Читать онлайн Реальность, которой нет… бесплатно
Добро пожаловать в Королевство Ночи…
Часть 1. Добро пожаловать в Найтомнию!
Глава 1
«Почему солнце до сих пор не взошло? Что за чертовщина?» – думал Алик Ветров, наблюдая в окно абсолютно тёмный, до боли родной и какой-то искажённый, ужасно чужой город. Уже десять тридцать. Как только можно было так катастрофически проспать?
Но солнце, похоже, спало до сих пор… Темнота сжимала виски, больно давила на грудь.
На кухне кто-то гремел посудой. «Надо бы поесть,» – решил Ветров. Он встал, заправил кровать и пошёл завтракать.
За обеденным столом его ждал папа, очень угрюмый и грустный, на плите стояла кастрюля с овсянкой.
– Доброе утро, – поздоровался Алик.
– Доброе, – последовал мрачный ответ. Папа тяжело вздохнул, затем обернулся, и лицо его отразило удивление и беспредельную радость, – Захар! – вскричал он, – Сын мой! О небо, как я рад! Неужели ты вернулся и это не бред моего воображения?!
– Так я же никуда не уходил, – заметил в свою очередь Алик, нервно нахмурившись и сделав пару шагов назад, – И я не Захар… – поведение папы казалось странным, таким же неверным и чужим, как всё вокруг. Что здесь произошло?
– Ах, иди сюда! Смотри, я как раз приготовил тебе овсянку, твою любимую! Будешь? – папа достал тарелку и перелил туда всю кашу, – Сахар, соль? Может, с мёдом хочешь? А вот варенье ещё есть…
– Но пап… Я не люблю овсянку, – озадаченно сказал Алик, засунув руки в карманы пижамных штанов.
– Как это не любишь овсянку? Подожди-ка, неужели, за эти семь ночей ты разлюбил овсянку? – папа посмотрел на своего сына так, словно тот сказал ему какую-то роковую весть.
– Она мне вроде никогда и не нравилась, – Алик находился в полном замешательстве. Грудь скребло странное чувство непонимания, неясности всей ситуации…
– Ох, этот поход лишил тебя памяти? Но я не удивлён – от Его Величества можно ожидать чего угодно… – проговорил папа, сдвинув брови, – не бойся, мы тебе её вернём. Давай я приготовлю что-нибудь другое. Что ты хочешь?
– Эм… – Алик уже не знал, чего ему хочется, – А где мама? – спросил он тогда, – Её вызвали на работу?
– Так она ведь ушла с тобой к Королю, ты и это забыл?
– К какому ещё королю?! И вообще, что за ерунда тут происходит?! – с ужасом спрашивал мальчик. Кровь прилила к лицу и всё оно стало красным. От голода и нервного напряжения начало тошнить, – Это розыгрыш? Какая муха тебя укусила, и где мама?!
– Ты чего так кричишь? – не понимал папа, – успокойся. И мухи тут, вообще-то, не кусаются. А король – это Его Величество Пётр 12-ый Мрачный.
– Я потом поем, после школы, хорошо? А то опоздаю… – сказал по привычке Алик, просто не зная, что ещё сказать. Он говорил это чуть ли не каждое утро, когда не успевал на урок. Как правило, в этой просьбе ему отказывали.
– Ну, ладно, иди собирайся, – сказал между тем папа и улыбнулся, – не забудь только про обед.
– Я постараюсь, – недоумённо ответил мальчик и ушёл в свою комнату. Бедняга хотел поскорее разъяснить ситуацию, но решил, что от папы вряд ли добьётся чего-то путного. Кроме того, наедине с ним Алик ощущал себя как-то очень некомфортно.
Несмотря на то, что юный Ветров старался сохранить остатки самообладания, внутри он был раздражён, напуган и взволнован. В его груди осколком стекла застряло напряжение.
Тщетно преодолевая эти чувства, Алик собрал ранец, переоделся и направился в школу.
Всё казалось Ветрову каким-то очень искажённым и одновременно чересчур реальным. Эта реальность и заставляла его испытывать страх и непонимание. Он и хотел бы думать, что всё это какой-нибудь сон, но не мог. Никак не мог. Слишком хорошо ощущалась подлинность, настоящесть этого мира…
Но что же тогда было раньше? Неужели, лишь мечты? Сновидения? Иллюзии? Нет, не может быть! Это слишком жутко, чтобы оказаться правдой! И тем не менее…
Алик шёл по тёмной пустынной улице. В домах горели окна, фонари светили тусклым холодным светом. Изредка проезжали… повозки с лошадьми.
Что за странности? Что за жизнь здесь, в этом тёмном королевстве? Как вернуться? Алик ведь не мог просто взять и сойти с ума! Не мог же?..
Страх.
Тишина, давящая на нервы.
Тьма, наполняющая глаза, голову и грудь.
Неведение, потерянность, неясность медленно надвигались, словно чёрные тучи, зловеще сверкающие молниями перед грозой.
Ветров тонул в тишине, которую, как летом, наполнял запах древесной коры и пыли. Вдруг кто-то окликнул Захара, но Алик понял, что обращаются к нему. Он обернулся и увидел Пашу Савицкого – своего одноклассника и лучшего друга.
– Захар, неужто ты? – удивлённо проговорил он, поправив чёрную бандану с черепами, которая чуть было не спала с его головы.
– Вообще-то, меня зовут Алик, – неуверенно ответил Ветров, внимательно разглядывая своего товарища, чей вид поражал своей мрачностью, экспрессивностью и преобладанием чёрного цвета.
– Ты так изменился, – сказал тем временем Паша, бесцеремонно взяв своего друга за рукав и вырвав торчащую из него верёвку, – И про какого Алика ты говоришь? Всегда был Захаром, а тут вдруг Алик… Хм, если мне не изменяет память, ты красился под блондина. Смыл краску, что ли? И что это за странная одежда на тебе? О, и очки? Ты выглядишь как ботаник.
– Я?.. – Алик решил, что побудет Захаром, ведь в этот момент его опять настигли удивление и крайняя растерянность. Он уже не имел желания убеждать кого-то, что он Алик, а более того, Ветров и сам начинал сомневаться в этом, – Ты тоже сильно изменился, – он нервно поправил вечно спадающие с носа очки.
– Хах, – усмехнулся Паша, застёгивая молнию на кожаной куртке, – А по мне, так я такой же, как всегда… Но, по любому, очень круто, что ты вернулся. Как встретил тебя Его Величество?
– Да вы чего, сговорились, что ли?! – раздражённо спросил Алик, всплеснув руками, – Какой Его Величество? Что здесь происходит, в конце-то концов?!…
Паша подошёл ближе и пристально посмотрел на собеседника:
– Ты, должно быть, потерял память? – спросил Савицкий.
– Ничего я не терял…
– Да уж, да уж… Скорее, бежим! – вскричал вдруг Паша без всяких предисловий и резко рванул своего приятеля за руку.
– Да что на тебя нашло?!… – возмущался на ходу Алик.
– Туман!
– Что, что ты сказал?..
– ТУМА-А-АН!!!
Друзья вбежали на территорию какого-то тёмного здания с огромными тарелками на крыше. Во всех окнах там горел холодный и неуютный зеленоватый свет. Алик обернулся. Последнее, что он увидел, прежде чем оказаться в этой постройке, было огромное чёрное облако, будто состоящее из частиц туши, летевшее низко прямо на него. Через секунду мальчик, спасаясь от этого «летучего гуталина», уже стоял в полумраке странного довольно тесного помещения. На стене там были вывешены экраны, каждый из которых представлял собой старый толстый телевизор. Они что-то показывали, но из-за помех Алик не мог ничего различить. Также перед ребятами стояло кресло на колёсиках. Оно было повёрнуто к ним спиной, и дети не могли понять, кто сидит на нём.
– Здравствуйте, – сказал Паша.
Кресло медленно развернулось, и в лучах тусклого фосфорического света, выборочно разлитого по комнате, глазам Алика предстала… Его учительница русского языка и литературы в военной форме с погонами.
– Между прочим, – сказала Василиса Петровна (как звали учительницу), – «Здравья желаю, товарищ подполковник!» – и она рассмеялась так громко, так раскатисто, что казалось, будто в этой комнате вот-вот начнётся гроза, будто это гром прогремел в самых стенах странной постройки…
Василиса Петровна была грузной женщиной лет пятидесяти. Всегда очень строгой, холодной и дисциплинированной (так, по крайней мере, было в мире Алика).
– Ну, зачем пришли? – спросила она.
– Там туман, – проговорил Паша.
– Ах, так значит вы испугались тумана? – насмешливо спросила учительница (или теперь уже подполковник) – Ну, всё с вами ясно…
Внезапно в дверь, находящуюся в углу комнаты, постучали.
– Войдите!
– Здравья желаю, товарищ подполковник! – из-за двери показалась сутулая девочка в кадетской форме и с очень короткой стрижкой. В ней наш несчастный попаданец узнал свою одноклассницу – Милю. Она тоже сильно изменилась. Её усталый вид, причёска и манеры совершенно не стыковались с тем, какой привык видеть её Алик.
– А ну-ка, руки по швам! – скомандовала учительница, – Что это мы тут сутулимся?
Миля вытянулась, как струнка, и заговорила дальше:
– Разрешите доложить: Сушкин не может отследить траекторию движения холодного антициклона!
– Не может?! Так помоги ему! Мы должны передать прогноз уже через семь минут, а он видите ли, не может…
– Никак нет, товарищ подполковник! Метеостанция сломана!
– Это ещё что за новости? – от переизбытка чувств Василиса Петровна встала с кресла, – Как так сломана?
– Разрешите доложить: Сушкин сломал метеостанцию, случайно пролив кофе на приборы.
– Так, вызови сюда Сушкина! Немедленно!
– Так точно, товарищ подполковник! – Миля развернулась и ушла, отчеканивая шаг.
– А, то есть… – промямлил Алик, засунув руки в карманы, – вы работаете на метеорологической станции?
– Именно. А ещё я веду прогноз погоды, – с загадочной жуткой улыбкой проговорила подполковник.
– Ничего себе… как… интересно, – Ветров улыбнулся в ответ глупо и беспомощно.
– Да-а-а… – на лице Василисы Петровны отразились удовлетворение и самодовольство, – Вот только если этот Сушкин угробил наши приборы, то и всему прогнозу каюк! – самодовольство сменилось гневом.
В классе Алика Вова Сушкин был чуть ли не лучшим учеником. Притом, особенно его любила русичка (то есть Василиса Петровна). Но Алик, конечно, уже понял, что в этом мире дела обстоят совсем иначе.
Опять постучали.
– Войдите!
Дверь, из которой в прошлый раз выходила Миля, приоткрылась настежь и из-за неё показался Вова. Он был очень бледный, так же в кадетской форме, а ещё весьма неуверенный, что опять же не стыковалось с образом Вовы Сушкина из мира Алика.
– Здравствуйте, почтенный товарищ подполковник!.. – проговорил «отличник» испуганно, – Я искренне прошу прощения за то, что пролил свой кофе на барометр, термометр, гигрометр…
– Смирно! Руки по швам!
Вова пугливо выпрямился.
– Значит так, Суш-ш-шкин… Сейчас тебе и Миле надо в школу. Но, когда ты вернёшься, ты обязательно – это слово она выделила, – починишь наш барометр, гигрометр и всё остальное, понял, да?
– Пон… Я понял… – заикаясь проговорил Сушкин.
– Тогда вольно. Зови Милю и идите в школу.
– Я здесь, товарищ подполковник! – отрапортовала из-за двери Миля.
– Тогда на урок – бегом марш!
Ребята выбежали за дверь.
– Пошли, – сказал Алику Паша.
И они вслед за Милей и Вовой покинули здание.
Друзья побрели по узкой улице с чёрным асфальтом. Вокруг горели бледные фонари, стояли мрачные серые дома, отражая леденящий душу лунный свет. По краям этой «тропинки» росли голые страшные деревья. Алику было непривычно и нехорошо ходить здесь. И дикая тревога ещё больше сжала его сердце, когда из дупла одного дерева ему подмигнули два ярко-оранжевых глаза.
– Там… – прошептал Алик, обращаясь к Паше.
– Что там? – спросил его приятель абсолютно спокойно.
– Там… А-а-а!.. – мальчик почувствовал, как чьи-то острые когти впиваются в его плечо.
– Ой, я, кажется, ошиблась, простите, – услышал он потом приятный женский голос.
Алик обернулся и увидел девочку с оранжевыми большими глазами и синими прямыми волосами, одетую в чёрную толстовку и бриджи.
– А нет, не ошиблась, – усмехнулась она, – Что с тобой, Захар?
– Полина? – тихо спросил Ветров, рассматривая свою одноклассницу, которая тоже сильно поменялась, и которая прежде терпеть не могла тёмные цвета, – Ты теперь совсем другая…
– Захар был у Его Высочества и частично потерял память, – пояснил со вздохом Паша.
– Печалька, – сказала Полина, киношным жестом схватившись за голову, – но меня помнит, и то хорошо. В школу идёте?
– Ага. Вот, Захар, это наша школа, если ты вдруг забыл, – Паша, указал рукой на величественное мрачное здание, стоявшее в конце аллеи.
Дети открыли с виду массивную (но почему-то очень лёгкую) каменную дверь и вошли внутрь. Там было просторно. Большое помещение освещали люминесцентные жужжащие лампы. Одна из них часто мигала. В холле стояло несколько лавочек, лестницы по бокам вели вверх.
Там чувствовалась какая-то прохлада, похожая на ту, что ощущаешь, спустившись в подвал. Алик смог уловить странный уют и колорит этого места.
Вокруг никого не было, кроме тощей женщины в очках с толстыми стёклами и сероватым лицом. В руках она несла бронзовый чайник.
– Здравствуйте, Юлия Ивановна, – поздоровался с ней Паша.
– Здравствуй, – хрипло ответила женщина, – Идите на второй этаж и стойте около кабинета. Я скоро приду.
Юлия Ивановна в школе Алика была завучем и никогда не вела уроки в его классе. Кроме того, выглядела она совсем по-другому… И говорила тоже.
Дети поднимались. Деревянная лестница жутко скрипела и Алику постоянно казалось, что вот-вот она проломится или вовсе разлетится на доски – такой она была хлипкой.
Второй этаж представлял собой очень длинный коридор, уходящий куда-то далеко и словно не имеющий конца… Вернее, так сначала показалось Алику, но на самом деле там было довольно тесно и располагались только две двери. Одна вела в кабинет номер 13, а другая вроде как в столовую. Иллюзию того, что коридор бесконечный создавали два зеркала, стоящие друг напротив друга. Эту небольшую скорее даже комнату, чем коридор, освещала холодная офисная лампа. Около неё кружила муха.
– О, ещё одна стерильная муха, – проговорила Полина.
– В смысле, стерильная? – недоумённо спросил Алик.
– Ой, ты, наверное, не помнишь – ведь в нашей стране все мухи обрабатываются специальным антисептиком, потому что переносят опасные заболевания. А убивать их непринято – потому что раньше они типа считались исчезающим видом.
– Обалдеть… Совсем забыл… – проговорил ошарашенно Алик, не желая вновь обнародовать своё непонимание. Он прислонился к холодной стене и тщетно попытался обмозговать всё, что с ним приключилось. Ему хотелось бы разделить с кем-то свою печальную участь чужестранца, попавшего в этот жуткий параллельный мир. Но никто не понимал, не мог понять Ветрова. Только одиночество теперь станет его вечным спутником… А ведь, помимо всего прочего, ещё и ужасно хочется есть!
– Столовая открыта? – спросил Ветров.
– Открыта, – ответил Паша. На его лице можно было заметить непонятную хитрую улыбку.
Алик осторожно взял крючковатую ручку старой, потрёпанной двери и потянул её на себя. Дверь поддалась. Мальчик зашёл в столовую и, чувствуя подвох, аккуратно ступал по грязной сине-белой плитке.
В помещении сильно пахло подгоревшей невкусной едой. Вокруг стояли небольшие обшарпанные столики на два человека, посередине красовалась витрина. Алик принялся внимательно её разглядывать. Там были выставлены тарелки с запеканкой, омлетом и кашей, но выглядело это всё почему-то совсем неаппетитно…
– Кто это сюда пожаловал? – услышал вдруг Алик у себя за спиной чей-то хрипловатый голос.
Мальчик обернулся. Перед ним стояла древняя старушка в чёрном одеянии, с костылём в руках. У неё были синевато-серые глаза, что смотрели на Алика недружелюбно, с подозрением.
– Ты чего это, опять зефир воровать вздумал? – спросила женщина.
– Н-нет…– ответил Алик, подняв на неё удивлённо-настороженный взгляд.
– Вот как приходишь, так обязательно какую-нибудь пакость да сделаешь, бесстыдник!
– Да я никогда… Я не собирался ничего…
– Ах, не собирался? А ну, смотри мне в глаза!
Алик не захотел послушать этого приказа. Почему-то ему стало совсем страшно. Просто жутко. Он и сам не до конца понял, чего именно испугался, но развернулся, побежал и в одну секунду оказался около выхода.
– А ну-ка, стой!..
Мальчик покинул столовую и захлопнул дверь, правда, перед этим успел сильно поранить плечо об выпирающий из косяка гвоздь.
– Ну что, вспомнил тётю Любу? – спросила насмешливо Полина, – К сведению, ты постоянно таскаешь у неё из-под носа зефирки и вечно отвлекаешь её от готовки. Типа за это она тебя не любит.
Алик пребывал в таком состоянии, что не нашёл подходящих слов для ответа. Он уже давно начал сомневаться в своём психическом здоровье и думал, что, вероятно, всё это могут быть галлюцинации…
– Постой, она била тебя что ли? – спросил Паша, указав рукой на кровь, выступившую на рубашке Алика.
– Это не она, это гвоздь, – ответил недовольно и как-то отрешённо мальчик, посмотрев на правое плечо. Его рубашка порвалась и на её белой ткани по краям дырки выступила алая полоса. Дрожащей рукой Алик прикоснулся к ране. Она была не очень глубокой, но зато длинной. Крови было немного, но она порядочно запачкала рукав.
– Открывайте дверь и можете проходить, – услышал Алик какой-то грустный голос Юлии Ивановны и вместе со всеми зашёл в кабинет номер 13.
– Юлия Ивановна, – тихо проговорил мальчик потом, – Я поранился. Можно мне в медпункт?
– Поранился? Хм… Тут, к сожалению, нет медпункта. Попробуй чем-нибудь перевязать. У тебя есть чем?
– Есть, – Алик стянул рану носовым платком.
– Хорошо. Так, записываем тему урока. Деепричастие.
– Мы ж проходили его недавно…
– Сегодня повторение.
– Понятно… – проговорил Ветров и замолчал. Остальные ученики тихо смеялись над ним – он это видел и слышал.
Урок был невыносимо скучным. Алик знал всё, что объясняла учительница.
– А занятий больше не будет? – спросил удивлённо Ветров у своих одноклассников, выходя из школы после русского языка.
– С чего это не будет? Будет, – ответил Паша, ладонью почесав нос, – Только в другом здании.
– Почему?
– Так они все в разных зданиях, если ты забыл.
–Ну что за странности…
– Это нестранно, так всегда было. Только почему-то наш король хочет это изменить, – сказала Полина.
– Кто он вообще – этот король?
– И как можно не знать таких вещей? – спросил Паша, – Стыдоба! Ты ведь даже его вживую видел! (А, совсем забыл, что ты забыл об этом…). Короче, Его Величество Мрачный король – сын королевы Чёрных Звёзд и короля Метелей, наш потомственный правитель. Но все топят за то, чтобы его свергнуть.
– Это из-за него всё вокруг такое… мрачное?
– Хах, да это больше из-за нас, – ответила с усмешкой Полина, – ибо наш король постоянно хочет что-то поменять и народ пытается сделать, чтобы Найтомнией правил кто-то другой. Поэтому ты и твоя мама ходили к Чёрному дворцу и устраивали восстание. Вроде как по преданию, которое вы нашли на заборе во дворе Предсказаний кто-то из вас должен занять место правителя на троне Найтомнии.
– Так, о чём это мы тут разговариваем? – услышали вдруг дети чей-то строгий голос.
– Миля? – спросила удивлённо Полина.
– Да. Салют, – холодно проговорила та самая Миля, которую Алик видел на метеостанции, – Вы говорили, что кто-то должен заменить нашего короля на троне Найтомнии, – она прищурилась и с подозрением посмотрела по очереди в лицо каждого из присутствующих, – Как вы посмели так оскорбить Его Величество? Он единственный наследник престола и никто не может ущемлять его прав!
– Мы не ущемляли его прав, – сказал неуверенно Алик, засунув руки в карманы, – Мы просто…
– А, это не ты ходил тогда к королю? – перебила его Миля. Её синие глаза блестели, словно лёд, смотрели строго.
– Да, это был он, – проговорила Полина, кивнув.
– И что, дошёл? – усмехнулась кадетка-метеоролог. Её звонкий голос, словно песня маленького колокольчика, разносился по всей пустынной тёмной улице и тихим эхом отдавался где-то в конце.
– Ещё как дошёл! – сказал уверенно Паша, – Он даже память потерял частично после общения с Его Величеством.
– Не верится что-то.
– Не веришь – не надо.
– Ладно, – сказала Миля уже в более дружелюбном тоне, – На урок идёте?
– Да, – ответила Полина, – На химию.
– А у нас есть химия? – удивлённо спросил Алик.
– Не смешно, – со скептицизмом посмотрела на него Миля.
– Есть, – вздохнул Паша.
Дети замолчали. Редкие люди, проходящие мимо, были одеты во всё чёрное, почти у всех у них были тёмные волосы… Но зато сильно разнились цвета глаз – от очень ярких снежно-белых и персиковых до тусклых тёмно-фиолетовых.
Пейзаж, как понял читатель, не отличался особой красочностью – дети всё ещё бродили по мрачной аллее. Вдруг они услышали чьё-то тихое, высокое пение. Завораживающие, очень красивое, будто гипнотизирующее…
– У кого это такой голос? – спросил Алик.
– Похоже, у Инны, – проговорил Паша.
Этот ответ удивил Алика. В его мире Инной была дочь их классной руководительницы – той самой Василисы Петровны. Инне было тринадцать лет, все считали её ужасной занудой и общаться с ней не хотели. Внешне она выглядела, в общем, неплохо, но ничего такого уж очень красивого (по мнению Алика) в ней не было, и петь она не умела.
Перейдя улицу, дети вышли из мрачной аллеи и оказались во дворе серого двухэтажного дома с колоннами. Его ограждал довольно хлипкий деревянный забор. В углу там стояла высокая девочка в чёрном платье, с белыми распущенными волосами и фиолетовыми, похожими на сапфиры, глазами. Это и была та самая Инна. Наверное, Алик никогда в жизни не узнал бы её…
– Привет, – сказал ей Паша, – А ты чего здесь голосишь?
Инна перестала петь и мрачно проговорила:
– Доброй ночи, – она бросила свой холодный и непроницаемый взгляд удивительно живых глаз в сторону школьников, – Моя учительница сказала мне репетировать на улице, чтобы раскрепоститься и перестать бояться, что кто-то меня услышит.
– М-м-м, тогда понятно. А в целом как поживаешь? Что там ваша первая смена?
– Сегодня было шесть уроков, поэтому я уже час как свободна. Если говорить о моих одноклассниках, то они довольно тихие – ты и сам это знаешь… А ты как? Твой друг, похоже, поранился?
– Да, немного, – с пренебрежением ответил Алик.
– Советую перевязать чем-то рану, чтобы крови не было видно, – Инна отвернулась и посмотрела куда-то вбок.
– Чтобы не было видно? – удивлённо проговорил Ветров, поправив очки, – Да у меня ж полруки запачкано!
– Ищи большую тряпочку или бинт, – Алику показалось, что певица нервничает.
– А что, так как есть оставить нельзя?
– Можно. Только тогда уйди куда-нибудь подальше от меня, – она вновь перевела взгляд на Алика. Ему стало ещё более жутко – впрочем, чем больше он узнавал об этом мире и чем дольше находился в нём, тем более нарастало у него чувство тревоги и страха.
– В смысле? – спросил мальчик неуверенно.
– Мне кажется, ты понял мой намёк, – Инна сдерживалась из последних сил, чтобы не убежать – она очень боялась крови.
– Да не слушай ты её, – сказала Полина, зевнув, – Всё нормально будет. Идём, скоро урок начнётся.
Дети зашли в серое здание. Внутри там протянулся длинный коридор с белыми дверями, где пахло хлоркой, спиртом и таблетками, как в больнице. Пол был сделан из голубоватой плитки. В конце виднелось окно, закрытое полупрозрачной салатовой занавеской. Сумрак, царивший в помещении, наводил Алика на нехорошие мысли. Вдруг одна из дверей приоткрылась, и из-за неё показался мужчина средних лет с фиолетовыми глазами.
– Седьмой «Б» класс, – сухо сказал он, – Заходим в кабинет!
Седьмому «Б» ничего не оставалось делать, кроме как послушаться этого указания.
– Так… прекрасно, – проговорил химик, потирая руки, когда ребята расселись по местам, – Открываем тетради, записываем сегодняшнее число. Кхм, – он подошёл к Алику и посмотрел на него своими тёмными глазами, – Скажи мне, Ветров, ты разве не знаешь, что в школу надо приходить в чистой одежде?
– Она была чистая, – неуверенно попытался ответить на обвинение Алик, – Я просто поранился…
– Хм… Поранился… А, знаешь, что – иди отсюда. Перевяжи свою рану нормально и тогда возвращайся, – лицо учителя не выражало абсолютно никаких эмоций. Его речь была сухая и бесстрастная, но в словах, сказанных им, было что-то зловещее.
Алик молча вышел из кабинета. На самом деле, возвращаться он не собирался. Всё вокруг сводило беднягу с ума. И самое ужасное – Ветров не имел ни малейшего понятия, как выбираться из этой устрашающей, зловещей реальности. Вдруг в голову ему пришла странная мысль – а вдруг он со своей мамой действительно ходил к Мрачному королю, и вся его прошлая удивительно хорошая жизнь была лишь иллюзией или искажённой реальностью, а то, что было по-настоящему, он не помнит? Этот довод приводил его в ужас и отчаяние. «Нет, этого не могло быть, – подумал наконец Алик, поняв, что намного легче ему будет считать так, – Тут должен быть какой-то выход…»
– Захар? – услышал он вдруг. Ветров быстро вышел из задумчивости и посмотрел на человека, стоящего сбоку от него. Это был упитанный мальчик в чёрной куртке, чёрных штанах и лёгкой шапке. Чем-то он очень напоминал Весельчака У из «Тайны третьей планеты» Кира Булычёва.
– Да, я Захар, – сказал рассеянно Ветров, – Хотя на самом деле я Алик… – тихо дополнил он.
– Пошли, тебя зовёт Инна, – «Весельчак У», убедившись, что его собеседник идёт за ним, быстро зашагал по направлению к выходу неуклюжей смешной походкой.
Глава 2
Итак, вскоре Алик и «Весельчак У» (впоследствии оказалось, что его зовут Глеб) стояли около школы, разговаривая с Инной.
– Нам надо идти к Мрачному королю, – уверенно заметила она, в задумчивости накручивая на палец светлые кудри, – И да, пожалуйста, перевяжи уже наконец эту царапину, – обратилась певица к Алику, протягивая ему катушку с бинтом.
– Угу… – проговорил Ветров, обматывая руку, – А зачем нам к Мрачному королю? Что мы там забыли?
– Мы должны вернуть то, что по праву принадлежит нам – людям, – сказал торжественно Глеб, разведя руками, – Свободу!
– А её забрали? – без особого интузиазма спросил Алик.
– Да… – прошептала Инна, – Король постоянно пытается ввести какие-то реформы. Найтомцы не хотят этого – они хотят жить по традициям, оставить всё как есть. Но нельзя ни в коем случае заявлять об этом, а тем более – устраивать какие-то бунты и тому подобное (они очень жестоко подавляются). Нельзя даже просто писать свою точку зрения в газете – тебя за это бросят в темницу! И везде пропаганда реформ! У нас отобрали свободу слова, свободу выбора и мысли.
– Ужасно… – сказал Алик, пытаясь изобразить сочувствие, но думая совершенно о другом.
– Да, – проговорил Глеб, – И мы должны это исправить.
– Давайте, в путь, друзья, не теряем времени понапрасну, – с пафосом сказала Инна, – Пусть ветер дует нам в спину, и да не настигнет нас чёрный Найтомский туман с королевскими всадниками и летучие паукообразные мыши из Сумрачно-Густого леса!
На словах «летучие паукообразные мыши из Сумрачно-Густого леса» Алику стало нехорошо.
«Куда я только умудрился попасть… – думал он, – И вообще, мне надо выбираться отсюда, а я занимаюсь какой-то… Стоп, а может, если я им помогу, то и они как-то помогут мне?»
– Вот карта, – Инна развернула небольшой свиток. На нём был прочерчен простым карандашом путь, – Смотрите, – проговорила певица, водя по бумаге пальцем, – сначала мы выходим из города и идём в долину Забытой реки, потом через Гнетущее озеро в пустыню Заходящего Солнца, а далее по лесу Леденеющих Звёзд, который плавно перейдёт в Сумрачно-Густой лес. Там в середине будет столица Найтомнии – мегаполис Даркест. В нём и находится резиденция Мрачного короля.
– Ну, давайте уже, в путь! – сказал нетерпеливо Глеб, и ребята пустились в дорогу.
Глава 3
Путники шли, не торопясь. Они проходили по тёмным улицам города, Алик со страхом оглядывался по сторонам. Ему вечно казалось, что из очередной подворотни кто-то выскочит и придушит его. Но между тем, никто не выскакивал – несмотря на специфику жизни, стоит отметить, что подавляющее большинство Найтомцев были людьми законопослушными (хоть зачастую разочарованными и ужасно одинокими – но это у них считалось нормой).
Вскоре город с пустынными улицами начал медленно «рассеиваться», превращаясь в ещё более безлюдную долину. Домов становилось всё меньше, этажей у построек тоже. Вокруг было темно, но Алик за время нахождения в этой реальности уже привык к темноте. Иногда его даже посещало странное желание слиться с этим мраком, стать его частью… От этого было нехорошо. Откуда такие мысли? Зачем они?
Через некоторое время ребята вышли к небольшой речушке, что почти совсем пересохла и вся поросла мхом. Вода в ней была какого-то тёмно-зелёно-коричневого цвета и источала неприятный смрад.
– Вот она, Забытая река,– сказала удручённо Инна, вздохнув.
– А почему она так называется – «Забытая река»? – спросил тихо, будто боясь кого-то разбудить, Алик.
– Люди пользовались этой рекой – они брали оттуда воду. Но потом они же загрязнили её, – Инна забрала за ухо кудрявую прядь, упавшую ей на лицо, – Из-за того, что воду они брали слишком часто, река почти пересохла, а из-за мусора стала совсем грязной. Люди забыли о ней.
– Жаль её, – тихо проговорил мальчик, осторожно чуть наклонившись к реке.
– Да… Дожди здесь идут редко, стоит также сказать, что вода в реке практически стоячая – какой-то человек, для каких-то своих целей перекрыл ей выход к морю, куда она впадала, и к озеру, из которого она вытекала (кстати, теперь оно совсем высохло, и поэтому его назвали Гнетущим). А самое печальное – всем всё равно.
Дети шли вдоль реки. Вокруг не было никого, кроме летучих мышей, спящих на голых редких деревьях. На Алика давил весь этот странный, сумрачный и пугающий пейзаж. Он поражал какой-то скрытой враждебностью, холодной тоскливостью, как и всё здесь.
Тихий, осторожный ветер будто шёл по пятам за ребятами, аккуратно толкая их в спину.
Алик долго расспрашивал своих новых друзей о том, как можно было попасть в этот мир, знают ли они, как из него выбраться. Но Инна и Глеб так ничего толком ему и не ответили. Они лишь пожимали плечами и удивлённо смотрели на Ветрова, не понимая, что к чему, и зачем ему надо в какую-то «другую реальность».
Шаг за шагом дети приближались к Гнетущему озеру – углублению, из которого мало кто выбирался живым и выбирался вообще…
Вот, где-то через час ребята дошли до него. Перед путниками расстилалось большое пространство округлой формы. При этом зрелище в душе Алика поселилась какая-то пустота.
– Нам… нужно идти через него? – сказал Ветров неуверенно, подойдя к краю углубления, – Склон вроде пологий, – он осторожно начал спускаться, продвигаясь к середине высохшего озера. Инна и Глеб молча смотрели на своего приятеля, чьи ноги вязли в песке. Сам же Алик упорно не замечал опасности. Лишь когда Ветров наконец остановился, чтобы позвать друзей за собой, то вдруг почувствовал неприятное ощущение, будто его затягивает в болото. И тут только он осознал, что утопает в зыбучих песках!
– Помогите! – закричал Алик. Его сердце сильно забилось. Ветров барахтался, пытаясь выбраться, но становилось только хуже… Ощущение тревоги и обречённости медленно поедало его.
– Он нужен нам живым? – спросил Глеб.
– Конечно, живым! – ответила Инна, откинув кудряшки с лица, – Ляг на спину! Не шевелись! – крикнула она Алику.
Ветров последовал её совету и постарался принять горизонтальное положение, хоть сделать это было нелегко. Инна тем временем бесцеремонно оторвала длинную ветку с летучими мышами, которые шумно разлетелись кто куда и протянула её Алику. Тот с трудом ухватился за ветку, и Инна начала осторожно тащить своего приятеля к берегу.
– Помоги, – попросила певица Глеба, стоящего неподалёку в тревожной задумчивости. Это было непросто, но ребята всё же справились и освободили своего товарища из плена зыбучих песков.
– Спасибо, – тихо и сконфуженно сказал тогда Ветров. После пережитого ужаса он был очень бледен и неразговорчив.
– Пошли, надо в обход, – вполне спокойно заметил Глеб.
Дети снова двинулись в путь. Они потратили немало времени, прежде чем обойти овраг. За ним началась пустыня… Здесь уже не было никаких деревьев – только безмолвные горы песка. Алик заметил, как светлеет небо – на горизонте появилась тёмно-красная полоса, напоминающая окровавленную шпагу. Светало всё больше и больше, по мере того как дети приближались к центру пустыни, к самому её сердцу, где было светлее, но не теплее всего. И вот, вскоре на востоке показалось солнце, что еле-выглядывало из-за горизонта.
– Смотрите, смотрите! – восторженно завопил тогда Глеб, – Это солнце! Вы видите? Самое настоящее солнце!
– Здорово, – без особых эмоций сказал Алик, тупо глядя на маленький яркий полукруг.
Инна с лёгкой улыбкой молча наблюдала за вечно заходящим (или восходящим) в этих краях светилом. Только здесь можно было увидеть его. Только здесь почувствовать его лучи. Ведь в остальной Найтомнии в любое время царил бездонный мрак, разбавляемый лишь мерклым светом фонарей, луны и звёзд…
– А вы не хотите есть? – сказал вдруг Глеб, – Я вот хочу, например.
– Я тоже, – тихо согласился с ним Алик.
– Не волнуйтесь, мы скоро пообедаем в гостях у моей двоюродной сестры – она живёт здесь недалеко, – проговорила Инна.
Подростки вновь зашагали по белому мягкому песку. Солнце снова скрылось, оставив горящим небо. Где-то вдалеке путники заметили силуэты домов.
– А вот и деревня, – сказала девочка, – Мы скоро дойдём.
Глава 4
Яра – двоюродная сестра Инны – оказалась загорелой девушкой лет двадцати двух, с тёмно-русыми волосами средней длины и тонкими чертами лица. Было непонятно, как Яра могла загореть в таких бессолнечных краях, но, между тем, и не похоже было, чтобы она пользовалась солярием.
Блестящие серые глаза этой девушки светились переполняющей энергией и дружелюбием. Что интересно, она была первым человеком не в чёрной одежде, которого видел Алик за всё своё нахождение здесь.
– О, Инна! Сколько зим, сколько лет! – заговорила Яра, увидев сестру.
– Привет, – отвечала певица, – Я тоже очень рада встрече. Это мои друзья – Захар и Глеб, – она кивнула на мальчиков, стоящих поодаль, – Мы идём с ними в Даркест, на встречу с Мрачным королём. Не будешь возражать, если мы остановимся у тебя на обед?
– Разумеется, нет! Скорее, проходите, а я пока накрою стол.
Дети зашли на участок. Он был очень мал, его ограждал хлипкий дощатый забор. Посередине стояла покосившаяся старая избушка, рядом с ней – собачья будка. В ней лежал, скрестив передние лапы, рыжий пёс с грустными карими глазами. Он очень внимательно и пристально смотрел на Алика, смотрел так, что мальчику передалась его тихая грусть и усталость. Ветрову захотелось обнять этого пса, приласкать его… И Алик уже подошёл было к собаке, чтобы сделать это, как вдруг услышал голос Инны, стоявшей рядом:
– Не трогай его, – проговорила певица с удивительным безразличием смотря на Алика и на собаку, – Он не любит этого.
– Идите есть! – донеслось из избушки.
Дети прошли в дом. Там пахло затхлостью, древностью. На стене висел порванный с краю портрет угрюмой белокурой девочки лет семи, на полу валялся коврик, больше напоминающий грязную тряпку, а в углу комнаты стоял поцарапанный контрабас с ржавыми струнами. Из освещения: на столике с отвалившейся ножкой поместился старенький тусклый светильник. Сам стол был сервирован на три места – для Алика, Глеба и Инны. Меню не отличалось особым разнообразием – каждому только курица в кляре, салат из овощей и какой-то напиток в кружке.
Алик осторожно взял вилку и попробовал курицу. Оказалось очень даже недурно – птица была мягкой, в меру прожаренной, с приятным сладковатым привкусом. Будучи голодным, Ветров быстро съел её и принялся за салат. Но он Алику не понравился – было слишком много лука, которого мальчик не любил.
Потерпев неудачу с салатом, Ветров отпил из кружки, поставленной рядом с ним. Нет, сказать, что Алику просто не понравился этот напиток, это не сказать ничего. Внешне он был похож на кофе, и аромат у него был очень приятный, с нотками ванили… Но на вкус! На вкус это оказалась такая пакость, какой Алик в жизни не пробовал! Да, там чувствовался привкус кофе. Но только маленький, еле заметный привкус! А в остальном эта была бурда, похожая на морскую воду, в которую добавили кусочки пластилина, лимонный сок и размокшее печенье. Алик аж закашлялся.
Когда же он несколько оправился от этого глотка, то тихо спросил у Яры:
– Не скажете, как называется этот напиток?
– А, это пустынный коктейль – проговорила беззаботно девушка, – Понравился?
– Да, очень, – с еле слышным сарказмом ответил Алик, – Можете дать рецепт?
– Разумеется. Запоминай: «Надо налить одну четвёртую кружки воды, добавить немного песка, потом трёх слизней, обязательно пустынных, после чего положить туда пол-ложки кофе и мышиный хвост, растворённый в…»
Алику сделалось плохо.
– А потом надо взболтать всё это и присыпать красным молотым перцем! – докончила Яра.
– Спасибо, – сказал Ветров с нервной улыбкой. Его начало тошнить, – Я… сейчас вернусь… – он резко встал из-за стола и чуть ли не бегом покинул избушку.
– Не за что, – сказала Яра ему вслед, пожимая плечами, – Что с ним? – тихо спросила она у Инны.
– Да, с ним ничего, – отвечала спокойно певица, – Он просто немного нездешний.
– А-а-а, поняла.
Доделав все свои дела, Алик вернулся в дом.
– Всё в порядке? – спросила его Яра.
– Да, спасибо, – сказал Ветров со скрытым недовольством, положив руки в карманы.
– Ну, я рада.
– Ладно, Яра, – проговорила после недолгой паузы певица, – Спасибо за тёплый приём, но, к сожалению, нам пора…
– Всегда рада видеть тебя и твоих друзей, Инна, – сказала жительница пустыни, улыбнувшись (Алик услышал в её голосе какую-то поддельность), – Приходите ещё.
– Обязательно.
Дети вышли из-за стола и вскоре покинули участок.
Глава 5
Алик, Инна и Глеб шли по пустыне. Вокруг не было ничего, кроме песка… Песок находился справа, слева, снизу, сзади и спереди, и лишь сверху на подростков глядело глубокое фиолетово-синее небо, пурпурно-алое по краям. Алик испытывал очень смешанные чувства. С одной стороны, он вроде бы даже уже немного свыкся с этим странным миром. Он даже нашёл в нём что-то действительно красивое и необъяснимо притягательное… Но с другой – он до сих пор задыхался от душащего едкого яда вечной тревоги, преследовавшей его даже в этом удивительно красивом месте. Страх и тоска по дому скреблись в его сердце.
– А у вас в Найтомнии часто бывает такое, что кто-то вдруг появляется из других миров? – спросил Алик у своих спутников.
– Из других миров? – удивился Глеб, – Я читал в книге “Великая наука Найтомнии”, что материальный объект не может переместиться из одного мира в другой.
– А по мне, так может… Я ведь из другого мира.
Инна и Глеб переглянулись.
– С чего ты решил? – спросила певица.
– Потому что я помню, как раньше жил в совсем иной реальности, – ответил Ветров, – А ещё помню, что на самом деле меня зовут Алик.
– Вероятно, ты что-то путаешь… – Инна посмотрела куда-то в сторону.
– Да я не путаю! Это точно!
Его спутники промолчали.
– Я просто, почему говорю это… – сказал после недолгой паузы Алик, – Может кто-то из вас знает, как мне можно вернуться?
– Ну я не знаю, – проговорил Глеб.
– Я тоже, – Инна посмотрела на Алика своими непроницаемыми и одновременно очень живыми глазами. Этот взгляд почему-то надолго запал мальчику в душу. В нём было что-то странное, невероятное, непонятное…
Через некоторое время небо совсем потемнело и стало чёрным со множеством звёзд. Их было видимо-невидимо, и они ярко мерцали, отдавая свой холодный, завораживающий и будоражащий воображение блеск. Откуда-то спереди повеяло холодом. Пройдя ещё несколько шагов, Алик увидел вдали странное свечение. По мере приближения к нему мальчик распознал очертания деревьев.
Вот он – Лес Леденеющих Звёзд, озарённый бледно-бледно-голубым светом. Он был невообразимо красив – везде росли прекрасные светящиеся цветы, похожие на гирлянды, сложенные в горсть, порхали мотыльки. Но во всей этой красоте было что-то неживое, призрачное. В ней, как и во всём этом мире, имелась какая-то страшная тайна, что-то незримо-жуткое и неясное.
В этом лесу Алик испытывал что-то наподобие покоя… Вернее, не покоя, а равнодушия. Приятный глазу и чудный неземной пейзаж в сочетании с запахом цветов, которые отдавали чем-то приятно-ледяным и фруктово-сладким, вливал в душу странный пленяющий холод. Дышать там было легко-легко, как бывает порой после грозы, а ещё хотелось спать. Хотелось просто лечь на эту светящуюся траву и уснуть, смотря на яркий отдалённый блеск звёзд… В своих раздумьях Алик вдруг услышал, как кто-то тихо зовёт его. Он огляделся и понял внезапно, что его друзей нигде нет.
– Захар!.. – сказал кто-то вновь чарующим шёпотом.
– Кто здесь? – спросил в недоумении Ветров.
– Скорее, сюда… Иди ко мне… – донёсся вновь чей-то голос из-за кустов.
Алик уже направился посмотреть, кто там, как вдруг, его резко схватили за руку и куда-то потянули.
– А!.. – Алик очнулся.
– Не спать, – проговорила Инна, – Если ты заснёшь здесь, то уже не проснёшься.
– Почему? – настороженно спросил мальчик.
– Здесь орудуют Похитители спящих, – ответил Глеб, – Они не щадят никого…
– А кто это такие?
– Считай, – сказала Инна, забрав за ухо прядь, упавшую на лицо, – Что это местная бандитская шайка. Они крадут у людей сны, а потом продают их на тёмном рынке грёз.
– Что это за рынок такой? И как можно красть сны? – удивился Алик.
– Они, по-моему, воруют даже не сны, а целиком подсознание. Есть всякие штуки, с помощью которых это можно проделывать, но о них толком мало кто знает, – ответил Глеб, – При этом человек, у которого его украли, засыпает навсегда, не видя снов. А про тёмный рынок грёз… Это такое место, куда приходят те, кто не имеет своих снов, надежд и целей в жизни, чтобы задорого купить чужие.
Ребята проходили глубже и глубже в лес. И по мере этого он становился всё темнее, страшнее и гуще. Деревья чернели и приобретали очертания застывших чудовищ. Кусты превращались в торчащие голые ветки. Цветы становились всё более мрачными. Этот контраст выглядел так, будто в банку с блёстками налили дёгтя.
Вскоре, всё вокруг стало совсем тёмным, даже небо. Глеб достал из кармана фонарик и отдал его Инне, которая с удивительным бесстрастием шла впереди всех. Алик поражался её точным холодным движениям.
Несколько раз мимо мальчика пролетали паукообразные летучие мыши, которые сильно пугали его. У этих тварей было восемь мохнатых лапок, крылья, какие бывают у летучих мышей и два светящихся глаза. Казалось, они так и норовили сесть Алику на плечо или голову. Их крики отдавались устрашающим эхом в гробовой тишине леса и замолкали где-то далеко-далеко…
Вдруг впереди дети услышали тихое и осторожное цоканье копыт.
– Что это? – спросил шёпотом Алик.
– Ну всё, – проговорила Инна, театрально схватившись за голову, – Мы пропали…
– Почему пропали?
– Это всадники… Королевские всадники…
Цоканье становилось всё громче. Дети увидели чёрный туман, какой уже наблюдал Алик в городе. Так вот, почему Паша тогда так сильно испугался.
Этот туман был не что иное, как прикрытие для королевских всадников.
– Бежим, – проговорил Алик.
– Вероятно, это ничего не даст, но давайте попробуем… – отозвалась с грустью в голосе Инна.
И дети бросились наутёк. Как оказалось, Алик бегает быстрее, чем его новые знакомые. И если Инна ещё несильно отставала, то бедняга Глеб плёлся совсем в конце.
Вдруг певица запнулась о какой-то корень. Алик оглянулся, увидел это и подошёл к ней, чтобы помочь встать, но Инна уже поднялась сама. Глеб тем временем скрылся в тумане. Вероятно, его поймали.
Всадники становились всё ближе.
– Это бесполезно, – говорила тихо певица, прихрамывая и тщетно пытаясь бежать, – Нам вместе не скрыться. И поодиночке, видимо, тоже…
– Перестань. Надо где-то спрятаться, – старался переубедить её Алик.
– Они всё равно нас найдут, где бы мы ни были…
– Хватит этого пессимизма, – он с укоризной посмотрел на неё, – Давай, быстрей, идём, – Алик дёрнул свою подругу за руку, всё ещё искренне надеясь на благополучный исход, как вдруг…
– Именем короля! Остановитесь! – услышали бегляцы. Чёрное облако застлало детям глаза. Дальше бежать было действительно бесполезно.
Туман медленно рассеивался. Перед ребятами предстали фигуры трёх всадников на чёрных лошадях и карета, в которую была запряжена ещё тройка.
Всадник, который ехал первым посередине был одет в чёрный походный костюм. С плеч ездока свисала не очень длинная бордовая мантия. На вид ему можно было дать лет пятнадцать.
Он слез с коня и сказал с вежливым дружелюбием и теплотой:
– Рад приветствовать вас. Пожалуй, я несколько облегчу вам путь до Даркеста, если вы согласитесь доехать в моём экипаже.
– Здравствуйте, – ответил Алик с испугом и удивлением, – Ваше Величество, я по ошибке попал в ваше государство… – мальчик догадался, что, вероятно, человек, стоящий сейчас перед ним и есть король.
– Не может быть, – ответил всадник, – Но если вы так считаете, то приедем в Даркест и разберёмся. Присаживайтесь в карету.
Ребятам ничего не оставалось делать, кроме как послушаться короля. Кучер, слезший с козел, помог друзьям сесть в экипаж, где уже был Глеб. Вместе с ними туда зашёл и король.
– Что ж, хорошей поездки вам, Инна, Алик и Глеб. Можно трогаться, – крикнул он кучеру. Тут же карета начала своё неспешное движение.
«И откуда только он знает, – думал Алик, – Как нас зовут?.. А главное – как зовут меня!..»
Глава 6
Карета была убрана очень богато – чёрная мягкая обивка у сидений, окно, чуть прикрытое бархатными бордовыми занавесками… Интересно, что между двумя сидениями, расположенными в передней части экипажа и двумя сидениями в задней части, находилась достаточно плотная перегородка. За ней ничего не было видно, и она обладала прекрасной звукоизоляцией.
Алик сидел рядом с задремавшим Глебом, а с другой стороны находились король и Инна. В воздухе висела уютная пауза, разбавляемая лишь ритмичным цоканьем копыт.
– Большое спасибо, Инна, – нарушил молчание король, – Если бы не вы, наша Найтомния могла погибнуть.
Инна не проронила ни слова и, как статуя, сидела, пристально смотря в окно. От неё веяло каким-то странным и призрачным холодом, будто много-много лет она жила в лесу Леденеющих Звёзд и вобрала в себя всю его своеобразную красоту и мёртвую сентиментальность. Её глаза блестели недоверчиво, настороженно. Она словно не слышала благодарности, адресованной ей.
– Что-то не так? – тихо спросил король, впиваясь в неё своими умными ярко-зелёными глазами, – Скажите, если вам что-то нужно. Я у вас в долгу.
– Вы бросите его в темницу? – прошептала Инна не оборачиваясь.
– А что мне остаётся делать? В пророчестве ясно написано, что он будет претендовать на престол до тех пор, пока не окажется там. И если от пророчества мне ни тепло, ни холодно, то от постоянных забастовок и неумных людей, которые хотят сделать его королём, я уже порядком подустал.
– Но в темнице, получается, уже есть его двойник?
– Получается, что так.
– Скажите мне честно… – Инна провела рукой по бархатной ткани занавески, – Разве возможно, чтобы один и тот же человек был и там, и здесь? Тот Захар – в темнице, а этот – в вашей карете?
– Не забивайте голову ерундой, Инна, – король с лёгким упрёком посмотрел на неё, скрывая улыбку, – Я понятия не имею, кем они друг другу приходятся, но никто из них не должен быть на свободе, – как бы он не старался изобразить незнание и безразличие, Инна чувствовала, что её собеседник лукавит.
– А вы ведь не можете даже предъявить ему каких-то обвинений, – певица отвернулась от окна.
– Он же намеревался устроить бунт, – с уже явной усмешкой сказал король, – Не так ли?
Инна бросила на собеседника недолгий мрачный взгляд, думая о том, что, по сути, это они с Глебом «намеревались устроить бунт». Король смотрел на неё с интересом и улыбкой.
– У вас такой мученический вид, будто я хочу бросить в темницу не его, а вас, – сказал он.
Инна молчала.
– Ну что вот вы грустите? – проговорил её собеседник, – Разве есть у вас повод для печали?
Они давно были знакомы с Инной. Её родители работали в министерстве при дворе и раньше по субботам часто брали дочь с собой в резиденцию. А так как Инна лет до девяти имела удивительную способность всюду заблуждаться, то однажды она заплутала в Чёрном Дворце, где случайно встретилась с принцем, который год назад стал королём.
– А что, если при нём наше государство станет лучше? – спросила внезапно певица.
– Что? Нет, этого не может быть. Неужто, вы считаете, что он справится с королевскими обязанностями лучше меня?
– Вполне возможно.
– Знаете, что бывает за такие высказывания?
– Знаю.
– И не боитесь?
– Нет, – холодно проговорила Инна, посмотрев в лицо собеседнику. Он хитро улыбался. На его щеках играл лёгкий румянец, в глазах горел азарт.
– А если я велю отправить в темницу вас? – спросил король.
– В одной из записей на заборе во Дворе Предсказаний говорилось, что этот Захар или его мать взойдёт на престол и тогда будут проведены необходимые реформы. А после этого для Найтомнии наступит возрождение.
– Мне нравится, что вы говорите мне в лицо то, что другие остерегаются говорить даже у меня за спиной, – король тяжело вздохнул, – Но, боюсь, однажды я не выдержу, и вам придётся сильно поплатиться за это, – он грустно улыбнулся, – Ещё хочу сказать, что далеко не все предсказания с Забора сбываются и написать там можно всё что угодно. Мотивы для написания некоторыми тёмными личностями всякой ереси весьма недурно описываются в последних главах «Хроник Найтомских городов». Да и, полагаю, люди недовольны мной именно из-за того, что я несколько раз пытался отменить прежние законы. Например, я думал, что у меня наконец получится сделать из избыточных синоптиков настоящих военных. В итоге горожане устроили сначала мирные демонстрации, а потом погром, и поэтому до сих пор у нас вместо военских частей метеостанции. Или, я хотел, чтобы уроки у школьников все проходили в одном здании. Они опять вышли на бунт. А теперь я уже даже ничего не делаю, но они всё равно недовольны. Постоянно какие-то волнения! Если бы я их не пресекал (из-за чего меня, видимо, боятся), то везде бы уже царила полная разруха…
– Вероятно, нужно просто начать с малого. Допустим, отменить закон о стерильных мухах. Не думаю, что ради него кто-то выйдет на улицу.
– Гм… Может быть, вы и правы, – он сложил руки домиком и в задумчивости запрокинул голову, – Этот закон, а вернее, то, что он действует до сих пор – действительно, уж простите меня – полный нонсенс1. И таких бессмысленных правил, закреплённых в различных сводах очень много… – король тяжело вздохнул, опустил голову и несколько даже ссутулился, – Хочется спросить – для чего это всё? Но да зачем спрашивать в очередной раз, когда уже знаешь ответ – «Так принято, так по традиции»… – он вновь выпрямил спину, безнадёжно всплеснув руками.
– Людям сложно привыкнуть к переменам. А вы очень нетерпеливы, – заметила Инна с холодным безразличием.
– Да, пожалуй, я нетерпелив, – король скрестил руки на груди, – Но это совсем не значит, что Алик будет править лучше меня.
– Кто такой Алик? – Инна удивлённо посмотрела на собеседника.
– То есть, я хотел сказать, Захар… – король сконфуженно улыбнулся и отвёл взгляд.
– Вы от меня скрываете что-то.
– Ну что я могу от вас скрывать? – Пётр 12-ый отвернулся к окну.
– Кто такой Алик?
– Никто. Я просто оговорился. Хватит придираться к словам.
– Нет, вы не просто оговорились.
– Знаете, Инна, кем бы ни был Алик и кем бы ни был Захар, – король посмотрел на собеседницу вполне серьёзно, – Им обоим не быть на свободе. Также, как и вам, если вдруг что-то, что я сейчас говорю станет известно вашими стараниями ещё хотя бы одной живой или мёртвой душе, понятно?
– Понятно, – сказала певица с тяжёлым вздохом и снова отвернулась к окну.
Глава 7
Алику было довольно удобно ехать в карете, но поездка, тем не менее, нагоняла на него тоску. Его мучило плохое предчувствие. Почему этого человека все так боятся? Просто потому, что он король? Или есть другие причины? Алику он, по крайней мере, показался личностью вполне приятной. Приятнее, чем многие здесь…
Но вот, вскоре ребята доехали до очень высокого каменного забора. Тяжёлые ворота распахнулись, и дети оказались на большой территории. Там было так же мрачно, как и в городе. Ничего особо привлекательного (кроме, пожалуй, небольшого газона с тёмно-зелёной светящейся травой) там не находилось.
Ребята вышли из кареты.
– Идёмте, я проведу вас в банкетный зал, – проговорил король и в сопровождении своих новых знакомых пошёл по пустынному двору.
Алик вдруг понял, что ужасно устал… Но это была не та приятная сонливость, которую он испытывал в лесу Леденеющих Звёзд, это была настоящая утомлённость, в сочетании с болью в ногах, жуткой слабостью, лёгким ознобом и нервным перенапряжением.
Вскоре дети дошли до маленького с виду, невзрачного здания. Король провёл их внутрь, где помещение казалось намного больше, чем снаружи, но оставалось таким же блёклым. Оно представляло собой один большой холл, посередине которого стоял длинный овальный чёрный стол с какими-то кушаньями. Вокруг него находились белые стулья с тёмными бархатными спинками. Окон не было, а помещение освещалось холодными маленькими лампочками на чёрном потолке – жалкой пародией на звёзды.
– Присаживайтесь, – король указал на стулья.
Ребята сели, и Пётр 12-ый вместе с ними, заняв место рядом с Аликом.
– Угощайтесь, дорогие друзья, – проговорил король, разведя руками.
– Спасибо, – поблагодарил его Ветров и вдруг начал чихать, – Апчхи!.. Апчхи!.. Ой, прос… Апчхи!.. Что ж такое…
– Будьте здоровы, – сказал Пётр 12-ый, вежливо улыбаясь.
– Спасибо. Простите, – сконфуженно проговорил Алик, поправляя очки, оказавшиеся на самом кончике носа.
– Нет, нет, ничего. Кушайте, не смущайтесь.
Алик медленно начал есть салат, похожий на винегрет, запивая его фруктовым чаем. Напиток показался мальчику очень плохо заваренным (вкус фруктов еле чувствовался), но говорить об этом кому-либо Ветров, разумеется, не стал. Он и так был удивлён гостеприимством короля, а ещё тем, что все ели молча. Никто не проронил ни слова до того момента, пока Алик не сказал:
– Спасибо вам большое, было очень вкусно.
– Как так, вы уже наелись? – удивлённо спросил король, – А как же десерт?
– А что на десерт?
– Вот, мороженое, – он поднял крышку с одной из чёрных тарелок и на ней засверкало ослепительно белое мороженое.
– Спасибо, я с удовольствием поем, – проговорил Алик. Хоть есть ему уже не хотелось, он решил, что перечить королю будет нехорошо и небезопасно. Единственное, Ветрова сильно клонило в сон. Он не мог больше сопротивляться этому желанию. Глаза слипались.
– Ваше мороженое, – проговорил с какой-то напущенной важностью король, видя, что его гость уже практически уснул, – Хорошо вам выспаться, Алик, – сказал Пётр 12-ый через некоторое время с самодовольной улыбкой, – Спите долго и смотрите свои красочные сны о вашем мире, ибо навряд ли вы ещё раз побываете там… – он грустно улыбнулся, – Прислуга! – крикнул король после, – Заберите его!
В комнату вбежали долговязый юноша и девушка, чуть ниже него, с носилками и положили на них Алика.
– Куда его? – грустно спросил слуга, – К двойнику?
– Ни в коем случае – ответил король, – Несите туда, где он будет один.
– А как же двойник? – негодовала девушка.
– Двойник и без него обойдётся.
– Но это ведь не по правилам!..
– Я здесь король и я устанавливаю правила, – заметил спокойно король.
– Эти традиции формировались тысячи лет… – начала служанка.
– И вы хотите нарушить их… – подхватил юноша.
– Немедленно прекратите! Вы должны исполнять мои приказы!
– Мы не можем пойти против традиций!
– Я сказал, что к двойнику вы его не понесёте!
Эти препирания длились минут десять, пока, наконец, слуги под угрозой смертной казни не согласились выполнить всё, как говорит им король.
Юноша и девушка легко подняли носилки и вместе с ними ушли, помышляя, между тем, всё равно отнести Алика к его двойнику, а после списать это на досадную ошибку или ещё что-нибудь.
– И так будет с каждым, – сказал со злорадной улыбкой король, пристально посмотрев на Глеба и Инну, – кто посмеет встать на моём пути.
Ребята промолчали. Они сидели с каменными лицами, и каждый думал о своём, не решаясь высказать свои эмоции, чувства, предположения. Король тоже погрустнел.
– Будете мороженое? – спросил он в конце концов.
– Нет, спасибо, – отозвался Глеб.
– А вы, Инна?
Певица многозначительно промолчала.
Глава 8
Сознание медленно начинало возвращаться к Алику. В темноте, что сначала казалась кромешной и полной он различил очертания каменного потолка и зловеще мерцающей в лунном свете люстры, похожей на большого паука-косиножку. Алик уже чувствовал холод и твёрдую, каменистую поверхность под собой. Он аккуратно поднялся на кровати и увидел окно. В него светила огромная кроваво-красная луна и на её фоне чётко выделялся профиль города с жёлтыми и зеленоватыми, а где-то даже синеватыми, холодными огоньками зданий.
– Ну чё, очухался? – послышался чей-то грубый, непривычный и странно знакомый голос откуда-то из тёмного угла. По спине Алика пробежали мурашки. Он резко повернул голову в сторону говорившего, но не увидел никого, пока тот не вышел на свет. Лунное мерцание рассеяло густой мрак и перед новоиспечённым пленником темницы предстал мальчик, очень похожий на него самого. Высокий, с голубыми глазами, прямым длинным носом… Но без очков и в чёрной одежде, а также с волосами, покрашенными в светло-русый.
Незнакомец выглядел очень усталым.
– Чего смотришь? Иди, вон там стоит зеркало – пялься на него, а на меня не надо, – сказал он раздражённо, указывая пальцем куда-то в темноту.
– Прости. Просто ты очень на меня похож… – сконфуженно проговорил Алик, поправляя очки, – Это… непривычно.
– Надеюсь, похож только внешне, – шёпотом проговорил двойник и демонстративно отвернулся.
– Почему?
– Потому что ты мямля и тяпка.
– Сам такой, – прошептал Алик, чтобы собеседник его не услышал, – Почему ты так думаешь? – спросил он громче.
– По кочану. А теперь отстань. Достал со своими тупыми вопросами, – он молча подошёл к окну, – Красная луна… – проговорил он после недолгой паузы, – Либо я выберусь сегодня, либо никогда…
– Почему? – вновь не преминул спросить Алик.
– Потому что, – двойник понизил голос до шёпота, – Я скажу тебе по секрету, что вопреки большинству мнений, предсказания с Забора исполняются только в Ночь Красной Луны.
– А если я помогу тебе, мы выберемся отсюда вместе и быстрее.
– Нет. Мне не нужна ничья помощь.
– Почему?
– По кочану. Всё, не мешай мне.
Повисло молчание. Двойник долго что-то искал в письменном столе, в то время как Алик обдумывал своё плачевное положение и возможные пути отхода.
В конце концов, давнишний обитатель темницы достал из ящика какой-то свиток и нетерпеливо развернул его. Лицо двойника выразило обеспокоенность.
– Что за чертовщина? – прошептал он.
– Нужна помощь? – спросил с надеждой Алик, вставая с кровати.
– Нет, не нужна, – быстро проговорил двойник, убирая свиток за спину, – Отстань.
– Ты знаешь, как отсюда выбраться?
– Знаю, но тебе не скажу, – усмехнулся он.
– А-а, ты, наверное, просто боишься, что я стану королём вместо тебя, да?
– Ничего я не боюсь.
– Боишься, я вижу, – сказал Алик, несколько даже надменно смотря в глаза собеседнику, – Так вот – знай: мне тут ничего не нужно, я хочу отсюда бежать, чтобы поскорее попасть домой.
– Уф, как же ты меня достал! – возмущался двойник, – Хорошо, я помогу тебе выбраться, но трон ты оставляешь мне. Понял?
– Да, – сказал после недолгого колебания Алик.
– Ну вот и прекрасно. И знай – на нашей земле уговоры не забываются. Если мы с тобой договорились так – то иначе уже невозможно.
– Угу.
– Ну а теперь, если хочешь выбраться, то подойди сюда.
Двойник развернул свиток, где были написаны какие-то непонятные слова.
– Вот, держи, – скомандовал он, вручая Алику край листка, – А теперь повторяй за мной… – и он начал громко и медленно читать, – Едобовсан учохясьтязако! Ужуран янемисенереп!
Ветров очень старался повторять за своим новым знакомым, но язык заплетался и ничего не получалось. После третьего раза двойник сказал:
– Ну вот я же говорю, что ты мямля!
– А что означают эти слова? – спросил Алик.
– Какая тебе разница? Скоро луна зайдёт, и всё, никогда мы уже из этой дыры не выберемся! А на что мы тратим наше драгоценное время? На неудачные попытки и дурацкую болтовню!..
– Прости, я больше не буду… Давай прочитаем ещё раз. Я обеща…
– Тс-с-с! – цыкнул на него двойник, – Не раздавай пустых обещаний!
– Но оно непустое…
– А если у тебя не получится?
– Я попробую ещё раз.
– Ага, попробуешь ты, – с сарказмом сказал двойник, – Всё, хватит разговоров. Повторяй за мной…
И Алику ничего не оставалось делать, как последовать его совету. И вот, видимо, в пятый раз заклинание (или что-то ещё, ибо Ветров так и не узнал названия и принципа действия этих слов), наконец–то сработало.
Алик оказался на свободе. Он стоял около школы в городе, из которого приехал в Даркест.
– Ничего себе… – удивился беглец, засунув руки в карманы, – Заклинание. Вот только как мне вообще вернуться домой? Или… остаться здесь?.. – вдруг пришла ему в голову странная идея.
– Хм-м-м, если я не ослышался, вас интересуют вопросы перемещения по мирам? – услышал он вдруг приятный и вкрадчивый голос. Алик обернулся. Перед ним стоял юноша лет шестнадцати. У него были тонкие розовые губы, тёмные волосы, бледная-бледная, какая-то чуть ли не полупрозрачная кожа, а на глазах – чёрная повязка, – Если так, то я могу вам помочь. Я знаю место, откуда можно попасть в любой мир.
– Да, помогите, пожалуйста… – неуверенно сказал Алик.
– Чудесно, в таком случае просто идите за мной. Да, кстати, забыл представиться – меня зовут Денис.
– Приятно познакомиться. Я Алик.
И они двинулись в путь. Странно, но Ветров даже не заметил, как городские улицы плавно перелились в мрачный лесной пейзаж. Не заметил и как кроваво-красную, багровую луну, заслонили тучи. Становилось всё темнее и темнее. Жуткая, неясная тревога вновь овладела Аликом.
Начался дождь. Лес накрыл толстый слой густого странного тумана. Денис шёл очень быстро, будто и вовсе забыв про своего спутника, которому было сложно видеть провожатого в темноте.
– Постойте! Я совсем не успеваю за вами!..
Но Денис не откликнулся.
– Денис?! – громче крикнул Алик, – Вы где?!..
Никто не ответил.
– Дени-и-ис!… Ау-у-у!
Ветров кинулся вперёд, в промозглый зловещий туман. Дождь шумел и хлестал мальчика по лицу. Никого. В горле застрял гадкий комок.
– Кто-нибу-у-удь! – кричал Алик, держась за голову и предпринимая тщетные попытки хоть как-то укрыться от дождя.
Ответной реплики не последовало. В сонную артерию впилось отчаяние. В спину вонзилась досада, за запястье больно дёргал страх.
– Спаси-и-ите-е-е! – кричал бедняга сквозь шум грозы.
Лишь отдалённые раскаты грома, словно чей-то зловещий хохот, пронеслись над тёмным лесом.
Ужас.
Жуткая обречённость.
В чужом мире, в тёмном лесу, наедине со стихией… Алик не знал, что делать, куда бежать. Вокруг не находилось никого, кто бы мог помочь ему или хотя бы морально поддержать. Только деревья, дождь и закрытое тучами небо.
Как же было одиноко и страшно! За всю свою жизнь Алик ещё не испытывал ничего подобного. В горле жгло. Там, где-то внутри, застыли крик и слёзы.
А дождь всё лил, лил не переставая, холодным водопадом с неба. Почва под ногами размокла, превратилась в грязную кашу. На небе сверкали молнии, изредка освещая деревья, похожие при её свете на жутких чудовищ; освещали землю и Алика, будто застывшего посреди всей этой картины с выражением немого ужаса и скрытой надежды…
«А вдруг, – думал Ветров в этот момент – Сейчас придёт кто-то очень добрый и избавит меня от этих мучений?..»
Но никто почему-то не приходил. Алик был один на один с темнотой и своим одиночеством…
Глава 9
Тем временем в даркестской резиденции…
Инна и Пётр 12-ый играли в шахматы. За два часа, проведённые около чёрно-белой доски, певица успела заскучать, да и побеждал всё равно постоянно король. Ведь ещё вчера, сыграв в ничью целых два раза, он был собой очень недоволен и обещал взять реванш. А так как Инна теперь пребывала в унынии и думала совершенно не о шахматах, то обыграть её не составило большого труда.
– Ваше Величество, вы не будете против, если вместо меня эту партию продолжит Глеб? – спросила певица, лениво передвигая белую пешку с е2 на е4.
– Буду против, – ответил король, пригладив свои волнистые чёрные волосы, – Давайте, пожалуй, остановимся на ничьей, ведь я тоже устал. Лучше идёмте, выпьем чаю.
Внезапно послышался стук во входную дверь.
– Войдите, – крикнул король.
В комнату вихрем вбежали те самые слуги, что унесли Алика в темницу.
– Ваше Величество! – вскричала девушка.
– Ваше Величество, – вторил ей юноша, – они сбежали!
– Кто сбежал? – удивлённо спросил король.
– Захар и его двойник!
Пётр 12-ый переменился в лице.
– Найти их и вернуть! – сказал он резко, вставая с дивана, – Передайте мой приказ всадникам. Скажите им, что я скоро присоединюсь к поискам.
– Есть, Ваше Величество! – слуги хотели было уже идти, но король резко остановил их.
– Подождите-ка, – сказал он, грозно нахмурившись, -
А нет ли вашей вины в их побеге?
– Нет, нет, Ваше Величество… – тихо отвечала девушка, попятившись за дверь.
– Конечно нет, – поддерживал её юноша.
– Неужто, эти двое заключённых, не сговариваясь, сбежали вместе в одно и то же время? – король гневно посмотрел на слуг.
– Мы не знаем, Ваше Величество… – юноша и девушка вышли за порог, – Мы пойдём, оповестим всадников…
– Оповестите. А после я с вами поговорю, и если окажется, что вы не выполнили тогда моего приказа так, как я вам повелел, то в темнице окажитесь уже вы сами.
– Мы поняли, поняли… – сказали слуги и в смятении бросились бежать.
Король захлопнул дверь и тяжело вздохнул.
– Глеб, включите чайник, – скомандовал он после.
– Сейчас будет, – «Весельчак У» нервно улыбнулся и неуклюже пошёл на кухню.
– И как только они могли оттуда выбраться? – спросил Пётр 12-ый, обращаясь к Инне.
– Не знаю, – ответила певица как всегда холодно и отрешённо.
– Вы в последнее время выглядите очень уставшей, – проговорил король, поймав её взгляд.
– Да, в последние лет тринадцать… – мрачно заметила Инна.
– Вы спали хоть сколько-нибудь на этой неделе? На вас ведь просто лица нет.
– Вы, вероятно, забыли, что я бессонка2.
– Ах да, простите.
– Да и лицо на мне есть, – заверила его певица, забрав за ухо кудрявую прядь, – Жаль только – оно не моё… – докончила Инна шёпотом.
– Чай готов! – крикнул Глеб.
– Уже идём, – король встал и вместе со своей подругой проследовал на кухню.
Глава 10
А Алик всё ещё был в лесу. И там всё ещё лил дождь. Ветров пытался взять себя в руки и шёл наугад, не разбирая пути.
По щекам бежали слёзы отчаяния. Но под дождём их не было видно, да и не находилось вокруг тех, кто бы мог на них посмотреть.
Вдруг вдалеке Алик увидел огонёк, слабо мерцающий оранжевым светом. Зацепившись за эту надежду, заблудший путник побежал навстречу неведомому сиянию. Он действительно верил, что там, куда он держал теперь путь, ему помогут. Но чем ближе подбирался Алик к огоньку, тем будто дальше он становился…
Мальчик совсем запыхался, промок до нитки и к тому же замёрз. Но вот, кажется, цель уже почти достигнута – он увидел небольшую хлипкую лачужку со светящимся окном. Алик подошёл ближе и нерешительно постучал. Дверь с протяжным скрипом отворилась, и на пороге показался низкий старик с длинной бородой.
– Здравствуйте, – поздоровался Алик, – Я тут случайно…
– Проходи, – перебил его незнакомец.
Ветров поправил очки, удивлённо посмотрел на хозяина лачуги и нерешительно вошёл в дом.
– Я всё про тебя знаю, Алик, – проговорил старик, закрывая дверь, – Мне рассказывали о тебе, когда я жил среди людей. Понимаешь ли, найтомцы очень странные. Они хотят, чтобы Найтомния стала более светлой и открытой страной, но сами всегда следуют своим тёмным традициям. А ещё они верят, что когда кто-то из вас – ты или твоя мама – взойдёт на трон, то их мечта сбудется, а традиции так и останутся неотъемлемой частью повседневной жизни.
– Ничего себе, – Алик засунул руки в карманы и нервно заговорил, – А знаете, я вообще ведь нездешний…
– Ты здешний, Алик, – сказал старик, – Не зная об этом, ты живёшь тут с рождения.
– Нет, я родился в совсем другом месте…
– Тебе только кажется так, – говорил старик, поглаживая бороду, – Той реальности, в которой ты жил, для тебя уже нет.
– Не может быть! Я вам не верю! – Алик всплеснул руками.
– Придётся поверить. Иллюзии, принимаемые за истину, порой рушатся.
– А где доказательства того, что той реальности нет? – Ветров недоверчиво покосился на своего собеседника.
– Когда ты год назад пришёл к королеве Чёрных Звёзд один, она сделала так, что твой брат-близнец Захар (тот самый, которого ты видел в темнице) и все остальные о тебе забыли, а ты впал в состояние, похожее на летаргический сон. Уже потом твоя мама, брат и другие восставшие пришли к Мрачному королю, чтобы его свергнуть. Их посадили в темницу, а ты тем временем «вышел из транса», но забыл всё что было до него. В твоём родном городе тебя все приняли за Захара, но очень скоро они всё вспомнят, и ты легко вернёшься в жизнь уже под своим именем.
Алик молчал, поражённый всем сказанным. Он тупо смотрел на противоположную стену, не моргая. Внутри рушилось всё. Рушились надежды. Рушился целый мир.
Прошлого не было. А можно ли без него строить будущее? Или настоящее – тоже размытое и странное – останется единственной существующей точкой?..
– И… Что же теперь? Как мне быть?.. – спросил Алик в конце концов.
– Ну, поборись за престол. Вдруг у тебя действительно получится сделать что-то хорошее для нашего королевства.
– Спасибо… – тихо и обескураженно сказал Ветров, – А как тут за него бороться?
– Да здесь нет ничего сложного для тебя. Главное – предложить свою кандидатуру. В городе Блэкленд, во Дворе Предсказаний есть Подпольная доска. Она находится в небольшом подземном сооружении, вход в которое замаскирован (торчит только красная ручка – думаю, ты её найдёшь). Надо зайти туда и попросту прикрепить свою фотографию на доску, подписав имя и фамилию. Народ тебя увидит и, можешь считать, что ты уже король, ведь они давно хотят, чтобы ты им стал.
– А как мне добраться до Блэкленда? И нужно ли мне вообще становится королём? – задумался Алик, поправляя очки.
– Я проведу тебя. А нужно ли – решай сам. Я бы на твоём месте непременно стал – ведь королём быть в тысячу раз лучше, чем простым смертным. Идём сейчас, или поешь?
– Поем. Я ужасно голоден.
Глава 11
По окончании трапезы Алик и его новый знакомый вышли из хижины. Дождь кончился, тучи рассеялись, на небе остались лишь перистые облачка, похожие при свете луны на бестелесных фантомов. В вышине блестели маленькими фонариками тусклые звёзды, а бледная луна смотрела с синего купола точно чей-то недобрый глаз.
Путники шли молча. Оказалось, что Алик забрёл далеко в лес, а тот город, куда попал Ветров с самого начала и называется Блэкленд.
Также неспешно добрели путешественники до двора Предсказаний. Затем зашли туда, старик нагнулся, из песка достал крышку люка и осторожно поднял его:
– Ну, иди.
– Спасибо, – сказал Алик неуверенно, вытащил руки из карманов и аккуратно начал спускаться, – Ой, так у меня ведь нет фотографии! – произошло внезапное озарение.
– Н-да… Проблема, – заметил его провожатый, пригладив бороду, – О, вон, смотри, – он указал на небольшое здание невдалеке с вывеской «Хорошее фото», – можно сделать там.
– Бесплатно?
– Одну бесплатно.
– Угу… спасибо.
– Не за что. Иди. Думаю, моя помощь тебе больше не нужна.
И мальчик направился к двери с вывеской.
Он зашёл в тесную душную комнату с белыми стенами, чёрным полом и потолком. Посередине всего этого стояла тощая девушка с полароидом в руках.
– Здравствуйте, – сказал Алик, – Не могли бы вы меня сфотографировать?
– Здравствуйте. Могла бы.
– Первая фотография бесплатно, да?
– Первая – да.
Алик встал перед объективом, от обилия пыли чихнул, а девушка в это время, не задумываясь, щёлкнула фотоаппаратом. Выполз снимок. Фотограф положила его прямо на пол и сказала:
– Сейчас проявится, и посмотрите, нужно ли делать новый.
Минуты через две девушка вручила фото Алику, и он увидел на карточке чихающую верхнюю половину себя. Ветров стоял там с зажмуренными глазами, прикрыв рот и нос рукой. Конечно, снимок стоило бы переделать, но денег у Алика не было, поэтому он сказал “спасибо”, взял пыльное фото из рук удивлённой девушки, вышел на улицу и спустился в подземное сооружение, где находилась та самая доска. Затем, повесив туда фотографию, поднялся и как ни в чём не бывало, насвистывая что-то себе под нос, пошёл по тёмной улице. Почему-то он начал верить в то, что всё это сон. Вероятно, так просто было легче.
Внезапно кто-то буквально вцепился в его плечо. Алик резко обернулся и увидел Инну.
– Беги, – сказала она, – Беги или спрячься где-нибудь. Иначе он тебя прикончит.
– К-кто прикончит?.. – недоумённо спросил Ветров, засунув руки в карманы.
– Король. Он едет сюда.
Внезапно в Алике проснулась какая-то смелость и он сказал:
– Пусть едет, я его не боюсь.
– Я тебя предупредила, – холодно проговорила Инна, прикусив губу.
И тут дети заметили совсем близко фиолетовое облако, двигающееся угрожающе быстро. На Алика вновь напала жуткая тревога. А что, если король действительно убьёт его? И что, если это всё на самом деле не сон?
Ветров побежал. Как-то случайно и нехотя, но довольно быстро.
Инна не сдвинулась с места. Туман сначала накрыл её с головой, а потом, как и в прошлый раз, рассеялся. Она увидела короля и ещё двух всадников.
– Инна? – спросил удивлённо Пётр 12-ый, – Что вы здесь делаете?
– Гуляю, – отозвалась бессонка, нервно убрав с левой половины лица многочисленные кудряшки.
– Как вы сюда добрались так быстро? Ведь ещё час назад вы были в Даркесте, – в его голосе чувствовалось лживое восхищение. Он смотрел на свою подругу со скрываемым гневом и недовольством.
– На экспресс-карете, – последовал холодный ответ.
– Хм… Экспресс-карета стоит дорого. Куда же вы так торопились? – он слез с коня и прищурился.
– Ходила в гости к подруге, – Инна отвернулась. Ей было неудобно чувствовать на себе этот взгляд.
– Что ж, допустим. Вы не видели здесь Алика? – король скрестил руки на груди.
– Нет.
– Ваше умение лгать и не краснеть меня просто поражает, – Пётр 12-ый усмехнулся, хотя ему было совершенно не смешно и очень обидно, – вы только что говорили с ним. Туман закрывает нас от глаз прохожих, но прохожие нам прекрасно видны.
– Да… – Инна прикусила губу, – я соврала.
– Зачем?
– Меня мучила совесть.
– За что?
– За то, что из-за меня его…
– Ваши выходки начинают действовать мне на нервы, – перебил её король, приобняв своего коня, внезапно начавшего недовольно бить копытом об землю.
Двое воинов привели упирающегося Алика. Инна безучастно посмотрела на него, затем вновь перевела взгляд на короля.
– Вы будете продолжать в том же духе, или всё-таки остановитесь? – спросил он бессонку.
– Я хотела, как лучше.
– Вы меня предали.
– Вас, но не страну.
– Неужто вы действительно верите в предсказания?
– Верю.
– Я, кажется, понял, – король с грустью посмотрел на неё, – Меня пытаются свергнуть такие, как вы, Инна. Они наивны, они слепо верят предсказаниям, верят, не включая логику. Они – да, но я никак не ожидал такого от вас. Знаете, что – раз даже вы настроены против меня, то я снимаю с себя полномочия. Я никогда не устраивал балы, но, в конце концов, раз я ухожу, то почему бы нет. Жду вас сегодня вечером. Вы, Алик, тоже приходите. Будем праздновать, что с завтрашней ночи я больше не правлю Найтомнией. А теперь – до скорых встреч! И не просите меня потом вернуться. В особенности вы, Ковалевская.
Инна и Алик молчали. Ковалевская. Король прежде никогда не называл её по фамилии. А теперь… Это произнесённое слово будто врезалось в спину тяжёлым камнем. И где-то в душе от его интонации остался след. Неужели, всё кончено?
– Отпустите его, – скомандовал король всадникам, что держали Ветрова, – Я пришлю вам приглашения и буду ждать здесь в назначенное время, – сказал он ребятам и уехал.
– Инна… – тихо проговорил Алик.
– Не трогай меня, – холодно перебила певица, – я сделала это не ради тебя и совсем не потому, что мне чем-то досадил король, – она развернулась и быстрым шагом пошла куда-то, а Алик так и остался стоять, пытаясь осмыслить всё случившееся. Неужели, теперь он и вправду станет правителем?
Глава 12
Во время, указанное в пришедшем приглашении, Инна явилась в резиденцию короля. Она, скрывая волнение, подошла к Чёрному дворцу – обычно там проходили разного рода публичные мероприятия – и постучала в дверь. Ей открыл швейцар.
– Здравствуйте. Куда вы идёте? – спросил он.
– Меня пригласили на бал.
– Инна Ковалевская, верно?