Читать онлайн Ожерелье гномов бесплатно

Глава 1. Эльфийский клинок.

Казалось, ничто не может нарушить покой библиотеки во дворце Лорда Талиона, старейшины эльфов и председателя Верховного Совета Города, известного среди людей под названием Миндон, хотя его полное название на языке эльфов звучит, как Миндон-Варна. Что означает – «Безопасная башня».

Огромные залы, сплошь заставленные стеллажами с древними (и не очень) книгами и свитками: от самых современных бумажных рукописей, до козьих шкур, исписанных непонятными рунами. Мягкий, но одновременно достаточно яркий для чтения свет проникает сквозь искусно сделанные витражи в стенах и даже крыше библиотеки. Освещение устроено таким образом, что сами книги остаются в тени, в то время как столы, предназначенные для читателей, освещены более ярко. Все дышит умиротворением, спокойствием и даже какой-то тысячелетней мудростью хранящихся здесь знаний. И вот высокие створчатые двери в это святилище открываются, и на пороге стоит… орк.

Орк как орк. И выглядит почти обыкновенно. Для орков, конечно. С той лишь небольшой скидкой на то, что это все-таки не какой-то там дикарь с равнин Азерота. А почти цивилизованный миндонский орк.

Высокая широкоплечая фигура, грубая смуглая кожа, говорящая о том, что это орк южных кровей, для приличия прикрыта простой полотняной рубахой. Кожаные штаны на мускулистых ногах, оббитые железом сапоги. На предплечьях широкие железные обручи. А лысый череп венчает длинная черная коса, растущая из небольшого участка на макушке и схваченная кожаными ремешками и медными кольцами.

– Ваше высочество! – тихим низким голосом позвал орк.

– Ваше высочество! – еще раз позвал он. Но никто так и не откликнулся.

Постояв около минуты, орк двинулся вдоль стеллажей туда, где, как он знал, располагались фолианты, посвященные стратегии и истории военных действий. Однако в уме он держал и другой угол, где покоились рукописи о создании различных механических приспособлений.

Однако туда идти не пришлось. Того, кого он искал, орк нашел среди разбросанных в беспорядке книг, описывающих все главные сражения за последние две сотни лет. Чья-то скрюченная фигура, что-то бормочущая себе под нос. Подойдя ближе, орк смог разобрать только обрывок фразы: «… если действительно хочешь быть уверен в крепости обороны, укрепляй те места, где меньше всего ожидаешь нападения». Но такие высокие материи были неинтересны смуглому воину.

– Ваше высочество! – еще раз позвал он. И молодой принц, наследник Темного Престола, потомок правителей восточных гоблинов, принц Ло'Гош, имеющий право претендовать на титул Саурон Семнадцатый, поднял голову.

Темные глаза принца все еще были затуманены размышлениями о нездешних битвах. Он тряхнул головой, приходя в себя.

– А, это ты, Дрог, – обратился он к орку. – Чего тебе надо?

Принц, как и положено гоблину, ростом значительно ниже орка. Фигура скорее жилистая, чем мощная. Широкие плечи выдавали в нем лучника. Одет он богато и, по эльфийской моде, красиво. Даже волосы на его голове аккуратно подстрижены, что совсем не соответствует обычаям орков или гоблинов, которые или завивали волосы в беспорядочные косички, или выбривали череп налысо, оставляя лишь один оселедец, как это сделал сам Дрог. Но гоблина не скроешь под шелком и парчой! Взгляд у принца жесткий и внимательный, нос крючковатый, а клыки нижней челюсти выпирают над губой. Дополняет облик принца массивный браслет янтарного цвета на запястье левой руки.

Не так давно армия Миндона захватила родной город принца Гои'Гунд, столицу гоблинского ханства правящего степями на востоке от стен Миндон-Варна, разбила ханское войско, убила большинство родственников Ло'Гоша, а самого принца, который был еще совсем ребенком, эльфы взяли на воспитание. Заодно сделав его заложником. Это так, чтобы иметь своего одомашненного хозяина орды. На всякий случай. Тем не менее, к принцу эльфы относились с почтением. Почти не стесняли его перемещений. По крайней мере, в пределах Белого Города. А Дрог был больше телохранителем, чем охранником.

– Чего тебе надо? – повторил принц-гоблин. Но не злобно, а, скорее, по-свойски грубовато. Как это было принято у орков.

– Время, мой господин, – почтительно пробасил орк, слегка наклонившись, – лорд Талион ждет вас на прием.

– Ах, да! Я и забыл, – недовольно пробурчал гоблин. – Сейчас пойдем. Ты мне лучше вот что скажи. Почему мы, гоблины и орки, под дудочку эльфов пляшем?

– Я прочитал много книг, – продолжил юный гоблин, – во всех гоблины и орки выставлены в плохом свете. Буквально – исчадия ада. И почти всегда мы проигрываем. Это понятно почему. Ведь эти книги написаны эльфами или их прислужниками. Вот ты, Дрог, почему ты служишь эльфам?

– Я никому не служу, мой господин.

– Даже мне?!

– Даже вам. Мы, орки, народ свободный, и служим только себе. И ты, мой господин, это знаешь. Сейчас я выполняю поручение Совета Города. А точнее, моего непосредственного начальства в Орочьем Легионе. А мой принц, конечно, знает, что в Городе живет много орков. И все они или служат, или будут служить, или служили, или их предки служили в этом легионе. Мы служим Легиону, а не Городу. И потому, что нам это выгодно.

Дрог говорил немного простовато и без должного пиетета обращался к принцу на «ты». Опять же, как это было принято у грубоватых орков.

– А как же твои братья гоблины?! – с жаром воскликнул Ло'Гош. – Они погибают в степях от рук армии того же Города, которому служит твой Легион! Ведь гоблины и орки – братья. Ты согласен?

– Конечно. Я знаю это, хотя не прочел ни одной книги, – сказал Дрог, и в его желтых глазах блеснула лукавая искорка. – Но, если хочешь есть, то и брат, поневоле – враг. Таков закон орков.

– А что ты скажешь, если бы тебе предложили жить в городе, где заправляют только гоблины и орки? Где нам не придется терпеть этих заносчивых позеров эльфов? Где они, и гномы, и люди, будут гнуть перед нами шею? – не унимался гоблин.

– Это, наверно, было бы хорошо, мой господин. Только где сыщешь такой город, чтобы он был также богат, как Миндон? Здесь всем удается заработать на кусок мяса. А в наших поселеньях можно только пить, веселиться да готовиться к новой войне, – вздохнул орк.

– Посмотрим, посмотрим, – загадочно улыбнулся Ло'Гош.

– Напоминаю, мой принц, – снова заговорил Дрог, – лорд Талион ждет нас на обеденном приеме. Там необходимо присутствовать. Фактически, это не просьба, а приказ.

– Да, знаю я, – вздохнул принц. – Давай, веди меня, мой друг-тюремщик.

– Зачем так? – с обидой пробурчал Дрог.

– Ладно, я пошутил, – криво улыбнулся гоблин. – Идем уже. Куда там?

Ло'Гош плелся за Дрогом по великолепным залам дворца Талиона без особого воодушевления. Он взирал на всю эту, ставшую уже привычной, красоту, как и полагается гоблину, завистливо и злобно. Принц очень не любил официальные приемы, вроде того, на который они шли с орком. На них его выставляли как некое живое свидетельство могущества и одновременно толерантности Миндона. Вот, мол, смотрите: мы побеждаем гоблинов, но сохраняем им жизнь. Ведь мы милосердны и Миндон-Варна – мультинациональная столица современного мира.

Когда двери Малого Зала открылись перед ними, Ло'Гош увидел небольшой прямоугольный стол, уже накрытый изысканными яствами в прозрачной хрустальной посуде. Лорд Талион сидел во главе стола. При виде гоблина он поднялся и учтиво поклонился. Правда, не так, чтоб очень глубоко.

– Приветствую тебя, молодой принц, – сказал он звонким молодым голосом.

– И я приветствую вас, милорд, – вежливо поклонился гоблин.

Дрог тоже склонился и пробурчал что-то неразборчивое.

Лорд Талион выглядел так, как и полагает предводителю эльфов. Высокий, с изящной, но, судя по всему, крепкой фигурой. Благородная осанка. Длинные золотистые волосы обрамляют ангельски молодое лицо. Так и не скажешь, что этому существу несколько тысяч лет.

– Какому чуду я обязан радости видеть вас? – да, Ло'Гош хорошо научился у эльфов изысканному лицемерию.

– Это чудо зовется приемом в честь твоих соплеменников – гоблинов, граждан Миндон-Варна, – ответил Талион. – Думаю, тебе это будет интересно.

– Конечно, милорд, я очень признателен вам за приглашение.

– Мой друг, – продолжал эльф. – Хочу представить тебе Вилварин.

С этими словами он немного повернулся и протянул руку в сторону эльфийки, которая стояла чуть позади него. Гоблин обратил внимание на нее, как только вошел в зал. Но до этого момента, следуя правилам приличия, не поднимал на нее глаза. Эльфийка выглядела молодой и прекрасной, как сама весна. Но все эльфы молоды и прекрасны. Они же не стареют. Кто там их знает, сколько им лет на самом деле?

Когда гоблин и эльфа встретились взглядом, у Ло'Гоша чуть не подкосились коленки. Так она была хороша, и такой необъяснимой магией веяло от нее! Принц с трудом овладел собой. Тем не менее, от Вилварин веяло холодом и надменностью. Теперь она смотрела, как будто сквозь гоблина. И ему показалось, что ее прекрасные черты очень схожи с чертами самого Талиона. Они могли бы быть братом и сестрой, если бы не цвет волос. В отличие от золотистых прядей Талиона, ее волосы были иссиня-черными.

– Вилварин, познакомься, это Ло'Гош, наследный принц Саурон Семнадцатый, – произнес лорд, – а это, принц, моя дочь Вилварин. Совсем немного, всего около сотни лет, она гостила у наших родичей. И вот теперь вернулась в дом своего отца.

Гоблин сглотнул слюну. Сейчас ему особенно остро захотелось оказаться на месте одного из своих диких предков, захвативших какой-нибудь эльфийский замок и вдоволь позабавившегося с такими вот красавицами. Но Вилварин, по-прежнему, даже не смотрела на него. Правила приличия требовали от нее ответа на приветствие. Она вежливо кивнула и все.

А между тем прибыли гости, ради которых лорд затеял весь этот перформанс. Двери плавно распахнулись, вошел герольд в расшитом золотом плаще, за ним гуськом один за другим с полдюжины самых богатых и влиятельных купцов так называемого Гоблинского Города. Собственно, среди них были не только гоблины. Были и истерлинги – восточные люди, мало чем отличающиеся от самих орков и гоблинов. Раскосые, смуглые, черноволосые. Внешностью они, как бы подтверждали, что легенды об их происхождении вследствие немногочисленных удачных сексуальных связей орков и людей имеют под собой некоторые основания.

На уважаемых гоблинах были надеты достающие до пят халаты малинового цвета – специальный гоблинский наряд на особый, торжественный случай. Некоторые истерлинги были одеты также. Другие, по миндонской моде, в какое-то подобие тог. В знак статуса и достатка на шеях купцов висели толстенные золотые цепи, а на пальцы были нанизаны не менее массивные золотые перстни. Основным промыслом дельцов Гоблинского Города была торговля восточными пряностями, шелками, фарфором и многими другими товарами, которые они возили караванами к Восточным Вратам Миндона через Гоблинскую Степь. И все эти купцы являлись важной составляющей жизни Миндона, одним из звеньев торговой цепи между востоком и западом. Ведь город, в каком-то смысле, был одним из наиважнейших мостов на пути движения товаров из одной части мира в другую. И все благодаря своему географическому положению. Но эти торговые связи надо было держать обеими руками! Ведь именно они являются залогом богатства.

– Добро пожаловать, господа купцы, – приветствовал гостей лорд Талион.

Он важно поклонился. Купцы поступили аналогично.

– Прошу вас за мой скромный стол, – пригласил он гостей, грациозным жестом указывая на блюда.

– Прошу также поприветствовать моего доброго друга, наследного принца, будущего Саурона Семнадцатого, Ло'Гоша, Призрачного Волка.

С этими словами Талион указал на гоблина. Ритуал с поклонами повторился.

Из ряда купцов выступил самый важный с виду гоблин. Это было понятно по самому яркому, расшитому золотом малиновому халату, самым огромным золотым перстням и огромным золотым цепям. У этого гоблина даже в нос была продета золотая серьга – знак особого статуса среди соплеменников. Все это выглядело бы комично, если бы не хозяин всех этих погремушек. Что-то пугающее было в этой сгорбленной фигуре с руками достающими почти до пола.

– Меня зовут Бургуул, мой принц, – сказал он. – Я глава гильдии торговцев пряностями. Это большая честь – приветствовать нашего соотечественника такого высокого ранга в доме лорда Талиона.

«Теперь все понятно, – догадался Ло'Гош. – Опять манипуляции хитрого эльфа. Налаживает отношения с гоблинскими купцами. Пытается сделать реверанс с помощью моей скромной персоны. Смотрите, мол, у нас и гоблины при дворе есть».

– Также хочу представить вам мою дочь – Фуин Эреб Вилварин, – закончил приветствие Талион.

Только после этого все наконец-то сели за стол. И так получилось, что Бургуул оказался на соседнем с Ло'Гошем стуле. Дрога за стол не пригласили. Как и полагает стражу, он стоял в отдалении, наблюдая за трапезой с равнодушным видом.

Началась не интересная принцу беседа о ценах на шелк, устройстве жизни в гоблинской части и о прочей чепухе. Он совсем не слушал, а все косился на Вилварин.

«Интересно, – думал гоблин, – сколько ей лет на самом деле? Ведь вполне может быть и пару тысяч?» В этот момент чье-то аккуратное прикосновение к рукаву камзола отвлекло принца от столь глубоких размышлений. Ло'Гош повернул голову. Оказалось, что это сидящий рядом Бургуул требовал его внимания.

– Мой принц, – шепотом обратился Бургуул к Ло'Гошу, – я искренне рад знакомству с вами. И это не пустые слова. Почему вы не посещаете наш скромный район? Для меня будет большой честью принять вас в моем доме. Думаю, нам есть о чем поговорить.

И купец многозначительно возвел глаза к небу.

– Я бы рад, – ответил гоблин. – Да только не могу.

Ло'Гош поднял левую руку и потряс массивным браслетом.

– Я не могу покидать пределов Белого Города, – пояснил он в ответ на удивленный взгляд купца. – Неужели мудрый Бургуул не понимает, что я всего лишь пленник в доме Талиона? А никакой не гость. Если я покину пределы Белого Города, браслет на моей руке превратит меня в камень. Что мне и было в свое время продемонстрировано на одном пленном нашем с вами собрате. Его статуя так и стоит в моих покоях, как напоминание. Я на него одежду вешаю.

– Теперь понятно, – кивнул Бургуул. – Тогда, возможно, мы сможем встретиться в Белом Городе? Хотя я надеюсь, что настанет час, когда мой господин будет путешествовать без затруднений по всему миру!

– В Белом Городе – это, пожалуйста! – кивнул Ло'Гош. – Моих передвижений в этой части ничто не стесняет.

Тем временем прием подошел к концу, и настало время даров. Широким жестом лорд Талион пригласил войти слуг, которые внесли индивидуальный подарок для каждого из купцов. К своему удивлению, Ло'Гош заметил, что шкатулок с подарками на одну больше, чем присутствующих уважаемых гостей (себя он таковым не посчитал). Однако, похоже, глава эльфов думал иначе. После того, как каждому торговцу, с соблюдением необходимых ритуалов, был вручен положенный ему дар, неожиданно для гоблина лорд объявил звонким голосом:

– Подойдите ко мне, мой друг принц, я имею честь предложить и вам подарок!

Когда Ло'Гош подошел к Талиону, тот открыл ларец, который держал слуга, и достал оттуда небольшой меч в ножнах искусной работы. И рукоять, и сами ножны были отделаны черной кожей и серебром, что в сочетании с изящным рисунком составляло настоящее произведение искусства. Талион потянул меч гоблину, и тот с поклоном принял его.

Вернувшись на свое место, принц не удержался и достал клинок из ножен. На очень тонком блестящем лезвии был нанесен какой-то замысловатый узор. Несмотря на кажущуюся хрупкость, гоблин понял, что меч очень прочный. А главное – неимоверно острый! Именно такие лезвия разрезают опускающуюся на них пушинку. И, что немаловажно, меч был разрешенной для ношения в Городе длины. Дело в том, что в Миндоне было запрещено открыто носить на улицах любой вид оружия, будь то меч, топор, лук или копье, превышающее длину в полтора локтя. Оружие больше данного размера должно было переноситься в завернутом виде и быть обвязанным веревкой или кожаными ремнями. Считалось, что это станет преградой на пути повсеместного использования оружия. Против тех же стражников, например. Исключением были длинные тонкие шпаги эльфов. Ну и, понятно, что стражи могли носить оружие любой длины.

После получения подарков, уважаемых купцов попросили на выход, и они, как и входили, гуськом, потянулись в сторону высоких створчатых дверей, расписанных загадочными эльфийскими письменами. Ло'Гош тоже встал со своего места, собираясь покинуть гостеприимные покои Талиона как можно скорее, когда мимо него грациозно проплыла Вилварин и, будто невзначай, уронила неимоверно воздушный и красивый кружевной платок.

Принц гоблинов не был наивным юношей. Он прекрасно знал, что по негласному ритуалу, принятому среди эльфов дворца, это был, как сказали бы в другое время и совсем в другом мире, «зеленый свет». Тут надо сделать оговорку, что эльфы при дворе Талиона были вовсе не ангелы. И сексуальные отношения у них были довольно вольные. Хотя при этом дети у эльфов рождались, мягко говоря, не часто.

Ну а теперь, следуя тому же негласному ритуалу, необходимо было поднять платок и предложить его хозяйке. Сердце гоблина забилось чаще. «Неужели все это презрение не более, чем игра напоказ? И он ей симпатичен, пусть как забавное животное для изощренных, по ее мнению, утех? Ну что ж, согласен и на это! Он покажет этой холодной красавице, что такое настоящий гоблин!»

Ло'Гош поднял платок и с поклоном протянул его принцессе.

– Госпожа, вы уронили ваш платок, – стараясь говорить как можно спокойнее, произнес он.

Хотя внутри у принца все переворачивалось с ног на голову.

Грациозный поворот головы Вилварин был похож на изгиб лебединой шеи… или на поворот головы кобры из Гоблинской Степи.

– Платок? Ах, да, платок, – холодным звонким голосом сказала она.

Темные глаза Ло'Гоша поймали ледяной взгляд принцессы, и все внутри у него замерло.

– Можете оставить этот платок себе, мой дорогой принц, – продолжила Вилварин. – Думаю, теперь он мне не понадобится. Боюсь, он слишком запачкался.

– Нет, ты слышал? – возмущался Ло'Гош, когда они с Дрогом наконец покинули дворец Талиона и направились в апартаменты принца. – Он слишком запачкался! Клянусь, она провернула все это нарочно, чтобы унизить меня! Или ты не согласен?

– С этим согласен, мой принц, – ответил Дрог. – Как тут не заметить?

– И после этого ты еще будешь утверждать, что эльфы Миндона относятся к нашему брату с уважением?

– Ну,… – неуверенно промычал Дрог.

А в то же время покои лорда Талиона стали свидетелями совсем иного диалога.

Когда Талион покинул приемный покой, он вошел в другую, куда проще обставленную комнату. Здесь не было ничего, кроме широкого ложа, застеленного белыми льняными полотнами и нескольких стульев. Он тотчас сбросил расшитую золотом тунику, которую немедленно подхватили возникшие, как будто из воздуха, слуги. Талион снял золотые кольца и блестящие цепи. Не глядя, протянул их в сторону. Взамен слуги подали лорду простую белую рубаху. Быстрым движением он надел ее, затянул широким кожаным поясом, на котором висел кинжал в простых деревянных ножнах. Теперь Талион стал похож не на тысячелетнего владыку самого могущественного города мира, а на юного воина из ранних эльфийских саг.

Когда он закончил перевоплощение, в дверь постучали.

– Войди, дочь моя! – позвал Талион.

Дверь отворилась, и в комнату вошла Вилварин. Теперь она была одета также просто, как и ее отец: свободное льняное ниспадающее до земли платье не сковывало ее грациозных движений. Никаких украшений на ней не было. А длинные прямые волосы были распущены и только на лбу скреплены простым металлическим обручем.

Войдя, принцесса опустилась на одно колено и склонила голову в знак почтения.

– Говори, – кивнул Талион.

И только после этого Вилварин раскрыла рот.

– Я все сделала, как вы велели отец, – сказала она, не поднимая глаз.

– Принц остался доволен? – саркастически улыбнулся Талион.

– О, да! Теперь он не сможет спокойно спать, пока не отомстит мне, – ответила принцесса.

А между тем приближалась ночь, а принц-гоблин и его орк телохранитель действительно не собирались спать. Ло'Гош уже перестал бурчать на эльфов, и вместе с Дрогом деловито собирал какие-то вещи.

Последние несколько дней в Городе стояла небывалая жара. И только теперь, с наступлением ночи, становилось возможным хоть как-то дышать. А невесть откуда взявшиеся старожилы, как всегда в таких случаях, начали говорить, что ничего подобного они не припомнят. Хотя среди говорящих не было эльфов, может быть их молодежь могла бы все опровергнуть?

В вещевые мешки попали: несколько мотков длинной тонкой легкой и очень прочной веревки, изготовленной по эльфийской технологии, странные кожаные приспособления – что-то среднее между поясом и лошадиной сбруей, какие-то крюки, длинные гвозди, спаянные между собой металлические кольца, связки факелов и даже два шлема.

Складывалось ощущение, что парочка приготовилась к побегу. Все было бы похоже на то, если бы не тот самый браслет Ло'Гоша, который не даст ему покинуть Белый Город. Но на самом деле, у гоблина и орка было свое маленькое хобби – путешествовать по трущобам ночного Белого Города. Да не просто по трущобам, а по подземным лабиринтам.

Здесь стоит сделать небольшое отступление касательно самого Белого Города. Так называется самая старая центральная часть Миндона. Белый Город непосредственно прилегает к Цитадели, которая считается первым строением в городе. Сюда входит и Главная Площадь, окружающая Цитадель, Форум, где проходят основные городские общественные мероприятия, Городская Ратуша, являющаяся местом заседания городского Совета Гильдий и резиденцией бургомистра. Но главным достоянием Белого Города является – Большой Базар. Пожалуй, если не считать Форума, Площади, и дороги от Базара до Форума, Большой Базар – это единственное просторное место Белого Города. Здесь пересекаются торговые пути севера и юга, запада и востока. Это сердце Миндона, двигатель торговли и объект зависти других городов и государств.

Но в остальном Белый Город – это узкие улочки и высокие, по меркам этого мира, дома. Все дело в том, что сравнительно большое число граждан желает жить в сравнительно маленькой зоне, окруженной высокой белой стеной, которая и ограничивает Белый Город.

Тут настолько тесно, что люди живут в несколько ярусов, как будто в разных плоскостях. На узких улочках темно (солнечный свет даже днем проникает сюда с огромным трудом), а между крышами домов проложены специальные мостки. Так что многие люди ходят по крышам, как по улицам, не часто спускаясь вниз.

И, несмотря на то, что улицы эти даже днем представляют собой сумрачный лабиринт, здесь чисто, и жизнь в Белом Городе считается значительно менее вредной, чем, скажем, в Красном Городе. За это надо сказать спасибо эльфам и гномам. Первые прививают понятия чистоплотности. А вторые реализуют его. В Белом Городе есть подземная канализация. Центральной подземной артерией которой является огромный туннель – Городская Клоака, куда также сходится множество ходов дренажной системы и подземных водяных коллекторов.

На маленьких площадях раскиданы многочисленные фонтаны – дело рук гномов-строителей. Благодаря умению мастеров горных дел, вода в них поступает из самых недр земли. Она чистая и полезная. И жители Белого Города набирают ее для своих нужд. А она куда вкуснее и чище, чем вода в Красном Городе, где колодец есть почти в каждом дворе, но вода туда поступает из поверхностных вод.

Кроме того, Белый Город красив. Он построен на огромном плато из белого камня. И построен из этого же камня, который добывали или тут же на плато, или из каменоломни, недалеко от границ Миндона. Именно благодаря этому, Белый Город фактически стоит на скале, представляющей из себя подобие огромной сырной головки, пронизанной хаотичными пещерами и катакомбами.

Ах, да! Здесь, в Белом Городе, располагается и одна из главных обителей эльфов. Город в городе – дворец Талиона. В ансамбль которого, помимо самого дворца, входит еще и закрытый эльфийский парк с эльфийскими деревьями, и только для эльфов. Правда политкорректные жители дворца построили еще один парк, который и носит официальное название Эльфийский Парк. Он открыт для посещения всех жителей города. И является излюбленным местом прогулок влюбленных пар.

И, да, здесь безопасно! Белый Город охраняется очень хорошо. Ночью его постоянно патрулируют отряды стражей. А на стенах домов с наступлением сумерек развешивают факелы.

Именно в такие сумерки и вышли в свой путь гоблин Ло'Гош и его телохранитель орк. Конечно, они не надели свои шлемы и амуницию сразу, а несли все это в вещевых мешках. Не хватало еще привлечь внимание стражи. Добропорядочные граждане города не носят шлемы на улицах.

– Ну что, ты достал ключи? – нарушил сосредоточенное молчание Ло'Гош.

– Да, я нашел гнома ключника, – ответил Дрог. – За бочонок доброго эля я выменял у него ключи. – Он наверно до сих пор не проспался, – ухмыльнулся Дрог. – Зато теперь у нас есть ключ от хода, что ведет в колодезные коммуникации, что строили эти самые гномы. Сегодня начнем свой путь в сравнительно аккуратном подземелье.

– Очень хорошо, – ответил Ло'Гош. – Веди!

Наконец, парочка остановилась на небольшом перекрестке возле очередного фонтана. Дрог обошел вокруг него и указал на меленький железный люк. Орк достал связку ключей, видимо именно ту, которую выторговал у пьяного гнома, нашел нужный и открыл замок.

В открывшемся проеме было темно. Посветив туда только что зажженным факелом, Ло'Гош увидел узкий колодец, в стены которого были вбиты металлические скобы, образующие некое подобие лестницы. Настало время доставать подготовленную заранее амуницию.

Быстро, чтобы не привлекать внимания случайных ночных прохожих, парочка надела шлемы. Они достали те самые ремни, которые похожи на сбрую и обвязали их вокруг пояса, а ноги вставили в специальные петли, прикрепленные к этому поясу, которые теперь стягивали ляжки искателей приключений. К этим поясам были прикреплены спаянные кольца, а в них продеты эльфийские веревки. Дрог взял у гоблина зажженный факел, в то время, как связка запасных висела у него за спиной. У Ло'Гоша тоже был запас факелов, но теперь он пользовался магической лампой. Лампа (что-то вроде светящегося кристалла) была прикреплена к шлему гоблина. Она освещала путь ярким белым сиянием и была очень полезна в темных лабиринтах. Однако Дрог не доверял подобным штучкам и предпочитал пользоваться старыми добрыми факелами.

Путешествие началось. Первым в колодец спустился принц. За ним протиснулся орк с неожиданной для его широкоплечей фигуры сноровкой. Когда оба нелюдя оказались в проходе, Дрог аккуратно прикрыл за собой люк и закрыл замок ключом изнутри.

Дальше компания пробиралась практически в полном молчании. Лишь изредка общаясь друг с другом короткими фразами, кивками или знаками. Первым шел гоблин, за ним орк. Они спускались по узким колодцам. Проходили по низким галереям. Иногда нагнувшись, а иногда на четвереньках или даже ползком. Побродив некоторое время по гномьим ходам, искатели приключений выбрались в менее ухоженную, но зато более знакомую часть подземелий. Здесь пахло нечистотами и сыростью. Галереи были еще более узкими и низкими. Недалеко находилась Большая Городская Клоака.

Но сама клоака путешественникам была не нужна. Они хотели найти небольшой подземный ручей и двигаться вдоль его русла до того места, где они закончили свой прошлый поход. Но в ожидаемой точке ручей не обнаружился. Его русло пересохло. Напарники решили пройти дальше вдоль несуществующего теперь потока.

Спустя какое-то время они вышли к месту, которое раньше, судя по всему, было небольшим подземным озером, куда впадал тот самый ручей. Но теперь на месте подземного водоема зияла огромная черная дыра. Оба путешественника осторожно склонились над провалом, и его темноту рассек свет факела и волшебного фонаря.

Стало ясно, что колодец вовсе не бездонный.

– Опусти меня туда, – твердо попросил гоблин.

Орк молча кивнул, и уже через секунду принц спускался в колодец на веревке, другой конец которой был зажат в крепких лапах Дрога.

Ло'Гош осторожно ступил на дно ямы. С первого взгляда стало понятно, что это не простой колодец. По мере того, как гоблин поворачивал голову, бледный свет лампы выхватывал один за другим узкие проходы, ведущие в неизвестном направлении. А когда принц почти обвел взглядом полный круг, он наткнулся на самое интересное. Его внимание привлек какой-то странный узор. Рисунок был очень тонким и изящным. Но, тем не менее, никак не пострадал от воды. Приглядевшись, Ло'Гош понял, что это мозаика. Он провел ладонью по рисунку, стирая налет грязи. Посмотрел, и ахнул!

– Это карта!

Какое-то время принц внимательно изучал ее, пока сверху не раздался приглушенный голос Дрога:

– Эй, мой принц, долго ты там?

– Тяни меня наверх! – откликнулся гоблин.

Когда принц очутился наверху, он крепко схватил орка за руку.

– Я видел карту! – воскликнул принц.

– Дрог, я знаю, что ты для меня не просто страж или охранник, – с жаром заговорил он. – Раскрой глаза! Не будь марионеткой эльфов! Они используют тебя, меня, всех нас. Сейчас я в твоей власти. Но я хочу, чтобы ты стал для меня больше, чем товарищем по ночным приключениям. Я хочу, чтобы ты стал моим товарищем по оружию! Подумай, что лучше?! Я знаю, я помню, что ты мне говорил про Миндон. Но реши, что лучше – быть рабом в раю или стать вторым в ханстве после меня? Я – законный наследник ханского престола. Да, я собираюсь бежать! Я хочу уйти из Города по той карте, по тем новым открывшимся проходам, что я увидел внизу. Ты со мной?

– А как же браслет? – возразил Дрог.

– Мы вернемся во дворец. А завтра вечером я отсеку себе кисть эльфийским клинком. Он настолько остр, что не раздробит мне кость. Мне будет только больно, но я сразу смогу бежать, а не ждать, пока заживет рана, – жестко ответил Ло'Гош.

– Зачем так сложно, мой принц? – удивился Дрог. – После того, как ты отрубишь себе руку, почему бы просто не покинуть Белый Город через ворота, как все граждане? Если остановит стража, скажем, что мы обычные жители Гоблинского Города.

– Ты такой наивный, Дрог, – криво усмехнулся принц. – Думаешь, что ты единственный соглядатай, приставленный за мной Талионом? Да всё в его дворце имеет глаза и уши! Днем мы не сможем незаметно покинуть дворец и город. Да еще и с отрубленной кистью. А ночью, ты сам знаешь, ворота между частями Миндона: Белым, Красным и Гоблинским городами закрыты, и стража никого не пропускает, в целях безопасности. Так что у меня один шанс – завтра вечером отсечь себе кисть и покинуть Город по этому подземелью. Если нам повезет, и тоннель, указанный на карте, еще существует, он выведет нас далеко за пределы Миндона! Нам на руку, что засуха осушила эту древнюю часть катакомб. Ну, что? Ты со мной?!

Орк колебался несколько секунд. А потом уверенно сказал:

– С тобой, мой принц, – и его глаза блеснули желтым огнем.

Глава 2. Сокол – это к удаче!

И вот снова темные тоннели, галереи, колодцы. В этот раз впереди идет Дрог, прокладывая дорогу. Ло'Гош движется позади. У него серое, искаженное гримасой боли лицо. Во всем остальном гоблин выглядит, как обычно. Разве что теперь у него нет кисти левой руки и, соответственно, волшебного браслета.

Операция прошла успешно. Это, что касается быстроты и точности отрезания. Но, несмотря на аккуратность раны, несуществующая теперь кисть болела неожиданно сильно для того, чего в принципе нет. Сразу после удара клинком, Дрог мастерски наложил принцу заранее подготовленную повязку. Так что поток крови остановили быстро. Но гоблин был еще слишком слаб. Он отказался от предложенных орком «народных болеутоляющих» в виде дурман-травы, чтобы держать разум ясным во время их совместного побега.

Сравнительно быстро парочка добралась до высушенного колодца, где прошлой ночью Ло'Гош обнаружил мозаичную карту заброшенных подземелий. На их счастье, за прошедшие сутки не пошел дождь и не залил все это водой. Жара только усилилась, и оставалось молиться Морготу, чтобы она продержалась до того момента, пока беглецы не выберутся наружу за пределами Миндона. А никому не известно, сколько времени для этого необходимо провести в подземельях.

В стену над колодцем Дрог вбил несколько железных крючьев и накинул на них эльфийские веревки, связанные специальным узлом. Сначала орк спустил на дно колодца Ло'Гоша, а затем спустился сам.

Очутившись перед мозаичной картой, оба беглеца поняли, что настал момент детальной проработки маршрута.

– Вот, смотри, – сказал Ло'Гош, водя пальцем по линиям на карте. – Тут мы. Видишь, круглая комната и множество ходов, ведущих от нее. Комната выложена синим цветом, как и пути на ее уровне. А другими цветами: желтым, зеленым, красным, обозначены маршруты, которые, по-видимому, пролегают на других уровнях.

– А это что? – спросил Дрог, указывая на какие-то странные надписи по бокам карты.

– По-логике, это стороны света, – ответил принц.

– Ты же захватил волшебный прибор, указывающий на север? – уточнил гоблин.

– Конечно, – кивнул орк. – Я в подземелья без него ни ногой. Ты же знаешь, мой принц, это единственная магическая штука, которой я доверяю.

– Вот что! – внезапно гоблин хлопнул себя здоровой рукой по лбу, как будто его осенила гениальная мысль. – У тебя есть с собой бумага или пергамент?

– Только свитки, подтверждающие вашу особу, мой принц.

– Дай сюда! – возбужденно сказал Ло'Гош.

Когда орк протянул ему свитки, гоблин развернул один из них, достал хранящиеся в кармане мелки, которыми искатели приключений ранее отмечали свои маршруты и начал что-то чертить на обратной стороне пергамента.

– Что ты делаешь, мой принц? – поинтересовался Дрог.

– Перерисовываю карту, – ответил гоблин. – Еще пригодится.

– Нам бы поторопиться, – заметил Дрог. – Мало ли, что? Вдруг погоня?

– Успеем, – отмахнулся принц. – Я думаю, что это очень важно.

Когда его труд был окончен, беглецы двинулись в один из проходов, который выбрал Ло'Гош. Они пробирались по очень странным туннелям. Иногда приходилось ползти на четвереньках, задевая шлемами на головах низкий потолок (шлемы предназначались прежде всего для защиты от падения случайного камня). В другой раз беглецы двигались по очень узким и одновременно высоким галереям, казалось предназначенным совсем не для человеческой, гоблинской или орочьей фигуры. А какое-то время шли по круглому ходу, стены которого как-будто были оплавлены проползшим здесь огненным змеем. Дрог то и дело сверялся со своим магическим амулетом в виде стрелы, висящей на цепочке. Стрела эта, после того как немного успокоится и перестанет крутиться из стороны в сторону, всегда указывала на север. А гоблин направлял движение группы, ориентируясь по самодельной копии карты.

Через какое-то время друзья выбились из сил, и решено было сделать привал. Ло'Гош опустился на землю прямо посередине прохода, подложив под себя свой вещевой мешок. Орк устало облокотился о стену. И тут гоблин увидел, как фигура Дрога медленно заваливается назад, продавливая своей массой оседающую кладку. Желтые глаза орка сделались большими и круглыми от удивления. Он взмахнул огромными руками, пытаясь зацепиться за какую-нибудь опору, но тщетно. Большой участок стены обвалился, и Дрог рухнул вместе с ним.

Ло'Гош тут же вскочил и бросился на помощь товарищу.

– Гортаур меня подери!

Услышал гоблин грязное ругательство орка. Это означало, что, по крайней мере, тот жив. Принц подошел ближе и принялся помогать орку выбираться из-под обломков стены. Оказалось, что тот совсем не пострадал. Только очень испачкался в пыли и постоянно бранился.

– Что это за Валаровы штучки!? – сказал Дрог, поднимаясь и отряхиваясь. – Где это мы?

Теперь гоблин оглянулся и осветил лампой нишу, в которой они оказались. Выходило, что статная фигура Дрога проложила им путь сквозь стену в какое-то довольно большое помещение, напоминающее огромную кладовку. Самих стен не было видно – все заставлено сундуками, каким-то оружием, коврами, полотнами ткани и другим, покрытым огромным слоем пыли хламом.

– Ты обнаружил какой-то склад, – констатировал принц, обращаясь к напарнику. – Давай-ка обследуем, что тут находится. Какой орк или гоблин откажется запустить руку в чужие богатства, а?

И гоблин подмигнул орку, похлопав того по плечу.

– Как скажешь, мой принц, – усмехнулся тот. – Запустить руку – это нас дважды просить не надо.

И товарищи принялись обследовать предметы в комнате при свете факела и эльфийской лампы.

Здесь было довольно много интересных предметов, чье предназначение было им непонятно. Какие-то круглые хрустальные шары, что-то напоминающее масляную лампу, пара странного вида сапог и многое другое. Дрог даже сунул за пазуху горсть блестящих побрякушек, потенциально напоминающих драгоценности.

Но основное внимание Ло'Гоша привлек доспех воина, стоящий посередине комнаты. Латы покоились на каком-то каркасе так, будто это была человеческая фигура. Гоблин оттер от пыли поверхность кирасы. Оказалось, что она черного цвета и отделана замысловатым золотым узором. Похоже, что доспехи были в хорошем состоянии, так как принц не увидел никаких признаков ржавчины.

Шутки ради, Ло'Гош снял латную перчатку, полностью повторяющую человеческую кисть, и примерил ее на свою культю. Примерил – и ахнул! Неожиданно пальцы перчатки сжались в кулак!

Гоблин попробовал разжать кулак, и перчатка подчинилась. Одновременно прошла боль. Латная рукавица, как будто встала на свое место, заменив потерянную кисть.

– Иди сюда! – позвал принц Дрога.

– Да, мой принц, – обернулся орк.

– Гляди, что я могу! – засмеялся Ло'Гош сжимая и разжимая кулак, разгибая все пальцы по очереди и вращая кистью. – Дрог, это какая-то волшебная перчатка. Не иначе!

– Похоже на то, – сказал Дрог нахмурившись. – Однако, не доверяю я этим магическим штучкам. Какие-то они непредсказуемые. Может, ну ее, мой принц? Как-нибудь обойдемся без перчатки?

– Тебе легко говорить, – обиделся гоблин. – Вон, у тебя обе руки на месте. Мне тоже хочется быть полноценным воином. Так что перчаточку-то я оставлю. А теперь давай-ка посмотрим, на что годятся остальные части этого доспеха.

С этими словами Ло'Гош потянулся к стоящему перед ним железному силуэту, но тут какой-то шорох в глубине комнаты заставил его отдернуть руки и насторожиться. Через секунду звук повторился. Будто что-то или кто-то осторожно двигался к ним из глубины комнаты, задевая по пути нагроможденные один на другой предметы. Кривой ятаган орка мягко выскользнул из ножен. В руке гоблина появился тот самый эльфийский клинок, которым он отрубил собственную кисть. Не сговариваясь, товарищи отступили к середине помещения, став бок о бок и развернувшись в ту сторону, откуда доносился подозрительный звук.

Проскользнув между сундуками и коврами, на освещенном лампой и факелом пространстве появилось существо, напоминающее огромную змею. Только без головы. Вернее, вместо головы у него было простое заострение, как если бы это приполз чей-то хвост. Существо поднялось над землей таким образом, что кончик «хвоста» очутился на уровне груди Ло'Гоша. Спустя мгновение он раскрылся как цветок, на пять лепестков, внутренняя поверхность которых была усеяна тонкими длинными зубами. И из этого цветка повеяло запахом гнили. В конечных намерениях пришельца не оставалось сомнений.

Что и подтвердилось в тот момент, когда существо с неимоверной скоростью метнулось в сторону Дрога. Орк успел подставить руку, и зубы агрессора лязгнули по окованному железом плечу. Ответ Дрога был стремительным. Короткий взмах ятагана – и наконечник хвоста с зубастыми лепестками отделился от основного туловища и упал на пол. Само туловище отпрянуло назад, и из его раны на пол брызнула черная кровь. Впрочем, поток крови быстро прекратился. И на глазах беглецов в том месте, где секунду назад была одна вонючая пасть, практически мгновенно выросло два длинных отростка, и каждый из них был увенчан зубастым цветком.

Не дожидаясь, пока те нападут снова, гоблин и орк, как по команде, сделали шаг вперед. Клинки описали круги, и обе «головы» упали на землю. Но на их месте тут же появилось четыре новых. И тут началось. Чем быстрее они рубили эти головы, тем больше их вырастало. Дрог старался достать туловище, которое он посчитал основным. То есть то, что служило основанием для всего этого цветника. Но зубастые пасти все время вставали у него на пути, мешая достичь цели и заставляя рубить себя. Таким образом, врагов у друзей становилось все больше.

В какой-то момент несколько лепестков намертво зажали правую руку орка. Он не растерялся и сунул все еще зажатый в левой руке факел на то место, где он только что отрубил предыдущее щупальце, надеясь, что это отпугнет готовые вырасти головы. Но случилось чудо! В том месте, куда он ударил горящим факелом, не выросло новых голов! Наоборот. Ужасный жгут обуглился, сжался и отполз куда-то из зоны видимости.

– Руби поменьше голов! – прокричал Дрог Ло'Гошу, активно орудующему эльфийским клинком.

– Да, как же я смогу?! – крикнул в ответ гоблин. – Они же меня съедят!

– Они бояться огня! – ответил орк. – Вытащи у меня из-за спины факел и зажги от моего. Давай! Я тебя прикрою!

Ло'Гош так и сделал. Орк прикрывал его как мог, пока тот доставал факел и разжигал его о факел Дрога. Но за это время несколько щупалец смогли добраться до Дрога и поранить его. А некоторые обвили самого принца. Но, зато теперь дело пошло веселее.

Друзья рубили головы правой рукой, а левой прижигали только что отрубленное место. Так продолжалось до тех пор, пока у чудища снова не осталась одна пасть, которая немедленно ретировалась обратно в сторону сундуков и прочего хлама, оставив на полу кучу отрубленных отростков и лужи черной крови.

– Давай-ка быстрее двинем отсюда, – предложил гоблин, вытирая мокрое от пота лицо.

– А остальной доспех? – спросил орк. – Будем его опробовать?

– Нет, на это нет времени. Кто его знает, что еще сейчас сюда приползет? – подытожил принц.

Стая варгов появилась на гребне холма. Затем, один за другим, огромные волки двинулись вниз, туда, где в окружении повозок, готовое к бою, расположилось стойбище кочевого племени. Но варги, как и воины, сидевшие на них, не собирались нападать. Они возвращались домой.

Многие животные были чересчур худы, а многие со следами свежих ран. Да и гоблины-наездники выглядели не лучше. Грязные, окровавленные повязки, надорванные кольчуги, почти пустые колчаны.

Впереди, на большом темно-сером варге ехал батыр по имени Гхаш. Он не отличался каким-то особым ростом или другими физическим данными. Хотя его когтистые лапы-руки были длинны, плечи широки, а нижние клыки, как и у всех гоблинов-мужчин, далеко выступали над верхней губой. Но дело было не в этом. Любой, кто заглядывал в глаза Гхашу, понимал, что этот гоблин самый жестокий, самый хитрый среди жестоких и хитрых гоблинов. Даже более сильные и крупные особи часто тушевались, заглядывая в эти глаза. Там явственно читалось, что их хозяин готов вцепиться тебе в горло, нанести удар в спину, вспороть брюхо, пока ты спишь. С Гхашем боялись связываться. И правильно делали.

А сейчас Гхаш был командиром разведывательного отряда, который состоял из верных и преданных лично ему, но не слишком опытных воинов. Это практически все, что осталось от некогда многочисленного и воинственного племени. Немногие из выживших ветеранов сейчас охраняли стойбище. А Гхаш и его отряд были отправлены узнать, не преследуют ли их племя враги, с которыми они не так давно воевали.

И вот теперь отряд вернулся домой, и, спустившись с холма, подходил к стоянке. Возле первой же юрты Гхаш увидел ее. Она явно появилась здесь не случайно. Она вышла встречать вернувшихся воинов и его, Гхаша, в частности. Девушка двигалась той походкой, какой могут ходить только женщины гоблинов. Одновременно женственная и чувственная, она шла, покачивая будрами, но в этом ее шаге также чувствовалась и грация, и гибкость, и скрытая сила пантеры. Клыки у женщин-гоблинов не такие большие, как у мужчин, и не выпирают над губой. А лица могут быть вполне привлекательными, даже по меркам людей. Таким было и ее лицо. Ее звали Уонлл, дочь вождя племени Шекха.

Легким движением Уонлл перекинула длинную черную косу за спину, и посмотрела снизу вверх прямо в лицо остановившемуся перед ней Гхашу. При этом его огромный варг засопел и начал вилять хвостом, будто какой-то щенок.

– Здравствуй, батыр! – приветствовала она Гхаша звонким голосом. – Надеюсь, ты принес нам добрые вести? Вот, испей воды с дороги.

С этими словами она протянула гоблину приготовленную заранее флягу, полную прохладной воды. Гхаш принял флягу и жадно сделал несколько глотков, не спуская при этом горящих глаз с девушки. А та, нисколько не смущаясь, смотрела прямо на него.

– Где твой отец, Уонлл? – нарочито грубо спросил он. – Мне есть о чем поговорить с ним.

– Мой отец провожает в путь своего варга, – сказала девушка печально и потрепала по загривку зверя, на котором сидел Гхаш.

– Иди. Он там, – и она махнула в сторону центра стойбища, где располагался шатер вождя.

Не спускаясь со своего варга, Гхаш двинулся туда. За ним следовали его воины на своих волках.

В центре стойбища Гхаш застал следующую картину. На площадке возле шатра вождя лежал пепельно-серый варг. Из его рта шла кровавая слюна, бока судорожно поднимались, а одна из лап неестественно дергалась. Над варгом, опершись на древко копья, стоял вождь Шекх и печально смотрел на своего старого боевого товарища. Его спутанные волосы падали на смуглое обветренное степными ветрами лицо с выделяющимся на нем большим крючковатым носом. Эти, выбившиеся из длинной, скрепленной железными кольцами косы пряди, состояли из темных и седых волос так, что по цвету соответствовали окрасу раненого варга. На боку варга виднелись незажившие раны, полученные в последнем сражении. За спиной вождя, чуть поодаль, стояло несколько гоблинов из «старой гвардии».

Неожиданно вождь распрямился, копье взметнулось и с быстротой молнии ударило варга прямо в сердце. Животное еще несколько раз дернулось, его пасть выплеснула поток алой крови, и зверь затих навсегда.

– Я освободил его от мучений, – сказал Шекх, обращаясь к подошедшему близко Гхашу, но по-прежнему не сводя печального взгляда с варга.

– Мой боевой друг, – продолжи вождь, обращаясь к животному, – отправляйся вперед меня в Туманные Степи и дождись своего господина. Настанет час, и мы вместе будем охотиться там.

Гхаш уже спешился, и теперь стоял за плечом у вождя, делая вид, что покорно ожидает, когда с ним заговорят.

– Я все вижу, Гхаш, – сказал вождь, помолчав минуту, но, по-прежнему, не поворачиваясь к батыру. И в его голосе уже совсем не было печальных ноток. – Я все вижу. Думаешь, я не знаю, что ты подкатываешь к Уонлл?

– Мы молоды, мой вождь, – ответил Гхаш, почтительно наклонившись, но, смотрящие исподлобья глаза, злобно буравили спину вождя. – Мы молоды и нравимся друг другу.

– Нравитесь, как же! – хмыкнул вождь. – Ты просто хочешь занять мое место, честолюбивый волчонок. Я вижу тебя насквозь. Но не видать тебе моей дочери. Если бы не твои успехи в ратном деле, я бы давно велел посадить тебя на кол, но сейчас на счету каждый воин. Впрочем, тебе не стоит расслабляться, да?

С этими словами Шекх обернулся к Гхашу, а его верные воины, как по команде, потянулись к рукоятям сабель. Однако Гхаш не стал обострять конфликт.

– Я весь в распоряжении моего вождя, – покорно ответил он. – Как вождь скажет, так и будет. Однако, мой вождь прав в том, что, когда звенят мечи, не стоит думать о женщинах. Не тот сейчас момент. Наше племя все еще в опасности.

– Ладно, – ответил вождь. – Говори, что там у тебя. Что удалось узнать твоему отряду?

– Степь все еще не спокойна, мой вождь, – заговорил батыр. – Мы наткнулись на небольшой разъезд воинов из племени Белого Волка. Мы уничтожили их, но мне кажется, наши враги все еще ищут нас.

– Вы уничтожили всех до одного? – сердито спросил Шекх. – Надеюсь, вы не дали кому-то уйти? Не хватало еще, чтобы вы навели на наш след.

– Всех до одного, мой вождь, – склоняя голову, ответил Гхаш. – И вот еще что… Мы встретили кое-кого в степи. Возможно тебе, мой вождь, будет интересно их допросить.

– Хмм…? – Шекх удивленно приподнял бровь.

Расценив это как знак согласия, Гхаш обернулся и махнул своим людям. Со спин двух варгов на землю было бесцеремонно сброшено два мешка. Один побольше, другой поменьше. Повинуясь приказу Гхаша, несколько гоблинов поднесли их к вождю и развязали обмотанные вокруг тюков веревки. На белый свет появилось изрядно помятое, вымазанное в пыли лицо Ло'Гоша и изрыгающая злобные проклятия голова Дрога. Пленникам позволили вылезти из мешков полностью, и они предстали перед вождем. Оружие, конечно, у них отобрали давным-давно.

– Кто это такие? – с удивлением обратился к Гхашу вождь.

– Это гоблин и орк. Мы подобрали их в степи, – ответил Гхаш. – Они брели сами, без варгов, и даже без лошадей. Говорят, что сбежали из Миндона.

– То, что гоблин и орк – сам вижу, – отрезал Шекх.

– Вы вправду сбежали из Миндона? – обратился он к пленникам. – И почему? Я знаю, что орки прислуживают эльфам Города. Так зачем же вам было бежать? Вы были там пленниками?

Ло'Гош принял удар на себя. Он поднялся, выступил вперед и постарался принять как можно более гордый и независимый вид.

– Меня зовут Ло'Гош, уважаемый вождь, – сказал он. – Ло'Гош, Призрачный Волк, наследный принц Саурон Семнадцатый, владыка ханства гоблинов!

– А это мой телохранитель – Дрог, – сказал принц, указывая на орка. – А тебя как зовут, вождь?

Но вождь вопрос, казалось, проигнорировал.

– Саурон Семнадцатый?! – с деланным воодушевлением воскликнул он. – Владыка ханства?! Ничего себе! Как это мои ноги сами не подкосились, чтобы упасть перед тобой ниц, мой юный принц? И как же Ваше Высочество попало в нашу скромную степь?

Гоблины, стоящие за спиной у вождя, сдержанно захихикали.

– Мое Высочество все эти годы, с момента падения Гои'Гунда, находилось в плену у эльфов, – с достоинством ответил Ло'Гош. – А сейчас я намереваюсь предъявить свои права на ханский престол.

– И каждый… Каждый, – с нажимом повторил принц, – кто будет помогать мне в этом, будет осыпан моими милостями и дарами. А тот, кто будет мешать – умрет!

– Саурон Семнадцатый говоришь? – ухмыльнулся Шекх. – Знавал я Саурона Шестнадцатого. Мы даже сражались вместе против армии Миндона. И как же ты докажешь свое право на престол, свою принадлежность к ханскому роду?

– Если ты, вождь, сражался с моим отцом против Миндона, – гордо ответил Ло'Гош, – то не можешь не заметить мое сходство с ним. Ведь ты не человек, для которого все гоблины на одно лицо?

– Ну, это еще не доказательство, – ответил Шекх. – Гоблин ты как гоблин: клыки торчат, крючковатый нос и злые глаза. А вот какие-то доказательства посерьезней у тебя есть?

– Дрог! – позвал Ло'Гош орка.

Дрог, покопавшись у себя за пазухой, извлек изрядно помятые свитки и протяну их принцу. Принц развернул и распрямил их, после чего протянул бумаги вождю.

– Вот, сказал он, возьми это вождь и прочти. Здесь сказано обо мне, – сказал Ло'Гош, протягивая свитки Шекху. – Я – сын хана и наследник престола!

Шекх неохотно взял свитки, внимательно посмотрел в них.

– Давненько я не читал. Уже и отвык. Сходу не разобрать, – причмокнув губами, пробормотал вождь. – Ба! Да здесь даже есть отпечаток ладони юного принца! Остается надеяться, что документ не поддельный.

Он протянул свитки стоявшему за спиной Гхашу.

– Ну, это все доказательства? – фамильярно спросил Шекх у Ло'Гоша.

В это время Гхаш самостоятельно развернул отданные Ло'Гошем свитки, вгляделся, и его глаза блеснули огнем. Он даже позволил себе приблизиться к вождю и с жаром прошептал ему на ухо:

– Мой вождь, кажется это настоящий наследник ханского престола! Судьба дает нам этот шанс! Используя его, мы можем объединить племена и нанести нашим обидчикам ответный удар.

– Дурак! – отмахнулся Шекх. – Даже если этот мальчишка настоящий наследник, он приведет нас к погибели. Ты думаешь, племена так легко встанут под его знамена? Начнется война, и остатки наших воинов уничтожат в первой же битве. Я отвечаю за своих гоблинов и не хочу класть их жизни на алтарь чужого тщеславия! Короче, помолчи, а?

– Ну, так это все? – продолжил Шекх, снова обращаясь к Ло'Гошу.

Глаза принца сузились от злости, а скулы напряглись, но он сдержался.

– Вот мое кольцо, – он протянул вперед правую руку. – Это кольцо хана! Оно передается от отца к сыну. Если ты подойдешь, то сможешь увидеть на нем письмена на темном наречии.

– Но, насколько я помню, – ответил Шекх, – это кольцо носится на безымянном пальце левой руки, а у тебя оно на правой. А левая рука – вообще в латной рукавице.

– Да какая разница, на какой руке носить кольцо?! – воскликнул принц.

– Не скажи, – протянул Шекх, – традиции нужно чтить. Что-то тут не так.

В это время Гхаш, мнущийся за спиной у вождя, начал делать какие-то странные знаки, явно обращаясь к орку, стоящему рядом с Ло'Гошем, указывая при этом на Шекха, но так, чтобы этого не видели другие воины-гоблины. Дрог не совсем понимал, к чему клонит гоблин и смотрел на него непонимающим взглядом.

– Каких же еще ты хочешь доказательств!? – горячился Ло'Гош.

– Вот, смотри, – он разорвал камзол на груди. – Это отметина, этот шрам выжигается всем принцам ханского рода!

– Ну, такое тавро у нас делают варгам, – не сдавался Шекх.

Вождь замолчал и опустил глаза в землю. Казалось, что он о чем-то размышляет. А в это время Гхаш опять начал осторожно жестикулировать, давая что-то понять Дрогу. На этот раз знаки были недвусмысленны настолько, что Дрог на секунду удивился, а потом весь подобрался, готовый к бою. Гхаш указывал глазами на Шекха и проводил ладонью руки себе по горлу, как будто перерезая его.

– Ладно, – прервал молчание Шекх. – На сегодня разговор окончен. Считаю твое ханское величество пока не подтвержденным на сто процентов. Однако ты и твой друг орк будете желанными гостями в нашем стойбище. К вам будут относиться по законам степного гостеприимства. А там будет видно. Пока это все.

И осторожный вождь махнул рукой, приказывая всем разойтись. Ему самому было понятно, что принц-то настоящий, но как использовать этот факт он еще не придумал и на всякий случай решил взять время на раздумье. Не возвеличивая, но и не унижая возможного хана. И то и другое можно сделать в любой момент.

Но, кажется уже и сам Ло'Гош обратил внимание на знаки, подаваемые Гхашем.

– Я не согласен, – жестко потребовал он, и глаза принца вспыхнули нехорошим огнем. – Я требую немедленного признания меня наследным принцем и ханом!

– Отложим на завтра, – жестко ответил Шекх. – Я сказал!

В это момент Гхаш выхватил кривую саблю и рубанул вождя сзади по шее. Голова Шекха отлетела, упала на землю и покатилась, но, кажется, на его лице еще можно было разобрать выражение недоумения.

Пользуясь всеобщим замешательством, Дрог подскочил к ближайшему гоблину, ударом кулака оглушил его и завладел его саблей. В ту же секунду он метнулся обратно к принцу. И как раз вовремя, так как гоблины, стоявшие за спиной у вождя, его старая гвардия, выхватили сабли и приготовились драться. Их примеру последовали и молодые гоблины Гхаша. Но сам Гхаш не терял времени даром.

– Стойте! – громко крикнул он, обращаясь к гоблинам вождя. – Остановитесь! Вождь мертв! Вам некому хранить верность. Шекх поплатился за то, что ослушался приказа законного хана Ло'Гоша, чью личность я подтверждаю. Он – наш хан! И каждый, кто ослушается его – умрет. А кто последует за ним – будет награжден.

Батыр рассчитал верно. Гоблины заколебались. Драться за мертвого вождя с неопытными, но вполне многочисленными гоблинами Гхаша им не улыбалось. С другой стороны вырисовывалась перспектива грабежа и барыша. Ведь именно это обещал им молодой хан.

– Мой хан! – Гхаш повернулся к принцу и опустился перед ним на одно колено. – Повелевай нами, мой хан. Готов исполнить твою волю.

– Назначаю тебя вождем этого племени, – с показным спокойствием ответил Ло'Гош. – Все, кто сейчас встанут под мои знамена, будут прощены и в скором будущем получат награду от ханского престола.

– Кто со мной?! – громко выкрикнул Ло'Гош.

– Хан вернулся! – поддержал его Гхаш.

И за ним повторили все воины племени:

– Хан вернулся! Хан вернулся!

В этот момент с вершины юрты вождя, взмахнув острыми крыльями, ввысь поднялся сокол, который, оказывается, все это время сидел там. Кто-то указал на него пальцем и крикнул:

– Сокол – это к удаче!

Ему вторили голоса воинов:

– Хан! Хан! Хан!

– Ты сделал правильную ставку, Гхаш, – сказал новоиспеченному вождю Ло'Гош, когда после торжественного пиршества в юрте вождя их осталось только трое: Ло'Гош, Гхаш и Дрог. – Ты и Дрог будете вторыми людьми в ханстве после меня.

– Да, мой хан, – задумчиво сказал Гхаш. – Но у меня в голове все еще звучат слова старика Шекха. А что если племена не примут тебя? Что если начнется война? В нашем племени итак слишком мало воинов. Мы не сможем принести тебе ханский престол.

– Во-первых, война начнется обязательно, – уверенно сказал принц. – Война – любимое занятие гоблинов, и ее не миновать. Но жажда наживы в нас также сильна, как жажда войны. Поэтому не все, но многие племена точно примкнут к нам, в надежде поживиться добром соседей под благовидным предлогом восстановления моего ханского престола. Это как пить дать! Здесь главное – начать верно. Присоединить первое племя, а там все начнет набирать обороты, как камень, катящийся вниз с горы.

– Но как присоединить первое племя? – спросил Гхаш.

– А вот это уже, во-вторых, – улыбнулся Ло'Гош. – Первое племя надо захватить. Само оно не присоединится. И тогда другие почувствуют нашу силу и встанут на нашу сторону.

– И как это сделать? – не унимался Гхаш. – Говорю же, нас мало, и многие воины неопытны.

– А мы будем обучать их совсем другой тактике боя. Преподнесем нашим врагам сюрприз. Не будем играть по их правилам. Пусть они играют по нашим.

– Это как?

– А так. Мы не будем ждать, пока вырастут новые варги, чтобы сражаться на их спинах. Мы будем сражаться стоя. Или с применением разных приспособлений, – лукаво подмигнул Гхашу принц.

– Стоя? Но гоблины не дерутся стоя!

– Вот поэтому мы и сделаем это, – подытожил Ло'Гош. – Верь мне!

– Скажи, мой хан, – немного смутившись, спросил Гхаш. – А ты когда-нибудь дрался в степи?

– Нет. А ты?

– А я много раз, – вздохнул батыр.

– Вот и хорошо! – Ло'Гош хлопнул вождя по плечу. – А я прочитал много книг по тактике и стратегии боя. А также по механике. Знаешь, что это такое?

– Нет.

– Увидишь! А теперь пора отдыхать. Завтра начнем подготовку воинов по моей программе. Из нас с тобой выйдет хорошая команда. Я – теоретик, – рассуждал Ло'Гош, – а ты – практик. Плюс, у нас есть Дрог, чья подготовка в Орочьем Легионе Миндона поможет общему делу.

– Хорошо, – согласился Гхаш. – Тем более, что другого пути у нас нет. А теперь позволь, мой хан, предложить тебе подарок.

С этими словами Гхаш хлопнул в ладоши, огромный кусок кожи, закрывающий вход в юрту, отодвинулся, и к ним ввели Уонлл. Ее глаза горели, как два уголька.

– Вот, – сказал Гхаш, – этот прекрасный цветок степи зовут Уонлл. Она дочь старого вождя, и по праву, досталась мне. Но я хочу предложить ее тебе в дар, мой хан. Думаю, она станет хорошей женой и родит тебе много наследников-воинов.

Ло'Гош посмотрел на девушку и облизнул выпирающие над губой клыки.

Глава 3. Глаза смерти.

Чтобы хоть как-то занять себя во время ожидания своей очереди переправляться через реку, молодой баронет Гиерон рассматривал устройство, которое должно было доставить их на другой берег. Огромный вал, на который натянут толстенный и, по внешнему виду, прочнейший канат, вращало несколько запряженных в специальную сбрую быков. Быками командовал один из хоббитов, обслуживающих переправу. Сам канат крепился выше быков (чтобы не мешать им двигаться) и тянулся через всю реку на другую сторону, где был наброшен на огромный, закрепленный горизонтально, блок. В зависимости от того, на какой берег Сириона необходимо было перевезти пассажиров, быки шли в одну или в другую сторону. К самому канату с помощью нескольких мачт крепилась ладья, куда и загружали пассажиров, различные тюки и целые повозки. На эту ладью и предстояло взойти невысокому, но крепкому и уверенно сидящему в седле молодому дворянину, его отцу, довольно упитанному мужу в летах, барону Киру, и нескольким сопровождающим их воинам.

Судя по всему, держать переправу было делом довольно прибыльным. Гиерон знал, что предприимчивые хоббиты не отличаются альтруизмом. Баронет недовольно косился на полуростков и всячески проявлял нетерпение. Нетерпение проявлял и его молодой жеребец. Он рыл копытом землю, недовольно фыркал и вращал огромными глазами. И если баронета хоть как-то могло развлечь наблюдение за возней смешных человечков с волосатыми ногами, то коня это не интересовало вовсе.

– Отец, неужели нам действительно необходимо переправляться здесь? – обратился к барону молодой человек. – Ведь мы могли пройти по дороге южнее и попасть в Миндон через врата Красного Города.

Тут надо отметить, что барон со свитой ехал в Миндон не просто так. Кир ехал навестить свою дочь Кидию, которую он отправил сюда жить. Барон был достаточно прогрессивным феодалом и не считал, что молодая девушка должна сидеть взаперти и целыми днями крутить веретено. Другое дело – сын. Баронет был воспитан, как воин, и обучен только элементарной грамоте. Зато отлично владел мечом, луком и копьем, был неплохим наездником.

– Въехать в Город через Красные Ворота?! – возмутился Кир. – О, нет! Я хочу, чтобы мой сын первый раз увидел Миндон-Варну во всей красе и со стороны Белого Города. Поэтому мы с тобой переправляемся здесь и заранее. Мы войдем в Миндон через Белые Врата и прошествуем по Центральному Тракту, а не будем толкаться среди мелких лавочников и торговцев на Красной Дороге.

– Но скоро вечер, отец, – возразил баронет. – Может мы и вовсе не успеем доехать до наступления сумерек. Так что, я ничего не увижу. Не будем же мы ждать до утра?

– А мы пришпорим лошадей! Я думаю, у них еще хватит сил! – не уступал Кир.

– Кроме того, те, кого ты, отец, так презрительно назвал мелкими лавочниками, хоть и простолюдины, но наши с тобой соплеменники, в отличие от вот этих хоббитов, или пусть даже эльфов и гномов, которые построили Белый Город, – решил развить тему Гиерон. – И будь у них король, мы бы сделали Красный Город главной частью Миндона!

Кир посмотрел на Гиерона с ласковой и насмешливой улыбкой, как на ребенка, сказавшего глупость.

– Во-первых, – ответил он. – Ты не верь этим гномьим сказкам, что Белый Город построили исключительно они. Это еще те хвастунишки. Белый Город, как и весь Миндон, заслуга не одной расы. В том и сила Города, что он смог объединить такие различные народы. И ты знаешь, что я не сторонник всей этой новомодной чехарды с избранием короля. Я пока не пойму, чем это выгодно нам, вольному баронству.

– Вольному баронству?! – горячо возразил баронет. – Но мы же, фактически, являемся вассалами Миндона! А значит, служим эльфам!

– Мы служим не эльфам, дурья ты голова! – возмутился барон. – Мы служим Городу, а Город – это не только эльфы. Это целая стратегия, система, если хочешь, основанная на взаимной выгоде. Мы являемся частью его вооруженных сил, в то же время, Миндон поставляет нам оружие и прочие товары, не влезая в наши внутренние дела. И это выгодно отличает нас от тех баронов, что живут по законам Западной Империи.

– Неужели ты считаешь, что нам не нужен король, который будет защищать наши интересы в Совете Города? – не сдавался Гиерон. – Король, который сможет объединить всех людей во имя одной цели?

– Какой цели? – уточнил барон. – И какой ценой? Не той ли, что мы потеряем в своих правах? Я не против, чтобы наши интересы в Совете защищались лучше. Я только не хочу, чтобы от моего имени говорил непонятно кто, и, чтобы этот кто-то имел надо мной полную королевскую власть.

– Ладно, – устало махнул рукой Кир. – На сегодня хватит рассуждений. Гляди, наша очередь лезть на эту ладью.

И барон вместе с сыном и воинами потянулись к переправе, ведя под узды своих лошадей.

Когда небольшой отряд, наконец, переправился на тот берег, барон действительно пришпорил своего скакуна. Баронет скакал рядом с обиженным и сосредоточенным видом, размышляя о чем-то, хотя сам Кир, казалось, и думать забыл о небольшом споре. Он с удовольствием подставлял лицо свежему вечернему ветру, который хоть немного рассеивал стоящую последнее время нестерпимую жару.

По дороге они обогнали небольшой караван гномов, которые медленно трусили на своих уставших и покрытых слоем пыли пони. Гномы были обвешаны тяжелыми топорами, доспехами и ехали при параде в своих рогатых шлемах. Они завистливо и недовольно покосились на обогнавших и еще больше обсыпавших их пылью всадников.

Когда солнце уже садилось за горизонт, отряд барона наконец-то выбрался на небольшой холм, с вершины которого были видны границы Белого Города. И сразу стало понятно, чего добивался Кир. Высокие белые стены Миндона, увенчанные изящными башенками, отражали алые лучи заходящего солнца, и, казалось, что город окружен стеной волшебного огня. Даже у видавших виды воинов захватывало дух. Постояв минуту с разинутыми ртами, люди двинулись к воротам. Подойдя ближе, над аркой ворот они смогли различить девиз Миндона, написанный на разных языках сияющими золотом буквами: гномьем, всеобщем, квенье, синдорине и черном наречии. «Мы – вместе!», – гласил он.

А в то же время совсем другой караван входил в совсем другие ворота совсем другой части города. Только в отличие от гномьего каравана, и, тем более, от отряда барона Кира, этот караван действительно был караваном. Несколько десятков верблюдов навьючены разнообразными тюками и амфорами. Они неспешно вошли в так называемые Восточные Врата – ворота в гоблинскую часть Миндона. Именно через эти ворота обычно и проходили караваны, движущиеся через гоблинскую и истерлингскую степь с востока на запад.

Караван этот был не так беззащитен, как могло показаться на первый взгляд. Ценный груз сопровождал небольшой отряд наемников-истерлингов. Так, на всякий случай, чтобы иметь возможность предметно разговаривать с ненадежными степными кочевниками. Целью этого, как и многих аналогичных караванов, было попасть на Большой Базар в центре Миндона, куда свозились товары с запада и востока, севера и юга. Караван спешил попасть в Миндон до наступления темноты, когда ворота города будут закрыты, и сейчас, как и положено всем караванам, проходил таможенный досмотр.

Досмотр этот проводил молодой лейтенант Городской Стражи. Городская Стража, наряду с Орочьим Легионом, является одним из военных формирований Миндона. Но, в отличие от легиона, куда входили орки-наемники, стража состоит из потомственных профессиональных воинов-людей, живущих в Городе. Правда, последнее время и служба в Орочьем Легионе начала носить преемственный характер. Легион пополнялся орками, родившимися тут же в Миндоне в семьях легионеров. Что касается военной силы Миндона, то сюда также можно отнести немногочисленную Эльфийскую Гвардию, которую, правда, использовали очень редко и, зачастую, исключительно в церемониальных целях. Но недооценивать эльфов нельзя – никто не сомневался в меткости их луков. А, при случае, первородные могли быть очень жестоки.

Еще можно отметить Гномье Ополчение, которое собиралось из тех гномов, что жили здесь, в Миндоне. Ополчение это было немногочисленным, но гномы были известны своей дисциплиной, качественным вооружением, круговым построением из сцепленных цепями щитов, и, вообще, они были не дураки подраться.

Но главная сила Города была не в количестве его армий, а в умении заключать союзы. Военными «спонсорами» Миндона, готовыми при случае предоставить свои войска, были гномье Королевство Железных Гор и эльфы Чернолесья. Конечно, все это было не просто так. Так или иначе, но эти государства участвовали в политической жизни города и имели доступ к распределению благ, которые приносило его торговое положение.

Плюс, у Города были вассальные территории. Одна из них – это та самая вотчина барона Кира и баронета Гиерона – область Вольных Баронств, которые были обязаны явиться на помощь Миндону в случае войны. Но в делах управления своими территориями бароны подчинялись Городу весьма формально. Южнее баронств располагалась Казачья Степь со своим атаманом и сторожевыми фортами. Причем, казаки эти, весьма недолюбливали баронов, что с одной стороны мешало использовать их одновременно с теми в боевых действиях, а, с другой, уравновешивало силы друг друга и давало Совету Города место для политического маневра.

Но вернемся к нашему таможенному досмотру.

Молодой офицер при помощи подчиненных один за другим осматривал тюки и амфоры, которые привез караван. За ним тенью следовал приказчик, сопровождающий весь этот товар.

– Кому принадлежит груз? – строго спросил лейтенант, рассматривая содержимое очередного тюка.

– О-о-о, уважаемому человеку, – с истерлингским акцентом, многозначительно закатывая глаза, отвечает приказчик (по внешнему виду – кто-то средний между истерлингом и гоблином) купцу Бургуулу.

– А это что такое? – указал пальцем офицер в сторону ничем не примечательного, на первый взгляд, ящика.

Но непримечательным он был только на тот самый первый взгляд. Опытный же взгляд сразу примечал, казалось бы, ненужные отверстия в стенках ящика.

– Что там? – строго повторил свой вопрос лейтенант стражи. – Откройте ящик.

– Зачем открывать? – медовым голосом заговорил приказчик, как-то даже ласково заглядывая в глаза таможеннику. – Зачем открывать? Зачем ломать?

И что-то вкрадчиво звякнуло в его руках. Но не холодно, как боевая сталь (тем более, что это бесполезно – другие стражи тут же настругают приказчика в мелкую крошку), а тепло и ласково, как может звучать только золото.

– Зачем открывать? – повторил приказчик и попытался сунуть мешочек с золотом в руку лейтенанту. – Там только специи. Ничего больше.

– Открыть немедленно! – грозно рыкнул на кочевника лейтенант. – Быстро!

Нехотя, с глубоким вздохом разочарования, приказчик приоткрыл коробку, и лейтенант увидел несколько белых, аккуратно спеленатых, будто младенцы, почтовых голубей. Голуби не шевелились, как будто спали.

– Та-а-а-к, – протянул офицер. – Незадекларированные почтовые голуби. Будем оформлять.

– Зачем ломать? Зачем оформлять? – снова засуетился приказчик. – Давай договариваться, да!? Давай тебе хорошо. Давай мне хорошо. Давай Бургуул хорошо. Я не знал, что там. Бургуул уважаемый человек. Что там, голуби? Просто птички, да?

– Договариваться, говоришь? – сквозь зубы спросил офицер.

– Да, да. Договариваться, – закивал приказчик. – Зачем оформлять? Разве так дела делают? Мы торгуем, вы тоже зарабатываете.

– Ладно, – кивнул лейтенант. – Давай договариваться.

И приказчик снова начал совать золото в руку офицеру.

– Только золото мне не надо, – отстранил тот руку кочевника. – Отдай одного голубя.

– Голубя?! Голубя не могу! – взмахнул руками приказчик. – Зачем офицеру голубь? Бери золото! Жена подарок покупать будешь? Нет жена? Покупай красивая девушка! Много счастья!

– Голубя! – не сдавался офицер.

– Не могу голубя! – уже умолял торговец. – Бургуул меня убивать! Бургуул меня своим собакам кормить!

– Не убьет тебя твой Бургуул, – успокоил приказчика лейтенант. – Скажешь, один голубь по дороге издох. Такое бывает.

И видя сомнение торговца, поднажал:

– Или оформляем? Ломаем?

– Забирай голубя, – сдался приказчик и печально вздохнул.

– То-то, – кивнул офицер и аккуратно взял одну белую птицу. – Давай, проезжай быстрей, пока я не передумал!

И приказчик засуетился, выкрикивая что-то погонщикам на черном наречии.

Когда караван удалился, лейтенант отошел в сторону, бережно неся голубя обеими руками. Тот все еще пребывал в каком-то сонном оцепенении. Офицер шагнул в тень одной из башен и, поклонившись, отдал голубя человеку в черном плаще и черном капюшоне, полностью скрывающем его лицо.

– Вот, господин, – прокомментировал свои действия лейтенант. – Я все сделал, как вы указывали. Там действительно нашелся ящик с контрабандными голубями.

Человек бережно спрятал птицу под полами длинного плаща и ответил:

– Ты поступил правильно. И сослужил хорошую службу Городу.

– Служу Миндону! – браво отсалютовал лейтенант.

– Служу Миндону! – ответил человек и добавил девиз города, как это делали офицеры стражи и Орочьего Легиона. – Мы – вместе!

– Мы – вместе! – ответил лейтенант и вернулся на свой пост.

А человек в капюшоне покинул свое убежище и направился куда-то закоулками Гоблинского Города. Когда он вышел на свет, стало заметно, что на плече у него сидит другая птица – сокол.

Но мы, мой читатель, пока оставим в покое эту темную личность и не будем следовать за ним. А перенесемся совсем в другое место, затерявшееся среди узких кривых улочек Гоблинского Города. Пару слов об этой части Миндона.

Гоблинский Город расположен на третьем, самом восточном берегу Миндона у реки Гелион. Ведь Миндон, как известно, расположен в том месте, где Гелион впадает в Сирион. И, таким образом, стоит как бы на трех берегах. Гоблинский Город – самая маленькая часть Миндона, носящая свое собственное название. Он значительно уступает в размерах Красному, Белому Городу и даже Подолу. И лишь немного больше Города-на-Воде – дома водяных эльфов. Но, тем не менее, Гоблинский Город – это одна из самых защищенных частей. Прежде всего потому, что он – самая его восточная часть. И непосредственно граничит с владениями степных кочевников: гоблинов и истерлингов. Но, несмотря на это, Гоблинский Город – это одна из самых важнейших артерий Миндона. Именно здесь расположены Восточные Врата – ворота, куда входят караваны, везущие восточные пряности и другие товары, которые и сделали Миндон успешным торговым местом. И хотя все караваны следуют на Большой Базар Миндон-Варны, здесь, в Гоблинском Городе, расположен Восточный Базар – место, где гоблины и истерлинги непосредственно торгуют с жителями Города.

Как и следовало ожидать, здесь селятся гоблины, являющиеся гражданами города, другие гоблины, имеющие дела в Миндоне, а также орки. В том числе орки, так или иначе, связанные с Легионом. В основном, это потомки тех, кто служил Городу, так как орки, служащие в Легионе, живут в Цитадели вместе с семьями.

А еще Гоблинский Город считается неформальным местом отдыха всех граждан Миндона. Нигде не встретишь такого количества ночных притонов на душу населения. Бордели, гладиаторские бои, игорный бизнес – все это процветает на кривых и темных улицах гоблинской части.

Как уже было неоднократно замечено, улицы Гоблинского Города кривые и темные, но дома, построены добротно, хотя несколько коряво и неказисто. Двери часто то слишком высоко от земли, то со слишком низкими дверными проемами, окна скорее похожи на бойницы, а все строения сложены из камней, будто это маленькие замки, и их жители постоянно готовятся к осаде. Это своеобразное великолепие соединяется с остальной частью Миндона широким мостом, укрепленным не менее хорошо, чем сами Восточные Врата. Как будто сам Миндон опасается набега со стороны жителей гоблинской части. Что, отчасти, правда.

Вот в одну из таких улочек мы и проследуем с тобой, читатель. Улочка как бы даже и ничем не примечательная. И не сильно отличающаяся от аналогичных в этой части Города. Разве что тем, что тут расположен широко известный кабак под названием «Черный Конь». И слава у этого притона самая мрачная.

Нет, он не был как-то особенно готично обставлен. Или как-то особенно грязен. Ну, не белые скатерти, конечно. Все-таки Гоблинский Город. И держал его совсем не гоблин, а человек по имени, Хим. Но притон этот был известен тем, что служил местом встреч для самых отъявленных, бандитов, негодяев и искателей приключений со всего Миндона.

Случайные посетители сюда не заходили. Именно здесь можно было найти наемного убийцу или компаньона для какого-нибудь темного дельца. Эти люди, гоблины, орки – они определяли друг друга на глаз, каким-то особым способом чувствуя своего, даже если лично не были знакомы. Правда ходили слухи, что сам Хим чуть ли не осведомитель стражи, но даже если кто допускал такое, то не решался связываться с владельцем кабака, который сам был тот еще сорви голова.

И вот именно в это заведение сегодняшним вечером заглянул широко известный в узких кругах грабитель и наемный убийца гоблин по имени Тхрак-за. Как завсегдатай этого заведения, он сразу шагнул к стойке, за которой стоял Хим, и украшенной боевыми татуировками рукой бросил на отполированную временем и локтями посетителей доску несколько медяков. Надо отметить, что характерными наколками была украшена не только рука гоблина, но и все его тело, вплоть до увенчанной характерной гоблинской косичкой макушки. Хим кивнул и налил искателю приключений полную кружку какой-то белесой жидкости. Этот напиток стал особенно популярен в последнее время. По крепости он значительно превосходил что-либо ранее известное, и такие крутые парни, вроде Тхрак-за, быстро к нему пристрастились.

Гоблин внимательно оглядел помещение. Несколько обычных для этого заведения компаний коротали время за столами, но его внимание привлекла одинокая фигура человека, сидящего в дальнем углу. Судя по длинной белой бороде, это был старик, одетый в мешковатый балахон грязно-серого цвета. Никакого оружия при нем видно не было. Он сидел, опустив голову на руки, сложенные на прямом посохе, сделанном из ствола какого-то дерева.

Приглядевшись, Тхрак-за понял, что в этой фигуре такого необычного. Похоже, что старик был абсолютно слеп. Причем странный незнакомец никак это не скрывал. Мог бы носить повязки или что-то в этом роде. Но нет. Спутанные пряди тонких седых волос не закрывали его лица. Век не было. Пустые глазницы зияли чернотой, будто кто-то выжег или вырезал их вместе с глазами. И это было необычным даже для «Черного Коня».

И тут один из посетителей заведения решил воспользоваться столь незавидным положением слепца. В кабаке было достаточно шумно, и он решил тихонько подкрасться к старику и стащить блюдо с едой, стоящее на его столе. Судя по тому, что старик был безоружен, этот воришка решил, что тот случайно сюда попал. И когда он уже было протянул руку к блюду слепого, тот, молниеносным движением, вынул длинное острое лезвие, которое, как оказалось, скрывалось внутри посоха и отсек наглецу четыре пальца. Брызнула кровь. Некоторые из приятелей вора схватились за мечи.

– Не стоит, – спокойно сказал старик так, как будто все видел. – Этот человек сам виноват. Не стоит вам умирать из-за него.

И столько убедительности было в его голосе, что ему отчего-то поверили. Бандиты вложили мечи в ножны и продолжили свою нехитрую трапезу, в то время, как их товарищ благоразумно скрылся.

Что-то толкнуло гоблина подойти к старику.

Он осторожно приблизился и сказал:

– Здравствуй, старик, меня зовут Тхрак-за. Разреши разделить с тобой этот стол.

– Садись, – кивнул слепой.

– Не откажешься ли выпить со мной? – предложил гоблин.

– Не пью, – отказался незнакомец. – Скажи, Тхрак-за, ты тот, кто мне нужен?

– А кто тебе нужен? – удивился бандит.

– Мне нужен опытный парень, который готов рискнуть головой ради хорошего барыша. Я предлагаю тебе дело, Тхрак-за.

– И что за дело? – заинтересовался гоблин.

– Нужно ограбить небольшой караван.

– Но караваны ходят в степи. Кроме того, они обычно хорошо охраняются. Для нападения на караван нужно больше, чем один слепой старик и один гоблин, пусть даже и очень опытный.

– А кто сказал, что будет легко? – ответил старик. – Но я готов предложить хороший задаток.

С этими словами он швырнул на стол мешочек, который приятно звякнул серебром. Этот звук Тхрак-за очень хорошо знал.

– Ты получишь в десять раз больше, – продолжил слепой, – если поможешь мне.

– Ну, а подробнее? Что нудно делать? – спросил Тхрак-за, пряча мешочек с серебром.

– Конкретно: нападем на караван здесь. Причем в Белом Городе. Не бойся, караван совсем небольшой. Но ребята вооружены. Придется помахать мечом. Но мне кажется, что ты гоблин способный. Да и я, поверь, гожусь на большее, чем просто отрезать несколько пальцев. Так что, основную работу я возьму на себя. Тебе просто надо прикрыть мне спину и, главное, стать моим проводником в Белый Город. Ты ведь знаешь Белый Город?

– Довольно хорошо, – кивнул гоблин.

– Но ты же вроде слепой? – засомневался Тхрак-за. – Как ты собираешься сражаться?

– Не сомневайся, – нехорошо улыбнулся старик. – Для того, чтобы убивать, мне не нужны глаза. Но передвигаться по незнакомой местности мне сложнее. Так что, отведешь меня туда, куда я скажу? По рукам?

– По рукам, – кивнул Тхрак-за. – Когда на дело?

– Этой ночью.

– Но в Белый Город еще надо попасть. С наступлением сумерек ворота туда закрываются, – возразил гоблин.

– Предоставь это мне, – спокойно ответил слепой. – Я знаю, как незаметно пробраться туда. Но внутри мне понадобится проводник.

– Как мне звать тебя, старик?

– Зови меня, Гур, – ответил тот.

И совсем не впечатлительному гоблину показалось, что черные провалы глаз Гура – это два глаза смерти.

Глава 4. Девятая башня.

Великий Город – Миндон-Варна! Уникальный сплав, где каким-то непостижимым образом уживаются такие разные расы и культуры. Кому принадлежит такая гениальная, спорная, но успешная идея? Кому пришло в голову инициировать создание этой структуры? И тут, как и во многих подобных случаях, оказывается, что у успешной идеи много отцов. Гномы считают Миндон детищем своих рук. И это, во многом, правда. Они действительно построили большую часть Цитадели, являющуюся основным укрепленным пунктом и, фактически, центром, города. Да и много других важных строений также возвели горных дел мастера. И люди могут смело называть Миндон своим городом. Они – большая часть населения. Город живет в их ритме. Люди торгуют, занимаются ремеслами, составляют основную частью войска Миндона. Город празднует их праздники. Однако даже гоблины, и те считают, что на месте восточной (гоблинской) части Города было их древнее поселение.

Но, пожалуй, бесспорным является тот факт, что бессменным главой Миндона, вот уже на протяжении трех тысяч лет, является эльф по национальности – лорд Талион. Это ему принадлежит идея сплести, казалось, такие несовместимые части. Он воплотил эту идею в жизнь. Конечно, не без помощи тех же гномов и людей. Своим столь долгим существованием Город обязан именно его мудрости, дальновидности, толерантности. Любил ли Талион другие расы, было неизвестно. Но одно очевидно – он считал, что существование бок о бок эльфов, людей и гоблинов не только возможно, но и взаимовыгодно. Правда, многие завистники полагали, что вся затея с Миндоном придумана эльфами, чтобы эксплуатировать другие расы. Или даже для того, чтобы, так сказать, держать руку на пульсе истории. Контролировать бурное развитие людей, игнорировать которое стало невозможно. И Город – не более чем попытка дальновидного Талиона попросту выжить. Но даже если это, отчасти, и так, стоит ли винить в этом мудрых эльфов? Неужели они должны были спрятать голову в песок и наблюдать, как варварские расы заселяют Арду?