Читать онлайн Ведьма магу не товарищ бесплатно

Глава 1. Мое самое лучшее платье, или Не загоняйте ведьму в угол

Разозлил студентку ведьму? Будь готов к тому, что тебя внезапно полюбит вся академия, включая факультет орков. С невестой тоже можешь распрощаться: ведьма найдет ей женихов получше. И уж точно не вздумай спасать ведьму, а то окажешься втянутым в такие игры, что заговор против короля покажется возней в детской песочнице.

Глава 1. Мое самое лучшее платье, или Не загоняйте ведьму в угол

Холодный ненавидящий взгляд прожигал меня насквозь. Ректор был зол. Даже не так, он был ЗОЛ. Еще бы, на его идеальное, невероятно престижное и во всех смыслах правильное учреждение я, какая-то жалкая, безродная ведьма, поставила такое пятно.

Я невольно поежилась и передернула плечами.

– Студентка Новарис, – несмотря на то, что ректор был еще не стар, а некоторые студентки с моего курса считали его даже симпатичным, лично у меня от одного только его скрипучего голоса по спине табун перепуганных мурашек бегал. – Я все еще жду от вас ответа.

– Мне нечего сказать, – старательно пряча дрожь в голосе, ответила я и принялась рассматривать ручку в письменном наборе на столе ректора. Все что угодно, лишь бы не сталкиваться с взглядом его колючих глаз. – Я не знаю, что это и как эта вещь оказалась в моей комнате.

Вот тут я слукавила. Что это, я знала. Спутать с чем-либо амулет прерывания, так часто мелькающий на ненавистной груди, было невозможно. На первом курсе эта вещица знатно потрепала мне нервы. Но потом я научилась обходить его действие, и жизнь наладилась. Как прерыватель оказался под моей подушкой, я также догадывалась. Просто не ожидала, что так презираемый мной отпрыск великого рода Куран пойдет на подобную подлость.

– Может быть, у вас есть какие-либо предположения? – продолжил издеваться надо мной ректор. И ведь знает, сволочь, что я не виновна, а все равно готов меня, весело махая ручкой, прямо из кабинета вышвырнуть за пределы стен академии. – Поделитесь с нами.

Я пожала плечами, даже не представляя, что сделать, чтобы выкрутиться. Расстроилась. Выпустила из виду так внимательно рассматриваемую мной ручку и тут же наткнулась на взгляд лессы Миротоган. Ее тонкие бледные губы были брезгливо поджаты, глаза полны равнодушного льда. Кошмар. Она меня ненавидит. Презирает. Не потому, что я украла какую-то там цацку у мага-третьекурсника, а потому, что позволила себе так бездарно подставиться и попасться. Мой куратор – ведьма до мозга костей. Если ты оступишься, она не поможет. Наоборот. Подтолкнет и вручит лопату. Мол, теперь тебе ничего не осталось, деточка, кроме как самопохорониться. Еще и улыбочкой такой одарит, что сразу станет понятно: лопата – твой лучший друг.

Я снова пожала плечами.

– Возможно, лесса Новарис еще не осознала всей серьезности своего проступка, – раздался рядом сладкий, бархатный, тягучий и так презираемый мной голос. Не смотреть. Не смотреть, иначе прямо здесь вопьюсь ногтями в эту самодовольную высокородную рожу. – Может, стоит дать лессе время осмыслить всю глубину своего проступка?

Это он о чем?

– Может, пара часов в ледяной пещере освежит лессе память?

Что?!

Меня, ведьму, как какого-то неадекватного оборотня, в ледяную пещеру?

Не выдержала и обернулась. Самодовольство буквально разрывало заклятого врага. Насмешливый взгляд, улыбка кота, объевшегося сметаны, развязная поза, каждая его клеточка кричала о том, кто здесь хозяин положения. Ненавижу!

– Думаю, вы правы, гесс Куран, – отозвался ректор. – Пара часов в ледяной пещере хорошо освежит память лессе Новарис.

Ах так, значит, решили силой выудить из меня признание. Без признания-то обвинить меня не могут. Не дождетесь! Уж лучше магическое вскрытие памяти. Хотя после него можно совсем дурочкой остаться. Но добровольно признаться в том, чего не делала? Никогда!

Ректор меж тем вызвал по артефакту дежурных, в кабинет ввалились два шестикурсника и, накинув на меня обездвиживающее заклинание, подхватили под руки. После чего, как мешок картошки, потащили в подвал.

Ледяная пещера – кошмар любого студента магической академии Огненного Феникса. Чаще всего ее невольными посетителями становились взбесившиеся оборотни. После нее они становились невероятно тихими, покладистыми и покидали свои комнаты исключительно с целью посещения занятий. Вечно поджатый хвост – жуткое зрелище. Еще в ледяные пещеры отправляли тех, кого подозревали в серьезных преступлениях и не знали куда деть до приезда королевской следственной комиссии. И вот теперь туда ведут меня. По совершенно необоснованному обвинению.

Старшекурсники сначала доставили меня в подвал, потом стали спускаться по какому-то узкому и, скорее всего, редко используемому проходу. Ниже и еще ниже. Пока не подошли к небольшой двери из черного камня. За ней оказалась пещера, причем настоящая. Небольшая, метров пять на пять, с низким потолком и на самом деле ледяная. Все: пол, стены, потолок, – было из первородного магического льда.

Существовала легенда, что когда-то из него состоял весь наш мир. Он был не только невероятно холодным, темным и крепким, но еще имел одно удивительное свойство – первородный лед поглощал магию, вытягивая ее из других миров. Когда соседи поняли, что из-за нас их миры умирают, они призвали древнее существо, феникса, который своим жаром растопил первородный лед и освободил магию. Вот только та не вернулась к своим прежним владельцам, а сделала наш мир прекрасным и процветающим. Впрочем, соседи не обиделись, им было достаточно того, что их магия перестала выкачиваться, но межмировые переходы они на всякий случай перекрыли. Видимо, боялись, что, если феникс покинет наш мир, тот опять превратится в ледышку, и перестраховались. Так у нас появился огненный бог, который от скуки начал создавать живых существ. Ну а потом, говорят, он устал и заснул бесконечным сном. Будить феникса никто не стал, во-первых, неизвестно было, где он уснул, а во-вторых, нам и без него неплохо жилось. Так же говорили, что в глубине скал нашего мира, в залежах антимагического камня сохранились осколки первородного льда. И, если верить все тем же легендам, именно в такое место меня и отвели. Брр!

Дверь за мной захлопнулась, и пещера погрузилась в кромешную тьму. Зато магические путы сразу спали. Хоть что-то хорошее. Я постаралась вызвать светлячок, но у меня ничего не получилось. Ну да, нам рассказывали, что магия здесь не просто не действует, а еще и постепенно высасывается льдом. Вот же гадство. Неужели правда?

Не знаю, сколько прошло времени, но пробыть слишком долго в одиночестве мне не дали. Раздался скрип, и в двери открылось окошечко размером с две ладошки, через которое хлынул колышущийся свет факелов. Ну, это мне так сначала показалось, глаза-то к темноте привыкнуть уже успели. А затем из окошечка раздался знакомый, вызывающий у меня только одно, совершенно не гуманное желание голос.

– Ну что, ведьма, осознала, как ты попала в этот раз?

– Что тебе нужно? – прямо спросила я своего заклятого врага.

– Что нужно? – насмешливо хмыкнул Севейнел Куран, отпрыск великого древнего рода, будущий герцог Оширанский, двоюродный племянник короля Истарана, а заодно и будущий боевой маг, третьекурсник магической академии Огненного Феникса. – Думаю, ты и так это знаешь, я тебе свои требования еще в первый учебный день озвучил.

Ах вот оно что! А я-то все думала, когда же ему дорогу успела перейти. А, оказывается, еще в день поступления в академию его самолюбие задела, когда в ответ на прилюдное заявление, что буду его любовницей и должна сегодня же вечером явиться в его покои, послала его надменность в дали далекие. Да не просто послала, а так, как это умеем делать мы, ведьмы. В итоге орки так ржали, аж стены сотрясались, а оборотни, не в силах остановиться, ползали по партам. Это уже потом я узнала, что мне чуть ли не честь оказали, поскольку на меня, девку деревенскую, видите ли, обратил внимание потомок великого рода. Вот только проблема несчастного оказалась в том, что деревенской ведьме как-то плевать, кто там и чей потомок, у нас и без этих потомков дел невпроворот. А он, понимаешь ли, обиделся.

Обида отпрыска переросла во взаимную, и уже третий курс мы с Севейнелом воюем почем зря. Правда, с переменным успехом с обеих сторон. Сегодня вот он меня, конечно, сделал. Ну и заодно показал, что нет пределов подлости магов на этом свете. Хотя после того как я, прямо во время матча, полила его из лейки антимагическим зельем, я от него другого и не ожидала.

– А конкретней? – задала я вопрос. Ну а что, он же нормально не ответил.

– Сегодня вечером ты приведешь себя в порядок, нарядишься в свое лучшее платье и придешь в мою комнату. – Немного подумал и добавил: – Одна.

Правильно, мальчик, уточняй, а то мы, ведьмы, такие, можем всем корпусом заявиться.

– Будешь послушно до утра выполнять все мои приказы.

А вот это уже плохо. На это я не согласна.

– И, может быть, тогда я подумаю и сниму с тебя все обвинения. – И снова помедлив, добавил: – Может, ты не в курсе, амулет прерывания – очень дорогая вещь, и за его кражу тебе грозит не просто отчисление. Мне ничего не стоит отправить тебя за это на рудники.

Да ты, мальчик, обнаглел. Рудниками меня не испугаешь. А вот из академии вылетать никак нельзя, я здесь, в отличие от некоторых, не от скуки страдаю. Для меня вылететь из академии смерти подобно, и уж лучше я здесь, в ледяной пещере, неделю просижу, чем покину эти такие родные, а главное, безопасные стены.

И времени на размышления у меня нет. Эта сволочь благородная точно потребует ответ прямо сейчас. А спасать-то меня некому. Никто не позаботится о несчастной деревенской ведьме. Никто. Кроме меня. Эх, была не была. Имелся у меня про запас один план, как Курану отомстить, но проблема в том, что даже для меня это было слишком. В конце концов, я ведь не черная ведьма. Но, видимо, судьба у Курана такая, не следовало ему отчислением мне угрожать.

– Согласна при условии, что сначала ты снимаешь все обвинения.

– Хитришь, ведьма, – довольно улыбнулась будущая жертва мести.

– Мне нужны гарантии, – развела я руками.

– Мне тоже, – оскалился вероятный труп. – Поэтому ты дашь мне сейчас магическую клятву.

– Обоюдную клятву, – уточнила я. – Ты клянешься, что не имеешь ко мне никаких претензий, я – что выполняю все только что озвученные тобой условия.

– Согласен. Вытяни правую руку в окошко. В пределах камеры магия не действует.

– Отойди на два шага, вытяну, – подстраховалась я.

Севейнел хмыкнул, но от двери отодвинулся. Я высунула в окошко кисть руки и, внимательно следя за тем, чтобы отпрыск великого рода не вздумал приблизиться, первой начала:

– Севейнел Куран не имеет ко мне никаких претензий и ни в чем меня не обвиняет. – Севейнел задумался, кивнул, и я продолжила: – Я, Азмаринда Новарис, сегодня вечером…

– В шесть, – видимо, на всякий случай уточнил Севейнел. И правильно, у меня вечер до утра может затянуться.

– В шесть часов вечера наряженная в свое лучшее платье прихожу к нему в комнату и до утра выполняю все приказы.

– Одна и беспрекословно, – коварно улыбнувшись, добавил он.

– В шесть часов вечера, наряженная в свое лучшее платье ОДНА прихожу к нему в комнату и до шести часов завтрашнего утра БЕСПРЕКОСЛОВНО выполняю все приказы. – Севейнел кивнул, и я закрепила клятву магической формулой: – Асшаре.

Будущий объект ведьмовских изысканий довольно улыбнулся и слово в слово повторил клятву. Все, мальчик, ты попал. Опасно произносить обоюдные клятвы с ведьмами, очень опасно. Неужели вас на занятиях ничему не учат?

Вдоволь полюбовавшись на злобно пыхтящую меня, Севейнел наконец подошел к двери и, достав ключи, отпер.

Вот, значит, как. С ректором, видимо, он заранее договорился. Ну что же, тем лучше. В кабинет главы сего учебного заведения меня забрали прямо с завтрака. Там я пробыла не больше получаса. Потом еще час шли до ледяной пещеры. Еще некоторое время я сидела тут. На переговоры с Кураном вообще ушло минут двадцать. Сейчас еще час уйдет на то, чтобы выйти на белый свет. Итого на свободе я окажусь аккурат к обеду. Так что времени более чем достаточно.

Пока я подсчитывала, Севейнел с издевательской улыбкой посторонился и сделал жест, приглашая меня, как высокородную даму, пройти вперед. Ну а я не стала стесняться и как нормальная деревенская ведьма со всех ног помчалась на выход. Я безродная, мне пробежаться не зазорно.

Влетев в столовую, быстро отыскала своих девчонок. Те сидели за столом и что-то бурно обсуждали. С разбегу плюхнувшись на свое место, я схватила ложку и быстро начала поглощать содержимое тарелки.

– Времени мало, – давясь, ответила на удивленные взгляды трех пар глаз. – Или сегодня я проворачиваю аферу всех времен и народов, или завтра вылетаю из академии. Вы со мной?

– Севейнел? – уточнила Бригитта, моя соседка по комнате, такая же безродная деревенская ведьма.

– Да, – кивнула я, отодвигая пустую тарелку из-под супа и принимаясь за рагу. – В шесть я должна быть у него в комнате при полном параде и выполнять все приказы.

– Это с какого перепугу? – опешила Лия, темноволосая ведьма, отец которой был достаточно родовитым магом. Но мать-ведьма видала эту родовитость в гробу, и сама Лия свою взбалмошную родительницу полностью поддерживала.

– С такого, что я дала магическую клятву.

– Кикиморовы бородавки, – ахнула Бриг. – Эт как же тебя угораздило?

– Позже объясню, нет времени. Идея у меня есть, но будет очень трудно успеть все сделать правильно.

– Мы с тобой, – кивнула Малишка, родители которой были простыми людьми, не бедными, но от магии далекими.

– Тогда быстро доедаем и напрягаем мозги. Нужно проработать все детали и сотворить план идеальной ведьмовской мести.

К началу следующей пары план у нас был готов. Далекий от идеальности, вернее, совершенно нереальный, но первоклассный по своему коварству и наглости.

После обеда у нас планировались еще две лекции. Первая – философия ведьмовства, которую вела наш многоуважаемый куратор лесса Миротоган, вторая – зельеварение, преподавателем которого была не менее многоуважаемая, но еще и злющая, как змея, которой отдавили хвост, лесса Васх. Последняя пара была очень кстати, потому что именно с помощью зельеварения нам предстояло воплотить нашу месть в жизнь. И необходимо было успеть все до ужина.

Куратор вошла, громко хлопнув дверью, и воззрилась на нас ненавидящим взглядом.

– Поговорим о справедливости, – заявила она и царственно проплыла к своему преподавательскому столу. – Ты, Лиссандра, – куратор ткнула пальцем в самую нерадивую ведьму. – Быстро отвечай, что такое справедливость.

– Справедливость, – промямлила Лиссандра, – я не знаю, наверно, это когда каждый получает по заслугам.

– И что же, по-твоему, это означает? – подперев бока, хищно прищурилась Исшандра Миротоган.

– Ну, – все так же неуверенно потянула Лиссандра, – возможно, это наказание за проступок и награда за хорошие дела?

– Хм, – хмыкнула лесса Миротоган. – Наказание за проступок, неплохо звучит. Вот только кто будет наказывать?

– Закон? – предположила Лисса.

– Закон? – куратор неожиданно вскинула голову и посмотрела мне прямо в глаза. – Студентка Новарис, может быть, вы расскажете нам, как сегодня закон наказал вас за проступок и тем самым восстановил справедливость?

Ой-ой. Она до сих пор на меня злится, а значит, расплаты за потрепанные нервы куратора мне не избежать. А опираясь на прошлый опыт, могу сказать, что наказание ждет меня найсуровейшее, иных у Исшандры Миротоган не бывает.

– Нет, не расскажу, – я судорожно сглотнула и постаралась ответить как можно более спокойно, – закон к справедливости не имеет никакого отношения.

– А что имеет? – Исшандра демонстративно сложила руки на груди.

Месть? Достойный ответ на удар? Уничтожить гоблинского Севейнела и прах его развеять по ветру? Это я все и так знаю. Вот только как ответить так, чтобы потом меня же не ткнули носом?

– План, – выдала я то, чего совершенно не собиралась говорить, но о чем не переставала думать. Лицо куратора вытянулось. – Точнее, действие, – поспешила я исправиться. Брови Исшандры поползли еще выше. Да что же это я творю? – Действие, несущее обидчику возмездие.

– Вот! – Исшандра многозначительно подняла вверх указательный палец. – Хоть иногда вы способны озвучить истину. Возмездие! Именно возмездие, а не месть, как думают многие, есть суть ведьмы. И неважно, с ней поступили несправедливо или с кем-либо иным. Только ведьма имеет право своими действиями нести справедливость.

Дальше мы все занятие разбирали исторические примеры ведьминской мести, то есть возмездия. Не обошли стороной даже такое неоднозначное событие пятисотлетней давности, как месть ведьмы наследному принцу, в результате чего он потерял право на трон. Будущему королю из-за внезапно отросших рогов корона на голову не налезала. Это событие чуть не привело к гражданской войне, но ведьмы смогли отстоять свое право на справедливость. Были и другие примеры, из которых так и напрашивались целых два вывода: во-первых, если мстишь, делай это так, чтобы не попадаться; во-вторых, если попалась, сумей доказать, что была в своем праве.

Н-да, куратор у нас ведьма что надо. Если ты, конечно, в силах отстоять свою правоту.

На следующей паре Бригитта «совершенно случайно» опрокинула котелок с зельем на пол, чем вызвала яростный гнев лессы «будешь-квакать-превращу-в-жабу-и-пущу-на-ингредиенты», как мы называли за спиной нашу преподавательницу по зельеварению. Ее гнев ожидаемо перешел в наказание, которое выразилось в уборке штрафницей аудитории после занятий и заданием по очистке двухсот плотников. Очистка плотников, конечно, малоприятное занятие, но зато благодаря самопожертвованию лучшей подруги в нашем распоряжении оказалось все зельеварское оборудование.

После пары Бриг осталась убирать аудиторию, а я что есть духу помчалась в общежитие за деньгами. Мне за час необходимо было успеть сгонять в зельеварскую лавку и купить все необходимые ингредиенты. Можно было, конечно, воспользоваться академической лавкой. Такая у нас имеется, поскольку мы, ведьмы, немало получаем заданий на дом, да и, кроме нас, в академии много других существ учится зельеварению. Все-таки и целителям, и некромантам без зелий не обойтись. Но после нравоучительной и весьма познавательной лекции лессы-куратора рисковать я побоялась. К тому же мне необходимо было купить бутылку оркской огненной настойки и раздобыть парочку вьюрских котят. Мало кто знал, что наша повариха без ума от этих милых созданий. Настолько, что, стоит ей их увидеть, и ничто уже не может удержать ее от того, чтобы не начать их тискать и всячески сюсюкать. Прекрасное средство отвлечения, если собираешься, пока повариха занята, подлить зелье в еду. Вот только стоили вьюрские коты непомерно дорого, да и оркская настойка не из дешевых, я уж молчу о необходимых компонентах зелья.

Деньги у меня были. Достались они мне ценой непосильного труда на протяжении всего лета. Да и предназначены были совсем не для мести. Не сегодня завтра наступят холода, а мои старые сапоги совсем прохудились. Еще я очень мечтала о новом плаще и шапке. Мама, конечно, помогала деньгами, но того, что она мне высылала, хватало только на писчие принадлежности и покупку ингредиентов для домашних заданий. Хочешь новое платье – заработай. Чем я и занималась. Пока мои однокурсницы в свободное от учебы время развлекались и крутили романы, я хваталась за любую возможность подзаработать и трудилась не покладая рук. А теперь, когда мечта о новом плаще была так близко, я вынуждена расстаться с ней и потратить все средства на оркскую настойку и котиков. Как же я ненавижу тебя, Севейнел Куран.

Отсчитав нужную суму, я всхлипнула от вида жалких остатков, которых могло хватить в лучшем случае на покупку самого дешевого шарфика, и поспешила в город.

Ингредиенты купила быстро, благо никто даже не думал расспрашивать меня о цели их приобретения или просить откинуть капюшон, практически скрывающий все лицо. Приобретение оркской огненной настойки тоже не составило труда. А вот с вьюрскими котятами вышла заминка. Владелец торговой лавки с магическими животными наотрез отказался продавать мне одних только котят, аргументируя это тем, что вьюрские коты не могут выжить, если рядом с ними не присутствуют другие магические животные. Никакие доводы о том, что у меня дома эти животные буквально табунами ходят, не помогли. Пришлось купить еще и полудохлого тарпула. Едва я на него глянула, подозрение, что торговец за мой счет просто пытался избавиться от этого природного недоразумения, переросло в окончательную и бесповоротную уверенность. Ничего, и тебе мы отомстим, только чуть позже. Ведьма не отомщенной не бывает.

Недалеко от ворот академии меня уже поджидала Лия. Быстро забрав ингредиенты и настойку, она со всех ног побежала в академию. Мне же предстояло незаметно пронести двух вьюрских котят и тарпула. Была у меня мысль выкинуть несчастное животное куда-нибудь в канаву по дороге, но жадность пересилила. По крайней мере, я заплатила за него деньги и немалые, а значит, пока это создание не сдохло, оно мое. А вот когда откинется, я вполне смогу продать тушку некромантам и хоть какую-то часть средств верну назад. Так и рассудив, я сунула несчастную крылатую ящерицу в карман и, подхватив клетку с котятами, прикрытую старой юбкой, пропитанной зельем невидимости, направилась к академии. Только не к главным воротам, через которые прошла Лия, а в обход, к хозяйственным, через которые завозили продукты, и которыми пользовались некоторые студенты, не желая попасться на глаза охране. Возле хозяйственных ворот тоже был сторож, но совершенно другой. Вечно пьяный полуорк-полугном, жуткое сочетание, до сих пор не понимаю, каким чудом такое создание могло родиться, сидел, развалившись на старом табурете.

– О, привет, ведьмочка, – криво ухмыльнулось это последствие извращенных понятий о плотской любви, – есть что-нибудь для меня?

– Конечно, Буша, – кивнула я, вынимая из кармана небольшой пузырек, приготовленный заранее как раз для таких случаев. – Держи.

– Я всегда знал, что ты самая талантливая студентка этой академии, – решил расщедриться на похвалу охранник, любовно гладя заветный пузырек. – Всегда рад пообщаться с тобой, но мне нельзя отвлекаться, служба.

Ну да, ну да, служба, как же. Хотя мне плевать. Главное, что за зелье красоты этот охранник ни при каких условиях меня не выдаст, а еще он не в состоянии почувствовать полог невидимости в моих руках.

Кивнув довольному полуорку-полугному, я поспешила в аудиторию зельеварения, где меня уже наверняка заждались подруги. Конечно, мы могли бы приготовить свое варево и в комнате, это было бы намного безопасней, но проблема крылась в том, что зелья, которые мы выбрали, готовились не один день, а в учебной аудитории имелся ускоритель. Благодаря ему, на все три зелья у нас уйдет не более двух часов. Будь у нас другая ситуация, я бы в жизни не стала так рисковать и подставлять подруг, но выбора у меня не оставалось.

Оставив девчонкам клетку с котиками, я поспешила в библиотеку. Сегодня меня должно было увидеть как можно большее количество существ, чтобы ни у кого даже мысли не возникло, что к тому, что будет происходить ночью, я имею хоть какое-нибудь отношение.

В библиотеке я выбрала место поближе к стойке дежурного, так, чтобы меня мог видеть каждый входящий. Потом мне этого показалось мало, и я, заприметив одного из самых задиристых оборотней, направилась к библиотекарю именно тогда, когда он проходил мимо. Естественно, увернуться от столкновения оборотень не смог. Книги полетели в разные стороны, мы дружно попроклинали друг друга и чуть не сцепились, но на нас шикнул библиотекарь и выставил обоих за дверь.

Расправившись с оборотнем, я направилась на кафедру ведьмовства, где прицепилась к куратору с совершенно дурацким вопросом. Закончилось тем, что и оттуда меня выставили с шумом и ругательствами, благо это видела не только вся кафедра, но и случайно проходивший мимо ректор. Попыталась прицепиться и к нему, но быстро поняла, что столь пристальное внимание к моей персоне все же чревато. Под конец я отправилась в столовую.

Ужин традиционно начинался в пять часов, действие зелья, которое готовили мои подельницы, начиналось через час-два после принятия. Подлить его мы решили в компот и чай. Таким образом главное действо должно было начаться примерно в полседьмого, в зависимости от чувствительности организмов существ, принявших варево. То есть наедине с Севейнелом мне нужно продержаться не более получаса. Очень хотелось верить, что, рассчитывая на длинную ночь, он не начнет сходу творить глупости, а все же, для начала, поиздевается исключительно морально.

В столовой в игру должна была вступить Малишка. Лия и Бриг были уже за столом, и по их взглядам легко читалось, что все удалось. Я села на свое место и принялась за еду, но не успела прикончить и половину порции, как в столовую влетела растрепанная Малишка.

– Азмаринда! – взревела она на весь зал. – Ты редкостная стерва, я считала тебя подругой, а ты!

В следующий момент она подскочила ко мне и попыталась вытащить из-за стола, я, естественно, сопротивлялась и в процессе опрокидывала стаканы с компотом. Еле успела до того, как в столовую влетели преподаватели и, как щенят, растащили нас в разные стороны. Получив выговор, мы обе гордо удалились якобы разбираться в более подходящем месте, а Бриг с Лией остались рассказывать любопытствующим, что мы поссорились из-за парня. Ну чем не идеальное прикрытие?

В комнате я быстро переоделась в свое действительно лучшее платье. Когда-то оно было шикарным, особенно в глазах деревенской ведьмы, и только поступив в академию, я поняла, насколько жалко выглядит моя гордость. И пусть Севейнел мой враг, особенно, потому что он мой враг, демонстрировать свою слабость я ему не намерена. Нужно было срочно что-то предпринять.

Решения в мою голову всегда приходят спонтанно. И исполняю я их чаще всего, не успевая как следует подумать. Правда, обычно потом жалею. Вот и сейчас идея появилась мгновенно. Я кинулась к зельеварскому оборудованию, которое стояло у нас с Бриг на столе и из-за плотного графика подработок никогда не убиралось, и, отыскав нож, быстренько искромсала свое «лучшее платье». Затем пришла очередь золы и болотной жижи в качестве дополнительного украшения. Стало грустно. Но, если честно, это стоило сделать давным-давно.

Однако печаль моя была недолгой, потому как пришедшая на ум мысль подсказала, как можно дополнительно использовать столь странный для платья вид. А потому в следующее мгновение я уже с удовольствием надевала свое теперь уже многоразрезанное, но все еще самое лучшее платье. Другого у меня просто-напросто не было. А чтобы заранее не раскрывать интригу, накинула поверх старенький и весьма потрепанный плащ.

Все. Теперь можно отправляться.

Ровно в шесть, секунда в секунду, я коротко стукнула в дорогую резную дверь. Общежитие для богатых и родовитых существенно отличалось от нашего. Здесь и коридоры были шире, и ковры лежали на полах, и тяжелые портьеры висели на окнах, из которых даже зимой не дуло. Двери в комнаты – вообще отдельная история. Наши были тонкими, из простых сколоченных досок, щели в которых мы самостоятельно затыкали старыми тряпками. Здесь же створки можно было назвать произведением искусства. Но при всем этом знать, что находится в комнатах мне совершенно не хотелось.

Дверь открылась бесшумно, не то, что у нас, и отпрыск великого рода предстал предо мной во всей красе.

Чего не отнять у Севейнела, так это холености и красоты. Белоснежная шелковая рубашка с небрежно расстегнутыми двумя верхними пуговичками, черные узкие брюки с широким поясом, последний, если мне не изменяет память, является обмундированием боевого мага и хранит в себе немало неприятностей для ведьмы, высокие сапоги из кожи василиска. Довершает картину нарочная небрежность в красиво рассыпавшихся по плечам черных волосах и довольная наглая улыбка на точеном аристократическом лице. Не будь он таким засранцем, вот честное слово, влюбилась бы не глядя.

– Пришла все-таки, – улыбка высокородного мерзавца стала еще шире.

– Пришла, – констатировала я факт своего пребывания на пороге его апартаментов. В отличие от нашей комнаты на двоих, Севейнел жил один в полноценном блоке, состоящем из гостиной, спальни и кабинета. Ну, так девчонки рассказывали, я-то в этом общежитии за три года всего пару раз была, и то исключительно по делу. То бишь там двери подпалить, жаб в коридор напустить, пол тончайшим слоем льда покрыть, ну и другой весьма доходной мелочевкой побаловаться.

– Ну, проходи, раз уж пришла, – Севейнел сделал шаг назад и чуть в сторону, чтобы я могла пройти, но при этом встал так, чтобы мне пришлось протискиваться между ним и дверью. Наглая ухмылка не оставила сомнений в том, что это было сделано специально.

Полчаса, Ринка, тебе нужно продержаться не больше получаса.

– Ну что, ведьмочка, – довольно промурлыкал Севейнел, обходя меня по кругу, – развлечемся? – Он остановился прямо передо мной и, скрестив руки на груди, продолжил издеваться: – Что ж ты прям как не родная. Располагайся. Ночь у тебя будет длинная. Да и плащик-то уже сними.

Я послушно сбросила накидку и с удовольствием пронаблюдала, как меняется лицо Севейнела.

Да! Один его опешивший вид стоил того, чтобы испортить свое лучшее платье.

– Я не понял, ведьма, это что за тряпка на тебе? Мы о чем договаривались? Где твое лучшее платье?

– Да вот оно, – я с удовольствием осмотрела свое творение, даже руками расправила остатки подола и демонстративно стряхнула с рукавов золу. – Видишь, как старалась? Для тебя, дорогой, ничего не жалко.

В образовавшейся тишине отчетливо раздался скрип зубов. Я медленно подняла глаза на Севейнела и поспешила себе напомнить, что мне осталось продержаться уже даже не полчаса.

Севейнел шумно выдохнул. Я замерла, думая, что он, как обычно, разозлится, но поняла, что он ожидал от меня чего-то подобного. Не конкретно выходки с платьем, но готовился к тому, что я не буду покладистой, несмотря на клятву, и все равно ему это не нравилось. Интересно, на что еще он рассчитывал?

– Ну что ж, – наследник великого рода наконец отошел от меня и, усевшись в кресло, взял в руки бокал вина. – Снимай это, – он брезгливо повертел кистью руки, словно не зная, как обозвать мой наряд.

– Что это? – наивно похлопала я глазками.

И в этот миг в дверь постучали. Сначала робко. Потом настойчивей.

– Может, откроешь? – поинтересовалась я, стараясь не сильно выдавать своей радости.

Севейнел задумчиво посмотрел на меня, затем на дверь и снова на меня. Стук не прекращался. Куран скривился и все же пошел к порогу.

– Будь здесь, – кинул он мне, выходя за дверь. Я хотела посоветовать ему захватить с собой плащ, но потом подумала, что как-то это не по ведьмовски будет с моей стороны, позаботиться о здоровье врага, пусть так побегает.

Севейнел не вернулся. Ни через пять минут, ни через десять. Зато через полчаса на улице раздались женские крики и отборная мужская ругань. Подскочив к окну, я заметила парочку пролетающих огненных шаров. Крики повторились. Отличненько. Шоу началось.

Заходить в какие-то комнаты, кроме гостиной, не стала, неизвестно, какие там охранные заклинания, а мое сегодняшнее поведение должно быть идеальным. Сказали «будь здесь», вот я и «буду». Удостоверившись, что крики и взрывы отдалились от общежития, я поудобней улеглась на диване и со спокойной ведьмовской душой уснула.

Сильный грохот жестко вырвал меня из объятий сна, а спустя мгновение я уже стояла посреди комнаты, готовая отражать атакующие заклинания. Увы, жизнь в академии и не такому учит.

– ТЫ! – на пороге стоял Севейнел в мятой, грязной, местами порванной и подпаленной одежде, без боевого пояса и с торчащими во все стороны волосами. – ТЫ! – прорычал он, медленно продвигаясь в мою сторону.

– Что я? – осторожно поинтересовалась я, ища пути к отступлению. Интересно, который час?

– Это ты все устроила, тварь! – отпрыск великого рода, словно взбешенный зверь, кинулся на меня, но в этот миг затрубил рог, оповещая студентов о начале нового дня, и я мигом отпрыгнула вбок, чтобы не быть снесенной взбесившемся боевиком.

– Гесс Севейнел Куран, у вас ко мне какие-то претензии? – упирая руки в боки, прищурилась я.

– Нет, – вытаращив на меня глаза и остановившись против воли, ответил Севейнел.

Ну да, обоюдная клятва с ведьмой – это тебе не шутки.

– В таком случае не смею вас задерживать, – улыбнулась я и, не теряя ни секунды, бросилась к двери.

– Стоять! – взревело чудовище, оборачиваясь.

– Шесть часов, Севейнел, у тебя было время ровно до шести утра, – эти слова я уже кричала, шустро перепрыгивая через три ступеньки широкой лестницы общежития для высокородных студентов академии.

Как бы там ни было мой план удался.

Глава 2. Неправильные дознаватели

До своей комнаты я не дошла, меня перехватили два дежурных старшекурсника и под конвоем опять отправили к ректору. Что-то в последнее время я зачастила в этот кабинет.

Как и в прошлый раз, я стояла перед огромным, дорогого черного дерева столом и рассматривала ручку, сунутую в подставку для писчих приборов. Правда, на этот раз в кабинете, кроме ректора и моего куратора, были и другие лица. Я узнала декана ведьм гессу Лайлу Вишсан, куратора третьего курса боевиков и их декана, как зовут обоих, я понятия не имела. Так же здесь был куратор орков-третьекурсников, Рышвараш Нарран. Вот с ним мы сталкивались не единожды, и отношения между дерзкой ведьмой и имеющим некоторые странности орком были не совсем однозначными. Поэтому я не была уверена, поддержит он меня или в очередной раз попробует утопить. Были здесь еще двое магов, которых я впервые видела и совершенно не представляла, что они собой представляют. Оба сидели со скучающим видом на диване у стены и на первый взгляд совершенно не интересовались происходящим.

– Итак, студентка Новарис, не хотите нам ничего объяснить? – медленно постукивая пальцами по столу, проговорил ректор.

– Я? – как можно более натурально изумилась я. Ну да, на протяжении всей моей учебы, как только дело касалось Курана, сразу обвиняли меня. В этот раз они даже предварительно разбираться не стали. В этом я была уверена, потому что между окончанием действия сонного зелья и ловлей меня-родимой дежурными прошло меньше получаса. – Прошу прощения гесс Накиральд, но я не совсем понимаю, о чем вы. Хотя нет, понимаю, но, видите ли, в чем дело, – я еле слышно промямлила последние слова, что не укрылось от моего куратора, – мне неловко, – постаралась всхлипнуть, – я не могу говорить на такие темы с мужчинами! – И, обхватив себя руками за плечи, возмущенно уставилась в окно.

Если не поверят – мне конец.

– Неловко? С мужчинами? – прищурился ректор. – Студентка Новарис, вы о чем?

– О нападении, – для большего эффекта я еще и нервно передернула плечами. – О чем же еще?

Лесса Миротоган заинтересованно приподняла бровь.

– Подождите, студентка Новарис, как связаны нападение на гесса Курана и ваша неловкость? – опешил куратор боевиков-третьекурсников.

– Курана? – я опять постаралась как можно более натурально изобразить удивление. – При чем здесь гесс Куран? На меня не он напал.

Ой, ой, как же я люблю такие лица. Так, спокойно, Ринда, спокойно, держи лицо, не вздумай заржать.

– На вас напали? – а вот и декан боевиков подключился.

Вместо ответа я отогнула край плаща, демонстрируя изодранный подол. Присутствующие нахмурились, переглянулись и опять уставились на меня. И только по лицу ведьмы Исшандры скользнула легкая улыбка.

– Я не хочу ни на кого заявлять, – потупившись, быстро пролепетала я, – хвала богам, мне удалось вырваться. К тому же… к тому же я сама виновата, зря решила так поздно прогуляться… – И слезу пустим. Я сказала, слезу пустила! Быстро!

– Кхм, – а это уже ректор опешил.

Неужели поверил?

– Думаю, все же пора пригласить гесса Курана, – неожиданно подал голос светловолосый маг, сидящий на диване. Звук его голоса был тихим, но услышали его все. И он мне ой как не понравился.

Севейнел явился через двадцать минут. Все это время преподаватели буравили меня взглядами, а я тихо переминалась с ноги на ногу, стараясь по-прежнему не отрывать взгляда от ручки на столе ректора. Такими темпами она мне скоро сниться будет. Спереть ее, что ли?

В кабинет ректора Куран входил так, будто перед этим провел самую спокойную ночь в своей жизни. Как всегда, одет с иголочки, причесанный, посвежевший. И лишь бледность кожи и пара царапин на левой скуле напоминали о ведьминской мести.

– Гесс Куран, – сходу обратился к нему ректор, – объясните нам события сегодняшней ночи.

Севейнел зло зыркнул на меня, затем перевел взгляд на преподавателей и деканов и наконец добрался до сидящих на диване. И, чтоб мне с метлы свалиться, он их узнал.

– Прошу прощения, многоуважаемые гессы и лессы, но мне нечего объяснять.

Как? Я чуть не подпрыгнула. А как же обвинить бедную несчастную ведьмочку в проблемах всего мироздания? Ну не может же клятва так на него подействовать?

Светловолосый маг сначала изобразил на лице удивление, а затем растекся в довольной улыбке.

– И у вас, гесс Куран, нет к этой милейшей лессе, – светловолосый кивнул на меня, – никаких претензий?

– Абсолютно никаких, – не глядя на меня, ответил Севейнел.

– Ну что ж, гесс Накиральд, – обратился уже к ректору светловолосый, – надеюсь, теперь вы понимаете, что необходимость в наших действиях не отпала?

Так, я не поняла, что здесь происходит? Почему после слов светловолосого ректор стал выглядеть как побитая собака, отпрыск великого рода пытается закопать взглядом того же светловолосого, декан боевиков готов убить нас с Кураном обоих прямо здесь, декан ведьм скучает, будто она здесь оказалась случайно, куратор группы Курана пытается слиться со стеной, и только моя куратор, ведьма Исшандра, цветет и пахнет, как лоулес на болоте?

– Можете идти, студенты. Позже вас вызовут на допрос, – устало махнув рукой, отпустил нас ректор

Можете идти – это хорошо, а вот допрос – это плохо. Впрочем, я и не надеялась, что эта выходка останется незамеченной и мне удастся легко выкрутиться. Но сейчас меня больше волновало, как поскорее покинуть злополучный кабинет и при этом не попасться в руки отпрыска великого рода.

– Спасибо, – кивнула я, отступая к двери. Можно было, конечно, уйти достойно, грациозно задрав подбородок, но, во-первых, я не гесса, а во-вторых, мне нужно смыться отсюда поскорее.

Миг – и я шмыгнула за дверь, оказавшись в приемной. Еще миг – и я уже в коридоре, несусь что есть силы к лестнице. А дальше удача закончилась. Я почувствовала, как мои ноги что-то оплело и с силой рвануло назад.

– Не так быстро, ведьмочка, – прошипел мне на ухо Куран. Тут же я ощутила, как он медленно, но весьма крепко фиксирует мои руки, чтобы я не успела облить его очередным из своих зелий, – мы еще не договорили.

– Да неужели? – просипела я, понимая, что теперь мне поможет только чудо.

– Думаешь, самая умная, да? – жарко дыша мне в ухо, продолжил Севейнел. – Зря. Я с тобой еще не закончил.

– У тебя было время до утра, но ах и ох, ты решил где-то всю ночь пробегать, а я твои условия выполнила полностью, больше ничего не должна. Так что отпусти меня немедленно.

Севейнел тихо рассмеялся. Беззлобно так, словно не из-за меня ему этой ночью пришлось отбиваться сначала от любвеобильных девиц (и не только девиц), а потом и от не менее любвеобильных орков.

Да-да, мой гениальный план состоял в том, чтобы опоить половину академии любовным зельем, настроенным на этого несносного Курана. Именно его мы подлили в компот, отвлекая кухарку парой вьюрских котиков. Это же зелье мы плеснули в оркскую настойку, поскольку у орков, которые, к слову, питаются и живут отдельно, разрешены спиртные напитки. К их кухне у нас доступа нет, зато есть Малишка, которая дружна с орчанкой. И именно с ней она вчера запивала «горе», которому предшествовала драка с лучшей подругой из-за парня. Запивали горе они хорошо, всем общежитием. Поэтому, если сначала Куран просто отбивался от студентов обоих полов, то после полуночи, а именно тогда закончилась оркская настойка, ему пришлось иметь дело со всеми остальными. Ну а чтобы все это безобразие не заканчивалось до самого утреннего рога, мы подлили снотворного во все напитки, предназначенные преподавателям.

Кто-то может сказать, что я жестока к Севейнелу Курану, но ведь и он не цветами меня одаривает. Каждая его выходка грозит мне отчислением из академии. А мне категорически нельзя этого допустить. Вылететь из академии для меня все равно что умереть. Даже не так. Если я вылечу, смерть – это самое безобидное, что может со мной произойти.Так что все мои действия в отношении Курана не что иное, как банальная попытка выжить.

Но сейчас его смех просто выбил меня из колеи. Почему он хохочет? Почему так обреченно, что ли?

– Студентка Новарис, – раздалось у меня за спиной. – Подойдите.

Севейнел отпустил меня и сделал шаг в сторону. Я все еще не видела его, только чувствовала и слышала.

– Новарис, я жду, – поторопила меня лесса Миротоган, и я, благодаря всех богов мироздания и стараясь не смотреть на Курана, направилась к куратору.

Лесса Миротоган степенным, уверенным шагом шла по академии, я, семеня и спотыкаясь, бежала за ней. Мысли крутились вокруг одного – насколько я влипла? Конечно, я не первый раз попадалась и пережила уже не один гнев своего куратора, но все равно было страшно. Каждый раз, когда мною двигала не только месть, но и желание выжить здесь и сейчас, я не сильно задумывалась о том, во что могут вылиться мои действия.

Куратор зашла в ведьмовскую лабораторию № 5, я скользнула следом.

В нашей академии к каждому курсу был прикреплен свой куратор и помещение, которое преподаватели использовали по своему усмотрению. Как правило, здесь отрабатывали наказания, но ведьмочки со старших курсов рассказывали, что так же здесь могут проводиться дополнительные занятия, если, конечно, повезет и на третьем курсе тебя выберут в личные ученицы. Стать таковой у ведьмы Исшандры было одним из моих заветных желаний. Это позволило бы мне получить намного больше знаний и даже, возможно, найти способ избавиться от моей ОСОБОЙ проблемы. Нет, не от Курана, от проблемы куда более серьезной, из-за которой я оказалась здесь и за все два года покидала академию не дольше чем на сутки. И то такие отлучки были весьма опасны. Но сейчас я уже на третьем курсе, а это значит, что со второго полугодия мы отправимся на практику за пределы такой безопасной магической защиты. И если до этого времени не найду способа себя обезопасить, я пропала.

Я одна из лучших на своем курсе ведьм, но подобное первенство не гарантирует попадания в личные ученицы. Предсказать, что может подтолкнуть ведьму к выбору того или иного ученика, невозможно. Здесь у всех по-разному. Например, у сегодняшнего четвертого курса личными ученицами стали три самые родовитые ведьмы, а вот у пятого – две самые слабые и малосильные. На шестом курсе в личных ученицах щеголял целый десяток, причем даже они сами не могли объяснить, почему были отмечены, слишком бессистемным казался выбор их преподавателя.

– Студентка Новарис, – сложив руки на груди, куратор грозно уставилась на меня, – Я объявляю вам и трем вашим подругам-недоведьмам наказание. – С этими словами она достала из преподавательского шкафчика четыре грязных мешка, и я невольно застонала, предвидя, что ожидает меня и моих подруг. – Вижу, вы прониклись, это хорошо, значит, вам не надо объяснять, что пылевые шарики должны быть безукоризненного качества? – Дождавшись моего кивка, ведьма продолжила: – Кроме того для вас есть еще персональное задание.

– За что? – не выдержала я.

Ой. А вот это я зря. Куратор не любит, когда ей перечат. Очень не любит.

– За что? Азмаринда Новарис, ты издеваешься? Меня второй день подряд ни свет не заря тащат к ректору, а ты еще спрашиваешь за что?

– Нет-нет, что вы. Это случайно… вырвалось.

Бровь куратора дернулась, а левый уголок губ презрительно пополз вверх.

– Вот чтоб не вырывалось СЛУЧАЙНО, ты не позже чем через четыре дня принесешь мне четыре листа сашмита.

ЧТО? Листьев растения, которое охраняет ректорский кабинет? Одно лишь приближение к которому может стоить жизни? И которое нельзя купить у нас в городе? Уж последнее-то мне хорошо известно, как-то я сама пыталась заиметь такие.

– А…

– А чтобы вам хорошо думалось, студентка Новарис, сообщите своим подругам, что у вас четверых начинаются со мной индивидуальные занятия. Естественно,только после отработки ВСЕХ наказаний.

– А…

– Ой, Азмаринда, – махнула рукой куратор, – исполнение ваших шалостей настолько топорное, что мне во избежание собственной головной боли придется лично заняться вашим ведьминским воспитанием.

О!

Моя мечта сбылась.

И к демонам все. Я добуду эти дурацкие листья во чтобы то ни стало.

– Ну, – все еще находясь в прострации, протянула я, – я тогда пойду? Девчонок обрадую.

– Идите-идите, Новарис, и не забудьте, что у вас занятия через полчаса, а вы до сих пор не в форме.

Еслибы куратор не напомнила про занятия, я бы и не вспомнила. Наверное, поэтому она и сказала о них, видимо, мое лицо было уж слишком красноречивым.

К общежитию я летела. Девчонки уже наверняка на завтраке в столовой. Но мне необходимо вначале переодеться. За посещение занятий без формы наказание очень жесткое, вплоть до исключения. Поэтому лучше остаться голодной, чем неодетой.

Влетела в комнату. Скинула на кровать плащ, следом полетело испорченное платье. Натянула форму. Все за считанные секунды. Вспомнила, что у нас сегодня «ведьмовские проклятия», а для них нужен араш. Браслет, который сдерживает исполнение тех самых проклятий, без него после занятий по этому предмету мы бы сами все в проклятиях ходили. Издержки ведьмовского обучения.

Хранят араш под подушкой. Вот за ним я и полезла. Пока доставала, услышала чей-то приглушенный писк. Посторонний звук в комнате, где никого нет, – это плохо. Я с перепугу даже о завтраке забыла. Замерла. Прислушалась. Звук повторился. На этот раз я смогла определить его направление – прямо из-под меня. Осторожно сползла с кровати и, держа наготове парочку проверенных заклинаний, полезла под изрезанное платье, сверху которого я и сидела. А там плащ. И вот в этом плаще что-то копошилось.

Грах! Как же я испугалась, ведь совершенно про него забыла. Из кармана плаща вылез купленный мной вчера тарпул. Удивительно, что он до сих пор жив.

Я подняла за крыло полудохлую животинку. Тартул был не только худым и тусклым. Он вообще стал какого-то странного серого цвета. Никогда не слышала, чтобы тарпулы превращались в нечто подобное. Тем более что конкретно этот еще вчера был зеленым. И даже если прямо сейчас он откинет свои перепончатые крылья, вряд ли я смогу хоть что-то за него получить от некромантов, порченый товар никому не нужен. И что мне с ним делать?

Пока я раздумывала, тварюшка обвила длинным хвостом мою руку, а потом, извернувшись, впилась острейшими зубами в запястье.

– А-а-а-а! Гадина! Дрянь! Отпусти же меня!

Тарпул вцепился намертво. И откуда столько силы у полудохлой ящерицы? Оторвать невозможно.

За попыткой отлепить от себя намертво вцепившегося тарпула я не сразу заметила, как из меня начала утекать сила.

Эта тварь жрала мою магию! Как? Почему?

Тарпул же прямо на глазах начал полнеть, а его шкура залоснилась и заблестела. Зеленым он не стал, но и просто серым его теперь назвать было нельзя. Эта тварь приобрела какой-то странный оттенок, словно меняющийся. Не переливающийся. Цвета менялись в зависимости от того, в какую сторону я трясла рукой. Наконец заметно потяжелевшая тушка сама отвалилась, а я, стукнув на всякий случай тарпула сумкой по голове, пулей вылетела из комнаты.

Вернусь с занятий, лично прирежу и подарю ненормальную тварь некромантам. БЕСПЛАТНО!

В столовую я влетела, что фурия в боевой ипостаси. Кажется, кого-то толкнула, во всяком случае, слышала за спиной звон посуды и возмущенные вопли. Плевать. Нашла девчонок. Схватила с тарелки Малишки пирожок, у Бриг забрала морс, Лийка сама ткнула мне прямо в рот свою надкушенную сырную булочку.

– Ну? – хором уставились на меня девчонки, пока я пыталась все прожевать и не подавиться.

– Есть две новости, – морс помог пропихнуть булочку, – даже три. Но не здесь.

Подруги поняли меня с полуслова, подхватили сумки и поспешили на выход из столовой.

– До истории ведьмовства семь минут, – предупредила наша самая пунктуальная Лия.

– Бежим к аудитории. На историю опаздывать нельзя, – кивнула я, решив по дороге предупредить о самом неприятном. – Из-за нашей вчерашней выходки в академию прибыли какие-то два странных мага. Возможно, кто-то из королевских, но я не уверена. Наверняка будут разбираться и допрашивать. Во всяком случае, ректор обещал, что вызовут на допрос. Отпрыск как-то странно себя ведет. При этих магах меня не обвинял и вообще старался отмолчаться.

– Может, клятва не дает? – предположила Бриг.

– Не думаю, что в ней дело. Просто он, когда этих двоих увидел, как закаменел и побледнел сильно. Потом, конечно, отошел, и в коридоре меня поймал и даже грозился, но как-то вяло, что ли. В общем, не нравится мне это. Поэтому держим ухо востро и вообще надо быть начеку. Если вызовут на допрос, говорим все так, как договаривались. Идет?

– Конечно, – ответили мои любимые ведьмочки, и мы все вместе ввалились в аудиторию.

Во время занятия поговорить не удалось. А стоило прозвенеть звонку, за мной пришел дежурный и сказал, что меня вызывает ректор. Допрос, сразу поняла я и не ошиблась.

Допрос проводил все тот же светловолосый маг. В этот раз мы были с ним одни в кабинете, и он сидел за ректорским столом, а я, как всегда, гипнотизировала ручку.

– Сядь, – коротко приказал маг, указывая рукой на стоящий рядом со мной табурет. Раньше его здесь не было, я каждый миллиметр кабинета ректора знаю, куда только не смотрела, лишь бы не встречаться взглядом с его хозяином.

Послушно села. На ручку теперь смотреть было неудобно. Хорошо, буду разглядывать левый угол ректорского стола, там как раз такая занятная царапина образовалась. Интересно, откуда? Раньше ее не было. Неужто кто-то стол без меня пинал?

– Как тебя зовут? – сухо поинтересовался маг, хотя я была уверена, что он отлично осведомлен, кто сидит перед ним. Даром что мое дело прикрыто другой папкой. Я на своем личном деле каждый миллиметр знаю еще похлеще, чем кабинет ректора. И вот тот пожеванный уголок очень красноречиво напоминает о втором полугодии первого курса, когда ректор при мне пытался уничтожить дело, вот только оно оказалось хорошо защищенным заклинанием от физического воздействия. Так что, несмотря на всю силу нашего руководителя академии, только уголок от его зубов и пострадал.

– Азмаринда Новарис, деревенская ведьма, – выдала я справку, не отрывая глаз от царапины на столе.

– Что ты делала вчера ночью?

– Ждала, – честно призналась я.

– Чего ждала? – по звуку я услышала, как маг откинулся на спинку кресла.

– Свидания, – вздохнула.

– И как? – в голосе мага все еще чувствовалась заинтересованность.

– Не дождалась, – опять вздохнула.

– И долго ждала?

– До шести утра, – и снова мой вздох и еще шмыг носом.

– А зачем так долго? – а голос-то у следователя стал уже не такой ровный и сухой.

– Надеялась, – медленно перевела взгляд на окно и опять вздохнула. Главное, не врать. Просто мне уже доводилось иметь дело с королевскими магами в первом полугодии второго курса, поэтому я знаю, главное не врать. Можно недоговаривать, притворяться, увиливать, отвлекать, но ни в коем случае не лгать прямо.

– На что? – несмотря на мои вздохи, продолжил маг допрос.

– На свидание. – Ну да, я же надеялась, что у кого-нибудь из опоенных любовным зельем все же получится утащить Курана на свидание.

– И где ждала? – по-прежнему не унимался светловолосый маг.

– В комнате.

– Чьей?

Вот же зараза настырная.

– Студента.

– Какого?

– Богатого и родовитого, а еще красивого. – Слезки-слезки, ну где же вы? – А он не прише-е-е-ел.

– А фамилия у студента есть?

– Ы-ы-ы-ы! – я отчаянно закивала головой.

– Что-то ты на ведьму не похожа, – внезапно озаботился моими слезами светловолосый.

– Ы-ы-ы-ы! Вот и мама так же говорит. Ы-ы-ы, – упрямо заикаясь, провыла я.

– Нда… – маг задумался. Даже пальцами по гладко выбритому подбородку постучал. Затем как-то резко, словно надумал что-то, подобрался и продолжил: – Ты опоила студентов приворотным, а преподавателей сонным зельем?

Я сделала большие глаза и усиленно замотала головой.

– Словами отвечай, – подался вперед маг, чем подтвердил мои опасения, что вон тот белый камушек на столе не что иное, как артефакт правды.

– Нет.

– Имеешь отношение к его приготовлению?

– Да, – я кивнула, а маг только-только устало откинувшийся после моего ответа на спинку кресла, снова подался вперед, едва услышал мои следующие слова: – В прошлом году на практических занятиях готовили.

– Вчера! Я говорю про вчерашний день.

– Зачем? – я опять сделала глазки по пузырьку гномьего самогона.

– Так готовила или нет? – О! Наконец-то маг начал открыто злиться.

– Нет, – конечно нет, девчонки готовили. И если они скажут при этом камешке «нет», он подтвердит их слова, потому как ни одна из нас полностью зелье не варила. Ингредиенты подготавливала Бриг, в ускоритель ставила Лия, ну а силу ведьмовскую вливала Малишка. Только последнее, третье зелье красоты готовила Бриг. Но оно у нас в комнате стоит целое и невредимое, еще ни разу никому не подлитое.

– В город зачем ходила?

– Когда?

– Вчера!

– За ингредиентами.

– Какими? Для чего?

– Для зелий.

Маг поставил локоть на крышку стола и устало опер на руку подбородок.

– Для каких?

– Разных.

– Каких разных? – а вот и вторая стадия озверения на подходе. Странно, что он на меня до сих пор не наорал.

– Ведьмовских.

Я смотрела на несчастного мага и понимала – что-то здесь не так. Дознаватели так не работают.

– Конкретнее, – все еще не сдавался маг.

– Надо в учебнике глянуть. Параграф 32.

– Слушай, – светловолосый все же не выдержал и устало опустил голову, – давай откровенно. Я ведь знаю, что это твоих рук дело, и даже знаю, как ты артефакт правды обходишь. Но наказывать тебя я не собираюсь, более того, у меня к тебе деловое предложение. – Я похлопала в ответ глазками, потому как знала, что далеко не на каждое предложение мага надо соглашаться, особенно если этот маг относится к королевским. – Так вот, ты даешь показания о том, что Куран принуждал тебя в ледяной пещере к полному подчинению, а я добиваюсь его отчисления.

Так-так. Это что же такое получается? Этот тип решил лишить меня главного врага? То есть он хочет избавить отпрыска великого рода от моих воспитательных действий? Э нет, так дело не пойдет. Куранчика воспитывать имею право только я. Я два года ему нервы треплю так, что вся академия сотрясается. И что это за разговоры о принуждении к полному подчинению? С дружками отпрыска уже пообщался, и этому белобрысому нужны доказательства? Сам бы Севейнел уж точно на себя наговаривать не стал. В любом случае не отдам. Мое!

– Это вы о чем? – прищурилась я, глядя на мага.

– О твоей возможности избавиться от проблемы, – отзеркалил он мой прищур.

– Ага, – опять кивнула. – А они у меня есть?

– Тебе виднее.

Я обернулась, попыталась осмотреть свою спину. Пожала плечами.

– Да нет, вроде ничего такого нет.

– Значит, сотрудничать отказываешься?

– Я? – картинно прижала руки к груди. – Да вы что?! Чтобы я отказалась сотрудничать с… А вы кто?

– Дерзкая, – ухмыльнулся маг, подымаясь. – Думаешь, если ты под защитой академии, так до тебя добраться нельзя? Не боишься хамить?

– Я? – Где там наши большие глазки? – Хамить? Кому?

Да, это нагло, и я прекрасно осознавала, что палку перегнула. Вот только у мага против меня ничего нет. Я ни разу не соврала. И девчонки не соврут. А значит, академия меня не выдаст. Наказать может только ректор. Да, он обязан вызвать комиссию. Да, она обязана доказать мою вину. Но вот наказать, пока я студентка, не может. А, несмотря на строгость множества правил академии, именно меня отчислить не так просто. Кроме того, продумывая месть именно с этой стороны, я очень сильно постаралась обезопасить себя. Ведь признай ректор меня виновной, ему придется раскрыть состав моего преступления общественности, а это значит, выставить позор отпрыска великого рода на всеобщее обозрение. Шутка ли, всю ночь от любвеобильных орков бегать. При том, что среди всех орков, учащихся в нашей академии, только четыре орчанки. Впрочем, в том, что Севейнел сумел ночью отбиться, я не сомневаюсь. Но это я. А вот другие могут и усомниться. А за такую возможность уронить в грязь великий род Куран по головке ректора точно не погладят. Кто сомневается – знайте, отец Севейнела в попечительском совете академии. Об этом меня очень даже хорошо еще в первые дни учебы проинформировали.

– Иди, – кивнул на дверь маг.

Он что, меня отпускает? Так быстро? Вот теперь я уверена, что никакой он не дознаватель. С одной стороны, это хорошо, как и то, что допытываться до правды по поводу сегодняшней ночи никто не собирается. Но этот мужик мне не нравился. Если не собирается вести настоящее расследование, зачем он здесь?

В любом случае я поспешила покинуть злосчастный кабинет. Что бы тот тип ни задумал, связываться с ним я не хочу.

До аудитории не бежала, летела. Когда заскочила внутрь и уселась на свое место, обнаружила, что Бриг рядом нет.

– Ее на допрос увели, – шепнула сидящая сзади Лия, – сразу после тебя.

Значит, Бриг допрашивает не тот светловолосый маг, а его напарник. На диване-то они рядом сидели. Остается только надеяться, что второй маг не будет сильно мою подруженцию мучить.

До окончания занятий толком переговорить не удалось. Когда вернулась Бриг, забрали Лию, а следом и Малишку. На занятиях преподаватели зверствовали, видимо, и им досталось от следователей. Можно было переговорить за обедом, но не хотелось бы, чтобы кто-либо нас подслушал. Это магам хорошо, поставил полог тишины и болтай сколько хочешь, а нам, ведьмам, такое не дано, у нас магия другая. Конечно, мы можем оглушить всех, кто находится от нас на расстоянии двадцати метров, но сомневаюсь, что народ в столовой нас правильно поймет. Поэтому решили дождаться окончания занятий и уже тогда собраться в нашей с Бриг комнате.

Глава 3. Злюка, свалка и сказка

– Дайте мне умереть, – простонала Малишка, швыряя сумку в угол, – ненавижу метлы.

Последней парой у нас были полеты. Я, Лийка и Бриг научились парить в небе раньше, чем ходить. Пусть со своими изъянами, но мы были потомственными ведьмами, и метла была нашей первой игрушкой, нянькой и стражем. Метлы для ведьм – это не просто средство передвижения. По достижении совершеннолетия каждая из нас набирала достаточно сил, чтобы сделать то, что ни одному магу не под силу, – оживить метлу. С этого момента она становилась наивернейшей подругой и помощницей, и мы все с нетерпением ждали момента, когда сможем завести личную. Все, кроме Малишки. С живой метлой она впервые столкнулась на территории академии в день поступления. Лия зазевалась и сбила с ног несчастную будущую ведьму. Так они и познакомились. Из целительского блока, куда попали обе, девушки вместе направились прямо на вступительный экзамен. И все было прекрасно, вот только побороть страх перед метлой Малишка так и не сумела. Перед каждым занятием по полетам она обпивалась бесстрашин-травой до состояния булькающего шарика, и все равно ее хватало максимум минут на сорок. А ведь у этой занятной травки были не менее любопытные побочные эффекты. Пока зелье действовало, Малишка летала как безумная, беспрестанно хихикая и пританцовывая. А еще выделывая умопомрачительные воздушные кренделя и предпринимая совершенно немыслимые попытки ведьмовского дебоша. Если бы не наивысшие балы по остальным предметам, Малишку давно бы исключили. Где это видано, ведьма и боится метлы.

– Не могу больше, – продолжала стонать эта час-назад-воздушная-акробатка, падая на мою постель. Но, толком не улегшись, тут же подскочила, словно прыгуна проглотила.

– А-а-а-а, гоблинова чесотка, что это?

От крика Малишки мы кинулись врассыпную, мгновенно вооружаясь заклинаниями.

– Где?

– Что?

– Кто?

Девчонки оглядывались, я тоже, но ничего, кроме пары следилок да десятка прослушек, не увидела.

– Малишка! Пиявок тебе в колбу. Что случилось? – рявкнула я, попутно убирая чужие следилки и прослушки. И когда только напихать успели?

– Откуда я знаю, – захныкала Малишка, – что там за гадость у тебя на кровати шевелится.

Мы все разом повернулись. Присмотрелись. Присмотрелись еще раз. А потом увидели.

– Ах ты ж, гномья кирка без ручки, – схватила я за крыло тарпула, который из серого стал голубым, точь-в-точь как мое покрывало на кровати, даже ромбовидный рисунок повторил. – Как же я про тебя забыла?

Тарпул глянул на меня недовольно, зашипел и тут же обхватил пострадавшее утром запястье длинным хвостом, вывернув из моих пальцев крыло, после чего перелез на ладонь и уставился на меня немигающими глазами. Ну хоть кусать опять не начал.

– Кто это? – подались вперед девчонки.

– Не поверите, тарпул.

Зверек меж тем решил, что на ладошке ему неудобно, и совершенно спокойно начал карабкаться вверх, цепляясь своими крошечными коготками за рукав блузы, и, умостившись у меня на плече, свернулся калачиком. И только тут до меня дошло, что животинку, в отличие от моих подруг, я совершенно не боюсь, а еще идея отдать его некромантам как-то совершенно мне разонравилась.

– А почему он голубой? – поинтересовалась Лия и тут же отпрянула, потому что тарпул начал наливаться стачала темно-сиреневым цветом, а затем стал полностью черным. Один в один как блузка моей формы.

– Ой.

– Уже не голубой.

– Откуда?

– Помните, я жаловалась, что мне с котиками довесок небольшой пришлось купить? Так вот, это он.

– Ты же говорила, что он полудохлый, – Бриг с интересом рассматривала крылатую ящерицу, – а этот не то что не дохлый, я бы сказала, очень даже наоборот, упитанный.

Бриг попробовала тыкнуть тарпула пальцем, но тот, зашипев, грозно клацнул зубами.

– Вот же злюка, – отдернула подруга руку.

Еще немного пообсуждав странный вид тарпула, мы все же вспомнили, для чего собрались, и уселись кучкой на моей кровати. Мы с Бриг залезли с ногами и устроилась у стены, Лия с Малишкой сели с краев.

– Итак, – начала я, – на повестке дня два вопроса. Предлагаю сначала обсудить дело отпрыска, чтоб потом не отвлекаться. – Девчонки насупились, им ведь явно было интересно, что еще у меня за новости такие, которые я отказывалась им рассказывать, пока мы все четверо не останемся наедине.– И не смотрите на меня так. Нас в любой момент могут на повторный допрос вызвать, а мы окажемся не готовы.

– Ладно, – махнула рукой Бриг. – Начинай. Тебя ведь первой вызвали.

– Допрашивали меня в кабинете ректора, – начала я.

– Блондин, – кивнула Лия, – меня тоже он допрашивал.

– Вначале вел себя как типичный дознаватель, а я, как обычно, старательно изображала из себя деревенскую дурочку. Кстати, Лия, ты заметила, у него артефакт на столе был, белый камень.

– У того, что нас допрашивал, тоже такой был, – ответила вместе с кивающей Лией Бриг.

– В общем, когда ему надоели мои «правдивые» ответы, он предложил написать на Курана жалобу, якобы тот принуждал меня к полному повиновению.

– А ты? – задержали дыхание девчонки.

– Что я, нимфа лесная, чтоли, верить всем подряд. Он же в обмен предложил отчисление Курана.

– То есть, – задумчиво проговорила Малишка, – этот маг твоими руками решил зачем-то навредить Куранам?

– Вот! – я многозначительно подняла вверх указательный палец, невольно копируя нашего незабываемого куратора. – В корень зришь, подруга. Не люблю, когда на мои жертвы кто-то посягает. Отпрыску великого рода имею право мстить только я.

– И что теперь будем делать? – растерянно спросила Лия.

– А ничего, – пожала я плечами, – пока просто понаблюдаем.

Подруги согласно закивали, а я снова постаралась напомнить им, для чего мы здесь собрались.

– Девочки, мы отвлеклись. Бриг, давай ты рассказывай.

– Да рассказывать особо нечего. Допрашивал меня в проректорском кабинете незнакомый маг с каштановыми волосами, кожа у него сильно бледная.

– Был такой, – кивнулая, – рядом с блондинчиком сидел.

– Вел себя как обычный дознаватель. Скучный, никакой фантазии. Наплела ему про то, что мы в кабинете зельеварения зелье красоты для нашего Буши варили. Вот и все.

– Лия, – кивнула я подруге.

– То же самое, – откликнулась Лия. – Твой блондинчик вел себя как самый обычный скучный сухарь. Тоже все про то, что мы в кабинете зельеварения делали, выспрашивал.

– А меня про зелье не спрашивали, – переняла эстафету Малишка, – зато выпытывали, что у орков делала и из-за кого с тобой, Ринда, поссорились.

– Бедный Родик, – вздохнула я.

– Да ладно, – захохотали девчонки, – ему полезно.

Да уж. Родик занимал должность ассистента преподавателя, а еще он был оборотнем-котом, причем зверь его был совершенно не агрессивным, мелким, но пронырливым. Как боец Родик был бесполезен, его даже обычные кошаки умудрялись гонять. В человеческой ипостаси казался вполне симпатичным парнем – мил, ласков, а еще невероятно любвеобилен и чертовски неразборчив в связях. До такой степени, что утром не мог вспомнить тех, с кем провел ночь. Первокурсницы слетались на него как мотыльки и на первых порах даже пытались устраивать сцены ревности бедному Родику или соперницам. Только это мало помогало. Пока они рвали волосы одним, Родик уходил с другими. А еще Родик был каким-то то ли дальним родственником ректора,то ли приятелем его друга, то ли еще кем-то знакомым, но не очень близким. Поэтому ему всегда все сходило с рук.

– Ладно, – отсмеялась я, – будем считать, что эта месть завершена. Если дознаватели сразу не копали, то и дальше вряд ли будут копать. Так что переходим ко второй части. А именно нас наказали.

– Кто б сомневался, – злобно фыркнула Бриг. – Кто и за что?

– Исшандра. Четыре мешка пылевиков.

– Нет! – взвыли девчонки.

– А еще за четыре дня нужно достать четыре листа сашмита.

– Что?! – вылупилась на меня Бриг. – Ринда, ты бредишь?

– Нет. Как только принесем Исшандре сашмит, она возьмет нас четверых в личные ученицы.

– Н-да.

– Дела.

– Личные ученицы – это, конечно, хорошо, – первой отошла Лийка, – но сашмит – это ведь реальная опасность.

– Ой, да ладно вам, – постаралась я приободрить подруг, – что мы с каким-то там растением не справимся?

– Я пас, – замахала руками Малишка, – Ринка, ты ведьма классная, не спорю, но я еще жить хочу.

– И я, – подала голос Лия, а Бриг молча потупилась.

– Так, значит, да? Ну ладно, я и сама смогу сашмит добыть. Смотрите только, как бы не пришлось потом локти кусать.

Девчонки насупились. Я тоже. Психанула. У меня и так день тяжелый, а тут еще лучшие подруги не понимают. Ну и что, что опасно. Жить вообще опасно. Еще раз психанула. Сползла с кровати стараясь не смотреть на нахохлившихся подруг, кинула на покрывало мешки для отработки и, накинув плащ, вышла.

Было обидно, а еще холодно. Старый плащ продувало насквозь, холодные потоки воздуха забирались под подол и, словно племена диких демонов, пытались забрать последние крохи тепла. Сегодня заметно похолодало, и мое и без того плохое настроение упало до невозможности.

Сбор пылевых шариков, что может быть хуже? Эту гадость даже в магических лавках не продавали, поэтому приходилось собирать самим вручную, ведь использовали их в своих зельях только мы, ведьмы.

Мой путь лежал через академический парк, в самую заброшенную его часть, туда, где домовики устроили свалку мусора. Мало кто задумывается, куда девается вся грязь и отходы, которые убирают домовики. Маги привыкли, что достаточно произнести заклинание, вложить немного силы – и вуаля, чистота и красота. Привычка настолько сильна, что мы даже не вспоминаем значения символов, которые обязательно подставляются в каждое заклинание чистоты, и не думаем о том, почему в каждом населенном пункте оно свое. А ведь это ничто иное, как координаты места, где эта самая грязь окажется. По сути, заклинание чистоты – это заклинание переноса.

Подойдя к гигантской мусорной куче, я прислушалась. Куча гудела. Не сильно громко и без присвистывания. Значит, пожорки сейчас глубоко, и мне ничего не угрожает. Пожорки – это гигантские черви, которые питаются мусором. Их специально селят на таких свалках, чтобы они уничтожали отходы. Полезные твари. Вот только проблемой для таких, как я, было то, что пожорки слепы и глухи, зато с таким набором зубов, что дракон обзавидуется. И еще они не отличали живое от мертвого. То есть для тварюшки я тот же мусор. На свалке их удерживали специальным магическим барьером, поэтому дальше кучи они не вылезали, но мне, чтобы собрать эту грахскую пыль, нужно было войти внутрь барьера, а значит, стать потенциальной едой.

Собралась уже заходить, когда ощутила движение на своем плече. Ну конечно, тарпул. Я так торопилась уйти из комнаты, что совершенно о нем забыла и надела плащ поверх ящерицы. Как-то не очень мне хотелось брать его с собой на мусорную кучу. Странно, но я все больше и больше ощущала, как после укуса меняется мое отношение к зверюшке. Еще утром я готова была его прибить, а сейчас не хочу, чтобы он вместе со мной страдал на свалке. Подумала-подумала и таки достала тарпула из-под плаща. Чтобы бедняга не замерз, засунула его в рукавицу и повесила на ближайший куст, все равно на свалке они мне не понадобятся. Все. Теперь можно приступать к сбору.

Вдохнула-выдохнула и решительно переступила силовое поле. В нос тут же ударил невыносимый смрад, глаза заслезились, дышать стало трудно, в горле запершило, несмотря на защитный кокон, который я на себя натянула. Вид открылся также нерадостный. Ведь магический барьер на мусорной куче многофункциональный. Он не только удерживает пожорок, он также не пропускает запах и прикрывает иллюзией истинный вид. Так что снаружи эта куча выглядела как настоящая густая роща розоловки, а на самом деле… Я ведь уже говорила, что Исшандра умеет выбирать наказания? Вот именно сейчас я подумала о том, что она не просто умеет, но и обожает это делать.

Постаралась сосредоточиться и отыскать-таки эту злосчастную пыль. Ведь в собранные образцы не должно попасть ничего лишнего: ни сиропа, ни тухлой рыбы, ни пролитых чернил. Для зелий нужна идеальная, наичистейшая пыль, которая сама скапливается, день за днем оседая на горизонтальных поверхностях, о которых напрочь забыли.

Я уже набрала почти полный мешок пыли, когда внезапно перед глазами у меня поплыли цветные пятна, а в ушах зазвенело. Махнула рукой, прогоняя наваждение, но куда там, вместо этого ухнула во тьму.

– Ну и место для встречи ты выбрал, – передернув плечами, сказал Севейнел.

– Самое то, – усмехнулся его собеседник, высокий худой мужчина в сером плаще и низко надвинутом капюшоне, – никто не догадается.

– Почему нельзя было по артефакту связаться? – презрительно косясь на иллюзию зарослей розоловки, спросил Куран. – Зачем личная встреча?

– Артефакт могут прослушать, да и в комнате у тебя наверняка куча прослушек и следилок.

– Это я контролирую, – нахмурился отпрыск великого рода. – Постоянно проверяю.

– Филуэнскую прослушку ты вряд ли обнаружишь, не дорос еще до его уровня, – губы незнакомца в плаще презрительно скривились. Было понятно, что он гораздо старше Севейнела и уж точно опытнее. – Лучше скажи, удалось узнать, о чем он говорил с той ведьмой?

– Нет, – Куран шумно выдохнул, – прослушку они спалили, а с другими ведьмами не спешат делиться. Попробую сегодня через орчанку на ее подругу выйти.

– Пробуй, – кивнул сероплащевый, – ты же понимаешь, что упустить такой шанс Филуэл не мог. Поэтому то, что он сразу не кинулся трубить о твоих вчерашних приключениях, меня настораживает. Что там на самом деле произошло?

– Да ничего особенного, – щека отпрыска нервно дернулась, – кто-то опоил пол-академии приворотным зельем, пришлось всю ночь отбиваться.

– Отбился? – прыснул незнакомец.

– Конечно отбился, – нервно бросил Куран. – Лучше скажи, как там отец?

– Плохо. Король в ярости. Если Розварен не докажет свою непричастность к заговору, можешь прощаться с титулом. Сейчас малейший скандал – и репутации Куранов конец. Понял? Так что делай что хочешь, но чтобы от тебя ни одного движения, ни звука не было. И разберись уже наконец со своей ведьмой. Что вы с ней неподелили? Почему все скандалы, которые твой отец постоянно вынужден заминать, связаны с ней?

– Это тебя не касается, – фыркнул Севейнел. – Разберусь.

– Разберись, – зло улыбнулся незнакомец, – только не так, как Розварен с твоей мачехой. Хотя, может, это у вас семейное?

– Заткнись! – Куран сжал кулаки. – И не смей мне напоминать об этой стерве.

– Я-то могу заткнуться, – незнакомец наклонился почти вплотную к Курану, – но вынужден напомнить, что именно благодаря мачехе у твоего отца сейчас есть поддержка ведьм. А еще подумай о том, как легко эту поддержку потерять. Так что, щенок, сиди в своей академии тихо, как лоль, чтоб и звука от тебя не было. Понял?

– Понял, – отпрыск резко потерял весь свой лоск и осунулся, словно его моим мешком с пылью по голове треснули.

– А раз понял, выполняй. – Незнакомец развернулся и, уже уходя, бросил через плечо: – Со мной связи не ищи, сам приду.

Мужчина скрылся, а Куран с силой ударил по веткам куста рукой, отчего у меня все запрыгало перед глазами – и я опять провалилась в темноту.

Оказалось, что я даже не упала, а так и стояла с мешком на горе мусора. Что это было, непонятно. Быстро дособирав недостающую пыль, я поспешила назад. Надо поделиться с девчонками и разобраться, привиделось мне, или я действительно, каким-то невероятным образом, стала свидетельницей тайного разговора Севейнела.

Шагнув сквозь барьер, оказалась у куста, где оставила тарпула. Вот только моя варежка не висела на ветках, где я ее оставила, а валялась на земле. Наклонившись, подняла ее вместе со скрутившейся в ней животинкой и, выпрямляясь, невольно замерла. Именно с этого ракурса я видела Курана с его таинственным собеседником, я еще тогда подумала, странно, что я смотрю на них снизу вверх, словно на корточках сижу.

Посмотрела на варежку. Вспомнила, где она висела. Посмотрела на тарпула. Еще раз на то место, где висела варежка.

– Дорогой тарпульчик, – обратилась я к неотрывно следящей за мной ящерицей, – а ты ничего не хочешь мне сказать?

Ящерица моргнула, и мне на какую-то долю секунды показалось, что я вижу сама себя.

– Грах! – невольно сорвалось у меня с языка ругательство. – Этого просто не может быть.

Ящерица еще раз моргнула, а я, подхватив добычу, помчалась в сторону академии. Подписав мешок с пылью на специальной бирке, я закинула его в ведьмовскую лабораторию № 5 и поспешила в общежитие, но девчонок на месте не оказалось. Ни в нашей с Бриг комнате, ни в комнате Лии и Малиши. Скорее всего, они уже на ужине, а вот мне есть совсем не хотелось. После свалки меня подташнивало, и слегка кружилась голова. Поэтому я, быстро приняв душ и приведя себя в порядок, сунула тарпула в карман и направилась в библиотеку. Пока девчонки ужинают, успею разыскать интересующую меня информацию, а там уж и поговорим.

Библиотека академии, как и положено такому заведению, была огромна и пуста. Все нормальные существа сейчас были на ужине, и мое появление вызвало у библиотекаря лишь одно чувство – раздражение. Учитывая, что вчера я прямо перед его носом чуть ли не драку устроила, его можно было понять.

– Блок по магическим животным в конце зала слева от центрального прохода. Идите и сами ищите, что вам нужно. Мой рабочий день заканчивается через десять минут, – зло прошипел библиотекарь и демонстративно развернулся к выходу.

Благодаря специфике обучения, академическая библиотека работала круглосуточно, а вот библиотекарь – нет. В полшестого он покидал зал, и до утра его место занимали призраки. В их обязанности входила слежка за сохранностью имущества, поэтому призраки не помогали студентам, а всего лишь бдели за тем, чтобы из библиотеки ничего не выносилось. От порчи книги были защищены заклинаниями.

Фыркнув на библиотекаря, я поплелась вглубь зала. Самой найти нужную информацию будет значительно сложнее, но я не привыкла унывать.

Больше часа перелистывая страницы толстенных энциклопедий, я так и не смогла найти ничего интересного. Везде писалось примерно одно и тоже: «Тарпулы – магические существа, внешне выглядят как ящерица с крыльями и излишне подвижным хвостом. Способны на недолгие, до сотни метров, перелеты. Огнекровные. Всеядны. Яйцекладущие. Поддаются дрессировке, но хозяина выбирают исключительно сами…» А дальше шли описания видов тарпулов в зависимости от формы крыльев, головы и хвоста, а также рисунка на спине. Но они, все поголовно, были зелеными.

– Вот что ты за зверюшка такая, а? – обратилась я к своему тарпулу. – Ни в одной книге не говорится, что вы питаетесь магией и способны менять цвет.

А еще передавать хозяину свое зрение и слух. После того как перерыла кучу информации, но так ничего и не нашла, я уже даже не знала, стоит ли девчонкам рассказывать о свойствах моего неожиданного питомца. Не потому, что я им не доверяла, просто боялась испугать еще больше. Мне хватило их реакции на то, что нужно украсть сашмит из ректорского кабинета.

– Кх, – отвлекла меня крылатая ящерица. Она уставилась немигающими глазами на мое лицо и снова что-то с явным неудовольствием прокряхтела.

– Злюка, – сказала я, так и не придумав, что делать.

– Ур? – наклонил мордочку тарпул.

– Ты, говорю, злюка.

– Укх, – несогласно отпрянул тарпул.

– Угу, – настаивала я, поняв, что внутренне уже полностью согласна с новым именем тарпула. – Злюка – это теперь твое имя. Тем более что я так и не знаю, мальчик ты или девочка.

– Кф, – возмутился тарпул и демонстративно повернулся ко мне хвостом.

Вот теперь я точно уверена, что это самец. Они только и могут, что возмущенно пыхтеть. Гарантировано имя менять не буду.

– Ладно, – подхватила я Злюку под живот, собираясь отправить назад в карман. – Поздно уже. Пошли.

Вот только прежде чем уйти, мне необходимо было вернуть все книги на место, иначе призраки не выпустят. Побурчав для порядка, я начала запихивать тяжеленные фолианты на полки и совершенно случайно наткнулась на неприметный маленький, потрепанный томик детских сказок.

А это что тут делает?

Книга называлась «Легенды и сказки о магических животных».

Сказки я любила. С детства. И даже когда выросла, с удовольствием читала их соседским ребятишкам. Тем, что были достаточно храбрыми, чтобы пробраться во двор ведьмы. А уж попугать деревенскую малышню во время подобных чтений как любила…

Так что я не удержалась и вернулась за стол. Полистав нашла сказку об интересующем меня создании. Согласно этой байке, волшебный тарпул был глазами и ушами высшего демона, заблудившегося в нашем мире. Вместе они исколесили весь континент и пережили множество приключений. Как и положено, сказочный персонаж обладал кучей необычных свойств: мог неделями ничего не есть и не пить, умел становиться невидимым, подслушивать и подглядывать, был невероятно преданным и мог найти своего хозяина в любой точке мира.

Почитала я, почитала и уставилась на своего Злюку. Насчет есть и пить я была не уверена. Перед походом на свалку эта скотина целую котлету, припрятанную мною на обеде, сожрала. Становиться невидимым он не мог, зато маскировался идеально. Подслушивать и подглядывать, что есть, то есть. Знать бы еще, как научить его подслушивать именно тогда, когда мне это нужно. Найти хозяина в любой точке мира? Можно было, конечно, попробовать забыть Злюку в библиотеке и посмотреть, доберется ли он сам до комнаты, но как-то рисковать зверюшкой мне совсем не хотелось. Так что почти все сходится, за исключением того, что я не высший демон. Хоть кое кто и утверждает обратное.

Вернув книгу на полку, я решила не спешить покидать обитель знаний, ведь мне нужно было раздобыть информацию об еще одном магическом субъекте. А ночь – самое время для попытки проникнуть в преподавательскую зону.

Глава 4. Собрание неожиданностей

Академическая библиотека делилась на две части: студенческую и преподавательскую. Первая была доступна всем в любое время суток, вторая, естественно, нет. В преподавательской, закрытой, зоне мне уже доводилось бывать. Именно там я нашла способ обойти действие амулета прерывания, кражу которого мне только-только так подло пытался приписать невозможный отпрыск великого рога, то есть рода. Хотя последние ему бы точно не помешали. Может, стоит подумать в этом направлении и следующую пакость для Куранчика подстроить именно в отношении его невесты? Кстати, та еще стерва. Благо после нашествия тараканов в комнате, она ко мне больше не суется и претензии в отношении своего женишка не выставляет. А то ведь было дело.

Я остановилась у входа в закрытую зону и прислушалась. Несмотря на время ужина, в библиотеке я была не одна. Тишина, которую старательно стремился поддерживать библиотекарь, и которой даже в его отсутствие по привычке придерживались старательные студенты, имела свои плюсы и минусы. Если хорошо прислушаться, можно было уловить шелест страниц из читального зала, горестные вздохи и бормотание будущего магического специалиста, не сумевшего найти нужную книгу, а заодно проклятия нерадивого лодыря, пытающегося вынести из библиотеки парочку фолиантов…

И это хорошо. Потому как проход в закрытую зону заперт не на засов, и просто так туда не попасть.

Зайдя в самый дальний угол библиотеки, я оглянулась. Удостоверилась, что призраков, охраняющих книги, поблизости нет, и быстро полезла по стеллажу наверх.

Эту тайну я узнала от одного из выпускников-зельеваров нашей академии. Правда, заплатить мне за это пришлось довольно кругленькую сумму, плюс три дня без перерыва мешать зелье для его дипломной работы. Столько безсонина я в жизни больше не пила, а ведь почти каждый студент на сессии чуть ли не купается в нем. Но в любом случае дело того стоило, и качество моей жизни после раскрытия секрета проникновения в запретную зону библиотеки значительно повысилось. Правда, сама тайна оказалась до обидного прозаичной. Магический барьер, разделяющий библиотеку, просто-напросто не доходил до самого потолка.

Вот уж когда я ощутила великую радость от того, что была обычной деревенской ведьмой и не гнушалась воровства фруктов в соседских садах. Можно было, конечно, и на маминой метле деревья облететь и магией птиц приманить, чтобы все, что я пожелаю, собрали и принесли, но залезть самой, как обычная деревенская девчонка, казалось намного интереснее.

Забравшись на самый верх стеллажа, я еще раз осмотрелась в поисках призраков и, убедившись, что бдительных книжных стражей поблизости нет, оттолкнулась от края стеллажа, чтобы перепрыгнуть через проход.

– Поставил? – раздалось прямо подо мной, и я от неожиданности забыла, что надо прыгать, но тело-то движение уже начало.

– Ык, – практически беззвучно выдала я, понимая, что без метлы летунья из меня весьма быстрая, но исключительно в одном направлении.

– Да, – отозвался еще один голос, – как ты и говорил, в это время все на ужине, так что в комнате никого не было. Все прошло просто идеально.

– Ыгы, – еще раз выдала я, старательно цепляясь пальцами за край противоположного стеллажа. Ноги-то у меня остались на том, что стоял на общедоступной части, а пальцами я каким-то ведьминским чудом сумела ухватиться за полку на запретной территории. И теперь мне мало того, что нужно было как-то удержаться между двух стеллажей, так еще и не сползти при этом вниз, зацепив сияющий прямо перед носом магический барьер. А пальцы-то соскальзывали.

– Точно не заметят? Они хоть и третьекурсницы, но уж больно сообразительные, особенно та, что весь этот бедлам с любовным зельем устроила.

Стоп! Кто сказал «любовное зелье»?

Я постаралась скосить глаза, чтобы рассмотреть говоривших, но мерцающий серебристым цветом барьер не давал этого сделать. Еще и Злюка, как назло, зашевелился, видимо, решив узнать, будет ли он задействован в процессе стремительного спуска на две невезучие головы или ему повезет оказаться сверху.

– Куда поставил? – продолжил великий оценщик ума третьекурсников.

– На статуэтку повесил, – весело хмыкнул голос. – У них там такая смешная свинья на длинных ногах стоит.

Лошадь это! Лошадь! Вот же ж, сразу видно, маги. Ничего в искусстве не понимают. Бриг эту свинью, то есть лошадь, три дня лепила. Даже меня позировать заставляла. А то что хвост такой, так на что глины хватило, то и получилось.

Стоп!

А что это он на нашу лошадь повесил? И как он вообще попал в нашу комнату?

В том, что эти двое говорили о нашей с Бриг статуэтке, я уже не сомневалась, Слишком уж точное описание дал ей говоривший, да и носительниц сочетания «бедлам» «любовное зелье» и «третьекурсница» в нашей академии не так уж и много. Вот только кому и зачем мы понадобились?

Я старательно прислушивалась, но этот демонский магический барьер упрямо отвлекал меня настойчивым приближением к носу, а ведь стоит его зацепить – и меня тут же смотает охранным заклинанием, и буду я до утра висеть верх ногами под самым потолком. Не раз самой приходилось наблюдать подобное зрелище. Но самое страшное, что наказанием за попытку проникновения в закрытую зону библиотеки является не что иное, как отчисление.

Пока я усиленно пыхтела, пытаясь остановить неумолимое приближение к барьеру, говорившие решили сменить место дислокации и направились в сторону выхода из библиотеки. В момент, когда они скрылись за поворотом прохода, я успела повернуть голову, чтобы в отблесках приглушенных светляков увидеть белую и каштановую головы. Что ж, вполне ожидаемо. Этим двум, учитывая сделанное мне предложение, я действительно нужна. И чтобы они ни навесили на нашу лошадь, я должна от этого как можно скорее избавиться.

Рука в очередной раз соскользнула, и я снова чуть не ткнулась носом в барьер. Нет, так дело не пойдет, нужно срочно как-то отсюда выбираться.

Еле слышный писк и шуршание привлекли мое внимание. Крысы. Отлично, то, что нужно. Сосредоточившись и прислушавшись более внимательно, я различила едва уловимый топот маленьких ножек. Крысы – вечная боль нашего библиотекаря. Эти товарищи умудрялись портить даже защищенные магией книги. Как им это удавалось, до сих пор никто не смог понять. Ректор даже награду объявил тому, кто придумает надежный способ охраны книг от маленьких, но невероятно острых зубов. У меня были кое-какие идеи, и мы с Бриг тоже подумывали поработать в этом направлении, но для этого нам требовалась крыса в качестве экспериментального образца, а моя подруга была категорически против их наличия в комнате. Так что я пока просто ждала подходящего случая, чтобы подловить соседку на чем-нибудь, и в уплату долга потребовать внедрение  эксперимента в жизнь.

Крысы снова зашуршали – и я на грани слышимости позвала их к себе.

Магия ведьм имеет много отличий от традиционной. Чаще всего мы от этого страдаем, потому как не можем с легкостью делать то же, что и классические маги. Например, полог тишины или невидимости. Но в некоторых случаях наша магия просто незаменима. В библиотеке стоит очень чувствительная сигнализация. Стоит кому-либо применить магию – и вуаля, на умника ставится магическая метка и наказания не избежать. Вот только эта самая сигнализация совершенно не чувствительна к ведьмовскому призыву животных.

– Крысы-крысоньки, хвостатики мои миленькие, помогите ведьме на стеллаж подняться, – попросила я мелких любителей библиотечных книг.

То, что меня услышали, было несомненно, но крысы мало того что чрезвычайно умные животные, они еще, как и ведьмы, вредные и привередливые.

– Хорошо, – сдалась я, – говорите, что хотите.

Крысы заметно оживились, забегали и через пару минут на стеллаж, с которым я всеми силами старалась сродниться, вылез огромный бурый самец. Оскалив на меня желтые зубы, он резко запищал.

Вот же противные создания.

– Ладно, ладно, – быстро закивала я, видя, каким кровожадным взглядом предводитель крыс уставился на мои пальцы. Давать положительный ответ мне совершенно не хотелось, деньги-то сулились немалые. – Я обещаю не участвовать в ректорской программе по борьбе с вашим родом. Только вытащите меня отсюда.

И откуда узнали? Мы же всего лишь пару раз с Бриг разговаривали на эту тему.

– Только это, – окликнула я до невозможности довольного крысиного предводителя, – вы что-нибудь принесите, чтобы я могла ухватиться и подтянуться. А то держаться за ваши голые хвосты мне совершенно не хочется.

Предводитель кивнул и быстро скрылся из моего ограниченного поля зрения. Остальные крысы, видимо, последовали за ним, потому что шум над моей головой подозрительно стих. Впрочем, отсутствовали крысы недолго. Через некоторое время топот множества маленьких лап возобновился, и мне прямо на голову что-то скинули.

Очень надеюсь, что это веревка.

Осторожно перенеся вес на одну руку, я попыталась другой рукой дотянуться до веревки. На удивление, та оказалась довольно толстой и приятной на ощупь. Отлично, все лучше, чем пытаться выбраться по сцепившимся друг с другом крысам.

Подергав веревку с целью проверки надежности ее закрепления, грызуны, видимо, привязали ее к потолочной балке, я ухватилась за веревку, одновременно резко подтягиваясь, чтобы не зацепить барьер. Продолжая упираться ногами в стеллаж и попеременно перехватывая руками веревку, я начала подниматься вверх, выравнивая тело. Вот только когда конец веревки достиг уровня моего лица, я встретилась взглядом с парой очень злых желтых глаз с вертикальными зрачками.

– Русалочья чешуя, – прошептала я, понимая, за какую веревку сейчас держусь.

Как нормальная ведьма, змей я не боялась. Но учитывая то, что ее сначала насильно вытащили из норы, затем хвостом обвязали вокруг потолочной балки, да еще именно я проверяла крепость узла…

Змея зашипела и попыталась укусить меня за нос. Я инстинктивно отбросила ее от себя, с запозданием понимая, что: во-первых, мне не за что больше держаться, а во-вторых, змея-то по-прежнему привязана хвостом к балке и, отлетев вперед, как маятник, начала возвращаться назад.

Выбор у меня был невелик. Со змееобразной веревкой-помощью от крыс я решила все же не связываться и со спокойной душой, но не очень спокойным телом поддалась действию закона: «отсутствие метлы влияет на направление, а не на скорость полета».

Приземлилась я весьма удачно, но громко.

– Зомби лысых тебе в глотку! – заорало нечто, послужившее мне амортизирующей подушкой.

На грохот ведьминского приземления тут же слетелись все призраки библиотеки, а я порадовалась, что, скатываясь с некроманта – кто бы еще поминал зомби при любой возможности? – оказалась между стеллажей с книгами, а не врезалась в магический барьер. Поди потом докажи, что ты не пыталась его преодолеть.

– Ты откуда здесь взялся? – спросила я, потирая ушибленный локоть. Вторую ушибленную часть своего тела обозначить постеснялась.

– А ты откуда? – уставился на меня парень. Даже в слабом мерцании светляков было видно, что его волосы необычайно белого цвета.

– А-а, – потянула я, пытаясь судорожно придумать, что бы такое соврать, – а некогда мне!

Вскочив на ноги, я опрометью бросилась на выход. Некромант еще что-то кричал мне вслед, но его вопли лишь придавали мне ускорения. Пусть сам разбирается с призраками. А у нас, ведьм, есть прекрасное правило: кто не сбежал, тот и виноват.

Влетев в комнату и не обнаружив там Бриг, видимо, подруги после ужина отправилась собирать пыль, я сразу же бросилась к нашей любимой статуэтке. Но, как ни вертела ее, ничего обнаружить не смогла. Никакого магического воздействия, ни единого магического следа или возмущения, ничегошеньки. Что я только с ней ни делала, как только ни сканировала, все было без толку, я ничего не чувствовала. Но ведь и ошибиться не могла. В библиотеке точно были лже-дознаватели, и говорили они обо мне. А учитывая то, что мне удалось подслушать из разговора отпрыска с непонятным посетителем, вывод напрашивался только один: от статуэтки нужно срочно избавляться. Причем желательно сделать это так, чтобы маги ничего не поняли и не прибежали ставить новую прослушку.

Не придумав ничего лучшего, я достала из шкафа свою старую, но очень пушистую кофту и, обмотав ею лошадь, направилась в сторону общежития орков.

Пробраться на территорию не составляло труда. Ворота, хоть и выглядели грозно в своей мрачности, никем не охранялись и даже не закрывались. Да и не нужно это было, потому как главным сдерживающим фактором для других студентов были предубеждения и репутация орков. Ни одна из рас не могла ужиться с орками. Я не была бы исключением, если бы не Малишка и ее странная, невероятно крепкая дружба с орчанкой Ташраашей, учащейся здесь же, на третьем курсе.

К Рышварашу меня пропустили без проблем и лишних вопросов. Еще бы, зелье красоты весьма популярное, а именно у нас с Бриг оно наивысшего качества.

– Чего надо? – сердито громыхнул Рышвараш, завидев меня на пороге своего блока.

В отличие от остальных преподавателей, орки проживали в одном общежитии со студентами. Единственное, их места проживания, как и у высокородных учащихся, представляли собой полноценные блоки и находились на последнем этаже здания.

– Разговор есть, – не менее «приветливо» буркнула я.

Орк посторонился, и я мигом заскочила в открывшийся проход. Очень хотелось надеяться, что кофта, в которую я замотала статуэтку, достаточно приглушает звуки, и подслушивающие не смогут разобрать наш разговор.

– Только можно сначала… – старательно замялась я, кося глазами на дверь туалета.

– Что? – не понял меня орк.

– Ну, можно мне туда? – махнула я головой.

Рышвараш уставился на меня, глупо хлопая своими малюсенькими глазками, а я в который раз мысленно треснула себя по лбу, вспоминая, за что не любят орков. Затем, махнув на куратора орков рукой, просто направилась к двери туалета.

Ох, как бы мне за такое самоуправство не потерять одного из самых платежеспособных клиентов.

Необходимость в алкоголе во время еды не единственная особенность пищеварения орков. Гораздо более «особенными» являются последствия этого самого пищеварения. Любой оркский туалет не на пустом месте оснащен дополнительной магической звукоизоляцией. А Ташрааша рассказывала, что в старину именно звуки активной работы кишечника служили главным сдерживающим фактором от вторжения в оркские степи чужаков. Ну и хищников удобно было отпугивать. Вот и я сейчас очень сильно надеялась, что мне удастся отпугнуть от своей особы некоторых очень шустрых белобрысо-каштановых хищников.

Поставив клубок из кофты и лошади на пол, я осмотрелась. Статуэтку необходимо было пристроить так, чтобы казалось, будто она здесь всегда стояла. Благо орки редко обращали внимание на всякие мелочи в духе предметов интерьера, и Рышвараш не был исключением.

Санузел куратора третьего курса орков существенно отличался как от нашего с Бриг, так и от санузла отпрыска. От нашего – размером, от отпрыскового – чистотой. Нет, не подумайте, что мы грязнули и не убираем у себя, просто у нас плитка настолько древняя, что ее, видимо, еще до постройки академии на мусорную кучу, как старье, выбросили, а экономные строители нашли и не придумали ничего лучше, чем выложить ею пол и стены нашего крошечного санузла. За ванну вообще молчу. Мы с Бриг даже как-то поспорили, что это не ванна, а купель златокудрых мылиц, просто настолько древняя, что ее не смогли занести в исторические каталоги. Что же касается чистоты санузла кураторов орка, то что вообще можно взять с «хозяина степей»? Никуда не вляпалась – уже хорошо.

Может, предложить Рышварашу договориться с домовыми, чтобы они уборку сделали? Преподавателям вроде бы домовые такую услугу предоставляют. Впрочем, это не мои проблемы, если только они не грозят пополнить мой кошелек.

Отбросив размышления о новом способе заработка на нерадивом орке, я бросилась к полкам, заставленным разнообразными баночками-скляночками.

Так. Это мое, это тоже мое и это мое. А это что? Зелье депиляции? Зачем оно лысому орку? И почему не мое? Конкуренты? Кто посмел?

– Ринда! – сокрушительный удар в дверь оторвал меня от коварных планов по уничтожению конкурентов и я, быстро размотав статуэтку, засунула ее между банкой с порошком от степных блох и коробкой с руазанскими ракушками. Зачем орку в ванной комнате держать целую коробку ракушек, перламутр которых используют для инкрустации мебели – загадка. Но разгадать мне ее сейчас, судя по грозному сопению за дверью, не судьба. Главное, что коробка с ракушками достаточно большая, чтобы прикрыть собой мой сюрприз.

– Зачем пришла? – с подозрением глядя мне за спину, спросил Рышвараш, когда я наконец открыла.

– Так я это, – плотно прикрывая за собой дверь туалетной комнаты, промямлила я, – спросить хотела, может, надо чего?

Как я и ожидала, Рышвараш выставил меня вон достаточно быстро. Если ему что-то было нужно, он всегда сам первым давал об этом знать. Все же его заказы часто балансировали на грани закона, и каким бы орком он ни был, дураком его тоже не назвать. Но мне в данный момент другого и не нужно было.

Покинув общежитие орков, я снова рванула в библиотеку. Чем глубже ночь, тем проще мне будет добраться до запретной зоны.

Согласно найденной в закрытой половине библиотеки информации получалось, что сашмит не совсем растение. Это скорее магическое полуразумное существо на растительной основе. Безжалостное, хладнокровное, абсолютно послушное привязавшему. Сашмит мог быстро передвигаться, покидать на несколько часов место своего произрастания, в данном случае горшок с землей, стоящий в дальнем углу ректорского кабинета. Кроме того, злостный охранник мог легко отращивать дополнительные побеги которые скручивали жертву, словно плети, и впрыскивали парализующий яд через крошечные, но невероятно колючие шипы. Листья сашмита в охранных действиях, как правило, не участвовали, зато из них можно было приготовить просто невероятные зелья, прочитав назначения некоторых из них, я поняла – хочу. Во чтобы то ни стало я должна добыть эти листья и один обязательно оставить себе. Проблемой было то, что сашмит свои листья невероятно лелеял и берег, расставался с ними крайне неохотно, даже если этого требовал хозяин.

Мысли об этом напрочь выбили из моей головы все остальное. В комнату я вернулась уже под утро. Поспать удалось всего пару часов, потому проснулась я хмурая и злая. Бриг, как и остальные подруги, на меня дулась, считая, что я не права и должна отступиться от безумной, по их мнению, затеи. Я же, наоборот, после того как прочитала о свойствах листьев сашмита, поняла, что это, возможно, мой единственный шанс. И на все у меня четыре дня, один из которых уже прошел.

На парах я была невнимательна, за что получила три замечания, хорошо хоть, отработку не влупили. Куратор на своих занятиях меня и мой отсутствующий взгляд демонстративно не замечала, за что я была ей безумно благодарна. Курана тоже не видела, даже в столовой мы с ним умудрились разминуться, что также не могло не радовать.

А вот вечером я, проигнорировав злобное сопение Бриг и вооружившись отмычками с зельем невидимости, направилась к ректорскому кабинету. Большой надежды на успех у меня не было, но и ничего не делать я не могла.

На этаже, где располагался кабинет ректора, было тихо и темно. Учитывая позднее время и отсутствие рядом учебных лабораторий, это было ожидаемо. Единственным источником света был большой желтый магический светляк, который располагался на лестнице метрах в тридцати дальше по коридору. Но я все равно не стала рисковать и, предварительно облившись зельем невидимости, постаралась двигаться как можно тише, направляясь к кабинету ректора.

Вот и она, заветная дверь. Преодолев ее, мне придется пройти приемную, затем открыть следующую, за которой как раз и несет охрану нужное мне растение. Срывать листья сегодня я не планировала, слишком опасно, сначала нужно просто осмотреться, оценить противника. Ведь днем сашмит сидит в своем горшке и практически не двигается, его главная задача – охранять кабинет именно ночью.

Остановившись рядом с дверью, я аккуратно нащупала отмычки. Из-за действия зелья невидимости сама я их тоже различить не могла, приходилось действовать исключительно наощупь. Впрочем, не привыкать. Отмычки принадлежали Бриг, а ей они достались от душки-Орупа, который проиграл их ей в карты. Этот оборотень был профессиональным вором, но имел дурость забраться в комнату постоялого двора, в котором остановилась наша Бригитта, направляясь домой на летние каникулы. Оруп оказался парнем довольно сообразительным и быстро понял, что вредить ведьме не стоит, а еще Бриг утверждала, что он был невероятным красавчиком. В результате нескольких ночных партий в карты, Оруп расстался со своими отмычками и некоторыми профессиональными секретами, а Бриг с двумя парами нижнего белья. Эти отмычки выручали нас не раз, и мы все четверо научились владеть ими практически виртуозно, поэтому я не сомневалась, что дверь поддастся мне без проблем. Тем большим для меня сюрпризом стала неожиданная преграда, на которую я налетела, когда попыталась до этой двери добраться. Преграда дрогнула, толкнула меня, а затем грязно выругалась.

– Какого лешего в пересушенном болоте? – невольно вырвалось у меня в ответ.

– Ведьма? – послышался изумленный голос, который, видимо, от узнавания меня тут же приобрел гневные нотки. – Какого граха ты тут взялась?

– Отпрыск, – ошарашено прошептала я в темноту.

– Кто?! – еще больше возмутился отпрыск великого рода, так и не показав себя.

– Да не ори ты, – шикнула я на него, – не хватало только стражей привлечь. Что ты тут делаешь?

То, что Куран, пусть и под пологом невидимости, оказался в одном месте со мной, удивило, насторожило и, совершенно точно, не устроило меня.

– Не твое дело, – огрызнулся Севейнел. – А вот ты что здесь забыла, ведьма?

– Как что, – фыркнула я, – тебя.

– Вали отсюда, пока цела, – рыкнул в свою очередь Куран.

– Ой, напугал, – не осталась в долгу я, – сам вали. Я первая сюда пришла.

– Это еще почему первая? – возмутился будущий боевой маг.

– Потому что! – выдала я просто идеальную по своей остроумности фразу, но на большее меня не хватило, день и без того был тяжелым.

Куран в ответ лишь хмыкнул и, судя по звукам, снова полез к замочной скважине. Лишь в последний момент, заметив синий всполох, я успела толкнуть его, сбив заклинание в стену.

– С ума сошел? – рассерженной кошкой зашипела я на него. – Всю академию на ноги поднять хочешь? Как тебе только в голову пришло отпирающие заклинания использовать? Смотри и учись, малек.