Читать онлайн Сказка о снежной принцессе бесплатно

Художественное оформление А. Андреева

Иллюстрация на переплете Е. Баренбаум

* * *

Плейлист

Свидание – Музыка волн

Свидание – Меняться телами

Joji – YEAH RIGHT

Миша Хорев – Лилии

Муслим Магомаев – Синяя вечность

Darlene Love – All Alone on Christmas

Kendrick Lamar – PRIDE

Твин Пикс – По шанхайским подвалам

Твин Пикс – Письмо

Reamonn – Supergirl

КИНО – Ночь

КИНО – Дерево

Алла Пугачева – На Тихорецкую

Tesla boy – Холод уйдет

Tesla boy – Compromise

Глава первая

«Тома! Я вляпался в неприятности. Должен двести штук до среды, иначе они меня не отпустят. Свяжись с Корнеем».

Не такое послание хочется получить за неделю до Нового года. Но именно это сообщение от Вадима Рубцова я увидела на экране утром в субботу, как только продрала глаза.

Этого. Не может. Быть. Похоже на глупый развод. Но сердце все-таки встревоженно застучало, а руки предательски затряслись. Сон, разумеется, как рукой сняло, хотя в субботу хотелось поспать подольше… Рабочая смена была с пяти вечера, и я планировала полдня провести в постели. Эти парни вечно все портят… Убью шутника!

Я, подложив под спину подушку, поудобнее устроилась на кровати и набрала номер Вадима. Ну сейчас я устрою ему взбучку! Его выходки уже переходят грань дозволенного. Наехать на него как следует у меня, скорее всего, не получится, поскольку мы с Вадимом проживали этап конфетно-букетных отношений. Но ни букета, ни одной жалкой конфетки я от него так и не получила. Вместо планируемой взбучки я наверняка растекусь, как мороженое в жару, влюбленное приторно-сладкое мороженое.

Да, наорать на Вадима не получилось. Рубцов не брал трубку, точнее, его телефон был вне зоны доступа. Я проверила все соцсети, в которых сталкерила парня: ничего! И в мессенджере он появлялся последний раз в четыре утра. Тогда же и было отправлено странное сообщение.

Я задумалась. Ерунда какая-то! С чего бы кому-то держать Вадима в заложниках? Конечно, он сын популярного некогда актера, но мальчику ведь уже не десять лет. Вадим студент, взрослый парень. Такого детину не заманишь в машину шоколадной конфетой ради выкупа. И… двести тысяч. Серьезно? Столько стоит человеческая жизнь? Жизнь сына известных родителей… Что для них какие-то двести тысяч? А для кого-то это неподъемная сумма. И для кого же? Правильно! Для меня! И почему Вадим написал именно мне?..

Еще раз быстро перечитала сообщение. Все ясно, видимо, Вадим взял деньги в долг и не отдал. Ни о каком киднеппинге речи не идет, как показалось мне спросонья.

Я отбросила телефон, легла поудобнее и закрыла глаза. Нет, все-таки это какой-то глупый развод. У «золотого» мальчика Вадима Рубцова нет двухсот тысяч? Наверняка ему на карманные расходы больше дают… И кто его держит в заложниках? Он что, занял деньги у террористов?

Вопрос, почему именно я должна была вытаскивать его из неприятностей, оставался открытым. Мы сходили всего на два свидания, даже не целовались ни разу. Свой поцелуй я приберегла для принца как раз на третье свидание. И вот уж не думала, что мне придется при помощи денег спасать Рубцова из лапищ каких-то бандитов.

– Это похоже на розыгрыш, – произнесла я вслух и прислушалась к внутреннему голосу. Однако тот подсказывал что-то нехорошее. Меня аж замутило немного – может, из-за того, что я вчера не успела поужинать. А теперь, едва проснувшись, умираю от голода. У меня с утра всегда зверский аппетит, а уж если волнуюсь… Утреннее сообщение от Вадима явно покачнуло мое равновесие.

– И что мне теперь делать? – снова вопросила я.

– Вставать! – послышался голос мамы. Она приоткрыла дверь и заглянула в комнату. – Томила, ты почему еще в постели? На работу опоздаешь!

– Сегодня мне к пяти, – проворчала я.

Вообще это как-то несправедливо, что в законный от школы выходной день я вынуждена торчать в ТЦ, а не отдыхать, как мои одноклассники. Язык мой – враг мой. Зачем я согласилась помочь Насте? Но подруга так расстроилась из-за того, что ее напарница сломала ногу в конце декабря, что я не могла смотреть на ее кислую физиономию. К тому же Настя постоянно талдычила, что предстоящий декабрь – урожайный месяц. Куча народу в ТЦ, много детей, а еще, может, на корпоратив позовут… Да еще перед Новым годом всегда платят двойной тариф. И я согласилась. Деньги перед праздниками явно не будут лишними. Я копила на новый телефон и маме с дедушкой хотела сделать хорошие подарки. Да, сейчас я ворчу, но в глубине души страшно собой горжусь. Это моя первая работа и первые заработанные деньги. Те, что сейчас лежали в узкой коробке из-под «вансов» на верхней полке книжного стеллажа как вклад в новый гаджет, не считаются. Их я скопила с обедов, отцовских «отступных» и «подарочных» от дедушки. Дед частенько баловал меня «с пенсии». Вместе с заработанными честным трудом деньгами получалась хорошая сумма, воспоминание о которой грело душу.

Мама прошла в мою комнату и начала, как обычно, придирчиво осматривать творческий беспорядок. Творчеством я здесь, конечно, не занималась, но беспорядок почему-то стабильно имелся в наличии. Мама хмурилась, а когда ее суровый взгляд прошелся по мне, так и вовсе закричала:

– Томила! Опять дурацкий чулок? Снимай эту гадость с головы!

Мама не понимала моих ежедневных манипуляций с кудрявыми волосами, от которых после встречи с Вадиком мне теперь постоянно хотелось избавиться. Более того, маму это оскорбляло, ведь она гордо носила такую же копну мелких кудряшек. Правда, волосы у нее были гораздо длиннее моих. Мамины кудри – ниже лопаток, и с ними она походит на красивую героиню какого-нибудь ромкома из девяностых. Да, маме ее прическа определенно идет. Но я свои кудрявые непослушные волосы просто ненавижу!

Я встала с кровати и поплелась в ванную чистить зубы. Разумеется, с чулком на голове. Обычно мне некогда возиться с утюжком или феном, а тут – натянул чулок на волосы на ночь, а с утра – вуаля! Кудри хотя бы не торчат во все стороны, как у курчавой альпаки.

Из кухни выглянул дед. Было слышно, как на сковороде шкворчала яичница.

– Доброе утро, соня, – не слишком довольным голосом поприветствовал меня дедушка.

Для него я должна в любой день вставать с первыми петухами. Если поднялся чуть позже, считай, весь день проспал.

– Дедуль, сегодня суббота, и мне на работу во вторую смену, – как попугай, повторила я.

– Во вторую смену? – оживился дед. – Где ты работаешь? На заводе?

– Она грабит банки, – усмехнулась мама. – Видишь, у нее чулок на голове?

Пару раз я объясняла дедушке, кем работаю и что входит в мои обязанности, но дед словно нарочно забывал, что я ему говорила.

Мама все-таки стянула с моей головы чулок в тот момент, когда я уже была в ванной и выдавливала зубную пасту на щетку.

– Из-за какого-то мальчишки терять индивидуальность! – причитала мама. – Томила, я родила тебя такой красавицей. Почти пару суток мучилась, между прочим! Дочь, тебе очень идут кудряшки.

– Мама, кудряшки идут тебе, а я похожа на пса Артемона, который ни разу в жизни не встречался с грумером.

– Не говори глупостей! – продолжала сердиться мама. – Ну а сегодня-то чулок тебе зачем? На работе под маской все равно не видно…

– Под маской? – снова удивился дед, который, позабыв про яичницу, тусовался с нами в ванной. – Лена, кем она у нас работает?!

– Суперменом, дедуля. Спасаю город от плохих парней.

Дед растерялся. А я принялась легонько выталкивать родственников из ванной. Как выяснилось, у меня в эту субботу прибавились новые дела. И в первую очередь нужно выяснить, что за глупый розыгрыш устроил Вадим. Иначе и в самом деле придется надевать на себя маску и красный плащ Супермена.

* * *

Я стояла в очереди на фудкорте и гипнотизировала табло с готовностью блюд. «Медведь» пока был в списке пятым. Я не обращала внимания на любопытствующие взгляды и смешки завалившихся в ТЦ младшеклассников, уже успела к ним привыкнуть. Стояла с гордым и независимым видом, держа под мышкой меховую коричневую голову.

– Кофе для Медведя! – весело выкрикнула миловидная девчонка с веснушками на лице.

Из-за громоздкого костюма я неуклюже посеменила за своим заказом.

«Кофе для Медведя». Так, возможно, могла бы называться книга о моей жизни. Если какому-нибудь сумасшедшему автору вдруг пришла бы в голову идея написать обо мне – обычной одиннадцатикласснице, подрабатывающей под Новый год в ТЦ детским аниматором. Но, надеюсь, этот сумасшедший автор еще хорошенько подумает и даст книге другое название… или вовсе откажется от идеи написать про меня книгу.

На кофе у меня было всего пятнадцать минут. Несмотря на окончание рабочей смены, в детской игровой комнате меня ждал еще один день рождения. Сейчас от меня многого не требовалось, основную программу в этот раз выполнит Настя. Я лишь должна весело пропеть «Хеппи бездей ту ю», похлопать в ладоши и помочь маленькой имениннице задуть свечи на торте.

Я с трудом отыскала на фудкорте свободный столик, но все-таки отхватила себе один из лучших: небесная канцелярия сжалилась надо мной. Чудо-столик находился практически в углу, подальше от любопытных глаз. Все-таки не каждый день встретишь попивающего капучино Медведя. Большую меховую голову я заботливо положила на соседний стул. Однако в полной мере насладиться перерывом мне не давали мысли о Вадиме. Уже вечер, а он так и не объявился.

Поначалу я решила, что Рубцов меня разыгрывает. После нашего странного второго свидания я поняла, что дурацкие приколы – это вполне в его репертуаре. Затем подумала, что телефон Вадима могли банально взломать. Однако откуда взломщику известно о Корнее? При воспоминании о друге Вадима меня даже передернуло, а может, кофе в этот раз получился слишком крепким. Но в любом случае Корней – настоящий кретин, о котором и думать не хочется.

Весь день я пыталась дозвониться до Вадима или выловить его в соцсетях. Но Рубцов нигде не появлялся, а мое чувство тревоги только росло. До работы успела съездить к Вадиму домой – благодаря моей двухлетней одержимости я знала домашний адрес парня. Но попасть на территорию клубного престижного дома без предварительного звонка не получилось. Меня никто не ждал. Если бы я не опаздывала на работу, то наверняка придумала бы способ навешать охране лапши на уши и проникнуть в нужный подъезд, но наш администратор Ирма к тому времени уже обрывала телефон.

В любом случае до среды еще есть время. Конечно, если утреннее сообщение не глупая и злая шутка. Мне очень хотелось узнать, что Вадим просто меня развел, а после этого надрать ему…

Я чуть стаканчик с кофе не выронила, когда в мои размышления вклинился он. На фудкорте я обнаружила того самого Егора Корниенко, о котором говорилось в сообщении, – закадычного дружка Вадима. Он зашел в компании девушек и парней. Я принялась жадно изучать лица его спутников. Вадима среди них не было, и это тоже меня насторожило. Мне казалось, что Рубцов и Корниенко – закадычные дружки, по крайней мере, в школе они были не разлей вода.

Компания миновала островки с бюджетным фастфудом и расположилась в ресторанчике, где продавали те же бургеры, но по высоким ценам. Мажоры, что с них взять. Это вам не складывать деньги с обедов в коробку из-под обуви… Одно плохо: уселись они как раз напротив и, конечно же, могли без труда обнаружить меня. С их столика открывался обзор на райский «медвежий угол», в котором расположилось мое большое лохматое тело. И пусть я никого из них, кроме Егора, не знала и считала, что на мнение незнакомцев мне плевать, все-таки поспешно натянула маску Медведя на голову. Пить в ней кофе оказалось невозможно, и я проклинала про себя почему-то именно Егора. У меня к нему давняя неприязнь, еще с тех времен, когда он, как и Вадим Рубцов, учился в моей школе.

Наверное, это знак, и мне нужно переступить через свою гордость и поговорить с Егором. Все-таки в сообщении от Вадима разговор с Корнеем был прямым указанием… Возможно, найдется ключик к решению рубцовских проблем.

И все-таки они меня заметили. Этот придурочный Егор пару раз бегло взглянул в мою сторону, потом склонился к одной из девчонок, сказал что-то ей на ухо, та зыркнула на меня и расхохоталась. Я, наблюдая за ними через прорезь открытого рта, сердито сощурилась. Вот Егор с гаденькой улыбочкой отпустил еще одну шутку, и уже вся компания повернулась в мою сторону. Я демонстративно уставилась в огромное панорамное окно. Хотя маска в этот момент криво съехала, и видимость в ней уже стремилась к нулю.

Я страшно злилась. Нашли клоуна! Время поджимало, мне пора возвращаться в игровую комнату. Кофе так и остался недопитым. Я его дольше ждала, чем пила. Что за день такой, похожий на дурацкую шутку?

Выбравшись из-за стола со страшным скрипом, я с грацией картошки, вернее косолапого медведя, направилась к своему рабочему месту прямиком мимо столика, за которым восседал Корниенко с друзьями. Те уже позабыли о моем существовании и весело что-то обсуждали. Но во мне по-прежнему клокотала злость. Проходя мимо их столика, я, словно не нарочно, вальяжно качнула большим поролоновым бедром, задев локоть Егора. Не ожидая такого поворота событий, Корней расплескал на себя кофе. В маске видимость, конечно, неважная, но, думаю, горячий напиток попал на джинсы. Послышалась отборная брань, и «Урод мохнатый, ты че, офигел?» – самое приличное из прозвучавшего. Но Медведь не стал слушать оскорблений, а бодро почесал в сторону детской комнаты, ловко маневрируя между многочисленными посетителями ТЦ. Гнаться за мной никто не собирался, и на том спасибо. Корней и без тяжелого медвежьего костюма догнал бы меня в два счета. Как здорово творить пакости инкогнито! Вероятнее всего, и хорошие дела в маске получаются замечательно, но этого я не пробовала… Да и, в конце концов, хорошими делами прославиться нельзя, как пела старушка Шапокляк.

В игровую комнату я влетела запыхавшаяся, едва не сбив с ног Настю.

– Том, ты чего? – растерялась подруга. – Кто за тобой гнался?

Я стянула с головы маску Медведя.

– Да так, встретила одного Вупсеня без Пупсеня, – проворчала я.

Все-таки Вадима в той компании не было. Куда же он подевался? Как я ни гнала от себя беспокойные мысли, его отсутствие нешуточно взволновало.

– Ладно, приводи себя в порядок, через пять минут выход, – по-наставнически похлопала меня по плечу Настя. Сама она достала зеркальце и помаду из кармана юбки и принялась аккуратно подкрашивать губы.

Мне себя в порядок приводить было странно. Я просто поправила взъерошенные волосы, которые от влажности снова предательски скрутились в тугие кудряшки.

Оглядела подругу с ног до головы. Настя у нас Машенька. Даже в народном костюме она выглядела эффектно. Красную юбку, расшитую золотыми нитками, подруга укоротила. Конечно, детки не обратят на такое внимание, а вот парни постарше из отдела спорттоваров напротив детской комнаты – вполне. Временами они заглядывали к нам в обеденный перерыв, чтобы поболтать с Настей или Ирмой, которая исполняла роль Снежной королевы. Со скучающим грузным Медведем флиртовать никто не спешил.

– И все-таки это несправедливо, что у вас с Ирмой такие красивые костюмы, а я плешивый Медведь.

– Просто ты новенькая. Тут уж кто успел поудачнее костюм отхватить… И это еще ничего, – попыталась успокоить меня подруга. – В моей аниматорской жизни и не такое бывало. Я тебе рассказывала, что на своей первой работе была в костюме желудка?

– Как-то ты это упустила, – хихикнула я.

– Вот-вот! Рекламировала таблетки от несварения. Так что не жалуйся.

Я так и не могла перестать улыбаться.

– Тома! – Настя грозно сдвинула к переносице идеально уложенные брови.

– Ну все-все, не урчи, – погладила я Настю по животу.

– Вот дура! – прыснула подруга.

Мы дружно гоготали, пока в нашу тесную гримерку не зашла та самая Ирма – администратор, Снежная королева и мой ужас, летящий на крыльях ночи. Ее отец тут всем управлял, поэтому немудрено, что самая приличная женская роль досталась Ирме.

У Насти с Ирмой были свои терки, и уж так повелось: враг моей подруги – и мой враг тоже. В сентябре в другой развлекательной программе они не поделили парня. Уж не знаю, кем он в их компании аниматоров значился. Надо у Насти уточнить: может, печенью? А под Новый год яблоком раздора стал Дед Мороз Степа Верещагин – кавээнщик, третьекурсник из Политехнического. Он редко посещал наши выступления, потому что вечно был чем-то занят, и Снежной королеве, которая в конце выступления раздавала вместе с Дедом подарки, приходилось отдуваться одной. Зато если уж появлялся, то с него чуть ли не пылинки сдували. И платили на порядок больше, чем нам: главная роль. На месте Ирминого отца я турнула бы такого работничка, но, видимо, доченька замолвила за Степу словечко. Я сразу просекла, что Ирма безумно влюблена в парня. А вот он откровенно заглядывался на Машеньку-Настю, из-за чего в нашем «дружном коллективе» нередко возникали стычки. Я в такие моменты чувствовала себя не детским аниматором, а актером шекспировского театра. Страсти кипели нешуточные.

Настя с появлением в гримерке Ирмы тут же подавилось смешком. Я тоже вмиг сделалась серьезной. Ирма с подозрением покосилась на нас.

– Там уже полный зал гостей, а вы прохлаждаетесь, – проворчала она, злобно поглядывая почему-то на меня. Внешне Ирма производила положительное впечатление и была довольно миленькой – миниатюрная блондинка с копной густых волос, которые она заплетала в тугую толстую косу. И если уж быть до конца честными, то кому, как не ей, играть роль Снежной королевы. С виду эта девчонка – божий одуванчик, а вот хватка как у цербера. Не знаю, почему целью нападок Ирма выбрала не Настю, а меня. Я-то ничьих парней не уводила, и Степа мне был до лампочки, впрочем, как и я ему. Но Ирма действовала исподтишка, постоянно цепляла меня, надеясь задеть и Настю. Однако связываться с моей подругой напрямую у нее кишка тонка. Слишком разные у них весовые категории. Одногруппницы называли Настю «Наша Дуа Липа». Фигуристая, ростом метр семьдесят три, да еще и на высоченных каблуках в нерабочее время, Настя эффектно выделялась из толпы. Я со своим средним ростом могла догнать подругу лишь в ростовом костюме Медведя. Миниатюрная и худая Ирма едва доставала Насте до плеча.

Сегодня мне было не до препирательств: голова забита другими мыслями. Я покорно поплелась к выходу из раздевалки, но Настя упрямо посмотрела на часы и произнесла:

– Вообще-то у нас есть еще две минуты!

Потеть лишние две минуты в костюме Медведя мне не улыбалось. Лучше скорее отстреляться и побежать домой. Но это была не моя война. Настя упрямо стояла на месте, а я топталась у двери. Ирма тоже замерла и враждебно смотрела на «Машеньку», пока та как ни в чем не бывало разглядывала свой маникюр. Так мы и стояли в напряженной тишине те самые две минуты, пока я наконец первой не распахнула дверь. Тут же до нас донесся возбужденный детский гомон…

…Когда мы с Настей торжественно несли торт в виде единорога имениннице, подруга шепнула мне на ухо:

– Может, испортим ей костюм?

Разумеется, она говорила об Ирме.

– Платье чересчур красивое, – вздохнула я.

Оно действительно было потрясающим: пышное, белое, с тремя воланами на юбке и широкой серебристой лентой на поясе; наряд дополняла прелестная диадема. Изначально подразумевалось, что Ирма будет Снегурочкой. Однако для малютки-внучки платье казалось слишком роскошным и вычурным… И во время выступления мы называли Ирму Снежной принцессой. И подарки вместе с Дедом Морозом раздавала Принцесса. Девчонки, посещающие наше представление, были в восторге от Ирмы и ее образа. Кажется, что после спектакля с ней фотографировались чаще, чем со Степой. Что скрывать, я очень завидовала Ирминому наряду. Мне-то досталось лохматое нечто, к тому же жутко неудобное. Под маской огромного коричневого медведя порой и дышать затруднительно.

– Ирма много на себя берет, – проворчала Настя, – командует нами, будто самая главная…

– Так она и есть наш администратор, – пожала я плечами. – Ее отец здесь всем заправляет, поэтому логично.

– Нет, я все-таки ей что-нибудь устрою, – злобно пропыхтела Настя. Затем натянула на лицо самую доброжелательную улыбку, потому как мы попали в поле зрения детей, которые замерли в ожидании праздничного торта.

– Только меня в вашу войну не втягивай, пожалуйста, – попросила я. – Еще уволят, а мне деньги сейчас позарез нужны.

Почему-то на ум первым снова пришел Вадим, а не вожделенный новый смартфон.

Настя хотела что-то спросить, но тут грянула музыка, и мы затянули «Хеппи бездей ту ю…». Я предупредила подругу, что умотаю домой после того, как задуем свечи. Но каково же было мое удивление, когда я не смогла задуть восемь свечек ни с первого, ни со второго и даже ни с третьего раза, хотя дула так, что щеки от напряжения заболели. Я толкнула локтем Настю, и мы принялись с силой дуть уже вдвоем. Свечи, даже если и затухали, через секунду загорались снова. Дети удивленно смотрели на нас, а затем принялись веселиться и дружно хохотать. Впрочем, веселились все, кроме нас с Настей и именинницы, которая, казалось, вот-вот разревется. Исполнение загаданного на день рождения желания оказалось под угрозой.

– Вот же крыса! – зло прошипела Настя.

Я, отвлекшись от торта, удивленно посмотрела на подругу. Настя не сводила сердитого взгляда с Ирмы, которая, судя по всему, подсунула нам незадуваемые свечи, ведь именно она занималась закупками.

– Долго еще? – недовольно спросил один из гостей, упитанный кудрявый пацан. – Жрать уже хотим!

– Попробуй сам, раз такой умный! – протянула я ему торт.

– А можно правда как-то побыстрее? – раздраженно поторопила мать именинницы.

Только я открыла рот, чтобы предложить и ей попытаться задуть с нами свечи, как Настя меня тут же остановила.

– Ты что, с ума сошла? – зашипела подруга, забирая у меня торт.

Обжигая пальцы, кое-как мы потушили эти несчастные свечи. Ирмы, разумеется, и след простыл. Настя пообещала, что сама объяснится с родителями, и отпустила меня восвояси. Несчастного уставшего Медведя особо никто не провожал: дети после активных игр с удовольствием накинулись на торт.

Я зашла в раздевалку, готовясь вступить в перепалку с Ирмой, но ее там не было. Зато на плечиках появилась куртка Степы. Сегодня он соизволил нас порадовать своим присутствием: его выход вместе со Снежной принцессой был назначен на окончание чаепития. Судя по всему, Ирма подсунула нам негаснущие свечи и со спокойной совестью утопала в курилку флиртовать со Степой. Все-таки Настя страшно разозлилась… Я чувствовала, что нового скандала не избежать. Хорошо, что в этот момент я буду уже дома.

Я быстро переоделась и убрала костюм Медведя в шкаф. И все же перед выходом успела разжевать пару подушечек «Орбита». Недолго думая, забросила мятную жвачку Ирме в сапог…

На улице давно стемнело. С неба сыпал редкий снежок, из колонок ТЦ доносилась песня «All I Want For Christmas Is You» Марайи Керри. Эту песню крутили по сто раз на день с ноября, и она уже сидела у меня в печенках. Я достала запутавшиеся наушники из кармана пуховика, чтобы включить свою музыку. Двинулась через заставленную парковку в сторону остановки, сталкиваясь по пути с прохожими, которые, несмотря на скорое закрытие магазинов, спешили за покупками. В конце декабря во всех торговых точках творится настоящий дурдом…

Тут на улицу вышла уже знакомая мне компания. Засиделись же они в бургерной. Корней снова был в центре внимания и что-то оживленно рассказывал остальным. Я нарочно немного отстала и уставилась ребятам в спины. Достала телефон и снова проверила, когда Вадим в последний раз был в Сети. Увиденное меня не порадовало: «Свяжись с Корнеем». По-моему, мне выпал отличный шанс с ним поговорить. Где еще его искать в выходные? Не у универа же караулить… Тем более я до конца не могла поверить, что ночное сообщение не розыгрыш. На душе кошки скребли. Я еще немного поколебалась. Окликнуть или нет? Корниенко мне никогда не нравился: грубиян и сноб. Несмотря на то что по Егору в нашей школе сохли многие девчонки, у меня никогда не возникало желания с ним общаться. Моей первой и единственной любовью был Вадим Рубцов. Но сейчас нужно переступить через себя. Возможно, это не шутка и Вадим действительно попал в неприятности, возможно, рассчитывает на нас. Корней – единственный человек, который может мне помочь во всем разобраться, как ни крути.

– Егор! – хрипло крикнула я. Корниенко не расслышал и продолжал идти. Я, откашлявшись, гаркнула: – Корней!

Все дружно оглянулись, будто родились Корнеями. Егор удивленно посмотрел на меня. Я неспешно двинулась в его сторону. Корней что-то негромко сказал приятелям и пошел мне навстречу.

Почему-то я разволновалась, даже сердце екнуло. Так было всегда, когда мы с Корниенко где-то пересекались. Рядом с ним я чувствовала себя неуютно, каждый раз ожидая подвоха. Самовлюбленный и заносчивый тип! Но сейчас деваться от разговора было некуда.

Корней подошел и уставился на меня в ожидании. Я же, не зная, с чего начать, тупо уставилась на него. Егор был без шапки, и ветер ерошил его темные кудрявые волосы. Я посмотрела в насмешливые серые глаза и на некоторое время потеряла дар речи. Нахлынули воспоминания о нашей первой встрече.

Глава вторая

Воспоминание первое.

Плейлист: Свидание – Музыка волн

Вадим Рубцов считался самым популярным парнем в нашей школе. В него были влюблены все девчонки старше двенадцати без исключения. И конечно, я тоже попала в число сохнувших по Рубцову. Правда, шансы, что Вадим обратит на меня внимание, казались ничтожными. Училась я на класс младше, тусовалась совсем в других компаниях и пересечься с Рубцовым вне школьных стен не имела никакой возможности. Все знали, что родители Вадима – звезды: папа актер, мама продюсер. Они мотались по всей стране со спектаклями, о них то и дело писали в светской хронике. Сам Вадим общался преимущественно с популярными и недосягаемыми для нас ребятами. Я и моя одноклассница Леля активно и регулярно зависали на страничках в соцсетях у Рубцова. Знали, с кем и как он проводит время, с какой девчонкой встречается, где отдыхает на каникулах… А встречался Рубцов, к нашему с Лелей разочарованию, увы, со многими. Менял подружек как перчатки. И все они походили одна на другую – высокие блондинки с ясными светлыми глазами и пухлыми губами. Вкус парня был понятен, но я, с детства одержимая оптимизмом, не теряла надежды. Знала, что когда-нибудь наступит день – и мне улыбнется удача. Счастливая звезда вдруг наконец вспомнит, что когда-то я под ней родилась, и подарит мне возможность очаровать Рубцова…

Корниенко являлся закадычным дружком Вадима и таскался за ним везде, как верный пес. Леля как-то прозвала Корнея серым кардиналом. Он нигде особо не отсвечивал и иной раз казался тенью популярного Вадима, правда, не такой дружелюбной и обаятельной. Я не понимала, как эти двое вообще спелись. Кажется, их связывала звездная жизнь родителей (отец Корнея тоже известный актер) и страсть к тусовкам.

Однако в прошлом году в один сентябрьский день дружба Вадима и Егора дала трещину. Банально, но парни не поделили девчонку. Ника Корабельникова училась в параллельном одиннадцатом и считалась первой красавицей школы. Да-да, длинноногая блондинка – любимый типаж Рубцова. Ника сотрудничала с модельным агентством и уже снялась для нескольких каталогов одежды. Словом, несбыточная мечта наших пацанов. В конце учебного года, когда ребята оканчивали десятый класс, Ника начала встречаться с Корниенко, хотя за ней ухлестывал Вадим. Для нас с Лелей это стало настоящим шоком. Мы-то не раздумывая выбрали бы Рубцова. Жаль только, что на место Корабельниковой нам никто не предложил встать.

Егор встречался с Никой с апреля по июнь, а затем укатил на спортивные сборы до конца лета. А Вадим в это время замутил с его девушкой. Леля-разведка мне донесла, что Корней и Ника расстались, что послужило для Рубцова зеленым светом. Все лето мы с Лелей следили за происходящим – как турецкий сериал смотрели. Продолжали мониторить соцсети Вадима, ожидая, когда же парень бросит эту «кошелку», как говорит мой дед, но никто никого бросать не собирался. Единственным «кинутым» в этой ситуации оказался Корней, который, вернувшись со сборов, расценил поступок друга как предательство. Об этом я узнала из уст самого Корниенко, когда он высказывал Вадиму претензии в школьном сквере – в это укромное место меня занесло совершенно не случайно. На эту еще зеленую тенистую аллею я пришла по зову врожденного любопытства. После лета и долгих отношений Вадима с Корабельниковой мы с Лелей уже потеряли надежду завести роман с Рубцовым (как мы его стали бы делить в случае чего, никогда не обговаривалось). А вот старая привычка следовать за Вадимом по пятам осталась. Забавно, но, вероятнее всего, Рубцов даже не подозревал о нашем с Лелей существовании… Плюнуть бы на него, но так уж устроены девчонки: в определенном возрасте нам обязательно нужно влюбиться в кого-то недосягаемого. Кто-то тащится от корейских мальчиков из k-pop-групп, кто-то – от Тимоти Шаламе, а нам подавай такого близкого и одновременно далекого Рубцова – высокого зеленоглазого блондина с самой обаятельной улыбкой в школе…

– Ну ты и гнида, – расслышала я слова Корнея, когда сняла наушники, в которых играла песня группы «Свидание». Егор и Вадим стояли друг напротив друга. Корниенко сверлил друга немигающим взглядом и сжимал кулаки. Казалось, вот-вот вспыхнет драка. Я притаилась за старым ясенем. Дедушка всегда говорит, что я сую свой нос куда надо и не надо, но любопытство ведь не порок. Корней сплюнул себе под ноги. – А еще другом назывался.

– Так вы вроде больше и не мутите, – ответил Вадим. Он стоял ко мне спиной, и я не могла разглядеть его лицо, зато отлично видела Корниенко. У него разве что пар из ушей не пошел после слов Рубцова.

– Вот именно, что вроде бы. Мы все лето переписывались, если ты не знал. Я приехал с мыслью, что мы поговорим, я верну ее… а ты уже подсуетился.

– Ну извини, брат, – Вадим развел руками. – Нечего было такую красотку без присмотра оставлять. Может, ты и имел на нее виды после сборов, только и у нее уже давно на меня планы были.

– Все равно это не по-пацански, – буркнул Егор.

– А я и не живу по понятиям, Корней. Скажи спасибо, что тебя от нее уберег. Она еще при тебе на меня вешалась.

– Да пошел ты, – буркнул Егор. Парень разжал кулаки, засунул руки в карманы и направился в мою сторону. Я так и прилипла к шершавому стволу. Хорошо, что кроны были еще густые, зеленые и меня никто не заметил. Разумеется, поначалу…

Вадим хотел, чтобы последнее слово осталось за ним, поэтому выкрикнул:

– Не веришь мне? Ника меня хотела, когда вы еще вместе были! Спроси у нее!

Егор не оборачивался. Еще немного, и он поравняется со мной…

– Только я, как хороший друг, не обращал на нее внимания! – снова рассерженно выкрикнул Вадим. – Знал бы, что ты такой черт неблагодарный, раньше дал бы то, что девочка просит…

Внезапно Егор резко развернулся и бросился обратно. Я ахнуть не успела, как Корней врезал Вадиму с такой силой, что тот отлетел в сторону. Но сразу же вскочил и кинулся на Корниенко. Завязалась злая драка. Делать ставки, кто сильнее, – бесполезное занятие в этом случае: парни одной весовой категории, оба высокие и крепкие. Дрались они так остервенело, что в какой-то момент мне стало страшно, как бы они не поубивали друг друга. Выбравшись из своего укрытия, я побежала к ним с вежливой просьбой прекратить мордобой. Не разнимать их у меня ума хватило, только парни в запале не обратили на вежливую вопящую меня никакого внимания. Когда я увидела кровь на лице Корниенко, мне стало дурно.

– Ну все, прекращайте! – сердито выкрикнула я и подошла ближе к разъяренным парням.

И тут кто-то с силой заехал мне в ухо. Последнее, что я увидела перед тем, как потерять сознание, – смазавшиеся зеленые кроны и злое, но такое красивое лицо Вадима… В голове сильно зашумело, и я отключилась.

А когда пришла в себя, обнаружила, что нахожусь на руках Рубцова. Он нес меня куда-то и сосредоточенно смотрел вперед.

– Если кто-то узнает, что мы вырубили ее… – сказал он, правда, непонятно кому. Сначала я решила, что мы вдвоем, но спустя пару секунд заметила боковым зрением плетущегося рядом Корниенко. Кровь из рассеченной брови у него больше не шла, но выглядел он неважно, то и дело шмыгал носом и недобро косился в нашу сторону.

Я осторожно приподняла голову и посмотрела на Вадима: острые загорелые скулы, пушистые ресницы, пухлые губы… Под глазом у Рубцова зрел черный синяк, но это его ничуть не портило, а, наоборот, придавало мужественности… Со стороны мы, наверное, выглядели как персонажи боевика: главный герой после ожесточенной битвы несет на руках раненую нежную героиню… Жаль, уроки уже закончились и нас вряд ли кто-то увидит. Вадим то и дело оглядывался, боясь, что мы попадемся на глаза кому-нибудь из учителей.

Вскоре я сообразила, что Вадим несет меня к такси. Сейчас затолкает в машину и «пока-пока», а мне еще потом и расплачивайся. Нет, так дело не пойдет! На всякий случай я снова изобразила обморок, поудобнее положив голову Вадиму на грудь. Пусть не выпускает меня из рук…

Тем не менее избавиться от меня на время ему все-таки пришлось. Вадим аккуратно усадил меня на заднее сиденье, я чувствовала приятный запах его туалетной воды. Затем Рубцов, к моему ликованию, сел рядом, а Корней, все это время придерживающий заднюю дверь, как верный паж, недовольно ею хлопнул и уселся на переднее место рядом с водителем.

По названному адресу я поняла, что везут меня в ближайшую больницу. Честно, в тот момент мне было плевать – хоть на край света, ведь моя голова покоилась на плече Вадима Рубцова – парня, по которому я периодически вздыхала с девятого класса. Почему периодически? Потому что меня то и дело настигали и другие влюбленности, но длились они недолго – недели две. Потом я приходила в себя и снова безответно любила Вадима.

Доехали мы быстро. Только тут на руки меня взял уже Корниенко. Я не сразу это распознала, потому как глаза мои были по-прежнему трагически закрыты. Я уже по привычке прильнула к широкой мужской груди, тем более что в этот раз на руках было как-то удобнее, что ли. Несли меня бережнее, и духи показались еще волшебнее – ноздри щекотал запах прохладного озонового ветра… Но, услышав недовольное: «Почему теперь я ее должен тащить?» – я распахнула глаза и задрыгала ногами.

– Спасибо! Мне уже лучше!.. – хрипло отозвалась я, пытаясь освободиться от хватки Егора.

Корниенко не стал возражать и не самым аккуратным образом поставил меня на землю – просто спихнул со своих рук, как мешок с сахаром.

Вадим обернулся и тут же подскочил ко мне.

– Ты как? – обеспокоенно спросил он, взяв мое лицо в ладони, чем страшно смутил. В этот момент я чуть не растаяла… Видела бы нас сейчас Леля – с ума сошла бы. Да я сама чуть не чокнулась!

Теперь я понимала это слащавое, но очень милое выражение – тонуть в чьих-то глазах…

– Да чего мы с ней возимся? – недовольно буркнул Егор, испортив мне романтический момент. – Сказала же, ей уже лучше. Домой сама дотопает.

Я с сожалением отвела взгляд от Вадима и сердито посмотрела на Корнея. Все-таки единственное, что было из приятного в нем, – одеколон с запахом свежести и дождя.

– Голова еще немного кружится, – сказала я.

Провериться не помешает. Все-таки кто-то из парней меня на время вырубил. И судя по тому, как суетился Вадим, это сделал именно он.

– Идем! – Вадим снова подхватил меня на руки – неожиданно и очень приятно. Еще немного, и я бы запищала от счастья. Что ни говори, а все-таки здорово, когда тебя поочередно носят на руках король школы и его приспешник.

Но уже спустя пару секунд Вадим обломал мне выросшие за сегодня крылья.

– Что-то я тебя не помню, – сказал он. – Ты из нашей школы?

– Ага, – кисло отозвалась я, – из десятого «Б».

Это ж надо так обломать человеку весь кайф.

В приемном покое было оживленно. Первым я увидела парня со сломанной рукой. Так как я жутко боялась крови, уколов, больниц, то отшатнулась, резко развернулась и уткнулась носом в крепкую грудь Корниенко.

– У меня снова ничего не болит, – пробормотала я, смущенно отстраняясь от Егора.

Но Вадим бережно взял меня за плечи и повел к свободным креслам, подальше от паренька со сломанной рукой, который все это время жутковато постанывал.

– Ну-ну, маленькая моя, не бойся, – ласково проговорил Рубцов. От его слов и участливого тона я окончательно поплыла… – Сейчас тебя осмотрит дядя доктор. Это не больно. Нужно удостовериться, что с тобой все хорошо.

Да я готова отправиться куда угодно, хоть прямиком на операционный стол.

Мы дошли до двух свободных кресел, и Вадим бережно меня усадил. Егор бесцеремонно плюхнулся рядом. Рубцов присел передо мной на корточки и с виноватым видом заглянул мне в глаза.

– Может, водички? Здесь есть на первом этаже автомат.

– Давай, – ответила я, скромно потупив глазки.

– С газом или без?

– Можно без?

– Конечно!

Корниенко тяжело вздохнул и достал из кармана толстовки смартфон.

– Хорошо, сиди здесь и жди меня, я быстро!

– Да куда она от тебя сбежит, – проворчал Егор, – теперь не отделаешься.

Тут уж и я, и Рубцов недовольно покосились на Корнея.

Вадим вернулся через пару минут с бутылкой воды. Сунул ее мне в руку и быстро проговорил:

– У меня здесь знакомый врач работает, он тебя осмотрит. Подожди еще минутку, малыш.

Он аккуратно потрепал меня по волосам и направился куда-то по коридору. Я проводила его влюбленным взглядом. Егор в это время рубился в какую-то игру. Не поворачиваясь ко мне, проговорил:

– А ведь он даже твоего имени не спросил.

– Чего? – очнулась я.

– Зря на него слюни пускаешь, ты ему неинтересна, – не отрываясь от игры, продолжил Корней, одновременно безразличный ко мне и увлеченный игрой.

– Вадим поступил благородно, – возразила я.

– Залепив тебе кулаком в ухо? – усмехнулся Корней.

– Тебе бы рот залепить, – буркнула я.

Корниенко наконец оторвался от игры и с интересом посмотрел на меня.

– Как тебя зовут? – спросил он.

Наконец-то! Хоть кому-то интересно.

– Томила, – нехотя призналась я.

– Как-как? – Это «как-как» я слышу практически каждый раз, когда представляюсь. Спасибо за редкое имя выдумщику-дедуле…

– То-ми-ла, – повторила я нарочно по слогам. Для самых непонятливых.

– Ясно, – откликнулся Корней и как ни в чем не бывало вернулся к игре.

– Ну а тебя как зовут? – прикинулась я дурочкой. Пусть не воображают, что только они не знают о чьем-то существовании.

– Тамерлан, – не отрываясь от смартфона, отозвался Корниенко.

Я надулась и откинулась на спинку кресла. От нечего делать принялась рассматривать Корниенко: симпатичный, и профиль у него красивый. Только со мной он вел себя как настоящий кретин, поэтому захотелось немного ему подосаждать.

– Во что играешь? – спросила я.

– В игру, – бросил Корней.

– В какую? – не отставала я.

– В шахматы. Слыхала о такой?

– Конечно! Правда, думала, что она для умных.

– Правильно думала, поэтому я в нее и играю.

Утереть нос Корниенко было не так-то просто, но я решила не сдаваться.

– Твоя девушка ушла к Вадиму?

– Моя бывшая девушка, – поправил меня Корней. Он по-прежнему не отводил взгляд от экрана, но я чувствовала, что парень напрягся. – А ты подслушивать любишь?

– Пффф, да больно надо! – засмеялась я. Вполне искренне, кстати. Дедуля всегда говорит, что во мне живет актриса. Надо, как и Настя, в театральный поступать после школы. – Просто прогуливалась.

– Грибы галлюциногенные на школьном дворе искала?

Мне ужасно хотелось пихнуть этого умника локтем.

– Чего подслушивать, если вся школа об этом говорит, – поддела я Егора.

– Об этом? – искренне удивился Корниенко и отвлекся от телефона. Теперь он смотрел мне прямо в глаза, и я отчего-то смутилась.

– Ну да, – я все-таки первой отвела взгляд, – так и говорят: Ника ушла к Вадиму от этого… – я замялась, – …от Тамерлана.

Егор негромко рассмеялся и принялся нагло рассматривать меня.

– Ты забавная, – сказал наконец он, – но про Вадима и тебя я правду сказал. Забей! Ты не в его вкусе.

– А кто же в его вкусе? – ядовито поинтересовалась я.

– Слушай, Томила, утомила! У тебя еще много вопросов?

– И все-таки? – не отставала я.

– Такие блондинки, как Ника, – ответил Корней.

Я припомнила девчонок, которых видела рядом с Вадимом. Проклятье! И ведь правда: ни одной брюнетки.

Но я буду не я, если так просто сдамся. Уж если мне что-то приспичит, обязательно добьюсь своей цели. Рубцову не повезло, что я в него влюбилась.

– А тебе какие девчонки нравятся? – зачем-то спросила я.

– Мне? – Егор снова посмотрел на меня и усмехнулся. – К сожалению, всякие чокнутые.

* * *

Я решила стать блондинкой в тот же день, когда вернулась домой. Люди идут ради любви и не на такие отчаянные поступки, а тут… Это всего лишь волосы! Вадим Рубцов стоит больших жертв. Учитывая, как тепло мы с ним попрощались после моего осмотра у врача… Он вызвал мне такси, усадил в машину и, кажется, даже снова назвал «своей маленькой». Точно вспомнить не могу, ибо от нахлынувших чувств и волнения память отшибло. Нужно написать в личный дневник об этом знаковом для нас дне, когда мы наконец заговорили. Покажу потом эту запись нашим с Рубцовым общим внукам… Жаль, что попрощаться толком не удалось. Когда я выглянула в окно, чтобы помахать, машина тронулась, а Рубцов уже отвернулся. Зато я встретилась взглядом с недовольным Корниенко. Напоследок он криво усмехнулся и отсалютовал мне. Я же демонстративно отвернулась. До чего неприятный человек! Еще и ворчливый, как старый дед. Что в нем находят другие девчонки?

Еще в такси я расписала Леле в сообщениях, что случилось. А также заявила о совсем намерении покорить сердце Вадима, перекрасив волосы. Подруга ничуть не расстроилась, узнав, что Рубцов наконец обратил на меня внимание. Несмотря на нашу общую влюбленность, подруга поддержала мои намерения и пообещала помочь с покраской волос. Сегодня же! Леля так радовалась за меня, будто это была наша общая победа. Мне были знакомы эмоции Лели: подобную радость за нее я испытывала в третьем классе, когда ей подарили куклу, о которой мы вместе мечтали. Иногда мы играли куклой по очереди… Вряд ли такое можно провернуть с настоящим парнем. Да мне и не хотелось ни с кем делить Рубцова. Он будет моим и только моим! Тем более теперь, когда я наконец узнала его чуть ближе… Он от меня никуда не денется.

Леля заявилась ко мне с краской для волос ближе к вечеру. Я знала, что мама не поддержит эту идею, поэтому мое преображение мы решили держать в строжайшем секрете.

– Ты красила когда-нибудь волосы? – спросила я у Лели. Она носила натуральные русые волосы. Красить их подруге категорически запрещали родители.

– Нет, но я сама стригу Боню, – ответила подруга. Боня – это Лелина болонка.

– Сойдет, – вздохнула я. Других вариантов у меня все равно не имелось. На салон нужно много денег, а мама и слышать не захочет о том, чтобы меня покрасить. А медлить нельзя! Красота требовала жертв незамедлительно, пока Рубцов совсем не позабыл про нашу встречу…

– Но я купила хороший осветлитель, – похвасталась Леля, – по акции две штуки взяла, чтобы на твои волосы хватило.

В то время мои кудряшки были ниже лопаток. И мы принялись за дело. Хорошо, что мама в этот день ушла с подругой в театр, а дедулю никогда не интересовало, чем его внучка занимается в своей комнате. Он сидел перед телевизором 24/7 и смотрел «Ментовские войны» или аналитические программы.

Во время покраски я несколько раз рассказала в лицах о дуэли Корниенко и Рубцова. И о моем обмороке. И о том, как Вадим мужественно нес меня на руках… Леля восторженно охала и ахала. Когда я говорила о Егоре, подруга кривилась: мы обе считали Корнея невежественным мужланом.

Спустя несколько часов, прошмыгнув в ванную мимо комнаты дедушки с галдящими по телевизору «экспертами», мы принялись смывать краску. Мама вот-вот вернется, поэтому действовать приходилось быстро. Я склонила голову над ванной, а Леля врубила душевую лейку.

– Так, хорошие новости, – услышала я голос подруги сквозь шум воды. – Волосы поменяли цвет!

– Ура! – довольно отозвалась я.

– Плохие новости: это не тот цвет, который нам хотелось бы…

– Как это не тот?! А какой?..

Вместо соблазнительного блонда вышел ужасный зеленовато-рыжий цвет. Хуже стали обстоять дела, когда мы высушили волосы феном. Сухие сожженные кудри топорщились в разные стороны и очень походили на видавшую виды мочалку.

– По-моему, этот оттенок тебя освежает, – неуверенно проговорила Леля, пытаясь меня подбодрить.

Мы обе стояли в ванной напротив зеркала и с ужасом пялились на мое отражение.

– А по-моему, я теперь похожа на клоуна-убийцу из «Оно», – трагичным голосом произнесла я.

Я и Леля молча стояли у зеркала до тех пор, пока не услышали, как открывается входная дверь…

Мама сильно расстроилась. Дед громко хохотал.

– Буду ходить в школу в шляпе, – проворчала я.

– Ну уж нет! – всплеснула руками мама. – И будешь похожа на Безумного Шляпника! Завтра же пойдем в салон и исправим это безобразие…

«Исправить безобразие», которое мы с Лелей устроили на голове, стоило половину маминой зарплаты. Сожженные волосы пришлось отрезать по плечи. Родной цвет волос ко мне до конца не вернулся, мы с мастером решили оставить волосы русыми. Новая стрижка мне понравилась. И в школе я получила много комплиментов от одноклассников. А мама со мной несколько дней не разговаривала.

Я так и не призналась ей, что решила изменить цвет волос из-за парня. Мама оскорбилась бы. С папой они разошлись из-за того, что он не мог принять ее такой, какая она есть: творческая, немного сумасбродная, свободная художница, которая день и ночь пропадала в своей мастерской. Отец всегда считал несерьезной не только саму маму, но и ее работу. Да, мамины картины не приносили ей огромного дохода, и все-таки она оставалась верна себе. После развода у мамы случилось два романа, о которых мы с дедушкой знали, но замуж она не вышла. Мама отшучивалась, что хорошо быть свободной, а мы с дедушкой считали, что она лукавит и частенько чувствует себя одиноко – особенно на фоне замужних подруг, поэтому время от времени старались устроить ее личную жизнь…

Жаль, что мама так расстроилась из-за моих волос. Но в тот день, глядя на себя в зеркало, я поняла, что раз уж я пошла ради Рубцова на такие жертвы, назад дороги нет: Вадим точно будет моим.

Глава третья

С этапа тайного воздыхания я перешла в активную фазу охоты на Рубцова. Несмотря на проведенный в медпункте день, в школе Вадим по-прежнему не обращал на меня внимания, а ведь мои волосы стали на несколько тонов светлее.

С Никой у Рубцова вскоре тоже разладилось, как донесла мне Леля. Подозреваю, без вклада Корниенко здесь не обошлось. Все-таки мужская дружба победила увлечение девчонкой. Ну ничего! Уж я точно не стану причиной разлада этих двоих. На Корниенко мне было чхать с высокой колокольни. Даже проскочила шальная мыслишка свести их с Лелей, а то чего оба ходят неприкаянные… Впрочем, я явно забегала вперед.

Пока Вадим свободен, медлить нельзя. Именно поэтому я записалась в нашу местную группу поддержки, чтобы быть ближе к Рубцову, который играл в баскетбол за нашу школу. В детстве я занималась народными танцами, поэтому опыт какой-никакой имелся. Мама мою инициативу приняла с восторгом. Она всегда сожалела, что я бросила танцы, а тут такая приятная новость. О том, ради чего все это затевалось, я скромно умолчала.

Но группа поддержки не принесла желаемых результатов. Из изменений: теперь я знала еще больше школьных сплетен от девчонок из команды, а из-за выездных игр отстала по алгебре.

Рубцов, будучи капитаном команды, не обращал на меня внимания. Зато Корниенко, выступавший под четвертым номером, то и дело бросал на меня высокомерные взгляды, чем невероятно выводил из себя. Как-то перед игрой я подошла к нему и сказала:

– Ты во мне дыру проглядишь.

– Уже, – ответил невозмутимо Егор, ничуть не смутившись.

– Что уже? – не поняла я.

– У тебя дырка на юбке. Сзади.

Я оглянулась и громко чертыхнулась. Видимо, зацепилась в раздевалке за гвоздь и не заметила, как порвалась ткань. Ну почему все девчонки как девчонки, а я такая несуразная?

Хотелось поскорее спрятаться, но тут Корниенко поинтересовался:

– Волосы ради Вадима перекрасила?

– Ну не ради тебя точно, – буркнула я, пятясь к раздевалке. Егор страшно раздражал. Хотелось запустить в него баскетбольным мячом, но у меня в руках был только яркий помпон.

– Тебе идет! – выкрикнул напоследок Корниенко.

– Новый цвет волос? – уточнила я.

– Короткая юбка, – усмехнулся Егор.

Учебный год пролетел незаметно. Мне так и не удалось близко подобраться к Вадиму. Я потерпела страшное фиаско. Миновал выпускной, потом каникулы; жизнь кружилась, как карусель… Лишь изредка Рубцов напоминал о себе в моей ленте, выкладывая фотографии из отпуска или с тусовок. За лето я насчитала двух официальных подружек, разумеется, блондинок. Леля к началу нового учебного года переключилась на k-pop, и теперь ее кумиры – недосягаемые корейцы. Рубцов тоже оставался недосягаемым, практически как айдол. Выпустился из нашей школы, поступил в университет, завел еще больше знакомств… Да и я сама, признаюсь, уже немного подостыла. Только в конце осени нас с Вадимом снова свела судьба, вернее, Настя – соседка по дому и подруга детства, которая была старше меня на три года, но всегда общалась на равных. С ней я совершенно случайно попала на студенческую тусовку, где был и Вадим.

Я сразу узнала его в толпе: улыбающийся, зеленоглазый, обаятельный… Там, где Вадим, всегда толпа и смех. Все-таки экс-король нашей школы умел располагать к себе людей, особенно девчонок.

Увидев Рубцова спустя несколько месяцев, я ощутила, как внутри все встрепенулось. Я так и замерла в проходе, пялясь на смеющегося Вадима. Окна в чужой квартире уютно украшали новогодние гирлянды, и когда я сфокусировалась на Рубцове, мигающие яркие лампочки за его спиной расплылись в яркое боке. Или это я поплыла от нахлынувших с новой силой чувств…

– Тома, ну ты чего зависла? – пихнула меня в спину Настя.

– Видишь того парня? – горячо зашептала я. – Он учился в нашей школе…

– Какой? Где? – завертела головой Настя.

Конечно, я поразилась. Не углядеть самого красивого парня на этой тусовке!

– Вон же! – кивнула я. – Светленький, высокий. Это Вадим… Из-за него я покрасила волосы в прошлом году.

Теперь Настя впилась взглядом в Рубцова. Оценивающе его оглядела и пожала плечами.

– Симпатичный, конечно. Но чего ты так убивалась, не понимаю. На мой взгляд, слишком смазливый, еще и бабник, судя по всему. Смотри, как на него девчонки все слетелись. Как на…

Теперь настал мой черед пихать Настю. Не позволю обижать моего Рубцова. Даже близкой подруге.

– Та-ак, а вот это мой типаж, – Настя приосанилась. Я проследила за ее взглядом и обнаружила недалеко от накрытого стола высокого рыжего паренька. – Ну, я пошла!

– С богом! – напутствовала я. – Спасибо, что бросаешь меня на незнакомой тусовке.

– Ничего, у тебя язык хорошо подвешен, – похлопала меня по плечу Настя. – Заведешь знакомых, не пропадешь.

– Здесь все старше меня, – схватила я подругу за рукав красного кардигана. – И ты помнишь, что я обещала маме вернуться в десять?

– Томчик, расслабься, еще только восемь. Можешь потусить, пока не превратилась в тыкву.

– Ха-ха, – проворчала я, впрочем, отпустив рукав подруги. – Моя мама реально из меня тыкву сделает, как на Хэллоуин. Выцарапает глазницы и свечку поставит. За упокой.

– Какие страсти! – ужаснулась Настя. – Тетя Лена не такая страшная… Ой, а на тебя твой красавчик смотрит! Желаю хорошего вечера…

И Настя тут же упорхнула. Я от ее слов растерялась. Красавчик смотрит на меня? Ха-ха! Знает же, как переключить мое внимание…

Но каково же было мое удивление, когда, оглянувшись, я действительно встретилась взглядом с Вадимом. Сердце тревожно заколотилось. Когда меня в очередной раз бесцеремонно толкнули, я направилась к пустующему диванчику.

Смотреть в сторону Вадима я почему-то боялась. Наверняка это совпадение. С чего бы ему на меня пялиться? Я принялась разглядывать присутствующих. Прямо передо мной танцевала одна занятная парочка – длинноногая стройная брюнетка и забавный пухляк ниже девчонки на целую голову. Но так забавно он отплясывал, веселя красотку. Я улыбалась, на время позабыв о Рубцове. Когда Вадим присел рядом и дотронулся до моего плеча, я от неожиданности чуть сознание не потеряла.

– Привет! – улыбнулся он первым.

– Привет! – растерянно отозвалась я, машинально выпрямляя спину.

– Ты подруга Севы?

Никакого Севу я не знала. Подозреваю, что это хозяин квартиры. Интересно, знает ли Севу Настя? Как мы вообще сюда забрели? Я поискала подругу глазами, но она уже куда-то смылась вместе с рыжим.

– Нет, я не знаю Севу, – честно призналась я.

– Почему твое лицо кажется мне знакомым? – прищурился Вадим.

Я снова разочарованно выдохнула. Как у этого парня получается постоянно спускать меня с небес на землю? Но я готова простить ему все что угодно. Даже память рыбки Дори!

– Мы учились в одной школе, – ответила я. В комнате громко играла музыка, поэтому нам с Вадимом пришлось склониться друг к другу. Я чувствовала запах его парфюма, и голова от волнения немного кружилась, точно я взлетала и опускалась на громадных качелях.

Вадим принялся внимательно разглядывать меня, отчего мое сердце едва не выскочило из груди.

– Ты из группы поддержки, верно?

– Точно, – выдохнула я с облегчением. Хоть что-то! А еще хотелось напомнить, как Рубцов носил меня на руках… Правда, предварительно перед этим звезданув по уху.

– У тебя еще красивое, необычное имя, – продолжил Вадим, и за эту фразу мне захотелось поцеловать его прямо здесь.

– Ты можешь называть меня просто Томой, – скромно отозвалась я.

– А я Вадим, – напомнил мне Рубцов.

– Знаю! – рассмеялась я.

Вадим широко улыбнулся мне в ответ. Ему явно польстило, что я в курсе его существования. А ведь он даже не подозревал, насколько у нас с ним в моих фантазиях все серьезно.

Играла музыка, перемигивались гирлянды, а Рубцов не сводил с меня взгляда, и я умирала от счастья прямо на диване. Да, мама говорила, что за этот год я повзрослела и стала еще красивее. Но это мама… Для мам мы все становимся только краше. Но неужели это правда? Теперь я повзрослела и на меня обратил внимание сам Рубцов?

– Не хочешь чего-нибудь выпить? – предложил Вадим.

– Если только безалкогольное, – сказала я, помня о том, что в десять меня ждет мама. Хорошо, что неведомый мне Сева живет в паре дворов от моего дома, иначе бы меня не отпустили. – Можно сок.

– О’кей, – кивнул Вадим. – Принято. Только здесь слишком шумно. Пойдем, я кое-что тебе покажу.

С этими словами он первым поднялся с дивана и протянул мне раскрытую ладонь.

Вадим увел меня на застекленную лоджию, где действительно оказалось намного тише. Не знаю, кем был неведомый мне Сева, но обставил он здесь все по высшему разряду. С лоджии открывался потрясающий вид. В домах горели огни, а по оживленному вечернему проспекту ползли многочисленные машины. Мне не верилось, что все это происходит на самом деле. Я держу за руку Вадима Рубцова и смотрю с высоты на заснеженный вечерний город.

– Устраивайся, – показал Вадим на удобное кресло-мешок, – я сейчас.

Когда он вышел, я счастливо шлепнулась в кресло, раскинув руки в стороны. Даже если кто-то видел меня – плевать. Тогда я считала, что это самый прекрасный момент в моей жизни.

Вадим не заставил себя долго ждать. Вернулся с апельсиновым соком и даже с тарелкой оливье. Я вспомнила, как в больнице он принес мне запотевшую холодную бутылку с водой. Боже, а можно быть хотя бы капельку не таким идеальным?..

Мы просидели на лоджии весь вечер. Много болтали и смеялись. Нет, я знала, что Вадим отличный рассказчик, но чтобы настолько… Конечно, пока я больше помалкивала, боясь ляпнуть что-нибудь. Но Вадима это нисколько не смущало. Наоборот, он находил все новые и новые забавные истории, над которыми я искренне хохотала. Было заметно, что Рубцов пытается произвести на меня хорошее впечатление, и это страшно льстило.

В стекло постучал какой-то парень и позвал Вадима. Рубцов очень мило извинился и сказал, что вынужден меня оставить на пару минут. Я быстро закивала головой. А когда он ушел, наконец достала из кармана телефон. Ужас! Почти двенадцать! И куча пропущенных от мамы…

Я выскользнула в комнату и, на свое счастье, тут же встретилась с Настей.

– Тебе звонила моя мама? – быстро спросила я.

– Не-а, у меня телефон разрядился, – беспечно ответила Настя.

Я чуть не взвыла. Хорошо ей, она уже студентка, совершеннолетняя… Да и родители давали ей полную свободу. Меня же дома ждали большие неприятности.

– А что, уже десять? – всполошилась Настя. – Я с таким парнем классным познакомилась, Сева…

– Хуже! – перебила я. – Двенадцать!

– Ой-ой-ой, – вполне искренне запричитала Настя, как старшая чувствовавшая за меня ответственность.

– Вот тебе и ой-ой-ой, – передразнила я подругу. – Это уже не просто тыква, это тыквенный крем-суп. Все, я побежала!

Народу к этому часу в квартире только прибавилось.

– Слушай, я бы пошла с тобой, но тут Сева… – замялась Настя.

Мне было уже не до всяких Сев. Я только отмахнулась и, отыскав на вешалке среди многочисленных курток свою, схватила ботинки и выскочила за дверь. Даже с Вадимом не попрощалась…

Дома меня ждал знатный нагоняй. Спать я легла в растрепанных чувствах. Долго ворочалась, мечтательно думая о сегодняшнем вечере, когда на телефон пришло сообщение с незнакомого номера: «Сбежала, как Золушка. А ведь я хотел тебя проводить. С тебя одно свидание».

За окном медленно падал снег. Мне казалось, что я внезапно очутилась в сказке, где прекрасный принц, наплевав на все каноны, в первый же вечер отыскал Золушку. И даже если мама после сегодняшнего посадит меня под домашний арест, я сбегу и отправлюсь навстречу своему счастью… С этими приятными мыслями я наконец уснула.

* * *

Позже выяснилось, что моей крестной феей стала Настя. Именно она дала мой номер телефона Вадиму. Услышала в коридоре, как Рубцов спрашивает о сбежавшей кудрявой девушке, и, представившись моей подругой, оставила контакт. Теперь я обязана Насте по гроб жизни. И мне до сих пор не верилось, что наши отношения с Вадимом могут начаться так сказочно. Я сбежала в полночь из дворца, а он меня разыскивал… Жаль, туфельку не удалось обронить. Все-таки зима не сезон для разбрасывания обуви.

Следующие несколько дней мы с Вадимом активно переписывались, и я совсем выпала из реальности и ходила с блаженной улыбкой по школе. Эх, знали бы наши девчонки, с кем я переписываюсь, – в обморок от зависти рухнули бы. Все-таки я не одна долгое время сохла по Рубцову. Вот уже полгода, как он выпустился из нашей школы, а его место короля до сих пор пустует. Никто так и не смог сравниться с ним в красоте и харизме.

О намечающемся романе с Вадимом я рассказала только Леле, которая не сразу мне поверила. И это лучшая подруга! Что уж говорить о других… Поначалу Леля решила, что я ее развожу, а когда я показала несколько сообщений из нашей переписки с Рубцовым, на некоторое время погрузилась в себя. А на алгебре вдруг пихнула меня в бок и шепотом воскликнула:

– Нет, ну надо же! Ты только подумай… Ой, Томочка! Какая ты счастливая!

Меня действительно накрыло оглушающим счастьем. Несколько дней я жила в ожидании настоящего официального свидания с Вадимом. С вопросом «Что мне надеть?» я проела мозг сначала Леле, потом Насте, а потом даже домашним. С дедом вообще пришлось вступить в настоящую схватку: он главный критик моих нарядов. Все джинсы из-за модных потертостей считал «поношенными» или «застиранными», а по осени вообще зашил дыры на коленях, потому что «негоже девочке ходить в драных штанах».

– Дедуль, это специальные дыры! – вопила я, когда обнаружила, что мне не в чем идти в кино с девчонками.

Но дед был непреклонен. Сказал, что осенью сверкают голыми коленками только городские сумасшедшие. А еще его дико раздражала мода на оверсайз. Напялив новое пальто на свидание с Вадимом, перед выходом я решила узнать мнение дорогого дедули.

– Дед, ну как тебе? – заглянула я в пальто в комнату.

Дедуля оторвался от телевизора и оглядел меня скептическим взглядом.

– Ну-ка, покрутись! – приказал дед.

Я послушно выполнила приказ.

– Как с Ипполита сняли, – вынес вердикт дедуля.

– Ой, дед! – проворчала я.

Сама же я осталась очень довольна своим видом, хотя обычно каждый раз нахожу в себе кучу недостатков. Но тут и стрелки получились идеальными, и волосы не торчали в разные стороны, и непривычный свежий румянец украшал, и глаза счастливо блестели… Вот уж воистину: влюбленный человек – самый добрый и счастливый.

Я не знала, как и где пройдет наше первое свидание, но почему-то представляла себе что-то не менее романтичное, чем вечер на лоджии. Наверняка сначала мы пообедаем в каком-нибудь уютном кафе, потом погуляем под резко начавшимся снегопадом, а потом Вадим проводит меня до подъезда и будет греть мои замерзшие ладони своим теплым дыханием…

А еще наверняка Вадим подарит мне цветы. Он такой джентльмен, что по-другому быть просто не может. Не зря же все девчонки от него в восторге. Мой первый букет от Рубцова… Что за цветы это могут быть? Гортензии, лилии или розы? А вообще, мне нравились лаконичные и стильные каллы. Нужно намекнуть Вадиму в переписке…

Я так размечталась, что чуть не проворонила время выхода. И хотя девушке простительно задерживаться на первое свидание, мне к Рубцову опаздывать не хотелось. Уж слишком долго я ждала своего звездного часа. В городской парк, где мы договорились встретиться, я прибежала взмыленная и слегка рассерженная из-за своего безрассудства. И каково же было мое разочарование, когда рядом с Вадимом я обнаружила Егора Корниенко и еще парочку незнакомых ребят.

– Привет, – кисло сказала я, подойдя поближе. Хотелось верить, что эти трое не станут сопровождать нас на свидании и портить романтическую обстановку.

А Рубцова, кажется, ничего не смущало. Увидев меня, он просиял.

– Привет, Тома! Наконец-то мы с тобой встретились. Я все время только о тебе и думаю.

Какие приятные слова, даже если Рубцов и лукавил. Глаза его были добрыми и лучистыми. Кажется, он действительно рад меня видеть. Я немного оттаяла.

Когда Вадим обнял меня, я встретилась глазами с Корнеем. Под его внимательным взглядом стало как-то неуютно.

Вадим представил меня парням и радостно сообщил:

– Мы с пацанами на каток собрались, пойдешь с нами?

Казалось, что Вадим не замечает моего недовольства. Эй, алло! Рубцов, прием! У нас сви-да-ни-е! Ты точно умеешь общаться с девчонками? Зато Егор заметил, как я помрачнела, и усмехнулся.

Весь путь до катка я не переставала возмущаться. Не вслух, разумеется. Это ж и козе понятно, что первое свидание – только для двоих. Зачем тащить на него друзей? Но отступать некуда, поэтому я согласилась отправиться на каток. В парке мы пересеклись еще с какими-то девчонками, и настроение мое совсем упало, потому что, по моим ощущениям, Вадим уделял внимание всем в равной степени. А как же я? Мои идеальные стрелки, волосы, новое пальто?..

Мне стало так неуютно, что я даже нарочно немного отстала. Ребята в это время оживленно обсуждали каких-то незнакомых мне людей и громко хохотали. Моего отсутствия никто и не заметил. Одна из девиц чуть ли не вешалась на Вадима, и мне хотелось выкрикнуть: «Эй! Это мое первое свидание с парнем мечты! Мое!» Но я молчала.

Внезапно Корней очутился рядом со мной. Думала, он снова отпустит какое-то неприятное замечание в мой адрес, но Егор молча улыбался, слушая приятелей. И я даже была благодарна ему за то, что он просто шагает рядом и я чувствую себя не такой одинокой.

На катке играла веселая танцевальная музыка. Из-за желтых ярких лампочек, ярких флажков и недавно выпавшего белого снега все вокруг казалось праздничным. Мы словно попали в новогоднюю сказку… Но долго осматриваться и любоваться украшенным катком мне не дали. Все сразу направились в пункт проката коньков.

– Какой у тебя размер? – спросил Вадим, внезапно снова вспомнив о моем существовании. Аллилуйя!

– Тридцать седьмой, – ответила я. – Если можно, мне хоккейные.

Девчонки удивленно посмотрели на меня и переглянулись.

– Я на других кататься не умею, – нехотя призналась я.

И пусть с фигурными коньками у меня с детства не задалось, на хоккейных я каталась отлично. Взявшись с Вадимом за руки, мы легко скользили вдоль деревянных нарядных бортиков. Ситуация налаживалась. Мимо мелькали черные стволы и заснеженные ветки. Вдалеке виднелись серые высотки. Наконец мы остались вдвоем, и я снова ощутила восторг…

– Все время зубчиками на фигурных запинаюсь, ничего не могу с собой поделать. Отец мне в детстве хоккейные купил и на них же научил кататься… Он всегда мечтал о сыне, которого мог бы отдать в хоккей. Зато после развода с мамой, когда он женился второй раз, у него целых три сына…

В этот раз больше болтала я. И преимущественно всякие глупости, но это от волнения. А еще я каталась на коньках лучше Вадима. И чувствуя это превосходство, в душе ликовала.

Мое счастье длилось недолго. Вскоре нашу идиллию нарушили. И кто? Разумеется, Корниенко!

В какой-то момент Егор подкатил к нам и стянул шапку с Вадима. Рубцов, пытаясь догнать Корнея, быстро задвигал ногами, но, зацепившись за лед, вскоре рухнул к моим ногам, повалив заодно и меня на лед.

– Вот Корней гад! – рассмеялся Вадим, сверкая белозубой улыбкой. Его лицо было в непозволительной близости. Мне хотелось прикоснуться к Рубцову, но я не решалась. Судя по тому, как мимо нас на скорости снова проехал приятель Вадима, между парнями началась игра в салочки. – Знает, что я его не смогу догнать. Коньки не совсем моя тема. Я согласился сегодня пойти за компанию. Вот если б мы соревновались на сноубордах…

– А хочешь, я за тебя отомщу? – предложила я.

– Это мне нравится, – сказал Вадим, рассматривая мое лицо. Внезапно он перевел взгляд на губы, и внутри у меня все сладко заныло. Однако поцеловать меня Рубцов не решился. Мы сидели на льду посреди катка, и нас объезжали друзья Вадима. – Девчонки за меня еще никогда не впрягались.

– Тогда я буду твоей первой, – сказала я неожиданно и засмущалась. Встала на ноги и помогла подняться Вадиму.

– Сейчас верну твою шапку, – пообещала я.

В два счета догнала ничего не подозревающего Егора, который в это время стоял ко мне спиной, нарочно сбила его с ног и повалила на лед.

– Ты сдурела? – удивился Корниенко. Он ничуть не разозлился, скорее, недоумевал.

– Отдай шапку Егора! – выкрикнула я, потянувшись за головным убором Рубцова.

– А ты кто? Его мамочка?

– Я тут папочка! – ответила я, процитировав героя из сериала. – Отдай!

Но Егор сунул шапку в карман пуховика, и мне пришлось навалиться на него всем телом.

– Ты меня раздавить решила?

– Отдай! – твердила я как заведенная, начиная злиться.

Егор внезапно схватил меня за запястья и притянул к себе, а я вдруг с ужасом поняла, что сижу на нем верхом. Глаза Корнея искрились весельем.

– Поцелуй меня, тогда отдам, – вдруг сказал Корниенко.

Я растерялась. Но, на счастье, быстро пришла в себя, выдернула руки и потянулась к карману Корниенко. Он сопротивлялся, но не в полную силу, мы принялись вяло бороться. Вернее, Егор боролся вяло, я старалась забрать шапку Рубцова в полную силу. Наконец Корниенко будто бы надоела наша возня. Он встал на ноги, свалив меня на лед, а затем легко приподнял за шкирку, как нашкодившего котенка.

– А теперь догони в равной схватке, а не нападай со спины, – сказал Корней.

– Чего? – не сразу поняла я.

Но Егор уже стартанул с места. А я, охваченная вспыхнувшим азартом, принялась его догонять.

Под веселую музыку, оба ловко маневрируя, мы промчались через весь каток. Сейчас очень кстати вспомнить моего папочку и поблагодарить его за то, что научил так здорово кататься на коньках. Конечно, Корниенко хорош в катании, но и я ничуть не отставала. Когда на его пути растянулась какая-то девчонка, Егор быстро затормозил, чтобы не наехать на беднягу, а я все-таки догнала его и обхватила руками.

– Ага, попался! – выкрикнула я, злорадно захохотав.

Судя по растерянному лицу Корниенко, он не ожидал увидеть во мне такого достойного соперника.

– Ты где так гонять на коньках научилась? – спросил он.

Ха! А это на мне еще неудобное пальто!

– Папа научил, – гордо ответила я.

– Молодец, Гном Гномыч, – насмешливо похвалил меня Егор, доставая из кармана шапку Вадима. – В честной схватке отвоевала чепец своего суженого. Верни ему, пусть не плачет.

– Какой же ты гадкий, – поморщилась я, принимая из рук Егора шапку.

Корниенко засмеялся и покатился спиной вперед, не переставая смотреть на меня. Тогда я демонстративно отвернулась и заскользила в сторону заскучавшего Рубцова.

Мы долго играли в салочки. Когда к игре подключились остальные, я уже не принимала такого активного участия, потому что снова почувствовала себя не в своей тарелке. Да и надоело гоняться друг за другом. Потом мы пили горячий шоколад в картонных стаканчиках, стоя у нарядных бортиков. Вне ледового катка Вадим был в ударе: все слушали только его и громко смеялись над шутками. Меня даже распирала гордость за этого парня, ведь теперь я вроде как его девчонка. Но в то же время не покидала обида, что в наше официальное первое свидание мне приходится делить его с друзьями. Вдвоем мы провели совсем немного времени, навернув пару кружков по катку до того момента, пока нам всю романтику не испортил Корней.

Все бурно обсуждали какую-то неведомую мне Христину, а потом приняли решение идти к ней в гости. Тут уж я засобиралась домой. Хватит с меня на сегодня знакомств. Вадим принял мой отказ с сожалением, а может, мне хотелось себя в этом убедить. Странное свидание… А я еще наивно размечталась, что Рубцов проводит меня до подъезда.

Несмотря на мое разочарование, домой я возвращалась окрыленная, то и дело прокручивая в памяти те короткие пару кругов, когда Вадим держал меня за руку. На деревьях искрился иней, в воздухе мельтешили снежинки. После солнечного дня закатное зимнее небо багровело над городом. Настроение было таким прекрасным, что я даже негромко пропела строчки из песенки, которая играла на катке перед моим уходом.

Ощущение радости и легкости после первого свидания с Рубцовым никуда не уходило. В голове неизменно крутилось: я счастлива, счастлива, счастлива.

Глава четвертая

И вот теперь Вадим неожиданно пропал. А я стояла перед заинтересованным Егором и не знала, с чего начать разговор.

– Где Вадим? – наконец выпалила я.

– Во-первых, привет! – усмехнулся Корниенко. – Тебя не учили здороваться?

«Поздоровалась уже, – мрачно подумала я, – когда кофе на тебя опрокинула».

– Привет, – ядовито проговорила я. – Где Вадим?

– Понятия не имею, – пожал плечами Егор. – Я Вадима не пасу. Ты его новая девчонка, тебе виднее.

Спасибо, что не добавил «очередная».

– Корней, Вадим пропал! – сообщила я.

– В смысле – пропал? – не понял Корниенко.

– В смысле – исчез!

– В смысле – испарился?

– Ты издеваешься? – рассердилась я. Что за манера такая – все время ерничать.

– А ты можешь нормально объяснить? Когда он пропал?

– Сегодня утром.

Егор смотрел на меня как на ненормальную.

– Послушай, Тамара…

– Томила, – поправила я.

– Не суть. Время… – Корней задрал рукав модного пуховика и взглянул на часы. – Да еще даже десяти вечера нет! Может, пропал какой-то другой Вадим, которому четыре года?

– Это тебе четыре года, – проворчала я, доставая телефон. – Вы сегодня созванивались? У него телефон недоступен. Вот, посмотри какое сообщение он написал мне под утро… И с тех пор не заходил в Сеть.

Егор осторожно взял мой старенький телефон, будто тот мог вот-вот развалиться у него в руках. Хотя, учитывая, сколько раз я его роняла на пол, все возможно. Не зря же я изо всех сил коплю на новый.

Прочитав сообщение от Вадима, вместо того чтобы злорадно расхохотаться со словами: «Ну ты и лошара, Тамара, тебя развели!», Корниенко помрачнел. И это мне совсем не понравилось.

– Что такое? – забеспокоилась я. – Ты знаешь, где он может быть? Это не розыгрыш?

– Почему он написал тебе, а не мне?

Нашел когда и из-за чего дуться!

– Откуда ж мне знать?

Егор на секунду задумался. Затем отдал мне телефон.

– Вот что, забудь об этом. Я сам со всем разберусь.

– То есть как? А выкуп? А двести тысяч? Ты знаешь, кто стоит за этим?

– Догадываюсь, поэтому и советую тебе никуда не соваться. Я сам.

– И жить в неведении? – растерялась я. – Ну уж нет! Вадим написал мне. Не буду я ничего забывать… Я с тобой!

– Куда со мной? – покосился на меня Егор. – Ты как меня выследила?

– Больно мне нужно тебя выслеживать, – возмутилась я. – Просто случайно встретила. Я здесь работаю, – кивнула на торговый центр.

О том, что тружусь огромным Медведем, уточнять не стала. Пусть думает, что работаю продавцом-консультантом или кричу: «Свободная касса!» – на фудкорте.

– Я думал, ты школьница. – Из уст Корниенко все звучало как-то насмешливо. Или я к нему придираюсь?

– Одно другому не мешает, – проворчала я. – Знаешь ли, не все родились с золотой ложкой во рту.

При этом я, разумеется, имела в виду и самого Корнея, ведь его родители, как и родители Вадима, известные личности. Эта «золотая молодежь» никогда не поймет нас, простых работяг.

Корней ничего не ответил. Просто кивнул на прощание, будто до этого я уже успела с ним попрощаться, и пошел по парковке. Он никак не выразил своего беспокойства, словно мы с ним перекинулись парочкой слов о погоде, а не о похищении человека.

Я быстро сунула телефон в карман пальто и понеслась за Корнеем.

– Куда ты? Стой!

– Чего ты ко мне привязалась? – не сбавляя шага и не оборачиваясь, спросил Егор.

– Ты будешь платить выкуп?

Егор рассмеялся. Не слишком весело, но все же…

– Обойдутся. Ты что, фильмов не смотрела? Нельзя платить шантажистам.

Я не могла понять, всерьез он говорит или прикалывается надо мной. Хотя тема вроде не особо веселая – пропал его друг. А может, они меня вдвоем разводят?

– Мы могли бы скинуться, – внезапно сказала я.

Егор даже немного притормозил.

– Ты готова заплатить бабки за Вадима? – Корниенко наконец удостоил меня взглядом.

– Наверное, – почему-то смутилась я. – Мы не так давно с ним общаемся, но если он правда попал в беду, у меня есть немного…

– Не вздумай, – нахмурился Егор. – И я же сказал тебе: сам со всем разберусь.

– Когда ты начнешь его искать? – не унималась я. Раз Егор не поднял меня на смех, значит, знает что-то о Вадиме. Выходит, он на самом деле мог вляпаться в серьезные неприятности.

– Сейчас сгоняю к нему домой, – ответил нехотя Егор, – может, у него просто с телефоном какая-нибудь фигня.

– Я с тобой!

– Еще чего!

– Если у него с телефоном «какая-то фигня», я ему лично в морду дам, чтобы не пугал людей тупыми шутками.

Корней хотел мне возразить, но только устало вздохнул.

– Ты знаешь, где он живет? – спросил он.

– Спрашиваешь! – хмыкнула я. Для горячей поклонницы Вадима Рубцова с двухлетним стажем этот вопрос мог показаться даже оскорбительным. Я впервые на законном основании могла заявиться к нему домой.

И мы молча направились к троллейбусной остановке. Внезапно снег стал валить такими крупными хлопьями, что Корнею пришлось натянуть на голову капюшон. Из-за снегопада теперь начнутся жуткие пробки… Корней и в обычные дни был не особо красноречив, а сейчас и подавно помалкивал. Видно, погрузился в нерадужные мысли по поводу пропажи Вадима. Я тоже молчала. Оно и к лучшему. Заведешь с ним беседу и обязательно на какую-нибудь колкость или насмешку напорешься. Сложно общаться с таким человеком.

На остановке рядом с парком толпились школьники. Когда, искря проводами, подошел троллейбус, они, возбужденно крича, первыми ввалились в салон. И все-таки нам с Корнеем удалось отыскать два свободных места. Я, разумеется, уселась у окна. Корней по-прежнему не спешил общаться со мной и делиться предположениями по поводу исчезновения Вадима. Я демонстративно отвернулась к окну и уставилась на наше отражение. После раннего подъема и насыщенного дня меня клонило в сон. Троллейбус, неуклюже покачиваясь, плелся по зимнему, загруженному в этот час проспекту. Я до последнего боролась с собой, но все-таки в какой-то момент задремала. Проснулась от вибрации мобильника, да еще и на плече у Корниенко. Жуть как неловко!

Звонили мошенники с каким-то глупым опросом. Спросонья я даже не сразу поняла, что им от меня нужно. Я потерла глаза и снова уставилась в окно. Мы проехали всего пару остановок. В этот час здесь жуткие пробки. На улице раздались раздраженные протяжные гудки.

– Не могу говорить, слышите? Я за рулем, – буркнула я и отключилась.

Сладко зевая, я повернулась к Корнею и наткнулась на его насмешливый взгляд. Поспешно захлопнула рот.

– Ты так весь троллейбус заглотишь, – сообщил Корней мне.

– Очень остроумно, – огрызнулась я, – не вижу поводов для шуток. У тебя друг пропал, а ты веселишься.

– А что, плакать? Если этот друг на самом деле пропал, то сам в этом виноват.

Я покосилась на Егора. Опять никакой конкретики! Наводит смуту, а что могло случиться с Вадимом, не говорит. Хотя, возможно, Рубцов сейчас сидит дома перед компом, играет в «контру» и попивает чай с горячими бутербродами. А мы плетемся через весь город ему на выручку. К тому же я вынуждена терпеть общество Корниенко.

Выходя из троллейбуса, Егор, к моему удивлению, галантно подал мне руку. Но я демонстративно проигнорировала его жест. Корниенко усмехнулся и убрал руки в карманы пуховика.

На улице смеркалось, и практически во всех окнах уже горел свет. По пути к дому Вадима на нас вдруг налетел ледяной ветер, пришлось поплотнее закутаться в большой шерстяной шарф. Одни глаза остались. Корней молчал, и я молчала. Так и дошли, не проронив ни единого слова.

С Корнеем я наконец проникла на закрытую территорию клубного дома, в котором проживал Рубцов. Посреди двора стояла шикарная елка. А еще был собственный выход на новую набережную. Мне хотелось рассмотреть это место получше, но Корниенко меня поторопил. Мы без проблем зашли в нужный подъезд и даже миновали консьержа. Судя по тому, что нас никто и ни о чем не спросил, Егор бывал здесь часто.

– Я живу в этом доме на шестом этаже, – сказал он, повернувшись ко мне, словно прочитал мои мысли.

– Так вы с Вадимом еще и соседи, – присвистнула я.

Пока ждали лифт, я все-таки успела разглядеть нарядный роскошный холл. Заметила вывеску с указателем: на цокольном этаже клубного дома располагался собственный спортивный зал. Неплохо! А когда из лифта вышел высокий мужчина в модном пальто, снова на мгновение подвисла: лицо очень знакомое. Наверняка какой-то актер или известный ведущий. Я оглянулась, но так и не вспомнила, кто это был. Кажется, я видела его в каком-то сериале, который смотрит мой дедушка.

– Это… – начала я, указав на удаляющегося мужчину.

– Ага, это он, – не вдаваясь в подробности, ответил Егор.

Я не стала ничего уточнять. Учитывая, что родители Егора и Вадима тоже из киношной тусовки, похоже, в этом доме живут деятели искусства. Ой, а если нам откроет дверь отец Вадима? Его-то я хорошо знаю! Один из фильмов с его участием – наш с мамой любимый. У меня даже сердце от волнения гулко застучало. Будет ли слишком нескромно, если я, заявившись узнать, куда пропал его сын, заодно попрошу автограф? А что? Имею право. У нас с Вадимом состоялось два свидания… Моя фантазия уже довела меня до того дня, как в один прекрасный день известный актер станет моим свекром…

– Ага, размечталась, – произнесла я вслух, когда стильная стеклянная кабина лифта плавно приползла на нужный этаж.

– Что? – повернулся ко мне Корней.

– Иногда разговариваю сама с собой, – ничуть не смутившись, пояснила я. Хорошо, что Корниенко не в моем вкусе. При нем можно расслабиться и быть собой. Если и сочтет меня сумасшедшей – плевать. Мне с ним под венец не идти и детей не крестить, в отличие от Вадима.

– Больная, – сказал Егор, а я с силой выпихнула его из лифта, благо двери в этот момент открылись.

К моему великому разочарованию, дверь открыл не сам Вадим, не его знаменитый папа-актер. После нескольких звонков на пороге возникла незнакомая мне пожилая женщина.

– Здравствуйте, тетя Валя, – обратился к ней вежливо Егор. Я удивленно покосилась на Корнея. Надо же, он может быть вполне учтивым, когда нужно к кому-то примазаться. – А Вадим дома?

– Здравствуй, Егорушка, – откликнулась тетя Валя. А я чуть в голос не расхохоталась. «Егорушка»! – Понятия не имею, где этого паршивца со вчерашнего дня носит. Честно, думала, он с тобой, может, где-то… Звонить – не звонила, все-таки он уже совершеннолетний. Да и не мать я ему… Он и так злится, что я его опекаю. Говорит, не имею на это права.

– Понятно, – вздохнул Егор. – Спасибо, теть Валь.

– Значит, он не с тобой? – забеспокоилась женщина.

– Увы! – встряла я.

Тетя Валя удивленно посмотрела на меня, будто только что заметила. Я надеялась, что Корней нас представит. Скажет: «А это девушка Вадима…» Но Корниенко упорно делал вид, что рядом с ним никто не стоит.

– Как объявится, скажите ему, что я его искал, – попросил Егор.

– Конечно, Егорушка, – кивнула тетя Валя. – Ты же знаешь, он может и на несколько дней пропасть. Не мальчишка, а ветер. Хоть бы предупреждал, – проворчала женщина, закрывая перед нашими носами дверь.

Мы с Егором переглянулись.

– Как видишь, Вадим часто пропадает, – усмехнулся Корней. – Просто ты его еще не успела хорошо узнать. И если бы не это странное сообщение…

Я снова полезла за телефоном и проверила, как давно Вадим не появлялся в Сети. Ни новых сообщений, ни обновления сетевого статуса…

– И что же, он не ночует дома, а всем все равно? – удивилась я.

Егор посмотрел на меня как на ненормальную.

– Ну да.

– Интересное кино! Ребенок пропадает днями, а его даже никто не ищет.

– Ребенок, – усмехнулся Егор. – Ребенок у нас здесь только один. – С этим словами Корниенко обидно надвинул мне шапку на глаза.

– Ну ты и придурок, – рассердилась я, поправив шапку. – Представляю, что мои устроили бы, не появись я вовремя.

– Ты – другое дело. Ты еще маленькая, – пожал плечами Егор, направляясь к лифту. Я возмущенно посеменила за ним. Тоже мне, взрослый нашелся! – Вадим – пацан, и ему уже есть восемнадцать. И к тому же… – Егор помрачнел и замолчал.

– Ну? – поторопила я его. Что за привычка такая – мысль заканчивать на полуслове? Сказал «а» – говори и «б».

– К тому же не все живут в Розовопонии, где родителям есть дело до своих детей, – все-таки договорил Егор.

Судя по мрачному выражения лица Корнея, их с Вадимом родители были сделаны из одного теста.

Пока спускались в лифте, Егор молчал и что-то обдумывал. В этот раз я не лезла к нему с разговорами, лишь изредка бросала на парня любопытные взгляды. Теперь-то он должен посвятить меня в страшные тайны своего друга… Иначе как же мы его найдем? Брошенная Егором фраза, что Вадим может быть сам виноват в своих бедах, не давала мне покоя. Но Корней не спешил рассказывать мне, во что мог вляпаться его друг и по совместительству мой парень.

Когда мы вышли на улицу, уже совсем стемнело. Даже крупные яркие звезды засияли над головой.

Продолжить чтение