вас живыми, друзья. Тартар, не могу сказать того же о тебе.

– Говорящий нуб? – усмехнулся орк. – Решил первые же очки пустить на голос? Тем хуже для тебя. Все еще одна пятая.

Орк неторопливо потянул из-за пояса меч.

– Я прошу прощения, – сказал трактирщик, – господин Варчан – мой хороший клиент, как и его друг.

– Пошел прочь, двенадцатый! – рявкнул орк. – Не лезь не в свое дело!

Он толкнул Олли в грудь, понуждая того шагнуть обратно за порог дома.

Рыбаки сделали несколько шагов вперед. У одного в руке был кухонный нож, второй сжимал топорик для хвороста.

– А вы, шестерки, даже не суйтесь, – пригрозил орк и шагнул ко мне.

В темноте вдруг разлилось молочно-белое сияние. В дверях своего дома стоял задумчивый Свен. Вокруг его фигуры плясали огоньки. Олли выпрыгнул из дома, вооруженный секирой.

Тартар медленно огляделся, произвел расчёт и немного поумерил пыл. Я буквально кожей чувствовал тонкость момента и считал, считал, уверен, вместе с орком.

– Пол Ламзи и мистер Майерс! – крикнул я. – Вы, как и я, и мои друзья, – свободные люди. Идите к нам!

Я шагнул вперед, изо всех сил стараясь не завопить от ужаса. Но если я хоть что-нибудь смыслю в гребаных компьютерных играх, то сейчас мне нужна была агра от орка, или Свен за нас не впишется.

Я открыл инвентарь.

Пол Ламзи и мистер Майерс изумленно таращились на меня, а потом, как по команде, обернулись к хозяину.

– Удавлю на месте! – пообещал орк.

Он стоял, согнув мощные ноги, словно готовился к прыжку.

Мистер Майерс опустил взгляд и остался на месте. Бедняга весь дрожал. Пол глянул на меня. Вся его поза выражала безумную надежду. Он сделал маленький шажок – и Тартар взревел.

Я вытащил зубами пробку и опрокинул в рот зелье лечения (на вкус – как холодный мятный чай), потом шагнул вперед, схватил Пола за руку и дернул к себе за спину. В руке я сжимал меч из тайника Эрика из Пенсильвании. В следующую секунду орк атаковал.

Вам нанесен урон -7 hp

Зелье лечения восстанавливает +3 hp

Я попытался достать его мечом, но куда там – он был очень быстр. Стрела Фродо ударила орка в живот, а через мгновение сияющая дуга секиры рухнула на его плечо, пробив кожаный панцирь. Тартар снова рванулся вперед, в его рыке я слышал жажду убийства. Он ударил, а в моей голове огнем пылала вероятность в две пятых, и я попытался закрыться мечом.

Вам нанесен урон -4 hp

Зелье лечения восстановило +3 hp

От его удара моя кисть повисла плетью, и я выронил меч.

Со стороны таверны прилетел камень размером с яйцо и ударил Тартара в спину, сняв единичку: Фиалка, укрываясь за бочкой, сжимала в руке пращу. Очередная стрела Фродо сняла с орка еще три очка. А секира Олли, пропоров орочий бок, – пять.

Девять единиц повреждения, все еще слишком мало!

И тут, на мое счастье, в дело вмешался мастер Свен. Его магическая ракета выбила из орка девять единиц здоровья. Тут и рыбаки подскочили, стараясь подобраться на расстояние удара.

– За мной! – заорал орк мистеру Майерсу, оттолкнул Олли и бросился бежать по дороге к лесу.

Мистер Майерс дернулся было за ним, но Пол удержал его за руку, и, впервые приглядевшись к мечнику, я понял, что мистер Майерс, вероятно, совсем не молодой человек. Его тело было молодым, но вот движения…

Он тяжело опустился на землю.

Зелье лечения восстановило +3 hp

Тартар убежал.

* * *

Пол Ламзи лез ко мне с извинениями и восхищениями, Фродо благодарил жителей деревни, а мистер Майерс плакал. Я спросил у Олли насчет ночлега для него и, не торгуясь, заплатил требуемую цену за койку и стакан чего-нибудь покрепче для бедняги. Свен в ответ на мою устную благодарность буркнул что-то неразборчивое и убрался к себе в дом. Фиалка покраснела и убежала за бочки. Рыбаки предложили купить рыбы. И я купил.

На берегу запылал костер, и, пока в котелке булькала мелочь с головой и хвостом судака, купленного у рыбаков, я чистил и резал картошку. Удивительно, насколько создатели игры позаботились о реалистичности этого процесса. Я вытащил рыбу для бульона и, к ужасу Пола, наблюдавшего за мной голодными глазами, кинул собаке. Потом я закинул в котелок картошку и добыл самое главное – соль. Соли должно быть много! За несколько минут до готовности картошки я положил в уху крупно нарезанные куски рыбы.

Я раздал миски и хлеб, купленный у Олли, и разливал суп. И все молча ели. И даже мистер Майерс пришел: после глотка чего-то убедительно крепкого ему явно полегчало.

Пол оказался добровольцем, а вот мистер Майерс, как и я, оказался жертвой обстоятельств. Он прошел сканирование в процессе сборки материалов для своей научной работы, связанной с какими-то нейронными сетями. Ему было 58 лет! Оба, побывав в плену у Тартара, сходились в мнении, что эксперимент имеет все признаки нарушения прав человека, но в нашем случае – электронной копии человека, у которой никаких прав не было…

– Друзья, – сказал я. – Мы все – жертвы того, что они назвали социальным экспериментом. К сожалению, мы – жертвы, не имеющие юридических прав. Но такими правами обладают наши оригиналы. Добраться до них – достойная цель для всякого, у кого есть претензии к здешнему порядку вещей. Нас пока что было только двое. Теперь нас четверо. В мире пять тысяч игроков, и, полагаю, примерно столько же таких, как мы, и как он, – я кивнул в сторону леса, где скрылся Тартар (а мысленно прибавил и Эрика).

– Я полагаю, что нам четверым нужно держаться вместе. А делать я предлагаю следующее. Новички появляются в этих лесах. Именно поэтому Тартар, Джонни и наверняка многие другие рыщут здесь. Они ищут фамильяров – таких как мы. Заблудившихся, не понимающих, что с ними происходит. Ищут, чтобы сделать пушечным мясом, слугами, а по достижении десятого уровня, думаю, что и пищей для их уровней. Я уже чуть-чуть знаю эту местность, и у меня есть карта. Недалеко отсюда есть место, о котором Тартар не знает. Там хорошее укрытие. Мы сможем там жить и попробуем перехватывать у хищников их добычу. Прокачаться в игре очень трудно, надо много убивать. Но уже вчетвером мы наносим от четырех до двадцати четырех единиц урона за один удар! У нас есть лучники и пехота. Да, Тартар перебьет нас четверых. Но что, если нас будет десять? К тому же каждый новый человек в нашем отряде – это ниточка, которая в какой-то момент может стать нашим каналом связи с реальностью.

– Почему не остаться здесь? – спросил Пол жестами.

– Потому что Тартар может вернуться. Причем скоро. И не один. Я предлагаю закончить это совещание и на остаток ночи перебираться к нам.

Возражений не последовало.

В полной темноте мы дошли до тайника Эрика. Мои попутчики только диву давались, как я понимаю, в какую сторону нужно идти, особенно на узкой лесной тропинке. В овраге я снова разжег костёр, здесь мы были достаточно далеко в лесу, чтобы кто-то мог учуять его с дороги, а на дне овражка в тени дубов его не увидит никто, кроме нас.

Мистер Майерс, который наотрез отказался покидать компанию и ночевать в деревне, сразу же уснул. Остальные расселись у костра, и мы сверили наши запасы:

Три меча, копье, два лука и двадцать восемь стрел. Кое-что из шкур. Остатки рыбного супа, свинины, овощей и хлеба еще на день. Удочка. И три золотых.

– Пол, а что с Джейн? – спросил Фродо.

Пол опустил голову. Она погибла. Как и Тикток, и второй лучник из команды Джонни, и сам Джонни. Пол попросил у меня посмотреть карту, но заставить систему показать друзьям то, что видел я, не удалось. Тогда я достал бумагу, перо и чернила и быстро срисовал кусочек реки, лес и тропинки. Точками я обозначил места и события, на них происходившие. Карта пошла по рукам. В свете костра разглядеть мои каракули было нелегко.

– Хорошую речугу ты толкнул у реки, – сказал Фродо. – Правильную.

Мы соорудили лежанки так, чтобы всем досталось немного тепла от костра, и один за другим уснули.

* * *

За следующие полтора дня я увеличил размер известной карты вдвое. Фродо апнулся на охоте и достиг шестого уровня. А вечером второго дня мы наткнулись на нашего первого новичка. Его звали Гэри К. Он сидел под деревом и копал землю мечом, время от времени поднимая комья грязи и хмыкая.

Мы с Фродо окликнули его, и он повернулся к нам, не выказав особой тревоги. Я спросил его, новичок ли он, и он ответил бессмысленными звуками. Я остановил его и объяснил про интеллект и языки. Тогда он просто кивнул. Я максимально сжато рассказал о том, что может угрожать его безмятежности в этих богатых черноземом землях. Он спокойно воспринял эту информацию. Я спросил, понимает ли он про медальон на своей шее, и он снова кивнул. Я предложил ему присоединиться к нам – союзу нубов против всякой нечисти, но Гэри К. жестами показал, что ему все это совершенно не интересно. После этого он объяснил, что спит. И видит нас во сне.

Мы переглянулись. Я попробовал было объяснить…, но Гэри К. уже надоело со мной разговаривать. Он уходил от нас исследовать дальше мир своих сновидений.

Мистер Майерс неожиданно предложил грохнуть парня. Видя наши вытянувшиеся рожи, он добавил, что это все равно произойдет очень скоро и пусть лучше это будем мы. Гуманист.

Базу благоустроили, натаскав в нее одеял и ящиков, служивших мебелью. Олли привез нам стрел, а еще он привез отличные плащи из плотной ткани. Но на них не было денег. Пищу обеспечивала охота и рыбалка, луками пользовались по очереди, чтобы все могли прокачиваться, но Пол стрелял из рук вон плохо, только тратил стрелы, и его стали чаще отправлять к реке.

От нашего укрытия можно было дойти до самого моста, не выходя из леса, и я настоял, чтобы мы устроили там постоянный наблюдательный пункт. Фродо прибежал оттуда, когда солнце уже почти опустилось за реку.

– Тартар у моста! Пришел из леса по южной дороге, а второй – не рассмотрел его – пришел из-за реки! Они вместе идут к деревне по берегу.

Я со всеми предосторожностями расположился среди корней на вершине каменистого гребня, где не так давно стоял Эрик из Пенсильвании, и стал наблюдать за гостями. Помощником орка оказалось странное существо, покрытое темной чешуей, лысая голова украшена плоским рылом и круглыми глазами. Левее моего укрытия дорога сужалась и отлично просматривалась из деревни, поэтому орк со своим змеевидным товарищем дальше пошли гораздо тише.

Мы сидели в лесу. Сперва было тихо, потом со стороны реки послышалась ругань и звуки боя. Длились они недолго. Мы рискнули сунуться в деревню только утром. Она была пуста.

Глава 9

– Они вернутся, – сказал Фродо. – Но репутацию с ними нужно будет поднимать заново.

Тартар ушел из деревни на юг и всю ночь прочесывал лес. Так как наши следы не обнаружились, он вернулся и засел в деревне в засаде. Его змеиный дружок не пожелал оставаться с ним и в середине следующего дня убрался той же дорогой, что и пришел. Мистер Майерс провожал его до самого моста.

А потом к деревне вышел Гэри К. Не совсем та добыча, на которую рассчитывал орк, но лучше, чем ничего. Может, мистер Майерс был прав и нам следовало грохнуть паренька? Так или иначе, если сон молодого человека еще длится, то сейчас он приобретет все признаки кошмара.

Я собрал всех на базе и изложил свой план. Было много вопросов, и я терпеливо отвечал на них. Потом мы разошлись в разные стороны: у всех были дела.

Мне необходимо было продумать маршрут, и я шел, попутно разгоняя остатки темноты на мини-карте. За все мое время жизни в этом лесу я поднаторел в ориентировании. Притом, что отличие от леса в реальном мире было значительное. Представьте себе чащу, где деревья растут так густо, что пройти через них невозможно без бензопилы и нескольких часов работы. Таких мест в этом лесу – половина всей его территории. Непроходимые дебри образуют крупные и мелкие архипелаги, сквозь которые проложены дороги. Но есть и другие дороги – тропинки, которые иногда неожиданно заводят тебя в тупик, а иногда – к другим тропинкам. Благодаря двум очкам в картографии я видел некоторые из этих тропинок, но умом я понимал, что их гораздо больше и, если поднять навык до хотя бы пяти, я смогу идти по этому лесу практически куда захочу. Удивительно, как ловко все это было сделано! Я должен был признать, что навыки в игре соответствовали не просто условию «ваша сила стала больше!» – они соответствовали реалиям этого мира. И это было совсем не похоже ни на что из того, вот что я когда-либо играл.

Что же до плана, то план был очень прост. Тартар, видимо, знал, где респаунятся новички. Поэтому чем самим валандаться по лесам, проще было попробовать отобрать добычу у этого стервятника. Но сделать это не силой – сил для такого дела нам попрежнему недоставало. Действовать необходимо было хитростью.

Я вышел на тропинку, которая – я знал – должна вывести меня на перекресток дорог в лесу. И, однако же, привела меня в тупик. Я обшарил лес вокруг и ничего не нашел. Тогда я вернулся чуть назад, до первого поворота и, поискав, понял, в чем было дело. То, что я принял за поворот, было ответвлением. Продолжение тропинки пряталось за кустами в шаге от поворота. Я двинулся дальше и наткнулся на второе лжеответвление, побродил еще с полчаса и нашел выход на дорогу, которая, как я отлично знал, привела бы меня в деревню, пойди я на север.

Теперь все зависит от того, какую дорогу выберет Тартар. Не будет же он все время сидеть в деревне?

* * *

Тартар выдвинулся с новым фамильяром во второй половине следующего дня. Он шел на восток, в сторону моста, и мы здорово перепугались, что сейчас он начнет прочесывать здесь территорию так же, как и накануне на юге. Но он прошел мимо нашей базы и моста и двинул в ту часть леса, где я не бывал. За ним нужно было проследить, и я проследил, пока было светло. В темноте я здорово боялся, что чуткий орк меня услышит.

К посту у моста добавился пост на лесном перекрестке плюс связной, который параллельно должен был обеспечить пропитание для всех. Фродо предложил порыбачить где-нибудь недалеко от моста, чтоб видеть кругом, но эта идея показалась мне чересчур опасной. Мы ждали сигнала.

Между тем мистер Майерс, который делал немалые успехи в стрельбе из лука, апнулся на охоте и вложил очко в языки.

– Я говорил это много раз и повторяю, – выговаривал он своим скрипучим голосом, – вы совершенно не приспособлены для выживания в таких условиях. И ваш эксперимент это продемонстрирует, можете не сомневаться!

– Что продемонстрирует?

– Чем стало современное человечество – вот что! Вы что, не видите? Вы – дети выродившегося мира. Играть на смерть ради развлечения, плодить собственные сущности… Ради чего? Ради игры! Забавы! Чем вы тут занимаетесь?

– Кто «вы»? Вы полагаете, что я тоже имею отношение к создателям всего этого? – я показал рукой на лес.

– Ну, не вы лично, ну так кто-то из вашего поколения.

– Ну а кто-то из вашего поколения устроил Чернобыль – и чего?

– Причем здесь Чернобыль, молодой человек?

– Вот и я говорю: причем здесь мое поколение?

– Не пытайтесь уходить от темы!

– Мистер Майерс, у вас есть какие-то вопросы ко мне по сложившейся ситуации и тем действиям, которые я намерен предпринять? Вы боитесь того, что мы задумали?

– Я ничего не боюсь.

– Тогда чего вам от меня надо?

– Ничего мне от вас не надо. А вот вам вполне пригодился бы совет человека бывалого.

– Спасибо. Я от совета не отказываюсь. Постарайтесь его сформулировать без отвлеченных материй.

Мистер Майерс недовольно засопел. А я раздумывал о предлоге, под которым мог бы отправить его к Фродо.

Из леса выскочил Пол и еще издали замахал мне руками. Господи, неужели Тартар уже вернулся? Почему так скоро? Мистер Майерс фыркнул. Пол приближался, не переставая махать руками. Из леса выскочил Фродо, который несся вслед за Полом с завидной скоростью. Он крикнул что-то, но я не разобрал. Пол был уже шагах в двадцати, когда из леса за спиной Фродо на тропинку вывалился медведь.

– Медведь! – орал Фродо, и Пол вторил ему неразборчивыми завываниями.

– Пол, стой! У тебя копье и больше всех жизни! Агри его на себя!

Пол что-то простонал. Медведь стремительно приближался. Фродо несся как сумасшедший, но расстояние сокращалось очень быстро.

Мистер Майерс с мечом наголо бежал навстречу медведю.

– Стой!

Пол миновал мистера Майерса и продолжал бежать. Я рванул с плеча лук, Фродо был в двадцати шагах, медведь – в тридцати. Я досчитал до трех и послал первую стрелу. Чудом не угодив в вытянутую руку моего товарища, стрела отскочила от медвежьего бока и ушла в кусты. Фродо круто осадил, сменил направление и головой вперед сиганул в кусты.

Мистер Майерс шел на медведя. С мечом. Медведь приостановился, потом встал на задние лапы и заревел. Он был на две головы выше старого мечника. Я орал, чтобы Майерс отходил. Но он словно не слышал. Зато слышали Пол и Фродо. Первый остановился наконец, второй осторожно высунулся из кустов. Я отпустил тетиву, и стрела ударила медведя в грудь. Мистер Майерс сделал длинный изящный укол. Медведь небрежно махнул лапой, отбивая клинок и снова взревел. Две стрелы вонзились в него почти одновременно. Медведь встряхнулся и атаковал.

Медведь нанес Mr Mayers урон -8 hp

Мистер Майерс отлетел на несколько шагов и теперь с видимым усилием поднимался с земли.

Пол налетел на медведя и ударил копьем в бок. Моя стрела вонзилась зверю в череп, под самое ухо. Стрела Фродо тоже не прошла мимо.

Медведь одним ударом выбил копье из рук Пола, потом сграбастал его длинными лапами, поднял морду, и огромные зубы сомкнулись на плече человека. Пол взвыл.

Медведь нанес Paul Lamsy урон -22 hp

Двадцать два хита! Господи, да ведь любого из нас такой удар убил бы мгновенно! Я выстрелил медведю в ногу, боясь задеть товарища. Пол выл. Медведь отбросил его в сторону, словно тряпку.

Медведь нанес Paul Lamsy -8 hp

Мы с Фродо выстрелили одновременно. Расстояние было пустяковым. Его стрела пробила предплечье медведя, моя ударила куда-то в пах.

Медведь ревел. Меч мистера Майерса описал красивую дугу и врезался медведю в скулу. Медведь поднял лапу, и я понял, что мистер Майерс сейчас умрет. В заляпанный кровью мех вонзилось копье: Пол сумел метнуть его, лежа на земле. Я только тянул из колчана новую стрелу и понимал, что нового выстрела сделать не успею, когда ошарашенному медведю в шею ударила стрела Фродо. Бог его знает, как он умудрился выстрелить снова так быстро.

Медведь мертв.

Очки достались Фродо. Он получил сразу два уровня, став восьмого. Но победа, конечно, принадлежала мистеру Майерсу и Полу. Первому – за бесстрашие, граничащие с безумием. Второму – за ранение с огромным уроном, чудом выпавшее единственному, кто мог его пережить.

Я и Пол сняли с медведя шкуру. По общему решению, она принадлежала мистеру Майерсу. Медвежье мясо попробовали и неожиданно нашли его съедобным.

На вечер было запланировано торжество и чествование героев. Ко мне подошел Фродо.

– Я подумал, что, может, в деревне осталась какая выпивка. Что в тех бочках, которые на площади стоят, ты не знаешь? Я подумал, надо бы сходить посмотреть.

– Пойдем сходим. Скажи остальным, что мы скоро вернемся.

Пока мы шли, Фродо молчал. Но уже когда мы подходили к крайним домам, спросил:

– Как думаешь, во что мне вложиться?

Я пожал плечами.

– В Ловкость? Не знаю, как ты умудрился так быстро выстрелить в того медведя…

– У меня стрелы высыпались.

– Чего?

– Я, когда в кусты прыгнул, зацепился колчаном. Стрелы высыпались, и я их подбирал с земли. Это жутко полезный перк для лучника, советую попробовать.

Я усмехнулся.

– Значит, в лук?

Фродо кивнул.

Мы стояли перед таверной. Здесь было пустынно. Я вспомнил свои вечера на берегу за домом одного из рыбаков, кажется, Сальво, и вздохнул. Бочки были на месте и были тяжеленными. Никаких кранов или других способов добраться до содержимого мы не обнаружили.

– Я могу вам помочь, господа? В бочках-то камни просто, чтоб они стояли прочно.

Мы обернулись. Это была Фиалка. В том же простом сером платье и такая же слегка застенчивая.

– Фиалка! Как же я рад тебя видеть! А где Олли?

– Хозяин пока в отъезде, скоро прибудет. Да мы ж разве с вами знакомы?

– Еще как знакомы, ты забыла просто! А рыбаки? А задумчивый Свен здесь?

– Рыбаки на дальней рыбалке, пожалуй. А про Свена и не знаю ничего. А с чего бы я это наше знакомство забыла? Вам чего надобно-то?

– Фиалка, ты продаешь что-нибудь?

– Без хозяина заведение закрыто.

– Понятно, закрыто. Но заведение заведением, а ты девушка шустрая.

Мы вернулись на базу с бутылкой самогона. Крепко я боялся, что Тартар поймает нас со спущенными штанами, но после битвы с медведем всем был просто необходим отдых. Мы наелись медвежатины, выпили весь самогон и пошли в деревню, увлекаемые мистером Майерсом. Старик облачился в свежевыскобленную медвежью шкуру, разбудил Фиалку и стал просить прекрасную даму разбавить их скупое мужское общество. В ответ разбуженная Фиалка выразилась способом, который изрядно подпортил образ прекрасной дамы, чем, впрочем, старый хрыч нисколько не смутился.

Кончилось все купанием в реке. Пьяным купанием с песнями и смехом. Фиалка прокляла нас изощренным бабушкиным проклятьем и ушла спать. Но нам было все равно.

Утром все здорово мучились похмельем. Запас воды был полностью исчерпан, и предстоял поход на реку, охота, а также занятие постов и наблюдение за лесом: Тартар мог вернуться в любой момент.

Я готовился идти в дозор к мосту, когда Фродо дернул меня за рукав:

– Постой. Я еще не вложил очки. Если, допустим, я вложусь в скорость, то, скорее всего, я не буду сильно уступать ему.

– Даже если не будешь, ты забываешь о стамине. У него она гораздо больше из-за силы. К тому же я только и делаю последние дни, что работаю над маршрутом.

– Ладно.

– Ты знаешь, куда идти, если что? Потому что он прочешет тут каждый куст.

– Да, встретимся, где договорились.

– Будьте осторожны. Мы плохо знаем ту часть леса. И ты говорил, что там уже теоретически можно встретить игроков.

– В лесу-то вряд ли.

Мы немного помолчали.

– Как ты? – спросил Фродо. – Стремно?

– Есть немного. Если честно, есть ощущение, что нам дико везло в последнее время. Но это именно что обычное везение. А так-то, по-хорошему говоря, чего мы добились за все последние дни?

Фродо помолчал, тыкая веточкой в землю.

– Мы живы, – сказал он наконец, поднялся и ушел в лес.

Тартар появился только к вечеру. У него было с собой двое фамильяров. Гэри К. и девушка – Селена Фиджи (3 уровень). Он дошел до лесного перекрестка и свернул к мосту.

Я пытался мысленно вспомнить весь свой предполагаемый маршрут, но в голове все перемешалось. Я знал, что на месте разберусь достаточно быстро, но, черт побери, он ведь настолько быстрее меня и выносливее!

Орк со своими спутниками вышел к мосту, когда солнце висело на какую-нибудь ладонь над рекой. У Гэри К. был весьма потрепанный вид. Одежда на нем почему-то висела клочьями. Девушка же выглядела куда бодрее. У нее тоже был лук.

Когда вчера я в пятидесятый раз изучал местность, то мысленно разметил для себя зону, оказавшись в которой, Тартар запускал всю операцию. Многое зависело от того, с какой стороны орк будет подходить, и выпавший вариант, к сожалению, был не самым удачным в этом смысле.

Орк выходил из леса не торопясь. Сперва выглянул сам, внимательно осмотрелся и принюхался. Потом вразвалку вышел из чащи и направился к перекрестку. Фамильяры держались на расстоянии пяти шагов. Гэри выглядел испуганным. Девица поглядывала на него с презрением. Тартар шагал прямиком к мосту. И во мне горело отчаянное желание позволить ему уйти. Для этого достаточно просто вести себя тихо в течение нескольких минут…

Я вздохнул, повернулся и полез через кусты к тропинке. Дойдя, свернул налево и через минуту был у косогора. Аккуратно спустившись, я вышел на тропу, по которой орк прошел буквально несколько минут назад. Я вдруг испугался, что Тартар мог уйти уже слишком далеко, пока я медлил в укрытии. Но, подойдя к выходу из леса, я увидел его в какой-то сотне шагов. Предмет моего страха мгновенно изменился. Орк еще не достиг границы зоны начала операции; увидь он меня сейчас, мне конец. Точно конец. На сей раз никакого наказания мечом за побег, ведь я лишил его двух фамильяров!

Но Тартар не оборачивался. И его фамильяры, также не оборачиваясь, уныло брели вслед за ним. Еще десять секунд… Боже, как же мне страшно! Как же я не хотел этого делать! И ведь ничего же не случится, если я этого не сделаю?.. Мы будем точно так же спокойно здесь жить. Жители Лещей вернутся домой, и мы сможем восстановить с ними хорошие отношения. У нас будут припасы. Постепенно мы прокачаемся на здешней дичи и… Медлить больше нельзя. Тартар был уже в середине зоны. Я сжал челюсти и приготовился нырнуть головой в омут. Господи, как же я не хочу!

Я вышел на свет из лесной тени. Я был на виду и чувствовал себя словно приговоренный перед казнью. Никто не оборачивался, и я кашлянул. Ветер слегка шевелил ветки берез в молодой роще справа от меня. Мой кашель потонул в этом ветре, и орк продолжал вразвалку шагать к мосту. И тогда я крикнул. Ничего конкретного я не прокричал, просто крикнул. И на сей раз меня услышали.

Тартар развернулся и привычно зашипел, подзывая фамильяров. Его шипения я не слышал, но эту позу я знал слишком хорошо. А потом наши глаза встретились. И я почувствовал себя дичью, как тогда, когда за нами гнались волки. Теперь волк был только один. Но он стоил целой стаи и вдобавок мог лазать по деревьям. Я больше ничего не ждал, повернулся и дал деру в лес. Я не знал, бежит ли Тартар за мной, да и, честно говоря, я бы предпочел, чтоб не бежал. Мои ноги и грудь уже горели от напряжения.

Я пробежал, наверное, футов двести по дороге и резко свернул направо. Где же?! Где… Вот, слава богу! Я свернул на тропинку и рванул вверх по склону. На десятом шаге я уже точно знал, что Тартар меня преследует: я слышал быстрые и мягкие прыжки где-то за спиной. Орку не составило труда понять, где именно я свернул с дороги.

Я несся со всей доступной мне скоростью, молясь, чтобы стамина не просела раньше времени из-за напряжения. Ветки деревьев хлестали меня по лицу, я старался дышать настолько ровно, насколько мог. Впереди кочка, поросшая желтенькими цветочками… Налево… Я свернул и стал остервенело продираться сквозь кусты. Лоскут одежды – отличная примета для преследователя. Потом я бежал по насыпи, стараясь сохранить равновесие и не снижая при этом скорости. Камешки из-под ног так и хлестали вниз. Я резко остановился и шагнул направо, прямо сквозь кусты. Дальше быстрым шагом – восстанавливаем стамину. Быстро бежать здесь все равно не получится. Камешки зашуршали под ногами орка за моей спиной, но на сей раз столь памятные мне тяжелые сапоги пробежали мимо того места, где я покинул тропу. Я ускорился. Орк опережал запланированный темп раза в полтора. Налево. Тропинка петляет. Здесь коряга – а теперь прямо, прямо… Я бежал и внутренним взором видел, как орк делает еще несколько скачков, потом останавливается и прислушивается. А потом оборачивается назад. Я подпрыгнул, ухватился за ветку, раскачался, и моя нога попала на далеко выступающий древесный корень. Еще несколько секунд – и я на гребне. Отдыхать нельзя. Вперед почти сотня футов дороги, которую нужно одолеть, пока орк не решил повернуть назад. Я пробежал их, едва живой. В боку нещадно кололо, а дыхание работало на пределе.

Тартар увидел меня через несколько секунд и снова рванулся в погоню. Теперь цель была справа от дороги, и он не сомневался, что поворот где-то совсем близко. Временами ему казалось, что он с легкостью преодолеет невысокий земляной вал, разделивший дороги, но наверху его всякий раз встречал густо разросшийся жесткий кустарник, продираться через который Тартар не собирался. Зато цель, цель была на последнем издыхании. Он видел, что ее стамина на нуле и теперь едва ползет вверх, пока жертва хромает куда-то на юг. Он в несколько прыжков взобрался на гребень, выхватил меч и широким взмахом выкосил несколько футов колючек.

Я все ждал, когда же у меня наконец откроется второе дыхание, но оно никак не приходило. Короткая передышка на дороге закончилась, как только я услышал, как орк рубит колючки за моей спиной. Я взял правее и побежал, вытянув руки вперед, чтобы случайно не врезаться в дерево. Листва в этом месте была такой густой, что, если бы не карта, я бы мгновенно потерял направление. Я уже сделал все что мог для нашей затеи – теперь моей задачей было уйти живым. Деревья стали реже, а кряжистые дубы и березы сменились соснами и пушистыми елками. Я хорошо понимал, что здесь орк ускорится многократно. Нельзя было терять ни секунды, и я бежал, бежал, как в тот, другой, раз, когда мы с Фродо убегали с поля битвы между двумя высокоуровневыми монстрами, в чьих играх мы были пешками. Я пробежал почти все елки, когда нога моя попала в ямку в земле и я растянулся во весь рост. Нога полыхнула огнем. Я попробовал вращать ступней, и на меня навалился смертный ужас: движения сопровождала лютая боль. Я перевернулся на живот, подтянул ноги и медленно встал. Нога горела. Я сделал шаг и едва не упал снова. Сделал второй – и почувствовал на щеках злые слезы. Вот сейчас, в любую секунду я услышу победный вой орка.

Я ковылял изо всех сил. Мне надо было пройти по прямой еще как минимум футов пятьдесят-шестьдесят. В какой-то момент я подумывал о том, чтобы попробовать двигаться на четвереньках, но быстро отказался от этой идеи. Нога постепенно разрабатывалась, хотя боль была по-прежнему ужасная. Но я уже мог ступать на ногу и даже попытался перейти на вялый бег трусцой. Я услышал Тартара, когда был в десятке футов от цели. Орк продирался через густую листву, оставленную мной в паре сотен футов позади. Я перешел на бег и, сдерживая стон, врезался в кусты справа, выбрался на другую сторону и заковылял дальше, стараясь вести себя максимально тихо. Тропинка то и дело разветвлялась – и я то шел направо, то налево, поминутно оглядываясь и вытирая слезы рукавом. Боль в ноге сменилась ощущением сильного одеревенения. Я боялся, что если попробую бежать, то обязательно упаду снова. Поэтому я шел. Так быстро, как только мог. Через пять минут тропинка уперлась в большую лесную дорогу. Я осторожно высунул голову, глянул влево, словно пешеход, пересекающий шоссе. Глянул вправо. Никого. Я насколько мог быстро пересек дорогу и снова углубился в лес. Мне сегодня нужно будет пройти еще до чертиков.

Глава 10

Не хочу описывать свой путь через ночной лес. Честно говоря, это был просто кошмар. И это притом, что на меня не позарился ни один волк или другой хищный обитатель здешних земель. Проблема была в ноге, которую я на втором часу путешествия вынужден было туго перетянуть своей рубахой. Думаю, что это было растяжение. Просто удивительно, что в игре, в которой можно было воткнуть чуваку топор в череп и он мог бы остаться в живых, можно при этом было растянуть ногу! Но факт оставался фактом. Под утро я едва ковылял. Планировалось, что я дойду до места за несколько часов, но на практике вышло так, что солнце приближалось к полудню, когда я со стоном вывалился из леса и увидел друзей.

Они встречали меня все пятеро, включая отбитых новичков, и радости не было конца. По первоначальному замыслу нам предстояло немедленно выдвигаться дальше, но моя нога спутала все планы. Однако Фродо нашел чудную лощинку примерно в получасе пути отсюда, и общими усилиями меня отволокли туда. По дороге все слушали мой рассказ. Новички поглядывали на меня с большим интересом. Когда пришли, Фродо первым делом принес в котелке холодной воды, и мне сделали компресс и перевязку.

– Надо поговорить с ними, – шепнул он, скашивая глаза на Гэри и Селену.

Я и сам это понимал. Оба новичка были без языка, и в дело вновь были пущены перья и бумага. Мы выяснили следующее.

Гэри не был геймером. Он был фанатичным последователем компьютерной сингулярности (я трижды проклял его корявый почерк, покуда управлялся с этим словом). За развитием технологии, которую применил «Фолькстек», он следил давно. Гэри сообщил, что не очень боится смерти здесь (вряд ли они стирают наши модели) и в целом находит игру местом удивительным и совершенно потрясающим. Я спросил его, неужели опыт с Тартаром не разочаровал его. Но Гэри сказал, что это детали. «Я уже живу, – написал он на бумажке, – я бессмертен!» Интересная концепция. Но проверять почему-то не хочется.

Селена совершенно четко дала понять, что сообщит лишь то, что считает нужным сообщить. Она музыкант и математик, аспирантка в MIT, родом из Нью-Джерси. Она прошла сканирование вместе со своим преподавателем и несколькими коллегами по оркестру, работая над исследованием, посвященным работе мозга во время исполнения музыки. Селена была глубоко возмущена тем, как компания распорядилась её образцом. Она долго и весьма презрительно мычала, тыкая пальцем в сторону Гэри, а потом потребовала, чтобы я изложил позицию нашего товарищества по вопросу принадлежности к сторонникам или противником существующего положения вещей.

Я объяснил ей, что целью нашего отряда является, в первую очередь, выживание, но также и, безусловно, принятие мер в отношении имеющего место правонарушения в сфере интеллектуальной собственности, к коему я отношу похищение сознания человека без его согласия.

Она внимательно выслушала меня, после чего кивнула и спросила, что я намереваюсь делать дальше. Этот же вопрос я читал во взглядах остальных моих друзей. Тогда я вытащил из инвентаря пачку листков и пустил один по кругу. Вот что было на листке:

1000$ любому, у кого есть кнопочка «Выход из игры»!

Просто позвони по номеру: +73279750233. Абонента зовут Стивен Мерсли. Передай ему, что в компьютерной онлайн игре Survive the Fantasia проживает его цифровой клон, который хотел бы поговорить.

Оплата по предъявлении скриншота данного сообщения адресату!

Под текстом стояла моя подпись и дата (приблизительная).

– А если они все теперь начнут ему звонить? – удивился Фродо.

– Это его проблемы. Я, кстати, при встрече буду настаивать, чтобы он выплатил каждый доллар. Из кармана компании, если он просто дурак, или из своего собственного, если он полный кретин.

– «Он» в смысле ты?

– Я предлагаю вам всем, ну, или по крайней мере тем, кто заинтересован в том, чтобы как-то разобраться в возникшей путанице, изготовить такие же, ну или…

– Все это полная херня, парень! Ну прочтет он и чего?

– Это будет первый шаг.

– А второй? Он наденет виар-шлем и попрется в десятидневное путешествие в чужедальние леса, да еще так, чтоб его никто не убил?

– Попрется, мистер Майерс, попрется. И ваш попрется.

– Пфф!

– Вернее сперва, может, и не попрется, а сделает запрос в компанию.

– Правильно. А ему там скажут что?

– Что… Ну, не знаю, что это какая-то ошибка.

– Правильно. А потом?

– Что «потом»?

– Потом они эту ошибку исправят. И знаешь, как они это сделают?

– Я не… как?

– Они тебя удалят к чертям. Вот как. Скажут, ну утечка, туда-сюда, извиняемся.

– Может быть, – сказал я после паузы. – Такова цена этой… инициативы.

– Да, но какого хера ты других зовешь с собой в могилу, вот чего я не понимаю?

– Я никого не… какая, к черту, могила? Покойники растворяются в воздухе, если вы не заметили!

– Ты, парень, не видишь главного.

Я поморщился.

– Чего главного?

– Нам тут теперь жить, понимаешь? Тут или нигде.

– Я это понимаю, мистер Майерс.

– Ну и чего тогда ты хочешь от внешнего мира?

– Возможности принимать участие в формировании правил.

– Угу. Вот так на земле придумали религию.

– Чувак, ты про нашего Спасителя что ли? – вмешался Фродо. – Ты полегче все-таки, этот парень спас наши души.

– Если для спасения души нужно не иметь мозгов, то не волнуйся, мальчик, твоя душа надежно застрахована, – отрезал мистер Майерс.

Я вздохнул. Остальные с интересом прислушивались к нашей перепалке.

– Создатель всего этого, – я помахал руками, – не господь бог.

– Чувак!

– Если только в широком смысле… Создатель всего этого, – я заговорил громче, – компания «Фолькстек». Ну или кто-то, кто стоит за «Фолькстек». Эта компания позволила себе грубейшее нарушение фундаментальных человеческих прав, заставляя нас, как собак, убивать друг друга на потеху другим. Да, я хочу изменить правила игры.

– Они просто поудаляют всех нас.

Мистер Майерс лежал на шкуре, полуприкрыв глаза, и говорил с ленивой снисходительностью. Как же мне хотелось треснуть старичка! Хотя какой он теперь старичок!.. У нас нет возраста…

– Может, поудаляют. А, может, и нет. Ведь мы же люди! Мы точно те же личности, которыми и были. Мы должны обладать юридическими правами!

– А я думаю, парень, все гораздо проще: у тебя суицидальные наклонности на фоне твоего переноса. Дело, конечно, в девице, которая досталась твоему братишке. А тебя он сдал на опыты и живет, не зная забот.

– Ах ты старый баран!

– Тихо вы оба!

Мы тут же умолкли. Поднимался ветер, и лес шумел, забрасывая нас сорванными листьями. Мы ждали несколько минут.

– К черту листовки, – сказал я.

А потом сказал, что нам нельзя сидеть взаперти на одном месте. Кусочек леса, в котором мы прятались до сих пор – лишь небольшая часть пространства, населенного, по-видимому, несколькими тысячами наших товарищей по несчастью (тут Гэри протестовал). Я нарисовал на листке общую карту местности и с помощью Фродо обозначил предполагаемое местонахождение города.

Я сказал, что наша сила должна быть в массовости нашего объединения, чей основной принцип – открытые двери для всякого, кто готов уважать человеческую личность, пусть даже и существующую в форме компьютерной модели. Я сказал, что наш совокупный урон составляет 6-36 единиц (без учета индивидуальных бонусов) и что при хорошей обороне мы уже сейчас могли бы попробовать дать отпор Тартару. Я сказал, что в отряде не будет приоритета прокачки для кого бы то ни было: условия одинаковые для всех. И вообще, прокачка не является нашим приоритетом, хотя ее важность для выживания отрицать, к сожалению, не приходится. Я сказал им, что восточнее лес заканчивается, а у реки стоит еще одна деревня – Черемухи, где есть кузница. Дальше дорога идет через земли, на которых могут встречаться игроки. Я не предлагал соваться туда пока что, но настаивал, что изучить восточную часть леса – наша обязанность. Лес – это лучшая защита, не зря новички появляются именно здесь: в лесу у каждого есть шанс. Еще я сказал, что с Тартаром нам повезло. Он, конечно, силен, но не очень умен. Впереди выборка из гораздо большего числа людей и что это будут за люди, мы не знаем. Но именно от этого зависит, навсегда ли в этом мире каменный век или можно попробовать что-то изменить? Потом я некоторое время жаловался на ногу, когда вдруг всплыло системное уведомление.