Читать онлайн Счастливчик Ген бесплатно

Глава 1

День не задался с самого утра. На первом же уроке классная решила проверить мою добросовестность. Я зазубрил заданные на дом слова, но у доски почти ничего не смог вспомнить, и мой новый дневник украсила первая в этом году двойка. На уроке алгебры долго не мог сосредоточиться на решении задания и закономерно наделал ошибок. Добила новость, которую я случайно узнал из разговора двух девчонок нашего класса. Оказывается, моя любовь, с которой я сидел за одной партой, неровно дышит к одному из мальчишек девятого класса. Они болтали на перемене в пустом классе и не видели меня за приоткрытой дверью. На все последующие неприятности я уже почти не обращал внимания. На последнем уроке, которым был труд, я полчаса елозил напильником по стальному прутку, но так и не выполнил задание. Сил не хватало, а выданный мне напильник давно пора было выбросить. На натёртом пальце образовалась водянка, не ставшая ждать моего возвращения домой и лопнувшая от неловкого движения при собирании портфеля.

Дома на второе вместо обещанной жареной картошки была приготовлена нелюбимая мной перловая каша. Пообедав без аппетита и выслушав от матери выговор из-за двойки, я занялся домашним заданием. Занятия в школе только начались, и уроки были не по всем предметам, поэтому на работу не ушло много времени.

В этом году я с радостью отправился в свой восьмой класс не от большой любви к учёбе, а потому что всё лето провёл совершенно один и соскучился по общению с одноклассниками. Наш военный городок состоял из трёх пятиэтажных домов офицерского состава, построенных около огороженной забором воинской части. Рядом с нашей частью располагалась другая, на территории которой построили школу. Оба военных городка были окружены лесами, и я любил собирать ягоды и грибы, но заниматься этим всё лето одному…

Со службы позвонил отец и сообщил, что не придёт на обед. У них объявили тревогу, и он должен был ехать на удалённую точку. Точками в нашей части называли позиции ракет противовоздушной обороны. Эти тревоги объявляли часто, и занимавший должность начальника связи полка отец целыми днями пропадал на службе. Сегодняшняя означала, что он не сможет выполнить своего обещания и заняться моим первым, собственноручно собранным транзисторным приёмником. Детали были исправными, и схему я собрал правильно, только приёмник почему-то не работал. Стойко приняв очередной удар судьбы, я решил убить время у телевизора, но в программе не было ни мультиков, ни художественного фильма, а концерт народного творчества и какой-то спектакль я мог смотреть только с целью нагнать сон. Не удалась и попытка сыграть с сестрой в шахматы. Надежду вытянуть ребят поиграть в футбол на расположенной рядом с домом спортивной площадке убил начавший накрапывать дождь. Я немного постоял в своей комнате перед книжной полкой, решая, что почитать, но так и не смог ничего выбрать. Лежавшие на ней книги Казанцева, Беляева и Стругацких были читаны множество раз и уже не вызывали интереса. Обычно старался ложиться попозже, но сегодня сам лёг в кровать в восемь вечера и долго думал о жизни, растравливая сердечную рану, пока не уснул.

Снился огромный космический корабль. Мы все были в то время больны космосом. Я прочитал в библиотеке не только все фантастические книги, которых было в ней на удивление много, но и всю научно-популярную литературу по космосу и космонавтике. Но то место, где я оказался, не походило ни на что виденное в книгах. Огромных размеров помещения, огороженные прозрачными стенами, за которыми ярко сияли звёзды, и стелющаяся под ногами, едва заметная в их свете лента дороги. Внезапно всё изменилось: исчез бесконечный коридор с дорогой и теперь я стоял в обычной комнате с паркетным полом. Из мебели в ней были только полированный журнальный столик и два кресла. В одном из них сидел киноактёр Вячеслав Тихонов.

– Что остановился? – спросил он. – Садись, поговорим.

– Извините, – спросил я. – Это точно сон?

– Был сон, – ответил Тихонов. – Сейчас ты уже не спишь.

– А как я здесь очутился и для чего?

– Хорошо, что у тебя нет страха, – одобрил актёр. – Это место – одно из помещений машины пространства, которую у вас назвали бы звездолётом. Я не тот, кого ты сейчас видишь. Принял этот образ, поэтому что он тебе нравится.

– Вы пришелец?

– Я представитель расы, которая сильно обогнала вас в развитии. Мы можем гасить и зажигать звёзды, мгновенно перемещаться в пространстве и возвращаться в прошлое. Я могу жить бесконечно долго, пока сохраняется интерес к жизни. Его поддерживают разными способами. Кто-то занимается исследованием других Вселенных или изображает из себя бога, а некоторые играют.

– Во что играют? – не понял я. – Сколько же вам лет?

– Больше пяти тысяч. Я играю с другими представителями своего вида. Мы выбираем один из миров, населённых разумными, чаще всего гуманоидами. Каждый из нас ищет себе для игры одну особь из местных. Есть два условия: возраст, который не может превышать шестнадцати ваших планетарных лет, и добровольность. Особь должна дать согласие участвовать в игре.

– А что за игра?

– Выбранные особи посылаются в страны другого, как правило, более отсталого мира. Если они погибают, то выбывают из игры. Если становятся обывателями, то уже не представляет для нас интереса. Ваша задача – подняться как можно выше в том обществе, куда попадёте. Как только кто-нибудь достигнет высшей власти, игра заканчивается. Если это будешь ты, значит, игру выиграю я.

– А что получу я? – спросил я, не воспринимая происходящее всерьёз.

– Да что угодно, – пожал плечами пришелец. – Выполняется любое твоё желание.

– Почему только одно, а не три?

Пришелец на мгновение застыл, затем его изображение снова задвигалось.

– Насмешил, – сказал он. – Надо брать то, что дают. Я не джинн и не золотая рыбка. Одно любое желание – это очень много. Можешь пожелать вечную жизнь или власть над тем миром.

– А почему над тем, а не над нашим? Вы не вернёте в мой мир?

– Если захочешь вернуться, вернём, но это не будет считаться желанием, иначе для вас нет интереса в игре. А почему над тем… Ваша цивилизация слишком нестабильное образование, и наше вмешательство может привести к её гибели.

– А всё-таки? Неужели для вас это слишком сложно?

– Какой хитрый мальчик! – засмеялся пришелец. – У вас такое называется подначивать. Ты сначала победи, а потом поговорим. Может быть, ты и убедишь меня сыграть в свою игру на твоей планете.

– А как будет выглядеть тот мир? Там дерутся на шпагах?

Два года назад мы по нескольку раз посмотрели кинофильм «Три мушкетера», после чего разобрали себе наиболее привлекательные роли, назначив девчонок без их ведома королевой, миледи и Бонасье. Несколько месяцев кипели страсти и шли сражения самодельными шпагами. Как только никому не выбили глаза!

– Могут быть и шпаги. Основное условие – это отсутствие развитых информационных систем, а выбор осуществляется случайным образом из списка миров, люди в которых не имеют с вами сильных внешних и наследственных различий.

– А нам дадут какое-нибудь оружие?

– Ваше оружие – это ваши мозги. Вы ничего не будете знать о мире, куда вас посылают. Язык тоже придётся изучать самим.

– У меня плохо с языком. Учишь, учишь – и всё тут же забывается.

– Это потому, что он тебе не нужен. У тебя хорошая память, когда прижмёт, выучишь. Так что ты решил?

– А как же родители?

– Я могу сделать так, что они будут знать о том, что ты жив, и спокойно воспримут твоё исчезновение. Искать тебя будут, но недолго.

– Тогда я согласен.

– Ты так и не поверил в то, что это на самом деле, – покачал головой пришелец, – но согласие дано, формальности соблюдены, и тебе пора возвращаться. Сейчас ты проснешься в своей кровати, оденешься и выйдешь на улицу. Тепло не одевайся. Одно из условий состоит в том, что вас забрасывают в начало лета, чтобы облегчить первичную адаптацию. По крайней мере, это так для миров с сильными изменениями климата.

«Приснится же такое, – подумал я, вскочил с кровати и торопливо оделся. – Что же это я делаю?!»

Тело не подчинялось и продолжало застёгивать вельветовую куртку. Потом я тихо вышел в большую комнату, где спала мать. Отец сегодня не вернулся со службы. Так же тихо пройдя в коридор, я обулся и вышел, прикрыв за собой дверь. Тело, не реагируя на панические мысли, выбежало из подъезда на асфальтовую дорожку и шагнуло в возникший передо мной круг тьмы.

После темноты яркий свет заставил зажмуриться. Когда открыл глаза, увидел, что стою на мощёной булыжником площади. На ней было много мужчин и женщин в непривычной одежде. На меня обратили внимание, но никто не подошёл и не заговорил. Мужчины смотрели с неодобрением, а женщины отводили взгляды. Площадь окружали двухэтажные каменные дома, на первых этажах которых были какие-то лавки. Лошадей не увидел, но почувствовал запах навоза, и сильно воняло канализацией. На первый взгляд здешние люди ничем не отличались от землян, кроме одежды. Мужчины были одеты в обтягивающие штаны из тонкой кожи разной степени потёртости и что-то вроде колетов времен д'Артаньяна, надетых на рубашки с длинными рукавами. На головах у всех были широкополые шляпы с загнутыми краями, а на ногах – башмаки из грубой кожи. Женщины носили платья, которые плотно облегали верхнюю часть тела, расходясь от талии широким подолом. Плечи и грудь были закрыты, а у многих ещё и задрапированы пышными отложными воротниками. Головы прикрывали платками или маленькими, не имеющими полей шапочками. Многие были с корзинами, причём в одну сторону шли с пустыми, а обратно несли в них продукты. С той стороны, откуда шли с покупками, доносился ослабленный расстоянием многоголосый шум, из чего я сделал вывод, что там располагается городской рынок.

Страха почему-то не было. Солнце начало припекать, и я расстегнул куртку, вызвав неодобрительный взгляд проходившего мимо мужчины. С чего-то надо было начинать знакомство с этим миром, и я решил начать его с рынка. Я шёл, рассматривая прохожих и стараясь не обращать внимания на их взгляды. Прежде всего бросилось в глаза, что местные не отличались высоким ростом. Редко кто из них мог смотреть на меня сверху вниз. Все мужчины, за исключением юнцов, носили усы, а многие были бородаты. Улицы походили на парижские из фильма «Три мушкетёра», но между тротуарами и дорогой прокопали канавы, в которых текла воняющая дерьмом вода. Возле многих домов канавы прикрыли каменными плитами с отверстиями для слива нечистот, но и там было тяжело дышать. Дорога вывела на площадь, заставленную небольшими лавками, которые располагались ровными рядами. Все шумели, переговаривались и торговались у прилавков. Я прошёл мимо лавки с развешенными колбасами и чуть не захлебнулся слюной от ударившего в нос аромата копчёностей.

«Чёртовы пришельцы, – подумал я, – не дали нормально собраться. Можно было захватить с собой чего-нибудь поесть и на продажу или обмен».

Бесцельно походив по рынку, я решил, что надо найти кого-нибудь, кому могла понадобиться помощь носильщика. Пришлось поискать с полчаса, прежде чем увидел пожилую женщину с полной корзиной продуктов. Она поставила её у ног и теперь оглядывалась вокруг. Не хотелось тащить такую тяжесть, но другой случай мог не представиться, поэтому поспешил приблизиться. Остановившись перед женщиной, рукой показал на корзину, а потом на себя. Решение прикинуться глухонемым пришло сразу. Мой внешний вид произвёл ожидаемое впечатление: она нахмурилась и что-то сказала с вопросительной интонацией. Я пожал плечами и показал рукой на свои уши и рот. Выражение её лица смягчилось, во взгляде мелькнула жалость. Жестом велев мне забрать поклажу и следовать за собой, она повернулась и, больше не обращая на меня внимания, быстро куда-то пошла. Ручка у корзины была широкая и пальцы не резала, но вот вес… Уложенные в корзину овощи и фрукты весили килограммов пятнадцать. Поднять я такое мог, долго нести… тоже, как оказалось, смог, хотя к концу пути руки отваливались, да и ноги передвигал с трудом. Мы несколько раз куда-то сворачивали, но я был занят корзиной и не следил за дорогой, поэтому вряд ли смог бы найти рынок без посторонней помощи. Женщина открыла незапертую калитку в невысоком аккуратном заборе, огораживающем большой одноэтажный дом, и пошла по усыпанной гравием дорожке к входной двери. Ругаясь про себя, я поволок за ней корзину, загребая гравий ногами. Поднявшись по невысоким ступеням, она достала откуда-то из платья длинный ключ и отперла им дверь. У порога лежало что-то вроде половичка, о который я поспешно вытер ноги и почти бегом догнал хозяйку, чтобы бросить корзину на указанное место и растянуться с ней рядом. Дома меня никто не загружал тяжёлой работой, а сам не занимался даже зарядкой. В новом учебном году были пока только два урока физкультуры, и учитель ещё не успел выбить из нас летнюю лень. Поэтому хоть я и дотащил груз, но после этого был не в состоянии идти. Мне было всё равно, что со мной сделают, лишь бы сейчас не трогали и дали хоть немного полежать. Женщина сразу поняла, что я не притворяюсь, и кого-то позвала. На зов прибежала девушка лет шестнадцати, и они вдвоём стащили меня со злополучной корзины и поволокли на кухню. Там усадили на стул и напоили чем-то горячим и сладким, с фруктовым вкусом. Женщины минут пять взволнованно переговаривались, а я потихоньку приходил в себя.

«Пить уже дали, – подумал я. – Хорошо бы ещё и накормили».

Меня опять схватили в четыре руки.

– Отпустите, – вяло отмахнулся я. – Дайте чуть-чуть полежать, потом я сразу уйду.

Тотчас в мои волосы вцепилась чья-то рука и без всякой жалости задрала голову. Уставившись мне в глаза, хозяйка дома начала что-то гневно выговаривать. Видимо, ругала по поводу лжи о моей неспособности вести разговор.

– Отпустите, – попросил я. – Больно же. Ну не могу я говорить на вашем языке. А есть сильно хочется.

Старшая из женщин перестала кричать, и обе озадаченно посмотрели друг на друга. Затем меня опять осмотрели. Особого внимания почему-то удостоились уши. Закончив с осмотром, женщины о чём-то поговорили, затем младшая подошла к плите и загремела посудой. Через несколько минут мне в руки сунули глиняную тарелку, полную умопомрачительно вкусной каши с мясом, которую я, забыв о слабости, быстро умял. Сразу захотелось спать. Девушка забрала у меня пустую тарелку и ушла, а хозяйка для чего-то достала кошелёк и высыпала из него на стол небольшие, судя по цвету, серебряные монеты. Пересчитав их, хозяйка о чём-то задумалась, потом решительно ссыпала обратно в кошелёк, завязала его и опустила в складки платья, где, видимо, находился карман. Потом поднялась со стула и жестом приказала мне сделать то же самое. Я немного отдохнул и поел, так что ноги уже держали. Она вывела меня из дома и, не оглядываясь, куда-то пошла. Я потащился следом, надеясь, что понял правильно, и меня пригласили с собой, а не просто выставили из дома. К счастью, долго идти не пришлось. Минут через десять мы подошли к одноэтажному дому меньших размеров, чем дом моей спутницы. Забор отсутствовал, и женщина поднялась по ступенькам и постучала в дверь специально для этого закреплённой колотушкой. Послышались шаги, и дверь отворила девушка. С ней состоялся короткий разговор, после чего нас пригласили войти и привели в комнату, в которой находился пожилой мужчина с роскошной седой шевелюрой. При виде нас он учтиво приподнялся со стула, что-то сказал и приглашающе махнул рукой в сторону стульев. Надеясь, что понял его правильно, я с облегчением сел на один из них. Моя спутница что-то долго объясняла седому, после чего положила кошелёк на стоявший перед ним столик. Мужчина подошёл ко мне, взял за подбородок и приподнял голову, чтобы смотреть в глаза. Не в моём положении было показывать характер, но я разозлился. Одна в благодарность за то, что я чуть не надорвал пуп с её корзиной, тягает за волосы, а другой хватает за подбородок! Я хотел дёрнуть головой, но не успел. Всё закружилось, в глазах замелькали цветные пятна, и зашумело в ушах. Седой убрал руку и опять сел в своё кресло. Он что-то сказал, и с небольшой задержкой слова сложились в осмысленную фразу:

– Как вы себя чувствуете, молодой человек?

– Я вас понял! – воскликнул я, но он отрицательно покачал головой.

– Для того чтобы мы поняли ваши слова, вы должны этого захотеть. Я вложил в вашу голову наш язык, и к каждому слову приложен образ, которому оно соответствует. Вы подсознательно переводите звуки нашей речи в цепочку образов и подставляете вместо них наиболее подходящие по смыслу слова своего языка. На самом деле всё сложнее, но принцип должен быть ясен. Поскольку ваше подсознание ещё плохо ориентируется в новом языке, вы будете понимать значение сказанных фраз с небольшой задержкой. Но после небольшой практики это пройдёт и чужая речь будет восприниматься легко и естественно. А вот говорить будет сложней. Мало знать, как звучит слово, его надо уметь выговорить. Помимо разговорной речи, вы получили грамотность. Но должен предупредить, что надо тренироваться в написании слов. Если не закрепите полученные знания, то через две декады всё забудется, и придётся повторять сеанс или учиться писать самостоятельно.

Я сосредоточился, захотел говорить на чужом языке и поблагодарил:

– Спасибо за знание. Без языка очень плохо, а сам я быстро не выучил бы.

– Благодарить надо госпожу Альшу, – отозвался седой. – Она оплатила твоё обучение. Откуда ты взялся? Никогда не слышал такого языка.

– Я издалека, – тщательно подбирая слова, ответил я, – но откуда и для чего сюда прибыл, пока сказать не могу.

– Сколько тебе лет? – спросил седой.

– Скоро исполнится пятнадцать.

Оба с удивлением на меня уставились. Седой даже встал и обошёл вокруг меня, а потом подвёл итог своим наблюдениям.

– Черты лица детские, а по росту я дал бы тебе не меньше семнадцати лет. И очень странная форма ушей. Тебе их не оттягивали?

Только теперь я обратил внимание на его уши. У женщин они были прикрыты волосами, да и многие мужчины носили волосы до плеч, которые тоже скрывали уши, но у седого волосы были собраны в хвост. Понятно, почему он спрашивал про мочки: на его ушах с почти круглой раковиной они практически отсутствовали.

– Я такого не помню, – ответил я.

– Ты меня заинтересовал, – сказал он, снова усаживаясь в кресло. – Понятно нежелание рассказывать о себе незнакомым людям, но, если захочешь познакомиться поближе, приходи. Помогу советом и не только. Я не всегда работаю за деньги. Не пренебрегай таким предложением, я редко кому их делаю.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я и вспомнил о том, что мне некуда идти. – Не могли бы вы сказать, где я смогу заработать в вашем городе на еду и ночлег? Так получилось, что у меня нет с собой ничего, кроме одежды.

– Об этом можешь не беспокоиться, – улыбнулась мне госпожа Альша. – Пока останешься у меня, а там посмотрим. Благодарю вас, почтенный Маркус, нам с мальчиком пора домой. Я не думала, что он так молод, и дала нести продукты с рынка, так он у меня дома упал вместе с корзиной. Главное мы сделали, и теперь он сможет отдохнуть.

– До свидания, госпожа Альша, рад был вас увидеть и помочь. Как тебя зовут?

– Зовите Геннадием.

– Странное имя, никогда такого не слышал. Оно слишком длинное и тяжёлое для языка, к тому же будет привлекать к тебе ненужное внимание. Предлагаю сократить до Гнадия. Такое имя есть у горцев. Ну а я, как ты уже слышал, маг Маркус Страд.

С новым именем в сопровождении сердобольной госпожи Альши я направился к её дому. По пути постарался хоть что-нибудь узнать о стране, куда меня занесло, и о старом маге, наделившем меня знанием языка.

– Госпожа, Альша, можно узнать, что умеют делать маги?

– Тебе лучше называть меня по имени – Клара, – ответила она. – А маги… Неужели у вас их нет?

– У нас жизнь сильно отличается от того, что я вижу у вас. А как называть по имени? Госпожа Клара?

– Госпожа – для посторонних. Домашние называют друг друга по именам или по степени родства. А ты, пока будешь жить у нас, считай себя членом моей семьи.

– А кто ещё в семье? Та девушка?

– Алина? Нет, это служанка. Моя семья разбежалась. Сын служит в королевском флоте, и я вижу его не каждый год, а дочь вышла замуж и уже пять лет живёт у побережья. За всё время они с мужем так меня и не навестили. Сначала муж не мог оставить дело, а потом родилась внучка. В этом году обещали приехать, если опять что-нибудь не помешает. Муж погиб больше десяти лет назад во время войны, так что пока вся семья – это одна я.

– Расскажете о магах?

– Они вылечивают любые болезни и могут подчинить себе человека или нескольких. Это зависит от силы и опыта мага и от самих людей. Ещё передают какие-нибудь знания и навыки и умеют предсказывать погоду. Есть и другие способности, но я сама толком не знаю. Зачем это мне?

– А могут швыряться огнём?

– В первый раз об этом слышу. Где ты мог такое видеть?

– Читал в книге.

– Это ерунда! Если бы такое можно было делать, все маги служили бы в армии короля, и тебе пришлось бы самому учить язык.

– Расскажите о королевстве, а то я ничего о нём не знаю.

Из рассказа Клары я узнал, что королевство называется Орсел и оно протянулось с севера на юг почти на тысячу лиг. Я не знал, что такое земная лига, но мой внутренний переводчик дал именно такое название и подсказал, что в лиге тысяча шагов. На севере его омывало тёплое море, в котором можно было купаться круглый год. На юге нас отделяла от соседей гряда высоких гор, не имевших пригодных для лошадей проходов, а на западе и востоке королевство Орсел граничило с несколькими другими. Через эти границы время от времени наведывались армии соседей. Больших войн не было, но мелких конфликтов хватало. Сейчас правил король Игнар Орсел. Род королевской династии совпадал с названием королевства как у нас, так и у соседей. Большинство обычаев и верований тоже не имели больших отличий. Об остальном мире у Клары было довольно смутное представление. Как и у нас, короли правили, опираясь на дворян, которые делились по степени знатности. В моём внутреннем словаре были герцоги, графы и бароны. Не имеющих титулов дворян он назвал шевалье. Я не знал, почему все эти названия были заимствованы из истории Европы. Видимо, уклад жизни здесь мало напоминал средневековье Руси, хорошо известное мне по трём прочитанным книгам Яна.

До дома Клары было недалеко, и, хотя мы не спешили, дорога не заняла много времени. Встреченные нами мужчины провожали меня неодобрительными взглядами. Когда я спросил, чем это вызвано, Клара сказала, что здесь не любят чужаков, а одежда и отсутствие шляпы выдают меня с головой.

– Поэтому завтра идём к портному и заказываем нормальную одежду, – добавила она. – Пока на тебя только пялятся, а кончиться может плохо. На тебе не написано, что ты несовершеннолетний.

– А с какого возраста у вас считаются совершеннолетними?

– Когда как. Для парней это обычно шестнадцать лет, а для девушек на год меньше. Родители сами решают, созрели ли их дети для самостоятельной жизни.

Хотя служанка была дома, Клара, уходя, заперла дверь своим ключом, и теперь её пришлось открывать.

– Надо заказать для тебя ключ, – сказала она. – У нас принято запирать входную дверь. Грабежи очень редки, но зачем искушать судьбу?

В доме она позвала служанку:

– Алина, подойди к нам. Этот мальчик будет какое-то время жить у нас. Относись к нему, как к моему сыну.

– Мальчик? – удивилась девушка.

– Пусть тебя не вводит в заблуждение его рост. На самом деле ему ещё нет пятнадцати. Звать его… Мне не нравится имя, которое придумал Маркус, – обратилась она ко мне.

– У меня есть короткое имя – Гена.

– Уже лучше, но оно больше подходит для девушки. Давай, назовём тебя Ген. Коротко и звучит по-мужски.

– Так тоже иногда обращаются.

– Ну и прекрасно. Алина, покажи ему комнату Ральфа. А ты иди, отдыхай. Скоро обед, а потом мы поговорим.

Комната оказалась раза в два больше той, какая была у меня дома, но обилие громоздкой мебели скрадывало её размеры. Стены были оклеены светло-зелёной тканью, а большое окно с довольно чистыми стёклами пропускало много света. На потолке не было никаких светильников, лишь на письменном столе стояла пузатая фитильная лампа, очень похожая на ту, которой мы когда-то пользовались. Только мы свою заправляли керосином, а в эту, как я узнал позже, заливалось светильное масло. Служанка забрала из шкафа одежду сына хозяйки и ушла, а я снял туфли и лёг на широкую мягкую кровать, покрытую сверху чем-то вроде тонкого ковра. Так получилось, что у меня не было возможности обдумать своё положение. Вначале я был растерян случившимся, потом нёс проклятую корзину и не мог думать ни о чём другом, а дальше мною распоряжалась Клара.

Я вспомнил встречу во сне. Для чего со мной общалось существо, стоявшее неизмеримо выше человека? Время для него ничего не значит, но всё равно прикидываться киноактёром, чтобы вызвать симпатию у мальчишки, объяснять ему всё самому… Я был уверен, что при желании он легко мог донести до меня всё, что хотел. И как можно устать от жизни? Это было выше моего понимания. Немощные старики до конца цепляются за жизнь, а тут при таком могуществе, когда у твоих ног тысячи звёздных систем и стоит только захотеть… Я мог рассуждать об этом существе с таким же успехом, с каким муравей мог думать о человеке, прошедшем мимо муравейника к пригородному поезду. В чём для них интерес в этой игре? В нашей непредсказуемости? Или в выборе тех, кого они ставят вместо себя? Эта мысль вернула мой интерес к собственной персоне. Я умудрился по глупости попасть в чужой мир и, если хочу когда-нибудь отсюда выбраться и вернуться домой, должен играть по чужим правилам. Пока мне везло. Я почти сразу нашёл дом и получил знание языка. Теперь надо было как можно быстрее осмотреться и лучше изучить здешнюю жизнь. Я попал в этот мир не один, и все будут стараться выиграть, чтобы получить главный приз или хотя бы лучше устроиться здесь. Значит, нельзя тянуть время, чтобы не попасть в обыватели, о которых по окончании игры благополучно забудут. И ещё меня удивляло собственное спокойствие. Не во сне, там я не принимал происходящее всерьёз. Когда я потерял контроль над телом и выбежал из дома, было так жутко, что если бы тогда мог, то орал бы на всю улицу. А попал сюда – и страх как отрезало. Может, это подарок от пришельцев всем игрокам на первое время, чтобы из-за страха не наделали глупостей? Не было и тоски по дому и родным. Или для неё ещё не пришло время? С удивлением обнаружил, что во мне просыпается интерес к тому, что пришелец назвал игрой. Я не был по натуре лидером, но не попадал и под чужое влияние. Мешала застенчивость, питаемая неуверенностью в собственных силах. Я не отличался физической силой, а в школе учился на четвёрки с редкими тройками. Отчасти в этом были виноваты учителя той школы, в которую я ходил до переезда из одного военного городка в другой. Уровень преподавания и требования к учащимся были существенно ниже, поэтому я тяжело пережил превращение из отличников в троечники. До сих пор стыдно вспоминать, как новая классная говорила, держа в руках мою тетрадь, что ни один из её учеников не написал бы слово шёл с буквой «о». Это было в начале четвёртого класса. С тех пор я медленно, но верно выбирался в хорошисты и к началу этого учебного года почти не получал троек. Я говорю к тому, чтобы было понятно, что в жизни и учёбе я был середнячком и не мог претендовать на что-то большее, а хотелось. Я очень рано начал читать, причём в разное время мне нравились разные книги. Сначала запоем читал книги о животных, потом увлёкся путешествиями, военной литературой, детективами. Знакомство с фантастикой началось с Беляева. Я прочитал его первую книгу в восемь лет и не понял, что это вымысел, пока не объяснили родители. С тех пор этот жанр литературы всегда был у меня на первом месте, не мешая читать другие книги. В нашей библиотеке я был единственным мальчишкой, которого библиотекарь допускала лазить по стеллажам и самому подбирать себе книги. Фантастика стала для меня тем, чем не могла стать жизнь. Я погружался с головой в мир грёз, читая и перечитывая всё то хорошее, что можно было взять в библиотеке или купить. К сожалению, хороших книг было мало. Может быть, подсознательно я ждал от жизни чуда и потому так легко купился на предложение пришельца?

Как бы то ни было, теперь у меня был шанс попробовать изменить свою жизнь. И никакие отговорки и лень не имели право на существование. Пришелец был прав, когда говорил, что мои неудачи с изучением английского вызваны отсутствием необходимости. Почти все из нас, даже выучив иностранный язык, быстро его забудут из-за полной ненадобности. И зачем тогда вкалывать? Теперь же надо себя ежедневно ломать, если хочу чего-нибудь добиться. Нужно обязательно воспользоваться предложением Маркуса и постараться с ним подружиться. У меня уже были мысли, чем можно заинтересовать мага. Надо поговорить о нём с Кларой, а до этого разговора рассказать ей о себе всё. Если она поверит, это может очень помочь. Решено, сегодня и расскажу. Если всё пойдёт не так, как я думаю, придётся уйти из её дома.

Глава 2

Через час после того, как я улёгся на кровать, в комнату зашла Алина. Окинув меня оценивающим взглядом, она сообщила, что обед готов и госпожа Альша ждёт на кухне. Кухня в доме была раз в пять больше нашей, и вместо газовой плиты стояла дровяная с четырьмя конфорками. Как я узнал позже, она использовалась только для приготовления пищи, а комнаты отапливались из пристройки с тыльной стороны дома. Общая часть стены между домом и пристройкой играла роль отводившей газы дымовые трубы, за счёт чего и происходил нагрев. Зимы в королевстве были мягкими, и такого отопления хватало.

На обед были каша с мясом, тушёные овощи, похожие по вкусу на кабачки, и хлеб. Запивали это компотом. Я недавно неплохо поел, но съел всё, что дали, так как не был уверен в том, что после разговора с Кларой останусь в её доме. Поев, поблагодарил женщин за вкусный обед.

– Сразу видно правильное воспитание, – довольно сказала Клара. – А еда и вправду вкусная. Алина очень хорошо готовит. Она замечательная девушка, повезло её жениху.

– Он оставил меня на полгода и уехал с торговым караваном отца, а мне приходится скучать одной, – сказала Алина и со значением посмотрела на меня, вогнав в краску.

– Ты же знаешь, что для купцов дело превыше всего, – возразила Клара. – Займись посудой, а мне надо поговорить с Геном. Пошли в мою комнату, там будет удобно.

Комната Клары была больше моей. Раньше она жила здесь с мужем, а после его смерти убрала часть мебели и поменяла кровать.

– Вы сильно мне помогли, – начал я свою исповедь. – Я попал в очень тяжёлое положение, очутившись в вашем городе без денег и знания языка. Всё началось с того, что мне приснился сон…

Я рассказывал долго, с подробностями, стараясь говорить так, чтобы было понятнее. Клара слушала с неослабевающим интересом, внешне ничем не показывая мне своего недоверия. Наоборот, она переживала за бедного ребёнка, вырванного из своего мира и оторванного от семьи. Мои слова о множестве обитаемых миров не вызвали у неё удивления. Когда я спросил почему, она объяснила, что здесь верят во многих богов. Каждый бог за что-то отвечает, поэтому тот, кому требуется прибавление в семействе, может обратиться к богине плодородия Лакрише, а перед походом на врагов он молится богу воинов Гахту, который не в ладах с Лакришей. У каждого бога есть свои миры, и после смерти человек вновь рождается в одном из них. Молиться можно в храмах, в которых устанавливали алтари сразу нескольким богам, а можно заказать себе домашний алтарь и возносить молитвы, не покидая дома. Раз в год его силу приходилось обновлять, приглашая для этого жрецов и делая подношение храму.

– Значит, ты посланник бога, – задумчиво сказала Клара, выслушав мой рассказ. – Я советую рассказать об этом Маркусу. Дальше него не уйдёт, а он может многое посоветовать и помочь своим искусством. Нашему королю может не понравиться человек, посланный неизвестным богом достичь вершин власти, поэтому другим лучше об этом не знать.

– Это не бог, а пришелец.

– Ты можешь называть его по-своему, но для меня это бог, и очень сильный. Никто из наших богов не может убирать звёзды с небосклона. Я подумаю, чем тебе помочь. У тебя слабое тело, и мечом ты не владеешь, хотя сам сын офицера, а значит, дворянин. Надо отдать тебя в школу меча. В нашем городе их несколько. Там тебя сделают сильным и научат владеть оружием. Если обучаться с помощью магии, это не займёт много времени. Но на всё нужны деньги. Если заинтересуешь Маркуса, он может дать тебе знания работы с мечом, но без практики от них мало пользы, поэтому учиться всё равно придётся. Муж вложил большие деньги в торговый дом Траппа под десять процентов годовых. На эти деньги мы живём и платим налоги в магистрат. Много наших денег лежит на хранении в банке Креджа. За хранение приходится платить, но эти деньги на крайний случай.

– Платить банку за вложенные деньги? – удивился я. – Это они должны выплачивать проценты за пользование вашими деньгами.

– Они гарантируют сохранность денег и сами ничего не выплачивают. Если прекращаешь платить ты, то должен забрать деньги, или плата за хранение будет браться уже с них. Завтра идём к портному, а после него сходим посоветоваться к Маркусу. Посмотрим, что он нам скажет. В крайнем случае, заберу часть денег у Креджей.

– Для чего вам этим заниматься? – спросил я. – Зачем такие траты? Кто я для вас?

– Интересный вопрос, – она протянула руку и потрепала мне волосы. – Знаешь, для чего я живу?

– Откуда мне знать, если я познакомился с вами только сегодня утром?

– Вот и я давно этого не знаю. Дети разбежались и живут каждый своей жизнью, и я мало что для них значу. Так и должно быть, но мне от этого не легче. Если бы был жив муж… Целыми днями я только и делаю, что убиваю время. Я надеюсь, что с твоим появлением моя жизнь хоть ненадолго обретёт смысл. А деньги? Я всё равно не заберу их с собой на следующее перерождение. Меньше после меня останется детям? Не беда, пусть сами зарабатывают на жизнь. Я обучила сына и выдала замуж дочь и больше ничего им не должна. С моей смертью им перепадёт немало. Я заинтересована в том, чтобы ты быстрее обрёл силу. Ведь в соседних королевствах есть посланцы других богов. Если кто-нибудь из них достигнет пределов власти в своём королевстве, а боги решат продолжить игру, ему останется только война. И если ты к этому времени не сможешь ему противостоять…

– Что может сделать ребёнок?

– Человек при желании может сделать очень много, а дети имеют обыкновение вырастать. Да и не такой уж ты ребёнок, через год можешь стать совершеннолетним. Ты ведь уже пачкал постель?

Я не стал отвечать, только кивнул и во второй раз за сегодня покраснел.

– Такого не надо стыдиться. Не знаю, как с этим у вас, а у нас подходят просто. Ты каждый день должен есть, иначе умрёшь. Ты же не стыдишься этой потребности? Потребность в женщине у мужчины не так очевидна, но без её удовлетворения начинает портиться характер и приходят болезни. То же и у женщины. Боги не зря создали нас такими, мы прекрасно дополняем друг друга, продлевая род и получая от этого удовольствие. Что в этом может быть плохого?

– Но я ещё несовершеннолетний.

– Ну и что? Это только говорит о том, что ты не готов к самостоятельной жизни. Хотя чрезмерное увлечение девушками в твоём возрасте может принести вред здоровью. Никто лучше самого человека не скажет, нужно ему это или ещё нет.

– Моя мать никогда такое не сказала бы.

– Я не твоя мать, ты прав, но тут дело в другом. Какая жизнь, такие и обычаи. Наши обычаи одни, у вас для вашей жизни больше подходят другие. Но ты сейчас живёшь в нашем мире по нашим законам и обычаям.

– Алина перед обедом…

– Приставала к тебе? Тут смотри сам. У неё есть жених, значит, уже не девственница и отвечает за свои поступки. Дурных болезней у неё нет, жених в дороге уже три месяца, а ей, видимо, приспичило. От неё не убудет, а тебе не помешает такой опыт. Но в таких делах привыкай решать сам, нужно это тебе или нет. Если нет, гони от себя: ничего с ней не случится. Перебесится или найдёт другого. Не отравит же она тебя, в самом деле.

Естественно, она меня не отравила, просто пришла ночью и получила то, что хотела. Я ничего не смог поделать ни с ней, ни с самим собой. Из этого случая я сделал вывод, что если красивая девушка домогается парня, то она его получит, хотя бы на одну ночь. Под утро она меня покинула, не очень довольная, а я решил на будущее запирать на ночь дверь. Я удовлетворил любопытство и получил опыт, о котором говорила Клара, но не выспался и чувствовал сильную слабость. Видимо, мне действительно было ещё рано. Я напрасно беспокоился, и в дальнейшем никаких поползновений на меня у служанки не было. Алине хватило одного раза, чтобы понять, что большой рост в моём случае ещё не говорит о физической зрелости. Видимо, она нашла себе утешителя, так как была весела и в отсутствие Клары отпускала в мой адрес шуточки, от которых я краснел. Одна ночь не сделала меня мужчиной.

На следующее утро после моего появления у Клары мы, как и собирались, отправились к портному, прихватив с собой мою вельветовую куртку. Идти оказалось ещё меньше, чем до мага, и вскоре мы имели удовольствие беседовать с мастером. Низенький и полный Салхом приветливо поздоровался с Кларой и сразу приступил к делу.

– Неужели вы, мадам, наконец-то, завели себе ухажёра? – пошутил он. – Молодой человек довольно странно одет. Это причина вашего визита?

– Этот молодой человек мой родственник, и он издалека, – ответила она. – Он хорошо одет по обычаям своего королевства, но вы должны понимать, как на такую одежду посмотрят у нас. У меня к вам предложение. Его нужно прилично одеть, а взамен я отдам эту куртку. Не спешите возражать, сначала посмотрите, какой качественный материал и какая работа! Видите, как обработаны швы? А пуговицы похожи на кость, только чёрного цвета. Фасон сильно отличается от того, что у нас носят, поэтому он не сможет такое надеть, но дворянам наплевать на мнение обывателей, а для того чтобы щегольнуть необычным нарядом, не пожалеют денег.

Салхом взял мою куртку и внимательно осмотрел снаружи и с изнанки, потер пальцем пластмассовые пуговицы и согласился на обмен.

– Есть у меня наряд на вашего родственника, – сказал он Кларе. – Заказал один барон для своего сына, а потом отказался брать. Его сын одного роста с вашим родственником, только шире в груди, но по желанию заказчика шилось в обтяжку, так что сойдёт без переделки. Пройдёмте в примерочную.

Первым делом я надел пошитые из тонкой кожи штаны. Они плотно обтянули ноги, но, когда я прошёлся и несколько раз присел, нигде ничего не жало.

– У вас красивые ноги, – сказал мастер, обойдя вокруг меня. – Все девушки будут ваши, а то, что между ногами, ещё подрастёт.

Я ответил бы ему, где хотел видеть его девушек, но не позволило воспитание и отсутствие в местном языке слова «гроб». Как я узнал позже, здесь обходились без него, просто закапывая тело.

– А для чего эти прорези по бокам? – задал я вопрос, обнаружив на каждой штанине по паре прорех, через которые можно было оценить степень волосатости обладателя штанов.

– Как для чего? – удивился мастер. – Походите по летней жаре без них, тогда поймёте. Быстрее надевать рубашку и колет, а то у меня сегодня много работы.

Я быстро поменял рубашку и надел кожаную безрукавку.

– Почти впору, – пробормотал мастер, зачем-то щупая меня и оттягивая безрукавку. – Как я и думал, в груди немного широко, а в остальном всё просто отлично.

– Я думаю заниматься с мечом, – сообщил я ему, – так что мясо должно нарасти.

– Это замечательно! – обрадовался за меня мастер. – Тогда вам непременно потребуется костюм для занятий. Приходите ко мне, как постоянному клиенту сделаю скидку. И приносите ещё что-нибудь вроде этого. – Он показал рукой на бывшую мою куртку.

– Такого больше нет, – вздохнул я.

– Тогда можете принести своё бельё. Не на продажу, просто я никогда такого не видел. Сниму мерку, а вы меньше заплатите за костюм.

– Мы посмотрим, – неопределенно ответил я, радуясь тому, что прошлой ночью удалось сберечь трусы, которые нетерпеливая Алина чуть было не пустила на тряпки. – Спасибо вам, мастер.

– Теперь ты похож на человека, – удовлетворённо сказала Клара, когда мы вышли на улицу. – И даже не пришлось тратиться. Куртку, конечно, жаль. Не знаю, видел ли ты, но я заметила, как Салхом в неё вцепился. Можешь мне поверить, что он заработает на ней немало денег. Мы быстро обернулись, может, прямо сейчас сходим к Маркусу? Отсюда до него ближе, чем от нашего дома. А ты постарайся запомнить дорогу.

Клиентов у мага не было, так что нас без ожидания провела к нему та же девушка, которая встречала в прошлый раз.

– Рад, что ты пришёл, Гнадий. Здравствуйте, госпожа Альша! – поздоровался с нами Маркус. – Присаживайтесь, сейчас Грая принесёт чай.

– Здравствуйте, Маркус, – отозвалась Клара. – Мы решили называть этого молодого человека Геном, а то с вашим Гнадием можно сломать язык. С вашего позволения, я его ненадолго оставлю и схожу по своим делам. Он хочет рассказать вам то, что я уже слышала.

Чаем оказался слегка подслащённый травяной отвар.

– Пей, – сказал маг. – Это очень полезный напиток, хотя и не такой вкусный, как компот, который предпочитает большинство. Так что ты хотел мне сказать?

– Я хотел рассказать вам, как попал в Орсел, и попросить совета.

Как и Кларе, я рассказал подробно всё, ничего не скрывая.

– Теперь вы знаете, – закончил я рассказ. – Госпожа Альша посоветовала для начала поступить в школу меча, что я и сделаю. А у вас я хотел попросить совета, как мне лучше действовать дальше. Конечно, если вы поверили в то, что я говорил.

– Ты не врал, – задумчиво сказал Маркус и, заметив мой вопросительный взгляд, пояснил: – Маги могут чувствовать ложь. Мне не понравился твой рассказ. И дело не в тебе. Если бы ты появился один, в этом не было бы ничего страшного, но когда посланцев богов много и они должны начать борьбу, каждый в интересах своего господина… Такая игра богов может иметь разрушительные последствия. К сожалению, мы ничего не можем с этим поделать. Госпожа Альша права: в наших интересах, чтобы ты быстрее обрёл силу. Я постараюсь помочь чем смогу.

– Я не хочу, чтобы мне помогали просто так. Может, попробуем как-то использовать мои знания?

– Похвальное стремление, – усмехнулся маг. – У тебя есть что предложить?

– Я плохо знаю ваш мир и королевство, в которое попал, – сказал я. – У вас есть книги, из которых можно узнать больше? А то у Клары только несколько любовных книг.

– Она разрешила тебе называть себя по имени? – спросил Маркус и, получив утвердительный ответ, продолжил: – Значит, фактически приняла в семью. Тебе сильно повезло, Ген. Я давно знаю Клару. Она добрая женщина, но для постороннего человека и пальцем не шевельнёт. Что поделаешь: такова жизнь. Книги у меня есть, и я их дам. Можно записать эти знания в твою голову, но их всё равно пришлось бы закреплять чтением. А тебе полезно читать, чтобы вскорости не потерять этот навык. И возьмёшь у меня предметы для письма. Начинай тренироваться уже сегодня. А сейчас я дам тебе знания, необходимые для школы. Там не только меч, но и бой без оружия. Этому вас тоже будут учить, хоть и меньше. Только сразу предупреждаю, чтобы ты не вздумал пользоваться этим сам. Твоё тело ещё не готово, поэтому можешь порвать связки. Я тебя подлатаю, но о занятиях придётся надолго забыть. А заниматься советую в школе мастера Лонара. Это и близко от вас, и денег он берёт меньше других, а качество преподавания везде одинаковое. Теперь ещё одно. Из твоего рассказа я понял, что твой отец офицер. Это так?

– Да, он заместитель командира полка.

– А сколько бойцов в полку?

– Примерно пятнадцать сотен. А к чему эти вопросы?

– К тому, что по статусу ты дворянин и можешь претендовать на титул барона. Попробуем это подтвердить. Сейчас сходим в магистрат, где уладим формальности, а по пути купим тебе меч.

– Но у меня нет денег…

– Подожди немного, – Маркус вышел в другую комнату и вскоре вернулся, бросив на стол кошелёк, который вчера получил от Клары. – Этого с лихвой хватит для магистрата, а меч я куплю сам. А теперь посиди спокойно. Передавать навыки сложнее, чем слова или образы, так что придётся потерпеть.

Всё было как в прошлый раз, но продолжалось значительно дольше. Когда перестала кружиться голова и стих шум в ушах, я попробовал вспомнить что-нибудь из фехтования, но ничего не получилось.

– И не пытайся, – поняв, что я делаю, сказал Маркус. – Навыки загружаются в память глубже других знаний. Они станут доступными, когда начнёшь обучение.

– А вы сами умеете фехтовать?

– Конечно. Как бы я смог тебя научить тому, чего не знаю сам? Маги по статусу приравниваются к дворянам и учатся защищать себя с оружием.

– А как узнать, есть ли у меня способности к магии?

– Больших способностей у тебя точно нет, иначе я их увидел бы. Потом посмотрим внимательнее, может, что-то и есть. Даже небольшие способности к магии, если их развить, могут пригодиться в жизни, хотя бы способность различать ложь. Вставай, сходим в магистрат, пока нет твоей новой родственницы.

Маркус предупредил служанку, что сказать госпоже Альше, если она вернётся в его отсутствие, взял с собой небольшую кожаную сумку, похожую на папку, и вместе со мной вышел из дома. До магистрата пришлось идти довольно долго, и я, чтобы не терять время, попросил своего спутника рассказать что-нибудь об этом городе.

– Расвел один из самых больших городов Орсела, – начал свой рассказ маг. – Столица – Арлан – находится почти в середине королевства, а наш город – лигах в ста от неё в сторону гор. Вокруг города обширный район, где население занимается преимущественно сельским хозяйством. Земли здесь плодородные, дожди идут часто, и при тёплом климате удаётся получить за год два урожая. Очень хорошо развито животноводство. Мясо продаётся населению, а кожи идут в слободу кожевенников. Своими кожами и кожаной обувью Расвел известен далеко за пределами королевства. Ещё здесь развито гончарное производство и изготовление бумаги. Бумагу получают из тростника, который режут в среднем и нижнем течении Нады. Это одна из двух самых больших рек королевства, которая берёт начало в горах и течёт через всю страну к побережью. Железо добывают в горах, там же плавят и очищают руду. Многие кузнецы перебрались к горам, ближе к производству нужного им сырья, но и у нас их немало. Железные слитки везут с гор сюда, где они идут в основном для изготовления мечей и наконечников для копий и стрел. Правит городом магистрат, но есть ещё и королевский наместник граф Фар. Он не вмешивается в повседневные дела, а отвечает за вербовку солдат в армию короля, судит дворян и в случае войны обязан оказать королю всю возможную помощь. Порядок в городе поддерживает стража, которая подчиняется непосредственно магистрату. Если тебя вдруг за что-то задержат, не вздумай оказывать сопротивление. Убьют без разговоров, а потом будут разбираться. В горячке могут не увидеть и твоих браслетов.

– Каких браслетов?

– Ах да, ты же не знаешь. Все дворяне носят браслеты. У короля их два, по одному на каждой руке. Они у него из золота и очень массивные. Его сын носит браслеты поуже, а дочь, которой пятнадцать лет, обходится золотым кулоном с гербом династии. Женщин не затрагивает традиция с браслетами. Браслеты могут быть серебренные и бронзовые. Два узких бронзовых браслета носят сыновья шевалье. Это, как ты понимаешь, самый низ.

– А что будет у меня?

– Два узких серебряных браслета для сына барона без права наследования. Большего ты сейчас не получишь. Заканчиваем разговоры, уже пришли. Это здание и есть магистрат.

Мы стояли на площади перед двухэтажным зданием с колоннами и большими двустворчатыми дверьми, которые охранялись тремя стражниками. Формы на них не было, только береты с кокардами, изображавшими герб города. Стражники были вооружены

мечами и двухметровыми копьями, которые они придерживали руками, уперев черенки в пол. Маркуса знали, и при его приближении нам освободили проход.

Сразу за дверями располагалась небольшая прихожая, из которой вправо и влево уходили коридоры, а прямо начиналась ведущая на второй этаж лестница.

– Нам наверх, – сказал Маркус. – Там вся верхушка магистрата. Главой у них мой старый знакомый Дашт Хней. Думаю, что с твоим делом не будет сложностей.

Маг прекрасно ориентировался в магистрате, и мы через несколько минут вошли в большой кабинет главы этого учреждения.

– Маркус! – радостно воскликнул невысокий полный господин.

– Здравствуй, Дашт! – Маркус обнял приятеля и похлопал его по спине ладонью, получив в ответ такие же шлепки.

– Вижу, что ты по делу, – сказал глава, посмотрев в мою сторону. – Кто этот молодой человек?

– Это мой хороший знакомый, которому пришлось бежать из своего королевства. Ничего удивительного, что он обратился ко мне за помощью. Дело в том, что у него титул барона, но подтвердить это могу только я.

– Ничего страшного, мне достаточно твоего слова. Только за подтверждение титула необходимо заплатить.

– Сколько? – спросил Маркус.

– Только из уважения к тебе – двадцать серебряных. Сейчас я вызову помощника, и он всё оформит вместе с твоим протеже, а мы с тобой пока поболтаем.

Он позвонил в колокольчик и поручил меня заботам появившегося в дверях чиновника, объяснив ему, что нужно сделать. Ответив на несколько вопросов и заплатив два десятка монет из выданного магом кошелька, я стал обладателем пары узких серебряных браслетов, которые тут же подогнали под мою руку. После этого порученец главы доставил меня обратно к нему в кабинет.

На обратном пути к дому мага зашли в небольшую лавку, над дверью которой красовалась эмблема наших чекистов. До колокольчиков над дверью здесь не додумались, и нам пришлось некоторое время постоять у пустого прилавка, пока не соизволил выйти хозяин.

– Что нужно… – начал он, но увидел Маркуса и радостно воскликнул: – Привет, пропавший! Напомни, когда я видел тебя в последний раз? Кто обещал мне пять партий в лаш?

– Привет, Стен! – Маркус подошёл вплотную к стойке и похлопал хозяина по спине.

Видимо, это был общепринятый жест приветствия для друзей.

– Раз не один, значит, опять по делу, – с сожалением сказал хозяин лавки. – А когда же игра?

– Будет тебе игра. На днях обязательно забегу. А пока помоги подобрать клинок моему юному другу. Нужно что-то среднее по длине, не очень тяжёлое, с приемлемыми балансом и ценой.

– Кажется, я знаю, что вам нужно. Подождите немного, сейчас я его найду.

Он ненадолго вышел и вернулся с мечом длиной около метра вместе с рукояткой.

– Этот меч принёс на продажу один сотник. Сталь очень хорошая, и баланс, как ты сказал, приемлемый, но сейчас пошла мода на тяжёлые клинки, и этот никто не хочет брать. Так что отдам дёшево, особенно тебе. Всего за три золотых.

– Да, это недорого, – согласился маг и отсчитал монеты. – У тебя есть к нему дворянский пояс?

– Есть пояса, продам за пару серебряных. Сейчас принесу.

– Заплати, – велел мне Маркус. – Я не догадался взять с собой серебра.

Я послушно добавил две серебряные монеты.

– Теперь надевай пояс и крепи меч. Давай я тебе помогу, а то долго провозишься. Надо вот так. И следи, чтобы меч при ходьбе не путался под ногами. Со временем привыкнешь.

Когда пришли, Клара уже закончила свои дела и теперь вместе со служанкой пила на кухне чай с булочками.

– Тебя можно поздравить? – спросила она, увидев на мне дворянский пояс с мечом. – И браслеты уже нацепил. Сколько мы вам должны, Маркус?

– Я только помог Гену, причём в основном из тех денег, которые вы заплатили в прошлый раз. И давайте не будем больше об этом говорить, и так у вас впереди большие траты. Сейчас я подберу обещанные книги и провожу вас в школу меча мастера Лонара. Я его знаю, может, удастся немного уменьшить плату за обучение.

– В этом городе есть хоть кто-нибудь, кого вы не знаете? – проворчала Клара.

– Когда очень долго живёшь и часто оказываешь людям услуги, поневоле начинаешь обрастать связями. Давайте не будем задерживаться: время к полудню и скоро уже обед.

Маг ушёл за книгами и принёс тяжёлую сумку.

– По времени не ограничиваю, прочитаешь – вернёшь.

– Может, возьмём носильщика? – предложила Клара, видя, как меня перекосило в одну сторону.

– Ерунда, – возразил маг. – Ему это полезно. Сейчас переложим книги в две сумки. Нагрузки а школе будут намного больше.

Переложенные в две сумки книги легче не стали, но нести их стало удобнее. Как и говорил Маркус, до школы Лонара было рукой подать. Идти от дома мага пришлось не больше десяти минут, никуда не сворачивая. Школа помещалась в одноэтажном доме, занимающем раза в четыре большую площадь, чем дом Клары, и была окружена небольшим садом. На стук в дверь вышел сам хозяин.

– Какие гости! – воскликнул он. – Маркус! Появилось желание позвенеть мечами? Кто эта красавица рядом с тобой?

– Это моя знакомая госпожа Альша, – ответил маг. – Видишь этого юнца? Так вот, из него нужно как можно быстрее сделать человека. Теорию я ему сбросил, дело за практикой.

– Заходите, – пригласил нас мастер, открывая дверь. – Такие вопросы не решаются на улице.

Усадив всех в комнате для приёма клиентов, Лонар обратился ко мне:

– Я могу взяться за обучение, но при условии, что вы оставите свои дворянские замашки за порогом этого дома. Я учитель – вы ученик. Я говорю – вы делаете.

– Как скажите, учитель, – покорно сказал я. – Постараюсь не доставить вам неприятностей.

– Хорошо, – довольно сказал он. – Тогда осталось обсудить вопрос оплаты. Обычно я беру с новичков десять золотых за начальную подготовку и ещё столько же, если они желают продолжить обучение. Это не считая работы мага, которую уже проделали. Он хоть что-нибудь умеет?

– Я умею быстро бегать, мастер, – решил пошутить я.

– Очень хорошо, – серьёзно сказал он. – Это умение тоже понадобится. Так что вы решили?

– Завтра я внесу первую часть платы за обучение, – пообещала Клара.

– А я сразу заплачу вторую, – добавил Маркус.

– Я не понял, – сказал Лонар, переведя взгляд с Клары на Маркуса. – Госпожа, наверное, родственница молодого человека, но с какой стати платить тебе?

– Госпожа ему не родственница, – возразил маг, – хотя и приняла в своём доме, а мои мотивы позволь не раскрывать. Я не могу тебе пока сказать, в чём тут дело. Просто поверь, что это нужно сделать, и сделать хорошо. Слишком многое зависит от этого мальчика.

– Мальчика?

– Ты не первый, кто обманывается в его возрасте. Ему ещё нет пятнадцати. Не скажешь, где лучше пошить одежду для занятий?

– Если он не брезглив, то ничего не нужно шить. Те, кто закончил обучение, часто оставляют одежду. Подберём подходящую по размеру, постираете, и пусть приходит.

Плату за обучение мастер не скинул, но хоть не пришлось тратиться на одежду. Так как руки у меня были заняты книгами, Клара взяла отобранную одежду, и мы покинули школу. Маркус договорился, что завтра я выберу время его навестить и проверить свои способности к магии, и направился к себе, а мы с Кларой свернули на улицу, откуда было быстрее попасть домой.

Глава 3

На обратном пути я рассказал Кларе о разговоре с Маркусом и о нашем походе в мэрию.

– Это хорошо, что он взял тебя под своё покровительство, – одобрила она. – Маркус сильный маг, и у него большие связи. Если бы он захотел, мог бы устроиться при дворе.

– А почему не захотел?

– Не знаю, может быть, из-за возраста. Маркусу очень много лет.

– Маги долго живут?

– Намного дольше обычных людей. Если ты можешь вылечить почти любую болезнь, разве не позаботишься о себе? Магов даже мор не берёт. А когда человек всегда здоров, он и жить будет дольше.

– Что за мор?

– Это когда от болезни вымирают целые города. К счастью, такое бывает очень редко. На моей памяти в нашем королевстве такого не было, а у западных соседей случалось. Тогда вдоль границы стояли солдаты и убивали всех, кто пытался её перейти. Маги в таком случае помогают мало. Они не волшебники из детских сказок, если потратят все силы, могут сами заболеть.

На пороге нас встретила Алина, на которую сильно подействовали мои браслеты. За обедом она не сводила с меня глаз. Это начало злить, поэтому, когда девушка прижалась ко мне в коридоре, я сделал над собою усилие, отодвинулся и пожелал ей развлечься на стороне.

– Чтобы что-то хорошо получалось, надо часто заниматься, – рассердилась она.

– Я буду заниматься, – сказал я, стараясь смотреть ей в глаза и при этом не краснеть как маков цвет. – Буду очень стараться… когда придёт моё время. И я не думаю, Алина, что это будет с вами. Мне трудно такое принять, когда девушка собирается выйти замуж за одного и развлекается с другим. А сейчас у меня много дел.

Она фыркнула и гордо удалилась в свою комнату. Дверь моей комнаты приоткрылась, и в коридор выглянула Клара.

– Ты долго намерен так стоять? Сам же сказал, что много дел, вот и занимайся делами, а девчонок отложи на потом. Скоро за тебя возьмётся мастер, и у тебя ещё долго не будет на них сил. И не смущайся, ты всё сделал правильно. То, что вы один раз покувыркались, ни к чему тебя не обязывает. Сейчас у неё разгорелись глаза на твои браслеты, а это может плохо кончиться.

Я не ответил, вошёл в комнату и стал разбираться с книгами. Чтобы понять надписи на обложках, в них нужно было пристально всматриваться. В мои руки попали семь книг. Кроме них, Маркус положил в сумку деревянную дощечку, с одной стороны залитую воском. В проделанное в её торце отверстие была вставлена остро заточенная палочка размером с авторучку.

– Это хорошо, что он положил принадлежности для письма, – сказала Клара. – Никогда такими не пользовался? Они очень удобные для обучения. Берёшь стило и пишешь на воске слова. После всё легко загладить рукой и снова использовать. Бумага для такого слишком дорога. Что у тебя за книги?

– «Атлас земель известных и изученных», – начал перечислять я. – «Науки естества, или как развить ум», «Трактат о сущности бытия», «Летописи смутного времени», «Искусство магии», «Самые знатные роды», «Тактика и стратегия».

– Этого тебе хватит с головой. Большинство дворян прочитают за всю жизнь две-три книги и этим гордятся. Так что, пока нет других занятий, занимайся чтением и письмом. Когда завтра пойдёшь к Маркусу?

– Думаю пойти после завтрака. Это нормально?

– Конечно. Тогда я тебя к нему провожу, а потом зайду к Лонару оплатить обучение. А ты уже на следующий день сможешь начать занятия.

– А что с деньгами? Десять золотых – это, наверное, большая сумма?

– Порядочная, – призналась Клара, – но намного меньше того, что я ожидала. Так что выкрутимся и без того, чтобы идти к Креджам.

– Вам от меня одни убытки, – виновато сказал я. – Смогу ли я когда-нибудь их вернуть?

– Оставь эти глупые мысли! – рассердилась Клара. – Чтобы я больше такого не слышала. Деньги для того и предназначены, чтобы их тратить. Я ухожу, а ты занимайся, пока светло. А то будешь при свете лампы портить глаза. И лёжа не читай, пользы в этом тоже мало. А если будут мешать озабоченные девицы, скажешь мне.

Она вышла, а я забрался в кровать, чтобы обдумать сегодняшние события. Почему-то легче было думать лёжа. Полоса везения продолжалась, и сегодня я очень сильно упрочил своё положение. Немного беспокоили изменения в собственном поведении. Я словно внезапно повзрослел на несколько лет. Моё поведение не соответствовало тому, как я вёл себя дома. Неужели смена условий жизни может так сильно и быстро изменить человека, сделав его серьёзным и предусмотрительным? Выходило, что это действительно так. Я ещё немного полежал, обдумывая, как мне отблагодарить мага, а потом слез с кровати и взял в руки первую книгу. Поначалу читать было трудно. Незнакомые закорючки медленно складывались в слова, слова выстраивались во фразы, смысл которых не всегда был для меня понятен, да и написано было слишком вычурно. Дома я ни за что не взялся бы читать такую муть, здесь не приходилось выбирать. Устав продираться через витиеватые фразы, я брал дощечку и стило и начинал переписывать из книги отдельные слова, а потом снова брался за чтение. Почитав «Трактата о сущности бытия», в котором писали о здешней религии, я взялся за чтение «Наук естества», время от времени заглядывая в «Самые знатные роды», чтобы зазубрить название очередного графского или герцогского родов. Баронов было, как собак нерезаных, и я не смог бы их запомнить. Читать «Науки» было смешно, но и интересно. Объяснение устройства мира и медицину посмотрел мельком, чтобы составить представление о бредовых теориях местных учёных. Просматривая книги, я поражался, насколько сходным путём развиваются наши цивилизации. Даже набор нелепостей об устройстве мира повторял многие «достижения» учёных Земли времен Раннего Средневековья. К тому времени, когда начало темнеть, я понял, что надо прерваться, потому что уже перестал воспринимать прочитанное.

Я так устал от учёбы, что лёг спать, забыв закрыть дверь, за что и поплатился. Ночью проснулся в положении, исключающем любую попытку вырваться, а утром Алина вышла из моей комнаты, на этот раз довольная. Перед завтраком ко мне заглянула Клара.

– Эх, молодёжь! – с осуждением сказала она. – Ты вчера говорил правильные слова, и что в итоге? Алина полночи орала в подушку и мешала мне спать, а у тебя утром синяки под глазами.

– Забыл закрыть дверь, – начал оправдываться я, – а она… Не мог я вырываться, да и желания уже не было. Клара, а как девушка в вашем королевстве может заставить парня на ней жениться?

– Думаешь в правильном направлении, – одобрила Клара. – Причина может быть только одна – ребёнок. Дворянин может откупиться, но в таком случае придётся заплатить немало денег. Для тебя это полсотни золотых. Ты для неё выгодная партия, даже при том, что нет денег и поместья. Сменить статус заманчиво, так что будь с ней поосторожнее. Лучше вообще прекратить всякую связь, пусть дожидается своего жениха. А у тебя с завтрашнего дня занятия.

Насколько она была права, я имел возможность убедиться уже за завтраком. Алина всячески демонстрировала мне своё расположение, пытаясь устроиться рядом и прижаться бедром, и распускала под столом руки, отчего я подавился кашей и был вынужден позорно спасаться от служанки бегством в свою комнату. Клара вначале потешалась надо мной, но, видя, что Алина не унимается, сделала ей выговор и заставила заняться делом.

Вскоре после завтрака мы с Кларой направились к Маркусу. Маг был дома и, узнав, что Клара идёт расплачиваться с Лонаром, отдал ей и свой кошелёк.

– А теперь займёмся с тобой, – сказал он мне. – Завтра ты должен быть на занятиях, а после них будет только одна мысль – быстрее добраться до кровати. Может быть, останутся силы на чтение. А для магии ты мне нужен свежий и полный сил.

Мы прошли в ту же полутёмную комнату, где я уже был два раза.

– Сначала я хочу посмотреть твой потенциал, – сказал Маркус, усаживаясь напротив меня. – Посиди спокойно, это недолго.

Мы сидели минут пять, и на этот раз я ничего не почувствовал.

– Как я и предполагал, почти полное отсутствие способностей, – со вздохом констатировал Маркус. – Тебя нет никакого смысла обучать магии. Но всё же кое-что я тебе дам. Во-первых, значительно улучшу память. Это довольно сложная магия, и не всякий маг может сделать, но польза будет большая. Память станет почти абсолютной. Ты сможешь не только всё быстро запоминать, но даже по желанию забывать отдельные события. Иногда у человека есть воспоминания, которые мешают жить, для тебя они не будут проблемой. Во-вторых, я усилю твою интуицию. Это не предвидение ближайших событий, которое бывает у магов, но очень на него похоже. И наконец я постараюсь, насколько это возможно, ускорить твою реакцию. Такое можно делать только с согласия короля или его наместника, но тебе это не подходит. Чем позже о тебе узнают наместник и его окружение, тем лучше.

– А насколько я буду быстрее?

– Трудно сказать. Любое движение можно разбить на три части. Первая – это реакция мозга на опасность. Её можно ускорить только тренировками, чтобы ты всё делал, не раздумывая. Вторая часть – это сигнал от мозга, например, руке. Я его вижу как слабую вспышку света, бегущую от головы к мышцам руки. Вот это можно существенно ускорить. Ну а третья – это действие самой руки. Здесь скорость зависит от силы мышц и эластичности связок и тоже увеличивается тренировками. Реально общее время реакции редко удаётся уменьшить больше чем в два раза, но даже такое улучшение даёт человеку громадное преимущество. Только об этом никто не должен знать. Если узнают, что я это сделал без одобрения наместника, у меня будут неприятности.

– От меня не узнают, – обещал я. – А это долго делать?

– Всё, кроме памяти, делается быстро, а с ней придётся повозиться. До обеда в любом случае закончим.

Было нелегко просидеть неподвижно больше двух часов, и магия Маркуса на этот раз сопровождалась неприятными ощущениями.

– Постарайся не делать резких движений, – предупредил маг. – Сначала Лонар займётся твоим телом, а когда будешь похож на человека, можно будет показать, на что ты способен.

– Я не чувствую в себе никаких изменений, – сказал я.

– А что ты хотел почувствовать? Скорость реакции будет возрастать постепенно в течение нескольких дней, интуиция сработает, когда тебе будет угрожать опасность, а вот память проверить легко. Возьми на столике книгу.

Я прочёл раскрытую наугад страницу. Это был какой-то заумный философский трактат, и я не понял ничего из прочитанного, но легко повторил текст по памяти.

– Теперь тебе будет нетрудно изучить те книги, которые я дал, – сказал Маркус. – Но это заработала только короткая память, и ты почти сразу запоминаешь всё необходимое. Прочитанное сейчас можешь забыть. Там написана чушь, а книга лежит здесь для солидности. Самое интересное начнётся через несколько дней, когда проснётся дальняя память. Ты сможешь по желанию выборочно вспоминать любые события своей жизни, начиная с момента рождения. Правда, человек запоминает не всё, а только треть увиденного. Такое опасно давать очень старым людям, потому что они нередко полностью уходят в свои воспоминания и теряют связь с миром.

– У меня тоже есть для вас подарок, – сказал я магу. – Продавец оружия говорил, что вы играете в лаш. Я не знаю, что это за игра. Мой переводчик подсказывает слово «нарды», но я дома в них не играл, знаю только, что это доска с лунками, по которым передвигают круглые фишки в зависимости от того, сколько очков выпадет в кубиках. Но я могу предложить вам игру получше. Когда-то в неё играли только короли и полководцы, но потом приобщились и другие. Сейчас играют во всём мире самые разные люди. Повсеместно проводятся соревнования. Самые сильные игроки одной страны встречаются, чтобы выявить, кто из них сильнейший, а потом и эти сходятся на мировых соревнованиях, определяя лучшего из лучших.

– Интересная идея, – задумчиво сказал Маркус. – С разными странами у нас не получится, но можно устроить такой турнир в королевстве. Так что это за игра, в чём её суть?

– В неё нетрудно научиться играть. Правила простые, но возможности очень большие. У нас её называют шахматы, и для игры используют доску и два набора резных фигурок разных цветов. Если дадите чем писать и бумагу, я всё подробно разрисую. На этой доске можно играть и в менее сложные игры.

– Ты меня заинтересовал. Будет тебе бумага и перо с чернилами, только мы засиделись, а госпожа Альша, наверное, опять ждёт на кухне. Я только предупрежу, что мы уже закончили, а ты пока иди в соседнюю комнату. Там светлее и будет удобнее рисовать.

Клара не стала меня ждать и передала через служанку, что идёт домой, поэтому я не торопясь нарисовал гусиным пером шахматную доску и все фигуры, с непривычки посадив несколько клякс, и дал Маркусу необходимые разъяснения. Не знаю, какая будет судьба у меня в этом мире, но, глядя на горящего предвкушением новой игры мага, понял, что у шахмат она будет завидной. В запасе у меня были шашки, карты и домино. Шашки я не любил, а в козла часто играл со своим дедом в Азове. Там же играли и в карты, в подкидного дурака, но уже всей семьёй.

Когда я закончил с рисованием, Маркус начал уговаривать задержаться у него на обед. Я вспомнил Алину и согласился. Еда и в доме Маркуса была вкусной, но не отличалась разнообразием. Та же каша с мясом и те же тушёные овощи и хлеб. Только у Клары был неизменный компот, а здесь для разнообразия подавали чай, который очень нравился хозяину. Пообедав, я попрощался с магом, выклянчив у него ещё томик законов королевства Орсел. Законов было множество, причём в каждом городе свои, но это больше касалось простолюдинов. Благородное сословие судили по законам, изложенным во взятой книге. Едва я успел сделать полсотни шагов, как впереди раздались азартные крики и из-за поворота улицы выбежал юноша в одежде горожанина, но без шляпы, с перекошенным отчаянием лицом. Увидев меня, он в нерешительности остановился. Не знаю, что двигало мной в тот момент, но я отступил и махнул рукой в переулок, куда он и бросился. Через несколько секунд появилась толпа преследователей, среди которых были городские стражники, легко узнаваемые по беретам с кокардами. Меня быстро окружили, а стражники обнажили мечи.

«Ну вот, – подумал я, – сколько ходил с Кларой, и всё было нормально. Стоило один раз выйти самому, как сразу влип в историю».

– Что нужно господам? – вежливо спросил я, обращаясь к самому наглому из них.

– Если дорожишь жизнью, бросай меч на землю! – приказал он.

Было совершенно ясно, что, упустив беглеца, они решили отыграться на мне. Я помнил предостережение об опасности, связанной с сопротивлением городской страже, но эти хамы меня разозлили. К тому же если бы я бросил меч, то отгрёб бы с их стороны кучу неприятностей. И когда бы ещё со мной разобрались! Поэтому я поступил противоположным образом.

– Может, тебе заодно отдать мой кошелёк? – спросил я, стараясь выглядеть не менее наглым, чем стражник. – Вам не пройдёт даром нападение без причины на сына барона!

– Покажите браслеты! – потребовал другой из стражников.

Я приподнял руки, чтобы рукава рубашки не прикрывали браслеты.

– Действительно, благородный, – сказал один из горожан.

– Это ничего не значит! – не захотел сдаваться наглый. – Он мог украсть эти браслеты или снять с тела. Мне не нравится, как он говорит. Его надо отвести в магистрат!

– Значит, вместо того чтобы ловить преступников, вы занимаетесь ловлей честных горожан? – спросил я.

– На вас не написано, что вы честный!

– А где на мне написано, что я преступник?

Мои слова вызвали у стражников замешательство, они собрались вместе и принялись тихо совещаться. Чтобы их дожать, я сообщил, что недавно вышел из дома городского мага Маркуса Страда, и они могут это проверить, послав кого-нибудь к господину магу, дом которого совсем рядом. Только я не обещаю, что он не проявит неудовольствия тем, что хватают его гостей. Последнее сыграло решающую роль. Маркуса в городе знали и побаивались.

– Прощения просим, – примирительно сказал один из стражников. – Обознались. Вы не скажете, куда побежал вор?

– Туда он побежал, – сказал я правду, показав рукой в переулок.

За то время, пока они меня мурыжили, вор мог пробежать полгорода. Они и сами это понимали, поэтому быстро собрались и ушли в другую сторону.

Дома я сразу же рассказал Кларе о случившимся.

– Ты всё сделал правильно, – сказала она. – И это ещё раз показывает, насколько ты повзрослел за те дни, что живёшь у нас.

– Как можно повзрослеть за несколько дней? – спросил я, осматривая себя, насколько это было возможно без зеркала.

– Ты повзрослел не внешне, поэтому можешь себя не рассматривать, – засмеялась она. – Изменились твои слова и поступки. Когда ты рассказывал о своём мире, это была речь ребёнка, эмоциональная и не очень связная, хотя я заметила, что ты пытался говорить так, чтобы мне было понятно. Сейчас ты говоришь как умный взрослый. И со стражей ты поступил так, как это сделал бы умудрённый опытом и очень предусмотрительный человек. Если бы ты сдался, бить не стали бы из-за браслетов, но пришлось бы просидеть в нашей тюрьме. Прошло бы немало времени, пока кто-нибудь из чиновников соизволил послать за мной или Маркусом.

– Я и сам заметил изменения в своём поведении, – сознался я, – только пока не могу их объяснить.

– Может, это связано с тем, что дома ты вёл беззаботную жизнь ученика, и все важные вопросы решали другие? – неуверенно предположила Клара.

– Об этом я тоже думал, – со вздохом сказал я. – Не получается. Так измениться за каких-то два дня… Может, это из-за того, что было с Алиной?

– Ерунда! – махнула рукой Клара. – От двух раз в тебе ничего не поменялось бы. Тут что-то другое. Не виноват ли в этом тот бог, который тебя послал?

– Я думаю, что они должны играть честно, иначе какая может быть игра с их способностями?

– Это если вмешиваться по-крупному и так, чтобы было заметно. У нас мужчины почти всегда играют на деньги, там за жульничество могут и убить. А у женщин есть своя игра – млашка. Правила в ней проще, чем в лаше, но допускается обманывать. Если никто не заметил и ты выиграла, то потом можно даже похвастаться, и все будут восхищаться твоей ловкостью. А если заметили, заработаешь штрафные очки и можешь проиграть. Может, и у них так?

– Может быть, – отозвался я, пытаясь понять, радоваться тому, что у меня украли кусок детства, или это повод для огорчения.

Если бы я вернулся сейчас домой, такое изменение вызвало бы нешуточные осложнения. Мне просто нечего было бы делать в своём классе. Меня уже совершенно не интересовало всё то, чем мы там занимались, помимо занятий, а сами занятия с моей теперешней памятью… С другой стороны, моя неожиданная взрослость серьёзно повышала шансы на выживание и победу в игре. Конечно, это при условии, что все остальные не получили того же самого.

Я уже обедал, поэтому сразу пошёл к себе, удостоившись по пути в комнату многообещающего взгляда Алины. Вот тоже проблема. Если бы я узнал дома, что моего внимания домогается взрослая девушка, то просто в это не поверил бы. А если бы она доказала это делом, преисполнился бы гордости и вряд ли много думал о последствиях. Наверное, она вертела бы мной, как хотела. Здесь же я сам от такого отказываюсь и не потому, что неприятно общество Алины или то, что она вытворяет, а только из-за возможных последствий. Что это, если не признак зрелости?

Щеколда, на которую изнутри запиралась дверь в мою комнату, напоминала шпингалеты, поэтому, запирая дверь, я напевал:

– Первым делом, первым делом – шпингалеты, ну а девушки, а девушки потом!

К сожалению, мой голос не отличался красотой и не получалось правильно воспроизводить мелодию. Надо будет поговорить с Маркусом, может, он что-нибудь сможет сделать. Надо пользоваться возможностью себя улучшить. Даже если я и не выиграю, вряд ли долго задержусь в обывателях, значит, всё равно попаду домой, а там это пригодится.

Первая попытка проверки новых способностей на книгах немного разочаровала. Теперь я всё запоминал с первого прочтения, но пока не получалось быстро читать. Кроме того, мои движения приобрели порывистость и я чуть было не порвал лист книги. Хорошая реакция – это неплохо, но быть таким дёрганным… Я попробовал контролировать движения, сделать их более медленными и плавными. Не сразу, но получилось. Через некоторое время скорость чтения увеличилась. Буквы уже не казались чужими, и текст воспринимался не словами, а фразами. Если так пойдёт и дальше, то эти книги прочитаю дня за три. Я до темноты занимался попеременно чтением и письмом и впервые зажёг лампу с помощью огнива. Процедура оказалась несложной. Как и объясняла Клара, снял с лампы стеклянный колпак, положил прямо на фитиль лампы небольшой кусочек трута и, пока он не успел пропитаться маслом, начал ударами кремня по железу высекать сноп искр. Уже от второго удара трут начал тлеть, а после того как я осторожно подул, вспыхнул небольшой язычок пламени, от которого тут же занялся фитиль. Потом осталось только пальцем сбросить чадящий комок трута и надеть колпак. Быстро и ненамного больше мороки, чем со спичками. Один раз Алина подошла и подёргала дверь, сначала тихо, а потом сильней. В коридоре за дверью раздались шаги, и голос Клары выговорил служанке всё, что она думает о девицах, которые мешают мальчику заниматься из-за того, что у них зуд в одном месте. После этого всё стихло, и меня больше никто не беспокоил. Утром хмурая девушка, подавая еду, чуть не разбила тарелку, грохнув передо мной на стол, за что тут же получила выговор от Клары. Я поймал себя на том, что мне её немного жаль, но усилием воли выбросил жалость из головы. Ей были нужны мои браслеты, а не я, а мне сейчас нельзя было связывать себя с девушками. И рановато, и сильно отвлекало бы от основных задач, да и кто может сказать, что будет со мной завтра?

Учитель предупредил Клару, чтобы я утром не наедался, поэтому съел пустую кашу, запил компотом и направился на первое занятие, забрав уже выстиранную тренировочную одежду и оставив дома меч и браслеты. Клара порывалась проводить, но я отказался, справедливо полагая, что один доберусь быстрее.

Тренировка у Лонара уже шла. Он приказал мне переодеться, снять обувь и босиком идти в зал. Когда я это проделал, подвергся внимательному изучению как самим мастером, так и магом, который у него подрабатывал. Тут же подобрали для меня программу подготовки, над чем и как издеваться в первую очередь. В первый день нагрузка была небольшой, но к концу занятия я был выжат как лимон. Перед уходом маг поработал массажистом, втирая мне в руки и ноги приятно пахнувшую мазь.

– Тебе не только увеличивают мазью эластичность кожи, – сказал мне учитель, – одновременно Корис с помощью магии залечивает мелкие повреждения в мышцах и связках, а также ускоряет рост мышечных волокон. Учти, что после занятий тебе нужно есть много мяса. Я говорил об этом госпоже Альше, но не помешает напомнить лишний раз.

– А как мне поможет магия? – спросил я, ожидая, пока впитаются остатки мази.

– Завтра будет меньше болеть тело, – объяснил Лонар. – Мышцы нарастут раза в три быстрее, чем без магии, и мы сможем раньше приступить к тренировкам. У меня ещё не было таких дохлых учеников. Ничего, я сделаю из тебя человека!

Получив такое бодрящее замечание, я развесил свою тренировочную одежду для сушки и направился домой. Клара, видимо, поняла мастера слишком буквально, и дома меня ждала большая тарелка, наполненная до краёв только что сваренным мясом. Дома такого количества мяса хватило бы на неделю, здесь я как-то умудрился съесть всё. Спать после еды вредно, но я ничего не мог с собой поделать. Глаза закрывались, а мозги отказывались усваивать текст. Плюнув на всё, я дал себе зарок так не наедаться, проверил дверь и завалился спать, не разбирая кровать и не раздеваясь.

Проснулся очень рано, когда за окном было темно. Тело сильно болело и просило его не трогать и никуда сегодня не посылать. Если эта боль была сильно ослаблена магией, то что я чувствовал бы без неё? После вчерашнего переедания во рту было мерзко. Я поднялся и, стараясь не шуметь, сходил в туалет, где заодно почистил язык и прополоскал рот. Надо будет найти что-нибудь для чистки зубов. Щётку и зубной порошок здесь не найдёшь, но можно придумать что-нибудь другое. Клара съедала для этих целей плод, похожий вкусом на яблоко. Он счищал с зубов остатки пищи и, видимо, дезинфицировал полость рта, так как дыхание у неё по утрам было свежим. Я не знал, где Алина хранила эти плоды, поэтому пришлось терпеть до завтрака. Поев свою кашу, я выпросил «яблоко» и отправился на занятия, гадая, что в отношении меня придумает мастер.

Глава 4

Следующие несколько дней слились в один большой кошмар. Лонар каждый день наращивал нагрузки, и, несмотря на усилия мага, на следующий день болело всё тело. Я успевал восстанавливать силы, но боль со временем становилась только сильнее. Раньше я вообще не мог её терпеть, теперь это приходилось делать постоянно. Маг обмолвился, что боль можно снять, но тогда процесс укрепления организма резко замедлится. Я чуть было не согласился, только бы прекратить эту пытку, но тут же заткнулся: стоит мне один раз проявить малодушие, и можно смело выходить из этой игры. Вот только после этого не приходилось рассчитывать на то, что потом обо мне кто-нибудь вспомнит. К Маркусу я за это время не ходил ни разу, потому что сил в конце дня хватало только для того, чтобы добраться до дома, съесть опротивевшее мясо и лечь в кровать с очередной книгой. Сегодня я дочитал последнюю и сейчас думал, чем бы себя занять, чтобы при этом почти не двигаться. Спать до захода солнца, да ещё с полным желудком, было нельзя. Один раз уже попробовал, а потом весь следующий день чувствовал себя так плохо, что хотелось лечь на пол и сдохнуть. В голову пришла мысль издать книгу наших сказок. Благодаря пробудившейся памяти я помнил их наизусть. Но для этого надо было ознакомиться со здешними сказками и немного прийти в себя. Что-то делать в таком состоянии… Меня не трогала даже Алина, после того как подловила в кровати, а я в ответ на объятия заорал как резанный. Таким меня и застал Маркус, видимо, решивший, что если гора не идёт к Магомету…

– Лежит один и скучает, – констатировал маг, зайдя в мою комнату вместе с Кларой, – а по дому бегает такая девушка! Я на твоём месте…

– Я лучше поскучаю, – торопливо сказал я, – или попрошу у вас ещё книг. Всё, что брал раньше, уже прочитано.

– Ему сейчас не до девушек, – засмеялась Клара. – Два дня назад наша красавица решила проверить, как сказывается мясная диета на… ну вы поняли на чём.

– Проверила? – рассмеялся Маркус.

– Вы смеётесь, а я тогда подумала, что опять осталась одна. Никогда не слышала, чтобы человек так кричал!

– Ну-ка покажи тело, – сказал маг. – Мышцы окрепли и прибавили в объёме. Ещё не норма, но уже кое-что. Дней десять таких тренировок – и можно переходить к работе с мечом. Остальное доберёшь в процессе обучения. Сам виноват в том, что так себя запустил.

– А книги у вас есть? Не могу заниматься ничем, кроме чтения, а рано спать тоже не получается.

– Будут тебе книги. Завтра подберу и с кем-нибудь передам, если не смогу прийти сам. Других вопросов нет?

– Я хотел узнать, нельзя ли магически улучшить голос?

– Зачем? – не понял маг.

– Я прекрасно помню мелодию, но не могу правильно спеть. Можно что-нибудь сделать с голосовыми связками?

– А с ними не нужно ничего делать. Если плохо поёшь, причин может быть несколько. У тебя могут быть дефекты слуха, но ты говоришь, что чувствуешь мелодию, значит, это не наш случай. Ещё могут быть дефекты памяти, когда не могут запомнить все оттенки мелодии, но это не с твоей памятью. И наконец, это плохое управление голосом. Его можно существенно улучшить длительными тренировками, но тебе всё нужно быстро и без трудов. Устранить такое несложно. Твой голос не изменится, но сможешь хорошо им владеть. Сделать?

– А можно?

– Ну почему же нельзя? Ты не в лучшей форме, но и работы немного. Уже сделал. Учти, что, как и в других случаях магического вмешательства, результатов придётся ждать несколько дней. Это все вопросы?

– Хотел посоветоваться. У меня после прибытия сюда за несколько дней сильно поменялось поведение, словно я сразу повзрослел на несколько лет.

Я пересказал Маркусу свой разговор с Кларой и спросил, что он об этом думает.

– Может быть, – пожал плечами маг. – Я думаю, что тебе подправили психику. Чем отличаются дети от взрослых, кроме строения тела? В первую очередь это поверхностное мышление. Ребёнок редко задаётся вопросом о причинах того или иного явления, принимая его как данность. Ему не свойственно задумываться о долговременных последствиях своих поступков. У него свои мотивы, своё окружение. Большинству детей не приходится решать серьёзных вопросов и брать на себя ответственность. Перемены в твоей жизни запустили процесс взросления, а кто-то его ускорил, подтолкнув тебя в нужном направлении. Ты говорил, что прочёл много книг для взрослых, значит, у тебя очень большой словарный запас, который в той жизни был не нужен и почти не использовался. Теперь ситуация изменилась, отсюда и взрослая речь.

– И что же делать?

– Как что? Радоваться, конечно. Высшая сущность, пусть и в своих интересах, сделала тебе ценный подарок, увеличив на несколько лет срок полноценной жизни. И твои шансы уцелеть тоже повысились. А теперь, если у тебя больше нет вопросов, перейдём к моим.

Маркус достал из большой сумки великолепно сделанную шахматную доску и высыпал на стол кучку фигурок белого и чёрного цвета, искусно вырезанных из кости.

– Какая прелесть! – Я взял в руки одну из них и внимательно осмотрел.

Косторез не просто наметил контуры коня, он выточил его из кости. Остальные фигурки тоже имели мало общего с известными мне фабричными шахматами и представляли собой настоящее произведение искусства.

– Вижу, что понравились, – сказал Маркус. – А теперь покажи, как всем этим играть.

Превозмогая боль, я сел на кровать и пригласил мага сесть рядом, после чего быстро расставил фигуры и стал объяснять правила игры. Маркус всё схватывал на лету. Мы сыграли пробную партию, и я ожидаемо выиграл. Вторую играли медленнее, и я по ходу игры объяснял свои ходы и его ошибки. А третью я позорно проиграл.

– Вы только не очень гордитесь, – предупредил я довольного мага. – Я очень слабый игрок, и обыграть меня не очень сложно. Я когда-то читал небольшую книжку, где приводились записи партий выдающихся шахматистов и куча шахматных задач. Если получится вспомнить и записать, то можно на чужом опыте сильно поднять свой уровень игры.

– А как можно записать игру? – удивился Маркус.

Пришлось объяснять ему принцип нумерации и запись ходов.

– Ты сам не представляешь, что привнёс в наш мир, – сказал он на прощанье. – Возможно, эта игра даст тебе больше, чем дал бы я или Клара.

– Шахматы – только игра, они не заменят дружбы.

Не успевший выйти за дверь, Маркус остановился и удивлённо обернулся ко мне.

– Ты не по годам мудр, – сказал он. – Похоже, что ты начал усваивать опыт тех людей, чьи книги прочитал. Мой тебе совет на будущее. Не стоит показывать свой ум другим без необходимости. Это вызовет зависть или подозрения. Ум – это тоже оружие, а не всякое оружие следует держать на виду.

Маркус сдержал обещание, и на следующий день мне принесли пять книг. Это было кстати, так как вчера я от безысходности взялся читать один из куртуазных романов Клары. Как и ожидалось, любовная история некоего герцога и дочери короля излагалась столь высокопарно, что меня хватило только на полчаса. Однако один важный факт я, к своему удивлению, оттуда выудил. Оказывается, в той части мира, куда я попал, почти не применялись доспехи. Считалось нормальным использовать шлем для защиты головы и небольшой круглый щит, которым можно было отбить меч или отвести копьё. Некоторые очень редко использовали кованые наручи, которые применялись вместо щита или в дополнение к нему. Традиция уходила корнями вглубь веков, и истинную причину такого запрета на латы, кольчуги и просто стальные нашивки на кожу я не нашёл. Поблагодарив Клару, я вернул ей недочитанную книгу и спросил, продаются ли книги с детскими сказками.

– Хочешь с их помощью вернуться в детство? – спросила озадаченная Клара. – У меня нет таких книг, но у соседей есть дети. Если это не срочно, то завтра спрошу.

Я объяснил, что хочу познакомиться с тем, что здесь пишут для детей, и в этом нет срочности. Я знаю много отличных сказок и могу составить из них книгу, но сначала надо убедиться, что здесь нет ничего подобного.

На книгах Маркуса я продержался целых три дня. К моему удивлению и радости, боли начали потихоньку уменьшаться, хоть и не исчезли совсем. Занятия начали приносить плоды: мышцы окрепли, заметно увеличились в размерах и начали приобретать рельефность. Сегодня, в конце занятия, Лонар осмотрел меня и сказал, что через два дня допустит к обучению. Маркус как будто узнал, что я закончил чтение, навестил нас вечером и принёс ещё несколько книг.

– Мои уже закончились, – сказал маг, когда его усадили ужинать, – а эти я взял у друзей, так что будь с ними осторожнее.

– Как дела с шахматами? – с интересом спросил я. – Небось, в них уже играет полгорода?

– А как ты об этом узнал, сидя дома? – притворно удивился Маркус. – Пока играют только мои друзья, но игра быстро распространяется. Сейчас все косторезы города режут твои фигурки. А на днях глава магистрата подарит шахматы королевскому наместнику. Думаю, что ему тоже захочется попробовать Игру королей. Так сейчас называют твои шахматы.

– Я недавно прочитал книгу, из которой узнал, что у вас не принято защищать тело железом, – сказал я, отставив в сторону шахматную тему. – Не скажете, из-за чего такой странный обычай?

– Что в нём странного? – удивился Маркус. – Защищать себя железом – занятие для трусов. Воину достаточно оружия, чтобы защититься и взять жизнь врага. Боишься оружия? Значит, тебе нечего делать на поле боя.

– А стрелы? – возразил я.

– Стрелы летят с обеих сторон. Стрелу можно отбить мечом или щитом или от неё увернуться. Не сумел, значит, плохо учился. Тебя ещё будут учить их отбивать.

– А кто такое первый придумал?

– Насколько я знаю, так было всегда и у нас, и у соседей.

– А если кто-нибудь первый оденет своих людей в броню? Что такому войску смогут противопоставить остальные?

– Этого никогда не делали, – уже не так уверенно возразил Маркус. – Кто может решиться на то, чтобы его прилюдно объявили трусом?

– Да любой из посланцев богов, – ответил я. – Мы из одного мира, а в нём в древности броня считалась обычным явлением.

– Ты меня встревожил, – признался маг. – Для нас отсутствие железа на человеке привычно и естественно.

– Есть и другая опасность, – сказал я и обратился к увлёкшейся пирожками Алине: – Не жадничай, оставь другим. Девушкам нельзя есть много теста. Сейчас твою талию можно обхватить двумя руками, а если будешь налегать на пирожки, то растолстеешь и не сможешь проходить в дверь. Что тогда скажет жених?

– Не больно-то ты её обхватываешь! – с обидой сказала девушка. – Если захотел бы, не было бы никакого жениха!

Она вскочила и убежала к себе в комнату.

– Совсем распустилась девчонка, – с осуждением сказала Клара, глядя на моё растерянное лицо. – Как бы не пришлось менять служанку.

– Что ты хотел сказать об опасности? – спросил Маркус.

– Вам известен небольшой участок суши вашего мира. Судя по той книге, которую вы мне дали, это два десятка королевств и населённые дикарями острова. С запада известные земли окружает огромная пустыня, перейти которую ни у кого не получилось, а на юге тянется обширная горная гряда на много дней пути. Вы не знаете, есть ли страны за этими горами. Север – это побережье, вдоль которого ведётся морская торговля, а на востоке обширные леса, населённые самыми разными племенами и народами. Время от времени они совершают набеги на близлежащие королевства, а те в свою очередь любят потрогать мечом лесовиков. И это тянется не одну сотню лет. Я прав?

– Прав, но я не понимаю, к чему эти рассуждения.

– Сейчас поймёте. Ваши корабли плавают только вдоль берега или удаляются в море?

– В основном вдоль берега. В море ходят только на острова, в хорошую погоду и при попутном ветре. И такой поход – это всегда большой риск.

– У меня не было книг по мореплаванию, но из ваших слов можно сделать вывод, что здесь плавают под прямыми парусами и не умеют ходить против ветра.

– Разве такое возможно? – удивился Маркус.

– Я неправильно выразился. Если ветер дует в лоб, то против него не пойдёшь ни под каким парусом. А под острыми углами к ветру ходить можно, только нужно переделать парусную оснастку. А для ориентации в открытом море при отсутствии звёзд нужен компас. В моём словаре нет такого слова, поэтому можно сделать вывод, что он вам неизвестен.

– Можешь объяснить, что это такое?

– У вас известны куски железной руды, которые притягиваются друг к другу?

– Попадаются такие диковины.

– Если взять такой кусок и ненадолго приложить к лёгкой железной стрелке, которую потом закрепить на иголке, чтобы свободно вращалась, то она своим концом всегда будет повёрнута в одну сторону. Относительно этого направления можно определять остальные.

– Это интересно, но при чём здесь броня?

– А при том, что вы не смогли обследовать побережье дальше чем на несколько дней пути, и ничего не знаете о народах, которые могут там жить. Там могут быть не одни дикари, и не обязательно они будут придерживаться ваших понятий о мужестве и взглядов на защиту. И если приплывут корабли с закованными в броню пришельцами, будет плохо. А здесь ещё каждый сам за себя. У вас есть постоянные военные союзы?

– Нет, – мрачно ответил Маркус. – Союзы заключаются редко для нападения, и никогда для защиты. Считается, что, если не можешь защитить свою землю, значит, у тебя нет на неё прав. Вообще же, войны у нас редки.

– В истории моего мира такие нашествия не редкость, – сказал я, – но для вас это пока не самая большая опасность. Может случиться, а может и нет. Мои рассуждения к тому, что в ваших ограничениях немного смысла. Вы оказались отрезанными от других стран и живёте изолированно, придерживаясь обычаев, которые не будут соблюдать другие. А с нашим появлением их может отринуть и кто-нибудь из вас. Объявят трусом? Можно потерпеть, а потом развесить хулителей на деревьях.

– Давай пока об этом закончим, – предложил Маркус. – Мне нужно кое с кем поговорить, а потом мы продолжим этот разговор. Сейчас мне пора идти. Скоро совсем стемнеет, а я не люблю пользоваться ночным зрением.

– А что это за зрение? – спросил я. – Судя по названию, вы можете видеть в темноте?

– Не в полной. Вижу, что у тебя загорелись глаза. Поговорим и об этом, но не сейчас, тебе пора отдыхать. Можешь сходить успокоить вашу служанку: не дело, когда девушка плачет в подушку.

– А вы хотите, чтобы в подушку плакал я. Знаю я, чем закончится такое утешение. А если у неё будет ребёнок? У меня нет денег на уплату штрафов, да и не смогу бросить своего ребёнка. А связывать себе руки пока тоже не могу. Пусть лучше она сейчас поплачет одна, чем потом нам плакать вдвоём.

– Как считаешь нужным, так и поступай.

– Я тоже не железный и уже не тот мальчик, который знал о женщинах только из рассказов старших приятелей. Если она от приставаний перейдёт к слезам, меня надолго не хватит.

– Эх, молодёжь! – проворчал Маркус, забирая сумку с уже прочитанными книгами. – Слава богам, что для меня всё это уже позади и неважно.

– Иди отдыхать, – сказала мне Клара. – И не вздумай портить глаза, читая с лампой. Некуда тебе так спешить. Перечитаешь сейчас книги и что будешь читать потом?

Я послушался, испытывая смутное беспокойство и жалость к обиженной Алине. Остановился возле её двери, не услышал рыданий и ушёл к себе. Спать лёг, оставив дверь незапертой, но этой ночью меня никто не побеспокоил.

Два дня занятий со снарядами и беготнёй прошли, и мастер выполнил обещание, начав отрабатывать со мной элементы фехтования. Он показывал стойки, приёмы и переходы, которых я вроде никогда не знал, но стоило взять в руки тренировочный деревянный меч, и тело само начинало довольно точно воспроизводить показанное. Для закрепления достаточно было десять раз повторить приём, чтобы выполнять его легко и естественно.

– Главное, чего нужно сейчас добиться, – это отработать все элементы, – говорил мне Лонар. – Потом разучишь связки, и последним этапом будут учебные схватки, на которых ты должен выбрать свой стиль боя.

– А какой стиль у вас, учитель? – спросил я.

– У меня много стилей. Выбрать из них единственно верный для успешного противостояния противнику – это и есть искусство. Но этому вас будет учить жизнь. После меча займёмся борьбой без оружия.

– И много будет занятий?

– Это будет зависеть от тебя. Отойдём в сторону, надо поговорить. Я заметил, что, когда ты начал изучать защитные блоки, скорость движений стала выше той, которая должна быть у этого тела. Тебе делали магическое ускорение? Молчишь, значит, делали, и я догадываюсь кто, а со временем могут догадаться другие. Вы не спрашивали разрешения? Меня можешь не бояться, я не пойду к наместнику. Советую никому это не показывать. Учись двигаться в обычном темпе, а работу в ускоренном мы отработаем как-нибудь потом, когда ты будешь неплохо владеть мечом и поблизости не будет посторонних. А на всякий случай придумай правдоподобное объяснение. Скажи, например, что это сделали по разрешению ещё на твоей родине.

– Значит, и вам делали, учитель?

– Ты здесь чужой, так что можешь не знать. Я служил в королевской гвардии. Незадолго до моего увольнения была попытка смены династии. Тогда была убита сестра короля, но остальных мы спасли, хотя король и был легко ранен. С заговорщиками удалось покончить, и Игнар Орсел щедро наградил гвардейцев. Помимо денег и очередных званий отличившимся, была дана привилегия на магическое изменение тела. Кто захотел, тот этим воспользовался.

– А можно спросить, кого спасали лично вы?

– В этом нет секрета. Я спас принцессу Лану. Ей тогда было двенадцать, совсем ещё девчонка. Ладно, мы с тобой заболтались. Бери меч!

Я рассказал об этом разговоре Маркусу, и он одобрил совет Лонара.

– Я не спрашивал, что ты придумал о своей родине. Где у нас проживала семья барона Делафер?

В наших детских играх я был Атосом и, когда ходили в мэрию за браслетами, недолго думая, решил позаимствовать род графа де ла Фер, назвавшись Геном Делафер.

– Я решил выбрать Коларию, – ответил я на вопрос. – Это одно из самых дальних королевств. Они постоянно воюют с лесными племенами, и там нередки случаи, когда вырезаются семьи благородных и простой шевалье может стать бароном. С одной стороны, здесь к их титулам относятся пренебрежительно, с другой – мои слова никто не проверит.

– Хорошее решение, – одобрил маг. – А отношение к себе недолго и поменять. Многое зависит от того, чего ты сам стоишь.

– Как дела с шахматами?

– Я думал, ты уже не спросишь, – ухмыльнулся Маркус. – Заразил ты всех своей игрой. Уже и лаш забыт. Во дворе наместника все помешались на Игре королей. Кинулись в Расвел заказывать фигуры, а здесь мастера загружены заказами. Так некоторые отправили людей в столицу. Там, естественно, заинтересовались, что это такое и для чего. Ты говорил, что на такой доске можно играть и в другие игры. Что для этого нужно, кроме самой доски?

– Только два набора по двенадцать одинаковых фишек двух разных цветов. Фишка может быть круглой или любой другой формы. Главное, чтобы она умещалась на клетке, и её можно было перевернуть. Понятно, что две стороны фишки должны чем-то отличаться.

– Такое несложно сделать. Можно даже использовать для начала дерево. Сегодня же закажу, а потом приду тебя пытать.

– А чем будете расплачиваться? – засмеялся я. – Как насчёт ночного зрения?

– Ты не маг и не можешь управлять зрением, поэтому будешь слепнуть на солнечном свете, – сказал Маркус. – Я могу повысить чувствительность глаз. Сумеречное зрение даст преимущества при плохом освещении и не требует магических способностей.

– А когда можно сделать? – загорелся я.

– Да сейчас и сделаем авансом.

Так я обзавёлся ещё одним ценным умением, а на следующий день Маркус ушёл от меня с новой игрой. После нескольких дней поиска у своих знакомых Клара принесла несколько детских сказок, которые я про себя обозвал страшилками. Они не произвели впечатления: слишком всё было убого.

– В книжных лавках продаются пустые книги для записей? – спросил я Клару, возвращая ей книги.

– Нет, – ответила она, – но можно заказать. А для чего тебе?

– Хочу записать свои сказки. Мне только нужно поменять имена на местные. Как вы думаете, за сколько можно такое продать?

– Прежде чем что-то сказать, я должна их услышать, – ответила Клара. – Если твои сказки взаправду так хороши, как ты говоришь, можно не писать самому, а пригласить писца. Видела я, как ты пишешь пером: что ни слово, то клякса.

Я рассказал на пробу «Золушку» и «Спящую красавицу». В результате Клара расплакалась.

– Такое будут брать не только для детей, но и для взрослых, – говорила она, утирая слёзы. – Это надо же так написать! Завтра же схожу к одному купцу, который торгует книгами. У него работают несколько писцов. Думаю, что сумею его заинтересовать.

– А как здесь посмотрят на то, что книгу написал дворянин?

– Нормально смотрят. Писательство очень почётное занятие.

На следующий день, когда я вернулся со своих занятий, меня уже поджидал почтенный купец и книгоиздатель Альфар Лангрен с писцом и заготовкой для книги. Он вместе с нами пообедал, с удивлением глядя, как я уничтожаю большую тарелку мяса, после чего мы с ним немного поторговались и сошлись на том, что прибыль будем делить пополам. Он ушёл, а я отправился отдыхать и диктовать писцу текст. А через три дня Альфар посетил нас снова и показал мне первую готовую книгу, на титульном листе которой было написано: «Занимательные истории, рассказанные для детей и взрослых благородным Геном Делафер». Обычно на выпуск книги уходило много времени из-за её оформления, но я убедил купца, что в книгах главное – это содержание, и не стоит тратить слишком много времени на украшательство.

Отношения с Алиной складывались сложно. Со мной она стала держаться ровно, но утром по глазам было видно, что девушка плакала. Это доставало меня больше, чем былые приставания. Хуже было то, что меня самого начало к ней тянуть. То ли причина была в ненормально большом количестве съедаемого мяса, то ли я уже не мог спокойно относиться к молодой красивой девушке, которая почти постоянно была рядом. Клара заметила, что я стал уделять Алине больше внимания, чем прежде.

– Ты что-то для себя решил? – как-то спросила она, имея в виду девушку. – Я же вижу, что ты к ней неравнодушен, а она, похоже, думает уже о тебе, а не о браслетах. Алина дочь моих хороших знакомых. Девушка из богатой семьи и могла бы не работать. Жених уехал надолго, а мне понадобилась служанка, вот её родители и решили, что ей будет полезно заняться домашней работой.

– Вы мне её сватаете? Я сам ещё несовершеннолетний даже по вашим меркам. И я не знаю, что со мной будет завтра. В конце концов, я на год младше!

– Говоришь глупости, – отрезала Клара. – Ты давно смотрел на себя в последний раз? Ах да, у тебя же в комнате нет зеркала. Тогда можешь раздеться и зайти посмотреть на себя в мою. Я на это время уйду на кухню. Только смотри, чтобы Алина не застала тебя в таком виде. Бедная девочка может не выдержать. Ты сильно вырос и сейчас на голову выше её, а мышцами оброс так, что любо-дорого посмотреть. Немудрено, что она в тебя влюбилась. Разница в возрасте – вообще ерунда, а насчёт неопределенности будущего… Кто из нас может с уверенностью сказать, что ждёт завтра? Если так рассуждать, надо всю жизнь прожить одному, не связывая себя ни с кем никакими узами.

– А если мне придётся вернуться домой?

– Если любит, уйдёт с тобой.

Вот так поговорили, а мне после этого разговора ночью снилось такое, что хоть сам беги дёргать дверь в комнату девушки или для разнообразия забирайся к ней в окно!

Глава 5

Сегодня у меня был выходной. Вчера мастер предупредил, что его не будет в городе. Я впервые за месяц нормально позавтракал и решил пробежаться к Маркусу. С выходом пришлось задержаться из-за визита моего компаньона Альфара Лангрена, который явился с первой выручкой от продажи нашей книги.

– Здесь полсотни золотых, – сказал он, кладя на стол кошель. – У меня взято заказов на месяц вперёд, и в столицу ушли только первые книги. Думаю, что скоро от желающих купить вашу книгу не будет отбоя. Вы не хотите написать ещё что-нибудь? Я тогда дополнительно набрал бы писцов.

– Если опять сказки, то могу надиктовать на две такие книги, – ответил я. – Можно и больше, но тогда нужно подумать.

Я плохо знал местную жизнь, и не все земные сказки можно было рассказывать, не меняя деталей сюжета. Окрылённый купец ушёл, пообещав после обеда прислать писца, а я взял увесистый кошелёк и вложил его в руку Клары.

– Что это за фокусы! – сразу вскинулась она, бросив кошелёк обратно на стол. – Зачем мне нужны твои деньги?

– У нас в семье деньгами ведала мама, – сказал я рассерженной Кларе. – Здесь у меня вместо матери вы. Посудите сами, зачем мне деньги, если вы меня полностью содержите? Разве что поменять немного золота на серебро, чтобы на всякий случай были карманные деньги.

Клара часто заморгала и, уронив голову на руки, вдруг зарыдала. В первый миг я растерялся, но потом бросился к ней, обнял за плечи и прижал к себе.

– Не надо плакать, если я чем-то обидел, только скажите, постараюсь всё для вас сделать.

– Почему я ни разу не слышала таких слов от своих детей? – утирая глаза платком, сказала она. – И денег они мне никогда не давали, только брали. Извини, не выдержала, когда ты сказал, что я у тебя вместо матери. Я слишком сильно к тебе привязалась, Ген, ты мне тоже как сын. И перестань выкать, разве так говорят с близкими людьми?

Мне повезло: Маркус оказался дома и у него не было клиентов.

– Заходи, Ген, – пригласил он. – Сейчас Грая подаст чай, тогда и поговорим.

– Сколько можно пить этот чай? – проворчал я. – На меня пусть не готовит. Только что плотно позавтракал, куда ещё пить?

– Не хочешь – не пей, можешь посидеть рядом.

– Послушайте, Маркус, – сказал я, когда сели за столик, где обычно чаёвничал маг, – у меня возникли вопросы. Первый из них такой. В одной из книг упоминается о второй жене некоего барона. У вас есть многожёнство?

– Если есть желание взять вторую жену и первая не возражает, то окружающие признают брак. Естественно, что придётся содержать обеих жён. Но такое бывает редко, когда одна из жён добровольно признает подчинённое положение или жёны дружат. Часто вторую жену берут крестьяне, но это батрачка, с которой развлекается не только муж, но и вся его мужская родня. Обычно это сироты или девочки из бедных семей. Ты мог задать этот вопрос Кларе. Она высказала бы своё отношение к такому браку.

– Я и хотел, но она сейчас в расстроенных чувствах, – ответил я и рассказал Маркусу о последних событиях.

– Клара рассчитывала заменить тебе мать, а тут ты сам такое сказал, вот она и не выдержала. Будь с ней ласковей, Ген, она очень одинокая женщина и любит тебя. Я ответил на твой вопрос? Тогда давай следующий.

– Я нигде не нашёл в книгах, на чём держится власть благородного сословия.

– Как на чём? – не понял Маркус. – На обычаях, традициях и военной силе.

– Я имел в виду другое. Из каких источников складывается богатство дворянства? Крестьянин выращивает хлеб и скотину. На каком основании он делится своим трудом с дворянином? У вас есть рабство?

– Я понял, что ты хотел узнать, – кивнул Маркус. – Это общеизвестно, поэтому в книгах не встречается. Крестьяне у нас свободны и вольны идти куда угодно, но все пригодные для обработки земли в обжитых местах давно распределены между дворянами. Поэтому крестьяне вынуждены их арендовать. Большинство мастеров работают в городах и платят налоги в магистрат. Все благородные, а также магистраты городов отчисляют процент от своих доходов в казну короля. Рабство существует, но рабы невыгодны и их очень мало. Используются в основном в качестве слуг или личной охраны. Попадают в рабы пленные, за которых не внесли выкуп, или должники. У тебя всё?

– Ещё интересно узнать новости с шахматного фронта.

– Последняя новость заключается в том, что его величество всерьёз увлёкся твоей игрой и, по слухам, желает облагодетельствовать её создателя.

– Вот этого лучше не надо! Пусть он облагодетельствует вас, а я и на книжках неплохо заработаю.

– С девушкой что решил?

– А что здесь можно решить?

– Ты только не придуривайся, ладно? Я же вижу, что она тебе нравится. И она тебя любит.

– Её интересую не я, а мои браслеты. Откуда вы взяли, что она меня любит?

– Я маг, – ответил Маркус, – и могу определить ваши чувства. Может, было так, как ты говоришь, но сейчас всё по-другому. А тебе надо учиться разбираться в людях. На одной силе далеко не уедешь.

Мы недолго поговорили, потом Маркус принёс шахматы, и я показал несколько задач, которые вспомнил из сборника, а маг записал их на листе бумаги. Я присмотрелся к доске и увидел, что оба ряда клеток пронумерованы местными цифрами и буквами. Посидев ещё немного, решил отправиться домой и покачать мышцы. Клары дома не было, а Алина в последнее время выходила из своей комнаты только по необходимости. Я решил этим воспользоваться и посмотреть на своё отражение. Качество у бронзового зеркала Клары было неважное, зато размеры позволяли рассмотреть себя в полный рост. Я зашёл к ней в комнату и снял рубашку. Майку уже давно не носил из-за летней жары, так что в золотистом диске отразился голый по пояс парень с моим лицом и впечатляющими мускулами. Неужели я набрал такое за один месяц? За спиной послышался тихий вскрик. Я обернулся и увидел Алину, которая стояла в дверях и круглыми глазами смотрела на меня с удивлением и восхищением. Увидев меня спереди, она вдруг закрыла лицо руками и выбежала из комнаты. Я быстро надел рубашку и выскочил следом. Дверь в её комнату была приоткрыта, и оттуда доносились приглушённые рыдания. Я слегка постучал пальцами о косяк и вошёл.

Алина лежала на кровати и ревела в подушку. Я тихонько подошел и сел рядом.

– Я тебя чем-нибудь обидел?

Ответом был новый взрыв рыданий. Я наклонился и обнял вздрагивающие плечи девушки, за которые развернул её к себе. На красивом девичьем лице были такие тоска и безнадёжность, что мне стало страшно.

– Не надо так плакать, ладно? Ну что мне сделать, чтобы ты успокоилась?

– Ничего не надо! – замотала она головой, разбрызгивая слёзы. – Вы не захотели меня любить, когда пришли сюда бедным и слабым, а сейчас сильны и красивы, а вскоре будете богаты. Зачем вам какая-то купеческая дочь? Поначалу я хотела привязать вас к себе, чтобы получить дворянство. Мы с Ласом не любили друг друга, просто уважали, и нам было хорошо вдвоём. Родители настояли на помолвке, потому что мне уже шестнадцать, а Ласу нужна в дом хозяйка. Наши семьи давно дружили, и отец решил, что Лас будет для меня хорошей партией. Так и было бы, если бы не появились вы. Я не знаю, когда ушли злость на вас и желание возвыситься, а вместо этого появились симпатия и искреннее влечение. А сейчас моя жизнь кончилась. Клара наверняка выставит вон. Мне не важна работа, не важны деньги, важно то, что я не смогу вас видеть каждый день! Это как наваждение, вы отняли у меня радость жизни! Уже давно ничего не доставляет удовольствие, на душе так тяжело, что хочется забраться на крышу нашего магистрата и броситься на камни вниз головой!

Не надо было быть магом или обладать большим жизненным опытом, чтобы понять, что девушка совершенно искренне говорит то, что думает. Меня захлестнула волна нежности к этой малышке.

– Успокойся, – сказал я, гладя её волосы. – Всё не так плохо, как ты думаешь.

Она на мгновение застыла от моей ласки, а потом схватила своими руками мои и зашептала горячо и сбивчиво:

– Ты не бросай меня, ладно? Не надо на мне жениться. Я понимаю, что ты не можешь, у тебя свои планы. Но хоть капельку тепла можешь подарить? Я ведь не прошу многого. Только быть рядом с тобой и хоть иногда получать твои ласки! Разве я некрасива?

– Я никогда не встречал такой красивой девушки, – сказал я совершенную правду. – И клянусь чем угодно, что ты мне не безразлична!

Я начал целовать солёное от слёз лицо, вспыхнувшие радостью глаза, приоткрытые губы. Потом взял её на руки и понёс в свою комнату. Что было дальше – никого не касается.

Утром я проснулся из-за того, что Алина громко сопела носом в ухо. Она обхватила меня руками, видимо, чтобы не убежал, а для страховки забросила сверху ногу. Так я и лежал, боясь шевельнуться, чтобы не разбудить это маленькое чудо, пока в комнату не заглянула Клара.

– Вот ты где! – сказала она проснувшейся от хлопка двери девушке. – Я рада за вас, но Гену сейчас идти на занятия, а завтрака нет.

Алина, как была голая, вскочила с кровати, ничуть не стесняясь Клары, быстро натянула платье и помчалась на кухню.

– И как это понимать? – спросила Клара. – Просто решили развлечься, или это что-то большее?

– Второе, – ответил я. – Мы любим друг друга. Вы можете поговорить с родителями Алины по поводу разрыва помолвки с Ласом и о нашей свадьбе?

– А куда я денусь? – пожала плечами Клара. – А ещё раз услышу «вы», получишь подзатыльник.

«Вот так и рушатся грандиозные планы, – думал я, идя на занятие. – Что бы ни случилось, я её не оставлю. А если мне не пойдут навстречу и не позволят забрать с собой, то пусть катятся ко всем чертям! Тоже здесь останусь!»

Сегодня у мастера появился новичок, который, в отличие от нас, был мальчишкой. Новый ученик с английским именем Ник оказался двенадцатилетним сыном графа Сажа и племянником королевского наместника. В один из коротких перерывов, которые устраивал учитель, Ник подошёл ко мне, наверное, как к самому младшему.

– Привет! – сказал он. – Меня вам представили, а как зовут тебя?

Мне очень не хотелось знакомиться с родственником наместника и заявлять о себе раньше времени, но он не оставил выбора.

– Меня зовут Ген Делафер, сын барона.

– Я не помню такого рода, – сказал мальчишка. – И говоришь ты с акцентом. Иностранец?

– А ты запомнил всех баронов? – удивился я. – Я не стал этого делать, уж очень их много.

– Такой род я запомнил бы из-за его необычности.

– Ты прав, я из Коларии.

– Издалека, – удивился Ник. – К нам от вас редко приезжают. А каким ветром тебя принесло, если не секрет?

– Какой там секрет, – махнул я рукой. – Соседи сговорились и втроём напали на наш замок. Я хотел сражаться, но отец сунул за пазуху кошель с золотом, выпихнул в подземный ход и закрыл дверь на засов.

– Значит, теперь ты барон?

– Толку от титула, который никто не может подтвердить, да и имения нет. Замок разрушен, а земли захвачены. Хорошо, что один из ваших магов знал отца и подтвердил, что я не вру.

– Как ты сказал? Делафер? Это не ты написал книгу со сказками?

– Я. Понравилась?

– Ещё бы! Не читал ничего лучше! Мне подарил дядя. Сказал, что её, должно быть, написал мудрец. Вот он удивится, когда узнает, что автор учится махать мечом у старого Лонара!

«Какой же я идиот! – осознал я свою ошибку. – Рано или поздно, мои книги попадут в другие королевства, и по надписи на обложке любой из игроков сразу узнает моё имя. Негров сюда присылать не будут, а кто из европейцев или жителей США не читал о Золушке?»

Желание заработать сильно меня подвело. Если среди заброшенных ребят отыщется неразборчивый в средствах, ему будет несложно вывести меня из игры. Стрела или арбалетный болт, или просто удар ножом в бок в переулке от случайного прохожего. Эти мысли выбили меня из колеи, из-за чего я получил от учителя несколько довольно болезненных ударов деревянным мечом по пальцам.

– Ген, – окликнул он меня. – Не спи. Завтра начнёшь тренироваться с другими в учебных поединках, а через шесть-семь дней возьмёшь в руки настоящий меч.

Познакомившись с писателем, да ещё написавшим такую замечательную книгу, Ник прилип ко мне как банный лист. В отличие от меня, его не изматывали развивающими тело упражнениями, потому что для своего возраста и роста и так был неплохо развит. Мальчишка быстро вытянул из меня адрес Клары, а когда узнал, что я накоротке знаком с магом Маркусом, пришёл в восторг.

– Это же самый сильный игрок в Игру королей! – восторженно кричал он, размахивая руками. – Слушай, познакомь меня с ним. Ну чего тебе стоит?

– Граф, – с показной издёвкой сказал я. – Где ваши манеры? Разве можно так себя вести?

– Да ну тебя! – рассмеялся мальчишка. – Ты сейчас слово в слово повторяешь то, что я постоянно слышал от статс-дамы Ольмы Кошт, когда жил в королевском дворце.

– Видел принцессу?

– Конечно. Лана получала этих замечаний ещё больше меня. Мы с ней такое вытворяли! А сейчас меня выперли к дяде, а на неё опять навалились учителя. Жаль её, весёлая и очень красивая девушка, а в компании этих вяленых рыб совсем зачахнет.

– А почему до сих пор не замужем?

– Это ты меня спрашиваешь? – удивился Ник. – Я тебе не король Игнар, откуда мне знать? Когда это принцессы сами решали свою судьбу? Так познакомишь с магом?

– Давай, я для начала с ним поговорю, – ушёл я от прямого ответа.

С трудом дождавшись окончания занятий, я почти бегом отправился к Маркусу. На этот раз у мага был клиент, и пришлось немного подождать, пока он освободится.

– Что-то случилось? – спросил встревоженный Маркус, распрощавшись с довольным посетителем. – Ты никогда не появлялся у меня прямо с занятий, да ещё с таким хмурым лицом.

– Я вам ни разу не говорил, что идиот? – начал я.

– Вроде нет, а что, есть основания сделать такой вывод?

– Ещё какие. Во-первых, я влюбился.

– Это со временем пройдёт, – пошутил он.

– Вам бы всё шутить. Это Алина, и я хочу на ней жениться.

– Добилась-таки своего. Так я и думал. Не вижу причин для беспокойства: она хорошая девушка и не доставит тебе много хлопот.

– Есть причины. Моя взрослость неполноценная, иначе я не допустил бы столько глупых ошибок, свойственных мальчишке.

– И что же это за ошибки?

– Я выпустил от своего имени книгу и тем самым дал знать всем моим противникам из числа участников игры, кто я такой и где меня искать.

– Да, действительно, – согласился Маркус, – здесь ты не додумал. Но если это и случится, то очень нескоро. К тому же этим ты можешь заработать большие деньги, что тоже немаловажно.

– А также арбалетный болт в спину или ещё чего-нибудь подобное.

– У вас так делают? – удивлённо поднял брови маг. – Это же бесчестно.

– Иногда у меня возникают сомнения в том, кто из нас ребёнок, – вздохнул я. – Ладно, слушайте дальше. У Лонара сегодня появился новый ученик – племянник нашего графа. Он сразу понял, что это я являюсь автором сказок, а теперь об этом скоро узнает наместник.

– Он и так узнал бы, – пожал плечами маг. – Если ты не хотел так выделяться, проще было сказаться купцом. Но тогда и твои возможности были бы не в пример меньше.

– Это ещё не всё, слушайте дальше. Если графу придёт в голову мысль проверить слова о моей родине, я горю синим пламенем.

– Почему горишь? – не понял Маркус.

– Не обращайте внимания. Я сказал, что родом из Коларии, а сам почти ничего о ней не знаю. На каком языке там разговаривают?

– Язык тот же, – ответил Маркус, лицо которого приняло озабоченное выражение, – а вот говор у них совсем другой. Я об этом не подумал.

– Зато о своей легенде должен был подумать я. Я прочитал об этом много книг, а отнёсся как к чему-то второстепенному.

– Не надо на себя наговаривать, – возразил маг. – У тебя хватало других забот. Кто мог подумать, что молодого Сажа принесёт в Расвел, да ещё в школу Лонара?

– Вы его знаете?

– Лично не знаю, но достаточно наслышан. Личность довольно примечательная. Очень умный, но шкодливый мальчишка. Вечно попадает во всякие передряги. А если неприятностей почему-то долго нет, он организует их сам. О его похождениях с дочерью короля много болтали. Если интересно, на досуге могу просветить. Я придумал, что делать. У нас очень мало выходцев из Коларии, но я знаю одного такого. Он живёт недалеко за городом, лигах в десяти отсюда, и разводит лошадей. У него, кстати, можно купить для тебя хорошего коня.

– А зачем мне конь, если я видел лошадей только в кино и на картинках? Ещё конь есть у моего деда, он запрягает его в повозку.

– А вот это действительно плохо! У нас нет дворян, которые не могли бы ездить на лошади. Это в городе их используют мало из-за налога на уборку навоза. От него освобождаются только крестьяне, которые по утрам возят в город продукты, остальным приходится платить. Оттого в городе так мало лошадей. А вот за городом без них никуда. Значит, сделаем так. Сейчас идёшь домой, а я схожу к Лонару и договорюсь о том, что завтра ты не приходишь на занятия. С утра берём экипаж и едем к моему знакомому. Там я поставлю тебе этот говор, а ты расспросишь Герхарда об особенностях его родины. Он человек умный и сам поймёт, что тебе нужно. Заодно я дам тебе необходимые знания для того, чтобы ездить на лошади и уметь с ней управляться. У тебя есть деньги на покупку коня?

– А сколько нужно?

– Хороший конь может стоить десять золотых. Добавь ещё пять серебряных за сбрую.

– Для меня это теперь не деньги.

– А говорил, что не надо было писать книги. У меня ведь золото не растёт во дворе, так что ты всё делал правильно. Сейчас иди домой к невесте и постарайся доставить девушке удовольствие, потому что в ближайшем будущем это у тебя не получится. Готовься к боли в ногах и синяках на заднице. Если к этому добавить то, что ты ежедневно получаешь у Лонара, у тебя будет только одна мысль – отлежаться. И отлёживаться будешь в одиночестве.

Первой, кто меня встретил, была Алина. Она бросилась на шею, а я обхватил руками её плечи, зарылся лицом в волосы и на какое-то время выпал из реальности. Потом были торопливые жаркие поцелуи и пробежка в мою комнату, где я постарался выполнить пожелание Маркуса, подарив моему чуду всю свою любовь и нежность без остатка. Отдышавшись, Алина сообщила мне радостную новость: Клара была у её родителей и договорилась о расторжения помолвки с Ласом и нашей свадьбе. Естественно, они захотели со мной встретиться.

– Обязательно встретимся, – пообещал я, – и прямо сегодня. Скоро должен прийти писец от Лангрена, а потом и сходим. Это будет не поздно? Завтра я должен уехать с Маркусом на весь день, а потом буду не в лучшей форме.

– Что-то случилось? – встревожилась она.

– Пока ничего не случилось. Ты хорошо ездишь на лошади?

– Конечно, езжу. Все купцы хорошие наездники.

– А вот я на них не ездил. Там, где я жил, передвигались иначе. Я из очень далёкой страны, но об этом нельзя никому говорить. Для всех я приехал из Коларии, где от набега соседей погибла моя семья.

– А на самом деле? – требовательно спросила девушка. – Я хочу знать о тебе всё. И можешь не опасаться, у меня смогут отнять жизнь, но не твои тайны.

– Я им отниму! – пообещал я неизвестным злоумышленникам. – На самом деле меня перенёс из другого мира неизвестный тебе бог. Чтобы вернуться назад, я должен играть по его правилам с такими же, как я, которые живут в других странах. А моя семья жива и здорова, но осталась там.

– Ты уйдёшь к себе, а как же я? – В её взгляде был даже не страх, ужас.

– Неужели ты могла подумать, что я тебя оставлю? – прошептал я, покрывая её лицо поцелуями. – Уйдём вместе, а если это не получится, я останусь с тобой.

Мы не ограничились поцелуями, после чего я, опустошённый, но счастливый, остался лежать на кровати, а любимая умчалась на кухню готовить еду.

Едва я успел съесть мясо, как появился писец, которому пришлось уделить больше трёх часов. Хорошо, что этот писал быстрее того, который был в первый раз, и мне удалось надиктовать ему четыре сказки.

Потом я взял у Клары часть золота на завтрашнюю поездку и для других целей и сбегал в находившуюся недалеко от нас ювелирную лавку. Там подобрал понравившийся мне золотой кулон для матери Алины. Камней на нём не было, но очень тонкая работа радовала глаз. Дома любимая расчесала мои немного отросшие волосы, и мы направились к её родителям. Я хотел отправить кого-нибудь их предупредить, но Алина отговорила.

– Ты идёшь не сам, а со мной, и с Кларой об этом уговорились. Мои родители очень милые люди и будут тебе рады.

Идти было далеко, и по дороге она успела рассказать о своей семье. Помимо отца с матерью были два брата и сестра.

– Живы родители отца, но они в столице. Отец предлагал им переехать сюда, но дед не хочет. А жаль, старики очень хорошие люди и у них всегда весело.

Когда прибыли на место, уже начало смеркаться. Дом родителей моей невесты оказался двухэтажным и намного больше дома Клары. Меня приняли как родного, наплевав на сословные предрассудки. Все были искренне рады за Алину, которая не скрывала от домашних своего счастья. Через час совсем стемнело, и нам предложили добраться до дома на наёмном экипаже.

– Незачем рисковать, – рассудительно говорил отец Алины – крепкий мужчина лет пятидесяти, с приятным лицом. – Сейчас пошлём Края, и он всё сделает.

– Правильно говоришь, Грасс, – одобрила мать – красивая женщина лет на десять моложе. – Хоть и не часто, но случаются грабежи и убийства. Только незачем Краю ходить по темноте одному, пусть идёт вместе с Глакхом.

Я не возражал, и братья, взяв на всякий случай кинжалы, торопливо ушли. Алина уединилась с родителями, а я остался ждать экипажа в обществе её сестры, которая внешне была более молодой копией моей невесты.

– Повезло Альке! – говорила она, бросая в мою сторону многозначительные взгляды и вообще флиртуя напропалую.

Девицы в этом мире были слишком раскованные, даже такие молодые. Если бы нас оставили в доме одних на всю ночь, я не поручился бы за то, что она не заберётся в мою кровать. Вскоре возле дома застучали по брусчатке копыта лошадей, и мы попрощались с хозяевами и сели в открытый экипаж. Кучер взмахнул кнутом, и лошади рванули с места.

– А нельзя ехать потише? – крикнул я, едва не прикусив при этом язык.

Амортизаторы и шины на колёсах отсутствовали, и экипаж нещадно трясло.

– Никак нельзя, ваша милость, – не оборачиваясь, прокричал мне кучер. – По тёмному времени только так и ездим, да и то иногда нападают.

Он как накаркал. Не успели мы проехать и половины пути, как из-за угла дома, перекрывая дорогу лошадям, выбежало несколько мужчин.

Глава 6

На улицах Расвела не было фонарей, и в полумраке едва виднелись дорога и тёмные пятна стоявших вдоль неё домов. Окна на ночь закрывали ставнями, а небо с утра было затянуто тучами, так что для человека с обычным зрением нападающие представлялись смазанными серыми тенями. Я же мог разглядеть контуры домов и фигуры бандитов.

– Спрячься под сиденье, и не вздумай высовываться, – успел я шепнуть Алине, после чего распахнул дверцу, выхватил из ножен меч и спрыгнул на мостовую.

Наверное, я не смог бы сделать того, что сделал, если бы не сильный страх за любимую девушку. За всю жизнь я убил только воробья из рогатки, а потом стоял над жалким трупиком, в который превратилась до того весело чирикающая птица, и чувствовал себя дрянью и глупцом. Здесь были не птицы, а люди, но я подскочил к первому, пытающемуся запрыгнуть в экипаж, и без колебания ударил мечом. В лицо плескануло кровью, но, к счастью, не залило глаза, и я успел зарубить ещё одного из нападавших, прежде чем на меня бросились сразу двое. Меня они почти не видели и заученными движениями чертили перед собой воздух ударами кинжалов. Я видел намного лучше, уложил их одного за другим и повернулся к экипажу. Вместо кучера на козлах сидел какой-то детина, который уже собирался отогнать захваченное имущество. Ещё один бандит стоял на подножке экипажа, а трое остальных двигались в моём направлении. Я впервые применил ускорение и что было силы прыгнул к тому, кто мог нашарить внутри экипажа мою Алину. Не ожидавшие такой прыти и едва видевшие грабители не отреагировали на мой манёвр, и их стало на одного меньше. Обернувшийся верзила получил колотую рану в грудь и, выпустив вожжи, молча растянулся на брусчатке. Лишь зазвенел по камням выпавший из его руки тесак. Не теряя времени, я запрыгнул на козлы и, схватив вожжи одной рукой, другой что было силы ударил одну из лошадей мечом плашмя. Она рванулась, чуть не перевернув экипаж, но я тут же огрел и вторую, после чего обе поняли, что от такого возницы не стоит ожидать ничего хорошего, а надо улепётывать что есть силы. Я гнал лошадей минут пять, после чего с трудом их остановил и бросился к Алине. Только хорошая реакция и сумеречное зрение помогли избежать удара кинжалом, который она нанесла из-под сидения.

– Слава богу, с тобой всё в порядке! – вырвалось у меня. – Больше и сам без нужды не пойду на ночь глядя, и тебя не пущу. Откуда кинжал, которым ты чуть не выколола мне глаз?

– Прости, я не думала, что это ты. А кинжал выронил разбойник, которого ты зарубил.

– Выбирайся из-под сидения и будем думать, как найти дорогу к дому. Я и днём почти не ориентируюсь в городе, тем более сейчас.

– А где наш кучер?

– Убили.

– Пошарь на козлах под сидением, там обычно держат факелы на тот случай, когда нужен свет. Кучера знают город лучше других, но такой ночью и они могут заблудиться.

– Надо было предупредить Клару, что мы можем заночевать у твоих родственников. Завтра всё равно не идти на занятия.

– Что толку по-пустому сокрушаться! Ты нашёл факелы?

– Факелы нашёл, ищу огниво. Ага, вот и оно!

Когда я зажёг факел, Алина узнала место, где мы остановились. Для меня все дома были одинаковыми, да ещё в свете факела, но прожившая всю жизнь в Расвеле девушка ориентировалась в нём не хуже кучеров.

– Езжай прямо два квартала, – велела она мне, – а потом повернёшь направо. Тогда вскорости будет наш дом. Смотри его по левой стороне, уж дом Клары ты должен узнать.

До дома факел не дотянул, но уже ехали по своей улице, и я не стал возиться, зажигая другой. Возле калитки я остановил экипаж и соскочил с козел.

– Привяжу лошадей к забору, и пусть стоят до утра, а ты предупреди Клару. Если увидит меня, с ног до головы залитого кровью, для неё это может плохо кончиться.

Так и сделали. Я остался возиться с лошадьми, которых постарался покрепче привязать к забору, а Алина побежала в дом, где её встретила ждавшая нашего возвращения Клара. Она всё равно испугалась, потому что, как оказалось, кровью окатило не меня одного, много попало и на Алину. Когда я зажёг факел, больше смотрел по сторонам и не заметил эти мазки, а вот Клара прекрасно разглядела и от страха чуть не разбила лампу. Моё появление она восприняла уже более спокойно, несмотря на то что я до пояса был испачкан в крови. Когда начал переодеваться, увидел, что колет разрезан ударом кинжала. Один выпад я пропустил, но клинок не достал до тела, а только испортил одежду.

– Это уже не отстираешь, – с сожалением сказала Клара. – Завтра наденешь что-нибудь из вещей сына, и пройдёмся по лавкам. Деньги теперь есть, поэтому надо справить одежду, и заказать тебе к свадьбе праздничный дворянский костюм, а Алине новое платье.

– А мы с Маркусом хотели с утра ехать за город.

– В этом можно ехать, только если ты решил податься в разбойники. При виде тебя в таком облачении все будут без возражений складывать на дороге самое ценное, умоляя, чтобы ты сохранил им жизнь.

– А штаны можно отстирать? – с надеждой спросил я. – На них мало крови.

Видел я одежду сыночка Клары, когда Алина убирала её из моей комнаты. Самые маленькие вещи были мне на вырост, даже с учётом того, что я подрос и раздался в плечах.

– Можно попробовать, – сказала Алина. – Раздевайся!

– Это я всегда с радостью, – пошутил я, стягивая свою одежду. – Ты тоже переоделась бы, да заодно и умылась, а то похожа на вампира.

– А кто это?

– Это такие мёртвые люди, которые пьют человеческую кровь, чтобы казаться живыми. Выдумка из моего мира.

– На себя посмотри! – фыркнула девушка, взяла мои штаны и пошла на задний двор, где у нас было корыто и стояли бочки с водой.

Я прочитал в какой-то книге эпизод о войне, в котором молодого солдата колотило после боя, когда он в первый раз заколол врага штыком. Я же не испытывал абсолютно ничего, кроме усталости и раздражения из-за испорченной одежды и того, что очень нужная поездка накрывается медным тазом. Может быть, так случилось из-за того, что я дрался в темноте и плохо видел своих противников, или сыграли свою роль постоянные нотации Лонара, но, скорее всего, дело было в том, что они покусились на самого дорогого для меня человека. Во всяком случае, спал я эту ночь хорошо, а проснувшись, уделил внимание Алине и вышел в одних трусах во двор посмотреть, что со штанами.

– Надо пошить халат, – сказал я сам себе. – Нормального белья нет, а весь день ходить в коже…

Штаны почти отстирались, но ещё не высохли. Поёживаясь от утренней прохлады, натянул их сырыми и отправился мерить рубашки, которые вчера отобрала Клара. Самая маленькая из них не влезла в штаны, и пришлось надеть её поверх, заодно закатав рукава. Мой вид рассмешил Алину. Отсмеявшись, девушка попробовала стянуть с меня это, как она выразилась, платье. Мы устроили возню, в результате которой я оказался на полу, а она на мне сверху пыталась расстегнуть ворот. В таком виде нас и застал Маркус, пришедший, чтобы меня забрать.

– Я помешал? – спросил он, увидев нас в такой двусмысленной позе. – Я человек деликатный, но, если ты помнишь, мы собирались с утра уехать. Зачем ты заказал экипаж? Я же говорил, что сделаю это сам.

– Его за ночь не украли? Слезай с меня, милая, подурачились и хватит. Это не то, о чём вы подумали, Маркус. Я не заказывал экипаж и не могу сейчас никуда ехать по той причине, что нечего надеть. Вчера мы поздно возвращались на этом экипаже от родителей Алины, и на полдороге напали какие-то мерзавцы. Кстати, большое вам спасибо за сумеречное зрение, без него мы не выкрутились бы. А так мне удалось отбиться и удрать. Кучера они убили, ну а я в драке весь испачкался в крови.

– Это плохо, – озабоченно сказал Маркус. – Вряд ли получится сегодня уехать. Сейчас я отправлюсь в магистрат и всё там улажу. Они наверняка пришлют своего дознавателя. И от гильдии возчиков кто-то должен приехать, чтобы узнать, как было дело, и забрать экипаж. А одежду надо было давно заказать. В чём-то ты предусмотрительный, но иногда забываешь делать очевидные вещи.

– Из-за занятий не было ни лишнего времени, ни сил, и я ещё не привык к тому, что есть лишние деньги. Да и появились они совсем недавно.

– На другие дела находишь время и силы, – насмешливо сказал он, смерив взглядом покрасневшую Алину. – С одеждой я помогу. У меня есть знакомый портной, который не откажется навестить денежного клиента. Тебе не стоит в таком виде ходить по улицам, да и страже можешь понадобиться в любой момент. Прямо из магистрата и поеду. Кстати, обо всех подобных происшествиях обычно докладывают наместнику, поэтому по возвращении я дам тебе навыки езды. Если пригласит граф и нельзя будет отказаться, по крайней мере, не упадёшь с лошади. Сразу тебя проверять не будут, так что у нас будет время съездить к Герхарду.

Маг торопливо ушёл, а мы занялись своими делами. Точнее, занялись Клара с Алиной. У меня дел не было, и я в меру сил мешал им на кухне готовить, пока не прогнали. По пути в свою комнату я остановился перед дверью комнаты Алины и решил её осмотреть. Часто комната может многое сказать о живущем в ней человеке, даже если это его временное жилище. Я с любопытством осмотрелся. Когда заходил сюда в первый раз, был занят девушкой и не смотрел по сторонам. В комнате царили идеальный порядок и чистота. Чувствовалось, что здесь каждая вещь лежит на своём месте. Я тоже не любил беспорядка, но не был таким аккуратистом. Над кроватью на крючке висел музыкальный инструмент, представлявший собой что-то среднее между гитарой и балалайкой. На небольшом столике стояла деревянная рамка с натянутой на неё тканью, на которой с большим искусством был вышит олень на фоне деревьев. Вышивка не была закончена, из чего я сделал вывод, что шила моя невеста. После этого осмотра вернулся на кухню.

– Алина, у тебя над кроватью музыкальный инструмент. Ты умеешь на нём играть?

– Это вилона. Если бы не умела, не держала бы здесь инструмент.

– А почему я не слышал твоей игры?

– Я играю не очень громко. Если закрыть дверь, то в коридоре не слышно.

– Оленя ты вышивала?

– Я, а что?

– Здорово получилось, мне понравилось. А чего я ещё о тебе не знаю?

– А много ты обо мне знаешь?

– Я знаю, что ты самая замечательная на свете!

– Это я тоже знаю, – засмеялась девушка.

– Какое самомнение! Я думал, что ты скромнее.

– Ну вот, – притворно обиделась Алина. – Я с ним во всём соглашаюсь, как примерная жена, и из-за этого, получается, виновата! Сейчас встанешь рядом, и тоже будешь готовить.

Дурачась, она плеснула на меня водой.

– Мне нельзя, я дворянин. Что подумают люди? Это же урон чести!

– А я почти твоя жена! Кто-нибудь может сказать, что дворянка делает на кухне?

– А ведь ты права, – задумался я. – Готовишь ты вкусно, но если после нашей свадьбы в доме не будет служанки, это может дать повод для разговоров.

– Берём служанку? – вмешалась Клара. – Можно договориться, чтобы она только приходила готовить.

– Старую и некрасивую! – поставила условия Алина. – А то знаю я этих служанок, сама такая. Не успеешь оглянуться, и уведут мужа!

– А может, возьмём твою младшую сестру? – съехидничал я. – По-моему, она не против заменить тебя во всех смыслах. И она намного моложе! Готовить-то хоть умеет?

– Ах, ты! – Она опять облила меня водой.

– Хватит вам резвиться! – рассердилась Клара. – Нашли место. Слушай, Ген, шёл бы ты отсюда, а то мы сегодня не увидим обеда. Мне кажется или кто-то стучит в калитку? Вышел бы посмотреть.

В калитку действительно стучали двое: пожилой солидный господин и знакомый мне стражник с наглой мордой. Я быстро снял напоминавшую платьице рубашку, надел браслеты и, голый по пояс, встретил гостей.

– Добрый день, господа! – поздоровался я, открывая калитку. – Вы из магистрата по поводу ночного происшествия?

– Да, милорд. Дознаватель Смел Крош, к вашим услугам.

Представлять стражника он не счёл нужным.

– Прошу в дом, там и поговорим. Должен извиниться за свой внешний вид, но после драки с грабителями одежда пришла в негодность, а новую только буду заказывать.

– Не беспокойтесь, мы выслушаем ваш рассказ о вчерашнем происшествии и больше не будем докучать.

Я привёл их в свою комнату и предложил дознавателю стул. Второго стула в комнате не было, и стражник остался стоять. Я сел на кровать и без подробностей рассказал о нападении. После этого они поблагодарили и ушли. Я только хотел было закрыть калитку, как возле нашего дома остановился экипаж, из которого спрыгнул на дорогу бородатый господин лет пятидесяти.

– Извините, милорд, – обратился он ко мне, успев заметить браслеты. – Скажите, это не наш экипаж привязан к забору вашего дома?

– Понятия не имею, – пожал я плечами. – А вы кто?

– Эдмон Лошан. Я глава гильдии извозчиков этого города.

– Тогда вы имеете право забрать экипаж. Сожалею, но я ничем не мог помочь вашему человеку. Уверен, что его сразу же убили, но не стал это проверять. Если бы был один, тогда, может, и попробовал бы, да и то не уверен. Их осталось трое, а в темноте легко пропустить удар. Со мной была девушка, так что я предпочёл оттуда уехать.

– Никто не обвиняет вас в трусости, милорд, или в том, что вы бросили Нэша. Вы правы, его сразу убили, метнув нож. А при падении он ещё размозжил голову о мостовую. Обычно мы не ездим так поздно, а Нэш рискнул, соблазнившись высокой платой, и проиграл. Спасибо за то, что сохранили экипаж с лошадьми, будет работа для его старшего сына.

Кивнув ему на прощание, я закрыл калитку и вернулся к женщинам, которые уже заканчивали готовку.

– Кто там был? – спросила Клара.

– Люди из магистрата и глава гильдии возчиков.

– А, Эдмон. Закончили с этим делом или должен прийти кто-то ещё?

– Вроде уже всё. Теперь надо ждать Маркуса с портным, других гостей не будет.

Я ошибся, и минут через десять калитку пришлось открывать для ещё одного гостя. На этот раз я не стал светить своим торсом и открывать побежала Алина. С недавних пор этот гость стал в нашем доме дорогим в прямом смысле этого слова. Альфар Лангрен и на этот раз появился с набитыми золотом кошелями.

– А это откуда? – с удивлением воззрился я на два кошеля, каждый из которых был больше принесённого им в прошлый раз. – Вы же недавно приносили деньги.

– Поступил большой заказ от двора, который оплачен авансом. Заказ мы закончим на днях, а это ваша доля.

– Выгодное это дело – книгоиздательство, – сказал я, в замешательстве глядя на кучу золота. – Написать, что-ли, ещё одну книгу?

– Я с радостью возьму ваши книги, – заверил меня Альфар. – С тех пор как нас познакомила госпожа Альша, мои доходы выросли в пять раз. Только лучше это сделать чуть позже, сейчас у меня все люди заняты.

– Ну и что будем делать с этим богатством? – спросил я у женщин после ухода издателя.

– Прежде всего куда-нибудь уберём, тем более что должны прийти посторонние люди, – рассудительно сказала Клара, – а потом придумаете. Вам обоим нужны одежда и обувь для повседневной носки и парадные на свадьбу.

– Тогда приготовьтесь к тому, что с вас будут снимать мерки, – предупредил я. – Есть у меня идея, что заказать портному. Кто-нибудь знает хорошего башмачника?

– Я знаю, – отозвалась Клара.

– Вот и прекрасно. Я немного раскручусь с делами, тогда вместе сходим. И ещё одно. Надо купить бумагу и тонкие угольные чертилки. Клара, ты не можешь взять это на себя? Надо было озадачить Альфара, но у меня при виде золота остальное вылетело из головы.

– А зачем тебе чертилки?

– Мне трудно рисовать тем, что вы называете пером, – признался я. – Не столько рисую, сколько ставлю кляксы. Ладно, это пока не к спеху. Слышите? У калитки остановился экипаж. Это наверняка Маркус с портным.

Это действительно был маг, который привёз с собой мастера и его помощника.

– Мне нужно два комплекта обычной одежды,– сказал я портному. – Всё из хороших материалов и чтобы не стесняло движения. Ещё сошьёте парадный дворянский костюм для меня и такое же платье для этой молодой леди. Кроме того, я хочу заказать одежду, которую ни у кого здесь не видел. Она домашняя, называется халатом и шьётся из тонкой ткани. Бывают и зимние халаты, для которых берётся более толстая ткань, но они пока не нужны. Халаты надо пошить для всех.

– И что же собой представляет этот халат? – заинтересовался мастер.

– Это очень удобная одежда вроде женского платья, только верх делается не облегающим, а свободным, и нижняя часть не колоколом, а только чуть расширяется книзу. Длина должна быть где-то до середины голени. Можно сделать пуговицы, а можно обойтись и без них. Спереди халат разрезан по всей длине. Надевается в рукава, запахивается и завязывается поясом. Его удобно надеть, встав с кровати по необходимости, или когда не думаешь никуда выходить. И телу в нём легче, чем в кожаной одежде. Женские халаты обычно украшают и делают из более ярких тканей, мужские более строгие.

– Любопытно, – потёр руки мастер. – Больше ничего не нужно?

– Было бы неплохо пошить нижнее бельё. Здесь носят только длинные рубашки, а я предлагаю шить трусы и майки. Майку я вам сейчас покажу, а трусы есть только одни, и они на мне, поэтому посмотрите, когда меня будут мерить. За хорошую работу я и заплачу хорошо. А халаты и бельё могут стать ходовым товаром.

После примерок мастер получил аванс и отбыл вместе с помощником, а мной занялся Маркус. Сеанс магии длился несколько минут, и на этот раз я ничего не почувствовал.

– Вспомнишь, когда сядешь на лошадь, – сказал маг. – Я купил тебе рубашку и колет из готовых и новую шляпу, поэтому сейчас обедаем и едем к Герхарду. Быстро узнаешь всё, что нужно, попробуешь себя в качестве наездника, и купим себе коней. Я тоже решил, что передвигаться верхом будет быстрее, и куплю у Герхарда лошадь. Пока у тебя нет своей конюшни, пусть обе покупки стоят в моей. Есть у меня конюшня, ты не видел, потому что она на заднем дворе. У вас тоже есть место, где можно построить. И калитку нужно сделать шире. Потом купишь лошадь для жены. Я сам заплачу в магистрат налог, потому что с тебя больше сдерут. Потом, кстати, отдашь деньги. Надо привыкать жить на свои средства, тем более что они у тебя появились.

– Может, сейчас послать кого-нибудь за извозчиком? – предложил я.

– В этом нет необходимости, – ответил Маркус. – Я договорился с извозчиком, что он отвезёт мастера и вернётся за мной. Поэтому давайте не будем терять время, его у нас и так не очень много. Ген, иди переодеваться, а женщины пока накроют на стол.

Мы быстро поели надоевшую кашу с мясом, и я в который уже раз решил, что, когда появится свободное время, научу женщин готовить борщ. Сам я его не готовил, но неоднократно видел, как варит мать. Что-то вроде лука и моркови регулярно попадало на наш стол, и я был уверен, что если поискать на рынке, то можно найти и заменители свеклы, капусты и картошки. Земные фрукты или овощи мне пока не попадалось.

Езда по тряской мостовой не располагала к разговорам, поэтому мы молчали до городских ворот. Когда экипаж выкатил на пыльную грунтовую дорогу, тряска почти исчезла, но нас обдавало пылью от проносившихся встречных экипажей и всадников.

– Скучаешь по родителям? – неожиданно спросил Маркус.

Я показал ему глазами на кучера, но маг рассмеялся.

– Можешь говорить свободно, – сказал он. – Кучер не обратит внимания на твои слова, и ничего не запомнит. Даже если он сразу после поездки попадёт в руки к другому магу, тот ничего не сможет узнать. Это не наносит вреда здоровью, поэтому допускается использовать. Любой, кто везёт мага, об этом знает, но мы платим немного больше, а им не нужны наши секреты.

– Нет, пока не скучаю, – ответил я. – Проснулась долговременная память, и теперь я могу в деталях вспомнить любой эпизод нашей жизни. Стоит закрыть глаза и настроиться, как прошлое оживает. Я вспоминаю даже запах и вкус того, что ел. Недавно просмотрел празднование Нового года, когда мне было шесть лет. Это праздник, который у нас отмечают, когда уходит один год, и его сменяет другой. В домах ставят ёлки, всячески их украшают красиво сделанными игрушками и конфетами и вешают гирлянды. Это цепочка цветных огоньков, которые горят постоянно или могут зажигаться и гаснуть. В ночь перед Новым годом все веселятся и накрывают праздничные столы. Мы вешали на ёлку мандарины. Это кисло-сладкие небольшие плоды с удивительным вкусом и запахом. Они растут на юге, а мы жили намного севернее. Привозили их на продажу только под Новый год, поэтому для меня мандарины связаны с этим праздником. Недавно закончилась очень большая и страшная война, унёсшая жизни огромного числа людей и полностью разрушившая сотни городов и тысячи деревень. Мы победили, но потери были так велики, что все силы уходили на восстановление разрушенного, ни на что другое средств не хватало. Отец покупал немного этих фруктов, только чтобы порадовать нас, сами родители их не ели. Я был очень жадным до сладкого, а совесть ещё не проснулась, поэтому ночью ползком добрался до ёлки и слопал один за другим все мандарины, даже не убрав следы преступления в виде шкурок. Утром сестра со слезами жаловалась матери, что я съел на ёлке всё вкусное. Знаете, Маркус, меня ни разу не ударили родители, хотя было за что. Они у меня замечательные, и я надеюсь, что тот, кто меня сюда заманил, не соврал и они действительно не мучаются из-за моей пропажи. То же самое могу сказать и о сестре, хотя у меня с ней было всякое.

– Мы подъезжаем, – сказал маг. – Видишь изгородь? Это уже владения Герхарда, а за поворотом дороги будет и его дом.

Герхард оказался крупным мужчиной с весёлым прищуром красивого, хоть и подпорченного шрамом лица. Он искренне обрадовался приезду Маркуса и сразу же, несмотря на возражения, потянул за стол. Мы не стали есть, но посидели за компанию, пока он завтракал. Во время трапезы Маркус рассказал о моих проблемах, объяснив моё желание выдать себя за выходца из Коларии опасностью кровной мести.

– Ему надо немного рассказать о таких вещах, которые не могут не знать твои земляки, – говорил маг. – Ваши словечки и всё такое. У парня абсолютная память, так что можешь не говорить дважды об одном и том же. А потом я поставлю ему коларский говор. Напоследок дашь урок верховой езды. Учти, что парень видел коня только на картинках. Я дал свою память всадника, но навыки надо закрепить. И подбери нам двух хороших жеребцов. С ценой не скромничай, деньги у нас есть. Сбрую тоже внеси в цену. И сделать это нужно быстрее, чтобы мы успели вернуться до темноты. Прошлой ночью на Гена с невестой напали бандиты, так он покрошил их и спас девушку. Его приёмная мать тогда сильно переволновалась, не стоит повторять такое дважды. Задача ясна?

Глава 7

Герхард рассказал всё, что, по его мнению, должен был знать уроженец Коларии. Такого набралось много, начиная с законов, свойственных только этому королевству, и заканчивая двумя сотнями наиболее употребительных слов лесовиков, которые должен был знать любой житель приграничья, чтобы суметь допросить пленника. На это ушло часа два, после чего хозяин позволил магу залезть к себе в голову, чтобы ознакомиться с особенностями речи, о которых сам Герхард уже успел подзабыть. Освоившись с говором Коларии, Маркус принялся за меня. Сеанс длился несколько минут, а потом я больше часа учился говорить с акцентом под жизнерадостное ржание Герхарда. Когда освоился с разговором, мы отправились в загон к лошадям.

– Здесь уже объезженные кони, – сказал хозяин, – причём самые лучшие. Выбирайте на свой вкус. Когда выберете, сами и оседлаете, сейчас слуга принесёт сбрую.

– Мне вон того красавца! – показал Маркус на одного из жеребцов. – Нет, не тот, а рядом с ним, кауровой масти.

Герхард открыл загон, и они вдвоём пошли к выбранному коню, который заволновался и начал бить о землю копытом.

– Какой красавец! – похвалил маг и дал ему плод, очень похожий на яблоко.

Конь принюхался и, вытянув шею, осторожно взял «яблоко» у человека с ладони. Пока он ел, Маркус ждал, после чего надел узду и повёл к выходу из загона.

– Теперь вы, Ген, – предложил Герхард.

– А как выбирать? Для меня они все один лучше другого.

– Вижу, что придётся помочь. – сказал он и пронзительно свистнул.

Кони рванулись вдоль загона. Немного отбежав, они остановились и посмотрели в нашу сторону.

– Как вам тот вороной двухлетка? Смотрите, какой грациозный!

– Он какой-то нервный, – с сомнением сказал я. – Вы же знаете, какой из меня наездник.

– У вас есть сила и знание, нужно немного поездить и привыкнуть к коню. Давайте к нему подойдём. И держитесь уверенно.

При нашем приближении конь насторожился, но не стал убегать. Почему-то он смотрел не на Герхарда, а на меня, словно подозревая, кого предстоит возить на спине.

– Хороший, мальчик! Возьмите плод и дайте ему.

Я взял «яблоко» и протянул коню. Увидев плод, конь не сводил с него глаз, а когда хозяин отдал его мне, бросил на него недоуменный взгляд, словно говоря:

– Зачем дал вкусное этому придурку? Сам, что ли, не мог покормить?

Шагнув ко мне, конь цапнул «яблоко» с ладони, едва не отхватив пальцы.

– Да это не конь, а какой-то зверь! – возмутился я, отдёрнув руку. – Чуть не откусил палец, да ещё смеётся!

На морде коня явственно читалось довольное выражение то ли из-за того, что съел вкусный плод, то ли потому, что удалось меня напугать. Подозреваю, что второе доставило ему большее удовольствие.

– Надевайте быстрее узду. Видите, он в хорошем настроении. Да не бойтесь, ничего он вам не сделает, разве что куснёт, играя.

– Вы видели его зубы? – сказал я, не испытывая желания совать пальцы в рот коню. – Может, выбрать кого-нибудь спокойнее?

– Стыдитесь, Ген! Как рубиться с разбойниками, так вы готовы, а как сунуть коню в пасть трензель, так вам жалко пальцев!

Плюнув на подначки Герхарда, я взял у него узду, подошёл к жеребцу и со второй попытки набросил ему на голову. Потом ухватил одной рукой за морду, а когда конь открыл рот, собираясь укусить, быстро сунул в него трензель, оттянул узду на лобную часть и застегнул подбородочный ремень. Взял в руку повод и повёл свою покупку к выходу из загона, где уже на полностью осёдланном жеребце сидел Маркус.

Примерно так же я его седлал. Конь, которого про себя окрестил Зверем, всячески мне мешал, но я с горем пополам закончил дело и вскочил в седло. Зверь, видимо, смирился с таким седоком, больно куснув меня напоследок в плечо. Получив по морде, он обиделся, но перестал выделываться и в дальнейшем слушался повода. Видя, что я неплохо сижу в седле и правлю конем, Маркус предложил:

– Может, отпустим экипаж и доберёмся до города верхом? Заодно и потренируешься. Ехать недалеко, но время уже позднее.

Я согласился, и маг спешился, чтобы расплатиться с кучером за наём экипажа и с Герхардом за лошадей, а я остался ждать в седле, поглаживая по шее удивлённого таким обращением коня. До города быстро добрались рысью, заплатили стражникам на воротах за въезд коней и, грохоча подкованными копытами по булыжной мостовой, понеслись по почти пустым улицам к дому Маркуса. Когда добрались, расседлали и обтёрли коней, уже начало смеркаться.

– Я занимаюсь этим в последний раз, – недовольно сказал маг. – Завтра же найму конюха. Уже темно, может, тебя проводить?

– Ерунда, – ответил я. – Ещё не стемнело, а идти недолго. Ничего со мной не случится. Снаряд не падает дважды в одну воронку.

Маркус не понял сказанного по-русски выражения, но не стал отговаривать меня идти в одиночку. До дома я добрался, никого не встретив. С наступлением темноты город словно вымирал. Если где и ходила стража, мне она ни разу не попадалась, а такого идиотизма, как у арабов, когда сторож ходит ночью по улице и орёт, чтобы спали, потому что в благословенном Багдаде всё спокойно, и стучит при этом в колотушку, здесь не было. В центре города почему-то даже не держали дворовых собак, которые могли устраивать шумные ночные переклички. Калитка была заперта, но стоило в неё стукнуть, как хлопнула дверь, и раздались быстро приближающиеся шаги. Не спросив, кого это несёт в столь поздний час, Алина распахнула калитку и бросилась мне на шею.

– Соскучился? – спросила она, оторвавшись от моих губ.

– Не очень, – честно сознался я. – Некогда было скучать. Вот как только закончил с конём, сразу вспомнил о тебе.

– Ах ты! – девушка чувствительно укусила ухо. – Рассердил, теперь будешь отрабатывать! Как назвал коня?

– Ты что кусаешься? Больно же! Назвал Зверем. Он такой же, как ты: так и норовит цапнуть.

– А ты думай, что говоришь. Мы с Кларой переволновались. Уже темно, а тебя нет. Всё сделал, что хотел? А уши… для того они у тебя такие большие, чтобы их грызть.

Она попыталась ухватить второе ухо, но я не дал.

– Пошли в дом. Сама сказала, что Клара волнуется, а я проголодался.

– Ой! Я совсем забыла!

Она молнией метнулась к входной двери, и, когда я перешагнул порог, с кухни потянуло запахом жареного мяса, и было слышно, как Алина гремит посудой.

– Наконец-то! – Клара обняла меня, уткнувшись лицом в грудь. – Что-то я расклеилась. Не помню, чтобы когда-нибудь так волновалась из-за своих детей.

Я тоже обнял и поцеловал в макушку начавшие седеть волосы.

«Как же я её здесь оставлю? – мелькнула мысль. – Она же умрёт одна от тоски. Вот что я такого сделал, чтобы эта женщина полюбила совершенно чужого мальчишку?»

– Идём на кухню, поужинаешь, – сказала она, оторвавшись от меня. – Слышишь, тихо? Значит, твоя невеста уже всё приготовила. Всем она хороша, только на кухне от неё много шуму. Совершенно не может тихо управляться с посудой.

– А мне теперь и не надо! – откликнулась с кухни Алина. – Благородной даме возиться с посудой…

Мы зашли на кухню, и я сразу набросился на еду, почувствовав зверский аппетит.

– Вредно есть перед сном, – просветил я женщин, – только такое вкусное мясо само прыгает в рот. Давай, Клара, возьмём служанку только для вида, а готовить по-прежнему будет Алина.

– Ты ешь, ешь, – ехидно сказала девушка. – Тебе еще не скоро до сна. Рассердил почти жену, теперь будешь отрабатывать.

– Смотри не загоняй мальчика, – предупредила Клара. – Ему нужно хорошо выспаться перед занятиями.

– Ещё вопрос, кто кого загоняет! – фыркнула Алина. – Поел? Вот и иди готовить постель. А я сейчас прибегу, только по-быстрому здесь уберу.

– Скажи, Ген, почему так устроена жизнь? – Алина лежала рядом, обняв меня одной рукой, а второй гладила мои разлохмаченные волосы.

Её грудь прижималась к моему боку, и я чувствовал, как сильными частыми толчками бьётся сердце.

– Это ты о чём? – спросил я подругу.

Лень было даже шевелить языком, но её я готов был слушать хоть всю ночь.

– Вот живут два чужих человека, не зная о существовании своей половины, а встретились – и уже не могут друг без друга, и нет никого родней. Родители очень меня любят, но появился ты, и я готова бросить их здесь и идти за тобой без оглядки, только позови. А оставишь – и жизнь потеряет смысл. То же, наверное, и у тебя. Я чувствую, что ты меня любишь по-настоящему. Ты сам сказал, что если не позволят меня забрать, то останешься здесь. И дело не только в той радости, которую мы дарим в постели. Это только часть того, что я чувствую и хочу от тебя получать. Я хочу всегда быть рядом, во всём помогать и делить все радости и беды пополам. Я хочу от тебя детей, и не одного-двух, а много! Счастливая семья – это когда много детей, когда можно вот так лежать с любимым мужчиной, ни о чём не думая и слушая рядом детские голоса и смех. Я красивая и сильная женщина, и у нас должны быть хорошие дети.

– Спи, женщина, – сказал я и поцеловал её в висок. – Рано нам думать о детях. Я сам хочу того же, но впереди у нас много всякого. Я из-за этого не хотел влюбляться. И не только из-за того, чтобы не связывать себе руки. Не хотелось подвергать опасности любимого человека.

– Я дочь купца и не боюсь опасностей. К старости купцы не ходят с караванами, а в молодые годы это обычное дело. Часто ездят и женщины, а дороги длинные и опасные. Есть и разбойники, и другие любители лёгкой наживы. Иной раз и кое-кто из баронов выходят на дорогу с дружиной поправить свои дела. Свидетелей в таких случаях не остаётся. А зимой лютуют дикие звери. Поэтому среди купеческих дочерей не бывает неженок, как у дворян. Так что можешь за меня не бояться. Я и с кинжалом могу управиться, и нож бросить, и стреляю не хуже королевских лучников. Я люблю красиво одеваться и вкусно есть, но, если потребуется, могу ходить в простой одежде и есть чёрствый хлеб.

– Какая мне досталась замечательная жена! – сказал я, покрывая её лицо поцелуями.

– Хватит, Ген! – со смехом сказала она, отодвигаясь, – а то я не выдержу, и нам не придётся спать. Мало тебе коня? Завтра и так ноги будут болеть с непривычки, хоть вы и ездили недолго.

Если бы не Алина, я в это утро проспал бы и опоздал на занятия. Она встала чуть свет, приготовила утреннюю кашу и пошла меня будить.

– Просыпайся, Ген! Я и так не будила до последнего. Теперь надо торопиться. Твоя каша на столе, а рубашку я разгладила. Ну же!

Подгоняемый толчками, я встал с кровати, морщась от боли в ногах, посетил туалет и направился на кухню заправляться кашей, после чего поспешил в школу. Когда я переоделся и вошёл в зал, Лонар уже был там и гонял учеников. Увидев моё состояние, он отправил разминаться. Постепенно я втянулся в занятия, и даже боль стала беспокоить меньше. В перерыве ко мне подбежал Ник.

– Привет, Ген! Слышал новость? На улице Пекарей порубили шайку старого Мерла! Ночью жители слышали душераздирающие вопли, но никто из них и носа не высунул на улицу, а утром стража нашла изрубленные трупы. Больше десятка!

– Только шесть, – ответил я. – Было темно, но я их сосчитал.

– Так это был ты! – задохнулся от восторга мальчишка. – Господа! Мы обсуждали, кто мог справиться с головорезами Мерла, а это, оказывается, наш Ген!

Меня сразу окружили ученики Лонара вместе с ним самим.

– Как же тебе это удалось? – спросил меня Лен – восемнадцатилетний наследник имения и титула барона Хнея.

– Повезло, – объяснил я. – Во-первых, было темно, а у меня поставлено сумеречное зрение. Хоть и плохо, но я их видел. А во-вторых, страх – это великий стимул.

– Вы их боялись? – с презрением спросил самый молодой после меня ученик Хенк – шестнадцатилетний сын графа Лея. – Да ещё имея такое преимущество!

– Не боялся, но и спокойным не был. Их навалилось девять рыл, и кинжалы, с которыми эти типы умело обращались, были ненамного короче моего меча. Да и не так уж хорошо я их видел. Даже пропустил один удар. Какая-то сволочь распорола колет. А боялся я за свою невесту. Они убили кучера и собирались угнать экипаж. Я тогда насилу успел.

– А кто ваша невеста, Ген?

– Самая красивая девушка на свете.

– Это понятно, но всё же кто она?

– Вряд ли ты её знаешь, Ник. Она дочь известного в городе купца Грасса Хелмана.

– Фи! – опять скривился Хенк. – У вас так мало денег, Ген, что вы готовы взять в жёны купчиху?

– Если вы дурак, лучше молчать и никому этого не показывать, – обратился к вспыхнувшему от гнева Хенку мальчишка. – У Гена уже сейчас много денег, а через несколько лет он сможет выкупить имение вашего отца. Ген автор книг, которые отрывают с руками в столице и во всех значимых городах королевства. И если он хочет взять в жёны девушку, то только по любви. А жена получает статус мужа, и нет никакого урона чести.

Если бы подобное сказал я, Хенк тут же вызвал бы меня на поединок, но слова несовершеннолетнего графа Сажа пришлось проглотить. Но было видно, что он затаил злобу и при случае попытается отомстить.

– Так, всем заниматься! – вмешался Лонар. – А ты расскажи подробно, что там было.

Я рассказал ему историю с подробностями, не скрывая того, что один раз перешёл на ускорение.

– Тебе дважды повезло, Ген, – сказал учитель. – Ваш кучер успел проскочить место засады, и банда не смогла навалиться на вас вся сразу. Кроме того, Мерл почему-то не дал своим людям зелье кошачьего глаза. Есть настой, который сильно расширяет зрачки и увеличивает чувствительность глаз в сумерках. Правда, после его приёма можно нормально видеть только то, на что устремлён глаз, по сторонам всё будет размыто. Может, у Мерла были планы использовать своих ребят днём, поэтому зелье и не применили. Эффект от его применения длится около суток, и днём приходится отлёживаться где-нибудь в тёмном месте, чтобы не ослепнуть. На будущее имей это в виду и лучше не езди по темноте, тем более с девушкой.

На следующем перерыве Ник ожидаемо очутился возле меня.

– Ген, я рассказал о тебе дяде. Он очень заинтересовался, но должен был ехать в столицу. Сказал, что после этой поездки обязательно с тобой познакомится.

– Ну и зря. Прежде чем что-то делать, бывает полезно подумать. Тебе никогда не говорили, что ты поступаешь поспешно?

– Много раз. А что я сделал не так?

– Если бы у меня было желание, я мог встретиться с наместником и без твоей рекомендации. Более того, я хотел это сделать, но только после окончания учёбы.

– Но почему?

– Я иностранец и не хочу пока привлекать внимания к своей персоне, для этого есть причины. А с Хенком ты зря связался, он при случае постарается отыграться.

– Ты знаешь, сколько у меня уже было таких Хенков?

– Ну и глупо. Зачем попусту плодить врагов?

– А если бы ты не выдержал и вызвал его на дуэль? Он, может, и дурак, но мечом владеет лучше тебя.

– У тебя были уроки по законодательству?

– Были, а что? Меня учили ему вместе с принцессой Ланой.

– Удрал с урока или не учил?

– Удрал, конечно. А как ты узнал?

– Очень просто. По одному из этих законов дворянин, приехавший из другого королевства на жительство и ещё не присягнувший на верность королю, считается гостем, и его нельзя вызвать на дуэль без дозволения короля или его наместника, иначе это будет не дуэль, а убийство. Точно так же и я не смогу без разрешения сделать вызов.

– Ну и ладно, подумаешь! Слушай, познакомь с Маркусом, ты же обещал!

– Узнать, что он думает по этому поводу, а не познакомить. Я замотался и забыл, но при первой же встрече узнаю.

– Тогда познакомь с невестой!

– Это можно. Ты где живёшь?

– Рядом с городом, в замке у дяди. У меня в школе свой конь, а к окончанию занятий приезжает провожатый.

– Он сможет забрать твоего коня и провести пару свечей в каком-нибудь трактире, а потом подъехать по указанному адресу?

– А почему нельзя забрать коня с собой?

– Потому, что дом, в котором я сейчас живу, для этого не предназначен. Я и своего коня временно оставил Маркусу, пока не построю конюшню и не заменю калитку на более широкую. Сейчас ты сможешь попасть внутрь вместе с конём, только перемахнув через ограду на одну из цветочных клумб моей приёмной матери.

– Я понял. Думаю, что сумею договориться с Гартом – это лейтенант моего дяди.

Сегодня Лонар должен был куда-то уехать, поэтому он раньше закончил занятия и отменил их на завтра. Охранявший Ника лейтенант уже ждал его у коновязи на заднем дворе школы.

– Пойдём со мной, – попросил Ник. – Он обязательно захочет посмотреть на того, с кем меня отпускает. Заодно сам скажешь адрес.

Гарт был парнем лет двадцати, с умным, располагающим к себе лицом и фигурой борца-тяжелоатлета. У него и конь был под стать всаднику – здоровенная животина, к которой я не приблизился бы, несмотря на уговоры Герхарда. Такой откусит не пальцы, а голову.

– Гарт, – начал Ник, – я ненадолго съезжу в гости к барону Делафер. Это сочинитель сказок, из-за которых поднялся шум в столице. К тебе будет просьба забрать моего Чуба и подъехать с ним за мной через две свечи к дому барона.

– Вы в курсе, кого пригласили в гости, барон? – осведомился лейтенант. – Если у вас в этом городе только один дом, советую хорошенько подумать.

– Я не могу наследовать титул отца и называться бароном, – отозвался я. – Мне известна репутация Ника, но на две свечи нас хватит, и прилегающий к дому район города сильно не пострадает. Я пригласил бы и вас, но у нас нет места для лошадей. Вы можете проводить нас до дома. Это недалеко, и рядом есть трактир с коновязью, где можно подождать.

Гарт не стал взбираться на своего монстра, а двинулся вместе с нами пешком, ведя коней в поводу. Было видно, что он сильно заинтересовался мной после слов мальчишки о писательстве. По пути много не говорили, а когда добрались до дома, лейтенант кивнул мне и отправился с конями к указанному трактиру. Я постучал в калитку и отступил назад, чтобы было видно молодого Сажа. Мне не хотелось, чтобы Алина бурно проявляла свои чувства в его присутствии. Судя по звуку шагов, моя невеста не шла, а бежала, желая быстрей на мне повиснуть. Увидев мальчишку, она замерла, а мгновеньем позже заметила его браслеты и поклонилась. Я повернулся к Нику, чтобы пригласить его в дом и понял, что сейчас он не поймёт моих слов: мальчик во все глаза смотрел на Алину, забыв о правилах этикета.

– Эй, очнись! – потряс я его за плечо. – Хотел познакомиться с девушкой, так знакомься. Только пройди хотя бы в калитку. Ник, это моя невеста Алина Хелман. Алина, это Ник, младший сын графа Сажа.

В доме процедура знакомства повторилась с Кларой, которая расцвела, когда я назвал её приёмной матерью. Мальчишку усадили за стол и накормили, как и меня, мясом. Он был непривычно молчаливым и послушно жевал, не сводя глаз с девушки. После еды все прошли в комнату Клары, как самую большую. Понемногу разговорившийся Ник рассказал нам о том, что он вытворял вместе с принцессой в королевском дворце. Некоторые их забавы показались мне излишне жестокими, другие трудно было слушать без смеха. Когда он выложился, я попросил Алину сыграть.

– Исполни для нас что-нибудь, пожалуйста, а то я до сих пор в неведении об этой грани твоих талантов.

Она послушно принесла инструмент и спела песню о несчастной любви юноши и девушки, которым жестокие родители так и не дали соединиться. Сама песня, на мой взгляд, была так себе, но вот исполнение… Алина пела сильным красивым голосом этот убогий текст под не очень мелодичную музыку с таким чувством, что невольно вызывала сочувствие к этой паре. Потом была ещё одна песня, по смыслу и качеству музыки не очень отличавшаяся от первой. Жаль, что я обделён поэтическим даром, да и в музыке был чистым потребителем. Какое поле деятельности для одарённого человека! Когда по моим внутренним часам прошли две свечи, я сказал, что Нику пора домой, а то Гарт уже заждался. Мальчик без возражений встал, простился с женщинами и вместе со мной направился к калитке, возле которой его действительно дожидался лейтенант с лошадьми.

Глава 8

Сегодня не было занятий, и я с утра намеревался сходить с женщинами к обувщикам сделать заказы, но сразу после завтрака с незапланированным визитом явился Ник. Когда я открыл калитку, увидел у его ног существо, при взгляде на которое появилось желание рвануть в дом и запереться. Представьте себе кошку. Представили? Теперь увеличьте её до размеров крупной собаки, замените морду на… даже не знаю, с чем можно сравнить. Она немного походила от льва, но было что-то и от медведя. Добавьте верхние клыки длиной с ладонь и получите примерно то, что притащил в наш дом мальчишка.

– Привет, – поздоровался он. – Познакомься, это Лана. Она мой друг и защитник. Что ты так уставился, никогда не видел ларш?

– Не видел, – ответил я. – А зачем она здесь? Тебе что-то угрожает? И почему ты без сопровождения?

– Опасность угрожает тебе и Алине. Давай поговорим об этом потом? А Гарт отправился в трактир. Ты пустишь в дом, или так и будем разговаривать на улице?

– А это, – указал я рукой на ларшу, – никого не подерёт?

– Как ты можешь так о ней говорить? – возмутился он. – Вы в своей Коларии вообще дикие? Все знают, что ларша нападает только в случае опасности для охраняемого человека!

В дополнение к его возмущённому воплю я получил насмешливый взгляд больших жёлтых глаз. Вот хоть убейте, но она поняла, о чём речь!

– Ты так и не ответил, зачем привёл ларшу.

– Это мой подарок Алине.

– И где этот подарок хранить?

– Ларша почти всегда находится рядом с охраняемым.

– И сколько она жрёт мяса? – спросил я, запирая за ними калитку.

– Не больше, чем ты, – ехидно ответил мальчишка. – А если жалко мяса, можешь выпускать её на ночь охотиться. Порядочные люди по ночам не ходят, а грабителей не жалко. В магистрате ещё поблагодарят.

– Ты так уже делал?

– Нет, – с сожалением ответил он. – Для этого наш замок далеко от города.

– Проходи в дом вместе с подарком, – сказал я, отворяя дверь.

Клара ожидаемо испугалась, хоть и не так сильно, как я. Видимо, она слышала о ларшах. А вот Алина пришла от неё в восторг.

– Кто у нас такой славный? – ласково вопрошала она зверюгу, опустившись перед ней на колени и запустив руки в густой мех на шее. – Как зовут эту девочку?

Довольная ларша прищурила глаза и заурчала как трактор.

– Её зовут Лана, – ответил довольный Ник. – Это мой подарок.

– Вы шутите? – спросила Алина, с удивлением уставившись на мальчика. – Такое чудо стоит не меньше сотни золотом. Что скажут родители?

– Она моя, – насупился Ник. – Это подарок дяди ко дню рождения, и что я с ним сделал – это только моё дело.

– Дядя не отвалит плюх? – спросил я. – Люди не любят, когда так относятся к их подаркам. А если подарок такой дорогой…

– Дядя меня не бьёт! – вскинулся Ник.

– По-моему, ты врёшь, – не поверил я.

– Было два раза, когда он не выдержал, – сознался мальчишка.

– У тебя на редкость терпеливый дядя, – язвительно сказал я. – А почему имя ларши кажется таким знакомым? Принцессу не так же зовут?

– Она не обидится. Если узнает, скажете, что назвал я.

Ник тоже опустился на колени, положил руки на морду зверя и приказал:

– Лана, служи этой женщине, она твоя новая хозяйка.

Ларша села на задние лапы, внимательно посмотрела на мою невесту и внезапно обслюнявила ей щёки длинным розовым языком.

– Ты ей понравилась! – сделал вывод Ник. – Теперь забота о ней целиком на тебе. Кушает она всё, но больше предпочитает мясо. Отберите у Гена половину обеденной порции, ей хватит, а то он скоро наест брюхо. В вашем садике где-нибудь у забора надо выбрать небольшую площадку, перекопать и показать Лане. Свои дела она будет делать там.

– А если ей весной понадобиться пара? – спросил я.

– Ген, откуда ты взялся, если не знаешь очевидных вещей? – возмутился мальчишка. – Их выхолащивают щенками, чтобы не было гона. К возрасту двух лет могут различать больше сотни слов, а Лане уже три.

– Так они разумны? Сколько же ей ещё жить?

– Наполовину разумны. А живут лет до тридцати.

– Кто-то стучит, – вмешалась в наш разговор Клара, до того неодобрительно смотревшая на новую квартирантку. – Я открою, а вы идите в комнату к Гену.

Через несколько минут в нашу весёлую и клыкастую компанию влился пришедший меня навестить Маркус.

– Ник, сбылась твоя заветная мечта, – обратился я к мальчишке. – Перед тобой сам Маркус Страд, великий маг и шахматист!

– А это, значит, и есть Ник Саж, самый знаменитый шалопай королевства? – спросил Маркус, с усмешкой глядя на ничуть не смутившегося Ника. – Слава о твоих похождениях бежит впереди тебя. Небось, у тебя уже не задница, а сплошная мозоль?

– Мы уже наслышаны о его похождениях, – рассмеялась Алина. – Он нам вчера о них рассказывал.

– Думаю, что не обо всех. Рассказать?

– Не надо! – попросил Ник. – У вас тоже не всё получается.

– Ладно, не буду, – опять усмехнулся Маркус. – А что здесь делает Защитник?

– Ник мне подарил, – сказала Алина.

– Серьёзно? – не поверил Маркус. – Такой зверь потянет на три сотни золотом. Дядя не спустит шкуру за такие подарки?

– Это моё дело! – насупился мальчишка.

– У тебя должны быть веские причины для такого подарка, – задумчиво сказал маг. – Объяснишь?

– Не сейчас, – скосил глаза на Алину Ник.

– Алина, возьми своего Защитника и покажи ему двор. Ах да, это самка. Лана, значит. Ну-ну, принцесса будет в восторге.

– А как вы узнали кличку? – удивился я.

– Имя, а не кличку, – поправил он меня. – Ларши по-своему разумны, и кое-кто из магов может с ними общаться, в том числе и я.

– В магии есть что-нибудь, чего вы не умеете? – проворчал я, когда Алина вместе со следовавшей у её ноги ларшей вышла из комнаты.

– Очень мало, – улыбнулся Маркус. – Тебе повезло подружиться с одним из самых сильных магов королевства. Давай, Ник, излагай, что хотел.

– Когда я вчера в первый раз увидел Алину, меня поразила её красота, – начал Ник, – Вы привыкли и не замечаете как прекрасна эта девушка. В ней всё совершенно! И это в скромном платье, представьте, как она будет выглядеть в красивом. От неё нельзя будет отвести глаз! И Алина не одна из дворцовых красавиц, которые мало отличаются от кукол. Она добра, умна и наделена множеством талантов. Главное для мужчины – это красота, в первую очередь женская! За любовь красавицы отдают жизнь, не говоря уже о состоянии! А сколько крови пролили из-за них?

– Ты начитался любовных романов, Ник, – начал я. – Алина, конечно, красивая девушка, но…

– Тебя убьют, Ген, – убеждённо ответил мальчик. – Зависть и вожделение не имеют границ. Алина затронет сердца многих. Среди них наверняка будут люди богаче тебя и выше по положению. Когда дело касается любви, забывают обо всём. Гибнет дружба, рушатся семейные связи, многие готовы идти на преступления. А первым препятствием на пути к ней будешь ты. Все очень быстро поймут, что, пока ты жив, девушки им не видать. Думаешь, ты долго после этого проживёшь? Дуэль или наёмный убийца – какая разница? Им просто невдомёк, что твоя смерть не поможет. Я же вижу, как она тебя любит. Если ты умрёшь лет через десять и у неё останутся от тебя дети, может быть, это даст силы жить дальше. Сейчас она уйдёт вслед за тобой и не достанется никому.

– А он говорит дело, – озабоченно сказал Маркус. – Я видел, что твоя невеста хороша, но не подумал насколько. Я уже давно не интересуюсь женщинами.

– А о тебе и говорить нечего, – сказал мне Ник. – Вчера Алина рассказала, что буквально охотилась за тобой, а ты от неё отбивался. Это правда или она так пошутила?

– Правда. У меня есть цель, которой эта любовь будет помехой.

– Ну ты и дурак, Ген! Отказываться от Алины, отказываться от любви! Да это самое важное в жизни человека ради чего стоит жить!

– Тебе-то откуда об этом знать? Из книжек? Ну сглупил, но и у неё это поначалу была не любовь. Может, она и полюбила из-за того, что я отбрыкивался.

– При чём здесь книжки? У меня нет своей головы?

– Есть у тебя голова, – сказал маг. – Ты дольше нас думал об этом, надумал что-нибудь, кроме Защитника?

– Гену надо достигнуть очень высокого положения! Сделаешься богаче, известнее, сильнее в обращении с оружием и окружишь себя друзьями и дружиной. А ещё лучше взять второй женой принцессу и стать третьим человеком в королевстве. Я хорошо знаю Лану, вы друг другу понравитесь, а с Алиной они прекрасно поладят.

– Ты думай, что говоришь! – Я постучал пальцами по голове. – Я люблю Алину, и мы скоро поженимся, но брать вторую жену, да ещё принцессу…

– А что не так с принцессой? – не понял Ник. – Она ничем не отличается от других девушек, всё то же самое.

– Хватит об этом! – отрезал я. – Можешь предложить что-нибудь ещё?

– Могу, – вздохнул мальчишка. – Сегодня должен приехать дядя. Тебе надо срочно попасть к нему на аудиенцию и подать прошение на жительство. Пока ты в статусе гостя короны, твои возможности во многом ограничены. Когда принесёшь клятву верности королю, они будут больше. Какой титул был у твоего отца?

– Барон.

– Вот я и попробую сделать так, чтобы он и тебе подтвердил баронский титул. Он с увлечением прочитал обе твои книги.

– А если он узнает, что Ген является автором Игры королей… – добавил Маркус. – Думаю, что этого уже не стоит скрывать.

– Вы серьёзно? – у мальчишки округлились глаза. – Да король завалит его милостями по самые уши!

– Лишь бы он не захлебнулся в этих милостях, – недовольно сказал маг. – У родных твоей невесты есть дом в столице?

– Есть, – ответил я. – А почему вы спрашиваете?

– Спрашиваю на случай, если тебя вызовут в столицу. Есть у меня там один приятель, который родился с мечом в подмышке. Он может с тобой позаниматься и обучить «подлым приёмам», которым не будет учить Лонар. И подумай о визите к наместнику. Ник прав, без этого не обойтись. Ладно, вы здесь веселитесь, а я пойду к себе. Прикину, чем тебе можно помочь магией.

Маг ушёл, но веселья не получилось. У меня испортилось настроение, а у Ника оно было ещё хуже. Видя, что не получится нормально общаться, он стал прощаться.

– Давай провожу до трактира, – предложил я. – Сдам с рук на руки твоему лейтенанту.

– Давай, – согласился мальчишка. – Ты надумал, когда посетишь дядю?

– Мне не хочется пропускать занятия у Лонара, – задумался я. – Не знаю, сколько смогу их посещать. А свободное время в таком случае появляется только после обеда. Сможет наместник меня принять, когда я освобожусь, или придётся договариваться с Лонаром?

– Если дядя приедет сегодня, я у него спрошу, – пообещал Ник. – Скорее всего, завтра после занятий поедешь со мной. Взять для этого ещё одну лошадь или поедешь на своей?

– Мне проще зайти к Маркусу за своим конём, чем потом думать, куда пристраивать вашего. Ваши кони у коновязи, значит, Гарт должен быть в трактире.

Я открыл дверь, и мы вошли внутрь. Так получилось, что я ещё не был в местном общепите и впервые видел трактир изнутри. Зал в два раза больше комнаты Клары был заставлен массивными деревянными столами и скамьями. Если здесь когда и бывали драки, о которых я читал в книгах, они проходили без использования мебели. Мы с Гартом обменялись приветствиями, и они уехали. Когда я вернулся домой, спросил Клару, успеем ли до обеда навестить башмачников.

– А что ты хотел сегодня сделать? – спросила она.

– Хотел попросить тебя договориться, чтобы сделали калитку для лошади и конюшню на заднем дворе. Неудобно бегать к Маркусу, когда понадобится конь. Мне ещё покупать лошадь Алине, и мы собирались взять экипаж и съездить к её родителям. Нужно определиться со временем и местом свадьбы. Как они здесь устраиваются? Нужны жрецы?

– Зачем вам жрецы? – удивилась Клара. – Решите, кто у вас будет, и разошлёте им приглашения. В условленное время собираетесь в доме жениха или невесты и празднуете, как любой праздник. Учти, что вы должны одарить гостей. В этот же день или на следующий идёте в магистрат, где вас записывают в книгу. Это бывает нужно для урегулирования имущественных споров. После этого вы для всех муж и жена.

– А если хотят развестись? Такое допускается?

– Ещё не успел жениться, а уже думаешь о разводе, – пошутила Клара. – Допускается и легко решается, если есть согласие обеих сторон. Ладно, давайте сходим к башмачникам, а после обеда каждый займётся своим делом.

Женщины собрались быстро, но много времени потратили на уговоры Ланы. Она ни в какую не хотела отпускать мою невесту. Не знаю, что наобещала ей Алина, но зверюга нехотя согласилась и улеглась в палисаднике дожидаться хозяйку. Идти до башмачника надо было минут пятнадцать, в течение которых я узнал много нового о женской обуви. Оказалось, что туфли и сапоги на высоком каблуке можно было носить только дворянам. Для остальных не было запрета на высокий каблук, но на купчиху, осмелившуюся такое надеть, будут смотреть, как на женщину недалёкую и безнравственную. Высоким мои женщины считали каблук в два пальца. На вопрос, как ходить на каблуках по брусчатке, последовал ответ, что такая обувь только для праздников, а на праздник можно взять экипаж. Я уже знал, что женщины из благородных семей не носят браслетов, а украшают себя кулоном с изображением герба мужа. Я уже составил себе герб, взяв отдельные детали из десятка увиденных в книге. Если что и нарушил, это отнесут на происхождение. Что взять с дикарей из Коларии? Теперь надо было заказать кулон для будущей жены. Заодно узнал, что непременное ношение головных уборов – это не связанный с религией обычай. Волосы допускается оставлять открытыми только под крышей, под пологом леса и при купании в море или реке. Наказания за нарушения этого запрета не предусматривалась, просто все будут смотреть на такого нарушителя как на быдло.

В доме башмачника сильно воняло кожей и ещё чем-то едким. Принял нас сам хозяин, которому я объяснил, что именно нам нужно. Я заказал две пары сапог для себя, праздничные туфли и лёгкие сапоги для Алины и то же самое для Клары.

– В каком количестве делать сапожные носки? – спросил мастер.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что эти носки заменяли портянки. Чтобы они не сползали, имелись специальные завязки крест накрест. Подумав, я заказал их всем по три пары. Заплатив аванс за заказ, мы с Алиной поспешили домой, а Клара ушла договариваться о строительстве конюшни. Дома после процедуры облизывания ларшей Алина со своим Защитником пошла в трактир, хозяин которого держал курьеров. За небольшую плату с их помощью можно было доставить сообщение в любой конец города. Мы хотели заказать экипаж для поездки к Хелманам. Я остался дома и очень кстати, так как не прошло и нескольких минут после ухода Алины, как подъехал экипаж с портным, его помощником и пошитой по нашим заказам одеждой. Я пригласил их в дом, где быстро примерил свою одежду. Всё было сделано аккуратно и прекрасно на мне сидело. Дворянский наряд повторял повседневный, но работа и материалы были существенно лучше, а к рубашке пристёгивался белый кружевной воротничок. В комплект к одежде прикладывалось несколько таких, что было очень разумно. Стоило один раз проехаться по пыльной дороге, и воротничок надо было менять, не забыв предварительно помыть шею. Выполненный по моим объяснениям халат полностью удовлетворил: ткань была мягкая, а одежда вышла удобная для носки. Женские наряды я смог оценить только на глаз, но и там качество ткани и богатство отделки радовали глаз. Я не сомневался в том, что всё будет впору, поэтому не стал дожидаться прихода женщин и расплатился с довольным мастером, а после его отъезда разнёс наряды по комнатам.

До трактира было рукой подать, и моя радость долго не задержалась. Как я и предполагал, всё сшитое на девушку подошло идеально. В новом наряде она была так хороша, что я чуть было не отложил поездку для других дел. Довольная произведённым эффектом Алина со вздохом сняла свой дворянский наряд: носить его было пока не по чину. Халатик я помогал надевать сам и потом долго любовался на девушку, ставшую удивительно близкой и домашней. Эта демонстрация мод с надеванием-раздеванием так меня завела, что мы побросали обновки и, пока не было Клары и заказанного экипажа, уединились в моей комнате.

Потом пришлось помогать Алине срочно разогревать обед и накрывать на стол, одна она уже не успевала. Клару ждать не стали, поели сами и покормили ларшу. Времени до прибытия экипажа едва хватило, чтобы убрать за собой посуду и переодеться. На этот раз ларша увязалась с нами, и, к моему удивлению, кучер и лошади на неё не отреагировали.

Ехать на экипаже быстрее и не так устаёшь, но тряска по мощённой булыжниками дороге сильно выматывает. В прошлый раз я получил намного больше удовольствия от пешей прогулки. Подсказать, что ли, гильдии извозчиков идею амортизаторов? Резины для колёс здесь ещё долго не будет.

Родители Алины встретили нас с распростёртыми объятиями. Они уже знали о ночном нападении и его результатах и были благодарны мне за спасение дочери, а я испытал чувство неловкости из-за того, что мы не додумались послать к ним утром курьера. Сразу же был накрыт стол. Хозяева тоже уже пообедали, поэтому поставили только чай и сладости. Ларше предложили тарелку варёного мяса, которую она умяла и пошла на свежий воздух полежать в тени деревьев.

Пришлось подробно описать ночные события. Грасс заявил, что это его вина и не надо было отпускать нас на ночь глядя. Лона возразила, что тогда мать Гена сошла бы с ума от страха за сына. Надо сделать выводы и наносить визиты пораньше. Братья Алины молчали, а её младшая сестра жёлчно завидовала. Ради неё никто не рисковал жизнью, бросаясь с обнажённым мечом на толпу разбойников. У родственников были недолго и договорились, что свадьбу сыграем через два дня в их доме.

– Давай обратно пойдём пешком? – предложила Алина. – Меня всю растрясло, а трястись после того, как поели вторично, и подавно не хочется.

– Пройдёмся, – согласился я. – Заодно по пути поспрашиваю обо всём понемногу. Как показал утренний разговор, я могу погореть на незнании тех мелочей, которые должен знать.

– А можно и мне задать вопрос?

– Ты можешь спрашивать о чём угодно.

– Тогда ответь, почему не захотел брать в жёны принцессу Лану.

– Подслушивала? – спросил я, придя в себя от удивления. – И много удалось услышать?

– Я не специально, – начала оправдываться девушка. – Вы уже заканчивали разговор, когда мы подходили. Я просто чуть задержалась. Уж больно интересно было слушать, как Ник сватает тебе принцессу, а ты отбрыкиваешься. Прям как от меня в начале нашего знакомства. Вот и стало интересно почему.

– Я люблю только тебя, и мне не нужен никто другой!

– Взяв в жёны ещё и её, ты перестанешь любить меня?

– Тебя я буду любить, пока дышу.

– Тогда в чём же дело?

– Разве можно любить сразу двух?

– Сразу нельзя, – засмеялась Алина, – но можно по очереди. У моего дяди были две жены, и они прожили до самой смерти душа в душу. И я точно знаю, что он любил обеих. Вот у одной женщины не может быть два мужа, это уже назовут распутство. И ни в одном королевстве такого никогда не было. Оно ведь и в природе так. У оленя всегда больше одной самки, но никто не видел, чтобы одна самка бегала с несколькими оленями.

– К чему этот разговор? – удивился я. – Тебе больше не о чём поговорить? Не собирался я брать второй жены и не буду, мне хватит и тебя.

– А почему вы заговорили на эту тему? Не просто же так Ник начал этот разговор? И лицо у него было такое, как будто похоронил любимую собаку. И Маркус ушёл от нас озабоченный. Ты молчишь, но я догадываюсь, что у тебя какие-то сложности. Это никак не связано со мной? Что ты мнёшься, обещал же ничего от меня не скрывать.

– Мы с тобой ещё не говорили о том, как и почему я к вам попал. Слушай…

Я подробно рассказал об игре, вкратце описав родной мир так, чтобы ей было понятно. Закончил утренним разговором.

– Тебя действительно могут убить из-за меня? Только отвечай правду!

– Не знаю, может быть, это только фантазии Ника. Но обещаю сделать так, чтобы этого не случилось.

– Недаром умные женщины, принося подношения богине судьбы, просят для будущих детей не красоты, а счастья, – горько сказала Алина. – Какой прок в красоте, если она угрожает любимому? Ты меня не разлюбишь, если я немного подпорчу лицо?

– Дурочка! – я прижал её к себе и поцеловал в висок. – Да я лучше подпорчу сотню рож тем, кто попытается нам навредить, чем такое допущу! И незачем расстраивать себя раньше времени.

Я постарался прогнать у неё грустные мысли, и, когда подходили к дому, любимая уже начала улыбаться моим шуткам.

Возле дома кипела работа. Несколько рабочих разобрали часть забора на стыке с соседями и теперь устанавливали там что-то вроде маленьких ворот. Ещё трое срыли две клумбы Клары и начали засыпать гравием широкую дорожку от ворот к дому. За домом слышались визг пилы и стук нескольких молотков, видимо, там строили конюшню.

– На днях купим овса и переведём сюда моего Зверя, – сказал я Алине. – Наймём служанку и конюха, и купим тебе хорошую лошадь. Тогда до твоих родителей будем быстро ездить верхом.

– Служанку я наняла, – сообщила встретившая нас Клара. – Завтрашний обед будет готовить уже она.

– Красивая? – немедленно поинтересовалась Алина.

– Красивая, – подтвердила Клара, – точнее, была такой лет тридцать назад. Угомонись, твой Ген не нужен никому, кроме нас, и ему не нужны другие женщины. Он и на тебя повёлся еле-еле. И как только его уломала? Вы сделали всё, что хотели? Ну и прекрасно. Идите в дом и забирайте с собой зверя, пока он не распугал мне рабочих.

– Платья впору? – спросил я. – Халат понравился?

– Хорошие платья, красивые, только где их носить? А то, что ты называешь халатом, действительно очень удобная одежда. Похожа на платья, которые носят крестьянки в восточных королевствах.

– Почему негде носить? – притворно удивился я. – А на балах?

– Кто же меня туда пустит?

– Закон гласит, что любой член семьи дворянина, родной или приёмный, наделяется дворянским достоинством, – сказал я, – а значит, и ты, как моя приёмная мать. Только это не распространяется на твоих детей.

Глава 9

Когда утром появился в школе Лонара, меня окружили ученики.

– Это правда, что вы автор Игры королей? – спросил меня самый старший из них – шевалье Сален Шон. – Или это очередной розыгрыш Сажа?

– Правда.

– А почему раньше молчали?

– Я и сейчас молчал, вам растрепал Ник. Я их придумал, но играю хуже Маркуса.

– Ну вы и сказали, – засмеялся Лен. – Маркус играет лучше всех в городе.

– Подскажите, где можно найти хорошую ювелирную мастерскую? – спросил я учеников. – Надо заказать невесте кулон, а я не хочу обращаться с этим к своим женщинам.

– А какой суммой вы располагаете? – спросил Лен.

– Хотелось бы уложиться в полсотни золотых.

– В таком случае могу рекомендовать старого Савра. Берёт дорого, но его работа того стоит.

– Поговорили и хватит, – прервал разговор подошедший Лонар. – Ген, у меня был Маркус и просил по возможности ускорить твоё обучение. С сегодняшнего дня я буду сам с тобой заниматься. Оставь деревянный меч и возьми стальной вон на той стойке. Это обычный лёгкий меч вроде того, который у тебя на поясе, только без заточки. Постараюсь ничего тебе не сломать, но синяки гарантирую.

– Учитель, я не смогу завтра заниматься, у меня свадьба. Если вы можете освободиться к полдню, я хочу вас пригласить. Это будет в доме купца Хелмана на улице Копейщиков.

– Посмотрим, – неопределенно ответил Лонар. – Защищайся!

Уже к первому перерыву я был чуть живой, в многочисленных синяках и ссадинах. Меч в руках учителя порхал как пропеллер, нанося удары с разных направлений. Большую их часть удавалось каким-то чудом парировать, но того, что пропускалось, с лихвой хватило, чтобы отбить у меня всё, что можно, кроме растущего желания задушить учителя. Ник попытался подойти ко мне на перерыве, но маг его прогнал. Корис мазями и магией минут за двадцать сделал из меня человека, и избиение продолжилось. В конце тренировки, после третьей обработки Кориса, я так разозлился, что умудрился чувствительно зацепить Лонара.

– Не зря я с тобой вожусь, – сказал он, втирая мазь в посиневшее плечо. – Давно уже никому из учеников не удавалось меня достать. Наверное, завтра я отменю занятия и буду на вашем празднике.

После занятия мы ушли втроём: я, Лен и увязавшийся с нами Ник. В отдалении ехал Гарт, ведя в поводу коня мальчишки. Идти пришлось не меньше получаса. Тело болело, и я думал о том, как при виде меня расстроится Алина. Вместе с тем я был благодарен Лонару, потому что сегодняшняя тренировка словно сломала внутри меня какой-то барьер, сразу подняв мастерство на одну ступеньку. Для этого он, наверное, надо мной и издевался.

Сам Савр с покупателями не работал, за него это делал сын. Отца он вызывал в тех редких случаях, когда считал это необходимым.

– Хочу заказать кулон для своей невесты, – сказал я, когда вошли к ювелирам. – Свадьба завтра в полдень, а я не смог обратиться к вам заблаговременно. Если вы или ваш отец отложите другую работу и успеете сделать мою, готов доплатить за срочность.

– Что должно быть на кулоне? – деловито спросил сын Савра.

– Герб, который нарисован на этом листе. Вместо глаз должны быть два рубина.

– Камни на кулоны обычно ставят жёнам титулованных дворян.

– В законах об этом нет ни слова. Есть какие-то запреты?

– Нет, милорд, просто это общепринятая практика. У вас очень необычный герб, не скажите, что он должен символизировать?

С удивлением пялившиеся на мой рисунок Лен с Ником навострили уши.

– В тех местах, откуда я родом, змея символизирует мудрость. Кобра в атакующей позе предупреждает противников, чтобы шли стороной, иначе последуют стремительный бросок и неизбежная смерть. Недаром это существо принято изображать вместе с богом праведной мести.

– А сломанный меч?

– Это символ того, что мне не нужно оружие для расправы с врагами.

– Работа будет стоить полсотни золотых, – принял он решение.

– Устраивает. Вот тридцать в задаток, остальные отдам завтра, когда получу кулон.

– Кулон доставят утром, диктуйте адрес, – сказал он, убирая кошель и мой рисунок. – Меня заинтересовал ваш заказ, я займусь им сам.

– Дом Клары Альши на Зелёной улице недалеко от трактира одноглазого Нэша. Может быть, за работу возьмётся ваш отец?

– Отец работает редко, совсем постарел. Не беспокойтесь, качество работы будет не хуже, чем у него.

– Надеюсь, что оно будет соответствовать цене и тем отзывам, которые я о вас слышал.

– Не беспокойтесь, милорд, мы ещё ни разу не подводили своих клиентов.

Когда мы вышли от Савра, Лен попрощался, потому что ему было с нами не по пути. Дождавшись, пока он уйдёт, Ник сказал:

– Я вчера говорил о тебе с дядей. На занятиях сказать не получилось, поэтому слушай сейчас. Он тобой заинтересовался ещё до поездки в столицу, когда я сказал о твоём авторстве сказок. А когда узнал, что ты придумал Игру королей, захотел срочно встретиться, но передумал из-за твоей свадьбы. Сейчас ты гость короны и, если возьмёшь в жёны простолюдинку, это будет только твоим делом. В случае присяги после свадьбы Алина будет дворянкой, а если принесёшь её до свадьбы, да ещё за тобой признают право на баронский титул, то такой брак уже требует одобрения наместника. Я не знаю, почему дяде нежелательно его давать. У него какие-то свои сложности, я в них не вникал, потому что неинтересно. Он отложил встречу на два дня. Я слышал, что его величество поручил дяде разыскать автора Игры королей, так как в столице знают, что её начал распространять маг Расвела Маркус Страд. До нашего с ним разговора дядя хотел вызвать его к себе. Может, ещё и вызовет. Свидетельство уважаемого человека, с которого всё и началось, важнее моих слов.

– Для меня чем позже, тем лучше.

– Тогда ладно. Скажи, что ты начудил с гербом?

– А что? Заметил нарушение канонов?

– Вообще-то, нет, но…

– На гербе должны быть живые существа, как-то характеризующие владельца. Обычно это звери или птицы, хотя я видел и рыб. Не знаю, додумался кто-то ещё изобразить гадов, но на их изображение нет запрета. Так?

– Так, но…

– Идём дальше. Кроме животных, должно быть изображение чего-нибудь убойного, например, меча или копья. В справочнике я видел у одного барона катапульту.

– Точно? – не поверил Ник.

– Абсолютно точно. У меня меч, а что поломанный, так нигде не сказано, что он должен быть целым. В том же справочнике было сломанное копьё. Чем меч хуже?

– Когда ты так говоришь, всё кажется правильным, но твой герб будет жутко смотреться. Точно коларийцы дикари, потому у них и гербы такие! И как только ты смог придумать такую игру?

– Вы чокнулись с этой игрой! Интересная, но придавать ей такое значение – это чересчур. Ты лучше скажи, дядя уже заметил пропажу Защитника?

– Пока нет, – ответил помрачневший Ник. – Наверное, не буду этого ждать, лучше поговорю сам. Поеду домой, а то Гарт совсем извёлся. Если получится, обязательно побываю на вашей свадьбе.

До дома я едва доковылял. Первым, кого встретил, был Маркус.

– Идём в комнату, болезный, – сказал маг. – Я вчера попросил Лонара ускорить твоё обучение, и нетрудно догадаться, во что это для тебя выльется. Сейчас немного тебя подправлю, чтобы завтра смог произвести на людей приятное впечатление. Чудес не жди, подхлестну восстановление так же, как это делает Корис, только без мазей и немного сильнее. Резервов у твоего тела достаточно, так что должно получиться. Мяса сегодня не ешь, нагрузка на организм и так большая. Только лёгкая пища. Я принёс горшок с мёдом, можешь есть сколько влезет. Только поспеши, а то к нему присосалась твоя невеста. Оказывается, она у тебя сладкоежка. Пока это не страшно, но к старости может разнести.

– До старости надо умудриться дожить. Спасибо за заботу, Маркус, не знаю, что я без вас делал бы.

Маг недолго колдовал, но в результате я почувствовал себя почти человеком.

– Боль я снял, – предупредил он. – Она полезна для восстановления организма, но не в твоём случае. Больше, чем я его подстегнул, ускорять нельзя, поэтому и незачем страдать понапрасну. Иди ужинать, а потом примеришь обувь. Недавно доставили ваш заказ от башмачника. Зимняя пока не готова, а то, что он успел сделать, по качеству просто превосходно. Твои женщины уже примерили, всё впору. Алина просто в восторге, хотя ходить на таких каблуках…

Поблагодарив Маркуса, я сходил на кухню и съел поданную мне новой кухаркой горячую кашу с маслом, положив в неё несколько ложек мёда. Ларда нанялась к нам только готовить, всё остальное пока предстояло делать самим.

Мне никогда не шили обувь на заказ, всегда покупали готовую, которую потом приходилось долго разнашивать с ущербом для ног. Поэтому я был очень доволен, когда, надел сапоги и обнаружил, что нигде ничего не жмёт. Сшиты они были классно, но сильно пованивали тем, чем обычно воняет новая обувь, из-за чего я вынес проветривать во двор. Лежавшая у крыльца Лана поморщилась от неприятного запаха и ушла отдыхать в другой конец палисадника. Я сходил посмотреть конюшню. От небольших ворот вдоль забора шла усыпанная гравием дорожка, которая заходила за дом к небольшому домику конюшни. Зайдя внутрь, я обнаружил там два денника и небольшое помещение под упряжь и для корма. На выходе столкнулся с Кларой.

– Ларша показала, что ты здесь, – сказала она. – Я всё приготовила к свадьбе. Заказала два экипажа и наменяла деньги на подарки…

– Какие подарки? – удивился я. – Мы должны их дарить? У нас, наоборот, гости дарят подарки новобрачным.

– А у нас считается, что вы и так счастливы, зачем вам ещё что-то дарить? Вот вы и делитесь своим счастьем с друзьями. Я не знаю, сколько будет гостей, поэтому не будем разбрасываться золотом, достаточно серебра. Кстати, посыльный от Альфара принёс ещё кошель с золотом. Меньше, чем в прошлый раз, но тоже немало.

– Когда только успевает, – сказал я. – У меня создаётся впечатление, что он сам делает это золото.

– С твоей помощью, – засмеялась Клара. – К Альфару пришли заказы из других городов, так что он послал человека в столицу нанять несколько писцов и закупить бумагу. Здесь он уже сманил к себе всех подходящих людей.

Дверь конюшни отворилась, распахнутая когтистой лапой, и в проёме возникла Лана. Она зашла внутрь, обошла Клару и чувствительно толкнула меня башкой в сторону выхода.

– Наверное, тебя ищет Алина, – предположила Клара.

– У нас для такого используют собак, – сказал я. – Только они не толкаются, а деликатно берут в зубы штанину и тянут, показывая, что надо идти.

– Если тебя возьмёт за ногу Лана, останешься без штанов, или без ноги.

– Ладно, мама, пойдём, а то она опять собирается толкаться, а у меня после тренировки и так всё тело в синяках.

Я пошёл к двери и, услышав за спиной всхлипывания, обернулся. Клара плакала, прикрыв лицо руками.

– Я ждала, когда ты меня так назовёшь, – сказала она, – и боялась, что могу не дождаться. Ты иди, сын, я сейчас выплачусь и приду.

– Вот ещё! – я обнял ставшую для меня дорогой женщину. – Надо не плакать, а смеяться. Наши врачи утверждают, что смех продлевает жизнь. Давай я вытру слёзы.

Провожаемые Ланой, мы вошли в дом, где Клара пошла приводить в порядок лицо, а я нашёл любимую в своей комнате, куда она перебралась два дня назад, забрав свои немногочисленные пожитки.

– Что-то случилось? – спросил я. – Это ты направила за мной ларшу?

– Почему что-то должно случиться? А если я просто по тебе соскучилась? Ты думал обо мне в своей школе?

– Нет, – честно ответил я. – Очень тяжело думать о чём-то хорошем, когда тебя избивают мечом, но после занятий все мои мысли были о тебе.

– А ну покажи! – она задрала мне рубашку. – Бедный! И для чего Лонар так зверствовал? На тебе же нет живого места!

– Ему тоже досталось, – не без гордости сказал я. – Если бы это был реальный бой, он был бы убит. Правда, до этого я сам умер бы раз двадцать. Но учитель похвалил, сказал, что его давно никто не задевал. Я пригласил на свадьбу, и он сказал, что будет.

– Его трудно задеть, – задумчиво сказала Алина. – Он один из немногих оставшихся в живых «барсов». Так называли лучших гвардейцев нашего короля. Это хорошо, что он тебя похвалил, значит, у тебя есть шанс стать мастером.

– За это надо благодарить Маркуса. Не знаю, что я делал бы без его магии.

– Маркус только сильно сэкономил тебе время, – не согласилась Алина. – Ты сделал за месяцы то, на что у других уходят годы, но если нет таланта и терпения, не помогут никакие знания.

– Он меня и сегодня подлечил магией, сказал, что к свадьбе уже оклемаюсь. Но ночью лучше до меня не дотрагиваться, а то вместо тебя буду кричать я, а Клара перепугается и прибежит смотреть, кто меня режет.

– Помню такое, – засмеялась Алина. – Я тебя обнимаю, а ты как заорёшь! Я тогда от неожиданности чуть не стала заикой! Но ты можешь не беспокоиться, я сама хотела предложить сегодня спать раздельно. Тебе ведь не нужны сейчас дети?

– А почему именно сейчас?

– Милый, в некоторых вещах ты наивен, как ребёнок, или ничего о них не знаешь. Вошедшая в детородный возраст женщина может зачать ребёнка только в некоторые дни, которые регулярно повторяются. В другие ничего не выйдет. И каждая чувствует их, как я сейчас. Помнишь, как я за тобой бегала? Лас поманил сладким и умотал на полгода. Если бы любила или хотя бы вышла замуж, я к тебе не приставала бы. Не было бы приставаний и в том случае, если бы я могла родить от тебя ребёнка. А так я просто развлекалась без каких-то последствий, если не считать того, что в тебя влюбилась.

– Я уже говорил, что хочу от тебя детей, но ты права: сейчас это было бы несвоевременно. К тому же, мы с тобой ещё очень молоды и я не вижу необходимости в спешке.

Чем ближе Ник подходил к кабинету дяди, тем сильней его трясло от волнения. Порка не страшила. Дядя обычно обходился выговорами и за всё время отвесил только две оплеухи, когда слов оказалось мало. Дома за проказы доставалось больше. Но дядя мог решить, что с него довольно общества племянника и отправить его домой. А дома не было Гена, к которому его в последнее время тянуло, и его невесты, которую Ник полюбил с первого взгляда. Возле дверей кабинета графа Верона Фара, как обычно, стоял кто-то из гвардейцев. Мальчишка не считал нужным запоминать их имена.

– Дядя у себя? – спросил он, кивком поздоровавшись с солдатом. – У него кто-нибудь есть?

– Граф у себя, посторонних нет, милорд.

– Благодарю. – Он без стука открыл первую дверь, но во вторую постучал и дождался разрешения.

– А, это ты, – сказал граф. – Хорошо, что пришёл сам, я уже хотел за тобой посылать. Что за история с Защитником? Ты в своём уме? Делать такие подарки какой-то купеческой дочери! Влюбился, что ли?

– Уже доложили? Я шёл к вам объяснить свой поступок. Только сначала ответьте на вопрос: вы подарили мне Лану или нет?

– Я понимаю, к чему ты клонишь. Подарок твой, значит, и распоряжаться им тебе. В другом случае ты был бы прав и я не сказал бы ни слова против, но надо иметь чувство меры! Ты думаешь, что если я подарил тебе Защитника за три сотни монет, то у меня золото валяется под ногами? Как бы не так, мой дорогой! Этот подарок был для тебя, и моих денег в нём половина, остальные дал твой отец. Догадываешься, как он обрадуется твоей очередной выходке? Сегодня же заберёшь Защитника!

– Нет! – ответил Ник, который ожидал подобного и приготовил убийственный аргумент. – Я этого не сделал бы по своим причинам, но даже если бы захотел, ничего не получится: запечатление состоялось. Теперь Лану можно забрать от той девушки только мёртвой.

Против ожидания мальчика, дядя не впал в ярость, наоборот, сразу успокоился.

– Рассказывай всё! – велел он племяннику. – И садись, наверняка ведь устал после своих занятий.

– А чего тут рассказывать! – Ник знал, что когда дядя говорит таким тоном, то лучше сразу выполнять, но ерепенился по привычке. – Я не знаю, откуда появился этот Ген, из Коларии или откуда-то ещё, но у него не будет спокойной жизни. Это очень сильный человек. Не в смысле физической силы, хотя он и там не слаб.

– Я понял, что ты хочешь сказать, излагай дальше.

– Ген словно притягивает к себе людей. Ему помогла и стала приёмной матерью Клара Альша, когда не знала о его знатности и талантах. А она, по слухам, была замкнутой и эгоистичной женщиной. Один из лучших магов королевства Маркус Страд стал ему другом, несмотря на разницу в возрасте и свои привычки. Стоит Гену захотеть – и Маркус сразу же выполняет желаемое. Это тот самый Маркус, который в своё время отказал в помощи принцу Стаху. Ради Гена дочь очень богатой купеческой семьи Расвела бросила своего жениха. Здесь многие могут сказать, что девушке захотелось дворянства.

– А разве это не так?

– Не так. Может, это и сыграло какую-то роль, но сейчас она любит так, что не мыслит без него жизни.

– Женщины большие притворщицы.

– Не тот случай, дядя. Она действительно готова отдать за него жизнь. А ведь он долго её от себя отгонял. У него, видите ли, цель!

– Какая цель?

– Не знаю. Он сказал, что любовь может стать препятствием на пути к цели. Это любовь к такой-то девушке!

– Так красива?

– Не то слово. И если бы только красота! Алина умна, нежна, превосходно играет и поёт и обладает множеством других достоинств. А завтра Ген сделает её своей женой и повесит на шею кулон. Обычно она скромно одета, несмотря на достаток семьи, представляю, как будет выглядеть эта девушка во всём блеске дворянского праздничного наряда!

– Да ты в неё влюбился! Не рано ли?

– Влюбился, – не стал отрицать Ник, – пусть и не так, как влюбляетесь вы.

– А для чего подарил ей Защитника?

– Он ей нужнее. Как только подобное чудо появится в свете, её свобода и жизнь Гена будут в опасности.

– Вот в чём дело, – задумчиво сказал дядя. – Такое возможно, если справедливо то, что ты сказал. Значит, говоришь, что тебя к нему тянет?

– Я был бы счастлив стать его другом.

– Это на тебя непохоже. Ладно, иди. Наказания пока не будет, мне надо подумать.

Вот и настало утро последнего дня моей холостяцкой жизни. Сказал бы мне кто-нибудь два месяца назад, что я из задохлика превращусь в накачанного парня и возьму себе жену в пятнадцать лет! В жизни не поверил бы!

Мы перекусили кашей с тушёными овощами, надели праздничные наряды и стали ждать экипажи. Я нервничал, потому что так и не принесли обещанного кулона. Когда уже решил ехать к ювелирам, в калитку постучал сын Савра, который только что закончил работу и никому не доверил нести заказ. Я расплатился, не посмотрев на кулон, так как из-за поворота улицы уже появились заказанные экипажи. Сменив повседневную обувь на праздничную дворянскую, мы вышли из дома. Мне пришлось нести увесистый мешок, наполненный кошелями с серебром. В первый экипаж сели мы с Алиной, а во второй посадили Клару в компании с недовольной ларшей. Кучера взмахнули кнутами, лошади рванули, и экипажи, грохоча и подпрыгивая на неровностях брусчатки, повезли меня к новой жизни. Сейчас я отчётливо понял, что не просто становлюсь женатым человеком, а уже никогда больше не вернусь к прежней жизни. Возникло понимание того, что время, отпущенное мне кем-то для спокойной жизни, подходит к концу. Это рождало чувство тревоги, но стоило перевести взгляд на весёлую, празднично одетую Алину, как волнения сразу же были забыты.

Когда-то, ещё в той жизни, меня поразила красота миледи в исполнении Милен Демонжо. Так вот, моя Алина была несравненно лучше! Платье, которое она одела на свадьбу, немного напоминало наряд миледи, когда та убегала от мушкетеров в конце фильма, но было наряднее. Прочь посторонние мысли, для них будет завтрашний день.

Глава 10

В книгах неоднократно встречалась фраза, что столы ломились от еды, так было и у Хелманов. Как ни велик был их дом, он не вместил бы три сотни гостей, поэтому свадьбу вынесли во двор, поставив столы в несколько рядов. Вот они и ломились от всевозможных яств и напитков. Из родственников была только семья Алины. Старики в столице сказались больными, а остальные жили далеко. В основном гости были представителями банкирских и купеческих домов Расвела, а также верхушки магистрата. Я не люблю таких сборищ и не такой хотел видеть свою свадьбу, но против традиций не попрёшь. Обычно молодые ездили в магистрат регистрировать свой брак уже после свадьбы, но Маркус нажал на Дашта Хнея, и чиновника вместе с книгой доставили к дому Хелманов. Поэтому свадьба началась регистрацией, а не наоборот. Я поговорил с чиновником, после чего тот составил запись и прочитал её всем присутствующим:

– Благородный Ген Делафер берёт в жёны девицу Алину Хелман по собственной воле и с её согласия, желая разделить с ней свою жизнь. Союз зафиксирован в книге регистрации города Расвела от шестого дня второй декады середины лета года пять сотен одиннадцатого. В той же записи Ген Делафер даёт позволение своей супруге Алине Делафер распоряжаться всем его имуществом.

Присутствующие зашумели: очень редко мужья так доверяли своим жёнам, да ещё сразу после свадьбы, а не много лет спустя.

– Господа, я не закончил, – переждав шум, сказал чиновник. – Здесь же Ген Делафер вводит в свою семью Клару Альшу в качестве приёмной матери и дарует ей те же имущественные привилегии, что и жене. Напоминаю, что согласно законам другие дети Клары Альши-Делафер не могут претендовать на имущество её новой семьи, если иное не будет записано со слов её главы. У меня всё.

Регистратора куда-то увели и накачали вином, а веселье пошло полным ходом. Собравшиеся чиновники и дельцы постепенно разогрелись и стали больше похожи на людей. Здравниц в нашу честь не звучало, здесь такое было не принято. Каждый набивал живот деликатесами, запивая их чудесным, по словам ценителей, вином. Я не любил вина, и виноват в этом был фильм «Три мушкетёра». Нашим кумиром был Атос, благородный, как я теперь понимаю, алкоголик. Все мальчишки по натуре обезьяны, и подражание кумирам у них в крови. Вот и мы и решили попробовать, каково это – накачаться вином. Карманных денег не было, но мы случайно узнали, что можно поживиться в ларьке на железнодорожной станции, где принимали пустые винные бутылки. Там оказался плохо закреплённым лист фанеры в пристроенной рядом с ларьком развалюхе, куда эти бутылки сносились после приёма. Стащив оттуда три десятка бутылок, мы сдали их в тот же ларек, и на вырученные деньги купили три бутылки дешёвого портвейна. Не хватило тридцати копеек, и их пришлось клянчить у родителей, что-то им наврав. Портвейн распили в лесу, после чего каждый съел по луковице, чтобы отбить запах. Результатом такого подражания киногерою стало сильное опьянение, после чего нас начало полоскать. Очистив желудки, всё ещё пьяные и воняющие перегаром пополам с луком, мы побрели по домам за справедливым возмездием. С тех пор я вообще не пил вин.

Свадьба продолжалась часа три, и о нас уже успели забыть.

– Может, пусть они веселятся, а мы уйдём в дом? – предложил я Грассу. – Гости уже не видит ничего, кроме кувшинов с вином.

– Нельзя, – ответил отец Алины. – Кто-нибудь обязательно заметит, и пойдут разговоры о неуважении. Лучше потерпеть.

– Маркус, – обратился я к сидевшему рядом магу. – Я хочу подарить жене кулон. Можно сделать так, чтобы все увидели его изображение?

– Для этого есть магия иллюзий, – сказал маг нетрезвым голосом. – В создании иллюзий нет ничего сложного, но их редко используют. С помощью магии трудно менять свойства даже такого разряжённого вещества, как воздух. У большинства не хватит сил. Что у тебя на кулоне?

– Герб, чего же ещё? – я открыл коробочку, которую принёс сын Савра, и достал из неё золотой диск сантиметров восемь в диаметре. – Можешь посмотреть.

Маркус взял кулон, к которому крепилась золотая цепочка, посмотрел на изображение и вздрогнул.

– Это твой герб? – спросил он. – Ты был в своём уме, когда его выбирал?

– А чем он тебе не нравится? Ни одного нарушения требований геральдики. Да и почему я должен отвечать за фантазию предков?

– Захотелось пошутить? Ну так и я сейчас пошучу. Господа! – голос Маркуса перекрыл нестройный шум веселья. – Ген Делафер хочет подарить своей супруге символ её дворянского статуса – этот кулон. Его не всем видно, и я для показа использую магию. Смотрите!

Маркус пьяно покачнулся и махнул руками. Из-за его спины над обомлевшими гостями в небо на добрых пять метров взметнулось изображение готовой к атаке королевской кобры с пылающими алыми глазами. В наступившей тишине было слышно, как кого-то из гостей вырвало. Долго держать изображение маг не смог, и гадина, повисев в воздухе секунд десять, истаяла. Но своё дело она сделала: гости стали торопливо прощаться. Сразу по приезде я ссыпал серебро в большой котёл, который поставили возле калитки, естественно, с внутренней стороны. Предполагалось, что каждый из гостей возьмёт себе жменю монет. Глядя на то, сколько людей пригласили Хелманы, я начал опасаться, что не всем хватит денег даже на сувениры, теперь же, когда площадка со столами пустела со сказочной быстротой, многие гости покидали двор, даже не приближаясь к дарам новобрачных. В результате больше половины монет остались нам.

– Тебе надо было показать свой кулон не в конце веселья, а в начале, – пошутил Грасс. – Сколько тогда сэкономили бы на выпивке и закусках!

После ухода гостей нанятые на это мероприятие слуги начали быстро убирать следы гулянки, а мы вошли в дом, оставив на крыльце ларшу.

– Ради вашего счастья пришлось пожертвовать пятью клумбами, – сказала Лона. – Их срыли и утрамбовали землю, чтобы можно было поставить столы. Попробуйте после такого разбежаться!

– Никому её не отдам! – сказал я, обнимая жену под завистливым взглядом Леи.

– А что символизирует ваш герб, Ген? – спросил меня старший брат Алины Край.

– Если кратко, то мудрость и силу, и ещё предостережение.

– Ага! – ехидно сказала Лея. – Полезешь – укушу!

– Примерно так, – согласился я. – Я высматривал своего учителя, но так и не увидел. Наверное, не получилось прийти.

– Лонар? – спросил Маркус. – Он был в самом начале. Недолго посидел, выпил пару бокалов вина и ушёл. По-моему, даже зачерпнул серебро из котла на счастье.

– А вот Ника не было, – сказала Алина.

– Я и не думал, что дядя его отпустит, – сказал ей Маркус. – Мальчику нечего делать на пьянке.

– Вот ты дворянка и моя жена, – обратился я к Алине. – Чувствуешь в себе какие-нибудь изменения?

– От вина кружится голова, да диск на груди с этой страшилой, а в остальном всё то же самое. Как ты был моим, так и остался!

– Ген, подойдите к нам, – позвал меня Грасс. – Мы хотим сделать вам подарок. Возьмите, – он вручил мне лист бумаги с записью и расплывчатым оттиском печати. – Это чек на предъявителя в банкирский дом Креджа на тысячу золотых. Советую их посетить и переделать счёт на ваше имя, так будет надёжнее.

– Не много ли? – спросил я. – Мы не сидим без денег, а это очень большая сумма.

– Берите, Ген, – замахал он на меня руками. – Я не даю ничего сверх того, что должен. Не так это затруднительно для семьи, а деньги вам пригодятся.

Пока добрались до дома, нас снова сильно растрясло.

– Попрошу Маркуса, чтобы съездил с тобой к Герхарду, – сказал я жене. – Выберешь себе лошадь получше. А мать попросим нанять конюха и отправить его купить корм. Тогда и я перегоню к нам своего Зверя. Хоть не будет проблем с быстрым передвижением. У вас женщины ездят в мужских сёдлах или для них есть специальные?

– Сёдла для всех одинаковые. Ездят в мужских штанах, а если надо ехать в платье, на лошадь застилают попону, чтобы не вонять конским потом, и слуга помогает взобраться на лошадь и с неё слезть.

– Значит, надо приобрести для тебя костюм для верховой езды и попону для лошади. У тебя много времени, вот и займись. И не забывай везде брать с собой Лану.

– С ней забудешь. Она относится ко мне, как к своему несмышлёному ребёнку. Ты как себя чувствуешь после вчерашнего?

– Благодаря Маркусу почти нормально. К завтрашнему дню буду готов к новой обработке.

– А что будем делать сегодня?

– Раз от тебя нужно держаться подальше, пошлю курьера к нашему благодетелю Альфару. Пока есть время, пусть выделит писца для записи третьей книги.

– Опять сказки? А мне можно послушать?

– Разве ты маленькая?

– Ну Ген, не будь вредным!

– Я пошутил. Тебе теперь можно всё, ты вторая моя половина!

– А почему не первая?

– Потому что если я назову тебя первой, то быстро заберёшься на шею и свесишь ножки.

– А тебе жалко поносить жену?

– Не жалко, но я предпочитаю носить тебя на руках, – ответил я, взял её на руки и закружил по комнате. – Так я могу тебя целовать.

Я начал демонстрировать преимущества такого способа переноса жены, целуя у неё всё, до чего мог дотянуться. Некоторое время она блаженствовала, закрыв глаза, потом часто задышала и начала вырываться.

– Прекрати, я больше не могу! Вот не выдержу, и в придачу к конюху надо будет вскорости нанимать няню!

Я с трудом оторвался от Алины и поставил её на пол. Жена покачнулась и ухватилась за меня рукой.

– Мало того что я опьянела от вина, а тут ты со своими поцелуями! Да ещё и крутил по комнате. У меня теперь кружится голова, помоги добраться до кровати.

Я снова взял её на руки, отнёс в свою комнату и опустил на кровать.

– Вот так и буду носить тебя на руках всю жизнь! Как же я тебя люблю!

– Ловлю на слове, – засмеялась жена. – А сколько времени от меня отбивался?

– Сколько ты будешь об этом напоминать?

– Всю жизнь! – опять засмеялась она. – Женщины не прощают такого пренебрежения. Помоги снять платье, помнётся.

– Я лучше попрошу помочь Клару, мне опасно тебя сейчас раздевать.

Я вышел из своей комнаты и постучал в комнату матери.

– Это ты, Ген? – донёсся из-за дверей голос Клары. – Можешь войти.

Открыв её, я увидел безуспешно пытающуюся освободиться от платья Клару.

– Ну что за платья у этих дворян? – пожаловалась она. – Всё красиво, но ни надеть, ни снять самой не получается, тем более что меня немного развезло. А если лечь в платье, так потом намучаешься разглаживать.

– У Алины та же проблема. У дворян для этого есть служанки, а вы утром помогали друг другу. Давай я расшнурую твоё платье, а ты потом поможешь жене.

– А у самого руки отвалятся?

– Не могу я сейчас, – покраснел я. – Она сильно меня возбуждает, а для этого неподходящее время. Или ты хочешь быстрее стать бабушкой?

– А ты пока не хочешь детей? Вообще-то, правильно, некуда вам спешить. Спасибо, что помог со шнуровкой. Сейчас надену халат и помогу твоей благоверной. А ты займись каким-нибудь делом, тогда будет меньше лишних мыслей. Проверено на практике.

Я последовал её совету: переоделся в повседневную одежду и сходил в трактир к Нэшу заказать курьера. Через час после этого в калитку постучался знакомый писец от Альфара, и я долго диктовал ему книгу, стараясь говорить с выражением. Клара заснула в своей комнате, а Алина расположилась на кровати и внимательно слушала, иногда вставляя на удивление дельные замечания. Большинство из них я указал писцу записать, и, по-моему, сказки от этого только выиграли. Когда мы общими усилиями закончили книгу и писец отбыл восвояси, я поделился с женой своими творческими планами.

– Думаю, что со сказками надо закругляться. Лучше запищу недавно прочитанную книгу. Это трагическая история о принце по имени Гамлет. В ней есть и любовь, и смерть, посмотрим, как такое воспримут читатели.

– Пиши побольше, – засмеялась Алина. – Отец правильно сказал, что золото не бывает лишним. Накопим его и купим какое-нибудь имение.

– У нас говорят, что мечтать не вредно, – тоже засмеялся я. – Спускайся с небес на землю, и давай подумаем о другом. Нам срочно нужна служанка. Вы сами не сможете даже одеться. Мне тоже нужен слуга. В доме только две свободные комнаты, поэтому лучше нанять тех, кто живёт неподалёку. Клара должна хорошо знать всех соседей.

Утром я быстро позавтракал, поблагодарил Ларду, чмокнул в щёчки своих женщин и побежал на занятия получать очередную порцию плюх. Моё появление в тренировочном зале вызвало оживление среди учеников. Первым ко мне подошёл Ник.

– Извини, – сказал он. – Я не смог быть на твоей свадьбе. Дядя не пустил, сказал, что мне там не место. Держи подарок.

Он протянул мне золотой перстень с огранённым тёмно-зелёным камнем размером с горошину.

– Твой дядя прав, – сказал я. – Хоть мне и жаль, что ты не приехал, но там была настоящая пьянка. Я сам еле высидел. С помощью Маркуса показал им герб, чтобы разбежались, а то пришлось бы терпеть до вечера. Видишь, какая польза от моего герба, а тебе он тогда не понравился.

– Он мне и сейчас не нравится, – хмуро ответил мальчишка. – К нам утром приехал офицер, который почему-то не хочет жить в замке дяди и квартирует в городе. Так вот, он рассказал, что твой герб и то, как ты пугал им гостей, сейчас самая обсуждаемая новость в городе. И говорить об этом будут долго. Ты этого добивался?

– Если не ошибаюсь, кто-то не так давно говорил, что если не можешь стать незаметным, надо стать самым заметным и сильным. С заметностью у меня всё в порядке, а за силой я прихожу сюда. Ты лучше скажи, с тебя не сдерут шкуру за этот перстень?

– Если не содрали за ларшу… А перстень – это подарок принцессы, и кому его дарить – это только моё дело.

– Привет, Ген! – поздоровался Сален. – Что вы учудили на свадьбе со своим гербом? Об этом со вчерашнего дня гудит весь город.

– А что не так?

– Ваш маг перестарался, говорят, что кто-то даже обмочился. А по поводу герба… Вы разве не знаете? Ах да, вы же из Коларии. У нас есть легенда об одном дворянине, которого Алхом избрал своим орудием и поместил на его герб свой символ. Этот дворянин со змеёй на гербе по воле бога праведной мести совершил много хорошего и немало дурного. Если верить легенде, королевство долго лихорадило. Вот сейчас и судачат, может то была не выдумка, а самая настоящая быль?

– Здравствуйте, Ген, – подошёл Лен. – Интересные у вас были предки. Выбрать себе такой герб! Вы сейчас самый известный человек в городе, а когда узнают, кто придумал Игру королей, станете самым известным в королевстве. А я буду ходить и хвастаться тем, что имел честь обучаться вместе с вами!

– Дался вам мой герб! – начал сердиться я. – Если хотите знать, королевская кобра очень миролюбивая змея. Она и человека предупреждает, прежде чем напасть.

– Королевская? – спросил Лен.

– Так её называют из-за размеров. Это самая крупная из ядовитых змей.

К нам подошли остальные ученики, но появился Лонар и всех разогнал заниматься делом.

– А ты иди за мной, – сказал он мне.

Мы прошли в одну из комнат учителя, где он указал мне рукой на стул и сел сам.

– Поздравляю с браком. Со свадьбой поздравлять не буду, – он ухмыльнулся. – Видел, какая у тебя была физиономия на этом сборище денежных мешков. Меня надолго не хватило, а сейчас жалею, что не остался и не досмотрел до конца. Жена у тебя замечательная и красавица, каких поискать. Такое богатство нужно уметь защищать. Я постараюсь дать тебе всё, что смогу и успею, а пока даю в подарок вот это.

Он взял со стола длинный свёрток и развернул ткань. На свет появился меч в простых ножнах и с тоже ничем не украшенной рукояткой. Но когда Лонар наполовину вытащил его из ножен, я ахнул: струящийся по голубоватому металлу клинка узор не оставлял сомнений в том, что это была лучшая сталь этого мира, и стоил такой меч баснословно дорого.

– Бери и владей, – сказал он, видя мою нерешительность. – И не сильно переживай: я его не покупал. Этот клинок достался мне как трофей, и я подарил его своему сыну.

– А почему теперь передариваете мне?

– Сын погиб вместе с женой и дочерью. Их подло убили друзья и родственники тех заговорщиков, от которых мы спасли семью короля. Так они отомстили мне и ещё кое-кому из наших. Бери, думаю, что он будет в хороших руках. Мне не о ком теперь заботиться и не для чего жить, так почему бы не помочь тебе?

Я взял в руки довольно лёгкий, заточенный до остроты бритвы клинок, и для пробы взмахнул им несколько раз. Меч казался продолжением руки и просто покорил меня своей хищной красотой.

– Оставь пока здесь, после занятий заберёшь. Я не хочу, чтобы ученики разболтали об этом подарке. Ты ведь у нас теперь известная личность. Пошли, будем вправлять тебе мозги, пока ничего не мешает.

На этом занятии я пропустил меньше ударов и дважды достал учителя.

– Ты быстро учишься, – заметил он в конце занятий. – Из всей группы тебе сможет противостоять только Сален. Сейчас тебя обработает Корис, и до завтра можешь быть свободным. Да, не забудь подарок. Замотай его обратно в ткань и так неси. Ткань завтра можешь вернуть.

После того как со мной повозился маг, я стёр с тела остатки мази, переоделся и отправился за подарком. Потом пришлось подождать Сажа, которого почему-то задержал учитель. Я хотел поговорить с Ником, да и у него был ко мне разговор, как я понял по взглядам. Освободившись, мальчишка вылетел из школы как ошпаренный и, не заметив меня, припустил по улице в направлении нашего дома. Пришлось его окликнуть.

– К чему такая спешка? – насмешливо сказал я, когда Ник вернулся.

– Я думал, что ты ушёл один, – смущённо ответил он. – Послушай, Ген, знаешь, из-за чего я за тобой бежал?

– Я не маг, чтобы читать мысли.

– Мне стало интересно, ты головой думаешь или другим местом?

– А что я сделал не так?

– Ты всё сделал не так! Для чего ты ляпнул ученикам, что кобра на твоём гербе королевская?

– А что в этом такого? Мы так называем её из-за размеров.

– Это для тебя в этом нет ничего особенного, а тот же Хенк не упустит случая пустить слух, что ты выдаёшь себя за пропавшего принца Глая – сына свергнутого десять лет назад короля Коларии. Ему должно быть лет восемнадцать, так что по возрасту подходишь.

– Мне только пятнадцать!

– Врёшь!

– Для чего мне врать?

– Заткнись и слушай. Никто не должен знать, что ты ещё несовершеннолетний. Тебе шестнадцать лет, так всем и говори, тем более что по виду дадут больше. Иначе получишь кучу неприятностей. Пока ты гость короны и не попадаешь под действие наших законов о совершеннолетии, но ещё год не сможешь принести присягу королю. Твои родители могли бы объявить тебя совершеннолетним в пятнадцать лет, но их нет в живых, а приёмная мать не имеет такого права. Всё понял?

– Всё, кроме того, при чём здесь принц.

– Змея – символ мщения, а название «королевская» говорит само за себя. Дальше объяснять?

– Это просто совпадение.

– И ты будешь ходить по городу и каждому это объяснять? Или наймёшь глашатаев?

– Ладно, я понял. Скажи, чего стоит ожидать от твоего дяди.

– Дядя не верит слухам, хотя должен учитывать их воздействие на обывателей. Он пригласит тебя в ближайшие два дня через Гарта.

– Ты к нам зайдёшь?

– С радостью зашёл бы, но дядя запретил задерживаться и приказал это же Гарту. Поговорить он не помешает, но если я…

– Понятно. Ну что же, тогда прощай. Надеюсь, что после разговора со мной твой дядя снимет с тебя подобные ограничения, а то Алина по тебе соскучилась.

Лицо Ника осветила радостная улыбка, и он побежал к лошадям.

Степень своей популярности я смог оценить при подходе к дому. Обычно в это время соседи сидели в своих домах, и встретить кого-нибудь из них можно было только случайно. Теперь передо мной была довольно оживлённая улица, по которой фланировали взад и вперёд самые разные люди. Почти в каждом палисаднике работал или изображал работу кто-то из соседей. Все вежливо со мной здоровались и провожали взглядом. Некоторые даже набирались смелости завязать разговор, но я пресекал эти попытки, оправдываясь усталостью после занятий, и быстро добрался до дома.

– Мы уже наняли конюха, – обрадовала меня с порога Алина. – Он успел купить корм. Пойдём со мной, кое-что покажу.

Кое-чем оказался мой Зверь, стоявший в одиночестве в новой конюшне. Мне он обрадовался и стал требовать внимания, всячески хулиганя. Я уже знал, что конь не злой и не будет кусать по-настоящему, просто пугает, но, чтобы сделать ему приятное, в притворном испуге отдёрнул руку, когда он так же притворно собрался меня цапнуть. Зверь пришёл в прекрасное расположение духа, показав нам оскаленные зубы.

– Смотри, он смеётся, – удивилась жена. – Или мне это кажется?

– Ничего не кажется, – я обнял коня и прижался лицом к тёплой бархатной коже. – Его надо было назвать не Зверем, а Весельчаком.

Зверь, словно возражая против такого несерьёзного имени, протестующе замотал головой, а когда я отстранился, положил мне её на плечо и тяжело вздохнул.

– Откуда он здесь?

– Маркус привёл. Я сговорилась с ним съездить завтра за конём. Ты не против?

– А почему я должен быть против, если сам такое предлагал? Пока не забыл, запомни, что мне не пятнадцать, а шестнадцать лет. Если кто-нибудь узнает, что по местным законам я несовершеннолетний, могут быть неприятности.

О том же самом я поговорил и с Кларой, затронув и другой вопрос.

– Мам, а банк Креджей далеко?

– Не очень, пешком можно дойти. А что?

– Надо переделать чек. Если он попадёт в чужие руки, мы потеряем золото. А у нас скоро появятся слуги. Сходим? Или всё-таки закажем экипаж?

– Если без каблуков, лучше сходить.

Так мы и сделали. Минут за двадцать добрались до банкирского дома и переписали чек на моё имя. По моему требованию туда же было вписано, что я доверяю Алине и Кларе снимать с моего счёта любые суммы вплоть до полной его ликвидации.

Когда мы вернулись домой, Алина сидела на моей кровати и рассматривала подаренный Лонаром меч.

– Откуда такое чудо? – спросила она.

– Подарок учителя.

– Для чего ему делать тебе такие дорогие подарки?

– Я тоже задал этот вопрос. Знаешь, что он ответил? Меч взят как трофей в бою и подарен сыну, а сын, как и вся семья, погиб от рук заговорщиков. У него нет большого интереса в жизни, вот и решил подарить оружие, которое вызывает тяжёлые воспоминания, хорошему человеку, то есть мне.

– И ты в это веришь? Лонар мог выручить за него полсотни золотых, а то и больше. Он не набивался тебе в отцы?

– Зря ты так, – обиделся я за учителя.

– Просто пытаюсь понять, что же в тебе такого, что помогают самые разные люди, причём часто себе в ущерб.

Глава 11

Следующий день начался как обычно, если не считать того, что вечером Алина ушла в свою комнату, чтобы мы оба смогли нормально выспаться. Поэтому утром я проснулся на супружеском ложе в одиночестве. Жена приоткрыла дверь в нашу спальню, увидела, что я уже встал с кровати, и пошла к себе досыпать. Завтрак теперь был не её заботой, а Маркус должен был заехать ещё нескоро.

Я пришёл позже остальных, и Лонар уже начал занятия. Наскоро переодевшись, взял меч и начал тренироваться в паре с Саленом. Я победил в трёх схватках из пяти, что очень удивило моего противника, считавшегося в группе самым сильным. Лонар объявил перерыв, и я смог услышать от других учеников последние новости о себе.

– Я же тебе говорил, что кто-нибудь из них пустит этот слух, – сказал подошедший первым Ник. – Теперь ты у нас уже принц, хоть и непризнанный. Больше половины считает, что ты – это пропавший Глай, есть ещё сторонники того, что ты внебрачный сын нашего Игнара. Но о таком стараются говорить тихо, на ухо соседу. Интересно, до чего додумаются завтра.

– Что вы на меня уставились? – зло спросил Хенк. – Очень мне надо распускать слухи!

– Какая разница, кто пустил слух, – сказал Лен. – Главное, что горожанам будет о чём поговорить.

– А если это выйдет Гену боком? – повернулся к нему Ник. – Может, это ты разболтал, весельчак?

– Очень мне надо, – оскорбился Лен. – Здесь и без меня хватает болтунов.

– Перестаньте ссориться, – сказал я. – Какая мне разница? Я не подумал, кто-то растрезвонил, а горожане и рады: такая тема для пересудов!

– Слишком много болтаете, значит, не устали, – подвёл черту под спором Лонар. – Всем заниматься! Ген – в пару со мной.

И понеслось. Мы тоже провели пять схваток, и, к моему удивлению, одну из них я выиграл чисто, а в ещё одной было сложно определить победителя: Лонар взломал мою защиту и нанёс удар, но и сам немного раскрылся. Мне этого хватило, и оба удара были нанесены практически одновременно.

– У тебя есть возможность стать мастером, – сказал учитель. – Ты меня удивил. Магия только сокращает время на обучение, мастерство каждый зарабатывает себе сам. Но я никогда не видел, чтобы человек, впервые взявшийся за меч, так быстро обучался. Теперь попробуем поставить тебя против группы. Так, Лен, Колиш и Хенк против Гена. И постарайтесь не переломать друг другу кости.

Что можно сказать об этой схватке? Я выбил всех троих. Первым попал под удар Лен и отошёл в сторону, потирая ушибленное плечо. Вторым был откровенно слабый Колиш. Хенк держался дольше других, но и он пропустил сначала удар в бок, а потом и в грудь.

– Замечательно! – хлопнул в ладони Лонар. – На сегодня на этом всё. Ушибленные становятся в очередь на обработку к Корису, остальные могут быть свободными.

Я поставил меч в стойку и собрался идти переодеваться.

– А ты разве не воспользуешься услугами мага? – удивился учитель. – Я два раз чувствительно тебя задел, без магии не сможешь завтра заниматься.

– Я должен встретиться с Маркусом, он подлечит.

– Тогда до завтра.

Из дверей школы мы вышли вместе с Ником.

– Дядя сказал, чтобы завтра ты был готов с ним встретиться, – сообщил мне Ник. – Ты сейчас домой или к Маркусу?

– Домой, маг должен быть у нас.

Моим планам не суждено было сбыться. Рядом со школой нас перехватил здоровенный по местным меркам мужчина, одетый как попугай. Малинового цвета льняная рубашка была заправлена в кожаные штаны, крашенные в тёмно-жёлтый цвет. Поверх рубашки был неизменный колет с огромных размеров воротником, обильно подшитым кружевами. На запястьях здоровяка красовались широкие серебряные браслеты, демонстрируя каждому, что они имеют дело с полноправным бароном. Шляпа на его голове была под стать остальному – большая и крашенная в светло-зелёный цвет.

– Ген Делафер? – осведомился он у нас обоих.

Меня он определённо не знал и вопрос задал наобум первым, кто вышел из школы.

– Это я, – отозвался я. – Чем обязан?

– Я имею желание вызвать вас на бой до смерти. Барон Солинджер, к вашим услугам!

– А причина дуэли? – Я был растерян и в первую минуту не сумел этого скрыть.

– А разве нужна причина, чтобы подраться? – ухмыльнулся он. – Впрочем, есть и причина. Я терпеть не могу самозванцев, тем более если их называют принцами!

– Я не присваивал себе никаких титулов, – возразил я, – а если меня так называл кто-то из горожан…

– Теперь не будут, – успокоил он меня.

Гарт увидел, что у нас проблемы и подъехал ближе.

– В чём дело? – осведомился он. – Гарт Деларей, лейтенант короны.

– Обычное дело между дворянами, лейтенант, – ответил барон. – Оно не касается наместника.

Из школы толпой вышли остальные ученики и поспешили к нам, предвкушая развлечение. Кто-то из них раньше других сообразил, в чём дело, и побежал в школу за Лонаром.

– Вы неправомочны вызывать этого господина, барон, – возразил Гарт, – а он не имеет права принимать ваш вызов без согласия наместника. А такого согласия наверняка нет. Он гость короны, а вы должны знать закон.

Из школы быстро вышел Лонар в сопровождении Лена и направился к нам.

– Я знаю закон, – не согласился барон. – Если один из дворян согласен взять на себя ответственность перед короной, то второй уже не имеет законных поводов для отказа. И я беру такую ответственность на себя!

– Что здесь происходит? – спросил подошедший учитель. – На каком основании ты останавливаешь моих учеников, Солинджер?

– А, Лонар. Хочешь посмотреть, как я выпущу кишки этому самозванцу? Что же, если ты его учил, значит, он что-то умеет.

– Нужно драться, Ген, – сказал Ник. – У тебя нет законных поводов отклонить вызов. В противном случае тебя ославят так, что придётся уезжать из королевства.

– Ген, – обратился ко мне Лонар. – Хочу предупредить. Ты и сам должен знать, но всё же… Ни в коем случае не вздумай пользоваться ускорением. Это будет убийство, и тебя осудят.

– Не буду я им пользоваться, Лонар. Скажи, если вызов насмерть, я могу не убивать этого придурка?

– Это я-то придурок! – взревел услышавший мои слова барон. – Да я тебя, сморчок, за такие слова буду нарезать ломтиками!

Я этого и добивался, оскорбляя его прилюдно, потому что гнев в бою плохой советчик. Но он тут же уровнял наши шансы.

– Мало того что сам самозванец, так ещё и тянет в благородные свою купеческую подстилку!

Никогда до этого момента я не испытывал такой всепоглощающей ненависти. Руки сами перешли на ускорение, сорвали с пояса увесистый кошель и без размаха, но сильно запустили его наглецу в физиономию. Удар пришёлся по зубам и разбил лицо.

Барон выплюнул на брусчатку зуб вместе с кровью, улыбнулся и достал меч, который был больше и тяжелее моего. Я тут же отстегнул свой и отбросил ножны, чтобы не мешали двигаться. Все раздались в разные стороны, образуя круг. Понимая, что нужно срочно успокоиться, я воспользовался советами Маркуса и сосредоточил внимание на лобной части головы, повторяя гортанное слово, которое он дал для подобного случая. Времени было немного, но, когда барон бросился на меня, метя перерубить ноги, я был готов. Я подпрыгнул, пропуская лезвие под собой и, пока барон восстанавливал равновесие, успел ранить его в руку. На лице Солинджера появилось удивлённое выражение. Кровь не было видно из-за цвета ткани, только ниже плеча на рубашке появился разрез и тёмное пятно, которое начало увеличиваться в размерах. Я не обольщался: чтобы свалить этого быка, ему надо было нанести два десятка таких ран. Но первый успех придал уверенности. Барон понимал, что моё преимущество в подвижности, и вознамерился прижать к ограде одного из домов. Я не мог долго играть с ним в догонялки, для этого было слишком мало места. Страха почему-то не было, была злость на этого вырядившегося болвана. Маркус вложил в меня знание боя, и там были не только те приёмы, которые мы отрабатывали у Лонара. Я сразу вспомнил нужное. Это было чертовски рискованно, но я не видел другого способа покончить с бароном. Он был неплохим бойцом и теперь относился ко мне с должной осторожностью, так что первый успех так и остался последним. Солинджеру почти удалось прижать меня к забору. Парни за моей спиной разбежались, чтобы не попасть под раздачу. Ещё два шага…

Я бросился прямо на меч барона. Его недоумение успело смениться радостью, когда он нанёс короткий горизонтальный удар, собираясь смахнуть мне голову. Солинджер не успел самую малость. Я упал на колени со всей возможной скоростью, на которую был способен, не прибегая к ускорению, и завалился на левый бок, одновременно выбрасывая руку с мечом вверх. Мой меч вошёл в барона снизу вверх, чуть выше паха, и разрезал ему живот до ремённой пряжки. Я выпустил меч из рук и откатился влево. Мой противник несколько мгновений стоял, с изумлением глядя на вываливающиеся из разреза в штанах синеватые кишки, а потом заорал так, что у меня заложило уши. Он попытался сделать ко мне шаг и достать мечом, но ноги подогнулись, меч выпал из рук и зазвенел по камням, а сам барон упал на мостовую.

Я поднялся, отряхнул штаны и рубашку и подобрал сбитую ударом меча шляпу. Она была безнадёжно испорчена, потому что меч барона разрубил тулью. Пришлось надеть такую, чтобы не позориться, идя домой простоволосым. После этого я подобрал свой меч, стряхнул с него кровь и всякую гадость, отёр о штаны барона и вложил в ножны, которые принёс бледный Ник. Видимо, меч не только вспорол брюшину, но и разрезал кишки, так как в воздухе запахло дерьмом.

– Выживший в поединке должен оплатить уборку мостовой, – сказал мне Лонар, едва не вызвав приступ истерического смеха. – Надо заплатить хозяевам этого дома, они всё сделают. В кошеле, которым ты выбил зуб барону, серебро?

– Да, – ответил я, принял у одного из учеников свой кошель и с трудом его развязал. – Сколько нужно?

– Хватит десяти монет. Давай их мне, а вы с Ником идите.

Никто, кроме Лонара, так ничего и не сказал, все молча смотрели на меня, кто с уважением, а кто и со страхом. Гарт отъехал на обычную дистанцию, и мы продолжили свой путь, прерванный любившим подраться бароном.

– Я не нарушил каких-то правил? – спросил я Ника. – Остальные как-то странно себя вели.

– Нарушения не было, – успокоил меня Ник. – Барон не оговорил условий поединка, кроме того, что он будет до смерти. В этом случае допускаются любые приёмы. А то, как отреагировали… Тебя уже похоронили все, за исключением Лонара и Салена. Я сам за тебя испугался, потому что барон опытный боец. До моего появления он числился в Расвеле первым оригиналом. Но я мальчишка и для Солинджера не в счёт, а тут весь город начал судачить о тебе, вот он и не выдержал. У барона в столице есть влиятельная родня, поэтому он и рискнул взять на себя ответственность за нарушение закона. Сейчас Гарт погонит меня домой. Пока не забыл, хочу напомнить, что на аудиенции у тебя на пряжке ремня или где-то на одежде должен быть герб. У вас в Коларии могут не придерживаться правил, но у нас с этим строго.

На подходе к дому меня остановил один из обывателей, которые всё ещё в значительном числе гуляли в его окрестностях.

– Извините, милорд, – сказал он, догоняя меня. – Это, конечно, не моё дело, но у вас грязь на спине. Вы не против, если я помогу очистить?

– Буду благодарен, – ответил я. – Упал во время поединка, а зрители не удосужились сказать.

Я не стал скрывать происшествие возле школы. И без меня о нашем поединке уже сегодня узнает полгорода, а завтра он будет основной темой разговора горожан. Сосед осторожно отряхнул мне пыль со спины, и я, поблагодарив за услугу, вошёл в дом в нормальном виде, если не считать испорченной шляпы, которую сразу снял. Но мой вид не обманул сидевшего в компании женщин Маркуса.

– Рассказывай, что случилось! – потребовал он.

– Ничего особенного, – небрежно ответил я. – Ну вызвал меня на поединок какой-то придурок, ну испортил шляпу – подумаешь, событие!

– Какой поединок? – всполошилась Клара. – Ты хоть не ранен?

Алина ничего не сказала, только сильно побледнела и прижала руки к груди.

– Вот надо вам, Маркус, быть таким наблюдательным? – с досадой сказал я. – Только перепугали женщин. Успокойтесь, видите же, что жив и здоров. Лучше уберите последствия тренировки. Я не стал ждать, пока освободится Корис, в расчёте на вашу помощь.

– Кто это был? – спросил маг, поднимаясь со стула и растирая руки, как всегда делал перед лечением.

– Некто барон Солинджер. Вы должны его знать. Ему было трудно пережить, что вместо него местной достопримечательностью стал я. Он и не пережил.

– Знаю, – подтвердил Маркус. – Пустой человек, но неплохой боец. Как же тебе удалось победить?

– А я теперь не без вашей помощи почти мастер меча. Из пяти схваток у Лонара получилось победить только в трёх. А этого борова я уложил одним из ваших приёмчиков, которые не отрабатывают в школе.

– Свободный бой без всяких условий? И ответственность за вызов он тоже взял на себя?

– А вы откуда знаете?

– Ты не первый, кого он вызывает. И в список вызванных в основном попадали приезжие дворяне, чаще те, у кого нет влиятельной родни. Он хоть и спесив, но не полный дурак… был.

– А что за родня у него в столице? С их стороны будут неприятности?

– Дальние родственники по линии жены. Они могли отмазать от коронного суда, но не станут вмешиваться ни во что другое, так что можешь не ждать неприятностей. Вот разговоров в городе прибавится. Ты не только освободил горожан от этого сумасброда, выходки которого надолго обеспечивали головной болью магистрат и наместника, ты ещё оставил без хозяина крупное имение. У барона нет ни жены, ни детей, да и других прямых наследников. Такое бывает редко. Снимай колет и рубашку. Сегодня ты молодец: только два ушиба и ссадины на коленях.

– Да? А я и не заметил. Когда нырял под его меч, пришлось шлёпнуться коленями на мостовую.

– Рискованный приём, я долго его отрабатывал. Всё, я закончил, можешь одеваться. К утру будешь как новенький.

– Спасибо. Вы купили лошадь?

– Купили. Алина выбрала себе самую красивую кобылу из табуна. Твой Зверь сразу втрескался в неё по уши. Теперь следите, чтобы раньше времени не было приплода. Ты ведь не собираешься заниматься разведением коней?

– Там будет видно, – я обнял уже отошедшую от испуга жену. – Ты как? А вот слёз не надо. Кто мне расхваливал, какие закалённые к невзгодам купеческие дочери?

– Я теперь не купеческая дочь, – сквозь слёзы улыбнулась Алина. – Я слабая дворянка, а они в таких случаях плачут или падают в обморок. Так что всё нормально.

– Предупреждай, когда надумаешь падать в обморок, – сказал я, вытер ей руками глаза и поцеловал. – Пойдём, покажешь покупку, а потом вы меня накормите.