Читать онлайн Истинная для демона-2, или Укради мои воспоминания бесплатно

Глава 1

– Неужели мысль о браке со мной настолько противна тебе? – наконец, нарушил тишину жених.

Помолвочное кольцо на руке, когда-то принадлежавшее моей матери и являвшееся символом любви и чистоты, теперь давило, вбирая в себя все самые неприятные ассоциации. Зато мужской перстень, подаренный мне демоном, согревал всю дорогу. Жаль, что не проявлял признаков жизни и никак не сообщал о состоянии своего владельца.

Ямин, где ты? Всё ли в порядке? Сердце разрывалось от тревоги, и я прикусывала губы, чтобы сдерживать рвущиеся наружу эмоции. Вечер, который мы провели в загородном доме, теперь казался миражом: прекрасным, волшебным, романтичным, но несуществующим. Недосягаемой картиной, которую я прокручивала в голове заново и заново, боясь поверить в её реальность.

Он был так близко… наши губы разделяли считанные сантиметры, а потом мы пили вино и разговаривали… о боги, как сдержаться от смущения, едва я вспомню, что говорила ас-алердину?

Однако здесь и сейчас со мной был не Ямин, а Роффе, который по-прежнему ждал от меня ответа:

– Ты вынуждаешь меня согласиться на брак с тобой, шантажируя благополучием брата. Как ты думаешь, с какими эмоциями я должна идти под венец?

Роффе ухмыльнулся и, прикрыв глаза, отвернулся к окну. Так было лучше, потому что даже смотреть на кузена мне было противно. Сейчас я особенно осознала, сколько грехов таилось в моей семье, из-за которых Абикард больше десяти лет волновали междоусобицы.

В Брошвиль мы въехали уже ближе к вечеру. Я пыталась мысленно успокоиться и разложить по полочкам всё, что творилось в моей душе.

Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как я вернулась. В этом городе не изменилось ничего, но изменилась я сама, поэтому даже лица случайных прохожих стали роднее, ближе, знакомее. Хотелось узнать судьбу каждого горожанина, спросить об их делах, выслушать их истории.

Мне было интересно всё.

За прошедшую неделю случилось многое. Его величество Роффе, мой кузен, сделал мне предложение, от которого я не посмела отказаться, поэтому теперь ношу помолвочный перстень нашей семьи. В тот же день я узнала, что была обещана отцом другому мужчине – демону из Рагная, ас-алердину, что на их языке означало «первому наследнику». Но и ему, и мне эта помолвка была навязана против воли, поэтому мы собирались её расторгнуть.

Но что теперь? Я не знаю, жив ли Ямин. Он бросился на помощь Тамиму, и теперь я была в пугающем неведении о судьбе этих двоих. Даже монтри с новостями не спешит.

Чудилось, что весь мир против меня. Горячо любимый старший брат, которого я последние шесть лет считала погибшим, оказался живее всех живых. Но увы, это не добавляет мне радости, ведь его жизнь висит на волоске. Его везут в закрытой карете, усыпленного, и отныне судьба наследника Абикарда в руках его величества Роффе.

И неужели замужество с ним такая уж большая цена за жизнь и свободу родного брата?

Наша процессия разделилась. Часть стражей вместе с пленными свернули в городскую тюрьму, а мы продолжили движение прямо. Я волновалась за Рика, но единственное, что могла сделать для его безопасности, это быть послушной.

Наконец, карета подкатила ко дворцу через кованые ворота. Роффе вышел и подал руку. Я ухватилась за неё, неотрывно глядя в глаза королю. У меня вырвался вопрос, суть которого всю дорогу не давала мне покоя:

– Значит, в прошлый раз Джули тебе всё рассказала, но ты не стал ловить нас, решив выследить?

– И узнать, с кем связан Фредерик, – кивнул Роффе. – Сейчас я знаю все имена. В дома мятежников отправлены отряды. Бежать некуда, моя дорогая Грета.

Руку отпустила, разочарованная ответом. Мне было больно знать о предательстве подруги, ведь я только начала верить в её преданность. Но разве я должна удивляться подобному? Здесь, в Абикарде, подлог, науськивание и доносы стали обычным делом. Как же мне хотелось все изменить.

– И не собиралась, – спрыгнув с подножки кареты, так и не воспользовавшись помощью нежеланного жениха, процедила я.

Пора мне перестать быть милой и добродушной Гретой, глупышкой, воспитанной в другой стране. Пора становиться хитрее, мудрее, изворотливее. Но смогу ли я? Айлина Кифая прививала мне добрые начала, но разве они помогут, когда все вокруг лгут и обманывают?

Мне навстречу, подхватив юбки, уже бежали фрейлины. Впереди всех – Сивилла. В темно-зеленом платье, которое прекрасно контрастировало со смоляными волосами и бледной кожей, и с отпечатком беспокойства на лице. Она внимательно осмотрела на меня, будто желая убедиться в целости и сохранности моего высочество. Мы встретились у подножия лестницы, и девушка присела в реверансе.

– Ваше высочество! Мы так волновались, – в её словах была лишь искренность, но сейчас, уязвленная предательством, я могла ответить лишь нейтральным кивком.

– Всё хорошо. – Я окинула взглядом двух своих других фрейлин, также присевших в реверансе. – Разговоры отложим на потом. У нас еще много дел по подготовке завтрашней церемонии. Но сначала ванна и ужин.

Девушки расступились, чтобы я поднялась по лестнице. Джули отводила взгляд, а я кипела злостью внутри, поэтому старалась не смотреть на неё лишний раз. Казалось, хотя бы одна фраза от неё – и я сорвусь, накричу, выскажу всё, что о ней думаю. Если бы она только держала язык за зубами, то мой брат бы не сидел сейчас в клетке, парализованный и обездвиженный, лишенный всего, в том числе воли и свободы.

Хотя несправедливо винить во всем её одну. Фредерик тоже хорош. Как он мог натравить на Тамима мантикор? Как он вообще может быть связан с ними? А что, если десять лет назад, когда свергли моего отца, все было не случайно? Что, если именно из-за его связи с мантикорами знать подняла бунт? Тогда моя семья не такая уж невинная. Многое произошло из-за них, в том числе и эти десять лет кровопролитных междоусобиц. А если… всё из-за Фредерика? Если отец взял его вину на себя?

На все эти вопросы сможет ответить только наследник, но если наше с Роффе соглашение сбудется, то ему сотрут память и правда канет в небытие. Но так ли нужна правда? Пожалуй, только для моего беспокойного нутра, но на самом деле всё это пустое по сравнению с сохранностью жизней. Правда… смешная, глупая иллюзия, которая на самом деле не является истинной. Да и мало что является истинной.

– Что было, пока я… отсутствовала? – спросила тихо у Сивиллы, пока мы направлялись в мои покои.

– Король велел никого не выпускать из дворца, – ответила фрейлина. – И… нас допросили. – На щеках Сив вспыхнул румянец. – Мы ведь ничего не знали, поэтому и не смогли дать никаких ответов. Я… очень переживала за вас, ваше высочество. Не исчезайте так бесследно.

Я даже остановилась, взглянув на Сивиллу серьезнее, чем когда-либо. Из-за своих переживаний о предательстве я совершенно забыла, что есть и другие люди, готовые встать за спиной и молча следовать за мной. Это заставило меня устыдиться собственных переживаний, поэтому я улыбнулась – на этот раз со всей искренностью, на которую была способна. Нельзя мерить каждого человека по одному сломанному лекалу.

– Я благодарна тебе за прямоту. Вчера случилось нечто непредвиденное… прости, я не смогла вас предупредить. Не могу обещать, что подобного больше не повторится, но постараюсь быть менее скрытной. Надеюсь, вы не сильно испугались?

Теперь я бросила взгляд на Ниллу и Джули. Вопрос был риторическим, и отвечать на него никто не спешил, лишь выдавили приободряющие улыбки.

– Ваше высочество, всё в порядке? – подрагивающим голосом спросила Нилла.

Она была еще таким ребенком… О ней хотелось заботиться. И все-таки она нашла в себе силы спросить у меня, не просто стояла позади, плыла по течению, а пыталась разобраться во всем не смотря на свои страхи. Именно поэтому я и приняла их с Сив. Именно они тогда прошли мое небольшое испытание, сказав правду.

Увы, я им всю правду раскрыть не могла. И не потому что не хотела, просто эта правда могла им навредить. Неведение – это защита.

– В полном. Я – счастливая невеста. Завтра моя свадьба… это повод улыбнуться, – я приподняла уголки губ и дотронулась до ручки двери своих покоев. – Оставьте меня ненадолго. Я приведу себя в порядок. Встретимся через час в малой столовой.

Едва фрейлины меня покинули, я вошла в свои покои и бросилась к бюро. Я достала из рукава пустые листы и активировала один из тайных шифров. Знаки тут же проявились, преобразуясь во второй экземпляр. Вот где он был все это время. Мы с Ямином могли забрать его еще в первый раз, если бы я только сразу догадалась. Фредерик опытнее меня, он сразу понял, что хранится в тайнике. И он знал отца и его приёмы куда лучше.

Нужно срочно связаться с Ямином.…

Я осеклась. Сердце пронзила стрела страха. А если с ним случилось самое ужасное? Нет-нет, я отказывалась думать, что его может уже не быть в этом мире. Он жив, жив! И никак иначе. И всё-таки я жаждала услышать подтверждение своих надежд, поэтому подхватила «шкатулку». Мироиз тут же отозвался на зов хозяйки и превратился в переговорный артефакт – крышечка отъехала и перевернулось дно с причудливым кристаллом, благодаря которому и осуществлялась связь.

– Тамим Сапфирокрылый, – шепнула я и с затаенным дыханием начала ожидать, когда демон ответит.

Но кристалл молчал. Я видела, что он активировался, ищет адресата, но так и не находит. Мироиз Тамима оставался глух. Это пугало. Путь от родительского поместья до Брошвиля занял по меньшей мере часов восемь, и за это время должно было хоть что-то проясниться. Если Тамим и Ямин вступили в бой с мантикорами, то всё уже должно было закончиться. Почему же мироиз молчит?

На глаза навернулись слезы. Я отказывалась верить в то, что с одним из демонов могло случиться нечто страшное. Но если связаться с Тамимом не удается… как насчет моего навязанного жениха?

Ямин… что же будет с его отцом, если я выйду замуж за другого? Неужели проклятие исполнится?

– Ямин Сереброкрылый, – шепнула в мироиз и с замиранием сердца ждала ответа.

Но то ли ас-алердин не пользовался новейшими разработками, то ли его артефакт также был отключен, потому что мироиз отвечал мне всё такой же тишиной. Вздохнув, я взяла шкатулку и прошла к софе. Тревога снедала меня.

– Я так волнуюсь, – пробормотала я. – Ямин, пожалуйста, если слышишь, ответь.

Мироиз мигнул и через мгновение в нем показалась довольная мордочка… монтри!

Едва не выронила артефакт из рук от неожиданности. Всмотрелась в объемное изображение маленького прохвоста, с облегчением осознавая, что хотя бы с ним всё в порядке, и дрожащим голосом спросила:

– Глеб! Где Ямин? Что с ним? А Тамим?

Я смутилась, что спросила о друге в последнюю очередь. Сердце не обманешь – за ас-алердина я подсознательно беспокоилась больше, именно его образ всплывал в моей голове чаще остальных.

Монтри попытался что-то сказать, но не смог – изображение пошло рябью, а после погасло. Я потрясла свой мироиз – но без толку, ничего не появлялось. В сердцах выругалась, выбросила артефакт на мягкую подушку кровати и обиженно сжала кулаки.

Дурацкая разработка! Недоделанная! Ну почему не работает?

Не выдержав, вновь бросилась к артефакту, но сколько бы ни пыталась достучаться до Ямина или Тамима – ничего не выходило. Надеялась, что Глеб объявится собственной персоной, пройдет по тропам, но Милославский явно не желал награждать меня своим присутствием. Пока злилась на князя, поняла, что есть еще один дорогой мне… не совсем человек. Демоница.

– Айлина Кифая Аметринокрылая, – произнесла я, и мироиз вспыхнул.

Через мгновение появилось лицо наставницы, выражавшее крайнюю степень изумления. Она явно не ожидала, что воспитанница свяжется с ней по демоническому артефакту. Собственно, и зачем было утруждаться письмами? Хотя письма – это особый ритуал, вряд ли мироизу удастся его когда-либо вытеснить.

– Грета, девочка моя! Что случилось? Как ты…

– Связалась по мироизу? Тамим обеспечил, – ответила я и наклонилась. – Скажи, у тебя есть какие-нибудь новости о нем и о Ямине Сереброкрылом?

– Ямине Сереброкрылом? – изумилась наставница и нахмурилась. Я прикусила язык, поняв, что сболтнула лишнего. – Девочка моя, что у тебя происходит? При чем здесь ас-алердин Рагная?

Ох, как же долго объяснять… В своем письме я не упомянула о брачном соглашении. Я вообще старалась не волновать наставницу – мне и так, судя по её последнему письму, еще оплачивать маникюр… боюсь представить, если бы у неё от страха поседели или, того хуже, выпали бы волосы. Да я бы разорилась на зельях по восстановлению шевелюры!

Если без шуток, разориться я не боялась, а вот лишний раз потревожить любимую тетушку – да. Пусть у нас с ней нет общей крови, она была лишь лучшей подругой моей матери, но я её горячо любила. Она та, кто воспитала меня, и стала мне второй матерью.

– Грета! – теперь уже в голосе айлины Кифаи слышались не только переживание, но и гнев. – Живо рассказывай, что происходит, иначе…

В дверь постучали, и я тут же услышала тонкий голос Отилии. Поняв, что ни в коем случае нельзя раскрывать перед предательницей-горничной переговорный артефакт, я шепнула, дотронувшись до крышки мироиза:

– Мне пора. Узнай о нынешнем состоянии Тамима… Если хоть что-то станет известно, расскажи вечером. Я позвоню.

– Грета…

Дальнейшие ругательства, а последовали бы именно они, без сомнения, я уже не услышала, закрыв крышку шкатулки. Вернув её на прежнее место, открыла пришедшим горничным. С их помощью приняла душ, переоделась из вчерашнего платья и была готова к предстоящему раннему ужину.

Но оказалась совершенно не готова к встрече с Джули. Я не знала, как вести себя с бывшей подругой. Между нами образовалась пропасть. Сказала бы, что переживала по этому поводу, но… нет. Сейчас у меня возникли куда более насущные проблемы, чем сложные отношения с любовницей моего жениха.

Джули вошла в комнату неожиданно, без приглашения, словно победительница. Но я понимала, что такое её поведение скорее защита, нежели нападение. В глубине души она раскаивалась, но не хотела выпивать этот кубок вины одна, решила разделить его со мной… точнее, выплеснуть его на меня, чтобы самой не было так больно.

– Оставьте нас, – приказала я горничным и поднялась с пуфа, гордо подняв голову.

Адаез и Отилия, даже не переглядываясь, быстро покинули покои. Мы с Джули остались наедине, и эту звенящую тишину можно было даже услышать, настолько напряженными были наши взгляды и так сильно бились сердца. Когда-то моя лучшая подруга, сейчас же… я не знала, кто она. Годы разделили нас, а я, вернувшись, слепо поверила в то, что всё будет как прежде. Словно детскую наивную дружбу после десятилетней заморозки можно сохранить во взрослом возрасте.

Наивная… какая же я наивная!

Джули не пыталась начать разговор, поэтому я позволила ей быть ответчицей:

– Что же тебя привело ко мне без приглашения? Или уже вообразила себя хозяйкой дворца? Спешу разочаровать: рано. Пока предложение сделали мне, а тебе оставили лишь участь постельной грелки.

Сурово, да. Грубо и некрасиво. Но неужели я должно притворяться и лебезить, когда из-за неё моего брата едва не убили?

– Порой постельная грелка имеет больше прав, чем законная жена. Я хотя бы вольна в своих решениях, – прищурилась Джули.

– Ты права, – вынужденно согласилась я и Джули собиралась что-то добавить, но я её предостерегла: – Довольно этого пустого яда. Мы достаточно боли причинили друг другу, самое время остановиться. Лучше скажи… почему? Ты ведь обещала быть моей фрейлиной с самого детства.

Джули дернулась, как от пощечины, и сделала полшага ко мне, готовясь к обороне. Неужели я надеялась, что она извинится? Нет, я слишком плохо знала нынешнюю Джули.

– Это вы первой нарушили наш договор, – вскинулась фрейлина и сжала кулон на своей шее, будто он мог придать ей сил. – Это вы бросили меня в загнивающем Абикарде. Поэтому даже не смейте перекладывать вину на меня. Я лишь выживала в тех обстоятельствах, в которых вы меня оставили, ваше высочество.

Титул она выплюнула, словно он был грязным, вонючим, противным. Ну ничего, скоро он сменится на «ваше величество» и, может, его ей будет произносить приятнее? Ведь этот же титул носит и её любовник!

– Отец усадил меня на корабль без моего согласия, – напомнила я. – Все случилось слишком быстро. Тогда, десять лет назад, он думал, что не сможет отбить штурм. Мне было восемь. Я не могла…

– Пустые оправдания. Ты не забрала меня с собой.

– Я была ребенком…

– Ты им и остаешься! У тебя было достаточно времени, чтобы узнать, как там моя семья, что со мной случилось, как я жила все это время…

– Я писала тебе письма. Ты не ответила ни на одно!

– А что я должна была тебе отвечать? Как мне здесь плохо, как умер мой брат, защищая его величество, твоего отца? Как погиб мой отец, пытаясь вызволить твою семью из заточения? Ты и твоя семья уничтожила всех мужчин в моей жизни! А ты и не думала помогать. Ты должна была сама всё узнать, сама помочь. А твои письма… лишь раздражали. Ты была там. В сытости, обогретая, без страха, что в любой момент тебя могут отправить на плаху. В эти моменты я ненавидела тебя, Грета, так жгуче, что это выжигало всё внутри меня. Не я предала тебя… это ты вынудила меня это сделать.

Я? Как удобно обвинять в низости и порочности собственного ума кого-то другого.

Мне было жаль Джули. Картинки её детства и юности так и стояли перед глазами. Ей действительно удалось вылить на меня часть вины из этого проклятого бокала… и теперь я ощущала груз ответственности. Я действительно ребенок. И сделала слишком мало для неё.

Однако одно я поняла: мои письма все-таки доходили. Она могла хотя бы ответить мне. Если бы знала, я бы помогла. Но как же часто гордость и обида рушат отношения, жизни, стирают из памяти всё хорошее, оставляя лишь негатив.

– Я действительно могла быть дотошнее в письмах к тебе, достучаться до твоего сердце, но не смогла, да и не знала, как всё обстоит. Возможно, я проявила трусость и малодушие, когда хотела перевернуть страницу своей жизни под названием Абикард, но я исправляюсь. Я беру на себя ответственность. Так и ты возьми ответственность за свои нынешние поступки, а не ищи причины в прошлом, – я видела, насколько Джули не согласна с моими словами, как она хочет возразить, как сжимает руки, поэтому я решила отступить: – К тому же я не виновата в том, что здесь происходило. Виноваты те люди, которые пытались захватить власть…

– Так ли святы твои родственники? Не идеализируй их! Они причинили слишком много боли Абикарду и мне в частности. Ты ненавидишь Роффе, но на самом деле он – хороший человек. Он спасает Абикард, как может, всеми силами, даже готов взять тебя, – последнее она выплюнула, её голос нарастал с каждым словом, – в жены, лишь бы спасти это гребаное королевство!

Джули кричала. Вены на её шее вздулись, а цепочка с кулоном-луной, за который она тянула, казалось, сейчас порвется. Я во все глаза смотрела на свою подругу и не могла понять: как же я могла так ошибаться? И действительно ли я ошибалась? У каждого своя правда, своя истина, и теперь уже сложно найти правых и виноватых.

Но мне придется во всем этом разобраться.

– Мне жаль, что так вышло.

– Тебе жаль? Жаль?! – голос Джули предательски срывался, и слезы покатились из её глаз. – Не смей меня жалеть! Это мне тебя жаль. Ты так слепа. Не видишь истины. Не понимаешь, как тебе повезло! И этим ты меня бесишь еще больше. Я ведь хотела стать тебе подругой, честно хотела!

– Не нужно было становиться ею, нужно было ею остаться, – выделила я последнее. – Ты шпионила за мной.

– Ради твоего же блага. И блага всего Абикарда.

Кто же из нас прав? И существует ли правда в природе? Наверное, нет. Есть просто истории. У каждого они свои, каждый воспринимает их через призму собственных эмоций, умозаключений и опыта, и из этого делает выводы о правоте. На самом же деле есть только наши желания и возможности, наши жизненные ориентиры, исходя из которых мы и принимаем решения.

Она приняла своё. Я – своё. Нам с Джули Пастворт не по пути.

– Ты любишь его, – тихо произнесла я. – Роффе. Так выходи за него. Может, ты сможешь выпросить у короля милость за меня.

Джули стушевалась и отчего-то начала издалека, словно оправдываясь за свои чувства, тихо и спокойно, будто и не было всплеска эмоций:

– Роффе спас мою семью от голода и нищеты. Семнадцатилетней девочкой я пришла сюда, моля о помощи, и Роффе дал мне её, обогрев и приютив, дав возможность нормально существовать моей матери. Что ты понимаешь в жизни, Грета? Ты просидела за пазухой подруги своей матери, оберегаемая, лелеемая. Так что не смей меня обвинять. Не смей! И замужество мне не пророчь, ведь это не я родилась с красной магической отметиной, – он метнула взгляд на мои волосы, – так что народ признает легитимность исключительно твоего наследника. Не моего!

В глазах девушки застыли слезы отчаяния, как и в моих. Мое тело словно парализовало заклинанием, я не могла сдвинуться. Кажется, поняв, что ответа от меня так и не дождется, первая фрейлина поклонилась и вышла, гордо подняв голову. Цепочку она так и не порвала, и я была уверена в личности её дарителя – Роффе.

Ямин Сереброкрылый

Все тело молодого ас-алердина нестерпимо горело, но даже этому он сейчас радовался. Если чувствует боль, значит, жив. Он приподнялся на локтях и тут же застонал. Чьи-то руки уложили его обратно и знакомый голос произнес:

– Лежите, молодой господин, лежите. Вы еще слишком слабы.

Голос придворного целителя успокоил его. В руках Сефьяна он в безопасности. Вспышкой пронеслись последние воспоминания: усмешка Фредерика, прощание с абикардской принцессой, переход тропами, бой с мантикорами и ранение. Он помнил, как летел, думая, что уже не выживет.

– Грета, – выдохнул Ямин и на мгновение открыл глаза, – что с ней? Что с Тамимом и… моим отцом? Сколько прошло времени?

Если слишком много, то… он мог не успеть. Грета должна была выйти замуж… хотя, учитывая нынешнее положение дел, вряд ли она это сделает. Все-таки у неё есть брат, пусть и плененный. Наверняка она возле него и во дворец не возвращалась.

– Ваш отец жив… пока, – добавил Сефьян тихо, но ас-алердин прекрасно его услышал. – Тамим тоже, его спас подоспевший алердин Диндара. Об остальном не волнуйтесь, мой господин. Отдыхайте.

– Сефьян… где Глеб?

– Тут я, тут, – буркнул монтри и примостился на тумбочку рядом. – Сказали же, лежи, не трать силы.

Говорить и правда было сложно. Каждое слово давалось через боль. Но слишком много было вопросов в голове ас-алердина и слишком много тревог, в том числе за маленькую абикардскую принцессу. Она прочно поселилась в его мыслях и теперь не желала оттуда уходить.

– Глеб… расскажи обо всем.

– Да что тут рассказывать-то? Абикардский говнюк, то бишь их законный наследник, наслал мантикор на Тамима, потому что тот нес сферу с доказательствами его причастности к темной магии. Ты ринулся спасать…

– Ближе к сути, – рыкнул Ямин и прикрыл глаза от боли. – Сколько прошло времени?

– Не больше суток, – отмахнулся Глеб. – И вообще не перебивай меня. Ты теперь мне жизнью обязан. Я ведь вовремя успел привести айлина Ансара, который спас вас двоих. Иначе бы всё – не было бы наследника у Рагная.

Как же много он болтает… Ямин бы поморщился от излишней словоохотливости монтри, но даже на это не было сил. Он просто решил терпеливо ждать продолжения рассказа.

– А он как проснулся – ни словом о своем великолепном спасителе! То есть обо мне. «Как там Глебушка? Что с моим Глебушкой? Как я ему благодарен, любимый мой, родненький князюшка», – изрек желанные фразы монтри. – Так нет же, как проснулся, все речи о принцессе. А она, между прочим, не ровен час замуж выйдет…

Ас-алердин распахнул глаза и все-таки приподнялся на локтях. На этот раз даже Сефьян его останавливать не стал, хмуро следя за изменениями на лице наследника. Ямин прищурился и, превозмогая боль, переспросил:

– Замуж?

– Замуж, замуж. Я захаживал тропами в Брошвиль… Фредерика держат под стражей и собираются казнить, а Грета выходит замуж за его величество Роффе.

– Нет, – выдохнул Ямин, осознав весь ужас ситуации. – Грета… она не может. Ей угрожает опасность.

– Ты хотел сказать твоему отцу?

Ас-алердин поднялся на ноги. Голова раскалывалась от боли, тело ломило. Он смог сделать лишь шаг перед тем, как вновь потерял сознание. И последней мыслью был страх, что он не успеет!

Глава 2

Ночью снились мантикоры, разрывающие тело Ямина. От него или Глеба так и не было вестей, как и от Тамима. С айлиной Кифаей я поговорила еще вчерашним вечером, но недолго – наставница ничего не знала, лишь сообщила, что слышала о телах четырех мертвых мантикор, найденных у границы Абикарда. Это вселяло надежду, но и беспокойство. Почему же монтри не появляется? Неужели с ас-алердином случилось непоправимое? А Тамим? Живы ли они?

Поэтому утро не подарило ожидаемого облегчения, лишь усилило существующие страхи.

К церемонии все было готово. В одиннадцать за мной прибудут священнослужители, чтобы забрать в храм, где меня омоют в святой воде и отведут в комнату невесты. Там я облачусь в белое платье и выйду к алтарю, у которого меня будет ждать жених.

Все это должно было стать радостным событием в моей жизни, если бы на месте Роффе был кто-то другой. Кто-то, кого бы я любила всем сердцем или хотя бы уважала.

– Я слышала, – наклонившись ко мне, сообщила Сивилла, пока мы шли на завтрак, – что замок графини Хизаст осаждают. Об этом говорят все вокруг, но никто не знает причины. Говорят, ночью поймали мятежников. Несколько аристократических семей в опале.

Сив глубоко вздохнула и собиралась что-то сказать, но я её опередила:

– Что с твоим женихом? Насколько я знаю, он служил под предводительством Петтера Орвица…

– Да, и был близок с ним, – сглотнув, ответила Сивилла. – Макса допрашивают, но он не был связан с мятежниками. Его должны вскоре отпустить.

Сивилла волновалась. Насколько я успела узнать, она не была влюблена в своего жениха, это был договорной брак, и всё-таки она тревожилась. Я сжала её руку.

– Если его не отпустят к вечеру, немедленно сообщи мне. Я не позволю, чтобы с ним и его семьей что-то случилось.

– Моя помолвка под угрозой, – призналась девушка и закусила губу. – Не то чтобы я сильно опечалена, но… Если отец в ближайшее время не подыщет мне нового жениха, я более не смогу оставаться вашей фрейлиной. Свадьбы фрейлин назначены сразу после свадьбы вашего высочества, как требуют того традиции…

– Эти традиции давно пора менять. К тому же… пара месяцев ничего не решит. Я не откажусь от тебя, Сив.

Девушка улыбнулась.

– Боюсь, вы ко мне слишком добры. Я того не заслуживаю. Тем более с моим языком найти жениха отцу будет не так-то просто… многим известно о моем склочном характере.

– Разве это минус? – я пожала плечами и приободряюще подмигнула. – Мы устроим целый отбор женихов. Из всех выберем тебе самого достойного.

Сивилла рассмеялась.

– Боюсь, с такой скоростью еще ни один жених не будет сбегать из дворца. Это войдет в историю!

Вот так, перешучиваясь, мы и вошли в столовую. С Джули мы соблюдали нейтралитет, словно и не было вчерашнего разговора. Уверена, так просто избавиться от неё не получится. Роффе не понравится, если я исключу её из числа фрейлин, а мне сейчас невыгодно злить кузена. Теперь у меня на попечении не только брат, но и осажденные из замка Хизаст. Однако я обязательно что-нибудь придумаю.

– Вы слышали эти ужасные новости о мантикорах? – начала Нила, когда подали яйца-пашот. – Они появились на границе Абикарда. Не просто на разломах, а здесь, на материке… с ума сойти! Так страшно. Я всю ночь не могла заснуть из-за этого.

– По твоему бодрому, румяному и кругленькому личику этого не скажешь, – как всегда колко вставила Сив, намазывая масло на поджаренный хлеб. – Подскажи адрес косметической лавки, где ты берешь этот чудесный крем, маскирующий все темные круги.

Нилла фыркнула, а я улыбнулась. И Сивилла думает, что после такого я от неё откажусь? Она заставляет меня улыбаться намного чаще, чем кто-либо в этом дворце.

– Сивилла, боюсь, что с твоим бледным лицом тебе никакие кремы не помогут: на такой коже видно любой синяк.

– Поэтому я стараюсь крепко и сладко спать, чтобы ни один синяк не проявлялся наутро, – подмигнула она.

Но завтрак прервал его величество, внезапно решивший к нам присоединиться. Его в это утро никто не ожидал увидеть: день свадьбы обрученными принято проводить раздельно. У Джули даже ложка выпала из рук, и лакей тут же поспешил заменить приборы.

– Позвольте нам с невестой позавтракать наедине, – попросил король, и фрейлины, не сговариваясь, встали со своих мест.

Никому не было дела, что они еще не закончили: уверена, им теперь накроют в другой комнате. Роффе сел напротив, нас разделяли метра два, но даже это расстояние показалось мне ничтожным. Я чувствовала проницательный взгляд монарха, недовольство и колкости, готовые сорваться с его языка. Но Роффе молчал.

Я положила ложку джема на тост и начала медленно его размазывать, думая, каким он окажется на вкус. Сладким или с кислинкой?

– Наше соглашение в силе, моя дорогая? – наконец, нарушил тишину Роффе и отправил ложечку с кусочком яйца в рот, тщательно пережевывая и при этом хищно смотря на меня.

– А что может быть не так?

Я попробовала тост – ни кислинки, ни сладости я не почувствовала. Казалось, что теперь всё для меня потеряло вкус.

– Коробки с платьем, обувью и прочей атрибутикой были вчера доставлены во дворец, чтобы сегодня отбыть в священную келью, где вы будете обязаны подготовиться к церемонии по древним обычаям, – начал Роффе, и тост выпал из моих рук. Я поняла, о чем он говорил. – Я приказал магам проверить всё… на всякий случай. И вот удивительно – там было найдено то, чего не должно было быть. Веревка… Оригинальный способ сбежать из храма. Не волнуйтесь, виновница уже наказана.

Я сжала челюсти. Я совершенно забыла о нашем первоначальном плане! Я ведь хотела сбежать по плану Фредерика, поэтому просила Адаез подготовить всё. Но в этом королевстве планы приходится менять с феноменальной скоростью.

– Что вы с ней сделали?

– Пока ничего. Она всего лишь под стражей, но уже завтра её сошлют на Проклятый остров.

– Это моя вина…

– Ваша, – согласился король с жаром. – Именно ваша, Грета! Задумайтесь, что вы делаете! И поймите в конце концов: я вам не враг. Я могу быть вашим союзником. Отриньте кровное родство. И давайте создадим нерушимый союз, целью которого будет величие Абикарда.

– Этот план возник до вчерашних событий, – сообщила поспешно. – Я… я сглупила. Прошу вас, не наказывайте невинную девушку. Она всего лишь выполняла мои приказы.

– Знаю. Но она послужит мальчиком для битья. Вас не пугает собственная участь, так страшитесь за судьбу тех, за кого вы взяли ответственность. Не уговаривайте: я отправлю её на Остров в назидание вам.

Уговоры бесполезны. Я бы расплакалась, но сдерживалась, лишь сильнее сжимая кулаками скатерть на столе.

– Что вы собираетесь делать с графиней Хизаст?

– Точнее, с её малолетним сыном? – хмыкнул Роффе, и мое сердце пропустило удар. – Ты знала, что у тебя есть племянник?

Совсем недавно. И его судьба меня волнует не меньше, чем судьба брата. Надоело соблюдать правило этикета. Я откинулась на спинку стула и сложила руки на груди.

– Что ты собираешься с ними делать?

– Я еще думаю. Мальчик – угроза.

– Отдай его мне. Мы воспитаем его, как собственного сына, верного нашим идеалам. Он не будет помнить отца и мать. Прошу тебя. Будь милосерден.

– Я и так слишком милосерден, – поморщился Роффе. – Только ты этого не замечаешь, цепляясь за воспоминания. Неужели ты не видишь, сколько я делаю для тебя?

– Для меня? Роффе, наши отношения странные. С самого начала ты пытался унизить меня, забрать у меня право голоса, а теперь говоришь о заботе? Ты поселил меня на втором этаже – и это меньшее из тех оскорблений, которые я могу вспомнить.

– Я хотел показать тебе твоё место. Я боялся тебя, Грета. Ты могла поднять восстание, и я сразу желал выбить у тебя почву из-под ног, чтобы ты приняла всё, что я тебе дам, с благосклонностью. Метод кнута и пряника.

– Некоторые люди совершенно не поддаются дрессировке кнутом, лишь лучше помнят каждый удар, чтобы потом с лихвой вернуть его своему обидчику.

Роффе прищурился, обдумывая мои слова. Наконец, он вздохнул и махнул рукой.

– Уходи, Грета. И готовься к свадьбе. Я подумаю. Всё будет зависеть от твоего поведения, помни об этом.

Кивнув, я встала из-за стола и на ватных ногах направилась к выходу. В глазах застыли злые слезы. И злилась я, увы, не на Роффе, а на непутевого брата, который действовал грязными методами. Если бы он поступил иначе, то, уверена, Ямин бы только поддержал его. Но Фредерик решил связаться не с демонами, а с мантикорами.

Глупец!

И теперь под угрозой жизнь его маленького сына. А я слишком слаба, чтобы защитить всех троих.

– Ваше высочество, – в комнате меня встретила Отилия. – Пора заплетать волосы.

– Уйди! – рыкнула я и, взяв себя в руки, уже спокойнее добавила: – Оставь меня ненадолго одну. Возвращайся через четверть часа. Иди же!

Я понимала, что злюсь на неё за предательство. Адаез была верной, а Отилия… верна, но не мне, поэтому её оставили, пощадили. Поэтому она продолжит шпионить за мной, пока Одаез будет на Проклятых островах. Как мерзко!

Четверть часа подходила к концу, когда я услышала какое-то движение за шторкой. Я резко обернулась и, пропустив удар сердца, поняла, что из-под тяжелой ткани выглядывает знакомый хвост с кисточкой. Глебушка! Неужели он?

Я подошла к шторе и резко её отдернула, с облегчением узнав в своем госте знакомого монтри. Но тут же нахмурилась. Почему же он не пришел еще вчера, когда увидел вызов от меня?

– Глеб! – воскликнула я и улыбнулась, присев рядом с князем. – Как я рада тебя видеть! Скажи скорее, что с Ямином и Тамимом? Они живы? Не молчи же!

– Хочу и молчу, – неожиданно заявил монтри и, вдруг поменяв настроение, прыгнул на стул и, встав на задние лапы, начал вещать: – Пока ты тут прохлаждалась и готовилась к свадьбе, Ямин отбивался от мантикор.

Вряд ли мою жертву можно назвать «прохлаждением», но опустим детали. Сейчас это совершенно не важно.

– Он жив? С ним всё в порядке? Что вчера произошло?

– О, там такое произошло! Такой бой! – будто специально игнорируя мои прямые вопросы, продолжил монтри. – Ты бы видела это! Как Ямин был хорош! Тамим тоже ничего, но Ямин, Ямин…

– Где он, Глеб? – поторопила я зверька, теряя терпение. – С ним все в порядке? Почему он не прилетел?

Но Глебушка, кажется, решил надо мной поиздеваться:

– …а потом на помощь прилетел Ансар! Ты ведь знаешь алердина первого алерда? О, как он был хорош, невероятно! Он-то и раскидал оставшихся мантикор, не пощадил никого! Даже Тамиму не оставил никого, всё сам.

– Глеб! – оборвала я его и схватила зверька за передние лапки. – Скажи, что с Ямином? Не томи! Я умру от переживаний!

Монтри молчал, глядя на меня сочувственно. Из моего горла вырвался судорожный вздох. Я не переживу, если с ним что-то случится. Я только недавно осознала, насколько мне стал дорог этот сероглазый демон. Он должен жить! И тем более не должен умирать из-за моего непутевого брата.

Да, непутевого. Теперь я поняла это особенного четко.

– Да жив он, жив, – наконец выпалил монтри, став серьезным. – Но чуть не погиб. Из-за тебя, между прочим! Из-за тебя и твоего брата.

Как же мне отчаянно не хотелось верить, что мантикор действительно отправил Фредерик… Но я все больше убеждалась, что брат далеко не безгрешен.

– Как он сейчас? А Тамим?

– Жив и здоров.

Я шумно выдохнула. Теперь, кажется, я смогу пережить всё, что угодно. От меня отхлынула тяжелая волна печали и, казалось, где-то вдалеке замаячил спасительный берег. Но что же делать с отцом Ямина? Как быть? Я ведь своей свадьбой поставлю его жизнь под удар.

Я собиралась засыпать монтри очередным ворохом вопросов, когда услышала стук в дверь. Пятнадцать минут истекли… И Отилия не из тех, кто будет смиренно ждать. На пальцах заплясала магия, и я начала плести заклинание, которое опутало замок на двери. В этот же момент горничная дернула ручку, но, как и ожидалось, безрезультатно.

– Еще немного, – попросила я её и повернулась к монтри. – Что с Ямином? Ты сказал, что он чуть не погиб. И почему ты не пришел вчера? Ты ведь видел меня в мироизе.

Глеб даже не думал отрицать. Виляя хвостом, он уверенно заявил:

– Видел, хотя после падения мироиз сломался.

– После падения?

– Ямин упал с большой высоты. Крылья смягчили удар, но он все равно сильно пострадал. Да и рана…

– Рана? – вновь судорожно выдохнула я и присела на корточки, продолжая удерживать монтри за передние лапки. – Ты сказал, он жив, значит, рана не серьезная?

– Серьезная, – мрачно добавил зверек и забрал лапки, лизнув правую. – Но ас-алердин сильный, выкарабкается. Он пришел в себя сегодня и…

– И?

– И попросил помочь тебе, – рыкнул зверек, явно недовольный тем, что его перебили, и лизнул левую лапу, словно хотел стереть следы моего присутствия на коже. – Не радуйся раньше времени. Он попросил не из-за тебя, а из-за своего отца. Он погибнет, если ты выйдешь замуж. Ямину до тебя нет никакого дела.

Я стушевалась. Слышать подобное оказалось больно. Еще недавно монтри весьма благосклонно относился ко мне и даже, чудилось, подначивал нас с ас-алердином. Почему он так изменился? А может, дело не в этом? Может Ямин действительно ко мне ничего не чувствует? Иначе бы женился, чтобы спасти своего отца. Должно быть, вчерашняя ночь совершенно выбила у меня мозги, если я нафантазировала себе, будто между нами что-то есть.

Да и какая по сути разница? Главное, что он жив! Остальное уже не важно. А в то, что он выздоровеет, я верила безоговорочно. Не может быть иначе. Ямин сильный.

– Я не претендую на его заботу, наоборот, готова сама помогать всем, что будет в моих силах. К сожалению, пока я могу не так много, но в отношении его отца я на кое-что способна. Для этого мне нужна вторая копия договора. Без обеих бумаг я не смогу расторгнуть помолвку.

– Расторгнуть? Самостоятельно? – неуверенно спросил монтри. – Но твой брат сказал, что только он может расторгнуть соглашение…

Да этот наговорит! Я ведь сама ему поверила, пока не начала рассуждать логически.

– Он бравировал. Я долго думала над этим и пришла к выводу, что он никак не может быть прав. Во-первых, официально он мертв. Я давно полноправная хозяйка своей судьбы. Если бы это было не так, ему не было бы смысла прятать от меня эти бумаги. И он принес их в загородное поместье, желая шантажировать Ямина именно ими. Не своим согласием, а бумагами. Второе, в тайном послании от отца говорится, что мы с Ямином сами можем выбрать судьбу, то есть именно я смогу отпустить его, если пожелаю. Фредерик не имеет никакого отношения к этому договору. Отец желал, чтобы моя жизнь зависела исключительно от меня.

Князь молчал, задумчиво глядя на меня. В дверь вновь постучали и раздался нетерпеливый голос Отилии:

– Ваше высочество, пора! Прошу вас, впустите, иначе мне придется позвать стражу. Мне тревожно за вас. Ваше высочество!

– Со мной всё в порядке! – раздраженно отозвалась я и понизила голос: – Найди копию договора. И принеси как можно быстрее. Ты должен успеть до свадьбы.

Монтри смотрел на меня задумчиво, словно не верил в то, что я действительно собираюсь это сделать. Я не понимала, почему он медлит, почему с такой настороженностью смотрит на меня, и от этого начинала еще больше нервничать. А если он не согласится? А если не найдет?

– Ты не знаешь, где лежит копия? Или Ямин её потерял?

– Не знаю, но найду. Ямин без сознания, – нехотя признался монтри, и мое сердце пропустило удар. – Да не волнуйся ты, всё с ним будет в порядке. Будто не знаешь о хваленой регенерации демонов. Ты мне лучше скажи… зачем тебе выходить замуж за Роффе? Почему бы не сбежать? Ямин, когда придет в себя, укроет тебя, поможет и не выдаст Абикарду.

Уверенность монтри в таком благородном поступке своего хозяина, точнее, друга была приятна. Я покачала головой.

– Не могу. У Роффе в заложниках мой брат, а скоро будет и племянник – вряд ли графиня Хизаст долго сможет держать оборону. Я должна спасти их.

– Ты стараешься ради брата? – ощетинился Глеб. – Нашла, из-за кого стараться! Если Роффе казнит его, то поделом, – никогда не слышала в голосе зверька столько злости. – Да его всё равно надо судить! Ах, если бы мантикоры не уничтожили доказательство-сферу…

Доказательств причастности моего брата к магии мантикор нет? Его не смогут судить… Значит, ему осталось лишь уйти от гнева Роффе. Амнезия в этом случае действительно будет идеальна. Увы, я тоже не хотела, чтобы он занял трон Абикарда. Только не черномаг.

В дверь как всегда не вовремя постучались: на этот раз это была Джули, она напоминала, что пора собираться, священнослужители уже прибыли. Как быстро!

– Принеси вторую копию в храм, в келью, где меня будут готовить к свадьбе, – шепнула я монтри. – Смотри, не опоздай! Я не смогу балансировать на грани потери двух жизней: или брата, или алердина Рагная.

Глеб серьезно кивнул. Обычно веселый и шебутной зверек в этот момент был как никогда собран. Что же им довелось пережить с Ямином и Тамимом, что он весь подобрался?

Монтри исчез в дымке, а я отправилась открывать дверь. На пороге стояли Джули и за её спиной мялась Отилия.

– Теперь ты не только любовница моего жениха, но и мой личный надсмотрщик? – хмыкнула я.

– Скорее, я твой разум. Не даю совершить глупость.

– Благодарю, но я привыкла справляться сама. Впрочем, если хочешь, можешь войти.

Я была уверена, что девушка развернется и уйдет, но Джули лишь ухмыльнулась. Не говоря ни слова, она вышла на балкон и, пока горничная помогала мне со сборами, фрейлина не обмолвилась ни словом.

Напряжение все росло. Я понимала, что с минуты на минуту должна определиться моя судьба. Казалось, каждая секунда играет решающую роль, я отсчитывала их и с замиранием сердца ожидала изменений. Будто вот-вот произойдет что-то, что сорвет мой тщательно выстроенный план. Что-то должно пойти не так… вот только что?

Отилия сделала великолепный макияж: скромный, но при этом мягкий, подчеркивающий девичью красоту и молодость. Мне всего восемнадцать… детство маячит еще где-то за плечами, но вот мне приходится брать на себя ответственность не только за своих родных и свой народ, но и за алердина Рагная. Сейчас, в эти часы, от меня зависело очень многое.

– Пора, – шепнула Джулия, вернувшись в комнату. – Экипажи уже ожидают невесту.

Я взглянула на себя в зеркало. Когда в моих глазах успела поселиться эта печаль? Куда делась жизнерадостность? Неужели с этой минуты моя беззаботная жизнь закончится?

Я поднялась с места. На мне было белое хлопковое платье в мелкий сиреневый цветочек – простое, без рюш и оборок, именно в таком виде я должна явиться в храм, чтобы просить милости у богов.

Сивилла и Нилла ждали нас внизу. Фрейлины низко поклонились: они уже были в праздничных нарядах, один краше другого. Идеальная укладка, но в глазах – такая же печаль и тревога, что и у меня. Они будто чувствовали сгущающиеся тучи. Даже Джули была необычайно мрачной.

Экипажи белые, нарядные, с позолоченными лентами. Такие красивые, что дух захватывало. Пожалуй, устроительница свадеб действительно постаралась. Я сделала первый шаг к карете и оглянулась на дворец, будто напоминая себе о долге. Вздохнув, опустилась на мягкое сиденье. Фрейлины сели рядом, но ни одна из них не проронила ни слова, пока мы ехали к храму.

– Вас будет венчать сам святой Эспен, – поделилась Нилла, когда мы вышли перед помпезным зданием главного храма столицы. – Он давно никого не соединял узами брака.

– Он вообще редко появляется на публике, – Сив прищурилась, глядя на увенчанные золотом шпили четырех башен, возведенных вокруг основного купола. – А если появляется, то спешит уйти. Говорят, он болен.

– И его болезнь вызвана паутиной лжи, – добавила я, и мы с Сив понимающе переглянулись.

Кажется, я перенимаю мастерство иронии у подруги.

Сегодня у храма было множество гвардейцев, которые и пропустили нас на территорию, огороженную кирпичным забором так, что ничей заинтересованный взгляд не проникал внутрь. Встречал меня генерал Асмун Арвиг, с легкой улыбкой на суровом расчерченном морщинами лице.

– Генерал, – изумленно произнесла я, – мне так и не довелось высказать свои сожаления по поводу случившегося в тот день в городе…

– Ну что вы, ваше высочество, тот день был сумбурным, но не волнуйтесь: я не пострадал сильно. Целители быстро поставили меня на ноги. Позвольте проводить вас к святому Эспену.

Генерал выставил руку. Я приняла приглашение, и мы вместе направились к массивной деревянной двери. Нилла и Сив о чем-то едва слышно переговаривались, пока поднимались по ступенькам. Двери перед нами распахнули гвардейцы, чтобы впустить нас в пристанище богов.

Я изумилась количеству охранных артефактов. Будто не храм, а бункер. Зря я лелеяла надежду, что мне удастся отсюда сбежать. Да из казематов преступнику сбежать легче, чем отсюда!

А в остальном убранство было таким же, как я его помнила: обилие драгоценных камней и священные росписи на стенах. Впереди, у алтаря, самая главная фреска: семь богов – по одному на каждый из семи главных грехов – и их послушники: мелкие божки, отвечающие за различные поручения, на балу. Здесь они танцуют, веселятся и общаются. Они отдыхают, ведь храм – пристанище для них, место, где они могут выслушать истинные молитвы и даровать чудо.

Религия в Аронхолле была единой, но у разных народов боги носили разные имена, различались мелкие детали в историях о них, но все-таки общая концепция оставалась единой. Наверное, когда-то они действительно жили здесь, помогали людям, но давно покинули наш мир, оставив в дар магию.

Откуда-то справа с легким скрипом двери вышел святой Эспен. Он был таким же, каким я запомнила его на балу: сухой старик с морщинистой кожей и бесконечно темными кругами под пугающими глубиной глазами. Его острый взгляд… он пробирал до мурашек.

Сегодня верховный священнослужитель был не в коричневой рясе, а в белоснежной, все так же расшитой золотом, с венцом-солнцем на голове. Генерал склонился перед ним, и Эспен дотронулся до лба мужчины ладонью, одаривая его божьей благодатью.

– Здравствуй, дитя, – наконец, он встал передо мной. Его голос был скрипучим, но приятным, ласковым, создавая контраст с внешностью. – Я помню тебя еще ребенком. Чудным, невинным, непосредственным. И вот ты стала девушкой, что просит благословение на брак. Чисты ли твои помыслы?

Чисты ли? Если можно назвать чистым желание спасти родного брата и племянника, с которым еще даже не знакома.

– Да, – ответила уверенно, твердо.

Хотя хотелось спросить в ответ, как ему удалось сохранить все эти драгоценные камни в интерьере храма? Он ведь остался нетронутым. Неужели ни один из королей при почти опустевшей казне не желал немного обогатиться? Неужели все были настолько верующими и богобоязненными?

– Хорошо, – сухие губы старика растянулись в улыбке. – Я тебя услышал, теперь черед слышать богов. Мои послушники проводят тебя в башню, где ты проведешь час в молитвах и раскаяниях. Ты должна поведать всё богам, чтобы испросить у них благословение на счастливый и многодетный брак.

Я едва не поморщилась. Как такой брак может быть угоден богам? Но промолчала и, поднявшись на ноги, отправилась вслед вышедшим послушникам. Фрейлины остались в храме. Мельком я заметила, что каждая из них склонилась перед фреской, видимо, вознося молитвы.

Я поднялась по винтовой лестнице, подхватив юбку, чтобы не споткнуться, и вошла в небольшое круглое помещение, где были лишь трюмо с пуфиком и два сундука – как я догадывалась, с моими платьями. Кто же будет моей горничной здесь, раз Отилия осталась во дворце, а Адаез отстранили?

В центре башни стояла колонна, расписанная божественными образами. Я присела у неё, подогнув колени, и вздохнула. Единственное, за что хотелось молиться, это за скорейшее выздоровление Ямина. О, еще за то, чтобы монтри явился как можно раньше. Где же носит этого князя? Неужели Ямин спрятал вторую копию настолько хорошо, что Глебушка не может её найти?

– Я даже не прошу счастья для себя, – тихо произнесла я и вздохнула. – Я понимаю, что этого мне не видать. Но, боги, если вы существуете… пожалуйста, спасите моего брата, племянника и отца Ямина. Покаяться мне не в чем… если только в излишней беспечности и доверчивости. О, в этом мне действительно нет равных! Я слишком доверяю людям, много сомневаюсь, пытаясь все осмыслить и сделать правильно, справедливо… но правильно и справедливо не выходит, ведь есть те, кого я люблю. Любовь и справедливость слишком далекие друг от друга понятия. Я понимаю, что мой брат должен быть наказан за всё, что он сделал. Я злюсь на него за то, что по его вине пострадал Ямин. Я злюсь, что из-за него так и не узнаю, каково это хотя бы мысленно быть возлюбленной демона… Да, очень злюсь. Злость это ведь тоже грех?

Я перевела дыхание, прикусив губу. Слезы так и готовы были сорваться с моих глаз. Но жалость к себе не лучшее из чувств. Правильнее здесь и сейчас высказать все, что меня мучает, отпустить весь гнев, который способен сделать из меня палача собственной судьбы. Не хочу, чтобы он разрушил то нежное и чувственное, что есть во мне. Я хочу остаться собой.

– Но как бы я на него ни злилась, я люблю его. Он мой брат. Я хочу, чтобы он жил, но не злодействовал, не вспоминал дурное, поэтому амнезия – лучшее спасение для него. А Ямин… мои зародившиеся к нему чувства так и останутся ростками, которые я буду беречь всю жизнь. Они будут напоминать мне обо всем хорошем, о чистом и нежном, что осталось в моей душе не смотря на жестокость этого мира. Только, прошу, пусть Ямин поправится, как и его отец. Я…

Осеклась, услышав шум. Резко подняла голову и в маленьком окошке увидела хитрую мордочку монтри. Зверек пытался пробраться ко мне через решетку, но магия не пропускала. Ох уж эти охранные заклинания… И зачем столько амулетов?

– Ты нашел копию брачного договора? – спросила я, и монтри кивнул, попытавшись просунуть только бумагу.

Но даже она не пролезла. Защита лишь немного натянулась, а после тончайшая пленка «выплюнула» сверток, вновь став прямой и гладкой. Не получится! Что же делать?

Взгляд нащупал сундук. Я тут же бросилась к нему и начала двигать в сторону маленького окошка, через которое и попадал сюда свет. Взобравшись на него, я смогла дотянуться до решетки, но руку так же не пропускала магия. М-да, неслабая тут защита! И Адаез нет. Её можно было бы попросить сдвинуть один из артефактов, образующих сеть, и на время ослабить защиту, тогда, может, я смогу её взломать.

Но рядом нет Адаез и я не знаю, какой из артефактов держит сеть.

– Глеб, – тут же решила я озвучить пришедшую в голову мысль, – ты сможешь понять, какой из артефактов держит защиту? Что если сдвинуть его?

– Не получится, – хмуро произнес зверек. – Они созданы таким образом, что повредить защиту можно только сдвинув одновременно несколько артефактов, иначе бы любой прихожанин мог навредить защите. Это стандартная схема.

Да откуда же мне знать о стандартных схемах, когда я получила только среднее магическое образование, а не высшее? Эх, моя жизнь была бы сейчас легче, останься я в Домисе и поступи в академию.

– Сивилла сейчас внизу, – прошептала я. – Попроси её помочь. Ей можно доверять. Только остерегайся Джулию. Она…

– Предательница, – мрачно констатировал монтри. – Да понял я, понял. Жди здесь.

Как будто у меня есть выбор, где именно ждать. Я здесь заперта послушниками.

– Боги, если вы существуете, сейчас самое время помочь. Спасете сразу несколько невинных… ну ладно, не совсем невинных, но очень важных для меня жизней, – произнесла я и вздохнула.

Но то ли сегодня у богов был выходной, то ли они глухи исключительно к моим молитвам, но ни одному из моих желаний не было суждено сбыться. В дверь постучали и вошла неизвестная мне горничная.

– Ваше высочество, позвольте представиться. Меня зовут Ингер. Мне велено подготовить вас к обряду бракосочетания.

Как же она… рано. Вздохнув, я кивнула и… слезла с сундука. Если мое положение и вызвало у Ингер изумление, она никак этого не проявила. Я прошла к трюмо и села на пуфик. Девушка расплела мне волосы и начала медленно расчесывать, а я все поглядывала на решетку, надеясь увидеть там монтри.

Но он не спешил появляться. Ингер заплела особую косу из семи прядей и помогла снять повседневное платье. Я осторожно сложила ткань, чтобы из рукава не выпала копия договора, пока Ингер открывала один из сундуков, где и лежал свадебный наряд. Я должна была оставить тут всю свою одежду, даже надеть новое шелковое белье, которое больше открывало, чем скрывало. Видеть в нем себя в зеркале было очень непривычно, и я отчего-то вообразила себя в этом перед Ямином. Сглотнув, я смутилась собственных мыслей и тут же отвернулась от зеркала. Щеки все еще пылали от неуместной фантазии, а Ингер уже несла корсет. Она плотно его зашнуровывала, из-за чего я с трудом дышала, когда по храму пронеслось что-то странное, едва уловимое, на магическом уровне. Я шумно выдохнула и тут же пригвоздила свой взгляд к окну. Не прошло и минуты, как там оказался монтри. Он толкнул бумагу между прутьев, и та почти беззвучно упала на пол.

«Почти» – ключевое слово. Ингер резко обернулась, и я, зажмурившись и понимая, какое преступление совершаю, выпустила в неё сонное заклинание. Девушка чихнула и… опала на пол. Я успела её подхватить, чтобы она не разбила голову. Скажу, что упала в обморок… мало ли, с кем не бывает.

Теперь уже я нанесла запирающее заклинание на дверь, достала из рукава платья сверток и, сверив обе копии, удовлетворенно кивнула. Глеб маячил у окошка, с нетерпением ожидая, пока я начну. Я сплела заклинание призыва родовой магии и передо мной в воздухе высветился герб моей семьи. Теперь нужно церемониально отказаться от исполнения договора и он истлеет на моих глазах, но я отчего-то тянула.

Сердце билось так быстро, словно за мной гналась стая волков. Почему же так не хочется разрушать нашу с Ямином связь? Наверное, потому что я понимаю, что отныне больше никогда не увижу ас-алердина Рагная. Зато его отец останется жив. Это намного важнее, чем мои едва зародившиеся неуместные чувства. Как я вообще могла начать что-то испытывать к этому своевольного демону? Почему не уберегла себя? Теперь так больно, словно сердце, не выдержав погони волков, разрывается на кусочки.

Так правильно. Правильно избавить Ямина от ненавистных ему помолвочных оков. Тем более, скоро я стану чужой женой и мне тем более не пристало думать о другом мужчине.

Ведь от этого будет только больнее.

– Я, Грета Инхильда Линнеа Миарот, расторгаю…

Здание качнулось. Следом я услышала дикий рев и раскаты грома. Резко подняла голову, но свет оставался все таким же ярким, на небе не было ни облачка.

– Что происходит? – испуганно спросила я у монтри.

– Мантикоры, – ужаснулся Глеб и исчез в призрачной дымке.

Глава 3

Что значит – мантикоры? Здесь, в городе? Но как такое возможно? Защита храма спадала, словно стекала по стенам, оставляя их уязвимыми для любых внешних и внутренних угроз.

Вновь чудовищный львиный рык, заставивший меня вздрогнуть. Ох, зря я усыпила горничную! Бросившись к Ингер, я начала хлопать девушку по щекам, пытаясь разбудить, но сонная магия действовала отменно – она спала сладким сном.

Неужели придется тащить её самой? Ох, я еще совершенно не одета: в крохотных трусиках и полупрозрачном коротком платье, призванном открывать, а не закрывать, и в корсете, который приподнимает грудь… выйти в таком из башни просто немыслимо! А свадебное платье, как и повседневное, мне одной не надеть – шнуровка сзади.

Ладно, натяну так, а там уже…

Додумать я не успела. На лестнице раздались шаги. Между самозащитой и одеждой я выбрала первое, поэтому приготовила парализующее заклинание – простенькое, на большее я была не способна. Незванный гость несколько секунд повозился с поставленным мной магическим замком на двери и вошел…

Заклинание полетело вперед, а я отпрыгнула назад, уже плетя защитные диски. Но застыла. Мое парализующее заклинание развеяли, и теперь я смогла увидеть вошедшего. Сердце пропустило удар, и я застыла, не веря своим глазам. Ямин стоял в проеме и с жадностью смотрел на меня. Я не сразу сообразила, что сейчас пребываю в совершенно неприличном виде, и смутилась.

– Неплохой наряд для встречи жениха, – хмыкнул демон в своей привычной едкой манере и склонил голову набок.

Слабо улыбнувшись, я кинулась вперед, прямо на удивленного ас-алердина. С размаху врезалась в мужчину, обнимая. Наследник хрипло выдохнул от боли, и я тут же отстранилась, вспомнив о ране.

– Ох, прости! Я такая неосторожная. Впрочем, считай это «ответкой» за неплохой наряд.

– Что именно тебе не понравилось в моей фразе?

– Наряд сногсшибательный, – исправила его я.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, едва сдерживая улыбки, но в итоге оба широко улыбнулись.

– Как ты вообще сюда попал? Только не говори, что опять тропами…

– Не важно, – выдохнул Ямин и наклонился ко мне, прислонившись лбом к моему. – Главное, ты жива. Уйдем отсюда.

Мое сердце затрепетало. Неужели он пришел исключительно за мной? Чтобы спасти меня? Верить в подобное было страшно, но я не спугивала эту легкую надежду на взаимность, лишь затаилась в ожидании дальнейших действий.

Ямин потянул меня на выход, но я упрямо остановила его. Ас-алердин окинул меня изумленным взглядом и вскинул бровь. Мол, принцесса, в чем дело? Прикусив губу, я обхватила себя руками, намекая ас-алердину, что девушке не пристало носиться по городу в таком виде.

– Ах да, наряд для жениха… – нахмурился Ямин и взглядом нашел за моей спиной платье. – Я помогу одеться.

Отчего-то его голос звучал хрипло, а еще он избегал смотреть на меня. Это ужасно разочаровало. Впрочем, он все-таки обратил на меня внимание, что уже несколько залечивало раненое самолюбие.

Ямин подхватил повседневное платье и помог натянуть, а после, развернув к себе, начал шнуровать. Не совсем уверенно, путаясь и шипя, но все-таки затянув. Время от времени я чувствовала, как длинные пальцы мужчины касались моей кожи, и я всякий раз задерживала дыхание, настолько приятными и горячими были эти прикосновения.

– Спасибо, – смущенно ответила я и услышала новый рык где-то внизу. – Что же там происходит? Это ведь мантикоры, мы с Глебом не ошиблись?

– Они, – кивнул ас-алердин, нахмурившись. – Самому было бы интересно узнать. Поторопимся.

Ямин сделал шаг и оступился, теряя равновесие. Я тут же подставила ему плечо и теперь увидела, как сквозь китель проступает пятно крови. Наследник Рагная ранен серьезнее, чем может показаться с первого взгляда.

– Зря ты пришел, – тихо проговорила я. – Тебе нужен покой.

– Я обещал беречь тебя, – упрямо заявил демон и выпрямился. – И я своё слово сдержу.

Всё дело в обещании, да? В ответственности перед отцом? Интересно, а что с ним станет, если я погибну? Теперь поступки ас-алердина и страх за мою жизнь становятся более понятными.

– Тогда действительно поторопимся, – кивнула я и бросила взгляд на горничную. – Нельзя её здесь оставлять. Опасно.

Я попыталась поднять девушку и опереть на себя. Ямин собирался помочь мне. Смотря на рану ас-алердина, я готова была бросить Ингер здесь, но все-таки не могла поступить столь подло, ведь именно из-за меня она отключилась.

– Что с ней?

– Сонное заклинание.

– Всего-то?

Ямин хмыкнул и скастовал заклинание. Снизу доносились крики и рычание. Все это до ужаса меня пугало, но теперь, когда рядом был Ямин, все казалось лишь временной проблемой.

Ингер очнулась резко, заозиравшись по сторонам. Услышав душераздирающие звуки снизу, она взвизгнула и начала пятиться к стене.

– Надо бежать, – уверенно заявила я, неотрывно смотря ей в глаза. Снизу продолжали звучать вопли и крики ужаса. – Идем с нами.

Девушка впала в истерику. Она кинулась вперед, оттолкнув меня, и побежала к лестнице. Я не успела её остановить, лишь услышала, как она оступилась и кувырком скатилась по ступенькам.

– Дурная человечка, – поморщился Ямин, и мы бросились следом.

Громкий голос с рычащими нотками становился всё ближе, я прислушивалась к нему, но никак не могла разобрать сути. Наконец, мы достигли подножия лестницы, и я с ужасом взглянула на Ингер: по лицу девушки стекала кровь, а глаза смотрели на меня безжизненными стекляшками. Вздрогнув, я подавила вопль и отшатнулась. Ямин стоял сзади и сжал мои плечи, поддерживая, он же и заставил меня обойти тело и шагнуть дальше. Но я всё-таки обернулась. Ингер лежала в неестественной позе, которую я запомнила в мельчайших деталях: подкошенные ноги, вывернутые руки и выгнутая шея.

– Грета, – позвал меня Ямин и дернул на себя, ближе к выходу.

– …пусти, смертный. Тебе не выстоять.

Голос с рычащими нотками. До выхода из храма оставалось пять шагов, когда я обернулась и заглянула в основной зал. Там, у алтаря, стоял маг с мечом наперевес, а за ним с двумя магическими щитами застыл Роффе. В его глазах читался страх, и не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, за кем явилась мантикора.

За королем. По чьему велению? Я даже боялась об этом думать.

Но где же мои фрейлины? Они должны были быть здесь. Я бегло оглядела зал, но тел девушек не обнаружила, лишь тело какого-то послушника. Может, они успели убежать? А если нет?

Что же делать? Я бессильна, маг-недоучка, а Ямин не в том состоянии, чтобы вновь сражаться с мантикорой. Нужно позвать на помощь… вот только кого?

В этот момент мантикора, словно почувствовав, что за ней наблюдают, резко обернулась. Я застыла от ужаса, лишь ощутила на себе руки Ямина. Демон потянул меня к себе за спину, а ужасающая тварь, осклабившись, бросилась в нашу сторону.

– Бежим!

– Поздно, – тихо прошептал Ямин и начал кастовать заклинания на пальцах.

Ох, что же я наделала? Зачем остановилась? Надо было бежать без оглядки отсюда! Знала ведь, что ас-алердин слаб, он и так рисковал, перешагнув ко мне тропами, а теперь из-за меня он в еще большей опасности.

Выбежав на улицу, я с порога собиралась кричать о помощи, но вскоре мой крик застыл в горле. Мантикоры были везде. В небе, на крышах домов, на улицах. По меньшей мере дюжина огромных тварей. Люди кричали, бежали, молили о пощаде… какое зверство! Быстро отступив назад, я развернулась к Ямину.

Кошак не спешил нападать. Он рычал, облизывался и словно наслаждался тем, что будет дальше.

– Ты-ы-ы, – прошипел он с ужасающей кровожадностью и злорадством, – убийца моих братьев. Я чую кровь… раненый, недобитый. Ничего, я закончу их дело. Запомни имя того, кто раздерет тебя, как щенка: Нор-Вир. Я – твоя погибель.

С диким ревом он бросился вперед, разинув пасть и целясь хвостом-жалом в Ямина. Я вскрикнула, в ужасе отшатнувшись. Первую атаку Ямин отбил, отбросив зверя назад. Но я видела, каких усилий ему это стоило: мужчина рвано дышал, хотя и твердо стоял на ногах.

Он попытался скастовать заклинание, но либо поторопился, либо еще что-то, но оно разрушилось прямо у него в руках. Демон стушевался, сам удивленный вышедшей осечке, и ушел от следующего удара Нор-Вира.

Я же дала себе мысленную оплеуху. Не время паниковать. Чего я раскисла? Уж защитной магии я обучена, мои диски будут не такими мощными, как у демона, но хоть чем-то помогут. Не смогу просто молча в бессилии смотреть за сражением, в котором один из участников сильно ранен.

– Нор-Вир, – выплюнул Ямин. – Я запомню.

Зверь бросился вперед. Ямин уклонился, уже успев скастовать мощное заклинание – магическую цепь, толстую, с золотым отблеском, которая полоснула мантикору по лапе. Кошак зашипел и атаковал хвостом. Теперь он был более осторожен. Ямин проигрывал в скорости. Я видела, как тяжело ему было заносить цепь, чем и пользовался Нор-Вир. Он нападал хвостом, и я каждый раз отбивала эти атаки своими щитами, направляя их вперед дисками. Кошак шипел, смотрел на меня зло, но не нападал, не устранял, как угрозу.

Он полностью сосредоточился на Ямине.

Предательская пугающая догадка пронзила голову стрелой. Если их контролирует мой брат, он приказал им меня не трогать, значит, я в безопасности… в отличие от Ямина. Ему надо уходить. Слишком много энергии у молодого наследника уходило на регенерацию. Его скорость падала, и вот уже когтистая лапа полоснула Ямина по бедру. Я закричала, словно больно было мне, и отчетливо поняла, что наследнику больше нельзя здесь находиться.

– Гле-е-еб! – закричала, что есть мочи.

Ямин отвлекся, обернулся ко мне, и пропустил еще одну атаку – на этот раз зубы клацнули у плеча, но успели оставить лишь царапину – Ямин отбился магической вспышкой.

– Надо уходить, – закричала я и подбежала к Ямину, дотронувшись до его руки.

Ямин бросил взгляд на выход и мысленно ушел в себя, будто с кем-то общаясь, потом посмотрел на меня. Но сказать ничего не успел – Нор-Вир напал, но на этот раз действовал хитрее – бросился ко мне. Ямин успел в последний момент, пустив в разъяренного зверя огромную синюю сферу. Я отскочила в сторону, ударившись спиной и затылком в стену, зашипев от боли. Голова немного закружилась, и в воздухе запахло горелыми волосами.

Открыв глаза, затуманенным взором увидела, как Нор-Вир словно над младенцем трясется над своей правой конечностью, прижимая её к себе. Та обуглилась, шерсти на ней уже не было, и теперь зверь выл от боли. Ямин начал подпитывать новый щит, отгораживая им меня и выход.

Монтри явился внезапно. Просто проявился в дымке на канделябре справа. Он с ужасом взглянул на зал, а после перевел взгляд на меня.

– Это всё твой брат…

– Забери Ямина, – выдохнули мы одновременно. И я продолжила: – Мне мантикоры не причинят вреда, а вот ас-алердина убьют, и не только из мести. Забирай его тропами! Я справлюсь.

У меня были сомнения по поводу моей неприкосновенности, просто в этот момент я больше думала о жизни Ямина, чем о своей.

Ас-алердин на мгновение обернулся, но не стал отвлекаться от создания огромного щита, пока Нор-Вир бился в истерике из-за потерянной лапы. Мгновение князь сомневался, но в итоге покачал головой:

– Не сможет… Он почти израсходовал резерв. Он сюда еле дошел, хотя я был против. На выходе ждет Буря – он приглядывал за тобой, пока ты возвращалась в Брошвиль, и остался здесь. Ямин призвал его к храму.

Буря? Я вспомнила, как в эскала целились у загородного поместья, но я смогла отвести стрелу. Значит, он держался где-то поблизости? Я испытала прилив нежности и благодарности к подручному Ямина. Сам демон в этот момент стабилизировал щит и, взяв меня за руку, дернул в сторону выхода.

– Идем.

Мантикора совершала очередное нападение, но неудачное – львиная морда врезалась в энергетическую прослойку. Злой хищный взгляд полоснул по мне. На мгновение я застыла, парализованная от ужаса, но вскоре, собрав мужество, ответила зверю не менее кровожадным взглядом. Нор-Вир прищурился.

– Человечка… живи. Пока.

Мантикора развернулся к алтарю, но уже ни мага, который ему противостоял, ни короля там не было. Роффе сбежал. Тихонечко выдохнула и поспешила за Ямином. Мы выскочили на улицу. Буря нетерпеливо бил копытами, а кожистые крылья волочились по земле. Где-то там все еще носились мантикоры.

– Я благодарен, что ты пытаешься меня спасти, даже рискуя собой, но я не оставлю тебя здесь одну, – произнес Ямин и помог мне взобраться на лошадь, а потом сел сзади, поморщившись от боли.

– Ты ранен. Тебе не кажется, что не лучшее время геройствовать?

– Я и не геройствую. Спасаю свою невесту.

Невесту… я ведь так и не успела снять с него все обязательства.

– Договор, – шепнула я и оглянулась на Ямина. Он выглядел бледным, что заставило меня тревожиться. – Обе копии остались в храме.

Ямин бросил взгляд на монтри, и тот понял без слов, растворившись в темной дымке. Буря взлетел, унося нас ввысь, подальше от города, утопающего в криках и львином реве. А что с моими фрейлинами? Успели ли они сбежать? Думая о своей жизни и жизни Ямина, я совершенно забыла о Нилле, Сивилле и Джулии. Как они там? Хоть бы были живы! Обещаю, я даже Джули всё прощу!

На мои глаза навернулись слезы, когда я смотрела на Брошвиль с высоты полета. Я хотела сделать хоть что-нибудь, но совершенно не знала, что в моих силах.

Если только…

Нет, к Фредерику идти сейчас сплошное самоубийство. Если всё это затеял брат, он не тронет меня, а вот Ямина… Его нужно срочно доставить к целителю, причем желательно к демоническому.

– Ямин, сколько нам лететь до Рагная? Может…

Я осеклась, почувствовав, как тело ас-алердина наваливается на меня всем весом, буквально обмякает. Поводья в его руках ослабли, но Буря не сменил курс, продолжая лететь вперед. Я развернулась к Ямину, и с ужасом поняла, что он потерял сознание. Рана продолжала кровоточить, и я не знала, успеем ли мы долететь за помощью.

– Ямин, – судорожно выдохнула я и обняла демона, хотя положение было не самым удобным. – Ямин, очнись? Тебе нельзя терять сознание, слышишь? Ямин…

Я похлопала его по щекам, но демон не отвечал. Нет-нет, я не могу его потерять! Только не его, только не сейчас.

Рев вновь настиг меня. Я оглянулась. На нас летела огромная мантикора – не Нор-Вир, а кто-то другой, с бешеным взглядом желтых глаз, он стремительно сокращал расстояние между нами.

Взяв поводья, я обмотала ими нас с Ямином, чтобы ни один из нас не упал, и начала кастовать парализующие заклинания. Да-а-а, список моих боевых умений, увы, совсем не велик. Небольшой диск возник на моей правой руке, и я, прицелившись, отправила его в полет. Он прошел над правым ухом мантикоры – та ловко увернулась и хищно оскалилась, словно её забавляло это всё.

И вдруг в зверя полетели две сферы с правой и левой стороны – обе синие, яркие, такие, что мне пришлось зажмуриться.

Я сильнее прижалась к Ямину и огляделась. Демона с синими волосами справа я узнала сразу: Тамим, а вот тот, что слева, был мне не знакомом. С иссиня-черными волосами, мощной фигурой и таким взглядом, что мне тут же захотелось отвернуться. Пугающий.

Они вдвоем нападали на мантикору, оттесняя его. Буря уносил нас с Ямином все выше, подальше от сражения, но я успела заметить, как поверженный монстр падает вниз, на одну из Абикардских улиц, которым сегодня довелось прочувствовать смерть и жестокость.

Тамим догнал меня. Он быстро оценил ситуацию и покачал головой.

– Самонадеянный… идиот, – кажется, Тамим хотел выбрать выражение покрепче, но смягчил его при взгляде на меня. – Он не долетит. Нужно где-то остановиться и обработать раны.

– Останавливаться здесь – самоубийство. Мантикор слишком много. Нужно дождаться подкрепления. Не все могут перейти тропами как мы, – произнес второй мужчина, на которого я бросила мимолетный взгляд.

Его лицо показалось мне знакомым, но я не могла вспомнить, где видела его. Мужчина определенно был красив, но какой-то жесткой, пугающей красотой. Шире и мощнее в плечах Ямина и Тамима, он внушал трепет и страх. Воин. Сильный и беспощадный.

– Я понимаю, айлин Ансар, – кивнул Тамим. – Поэтому придется где-то переждать.

Ансар? Не Ансар ли Чернокрылый? Алердин первого алерда демонов? Один из самых могучих воинов всего Аронхолла? Теперь я заметила небольшой шрам, пересекающий его бровь, но ни капли не портящий внешность, лишь добавляющий некого звериного шарма своему обладателю.

– Позволишь? – спросил правитель, и я не сразу сообразила, что вопрос предназначался мне.

Растерянно кивнув, я молча следила, как Ансар забирал Ямина. Он полетел с ним ближе к морю, подальше от города. Я дотронулась до поводьев Бури и крылатый конь без малейших усилий послушался меня, направившись вслед за алердином. Мы с Тамимом летели рядом.

– Я беспокоилась за тебя, – произнесла тихо.

– Ямин чуть не погиб по вине твоего брата, – вместо благодарности ответил Сапфирокрылый и взглянул на меня хмуро. – А теперь он решил учинить самосуд.

– За который, как я полагаю, он понесет наказание, – тихо ответила я, боясь думать о судьбе Фредерика.

– Будем надеяться, – хмыкнул Тамим.

Да какие тут могут быть сомнения? Фредерик, можно сказать, в минуте от Меча истины. Ни один из присяжных на Суде его не оправдает. Даже у меня, увы, не осталось оправданий. Хотя я бы все еще хотела тайком стереть ему память и отправить в какую-нибудь глухую деревню, собирать коренья.

– Что произошло там? – перевела я разговор. – Расскажешь?

– Нечего рассказывать. На меня напали две мантикоры. Ямин явился на выручку. Мы с ними почти справились, когда прилетели еще две. Потом еще… Ас-алердина ранили. Нас обоих спас айлин Ансар, которого позвал Глеб. Если бы не владыка первого алерда, со мной бы ты сейчас не разговаривала. Всё.

– Я бы не хотела для вас подобной участи, – напомнила я. – Не забывай, что ты дорог для меня, Тамим. И Ямин… – Я осеклась, покраснев и отведя взгляд. Кашлянув, я подвела итог: – Не я отвечаю за поступки Фредерика.

Даже если демон заметил мою заминку, он не стал заострять на этом внимание.

– Но ты пыталась его покрывать. Выбери, наконец, сторону.

– Я на вашей стороне, Тамим! Мое желание спасти брата не равно желанию поработить весь мир с помощью мантикор! Вы такие умные, что диву даюсь: думаете исключительно головой, а не сердцем. Куда уж мне до вас!

Дернув поводья, я помчалась вперед. Сердце жгла обида. Последняя неделя – это балансировка на грани добра и зла. Пыталась спасти всех, пыталась защитить родных, пыталась разобраться в собственных чувствах. И вот к чему это привело: меня винят абсолютно все. Предательница для всех. Но кто бы на моем месте поступил иначе?

После слов Тамима я лучше стала понимать бывшую подругу. Не оправдывать, нет, но понимать. Джули предала меня, да. Мы давно не виделись, она пыталась выжить все эти годы и нашла приют под крылом Роффе. Я могу таить на неё обиду, но не имею права судить.

Фредерик разочаровал. Не оправдал моих ожиданий, хотя я была так счастлива, что старший брат жив. Мой великолепный Фредерик! Он столько раз защищал меня в детстве, играл со мной, наставлял. Мне сложно вот так решиться выстрелить ему в голову. А это одно и тоже, если бы я позволила занести над ним Меч истины.

Роффе, которого я пыталась принять всем сердцем, но периодически срывалась на ненависть и злость, оказался не таким уж плохим королем. Всяко лучше моего сумасшедшего братца.

Тамим злится на меня за то, что я не выбрала справедливость. Но справедливость у каждого своя. Она удивительно ловко может балансировать на грани правды и лжи и искать приют там, где особенно слабы чувства.

И я бы отринула все обвинения сейчас, если бы не один факт, который задевал меня особенно. Ямин ранен из-за меня. И это самое горькое из всего. Я не сомневалась в том, что он выживет, обязан, должен! Он сильный, смелый, лучший. Он не может иначе. Однако я все равно корила во всем себя, в тех страданиях, которые ему приходится переживать по моей вине.

Я приземлилась на пляже, куда ранее спустился правитель Диндара. Ансар уже склонился над Ямином и разрывал одежду в местах ранений. Тамим остановился в метрах десяти от нас и начал возводить вокруг защитную полусферу.

Спрыгнув с Бури, я огляделась. В тридцати шагах была речка, впадающая в море – неглубокая, можно было переехать на лошади, но достаточно чистая и главное пресная, чтобы использовать её для промывания ран. Я разорвала свой подол и побежала к водоему. Намочив хлопковую ткань, вернулась обратно к Ямину, чтобы промыть раны. Ансар удовлетворенно кивнул.

– Чаще промывай ткань, – прокомментировал я.

Так я бегала несколько раз, а после этот же подол алердин использовал в качестве бинтов. Ямин лежал на плаще в разорванной одежде, пока ему обмывали раны и поливали каким-то зельем из поясных сумок правителя Диндара. Тамим покинул полусферу, взлетев вверх, чтобы оценивать обстановку с высоты. Я неотрывно смотрела на неподвижного ас-алердина, чувствуя, как сердце изнывает от тревоги.

– С ним всё в порядке? – обеспокоенно спросила я и убрала серебристые пряди волос со лба наследника.

– Будет, – кивнул Ансар и запахнул на нем плащ. – Он сильный мальчик. Справится.

Я облегченно вздохнула, оставшись сидеть у тела Ямина. Ансар… сколько ему, что он называет демона, которому полсотни лет, мальчиком? Я напрягла память, припомнив, что правителю Диндара около ста. Точно, у него юбилей в этом году! Рядом с этим знанием возникло и другое, разговор айлины Кифаи с одной из подруг, которая собиралась отправить свою дочь на Отбор невест для алердина. По демоническим законам, если правитель не женится до ста лет, то он вынужден устроить Отбор и выбрать себе жену. Ведь у правителя должен быть наследник.

Надеюсь, мы его не отвлекли от прекрасных дам? Я не помнила точно, когда должен был состояться Отбор.

– Спасибо вам, – шепнула я, скосив взгляд на правителя.

– Не тебе меня благодарить за спасение ас-алердина Рагная, – Ансар прожег меня пристальным взглядом. – Однако ты можешь ответить на один вопрос, который не дает мне покоя. Что тебя связывает с наследником, человеческая принцесса?

Два спасения, несколько пикировок, один недо-поцелуй, совместный полет и хмельная ночь, когда я позволила себе немножечко влюбиться в ас-алердина. Однако всё это я не могла сказать, поэтому…

– Брачный договор между нашими отцами, – призналась честно, – который мы скоро расторгнем.

Великий удовлетворенно кивнул и отвернулся, устремив взгляд к снижающемуся Тамиму. Алердин Диндара определенно был рад слышать, что помолвка должна быть расторгнута. Демоны, как ни крути, слишком предубежденно относятся к людям, не доверяют нам и ждут подвоха, не говоря уже о том, что считают существами, недостойными разумного диалога.

Я вновь посмотрела на жениха. Ямин судорожно вздохнул и резко открыл глаза. Я тут же подалась вперед, придерживая его за голову, и с облегчением улыбнулась. Жив! Ас-алердин взглянул на меня и глубоко задышал, словно все это время умирал от недостатка кислорода. Ансар положил руку ему на грудь, и я заметила легкое мерцание – целебная магия.

– Вот так, молодец, – удовлетворенно произнес правитель и помог Ямину сесть. – Порядок?

– По… рядок, – прошептал Ямин, и Ансар, слегка хлопнув его по плечу, поднялся на ноги. Ас-алердин посмотрел на меня. – Ты как, принцесса?

– Сам чуть не погиб, а у меня спрашиваешь, как я? – с усталой улыбкой спросила я. – Ужасно за тебя волновалась! Зря ты явился. Мантикоры бы меня не тронули.

– Мы не могли знать об этом наверняка, – ответил Ямин.

– Что-то не так, – донесся до нас голос приземлившегося Тамима. – Я не вижу ни одной мантикоры в городе.

– Как такое возможно? – нахмурился правитель Диндара. – Мы собственными глазами видели этих тварей. Хочешь сказать, их всех перебили?

– Я заметил, как по крепости прошла волна магии, словно активировали какую-то защиту, – задумчиво произнес Тамим. – Может, она отогнала мантикор?

– Нужно вернуться и проверить, – задумчиво произнес Ансар и оглянулся на нас. – А вы летите на эскале к ближайшему порталу. Мы с Тамимом справимся.

«Обуза нам не нужна» – отчетливо услышала недосказанное. Но разве я могла опять смалодушничать, как и десять лет назад, когда отец усадил меня на корабль? Я не собираюсь больше плыть по течению, тем более, если на город установлена защита… активировать её мог только один человек. И этот человек не причинит мне вреда.

– Дважды пропустить самые важные события в жизни своего королевства? Бросить их в критический момент? Нет, второй раз я не сделаю подобного, – с жаром заявила я и поднялась на ноги. – Я иду с вами.

Ямин вздохнул и тоже поднялся на ноги. Ансар даже закатил глаза, уже ожидая, что скажет ас-алердин. Жених обернулся ко мне.

– Не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

На этих словах мое сердце сжалось. Наверное, эти слова желает услышать каждая. Если он даже в таком состоянии готов беречь и защищать меня… Однако я помнила слова монтри. Причину, по которой Ямин явился за мной.

– Почему?

– От тебя зависит жизнь моего отца, – помедлив с ответом, признался Ямин.

То же самое говорил и Глеб. А я уж было понадеялась… глупая. Ну как демон может что-то испытывать ко мне? По крайней мере, что-то глубокое.

– Со мной ничего не случится. Возвращайся. Прошу тебя. Я не смогу пойти туда, зная, что ты можешь пострадать.

– Но и не пойти туда не можешь, – указал на явную нестыковку Ямин.

Я открыла рот, но не знала, что сказать. Юношеский максимализм? Возможно. Но мне казалось, что только я смогу образумить Фредерика. И, может быть, тем самым спасти его. И весь Абикард.

– Ямин…

Ас-алердин не стал слушать меня дальше, лишь потянул к Буре. Ансар покачал головой, явно не удовлетворившись результатами переговоров, но что он мог? Перечить наследнику другого алерда? Уговаривать взрослого мужчину? Он просто смирился с положением дел и проверял оружие на поясе.

– Ты сумасшедший, – шепнула я, пока Ямин подсаживал меня на Бурю. – Ты едва не погиб, потерял сознание прямо у меня за спиной и всё равно рвешься навстречу опасности?

– Если к этой опасности рвешься ты, – сделал акцент на местоимении Ямин. – Тем более, Ансар неплохой целитель. Поверь, с той дозой магии, что он влил в меня, я вполне могу отбить атаку еще одной мантикоры.

– Не преувеличивай.

– А ты не беспокойся, – Ямин щелкнул меня по носу и сел позади.

Тепло его тела окутало меня. Ямин бросил взгляд на мои оголенные коленки и вздохнул. Мне сейчас было глубоко плевать на свой внешний вид, тем более вряд ли Тамима или Ансара интересовали мои прелести… а единственный, чей интерес мне был бы приятен, был моим женихом. Так что не время переживать еще и по этому поводу.

Глава 4

Но если мы думали, что пройти в город будет так же легко, как выйти, то глубоко ошибались.

Точнее выйти было легко нам – просто вылететь – а вот обычные горожане столкнулись с проблемой. Когда Брошвиль наводнили мантикоры, то абикардцы и гости нашего королевства бросились к четырем воротам и порту. В итоге там была давка, многие погибли, и теперь из города никого не выпускали, приказав расходиться по домам. Порт перекрыли, а все корабли отшвартовали.

Все это мы узнали от сходившего на разведку Тамима. Пролететь в город мы не могли из-за купола. Я догадывалась, что это за магия. Когда-то слышала вскользь в семейных разговорах. Её использовали при нападении и осаде города, но давно не активировали. И активировать её мог лишь истинный наследник династии.

– Фредерик, – выдохнула я и почувствовала на себе взгляды сразу трех пар глаз.

Мы стояли в тени деревьев, недалеко от основного тракта. Ворота города были закрыты, но мы надеялись как-то туда попасть. Буря топтался рядом и недовольно фыркал. Конь явно рвался в бой. Глебушка тоже проявился, но даже он не мог пройти через эту защиту.

– Только он или я могли активировать защиту, – я дотронулась до красной пряди на своей голове. – Думаю, это одна из причин, почему Роффе хотел брака со мной. Очень многое в Абикарде завязано на династической магии.

– Значит, Фредерик у власти… или как минимум во дворце, – кивнул Ямин и посмотрел на Ансара. – Вы с Тамимом не пройдете – вас не пустят. Ваше присутствие или желание проникнуть будет расцениваться как угроза безопасности и развязывание межгосударственного конфликта. Вам лучше вернуться, хотя я бы не стал распускать отряд. Неизвестно, как Фредерик настроен по отношению к соседям.

– А ты собираешься войти? – приподнял брови Ансар. – Как?

– Законно, – удивил Ямин и взял меня за руку. – Как жених принцессы Абикарда.

Слышал бы его сейчас Роффе…

Ну до чего у меня глупое сердце, в самом деле! Вздрагивает всякий раз от голоса Ямина, особенно от подобных заявлений. Мои щеки слегка порозовели, и я скосила взгляд на ас-алердина, тоже ожидая от него каких-то пояснений, как и Ансар с Тамимом. Нет, я понимала, что он прав: он мой жених, у нас договор, и всё-таки голос Ямина звучал так, словно он что-то скрывал.

Но Ямин не желал ничего пояснить, зато у Сапфирокрылого появился другой вопрос:

– Хорошо. Ты войдешь. Но как выйдешь? Тебе нужно под присмотр целителей.

– Думаешь, Фредерик удержит меня силой? Откуда у него такая власть?

– Если он связан с мантикорами, я боюсь представить, какая власть сосредоточена у него в руках, – все больше хмурясь, добавил Тамим.

– Справлюсь, – уверенно заявил Ямин и сильнее сжал мою руку.

Ансар вздохнул и отстегнул свой плащ, подавая мне. Он многозначительно посмотрел на мои ноги, мол, принцессе не пристало вот так ходить… Смутившись и искренне поблагодарив, я закуталась в плащ. Ямин забрал у него поясную сумку с зельями.

– Не забывай промывать раны зельями и пить укрепляющие отвары. С твоей регенерацией, может, и не нужны целители, сам справишься.

«А может и нет» – сквозило сомнение в его голосе, которое он старательно подавлял.

– Спасибо.

– То есть ты вот так просто отпускаешь их? – от переполнявших эмоций, Тамим перешел на «ты», чему немало удивился айлин Ансар. Поняв, какую оплошность совершил, Сапфирокрылый исправился: – Простите.

– Прощаю, – хмыкнул правитель Диндара и заключил: – Отпускаю не просто так. Извещу алердина Рагная о случившемся, отправлю своих послов. Тамим, ты тоже должен сообщить своему… алердину о произошедшем здесь. Если Абикард откажется принимать послов, то это уже будет что-то да значить. Инквизиция не останется в стороне в такой ситуации.

– Шаткий план.

– Думаю, это неплохой план, – возразил Ансар. – Тем более другого у нас нет. Иди, Ямин. Будешь сообщать обо всем по мироизу… надеюсь, купол не будет глушить связь. Но если почувствуешь угрозу… Ты нужнее живым, чем бесславно погибшим.

– Разумеется, – кивнул Ямин и переглянулся с монтри.

Глеб перепрыгнул на его плечо. Они несколько раз обсудили возможные способы связи, дальнейшее развитие событий и варианты исхода. Это потенциальное будущее казалось мне каким-то… нереальным. Словно происходит не со мной.

Наконец, настало время прощаться.

– Берегите себя, – напутствовал Великий, а Тамим промолчал.

Ямин вновь помог мне сесть на Бурю и сам сел рядом. Его руки коснулись моих плеч, и мужчина притянул меня к себе. Я не должна думать о своих чувствах в такой ситуации, но не могу иначе, потому что близость Ямина… волновала. Даже слишком.

Ямин медленно повел Бурю в сторону западных ворот Брошвиля.

Меня грызли сомнения. Страхи смешивались в тугой узел, сводя с ума. Я переживала не только за нас, но и за брата. За Сивиллу, Ниллу и Джули. Даже за Роффе! Меня пугало то, что произошло в городе, но еще больше будущее, к которому может привести случившееся. Фредерик сошел с ума и нет ничего хуже безумца на престоле.

– А если брат захочет расторгнуть договор? – шепнула я. – Вдруг отныне ему не нужна поддержка Рагная?

– Не сможет, – покачал головой наследник и скосил взгляд на мои пальцы, на одном из которых по-прежнему красовалось колечко Ямина. – На тебе мой фамильный перстень. Ты моя невеста по всем канонам.

Я даже рот открыла. Неужели вот этот артефакт… помолвочное кольцо? Но оно ведь мужское! Последнюю мысль я озвучила.

– Знаешь, странно бы на мужчине смотрелся женский перстень… А таскать его с собой в кармане в надежде на случай, что вот сейчас встретишь суженую и сделаешь ей предложение – не лучший вариант. Потеряться ведь может. Поэтому альтернативным предложением является фамильное кольцо. Заметь, оно село идеально. Ты не возражала, я не возражал… и наш брачный договор тоже, – на последних словах Ямин усмехнулся.

Поня-я-ятно! То есть благодаря уже заключенному договору, перстень сел легко, даже в обход того, что уже был на мне. Неожиданно конечно. Но что делать с кольцом Роффе? Точнее, с кольцом моей матери. Ямин заметил мой взгляд, направленный на второй обручальный ободок…

– Ты его можешь просто снять. Беспрепятственно. Ты больше не его невеста. Точнее, перестала ею быть с того момента, как я надел на твой палец своё кольцо.

Что? Это было поистине шокирующим.

– А если бы я вышла замуж за Роффе?

– Ты бы не смогла – моё фамильное кольцо бы не позволило. Ты – невеста демона, принцесса. Неужели ты думаешь, что я бы улетел спасать друга, подставив под удар своего отца? Я более рациональный мужчина, Грета.

Ах да, забыла с кем имею дело, о Великий. Точнее, будущий Великий.

– Но Глебушка сказал, что ты беспокоился и отправил его ко мне, чтобы спасти отца.

– Я боялся того, что может сделать с тобой Роффе, когда поймет, что не может на тебе жениться.

Теперь все становится на свои места. Покрутив на руке кольцо матери, я осторожно потянула его и с удивлением обнаружила, что оно действительно легко снимается. С облегчением вздохнув, я спрятала ободок в глубоком кармане короткого платья.

Мы уже подъезжали к воротам. Нам навстречу ехало несколько обозов – может, они успели покинуть Брошвиль, а может только подъезжали и их развернули на посту. Я не знала, но искренне надеялась, что нам не придется долго ждать у ворот.

Надеялась, что Фредерик захочет видеть сестру. Живой и невредимой. Потому что если не так… я боялась об этом думать. Теперь я сомневалась, что вообще знаю истинную натуру Рика.

Говорят, мантикоры могут проникать в разум, внушать свои мысли. Я одновременно надеялась на этот вариант и боялась его… что если Фредерик не признает собственную сестру, что если им управляют монстры? Хотя информация о таких способностях была несколько преувеличена. Мантикоры грандиозные манипуляторы, но ни одного подтвержденного магическим сообществом случая полного контроля мантикорами разума существа не было.

И всё-таки… надежда была и она одновременно меня пугала.

Мы подъехали к посту и спешились. Сторожевая башня имела примыкающую к ней деревянную пристройку, в которой и находились служители правопорядка. Высокий крепкий мужчина в форме, вцепившись пальцами в металлические перила, смерил нас настороженным взглядом. Взор зацепился на красную прядь волос и вернулся к рогам ас-алердина. Определенно он заметил и черного эскала за нашей спиной.

– Необычно… куда идете, путники?

– Возвращаемся в город. Пропустите? – спросил в свою очередь Ямин.

– Зависит от того, кем назоветесь.

Нас вновь смерили настороженным взглядом. Я поежилась. Чувствовала себя крайне неуверенно, особенно учитывая, что под моим плащом платье с оторванным подолом, а под плащом Ямина рваная одежда и раны… перемотанные этим самым подолом. Странная парочка, как ни посмотри. Но пока все эти огрехи скрывали плащи.

– Позови капитана стражи. Ему мы и представимся.

– Чтобы его позвать, я должен назвать ему причину.

– Придумай что-нибудь, – хмыкнул Ямин и склонил голову. – Думаю, глядя на нас, твоя фантазия работает на полную.

Этому перечить стражник не стал. Он действительно понимал, что мы не обычные путники. И пусть подлинность моей пряди была не подтверждена, но есть вероятность, что Фредерик, не найдя меня в храме, уже отправил ориентировку по всему Брошвилю о пропавшей сестре. А если он подчинил всех стражей себе, тогда он сейчас единственная власть в городе. Меня должны искать.

– Проходите, – внезапно произнес мужчина и, подтверждая мои домыслы, обратился ко мне: – Рад вашему возвращению, ваше высочество. Ваш брат сильно волновался. Его величество говорил, что вы можете прибыть с… женихом.