Читать онлайн Вторая кожа бесплатно
Пролог
Библиотека завораживала.
Михаил был её главным хранителем уже больше двух сотен лет, и всё равно каждый раз, переступая порог, чувствовал волнение и трепет.
Десятки тысяч Книг – написанных кем-то из Хранителей, найденных, выкупленных или украденных – стояли на бесконечных полках множества высоченных шкафов. Каждая из Книг была уникальна. В одних можно было найти указания по пробуждению Сил, в других – отточенные за долгие годы формулировки заклятий и молитв, а третьи были ценны из-за помещенных внутрь артефактов.
Вместе все эти Книги давали Хранителям такую мощь, что их первенство в весьма условной, ранее постоянно подвергаемой пересмотрам и ревизиям иерархии, уже давно не пытались оспаривать даже Отцы.
Михаил, стараясь ступать как можно тише, прошел по широкому проходу между шкафами к окну. Сел в стоящее там одинокое кресло, протянул руку к низкому столику красного дерева и поднял с него бутылку с изумрудной жидкостью. Посмотрел через неё на городские огни – фары проезжавших мимо машин, свет фонарей, случайные вспышки чьих-то эмоций – и наполнил свой бокал.
Осень.
Ночь.
Одиночество.
Библиотека.
Абсент.
Идеально!
Михаил сделал первый глоток, чуть прикрыл глаза и отдал мысленный приказ своей любимой Книге. Он знал наизусть каждую страницу и сейчас хотел просто подержать её руках.
Ничего не произошло.
Михаил удивлённо обернулся на тёмные и молчаливые ряды шкафов. Нахмурился. Снова мысленно потянулся к Книге – и понял, что не слышит ответа.
Сердце ускорило свой бег.
Он встал, быстрым шагом подошел к тому шкафу, где должна была стоять Книга.
Но на её месте, между золотыми и серебряными корешками других Книг, зияла пустота.
– Константин! – собственный крик отдался жесткой болью в висках. – Ко мне! Сейчас!
Глава 1
Лиза прижала ладонь к горящей щеке и с ненавистью, которую уже и не пыталась скрывать, уставилась на Геннадия, своего опекуна. Его лицо, искаженное таким отвращением, как будто он смотрел на какое-то мерзкое насекомое, вызывало страх.
– За что?! – спросила Лиза сквозь стиснутые зубы.
– Утром не покормила кур, – равнодушно ответил опекун, развернулся и пошёл прочь.
Лиза ошарашенно смотрела ему вслед.
А ведь ещё полгода назад она искренне считала, что ей повезло. Ещё бы, так быстро забрали в семью, ну не чудо ли! И даже то, что предстояло уехать почти за сто километров от родного города, тогда её не смутило. Главным было выбратся из того ада, которым ей, домашней девочке, казался интернат. Но за прошедшие шесть месяцев и сам Геннадий, и его жена Галина (очень, очень приличные люди и заботливые приёмные родители, жаль, что только на публике) успели сделать столько всего, что Лиза уже была на грани – на грани того, чтобы повторить поступок родной матери. Она позволила себе на секунду всерьез об этом задуматься, но тут же с яростью отбросила эти мысли в сторону.
– Не дождешься, боров, – пообещала Лиза удаляющейся спине Геннадия.
Но продолжать так жить она на самом деле не собиралась.
Бежать, давно пора отсюда бежать! Стащить немного денег, вернуться в Королёв или поехать прямо в Москву, устроиться на работу в какой-нибудь ресторан быстрого питания или бар – она уже подрабатывала так на каникулах и знала, что справится – и начать жить самостоятельно. Ей уже шестнадцать, так что как-нибудь прорвется! А школа… Ну, не так уж и страшно, что она не доучится. Как-нибудь обойдется и без образования…
Лиза подобрала с земли школьный рюкзак, который уронила в тот момент, как широкая, шершавая, натруженная ладонь Геннадия столкнулась с её щекой. Рюкзак был грязным – неудивительно, сентябрь, дожди шли целую неделю, превращая любой свободный клочок почвы в непроходимое месиво. Лиза попыталась его отряхнуть, но быстро оставила это бессмысленное занятие. Всё равно рюкзак ей больше не пригодится.
Она дождалась, пока опекун скроется в одной из хозпостроек, где сидели его любимые куры, и проскользнула внутрь дома. На пороге её встретил испуганный Владик, и Лизе стало стыдно за то, что она собирается его бросить.
Они не были родными по крови, но за полгода она успела к нему привязаться. Владик был самым младшим из них троих, попавших под опеку к этим странным людям. Одиннадцать лет – лучший возраст, чтобы гулять с друзьями, заниматься в какой-нибудь секции и играть в компьютерные игры. У Лизы в его возрасте это всё было. У Владика же были только учёба, домашние дела и бесконечная работа на огромной ферме Кравцовых.
– Сильно болит? – шёпотом спросил Владик и неожиданно крепко обнял Лизу.
Она зажмурилась.
Потом открыла глаза и погладила Владика по тёмным вьющимся волосам.
– Нет, малыш, – тихо ответила она. – Всё в порядке.
– Я приготовил борщ. Хочешь?
Лиза вздохнула.
– Конечно, – сказала она. – Ты очень вкусно готовишь.
Нет, – подумала вдруг она. – Я не могу его бросить. Не могу.
Сейчас они вместе пообедают, потом выучат уроки, затем отправятся на скотный двор или займутся чем-то ещё, нужным и важным в большом хозяйстве, чуть позже из колледжа придёт Стас, и рано или поздно этот ужасный день закончится – и всё наладится.
* * *
– … но страшно не это, а то, что я бросила Владика… Бросила! – безнадёжно договорила Лиза, уронила голову на руки и зарыдала.
– Ясно, – спокойно ответила сидящая напротив фигуристая блондинка, одетая по случаю Хэллоуина в особый, ведьмовской наряд.
Впрочем, если не знать про тему сегодняшней вечеринки, то этого можно было и не заметить. Все рабочие костюмы Энджи (как обращались к ней клиенты) или Лики (так называли её подружки) мало отличались друг от друга. Были красные, чёрные, иногда золотые. Обязательно ультра-короткие и легко снимающиеся – важные качества для нарядов стриптизёрши, не брезгующей приватом.
Две недели, что Лиза проработала официаткой, она обходила Энджи стороной.
Слишком яркая, слишком самоуверенная, слишком довольная собой и своей отвратительной работой – она не казалась Лизе подходящим человеком для общения. Да и разница в возрасте давала от себе знать. Энджи на вид было около двадцати пяти, и общих тем с ней просто не было.
Но этот вечер всё изменил.
Перед работой – прямо посреди бела дня, на улице, на виду у равнодушных прохожих – Лизу прижали к стене два крепких бритоголовых парня в неприметных черных кожанках. Они сообщили, что Лиза вовремя не погасила взятый в «Квик-Мани» долг, что она поставлена на счётчик, и что если до конца года денег не будет, то её пустят на органы.
Долги надо отдавать, Лиза с этим не спорила, и по мере возможностей она старалась платить. Каждое утро после завершения смены шла в ближайшее отделение этой чёртовой конторы и вносила в кассу всю полученную за ночь сумму чаевых.
Только вот этого было недостаточно, долг только рос.
Зачем я только взяла эти деньги! – с отчаянием думала Лиза, когда грубые и быстрые мужские руки обшаривали её тело в надежде найти спрятанную банковскую карту или наличные.
Не найдя ничего, парни удалились, а Лиза на ватных ногах добралась до стриптиз-клуба и только там, рухнув за первый попавшийся столик, позволила себе разрыдаться. Заведение было почти пустым, только Энджи – она, казалось, вообще никогда не уходила из клуба – оказалась рядом. И Лиза, давясь слезами, начала говорить.
Сначала о том, как покончила с собой мать.
Потом о том, как её взяли под опеку Кравцовы.
Про Стаса и Владика, про бесконечных кур, свиней и побои.
Потом про тот вечер, когда пьяный опекун завалился в комнату Лизы, попытался опрокинуть её на кровать, и она поняла – бежать всё-таки придётся.
И о том, как бросила Владика…
Была суббота, она выдумала, что в школе проводится генеральная уборка, побросала в рюкзак случайные вещи, поцеловала Владика и ушла навсегда. Оставила его одного с этими уродами – Стас слишком мало бывал дома и не мог его защитить. Бросила. Предала.
А потом она приехала в Королёв, взяла этот дурацкий долг – надо же было снять хоть какое-то жилье на первое время, пока не устроилась на работу – и вот теперь она в ещё большей заднице, чем была месяц назад.
– Не реви, – успокаивающе сказала Энджи. – Всё будет хорошо.
Лиза расплакалась ещё сильнее.
– Ох, мне бы твои проблемы, – пробормотала Энджи и закинула свои идеальные ноги на стол. – Мне бы твои проблемы…
Её голос вдруг зазвучал по-другому.
Задумчиво.
Заинтересованно.
Лиза подняла голову, бросила на свою собеседницу непонимающий взгляд, и тут же согнулась в жесточайшем приступе кашля.
– Болеешь? – ласково спросила Энджи. – Подожди, сейчас принесу что-нибудь от простуды. Пять секунд.
Она грациозно поднялась со своего стула, потянулась всем телом – как кошка, только пробудившаяся от глубокого сна – и, покачивая аппетитными бёдрами, отправилась в сторону неприметной двери, расположенной за барной стойкой. Лиза знала, что там расположена мини-кухня для сотрудников, а в ней – целый шкафчик с лекарствами и стимуляторами.
Вернулась Энджи очень быстро и принесла с собой стакан воды и растворимый в воде порошок. Лиза высыпала его в воду и сделала первый глоток.
Не растворившиеся крупинки лекарства больно царапали горло, Лиза поморщилась и отставила стакан в сторону.
– Ступила, – признала Энджи. – Надо было набрать тёплой воды.
– Нет, нет, всё хорошо, спасибо! – Лиза шмыгнула носом. – Ты не должна…
Энджи коротко улыбнулась – на секунду мелькнули ослепительно-белые зубы – и снова стала серьёзной.
– Знаешь что, Лиза, – негромко сказала она, обхватывая стакан с лекарством ладонями, – я могу тебе помочь.
– Помочь?
– Ну, с этими твоими кредиторами… Могу сделать так, что они тебя больше не побеспокоят. Хочешь? – Энджи подтолкнула стакан чуть ближе к Лизе.
– Да, но… – стакан оказался на удивление тёплым. Лиза отпила немного жидкости – та тоже была приятной температуры. – Но как… Как ты это сделаешь?
Энджи снова улыбнулась, широко и немного агрессивно.
– Это уже мои проблемы, девочка. Точнее, – она хрипловато рассмеялась, – их. О да. Проблемы буду у них.
– Спасибо, но…
– Но в этом мире за всё надо платить, – добавила Энджи. – Поэтому в обмен я попрошу тебя о паре услуг.
– Каких… услуг? – с опаской спросила Лиза.
– Расскажу чуть позже, – бархатным голосом ответила Энджи. – А сейчас… Ты всё ещё дрожишь от страха, да? Давай выпьем по бокальчику вина, чтобы это исправить…
* * *
Михаил мрачно рассматривал своего помощника, не решающегося начать говорить, и с растущим раздражением думал о том, с какого всё-таки чёрта Константин оказался у Хранителей. Высокий, белокурый, голубоглазый парень, умеющий с первого взгляда вызывать доверие и симпатию у незнакомцев. Даже Ведьмы, знающие кто он и где работает, смягчались в его пристутствии. Ему бы гораздо больше подошла служба у Отцов. Даже некоторая наивность, свойственная парню, не стала бы помехой. Годы и опыт очень хорошо лечат этот недостаток…
Но Константин выбрал путь Хранителя, и именно в его дежурство пропала Книга.
– Слушаю тебя, – стараясь не выдавать бушующую внутри ярость, сказал Михаил. Он специально назначил встречу в библиотеке, чтобы лучше себя контролировать – в трудные моменты Книги давали поддержку и успокаивали.
Константин нервно сглотнул и переступил с ноги на ногу.
От столь явной демонстрации неуверенности, недостойной представителя любой из высших каст, Михаил разозлился ещё сильнее и отвернулся к окну библиотеки.
За окном лил дождь.
Последний день октября, так и должно быть, но сегодня это особенно раздражало.
– Кажется, я смог её услышать, Михаил Романович, – нервно сказал его спине Константин. – Она всё ещё здесь, в Королёве.
Михаил резко развернулся.
– А Книга? – жадно спросил он. – Книга ещё у неё?
– Я не знаю, – сокрушенно ответил Константин.
– Как это «не знаю»? – Михаил вгляделся в его лицо. – Ты смог засечь мелкую ведьмочку, если бы Книга была с ней, ты бы обязательно почувствовал…
И вдруг до него дошло:
– Или у тебя с ней особая связь?
Константин опустил глаза.
– С чего бы это? – ехидно продолжил свой допрос Михаил. – Я знаю всего два варианта. Либо ты её кровный родственник… Либо…
Парень уставился куда-то в сторону.
– Она затащила тебя в постель? Без шуток? – несмотря на всю серьезность ситуации, Михаилу вдруг стало смешно.
И в самом деле, как же он раньше не догадался, каким образом Ангелина смогла завладеть комплектом ключей от библиотеки? Это же был простейший вариант – соблазнить одного из молодых Хранителей, а потом, в удобный момент, обшарить карманы его одежды. Будь Михаил женщиной, поступил бы так же. Почему, почему он не предусмотрел подобного?
Неужто старею? – пронеслась в голове неприятная мысль. – Или просто привык к Игре с мужчинами?
– Простите, Михаил Романович, больше этого не повторится, – убитым голосом пообещал Константин.
– Я тоже думаю, что не повторится, – ворчливо ответил Михаил. – Некогда тебе будет повторять. Не вернешь Книгу – отдам тебя на суд Отцам. А шансов её вернуть не так уж и много.
– Что? – потрясенно переспросил парень.
– Что слышал, – Михаил поморщился. – Твоя вина, Константин, полностью твоя, от и до! Так что иди и без ведьмы и Книги назад не возвращайся!
Парень испуганно замер и, кажется, не совсем понимал, что нужно делать.
– Ты ещё здесь? – насмешливо спросил Михаил. – Ты уже должен быть у ведьмы и надевать на неё поводок. Или решил сразу отправиться к Отцам?
– Я… нет… простите! – Константин отступил на пару шагов. – Я всё сделаю. Простите!
– Ну вот и славно, – Михаил опустился в своё кресло и потянулся к бутылке. – Иди. А мне надо подумать.
Глава 2
Лиза проснулась.
Она долго лежала, глядя в потолок, который совершенно точно не был потолком её съемной квартирки, и думала о том, откуда идёт это странное зеленоватое свечение, похожее на всполохи северного сияния.
Или же на самом деле его и не было, а что-то случилось со зрением?
Лиза заставила себя сесть.
Голова отозвалась взрывом боли и перед глазами поплыли разноцветные круги. Не только зелёные, нет, но это окончательно решило вопрос с происхождением северного сияния на потолке.
Пересохшее горло саднило, и Лиза огляделась вокруг, пытаясь понять, где тут можно раздобыть воды. Утолить жажду сейчас казалось самым важным. Сначала это, а уже потом надо будет разобраться, где же она проснулась. Впрочем, кровать была мягкой, широкой и комфортной, постельное бельё казалось безумно дорогим, и вся обстановка стильно обставленной спальни говорила о том, что у хозяев этого дома всё в хорошо не только с деньгами, но и со вкусом.
На прикроватной тумбочке обнаружился стакан воды, прикрытый сверху продолговатым конвертом. На конверте чьим-то изящным почерком было выведено лаконичное «Лизе от Лики».
Лиза смахнула конверт в сторону и жадно начала пить.
Прохладная вода немного прояснила сознание, и в памяти начали всплывать отдельные фрагменты вчерашнего вечера.
То, как Энджи снова и снова наполняла бокалы.
Как Лиза обнимала её и опять плакала, сначала от страха, а потом от благодарности и счастья.
Как Энджи, смеясь, предлагала подписать какой-то договор и почему-то обязательно кровью.
Как Лиза согласилась – ведь был же Хэллоуин, мать его! Праздник нечистой силы. В такую ночь подписывать договор кровью казалось не только не странным, но и единственно возможным вариантом…
Лиза покосилась на свой указательный палец, опасаясь увидеть там на месте прокола, сделанного обычным, не слишком чистым ножом, нарыв. Но вместо этого с удивлением обнаружила, что теперь на её руках великолепный ярко-алый маникюр.
– Что за… – пробормотала Лиза, с ужасом понимая, что не только ногти, но и сами пальцы теперь выглядят как-то по-другому. Она покрутила руками перед своим лицом, всё больше и больше убеждаясь в том, что это не её руки, зажмурилась и снова упала на подушки.
К горлу подкатила тошнота.
Нет, нет, нет! Почему? За что?!
У Лизы была фобия.
Достаточно рациональная и обоснованная фобия, если задуматься о том, что её вызвало.
Она боялась сойти с ума.
И это всё-таки случилось.
Не в сорок, как у её матери, которая однажды посреди полного благополучия заявила, что не может больше так жить, ушла из дома и утопилась.
В шестнадцать.
Но, видимо, у каждого свой срок.
Поспать. Надо поспать, и всё пройдёт, – с отчаянием подумала Лиза. – Наверное, я ещё пьяная, а может, и приняла что-то… Кто знает, что было в запасе у Энджи? Спать. Надо спать!
Но, разумеется, заснуть ей не удалось.
Мешало гулко стучащее сердце и всполохи изумрудного цвета на потолке, проникающие даже сквозь сомкнутые веки.
Лиза снова села.
Посмотрела на конверт и подумала, что можно пока и почитать, что там написала Энджи. Кто знает, вдруг в письме будет что-то о вчерашнем? Может, название той гадости, которую они пили или что там ещё с этим делают? И тогда всё получит логичное и не такое уж и страшное объяснение.
Лиза встала, обнаружила, что полностью обнажена, и громко застонала. Упорно глядя вперед, а не на своё тело, дошла до выключателя, щёлкнула им, и комнату залил поток мягкого, тёплого света. Зелёное свечение на потолке стало почти незаметными.
Она раскрыла конверт.
Оттуда выпал небольшой лист плотной розоватой бумаги, исписанный мелким убористым почерком.
Лиза села и, стараясь игнорировать вид своих обнаженных бедёр, казавшихся слишком пышными и вызывающе-сексуальными, начала читать.
Дорогая Лиза!
(думаю, ты не обидишься на «дорогую», я отчего-то думаю, что после всего я имею полное право так тебя называть)
Сейчас я уверена, что Высшие свели нас не просто так. Я помогу тебе, ты поможешь мне, и каждой из нас это когда-нибудь засчитают в карму как доброе дело.
Итак, сначала о главном.
Не знаю, много ли ты помнишь о вчерашнем вечере, но мы с тобой подписали договор о добровольном обмене телами. Если ты читаешь это письмо – значит, всё прошло успешно, и ты заняла моё место.
Рука, державшая письмо, затряслась. Лиза бросила листок на пол, едва удержалась от очередного стона и, задыхаясь, вскочила на ноги. Покрутилась вокруг себя, так и не увидела нигде в комнате ничего похожего на зеркало, но зато обнаружила справа и слева от изголовья кровати неприметные, почти сливающиеся со стеной двери.
Ванная и гардеробная, – решила Лиза.
Ей подходило и то, и другое.
Лиза толкнула левую дверь и увидела, что за ней действительно расположена ванная комната – большая, сверкающая белоснежной плиткой и хромом, не просто утилитарное помещение, скорее, произведение искусства. Шагнула вперёд к высокому, во всю стену, зеркалу. Встала перед ним и заставила себя поднять глаза.
Да, она уже знала, что увидит – даже в этом бреду была определенная логика – но всё равно едва удержалась на ослабевших ногах.
В зеркале отражалась не худенькая русоволосая девушка с едва заметной грудью, из-за которой было пролито столько слёз до того, как Лиза узнала, из-за чего действительно стоит плакать.
Нет.
В зеркале отражалась великолепная блондинка. Высокая, с тонкой талией, прекрасной грудью, крутыми бёдрами, переходящими в идеальные стройные ноги. Сочные губы, огромные ярко-зелёные глаза, обрамлённые длиннющими ресницами, изящные скулы.
Безупречное тело.
Тело Энджи.
Это конец.
Лиза осела на пол и разрыдалась.
Слезами горю не поможешь, да, но она не могла ничего с собой поделать.
Прорыдавшись и основательно замёрзнув, она вернулась в спальню. Забралась под тёплое одеяло, свернулась калачиком и, тихонько поскуливая, снова взялась за письмо.
Надеюсь, новое тело тебе понравится.
Я заботилась о нём все эти годы и без ложной скромности считаю его прекрасным. Но, увы, пришло время его оставить.
У меня (как и у тебя, и я вижу в этом ещё одно подтверждение того, что нас с тобой свели Высшие) неожиданно возникли проблемы. И очень скоро на пороге моей квартиры появятся Хранители или Отцы и обвинят в краже Книги. Я хотела бы написать, что украла её не я, но Книга в моих руках, так что это не имеет смысла.
В общем, прими это за стартовое условие: тебя ищут. И найдут. Думаю, это вопрос пары дней или часов. Бежать не советую, ты обычный человек, а у них – Сила и знания, накопленные за тысячи лет.
Что будет дальше?
Тебя допросят.
Если тебе повезет и к тебе придут Хранители, допрос будет вежливым и спокойным. Если Отцы… Ну, возможно, будет немного неприятно, но ты это выдержишь.
К сожалению, доказать, что мы обменялись телами и что ты – не я, не выйдет. По мнению всех, моих силёнок на подобное не хватит. Смешно, но до вчерашнего дня и я сама так думала…
Они, конечно, заметят отсутствие ауры, но решат, что я морочу им головы и закрываюсь, потому что это как раз очень просто. Я слабая Ведьма, но даже мне это по силам. Да что уж там, это по силам и вампам, и перевёртышам. Так что аргументом это не станет, увы.
Дальше тебя отправят на суд.
Приговором будет лишение Силы и заключение на сто или сто пятьдесят лет.
Не спеши возмущаться!
Во-первых, Силы у тебя нет, поэтому ты ничего не теряешь. А для меня это стало бы катастрофой. Не уверена, что смогла бы с этим справиться и не сойти с ума.
Во-вторых, тюрьмы сейчас очень комфортные.
А в-третьих, твое новое тело проживёт ещё как минимум триста лет до того момента, как отсутствие подпитки от Лилит превратит его в тело обычной смертной.
Так что признай: ты только в выигрыше. Даже за вычетом ста лет за решёткой ты получаешь дополнительные века жизни.
Думаю, сейчас ты испытываешь ко мне благодарность, но это лишнее. Я рада, что смогла сделать тебе такой подарок.
А, да, с теми громилами я разберусь, не переживай. Давно не развлекалась с крутыми мальчиками. И им, и мне это понравится.
Ну, вот и всё.
К сожалению, мы уже никогда не увидимся.
Прощай и будь счастлива, Лиза.
Спасибо за всё!
Лиза аккуратно отложила письмо в сторону.
Теперь никаких сомнений в том, что она сошла с ума, не оставалось.
Нужно было только разобраться, кто именно сошёл с ума: Лиза, которая видит в зеркале не настоящее отражение, а чужое тело, или Энджи, которой кажется, что она Лиза.
* * *
Холодный ветер бил в лицо, как будто пытался остановить Костю.
Не ходи к ней, не забирай Книгу, не накидывай поводок, дай ей уйти, – говорил ему ветер.
И, словно наяву, он снова видел Лику – такой, какой она была с ним всего пару дней назад, в его постели.
Лика — обнажённая и разгорячённая — совсем близко. Её соблазнительные губы впиваются в его, а потом Лика выпрямляется. Шикарные, пышные груди соблазнительно покачиваются, Костя протягивает руки и сжимает их. Лика садится на него сверху и её сильные бёдра начинают свой танец – сначала медленный, а потом всё более и более быстрый…
– Мне хорошо, – шепчет она. – Мне так хорошо!
Ложь.
Ложь и манипуляции.
Не слишком оригинально – во все века женщины пользовались слабостью мужчин – и от этого ещё более обидно.
Ну в самом деле, как он мог повестись на это?
Как мог поверить, что она, трёхсотлетняя Ведьма, в самом деле заинтересовалась им, начинающим Хранителем?
– Мы словно две половинки единого целого, – говорит Лика, наполняя его стакан абсентом.
День, бар пуст, и она сосредоточена исключительно на Косте.
– Почему? – тупо переспрашивает он, уже почти ничего не соображая, опьяненный не только алкоголем, но и её присутствием.
– Ты можешь отбирать тепло, – говорит она, поднимается со своего места и неторопливо обходит столик, за которым они сидят.
– Так, – соглашается Костя.
– А я – дарить, – она опускается на его колени и обвивает руками шею.
– Что ты…
Лика не даёт ему договорить и нежно целует.
– Я могу давать эмоции и чувства, а ты – считывать, – продолжает она спустя какое-то время.
– Да… – Костя уже понимает, к чему она ведёт. В ушах гулко стучит кровь.
– Хочешь, прочитай мои, – лукаво предлагает Лика и запрокидывает голову, подставляя шею под его поцелуи.
– Ты уверена?
– Прочитай, – шепчет она.
– Желание, – тоже шёпотом отвечает Костя.
– Да, мой мальчик, – говорит она. – Я хочу тебя…
Но ведь он действительно чувствовал желание, и больше ничего. Как же так? Как она смогла его обмануть в этом?
Неважно.
Всё это уже не имело значения.
Надо просто пойти и забрать эту чёртову Книгу.
И вдруг что-то произошло.
Костя не понял, что именно, но сигнал от тела Лики, который, если Книги не врут, он будет чувствовать сильнее всех остальных еще несколько недель, чуть изменился.
В него вплелись новые нотки, каких он ещё ни разу не слышал.
Но это же невозможно!
Что-то не так.
Что-то очень сильно не так.
Костя остановился и посмотрел на часы. Три часа ночи.
Задумчиво оглянулся на сверкающий огнями проспект, манящий вернуться. Снова посмотрел вперёд, на возвышающуюся перед ним громаду элитной новостройки, где жила Лика.
По коже прошёл мороз.
У Кости не был дара предвидения, но сейчас внутри него всё кричало: остановись, что-то не так, ты не справишься с этим один!
Но выбора у него не было.
Шеф выразился предельно чётко и ясно: или Книга, или суд у Отцов.
К Отцам Костя не хотел.
И он пошёл вперёд.
Глава 3
Нужно было что-то делать.
Не так важно, что именно.
Что угодно – лишь бы не погружаться и дальше в пучину безумия.
Лиза решила, что для начала нужно одеться.
Она прошла в гардеробную, выбрала максимально приличное белье, брюки и свитер. Белье село как влитое, и Лиза задумалась, что это свидетельствует в пользу версии, что на самом деле она всё-таки Энджи.
Отражение отражением, но их размеры слишком отличались.
Значит, она Энджи.
Стриптизёрша и проститутка.
Ну надо же!
Видимо, она так и не смогла смириться с таким образом жизни, и вот… вот и сошла с ума, как и мать…
Лиза прикусила губу.
Нет, не сходилось, сумасшедшей была мать Лизы, а она…
Чёрт, да кто же она?!
В любом случае, одежда сидела на ней великолепно, и Лиза невольно залюбовалась своим отражением в зеркале.
…Надеюсь, новое тело тебе понравится.
Я заботилась о нём все эти годы и без ложной скромности считаю его прекрасным…
Да. Тело было потрясающим. Лиза едва удержалась от почти непреодолимого побуждения провести руками по всем его изгибам. Это было бы слишком странным. Даже в такой ситуации, в какой она сейчас была.
А потом Лиза начала то, что можно было бы назвать обыском, если бы она работала в полиции. Сначала она убедилась, что в квартире нет никого, кроме неё, а затем методично, сантиметр за сантиметром, начала осматривать все шкафы, шкафчики, тумбочки и столы.
Довольно быстро она обнаружила стоящий на зарядке мобильный. На мгновенье задумалась, как же его разблокировать, если она не помнит код, но аппарат считал черты её лица и послушно подмигнул засветившимся экраном.
– Чудесно, – пробормотала Лиза.
Ткнула в иконку с приложением мобильного оператора, проверила баланс – на счёте было несколько тысяч рублей. Зашла в два банковских приложения, оценила висящие на нескольких счетах восьмизначные суммы и ошарашенно замерла.
Лиза никогда, никогда не была богатой, и увиденные цифры её потрясли.
Мать всегда зарабатывала немного, отца у Лизы не было, других родственников она тоже ни разу не видела, помощи ждать было неоткуда и приходилось вечно на чём-то экономить. Про полгода, проведенные у Кравцовых, и вовсе нечего было вспоминать. Ей не давали денег даже на еду вне дома, о других покупок не стоило и заикаться…
Стоп, – сказала она себе. – Если я Энджи, то почему знаю так много о Лизе?
Объяснения этому факту не было.
Лиза тяжело вздохнула.
Наверное, пора было звонить в скорую помощь и сдаваться.
Приедут крепкие санитары, сделают ей укол или два, чтобы купировать приступ. Затем она поспит, а потом придёт в себя в комнате с мягкими стенами… Но, по крайней мере, она будет знать, кто же она такая.
– Это того стоит, – пробормотала она, набирая на мобильном номер скорой.
И вдруг в окно постучали.
Лиза вздрогнула и выронила телефон.
Квартира, судя по открывающемуся виду, находилась не ниже десятого этажа. Кто мог стучаться в окно снаружи?
Главное, не решить, что мне надо из него прыгнуть, – с ужасом подумала Лиза. – Не прыгать из окна, не прыгать, ни в коем случае не прыгать из окна!
Стук повторился, и Лиза все-таки отдёрнула занавеску и вгляделась в непроглядную тьму. Не увидела ничего, пожала плечами и приоткрыла створку, чтобы глотнуть немного свежего воздуха.
И в ту же секунду в стекло врезалась летучая мышь.
Лиза негромко вскрикнула и отскочила от окна. А мышь – как будто была разумной – начала пробираться сквозь узкую щель.
– Улетай! – прошептала Лиза. – Пожалуйста, улетай!
Но мышь уже была внутри и деловито нажала на ручку окна, полностью его открывая. А потом что-то случилось, и она начала меняться. Расти. Расширяться. Лиза, завороженная этим зрелищем, прикрыла рукой рот и села на кровать.
Она понимала, что это всё бред, порождённый её больным мозгом, но выглядело всё пугающе реальным.
И пока первая мышь росла, в окно влетели ещё четыре, и тоже начали своё превращение.
– Кто вы? – спросила их Лиза. – Вампиры, да?
Это укладывалось в логику бреда. Ведьмы, хранители, какие-то там отцы, а теперь ещё и вампиры… Ну, ничего. Надо просто подождать. Рано или поздно галлюцинации отступят. Главное, не совершить за это время ничего непоправимого.
Мыши оскалились.
– Не сопротивляйся, – прохрипела первая мышь. – И всё закончится быстро.
– Не сопротивляться? – Лиза с горечью усмехнулась. – А что тогда делать?
Гигантские мыши переглянулись.
– Ложись на кровать, – после паузы приказал главный. – Так нам всем будет удобнее.
– Хорошо, – согласилась Лиза.
Она откинулась на спину и уставилась в потолок, по которому снова бежали зелёненькие волны.
И всё-таки это красиво, – успела подумать Лиза, а потом её руки и ноги пронзила безумная боль от вонзившихся в них острых клыков, и она закричала.
* * *
Костя подошёл к двери квартиры.
Прислушался. Да, она была там, внутри. И судя по беспорядочной смене невнятных эмоций, спала и видела какой-то сон.
Поднял уже было руку, чтобы постучать – Ведьмы спали очень чутко, и он был уверен, что Лика сразу проснётся – но его снова охватила неуверенность и жалость. Её последняя ночь дома. Пусть выспится напоследок.
Ведь это же не нарушение?
Костя с сомнением посмотрел на не слишком чистый пол подъезда, но всё-таки сел – простоять несколько часов он всё равно бы не смог. Привалился к дверному косяку и, незаметно для себя, провалился в сон.
А потом он резко проснулся.
Сначала он не понял, что именно его разбудило, а потом снова почувствовал это.
Страх.
Похоже, Лика проснулась.
Проснулась и поняла, что натворила, выступив в Игре против главного хранителя.
Потом страх сменился надеждой, затем пришла новая волна ужаса – настолько сильная, что у Кости закололо сердце, и он отключился от эмоций Лики.
Отдышавшись и немного придя в себя, он задумался: а почему вообще он ощущает её эмоции? Почему она открыта?
Во сне – да, бывает всякое, она могла случайно потерять контроль.
Но сейчас… Почему она открыта сейчас?
А потом снова возник другой, ещё более важный вопрос, которым он задавался со вчерашнего дня: почему Лика всё ещё в городе? Не могла же она отправиться за книгой, не имея плана побега?
Ответов не было.
Костя глубоко вздохнул и снова подключился к ведьме.
Но он не успел прочувствовать её. Помешал громкий крик – крик Лики, и чёткие, ясные, громкие сигналы от как минимум четверых вампов.
Книга в лапах вампов?!
Он похолодел от этой мысли.
Вскочил, сконцентрировался, дотронулся до двери – меняя её, преобразуя, превращая дерево, пластик и крепкий металл в хрупкий лёд – и ударил по ней ногой. Осколки разлетелись в стороны, и Костя ввалился в квартиру.
Безошибочно определил, в какой из комнат находится Лика, выбил ещё одну дверь, на этот раз без применения Силы, и выхватил из-за пояса поводок.
Вампы, склонившиеся над распростертым на кровати телом Лики, подняли свои мерзкие морды. Их было пятеро.
Тем хуже для них, – отстранённо подумал Костя.
Он уже ощущал, как поводок захватывает над ним власть. Так было всегда, стоило только взять это порождение Тьмы в руки.
– Уходи, хранитель, – со сладострастным придыханием прохрипел один из вампов, проводя длинным раздвоенным языком по пересохшим губам. – Мы пришли первыми. Она наша. Это честно.
– Прочь! – спокойно сказал Костя, оставляя им шанс спастись. Почти нулевой шанс, если уж быть честным. Ни один вампир, начавший свой пир, не уйдёт. Слишком сладко, слишком хорошо, слишком жарко и от вливающейся в глотку крови, и от перекачиваемой от жертвы энергии.
– Уходи, – повторил вамп. – Она наша!
Костя развернул поводок.
Вампы зашипели и начали отползать. Сейчас они не были похожи ни на людей, ни на свою истинную форму, скорее на что-то среднее, вызывавшее отвращение и иррациональный страх. Но с каждым мгновением они становились всё ближе и ближе к огромным летучим мышам.
Истинная форма. Идеальна для атаки на неосмотрительного хранителя. Пятеро на одного – да, у них были бы шансы, если бы не один нюанс…
Костя (или поводок в его руке?) дождался, когда они завершат своё превращение. А потом сделал лёгкое движение – и поводок начал свою работу. Удар, ещё удар, и ещё… И уже через минуту от вампов не осталось ничего.
Поводок, шипя и искрясь, снова собирался в тугое кольцо. Поводок любил испепелять низших.
Костю передёрнуло.
Он ненавидел такие моменты – когда приходилось убивать тех, на чьём месте мог быть он.
Ему же просто повезло: чуть больше врождённой Силы, хорошие способности по аккумуляции энергии – и его взяли к себе Хранители. А мог бы оказаться среди вампов. И был бы отрезан от всего, и, точно так же, как и они, рыскал бы по ночам в поисках того, чьей энергией можно напитаться, чтобы прожить ещё один день…
– Что это за твари? – дрожащий голос Лики, зажимающей рваные раны ногах, вывел его из короткой задумчивости.
Костя с недоумением на неё посмотрел.
Почему она не сопротивлялась вампам?
Почему не пытается излечиться?
Чего-то ждёт? Очередная манипуляция? Давит на жалость?
Кровь стекала по её рукам и ногам, пропитывая разодранную одежду и простыни, и Костя смирился: лечить придется ему.
Он дотронулся до её лодыжек, прошептал нужные слова, провёл руками по гладкой коже, и под его пальцами начала твориться настоящая магия.
Исцеление было первым уроком, который преподавали всем начинающим Хранителям. Костя овладел навыком довольно быстро, но до сих пор не переставал восхищаться этим чудом.
Лика задрожала, и по её щекам потекли слёзы.
Костя переключился на её запястья, подлечил и их, и после этого с трудом заставил себя разжать руки. Слишком свежа была в памяти ночь, проведённая с этой лживой ведьмой. Слишком сильно хотелось снова почувствовать то же, что и тогда…
Ты можешь, – прошептал ему внутренний голос. – Сейчас она в твоей власти. Ты можешь сделать с ней всё, что захочешь…
Он с трудом отогнал эту мысль.
– Кто ты? – спросила Лика.
Она казалась искренней, задавая этот вопрос, и Костя снова подключился к эмоциям.
Страх. Непонимание. Отчаяние.
Это было неправильно.
– Я пришёл за Книгой, – негромко сказал Костя. – Где она?
И вдруг Лика уткнулась лбом в колени и расхохоталась.
– Какой логичный бред! – сквозь смех выдавила она. – Слушай, красавчик, если ты настоящий – вызови мне бригаду. Пожалуйста!
– Что?
– Да нет, какой настоящий, ты тоже галлюцинация. Но, кстати, весьма милая. Похож на ангела! Не думала, что мой мозг способен придумать такое…
Она ещё раз хихикнула, вытерла с лица остатки слёз и потянулась в сторону телефона, валявшегося на полу. Подобрала его и начала набирать какой-то номер.
– Куда ты звонишь? – настороженно спросил Костя.
Лика бросила на него косой взгляд:
– Вызываю скорую помощь. А что такое? Моя галлюцинация против?
Костя покачал головой, мысленно прикоснулся к телефону, и Лика испуганно разжала пальцы.
– Ледяной! – обиженно сказала она. – Ну и как мне теперь позвонить?
– Ну хватит уже, Лика! – он подошел к ней и схватил за плечи. – Что за цирк? Просто верни Книгу, и наказание будет минимальным!
– В письме тоже было про Книгу, – сообщила ему Лика. – Так интересно!
– В каком письме? – Костя снова прикоснулся к её эмоциям, и осознал, что она сама верит в то, что говорит.
Ведьма сошла с ума?
Это предположение пугало.
– Вон там, – Лика указала на прикроватную тумбочку и поднялась на ноги. От её привычной кошачьей грации не осталось и следа, движения казались непривычно резкими и неловкими.
Костя непонимающе нахмурился, взял розовый листок, прочитал… и внезапно его охватил ужас.
Он окинул Лику взглядом.
Внешне она была всё той же Ликой, с которой он был хорошо знаком уже два года и с которой на днях перешёл к гораздо более близким отношениям. Но её жесты, мимика, интонации, смех, движения… Всё было другим.
Костя прикрыл глаза, настраиваясь на проверку ауры. Снова посмотрел на ведьму.
У него ещё была надежда – слабая, но была! – что сейчас он увидит знакомую до мельчайших деталей ауру Лики – золотые огоньки, пляшущие вокруг её великолепной фигуры, и красноватые – прямо над головой. Или не увидит ничего, если она закрылась.
Но то, что он увидел, потрясло его ещё сильнее, чем мысль о Книге в лапах вампов.
Он увидел ауру.
Другую.
Яркую и мощную, окутывающую плотным ярко-голубым покровом знакомое тело Лики.
Но это была не она.
Теперь он знал это точно.
Перед ним была Высшая.
– Вот чёрт… – пробормотал Костя и зачем-то ткнул пальцем в её плечо. – Чёрт!
Затем глубоко вздохнул, наскоро пробормотал мантру послушания, положил руку на голову девушке и скомандовал:
– Спи.
Глава 4
– Высшая, – потрясённо сказал Михаил, разглядывая спящую девушку.
– Ну да, – подтвердил Костя. – Я же так и сказал по телефону.
Михаил опустился на край кровати и задумчиво взял руку девушки в свою. Пальцы были ледяными. Это было правильным, после инициации так и должно было быть.
А вот всё остальное было неправильным. Слишком много нелогичных поступков и невероятных совпадений.
Сначала Константин, спутавшийся с ведьмой несмотря на то, что подобные отношения под запретом. Ладно, пусть, спишем на неуёмную сексуальность Ангелины и горячую кровь молодого хранителя.
Но поступки Ангелины, ни с того ни с сего вдруг решившей вступить в Игру и сделавшей такой первый ход, уже никак не получалось объяснить.
Трёхсотлетняя ведьма, прекрасно знающая Кодекс, просто вошла в Библиотеку и просто взяла Книгу. Одну. Не три, не пять, не десять – возможно, их суммарная стоимость могла бы оправдать риск. Нет. Она взяла одну. И именно эту, любимейшую Книгу Михаила, хотя вокруг стояли сотни гораздо более ценных и важных Книг. Не пытаясь скрыть лицо или хоть как-то замаскироваться, гордо прошла под десятком камер и вынесла Книгу.