Читать онлайн Клинок ведьм бесплатно

Клинок ведьм

А. К. Mulford

THE WITCHES’ BLADE

Рис.0 Клинок ведьм

Печатается с разрешения Sandra Dijkstra Literary Agency и Synopsis Literary Agency

Перевод с английского Александры Румянцевой

Рис.1 Клинок ведьм

Copyright © 2022 А. К. Mulford

© А. Румянцева, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Глава первая

Рис.2 Клинок ведьм

В ушах звучала песнь смерти. А она все рубила и резала, пока медный привкус крови напитывал воздух. Сила текла в ее венах, словно раскаленное добела, расплавленное золото. Крики и плач постепенно стихали, и теперь Руа слышала лишь зов Бессмертного клинка, умоляющего ее пролить больше крови. В сознании боролись страх и восторг, радость и горечь. Она не могла удержать их внутри.

Сильные руки обняли ее и прижали к крепкой груди. Ухо обожгли горячее дыхание и шепот: «Боги, Руадора. Остановись».

Ведьмоубийца.

Его мольбу она определенно должна была пропустить мимо ушей. Но этот глубокий тембр проник в нутро, до самого сердца, и она ослабила хватку на рукояти клинка.

Дышать стало легче, и Руа огляделась: вокруг лежали мертвые и умирающие. Гнев Бабы Морганны сотрясал землю, стены домов крошились и рушились. Чужие руки крепче прижали ее к себе, тяжелое дыхание путалось в волосах, но, пока она разглядывала поле битвы, все это казалось таким неважным. И неожиданно Руа разглядела то, что заставило ее взять в руки древний меч, – Раффиел. Ее брат упер неподвижный, мертвый взгляд в небо, пока земля под ним ходила ходуном.

На протяжении многих лет их общение сводилось к неловкому обмену короткими фразами. Они могли бы наладить отношения, но возможность стать ближе у них жестоко отобрали. Это она во всем виновата. Она должна была схватить меч раньше, чтобы спасти брата. У нее появился бы шанс стать хорошей сестрой… но она слишком долго не могла решиться. Красные ведьмы точно бы в ней разочаровались.

Руа не была ведьмой-воительницей – лишь принцессой фейри, – и ее пугала та, в кого она превращалась, когда в ее в руках оказывался клинок. Она взглянула на рукоятку меча, украшенную темно-красными рубинами. Сила, заключенная в них, покалывала пальцы, словно статическое электричество. Ужас от того, что она совершила ошибку, ненадолго остудил пламя гнева, полыхающее в груди.

Жадно хватая ртом воздух, она вырвалась из рук Ведьмоубийцы. Как только он отпустил ее, холод впился в кожу. Сын Северного короля стоял неподвижно позади и осматривал побоище, которое Руа оставила после себя. Он назвал ее Руадорой, хотя на ней были чары… Как он понял, что она – принцесса Высокой Горы?

Магия проникала под кожу, зудела и вынуждала ее вновь принять облик фейри, отголоски битвы эхом отдавались в теле. Лишь несколько северян остались в живых, они сидели и тряслись от страха. Но истинный ужас вызывало не море крови, а безграничное страдание на лицах выживших. Вокруг было столько тел, сколько же пали жертвами ее клинка? Руа почувствовала подступающую тошноту. Не такого воина готовили из нее красные ведьмы. Она даже не могла взглянуть в глаза врагам, пока рубила их на части.

Баба Морганна остановила вихрь из обломков и уставилась на помост. Оглушительный грохот летящих вниз кусков камня уступил место жалобным воплям выживших. Руа проследила за ее взглядом: на белом мраморном полу, вся в крови, лежала ее сестра. Вокруг собрались люди. Глаза их были полны муки и паники, но смотрели они не на девушку на полу. Все взгляды были прикованы к ведьме с волосами цвета меди. Она безмятежно улыбнулась Реми, тряхнула косами и подняла кинжал.

Руа покрепче зажмурилась – она знала, что сейчас должно случиться. Мидон брик — самое могущественное оружие, драгоценный подарок ведьмы, решившейся обменяться судьбой с другим человеком. У Руа скрутило живот, руки затряслись, она пыталась разглядеть лицо Реми за спинами тех, кто заключил ее в круг. Вокруг ее сестры собралось так много людей – людей, готовых отдать свою жизнь в обмен на жизнь Реми. И вот она, Руа, – одиночка с мечом. Битва уже закончилась, но ее сердце до сих пор колотилось где-то в горле, а из глаз вот-вот брызнут слезы. Этого никто не должен видеть.

Она резко обернулась и схватила со стола ножны Бессмертного клинка. Руа сдернула их слишком резко, и короны Высокой Горы упали на пол. Но этого никто не заметил – все наблюдали за таинством мидон брика.

Руа убежала прочь, не зная, что за ней все же следила пара изумрудно-зеленых глаз. Пробегая мимо Верховной жрицы, она отвернулась, чтобы не встретить ненароком взгляд Бабы Морганны. Руа учили быть воином, стоять непоколебимо против врагов, не показывать слабости. А она всегда всех подводила. Ее сердце было слишком мягким для красной ведьмы и слишком жестоким для того, чтобы принадлежать фейри королевских кровей. Руа бежала все быстрее, отпихивая тела и обломки, попадавшиеся на пути, и наконец выбралась наружу. Она не могла позволить увидеть всем предательские, слабые слезы или то, как ее стошнит.

Она знала, как ужасно выглядело ее бегство. Но даже не обернулась, чтобы посмотреть, жива ее сестра или уже нет.

* * *

Бессмертный клинок пропах кровью, хотя его лезвие ни разу не коснулось кожи жертв. За перестуком своих шагов Руа все еще слышала крики умирающих, их мольбы о пощаде, но она была глуха к ним. Магия ревела и пульсировала в мышцах. Шорох от взмаха клинка, звук, с которым он вонзался в очередную жертву, – Руа до сих пор его слышала. Прошел день, а огонь битвы до сих пор бушевал внутри.

Стражница ее сестры, Бри, провела Руа по открытым коридорам, засыпанным снегом. Замок лежал в руинах, лишь немногие комнаты остались нетронутыми. Руа смотрела, как караван Реми удаляется вдаль, и застыла в раздумьях. Не ошиблась ли она, решив остаться здесь? Но прежде чем ее охватил ужас, ее позвали на заседание Совета.

Путь преградила очередная груда обломков, и Руа прижала дрожащую ладонь к бедру. Разрушительный гнев Бабы Морганны отметил каждый уголок Северного дворца. Бессмертный клинок позвякивал на поясе – напоминание о силе, которой она теперь обладала. Руа гордилась ею, но гордость отравлял страх – она пролила столько крови.

«Боги, Руадора. Остановись».

Руа уставилась на пол, под ногами захрустели осколки стекла. Морганна могла быть спокойной, а могла прийти в ярость – но она всегда знала, когда остановиться. И Руа боялась, что у нее никогда не получится владеть собой так же, как делала это Морганна. И если бы не вкрадчивый шепот Ведьмоубийцы, сколько еще жизней она бы оборвала?

Когда Руа появилась у импровизированного зала Совета, Бри открыла ей двери, как настоящей королеве. Высоко держа голову, Руа вошла в комнатку, размерами больше напоминающую кладовку, чем зал совещаний. У дальней стены расположились Ренвик и пожилой фейри, вокруг них сгрудились еще трое неизвестных ей членов Совета. Бледнолицые, седовласые фейри рассматривали бумаги и свитки, разбросанные по столу. Они оторвались от них и холодно оглядели Руа с ног до головы – ее темные волнистые волосы, смуглую кожу с веснушками и одежду, которая была явно не по размеру. Куртку ей одолжила Бри, и она в ней буквально тонула.

– Ты не носишь корону Севера? – спросила у Ренвика Руа и мысленно поморщилась оттого, как плохо прозвучали слова на ифике. Из трех языков Окрита на нем она говорила хуже всего, хотя именно ифик был самым распространенным.

На Ренвике не было короны, вместо нее он надел серебряную диадему со змейкой. Он выглядел великолепно в бархатном зеленом камзоле, расшитом золотом. Этот цвет шел Ренвику – его глаза на бледном лице сияли, словно изумруды. Свет, текший сквозь тонкое стекло, превращал его пепельно-русые волосы в золотой нимб.

Советники на секунду замерли, кто-то нахмурился, глядя на то, как она разглядывает диадему Ренвика. Рука Руа мгновенно скользнула к клинку, пальцы огладили золотые буквы на ножнах: «Каждый удар – это благословение или проклятие». Мхенбик, древний язык ведьм, Руа знала гораздо лучше родного ексшири. Она росла с красными ведьмами, от них ей и достался этот резкий акцент. Что бы подумали родители, покойные король и королева Высокой Горы, если бы услышали, как их младшая дочь, принцесса фейри, говорит как самая настоящая ведьма?

Резкий голос Ренвика вырвал ее из вихря мыслей:

– Принцесса Руадора. Добро пожаловать. Что до короны – мне нужно сделать новую.

– Новая корона для нового короля! – поддакнул старший советник.

Руа становилось не по себе, когда она представляла нового короля Востемура, который так стремительно взойдет на престол. Полы еще не успели отмыть от крови, а Ренвик уже настаивал на коронации. Руа подозревала, что это неспроста.

– Принцесса, это мои советники, – Ренвик жестом указал на четырех пожилых фейри. – Ромберг, Берекрафт, Фаулер и Барнс.

Фаулер, самый крупный мужчина, очевидно, не собирался признавать ее – он только усмехался и смотрел с отвращением. Неудивительно – Руа вроде бы принцесса Высокой Горы, а принесла на Совет Бессмертный клинок.

Ренвик тем временем продолжил:

– Их было двенадцать, но… – Он взглянул на рубиновую рукоять меча Руа.

Но Руа их убила.

Сверкающие молнии все еще пронзали ее душу, будто молили вновь взять клинок в ладонь. Это была сила, не похожая ни на какую другую – ни на обжигающую мощь фейри, ни на опустошение и головокружение от ведьминой ворожбы. За этим обманчивым чувством эйфории таилось нечто первобытное, обещание неограниченной власти. Наконец-то боялись ее, Руа, а не наоборот.

– И все они были верны вашему отцу, Ваше Величество, – проскрежетал Берекрафт. Он сидел к Ренвику ближе всего и говорил уверенно, так что Руа подумала, что на самом деле главный советник тут он.

– Да, конечно, – нахмурился Ренвик и внимательно посмотрел на Руа. – Мы как раз обсуждали поход на Север.

Руа принялась изучать карту, лежавшую на столе, – для удобства ее уголки придавили камнями. На ней был изображен весь континент Окрит. Северное, Западное, Южное и Восточное королевства окружали горную цепь, ее родину – королевство Высокой Горы. Столицу Ексшира чья-то рука бесцеремонно перечеркнула черным крестом. Руа не была там ни разу с тех пор, как ей исполнилось пять. Она выросла в лесах к северо-востоку от столицы вместе с красными ведьмами, бежавшими от бывшего Северного короля. Им нужно нарисовать новую карту, ведь Ексшир восстанет из пепла – ее сестра позаботится об этом.

Внезапно заговорил самый низкорослый и щуплый советник, Барнс:

– При всем уважении, Ваше Величество, ваш дядя все еще на Севере. Вы считаете, что отправиться туда сейчас – это удачная идея?

– Твой дядя? – переспросила Руа.

Челюсти Ренвика на мгновение сжались, но он произнес:

– Мой дядя – настоящая угроза на Севере. После убийства моего отца у твоего королевства появилось больше врагов, принцесса.

Ледяной ветер задувал в окно, шелестя бумагами на столе.

– Ты о печально известном Балорне Востемуре?

Ренвик поднял брови:

– Его не было здесь, когда погиб твой отец? Ты слышала о нем?

Хоть Руа в детстве ограждали от контактов с внешним миром, она все же слышала о Балорне: книги с рассказами о нем ей дарили красные ведьмы. Позже по их селениям ходили слухи о том, что тот после смерти отца сошел с ума и стал очень кровожадным. И даже по прошествии многих лет пожилые ведьмы помнили о нем. Они рассказывали, что осада Ексшира была идеей Валорна – как и пытки, которые он устраивал синим ведьмам за их пророчества. Руа надеялась, что тело Валорна сейчас лежит среди сотен тех, кого поразил Бессмертный клинок.

– Валорна здесь не было, по требованию покойного короля он не покидает Севера. – Руки Барнса подрагивали, и он с силой сжал кулаки.

– Да уж, он вечно портил вечеринки, – с горькой ухмылкой добавил Ренвик и посмотрел на советников. – Нам нужно ехать на Север и найти Ведьмино стекло. В нем скрыта слишком большая сила, чтобы она досталась Балорну. Что бы он ни задумал, мы должны его остановить.

– А что он задумал?

– Он называет себя Королем Северного королевства, – прохрипел Фаулер. – По его мнению, Его Величество недостоин занять трон, потому что он – предатель.

Услышав о предательстве, Ренвик и бровью не повел. Руа неплохо разбиралась в азартных играх, чтобы понять, что тот пытался тщательно скрыть эмоции – остекленевшего на секунду взгляда Ренвика ей было достаточно.

– Нам нужно вернуть под свой контроль крепость синих ведьм. Ведьмино стекло точно там.

– Что это? – Все взгляды в комнате одновременно устремились на нее, и Руа застыла.

– Значит, она слышала о Балорне, а о Ведьмином стекле – нет? – Фаулер саркастически хмыкнул, и Руа стиснула зубы.

– Я ничего не знаю о синих ведьмах. Они слишком хорошо хранят свои секреты.

На помощь ей пришел Ренвик:

– Ведьмино стекло – священный камень синих ведьм, такой же, как рубины в твоем мече или камни в амулете, который носит твоя сестра. Он способен усиливать магию синих ведьм и приводить в действие их древние проклятия.

Он рассматривал карту и задумчиво поглаживал нижнюю губу большим пальцем.

– Если Ведьмино стекло находится у Валорна… – Ренвик глубоко вздохнул. – То мы должны вернуть его, иначе весь Окрит будет обречен.

Руа не собиралась искать сокровище ведьм. Она готова была и дальше размахивать мечом и пугать оставшихся преданных фейри – но она не могла снова вернуться к ведьмам. Глубоко вздохнув, она повела плечами и хмуро посмотрела на Ренвика.

– Это все, что вам нужно на Севере?

Ренвик поджал губы и окинул ее взглядом:

– Не все. Еще мы восстановим Северный дворец.

Все члены Совета молчали, и Ренвик указал на какую-то точку на карте. На верху Северного королевства, почти у самого побережья, виднелись овальные отметки. «Ледяные озера», – подумала Руа.

– Вы что, хотите перенести столицу в Мурренейр? – Барнс во все глаза смотрел на Ренвика. К нему тут же присоединился Ромберг:

– Вы считаете это разумным, Ваше Величество? Ледяные озера слишком далеко, дорога к ним будет чересчур трудной для любого вельможи, – прогнусавил он. – Как насчет Андовера?

– В Андовере полно верноподданных моего отца. Это как Друнехан. Если мы останемся там, нам придется отрастить глаза на затылке, иначе нас убьют. – Берекрафт слушал доводы Ренвика и морщил лоб. Руа готова была поклясться, что на лице советника мелькнуло что-то похожее на печаль. Ренвик продолжал:

– У нас есть связи с Мурренейром. Многие хотят, чтобы наша столица находилась там, я уверен, что люди последуют за нами.

– Балорн попытается остановить тебя, – предупредил Фаулер. – Он не позволит тебе забрать крепость синих ведьм так просто.

Изумрудные глаза Ренвика снова обратились к Руа.

– Как же повезло, что у нас есть Бессмертный клинок, не так ли?

Она выдержала его взгляд, на мгновение задумавшись, какого же цвета искорки в ее карих глазах? Кажется, они такие же зеленые, как радужка Ренвика. Руа тут же отогнала от себя эту мысль и кивнула, соглашаясь.

Ренвик по очереди оглядел советников.

– Мы отправимся в поход завтра. Сделайте все необходимые приготовления и соберите стражу. Нам еще многое предстоит сделать.

Ренвик поднялся, но путь ему преградила Руа.

– Что будет с ведьмами?

Весь Совет тут же повернулся к ней, их тяжелые взгляды пригвоздили ее к месту. Ренвик прищурился:

– А что с ними?

– Ты уже подписал акт об их освобождении?

Взгляды советников метнулись к Ренвику. Руа нахмурилась: конечно, никто даже не вспомнил о синих ведьмах, что до сих пор были в рабстве у Северной короны. Что Совет собирался сделать с ними?

– Что ты предлагаешь? – Ренвик откинулся в кресле и посмотрел на Руа.

– Все ведьмы должны обрести свободу. – Все молчали, и она добавила: – Немедленно.

Фаулер даже не взглянул на нее и обратился к Ренвику:

– Ваше Величество, не кажется ли вам, что более разумно было бы освобождать ведьм… постепенно? Излишняя поспешность нарушит их привычный уклад…

– Все ведьмы обретут свободу немедленно, – прорычала Руа. – Те, кто решат остаться, получат справедливое вознаграждение и выходные, как и другая прислуга. Но они остаются в своем праве уйти, куда пожелают.

– И куда же, по-твоему, они пойдут? – Хищные змеиные глаза Ренвика уставились на Руа.

Тут же зашумели советники:

– Сейчас у нас переходный период, меняется власть. А такие вещи требуют времени, – начал Барнс, но его перебил Фаулер:

– У этой девчонки нет ни политической смекалки, ни лидерских качеств.

Как только с губ фейри сорвалось слово «девчонка», спина Руа моментально выпрямилась, а рука сама потянулась к клинку. Он словно почуял ее ярость, и рукоять меча нагрелась в ладони.

– Никто не смеет говорить со мной свысока. Я не ребенок.

– Да вы только гляньте на нее, Ваше Величество! – Фаулер подскочил к Ренвику и заверещал, брызжа слюной. – Она еще девчонка, притом довольно бестолковая.

Руа покрепче ухватилась за меч, и огонь потек быстрее в жилах, но Фаулер не успокаивался.

– Она не имеет права быть в Совете! Все, что она может – это чуть что бездумно хвататься за меч!

Фаулер повернулся к Руа. Его глаза, горящие ненавистью, остановились на ее пальцах, что сжимали рукоять Бессмертного клинка, и он рассмеялся.

– Что ж, девчонка! Если ты думаешь, что настолько сильна с этим мечом…

Мужчина не успел закончить: Руа обнажила клинок и рассекла им воздух. На другом конце стола Фаулер беспомощно вытаращил глаза и схватился за горло. Из зияющей раны брызнула кровь и полилась по его серой тунике, окрашивая ткань пунцовым. Фаулер судорожно хватал воздух, пока его тело с влажным шлепком не свалилось на пол. Руа понимала, что превратилась в такого же монстра, как и фейри вокруг нее. Но шокированное лицо Фаулера заставило ее ухмыльнуться. Они не должны забывать, кто был настоящим хозяином Бессмертного клинка.

– Я был бы признателен, если бы ты прекратила убивать членов моего Совета, принцесса. – Ренвик брезгливо поглядел на Фаулера, словно мертвое тело у его ног лишь доставляло мелкое неудобство. Было ясно, что убийство для него – не в новинку. Не зря же его называли Ведьмоубийцей. Руа невольно подумала, сколько же раз Ренвик наблюдал, как в чьих-то глазах гаснет жизнь?

Руа убрала волшебный меч в ножны.

– Фаулер не слушал ни твоих приказов, король Ренвик, ни моих. Я не потерплю такого неуважения, и ты тоже не должен, если хочешь сохранить корону. А теперь… – Она угрожающе склонилась над столом и тихо продолжила: – Ведьмы получат свободу.

Ренвик долго и пристально смотрел ей в глаза – дольше, чем она желала бы, дольше, чем готова была выдержать. Ей невыносимо хотелось отвести взгляд. Что за мысли таились за этими зелеными глазами?

Наконец он качнул головой и взял лист пергамента, чтобы составить указ. Ей Ренвик ничего не ответил.

Глава вторая

Рис.3 Клинок ведьм

Руа посмотрела вниз на Друнехан, сквозь плотную пелену снега она едва могла разглядеть его очертания. Теперь его можно было назвать столицей королевства лишь с натяжкой. Во дворце и на прилегающей территории царило запустение. Черные глазницы разбитых окон смотрели на заснеженные сады, усеянные обломками. Руа была рада покинуть это место. Она была уверена, что большинство людей, бродивших по улицам уничтоженного города, обрадовались бы ее смерти.

Бри с громким стуком закрыла огромный черный сундук, вырвав Руа из невеселых мыслей. От неожиданности она вздрогнула – и тут же стиснула зубы, отругав себя за излишнюю нервозность. Всего несколько дней назад ей чуть не отрубили голову, но она не собиралась никому говорить о том, к чему привело такое близкое знакомство со смертью. На Севере она не могла позволить показывать слабость.

Бри опустилась на обитую черной кожей крышку сундука. Некоторые называли их с братом Орлами-близнецами, и было ясно почему. С короткими волосами цвета меди, орлиным носом и золотистыми глазами, Бри была необыкновенно красива. Теперь ее можно было называть Одинокой Орлицей – брат Талхан отправился поддерживать мир на Востоке.

– Неужели мне правда это все нужно? – Руа с сомнением смотрела на сундук, набитый до краев одеждой и другими вещами, которые бог знает как умудрилась добыть Бри. – Мне бы хватило какого-нибудь мешка.

Бри прищурилась и поглядела на дорожную сумку, которую Руа выпросила у слуги из дворца. Очень скоро эта старая рухлядь размокнет под дождем и развалится на кусочки – ясно, при дворе Руа не слишком жаловали.

– Хотя мы и направляемся к Ледяным озерам, – Бри вперила золотой взгляд в Руа, – это тебе не какое-нибудь поселение ведьм. Тебе компанию составит король Северного королевства.

Руа закатила глаза: ей было плевать, во что одеваться перед Ренвиком. Он был Ведьмоубийцей, настоящим злодеем. Или почти настоящим. В конце концов, именно он помог ее брату победить бывшего короля Севера. Руа все еще не понимала, почему он так поступил. Неужели настолько ненавидел отца, что готов был заключить союз с врагами короля? Неужели настолько жаждал власти?

– И что?

– И то, – огрызнулась Бри, уперев локти в скрещенные колени, – что ты представляешь Высокую Гору, королевство, которое многие сейчас считают слабым. Ты должна быть сильной, безупречной во всем. Если оденешься в драные ведьминские лохмотья, наши враги не поймут послания, которое мы хотим передать миру.

– А разве одежда должна о многом говорить? – Руа нахмурилась, глядя на огромный сундук.

Бри хмыкнула:

– Здесь не бальные платья и диадемы. Тут теплые вещи, кожа и оружие.

Руа посмотрела на Бессмертный клинок, лежавший на ее кровати, и кивнула.

– Хорошо. Я бы не отказалась пристегнуть к поясу еще несколько кинжалов.

Бри посмотрела на Руа и спросила:

– И как долго ты тренировалась с мечом?

Руа мгновенно напряглась, но ответила:

– Достаточно долго. Ковен настоял на моем обучении.

Бри снова ухмыльнулась:

– А мне начинают нравиться эти ведьмы.

Руа скривилась, но все же произнесла:

– Да. Их забота была… всеобъемлющей.

– Сколько тепла в твоих словах! – фыркнула Бри.

Но это был самый искренний комплимент, который Руа смогла придумать. Красные ведьмы никогда не были по-настоящему близки с ней. Она всегда была для них «другой», символом всего, что они потеряли. Они давали ей еду, кров, учили ее, но на этом все. Руа ни разу не видела ведьму, которая бы плакала и жаловалась. Она была слишком нежной по сравнению с ними. И после всего, через что ведьмы прошли, Руа казалось неуместным приставать к ним со своими чувствами и переживаниями. Но она была благодарна за то, что они оберегали ее все эти годы, пока сами пытались восстановить свой шабаш в диких лесах за Храмом Ексшира.

Руа потянулась за Бессмертным клинком. Когда она медленно достала его из ножен, что-то в ней успокоилось. Словно какой-то волшебный бальзам наконец унял безумный зуд, о котором она и не подозревала. Она повертела клинок в воздухе, осматривая потертости по краю.

– Что здесь написано? – Бри указала на слова на мхенбике на ножнах.

– «Каждый удар – это благословение или проклятие».

– Значит, за все эти годы я даровала много благословений, – улыбнулась Бри.

– Меня интересуют только проклятия, – пробормотала в ответ Руа, водя клинком по воздуху. Его тяжесть приятно отдавалась в мышцах.

Бри настороженно следила за ее пассами, будто одно неверное движение – и ее разрубит пополам.

– Как ты нацеливаешь его магию?

– Клинок знает, как его держать. И это же известно моим рукам. Я ни о чем особо не думаю – это скорее лишь желание. Намерение.

Руа подняла меч выше, направив его в потолок, и добавила с улыбкой:

– Тебе вреда он не причинит.

– Не уверена, – Бри будто сжалась. – Он выглядит так, будто уже многих порубил на кусочки.

Руа непонимающе посмотрела на Орлицу. В чем воительница фейри обвиняла ее? Видела ли она, что произошло в Большой зале? Знала ли, как Руа неистово взмахивала Клинком и в тот момент чувствовала себя настолько свободной, что ей было плевать, кто станет следующей его жертвой?

Липкий, горячий стыд обжег кожу Руа, словно клеймо. Тихий голосок в ее голове принялся нашептывать, что она не заслужила владеть этим древним мечом.

– От Бессмертного клинка пострадали только те, кто этого заслуживал.

– Это опасная игра, друг мой. Но тебе повезло, что я играю в нее уже много лет и довольно неплохо.

– Что за игра?

Золотые глаза Бри потемнели и отливали янтарем.

– Решать, кому жить, а кому – умереть.

Руа пыталась не хмуриться. Она опустила Бессмертный клинок, его острие уперлось в каменный пол.

– И как же ты тренируешься? Для этого ведь нужно убивать.

В этот момент она осознала всю ответственность, которая легла на нее вместе с правом владеть Бессмертным клинком. Она будет убивать и дальше, возможно, до конца своих дней. Она была хозяином клинка смерти – он мгновенно выбрал ее, а она – его. Но, несмотря на это, в нужный момент она не смогла достать его из ножен достаточно быстро. Если бы только он оказался в ее руке на несколько секунд раньше, Раффиел, быть может, был бы жив. Ее нерешительность стоила ему жизни. И она знала, почему колебалась тогда – часть ее инстинктивно понимала, что, стоит ей взять в руки этот меч, как жизнь изменится навсегда. И та непроглядная тьма, что годами клубилась в ней, поднимется на поверхность. Теперь, когда Бессмертный клинок принадлежал ей, она все еще боялась того, кем может стать.

– Ты можешь тренироваться со мной, – сказала Бри, вновь вырвав Руа из плена мрачных мыслей. – Мне тоже нужно оттачивать мастерство, а я не хочу иметь дел с этими дураками с Севера.

Руа улыбнулась и кивнула.

Бри поднялась и направилась к двери.

– Я должна связаться с Реми, рассказать ей о переезде на Север. Передать что-то твоей сестре?

Руа изо всех сил старалась научиться разжигать магическое пламя, Огонь фейри, которым те пользовались для общения, но у нее не было никого, с кем хотелось бы поговорить. Реми ей тоже нечего было сказать. Но, когда Бри взялась за ручку двери, она вспомнила кое о чем.

– Только не говори ей о советнике.

Бри обернулась и красноречиво выгнула бровь.

– Пожалуйста, – выдавила Руа, чувствуя себя довольно жалкой. Она не хотела, чтобы сестра беспокоилась о клинке или плохо думала о ней. Руа до сих пор не могла понять, как общаться со старшей сестрой. Хотя «старшая» звучало довольно глупо. Через неделю Руа исполнялось девятнадцать, и целый месяц они с Реми будут одного возраста. Той исполнится двадцать лишь после Зимнего Солнцестояния.

Словно прочитав ее мысли, Бри произнесла:

– Знаешь, Реми не такой человек. Она не станет осуждать тебя.

Руа прикусила губу.

– Я понятия не имею, что она за человек.

– Ну, ты можешь попытаться это выяснить, – дерзко заметила Бри, легко загнав Руа в ловушку.

– Ты можешь идти, – ответила Руа, хотя Орлице не нужны были ее разрешения. Она повернулась к окну и уставилась на серебристое море снега. Огонь жарко горел в камине, но она все равно ощущала неприятный холод, поселившийся в душе.

Бри весело хмыкнула. Словно пропустив приказ Руа мимо ушей, она продолжила:

– Когда я встретила Реми, она была в ужасе от самой себя.

Руа обернулась. Сложно было поверить, что та яростная воительница, которую она видела в Большой зале, не верила в себя!

– Медленно, шаг за шагом, но Реми обрела силу и уверенность. Ее храбрость – не дар природы. Она была завоевана тяжким трудом.

Руа через силу сглотнула. Возможно, она тоже сможет обрести уверенность и воспитать в себе храбрость. Иногда ей хотелось, чтобы Баба Морганна осталась и вела ее вперед. Жить гораздо проще, когда тебе говорят, что делать.

– Похоже, она хороший человек, – выдавила Руа.

– Так и есть, – ответила Бри. – Как и ты.

Одна мысль о том, что этой воительнице фейри не плевать на нее, заставила Руа вздрогнуть. Сейчас она проявила к ней доброту. Но Бри заберет слова назад – это лишь вопрос времени.

– Ты даже не знаешь меня, – ощетинилась Руа. – Я могу быть чудовищем.

Бри усмехнулась и покачала головой.

– Что ж, я люблю заводить дружбу с монстрами.

Руа поняла, что Орлица не собирается сдаваться. И какой бы она ни была колючей и неприятной, воительница фейри полна решимости остаться с ней. Руа была рада, что именно Реми стала следующей в очереди на трон Высокой Горы. Бремя Бессмертного клинка было тяжелым, но носить корону королевства еще сложнее.

Руа не собиралась встречаться с сестрой до Зимнего Солнцестояния – так у нее появится время разобраться с собой и своей новой силой. Следующие несколько недель она проведет, наводя порядок на Севере. А еще ей нужно было научиться быть принцессой Высокой Горы.

– С тобой все будет в порядке?

Вопрос Бри заставил что-то в груди Руа сжаться. Даже когда она отталкивала Бри, Орлица оставалась рядом. Возможно, Бри была единственным человеком, способным справиться с перепадами настроения Руа – и была такой же суровой и твердой, как и она сама. Может, Руа даже могла бы стать ее другом? Если, конечно, не начнет снова все портить.

– У меня все под контролем. – Руа старалась звучать уверенно, но понимала: Бри прекрасно знает, что она лжет. Она не могла понять, сама ли управляет Бессмертным клинком или это меч управляет ею. Руа взглянула на золотые буквы мхенбика и вздохнула. Ее мало волновали удары Клинка – важнее был сам меч. Будет ли он благословением или станет проклятием?

* * *

Ледяной ветер схватил волосы Руа и хлестал ими по ее лицу. На них обрушился настоящий вихрь, и она стиснула зубы. Справа Бри тоже напряглась, готовая к новому порыву ветра. Ренвик стоял перед длинной вереницей черных и посеребренных карет. Руа пригляделась и поняла, что это вовсе не кареты. Вместо колес были металлические полозья, изящно закрученные вверх спереди.

– Во имя Богини, что это такое? – Бри с недоверием смотрела на странный транспорт.

– Полагаю, ты просто никогда не ездила на санях, – заметила Руа. По правде говоря, сама она вживую саней тоже никогда не видела – разве что в книгах.

– Это возок, а не сани, – поправил Ренвик, подойдя к ним. Он засунул руки глубоко в карманы плотной серой мантии, черты лица под ударами снежной бури заострились.

– Отлично. Возок. – Руа нахмурилась. – Долго нам ехать?

– Восемь часов до Бруфдорана, – чей-то голос прорвался сквозь вой ветра. Солдат, больше похожий на великана-людоеда, подошел к Ренвику. Он был мускулист, от линии роста коротких медных волос и до самой щеки тянулся глубокий шрам. На нем не было ни доспехов, ни шлема Северного королевства – вместо них солдат надел тяжелую черную мантию. На фоне загорелой кожи и этого темного одеяния его глаза казались еще чернее.

– Ваше Высочество, это Тадор Элорис, мой личный стражник. – Ренвик жестом указал на фейри рядом с собой, и Руа удивленно поглядела на него.

– Ты не доверяешь охране короля? Думаешь, они не смогут тебя защитить?

– Я доверяю лишь тем, кому сохранил жизнь. – Ренвик сжал челюсти. – Тадор верен мне, а не Короне.

Руа понимала его. Правда, она не знала, каково это – когда кто-то был предан только тебе. Даже свою телохранительницу, Бри, она одолжила на время у сестры.

Внезапно над их головами раздался отрывистый птичий крик, а затем с неба спикировал ястреб. Руа отшатнулась, закрыв лицо руками.

– Птица не причинит тебе вреда. – Тадор усмехнулся. Его улыбка выглядела покровительственной, и это не понравилось Руа. Она нахмурилась и тут же почувствовала взгляд Ренвика. Конечно, он видел, как она испугалась ястреба. Пытаясь скрыть смущение, Руа решила представить Бри:

– Это Бриата… – Черт, она ведь даже не знала ее фамилии! Но Бри пришла ей на помощь.

– Катулл, хотя ему это и так известно. Если до места ночевки нам придется добираться восемь часов, то давайте поспешим, – сказала Бри, но с места не сдвинулась, ожидая дальнейших указаний Руа.

Тадор окинул Бри взглядом, и его губы растянулись в пошлой ухмылке. Руа тут же напряглась, готовая отчитать его за то, что он так неподобающе относится к ее телохранительнице, но Бри ее опередила:

– Я уже говорила тебе, Тадор. Если думаешь, что я стану твоим спарринг-партнером, то ты ошибся адресом.

Руа поняла, о каком именно «спарринге» говорит Бри. Она отвернулась и пошла к саням, ее стражница подмигнула Тадору и направилась следом. Руа уже и забыла, что все эти фейри принадлежат к знати и с детства знают друг друга. Вероятно, они посещали одни и те же праздники, балы и маскарады.

Когда они подошли к саням, слуга, сидевший рядом с возницей, спрыгнул со своего места и с поклоном открыл им дверь. Возница потянулся к заплечному мешку Бри:

– Могу я взять вашу сумку? – Но стражница выдернула кожаные ремешки из его рук.

– Нет, нельзя, – отрезала она.

– Но… но у нас есть сани для багажа. Багаж Ее Высочества уже там и… – Его голос звенел, словно то, что Бри собиралась взять сумку с собой, было настоящим святотатством.

– Багаж едет с нами. Давай, трогай. – Бри подбородком указала на козлы. Руа пришлось прикусить губу, чтобы не улыбнуться. Чтобы отвлечь слугу от несговорчивой стражницы, она приняла его руку и забралась в сани.

Обстановка в них была как в обычной карете. Стенки были темными, синие бархатные подушки устилали сиденья по обе стороны от двери, наверху располагалась полка для шляп и перчаток. Небесно-голубые занавески закрывали запотевшие окна.

Бри протиснулась внутрь вслед за Руа, припорошив пол снегом. Усевшись, она бросила сумку на пол, заполнив все свободное пространство между сидениями. Руа посмотрела на поклажу, и Бри, заметив ее взгляд, пожала плечами:

– Не люблю расставаться со своими вещами.

Руа нечего было возразить, и она смогла только выдавить:

– Ага. Хорошо.

Тяжело вздохнув, она села, поставив мокрые сапоги на сумку. Бри отстегнула кинжал с правого бедра и положила его под атласную подушку кресла, а затем вытянулась на сиденье во весь рост.

– Ты уже решила вздремнуть? Еще ведь только утро, – удивилась Руа.

Бри в ответ хихикнула:

– Надеюсь, ты захватила с собой книгу. – С этими словами она уткнулась лицом в подушку, и Руа закатила глаза.

Снаружи раздались крики возниц, и сани ожили. Руа резко бросило вперед, и она еле удержалась, чтобы не упасть. Но новых толчков не последовало, сани мягко покатились по снегу. С атласных подушек напротив уже слышалось глубокое дыхание Бри.

За окном проплывал темный, заброшенный Друнхан. В баках горел мусор, распространяя тошнотворный аромат. На каменных стенах углем были нацарапаны непристойности и фразы «Убить ведьму» и «Уничтожить Ведьмоубийцу». Руа внутренне содрогнулась. Объединить Северное королевство будет непросто.

Они могли справиться с разъяренной толпой, но истинная угроза ждала на Севере. Если дядя Ренвика завладеет Ведьминым стеклом, то волна насилия превратится в цунами. А Руа направлялась в самый его центр.

Глава третья

Рис.4 Клинок ведьм

Сани определенно понравились Руа – они шли плавнее, нежели обычные кареты, не подпрыгивали на ухабах и не раскачивались из стороны в сторону. Она протерла запотевшее окно и посмотрела наружу. Все кругом было белым – лишь иногда вечнозеленые ели и сосны мелькали среди бесконечного мертвого леса. Когда они обогнули холмистые предгорья, она увидела, как их караван растягивается в цепочку на узком перевале. По меньшей мере тридцать саней, набитых припасами, слугами и стражниками, ждали своей очереди, чтобы отправиться дальше, к Ледяным озерам Мурренейра.

Руа задумалась, правда ли лед там настолько толст, что весь караван может расположиться посреди озера и разбить лагерь? Леса Высоких гор зимой были засыпаны снегом, в некоторых местах тропы упирались в ледяные наросты. Но там его все же было гораздо меньше, чем здесь, – редко сугробы вырастали выше колена. Даже тогда Руа и ведьмы оставались дома, расположившись вокруг костров и пережидая долгую зиму.

Селение красных ведьм было устроено довольно просто. Их хижины прятались в долине горы Эулотрогус, в полудне пути на запад от Храма Ексшира. Дома были расположены так, чтобы дым от печей и костров не увидели мародеры или проходящие мимо солдаты Севера. Никто не хотел подниматься на Эулотрогус без причины или рассматривать ее приплюснутую вершину.

В детстве Руа много раз слышала историю о том, как Баба Морганна обрушила эту гору на армию Севера и спасла красных ведьм. И то, что селение пряталось в горах, было напоминанием о том, что ведьмы потеряли. Каждое утро, глядя на вершину Эулотрогуса, Руа думала, что должна быть как можно более незаметной и благодарной судьбе за то, что вообще жива. При этом она отчетливо чувствовала боль красных ведьм, когда те смотрели на нее, словно это семья Руа уничтожила их ковен.

Внезапно сани резко остановились, и Руа пришлось схватиться за край сиденья, чтобы не упасть. Неужели они уже прибыли? Раздался крик, и Бри во мгновение ока вскочила и выхватила кинжал из-под атласной подушки. Затем она открыла дверь и выглянула наружу. Руа заметила, как на секунду ее золотые глаза расширились от ужаса.

– Эм. Если бы я попросила тебя подождать меня здесь, ты бы согласилась? – Бри забралась обратно в сани и поглядела на Руа. Ее рука тут же скользнула к Бессмертному клинку.

– Ни за что.

– Так я и думала. Тогда приготовься к тому, что увидишь.

Руа прикусила щеку: что бы там снаружи ни находилось, оно явно не сулило ничего хорошего. Она провела пальцами по рубиновой рукояти Бессмертного клинка. Меч был наготове, словно только и ждал, когда его вытащат из ножен.

Руа вылезла из саней и провалилась в глубокий снег – полозьев не было видно, сугробы доходили до днища кабинки. У деревьев выстроилась группа солдат. Руа приблизилась к ним и наконец увидела, что так поразило Бри: к деревьям были прибиты пять обнаженных тел.

Трупы, покрытые алыми следами от ожогов, уже окоченели и смотрели на путников пустыми глазницами. Перед ними на снегу кто-то вывел кровью слово «Предатель».

Руа ахнула, к ней тут же обернулся Ренвик, стоявший рядом с солдатами. Его угольно-серая мантия развернулась, точно веер. Взглянув на нее, он стиснул зубы, и Руа подумала, что он прикажет вернуться в сани. Но Ренвик ничего не сказал.

– Кто эти люди? – прошептала Руа.

– Это наши слуги. Они первыми направились на Север, чтобы разбить для нас лагерь. – Ренвик посмотрел на Тадора. – Позови Анерин.

Телохранитель кивнул и направился к саням.

– Это дело рук твоего дяди. – Голос доносился из глубин складок мантии человека рядом, но Руа догадалась, что это пожилой советник Ренвика, Берекрафт.

– Похоже на то. – Ренвик рассматривал надпись на снегу, кровь из красной стала коричневой. То, что она не была свежей, утешало – как и то, что тела на деревьях окоченели и посинели. Значит, убийцы давно ушли.

– Как думаете, он нападет снова? – спросила Бри, ее рука переместилась ближе к кинжалу.

– Это лишь вопрос времени, – ответил Берекрафт. – Этот человек, может, и безумен, но не дурак. Балорн не стал бы нападать на наш караван – здесь слишком много солдат.

Ренвик посмотрел на советника.

– Только если он сам не собрал армию.

– И именно поэтому мы направляемся на Север, – подтвердил Берекрафт. – Мы должны отрезать Валорна от северных регионов и держать подальше от крепости синих ведьм. Нельзя позволить ему собирать новые отряды.

Как раз вернулся Тадор, с ним шла девушка в мантии цвета индиго. Хотя она была ненамного ниже Руа, рядом с королевским телохранителем казалась совсем крошечной. Она откинула капюшон: темные локоны, в тон обсидиановой коже, были аккуратно убраны за округлые уши. Девушка была молода, почти подросток – может, даже младше Руа.

– Кто это сделал, Анерин? – спросил Ренвик, и пальцы девушки охватило голубое пламя. Ее темные глаза мерцали, как два сапфира. Наконец, она моргнула, и пламя погасло.

– Вам уже это известно.

Руа смотрела на нее во все глаза: Анерин не имела ничего общего с синими ведьмами, которых ей довелось увидеть в ночь гибели Хеннена Востемура. Верховную жрицу с ног до головы покрывали ожоги и шрамы. У нее не было волос, а глаза были зашиты. Девушка, стоящая перед ней сейчас, была цела и невредима.

– Балорн освободил их? – Голос Ренвика превратился в шепот.

– Забытые теперь скитаются, Ваше Величество. Но они несвободны. Кто-то воспользовался Ведьминым стеклом.

– Черт! – выругался Тадор. – Откуда Балорну известно, как с ним обращаться?

– Кто такие эти Забытые? – Все взгляды обратились к Руа, и Ренвик произнес:

– Обсудим это в Бруфдоране, до него всего пара часов пути.

– Не стоит нам здесь оставаться, – кивнула Бри. Она осматривала лес в поисках врагов. – Вдруг кто-то из убийц остался неподалеку и теперь наблюдает за нами?

– Ты поедешь с Бри. – Руа наградила Тадора тяжелым взглядом и повернулась к Ренвику: – Мы обсудим Забытых прямо сейчас.

– Как скажете, Ваше Высочество. – Ренвик усмехнулся и жестом пригласил ее к своим саням.

Бри хотела было возразить, но взгляд Руа был так выразителен, что стражница сдалась и лишь сказала:

– Только постарайся не убить его.

Целых два часа в санях наедине с Ренвиком Востемуром – не слишком приятное времяпрепровождение. Но Руа нужны были ответы, и немедленно, так что она готова была переступить через себя.

* * *

Сани дернулись и покатились, Бессмертный клинок съехал с пояса Руа на сиденье. Она больше не чувствовала его тяжести, но снимать меч в присутствии короля Севера не собиралась. Ренвик уставился на ножны.

– Говори, – приказала Руа и скрестила руки на груди.

Ренвик только улыбнулся:

– Ты хоть и выросла в лесу, но приказы отдаешь как настоящий монарх.

Руа проигнорировала его лесть – у нее были дела поважнее.

– Кто такие эти Забытые?

Ренвик тяжело вздохнул и взглянул на запотевшее окно, будто все еще видел за стеклом пять окровавленных тел, прибитых к деревьям. Руа подумала, что никогда не сможет забыть эту картину – она будет преследовать ее в кошмарах, хотя они и без того были ужасными.

– Думаю, ты слышала о том, что мой отец делал с синими ведьмами? Он пытал их.

Руа тут же вспомнила Верховную жрицу – ее зашитые глаза, тело, покрытое ожогами.

– Отец знал, что эмоции делают магию ведьм сильнее. И нет ничего сильнее страха перед болью.

– Он буквально выжигал видения из них, – прошептала Руа.

– И это тоже.

Взгляд холодных зеленых глаз задержался на лице Руа, и Ренвик продолжил.

– Крепость синих ведьм находится за Ледяными озерами Мурренейра – по большей части, именно там все и происходило. Пытками занимался мой дядя Балорн. Он был от этого в восторге.

Руа поерзала на плюшевой подушке:

– А Забытые?

– Балорн был мастером пыток. И так ломал некоторых ведьм, что они становились бесполезными – превращались лишь в тени самих себя, потому их запирали в подвалах крепости.

Ренвик опустил глаза и принялся рассматривать руки.

– Смерть была бы для них более гуманным исходом.

– Так почему он не убил их? – В голосе Руа звенела ярость. Свести ведьм с ума, а потом наслаждаться их страданиями – с таким злом она еще не встречалась, и оно было выше ее понимания.

– Возможно, Балорн думал, что от Забытых можно еще чего-то добиться. Или же он оставил их как своего рода… сувенир. Может, собирался выпустить их на волю – когда-нибудь.

Лицо Ренвика было таким неподвижным, что Руа засомневалась, дышит ли он. Что-то мучило его, хоть она и не понимала, что.

– А может, Балорн просто хотел видеть их боль. – Ренвик вскинул руку ко лбу, на лице его мелькнула гримаса боли. Он принялся массировать висок.

– Что-то случилось?

Ренвик тут же отдернул ладонь.

– Ничего, просто головная боль, – огрызнулся он.

– Может, стоить позвать коричневую ведьму?

Для фейри головные боли были редкостью. Они могли сами быстро исцелять недуги, перед которыми ведьмы и люди оказывались беспомощны. При этом королевские особы имели при себе целую свиту ведьм: синяя могла увидеть недосягаемое, красная – оживить умерших, зеленая готовила пищу, а коричневая исцеляла. Раньше существовали и фиалковые ведьмы: они занимались магией ароматов и благовониями, но, к сожалению, давно исчезли.

Конечно, в свите Ренвика была коричневая ведьма. Но он сжал зубы и прохрипел:

– Я в порядке.

Правда, на взгляд Руа, Ренвик был далеко не в порядке. Под его покрасневшими глазами залегли фиолетовые тени, и без того бледная кожа стала еще белее и отливала зеленым. Ренвик пытался держаться, но выглядел так, будто не спал несколько недель.

Руа лишь пожала плечами – его здоровье ее мало заботило.

– Итак, значит, Балорн освободил Забытых из крепости ведьм. И таким образом позволил им примкнуть к твоей армии. Почему же они не обратились против него?

– Это все Ведьмино стекло, – ответил Ренвик. – Единственный способ справиться с Забытыми. Он использовал его, чтобы околдовать их, а потом собрал свою армию.

– Но почему оно не подействовало на Анерин?

Ренвик поднял руку, чтобы снова потереть висок, но одернул себя.

– Только слабые умы могут попасть под такое заклятие. Забытые же были сломлены, а это идеально для Валорна – он мог управлять ими с помощью Ведьминого стекла. Совершенные пешки в игре, готовые разгромить его врагов.

Руа прищурилась.

– И ты – его враг?

– Теперь да. – Король Севера склонил голову набок, простая диадема в его волосах сверкала в тусклом свете. – Веришь или нет, но я правда хочу быть хорошим правителем. Мой народ не должен больше страдать, а Балорн будет угрожать этому хрупкому миру, пока жив.

Руа погрузилась в свои мысли под мерное покачивание саней, но вскоре очнулась:

– Что ты собираешься делать с Забытыми?

– Я покажу им доброту, которой они не дождались от отца и дяди, – ответил Ренвик. – Я собираюсь освободить их тем, что сниму проклятие или дарую, наконец, смерть, пока не решил. Нам нужно найти книгу заклинаний и Ведьмино стекло. Если удастся снять проклятие, то армия Валорна развалится и уничтожит его, так что в первую очередь мы займемся этим.

– Но как ты собираешься переманить на свою сторону ковен синих ведьм?

– В этом мне поможешь ты, Руа. В конце концов, это же тебя воспитали ведьмы. – Ренвик улыбнулся, но Руа покачала головой.

– Я не собираюсь просить их довериться тебе. Однако ты можешь сам заслужить их доверие – не словом, но делом.

Когда Ренвик вновь заговорил, Руа ощутила вибрации его голоса на своей коже.

– Что ж, тогда я приложу все усилия. – С этими словами Ренвик откинулся на спинку кресла и вытянул ноги. Его сапоги из мягкой кожи оказались на сидение рядом с Руа – так, что она физически ощущала близость его икр к своим коленям. – Я надеюсь, Анерин скоро начнет доверять тебе.

Перед мысленным взором Руа предстала красивая молодая ведьма.

– Почему все-таки Анерин не тронули? Она не похожа на других синих ведьм.

– Потому что она – моя, – ответил Ренвик и потер виски. – Мой личный пророк. Приобрел ее несколько лет назад, когда предыдущая синяя ведьма безвременно покинула этот мир.

Руа поджала губы.

– Ты тоже пытаешь своих ведьм?

– Нет. Никогда. – Лицо Ренвика сделалось таким серьезным, что Руа невольно подумала, что король очень трепетно относился к этой ведьме.

– Анерин – твоя любовница? – Слова сами сорвались с губ, прежде чем Руа поняла, что сказала. Но Ренвик в ответ рассмеялся:

– Ох, нет.

– Это совсем не смешно. Многим ведьмам приходится становиться любовницами фейри, которым они служат.

Презрение в голосе Руа не укрылось от короля:

– О, ты точно должна разбираться в таких вопросах, ведь все детство слушала бредни кучки старых бабок.

Ренвик красноречиво выгнул бровь, и настал черед Руа хихикать:

– Не обманывайся, Ренвик, я далеко не невинна. Среди ведьм есть и мужчины.

– Значит, ведьмы вступают в браки? – От улыбки на щеках Ренвика появились ямочки, и Руа покраснела.

– Не знаю, какое это имеет отношение к тебе, но да, бывает, – огрызнулась она. – И, похоже, они складываются не слишком удачно.

Ренвика явно забавляла реакция Руа – от его искреннего, мягкого смеха у нее в животе все перевернулось, и она оскалилась.

– Ты никогда раньше не была с фейри.

– И не собираюсь, – прошипела Руа. На щеках Ренвика снова появились ямочки, а в глазах мелькнуло восхищение.

– Лгунья.

– Вы, чертовы фейри, просто невыносимы! – Рука Руа сама опустилась на рукоять Бессмертного клинка. Ренвик проследил за ее движением и произнес:

– Ты тоже фейри, Руа.

Она ненавидела то, как он произносил ее имя – словно знал, какая она на самом деле. Руа откинулась на спинку сиденья и посмотрела в окно, ей казалось, что так она сможет быть подальше от Ренвика. Вздохнув, она украдкой взглянула на него: изумрудные глаза все еще пристально смотрели в ответ.

– Ты – чудовище, – усмехнулась она, надеясь, что это заденет Ренвика. Но его рот растянулся в зловещей ухмылке.

– В этом мы похожи с тобой, принцесса.

Глава четвертая

Рис.5 Клинок ведьм

Они ехали по тихим улочкам Бруфдорана, на подоконниках за замерзшими окнами мерцали свечи. Город был очень красивым и почти полностью деревянным. С покатых крыш домов свисали сосульки, над выкрашенными в красный дверными проемами позвякивали серебряные колокольчики. В центре города возвышалась огромная ель, украшенная сверкающими серебряными лентами и нитями рубиново-красных бус. Все здесь казалось таким далеким от руин Друнехана и ужасов, что встретились им по дороге.

Руа подняла голову и взглянула на возвышающуюся перед ее окном ель, увешанную праздничными украшениями. Стекло запотело от ее дыхания. Ренвик же сидел напротив молча, обозревал город. Разве фейри с Севера вот так живут? В уютных домиках с дымоходами, укутанными свежим снегом, окруженные ароматом костров, тонко чувствующимся в свежем воздухе? Непривычную радость от этого места затмевала громада замка, возвышающегося на окраине.

В сумерках уже оживали звезды, когда сани въехали на территорию замка Бруфдоран. Близилось Зимнее Солнцестояние, и темнело с каждым днем все раньше.

Сквозь матовое стекло Руа увидела высокую стену из черного камня, а за ней – замок, главному остову которого компанию составляли две высокие башенки.

Как только сани остановились, Руа поспешила покинуть Ренвика – они с Бри отправились со слугой в свои комнаты. Человек ушел, и Руа успела только пару мгновений полюбоваться огнем в камине, когда Бри позвала ее на ужин. Переодеваться Руа не стала – решила оставить все как есть, лишь сбрызнула лицо водой.

Лорд Бруфдорана сидел в дальнем конце стола, Ренвик – напротив него, так что Руа оказалась между двумя молчаливыми мужчинами. Лорд Омерин был пожилым, но крепким мужчиной с седеющими светлыми волосами и густой бородой. Он не поднимал глаз от тарелки с копченой рыбой и маринованными овощами перед ним.

Бри и Тадор стояли у пылающего камина, охраняя дальнюю дверь, словно в столовую в любой момент могла ворваться целая армия. Оглядевшись, Руа задумалась, когда принесут ужин Бри. Ей хотелось пригласить стражницу к столу, но она удержалась. Орлица казалась слишком важным человеком, чтобы стоять у стены, словно слуга, пока сама она наслаждается блюдами. Так что Руа буквально закидывала в себя еду, надеясь хоть как-то ускорить трапезу.

Затем она взглянула поверх опущенной головы лорда Омерина на Ренвика и выразительно выгнула бровь, умоляя короля Севера сказать хоть что-нибудь и начать беседу.

– Полагаю, вы в порядке, лорд? – произнес наконец Ренвик. Он переоделся из туники для верховой езды в зеленый бархатный камзол. В прорезях рукавов виднелась серебристая подкладка – камзол чудно гармонировал с его изумрудными глазами и серебряной диадемой, сверкавшей в свете свечей. Руа покраснела – она уже пожалела, что не нашла времени, чтобы сменить дорожную одежду на что-то более подобающее.

Вдруг вилка Ренвика звякнула о тарелку.

– Вы что-то довольно тихий сегодня, лорд Омерин.

Лорд наконец поднял глаза от блюда с рыбой и встретился с ледяным взглядом Ренвика.

– Простите меня, Ваше Величество. Я раздумывал, уместно ли выразить вам свои соболезнования… – Омерин казался суровым, грозным человеком. Даже когда он смотрел на стол, его спина оставалась идеально прямой, а движения были резкими, как у военного. Но Руа видела, как быстро он ел, и решила, что он испуган.

– Да, вопрос действительно непростой. – Ренвик поджал губы, а лорд Омерин наконец смог выдохнуть. – Меня печалит смерть отца, но его необходимо было остановить.

Лорд Омерин опустил плечи и заметно расслабился.

– Я согласен, Ваше Величество. – Голос его был тихим, словно Омерин боялся, что сейчас Хеннен Востемур восстанет из мертвых и ударит его за такие слова.

– Мой отец был жестоким человеком, лорд Омерин. Я не виню вас, что вы опасались, не унаследую ли я эту его черту.

Пока Ренвик говорил, он оставался совершенно неподвижным. Это нарочитое спокойствие укрепило Руа в догадках: Ренвик не знает, каким королем сам может стать, и боится этого.

– Ваш отец бывал в этом замке… И порой с ним непросто было поладить, – осторожно проговорил лорд. – Но по-настоящему я боялся только вашего дядю, Валорна.

Ренвик с силой сжал в кулаках нож и вилку.

– Вы встречались с Валорном?

– Конечно, я рос вместе с вашими отцом и дядей, мы были молодыми вельможами, когда правили ваши дед и бабушка. Король брал Валорна с собой повсюду. Но его все боялись – даже когда он был еще ребенком. Мы никогда не знали, что он еще выкинет. Каждый раз, когда он появлялся в Бруфдоране, кто-то умирал.

Руа ахнула.

– В основном гибли слуги и стражники, Ваше Высочество, – поспешно сказал Омерин. Будто Руа должно было утешать, что гибли не высокородные фейри. – Но он точно болен.

Руа нахмурилась, а Омерин продолжал:

– Эта болезнь нередка среди мужчин, с детства убежденных в том, что они – властелины мира.

Ренвик сжал челюсти и перевел взгляд с Руа на Омерина.

– И мой отец ничего не сделал, чтобы остановить Валорна?

– Нет, Ваше Величество. – Лорд снова уставился в тарелку. – У Востемуров… по крайней мере, у ваших отца и дяди, была такая жажда крови, которой я за свою жизнь ни в ком не встречал. Оба они отличались диким темпераментом. Но если Хеннен поднимал кулаки, то Балорн всегда хватался за клинок. Куда бы они ни шли, за ними тянулся кровавый след.

– Я слышал рассказы о тех днях, но мало что помню, – сказал Ренвик.

– Вы были молоды, Ваше Величество, когда Хеннен послал Валорна на север. – Омерин сделал большой глоток из кубка, словно пытался утопить преследовавшие его воспоминания в вине.

Ренвик снова застыл, совершенно неподвижный, по левую руку от Руа. Что-то из сказанного Омерином явно расстроило его.

– Полагаю, вы знаете, куда мой отец отправил Валорна? – выдавил Ренвик.

Лорд Омерин кивнул.

– В крепость синих ведьм за Ледяными озерами. Говорят, ваш отец поручил ему разорвать кровную связь с Бессмертным Клинком. – Глаза Омерина метнулись к Руа, и, хотя он не мог видеть этого, она взялась за рукоять меча под столом. – Хеннен послал брату множество игрушек, чтобы ему было с чем играть.

Игрушки.

Руа вздрогнула. Она знала, что Омерин имел в виду – ведьм, а возможно, и людей. Они были игрушками Валорна, которых он использовал для пыток.

– Короли Окрита не были добрыми правителями. Кроме вашего отца, конечно, – поспешно добавил Омерин, обращаясь к Руа. – Это настоящее благословение, что короли меняются. Новая королева Даммакус, новый король Востемур… Кстати, как дела на Востоке?

– Совет распорядился поддерживать там мир. – Ренвик промокнул уголок рта салфеткой. – В течение года претенденты со всего Окрита будут бороться за трон.

Бри и Тадор, стоявшие у него за спиной, насторожились – они явно были бы не прочь поучаствовать в этой борьбе. Руа поджала губы: она бы все поставила на то, что победу одержит Бри.

– А что Огастус Норвуд думает об этом плане? – Омерин разглядывал воинственных стражников, которых вдруг заинтересовал разговор правителей.

– За Норвудом следят синие ведьмы. – Ренвик махнул рукой, словно давно отбросил саму мысль о том, что принц может представлять собой угрозу. – Его армия тает на глазах, вместе с солдатами он перебивается с хлеба на воду в лесах под Гнилым пиком.

– Если горные львы до них не доберутся, их прикончит вонь. – Омерин захихикал, хлопнув в ладоши.

Вазы с сухими цветами зазвенели, несколько лепестков упали на скатерть. – Гораздо большую опасность для нас представляет Ба…

Неожиданно дверь за спиной Омерина распахнулась, по теплой комнате пронесся ледяной ветер. Маленький мальчик, не старше лет пяти, вбежал в зал, за ним еле поспевала взволнованная фейри.

– Фредерик! – зашипела она, пытаясь схватить мальчугана за руку, но было поздно: их все же заметили. Лорд Омерин побледнел.

– И кто же это тут у нас? – спросил Ренвик.

Женщина прижала мальчика к себе, тот широко распахнул глаза и неотрывно смотрел на Руа и Ренвика.

– Ваше Величество, это моя дочь, леди Маллен, и мой внук, лорд Фредерик.

Женщина быстро присела в изящном реверансе и, тряхнув светлыми локонами, подтолкнула сына, чтобы тот поклонился гостям.

– Рад знакомству. – Ренвик обернулся к лорду Омерину. – Я думал, вы одни в замке, Омерин. Почему же ваша семья не ужинает с нами? Может, есть еще кто-то, кого вы прячете от меня?

Пальцы лорда Омерина заметно дрожали.

– Я приношу вам свои искренние извинения, Ваше Величество. Я… Я не знал, можно ли…

– Вы опасались, что я похож на своих отца и дядю, лорд? Боялись, что могу навредить вашей семье?

– Простите меня, Ваше Величество! – Молящий взгляд лорда Омерина метнулся к внуку. Руа было странно видеть, как суровый лорд за какие-то секунды превратился в дрожащую от ужаса кучку ветоши. Вот что делали с людьми непредсказуемость и жестокость правителей. Руа слишком хорошо знала, что это такое – ждать, когда над тобой занесут меч. Старшие Востемуры убивали просто так, лишь из прихоти, и пролитая ими кровь запятнала каждый уголок Северного королевства. Откуда Омерин мог знать, что сын Хеннена будет полной противоположностью своего отца?

– Я прощаю вас, лорд Омерин. Но хочу, чтобы между нами больше не было никаких секретов. И прошу вас доверять мне и оценивать по моим собственным поступкам, а не по деяниям моего отца.

Лорд с облегчением вздохнул. Неужели он действительно думал, что Ренвик убьет его лишь за то, что он спрятал дочь и внука?

– Так и будет, Ваше Величество. Вы уже во всем превосходите отца. – Лорд наконец выпрямился и снова стал похож на прежнего себя – сурового воина.

– А вы действительно принцесса? – Тонкий голосок заставил Руа обернуться.

Ее с интересом рассматривал внук Омерина. Леди Маллен снова присела в реверансе и легко щелкнула сына по затылку, приказывая поклониться и намекая, чтобы он не лез не в свое дело. Но Руа лишь улыбнулась мальчугану: как, должно быть, волнительно ему видеть в своем доме королевских особ из дальних земель!

– Да, я действительно принцесса.

– Но у тебя нет короны?

Улыбка Руа стала шире.

– Думаешь, мне стоит ее купить?

Мальчик аж запрыгал от возбуждения.

– Да, да! – Но леди Маллен уже подталкивала его к двери.

– Думаю, мы должны позволить Его Величеству и Ее Высочеству спокойно закончить трапезу. И тебе все равно пора спать.

– Но, но… – заныл Фредерик, надув губы и сморщив маленькое щекастое личико.

– Как насчет того, чтобы завтра позавтракать вместе, лорд Фредрик? – предложила Руа. – Думаю, мне понравится ваше общество. Сегодня вечером беседа была ужасно скучной.

Лорд Омерин рассмеялся, а Фредрик засиял, глядя на мать.

– Пожалуйста, мама! – взмолился он. Леди Маллен засмеялась в ответ и взъерошила ему волосы.

– Ох, хорошо.

Фредрик вприпрыжку помчался по коридору, и леди Маллен закрыла за ними дверь.

– Вы не знаете, во что только что ввязались, Ваше Высочество, – усмехнулся Омерин. – Но я глубоко благодарен вам. Фредерик будет еще несколько месяцев трещать о завтраке с настоящей принцессой.

Нерешительность и нервозность лорда Омерина в отношении его гостей сменились теплотой. Он снова потягивал вино и ждал, когда слуги подадут следующее блюдо – жареный картофель и маринованную оленину. Но радушие лорда заставило Руа поежиться – этот мужчина так радовался за внука, а ей самой это чувство было незнакомо. Красные ведьмы заботились о ней как могли, но любви там не было. Например, после осады Ексшира они не лучились радостью. Руа не росла в семье, подобной семье лорда Омерина. За все эти годы она лишь несколько раз встречалась со своим старшим братом, Раффиелем, и его суженым, Берном. Они всегда были добры к ней, но она чувствовала себя скованно и неловко рядом. Руа даже не знала, как с ними разговаривать, и при каждом расставании раздумывала, должна ли была обнять их или нет. Разве так ведут себя члены семьи? А теперь Раффиела больше нет – он погиб в битве с бывшим королем Севера, и у нее никогда не будет возможности узнать, что такое настоящая семья.

Руа вздрогнула, вспомнив свою единственную встречу с сестрой – во время метели, у разрушенного дворца северян. Реми она хотя бы позволила обнять себя.

Когда они разговаривали, в глазах старшей сестры стояли слезы, а Руа только хмурилась. Боги, она была чудовищем! Она знала, что Реми было неприятно, что их воссоединение прошло вот так. Но Руа не знала, как выжать из себя что-то большее – Реми хоть и приходилась ей сестрой, но она была чужая.

Руа оглянулась на нового короля Севера. Ренвик смотрел на закрытую дверь, за которой секунду назад скрылись леди Маллен и лорд Фредерик.

– Что с тобой? – усмехнулась Руа, вырвав Ренвика из транса. – Выглядишь так, будто призрака увидел.

Она не могла представить Ренвика, окруженного детьми. Казалось, ему было так же неловко с ними, как и ей в собственной семье. Но что до детей – в селениях, где росла Руа, было много ведьм. И самые маленькие из них были единственными, готовыми разговаривать с ней. Так что она сама соглашалась присматривать за ними, пока их родители работали.

Потревоженный ее ремаркой, Ренвик отвлекся от мыслей и снова вернулся к еде. Воткнув вилку в ломтик жареной картошки, он аккуратно разломал его на кусочки, прежде чем отправить один в рот. Руа фыркнула: манеры! Она подцепила ножом большой кусок картофеля и запихнула его за щеку целиком, ухмыльнувшись Ренвику. Тот в ответ только закатил глаза.

Лорд Омерин улыбался, глядя на них.

– Должен сказать, вы двое – довольно странная парочка.

Руа скосила на него глаза и проговорила с полным ртом картошки:

– Мы вовсе не пара, лорд Омерин.

Лорд Бруфдорана просто пожал плечами. Он снова глянул на Ренвика, и его щеки порозовели.

– Я всегда рад видеть вас в моем замке, принцесса Высокой Горы.

* * *

Чьи-то руки толкнули ее, она разбила колени о каменный пол. В комнате воцарилась тишина. Все затаив дыхание наблюдали, как с ее головы сорвут красный капюшон. «Они не знают, кто я. Я умру ведьмой». Руа заглянула в карие глаза с зелеными прожилками, так похожими на ее собственные. Старшая сестра была почти точной копией Раффиела.

Она не успела изучить Реми как следует – кровь брызнула ей в лицо, раздался крик. Лицо Реми исказилось от ужаса, когда голова Аланы покатилась по полу. Она никогда не любила Руа, считала, что одно ее присутствие сулило несчастье. Когда она увидела, как губы Аланы все еще шевелились, а голова катилась по полу, ее затошнило.

Она снова ощутила меч, еще один смертельный удар по тому, кто был рядом. Лезвие вонзилось в шею Дрейга, мужа Аланы. Кровь хлынула из раны, она лилась и лилась, пока не промочила штаны у Руа на коленях.

За приближением ее конца следило все Северное королевство, все были в восторге. Сколько людей радовалось, когда убивали ее родителей? Она содрогнулась – настала ее очередь умереть. Каждое дуновение ветра, каждое мимолетное движение рядом – они заставляли ее вопить от ужаса. Вот как закончится ее жалкая жизнь.

Руа подскочила на кровати и проснулась. Судорожные вздохи тонули в темноте. В руке она ощутила рукоять Бессмертного клинка – даже во сне он пришел на помощь. Не отпуская меч, она потянулась к лампе и отодвинула заслонку, чтобы свеча внутри осветила комнату.

Она вглядывалась в тени, но там никого не было. Ей повезло, что у нее было зрение фейри – будь она сейчас человеком, то даже со свечой мало что разглядела бы. В лесах Высокой горы ей нечасто приходилось пользоваться чарами – красные ведьмы знали, кто она такая.

А чужое обличье всегда ощущалось странно, будто колючий свитер. Она не могла представить, как Реми сумела пробыть под действием магии целых тринадцать лет.

Дорого обставленная комната после кошмара раздражала Руа. Весь этот приятный декор слишком отличался от ужасов, что мелькали за веками.

Она с укором поглядела на нежные акварельные цветы, нарисованные над балдахином, и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Она сейчас была в Бруфдоране, самом центре Северного королевства. Но это ничуть не успокаивало.

Из комнаты охраны раздался тихий стук. Однако Бри не стала дожидаться ее ответа и распахнула дверь.

– Ты в порядке?

– В порядке, – пробурчала Руа, крепче сжимая меч в руке. Даже в темноте она видела, как золотые глаза Бри впились в Бессмертный клинок. – Я тебя разбудила?

– Я сама проснулась. Ты задыхалась во сне.

Орлица подошла к сундуку Руа, стоявшему в изножье кровати. На ней все еще были кожаные накладки, оружие висело на поясе и на бедре. Усевшись на черную крышку ящика, Бри посмотрела на Руа.

– По крайней мере, я не кричала, – оскалилась та.

– Ты уже можешь отпустить меч, в курсе? – Бри указала на лезвие Бессмертного клинка. – Теперь ты владеешь им, и он не причинит вреда – независимо от того, держишь ты его или нет.

– Пророчества о Бессмертном клинке очень разнятся, так что я не уверена. В книгах красных ведьм сказано: «Ни один клинок не сможет убить обладателя Бессмертного клинка». Но что это значит? А стрелы могут меня убить? А как насчет камня? Есть много способов убить меня и без клинка.

Руа нахмурилась, меч в ее руке, казалось, пульсировал. Бри пристально посмотрела на нее.

– А ты много думала об этом.

– Мне просто нужно знать, что он может.

Что я могу.

– Хочешь, я выстрелю в тебя из лука? – Бри ухмыльнулся в ответ на суровое выражение Руа. – Кожа, что я тебе купила, защитит от дальних выстрелов. Лучники, которые окажутся ближе, смогут пробить эту броню. Но чтобы подойти достаточно близко, им сначала придется встретиться со мной.

Руа поглядела в золотые глаза Бри. Воительница говорила искренне. Между ними повисло молчание, тишину нарушал лишь стук веток в окно. Бри эта затянувшаяся пауза в их беседе, казалось, ничуть не волновала.

– Мне снилась та ночь в Северном дворце, – призналась Руа. Ее щеки горели.

– Я так и подумала. – Бри опустила взгляд на руки и принялась беззаботно ковырять ноготь большого пальца.

– Почему Баба Морганна ничего не сделала? Она просто стояла на коленях и бормотала молитвы на мхенбике гребаной луне! – Руа еще раз пробежала взглядом по стали Бессмертного клинка, а потом убрала его в ножны. – Морганна – ведьма, сдвинувшая целую гору. Но она ничего не сделала.

– Она разрушила весь Северный дворец, – возразила ей Бри. При этом звучала она так, будто они говорили о погоде, а не о кровавой битве.

– Тогда почему она ждала? Почему не могла разрушить дворец сразу же, как только нас забрали? Почему позволила стольким людям погибнуть? – Раздраженная, Руа откинула со лба слипшиеся от пота волосы.

– Редкая птица, эта ваша Верховная жрица. У нее был дар Видения синих ведьм. Это ведь большая редкость для ведьмы – обладать силами другого ковена, – проговорила Бри. – Возможно, у нее был предок из числа синих ведьм…

– И?

– И, возможно, она видела все исходы той битвы, потому выбрала путь, сопровождавшийся наименьшим кровопролитием, – рассуждала Бри. – Стоило ли ей спасать тех двух ведьм, если бы все братья и сестры из рода Даммакус пали в битве? Имела бы смысл их жизнь, если бы род Высокой Горы прервался в ту ночь?

– Это дурацкий вопрос.

– Что ж. Но тебе придется ответить на него, если ты собираешься и дальше обладать Бессмертным клинком.

Взгляд Бри метнулся к рубиновой рукояти, сверкающей в свете свечи. Руа знала, что она права. С каждым взмахом этого меча она превращалась в Богиню смерти – ту, что решает, какую нить жизни ей стоит оборвать.

– Меня не было там, когда погибли те две ведьмы. Я ждала в коридоре для слуг, пока они переносили Хейла из подземелий. Я не думала, что Востемур решится убить кого-то до того, как… Я бы… – Бри сжала кулаки и посмотрела на Руа. – Мне жаль.

– Ты не могла знать наверняка. – В голосе Руа против ее воли звучала горечь. Это было не то, на что она рассчитывала, ее слова всегда звучали неправильно. Сколько удивленных или возмущенных лиц оборачивались на нее в детстве, когда она без задней мысли задавала людям вопросы. Не имело значения, что она могла говорить на всех трех языках Окрита – общаться с другими Руа не умела. Она отогнала эту назойливую мысль и взглянула на Орлицу, ожидавшую, когда та продолжит говорить. Будто не было долгих минут уже привычной тишины между ними.

– Раффиел, похоже, собрал армию в тот же миг, как схватили Реми.

– В тот же миг, как схватили тебя, – уточнила Бри. – Берн расказал, что он знал о том, что на селение ведьм напали еще до того, как пришла новость о Реми. Они планировали нападение, чтобы спасти тебя. Но когда Реми схватили, им пришлось торопиться.

Руа нахмурилась: брат шел спасать ее? Раффиел пытался пробиться сквозь панцирь Руа и стать старшим братом, в котором она нуждалась, но она так и не позволила этому случиться. Он ударил по Северному дворцу, хотя армия еще была не готова. Она вынудила его начать действовать, и Раффиела убили.

Руа вспомнила тот момент, когда Ренвик закрыл ее собой и выхватил меч. Он использовал оружие против собственных солдат, чтобы защитить ее. Но почему? Потому что заключил союз с Раффиелем? Тогда он толкнул ее к изящному столу, на котором лежали амулеты и регалии. Короны ее родителей как демонстрация власти. Она осознала это в ту же секунду, когда подошла к столу и увидела герб Высокой Горы: две горы с короной над ними. Они символизировали союз красных ведьм и фейри Высокой Горы. Они правили королевством вместе.

Именно благодаря этому они стали самыми могущественными в Окрите. Другие правители фейри боролись за абсолютную власть. Даже те, что были благосклонны к ковенам, никогда не видели в ведьмах равных. И Хейнен Востемур воспользовался этим. Он хотел, чтобы ведьмы были его рабами. Он уничтожил королевство Высокой Горы, и его возвышенные идеалы терпимости пали вместе с ним. Востемур все уничтожил. Руа знала, что Раффиел хотел бы, чтобы все стало как прежде. Но она не знала, удастся ли Реми все исправить.

– Я должна была взять в руки Бессмертный клинок, как только взошла на помост.

Руа зябко потерла руки, и Бри отправилась к потухшему камину. Присев, она положила пару новых поленьев на почерневшие камни.

– Я стояла там, рядом с мечом. Чувствовала, что он зовет меня. Кровь моего народа текла по его металлу, а я отвергала его зов.

Бри ударила по куску кремня, выбивая искры, – хворост задымился и пробудил пламя к жизни.

– Я не виню тебя за то, что ты не захотела взять в руки меч.

– Ты не винишь меня? – прорычала Руа. – А вот Раффиел стал бы, будь он здесь. Если бы я схватила Клинок на минуту раньше, он был бы жив. И только когда я увидела на земле его мертвое тело, поняла, что должна взять в руки меч. Я сделала это, чтобы спасти себя, а не брата.

Бри подбросила в разгорающееся пламя еще одно полено.

– Тебе чуть не отрезали голову, а ты винишь себя за то, что не могла думать достаточно быстро?

– Я должна была…

Бри поднялась и отошла от камина.

– Ты можешь играть в эту игру вечно, Руа. Но ничего не изменится. Ты учишься, идешь вперед. Это единственный способ сделать прошлое не таким страшным.

Бри ничего не требовала от Руа – как и не говорила, что все хорошо. Она могла выхватить меч раньше, но не сделала этого.

– Тебе когда-нибудь было страшно настолько, что ты описалась? – Руа сжала челюсти так, что заболели зубы. Она до сих пор была уверена, что тогда все почувствовали, как от нее пахнет. Мочевой пузырь подвел в тот момент, когда солдат с Севера вырвал клинок из шеи Дрейга. Ренвик тоже наверняка все понял, когда прятал ее у себя за спиной. Она вовсе не была храбрым воином. Но Бри в ответ лишь фыркнула.

– Пф-ф! Добрая половина самых грозных воинов, которых я знаю, делали то же самое – и не раз. Иногда от страха, иногда потому, что в разгар битвы под рукой не нашлось горшка. Поля сражений наполнены кровью, желчью, дерьмом… Моча – наименьшая из наших забот. По мне, так пахнет, как ночью в таверне.

Брови Руа сошлись над переносицей. Она думала, что воительница рисует мрачные картины, чтобы взбодрить ее, но это было не похоже на Бри. Орлица всегда была честна с ней, даже когда ее слова трудно было принять.

Сквозь холодный воздух к ней наконец-то добрался жар от камина. Тепло огня, казалось, успокаивал бурю внутри, а преследующий холод кошмаров отступил.

– Как думаешь, сможешь уснуть?

Руа кивнула и посмотрела в глаза телохранительнице, готовой защитить ее.

– Спасибо.

Бри пожала плечами.

– Это всего лишь огонь.

Но для Руа это значило гораздо больше: пусть в своей грубоватой манере, но Бри утешала ее, когда она чувствовала, что почти заблудилась во тьме своего разума.

– Ты собираешься немного поспать?

Бри ответила Руа озорной улыбкой.

– Я могу поспать завтра во время поездки. Сейчас в коридоре дежурит одна стражница, и я думаю, она будет не против компании.

* * *

Аромат свежеиспеченного хлеба и подрумяненных на масле лепешек наполнил комнату. Завтрак накрыли в солнечном уголке гостиной – он располагался идеально, чтобы поймать лучи низкого зимнего солнца. Фредерик сидел на двух подушках рядом с матерью, на обоих были наряды нежно-голубого цвета – цвета покровителя Северного королевства. Ренвик и Руа, одетые в темные дорожные костюмы, расположились напротив них. Их наряды явно не вписывался в пастельную гостиную.

Фредрик засыпал гостей вопросами – каждый раз он выбирал тот момент, когда Руа и Ренвик подносили вилку ко рту.

– Тебя правда зовут Ведьмоубийцей? – Фредерик смотрел на Ренвика во все глаза. Король Севера отложил вилку – уже третья его попытка отведать яичницы не увенчалась успехом.

– Да.

– И сколько ведьм ты убил? – Рот Фредерика был набит тарталетками. Леди Маллет в ужасе посмотрела на сына, затем поглядела на Короля Севера и покачала головой, извиняясь.

Взгляд Ренвика метнулся к Руа.

– Слишком много.

Его лицо было бледным и осунувшимся. «Интересно, он вообще спал сегодня?» – подумала Руа. Она наблюдала, как Ренвик пытается смотреть куда угодно, но только не на маленького лорда. Ей пришлось сжать губы, чтобы не рассмеяться: подумать только, Ренвик видел столько ужасов, а теперь потел под натиском вопросов пятилетнего мальчишки!

В комнату быстро прошел лорд Омерин и опустился в свободное кресло. Он достал льняную салфетку из-под серебряных столовых приборов и расправил ее на коленях.

– Прошу простить меня за опоздание. Сегодня утром Королева Высокой Горы связалась с нами с помощью огня фейри. – Омерин взглянул на Руа. Слуга принес свежие фрукты и пряный хлеб, от подноса поднимался пар.

– Королева пыталась связаться с вами ранее, Ваше Высочество, но вы еще спали. Я предложил разбудить вас, но она отказалась и обещала попробовать поговорить с вами около десяти часов утра.

Лучи солнца, пробивающиеся сквозь окна, били Руа в глаза. Она прищурилась и поджала губы: она-то думала, что поездка на Север поможет создать расстояние между ней и Реми. Но магия огня фейри позволяла им поддерживать связь. Руа полагала, что до Зимнего Солнцестояния не сможет поговорить с Реми. А к тому времени ей уже будет, чем поделиться с сестрой: какими-то достижениями, прогрессом в делах на Севере, чтобы Реми могла гордиться ею. Сейчас Руа нечего было ей сказать.

– Хотите, чтобы ваш чай отправили в комнату Огня фейри? – предложила леди Маллен. Руа догадалась, что та неправильно истолковала ее беспокойство – видимо, она думала, что Руа боится пропустить обращение сестры.

Вздохнув, Руа оттолкнулась от стола и встала.

– Да, пожалуйста, – проворчала она, хотя на самом деле хотела сказать: «Да, давайте быстрее покончим с этим».

– Я могу присоединиться к тебе. – Ренвик тоже собирался встать, но Руа усмехнулась и сказала:

– О, не стоит. Уверена, у лорда Фредерика есть для тебя еще много вопросов. – Руа прикусила губу, чтобы не рассмеяться над сердитым выражением Ренвика, которое он тщетно пытался скрыть.

В коридоре ее уже ждала Бри. Стражница провела Руа на третий этаж, где их встретила ярко-зеленая дверь. За ней располагалась небольшая гостиная, не имеющая ничего общего с комнатой Огня фейри. Это, скорее, была комнатка для вечерних посиделок с вином и чаем. Потому кремовые обои и бордовый ковер с цветочным принтом резко контрастировали с большим камином у правой стены: оттуда вырывались зеленые языки пламени вместо обычных синеватых искр.

Руа уставилась на камин, очарованная мерцающим пламенем. Из транса ее вывела Бри:

– Мне связаться с ней?

Руа кивнула, и Бри присела у огня. У Руа никогда не получалось вызвать Огонь фейри с первого раза. Как будто в ее теле была нужная мышца, но она просто не умела ее напрягать. Не было никакого определенного движения или заклинания, которые бы заставили эту магию работать. Зов должен был исходить откуда-то изнутри, но Руа просто не знала, что точно нужно делать.

Бри на мгновение закрыла глаза, подумала о чем-то, и зеленое пламя стало разгораться, становясь желтоватым, и поднималось выше.

– Это Бри, – произнесла она наконец и обратила золотые глаза к пламени. – Я хочу поговорить с Реми.

Из пламени донесся голос:

– Мы предупредим Ее Величество, леди Катулл.

– Леди Катулл? – пробормотала Руа. Орлица оглянулась на нее и закатила глаза – видимо, такое обращение ее тоже забавляло.

Огни фейри горели у Реми день и ночь – как и у всех фейри королевских кровей и знати. Для Руа было так странно осознавать, что у ее сестры есть слуги. Наконец из пламени послышался голос, наполненный теплотой:

– Я здесь.

Руа удивленно вскинула брови: Реми была рядом, или ей пришлось бежать, чтобы оказаться у пламени так быстро?

– Чертовы Огни фейри! – выругалась Реми. – Ты меня слышишь?

Бри фыркнула, и Руа ответила:

– Мы слышим вас, Ваше Величество.

– О, отлично. И я – всего лишь Реми. А мне стоит называть тебя Руа, верно?

– Да.

Они даже не знали имен друг друга! Еще одно напоминание о том, что хотя они и происходили из одной семьи, но были чужими друг другу. Руа поджала губы, глядя на ковер. Боги, она понятия не имела, что сказать! Но Бри пришла сестрам на помощь, спасая обеих от ловушки неловкого молчания.

– Какие новости, Рем?

– О, эм… – Голос Реми зазвучал глухо. – Я хотела сказать Руа, что сегодня мы похоронили Раффиела. Это была простая церемония в горах. Он теперь покоится рядом с нашими предками. Скоро будут готовы надгробия с именами наших родителей и брата – а еще Рива.

Рив или Ривитус. Многие говорили, что Руа очень на него похожа.

– Хорошо, – проговорила Руа, неловко переступая с ноги на ногу. Что еще она могла ответить на это?

– Прости, что мы не смогли быть там, Рем, – сказала Бри. – Я бы хотела сказать пару слов о Раффиеле во время Зимнего Солнцестояния.

Руа поджала губы – со слов Орлицы все было так просто.

– Как идет восстановление построек?

– Хорошо, – ответила Реми. – Дела пойдут гораздо быстрее, когда мы вернемся с Хаастмутского пляжа.

– Вы собираетесь навестить мать Хейла? – улыбнулась Бри. – Передай привет Кире от меня.

– Обязательно! – Руа услышала радость в голосе Реми. Сестра отправилась навестить мать суженого. Еще один член семьи, которого она могла прибавить к растущему число вновь обретенных родственников. Руа должна была порадоваться за Реми…

– Ексшир в это время года еще красивее, чем я помнила, – заметила Реми, и Руа удивилась:

– Ты его помнишь?

– Да, кучу разных мелочей. А ты?

– Я ничего не помню о Ексшире. – Руа снова переступила с ноги на ногу. Она не в силах была сохранять спокойствие и ковыряла большой палец указательным. Каждая пауза в разговоре с Реми казалась ей вечностью.

– Ну, я старше тебя.

– Меньше чем на год, – тут же ответила Руа. – И я тоже должна помнить хоть что-то, раз у тебя в копилке целый ворох приятных моментов.

Бри хихикнула.

– Наконец-то вы звучите как настоящие сестры!

Руа больше не хотела продолжать эти неуклюжие попытки сблизиться с Реми.

– Нам нужно собираться. Мы скоро уезжаем.

– Хорошо. – В голосе Реми Руа послышался холодок. Сестра, казалось, хотела сказать больше. Руа знала, что Реми жаждет наладить с ней отношения, но она не представляла, как это устроить. У них не было ничего общего, кроме родителей.

– Пока, Реми. – Ее щеки вспыхнули, когда она отвернулась к двери. Голос сестры, в котором отчетливо сквозила печаль, последовал за ней.

– Пока, Руа.

Глава пятая

Рис.6 Клинок ведьм

Пар от дыхания покрыл ее ресницы слоем инея. Они ехали весь день: Руа все время смотрела в запотевшее окно, а Бри спала напротив. Когда сани наконец остановились у входа в зимний лагерь, Руа вылезла, чтобы размять затекшие ноги и осмотреть лед. Ветер резал глаза, и она, сощурившись, посмотрела на открывающийся внизу вид. В окружении лесистых холмов лежал гладкий участок льда: с хребта Руа видела огромное замерзшее озеро цвета неба. Паутинки потрескавшегося льда покрывали его поверхность. Тут и там виднелись железные ворота – они окружали водоем кольцом, возвышаясь над ним шипастой сетью. На вершинах холмов стояли каменные смотровые площадки, самую дальнюю из них не могла разглядеть даже Руа с ее зрением фейри. Таких огромных озер она никогда не видела – в отличие от озер и прудов в Высоких горах, оно больше напоминало океан.

Вдоль берега озера разбили огромный лагерь. Без него Руа не смогла бы понять, насколько оно велико. Под лагерем широким кругом лежало покрывало из гравия и мертвых листьев. В лагере были сотни палаток разных форм и размеров, но даже вместе они казались крохотными на фоне бесконечного льда. Слуги уже разожгли костры, и лагерь ожил. Руа присмотрелась к огням и задумалась, хорошая ли это идея – разжигать костры на замерзшем озере?

– Лед может выдержать целый легион. Тебе не стоит беспокоиться. – Облачка пара серебром поднимались от дыхания подошедшего Ренвика. Руа оглянулась и встретилась с его изумрудным взглядом, а затем снова посмотрела на чудо природы, раскинувшееся перед ними.

– Я такого никогда раньше не видела.

– В этом регионе есть несколько ледяных озер, но Лирейское – самое большое.

Ренвик окинул взглядом вершины холмов. Здесь не было ни одной равнины, бесконечные холмы и долины тянулись до горизонта.

– Южное королевство давно покупает лед из этих озер. Жители Мурренейра хорошо зарабатывают, развозя его по всему Окриту. Но Лирейская котловина – это еще и опорный пункт с форпостами вдоль всего горного хребта. Синие ведьмы несут там службу вместе с моими солдатами. Здесь безопасно.

Руа закатила глаза.

– Безопасно? Для тебя – может быть.

– Я не позволю никому из моих людей причинить тебе вред. – Ренвик смотрел, как сани увозят в конюшни на склоне холма.

– Думаю, они не станут сначала спрашивать у тебя разрешение, – огрызнулась Руа.

– Не все они – чудовища, как я, – тихо произнес Ренвик, обращаясь, скорее, к себе, чем к Руа.

– А там что? – Она указала на заснеженные склоны горы за котловиной озера. Деревья там вырубили, а вершина горы была приплюснутой, словно от нее отрезали кусок.

– Там расположится новый дворец. Холм легко оборонять, а территорию вокруг озер армии сложно форсировать.

– Думаешь, чья-то армия промарширует прямо по озерам?

Ренвик нахмурился.

– Надеюсь, что нет. А еще надеюсь, что новый дворец выдержит испытание временем, в отличие от того, что в Друнехане. Кто знает, что будет через сто лет?

Руа посмотрела на приплюснутую вершину горы. Она подумала, что с нее в любое время года должен открываться прекрасный вид на озера и вечнозеленые леса.

– А ведь с той ночи прошло меньше недели. – Руа не было нужды уточнять, о какой именно ночи идет речь. Битва при Друнехане. Ночь, когда дворец был разрушен и множество людей погибло. Некоторые – от ее руки. – Как вы смогли выровнять склон за такое короткое время?

– Этот участок был готов довольно давно, просто ждал своего часа. – Глаза Ренвика, казалось, смотрели не на пейзаж перед ними и не в глубины его памяти, а гораздо дальше. – Здесь должны были построить дворец для весенних раутов.

Руа не решалась заговорить первой. Она не понимала, почему голос Ренвика вдруг стал таким тихим. Но он наконец продолжил:

– Его задумала моя мать.

Вокруг Руа закружились снежные хлопья. Она никогда не думала о матери Ренвика. Растирая пальцы, чтобы согреться, она уставилась на пустую вершину. Как давно умерла его мать? У Руа тоже была мама, но она не сохранила о ней ни единого воспоминания. Когда она представляла ее лицо, то оно было размытым. И Руа не могла сказать, было ли лицо реальным или вылепленным из историй, которые ей долгие годы рассказывали о королеве Даммакус. Она не могла довериться ни одной из них. Ей было пять, когда погибла мать – ее убил отец человека, стоявшего сейчас рядом с ней.

– Когда она умерла? – спросила Руа. Она не слышала ни слова о королеве Востемур – даже в книгах о ней не писали.

– Мне было пятнадцать, – прошептал Ренвик, засовывая руки обратно в карманы и выпрямляясь на ледяном ветру.

Значит, в отличие от Руа, он помнил мать. Она не знала, почему ее так бесило то, что сестра помнит семью, а Руа – нет. У скольких из ее знакомых оба родителя были живы? У большинства красных ведьм погибли и мать, и отец. У некоторых счастливчиков в живых остался один родитель. Холодная сталь Бессмертного клинка обожгла ее голые ладони, но ощущение рукояти меча странно успокаивало. Клинок обещал, что она сможет мстить, сколько пожелает. Когда же жажда крови перестанет душить? Все ее враги, казалось, слышали один и тот же зов. И они убивали друг друга до тех пор, пока каждый не оставался единственным выжившим из всего своего рода.

Ренвик перевел взгляд и уставился на черную точку вдалеке. Руа напрягла зрение, стараясь разглядеть то, что привлекло его внимание.

– Что это?

– Крепость синих ведьм, Мурренейр. Ее построили их предки как оплот на краю Севера. Не уверен, что сейчас ведьмы снова захотели бы жить там. Не после того, что делал мой дядя в этой крепости.

Руа вздрогнула от слов Ренвика: там пытали ведьм и выжигали из них видения.

– Мы отправимся туда?

– Не сегодня. Мы проделали долгий путь, так что пока обустроимся в лагере, а на то, что осталось от крепости, посмотрим завтра. Мои разведчики доложили, что здание заброшено. Значит, Балорн уехал оттуда.

– А ведьмы, которые там жили?

Изумрудные глаза снова обратились к ней.

– Они либо ушли за Валорном под действием заклинания Стекла, либо мертвы.

Руа помрачнела.

– Я не знаю, какой исход для них лучше.

Снежные хлопья закружились вокруг них, и Ренвик потер висок.

– Снова болит голова?

Но Ренвик проигнорировал вопрос Руа и продолжил:

– Синим ведьмам, живущим в этих краях, приходится хуже, чем остальным. Не зря заклинание Валорна подействовало именно на них. Они были сломлены, их разум был слаб – они не могли противостоять Ведьминому стеклу. – Ренвик посмотрел на Руа. – Я не представляю, как говорить с синими ведьмами. Они столько пережили за время правления моего отца. Сомневаюсь, что станут меня слушать.

– Понимаю.

– Но, возможно, тебе удастся достучаться до них, Руа. Ты ведь практически ведьма.

После этих слов Ренвик фыркнул, и Руа нахмурилась.

– Кровь моих предков была пропитана красной ведьминской магией, подаренной древним ковеном. Возможно, среди моих предков и была ведьма, но я не большая ведьма, чем ты.

Мускул на щеке Ренвика дрогнул.

– Баба Аиру уже попросила поговорить с тобой.

Руа видела Верховную жрицу синих ведьм во время битвы при Друнехане. Та стояла на месте, недвижимая, а вокруг нее бушевала битва. И она ухмылялась.

Руа вздрогнула. Эта улыбка.

– Мы можем ехать? – закричал Тадор, высунувшийся из саней. – Тут холоднее, чем в ведьмином бюстгальтере!

Руа мгновенно оскалилась на огромного фейри, но тот только пожал плечами.

– Что? Ты же сказала, что ты не ведьма.

Но Руа уже почувствовала, как внутри проснулась красная магия. Она покалывала кожу, вибрировала на кончиках пальцев и плясала в глазах и в воздухе. Руа подняла руку и махнула в сторону саней. Дверь с грохотом захлопнулась, и стражник полетел внутрь.

Ренвик рассмеялся.

– Осторожно, – предупредил он. – Если продолжишь бить его, он может в тебя влюбиться!

Магия растворилась, и Руа сложила руки на груди.

– Может, я буду отличным посредником между тобой и синими ведьмами, но я не собираюсь быть твоим глашатаем. Если хочешь, чтобы я вообще с ними разговаривала, то я буду говорить честно.

– Об этом я и прошу. – Ренвик рассматривал ее, склонив голову. – Если бы узнала меня получше, может, ты бы не стала рассказывать обо мне всякие ужасы.

Руа фыркнула.

– Сомневаюсь. – Она тяжело вздохнула и вновь перевела взгляд на площадку для дворца.

– Спасибо, что помогаешь моему народу. – Ренвик поглядел на Бессмертный клинок.

У нее в руках было сосредоточено столько сил. Она могла разрубить пополам целое войско одним лишь взмахом меча. Но именно фейри ответят за те ужасы, что творились сейчас на Окрите. Не ведьмы – их довели до того, что они начали творить зло, и сломали их волю фейри.

– Я здесь не ради твоего народа. Я хочу восстановить мир, чтобы Королевству Высокой Горы больше не угрожал Север. Балорн заплатит за то, что сделал с синими ведьмами. Те несчастные, кем он прикрывается, ни при чем. Я помогу тебе снять с них проклятие, а потом вернусь домой.

Домой. Это слово продолжало звучать у нее в ушах.

– И я не стану убивать ведьм. – Руа сурово посмотрела на Ренвика. – Если только они не будут угрожать мне или кому-то, кого я люблю.

На губах Ренвика играла улыбка, но лицо его оставалось жестким.

– Что ж, принцесса, тебе как можно скорее нужно меня полюбить.

* * *

Солнце проглядывало сквозь тяжелые серые облака, а Ренвик и Руа пробирались по лагерю к ее жилищу. Палатки поменьше предназначались, видимо, для слуг, а побольше – для высоких военных чинов. Гравий на узких дорожках между палатками хрустел под сапогами. В центре лагеря была широкая поляна – возможно, для собраний и тренировок солдат. Рядом возвышался целый комплекс соединенных между собой палаток, над которыми развевался вымпел с гербом Северного королевства. Догадаться, что это шатер короля, оказалось несложно – достаточно было взглянуть на форму стражников, стоявших у входа.

Справа лагерь занимали куполообразные хижины из кожи: квартал ведьм. А слева, разделенные извилистыми дорожками, стояли палатки фейри. Жилища Бри и Руа располагались друг напротив друга в конце импровизированной аллеи.

Войдя в свою палатку, Руа поняла, что в ней была не одна комната, а три: гостиная, спальня и купальня, стены каждой были сделаны из толстой материи. На кровати и стульях лежали пышные меха, на полу – плотные ковры с мягким ворсом, все кругом украшала золотая и серебряная филигрань. На серебряном подносе мерцали чайные свечи, в воздухе витал теплый и свежий аромат льна, бергамота и сандала. Эта палатка была оазисом посреди скудно обставленного остального лагеря.

На роскошной кровати лежали бордовые бархатные подушки. Прикроватные столики сияли светом позолоченных канделябров. Были тут стол из дуба, гардероб и зеркало во весь рост у дальней стены. По другую сторону стояли стул и пуфик, а также почерневший камин, труба которого выходила через отверстие в крыше. Над камином стоял чайник, возможно, для чая, или чтобы нагреть ванну – за камином висел шелковый полог, ведущий в купальню.

Створки палатки колыхались, как на волны на пруду в ветреный день, а звук напоминал тасование колоды карт. Лирейская котловина была укрыта от самого сильного ветра, и вокруг ледяного озера разносился его вой.

Пол устилал мягкий ковер, но Руа все равно не могла расслабиться. Ей казалось, что лед под ногами вот-вот треснет и все пойдет ко дну. Она присела и откинула ковер: под ним обнаружился еще один, гессенский.

– Здесь абсолютно безопасно.

Руа отдернула руку и посмотрела на Анерин. Синяя ведьма стояла на пороге ее спальни.

– Что ты здесь делаешь? А если бы я переодевалась? – Руа вскочила на ноги.

– С открытыми шторами? И без дара Видения понятно, что ты одета. – Анерин указала на полог, отделявший спальню от гостиной. – Кроме того, я не могла постучать – здесь нет дверей.

Руа скрестила руки на груди.

– Тогда носи колокольчики.

Снег, припорошивший волосы синей ведьмы, быстро таял в тепле шатра.

– И в ветреные ночи весь лагерь был бы наполнен таким громким звоном, что ты бы захотела вырвать себе волосы.

Руа недоверчиво усмехнулась. У нее не было желания слышать звон колокольчиков всю ночь напролет.

– Неплохо сказано. Почему ты здесь?

Анерин сцепила руки перед собой и ответила:

– Я пришла узнать, не хочешь ли ты поприсутствовать на собрании сегодня вечером?

– Мы только что прибыли, и уже поздно, – проворчала Руа.

– Вам не обязательно приходить. Я просто хотела быть любезной.

Руа вздохнула и потянулась.

– Нет, я должна пойти. Если мне суждено помочь тебе и восстановить мир на Севере, то я должна быть там.

– Ты за этим прибыла в Северное королевство? – Анерин поджала губы, пытаясь спрятать улыбку. – А я думала, ты приехала, чтобы махать мечом и убивать всех фейри, что назовут тебя девчонкой.

В голове Руа тут же всплыл образ Фаулера, умирающего на каменном полу. Хотела бы она почувствовать по этому поводу хоть каплю вины, но не могла. И Бессмертный клинок, лежавший на кровати, казалось, был с ней солидарен.

– Ты сама видела, что я сделала? Или кто-то тебе рассказал?

– И то, и другое. – Глаза синей ведьмы блестели: она явно не горевала из-за смерти советника. Руа пристально оглядела Анерин с головы до ног. Ей не нравилось, что эта незнакомка знала о ее жизни больше, чем она сама.

– Ты видишь многое из моего будущего?

– Уже нет.

Руа застыла с открытым ртом.

– Я что, умерла?

Анерин рассмеялась.

– Вы, фейри, вечно так: думаете, что все кругом либо черное, либо белое. Возможно, это так, потому что тут тебя окружают синие ведьмы. Не могу видеть твое будущее ясно, когда оно переплетается с будущим моего ковена.

Взгляд Анерин скользнул мимо Руа, к потолку, и та заметила, как слабое голубоватое мерцание чиркнуло по зрачкам ведьмы и исчезло.

– И я не вижу все и всегда. Мне нужно сосредоточиться на будущем, которое я хочу увидеть, а не на том, которое могу… – Анерин покачала головой и уже собиралась потереть виски, но голубое пламя вновь закружилось у кончиков ее пальцев. – Иногда, если кому-то угрожает большая опасность, видения просто приходят ко мне. Но в остальное время – нет.

– Так Баба Морганна видела осаду Ексшира, – прошептала Руа. Она вспомнила Верховную жрицу, вырастившую ее.

Анерин кивнула.

– Именно.

Тишину, повисшую между ними, нарушали лишь колышущиеся створки палатки, а Руа думала о своем детстве. Странно, что у Бабы Морганны был дар синих ведьм. Руа в раздумьях прижала палец к нижней губе.

– Она долгие годы искала других ведьм, и это выматывало ее. Она не могла увидеть самих ведьм, поэтому ей приходилось искать фейри или людей, которые знали о них. Многих красных ведьм она видела только перед самой их смертью.

– Могу представить. Вообще ведьм с настоящим Видением очень трудно найти, даже среди моего ковена. У большинства же Видение не сильнее обычной интуиции – ощущения, что грядет что-то плохое.

– Ты знаешь, как снять проклятие с ведьм?

– Так же, как и любое другое – нужно заклинание и ведьмин камень. Но я не знаю, где находится нужная книга заклинаний, а в своем сознании не могу разглядеть Ведьмино стекло… – Анерин разочарованно вздохнула и направилась вглубь комнаты, очевидно, пытаясь найти ответы в голове. – Возможно, тебе придется немного подождать.

– Хорошо. Если не сможешь увидеть мое будущее, то, скорее всего, я умру, – проворчала Руа. – Хеннен Востемур был врагом моего королевства. И на Севере подобных ему множество.

– Ренвик тоже твой враг? – Анерин спрятала светящиеся голубым руки в карманы мантии.

– Это мне еще предстоит выяснить. – Руа выдержала взгляд синей ведьмы. – Я останусь здесь и буду использовать меч предков по своему усмотрению, пока не удостоверюсь, что моему королевству не угрожает ни один Востемур.

Глаза Анерин блеснули – это случилось так быстро, что Руа засомневалась, не привиделось ли ей.

– Убить Валорна, найти книгу заклинаний, достать Ведьмино стекло, и тогда я наконец-то смогу со спокойной совестью уехать, – выпалила Руа, хотя упоминание об отъезде было неприятным. Она не хотела оставаться в Мурренейре, но и в Ексшир возвращаться не желала. Она не хотела встречаться с призраками своей семьи или с красными ведьмами. Ей некуда было податься, не было места, где бы ее не узнали, – принцессу Высокой Горы знают везде. Эта мысль заставила ее почувствовать себя загнанным в ловушку зверем.

Руа уставилась в пол. Все по порядку. Сначала проклятие, потом уж ее собственная жизнь.

– Если ты так хочешь уйти, то тебе лучше прийти на это собрание, – проворчала Анерин. Ведьма явно обиделась на желание Руа поскорее уехать. Руа открыла было рот, чтобы ответить, но в проеме возникла Бри. Ее щеки покраснели от ветра, через полог влетал снег. Когда она заметила Анерин, то остановилась и поглядела на Руа.

– О. Я как раз собиралась рассказать тебе о собрании, но, похоже, меня опередили.

Анерин в ответ только моргнула.

Бри ухмыльнулась синей ведьме, внезапная неразговорчивость, кажется, ее совсем не обижала.

– Почему ты пришла к Ее Высочеству? Проделать такой путь от квартала синих ведьм лишь для того, чтобы сообщить новость… Далековато.

– Я не живу в квартале синих ведьм. – Анерин зыркнула на Орлицу, а после повернулась к Руа.

– Я подожду тебя снаружи. – С этими словами Анерин поклонилась и вышла на ледяной вечерний воздух.

Руа кивнула на полог, который только сомкнулся за Анерин, и спросила у Бри:

– Что это сейчас было?

– Я так влияю на людей. А теперь одевайся. Не хочу снимать сапоги и не хочу разносить снег по твоей палатке. Пошли.

Руа фыркнула в ответ на армейский приказной тон Бри, но все же схватила мантию и натянула сапоги. Она взяла Клинок и приготовилась к встрече, подобной той, что состоялась в Друнехане с советниками Ренвика. Руа мысленно пообещала себе, что не станет убивать еще одного противного старика. Ножны нагрелись в руке, пока она пристегивала их к бедру, словно живые. Бессмертный клинок не мог обещать того же.

* * *

Руа следовала за Анерин и Бри по лабиринту из палаток. С каждым шагом страх потеряться в нем усиливался. Наконец они подошли к прямоугольной громадине – шатру из серой парусины, больше которого Руа ни разу не встречала. К нему примыкал целый ряд спальных палаток.

Вдруг над их головами раздался пронзительный крик. Руа вздрогнула и прикрыла лицо руками: с неба спикировал ястреб. Птица уселась на плечо Тадора, который как раз вышел из-за угла. Стражник ухмыльнулся, и Руа быстро опустила руки.

– Ты привыкнешь к ней. Эхирис не причинит тебе вреда.

Протиснувшись в шатер, Руа настороженно наблюдала за Эхирис: птица взъерошила перья и поглядела на нее желтыми глазами-бусинками. Руа подумала, что они смотрят так же пристально, как и золотые глаза Бри.

Внутри было ненамного теплее, чем снаружи: шатер был чересчур большим, и его невозможно было хорошенько прогреть. Руа окинула взглядом ряды длинных деревянных столов, множество стульев и длинных скамеек, сгрудившихся вокруг. Помещение выглядело как нечто среднее между таверной и большим банкетным залом.

– Что это за место? – пробормотала она.

– Обеденный зал, – ответил Тадор, подняв глаза к высокому потолку. – Тут обедают фейри из Друнехана, всего таких шатров в лагере шесть.

У Руа отвисла челюсть, когда она осознала настоящие размеры лагеря на ледяном озере. Вероятно, в нем расположились несколько сотен, а то и тысяча человек. Она сузила глаза и увидела стол, за которым сидели Ренвик, Берекрафт и еще двое солдат. Перед ними лежал ворох пожелтевших бумаг – их не убрали даже тогда, когда подали обед. Руа вздрогнула, осознав, какую удивительную картину видела перед собой: король проводит совещание в общей столовой. Разве он не должен обедать в личном шатре?

– Пойдемте, поедим. – Тадор повел их вдоль ряда столов. В остальной части шатра царила тишина, свечи на большинстве столов не горели. Странно было думать о еде в такой час, но Руа была голодна.

Ренвик поднял голову, окинул их компанию суровым взглядом и отрывисто кивнул. Чтобы волосы не падали на лицо, он убрал их своей диадемой. Ренвик вновь сменил наряд: теперь на нем были бордовая туника и атласный камзол в тон, отороченный светлым мехом.

Наряд был безупречен, без единого пятнышка от снега или складки. Высокий и суровый, Ренвик сидел подле своего пожилого советника. На гладкой коже лица отчетливо выделялись скулы и линии челюсти. Руа рассматривала его и думала, побрился ли он перед вечерним собранием?

Тадор сел по другую сторону от Берекрафта, а Руа последовала за Анерин и уселась напротив мужчин. Она перекинула ноги через скамью, Бри села рядом. Не так она представляла встречу с королем.

Пять человек в одинаковых фартуках цвета молодой листвы вышли из-за полога, натянутого вдоль стены шатра. Они принесли тарелки с едой и кувшины с напитками и расставили их перед только пришедшими гостями.

В воздухе витал манящий запах перца и розмарина. Руа проследила за тем, как слуги исчезали там, где, как она предполагала, находились кухни. Заметив их зеленые фартуки, она задумалась, а не были ли они зелеными ведьмами?

Руа взяла вилку, которая уже лежала на ее тарелке, – действительно, обстановка была далека от формальной. Создавалось ощущение, словно она вновь очутилась в селении ведьм – там можно было есть, когда захочешь, а не в установленное время. Это ей нравилось гораздо больше, чем чинный ужин в Бруфдоране, со множеством блюд и бесконечными рядами серебряных приборов. Она благодарила богов за то, что в детстве ей удалось получить представление о том, как и какими столовыми приборами нужно пользоваться. Это она почерпнула из небольших энциклопедий. Вообще все, что касалось того, как быть фейри, она узнала из книг.

Откусив кусочек рыбы, Руа с наслаждением вздохнула, когда солоноватый соус растаял на языке. Ренвик, не отрываясь от беседы с солдатом, сидевшим перед ним, взглянул на нее.

– Свежая рыбка прямиком из Лирейского озера, – улыбнулась Анерин и отправила ложку маринованных бобов в рот.

– Вы ловите рыбу в этом озере? – Глаза Руа расширились, и она посмотрела на сводчатый потолок. – Разве разумно прорубать лунки во льду?

Синяя ведьма хихикнула, покачав головой.

– Лунки делают на дальнем краю озера. Там лед гораздо тоньше, и его легче прорубить. Дотуда около полудня пути. Так что мы в безопасности.

Но в животе Руа вновь поселилось чувство, будто лед может проломиться, и озеро проглотит их целиком. Если они сейчас упадут в воду, то не смогут выбраться – шатер перекрыл бы все пути к спасению. Руа крепче сжала вилку в кулаке – она испытывала почти то же самое, как когда ждала удара меча в тот день в Друнехане. Мысль о том, что они все утонут, билась в голове, паника нарастала вместе с ощущением скорой встречи с клинком.

Бри спешно наполнила кубок и передала его Руа, словно услышав стук ее сердца. Та сделала глоток – фруктовый вкус тут же сменился огнем, потекшим Руа прямо в горло. Она отпила еще. Ведьмы в горах делали самогон – отвратительный напиток, который, тем не менее, иногда выручал. Но изысканное вино фейри… к нему Руа легко могла привыкнуть.

Вдруг раздался скрипучий голос Берекрафта:

– Для начала нам нужна книга заклинаний. – Все взгляды обратились к нему. – Преследовать Валорна – это все равно что преследовать свою смерть. Мы должны сосредоточиться на том, чтобы снять проклятие.

Сидящие за столом обернулись к Ренвику, ожидая его ответа, но вместо короля заговорил его телохранитель:

– Рано или поздно нам все же придется отправиться за ним. – Рот Тадора был набит картофелем, но его это не смущало. – У Валорна Ведьмино стекло.

– Может, оно еще в крепости синих ведьм? – предположил один из стражников. Это был светловолосый мужчина, под его мундиром цвета индиго играли мускулы. На кителе был изображен герб Северного королевства, такая же форма была и у другого стражника. Вероятно, это была их повседневная одежда – и герб королевства блистал даже под стальными доспехами.

– Думаешь, он оставил его нам, Лачи? – усмехнулся Тадор. На помощь стражнику пришел его темноволосый товарищ:

– Мы должны попытаться украсть Стекло у Валорна, а не вступать в бой. Его окружают синие ведьмы, так что у нас нет перед ним преимущества.

– Почему? – встряла Руа. Ей ответила Анерин, гонявшая вилкой бобы по тарелке:

– Синие ведьмы не могут видеть будущее других синих ведьм. И даже если Балорн – фейри, его будущее видится мутным из-за их присутствия.

Руа поджала губы и задумалась. Интересно, это было похоже на ситуацию с амулетами Высокой Горы? Магия красных ведьм не действовала на Бессмертный клинок или амулет Элузия. Реми чуть не погибла, пытаясь его достать.

– И как же мы что-то украдем у того, кто постоянно в пути? – спросил светловолосый стражник. Анерин наклонилась к нему через стол.

– В своих последних видениях я наблюдала Валорна. Он направлялся на запад.

– На северо-западе мало городов, его занимает замерзшая тундра.

Берекрафт посмотрел на бумаги, разбросанные по столу, и провел скрюченным пальцем по территории Северного королевства.

– Если мы будем преследовать Валорна, пока не настигнем, наши ресурсы окажутся истощены, войска устанут.

– Его не удастся схватить, пока мы не получим книгу заклинаний, – наконец нарушил молчание Ренвик, его глаза впились в карту.

– И где же эта книга? – спросила Руа.

Морщины еще глубже прорезали хмурое лицо Берекрафта, когда он взглянул на своего короля.

– Мы не знаем. Я бы не удивился, если бы Балорн отправил за ней одну из своих зверюшек. В любом случае, освобожденные ведьмы забрали книгу с собой.

– Да, раз уж ведьмы теперь свободны, то они вольны делать что хотят – например, забирать с собой свои священные тексты. – Ренвик посмотрел на советника так, словно этот спор вспыхивал между ними далеко не впервые. – И до сего дня нас не волновало, что у них есть собственные древние записи. Откуда нам было знать, что Балорн задумает наложить на ведьм проклятие?

– Они ушли с ним? – спросила Бри, вновь наполняя кубок.

– Группа освобожденных ведьм ушла на восток, – произнесла Анерин. Ее глаза стекленели, когда она говорила о синих ведьмах. Это было не то мерцание, возникавшее, когда она использовала Видение… ее что-то мучило. – Они собираются переждать зиму, сменить место расположения их ковена.

Руа резануло слух то, как молодая ведьма сказала о ковене «их», а не «наш».

– Разве не Баба Аиру – глава ковена? – спросила Бри.

– Ведьмы разделились. – Тадор потянулся и, взяв кусочки сырого мяса с тарелки, скормил их Эхирис. Руа уставилась на мясо: слуги знали о питомце Тадора и специально положили его для ястреба. – Многие не хотят последовать за еще одним Востемуром.

– О, их можно понять, – поддакнула Бри, вызвав усмешки остальных стражников.

– Некоторые решили остаться. Другие ушли. – Ренвик пожал плечами, будто этот поступок не задел его. – Нам нужно найти ведьм и убедить их отдать нам священную книгу.

– Нам не нужна вся книга, – добавил Берекрафт. – Достаточно лишь формулировки проклятия, чтобы мы смогли его снять. Конечно, ведьмы захотят помочь нам.

– Это вряд ли, – пробормотала Анерин. – Не после того, как появились сурааш.

Сурааш на мхенбике означает «забытые». И пусть из уст синей ведьмы мхенбик звучал довольно странно, он подходил гораздо лучше, чем ифик. Забытые – это не совсем то, что случилось с ведьмами. Их не забыли – от них отказались. При мысли об этом Руа скрежетнула зубами: подобное означало, что эти ведьмы не стоили того, чтобы их спасали.

– Но сурааш ведь тоже ведьмы, они – часть их семьи. – Руа посмотрела на Анерин.

Тадор, будто прочитав мысли Руа, произнес:

– Возможно, они считают, что Забытых уже не спасти.

Анерин опустила глаза.

– Если так, то они правы.

К главной проблеме всех вернула Бри:

– Хорошо, но где нам искать этих ведьм?

– Мы не знаем, – в один голос заявили Тадор и Берекрафт.

– Баба Аиру знает, – добавила Анерин. Имя Бабы звучало на ее мхенбике ненатурально, акцент выдавал в ней фейри. – Но она нам не сказала.

Бри потерла лицо ладонью.

– Почему же?

– Боится за их безопасность, – произнес Ренвик и поглядел на Анерин. – Возможно, она бы хотела сказать, но ее сдерживают обязательства.

– Я еще раз поговорю с ней. – Анерин тяжело вздохнула и принялась нарезать рыбу.

Король Севера обратился к Руа:

– Может, ты сможешь убедить ее рассказать нам, где ведьмы.

Руа вздрогнула и выпрямилась.

– Не понимаю, с чего Верховной жрице мне доверять?

– Ты соединяешь два мира – ведьм и фейри. – Губы Ренвика застыли у ободка его кубка.

– И они мне оба не слишком нравятся, – ответила Руа, пытаясь сдержаться и не рыкнуть на короля. – Я подумаю над этим, – выдавила она наконец.

В конце концов, она приехала сюда, чтобы продемонстрировать мощь Королевства Высокой Горы. Но снять проклятие – значит защитить нового союзника королевства, Ренвика. Ведь если Балорн сокрушит его, в опасности окажется весь Окрит. Руа не могла просто отмахнуться от этого проклятия. Высокой Горе нужен был Ренвик, он прочно обосновался на своем троне. Сжав челюсти, Руа медленно вдохнула. Она должна была защитить будущее своей родины… что бы под этим словом ни подразумевалось.

– И что теперь? – Бри снова наполнила свой кубок.

– Завтра мы должны отправиться в крепость синих ведьм, – ответил один из стражников и наклонился ближе к Орлице.

– Нужно попытаться отыскать там признаки этого проклятия, понять, что его вызвало, откуда эта ведьминская книга, какие силы в ней таятся, – добавил Тадор. – Нам нужны точные слова и ведьмин камень, чтобы повернуть колдовство вспять. Может, мы найдем какие-нибудь подсказки относительно того, куда направились ведьмы.

Берекрафт прищурился и посмотрел на Анерин, а затем, не сводя глаз с Руа, обратился к Ренвику:

– Я предлагаю, чтобы в походе участвовали только солдаты.

– Я могу пойти туда, – настаивала Анерин, но Ренвик перебил ее:

– Нет. Ты останешься тут.

Руа нахмурилась и встретилась взглядом с изумрудными глазами короля.

– Будь осторожна, принцесса. Это место – сердце тьмы.

Она откинулась на стуле и сложила руки на груди, попутно уронив вилку на пол.

– Я не боюсь темноты.

Ренвик кивнул и поднялся из-за стола. Другие остались, чтобы закончить трапезу.

– Хорошо. С первыми лучами солнца мы выдвигаемся.

Глава шестая

Рис.7 Клинок ведьм

К крепости ведьм добирались на санях – и поездка была не такой приятной, как путешествие до Мурренейра. Они втиснулись в двое саней, позади также расположились стражники. Разведчики сообщили Ренвику, что крепость заброшена, но дополнительную охрану с собой все же взяли.

Когда сани остановились, Руа спрыгнула в снег. Над ней возвышалась черная крепость. Это было не одно здание, а скорее, пять, соединенных между собой искусно выточенными каменными арками. На остроконечных шпилях были вырезаны замысловатые гравюры и мхенбические символы. В воздухе витал терпкий аромат древней магии. Руа прищурилась, разглядывая слова на мхенбике над самой высокой аркой: «Ксеко д’Хунашт». Храм Хунашта.

Руа удивилась: почему фейри называют здание «крепостью синих ведьм», ведь «Храм Хунашта» – более подходящее название. Но она предположила, что фейри Северного Королевства просто нет дела до имен ведьм и их обычаев. Они не учили мхенбик и не читали его символов – это было ниже их достоинства.

– Не обольщайся. – Тадор рассматривал крепость, врезанную в скалу над ними. – Это только внешняя сторона этой громады. Внутри туннели уходят вниз на несколько этажей.

– Впечатляюще. – Бри встала рядом с Руа и обернулась к Ренвику, выходившему из саней. – Так в чем заключается наш план?

– Я хочу посмотреть, вдруг осталось что-то, что поможет нам понять стратегию Валорна. Книга заклинаний, зарубки на стенах с чарами. Что угодно, что подскажет, как снять проклятие. – Ренвик тоже поднял глаза и вместе со всеми стал рассматривать крепость. – А еще я хочу показать вам, чем мои отец и дядя занимались все эти годы. Предупреждаю: внутри вы увидите мало приятного.

– Я не поверну назад, – огрызнулась Руа. Хотя сердце ее рвалось на части от кошмаров Северного дворца и тех мертвых тел, прибитых к деревьям, здесь, у крепости, воспоминания нахлынули с новой силой. Пусть ее душа разлетится на кусочки, чтобы она больше никогда не смогла собрать ее снова. Ужас, что Руа видела вокруг, освободил те годами сдерживаемые чувства, что таились ней. Наконец-то мир снаружи совпал с тем, что был внутри.

– Что ж, тогда вперед, – сказал Ренвик и ступил в глубокий снег, тут же провалившись по голень.

Трое стражников шли впереди, поднимаясь по извилистой тропинке к крепости. Руа старалась ступать по следам, которые они оставляли. Иногда шаги мужчин были слишком длинными, так что ей приходилось самой протаптывать себе путь. У снега тут не было ничего общего с мягкими хлопьями, что сыпались с неба в окрестностях Лирейского озера. Его покрывала ледяная корка – обманчиво твердая, она каждый раз проваливалась ровно через секунду после того, как на нее наступали. Это мешало идти и очень выматывало.

К тому времени, как они достигли ворот Храма Хунашта, туника Руа была мокрой от пота. Хорошо, что подбитая мехом мантия не даст ее замерзнуть на ледяном ветру.

К Руа подошла Бри: в отличие от нее, стражница не задыхалась, у нее лишь обветрилось лицо, да волосы на затылке стояли торчком.

– Надеюсь, мы сюда больше не приедем.

Руа хотела улыбнуться в ответ на ворчание Бри, но странное чувство, возникшее у нее при виде черных ворот, не покидало. Ей не хотелось говорить в полный голос – скорее, шептать, она ощущала присутствие смерти.

Ренвик обернулся и посмотрел на нее.

– Последний шанс передумать.

– Перестань обращаться со мной как с нежным цветочком, – рявкнула Руа, протискиваясь мимо него через щель в железных воротах. Бри позади фыркнула, наст захрустел под сапогами. Тихо, осторожно, они продвигались ко входу в Храм Хунашта. Начался снегопад, ветер задувал в проем и намел сугробы, доходившие до середины промерзшего темного зала.

Солдат подошел к Ренвику и протянул ему зажженный факел:

– Прошу, Ваше Величество.

Другой солдат передал Руа свечу и поклонился:

– Ваше Высочество.

Руа поглядела на гигантский полыхающий факел в руке Ренвика, перевела взгляд на свою маленькую свечу и нахмурилась.

Перебравшись через сугробы, путники вошли в зал и наконец почувствовали под ногами ледяной каменный пол. Из арок окон, высеченных в камне, лился свет. Зал оказался больше похож на пещеру – стены стояли голые, там не было ни единой вещи, что могла бы подсказать, как он выглядел раньше.

Руа шла по узкому коридору и радовалась, что у нее хотя бы была свеча – свет, что проникал в зал, постепенно сменился кромешной тьмой. Зрение фейри позволяло ей различать предметы, но даже с ним и свечой она могла видеть лишь часть коридора, так что поспешила за факелом Ренвика. Темнота тянула от стен щупальца, словно живое существо. Непроглядный мрак казался тут гуще, чем обычно, каждая тень – зияющей пастью, готовой поглотить их целиком.

Они спустились по винтовой каменной лестнице. Руа очень хотелось посмотреть, идет ли за ней Бри, но она сдержалась – за стражницей шел Тадор с тремя солдатами-северянами. Как только они очутились на втором этаже, у Руа волоски на руках встали дыбом – в воздухе что-то было. Будто страх впитался в камни, и она все еще могла его ощутить.

Толкнув скрипучую дверь, Ренвик поднял факел повыше и шагнул в комнату. Внутри стояли два длинных деревянных стола, однако стульев не было. Что-то в этой картине заставило Руа остановиться. Что люди делали в комнате со столом, но без стульев?

Они прошли по коридору в следующую комнату, где стояли еще два стола. Вокруг них были протянуты толстые кожаные ремни. В сумрачном углу виднелся давно остывший камин, рядом была подставка, в которой стояли железные кочерги. У Руа в животе все перевернулось – здесь ведьм привязывали к столам.

Когда они оказались в следующей комнате, у Руа забилось сердце. Она больше напоминала скотобойню: над столами висели цепи и крюки для мяса, а в дальнем углу… стояла дыба. Рядом с ней был стол, заваленный ржавыми металлическими инструментами.

– Боги. – Из-за спины Руа раздался шепот Орлицы. Она говорила так тихо, будто ее могли услышать эти жуткие стены.

– Здесь нет ничего, что помогло бы нам разгадать планы Валорна. Его кабинет на верхнем этаже пуст. Но внизу находятся архивы, там, где захоронения. – Голос Ренвика был тихим, но спокойным.

Бри еще раз оглядела комнату.

– Восхитительно.

– Ищите бумаги, карты, записи – все, что может подсказать нам, куда направился Балорн, – распорядился Ренвик.

– Давайте пойдем дальше, – проговорил Тадор. Кажется, эта комната напугала его сильнее, чем остальных.

Дойдя до другой каменной лестницы, они спустились на еще один этаж. У Руа дрожали пальцы: они были так глубоко под землей, что казалось, будто стены давят на нее.

В коридоре на третьем этаже располагались десятки дверей и дверок. Ренвик открыл первую слева от себя. Внутри стояла покрытая серыми пятнами раскладушка и горшок, но больше ничего. За следующей дверью было то же самое. На этом этаже устроили общежитие – с рядами голых кроватей и грязных ночных горшков. Руа скривилась, но, что бы ни осталось на стенках горшков, оно замерзло. В комнатах не было ни каминов, ни котлов, и Руа поражалась, как ведьмы тут не замерзали насмерть.

Пока она спускалась по другой лестнице, трепет внутри нарастал. И когда Руа ступила на площадку этажа, что-то изменилось: воздух наполнила плесневая, жуткая вонь. Ренвик толкнул дверь слева от него. В комнате были голые стены – если не считать нескольких комплектов кандалов. Неужели здесь они приковывали сурааш?

Он подошел к следующей двери и открыл ее. Руа вздрогнула: в кандалах все еще висела ведьма. Ее синее, безжизненное тело прикрывала лишь черная ночная рубашка. Руа не знала, как она умерла – замерзла до смерти или погибла каким-то иным образом. По стене тянулись полосы, похожие на следы от ногтей.

– Сколько раз пальцы ведьмы должны были царапать камень, чтобы оставить след? – прошептала Руа.

– Тысячи, наверное, – прошептала в ответ Бри.

Ренвик повернулся к гигантскому стражнику.

– Мы должны забрать ее с собой. – Слова из его рта вырывались с облачками пара. Тадор помрачнел.

– Нам придется найти ключ. Стоит ли оно того?

– Да, – в один голос выпалили Руа и Ренвик. Король Севера обернулся к ней и проговорил:

– Она заслуживает, чтобы ее похоронили по-человечески.

– Хорошо, – ответил Тадор. – Давайте продолжим поиски.

Они открыли еще три двери. Руа благодарила богов всякий раз, когда комната оказывалась пуста – если не считать прикрученных к стенам кандалов. Она задумалась, сколько же ведьм содержалось в этих комнатах? Казалось, их были десятки в каждой.

Они дошли до последней двери в конце коридора, и Ренвик ее открыл. Комната была грубо вырублена прямо в горе. С низкого потолка свисали обломки скальной породы. Помещение сужалось, и потолок уходил вниз. Сразу за порогом стоял элегантный письменный стол из красного дерева, слишком выделявшийся на фоне голых стен пещеры. За ним стояло обитое синим бархатом мягкое кресло.

Бри уставилась на стол и прошептала:

– Что за…

Из всего, что они тут видели, этот импровизированный офис был самым странным. Слева на столе лежала аккуратная стопка бумаг, справа – большое металлическое кольцо с ключами.

– Почему он оставил все двери открытыми? – Бри принялась шарить по темным углам. Но то, что она увидела, заставило ее замереть. – Черт.

Руа посмотрела туда, куда и Бри. Сначала ей показалось, что она видит кучу белья, одежду, сваленную в углу… Но нет – в этой одежде были тела.

Руа на цыпочках приблизилась к горе трупов синих ведьм. Они походили на кукол, которых выбросили, скинули в кучу. Тела были покрыты ожогами и шрамами. Каждой на лбу вырезали один и тот же мхенбикский символ: сурааш. Руа вздрогнула, вглядываясь в лицо ведьмы, лежавшей ближе к ней. Каштановые волосы коротко побриты, длинные, красивые, темные ресницы выделялись на испещеренном шрамами лице.

– Мы должны унести их отсюда. Всех, – прошептала Руа, обернувшись к Ренвику. Тот рылся в кипе бумаг, освещая стол факелом. Он поглядел на нее, и его взгляд смягчился.

– Согласен.

Руа была благодарна ему – иначе ей бы пришлось тащить этих мертвых ведьм по винтовым лестницам самой. Она никак не могла оставить их здесь: тут было слишком холодно, и, хотя тела ведьм не разлагались, их души смерзались с ними, оставаясь прикованными к подвалу навеки.

Она обернулась, чтобы еще раз взглянуть на ту ведьму с темными ресницами.

Ее веки были подняты.

* * *

Руа уставилась в сияющие голубые глаза, блуждавшие по ее телу. Крик застрял в горле, когда ведьма улыбнулась.

– Бегите! – закричала Руа и уронила свечу, когда заметила, как груда тел в углу ожила.

Визг и рычание ведьм были жуткими, ни одно животное не было способно на такое. Фейри бросились по коридору, орда сурааш дышала им в спину. Бри подталкивала Руа вперед, Тадор прикрывал их сзади. Неожиданно перед Ренвиком выпрыгнула визжащая синяя ведьма.

Вся группа замерла. Ведьма, прикованная к стене, высвободилась и повалила короля на пол, горящий факел вылетел у Ренвика из рук и покатился к деревянной двери. Полыхающие голубым пальцы ведьмы вцепились в его лицо, она кричала, пока Ренвик пытался вытащить меч.

– Ведьмоубийца! – шипела сурааш на мхенбике. Голос ее походил на хрип и рык раненого волка. Руа подумала, может, эта ведьма знает Ренвика? А не пытал ли он ее сам? Заслужил ли он месть? Она не могла представить, как он получил свое прозвище. Но даже несмотря на жестокий нрав Ренвика, Руа не верила, что слухи о том, будто он убивал ведьм лишь забавы ради, – правда.

– Руа! – прошипела Бри, выводя ее из оцепенения. Стражница сняла с пояса два кинжала, и Руа обругала себя за то, что не вспомнила о Бессмертном клинке раньше – слишком глубоко увязла в мыслях. И она наконец вытащила меч из ножен.

Холодная металлическая рукоять мгновенно согрелась в руке, клинок засиял белым, словно благодарил Руа, и она почувствовала, как сила наполняет тело. В центре груди появилась точка, она тянула ее и поднимала, заставляла заглянуть глубже. Про себя Руа прошептала мечу свои желания, и Клинок повиновался. Рука Руа рассекла воздух и перерезала ведьме горло. Кровь лилась на лицо Ренвика, пока он отпихивал от себя проклятую ведьму.

Дверь слева от них охватило пламя – факел Ренвика валялся у ее основания, подпитывая огонь. Коридор начал заполнять дым, Руа закашлялась, но Тадор рявкнул на нее:

– Давай, мне бы пригодился твой меч сейчас!

Действительно, позади Бри и Тадор вместе с двумя солдатами пытались отбиться от синих ведьм. Над телом третьего склонилась ведьма, ее рот и светящиеся голубым пальцы были в крови. Руа в ужасе глянула на разорванное горло северянина и вновь посмотрела на ведьму – она что-то жевала. Руа затошнило: ведьма, подгоняемая проклятием Валорна, жаждала крови, она разорвала чужое горло зубами.

Бессмертный клинок пел для Руа, умоляя использовать его снова. Она с силой взмахнула им, и голова ведьмы подлетела вверх. Руа рубила клинком направо и налево, с каждым взмахом огонь разгорался все ярче, и она не останавливалась, пока все синие ведьмы не упали на пол замертво. Руа вспомнила о том ужасе, что охватил ее, когда стражники Хеннена Востемура собирались отрубить ей голову. Эти же ведьмы не боялись умереть – проклятие Валорна подавляло их волю и лишало чувств.

Она посмотрела в их невидящие глаза, в которых мерцало жуткое голубое свечение. Руа ведь обещала себе, что не будет убивать ведьм, скованных проклятием. И вот они здесь – погибли от ее Клинка. И это делало ее самым жутким чудовищем.

– Пошли, – задыхаясь, проговорил Тадор. Его голос звучал далеко в сознании Руа, жар и вибрации Клинка все еще пронзали тело.

– Руа. – Голос Бри заставил ее оторваться от тел у ног. Она посмотрела в золотые глаза Орлицы. – Давай, нам нужно выбраться отсюда.

Из груди Руа вырвался тяжелый вздох. Она развернулась и последовала вверх по лестнице за Ренвиком. Позади бушевал огонь, дым полз за ними в кромешной темноте. Руа молилась, чтобы пламя забрало тела синих ведьм – на лучшее погребение им рассчитывать не приходилось.

– Позвольте я пойду первым? – Тадор вслепую проталкивался вперед, Руа тоже не видела ничего дальше своего носа.

Она вглядывалась в темноту, чтобы различить хотя бы очертания предметов, как вдруг на ее руку легла чья-то чужая. Руа уже собиралась отпрянуть, но услышала голос Ренвика:

– Это я.

Он нащупал ее ладонь и положил себе на плечо, другая ее рука сжимала Бессмертный клинок. Так, цепочкой, они двигались вверх по лестнице, прокладывая себе путь во тьме, пока не выбрались к свету большого зала.

Неожиданно Руа почувствовала, как плечи Ренвика напряглись под ее пальцами, и он воскликнул:

– Черт!

Она увидела лежащие на каменном полу тела солдат, пришедших вместе с ними в составе конвоя. Их кровь выкрасила снег в красный, дальняя дверь в зал была заперта.

– Берегись! – В открытое окно влетела стрела, и все бросились к двери. Им приходилось пригибаться, потому что за первой стрелой последовали другие. Одна попала в солдата, другое острие вонзилось ему в спину, и он ничком рухнул на пол.

Тяжелые двери, к которым они так спешили, отворились, и на пороге возникла целая армия ведьм. Их легкие черные платья явно не подходили для здешних морозов, лица искажали кривые ухмылки, а глаза были распахнуты невероятно широко: это были сурааш.

В грудь Руа что-то ударилось.

– Руа! – вскрикнул Ренвик, девушка посмотрела вниз: из ее нее торчала стрела.

Руа схватила ее и выдернула. Стрела пробила мантию и кожаную броню, но до груди так и не добралась – только оставила дыру в одежде.

Бри, не веря, смотрела на нее и качала головой.

– Наверное, стрелы бессильны перед магией Бессмертного клинка. Но у меня такого волшебного меча нет, так что, может, пора убираться отсюда?

Сурааш, вопя, влетели в зал. Руа подняла Бессмертный клинок и вновь ощутила, как внутри загорается пламя. Она рубила воздух вокруг себя так быстро, как только могла, и ведьмы падали одна за другой. Но их было слишком много. Каждому фейри теперь приходилось отбиваться по меньшей мере от трех ведьм разом. Руа следила за стражниками краем глаза, продолжая размахивать мечом. Тадор был похож на разъяренного медведя: он наносил противникам мощные удары длинным мечом, успевая свободной рукой отпихивать от себя ведьм. Бри – точно Орлица – быстрая, хищная, неудержимая. А Ренвик… Стоило Руа увидеть, как он двигается, по ее телу пронеслось странное возбуждение. Его пепельно-русые волосы были в беспорядке, обычно безупречная одежда пришла в негодность, лицо было забрызгано кровью. Но он перемещался с таким изяществом, каждое движение было точным, удар – смертоносным. Руа потерялась в его боевом танце.

Чья-то рука схватила ее за затылок и повалила на землю.

Руа сильно ударилась о каменный пол, в глазах потемнело, когда сурааш прыгнула на нее. Бессмертный клинок выпал из рук, и она почувствовала, как в кожу впиваются острые когти. Руа закрыла лицо одной рукой, другой потянулась к мечу. Но проклятая ведьма то царапала ее когтями, то била в висок, в щеки, в челюсть. Кто-то позвал ее по имени, но звон в ушах был таким громким, что она не смогла понять, кто это был. Руа почувствовала кровь на рассеченной губе, но ей было плевать – пальцы наконец-то коснулись лезвия Клинка.

Она подняла меч над головой. Ведьма, сидевшая над ней, скорчилась, кровь хлынула из ее живота, когда магия клинка пронзила ее. Руа оттолкнула от себя труп, поднялась на ноги и сплюнула кровь на холодные камни. В висках пульсировало, ее пошатывало, но боль, казалось, пробудила что-то в Клинке. Руа размахивала мечом все быстрее, ее разум успевал сконцентрироваться на нескольких целях одновременно: взмах – и сразу три ведьмы упали. Она замечала каждую тень, каждое движение, враги не успевали приблизиться к ней. Еще один взмах Клинком, еще две ведьмы упали замертво. Руа подумала о лучниках снаружи: даже не видя их, но представив, она взмахнула мечом. Наверняка все погибли.

А Клинок требовал еще, молил о большем.

Глаза Руа засветились белым, меч танцевал в воздухе, и ее охватило блаженство. Пьянящее чувство наполнило тело расплавленным золотом. Она продолжала идти вперед, рубила воздух направо и налево, а на губах играла улыбка.

Вдруг кто-то схватил ее сзади, притянул к себе так, что Руа уперлась спиной в чью-то грудь.

– Боги, Руа. Остановись.

Она чувствовала дыхание Ренвика в волосах, но его голос казался таким далеким. Бессмертный клинок двигался сам по себе, требуя крови, обещая новые эмоции, что наполнят ее с каждым новым взмахом.

Руа почувствовала прикосновение губ к уху и горячий вздох Ренвика.

– Давай, ты можешь контролировать его, Руа.

Кожу покалывало от чужого дыхания, и эти ощущения на секунду прервали поток энергии от меча, вливавшийся в Руа. Она почувствовала, что задыхается, и опустила Клинок.

Зрение вернулось, когда вибрирующая внутри сила наконец покинула тело, и она осталась наедине с темнотой, поселившейся в душе. Руа огляделась.

Бри и Тадор стояли посреди зала, усеянного телами. Стражники настороженно смотрели на нее, оба тяжело дышали. Последний солдат, сопровождавший их в подземельях Храма Хунашта, был мертв. Он лежал на полу, на его горле зиял свежий порез. Эту рану нанесли не ведьмы, а… Бессмертный клинок. Руа убила их соратника.

Тадор держался за плечо, кровь сочилась между пальцами. Он смотрел на нее так, будто увидел призрака. Очевидно, это она его ранила. Если бы не Ренвик, она бы, наверное, всех тут перебила.

«Боги, Руа. Остановись».

Слова Ренвика вертелись у нее в голове, вселяя ужас. Он тоже думал, что она убьет их всех.

Руа сглотнула, вырвалась из его рук и убрала Клинок в ножны. Она развернулась и вышла из Храма навстречу снежной буре. По пути ни на кого не смотрела.

Глава седьмая

Рис.8 Клинок ведьм

Руа подошла к палатке с Огнем фейри и отодвинула тяжелый бархатный полог. Его поддерживали даже на Лирейском озере, чтобы любой фейри мог связаться с лагерем. Когда они вернулись из Храма Хунашта, Руа отправилась в палатку, чтобы привести себя в порядок, но Бри настояла на том, чтобы сразу же связаться с Реми.

На высокой округлой насыпи из гравия стояла огромная жаровня, металлическая чаша до краев была наполнена потрескивающими поленьями. В крыше палатки специально проделали отверстие, и гигантское зеленое пламя поднималось почти до него. В комнате было не просто тепло, но жарко. Бри сняла тяжелый плащ и положила его на скамейку за спиной.

– Сколько ведьм там было? – Руа тут же узнала этот голос, хотя слышала его всего несколько раз – Реми.

– Думаю, около двух дюжин. – Орлица обернулась на Руа и прищурилась. Та поднесла палец к губам и покачала головой: не хотела, чтобы старшая сестра догадалась, что она ее слышит. От огня шел такой жар, что у нее на лбу выступил пот. Руа расстегнула отороченный мехом ворот мантии, сняла ее и тоже положила на скамью.

– А сколько стражников взял с собой Ренвик? – Из пламени послышался мужской голос. Это был Хейл, суженый ее сестры и в скором времени – король Высокой Горы.

Руа закатила глаза – конечно, Хейл тоже пришел на встречу. Любовь между сужеными до сих пор оставалась загадкой для Руа. Связь между некоторыми людьми была так крепка, что существовала за пределами пространства и времени. Это была магия, которую могли уловить синие ведьмы-оракулы. Кто-то говорил, что синие ведьмы предсказывали судьбу пары еще до рождения самих влюбленных. Хотя все же большинство подобных союзов ведьмы могли распознать, когда суженые уже ходили по земле. И эту редкую магию довелось прочувствовать на себе Реми. Суженые были не просто парой – магия этой связи двух людей была сильнее любой другой. Она была древней, а встреча суженых – неизбежной.

Руа радовалась, что у нее не было никакого суженого. Если бы такое пророчество в отношении нее существовало, Реми знала бы об этом. И какой-нибудь жадный ублюдок уже захотел бы нажиться на том, что его суженая – принцесса Высокой Горы. Вряд ли бы такой человек стал ждать подходящего момента. Значит, у Руа либо отродясь не было суженого, либо он умер – как многие другие близкие ей люди. Ей было все равно – лишь бы ее оставили в покое.

– …синие ведьмы умеют прятаться от разведчиков, – продолжал напутствовать Хейл, но Руа его не слушала. Она была слишком увлечена размышлениями о глупости самой идеи суженых и их любви. А Творцы Судеб – это всего лишь очередные выдуманные божки, которым беспрестанно молятся фейри. Ведьмы же верили только в Богиню Луны, а крепкую любовь называли «благословением Луны». В любом случае, Руа считала нелепицей и суженых, и «лунную любовь».

– Ренвику следовало быть осторожнее. Он недооценил силу сектантов с Севера, – заявила Реми.

– Они предпочитают называться верноподданными, – ответила Бри пламени. Единственное, что придавало Огню магический вид, – это зеленоватое свечение у основания. Однако и оно отличалось от настоящего колдовства: магия зеленых ведьм светилась цветом листвы, а Огонь фейри был желтее и белым по краям.

– Вы хоть одну ведьму захватили в плен? Продвинулись в поисках? – спрашивал Хейл.

Бри присягала ему на верность, когда вступила в ряды его армии. А поскольку Хейл и Реми были сужеными, Бри автоматически поклялась быть верной и Реми. Воительница фейри присягала им, не Руа – и случись что, Бри выполнит приказ королевы Высокой Горы, а не ее сестры.

– У нас не было времени. На ведьм действовало проклятие Валорна, это точно. И солдаты… погибли очень скоро.

– Полагаю, к этому имеет отношение Бессмертный клинок. – Хейл не упоминал Руа, словно не она управляла мечом и вина лежала на Клинке, а не на ней.

Золотой взгляд Бри задержался на Руа. Орлица оглядела ее синяки на лбу и разбитую губу, а затем проговорила:

– Легенды не врут – ни один меч не может причинить вред обладателю Бессмертного клинка… Но вот перед кулаками он бессилен.

Руа сгорбилась. Она была благодарна Бри, что та не рассказала сестре о том, что за хаос она устроила, когда амулет Высокой Горы оказался у нее в руках. Хейл был прав: Клинок жаждал убийства, и Руа нужно было научиться контролировать его силу.

Напряженное молчание прервал голос Реми:

– Я еще и Кэрис отправлю к вам на подмогу.

– Не нужно посылать всех. – Бри потерла шею.

– Нет, я отправлю ее к вам, – настаивала Реми.

– Кто-то должен остаться на Востоке, – напомнил Хейл.

Руа скрестила руки на груди. На Востоке тоже царила неразбериха. Огастус Норвуд, младший сын погибшего короля Гедвина Норвуда, скрывался в лесах у подножия Гнилого пика. Он не делал никаких попыток отвоевать столицу Винрич, но это лишь пока. Реми и Хейл отправили на Восток Совет, который будет поддерживать в королевстве мир до тех пор, пока не выберут нового правителя. В этот Совет вошли Кэрис и Талхан – вместе с еще парочкой достойных фейри. Но в Совет также включили ведьм и людей, и граждане Восточного королевства этому не обрадовались.

Руа вспомнил ту ночь во дворце, когда король Норвуд рассказал, что он – не родной отец Хейла. Она навсегда запомнила выражение лица парня: быстро сменяющие друг друга ярость и облегчение. Король Норвуд объявил Хейла своим наследником лишь потому, что его суженой была Реми. Все эти магические любовные связи, истории о суженых были не благословением, а оружием.

– Хорошо, тогда к вам отправится только Талхан, – сказала Реми.

Руа обругала себя – она опять не слушала. Видимо, Бри вновь обретет своего Орла-близнеца, которого Реми отправит к ним с Востока.

– С ней все в порядке? – Из зеленого пламени до Руа донесся голос Реми.

– О. – Бри взглянула на Руа сквозь огонь. – Да, она в порядке.

– Она с тобой, не так ли? – спросила Реми. Руа хмуро посмотрела на Бри – лгунья из нее никакая. – Ты в порядке, Руа?

– Со мной все хорошо, только пара царапин, – прокричала она в сторону огня, и сама не поняла, почему повысила голос. – У нас все под контролем, не нужно посылать Талхана.

– Я делаю это, скорее, для него, – заверила Реми. – Талхану до смерти скучно на этих заседаниях Совета. Он воин, не консул.

Бри в ответ фыркнула.

– Даже не представляю его за столом, заваленным бумагами.

– Талхан прекрасно владеет мечом, он поможет вам в любой битве, пока вы не снимете проклятие Валорна, – настаивала Реми. Руа разговаривала с сестрой всего два раза, и оба та пыталась уверить ее, что она способна на большее. А еще убедить, что ее предложения – это вовсе не попытка исправить ошибки Руа, вызванные ее слабостью. Руа ей не верила. Но Реми, казалось, отчаянно желала наладить их отношения и не хотела винить Руа, чтобы не лишить их обеих шанса подружиться. Но все равно эти старания Реми казались пустыми и натужными.

– Ладно, – наконец выдавила из себя Руа.

– Талхан должен прибыть к вам в течение недели, если только не начнутся сильные снегопады.

– Ав Ексширеуже выпал снег? – поинтересовалась Бри. Руа закатила глаза: на них только что напала армия кровожадных ведьм, а стражница болтает о погоде.

– Да, представь себе! – Реми звучала так радостно, что Руа стало не по себе. Она говорила прямо как красные ведьмы, с которыми Руа выросла: радость у них получалась наигранной. – Сегодня утром выпал чудесный, свежий снежок. Сугробы уже до щиколоток.

– Кажется, у вас там все гораздо лучше, чем у нас. – Глаза Бри сверкнули в свете пламени – она радовалась за Реми, и Руа это совсем не нравилось.

– Я иду спать, – пробормотала она. Руа собиралась просто уйти, но понимала, что так причинит сестре боль. Так что она неохотно добавила: – Удачи с восстановлением дворца.

– Спасибо. – Голос Реми наполнился теплом. – Дела идут в гору – все будет готово к Зимнему Солнцестоянию!

Брови Руа поползли вверх.

– Ты восстановила дворец за три недели?

– Мы трудились день и ночь, помогли и другие королевства – сейчас мы расчищаем к ним дороги из Ексшира. Путь на Юг уже свободен, Нило убедил мать прислать еду и одежду, Хейл прислал лесорубов и строителей, а королева Запада подарила лошадей и повозки.

– Боги, – выдохнула Руа. Другие королевства так быстро прислали помощь – интересно, не в амулетах ли Высокой Горы дело? Реми и Руа были грозными противниками. Неужели короли и королевы помогали им только потому, что сестры представляли потенциальную угрозу? Или же они так обрадовались освобождению от Хеннена Востемура, что решили им помочь? Руа допускала, что соседи сделали это по доброте душевно, но слабо в это верила. Отправил ли Ренвик хоть что-то для Высокой Горы?

– Пока восстанавливаем дворец, мы параллельно еще отстраиваем город, – продолжала Реми. – Красные ведьмы ускорили процесс с помощью магии. А теперь, когда у меня есть амулет Элузия, я могу с легкостью перемещать самые тяжелые предметы!

Хоть Руа и не могла видеть сестру, она была уверена, что та улыбалась. В голосе звучало удовлетворение: она восстанавливала разрушенный дом их семьи с помощью реликвии их предков.

Амулет Элузия был еще одним талисманом Высокой Горы – его подарили правителям древние красные ведьмы. Он мог наделить любого фейри красной магией, и хотя Реми и Руа уже владели ей, амулет концентрировал их силы. Он дополнял Бессмертный клинок, висевший на поясе Руа. Также в это волшебное трио входило кольцо Шильде, которое красовалось на пальце Хейла. Оно уберегло его от смерти в ту ночь в Северном дворце. Руа полагала, что их королевство – единственное, где хранятся древние реликвии ведьм. Однако теперь эта мысль казалась до ужаса наивной, ведь сейчас они охотились за Ведьминым стеклом.

– Не позволяй ей обманывать тебя, – заметил Хейл. – Она почти не спала с тех пор, как мы вернулись. Хочет успеть восстановить все до свадьбы.

– Я уверена, что у вас будет прекрасная свадьба, независимо от того, будет у вас крепостной вал или нет.

Руа забыла, что Зимнее Солнцестояние будут праздновать не только для того, чтобы встретить новый рассвет после самого короткого дня. В этот день состоится свадьба ее сестры.

– Да, да, я знаю, – проворчала Реми. – А еще мы должны отпраздновать твой день рождения, когда ты приедешь сюда, Руа.

Руа покраснела. Ее день рождения был через пять дней. Откуда Реми об этом узнала? Неужели попросила кого-то из другого королевства поднять архивы? Все документы Ексшира исчезли, но о днях рождения королевских особ записи велись в каждом королевстве. Руа знала, что день рождения Реми был всего на несколько недель раньше ее – об этом рассказали красные ведьмы. Она не знала, что их вообще отмечают — раньше она просто зажигала свечку и загадывала желание. По крайней мере, так делали в селениях ведьм.

– Тебе нужно поспать, – сказала Реми. – Я свяжусь с вами через несколько дней, но если что-то произойдет раньше…

– Я дам тебе знать, – закончила Бри.

– Хорошо. До свидания, Руа. До свидания, Бри.

– Пока, – слишком поспешно вставил Хейл, и Руа задумалась, какую еще безумную идею они собираются провернуть? Щеки ее запылали – подозрения подтвердило хихиканье сестры.

Когда зеленое пламя угасло, Бри повернулась к ней.

– Когда у тебя день рождения?

– Через пять дней.

– Почему ты никому не сказала? – Бри взяла со скамьи мантию и натянула на себя.

– И когда я, по-твоему, должна была об этом рассказать? – прорычала Руа. – Когда на нас напала кучка сумасшедших ведьм или когда мы смотрели на голые тела, прибитые к деревьям? Я должна была тогда заявить всем: «Кстати, а знаете, у меня скоро день рождения»?

Бри хрюкнула от смеха и проговорила:

– Ты мне нравишься все больше и больше, Ру!

* * *

Они вышли из палатки с Огнем фейри, и их заключил в объятия ночной морозец. Но хотя бы снег не шел. Они пробирались по узким тропкам между палатками – потрепанными непогодой, уже покрывшимися от сырости плесенью. Воины фейри собрались вокруг костра, их смех тут же утих, когда Руа проходила мимо. Бри поймала взгляд одной из стражниц и подмигнула ей.

Руа фыркнула.

– Я просто хочу развлечься. – Бри ухмылялась про себя, пока они продвигались к центру палаточного лабиринта.

Миновали еще один костер, вокруг которого стояла группа синих ведьм. Они грели руки у пламени, но все же настороженно уставились на Руа и Бри, проходивших мимо. Столь холодный прием был ожидаем. Синие ведьмы через многое прошли, и кровь их убитых сестер все еще ощущалась на коже Руа. Она догадывалась, что и с новым Северным королем они не желают оставаться – это казалось неправильным.

– А, это ты, – раздался за ее спиной хрипловатый голос.

Тадор переоделся, но его лицо покрывали синяки, а на руке виднелась повязка – под ней была рана, которую нанесла Руа. Стражник, очевидно, заметил, куда она смотрит. Его темные глаза скользили от Руа к Бри и обратно, губы кривились.

– Мы с королем собираемся перекинуться в картишки. Хотите присоединиться?

Бри мгновенно оживилась. Возможно, стражнице хотелось немного развлечься и попытаться забыть, как она чуть было не погибла сегодня. Руа любила карточные игры, хотя обычно играть ей было не с кем. А вот король Севера и его стражники наверняка играли чаще.

– Хорошо. – Руа оставалась серьезной, а Бри тут же оскалилась в ухмылке.

Тадор повел их на запад, и им пришлось сойти с намеченного пути. Они двинулись к самому центру лагеря через широкую, засыпанную камнями площадь, очень похожую на те, что встречаются в городах. Только вместо гравия на ней была насыпана мелкая голубовато-серая галька.

У дальнего края стояла огромная синяя палатка, в десять раз больше, чем палатка Руа. Вход охраняли двое стражников: они стояли по обе стороны от тяжелого холщового полога с вышитым на нем гербом Севера.

Когда они ступили в узкий коридор, глаза Руа расширились. Палатка была похожа на целый дом, и там все от пола до потолка было синего цвета. Камушки под ногами сменил ковер грубой выделки – о него гости отряхнули снег с сапог. Затем прошли через несколько тяжелых бархатных занавесей, и Тадор наконец отодвинул последнюю.

В лицо Руа ударило тепло, в комнате витал аромат старых книг. Она оглядела ряды высоких книжных шкафов. В дальнем углу стоял почерневший стальной ящичек, от него шла труба, выходящая наружу прямо через ткань, – походный камин. Ей стало интересно, в каждой ли палатке были такие приспособления? У дальней стены стоял большой стол из красного дуба. Два обитых бордовым бархатом кресла в правом углу – этакий маленький уютный уголок, где можно отдохнуть и почитать. Слева от кресел – простой круглый столик и два деревянных стула.

Ренвик отвернулся от книжного шкафа и захлопнул книгу, что держал в руках.

– Я привел с собой гостей, – объявил Тадор.

– Вижу, – весело проговорил Ренвик. Его взгляд словно просканировал Руа и Бри: отдельно он задержался на фиолетовом синяке на лбу Руа и на ее разбитой губе. Конечно, восстановиться ей помогала магия фейри, но Руа была уверена, что все равно выглядела ужасно.

– Обувь, – проинструктировал Тадор, снимая тяжелые сапоги и бросая их у порога.

– Я, в отличие от вас, еще не мылась, – сказала Бри. – Так что приготовьтесь.

Она сняла сапоги и бросила их рядом с тадоровыми, затем разулась Руа.

– Пф-ф. Я вырос в военных лагерях. – Тадор усмехнулся и провел ладонью по коротким волосам. – Вонючие ноги пахнут домом.

Ренвик все так же неподвижно стоял у книжного шкафа, следя глазами за тем, как Бри и Тадор усаживаются на деревянные стулья. Он снова был сама элегантность: волосы аккуратно расчесаны и подвязаны, рубашка цвета янтаря идеально отглажена. И без камзола он выглядел крайне непринужденно. Конечно, Ренвик не ожидал, что к нему придет кто-то, кроме Тадора. То, что произошло днем, никак на нем не отразилось – единственное, что напоминало о схватке, – тонкие красные царапины на левой щеке. Неглубокие, они исчезнут к утру. Его жесткая линия челюсти и высокие скулы казались в свете свечей мягче, теплее. Руа прикусила внутреннюю сторону щеки и окинула взглядом его высокую стройную фигуру и полные розовые губы. Ну почему он должен быть таким чертовски привлекательным? В этом было что-то неправильное – когда кто-то настолько холодный может быть и настолько красивым.

Руа потянулась, чтобы взять одно из бархатных кресел и придвинуть его к столу. И это наконец вернуло Ренвика к жизни.

– Позволь мне. – Он взялся за ручку кресла, и Руа про себя усмехнулась – Ренвик и тут пытался быть рыцарем, это было странно.

Поэтому она кивнула на другое кресло:

– Я сама могу донести стул. Давай ты займешь этот и сыграем в карты?

Руа поставила свое кресло на противоположную сторону стола, чтобы ей не пришлось сидеть рядом с Ренвиком. После храма Хунашта нужно было установить некоторую дистанцию между ними. От воспоминания о его горячем дыхании на ее волосах у нее зазвенело в ушах. В его шепоте была магия. Не настоящее колдовство, но что-то в нем ослабило ее хватку на Бессмертном клинке.

Ренвик опустил руку в карман брюк и положил на стол стопку игральных карт. Это была красивая, расписанная вручную колода. Недолго думая, Руа перевернула карты и раскрыла в руках: каждая масть олицетворяла одно из королевств Окрита и была украшена его гербом. Все королевства были там, кроме Высокой Горы. Должно быть, карты Ренвик получил в подарок как раз в то время, когда ее родное королевство пало – с тех пор прошло четырнадцать лет.

Руа рассматривала колоду, и, казалось, все в комнате напряглись. Детальные изображения на картах символизировали оскорбление, нанесенное ее семье. Но Руа было все равно: она была так же далека от королевства Высокой Горы, как и все присутствовавшие за столом.

Колода явно была не новой – края карт смялись за годы игры.

– Во что предпочитаешь играть? – Змеиные глаза уставились на нее и глядели неподвижно. Этим он и выдал себя: Ренвик замирал, когда его переполняли эмоции, когда он изо всех сил старался одурачить собеседника, якобы ничего не чувствовал.

Руа ловко разделила колоду одной рукой и перемешала карты, перебросив их меж ладоней по идеальной дуге. Ренвик удивленно поднял брови и широко улыбнулся.

– Вы нравитесь мне все больше, принцесса! – Тадор упер локти в стол и рассмеялся.

– Когда-нибудь играли в «Ведьмин блеф»? – ухмыльнулась в ответ Руа. У Ренвика на щеках появились ямочки.

– Не играю в ваши ведьминские игры. Ты будешь жульничать.

Руа пожала плечами: Ренвик был прав. Конечно, она будет их обманывать.

– Что ж, мне еще нравится «Два короля». – Она вернула колоду Ренвику.

Он забрал карты, и его пальцы коснулись ее. Одно это легкое прикосновение пронзило все тело Руа, словно молния. Она отдернула руку и сжала ее в кулак на коленях. Всему виной было утреннее потрясение – это из-за него она ничего не соображала. Нужно было собраться!

– Знаешь правила игры в «Юг»? Или «Высокой Горы»? – спросил Ренвик.

Глаза Руа заблестели, она озорно улыбнулась:

– Конечно!

– Женись на ней, Ренвик! – воскликнул Тадор и захихикал. Бри пнула его под столом, и стражник выругался.

– Так ты искусный игрок? Превосходно. – Улыбка Ренвика была в равной степени восхищенной и хищной. За то короткое время, что Руа провела на Севере, она уже слышала о любви короля к картам. Она улыбнулась про себя: тем приятнее будет его обыграть.

В селениях красных ведьм было не слишком много игрушек, но были карты. Одна из ведьм сжалилась над Руа и подарила ей колоду. Она быстро освоила все игры, в которые могла играть одна. Старшие ведьмы и их дети не часто позволяли ей присоединяться к ним, поэтому обычно Руа сидела неподалеку и наблюдала за их игрой. От нечего делать она выучила все трюки и приемы. И пока никому не мешала, ей разрешали оставаться и смотреть. Когда ведьмы наконец позвали ее в игру, то быстро поняли, что она серьезный соперник.

– Да, я неплохой игрок. Хотя в детстве мало кто хотел со мной играть.

– Ты не была любимицей в селении ведьм? – поддразнил ее Ренвик, и Руа ответила:

– С чего бы? – На нее сразу обратились три пары глаз, но она продолжила: – Я была напоминанием обо всем, что они потеряли. Эта была вина моей семьи…

– Нет. В этом были виноваты мы, – перебил ее Ренвик. Руа взглянула в его горящие изумрудные глаза. В них плескался стыд – отражение ее собственного.

– О, это мы уже слышали, – вставила Бри.

– И все же, в селении красных ведьм меня не ждали с распростертыми объятиями.

Руа скривилась, и Бри собиралась было что-то сказать, но тут в комнату вошла девушка, держа поднос еды. Она низко поклонилась, балансируя с ним в руке.

– Пожалуйста, поставь его на стол, Пенелопа, – сказал Ренвик.

Руа удивленно приподняла бровь. Он называл своих слуг по имени? Ренвик казался таким чопорным, он неукоснительно следовал правилам, но при этом обращался к слугам так, словно они друзья. Руа такого не ожидала.

– Да, Ваше Величество, – пробормотала Пенелопа.

– Прошу, угощайтесь.

Ренвик махнул в сторону подноса с закусками и сушеными фруктами, а затем снова перетасовал карты.

– Какие новости от королевы Высокой Горы?

Королева Высокой Горы. Руа не было на ее коронации, и титул Реми все еще резал слух. Бри говорила, что это едва ли можно было назвать церемонией, но Реми хотела поскорее заявить свои права на трон и объединить народ после смерти Раффиела.

Руа подумала, не винит ли Реми ее в смерти Раффиела. Она должна была выхватить Бессмертный клинок раньше. Она стояла рядом с ним, но замешкалась. Руа вспомнила предупреждение Бри о том, что не стоит играть в игру под названием «если бы, то», но Руа ничего не могла с собой поделать – это было слишком важно.

– Реми посылает Талхана в Мурренейр, – пробормотала она, глядя на Ренвика.

Тадор рассмеялся, откинувшись в кресле.

– Того милого щеночка в теле воина?

– Аккуратнее со словами, – прорычала Бри.

– Все прямо как в старые добрые времена. – Ренвик принялся растирать висок: его большой палец впивался в кожу так, словно он пытался расслабить напряженную мышцу. Руа, прищурившись, наблюдала за ним, а затем посмотрела на Бри и спросила:

– Как в старые времена?

– О, так ты не знаешь? – начал было Тадор, но Бри зашипела на него:

– Скажи еще хоть слово, и я отрежу тебе язык.

Руа нахмурилась, глядя на Орлицу. Какие секреты она хранит? Руа ничего не знала о прошлом Бри. Стражница поглядела на нее в ответ:

– Это долгая история.

Руа нахмурилась еще больше, и Бри решила разрядить неловкую ситуацию:

– Королева Высокой Горы сказала, что ты должен был взять в крепость синих ведьм. Они смогли бы заметить своих сестер и то, что они готовят нападение.

Ренвик продолжал тереть висок. Возможно, сама эта тема и давление, связанное с ней, и были причиной его головной боли.

– Я не хотел подвергать их такому испытанию. Многие из ведьм проходили обучение в этой крепости.

«Обучение». От этого слова у Руа сжался желудок. Их не обучали; их пытали. Тех, кого сочли достаточно покорными, отправляли в столицу, чтобы они служили бывшему королю. Руа вспомнила затравленные взгляды: сурааш — Забытые. Те, кого сломали, уничтожили, и они перестали быть собой.

Только сейчас она осознала, насколько они были молоды. Их жуткие лица, когда они были под воздействием проклятия, отвлекли ее, и она не обратила внимания на этот факт. Но Забытые все были не старше ее самой. Сколько же мучений они вынесли в детстве, прежде чем их освободили?

Внезапно из-за полога показался лорд Берекрафт, вырывая Руа из мрачных мыслей. Остальные советники Ренвика вернулись в свои поместья, чтобы следить за Валорном и пытаться понять, как снять его проклятие, но Берекрафт остался.

– Ваше Величество, – сказал он, пристально глядя на стол. – После всего, что сегодня произошло, нам следует немедленно провести заседание совета с помощью Огней фейри.

Ренвик испустил многострадальный вздох.

– Мы проведем его утром, Берекрафт.

– Вам нужно встретиться с принцессой соседней страны, а затем с…

– Я ни с кем сегодня не встречусь. Я играю в карты, – прорычал Ренвик.

– Но…

Ренвик оттолкнул стул и поднялся со своего места.

– Прошу прощения, я на минуту, – проговорил он, протискиваясь в коридор. Советник последовал за ним.

– Пришло время перекусить. – Тадор не спеша подошел к подносу с едой.

Руа улыбнулась и последовала за ним. Раненную губу защипало, и она скривилась. Бри заметила ее гримасу и сказала:

– Тебе нужно вино.

Запихнув в рот целый кусок слоеного теста, Бри взяла еще один. Затем налила из кувшина какой-то бордовой жидкости. Пахла она вином, хотя вина такого цвета Руа раньше не видела.

По воспоминаниям из детства, селения ведьм были довольно редким явлением. И иногда ведьмы выбирались в Южное королевство, чтобы пополнить запасы. Ходили даже разговоры о переезде – якобы там красным ведьмам будет безопаснее. Южане не любили, когда охотники на ведьм заявлялись в их земли. И если таких находили, над ними совершали самосуд и отрубали головы. Но Баба Морганна настояла, чтобы красные ведьмы оставались в своем родном королевстве, даже если для этого придется разбить лагерь в лесу.

Руа никогда не понимала этого: мол, где родился – там и пригодился. Звучало так, будто каждому, кто появлялся на свет в королевстве Высокой горы, идеально подходили его климат и обычаи. Тот факт, что именно оттуда были ее предки, для Руа ничего не значил. Она хотела бы увидеть другие земли и уже тогда решить, где ее родина и дом. Она бы предпочла провести свои дни в замерзшей тундре посреди ледяных озер, нежели хотя бы еще один день провести в селении красных ведьм.

Бри потянулась к кураге и зачерпнула целую пригоршню. Руа глянула на нее и приподняла брови.

– Это не военный лагерь, – укорила Руа. – Еды тут вдоволь.

Рот Бри был набит сушеными абрикосами, но она все же ответила:

– Я просто быстро ем. Тебе придется привыкнуть, раз уж я тут застряла.

Руа перекинула волнистые волосы через плечо. Они снова отросли почти до лопаток. Волосы ведьмы отращивали так, чтобы их можно было собрать в хвост, но они были не настолько длинными, чтобы их приходилось расчесывать целую вечность. Никто больше не мог указывать, какой длины должны быть ее волосы, и Руа это нравилось.

– Но ты здесь не застряла. – Руа наконец выбрала булочку с начинкой из орехов и сыра. Она кое-как откусила небольшой кусочек, стараясь не задеть пораненную губу. Закрыв глаза, она наслаждалась вкусом. Масляная булочка прекрасно сочеталась с терпким сыром и ореховой начинкой с карри. Руа была уверена, что Ренвик все же нанял зеленых ведьм. Их магия была не столь мощной, ведь синие ведьмы обладали даром видения, а красные – анимагией. Но фейри гораздо чаще прибегали к умениям зеленых ведьм, нежели остальных, – видение, конечно, было полезно, но во вкусной еде фейри нуждались всегда. Даже коричневые ведьмы были не столь популярны, хотя они умели исцелять. Зеленые ведьмы, вероятно, помогали Северному королевству и в фермерстве – тут лето и весна были слишком короткими, чтобы без помощи магии вырастить хороший урожай.

– Ты присягала на верность моей сестре, а не мне, – сказала Руа. – Когда все это закончится, ты вернешься на службу к ней.

– Формально, я отдала меч в залог суженому твоей сестры, – возразила Бри. – Однако теперь он – суженый королевы Высокой Горы. Это значит, что отныне я служу вашей семье.

Руа горько усмехнулась.

– А если бы Реми попросила тебя сделать что-то, а я бы наоборот попросила этого не делать… Что бы ты сделала?

Бри на мгновение перестала жевать, и Руа воскликнула:

– Вот, видишь?

– Это нечестный вопрос, – пробормотала Бри, и с ее губ посыпались крошки теста. – Пусть королева – твоя сестра, но она все же королева. Ты должна выполнять ее приказы.

– Я не хочу выполнять ничьи приказы, кроме своих собственных, – проворчала Руа.

– Думаю, в семье тебя называют отступницей, Ру.

Бри подмигнула ей, и Руа сжала кулаки. Эти фейри выводили ее из себя. По крайней мере, в селениях ведьм с ней так никто не разговаривал. Ей надоел весь этот балаган: Руа отвернулась от Бри и направилась к книжному шкафу.

Полки были уставлены выцветшими книгами в тканевых переплетах. Пальцы Руа пробежались по пыльным томам. Большинство из них рассказывали об истории Северного королевства. Но Руа остановилась на темно-синей книге под названием «Песни весны в Мурренейре». Она провела пальцами по золотой надписи на корешке, а затем взяла книгу с полки и осторожно открыла. Что-то в ней было особенным, казалось, ее вес не зависел от количества страниц.

Руа пролистала потрепанные, пожелтевшие листы. Это был сборник стихов и рассказов о городе, что лежал за Лирейской котловиной. Интересно, можно ли было его разглядеть из нового замка? Руа перевернула титульный лист – чернила потекли, но она смогла прочесть надпись: «Моему дорогому Эдвину. Когда-нибудь ты прочтешь эту книгу и услышишь истории, что рассказывают на родине твоей матери. Будь здоров, и я увижу тебя следующей весной, меарага. Мама».

Руа перечитала надпись еще раз. Меарага. Это был мхенбик, фразу можно было перевести как «мой драгоценный» или «мой любимый малыш» – в зависимости от того, кому она адресовалась. Эту книгу ведьма подарила своему ребенку? Эдвин. Руа это имя было незнакомо. Она провела пальцами по буквам, словно чернила могли рассказать историю этой записки. Может, Эдвин – это второе имя Ренвика? Надо будет спросить у него. Может, Эдвин был его дедом? Книга казалась очень старой.

Руа вернула ее на место и услышала звон стекла. Она прищурилась и просунула руку вглубь шкафа, за книги. Неожиданно пальцы наткнулись на ряд стеклянных флаконов. Руа вытащила один – на бутылочке не было этикетки. Она поднесла флакон к носу и понюхала пробку: чемерица и кровохлебка. Руа выпучила глаза и поскорее поставила бутылочку на место – это эликсир, который можно было найти лишь у коричневой ведьмы-целительницы. Руа пару раз видела нечто подобное, такой давали умирающим, чтобы ускорить их переход в загробный мир. Ведьмы говорили, что это слишком сильное средство, чтобы раздавать его направо и налево, и вообще можно было использовать более мягкие эликсиры. Так почему пузырек с ним прятался за книгами Ренвика? А остальные флаконы? Они тоже наполнены этим ядом?

Снаружи палатки послышались торопливые шаги, и Руа, отступив от шкафа, двинулась вдоль стены. Когда в комнату вошел Ренвик, она знала, что не станет спрашивать его о флаконах. Он выглядел очень напряженным, видимо из-за разговора с советником, на его скулах играли желваки. Ренвик на мгновение замер, увидев Руа у книжных полок. Она сцепила пальцы, но, подойдя к ней, он произнес:

– Можешь брать любые книги, какие пожелаешь, хотя все они довольно скучные. Я уверен, что в лагере найдется что-нибудь поинтереснее. Если хочешь, могу поискать.

Руа, прищурившись, глянула на Ренвика. Он собирался отправиться за книгами для нее?

– В этом нет необходимости. Я так понимаю, твой советник недоволен тем, что ты отложил встречу?

– Балорн не будет нападать на эти лагеря, – проворчал Ренвик. То же самое он, вероятно, только что говорил и Берекрафту. – Синие ведьмы и стражники на окрестных холмах заметят его приближение за много миль. У нас будет время, чтобы решить, что делать дальше.

– И что же ты планируешь делать дальше?

Ренвик поднял руку ко лбу и принялся методично его растирать. Может, эти секретные эликсиры он использовал, чтобы избавиться от боли? Руа не удивилась бы, однако сильнодействующее зелье могло ухудшать его состояние, оставляя неприятный осадок.

– Хоть ты не начинай, – хмыкнул Ренвик. – Я планирую попросить синих ведьм из селения помочь нам найти книгу заклинаний и Ведьмино стекло. Это будет трудно, поскольку в свите Валорна есть Забытые и его мысли нельзя прочесть. Но если повезет, наши ведьмы смогут увидеть хотя бы намек на то, что замышляют Балорн и его воины-фейри.

– Ты еще не попросил их помочь? – поинтересовалась Руа и тут же прижала язык к раненой губе. Ренвик уставился на уголок ее рта, и она перестала облизывать ранку.

– Синие ведьмы, что остались со мной, были ведомы либо страхом, либо преданностью Бабе Аиру. Требовать от них подчиняться мне как новому королю Востемура, равно как и просить отдать мне свои священные книги и амулеты, казалось… неуместным. – Ренвик разглядывал лицо Руа. Она следила за тем, как его глаза сканируют ее – ее полные губы, щеки с веснушками, теплые карие глаза с зелеными искорками, что идеально совпадали по цвету с его собственными.

– Я хочу, чтобы ты завтра поговорила с Бабой Аиру. Спроси, куда синие ведьмы унесли книгу заклинаний. Анерин будет сопровождать тебя. Не думаю, что мне будут рады в той части лагеря.

Руа крепче сжала пальцы: она не представляла, как будет разговаривать с той самой синей ведьмой, что преследовала ее в кошмарах, стоя посреди резни в Друнехане и улыбаясь. Ей не нравилась перспектива увидеть ее снова, не говоря уже о том, чтобы мило с ней беседовать. То, что она выросла среди красных ведьм, не делало ее другом всех ведьм вообще.

– Зачем ты привел оставшихся синих ведьм сюда?

– Мурренейр – их родина. И если бы я оставил их в Друнехане, с ними бы обращались… плохо. Здесь они под моей защитой. Я не принуждал их приезжать.

– Я этого не говорила, – пробормотала Руа, закусив губу.

– Но ты об этом подумала. – Ренвик наблюдал за ней так, словно мог угадать ее мысли, стоило ему лишь хорошенько присмотреться к Руа. Его взгляд был таким пронзительным, что ей стало не по себе.

– Ты не знаешь, о чем я думаю. – Руа собралась с силами и с вызовом глянула в глаза Ренвика. От силы его взгляда все ее тело напряглось. Его глаза были такими глубокими, что она боялась утонуть в них. Но Ренвик улыбнулся, на его щеках появились ямочки.

– Хочешь поспорить?

Наконец стряхнув с себя наваждение, Руа перевела взгляд на карточный стол.

– Я думала, мы именно для этого тут и собрались: поспорить и поиграть. Готов к проигрышу, король Ренвик?

Услышав свой титул, Ренвик хищно ухмыльнулся:

– Что ж, я не против посмотреть на твои попытки выиграть у меня.

Бри махнула бокалом с вином:

– Давай, Руа! Хочу увидеть лицо Ренвика, когда мы его победим.

Руа разразилась гогочущим ведьминским смехом и заметила, как потеплела улыбка Ренвика. Это смутило и заставило ее замолчать – она была так не похожа на фейри.

Ренвик собрал карты, которые сдавал раньше, и снова перетасовал колоду. Он обошел стол и раздал каждому по пять штук, его умелые руки двигались изящно и уверенно. Руа заглянула в свои карты – три королевы, король и пятерка. На них были нарисованы гербы Южного, Западного и Северного королевств. Она ухмыльнулась про себя и посмотрела на Ренвика, оценивавшего свои карты.

– Готова проиграть? – поддразнил Тадор, обмениваясь картами с Ренвиком.

– Никогда, – усмехнулась Руа, глядя на своих королей. Она махнула рукой, показывая, что не хочет обмениваться картами. И Ренвик, прищурившись, быстро глянул на нее. Можно подумать, что ей следовало бы поменять пятерку, но если карты в руке слишком сильные, нужна хотя бы одна послабее.

Бри бросила свою, и ее лицо стало нечитаемым. Руа подумала, это значило, что у стражницы были неплохие карты.

– На что мы играем?

– Проигравший снимает предмет одежды? – предложил Тадор и нахально подмигнул Бри.

– Ни за что, – одновременно заявили они с Руа.

– Давайте просто поиграем. – Ренвик бросил предупреждающий взгляд на Тадора, явно требуя вести себя прилично. – Катулл, ты первая.

Они разложили карты в три стопки в центре, лицевой стороной вверх. В голове Руа носились мысли, пока она складывала карты. Она годами училась играть в эту игру и теперь почти инстинктивно знала, какую выбрать.

Когда ход вернулся к Ренвику, он положил девятку. Бри выругалась и бросила оставшиеся карты на стол. Руа положила королеву и посмотрела на Тадора. Он тоже выругался и сбросил карты. Ренвик усмехнулся и положил к королеве Руа десятку с Западным королевством. Руа улыбнулась и выложила следующую королеву, а затем приподняла бровь и посмотрела на Ренвика. Его щека дернулась, и у Руа что-то перевернулось в животе. Бри оперлась локтями о стол, с восторгом ожидая следующего хода Ренвика. На ее лице появилась хитрая ухмылка.

Осторожно выбрав карту, Ренвик выложил ее. Это была королева Восточного двора, последняя в колоде. Он пристально разглядывал Руа, и от этого испепеляющего взгляда у нее сами собой сжались пальцы на ногах. Она поджала губы и выложила следующую свою королеву.

Ренвик оценил расклад. Только две карты могли помочь ему выиграть. На его губах заиграла легкая улыбка, когда он положил короля Южного двора.

– Ха! – зарычал Тадор и хлопнул ладонью по столу так, что Руа подпрыгнула от неожиданности.

Ренвик раскинул руки в стороны, уже сияя в предвкушении победы, но Руа… достала пятерку и положила ее на вершину стопки. Идеально.

– Не может быть! – Бри вскочила со стула и ткнула пальцем в Ренвика. Он с открытым ртом уставился на карты. Тадор крепко хлопнул Руа по плечу и захохотал – слишком уж ошеломленным выглядел Ренвик.

Руа бросила оставшиеся карты на стол, и Ренвик посмотрел на нее.

– Еще партию?

– Тебе повезло. – Выражение его лица вновь изменилось – он снова улыбался. – Посмотрим, повезет ли второй раз подряд.

Тадор фыркнул:

– Да конечно.

В животе Руа полыхало пламя. Если Ренвик думал, что она будет играть по правилам высокородных придворных фейри, то жестоко ошибался. Руа была бойцом и полна решимости превзойти короля Севера в его любимой игре.

Когда карты раздали, Руа посмотрела на свои и те, что остались на столе. На ее лице расцвела ухмылка.

– Ты совсем не умеешь блефовать, – заметил Ренвик, наблюдая за ней поверх карт.

– Неважно, умею ли я блефовать, пока я тебя обыгрываю. – Руа пожала плечами и улыбнулась шире. Король Севера хотел было улыбнуться в ответ, но вместо этого откашлялся и снова серьезно уставился в карты.

А Руа и не нужно было блефовать – у нее и так уже была выигрышная комбинация.

Глава восьмая

Рис.9 Клинок ведьм

Следующим утром Руа шла за Анерин по лабиринту палаток. От усталости после хорошо проведенного вечера ее тело приятно гудело. Руа весело было играть в карты, а еще она наслаждалась потрясением Ренвика – она обыгрывала его почти в каждом раунде и особо гордилась тем, что именно ей удалось стереть самодовольное выражение с его лица. Руа с энтузиазмом подбадривала Бри, пока не закончилось вино. Стражница откровенно поддразнивала Тадора и короля Севера, словно они были на поле боя, а не за карточным столом. Руа это тоже понравилось – хорошо, когда кто-то на твоей стороне.

Продолжить чтение