Читать онлайн Сказочные истории бесплатно
Соня и Белочка
Соня – маленькая девочка, похожая на ангелочка. Большие голубые глаза внимательно смотрят на мир. Короткие и тонкие, как паутинка, волосы на затылке закручиваются в колечки. Впереди челка, которую мама защепила красивой заколкой. Соня большая модница, она обожает новые платьица и с удовольствием рассматривает новые наряды.
Мама с папой души в Соне не чают, старшие братья Миша и Паша довольны, что наконец-то у них появилась сестренка, а у бабушки с дедушкой только и разговор: как там Соня, что делает, о чем говорит? Между собой они называют ее принцессой.
Летом Соня живет на даче с мамой и братом Пашей. Папа работает в городе, приезжает к ним только в пятницу на выходные дни. Миша учится в институте, подрабатывая, как многие студенты, и поэтому редко приезжает на дачу даже в выходные.
Дом, где живет Соня с родными, стоит недалеко от большого села в глухом лесу, рядом с рекой. Эта река необычна: то она широкая, как большое озеро, то такая узенькая, что при желании, хорошо разбежавшись, можно перемахнуть с берега на берег.
На перекатах течение быстрое, и вода, ударяясь о камни, рассыпает брызги, и шум ее слышно далеко окрест.
Дом, где живет Соня, стоит на самой шири реки, течения здесь не видно, и потому кажется, что перед домом огромное озеро, а вблизи деревянных мостков, которые папа сделал для причаливания лодки, стоит небольшой остров, а на нем растут две сосны и старая рябина-красавица, осенью осыпанная пурпурными гроздьями ягод. Противоположный берег реки очень низкий, часто заливается водой, он зарос густым смешанным лесом и кустарником, подступающим вплотную к воде.
На берегу и в реке много гранитных валунов, верхушки их торчат из воды среди зарослей камыша. Когда папа с Пашей уезжают на рыбалку, они долго пробираются среди камней и камыша на чистую воду и, только выйдя на стрежень, заводят мотор.
Но рыбалка – мужское дело. А Соня с мамой ухаживают за цветами, а к воде она подходит, только держась за мамину руку.
Рядом с речкой, на большой зеленой поляне папа построил просторную летнюю кухню, посреди которой стоит большой стол с высокими стульями.
Соня любит сидеть на крылечке кухни, смотреть на спокойную гладь воды и наблюдать, как брат с берега ловит рыбу. Иногда она просит маму почитать сказки, и мама приносит из дома книжки с картинками. Больше всего Соне нравятся сказки про зверюшек. Затаив дыхание, она слушает, как, встретившись на тропиночке, разговаривают лисица с ежиком, волк с зайцем, медведь с вороной. Иногда, заслушавшись, она представляла, как по лесной дорожке к ним на дачу идут зверята. Как ей хотелось, чтоб пришли зайчата и лисята, белки и лесные мыши.
Но в то же время было страшновато, особенно когда Паша делал зверское лицо и рычал, как медведь, или выл, словно волк. Соня плотнее прижималась к маме, рядом с ней ничего не страшно.
– Паша, ну разве можно так! – говорила мама.
– Так я же в шутку!
– Разве ты не видишь, что Соня боится?
– Мама, я уже не боюсь! – возражала Соня.
– Ах ты, мое солнышко, – говорила мама и сама прижимала дочку к себе, целуя ее в щеки.
– Мама, а на каком языке разговаривают зверята?
– Они не умеют разговаривать. Они пищат, тявкают, мяукают, рычат, каркают.
– Но ты только что читала, о чем говорила лисица, о чем ежик. Как же люди узнали, о чем они говорили?
– Соня, это же сказки. А в сказках все придумано.
– И разговоры тоже?
– И разговоры.
Соня упорствовала:
– Мамочка, но они же понимают друг друга?
– Конечно, понимают.
– Значит, у них свой язык? На нем они и говорят друг с другом?
– На своем языке, наверное, и разговаривают, – сдалась мама, целуя дочь.
– Вот в следующий раз придет к нам из леса медведь, я постараюсь перевести тебе, что он скажет, – вставил Паша.
Соня внимательно посмотрела на брата и снова прижалась к маме.
– Паша, опять ты за свое! – рассердилась мама. – Зачем ты пугаешь сестрёнку?
– А она не боится, – заулыбался Паша и сказал Соне: – Медведь к тебе не придет, к тебе кто-нибудь хороший и добрый придет: белочка или зайчик, птичка-синичка или певчий дрозд.
Однажды днем на небо набежала тучка, и закапали редкие капли. Мама усадила Соню за стол на летней кухне, а сама на цветочной грядке стала заканчивать работу, чтобы успеть до дождя. Соня открыла книжку и стала рассматривать картинки. Вдруг рядом прозвучало.
– Чик-чик, чик-чик.
Соня посмотрела по сторонам, но ничего не увидела. Она перелистнула страницу и вновь услышала за спиной:
– Чик-чик, чик-чик.
Соня быстро повернула голову и увидела пушистую белочку. Она и раньше видела ее на своей усадьбе, перескакивающую с дерева на дерево, и иногда даже махала ей рукой, здороваясь. Но чтобы увидеть ее вот так, рядом, сидящую на расстоянии вытянутой руки, такое было впервые. Она хотела позвать маму, но передумала. А белочка смотрела на нее черными бусинками глаз и вдруг сказала:
– Здравствуй, Соня.
Это было так неожиданно, что книжка выпала из Сониных рук. Она изумленно смотрела на пушистого зверька, и снова собралась позвать маму, но та ушла в теплицу.
– Ты знаешь, как меня зовут? – спросила Соня.
– Конечно, я же совсем рядом живу, и все слышу.
– А тебя как зовут?
– Меня? Чик-чик… – белочка задумалась. – Даже не знаю, что тебе сказать. Я думаю, что зовут меня – белочка.
– Это очень странно, – сказала Соня. – Вот я – девочка, но зовут меня – Соня.
– Если я не знаю, как меня зовут, придумай сама.
– Давай я буду называть тебя Чик-Чик. Ты согласна?
– Конечно, согласна. Мне очень даже приятно, что теперь у меня есть имя. Чик-Чик! Чик-Чик!
– А почему, Чик-Чик, ты раньше ко мне не подходила? Я часто тебя видела, но ты всегда убегала.
– Я боюсь людей, и к тебе долго присматривалась, прежде чем подойти.
– Значит, теперь ты меня не боишься?
– Теперь не боюсь, ты же сама видишь, – белочка прыгнула и уселась совсем близко от Сони.
– А где ты живешь, Чик-Чик?
– Живу я на старой рябине, которая стоит на маленьком острове, рядом с берегом.
– Прямо на дереве?
– Можно сказать и так. В дупле. Я натаскала туда травы, сухого мха и листвы, получилось мягкое, теплое гнездышко.
– А почему на дереве, ведь на земле столько места? А если не на земле, то можно сделать гнездо на чердаке нашего дома или бани.
– Ну о чем ты говоришь, Соня. На чердаке нельзя, меня там сразу поймают. Но дело даже не в этом. Просто мы, белочки, всегда живем на деревьях, в дуплах.
– И чем ты занимаешься целыми днями?
– О, дел у меня много. Тебе мама готовит еду, а я, чтобы позавтракать, пообедать и поужинать, должна найти ее сама. А еще я убираю гнездо.
– А зачем его убирать?
– Как зачем? Зачем вы убираетесь в доме, моете пол, вытираете пыль? Я тоже заменяю моховую и листовую подстилку, чтобы всякие кусачие насекомые не завелись.
– Много у тебя дел.
– Я тебе не про все рассказала. Еще я должна приготовить на зиму запас еды: собрать шишки, высушить грибы и ягоды и разложить по кладовым, а для этого их тоже надо найти и оборудовать. Ведь гнездо у меня не очень большое.
– Может быть, тебе нужна помощь? Как же ты справляешься со всеми этими трудными делами?
– Да вот справляюсь, привыкла. А сейчас мне надо бежать, сюда идет твоя мама.
– Ее не надо бояться! – Но Соня не успела договорить, белочка уже исчезла в густой траве. Она с легкостью прыгнула на дерево, потом на другое. Наверное, побежала в свой дом на маленьком острове.
– Соня, с кем ты тут разговаривала? – спросила мама.
– Мамочка, ты не поверишь, но ко мне прибегала белочка, ее зовут Чик-Чик. Мы долго болтали с ней.
– Болтали с белочкой?
– Да, она много интересного мне рассказала.
– На каком же языке вы говорили?
– Не знаю, но мы хорошо понимали друг друга.
– Никогда не слышала, как говорят белочки, – задумчиво сказала мама.
– А я с ней говорила!
– Интересно, о чем?
– Ну, о чем могут говорить две девочки, о всякой всячине. И о многих серьезных вещах тоже.
– Мое золотце, – мама поцеловала Соню. – Пойдем домой, нашим рыбакам нужно готовить обед.
Соня загрустила, она поняла, что мама ей не поверила.
Прошло несколько дней.
Тем вечером Соня долго не могла уснуть. Она вспоминала о Чик-Чик, какая она ловкая, какая славная у нее мордочка и уши с кисточками на кончиках. Где же она, почему не приходит?
И вдруг в окно кто-то осторожно постучал. Соня отдернула занавеску и увидела на подоконнике рыженькую Чик-Чик. Приоткрыв окно, она впустила белочку.
– Можно, я спрячусь у тебя? – сказала Чик-Чик, и только тут Соня увидела, как она напугана.
– За тобой кто-то гонится?
– Сова!
– А это кто такая?
– Это мой злейший враг. Я бы сказала, что это орел с головой кошки.
– Она что, тоже здесь живет?
– В лесу она живет. Крылья у нее большие, так что летает она быстро и совершенно бесшумно. Когти у нее длинные и острые. Только попадись, не вырвешься. Глаза круглые и желтые, она видит в темноте, а слух у нее такой, что добычу свою она слышит, даже если та перестает дышать, она найдет ее где угодно, даже под слоем снега.
– Ой, какой ужас!
– Да уж, только попадись ей.
– А почему я ее не видела?
– Потому что она днем спит, а к ночи выходит на охоту.
– Бедненькая Чик-Чик, посиди у меня, а утром я скажу папе, чтобы он сову поймал.
– Хорошо бы, да вряд ли он сумеет, это дело трудное. Но за добрые слова спасибо.
– А я тебе приготовила сюрприз. Мы с мамой были в магазине, и я там увидела кедровые орешки.
– Кедровые? Я таких и не видела никогда.
– Мама сказала, что они очень вкусные. А я спросила, любят ли их белочки? Она уверяет, что их любят и люди, и белочки.
Соня достала пакетик с кедровыми орешками и высыпала перед Чик-Чик, а та стала брать их своими лапочками, похожими на ручки, и ловко-преловко щелкать.
А Соня и не заметила, как заснула, а утром проснулась рано, и сразу вспомнила о белочке, Стала искать ее, но в комнате никого не было. Она выбежала в сад и стала звать:
– Чик-Чик! Чик-Чик! – кричала она, но белочка как в воду канула.
Промочив ноги в мокрой от росы траве, Соня пришла домой.
– Что с тобой, дочка? Почему ты вскочила так рано и бегала по мокрой траве? Давай быстро сушить ножки. – Видя грустное лицо дочери, она сказала:
– Я чувствую, что-то случилось, верно?
Соня молчала, закрыв руками лицо.
– Ну-ка, рассказывай, – подсев к ней, попросила мама.
– Ночью у меня была белочка, за ней гонялось ночное страшилище – сова, я спрятала белочку у себя, угостила кедровыми орешками, а утром, когда я проснулась, ее уже не было. Неужели сова схватила ее? Попроси папу сделать так, чтобы сова не летала у нашего дома.
– Наверняка белочка убежала в лес, – сказала мама.
– Убежала, не попрощавшись?
– Зверята ведь не знают людских привычек.
– Эта белочка всё знает, она как маленькая девочка.
– Раз так, подожди немного, она обязательно прибежит.
Так мама успокаивала Соню, а сама забеспокоилась, и когда приехал папа, сообщила ему:
– Соня уверяет, что к ней ходит белочка, и они говорят с ней. Зовут белочку Чик-Чик, и живет она на острове. Почему на острове? Как же белочка попадает туда, на лодке? А Соня говорит: прыг-прыг – и готово! Меня уже начинают беспокоить эти фантазии.
– Не вижу причины для беспокойства, – сказал папа, но, видимо, запал ему в душу мамин рассказ, и вечером он ей и говорит:
– А ведь знаешь, правильно Соня тебе сказала про «прыг-прыг – и готово». Белке не составит труда перебраться по валунам на остров.
А дни летели. Июль прошел, а за ним август. В сентябре дни вместе с желтыми листочками полетели быстро-быстро. А белочки все не было.
Иногда Соня садилась за большой стол на летней кухне и, вспоминая, как белочка появилась здесь впервые, печально вздыхала. И вот однажды у нее за спиной, возле печки, раздался знакомый звук.
– Чик – чик, чик – чик…
Соня оглянулась и увидела свою белочку.
– Чик-Чик! – радостно закричала она. – Наконец-то ты пришла!
– Не кричи так громко, а то сюда сбежится весь дом, – попросила белочка.
– Почему тебя так долго не было?
– Решила я, Соня, вместе с другими белками мир посмотреть, корм получше поискать. Много дней скакали мы с ветки на ветку, с дерева на дерево. Устала я очень, присела отдохнуть и уснула, не заметив, что устроилась я недалеко от гнезда ястреба. Наверное, он подумал, что за сумасшедшая белка прямо в когти мне лезет.
– Ястреб, это кто такой?
– У, словами не передать. Это страшный, жестокий злодей! Он камнем падает с высоты и своими когтями-кинжалами наносит смертельные раны. От ястреба не скрыться.
– И как же ты?
– Как видишь, живая. Наверное, чудо помогло мне. На долю секунды опередила я убийцу. Спрыгнула вниз и попала в чью-то нору. На мое счастье, хозяина норы не было дома. Несколько дней пряталась я, боялась каждого шороха, дуновения ветерка. Мои сородичи давным-давно убежали. Поплакала я и стала собираться домой. На обратной дороге поранила лапки. Вот, посмотри, Соня! – И белочка показала свои израненные лапки.
– Милая Чик-Чик, я сейчас скажу маме, и она перевяжет тебе ранки.
– Ну, о чем ты говоришь? Как же я буду прыгать, собирать грибы и ягоды.
– А ты поживи у нас. Я попрошу маму, – девочка побежала в дом с криком.
– Мама, мама, разреши Чик-Чик пожить у нас, у нее лапки поранены!
– Доченька, что ты кричишь, где твоя Чик-Чик?
Я никого не вижу, выдумщица ты моя.
– Да там же она! Правда, правда, мамочка, вон она сидит на лавочке.
– Хорошо, Соня, пусть живет в сарайчике, помоги ей построить гнездо.
– Спасибо, мамочка, вот здорово будет!
Соня побежала обо всём рассказать Чик-Чик, та выслушала ее, поблагодарила, но жить в сарайчике отказалась, сказала, что будет жить в родном гнезде, а вылечится травами.
– Как жаль, Чик-Чик, но пусть будет всё по-твоему, – согласилась Соня.
С белочкой она виделась еще раз, а потом пришла пора уезжать в город, и они распрощались до следующего года.
Когда Соня садилась в машину, Чик-Чик, сидя на ветке сосны, махала ей лапкой, и Соня, увидев это, тоже помахала рукой.
В городе была радостная встреча с бабушкой и дедушкой. А мама пожаловалась бабушке (своей маме), что Соня летом сочинила сказку про белочку, с которой разговаривала.
– А ты не помнишь, как у тебя был в детстве дружок, зайчик, с которым ты тоже разговаривала? – спросила бабушка, лукаво улыбаясь.
– Не помню, – сказала мама, а потом задумалась и призналась: – Было что-то такое… Но, кажется, зайчик был плюшевым? Не помню…
– То-то и оно, – сказала бабушка. – Дети вырастают и все забывают. И язык, на котором говорят только дети и зверята, перестают понимать, а ведь когда-то понимали… Ну, а о Соне не волнуйся, Когда к ней перестанет приходить белочка Чик-Чик, и когда она перестанет с ней разговаривать на одном языке, значит, она взрослеет, значит, сказки от нее уходят…
Соня и Чайка
Мама уехала на станцию встречать Мишу с Ирой. Миша – старший брат Сони, а Ира – его подружка. Соня осталась на даче с Пашей, средним братом. Мама долго наказывала Паше и Соне, как себя вести, Паша со всем соглашался, но только мама за дверь, включил компьютер и забыл обо всех обещаниях. Соня немного посидела в комнате, потом вышла на крыльцо, уселась на стул и стала смотреть на сад, на яблони и кусты смородины и малины, и на крутой берег реки, поросший сочно зеленеющей травой.
Вся эта мирная картина освещалась заходящим солнцем. Небо, ближе к горизонту, уже окрасилось в розовый цвет, потом пролегла голубая полоса, постепенно переходящая в синее, а там, далеко-далеко, уже видна была полупрозрачная скобка луны. День медленно подходил к концу, и вечер торопился занять его место. Вокруг стояла тишина, лишь иногда со щебетом пролетали птички, словно договариваясь о чем-то. Воздух стал прохладнее, от речки дул ветерок, слегка теребя волосы, касался лица и открытых рук и плеч.
Соня подошла к реке и устроилась на качелях. Раньше она качалась только с мамой, одна – боялась. Паша развеял ее страхи, усадил однажды в качели и сильно-пресильно раскачал. Она пищала-верещала, но вскоре страх прошел, и ей стало нравиться взлетать высоко к небу, парить над рекой. Порой казалось, что она достает небо руками и птицы, размахивая крыльями, вот-вот подхватят ее и унесут с собой. Сердце замирало в груди, радость наполняла сердце. Однако мама, вместо того, чтобы порадоваться за Соню, страшно испугалась и просила, чтобы она, если уж и качается без присмотра, то делала это не сильно, а тихонечко.
Сейчас мамы не было рядом, и Соня, конечно же, раскачалась посильнее, но потом стала качаться тише, еще тише, а затем лишь чуть-чуть покачивалась над зеленой травой в тиши теплого вечера. Неожиданно солнечный свет пропал, и спустя несколько секунд кругом воцарилась темнота. Куда-то исчезли речной шум, запахи цветов, голоса птиц. На небе не было видно ни звезд, ни луны. Соня закрыла глаза, и тут сильный порыв ветра подхватил качели, и она полетела высоко над тихой речкой, над лесом, и опустилась, к своему удивлению, на маленький островок, что находился посредине реки, недалеко от их дома, возле двух огромных валунов, заросших камышом. Плавая с папой и Пашей на лодке, она часто видела возле этих камней двух чаек. Папа даже дал им имена: Кузя и Матвеевна. Чайки не подпускали к себе близко, стоило повернуть к ним лодку, они громко начинали кричать, летали над головами, словно собирались заклевать незваных гостей. И вот Соня оказалась на этом островке: сидит себе на качелях, которые покачивает ветерок, ноги чуть-чуть не достают до воды. И снова теплый, только-только нарождающийся вечер. И чайка на гнезде.
– Здравствуй, Кузя, – сказала Соня. – Я сразу тебя узнала.
– Здравствуй, Соня. И я тебя узнал.
– Как здорово, что ты узнал меня!
– Разве тебя можно с кем-то перепутать? Ты у нас одна такая.
– Как хорошо, что ты так думаешь. А где Матвеевна?
– Матвеевна улетела поужинать. Она прилетит – я полечу. Так мы по очереди караулим свое гнездо.
– Кузя, а Паша говорит, что чайки – это морские птицы, а вы с Матвеевной почему не летите к морю? Ленитесь?
– Эх, Паша-Паша, слышал звон, да не знал, где он.
– Какой звон?
– Так говорят, когда рассуждают о том, что плохо представляют. Чайки бывают не только морские, но и речные, и озерные. Есть среди чаек и океанические птицы, но большинство держится на берегу. Так что чайки – прибрежные птицы, рядом с водой живут. Здесь и гнезда строят. Некоторые даже на болотах.
– На болотах?
– А что здесь удивительного? Вот кулики, например, всегда на болотах живут. А это ближайшие наши родственники.
– Кулики? Кто же это такие?
– Кулики – это птицы, я же говорю, наши родственники. Сами маленькие, побольше воробья и поменьше голубя. Ноги у них длинные, чтобы по мелководью бродить, а клюв длинный, чтобы в иле корм искать. И летают они хорошо, и на большие расстояния. И живут везде. Где угодно их можно встретить, кроме Антарктиды, разумеется. Да вот они, видишь, парочка по берегу бегает.
– Где, Кузя?
– Посмотри прямо, видишь?
– Да, какие они маленькие! – закричала Соня, когда вгляделась и увидела шустрых птичек. – Неужели и вправду ваши родственники? Как интересно. А ты слышал, что предок человека – обезьяна?
– Как обезьяна?
– А вот так. Хочешь, верь, хочешь не верь. Я тоже об этом ничего не знала, мне Паша рассказал.
– Обезьян я никогда не видел, – сказал Кузя.
– Вообще-то я тоже видела обезьян только на картинках и в мультфильмах. Мама с папой обещают, что мы пойдем в зоопарк, может, там увижу живую обезьянку.
– Заговорились мы с тобой, Соня, вот и Матвеевна летит, – прервал ее Кузя. – Посмотри, как парит, люблю смотреть на ее полет.
Соня, прикрыв ладошкой глаза от солнца, стала смотреть вверх. Над ними высоко в небе, почти не взмахивая крыльями, легко и плавно летела крупная чайка. И вот она, сделав один поворот, потом ещё один, почти вертикально ушла вниз и оказалась на камне рядом с Кузей. Готовая вступить в бой, сильная, смелая, красивая, с белым опереньем, а на спине и крыльях с голубовато-серым, причем концы этих перышек оканчивались черными точками.
– Какая ты красивая, Матвеевна, – сказала Соня.
Чайка удивленно и грозно посмотрела на Кузю.
– Успокойся, родная, – сказал ей Кузя. – Соня хорошая девочка. Она пришла к нам в гости. Ты же знаешь, она живет недалеко от нас.
Матвеевна внимательно взглянула на Соню и сказала ей:
– В гости – это хорошо. Я часто наблюдаю за тобой, когда ты ходишь по берегу и поешь песни.
– И я слышу тебя, Матвеевна, каждое утро слышу, и всегда говорю своему брату Паше, что это ты пытаешься его разбудить.
– Нет, я не Пашу бужу. Это я напоминаю Кузе, чтобы не загулялся и не забыл меня сменить.
– Иногда я слышу, как ты хохочешь, – сказала Соня.
– Бывает и такое. Вы же смеетесь, и нам тоже бывает смешно.
– Ну ладно, дорогие мои, теперь я полечу ужинать, а вы уж без меня как-нибудь обойдётесь, – сказал Кузя и был таков.
– Как здорово, – воскликнула Соня, видя, как легко и красиво он несется вдаль. – Посмотри, посмотри, Матвеевна! В небе Кузя похож на серебристую птицу.
– Мы не просто похожи, мы и есть серебристые чайки. Так назвали нас давным-давно за удивительный цвет наших перьев.
– Удивительно у вас все. Счастливые вы, малейшая опасность, и вы под облаками, и весь мир под вами. Куда захотели, туда и полетели.
– Да, Соня, мир нам открыт. Если пожелаем, то полетим в гости к нашим сородичам на берег северного океана, там всегда льды и холодно. Есть у нас родственники и в жарких странах, и на морских островах.
– Плохо, что человек не может, как вы, летать.
– Почему же не может? У вас есть большие железные птицы, они могут перелететь весь земной шар и не устанут.
– Это ты говоришь о самолетах, Матвеевна?
– Ну, конечно. И мы никогда не сможем их догнать, они летают быстрее всех птиц на свете.
– Ты что, завидуешь самолетам?
– Не завидую, но думаю о них, когда лечу на зимовку.
– Вы далеко улетаете?
– Нет, тут рядом, на берег Балтийского моря.
– А почему здесь не остаетесь?
– Остались бы, если б вода не замерзала. Зато возвращаться близко, появятся первые проталины, и мы уже здесь.
– А почему именно сюда вы возвращаетесь? Почему не летите в жаркие страны, на морские острова?
– Потому, что здесь родились. Здесь наша родина. Здесь наш дом. Все чайки знают наше место и никогда его не занимают. Иногда наше гнездо сохраняется, и мы его чуть поправляем. А бывает, приходиться строить заново.
– А что, вам места мало на берегу, почему вы живете на таком маленьком острове?
– А чем он плох? Отсюда все видно. Как только незваный гость начинает подбираться, мы уже наготове.
– Кто же к вам может пожаловать в гости без приглашения?
– Если бы в гости, как ты, например, мы были бы только рады. Но есть у нас и враги.
– Враги?! Да кто же это?
– В первую очередь лисица. И вода для нее не преграда. Но пока она плывет к нам, мы уже готовы к бою: нападаем, клюем, бывает, и в глаз попадаем. Поэтому побаивается нас лиса. Хочет она полакомиться чаячьим мясом, но не решается плыть на островок. А еще не дружим мы с ястребом, совой и вороной. С ними у нас вечная борьба. И будь наше гнездышко в травке на берегу, к нему подобраться труда не составит любому из наших недругов.
– Как же так, и ворона, и ястреб, и сова, они ведь птицы. Разве птицы могут быть врагами птиц?
– Ах, Соня, откуда нам знать, почему и кто их сделал нашими врагами. Но стоит только нам зазеваться, и они тут как тут. Воруют наши яйца, гнезда утаскивают в воду. Поэтому мы с Кузей и летаем по очереди. Нельзя оставлять гнездо, там ведь наши детки.
– Детки?
– Да, вот же они, – Матвеевна чуть привстала с гнезда, и Соня увидела три довольно крупных яйца. Один был голубого, а два других – коричнево-оливкового цвета.
– Но это же просто яйца!
– Вот из них-то и вылупляются наши детки. Мы греем их с Кузей по очереди и днем, и ночью. Кстати, скоро у нас появятся птенцы.
– Матвеевна, позови меня обязательно, когда они появятся, я хочу на них посмотреть.
– Позову, – улыбнулась Матвеевна, – я их сама жду с нетерпением.
– Они, наверное, крохотные?
– Маленькие да удаленькие. Пуховички. Через два-три дня они уже бегают и плавают, все видят и слышат, и чуть опасность – быстро к воде и уплывают. Порой мы с Кузей долго разыскиваем их.
– Вот здорово, я тоже иногда прячусь от мамы и папы, только Паша знает, где я.
– А что это Паша каждое утро сидит на берегу и держит палочку в руках?
– Это не палочка, а удочка. Он ею ловит рыбу. Иногда он так много ловит рыбы, что мама устает ее чистить.
– Зачем же она ее чистит?
– Чтобы есть.
– Разве без этого нельзя?
– Ну как же жарить или варить рыбу с чешуей?
– Вы варите рыбу?
– Да, мама ее варит.
– У нас все проще: мы ловим рыбу и съедаем ее вместе с чешуей. У вас другие порядки и привычки.
– Что же, вы только рыбу едите?
– Мы все уплетаем, что поймаем. Хотела бы краба попробовать, но они у нас не водятся, зато есть раки. И разных моллюсков едим, и насекомых на лету ловим, и от слизняка не откажемся. А осенью ягоды любим, иногда за грызунами гоняемся. Бывает, летаем около рыбных промыслов, там всякой всячины хватает.
– А маленьких птенчиков молочком кормите?
– Соня, мы ведь птицы, у нас молока не бывает. Все птицы кормят птенцов полупереваренной пищей, из клюва в клюв. Но все это продолжается недолго, растут они так быстро, что к осени становятся совсем самостоятельные, летят на зимовку и выдерживают тяжелую дорогу.
– И вы их потом встречаете?
– Встречаем. Только одной семьей мы с ними не живем. Весной мы строим новое гнездо и выводим новых птенцов.
– Вы своих детей узнаете?
– А разве тебя мама и папа может с кем-то перепутать?
– Моя мама – нет.
– Ну, вот видишь. Тем более что молодые чайки сильно отличаются от взрослых, а молодость длится несколько лет.
– Как же они отличаются от взрослых чаек?
– Они пестренькие, а серебристыми становятся только на четвертый год.
Тут прилетел Кузя, и прежде чем сменить Матвеевну, обратился к Соне:
– У вас дома переполох, приехала мама с Мишой и Ирой, заглядывают в каждый уголок, ищут тебя.
– Меня?
– Конечно, тебя, больше некого, остальные все рядом с мамой.
– Как же мне попасть домой, кругом вода, а я ещё не научилась плавать.
Соня закрыла руками лицо.
– Перестань горевать и плакать, сейчас Кузя поможет тебе добраться до берега, – сказала Матвеевна.
Кузя издал громкий гортанный крик. Отовсюду прилетели чайки, их было много, очень много. Они ухватили своими клювами веревки качелей, и Соня в одно мгновение оказалась на берегу.
Солнце давно уже скрылось за горизонтом. Кусты смородины и малины очертаниями стали похожи на страшных зверей. Вода в реке поблескивала на перекатах изумрудными звездочками, это свет луны творил свои чудеса.
– Соня! – услышала она голос мамы. – Ребята, здесь она, на качелях, спит!
Загорелся свет, это старший брат включил электрические лампочки, освещавшие участок. Через секунду все собрались вокруг Сони. Она открыла глаза и счастливо улыбнулась.
– Ты почему не отвечала, когда тебя звали? – строго спросила мама, прижимая Соню к себе.
– Я была в гостях у Кузи и Матвеевны.
– Где ты была? – удивился Миша.
– У чаек, на острове.
– Хорошо, ты нам все расскажешь дома, – беря ее на руки, сказала мама.
Когда дошли до дома, Соня снова спала на мамином плече.
– Золотце ты мое, выдумщица, солнышко мое прекрасное, ласточка ненаглядная, – приговаривала мама, укладывая Соню в кровать.
Соня и Муравей
В дачной деревушке, где Соня живет летом с родителями и братьями, всего две улицы. Одна называется «Весенняя», а вторая – «Осенняя». Соня спросила однажды папу:
– Почему улицы так называются?
– А потому, Сонечка, что на улицу Весеннюю первой к нам приходит весна, а на улицу Осеннюю – осень.
Когда пришла весна, Соня и сама увидела на Весенней улице проталины, и в них – скромные ростки подснежников, хотя кругом еще белел снег, словно белый лист бумаги. Ну, а осенью первые деревья пожелтели именно на Осенней улице. Обе улицы у самого леса соединялись с дорогой, которая шла через опушку в темный лес. С другой стороны этого леса была такая же деревенька. Иногда мальчишки, жившие за лесом, наведывались к ним в гости. Когда они прибегали, было много крика и шума.
Сонин дом стоял на улице Весенней. Девочке нравилась их улица: широкая, чистая, с канавками для воды, с широкими тропинками вместо тротуаров. Садовые участки были огорожены заборами из нарядного белого штакетника, а ворота были высокие и красивые. Соня любила гулять теплыми летними вечерами по тропинкам-тротуарам, держась за мамину руку, и рассматривать красоту в садах: цветы и кустарники, беседки и гамаки. Бывало, они подходили к реке, садились на лавочку и смотрели на тихо бегущую воду. Очень часто под журчанье воды и плеск волн о берег Соня, прижавшись к маме, слушала сказки о добрых и злых людях, о зверятах, с которыми творились всевозможные чудеса. Как-то раз мама прочла Соне книжку о муравьях, о том, как они живут большой дружной семьей в муравейнике, о том, что существуют муравьи-рабочие, строители, солдаты, и даже няньки. Главная в их доме – муравьиная мама. Няньки ухаживают за ней, за яйцами, личинками и куколками, из которых выводятся муравьи и сразу включаются во взрослую жизнь.
– Так что же, у них у всех одна мама? – удивилась Соня. – Ты же говорила, что муравьев очень-очень много, а муравейник – целый город. Как же одна мама может накормить целый город детишек, рассказать на ночь сказку и уложить спать?
– Так устроена муравьиная жизнь.
– Она устроена несправедливо. У каждого должна быть мама.
– Ты хочешь, чтобы все было, как в сказке?
– Пусть будет, как в сказке. Пусть у каждого муравьишки будет мама, – сказала Соня.
– Пусть будет, как в сказке, – согласилась мама.
В жаркие июльские дни у Сони с мамой в саду было много работы: прополка в цветнике, обрезка лишних веток, а вечером, когда солнце переставало жечь, надо всё полить. Однажды Соня сильно устала и попросила маму отпустить ее к берегу речки, посидеть на лавочке.
Присела Соня на лавочку и стала смотреть на бегущую речку. Ветерок от воды приятно освежал. И вдруг она услышала очень странные звуки, тоненькие-претоненькие, похожие на плач. Так могла бы плакать Дюймовочка. Повертев головой по сторонам, Соня никого не увидела, тогда она присела возле лавочки и стала вглядываться в траву. Тут, среди травинок, она и увидела муравья, который, гладя свою ножку, горько плакал.
– Тебя что, обидели? – спросила она у муравья.
Муравей замолчал, но Соня видела, как ему больно.
– Не бойся меня, муравьишечка, я не сделаю тебе ничего плохого.
– А я и не боюсь, – сказал муравей, а меж тем слезы опять полились из его глаз.
– Что с тобой? – не отставала Соня. – Ну, перестань плакать, расскажи.
Муравей покачал головой и, всхлипывая, показал на свою ногу, которая была подозрительно согнута.
– Ой-ой-ёй! Кажется, у тебя сломана ножка! Ты побудь здесь, а я сбегаю за мамой, и мы постараемся тебе помочь. Я очень быстро!
Соня прибежала к маме в теплицу, схватила ее за руку, потянула в сад, и только тут закричала:
– Мама, мама, нужно помочь муравью, у него сломана ножка!
– Быстро неси его сюда, – показав на стол в летней кухне, сказала мама. – А я пока вымою руки.
Она не только вымыла руки, но и постелила на стол лист белой бумаги. Соня осторожно опустила на лист муравья.
– Ну, посмотрим, что у вас случилось, больной. О… о! Это серьезно. Сонечка, теперь принеси мне иголки сосны.
Сосны росли прямо на участке, иголок было много под ногами, поэтому Соня тут же принесла маме целую сосновую веточку.
– Теперь выправим сломанную ножку, поставим с двух сторон иголки и прибинтуем их. Ты уж потерпи, герой…
Муравей терпеливо выдержал испытание.
– Вот и все. Теперь нужно ждать, когда срастется нога. Соня, а как звать твоего знакомого?
– Не знаю, – сказала Соня и спросила муравья, как его звать.
Но муравей первым делом поблагодарил маму и Соню, а уж потом ответил на вопрос:
– Спасибо вам, добрые люди, – сказал он. – А зовут меня так, что сказать на вашем языке не получится. Нет у вас таких звуков. Так что назовите меня сами.
– Хорошо, – согласилась Соня. – Мне нравится имя Тимофей. – Но, подумав, она поправилась: – Тимофей – это кто-то большой, а ты маленький и шустрый. Назову тебя Тимкой! Согласен?
Муравью понравилось новое имя. Мама пошла готовить ужин, а Тимка рассказал Соне свою историю.
– Я рыжий лесной муравей, и попал сюда против своей воли. Злой человек, проходя мимо нашего муравейника, ткнул в него палкой и разворошил. Мы с братьями пытались защитить свой дом и бросились на обидчика. Он стал стряхивать нас, кто-то из моих братьев оказался на земле, часть – погибла, а я застрял в рукаве злодея и долго не мог освободиться, потому что у меня была сломана ножка. Только у реки мне это удалось. Я упал в траву, где ты, Соня, меня и нашла. А теперь мне нужно добраться домой.
– Ох, Тимка! Даже не думай об этом! Сейчас нужно, чтобы нога зажила.
– Я должен знать, что с моими братьями и муравейником.
– А ты знаешь, где твой муравейник?
– Конечно, знаю. Подними меня на ладони, я покажу.
Соня подняла Тимку на ладошке, а он показал в сторону леса и попросил:
– Помоги мне добраться до опушки, а уж там я как-нибудь сам.
– Ах, Тимка, как же мне тебе помочь? Мама запрещает мне одной ходить в лес. Побудь у нас, а когда нога заживет, мы с мамой отнесем тебя домой.
– Понимаю, – грустно сказал муравей. – Для меня слова моей мамы тоже закон. Но что же мне делать? Я не могу жить без своей семьи, я просто умру. Ни один муравей не может жить один.
– Так у тебя есть мама? – удивленно спросила Соня.
– А как же? – в свою очередь удивился Тимка. – У всех есть мамы.
– В одной книжке написано, что муравьиная мама одна на весь муравейник.
– А ты приходи ко мне в гости, и я тебя познакомлю со своей мамой. А сейчас мне надо идти. Не только я беспокоюсь о доме, обо мне тоже помнят. Они даже не знают, жив я или нет.
– Разве можно бросать больных, ведь по дороге с тобой может случиться все, что угодно! Залезай в ладошку, – Соня подставила Тимке руку, – давай попросим маму пойти вместе с нами.
Мама, услышав Сонину просьбу, искренне удивилась.
– Дорогие мои, неужели нельзя потерпеть до завтра. Утром мы отнесем твоего Тимку до самого муравейника. Если найдем его…
– Мама, мамочка, Тимка не может ждать до утра, он волнуется за своих братьев и маму, а они за него. Ну, пожалуйста, давай дойдем до леса.
– Сонечка, а как он в лесу найдет дорогу? И сколько разных бед может поджидать его!
– В лесу я не растеряюсь, – вдруг вымолвил Тимка. – Я же лесной житель.
Мама посмотрела на обоих, улыбнулась и сказала:
– Ну ладно, пойдем, пока солнышко не закатилось за горизонт.
Мама с Соней быстро собрались и весело, быстрым шагом направились к лесу. Соня осторожно несла Тимку в ладошке. На опушке она опустила его на землю. Пришло время прощаться.
– До свидания, Тимка, до скорой встречи, – сказала Соня вслед медленно шествующему в лес муравью.
– Спасибо, – Тимка обернулся и поклонился провожающим. – Я вас никогда не забуду.
Он продолжил свой путь и вскоре исчез из виду.
– Только бы ничего не случилось, – прошептала Соня.
– Пойдем, Сонечка, все будет хорошо.
Мама взяла ее за руку, и они пошли по дороге домой. Над горизонтом красовалась вечерняя зорька. Ещё немного, и зорька скроется за горочкой, и темнота накроет землю. Дома их ждал папа, он приехал из города, с работы. Вечер прошел быстро.
– Так, Сонечка, пора ложиться спать, – объявила мама.
– Как там Тимка… – вздохнула Соня.
– Будем надеяться, что ему повезет, – погладив по голове и поцеловав дочку, сказала мама.
Соню уже одолевал сон, столько событий не могли пройти бесследно, и в тот вечер для нее не понадобились ни сказки, ни песенки, чтобы уснуть.
Не успела она закрыть глаза, а сновидения уже поджидали ее.
Яркое солнце на голубом небе пригревало траву, кустарники, зверюшек, насекомых, людей – все и всех. Легкий ветерок дул от реки. Мама и Соня шли в гости к Тимке. Вот и опушка, где они оставили его. Прошли глубже в лес и вдруг посреди поляны, рядом с вековыми соснами, увидели огромный муравейник.
– Мама, мама, вот дом, в котором живет Тимка! – обрадованно закричала Соня.
– Ну, зачем ты так кричишь, видишь, сколько муравьев выскочило на поверхность муравейника. Наверное, это муравьи-наблюдатели. Они следят, чтобы сюда никто не подходил, ну, а если кто приблизится, сообщают об этом всем муравьям. По их тревоге муравьи в огромном доме мгновенно приготовятся к обороне. Дальше не ходи, Соня, может, Тимка сам выйдет и увидит нас. Конечно, если он благополучно добрался.
Соня и раньше видела муравейники, но сейчас рассматривала Тимкин дом с особым вниманием. Он состоял из хвоинок, мелких веточек, кусочков коры и растительного мусора.
– Как же в нем живут? – удивилась она. – Наверное, при первом дождике он промокнет насквозь.
– Я же тебе читала об этом, – напомнила мама. – Даже в самый сильный дождь, в бурю и ураган поверхность муравейника не промокает, и все внутренние ходы и камеры остаются сухими. Муравейник – очень сложное сооружение. Там настоящие лабиринты, комнаты и коридоры, и надземные и подземные.
– Ой, мама, – испугалась Соня, которая вглядывалась в муравейник, – а ведь у этих наблюдателей ружья! Это настоящие солдаты!
Но не успела мама ответить, как на вершине муравейника появился большой муравей, которого держал за лапку Тимка.
– Мама, – закричал Тимка, – это Соня со своей мамой пришли к нам в гости!
Мама-муравей чуть махнула лапкой и все муравьи, настороженно наблюдавшие за пришедшими, опустили и спрятали свои ружья.
– Здравствуйте, дорогие гости! – низко поклонилась мама Тимки, – я вам благодарна за сына, проходите в наш дом.
– Мы не хотели вас беспокоить, нам нужно было узнать, добрался ли Тимка до дома и не сильно ли пострадал ваш муравейник от вчерашнего злого человека, – заговорила Сонина мама, но Соня дернула ее за руку.
– Мама, нас же приглашают, это же так интересно – побывать в доме, где живут муравьи.
– Ну, вот видите, как Соне хочется увидеть наш дом. Наши муравьи-рабочие только сегодня утром закончили его ремонтировать.
Соня и мама сделали два шага к муравейнику, но тысячи маленьких муравьев опять наставили на них свои ружья. Однако мама Тимки грозно посмотрела на них, опять махнула рукой, ружья исчезли, и, уже обращаясь к Соне, она сказала:
– Лесным муравьям всё равно, кто разоряет их муравейник, хищные звери или человек, защищаются они одинаково: выстреливают в воздух муравьиной кислотой, и способны противостоять даже медведю, который приходит лакомиться муравьями.
– Но зачем большому медведю маленькие муравьи?
– Я тоже не понимаю, зачем, – посетовала Тимкина мама, – но весной, когда медведь голодный выходит из берлоги, он радуется и муравьям, и их яйцам, и личинкам, и куколкам. А чтобы добраться до вкусненького, медведю надо переворошить весь муравейник. Вот тут муравьиное войско выпускает на него облако кислоты, которая жжет медведю глаза и нос, и он отступает.
– О, как здорово, правда, мама! – восхищенно восклицала Соня.
– Но мы заговорились, – мама Тимки коснулась своей лапкой гостей, они стали одинакового роста и вошли во дворец-муравейник. Это был даже не дворец, а подземный город, построенный по плану гениального архитектора. Большие красивые площади, связанные между собой дорогами-тоннелями. Целая система дорог и дорожек вела к плантациям грибов и складам продовольствия. Тимка с мамой привели гостей в огромную залу, сверху падали лучи света, а к высоченному потолку поднимались потоки воздуха, словно работал где-то спрятанный вентилятор. Было тепло, светло и радостно.
– Кто же сотворил это чудо? – оглядывая всё вокруг, спросила мама Сони.
– Наши муравьи-строители. Мы находимся в верхней части нашего дома-города, а дороги уходят глубоко вниз. При строительстве нашего дома пришлось перекопать огромное количество земли, если ее высыпать в одну кучку, она будет выше рябины, что стоит возле муравейника.
– И чем же вы копали землю?
– Вот этими лапками. А муравьи-носильщики тащили ее на себе вверх по узкому длинному тоннелю.
Огромный стол, за который усадили гостей, стал заполняться угощениями. Каждому поставили большие берестяные кружки, в них налили березовый сок. Мама Тимки рассказывала о каждом блюде.
– Вот медвяная роса, ее выделяет лесная тля, она содержит много сахара и витаминов. А это мякоть знакомых вам ягод земляники. Вот кусочки ягод рябины, дикой смородины, черники и голубики. Для тех, кто ещё растет, – она поглядела на Соню, – полезны ядрышки шишек сосен и ели. Очень вкусен лесной орех, – она подвинула лакомство гостям.
Соня с удовольствием ела муравьиную пищу.
– Мама, они едят почти то же, что и мы.
– Да, доченька, но мы еще и мясо едим.
– Мы тоже, – сказала Тимкина мама. – И кстати, как говорят, мы помогаем людям бороться с вредителями леса. Подать их на стол сейчас мы сочли невозможным, потому что не знали, понравятся ли вам гусеницы и личинки. К такой пище нужна привычка.
Время бежало незаметно, однако мама спохватилась, что пора и ей подумать о еде для своей семьи, и поблагодарила муравьиную маму за гостеприимство.
– Вам спасибо за Тимку, – ответила та. – Горько говорить, что врагов у нас больше, чем друзей, но это так. Нас легко обидеть, но за помощь мы искренне благодарны.
Они вышли из муравейника и попали на широкую дорогу, где сотни муравьев бежали, каждый по своим делам, но, увидев необычных гостей, останавливались, раскланиваясь, прикладывая лапки к груди, а потом продолжали свой путь.
На улице ярко светило солнце, его лучи мягко пробивались через зеленые ветви деревьев. Обе мамы, Соня и Тимка долго прощались, затем муравьиная мама дотронулась до них своей лапкой, и они мгновенно выросли, а муравейник стал не таким огромным, а чуть ниже Сони. Тысячи муравьев махали им своими лапками.
– До свидания! – кричала им Соня и слышала в ответ доносившийся до нее голос маленьких тружеников леса:
– До скорой встречи!
Соня и говорящий Окунь
Берег, где стояли три дома, поднимался от воды в три уступа. Первый – шириной метра два, второй – чуть пошире, а третий переходил в луг и простирался до самого леса, пропадая среди осин и берез.
У берега реки был сделан широкий помост. Хорошо вбитые в речное дно металлические трубы и крепкий настил не позволяли ему даже шевельнуться. С одной стороны от него была закреплена лодка, как и положено, в двух местах, с другой – лестница из нержавеющей стали, по ней удобно спускаться, медленно охлаждая разгоряченное тело в прохладной воде. Настил был сооружен из деревянных досок с ребристой поверхностью, на которой не поскользнёшься и в дождь, и выходя из воды.