Читать онлайн Ярый круг бесплатно

Ярый круг

Пролог

Дедушка Емельян жил в маленькой хижине. С одной её стороны бесконечной зеркальной гладью простилалось озеро с прозрачной водой и отражением гор в ней, с другой стороны шумел листвой лес. Клара знала о добром Емельяне из рассказов бабушки, но ещё никогда его прежде не видела. Дедушка Емельян только присылал ей подарки по праздникам. То ящик ароматно пахнущих трав, запах которых мгновенно разносился по всей квартире и создавал ощущение сказки, то выструганных из дерева зверушек, то диковинные сладости, которых Клара никогда не видела и ничего вкуснее их не пробовала. Поэтому, когда бабушка сказала Кларе, что сейчас они отправятся к Емельяну, девочка обрадовалась.

– Держись за меня крепко и никуда не убегай. – Строго произнесла бабушка, сжимая руку Клары. – Поняла? – Клара кивнула. Она пугалась бабушку, когда та начинала говорить серьёзно, со сталью в голосе.

Внезапно гостиная бабушкиной квартиры начала плыть, будто в тумане, и вскоре превратилась в длинный коридор, стенами, полом и потолком которого была дымка, похожая на переливающееся голубым и зелёным северное сияние. По бокам коридора выросли арки, заполненные белым светом, и куда они вели, рассмотреть было невозможно. Клара затаила дыхание. Это походило на начало какой-то сказки, какого-то фантастического приключения. Бабушка никогда не говорила, что может делать такое. И никогда не показывала.

Они пошли вперёд. Клара сначала зажмурилась, ожидая, что врежется в стену гостиной, в то место, где стена была ещё несколько секунд назад, но ничего не произошло. Они действительно шли вдоль череды арок, а коридору из северного сияния не было конца. На языке у девочки вертелось множество вопросов, но она боялась их задавать, боялась, что сказка разрушится, боялась, что всё это сон, и стоит только сказать хоть слово, то она проснётся.

Тут в конце коридора появилась арка. Она единственная оказалась прямо перед ними, а не по бокам, в стенах. Бабушка уверенно вошла в арку, потянув Клару за собой. Девочка зажмурилась, испугавшись, когда свет ослепил её, но через секунду в носик Клары попал прелестный запах мокрой хвои, запах свежести и едва уловимый – дыма. Открыв глаза, Клара увидела, что они с бабушкой стояли на берегу озера, за которым возвышались горы, рассекая своими пиками облака. На улице был поздний вечер, солнце всё ещё напоминало о себе едва заметными оранжевыми лучами где-то за горными вершинами, но у домика дедушки Емельяна уже засветились фонарики. Из трубы домика тянулась струйка дыма.

Бабушка и Клара прошли по мокрой траве к дому, и бабушка постучала в узкую дверь с низким косяком. Дверь открылась сама.

В доме было жарко, совсем не так, как у прохладного озера. Огонь игрался в печке, гоняя свои блики по стенам, пахло травами и старыми книгами, которыми было заставлено всё свободное пространство. Клара увидела Емельяна.

Дедушка Емельян был стариком небольшого роста, с длинной седой бородой, морщинистым лицом и добрыми глазами цвета ореховой скорлупы. Повернувшись к вошедшим, старик улыбнулся.

– А, Римма. Входи, входи. Я ждал тебя. А кто это тут у нас?

Он поднялся из-за письменного стола, заваленного книгами, свитками, склянками и писчими перьями, взял посох, стоящий тут же у стула и, хромая, подошёл к Кларе, нагнувшись к ней.

– Наконец-то я тебя встретил. – Он вновь улыбнулся, и Клара невольно улыбнулась тоже. – Сколько там тебе лет? – Клара, стесняясь сказать, показала пять пальчиков. Сегодня был её день рождения, и она уже наловчилась показывать свою маленькую пятерню. – Ах, целых пять лет! Как быстро летит время! Я с трудом помню свои пять, а ведь это было всего сто восемь лет назад! – он хрипло засмеялся. – Ну что же, поздравляю тебя с днём рождения, дорогая Клара! Желаю тебе стать самой великой лесной ведьмой из всех когда-либо живших!

– Емельян… – попыталась осадить его бабушка, но старик уже перехватил Клару за руку и повёл за собой.

– У меня для тебя есть особый подарок. – Он хитро усмехнулся. – Достойный именинницы. Римма, дорогая, изволь поставить чайник на печь, а то я стал такой старый, руки уже не держат…

– О чём речь, Емельян. – Сухо и зло произнесла бабушка, но Клара, поглощённая мыслью о подарке, этого не заметила.

Емельян подвёл Клару к шкафчику, установленному разнообразными коробками, ящиками, корзинами и корзинками. Он долго что-то искал взглядом, пока не вытащил откуда-то из глубины небольшую деревянную шкатулку из чёрного дерева, украшенную резными узорами и странными переплетениями. Как только шкатулка оказалась в руках у Клары, девочка почувствовала, насколько подарок тяжёлый.

– Открой, дорогая. Я думаю, тебе понравится.

Клара повернула тонкую металлическую задвижку и открыла шкатулку. Внутри на чёрном бархате лежал небольшой прозрачный кристалл, с одной стороны более гладкий, а с другой – обломанный острыми пиками. Клара аккуратно взяла его в ладонь, боясь сломать, и старик, будто бы прочитав её мысли, ответил:

– Не бойся. Он крепкий. Его просто так не сломать.

Как только на кристалл попал свет от огня, по комнате разбежались тысячи бликов, тысячи маленьких кристалликов рассыпались по стенам. Клара резко вдохнула от удивления. Кристалл будто бы улыбался ей, приветствуя новую хозяйку. Она ещё никогда не видела ничего столь красивого.

– Милая безделушка. – Сказала бабушка, доставая из коробочки сухие листья смородины и складывая их в чайник. – Где ты её нашёл?

– Где нашёл, там уже нет! – вновь усмехнулся Емельян.

Клара аккуратно убрала кристалл назад в коробочку и защёлкнула задвижку. А после с непосредственной детскостью обняла Емельяна.

– Спасибо! – воскликнула девочка.

– Пожалуйста, дорогая! – на спину Кларе опустилась слабая дрожащая рука. – Надеюсь, с помощью него долго будешь помнить старика!

Клара прижала к себе шкатулку и несколько раз кивнула.

Когда вскипел чайник, бабушка и Емельян сели за небольшой обеденный столик на трёх ножках, а Клара принялась увлечённо играть деревянными зверушками, которых резво доставала из коробки, принесённой Емельяном. Взрослые разговаривали тихо, но занятая Клара их разговора не слышала вовсе.

– Поразительно. Уже третья Истомина, которую я встречаю на своём пути. – Емельян улыбнулся, отпивая чай из блюдечка и наблюдая за Кларой, которая спасала деревянного зайца от погони деревянного медведя. – Я же говорил, что в вашем роду сила передаётся по женской линии. Клара будет сильной ведьмой, ведь…

– Емельян. – Жёстко произнесла Римма. – Именно поэтому я здесь. – Бабушка грустно посмотрела на внучку. – Я никогда тебя ни о чём не просила. И это будет в первый и в последний раз. Сам видишь, что происходит между нами всеми… И я боюсь, что Клара станет разменной монетой в этих играх…

– Или соперницей? – с губ старика не сползала улыбка.

– Что, прости? – Римма так сильно сжала чашку, что, казалось, фарфор сейчас лопнет под натиском её пальцев.

– Ты не за неё переживаешь, Римма. – Емельян довольно откинулся на спинку стула, отчего тот жалобно заскрипел. – Ты переживаешь за себя. Можешь сколько угодно играть, претворяться, обижаться на меня, но я вижу правду. Ты боишься, что она станет сильнее тебя. Сильнее Марфы. Сильнее Юлдашева. Что она станет ещё одной помехой твоим планам.

– Прости? – Римма нахмурилась и наклонила голову вбок.

– Ты была прекрасной лесной ведьмой, дорогая. – Емельян подул на чай в блюдечке, отпил и отправил в рот несколько орешков. – И дочь твоя была. Но вас обеих внезапно потянуло к Юлдашеву, к его охоте.

– Это не твоё дело, Емельян. – Холодно произнесла Римма, сжимая чашку в руках так сильно, что костяшки побелели. – Я просто пытаюсь выжить. Просто пытаюсь спасти свою семью.

Старик вздохнул, обернулся к Кларе, посмотрел на неё грустными глазами. Но девочка этого не замечала: она была увлечена игрой.

– Тогда берегись Юлдашева, это и спасёт твою семью. – Тихо-тихо ответил Емельян, всё ещё смотря на девочку с фигурками в руках. – Пусть он разрушит сам себя, пусть потонет в этой тьме. А тебя спасёт Яр. Он всегда готов прийти на помощь.

– Емельян. – Римма отставила чашку. – Просто сделай это. А дальше я сама разберусь.

Старик кивнул.

– Клара. – Позвал он девочку. – Подойди ко мне, дорогая. Я хочу тебе кое-что сказать.

Девочка положила фигурки зайца и медведя обратно в коробку, встала с пола и подошла к Емельяну. Старик усадил её к себе на колени.

– Боюсь, нам пора прощаться. – Он взял её руку в свою и улыбнулся. Клара смотрела на Емельяна грустными глазами. – Хотя нет. Прости меня, старого дурака. Не так сказал. – Он в шутку постучал себе по лбу. Клара засмеялась. – Боюсь, нам пора расставаться. Но мы ещё обязательно увидимся!

– Прошу, быстрее! – Римма встала из-за стола, подошла к двери и приоткрыла её, надеясь как можно быстрее выйти из жары домика на прохладный воздух.

– Послушай меня внимательно. – Внезапно Емельян заговорил тихо-тихо, наклоняясь к Кларе вплотную. – У тебя есть сила, Клара Истомина. И никто, никогда не сможет её забрать. Даже я. Некоторым звёздам не нужно сиять на небе, чтобы отражаться в воде.

Сказав это, старик прикоснулся большим пальцем ко лбу Клары, и девочка почувствовала, как по телу разлилось приятное тепло. Через секунду в её глазах потемнело, и она забыла этот день.

Часть 1. Начинается

– Саша, я её сейчас в окно вышвырну, и всё! – резкий визгливый голос Арины разнёсся по квартире. – Я тебя сколько раз просила снять это! Ты меня не слышал! Ладно, я сама всё сделаю!

Клара застала отца и мачеху в гостиной. Отец стоял с непонимающим видом около электрического камина, а мачеха – на широком оранжевом диване с фотографией в рамке в руках. Стена над камином, где портрет висел прежде, теперь пустовала, зияя странной дырой в окружении других фотографий.

– Ариш, успокойся. Чем тебе она помешала?.. – отец сделал два шага в сторону жены, но та отскочила назад, мёртвой хваткой держа рамку.

– Я сказала, я её выкину! Надоело мне на чужую бабу в моём доме пялиться!

– Ариш, ты как всегда… Клара! – отец наконец-то её увидел. – Я… мы тебя на час позже ждали…

– Пробок не было. – Холодно произнесла Клара и пожала плечами. – Ты нашёл рюкзак?

– Да, конечно. Вон. – Он указал ей на большой полиэтиленовый пакет около двери. – Там ещё котелки какие-то, кружки старые, посмотришь, что тебе надо.

Клара, нахмурившись, подняла тяжёлый пакет. В нём, будто бы подтверждая слова отца, что-то загремело. Мачеха, которая всё ещё не отпускала портрет, обернулась к Кларе и сконфузилась от неприятного шума. Да, подумала девушка, это не твои медитации, чакры не раскроются, а разбегутся в разные стороны.

– Что у вас тут происходит? – спросила Клара, раздумывая, как бы выхватить портрет из цепких лап мачехи, пока та не расколошматила рамку об пол или об стенку.

– Не твоё дело! – Огрызнулась Арина. – Взрослые без тебя разберутся!

– Ариш… – отец примирительно поднял руки. – Ну что ты в самом деле! Ну сколько он времени тут висел и никому не мешал!

– Мне мешал! Мне! – завопила Арина так, что, казалось, стёкла затряслись. – Зачем я тебе нужна, если ты каждый день ходишь и на бывшую смотришь?!

Она занесла руки над головой, готовясь разбить рамку. Клара уже готова была бросить пакет на пол и кинутся на мачеху, чтобы спасти фотографию, но тут спокойный, размеренный, но в то же время жёсткий голос остановил их всех.

– Давай, разбей. Всю жизнь потом проклятая ходить будешь.

Клара замерла, уставившись пустым взглядом в отца. Тот, потеряв дар речи, смотрел ей за плечо на нежданную гостью. Мачеха побагровела от злости, но портрет всё-таки опустила. Тяжёлый мешок с рюкзаком и походной утварью упал на пол, прогрохотав напоследок. Клара сглотнула. Этого не могло быть. Этого просто не могло быть.

Бабушку объявили без вести пропавшей тринадцать лет назад. Это был уже второй человек, которого Клара потеряла в тот год. Мама ушла на полгода раньше, прямым текстом заявив дочери, что папу разлюбила и нашла себе нового мужчину. Клара ещё долго не могла понять смысла её слов. Как это – разлюбила? Только же недавно мама целовала папу, они все вместе ходили на прогулки в лес, много смеялись, и мама каждый вечер, перед тем, как Клара засыпала, говорила ей, что никогда их не оставит и они всегда будут рядом друг с другом. Но в один момент мамы не стало. Она просто ушла и больше не возвращалась.

На место мамы пришла бабушка. Специально переехала к ним с папой жить, старалась, из кожи вон лезла делать всё, чтобы заменить Кларе мать. И у неё это почти получилось. Если бы и она через полгода не исчезла бесследно.

И сейчас она стояла за спиной внучки. Внучки, которой было уже не пять лет, а целых восемнадцать. Стояла, появившись из неоткуда. Будто бы так и было нужно. Стояла, будто бы и не исчезала никуда.

– Вы кто такая?! – вновь завопила Арина, выдернув Клару из воспоминаний.

– Я мать чужой бабы. – Бабушка произнесла это с усмешкой. – А Сашка-то, я смотрю, верен своему типажу. Всё истеричек выбирает.

Клара медленно обернулась. Бабушка смотрела на неё и улыбалась своей таинственной полуулыбкой. Казалось, тринадцать долгих лет совсем не изменили её. Она всё так же была статной, прямой, как струна, с аккуратно уложенными поседевшими волосами, в классическом костюме вишнёвого цвета и с неизменной тонкой золотой цепочкой на шее. Она совершенно не изменилась. Чего нельзя было сказать о Кларе.

– Вы… – начал лепетать отец. – Вы… Марфа не вернулась, и если вы её ищете…

– Я приехала к внучке. – Уверенно заявила бабушка. Её цепочка сверкнула в свете ламп, будто бы подтверждая слова хозяйки. – Ты и твоя вешалка мне не интересны.

Клара выдохнула. Это было уже слишком. Она подхватила пакет с котелками, которые вновь весело забренчали, выхватила у мачехи из руки портрет (благо, та больше не хваталась за него своими костлявыми пальцами) и выбежала из квартиры. Выбежала, хлопнула дверью, чтобы наверняка, и понеслась к лифтам. Ноги нещадно скользили на натёртом до блеска мраморном полу элитного дома, котелки и кружки весело гремели в пакете, тонкий золотой браслетик на правом запястье задорно бился о стекло рамки в такт шагам. С трудом сдерживая слёзы, Клара принялась бить в кнопку вызова лифта – шутка ли, отец с мачехой забрались аж на двадцать шестой этаж! Но лифт предательских сначала застрял на седьмом этаже, затем медленно пополз вниз.

– Клара! – раздался позади властный голос.

Девушка кинулась к двери, ведущей на лестницу. Дверь оказалась тяжёлой, Кларе пришлось со всей силы надавить на неё плечом, чтобы она хотя бы чуть-чуть поддалась. Делать это рамкой под мышкой и проклятым пакетом в руке было неудобно, но девушка всё-таки выскользнула на лестничный пролёт и побежала вниз.

– Клара! – вновь раздалось сверху.

Пробежав три этажа, Клара всё-таки поскользнулась на плитке, свалилась со ступеней и упала на пол, ударившись головой о стену. Портрет прокатился по мрамору, но стекло чудом не разбилось, кастрюли и котелки высыпались из пакета и с грохотом разлетелись по всему полу. Одна одинокая кружечка поскакала по ступеням вниз, отсчитав ровно двадцать штук, и остановилась на следующем пролёте.

– Клара! – бабушка наконец-то догнала её, тут же опустившись перед внучкой на корточки и попытавшись взять её лицо в свои руки. – Ты не…

– Отойди от меня. – Клара оттолкнула её. – Пожалуйста, просто уйди.

Голова гудела. Наверняка на месте удара появится шишка. Клара поморщилась, но встала на ноги. Рамку сунула в пакет и принялась подбирать походную утварь.

– Я понимаю, ты злишься на меня, но у меня не было другого выбора! – бабушка сложила руки на груди. – Девочка моя, ты так выросла…

– Правда что ли? – усмехнулась Клара не оборачиваясь. – Быть не может, всего тринадцать лет прошло…

Подобрав котелки, Клара спустилась по лестнице и подняла кружечку. Внизу было ещё двадцать три этажа. Выдохнув, девушка принялась спускаться, слыша за спиной шаги бабушки.

– Если ты позволишь мне поговорить с тобой, я всё объясню.

– Ты пропала на тринадцать лет, не сказав ни слова. И тут появляешься будто ни в чём не бывало. – Резко заболела голова. Клара схватилась за перила, чтобы не упасть, но продолжила спускаться. – Это у вас с Марфой привычка. Одна на двоих.

– Поверь, если бы ты знала, что нас вынудило уйти, ты бы не…

– Нас? – воскликнула Клара, резко обернувшись. – Насколько я знаю, Марфа к мужику убежала. И тогда ты говорила, что не знаешь, где она.

– Я знала, где она. – Бабушка подошла ближе к Кларе, почти вплотную. – И мне тоже пришлось уйти туда же. Ты многого о нас не знаешь, Клара. Если ты пойдёшь со мной, я всё объясню.

– Никуда я с тобой не пойду. – Клара отрицательно покачала головой и продолжила спускаться.

Они молча прошли ещё три этажа, но тут бабушка заговорила вновь:

– Помнишь, я рассказывала тебе о Емельяне? Моём давнем знакомом? Недавно он скончался.

Емельян, старый бабушкин друг, Кларе представлялся сказочным Дедом Морозом с бородой до пояса, посохом и мешком подарков. Возможно, потому, что бабушка описывала Емельяна как самого доброго и чуткого человека на свете, который всегда поступает по справедливости и ценит добрые поступки. Ещё, по словам бабушки, у дедушки Емельяна имелись волшебные сани, которые летают по воздуху и в миг домчат туда, куда прикажешь. В свои пять лет Клара верила в это от чистого сердца, знала, что когда-нибудь дедушка Емельян прилетит за ней с бабушкой в своих санях и умчит далеко-далеко на крайний север смотреть на северное сияние.

Теперь же Кларе казалось, что не только волшебные сани Емельяна, но и сам старик был фантазией бабушки. Ещё одна сказка, в которую Кларе предлагалось верить, чтобы было не скучно коротать вечера, оставшись в одиночестве.

– Емельян был… очень влиятельным человеком. – Продолжила бабушка. Клара отметила, что идти оставалось ещё целых пятнадцать этажей. – И теперь, когда его не стало, некоторые люди… потеряли страх. Они хотят навредить мне. Но страшнее, что при этом они могут навредить тебе.

Клара шла вперёд и не оборачивалась. Чем это, интересно, последние пятнадцать лет занималась её бабуля, что аж врагов себе нажить успела? Это в кружке вышивания такие бойкие старики или в клубе садоводов? Клара невольно улыбнулась, представив, как бабушки гоняются за ней с иголками и вязальными спицами, а дедушки пытаются удушить садовыми шлангами.

– Я прошу тебя, пойдём со мной. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Клара сжала губы, чтобы ничего не ответить. С ней уже случилось всё. Сначала потеря матери, которая их с папой просто «разлюбила», потом потеря бабушки, которую искали несколько лет, а потом потеря отца. Они жили вместе, но с каждым днём Клара всё больше чувствовала, что отец отдаляется от неё, погружается в себя, в работу. Детские и подростковые проблемы Клары были ему безразличны, он их не понимал, не считал нужным понимать. Несколько лет назад появилась Арина, через месяц после её появления у них дома Кларе пришлось съехать. Пятнадцатилетняя Клара плакала в подушку по ночам, плакала в школьном туалете во время урока, когда никого не было, плакала по дороге из школы на заднем сидении автобуса, надвинув на лицо капюшон. Случилось всё, что могло случиться, дорогая бабушка, подумала Клара. И хуже быть вряд ли могло.

Они молча дошли до первого этажа. Клара с облегчением выдохнула, толкнув дверь, ведущую в фойе. Охранник не обратил на них внимания, ему больше была интересна очередная скандальная передача, которую показывал маленький квадратный телевизор.

На улице моросил дождь. Многоэтажные белые дома упирались своими крышами в свинцово-серое небо. Обойдя лужу около подъезда, Клара направилась к ярко-оранжевой малолитражке. Ритка наверняка разинет рот от истории о внезапно вернувшейся бабушке и сразу состроит уйму догадок, где родственница Клары пропадала больше десяти лет и почему вдруг появилась.

– Клара! – позвала бабушка, и девушке показалось, что она сказала это с жалостью, хотя её бабуля и жалость – вещи несовместимые. – Если с тобой что-то случится, я этого не переживу.

Клара усмехнулась, открывая дверь машины и кидая пакет с кастрюлями на заднее сидение. Довольно забавно, что бабушка подумала о «любимой» внучке только тринадцать лет спустя.

– Поехали. – Буркнула Клара, садясь спереди.

– Это кто? – нахмурилась Ритка, вглядываясь в зеркало заднего вида.

– Бабуля моя. – Клара пригладила рукой растрепавшиеся волосы, которые успели намокнуть под дождём. – Вернулась.

– Чего? – Ритка заёрзала на сидении, пытаясь хоть что-то разглядеть. – Там теперь вообще никого нет.

– Ушла. Будем ждать второго пришествия ещё через тринадцать лет. Смотри. – Клара потянулась к пакету, достала оттуда рамку. – Вот. Это мои родители.

На фотографии двадцатилетней давности отец и мать сидели вместе на диване в бабушкиной квартире, за их спинами на стене висел аляповатый ковёр. Родители счастливо улыбались. Папа только-только вернулся из армии, волосы всё ещё были коротко обритые, мамина же тёмная шевелюра, казалось, сейчас вот-вот заполнит собой весь кадр: мода такая была. Кларе трудно было поверить, что на этом фото родители – её ровесники. Казалось, отец всегда был с усталым, замученным лицом, а матери и вовсе не было.

– Капец ты на мать похожа! – воскликнула Рита, выхватив у Клары фотографию.

Клара выдохнула. Копну тёмных волос мамы девушка к своему счастью не унаследовала, ей достались папины русые волосы, которые Клара совсем недавно, прямо перед поступлением в институт, коротко остригла и покрасила в блонд. Парикмахерша все четыре часа процедуры горевала вслух о роскошных волосах цвета пшеницы, которые пошли под ножницы и краску, Клару это раздражало. Как бы отчаянно девушка ни старалась не походить на мать, короткий прямой нос, глаза светло-зелёного цвета, тонкие губы скрыть было невозможно. Чем старше становилась Клара, чаще начинала замечать вместо своего лица лицо своей матери. И это было отвратительно.

– А где бабушка-то твоя была всё это время? – спросила Ритка, резко вырулив на главную дорогу, подрезав при этом большой чёрный джип, который истошно засигналил. – Ну, откуда она вообще узнала, где ты и всё такое?

– Кто её знает. – Клара проводила взглядом водителя джипа, который, перестроившись на правую полосу, что-то прокричал им, высунувшись из окна.

Девушка понадеялась, что бабуля не разведала, где живёт её любимая внучка. Старая бабушкина двушка была слишком далеко от школы, теперь ещё дальше от института, поэтому, когда Клару выжили из дома, ей пришлось переехать в однушку папы, которая досталась ему от каких-то дальних родственников. Именно туда сейчас и направлялась озорная малолитражка, лихо виляя между рядами. Разглядывая пролетавшие за окном высотки, Клара надеялась, что бабушка, не получив от внучки отклика, вернётся туда, где пропадала тринадцать лет, и больше не побеспокоит Клару.

Домой девушки добрались только через час. Лифт снова сломался, и пакет с котелками и рюкзаком пришлось тащить на седьмой этаж самостоятельно. В квартире Клару ждало поздравление, которое они с Риткой для неё подготовили ещё вчера: большая растяжка «С днём рождения!», несколько шариков на стенах и гирлянда для окна, почему-то прикрепленная на скотч на стену.

– С днём рождения! – закричала Ритка, кинувшись Кларе не шею, будто бы не поздравляла её ещё с утра.

Клара поняла, что сейчас заплачет. Ни вернувшаяся бабушка, ни отец не вспомнили о первом октября – её дне рождения. А Ритка, которую Клара знала всего двадцать пять дней, подготовилась на славу.

В школе Клара была замкнутым ребёнком, мало с кем общалась, больше предпочитала сидеть на последней парте, уткнувшись в тетрадь. От жизнерадостного пятилетнего ребёнка с годами ничего не осталось. Придя в институт, Клара поняла, что и здесь вряд ли с кем-то подружится: её одногруппники сразу сбились в стайки по принципу «девочки с девочками, мальчики с мальчиками», а Кларе нигде не нашлось места. Но через пять дней на занятиях появилась Ритка.

Сначала Клара её даже не заметила, пока подслеповатый преподаватель не назвал Ритку по фамилии:

– Стрешнёва Маргарита! – прохрипел он.

– Стрешнева! – громко ответила девушка. – Поставьте там ударение! У меня, между прочим, фамилия родовая!

По группе прокатились смешки. Преподаватель пожал плечами, но ударение всё же поставил.

На второй паре Маргарита сама подсела к Кларе. На третьей Клара поняла, что больше не останется одна.

С Риткой они казались полными противоположностями. Стрешнева была выше Клары, свои тёмные волосы, казалось, не подстригала никогда, и они спадали по плечам и спине волнами. Маргарита разговаривала громко, часто смеялась и запросто добивалась всего, чего хотела. Клара не понимала, почему бойкая и яркая Маргарита так хотела с ней общаться. Пока сама Ритка не ответила ей на этот вопрос.

– На самом деле, ты такая же, как я. – Улыбнулась Стрешнева, разламывая вилкой столовскую котлету. – Твой огонь почти потух, так подуй на него!

– Как огонь может сам на себя подуть? – Клара посмотрела на Ритку с надеждой, будто бы та могла дать ей ответы на все вечные вопросы.

– Пока ты думаешь над этим, твой огонь всё ещё тухнет. – Рита встала из-за стола и забрала поднос.

Рассказывать о себе Рита не любила. Клара знала о новой подруге немного. В частности то, что она жила на окраине города, и добираться домой вечером после самой поздней пары было неудобно. На вторую неделю Клара предложила Ритке заночевать у неё, чтобы не тащиться по пробкам. Это был первый раз за три года, когда Клара не ночевала одна.

С тех пор Рита несколько раз оставалась у Клары, и вчерашний день не стал исключением. Правда, прежде чем подняться в квартиру, Стрешнева вытащила из машины большой пакет. Не успели они даже поужинать, как Ритка принялась надувать шарики и развешивать их по комнате, лопнув при этом добрую половину и сославшись на то, что шары, дескать, некачественные. Гирлянда для окна неплохо смотрелась и на стене, а девушки в этом плане были непритязательными.

Теперь же огоньки этой гирлянды отражались в стекле рамки, которую Клара повесила на противоположную стену. Она не любила мать, которая так легко бросила их с отцом, не любила отца, который бросил уже её саму, но эта фотография напоминала ей о тех далёких годах, когда всё было хорошо, о тех годах, которые Клара уже почти забыла.

– М-да. Я представляю тебя с этим. – Ритка вытащила из пакета пыльный походный рюкзак. Котелки и кружки она уже скинула в раковину. – Не сломаешься? А то и тебя ещё тащить назад придётся.

– Нормально. – Отмахнулась Клара.

Несколько дней назад физрук внезапно обрадовал их группу, что в учебном плане стоит двухдневный поход.

– Ну, двухдневный – это в плане. А по факту – уж как получится. – Смеялся Анатольевич. – Девочки, я напоминаю, что шпильки в десять сантиметров – это не походная обувь. Мальчики, надеюсь, все догадаются взять с собой запасные трусы? А то были у меня одни орлы, которые…

Что там произошло с орлами, Клара не дослушала. Новость про поход её не обрадовала, не очень-то хотелось тащиться посреди осени в промозглый холодный лес, особенно с «любимыми» одногруппниками, есть там непонятно что, спать впятером в одной палатке, прижавшись друг к другу… Одна мысль об этом приводила её в дрожь. А Ритка наоборот, даже обрадовалась.

– Ты глупая что ли? – убеждала Клару подруга, выезжая с парковки института. – Лес осенний – это же сказка! Воздух какой! Клар, один раз почувствуешь – в жизни не забудешь! А палатку я нам на двоих возьму, у меня у дяди как раз маленькая есть, никто к нам больше не сунется! Ты что! Это же такое приключение! Я вообще в восторге! А еда походная… а ягоды… Клар, я тебя не понимаю! Такое не любить!..

Выдвигаться они должны были завтра утром. Клара планировала лечь пораньше, чтобы не вставать с тяжёлой головой, но Ритка вновь нарушила все её планы.

– Восемнадцать лет – это раз в жизни бывает. – Уверенно заявила Стрешнева, доставая из холодильника торт из печенья со сметанным кремом, который ваяла весь прошлый вечер. – Ты бы прекращала страдать уже. Надо жить полной жизнью! Всё, детка, времена поменялись, прежняя грустная и несчастная Клара осталась в семнадцати годах.

Клара не верила в «новую жизнь», которая должна была начаться завтра. Что может за одну ночь произойти такого, чтобы человек полностью поменялся? Почти всю свою жизнь Клара жила статично, каждый следующий день один в один походил на предыдущий. Изменений было мало, а те, что были, не приносили ничего хорошего.

– Садись.

Ритка уселась по-турецки в гостиной рядом с журнальным столиком. На столик поставила торт, в который были воткнуты две горящие свечи, одна в виде цифры один, а вторая – восьмёрка. Огоньки плясали в воздухе, а свет золотом разливался по стенам. Кроме свечей и гирлянды на стене в комнате горел только одинокий торшер в углу.

– Подумай хорошо, прежде чем задувать. – Серьёзно сказала Рита. – Наши желания сбываются, и это самое страшное.

Клара улыбнулась. Сбываются, говоришь? Хорошо. Пусть хоть одно её желание сбудется.

В секунду девушка задула свечи, и Ритка тут же бросилась на подругу, обнимая её так сильно, словно хотела задушить.

Остаток вечера они смотрели телевизор, ели торт и пили из затейливой бутылки принесённое Риткой вино. На вкус оно было мягким, вливалось в горло, будто волна, которая ласкает обожжённые солнцем скалы, принося долгожданную прохладу. По телевизору на разных каналах шли то бессмысленные передачи, в которых знаменитости ругались друг с другом и пытались что-то поделить, только ни Клара, ни Ритка так и не поняли, что именно, то затянутые голливудские боевики с пафосными главными героями, то сериалы про полицию или врачей. Этот день вымотал Клару, и она сама не заметила, как уснула на диване под мерное свечение экрана.

– Клара, вставай! – настаивала Ритка, потряхивая подругу за плечо.

Кларе казалось, что это сон. Голова была необычно лёгкой, все мысли ушли на самый дальний план. Клара взглянула на свою руку, которая лежала тут же, на подушке: кожа будто светилась перламутром в полутьме. В комнате всё ещё было темно, за окном светила луна. Вставать для сборов в поход было явно рановато. Девушка повернулась к Ритке и увидела, что та спешно надевала длинные шерстяные чулки, которые тут же скрывались подолом длинного зелёного платья. Похожие платья Клара видела в музее народных промыслов, куда историчка водила их школьный класс на экскурсию. Рукава платья были длинными и объёмными, пояс перетягивал талию и спадал двумя длинными шлейфами до самого пола, подол был украшен вышивкой из золотых нитей.

Пока Клара разглядывала подругу, та уже успела надеть чулки и зашнуровать коричневые кожаные ботинки. Увидев, что Клара проснулась, Ритка встала с дивана, схватила появившуюся будто из неоткуда корзину и достала из неё точно такое же платье, правда свёрнутое и перетянутое собственным поясом, такие же чулки и ботинки.

– Одевайся скорее. Нас уже ждут. – С этими словами Ритка бросила Кларе на колени одежду. – Скорее, Клара, не медли.

Клара попыталась встать, но ноги были ватными и не слушались. Девушка зашаталась и упала назад на диван. Хотелось смеяться и почему-то спать. Её сильно клонило в сон. Сон во сне – разве может такое быть? Или Клара слишком скучно живёт?

– Клара! – взмолилась Рита, что-то остервенело перекладывая в корзине. – О, Яр, за что мне это!

– Не кричи на меня. – Клара потёрла глаза. – Ты мне снишься, только и всего.

– Почту за честь приходить к тебе во сне. – Рита раздражительно присела в реверансе, схватив руками подол платья. – Надевай чулки. Перекрести, оберни вокруг и завяжи плотно.

– А в какую сторону оборачивать? – спросила Клара, пытаясь справиться с завязками, которые постоянно выскальзывали из ослабевших пальцев.

– В какую понравится. – Процедила сквозь зубы Рита. Она определённо снилась Кларе. Наяву у Риты никогда не было плохого настроения.

Клара справлялась с завязками из рук вон плохо. Вместо аккуратных бантиков, которые завязала Рита, у девушки получались какие-то несуразные узлы и кривые косички. Это же сон, подумала Клара, пусть будет так. К тому же, под платьем не видно. Платье было льняным, жёстким на ощупь, а золотые нити на подоле, казалось, могли порезать пальцы, если сильно потереть ими вышивку. Клара путалась в рукавах и смеялась, Рита, тяжело выдохнув, подскочила к ней и вдела непослушные Кларины руки в рукава, быстро завязывая пояс платья не спине. Ботинки Клара зашнуровывать не стала, просто заправила шнурки по бокам.

– Пойдём скорее. – Рита одной рукой схватила корзину, накрытую плотной тканью, а другой – Клару. – Если мы опоздаем, конец всему.

– Чему? – Кларе не хотелось никуда идти. Хотелось лечь назад и спать.

– Всему! – повторила Рита, будто бы это могло внести ясность.

Рита вытащила их на лоджию. Одно окно было открыто, под него Стрешнева подставила табуретку.

– Давай! – подруга подтолкнула Клару к табуретке.

– Я что, летать умею в этом сне? – расслабленно спросила Клара и расправила руки в стороны, как крылья.

– Отчасти. – Ответила Рита.

Клара забралась на табуретку и только теперь увидела, что под балконом прямо в воздухе висела небольшая деревянная лодка, дно которой было устелено подушками и шкурами животных. Клара попыталась приглядеться и разглядеть в темноте верёвки или цепи, но лодка парила сама по себе. Чего только не приснится!

Клара перекинула сначала одну ногу через карниз, потом вторую, а затем спрыгнула в лодку, в ворох подушек, чтобы сразу отползти к носу, на котором на двух палках висели два черепа. Один из них сжимал в зубах масляную лампу. Ритка прыгнула следом за Кларой, уселась на другом конце лодки, пристроив корзину у себя в ногах.

– Это всё, или мы ещё кого-то ждём? – недовольно пробурчал череп без лампы.

– Поехали! – прикрикнула на него Рита.

– Дамы и… дамы. Занимайте места согласно купленным билетам! – радостно принялся декламировать череп. – Во время движения транспортного средства убедительная просьба не вставать, не высовывать конечности за борт и не отвлекать водителя во избежание травм!

Как только череп договорил, лодка сорвалась с места и взмыла вверх, оставляя лоджию далеко позади. Клара упала на подушки и зажмурилась, внутренности совершили кульбит, отчего девушка стиснула зубы, чтобы не закричать. Но лодка быстро набрала высоту и вскоре выровняла темп. Клара аккуратно поднялась на локте и посмотрела вниз: под ними пробегали золотые нити освещённых улиц, редкие машины, иногда даже удавалось разглядеть людей. Лодка летела достаточно высоко, чтобы проплывать даже над высотками. Это было волшебно. Даже ледяной осенний ветер не мог испортить сказки. Прекрасный сон, подумала Клара, надо будет с утра рассказать Рите.

Тут череп с лампой повернулся к ним и попытался что-то сказать, но ручка лампы ему мешала.

– Молчи, дубина! – прикрикнул второй череп. – И лампу не выпускай! – первый вновь что-то невнятно сказал. – Как я буду управлять, если повернусь?! – закричал хриплым голосом второй. – Ты башкой-то своей думай хоть немного!

– Пфекфаый есир, мамасль! – не сдавался череп с лампой.

Клара вытащила ручку лампы изо рта черепа и переставила лампу в центр лодки, прислонив в корзине.

– Прекрасный вечер, мадмуазель! – наконец-то выговорил череп.

– Мадмуазель! – передразнил его водитель лодки.

– Это Деймос. – Сказала Рита. – А ворчун – Фобос.

– Сейчас своим ходом полетишь за оскорбление водителя! – закричал Фобос, пытаясь говорить громче свистящего ветра.

– Не слушайте его. – Засмеялся Деймос. – Мы с ним всю жизнь вместе работаем, и единственный способ его как-то терпеть – не обращать внимания.

– Я Клара. – Улыбнулась девушка.

– Мы знаем. – Ответил череп.

Клара засмеялась, упала на подушки спиной и уставилась в звёздное небо, которое окончательно избавилось от туч. Какой странный сон! Кларе было страшно интересно, сможет ли она летать сама, выпрыгнув из лодки, но вставать было лень. Тело будто жило своей жизнью.

– Когда мы приедем, – сказала Рита, – не задавай вопросов. На это не будет времени.

– Это сон. Какие могут быть вопросы? – Клара зевнула и потёрла глаза руками.

– Ну-ну. – Холодно ответила Рита.

Дальше они летели молча. Клара почти уснула, но внезапно лодка пошла на снижение, по бокам вдруг выросли деревья, а через мгновение дно лодки ударилось о землю. Клара вскрикнула от такой резкой остановки.

Рита уверенно встала, подняла корзину и перешагнула бортик. Клара сначала встала на четвереньки и только потом поднялась на ноги. Её шатало из стороны в сторону. Рита взяла её под руку.

Они стояли на большой поляне посреди леса. Поляна была обнесена плетёным забором высотой до колена, калитки не было. Перед калиткой в землю были воткнуты две палки. Ритка свободной рукой сняла Деймоса, а Клара, последовав её примеру – Фобоса. Девушки надели черепа на палки, после чего те вновь заговорили:

– Приятно оказаться дома… – довольно протянул Деймос.

– Так стонешь, будто тебя год здесь не было. – Проворчал Фобос.

За забором раскинулась небольшая деревенька всего в несколько домиков под соломенными крышами. Позади всех Клара заметила дом побольше, настоящий терем с резными ставнями и высоким крыльцом. Дом будто сошёл со страницы книг со сказками.

Ритка переступила через забор, обернулась к Кларе и внимательно посмотрела на неё. Сама Клара пожала плечами и также легко переступила заборчик. Ритка шумно выдохнула, но ничего не сказала.

В деревне было пусто, свет в избушках не горел, только луна ярко освещала дома. Клара не слышала ни одного звука. Было холодно и страшно. Внезапно сказочный, волшебный сон превратился в кошмар.

Они подошли к самому большому дому. Его дверь открылась, и Клара увидела на пороге дома женщину лет сорока с длинной светлой косой, перекинутой через плечо и свисающей ниже пояса. Женщина была одета в такое же зелёное платье, как и у Клары с Ритой, но по всему платью были вышиты тонкими нитями звери, птицы, рыбы и цветы. Женщина начала медленно спускаться по ступеням, и за ней из дома начали выходить девушки. Их было десять, Клара поняла, что все они были её ровесницами, одетыми в точно такие же, как у неё самой, зелёные платья, с длинными косами. Сон принимал всё новые и новые обороты.

– Здравствуй, Клара. – Сказала женщина, подойдя близко к девушке и слегка склонив голову в приветствии.

– Здрасьте. – Сказала Клара и глупо улыбнулась. Вновь хотелось смеяться.

– Рита. – Женщина протянула руку, и Ритка отдала корзину. – Девочки, можете приступать.

Девушки вышли в центр поляны, подняли с земли небольшие камни и принялись что-то рисовать, пытаясь бороться с промёрзлой землёй. Рита присоединилась к ним. Клара стояла около незнакомой женщины и не знала, что ей делать.

– Меня зовут Милица. – Она улыбнулась. – Я главная в Яром круге.

– Где? – переспросила Клара, косясь на девушек, которые выводили на земле всё более странные узоры.

– Ярый круг. Это круг лесных ведьм, которые используют в своём колдовстве Яр, силу природы. А я учу юных ведьм идти с Яром на контакт.

– Они ведьмы?

– Да. И Рита тоже. Вся её семья – лесные ведьмы.

Клара проводила взглядом Риту, которая низко согнувшись, тщательно царапала камнем землю.

– Классно… чего только не приснится. – Вздохнула Клара.

– Ты бы хотела стать одной из нас? – вдруг спросила Милица.

– Жить посреди леса, без душа и интернета. – Клара усмехнулась. – Зелья всякие варить, проклятия насылать, с воронами разговаривать… В жизни – нет наверное, но сейчас я сплю, поэтому давайте.

Девушки закончили рисовать узоры и остановились, отбросив камни.

– Пойдём со мной. – Милица подвела её к рисунку. Рисунок представлял собой пятиугольник с кругом в каждом углу. Всё это было переплетено разными узорами. Клара подумала, что подобный рисунок на бумаге смотрелся бы куда лучше, чем выцарапанный камнями на мёрзлой земле. – Правый верхний круг – это ветер. – Начала пояснять Милица. – Ветер мудрый, он ходит по всей земле, всё слушает и всё запоминает. Если тебе понадобится совет, попроси его у ветра. – Внезапно над кругом появился большой пузырь, похожий на мыльный, и в нём Клара увидела ураган, ветер метался внутри пузыря, пытаясь найти выход. – Ветер очень своенравный. Но иногда ему приходится потерпеть для большой цели.

Кларе начинало казаться, что её сон превращается в сборник мифов и поверий каких-нибудь малочисленных народов.

– В правом нижнем углу – вода. – Милица подвела Клару к следующему кругу, и кто-то из девушек тут же поставил в него большое блюдо с водой. – Вода лечит, снимает боль физическую и душевную, уносит её далеко-далеко, туда, где никто никогда не сможет её найти. Вода умеет хранить секреты. Если хочешь поделиться чем-то, поделись этим с водой.

Они пошли дальше.

– В левом нижнем углу – земля. – Перед кругом на колени опустилась Рита, провела ладонью по земле, и внезапно из-под неё пророс цветок – маленькая аккуратная гортензия. – Земля – опора и поддержка, она носит нас на себе, хранит нас и оберегает, как заботливая мама. – На этом моменте Клара поёжилась. – Если тебе понадобится помощь, проси её у земли.

Клара заметила, что Ритка наблюдает за ними с грустным взглядом.

– В левом верхнем круге – Огонь. Самая непослушная стихия, самая неподатливая, он позволяет владеть собой лишь единицам. – В круге лежали сложенные «домиком» сухие ветви. Милица щёлкнула пальцами, и ветки загорелись. – Огонь злой, непокорный, непоколебимый. Огонь нужно заслужить, он любит смелость, и поэтому, чтобы он склонился пред тобой, нельзя позволить ему склонить тебя. Если тебе понадобится сила, проси её у Огня.

Наконец они подошли к пятому кругу, который располагался выше всех.

– А выше всех – Яр – дух природы, который собирает их вместе. – Милица надавила Кларе на плечо, и девушка опустилась на колени в центре круга. – Чтобы овладеть Яром, придётся собрать все силы вместе. Это очень тяжело, но иначе никак.

Милица встала за спину Клары, а девушки – по кругу от рисунка. Ритка оказалась прямо напротив Клары, но девушке казалось, что их сейчас разделяли миллионы километров.

Внезапно у Клары в груди появилось ощущение. Ощущение, схожее с тем, когда ты хочешь чихнуть, но не можешь, будто бы уже вот-вот, а всё никак не получится. Будто ты уже почти проснулся, но сон всеми силами тянет тебя назад, досмотреть, чем же всё закончится. Будто ты вспоминаешь слово, которое давным-давно забыл, такое знакомое слово, но ничего не получается.

Внезапно Клара будто ослепла. А потом увидела вокруг себя северное сияние. Перед глазами одни только синие, голубые, фиолетовые, зелёные блики. Только свет впереди в форме двери. Клара почувствовала себя в этом сиянии. Она вскочила на ноги и побежала к свету, сама не ведая, что творит. Чем быстрее девушка бежала, тем дальше становилась дверь.

– Ах, целых пять лет! Как быстро летит время! Я с трудом помню свои пять, а ведь это было всего девяносто восемь лет назад! – внезапно раздался в её голове старческий голос, такой тихий, что вполне можно было бы принять его за шум в ушах.

Клара тяжело дышала, но продолжала бежать. Ещё чуть-чуть, ещё чуть-чуть, твердила она себе.

– Боюсь, нам пора расставаться. Но мы ещё обязательно увидимся! – не унимался голос, который стал громче.

Клара понимала, что ей нужно бежать, бежать срочно, иначе случится что-то плохое, иначе что-то точно случится.

Внезапно Клара вновь увидела деревню, увидела узор на земле, который светился белым настолько сильно, что резал глаза. Внезапно ноги Клары опутали ветви, выросшие из-под земли сами по себе. Необычайно прозрачная вода выплеснулась из блюда и потекла к девушке сама по себе. Клара сложила ладони «лодочкой», и вода улеглась туда, как будто так и было нужно. Ветер вырвался из сферы и с силой налетел на Клару, отчего у девушки перехватило дыхание и короткие волосы взвились в воздухе. И тут случилось самое страшное. Огонь взвился высоко, покинув свой костёр, и устремился к Кларе, ударившись о неё так сильно, что девушка упала на землю. Это огонь, думала Клара, это огонь во сне, он не навредит мне. Внезапно ведьмы начали кричать. Клара через белую пелену в глазах взглянула на себя. Она горела, её волосы, одежда были объяты огнём. Внезапно стало жарко, кожу начало неприятно жечь. Огонь играл между пальцев Клары, лизал ей щёки, касался ноги под сползшим чулком, обжигая, будто кипятком.

И вдруг перед глазами девушки вновь появился сияющий коридор. Огонь никуда не делся, наоборот, чем быстрее девушка бежала, тем сильнее он разгорался. Клара пыталась сбить пламя, но оно начинало пылать с новой силой. Было неприятно, больно, но не смертельно.

– Некоторым звёздам не нужно сиять на небе, чтобы отражаться в воде.

Эти слова эхом отдались в ушах Клары. Внезапно пол коридора наклонился вперёд, и Клара покатилась вниз, будто с горки зимой. Дверь приближалась так быстро, что через несколько секунд такого падения Клара встретилась с ярким светом, провалилась в него и проснулась.

Часть 2. Дух природы

Они вылезли из автобуса на максимально условной остановке. За пять минут до выхода физрук Анатольевич пролез с конца автобуса к водителю и попросил остановить у «старого столба». Водитель сначала пытался спорить, мол, не положено вне остановок высаживать, но Анатольевич каким-то образом всё-таки его упросил. И действительно, группа студентов с походными рюкзаками высадилась аккурат у бетонного столба, переломленного наполовину. Одна половина была воткнута в землю, правда успела покоситься, вот-вот грозясь упасть. Вторая половина лежала рядом, на ней уже успели вырасти кусты колючек.

Погода была отвратительная. Всё утро моросил мелкий дождь. Клара, пока рассказывала Ритке о своём сне, всё надеялась, что дождь закончится и выглянет солнце, но её мечтам не суждено было сбыться. Автобус уехал, мигнув на прощание поворотником, оставив студентов рядом с холодным тёмным лесом, пахнущем сырой гнилой листвой и морозом, а ещё мокрой хвоей. Ритка глубоко втянула грудью воздух и прикрыла глаза от удовольствия.

Мальчики с Анатольевичем пошли впереди, прорубая топорами заросли, расчищая дорогу. Девочки плелись позади, отчаянно пытаясь поймать смартфонами слабый интернет и обвиняя Анатольевича, институт и весь свет в испорченном маникюре. Ритка и Клара шли позади всех, согнувшись под весом рюкзаков. Вернее, сгибалась только Клара, а Ритка в своей непромокаемой куртке и весёлой ярко-розовой шапке шла очень даже бодро.

– Помедленнее, лесная ведьма. – Простонала Клара, когда Ритка помогала ей взбираться на холм, таща подругу за собой, как буксир.

– Ведьма, ведьма. – Усмехалась Ритка, раздвигая руками еловые ветви. – У меня же вся семья такая.

Рите рассказ Клары понравился. Подруга слушала внимательно, иногда посмеиваясь. Правда, сон Клара запомнила плохо, только отдельные части. Хорошо помнила, как горела, но огонь лишь неприятно щипал, не более. Всё остальное было как в тумане.

Спустя час похода Клара перестала чувствовать ноги, ботинки хлюпали от воды, волосы под шапкой намокли от пота и нещадно чесался лоб. Девочки, шедшие впереди, уже вовсю звали физрука и просили остановиться, на что Анатольевич, протискиваясь через толпу взмокших и уставших парней говорил, что останавливаться засветло нельзя, вот когда доберутся до места стоянки, тогда и можно сделать привал на ночь.

– А где это место стоянки? – спросила Ритка, поправляя съехавшую набекрень шапку.

– Во-он там! – Анатольевич довольно указал на вершину достаточно высокого холма. Даже отсюда на холме просматривалась небольшая плоская площадка, но добираться до того места нужно было весь день.

Группа застонала. Анатольевич усмехнулся, сказал что-то типа «молодёжь нежная пошла», вернулся в голову колонны и принялся с утроенной силой прорубать заросли. Туристы двинулись вперёд.

– А что, ты бы не хотела стать ведьмой? – спросила Ритка, раздвигая ногой кусты.

– Ага, всю жизнь в этом лесу жить? – нахмурилась Клара, пробираясь вперёд.

– Да ты просто пока не поняла. – Отмахнулась Рита. – Надо почувствовать, понимаешь? Нельзя так сразу, нужно время.

– Я чувствую, что у меня полные ботинки грязи. – Клара тяжело дышала. Если к концу этого похода от неё хоть что-нибудь останется, это будет большой удачей.

– Ну ладно, лес. А прикинь как классно – водой управлять или огнём там. – Не унималась Рита. – Я бы на твоём месте согласилась. А что? Круто! Пристанет к тебе кто-нибудь, а ты ему раз – ураган в лицо!

– Зачем мне ураган? У меня есть ты. – Улыбнулась Клара, хватаясь руками за ветки, чтобы взобраться на пригорок.

К концу дня, когда начало смеркаться, группа всё-таки добралась до поляны. Парни побросали топоры и уселись прямо на мокрую траву, вытянув ноги и тяжело дыша от усталости. Девочки брезгливо сели на рюкзаки и принялись дружно клясться, что больше никогда не пойдут в походы. Ритка и Клара сидели на пеньке, который успели занять первыми.

– Вот глупые. – Усмехалась Ритка, делая глоток воды из такой же розовой, как и её шапка, бутылки. – Какое удовольствие в городе сидеть? Я не понимаю. Они ещё не понимают, как им повезло…

– Рит, мы поняли, что ты фанатка дикой природы. – Клара забрала у неё из рук бутылку и тоже принялась жадно пить.

– Лесная ведьма. – Поправила её подруга. – Но да, это одно и то же.

Палатки поставили с горем пополам. Как выяснилось, Ритка хоть и захватила с собой маленькую двухместную палатку, но вот ставить её не умела совсем. Анатольевич метался по всей поляне, перевязывая верёвки и перебивая колышки, а когда студенты с божьей помощью всё-таки закончили, физрук крайне красноречиво высказал им всё, что о них думает. Ужин на костре вызвался готовить сам, дабы студенты не оставили его и самих себя без еды вообще. Никто из студентов не возражал.

– Красота. – Протянула Ритка, отпивая чай со смородиновыми листьями (которые предусмотрительно взяла с собой в коробке из-под спичек).

Они грелись у костра, сушили обувь и одежду. Клара нещадно мёрзла и всеми силами желала только одного – оказаться дома в тёплой постели и никогда из неё не вылезать. Да уж, и правду говорят: имея – не ценим, потерявши – плачем.

– Ну что, лесная ведьма, иди потрогай огонь. – Клара улыбнулась и слегка толкнула подругу в плечо.

– Нет уж, иди ты. – Рита ответила таким же толчком. – Это же ты у нас в огне не горишь и в воде не тонешь.

Клара смотрела в огонь, видела, как танцуют языки пламени, сливаясь один с другим и рождая новые. Красиво, но совсем не дружелюбно. Этот огонь сразу обожжёт и не будет церемониться, как огонь из её сна.

Уснуть Клара не могла долго. Спать было жёстко и холодно, лес постоянно издавал страшные звуки. Кларе чудились то медвежьи тяжёлые шаги, то завывания волков, хотя Анатольевич их уверял, что крупное зверьё в этих местах не водится. Да и сама Клара боялась спать. Сон прошлой ночью её напугал, особенно под конец. Не очень-то приятно наблюдать, как горишь заживо, пускай огонь и жжёт. Кто знает, что ей приснится сегодня? Но через полчаса бессонницы, сон наконец-то пришёл.

Девушке казалось, что она только-только закрыла глаза, как вновь её принялись будить, толкая в бок. Клара уже ожидала увидеть летучий корабль или что-то типа того, но, с трудом разлепив глаза, увидела лишь Ритку и её ядрёно-розовую шапку.

– Пойдём быстрее. – Сказала Стрешнева и вылезла из палатки.

Это был не сон. Клара, нахмурившись, надела мокрые ботинки, заправив шнурки внутрь, и тоже выбралась наружу. На улице была холодная тёмная ночь. Из ноздрей спящего дежурного у костра, их старосты Сеньки, вырывался пар. Кларе стало жутко холодно. И тут она заметила Ритку на краю поляны. Что ей, в туалет приспичило, а одной идти страшно?

Клара направилась к подруге, но та резво ускользнула куда-то в чащу леса. Сделав несколько шагов, Клара позвала Риту, но увидела лишь розовое пятно, промелькнувшее между деревьев. Нахмурившись, Клара пошла вперёд. Вокруг неё был чёрный лес, над верхушками деревьев висело чёрное небо без единой звезды. Надо было взять фонарик. Клара мысленно отругала себя, но продолжала идти. Вернуться бы на свет костра, думала она.

Когда Ритка ушла настолько далеко от лагеря, что и свет костра стал невидим, Клара принялась во всё горло звать подругу. Увидев розовую шапку впереди себя, девушка побежала, закрывая лицо от жёстких веток.

– Рита! – кричала Клара. Она споткнулась, больно ударившись коленом, оцарапала об острый камень ладонь. Сжав зубы, девушка поднялась с земли и побежала дальше.

Клара бежала, морозный воздух обжигал лёгкие до боли. Но Клара двигалась вперёд, понимая, что будет большой удачей, если они смогут вернуться назад. Зацепившись ногой за ветку, Клара упала, но не осталась лежать на земле, а покатилась по склону холма вниз, собирая своим телом все кочки, бугры, камни и острые ветки. Девушка пыталась ухватиться за траву, но та, мокрая, выскальзывала из пальцев. Пытаясь остановиться, Клара ударилась рукой о что-то твёрдое и закричала от боли. А потом приложилась головой, внезапно остановившись, одним боком уперевшись в какую-то стену. Повернув голову, перед глазами которой уже начинало всё плыть, она увидела плетёный невысокий забор. А потом – темноту.

Пробуждение далось тяжело. Сначала Клара поняла, что у неё жутко болит голова, буквально раскалывается на две части. Потом поняла, что лежит в очень тёплой комнате в мягкой, как облако, постели. В комнате пахло сушёными травами и немного костром. Было невероятно хорошо. Ещё бы голова не трещала по швам, и вообще рай. Пока Клара не могла открыть глаза. Она думала, где же находится. Вряд ли это больница, хотя она неплохо приложилась головой – именно туда ей бы и надо. Но в больнице никогда не будет так жарко, не будет пахнуть травами, да и до ближайшей больницы от места их стоянки день пешим путём и ещё сорок километров до города. Сколько же она спала?

С трудом разлепив глаза, Клара осмотрелась. Она лежала в постели в небольшой комнате в деревянном доме. Здесь был полумрак: ставни на окнах были закрыты, но через них всё равно пробивались слабые лучи света, даже не солнца. Кровать стояла у дальней от двери стены, справа – большая белая каменная печь, в которой тихо потрескивали дрова. Слева у окна – небольшой столик со стулом, в углу – сундук. По углам комнаты были развешаны сухие травы и цветы, над сундуком висели связки грибов. На полу лежал большой ковёр, связанный, судя по всему, из остатков пряжи разных цветов.

Клара попыталась приподняться, но голова тут же отозвалась болью. Девушка откинулась назад на подушки, натягивая до подбородка тяжёлое ватное одеяло. Она успела заметить, что на ней надета какая-то белая льняная рубаха, но ничего из её прежней одежды не было видно, даже белья на ней не было. Волосы Клары были ещё влажными, а ладонь, исцарапанная о камень, забинтована и, судя по зуду, чем-то смазана. На коленке, на которую упала Клара, уже образовался синяк. Девушку явно искупали. Но кто? И что это за место?

Клара пролежала в постели всего полчаса, но, казалось, прошла целая вечность. Зато головная боль медленно затихала и прекратилась совсем. Клара села в постели, осторожно встала на ноги, коснувшись босыми ступнями ковра. Сделала несколько шагов по комнате, потрогала рукой горячую печку, подёргала дверь – заперто. Внезапно за дверью послышались голоса и девичий смех. Клара тут же кинулась к двери и принялась громко стучать в неё.

– Эй! Кто там?! Выпустите меня отсюда! – кричала Клара и с силой била кулаками о дверь. Но девушки снаружи только засмеялись ещё громче и быстро ушли, вновь оставив Клару в одиночестве. Девушка напоследок ударила дверь пяткой, отчего тут же поморщилась: больно.

Клара прошлась по комнате, осмотрелась, попыталась открыть сундук – тот не поддался, заглянула под матрас и ковёр – ничего. Да и чему там взяться? Выдохнув, Клара уселась на кровать, свесив ноги. Как всё это можно понимать?

Девушка бегло осматривала комнату, пытаясь придумать, как из неё можно было выбраться. Единственный выход – дверь – был заперт снаружи, окно наглухо закрыто ставнями, неплотно, стекло можно выбить, но вряд ли Клара сможет пролезть в это малюсенькое оконце.

Внезапно замок на двери щёлкнул, и та открылась. На пороге Клара увидела Ритку, живую и невредимую, в длинном белом платье и шерстяной шали, обёрнутой вокруг плеч. В руках Рита держала поднос с деревянными тарелкой, ложкой и стаканом.

– Рита. – Клара встала на ноги, но её голова внезапно закружилась, и девушка, пошатываясь, ухватилась за край кровати. Рита тем временем аккуратно поставила поднос на стол. – Ритка, что… где я?

– Ешь. – Холодно приказала она. – Скоро придёт Милица.

– Что? – нахмурилась Клара, находя равновесие. – Рита, куда ты убегала в лесу? Что всё это… – Клара попыталась быстро подойти к подруге, та сделала резкий выпад кулаком вперёд. Но вместо кулака Кларе в живот прилетел резкий порыв ветра, отбросивший девушку назад на кровать. Клара больно приложилась головой о стену, в глазах тут же потемнело.

Пристанет к тебе кто-нибудь, а ты ему раз – ураган в лицо!

– Ешь. – Всё так же холодно сказала Рита. – Милица не будет ждать.

И, прежде чем Клара пришла в себя, Рита скрылась за дверью. Опять щёлкнул замок. Какое-то проклятие.

Пять минут Клара боролась с головной болью и чёрными кругами перед глазами, ещё три минуты ковыляла до стола. Усевшись на стул, она взглянула на поднос. В деревянной миске лежала серая овсянка, в чашке была налита горячая вода. Клара покачала головой и решила, что не будет есть непонятно откуда взявшуюся еду в этом непонятном месте. Вместо этого девушка опустилась на стул и принялась вглядываться в щёлку между ставнями, но ничего, кроме серого неба не видела.

Спустя некоторое время щёлкнул замок. Клара дёрнулась от внезапного скрипящего звука. На пороге стояла высокая светловолосая женщина в белом платье и широкой меховой накидке. На меху Клара заметила капельки воды. Это была она, та самая женщина из её сна.

– Здравствуй ещё раз, Клара. – Улыбнулась она. – Пожалуйста, поешь. Тебе нужны силы.

– Кто вы такая? – Клара покачала головой. – Что это за место?

– Поешь. А я пока всё тебе расскажу.

Она начала садиться. Клара вздрогнула, ведь никакого стула позади женщины не стояло. Но спустя секунду женщина опустилась на такой же деревянный, грубо сколоченный стул, на котором сидела сама Клара. Стул появился из воздуха. Девушка дёрнулась от страха, схватившись за край стола.

– Откуда… – она машинально подалась назад. – Это…

– Ешь. – Кивнула женщина в сторону тарелки, изящно закидывая ногу на ногу. – Очень неудачно ты упала с холма прошлой ночью. Пришлось лечить тебя, чтобы не было сотрясения. Это забрало у тебя силы.

– Рита… привела меня сюда. – Сказала Клара, делая глоток тёплой воды. – Она сделала это специально. Мне снилось это место…

– Это был не сон. – Мягко улыбнулась женщина.

– Только не говорите, что вас зовут Милица и вы лесная ведьма. – Грустно пробормотала Клара, помешивая ложкой кашу и думая о том, что пора отправляться в психушку.

– Хорошо, не буду говорить. – Женщина покачала головой. – Ты ведь и так знаешь.

– Выберусь отсюда, сама лягу в дурдом. – Клара проглотила кашу. – Может, хоть там друзья появятся.

– Упустишь свой шанс стать ведьмой? – усмехнулась Милица, складывая руки на груди.

– Ведьмы – это сказки. – Отрезала Клара, жадно поедая кашу (оказалось, она была голодна, но даже не замечала этого). – А тут секта – только и всего. Если курить всякую дрянь, ещё и не такое привидится.

– В это сложно поверить. – Кивнула Милица. – Но я надеюсь, что у тебя получится.

Внезапно стало темно вокруг. Клара отчётливо видела только себя, свой стол и стул, и Милицу. Но вокруг – будто чёрный экран, пустое пространство. Клара выдохнула, пытаясь убедить себя, что всё это сон, что она сошла с ума, что это галлюцинации. Всё то, что с ней происходило, не могло быть в реальной жизни.

– Давным-давно, – начала Милица. – Мы, люди с необычными способностями, вынуждены были навсегда скрыться от людских глаз. Люди, владеющие Яром, силой природы, считались врагами, злыми колдунами, пришедшими, чтобы сеять разруху. – Внезапно Клара увидела перед своими глазами большой рисунок со стихиями, почти такой же, какой видела во сне. – Так появился Ярый круг – место, где юные лесные ведьмы учатся слушать и слышать голоса природы.

– Только женщины? – спросила Клара, отставляя в сторону пустую тарелку. Пускай это её галлюцинации, послушать мягкий, нежный голос Милицы и её историю было интересно.

– Сила природы аккуратная, осторожная, сила воды, земли и ветра. Сила огня, которая так привлекала многих мужчин и властных женщин, покорялась лишь немногим, а сейчас не покоряется почти никому. Со временем у Яра становилось всё меньше и меньше последователей. Яр считается слабым, а лесные ведьмы – низшим звеном. И очень зря.

Картинка перед глазами Клары сменилась. Теперь она видела белый треугольник, повёрнутый основанием вверх. На концах треугольника были видны какие-то образы. Но картинка была нечёткой.

– Яр нужно постигать долго и упорно. Он не открывается так просто, как многим хотелось бы, его нужно больше слушать, чем управлять им. И тогда многие полезли в другую сторону силы. Темнояр.

– Ясно. Местные злодеи. – Хмыкнула Клара, подперев рукой щёку.

– Не совсем. – Покачала головой Милица. – Темнояр – колдовство прямиком из недр созидания, колдовство неизученное, но охотно дающее силу каждому, кто отважится ему открыться. Темнояр – это не природа, это манипуляции с разумом человека, с разрушением. Сначала кажется, что ты всемогущий, что весь мир у твоих ног. Но за всё приходится платить низвержением до самого низа. То, что ты видишь сейчас вокруг, это тоже отголоски Темнояра. Мы до сих пор сидим в комнате, правда ты этого не видишь.

– Раз Темнояр такой страшный, чего же вы им пользуетесь?

– Я им почти не пользуюсь. Последний раз, не считая этого, я прибегала к Темнояру много лет назад. Мой разум достаточно силён, чтобы не позволить разрушению его захватить. Я знаю меру этой силе, но многие – нет.

– А что это за рисунки? – Клара указала рукой на вершины треугольника.

– Это – Тёмная Триада. Их считают первоосновой Темнояра. Провидец, Дева и Подлец.

– Мда. Говорящие имена. – Выдохнула Клара. – Прям располагают к себе. Это всё? Или у меня ещё какие-то галлюцинации будут?

– Ты заметила, что становишься смелее, Клара? – вдруг спросила Милица. – Вчера огонь сжёг те стены, которыми ты закрывалась всю свою жизнь. Вчера наконец-то ты пришла туда, куда должна была прийти очень давно. Наконец-то ты и твоя магия встретились, чтобы больше никогда не расставаться. Ты можешь считать, что спишь, что сошла с ума, но Яр уже взялся вести тебя. А значит, не отпустит, пока не приведёт в нужное место.

– Даже если это и правда, – сказала Клара, замечая, что снова видит комнату вокруг. – Я не ведьма. Не пользуюсь ни Яром, ни этим Темнояром, не умею ветер пускать и цветы выращивать из ничего.

– Никто не умеет, если не учился. – Ответила Милица, снимая с себя шкуру и складывая её себе на колени. – Ни твоя бабушка, ни твоя мама почему-то не стали тебя учить и предпочли забыть о тебе.

– При чём тут они?

– Род Истоминых издавна славился сильной способностью к Яру. Твоя бабушка была очень сильной лесной ведьмой, твоя мама подавала большие надежды. Но в какой-то момент они обе увлеклись Темнояром и оставили силу природы, которая была к ним так благосклонна. А зря.

– Не знаю. Мать я с пяти лет не видела, а бабушка объявилась позавчера, но я не стала с ней говорить.

– Видимо, Римма посчитала, что ты ей снова выгодна. – Милица нахмурилась. – Прости, если мои слова тебе неприятны, но это так. И Римма, и Марфа – хитрые женщины, они воюют друг с другом уже долгое время.

– Хотите сказать, они обе были здесь всё время?

– Да. Были здесь, в нашем мире, скрытом от людей. А тебя оставили с отцом.

Клара закрыла лицо руками. Она чувствовала, что в ней будто плещется что-то. Может, тот самый Яр пытается ей что-то сказать. И Клара расслабилась. Отключила голову, и внезапно стало легко. Как будто всю жизнь сидел под водой, задыхаясь, а тут вынырнул на поверхность. Подняв голову, Клара вперилась взглядом в первое, что увидела – деревянную кружку. Подумала о первом, что пришло в голову, и на краю кружки вырос маленький росточек, вытянувшись вперёд и явив на своём конце крохотную ромашку, размером не больше ногтя.

– Этого не может быть. – Клара уронила лицо в ладони.

– Яр дал тебе ответ. – Милица встала и положила руку ей на плечо. – Как и дал его мне. Месяц назад посреди ночи начался страшный ураган. Ветер звал меня, ему срочно нужно было что-то мне сказать. Я вышла на улицу, не в силах сделать шаг – ветер сносил с ног, но он буквально кричал мне о тебе, о дочери Марфы Истоминой, о которой я никогда не знала, будто тебя срочно нужно было спасать. Клянусь, никто в нашем мире не знал, что у Марфы был ребёнок. Я удивилась, но ветер знает всё, он всегда говорит правду. Он сказал, что такова воля Яра. Тогда я отправила свою самую лучшую ученицу, Риту Стрешневу, на твои поиски, и она справилась с ними, приведя тебя сюда. Твой сон не был сном, так казалось, потому что вино, которое дала тебе Рита, было зачарованным. Я сделала это специально, чтобы ты не пугалась раньше времени. Лесные ведьмы провели обряд, чтобы снести твои стены. И огонь это сделал. – Пауза. – Я не пойду против твоей воли. Но я прошу тебя, Клара Истомина, стань моей ученицей и постигни силу Яра.

Клара подняла голову и задумалась.

Вернётся она к «прежней» жизни – что дальше? Сидеть на парах с ненавистными одногруппниками, пялиться вечерами в телевизор с глупыми новостями, раз в полгода мельком видеться с отцом и его любовницей, которые даже не заметят её отсутствия, пропади она хоть на двадцать лет, спать, есть, вспоминать время, когда всё было хорошо – и так по кругу, всю жизнь?

Милица была права. Клара изменилась. Что-то внутри надломилось, стены с грохотом упали, клетка стала слишком мала для неё. Мать и бабушка бросили её, будто бы она ничто, буквально заставили её поверить в то, что она – пустое место. Хватит. Права была Ритка, твой огонь никто, кроме тебя не раздует. Ты сам хранитель своего огня.

Клара выдохнула. Назад дороги не было. Да она и не нужна была Кларе.

Девушка повернулась к Милице и спросила:

– Есть ещё овсянка?

– Смотри, что случилось. – С этими словами Милица достала из сундука зелёное платье, которое всё было в дырах, прожжённых огнём. Тут и там виднелись подпалины, от платья сильно пахло костром. – Я тогда подумала, что огонь напал на тебя.

– Ничего нет. – Клара задрала рукава рубашки и показала свои бледные руки. – Но вообще я смутно помню ту ночь.

– Это всё вино. Я попросила Риту дать его тебе, чтобы ты не испугалась пройти обряд. Сегодня утром те, с кем ты пришла в лес, отправились назад, забыв и о тебе, и о Рите…

– Очень удобно.

– …Мы открыли в тебе магию, которую кто-то спрятал очень и очень надёжно. – Терпеливо продолжила Милица.

– Известно кто. Бабуля моя. – Буркнула Клара, надевая длинное белое платье из толстого хлопка. – Поверить не могу, что всё это происходит… Может, я правда сумасшедшая?

– Ты же знаешь, что нет. – Милица помогла Кларе надеть сверху широкий меховой воротник и затянула ремни, крепящие его. – Ты чувствуешь это, Клара. Что это не сумасшествие и не сон.

– Я боюсь, что сейчас мне скажут, что это розыгрыш. – Клара затянула шнурки ботинок. – Что нет у меня никаких сил и что всё подстроено.

– Всё у тебя есть. – Улыбнулась Милица, наблюдая за ней. – Я велела привести тебя сюда по воле Яра, я же буду учить. Яр не ошибается в своём выборе.

– Интересно, зачем же он тогда сделал ставку на мою мать и бабушку? – усмехнулась Клара, воюя со шнурками, которые никак не хотели завязываться в аккуратные бантики.

– Род Истоминых всегда славился лесными ведьмами. Твои родственницы многому научились у Яра, многое дали ему. Но сила Темнояра оказалась привлекательнее.

– Не боитесь, что и я повторю их путь? – Клара выпрямилась и выдохнула. С меховым воротником в натопленной комнате было жарко.

– Я ничего не боюсь, Клара. – Серьёзно произнесла Милица. Потом внезапно взяла прядку её волос и пропустила между пальцев. – Разве что вот этого.

– Что не так? – Клара пригладила волосы.

– Лесные ведьмы никогда не обстригают волосы. – Она перекинула на плечо свою толстую длинную косу. – Остриженные волосы для ведьмы – это такой позор…

– Переживу. – Буркнула Клара и вышла в коридор.

Её комната была в самом конце, далеко от крутой лестницы, ведущей на первый этаж. Вспоминая Ярый круг, Клара поняла, что сейчас они с Милицей были в самом большом двухэтажном тереме. Все остальные избушки не шли ни в какое сравнение. Пока они шли, Клара оглядывалась по сторонам. Около комнаты, в конце коридора, было небольшое окно, укрытое ажурной занавеской, под ногами лежал длинный ковёр, тканый в ручную, судя по всему, на стенах висели верёвки с засушенными травами, а ещё какие-то непонятные фигуры, сплетённые из упругих веток. Около одной такой Клара остановилась.

– Что это? – спросила она, касаясь руками уже засохших ветвей.

– Это обереги. Конкретно этот – символ ветра, кольцо. Ветер уносит от Ярого круга злые мысли. Ты тоже научишься делать такие.

– Они работают? – спросила Клара, и Милица посмотрела на неё хмуро, будто оскорбилась. – Ясно.

Клара всё никак не могла привыкнуть, что магия, колдовство – это для неё теперь не просто глупая вера бабушек, увлекающихся гаданием, теперь это её жизнь, и всё в этой жизни реально. Эту жизнь скрывали от неё. Эта жизнь начинала ей нравиться куда больше прежней.

– Я хочу тебя предупредить сразу. – Сказала Милица, когда они спускались по лестнице. Лестница была настолько крутая, что Кларе приходить мёртвой хваткой цепляться за низкие перилла. – Наш мир полон опасностей. Когда первые лесные ведьмы и колдуны только открыли Темнояр…

Она не закончила. Внезапно на первом этаже раздался громкий звон разбитой посуды. Милица быстро спустилась и недовольно упёрла руки в боки. Клара встала прямо за ней.

Первый этаж служил большой кухней и столовой – справа, у стены с большими окнами, за которыми плыло свинцово-серое небо, стоял длинный стол, укрытый ажурной скатертью. Слева была крупная белая печь, рядом с которой на столах стояла глиняная посуда. Теперь осколки нескольких тарелок валялись на полу, а рядом с ними переминались с ноги на ногу три девушки. Одной из них была Ритка.

– Кажется, я запретила кому-либо здесь находиться. – Строго произнесла Милица.

– Простите, ведунья. – В голос произнесли девушки, склонив головы.

– Ведунья, это я виновата. Не сердитесь на девочек. – Ритка вышла вперёд и поджала губы.

– Предательница. – Усмехнулась Клара, на что Милица повернула голову и грозно посмотрела на неё. «Я ведь тоже теперь одна из них», – вспомнила Клара.

– Лучше займитесь делом. А ты, Рита, останься.

Девушки кивнули и быстро выбежали из дома, закрыв дверь так тихо, будто её и не было. Клара, разглядывая Риту, поняла, что та куда более органично смотрелась в обличии лесной ведьмы, чем в ярко-розовой шапке и с походным рюкзаком. Всё-таки было в ней что-то от другого мира, это Клара почувствовала ещё при первой встрече с ней.

– Рита забрала с собой немного твоих вещей. – Произнесла Милица, покрутив пальцем и заставив осколки от тарелок собраться вместе и упасть в корыто, стоящее в углу комнаты. – Если вдруг заскучаешь по дому, можешь посмотреть.

Заскучаешь по дому – можешь посмотреть на свои старые вещи из прошлой жизни. Клара хмыкнула. Ну и развлечения у них. Вот что, оказывается, было в той корзине.

– Рита. – Сказала Милица, повернувшись к ним. – Будешь наставницей Клары. Покажешь ей, как здесь всё устроено, будете жить в одной избе. Скажи остальным девочкам, что Яр открылся в Кларе поздно, и её семья прислала дочь учиться. Никому не говори, что она Истомина. Никому. Ты поняла меня?

– Да, Ведунья. – Рита быстро поклонилась.

– Покажи ей Ярый круг, что у нас где. А мне пока нужно кое-что разузнать.

Рита снова поклонилась, и Милица, развернувшись на каблуках, вошла в небольшую дверь за кухней, которую Клара даже не заметила. Когда дверь закрылась, Клара выдохнула. Под надзором учительницы воздух становился тяжелее.

– Ты обманула меня. – Клара повернулась к Рите и нахмурилась. Смотреть на Ритку приходилось снизу вверх.

– В чём? – спросила та.

– Я думала, что у меня наконец-то появился друг, что наконец-то я могу с кем-то поделиться своими мыслями, что…

– Я же не отказываюсь от этого. – Рита улыбнулась. – Милица в конце августа сказала мне, что нужно найти дочь Марфы Истоминой. Я не знала, что у неё есть ещё… что ты есть. Мне было нужно, чтобы ты добровольно пришла в Ярый круг, иначе ничего бы не получилось. Но я не играла, если ты хочешь знать. – Рита поджала губы, косясь на дверь, за которой скрылась Ведунья. – Мне было очень интересно посмотреть на тебя. Тогда ты была такой зажатой, нелюдимой, ни с кем не общалась. Но после обряда ты стала… как твоя мама, да, наверное, как она.

– Ты её знаешь?

– Видела пару раз. Она очень сильная и властная женщина. Не терпит пререканий. Хочет всегда побеждать. И в тебе появились сила и смелость. Так тебе больше идёт, если честно.

– Ясно. – Кивнула Клара. – Давай уже выйдем. Мне жарко.

Они вышли из терема и оказались на широком крыльце с высокими ступенями. Наконец-то Клара могла нормально разглядеть Ярый круг. Главный терем был построен из брёвен неестественно красного цвета, из его крыши поднимались несколько печных труб, а вдоль одной из стен бежала к крыше каменная квадратная труба печи в кухне. Клара не знала, можно ли так строить дома в реальной жизни, но здесь, кажется, без магии не обошлось.

Ярый круг был окружён невысокой плетенью. Поодаль, напротив терема, Клара заметила калитку и два черепа, висящих по бокам от неё. Слева от терема стояли небольшие избушки, а справа были разбиты грядки, с которых уже сняли урожай, стояли несколько теплиц, небольшая пристройка – курятник и, судя по ржанию и мычанию, где-то здесь ещё были лошади и коровы.

– Я думала, у ведьм ничего не растёт и скотина умирает. – Пожала плечами Клара, когда они шли мимо огорода.

– Это у Темноярцев даже сорняки не вырастут. А лесные ведьмы едины с природой.

Домиков было пять – четыре избы, в которых жили девочки, и пятая – баня. Рита уже хотела было показать Кларе их избу, но тут внезапно в конюшнях раздались грохот, ржание лошадей и девчачьи крики.

– О, Яр… – простонала Ритка. – Слушай, осмотрись сама, эти идиотки опять что-то натворили.

Сказав это, она побежала на шум. Клара нахмурилась. Все пять избушек были одинаковые – маленькие, с низкой дверью и небольшим квадратным окном, построенные, судя по всему, очень давно. Кларе казалось, что если ведьмы обладают магическими силами, то могли бы себе и дворец отгрохать с фонтанами и павлинами. Но, видимо, Яр роскоши не приемлет. Что ему явно не в плюс.

Начался дождь. Под ногами и без того хлюпала грязь, Клара обнаружила, что уже где-то умудрилась испачкать подол длинного платья. Покачав головой, она вошла в избушку.

Девушка сразу заметила в углу какое-то шевеление. В домике стояли две кровати по разным сторонам окна, небольшой шкаф, один письменный стол и треногий стул. На полу лежал разноцветный аляповатый ковёр. Сейчас по нему было раскидано постельное бельё, а в этом белье, запутавшись в пододеяльнике, копошилось нечто. Клара стянула ботинки, чтобы не испачкать пол, подошла к беснующемуся пододеяльнику и стянула его. Перед её глазами оказалось нечто крохотного роста, с длинной бородой и длинными нечёсаными волосами, часть которых выбивалась из-под соломенной шляпы. Создание было одето в белую рубашку, меховой жилет и несуразные брюки с множеством заплаток. На ногах создания были надеты остроносые красные сапоги крохотного размера.

– Иждивенки! – завопило существо гнусавым высоким голосом. – Бездельницы! Лентяйки! Постели за вами я теперь должен убирать! А дальше что, а?! Ох, знал бы мой дед, чем я занимаюсь, он бы… – существо замялось, подбирая слова. – Я вообще к Юлдашевым уйду! И про все ваши тайны там разболтаю! Я всё сказал! – он зло засунул постельное бельё в маленькую плетёную корзинку так, что бельё возвышалось горкой, мешая смотреть вперёд, и, натыкаясь на мебель, создание вышло из домика, закрыв дверь ногой.

Клара пожала плечами. Она думала, что помимо десятка ведьм здесь никого нет. Существо, конечно, возмущалось своей работой, но кровать, стоящая слева от окна, была аккуратно застелена свежим постельным бельём в мелкий цветочек. Видимо, именно она предназначалась Кларе. Над соседней кроватью, Риткиной, были развешены с помощью прищепок и верёвки несколько фотографий. Клара села на кровать боком и рассмотрела их. На одной была изображена сама Рита, она сидела явно в каком-то ресторане или клубе, одета была в ярко-розовое атласное платье с декольте, а волосы, уложенные волнами, спускались по плечам. Видимо, лесным ведьмам иногда надоедает есть серую овсянку и жить в избушках. На другой фотографии тоже была Рита, одетая в зелёное ведьмино платье, а обнимала её девушка постарше, очень на Риту похожая. Сестра, решила Клара. Кажется, Рита что-то говорила о сестре, которая была замужем и жила в другой стране. Теперь эту историю пришлось поставить под сомнение.

На других фотографиях были изображены куст роскошных белых роз, бурная горная река с бирюзовой водой и рассвет над морем. Клара посмотрела на них внимательно. Красивые, подумала девушка. Вот она, жизнь ведьмы, живи в избушке, дои коров, мастери обереги и тяжело вздыхай, смотря на фотографии из ресторанов.

На улице моросил дождь. Грязь под ногами окончательно превратилась в мерзкую хлюпающую жижу. В такую погоду Клара всегда сидела дома, попивая чай и читая любимую книжку. В Яром круге Милица обязательно нагрузит работой, чтобы по дому лишний раз не скучали.

Подняв подол платья и поджав губы при спуске, Клара надеялась, что не съедет к забору на пятой точке, поскользнувшись на грязи. Весь Ярый круг стоял на небольшом пригорке, а калитка была в самом низу.

– … Я тебе ещё раз повторяю, пустая бошка, это тебе не шашки, пешки не прыгают друг через друга! – надрывался Фобос.

– А твоя лошадь прыгает! – пробурчал Деймос.

– Прыгать только конь может! – завопил Фобос. – Один раз в жизни нам дали поиграть в интеллектуальную игру, да только никто не учёл, что у тебя интеллекта-то нет!

– Чего вы орёте? – нахмурилась Клара. Рядом с калиткой в воздухе висела шахматная доска с расставленными фигурами.

– А-а! Клара! – обрадовался Деймос, будто бы знал её сто лет. – Красотка, а! Вот смотри, как я ему мат поставлю! – внезапно ферзь взлетел с доски, пролетел к клетке напротив короля и опустился туда.

– Ты хоть знаешь, что такое мат? – Фобос силой мысли увёл короля на другую клетку. – Идиот!

– Чего?! – возмутился Деймос. – Знаешь что, давай заново! И в этот раз я ходы записывать буду!

– Опять заново! – застонал Фобос, а потом обратился к Кларе: – Забери их. Надоело.

– Вы всегда так ругаетесь? – спросила Клара, складывая фигуры в коробку.

– Да! – закричали в голос оба черепа.

– Хоть в этом вы единодушны…

– Нам Милица один раз поиграть вынесла, так из-за этого осла не игра, а сплошные нервы! – начал жаловаться Фобос.

– Я тут кое-кого встретила. – Клара попыталась перевести разговор в другое русло. – Такой… косматый, низкого роста, в шляпе соломенной…

– А, так это Лёлик! – жизнерадостно сказал Деймос, который был и сам рад избежать потока оскорблений своего друга. – Домовой Ярого круга. Он тоже всегда недовольный, как Федя, – он кивнул на Фобоса, – но он добрый, готовит вкусно, коврики там плетёт, свитеры вяжет. Хороший он, Лёлик, работяга.

– Такой же чурбан, как и ты, твой Лёлик. – Фобос отвернулся. – Всё, молчи, я устал от тебя. Буду спать.

– Целыми днями дрыхнет. – Усмехнулся Деймос. – Ну и ладно. Когда дрыхнет – молчит.

– Зато тебя не заткнёшь! – не остался в долгу Фобос. Не язык, а помело!..

Они начали пререкаться с новой силой. Клара пожала плечами, сжала коробку с фигурами под мышкой, подняла подол платья и поплелась назад в горку.

Курятник был отгорожен старой металлической сеткой, которая вся заржавела. Несколько куриц деловито ходили по улице, остальные, судя по всему, прятались внутри. Почти тут же коровником служила небольшая пристройка. А дальше всех находилась конюшня. И там Клару поджидали ярые споры. Интересно, здесь все со всеми ругаются, подумала девушка, подходя к ведьмам.

– …А потом она меня толкнула, я упала и головой об ведро ударилась! – надрывалась невысокая полная девушка низкого роста с косой жёлто-серого, как мышиная шерсть, цвета. Её платье было испачкано грязью. – Да она специально это сделала! Я видела!

Рядом на перевёрнутом ведре сидела другая ведьма, она была очень худой, её рыжая коса растрепалась, девушка держала в руке платок, которым стирала кровь из раны на лбу. Это были те самые девушки, которые были с Ритой утром. Остальные ведьмы, в том числе Ритка, стояли полукругом. Клара быстро посчитала, их было одиннадцать. Все в сборе. Краем глаза Клара заметила нескольких лошадей, которые стояли в своих стойлах, опустив головы, и медленно жевали сено.

– Прекратите обе! – ругалась Рита, уперев руки в бока. – Вы уже с утра провинились!

И тут ведьмы заметили Клару. Одиннадцать пар глаз уставились на неё, будто у неё на лбу рога выросли. Вырастут здесь, как же, подумала Клара. Раньше, ещё несколько дней назад, она бы испытала неловкость. Сейчас же она злилась. Не любила, когда на неё пялятся.

– Так что с ведром? – спросила Клара и усмехнулась.

Но о ведре все быстро забыли. Ведьмы обступили Клару, как редкий музейный экспонат.

– Ты и правда совсем ничего не умеешь? – рыжая ведьма, отняв платок от раны на лбу, так выпучила глаза, будто увидела перед собой самое удивительное явление на свете. – Прям совсем?

– Меня зовут Клара. Очень приятно. – Холодно произнесла она.

– Я Даша. – Произнесла ведьма и протянула вперёд свою ладошку с пальцами толщиной с карандаш. Клара пожала ей руку. – А это Алеся. – Она указала на ведьму, которая только что с ней ругалась.

– У меня самой язык есть! – Алеся недовольно сложила руки на груди. – Привет. – Буркнула она.

Оказалось, Алеся и Даша были подругами, но постоянно ссорились из-за того, что не могли поделить какую-то ерунду. Рита познакомила Клару и с другими ведьмами Ярого круга. Оказалось, Ритка была самой старшей из всех – ей было целых двадцать лет. Пока она не сказала, Клара бы ни за что не подумала об этом. Самой младшей из них была Полина – маленькая худая девчушка четырнадцати лет, которая засмущалась в ответ на приветствие Клары и сказала что-то очень тихое в ответ, покраснела и отошла назад. Вера, высокая темноволосая ведьма с серыми, почти белыми (это выглядело немного жутко) глазами уверенно вышла вперёд и сильно пожала Кларе руку.

– Она у нас умная. – Усмехнулась Ритка. – Иногда даже слишком.

Вера ничего не ответила, только едва улыбнулась. Ей было приятно, поняла Клара.

Рядом с Верой стояли две девушки-близняшки. Они подошли к Кларе вместе, держась за руки. Одна представилась Олей, другая Аней. Клара поняла, что ещё долгое время будет их путать. Ведьмы были абсолютно одинаковыми, не было в них ни одной вещи, благодаря которой их можно было бы отличать друг от друга.

– Ты не пугайся. – Сказала Оля. – У нас есть такая…

– Особенность. – Тут же подхватила Аня. – Иногда Яр со мной разговаривает… с помощью видений. Только я не могу ничего сказать, тут же всё забываю.

– Но я могу держать её за руку и читать, что она видит. – Продолжила Оля. – Выглядит жутко на самом деле, но иногда бывает полезно.

– Да, с погодой они ещё ни разу не ошиблись. – Сказала Рита, видя испуг на лице Клары. – Саша, дорогая, постарайся не покусать нашу Клару.

С этими словами Ритка подвела подругу к девушке, которая стояла поодаль от всех и старалась до последнего остаться незамеченной. Саша смотрела исподлобья, будто раненный зверёк, готовый биться с хищником до последнего.

– Привет. – Буркнула она. – Надолго сюда?

– Как получится. – Пожала плечами Клара. – Я совсем ничего не умею.

– Завидую. – Так же хмуро ответила Саша. – Я бы рада свалить отсюда поскорее.

– Почему? – удивилась Клара. Ей казалось, все лесные ведьмы одержимы своим делом.

– Жених у неё. – Ответила Аня. – Ждёт не дождётся. Я видела его недавно. Оля так и считала.

– Своими делами займитесь! – выпалила Саша и пошла к выходу из конюшни, бросив напоследок: – Когда же я от вас всех избавлюсь…

– Она всегда такая? – спросила Клара, проводив Сашу взглядом.

– В последнее время – да. – Ответила ей Вера с грустным выражением лица. – Мы с ней попали в Ярый круг почти в один день. Её родители отдали, а она не хотела. Там какая-то большая любовь с троюродным братом по бабушке, вроде так, она мало рассказывала. Маме с папой это не понравилось, вот они и сослали её сюда.

– Ясно. – Кивнула Клара. Она знала, каково это, когда родители стремятся от тебя избавиться. – Я с ней поговорю.

– Оставь её. – К ней подошла ведьма с косой бледно-рыжего, не такого яркого, как у Даши, цвета и в платье, расшитом множеством узоров – цветами, птицами, неизвестными Кларе символами. У всех остальных девушек платья были куда скромнее.

– Сама расшивала? – спросила Клара, осматривая вышивку.

– Да. – Ответила девушка и смущённо улыбнулась. – Я Ира. А Сашу вы в покое оставьте, ясно? – она повернулась к остальным. – Ей и так сейчас непросто. Как вы над ней подшучиваете – это вне всяких рамок!

– Это же Марья у нас борец за справедливость, а не ты. – Ответила ей ведьма с приятным округлым лицом и невероятно нежным, как тягучий мёд, голосом. – Я Алёна.

– Марья – это я. – К Кларе подошла невысокая, крепко сложенная ведьма с золотистой косой и царапиной под глазом. – Когда ты умудрилась стать позорницей?

– Кем? – переспросила Клара.

– Ты настолько ничего не знаешь? – удивилась Марья. – Где же ты жила?

– Позорницы – это ведьмы, которые потеряли косу. – Ответила Ритка. – Проиграли кому-то в битве, не сдержали обещания или что-то типа того. За это принято отрезать косу.

– Теперь я понимаю, почему вы прячетесь в лесу. Из-за каждой ерунды называться позорницей?.. – начала Клара.

– Мы не прячемся. – Ответила Марья. – Мы выполняем свой долг. Защищаем леса от созданий Темнояра. – Клара посмотрела на Риту, но та отмахнулась, мол, потом расскажу. – Так как ты потеряла косу?

– Я никогда не отращивала её. – Пожала плечами Клара. – Я же не думала, что когда-то стану лесной ведьмой.

– Только при Саше этого не говори. – Усмехнулась Даша, за что получила косой, полный недовольства взгляд от Иры.

– Из какой ты, говоришь, семьи? – нахмурилась Марья.

– Милица просила не трепаться об этом. – Быстро нашлась Ритка. – В Яром круге мы все принадлежим Яру, и наши семьи не имеют никакого значения, ведь так?

Марья посмотрела на неё в упор, с вызовом, но кивнула.

– Так.

Дождь совсем разошёлся. Теперь он стучал по крыше конюшни, иногда сверкала молния, раздавались раскаты грома. Девушки прислушались. Яр разговаривает с ними, поняла Клара, Яр постоянно говорит в каждом своём явлении.

– Милица, кстати, просила всех покормить. – Вспомнила Алеся. – Мы думали, что с Дашей вместе управимся. Но раз уж вы тут…

– Мы с Кларой идём в курятник! – уверенно заявила Ритка, забрала у неё шахматы и положила их на лавочку, рядом с которой стояли вёдра.

Они выскочили на улицу, с визгом добежали до курятника, над которым был сделан незамысловатый навес и отдышались. Ветер рвал и метал всё вокруг, дождь хлестал всюду, проливаясь на землю белой стеной. Ритка методично рассыпала корм курицам, зачерпывая зерно из большой деревянной миски крупными горстями. Курицы как очумелые кидались к зерну, толпясь на полу курятника.

– Марья говорила про…

– Созданий Темнояра. – Кивнула Ритка, отгоняя одну особо жадную до еды курицу. – Первые колдуны не просто стали пользоваться Темнояром, они открыли его, разорвали материю, что разделяла его и Яр. И вся дрянь, что тысячелетиями копилась в Темнояре, вывалилась сюда. Но темноярцы предпочитают об этом не думать.

– Какая дрянь?

– Увидишь. Будем надеяться, не скоро. – Буркнула Ритка, отставляя миску в сторону. – Представь себе сгустки тьмы, ночи, которые обращаются в монстров и уничтожают всё на своём пути. Вот это они и есть. Существа уничтожают леса, уничтожают сам Яр. Лесные ведьмы научились бороться с ними, но нас слишком мало. Мы защищаем всех от неминуемой гибели, а темноярцы считают нас третьим сортом, низшим слоем, грязью на подошвах.

– Странно это.

– Они же «сильные»! – раздражённо произнесла Ритка, кутаясь в мех (из её рта начал появляться пар). – А мы так… прислуга.

– И… как же вы боретесь с этими… созданиями? – Клара поняла, что начала замерзать тоже.

– Как можем. – Рита произнесла это грустно, на выдохе. – Марья любит это. Она у нас воительница. Считает это игрой. Но это очень опасно. Одного лишь контакта с тёмным существом хватает, чтобы навсегда… – она задумалась. – Провалиться во тьму. Был человек – и нет человека. Вернее, тело-то останется – оно существам не интересно. Но… Я лично не видела, но Милица рассказывала несколько раз. Представь – глядишь человеку в глаза, а там темнота. И он где-то там – в этой темноте – ходит, блуждает в своём сознании, а выбраться не может. И так навсегда. До смерти.

– И после этого ты хочешь, чтобы я осталась? Чтобы мне тут понравилось? – Клара нервно сглотнула. Раньше о таком предупреждать нужно. До того, как показывать фокусы с картинками.

– Милица тебя не пустит. Ты слишком ценная, Клара Истомина. – Усмехнулась Ритка, произнеся её фамилию. – Не знаю, зачем ты понадобилась Яру, честно. Ты совсем ничего не знаешь о том, что твоя мать делает здесь?

– Не хочу. Не рассказывай. – Клара покачала головой. – Давай представим, что за пределами Ярого круга ничего не существует, ладно?

– Как скажешь. – Она выглянула на улицу. – Темнеет уже. Ты долго спала сегодня. Прости, что ты ушиблась.

– Ты здесь не причём. На всё воля Яра! – Клара театрально подняла руки вверх.

– Ты не шути особо. – Засмеялась Ритка. – Яр пусть и молчалив, но слышит он отменно.

– О да, теперь он в курсе того, как сильно я «люблю» свою мамочку! – Клара нахмурилась. – Показывай, где у вас тут можно помыться.

В баню они пришли самыми первыми. Когда Клара и Ритка бежали под дождём, подняв юбки, то заметили, как Вера и Полина пытались покормить гнедого жеребца, который постоянно вставал на дыбы и ни в какую не хотел принимать пищу. В бане было очень жарко и влажно. На большой растопленной печи грелись бадьи с водой.

– Лёлик постарался. – Объяснила Ритка, стягивая с себя меховой воротник. – В такие моменты я готова простить ему всё.

Кларе было жутко стыдно раздеваться в присутствии чужого человека. Она долго мялась и не знала, что делать, пока Рита не заметила её смущения.

– Все сначала стесняются. – Сказала она, когда мокрое платье упало к её ногам. – Но потом привыкают.

Горячая вода была приятной. Клара жутко замёрзла на улице, и греться было сплошным удовольствием. Вот по чему Клара точно будет жалеть, так это по водопроводу и своей большой ванной, в которой можно было лежать, вытянув ноги, отмокая после длинного тяжёлого дня.

Остальные мокрые с ног до головы ведьмы ввалились в баню, когда Клара уже надевала высушенное на печке платье.

– На ужин гречка! – заявила Алеся, отжимая свою косу. – Мы думали, Саша с вами.

– Она куда-то ходит. – Нахмурилась Рита, расчёсывая пятернёй свои длинные блестящие волосы. – Или к кому-то. Исчезает. Я уже давно хочу за ней проследить, но её уже и след простывает.

– Оставьте её в покое. – Снова вступилась за Сашу Ира, стягивая с ног свои чулки, тоже расшитые причудливыми узорами. – Ей и так плохо!

– Наткнётся в лесу на созданий Темнояра, будет ещё хуже. – Отрезала Рита. – Она явно как-то пересекает плетень. Но его нельзя пересечь как снаружи, так и изнутри… И уж тем более так, чтобы Милица об этом ничего не знала. Нужно поговорить с Ведуньей. Это уже не смешно.

Кларе захотелось поскорее уйти из натопленной бане, в которой стало уже тесновато. Она протиснулась через ведьм, оказалась даже впереди Ритки, попутно запнувшись о доску в полу. Дождь на улице не переставал. Казалось, он стал ещё сильнее. Рита и Клара в два прыжка преодолели расстояние от бани до большого терема и взбежали на крыльцо.

– Опять грязь! – простонала Клара.

– Привыкай, – усмехнулась Рита.

В тереме вкусно пахло едой. Домовой Лёлик стоял у печи и большой деревянной ложкой помешивал кашу в горшке. Милица сидела во главе стола и читала небольшую книгу в кожаной обложке.

– Ведунья. – Рита поклонилась. Клара быстро сделала то же самое.

– Девочки. – Милица отложила книгу и улыбнулась. – Как твой первый день, Клара?

– Полон впечатлений. – Протянула она.

– Дальше будет интереснее. Занятия начнём завтра. Рита, собери всех завтра ровно в восемь.

– Да, Ведунья. – Рита кивнула. – Кстати, обо всех… – Клара с Ритой сели за стол по правую руку от Милицы. – Меня беспокоит Саша. Она постоянно куда-то пропадает, исчезает, будто её и не было. Сегодня её нет целый день. Никто из девочек её не видел.

– Ты и займись этим. – Милица хитро улыбнулась.

– Но я…

– Рита, ты же понимаешь, к чему я тебя готовлю? – Милица внимательно посмотрела на Ритку. – Ты способная ведьма, а если кто-то из рода Стрешневых займёт место Ведуньи Ярого круга, это будет просто прекрасно.

– Это должна была быть Вика… – Рита покачала головой. – Где я и где она…

Клара вдруг резко почувствовала себя лишней и перевела взгляд на домового, который подсыпал соль в кашу, делая вид, что ничего не слышит, но при этом тоже внимательно слушал.

– Я не буду тебе врать. – Милица положила свою руку на руку Ритки. – Я очень хотела видеть во главе Ярого круга твою сестру. Но Вика сделала свой выбор. И это её право. Ты не лучше и не хуже неё. Ты просто другая.

Теперь Клара поняла, о ком шла речь. Та девушка на фотографии около Риткиной кровати наверняка и была той самой Викой. Судя по фото, разница в возрасте у них была совсем небольшая. Но Вика уже покинула Ярый круг.

– Поговори с Сашей. Она меня беспокоит тоже, но доверится тебе.

Рита кивнула.

Спустя несколько минут в терем вошли остальные ведьмы. Саши среди них не было. Они все поприветствовали Милицу поклоном и расселись за столом. Тут Клара заметила один стул, отличавшийся от всех. Он был похож на детский стульчик для кормления, но сбоку к нему была приделана лесенка на несколько ступенек. Клара сразу поняла, для кого это. Лёлик, последний раз перемешав кашу, подошёл к столу, взобрался на стул и уселся в нём. Милица взмахнула рукой, и горшок с кашей, а также тарелки и ложки подлетели к столу и встали напротив каждого из присутствующих.

– Не хватает только Фобоса и Деймоса. – Шепнула Клара на ухо Ритке, пока ведьмы накладывали себе гречку.

– Им нельзя отвлекаться. Они несут службу. – Пояснила Рита. – День и ночь, в жару и холод, в дождь и град.

Клара кивнула. Каша была очень вкусной, не шла ни в какое сравнение с той, что Клара готовила себе на плите. Создавалось ощущение, что эта гречка с маслом – нечто совершенно другое, будто не из этого мира. По сути, так оно и было. Клара только сейчас поняла, как же проголодалась за день.

Как только все доели (а это произошло очень быстро, тарелки по велению Милицы улетели к печи и встали на неё аккуратной стопкой. Как поняла Клара, в это время каждый чем-то занимался. Милица откинулась на спинку стула и продолжила читать книгу. Ведьмы встали из-за стола, подошли к комоду, на котором лежала кружевная салфеточка, и принялись доставать свои вещи. Ира принесла к столу спицы для вязания, небольшую корзину с пряжей и альбом с несколькими простыми карандашами, Алёна – достала футляр, а оттуда извлекла небольшую, но искусно расписанную, блестящую от лака лютню (Клара видела такие только в кино), Полина, Алеся и Оля вытащили книги. Рассевшись за столом, все принялись за свои увлечения. Алёна начала наигрывать какую-то грустную песню, иногда что-то подпевая себе тихо-тихо, Ира раскрыла альбом и принялась делать беглые наброски, Вера расставляла фигуры на шахматной доске.

– Дай руку. – Обратился Лёлик к Кларе, протянув ей свою пухлую крохотную ручку. Клара аккуратно вложила своё запястье сразу в две его ладони. – Так… – принялся измерять Лёлик, прищуривая один глаз, переводя взгляд то на руку Клары, то на неё саму. – Сто петель будет достаточно.

Сказав это, он принялся набирать на спицы петли из пряжи глубокого зелёного, даже изумрудного оттенка и потерял к Кларе всякий интерес.

Они сидели так достаточно долго. Ведьмы, увлечённые своими хобби, казалось, не замечали ничего вокруг. Кларе и другим ведьмам, которым было особо нечем заняться, пришлось всем вместе играть против одной Веры в шахматы. Она начала белыми, сразу сделав ход Е2-Е4.

– Она всегда так играет. – Сказала Рита, рассматривая доску.

Марья принимала игру в шахматы чуть ли не за полноценное сражение. Она распалилась, её щёки покраснели, а сама она сидела надутая со сморщенным лбом.

– Я не понимаю, вы все слепотой заболели что ли? – улыбалась Вера, уже десять минут ожидая, чтобы её соперницы сделали ход.

– Не обращай внимания. – Сказала Рита Кларе. – Просто Вера у нас просчитывает всё на десять ходов вперёд и считает, что все так могут.

– Не надо быть гением. – Резюмировала Вера и срубила ладьёй их ферзя.

Клара почему-то чувствовала себя счастливой. Наконец-то она не сидела поодаль от всех, стараясь делать вид, что её не существует. Наконец-то она была частью чего-то, она была важна. Даже сейчас, разгромно проигрывая Вере, которая, казалось, даже не напрягалась, Клара понимала, что она проигрывает не одна. А они вместе. Проигрывать неприятно, но не быть при этом одной было немного легче.

Спустя время Милица закрыла книгу и встала из-за стола.

– Мне нужно отдохнуть. – Сказала она. – Спокойной ночи, девочки, не засиживайтесь долго.

– Спокойной ночи, Ведунья. – В голос сказали ведьмы.

– Ох, – застонал Лёлик, прогибаясь в спине и откладывая на наполовину связанный рукав кофты. – И я, пожалуй, пойду на боковую.

– Спокойной ночи, Лёлик. – Так же в голос ответили ведьмы и засмеялись, когда Лёлик чуть не вывалился из своего стула. Милица осадила их грозным взглядом и помогла домовому выбраться. Они вместе ушли на второй этаж.

Ведьмы выждали пару минут, дождались звука закрывшейся двери на втором этаже. А потом дружно выдохнули.

– Когда она сидит рядом, я пугаюсь. – Сказала Полина, отложив книгу.

– Ты всего пугаешься. – Ответила ей Марья. – Но Милица правда какая-то не своя последнее время.

– Станешь тут своей… – нахмурилась Вера, оглаживая большим пальцем фигурку коня, которую держала в кулаке. – Я слышала, что Юлдашев уже не скрывает свою охоту. Но не он один, даже Римма Истомина подключилась. – Кларе резануло по ушам имя бабушки, но девушка не подала виду. – А если где-то есть Юлдашев и старшая Истомина, значит, где-то поблизости и Марфа. – При имени матери Клара сжала кулаки.

– Охоту? – переспросила она.

– О, Яр, откуда же ты такая взялась? – Вера покачала головой. – Есть семьи, а есть змеиные гнёзда, Клара. Вот Юлдашевы – и есть змеиное гнездо. Камиль Юлдашев пытается найти ключ к Темнояру. Он хочет попасть прямо туда, в эпицентр хаоса, чтобы обрести силу. Он искренне верит, что этот план сработает. Более того, он этого даже не скрывает.

– Откуда ты это знаешь? – прищурилась на неё Даша.

– Ветер мне сказал. – Хитро улыбнулась Вера. – А Ветер всё знает…

Тут открылась дверь. На пороге, мокрая с ног до головы, стояла Саша. Она закрыла дверь, отжала подол своей юбки, но это не помогло, потом подошла к горшку с кашей, взяла чистую ложку и принялась есть остатки каши прямо из горшка. Всё это под молчание и пристальные взгляды ведьм.

– Где ты была? – со сталью в голосе произнесла Рита.

– Гуляла. – Так же холодно отозвалась Саша.

– Завтра обсудим твоё поведение. – Сказала Рита. – Не замёрзла?

– Нет, – буркнула Саша, сняла мокрый плащ и села за стол, подперев голову руками.

– Пламень любви греет её. – Улыбнулась Ира и показала им альбом. С листа на ведьм смотрел карандашный портрет некого парня лет двадцати, с красивыми выразительными глазами, длинными ресницами, коротко стриженными волосами и хитрой улыбкой.

– Не похож. – Саша покачала головой. С её мокрых волос на ковёр падали частые капли.

– В любом случае, я угадала. – Ира вновь заулыбалась, открыла чистый лист и принялась делать новые наброски. – Мы тут Юлдашевых обсуждали…

– Моя любимая тема. – Саша вытерла рот рукавом платья. – Что, старший Юлдашев уже захватил мир?

– В процессе. – Отозвалась Вера. Теперь она держала в кулаке ладью. – Яр обеспокоен этим. Я чувствую.

– Видели жену Оскара? – поморщилась Саша. – Мымра страшенная! Мне Кирюша рас…

Она замолчала.

– Кирюша тайной не был. – Пожала плечами Алёна, которая теперь просто держала пальцы на струнах, ничего не играя. – Вопрос в другом, как она с ним встречается.

– Обсуждали Юлдашевых – нечего прекращать. – Саша покраснела. – Так вот, Венера эта, жена Оскара, вообще какая-то…

– Да и сам Оскар не сказать, что вау. – Покачала головой Марья. – Ему почти тридцать, а до сих пор за спину отца прячется.

– Может хватит уже? – осадила их Рита. – Каждый день одно и то же. Тошно уже от ваших Юлдашевых.

– Может быть, мы просто не тех Юлдашевых обсуждаем? Может быть, этот тебя устроит? – Ира смущённо заулыбалась и показала им альбом.

На наброске Клара увидела парня лет двадцати пяти с точёными скулами, поджатыми губами и холодными, безразличными глазами, смотрящими куда-то вбок. Внезапно Ритка резким движением руки плеснула на альбом воду. Набросок тут же потёк графитными слезами, а сам альбом размяк.

– А этот был похож. – Сказала Саша и засмеялась.

– Всем спокойной ночи. – Заявила Рита и встала из-за стола. – Завтра в восемь утра мы уже должны быть собраны.

Их домик был самым дальним. Во время бега под дождём до избушки Клара несколько раз чуть не упала, а под конец проехалась по грязи и остановилась только зацепившись о дверь. Как только они вошли, Рита тут же принялась снимать с себя мокрую одежду. Она была зла, и Клара боялась у неё что-либо спрашивать. В доме была растоплена печь, но Клара вся покрылась гусиной кожей и быстрее юркнула в кровать. Рита улеглась в свою.

– Это твоя сестра на фотографии? – тихо спросила Клара минут через пять.

– Да. Вика.

– Она тоже была в Яром круге?

– Была. – Рита огладила пальцем фотографию. – Виктория Стрешнева, гордость родителей, первая красавица среди ярцев. Милица просила, – она сделала акцент на этом слове, – её принять роль Ведуньи. Но Вика отказалась. И вовсе ушла из Ярого круга. Тогда я не понимала, почему. Один раз незадолго после этого Милица отпустила меня домой на пару дней. Я не стала никому говорить, хотела сделать сюрприз. И застала свою сестру в постели с темноярцем.

– Рита, она взрослый человек…

– Темноярцы не считают нас за людей, Клара. – Глаза Риты блестели в темноте. – Сколько ведьм уже погибло в борьбе с созданиями Темнояра, но всем наплевать. Они воспринимают нас как расходный материал. Моя мать погибла так. И всё ради чего? Чтобы моя сестра легла под темноярца?

Клара не нашлась, что сказать.

– Вика теперь живёт где-то далеко. Вместе с ним. – Последнее слова она произнесла с такой неприязнью, что Кларе стало не по себе. – С того дня я больше её не видела.

– Прости, что спросила.

– Ничего. Просто пообещай мне, что никогда не вступишь в отношения с темноярцем.

– Обещаю. – Сказала Клара. И удивилась сама себе, что стала так легко в чём-то клясться.

Часть 3. Нож

Первое декабря встретило Клару сильной метелью и воющим ветром. Девушка проснулась рано, Ритка ещё спала, натянув одеяло на голову. В избушке было холодно. Клара нехотя встала с постели, открыла печку и подбросила в неё немного дров. Слабый огонь довольно быстро занялся деревом и весело затрещал. Клара юркнула назад под одеяло и принялась смотреть в окно. За стеклом не унималась пурга. Не было видно ничего, кроме сплошной белой стены и сугроба, который уже начал закрывать окно.

Зима будто бы резко вспомнила, что наконец-то наступило её время. Ещё вчера моросил дождь и лысые деревья качались на ветру, а сегодня лес оделся в зимнюю белую сверкающую шубу и приготовился к долгому ожиданию весны. Кларе зима нравилась. Пусть она и не любила холод, но блестящий до ослепления снег, белый, как облако, морозный воздух, что пробирается до каждой клеточки тела – всё это было прекрасно. Два месяца, подумала Клара, прошло уже два месяца.

Уже со второго дня её пребывания в Яром круге Милица начала обучение. Но у Клары не получалось ничего. Даже самый крохотный цветочек не прорастал в горшке, даже слабое дуновенье ветра не вырывалось из её рук, даже вода убегала сквозь пальцы. Другие ведьмы проделывали это всё на автомате, с непринуждённой лёгкостью. И только Клара, сколько бы не пыжилась, не могла сделать ничего. Милица объясняла это тем, что Клара начала обучение слишком поздно, обычно ведьмы начинают учиться пользоваться Яром чуть ли не с младенчества.

– Яр слишком долго не мог с тобой связаться, Клара. – Говорила Милица, наблюдая, как Клара гипнотизировала горшок. – Тогда, в твой первый день здесь, Яр дал тебе знак, что в тебе есть силы, что он готов тебе открыться.

– Что-то не заметно. – Пробурчала Клара, подпирая голову руками.

– В том-то и отличие Яра от Темнояра. – Пожала плечами Милица. – Кто хочет всё и сразу, вынужден впускать в себя тьму, которая будет пожирать его изнутри. Яр не уничтожает лесных ведьм, он заботится о них.

– На всё воля Яра, я помню.

– Если у тебя ничего не получается, значит Яр считает, что ты пока что не готова ощутить эту силу.

– А когда я буду готова? – спросила Клара, пристально вглядываясь в землю в глиняном горшке.

– Поверь, он даст тебе знать. – Отвечала Милица и улыбалась. Легко ей было говорить.

Единственным, в чём Клара преуспела, было плетение оберегов. Этим с ней занималась Ира. Сначала ветви в руках у Клары постоянно ломались, обереги выходили кривыми и косыми. Но Ира была невероятно терпеливой, и вскоре Клара научилась довольно бегло мастерить символы Яра.

– Когда ты делаешь оберег, ты беседуешь с Яром. – Говорила Ира, сгибая ветви в кольцо – символ Ветра. – И он беседует с тобой. Он слушает тебя, то, что тебя беспокоит, и даёт ответы на волнующие вопросы.

– Я ничего не чувствую. – Отвечала ей Клара, скрещивая снизу три ветви, чтобы получилось подобие костра – символа Огня. – Ничего не слышу.

– Ну… если ты ожидаешь услышать человеческую речь, то я тебя разочарую. – Ира помогла ей скрепить ветви суровой ниткой. – Яр говорит без слов.

– Мне этого никогда не понять, – выдохнула Клара, приступая к скрещиванию шести ветвей в квадрат-сетку – символ Земли. – Мне все говорят, что я должна что-то услышать, что-то осознать. Но я ничего не чувствую. Может, во мне и нет ничего.

– Будешь так говорить, Яр от тебя точно отвернётся. – Ира тем временем быстро сделала символ Воды – множество веток, скрещенных в центре наподобие солнца. – Не смейся, были такие случаи. В частности, чувствительность к Яру теряли те, кто переходил на сторону Темнояра. Яр ведь ценит преданность, а Темнояр собирает предателей.

Теперь эти обереги украшали стену над постелью Клары. Кларе нравилось их рассматривать – они были самобытными, необычными, были совсем не тем, к чему Клара привыкла. Да и вообще её жизнь кардинально перевернулась в один день. Желание в день рождения сбылось. Ну да, Рита же предупреждала.

В избушке было тихо. Только треск огня в печке иногда нарушал эту тишину. Клара заворожённо смотрела на пролетающий снег за окном. Она одна, наедине со всем миром. Лесная ведьма. Не могло это всё быть правдой.

Интересно, думала Клара, а отец вообще в курсе, что его дочь теперь живёт в избушке посреди леса, знается с ведьмами? Знал ли он, что его бывшая жена тоже была ведьмой, как и его тёща? Как скоро отец вообще заметит, что Клары нет? Уже декабрь, наверняка Арина упросит его уехать зимовать куда-нибудь на юг, где на Рождество украшают пальмы. И он будет сидеть под этой пальмой, даже не зная о том, что Клара думает о нём в деревянной избушке, усыпанной до самой крыши снегом.

Внезапно Клара услышала за окном какое-то шуршание и тихий стук. Спустя несколько минут шуршать начало у двери. Клара снова поднялась с постели, кутаясь в свой новый зелёный свитер, подошла к двери и приоткрыла её. На пороге стоял Лёлик с небольшой лопатой в руках, размером с детскую пластиковую лопатку. Домовой весь был в снегу, на голове у него была надета меховая шапка-ушанка, надвинутая чуть ли не на нос, кутался Лёлик в тулуп, а на ногах домового были надеты валенки крохотного размера. Лёлик с самого утра чистил снег: за спиной домового была прокопана узкая траншея, по бокам от которой лежали огромные сугробы.

Лёлик вошёл в избушку, отряхнул одежду и стянул шапку: его волосы на голове торчали гнездом.

– Вы что, спите до сих пор? – прогнусавил он, прислоняя лопату к стене и стягивая валенки, под которыми обнаружились ярко-красные вязаные носки.

– Уже нет. – Простонала Рита, полностью скрываясь под одеялом.

Лёлик недовольно посмотрел на Риту, подошёл к печке и принялся греть об неё руки.

– О, Яр, за что мне эта зима… – тихо бурчал Лёлик себе под нос, пока Рита одевалась.

– Как неожиданно – снег в декабре, да, Лёлик? – усмехнулась Клара, надевая высокие сапоги.

– Молчи, позорница. – Отозвался домовой.

Клара молча улыбнулась. Лёлика было невозможно переубедить, он не обращал внимания на доводы Клары о том, что косы у неё никогда не было, и стоял на своём, продолжая называть девушку позорницей. На самом деле волосы Клары немного отрасли, у корней пробился натуральный золотистый оттенок, но этой длины всё ещё было недостаточно, чтобы собрать хотя бы самую короткую косичку.

Наряд ведьм поменялся: теперь вместо лёгких хлопковых платьев они носили шерстяные, сверху надевали коричневые кафтаны с длинными поясами. Шапок у ведьм не водилось, поэтому головы они покрывали пуховыми платками, а на руки надевали рукавицы, которые, кстати, тоже вязал Лёлик.

Плотно закрыв дверь избушки, троица двинулась к терему. Лёлик попутно откидывал снег в стороны, прокопанная им траншея была узкой, идти по ней было неудобно, снег летел прямо в глаза, бил по лицу, заставляя закрываться руками. Из другой избушки вышли на улицу Саша, Полина и Ира.

– Когда уже весна? – Застонала Ирка, потирая руки в варежках друг о друга. – Эту зиму я уже не перенесу!

– Перенесёшь, куда ты денешься. – Саша шла впереди всех, проваливаясь в снег.

– Главное, чтобы твой женишок, пока бегает тут по лесам, не отморозил себе… – засмеялась Ритка, но Саша грозно посмотрела на неё, и Рита замолчала.

Клара знала, что разговор Риты и Саши два месяца назад всё-таки состоялся. Девушки ушли в избушку Саши, и их долго не было. Вышли они оттуда с каменными лицами и разошлись в разные стороны. С тех пор Саша больше никуда не пропадала, по крайней мере днём, а Рита перестала шутить про неё. Почти перестала.

В тереме было невероятно тепло, особенно после уличного мороза. Как только все ведьмы уселись за стол, Лёлик тоже вскарабкался на свой стул и заявил:

Продолжить чтение