Читать онлайн Заповедное царство бесплатно

Зачин

Было это в такие давние времена, что и старики припомнить не могут. Тогда люди и лес в согласии жили, дети без боязни в пущу ходили, волков и медведей никто не боялся, зайцев и уток за дичь не считали, а рыбы в реке было столько, что и на лодке не проплыть. Одним словом, хорошие то были времена. И жил тогда один князь по имени Берендей, про прозванию Мудрый, и правил он справедливо своими боярами, да крестьянами, да челядью домашней. И было в его княжестве благолепие и порядок, сильные слабых не обижали, и сами не в накладе были.

И жить бы им долго и счастливо, но случилась беда. Царю той земли приглянулись владения Берендеевы, леса изобильные, реки чистые, озера глубокие, люди старательные. Тогда пошел он войной на Берендея, ударил силой превосходящей, пожег дома и пашни, порубил леса, людей в неволю взял. Немногим удалось спастись, князю Берендею, его домочадцам, дружине храброй и слугам верным. Бежали они далеко, зашли в самую чащу лесную. Собрал князь Берендей людей вокруг себя и говорит:

– Други мои милые, соратники верные, жена любимая, детишки малые! Не удалось нам княжество от врага уберечь, остались мы без родины-матери, значит, придется нам дом свой заново строить. Здесь нам и жить, здесь и град свой основать, здесь и детей растить, и песни складывать. А посему быть здесь граду Берендееву как столице моей, а мне – царем Берендеем именоваться. А царство мое будет Заповедное, ибо злу да неправде сюда ходу не будет.

И стало все по его воле. Основал он Берендеев град, где и поселился сотоварищи. Жили скромно и трудно, но справедливо. Порядки у царя Берендея были прежние, и всякий человек, к труду и истине приученный, мог в том царстве основаться. И стала вокруг того града расти Берендеева слободка, где жили люди ремесленные – кто по камню, кто по дереву, кто по кости, кто по прочей красоте всякой, а еще люди торговые со всех краев мировых понаехавшие. Опасаясь врагов своих, повелел царь Берендей поставить Богатырскую заставу у самого въезда в свое царство. Жила там его дружина верная, крепко стерегли они свои пределы, высоким да частым забором обнесенные. Не мог мимо них ни зверь лесной проскочить, ни птица пришлая пролететь, а уж злые враги и подавно. С тех пор так и повелось в Заповедном царстве Берендеевом, что стоит Богатырская застава у въезда в царство, и всякого, кто появится, спрашивают богатыри, зачем-де пожаловал, с миром пришел или без, людей посмотреть да себя показать, или с какими другими намерениями. Зато в царстве порядок, бояться людям нечего, стоят палаты огромные, богатые, ходят меж них люди важные и степенные, гуляют молодки да нянюшки с детьми малыми, а воров и лиходеев, сплетников да завистников и в помине нет.

Вокруг Заповедного царства течет река по прозванью Нара. Сама быстрая, чистая, берега лесом поросли, в заводях рыба водится. Тому, кто в Берендеевой пуще обосновался, поди плохо – в лесу грибы-ягоды, дичь всякая, а из лесу вышел – тут тебе и река-озеро, и солнышко красное ласково светит. А и к соседям заглянуть не зазорно – по мостку через речку и уже в Заповедной чаще оказался. Деревья там вековые, дух здоровый да прекрасный стоит, река быстро бежит. Кому уединения да тишины захотелось, туда прямая дорога.

Но люди-то по-всякому приезжают, одни дела пытают, другие от дела лытают, а жить любому хочется. Стоят в поле Луговины, и живут в них люди нравом веселые, душою щедрые, и кругом удачливые. Поля лесом окружены, до Берендеева града и слободки – рукой подать. Вот и ходят люди добрые – кто по делам, кто в гости, а кто и просто душой развеяться. Да и есть где – на Потешном Дворе, по личному повелению царя Берендея построенному. Всякому богатырю найдется тут место распотешиться – и забавы молодецкие справить, и от трудов праведных отдохнуть, и детишкам побаловаться, и женам к товарам прицениться, и девицам поплясать. Повелел царь Берендей, что ежели кто в его царство с добром приходит, так и по собственной воле с добром уходит, а коли уходить не хочет, а погостить желает, то может на постоялом дворе остановиться али в слободском домике на постое пожить. А по совести говоря, в Заповедном царстве всякому хорошему человеку рады и по сей день привечать готовы. В этом и не сомневайтесь.

Через озера дивные, леса густые, по дороге прямой и ясной, от заката на рассвет ежели идти, попадешь в Заозерье. Есть и тут где глазу и духу разгуляться – по одну руку речка течет, по другую – лес шумит, и на сердце спокойно, и душа не болит. Одним словом, благолепие, и чего только ни возжелаешь, все есть.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Не одним днем Заповедное царство строилось, не одна вода вдаль утекла, не одно дерево в землю ушло, пока новые детишки народились – те, что войну страшную да путь-изгнание не помнили, а всю-то любовь свою в эту землю вложили. Но уж и благодарна она им сверх меры всякой – и красотой чарует, и просторами манит, и тишиной балует, и плодами лесными и гадами речными одаряет – только радуйся. А кто построиться не успел – так тому мир поможет: кто советами добрыми, кто планами затейливыми, кто мастеров присоветует, кто что нужное подарит. Люди, хоть и непростые, но душой не мелкие и нравом не чванливые – сами живут и другим не мешают. А им в помощь – мастера на все руки, всем ремеслам обученные, слуги царевы расторопные да услужливые, дружина богатырская охранная, купцы с товарами, словом, все им на радость.

Вот живут жители Заповедного царства Берендеева и нарадоваться не могут. Мало того, что самим хорошо, так у них душа за всех болит. Издал тогда царь Берендей указ и повелел в том указе следующее: что ежели кто захочет от беды-несправедливости, притеснения городского или по нраву своему в его царстве поселиться, то он-де, царь Берендей сотоварищи, этому только возрадуется. Полетели гонцы во все концы страны русской, а то и за пределы ее, и воспрял народ духом, ибо есть еще места заповедные, звери непуганые, люди недюжинные. И кому хотелось, пошли в Заповедное царство царю Берендею челом бить, на постоянное житье селиться. А ведь таким богатырям сердце радуется. Вот и жители Заповедного царства гостей приветили, да и сами не внакладе остались – у добрых людей новому да хорошему чему ж не поучиться?

Как сказка сказывается, так и дело делается. Живет себе царство Заповедное, добра наживает, гостей принимает, сами в добром здравии и вам того желают. Тут и сказке конец, а жизнь только начинается. Доброго к нам пути!

Сказка 1. Про то, как родилась Аленушка, богатырица и красавица

Сказка – ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок. Это еще старики говорили, ну да кто ж их слушает.

Давным-давно жила в Луговинах одна семья крестьянская, роду хорошего, трудолюбивого, нраву незлобивого. С утра-спозаранку в поле работали, в лесу заповедном силки ставили, рыбку в Берендеевой заводи на мякиш приваживали. И так-то день-деньской в трудах и бывали. А к вечеру соберутся, семья-то большая, да одни сыновья. Как песню затянут, отец и мал-мала меньше, да материн голосочек хорошо слышно, так вся деревня и послушать приходила. Одно горе – уж больно им дочку хотелось. А все никак оно не дается, уж и на богомолье в места святые ходили, и по траве росяной бегали, а бог им счастья не дает. Кручинились они, отец-то с матерью, да делать нечего, живут-поживают. И вот как-то раз пошла жена незлобивая Настасьюшка в лес по грибы. Сама и не заметила, как в самую глушь Берендеевой пущи забрела, идет, ягоды-грибы собирает, вокруг себя ничего не видит, думу свою грустную думает. А деревья все темней, лес все глуше. Споткнулась Настасьюшка о корень древесный, да так и встала как вкопанная – шумит пуща черная, свету белого не видно, и куда ни глянь, все деревья ровно забор частый стоят. Испугалась Настасьюшка, что не выберется, дети сиротами малыми останутся, и вдруг слышит тоненький голосок:

– Не бойся, Настасьюшка, я тебя выведу.

Оглянулась Настасьюшка, а вокруг – никого. А голосок-то все одно:

– Не бойся, милая. Я тебя выведу, путь-дорогу домой укажу.

Тут Настасьюшка видит, что бояться нечего, и спрашивает:

– А ты кто будешь, зверь лесной или дух неведомый?

Засмеялся голосок тоненько и отвечает:

–А ты под корнями-то взгляни, меня и найдешь!

Наклонилась Настасьюшка и видит: сидит у корней мышка серенькая, на задних лапках покачивается, передними перебирает. А на голове-то у ней коронка золотая, с каменьями драгоценными, те изнутри светом диковинным светятся. Поняла Настастюшка, что непростая мышка, а сама Царица-мышь к ней на помощь пожаловала. Склонилась Настасьюшка еще ниже и говорит:

– Спасибо тебе, Царица-мышь, за заботу великую. И впрямь – потерялась я в лесу твоем – думку свою грустную думала, дорогу не примечала, да прямиком к дому твоему вышла. Ты уж меня, глупую, прости.

Покачала головой Царица-мышь да и говорит:

– Знаю я, Настасьюшка, о чем думку грустную думаешь. Хочешь, из лесу выведу да помогу. Только когда на опушку выйдешь, на меня не смотри и не оборачиваясь домой иди. Через год родишь дочку – краше да умней во всем Заповедном царстве не будет. Что другим год, твоей ненаглядной лапушке три будет. Возрастет она в красавицу первейшую и исполнится ей пятнадцать годков. Тогда возьми ее за руку и приведи в Берендееву пущу, да у корней заветных одну оставь. Дальше – не твоя забота. Будет твоя дочка выше всех сидеть, на мир глядеть.

Испугалась было Настасьюшка – как же дочку любимейшую, ягодку ненаглядную в чаще лесной на погибель души, зверям на съедение оставить, да выхода нет, вот и пообещала Царице-мыши, что все по уговору сделает. Обрадовалась Царица-мышь и говорит:

– А теперь иди, куда мой хвостик указывает, авось и не заметишь, как до дому дойдешь.

Пошла Настасьюшка за мышиным хвостиком, а та прытко поспешает, так что и не успеть. То тут мелькнет, то там померещится. Бежит Настасьюшка, ног под собой не чует, уж больно домой хочется, да и не заметила, как на опушке леса оказалась. Хотела было назад обернуться да Царицу-мышь отблагодарить, да вовремя спохватилась и скорее домой побежала.

Минул годочек и родила Настасьюшка дочку – и впрямь, как старики говорят, ни в сказке сказать, ни пером описать: всем хороша. Личиком ровно луна светлая, щечки зорьки алей, глазки словно река в ясный день переливаются, тело белое да круглое, словно булка сдобная. Стала девочка подрастать, так и наибольшие чудеса происходят – что другим деткам год, то Аленушке – три. Головка у ней светлая, ума в ней палата, что ни день, ходят к ней стар да мал советоваться. И в семье дочка меньшая да любимейшая: отец и братья старшие, а их числом семеро, души в ней не чают. Одна Настасьюшка то и дело хмурится да покрикивает. Памятны ей слова Царицы-мыши, все по ее, по-мышиному выходит. Не сказала Настасьюшка никому про уговор с Царицей, а время идет, исполнилось Аленушке пять годков, да только на вид ей и будто пятнадцать уже. Пуще прежнего закручинилась Настасьюшка. Вот подходит Аленушка к ней и спрашивает:

– О чем грустишь-печалишься, матушка моя милая? Может, я смогу горю твоему помочь?

Вздохнула Настасьюшка тяжело, да и говорит:

– Как же мне не грустить, не печалиться. Должна я сокровище свое, дочку ненаглядную в лес ненавистный на погибель свести. А отказаться не могу – дала я слово Царице-мыши, что точь-в-точь сделаю, как она велит.

И рассказала Настасьюшка дочери своей умной, как дала она обещание Царице-мыши.

Говорит Аленушка:

– Не давши слово – крепись, а давши слово – держись. Чему бывать, того не миновать. Видно, и впрямь, пора нам с тобой в дорогу собираться, матушка моя милая.

Заплакала Настасьюшка, а делать нечего. Пошли они в лес, Аленушка впереди, Настасьюшка позади, идут, а пуща все темнее делается. Вот уже и неба за деревьями не видно. Глядит Настасьюшка – вот и дуб тот с корнями огромными, а у корней ровно свет горит, в пещеру подземную заманивает. Подошла Аленушка к дубу, поцеловала Настасьюшку и говорит:

– Не печалься, матушка моя милая, все хорошо будет. Чует мое сердечко, не на погибель меня Царица-мышь зовет. А теперь иди и назад не оборачивайся, на опушку леса тебя ноги и выведут. В Берендееву пущу не ходи, и отцу с братьями закажи – ждите меня там, в Луговинах. Бог даст, еще не раз повидаемся.

Поклонилась Аленушка, да и вошла в пещеру, а свет погас. Повернулась Настасьюшка спиной и бегом вон из лесу. Не помнила, как домой прибежала, а когда муж с сыновьями домой воротились, да узнали, что с Аленушкой приключилось, зарыдали-заплакали, да только слезами горю не поможешь. Так и остались они жить ровно сироты без любимой доченьки да сестры разлюбезной.

Много ли, мало ли времени прошло, а случилось беда в Заповедном царстве. Собрался иноземный царь страны за лесами-за туманами войной пойти на Берендеево царство. Красота заповедная ему, вишь ты, приглянулась, Заозерье с Луговинами, Берендеева пуща да Заповедная чаща, а пуще всех – великий град стольный Берендеев. Не спит, не ест, войско собирает, со всех краев сопредельных, со всех земель подвластных – и христиан добрых, и басурман лютых. Собралось войско неисчислимое, заполонили места окрестные, подошли к заставе Богатырской, а ворота закрыты. Стоит на стене сам царь Берендей, иноземцев спрашивает:

– Зачем к нам в Заповедное царство пожаловали? С добром али со злом?

Отвечает ему царь иноземный:

– Пришли мы твое царство воевать. Хочешь – добром отдай, а не хочешь добром – все равно по-моему выйдет, да только все тут и поляжете. Возьму твое царство в плен, жить буду в твоем терему, жену да детей, да домочадцев твоих во дворе на цепь посажу, нивы твои пожгу, людей мечом посеку, лес на щепу пущу, озера выплескаю, речку запружу – ни слова доброго о тебе не останется. Лучше уходи подобру-поздорову.

Усмехнулся тут царь Берендей и говорит дружине своей богатырской:

– Велико наше царство Заповедное, а стыд – еще больше, ежели землицы родимой, домов своих, матерей да детишек малых не защитим. С богом, братие!

И завязалась битва жестокая. На одного богатыря из дружины Берендеевой – по пять молодцев из войска иноземного. Вот бьются они полдня, бьются день, уж и ночь наступила, месяц вышел, а сеча идет, не останавливается. Вот уж и заря забрезжила, стала дружина Берендеева уставать, да назад к заставе Богатырской отступать. А у царя иноземного воины свежие подходят, еще сильнее мечами машут, палицами крутят. Оттеснили они царя Берендея сотоварищи к самим воротам, того и гляди – полягут богатыри все до единого, и откроются ворота в царство Заповедное. И вдруг, откуда ни возьмись, выезжает из лесу девица – сама в кольчуге да в шлеме, росту великого, в одной руке меч горит, в другой – щит блестит, лицом грозная, глаза молнии мечут. Да как вскричит она громко, аж враги со страху в траву полегли:

–А ну прочь пошли от царства Заповедного, царю Берендею завещанного! Мы на вашу землю рот не разеваем, да и на нашу не дадим! Уходите подобру-поздорову, пока целы.

Засмеялся царь иноземный и отвечает:

– Нам ли девицы бояться, коли мы самого царя Берендея не боимся!

Взмахнула тут девица мечом, и полегла половина иноземного войска. Взмахнула вдругорядь – полегла вторая. Остался царь иноземный один, огляделся по сторонам – нет никого. Говорит ему девица:

– Ну что, царь, я ли не была права! Убирайся в свою землю, да больше нашу не топчи.

Тише воды ниже травы побежал царь иноземный восвояси. А девица с коня спешилась, царю Берендею да дружине его храброй в ноги поклонилась и говорит:

– Не гневись, царь-государь, что припоздала я, из самой пущи да лесной чащи к вам на помощь ехала. Да только в другой раз ты меня сам позови. Вот тебе свисток волшебный, никому не давай, пуще глаза береги. Ежели станет тебя вражья сила одолевать, стань на восход лицом и свистни, а я уж непременно приду.

Поклонилась девица еще раз до земли, села на коня и в лес поехала.

Окликнул ее царь Берендей вослед:

– Девица красная, лицом пригожая, речью благолепная, умом светлая – чья же ты такая будешь? Кого благодарить, кого в песнях славить?

А девица и отвечает:

– Звать меня Аленушка, я Настасьюшкина дочка, живу в лесу, служу Царице-мыши. А благодарить меня не надобно, песни хвалебные петь нужды нет – было бы в царстве Заповедном спокойно, люди накормлены-напоены, отец с матерью и братьями любимыми здоровы, и на том спасибо.

И со словами этими исчезла Аленушка в лесу, ровно ее не было. Разинула дружина богатырская рот, да сами все видели, потом детям и женам пересказывали. Обрадовались мать и отец Аленушкины вместе с братьями ее старшими, что жива их доченька ненаглядная, что службу свою неподкупную на благо земли родной несет. Всплакнула, однако, Настасьюшка, что дочку свою милую не повидала, не обняла, к сердцу материнскому не прижала, да видно, судьба такая.

И еще одно сердечко в тот час сильно забилось. Стоял в дружине богатырской сын царя Берендея, Глебушко, меньшой да самый любимый. Глянулась ему Аленушка несказанной своей красотой, умом да статью. Полюбил ее Глебушко всей душой, жить без нее не может. Да только это сказка новая, сказывается быстро, да делается не быстро. А кто слушал, тот и еще подождет, такая уж у нас в Заповедном царстве присказка есть.

Сказка 2. Про то, как Аленушка домой воротилась, да и заневестилась

То была сказка старая, а вот есть и новая. Кто старую не слушал, пущай у других поспрошает, а кто слушал – молодец, по умению и награда.

Долго ли коротко ли, а соскучилась Настасьюшка по дочурке своей милой, щемит у ней сердечко, совсем невмоготу стало. Здоровьем слаба стала Настасьюшка, забоялась она, что дочку не увидит. Забыла Настасьюшка, что Аленушка говорила, мол, в лес не заходить, в пущу не забегать. Рано утром собрала она узелочек, да и пошла в Берендееву пущу. Идет-бредет, уж и дорогу потеряла, а дуба того заветного все не видно. Заплутала Настасьюшка совсем, а день к исходу клонится, деревья кругом все чернее, вершинами над головой смыкаются, за подол ветвями цепляются. Страшно стало Настасье, да и силенок ей не хватает. Села она на землю, головушку свою седую на руки уронила и заплакала слезами горючими. И вдруг, как в прошлый раз, слышит она голосочек тонюсенький:

– Настасьюшка, голова горемычная, что плачешь, слезы льешь?

Вздохнула Настасьюшка и глядит – стоит около нее Царица-мышь, лапки сложила, коронка у ней так и горит.

– Ах, Царица-мышь, владычица полей и лесов великая, тебе ли сердце материнское не понять? Али у тебя самой мышаток маленьких не бывает, али ты к ним сердечком своим отколь ни есть, не стремишься? Забрала ты у меня дочку мою любимую, меньшую да ненаглядную, утешенье мое на старости лет. Выросла из нее царь-девица знатная, ума палата, сила великая, душа просторная, да только счастья простого женского нет ей, видать. Уж и в возраст взошла, когда сваты в ворота заглядывают, а она у тебя одна-одинешенька в лесу сидит, на деревья глядит. А мне-то как внучков от любимой доченьки потетешкать охота, да, видно не доживу. Мне бы на нее хоть глазком одним посмотреть, да по щечке румяной погладить.