Читать онлайн Хрупкие души бесплатно

© Мари Микитас, 2023

ISBN 978-5-0060-7538-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1

ПУТЬ

Скоростной поезд мчался к городу Вистбург радуя пассажиров своим сказочным пейзажем. Монотонный, но такой приятный стук колес успокаивал, сманивая ко сну. В приоткрытые окна врывался сладкий летний ветер, который, казалось, старался заполнить собой все вокруг. Джулию разбудил телефонный звонок. Мгновением ранее она крепко спала в своем удобном кресле, сложив ногу на ногу. Рыжие, словно апельсин, волнистые волосы покорно лежали на тонких плечах, слегка поднимаясь при встречном ветре. Легкое платье молочного цвета, подчеркивало слегка загорелую светлую кожу. Худые руки обхватывали книгу, сюжет которой едва ли уступал сну. Телефон продолжал звонить, и теперь девушка поняла, ей все же придется проснуться. Выпрямив спину, она с трудом открыла глаза, стараясь хоть немного прийти в себя. Поезд продолжал мчать в город вина и виноградников. В огромной сумке, наполненной женскими предметами бытия, найти телефон удалось не сразу. На экране высвечивалась фотография Джулии и привлекательной женщины рядом с ней.

– Да мам, привет! – сонным голосом проговорила девушка.

– Привет, дорогая! Разбудила тебя? – спросила Хельга, та самая женщина с фотографии.

– Да, я задремала, если честно не могу даже сообразить, когда прибуду на место. – улыбнувшись призналась девушка, внимательно посмотрев на электронные часы вагона.

– Примерно через сорок минут, мои часы показывают одиннадцать тридцать, у нас во времени разница в один час, значит на твоих часах пол первого, получается в час десять ты приедешь. – Проговорила Хельга, разглядывая пустую аудиторию, ее взгляд упал на стопку рефератов, которые нужно было проверить к следующему утру.

– У тебя эхо, ты на работе? – поинтересовалась Джулия пытаясь немного размять затекшую спину.

– Да, ждала учеников, и только потом вспомнила что, отменила им на сегодня пару. Со всеми этими событиями я сама не своя. – призналась женщина, испытывая внутри чувство щемящей тоски.

– Ну серьезно?! Уверена, ты умышленно отменила занятие, чтобы иметь возможность спокойно дождаться моего прибытия. – Хельга улыбнулась, Джулия как всегда была права.

– Мам, я уже говорила и скажу снова, эта поездка ничего не значит, она ничего не изменит ни в моих мыслях, ни в моей душе. Вся та жизнь давно осталось в прошлом, и тебе не стоит беспокоиться, я серьезно.

Однако Хельга беспокоилась и беспокойство это выбивало ее из себя. Больше всего на свете она боялась потерять Джулию. Боялась, что прошлое приемной дочери каким-то образом разрушит их будущее. Теперь же ей казалось, что все идет именно к этому разрушению.

– Прости милая, но я правда переживаю. – проговорила женщина желая поскорее нарушить тяжелую паузу. – Джулия, пойми меня правильно, ты едешь не в гости к дальним родственникам или друзьям. Ты едешь к своей настоящей, родной матери, к женщине которая родила тебя и растила целых пять лет, ты едешь к себе домой. – дрожащим голосом добавила Хельга, и после вдруг замолчала прикрыв руками лицо. Да, она хотела сказать это, но боялась собственных слов.

– Ты не права… – с грустью произнесла девушка. – Двадцать один год прошел с тех самых пор, и ни один час работы с психологом. Все это осталось за пределами моей жизни. С первой нашей встречи и до последнего дня, ты – моя мама, вы с отцом – моя семья и мой дом. Твои страхи напрасны. Знаешь, одно дело родить ребенка, а после оставить в пять лет на произвол судьбы, другое дело забрать из приюта и никогда не бросать. Моя мать, обещала вернуться, она нужна была мне тогда, в то время, когда я была напуганной маленькой девочкой, но она не пришла. Человек, который был для меня целым миром, просто ушел, а на смену судьба подарила вас. Именно вы спасли меня от страхов, от всех переживаний, от нехватки любви и внимания. Вы сделали меня счастливой, сильной и независимой. Мам, место куда я еду это давно уже не мой дом. А человек с которым предстоит встретиться – это просто женщина из далекого прошлого, не более того. Я уже слишком взрослая для всех этих семейных драм. Меня не подкупить добрыми словами или извинениями. В трудные времена вы были моим лучиком света, и так будет всегда. Обещаю вернуться сразу как выясню что нужно этому юристу. – Джулия сделала паузу, она услышала, как Хельга всхлипывала носом и внутри вдруг закралась тоска. – Я люблю тебя мама, и ничто не изменит этого. Вы с отцом слишком много сделали для меня, вы мое настоящее. Выбрасывай из головы все свои страхи, я ваша дочь и так будет всегда. Мам, слышишь меня, договорились? – чуть бодрее проговорила девушка.

– Да милая, договорились. Просто мы с отцом любим тебя. Ты вдохнула жизнь в нас и в нашу семью. Мне страшно однажды потерять тебя. – голос женщины продолжал дрожать.

– Я никуда от вас не денусь, обещаю! Так, у тебя скоро занятия, а ты плачешь, с ума сошла? – Джулия засмеялась, и ее приемная мать Хельга подхватила этот смех. – Студенты не должны видеть твоих слез. Сходи в столовую, выпей чаю, съешь малиновый чизкейк и перестань выдумывать глупости. А я пойду добывать себе что-нибудь вкусное, надо немного взбодриться. Напишу как приеду, и обязательно позвоню как выясню в чем именно заключается мой приезд. Договорились?

– Хорошо! Я буду ждать! Удачного дня! – проговорила Хельга, убрав тыльной стороной ладони слезы с румяных худых щек.

– До связи! Продуктивного тебе дня! Пока! – Джулия отключила вызов и выдохнула. Никогда ранее им не приходилось поднимать тему ее биологической матери, поэтому видеть расстроенные лица приемных родителей было не просто. Она не знала, как объяснить, что только они самые важные люди в ее жизни, и что иначе уже не будет. Хотя отчасти эти страхи были обоснованы. Пол жизни они мечтали о детях, пока не узнали, что никогда не смогут иметь их. Прошло время прежде чем они приняли поистине непростое решение, взять малыша из приюта. Подарить этому брошенному человечку свою любовь и тепло. Познать истинное счастье, даже не подозревая о том, что однажды этого ребенка будет искать родная мать. Всю свою осознанную жизнь Джулии было стыдно признаться даже самой себе в том, что ее настоящая мама Элис Ли, на самом деле была хорошим человеком. По крайней мере так помнилось пятилетней девочке. Среди воспоминаний, связанных с мамой, не было негатива, потому что ее лицо всегда озаряла улыбка, а глаза излучали свет, наполненный добром. Эти воспоминания яркими вспышками снова и снова появлялись в памяти девушки словно обрывки любимого фильма. Джулия помнила мягкие локоны рыжих волос, зеленые глаза, и россыпь веснушек на молочной коже. Помнила, как худые пальцы вплетали в косы разноцветные ленты. Помнила вкус свежеиспеченного хлеба со сливочным маслом и малиновым вареньем. Тепло выглаженной одежды особенно в зимнюю пору. Мамину улыбку, и то, как звучал голос, и даже кажется запах, такой приятный и такой родной. Но, что если это всего лишь плод воображения, «идеальная мама» брошенного ребенка.

Джулия подняла глаза вверх почувствовав непреодолимый прилив слез Последние годы она запрещала себе думать о матери, но мысли словно плохая привычка возвращались к ней снова и снова. Ни один психолог не смог излечить разбитое сердце маленькой девочки, однако приемной семье удалось преуспеть в этом. Они излечили душевные раны, а после, тщательно ухаживали за ними. Время шло, Джулии становилось легче, боль затихала, прошлое терялось за чередой новых событий. Но в сердце девушки до сих пор хранились воспоминания о матери как нечто сокровенное, принадлежащее только ей. Однако среди этих воспоминаний была и та самая последняя ночь. Ночь, посреди которой взволнованная, расстроенная и даже казалось напуганная мама, разбудила пятилетнюю Джулию. В наушниках девочки играла кантри. Включив ночник, Элис поставила музыку на паузу, и легонько коснулась лица своей спящей малышки. Дрожащий голос зазывал девочку из пучины снов, и вскоре она проснулась.

– Почему ты не спишь? – спросила растеряно маленькая Джулия.

– Мне не спится. – голос мамы был до неузнаваемости тихим. Впервые на ее щеках блеснули слезы. Девочка испугалась. Она соскочила с кровати и залезла к маме на колени уткнувшись в родное плечо, и тогда Элис заплакала. До сир пор Джулия помнила, как бешено билось мамино сердце в тот страшный момент.

– Почему ты плачешь мам? Я расстроила тебя? – сквозь слезы проговорила девочка.

– Боже мой! Милая, нет! Никогда, слышишь, никогда ты не расстраивала меня. Ты моё спасение в этом мире, моя самая большая любовь! Не смей даже думать иначе!

– Тогда почему ты плачешь? – всхлипнула Джулия. Элис внимательно посмотрела в лицо своей так быстро повзрослевшей дочери. Убрав ладонью слезы с мягкой щеки она набралась решимости заговорить.

– Милая, мне нужно ненадолго уехать… Какое-то время тебе придется побыть без нас.

– Но, где будешь ты? И где будет папа?

– Папа, попал в беду, он больше не сможет вернуться. – женщина прикрыла лицо рукой стараясь остановить очередной приступ отчаяния.

– Мама, возьми меня с собой! Мне страшно! Вдруг я тоже попаду в беду! – девочка заплакала, и мама обняла ее.

– Ты даже не представляешь, как страшно мне! Ведь я люблю тебя больше всего на свете! Ты слышишь милая? – Джулия кивнула. – Прости, пожалуйста, прости что вынуждена уйти, но, клянусь, я вернусь через несколько дней. Пообещай мне что будешь ждать?! – Девочка опять кивнула вцепившись двумя руками в самого близкого ей человека.

За окном послышался звук полицейской сирены. Цветные тени появились на стене, и Элис взяв на руки Джулию спустилась на первый этаж дома, открыла входную дверь и вышла на крыльцо. Перед домом уже припарковались две полицейских машины, одна скорая помощь, а также машина начальника полиции, и соцработников. Зеваки наблюдали в раскрытые окна, пытаясь, уловить суть происходящего. Элис чувствовала, как Джулия сжимает ее ладонь, она в последний раз посмотрела на напуганную дочь и поцеловала в мокрый нос.

– Ты лучшее что могло случиться со мной, лучшее что есть в этом мире. Будь сильной, и ничего не бойся, потому что частичка меня живет в твоем сердце, это делает нас единым целым! Прости что оставляю, но не бойся, это ненадолго. В самое ближайшее время я вернусь за тобой! А теперь, мне надо идти, и помни, все будет хорошо.

Слезы градом текли по щекам напуганной девочки. Элис с трудом разжала ладонь дочери оставив ее на крыльцо родного дома. С разрывающимся сердцем она направилась в сторону полицейского автомобиля.

– Мама! Подожди! Останься! Мама! – прокричала вдруг Джулия бросившись за уходящей в даль фигурой. Но в последний момент женщина в сером пиджаке остановила девочку. Элис двигалась к мигающим огням не видя перед собой ничего, слезы пеленой закрывали путь. Ей так хотелось обернуться и подбежать к своему напуганному ребенку, но она не могла. Громкий плач разбудил жителей соседних улиц, но вскоре этот плач замолк. Ровно в тот момент, когда девочку посадили в машину соцработников и повезли в место для таких же брошенных, никому не нужных детей.

В ту страшную ночь Джулия не только лишилась своей семьи и родного дома, она навсегда лишилась своего детства. В миг, когда рука матери сменилась рукой соцработника, когда вместо своей комнаты она спала в огромной спальне рядом с такими же брошенными и давно смирившимися детьми. Когда спустя время чужую, хоть и приятную тетю, нужно почему-то называть мамой. Когда на протяжении двадцати одного года в каждую свободную секунду взгляд неосознанно направлен в окно или входную дверь. Все ее нутро желало хоть на мгновенье вернуться, но не в ту страшную ночь, а в какой-нибудь хороший день.

Например, в день, когда они с мамой запаслись фруктами, прохладным чаем, и взяв плед отправились в поле. Высокие колосья пшеницы щекотали босые ноги. Жаркое солнце обжигало тело, а легкий ветер нежно охлаждал его добавляя в воздух свежести. Они лежали рядом друг с другом слушая пение птиц, смотря на голубое небо похожее на море. Разглядывали пушистые облака, находя среди них силуэты животных и птиц. Мир казался таким большим, таким светлым, способным обнять тебя и раскрыть все тайны и смыслы жизни. Сок свежих персиков стекали по рукам к локтю пачкая любимое платье. Джулия помнила, как легким касанием руки мама вытерла ей лицо одарив девочку самой доброй улыбкой. Ничто не мешало им быть вместе. И теперь, повзрослев она вдруг поняла, что они проводили время так, будто у них его слишком мало. Наслаждались каждым днем, стараясь не торопить события. Всегда много говорили и с любопытством слушали друг друга, а порой над ними нависала волшебная тишина, в которой слова не нужны.

Теперь, сидя в вагоне поезда вся эта череда воспоминаний ощущалась как кинжал в сердце причинивший без того слишком много боли. Встав со своего места девушка накинула на плечо сумку и оглядевшись по сторонам отыскала глазами план расположения вагонов поезда. Многие пассажиры еще спали наслаждаясь тихой, спокойной музыкой. По плану Джулия сориентировалась, где находился вагон-ресторан и направилась в нужную сторону. Где-то глубоко в душе появилась печаль, которая казалось бы росла словно снежный ком катящийся с горы. Пройдя через пару вагонов, она оказалась в нужном месте. В воздухе стоял запах кофе и сладкой выпечки. За барной стойкой приветливо улыбнулся темнокожий парень с большими выразительными глазами.

– Добрый день! – голос его имел южноафриканский акцент.

– Добрый! – ответила Джулия разглядывая витрину со сладостями.

– Могу вам что-нибудь посоветовать? Завтрак, обед, может быть просто чай или кофе?

– А есть у вас фруктовый чай?

– Хм, нет, но есть ягодный! – ответил Хани.

– Да, давайте!

– Просто чай? Попробуйте наш шоколадный Брауне, даю слово вы не пожалеете! – весело проговорил Хани, так было написано на его бейджике.

– Хорошо, думаю, я попробую! Тогда чай и шоколадный Брауне! – ответила Джулия, и Хани расплылся в улыбке, одобряя выбор гостьи.

– Должен предупредить вас что до прибытия поезда на станцию Вистбург осталось 25 минут. На случай если вам туда. – сочувственно пожал плечами парень.

– Мне туда, но всё хорошо, я успею перекусить. – она достала кошелек из сумки и расплатилась за свой заказ.

– Прекрасно, тогда можете занять любой понравившийся вам столик, а через минуту, я принесу ваш заказ! – все так же приветливо предложил официант вручив девушке чек об оплате.

– Спасибо! – ответила Джулия, и огляделась по сторонам. Всюду стояли уютные аккуратные круглые столы, похожие на те что показывают в романтических фильмах 70х годов. Больше всего ей понравился крайний столик у окна, казалось солнечный свет особенно освещал его, а судя по разлетающимся занавескам, ветер неплохо обдувал это место. Усевшись поудобнее девушка убрала сумку на соседнее кресло и задумчиво посмотрела в окно. Кто бы мог подумать, что спустя столько лет ей придется вернуться в город где прошло ее детство. В дом, который до сих пор был для нее самым любимым и в тоже время ненавистным местом. Но страшнее всего возвращаться к рыжеволосой, лучезарной, маме, с которой Джулия провела первые пять счастливых лет. К маме, которая обдувала разбитые в кровь колени, вырезала зимой снежинки на окна, и каждый раз перед сном придумывала волшебные сказки, или же включала приятную музыку в мягких удобных наушниках. Кто бы знал, что однажды придется вернуться туда где тебя так любили и где тебя предали.

В носу снова защипало, а глаза вдруг наполнились слезами, которые в этот раз девушка не успела остановить. Взяв со столика салфетку она вытерла лицо. Чувство грусти и обиды смешались внутри, чередуя с периодическими порывами гнева, которые вполне имели место быть. Вопросов оказалось больше чем ответов, и они здорово выматывали ее. В этот неловкий момент к столику подошел официант. Поставив перед гостьей заказ он тактично поинтересовался чем ещё может помочь. Джулия улыбнулась поблагодарив за внимательность. Когда Хани вернулся за свое рабочее место, девушка вдохнула аромат ягодного чая и постаралась хотя бы на время отвлечься, ведь впереди ее ждал непростой день.

ГЛАВА 2

ЛЮДИ

Поезд прибыл на станцию Вистбург ровно в 13:10. Взяв с полки чемодан и накинув на плечо сумку, Джулия подошла к дверям. Желающих выйти больше не нашлось, что было весьма удивительно. Конечно, маленькие города привлекают в особенности тех, кто никогда не жил в них. А люди, живущие в таких городках чаще всего мечтают уехать оттуда. Однако, Вистбург славился хорошей винодельней и богатыми виноградниками. Вино, что создавалось в этих краях, продавали в разных точках мира, это многое говорило о его качестве. Для гостей города при винном заводе находился неплохой музей, местный Диснейленд, и иные достопримечательности, а неподалёку располагался песочный пляж, с видом на горы.

Когда поезд остановился, двери раскрылись, горячий воздух жадно проник в прохладный вагон. Выйдя на перрон, девушка глубоко вдохнула, чувствуя, как всё ее нутро наполняется пряным ароматом лета. После большого города вдыхать такой воздух – одно удовольствие. Как и возможность побывать в спокойном, уютном, летнем городке.

Перрон оказался пуст. Станция, представляла собой большую открытую веранду, несколько скамеек и огромный запылившийся стенд, на котором располагалось расписание поездов. Оглядевшись по сторонам, и не увидев никого, Джулия сунула руку в сумку в поисках телефона, чтобы позвонить человеку, который ее пригласил.

В это время начальник полиции Вистбурга, Генри Митчелл бежал с парковки, поглядывая на башенные часы вокзала. Пунктуальность никогда не была его сильной стороной. Ни ранние подъемы, ни подготовленная с вечера форма не помогали ему правильно распределить время. Порой ему казалось, что жизнь играет с ним злую шутку, ведь в молодости таких проблем не было. Видимо годы все же берут свое. Взбежав на перрон, перешагивая через две ступеньки, Генри сразу увидел нужного ему человека. Молодая девушка в легком молочном платье, стояла к нему спиной. Но, даже не видя лица он узнал худые руки, узкие плечи, а локоны ярко рыжих волос – в точности повторяли образ ее матери. Подправив влажную рубашку из хорошего хлопка мужчина подошел ближе и заговорил, желая поскорей дать о себе знать.

– Здравствуйте! Вы я полагаю Джулия? – спросил он, но вопрос стал более неуместным, когда девушка повернулась к нему. Те же ярко-зеленые глаза, ямочки на щеках и россыпь едва заметных веснушек в области носа. Это точно была она, девочка покинувшая город 21 год назад.

– Да, это я, а вы значит Генри? Юрист? – Джулия недоверчиво нахмурила брови.

– Юрист на пол ставки, а так я начальник полиции. – он достал удостоверение из заднего кармана брюк и показал его девушке.

– Минутку… – начала было говорить Джулия, но мужчина успел перебить ее.

– Должен вас огорчить у нас нет минутки. Давайте обсудим все вопросы по дороге.

– Я никуда не поеду с незнакомым мне человеком.

– Так мы ведь только что познакомились?! – иронично добавил Генри.

– Выходит, наше знакомство началось с обмана? В письме было указано, что вы юрист Элис, женщины которая до пяти лет растила меня. Сейчас же показываете полицейский значок, кто вы такой, и почему я должна доверять вам? – возмутилась девушка.

– Боже мой, как вы женщины это делаете? Находите проблемы так где их нет. Письмо на почту вам прислала мой секретарь Белла, которой почти сто лет. Возможно она что-то указала неправильно. Я начальник полиции, просто ваша мать наняла меня в качестве частного юриста. Это вполне законно. Надеюсь допросы окончены. Пройдемте к автомобилю. У нас слишком много дел, поэтому если планируете вернуться как можно раньше, нам не стоит тратить нервы друг другу. – сказав это Генри как ни в чем не бывало развернулся и пошел прочь. Джулия стояла в полном замешательстве от наглости данного персонажа.

– Может вы хотя бы возьмете мой чемодан? – возмущенно выкрикнула девушка в спину своему новому знакомому. Тот остановился, и повернувшись бросил взгляд на чемодан.

– А, что в нем лежит?

– Что за вопросы? Разумеется, там лежат мои вещи! – нервы Джулии сдавали, а желание сесть в поезд и уехать обратно росло с невероятной скоростью.

– О нет, я ж не подносчик багажа. Зачем нужно было брать столько вещей раз не можете их нести?

Джулия не сразу нашла что ответить на подобные высказывания. В ее глазах мужчина не должен был вести себя подобным образом.

– Слушайте Генри, я взяла себе преждевременный отпуск на работе, провела два часа в самолете, и четыре часа в поезде, меньшее что я сейчас хочу – это выслушивать ваше хамство. Скажите мне конечный адрес, и я вызову такси. За приемлемую сумму водитель заберет мой чемодан, аккуратно сложит в багажник, откроет мне дверь автомобиля, и довезет до нужного места. Не забывайте я здесь по вашей просьбе. Если же ваша столетняя секретарь Белла снова что-нибудь не напутала.

Генри внимательно выслушал девушку, потом выругался себе под нос и вернулся.

– Ладно, давайте мне ваш чемодан. Только перестаньте диктовать свои правила. – Взяв ручку чемодана он снова пошел вперед. – Черт возьми, что вы в него сложили?!

Джулия была слишком зла, чтобы ответить на вопрос который в принципе не подразумевал ответа. Ситуация с юристом или же начальником полиции удручала ее. Теперь вся эта ностальгия и трепет внутри сменились тревожностью и раздражением. Но, к счастью, она была из тех отходчивых людей, которые не копят в себе чужой негатив.

Обогнув станцию, парочка едва знакомых друг другу людей направились к лестнице, ведущей с перрона. Именно так лежал самый быстрый путь к парковке, в сквозную через старое, но такое могущественное здание вокзала. Подняв голову Джулия прищурила глаза от яркого солнечного света, желая разглядеть вокзал снаружи. В сердце вновь появилась тоска и чувство давно забытой радости, она помнила это место. Подойдя к высоким деревянным дверям Генри открыл одну из них и к удивлению, пропустил девушку вперед. Прощальный скрип дверных петель эхом пронесся в пустом холле вокзала. Запах сырости, и прохладный воздух встретил своих гостей. Джулия сбавила шаг с любопытством оглядываясь по сторонам. Высокие потолки местами обсыпались, теперь они не казались такими бесконечными. В одном из углов здания виднелись желтые подтеки, вероятней всего причина была в протечке крыши. На мраморной плитке пола стали виднеться протоптанные следы от входа до касс, и от касс к перрону тысячи людей неосознанно оставили в этом месте свой след. Пройдя мимо колонн схожих с колоннами эпохи возрождения, Джулия вдруг поняла, мир пятилетней девочки давно изменился, как и она сама.

Из далеких воспоминаний это место ассоциировалось у нее с расставанием, но, в то же время с чувством радости, как бы не было стыдно признать это. В детстве они с родителями частенько приезжали на вокзал, провожать отца в командировки. Джулия любила эти дни, потому что именно тогда мама вся и полностью принадлежала ей. Хотя, теперь будучи взрослой девушкой она ни раз задумывалась о той тоске по мужу, которая явно щемило сердце такой ещё молодой мамы. Но, маленькой девочке нравилось отправлять папу на поезде, и делить каждое мгновение с самым близким ей человеком.

Девушка плохо помнила своего отца, наверное, потому что он всегда был серьезным, занятым, и таким жадным на эмоции человеком. Однако в памяти все же сохранились яркие воспоминания с ним. Например, поездка на море, где они плавали на матрасе брызгаясь соленой водой, или как папа катал ее на лошади, стараясь уберечь от падения. Даже несколько раз читал перед сном сказки, не так выразительно как мама, но его голос было приятно слушать. Джулия помнила его запах, ни в одном другом мужчине, ей больше не попадался этот аромат. Она помнила, как колючая борода щекотала щеки от поцелуев, помнила смех, такое редкое, но такое приятное явление. Однако, девушка так же помнила, как с осторожностью выходила на встречу к отцу. Если она видела, что его задумчивый взгляд устремлен в газету или в какие-нибудь бумаги, то старалась лишний раз не подходить. Со временем, это стало обычной привычкой, быть рядом, когда человек готов выделить тебе время, и не мешать, когда не готов. С мамой же все иначе, с ней всегда можно было быть рядом, и она всегда с радостью раскрывала свои объятья. Возможно поэтому, пятилетняя девочка любила ее больше.

С годами Джулия размышляла и об этом, она понимала, что отец хорошо зарабатывал на жизнь, раз уж мама могла позволить себе не работать и посвящать все свое время дому и дочери. Теперь, будучи взрослой девушкой, ей так хотелось встретиться с папой, чтобы просто узнать его получше. Она верила, что на самом деле, за его усталым, серьезным видом пряталась добрая, потерянная душа. В последний день в родном доме Джулия простилась только с матерью, с отцом проститься у нее не было возможности, тогда она еще не знала почему. Но, стоит признаться за двадцать один год мать вспоминалась ей намного чаще. Может быть потому что между матерями и дочерьми и вправду существует какая-то невидимая связь. По крайней мере ей так казалось раньше.

Подойдя к единственному на парковке автомобилю Джулия остановилась наблюдая как седоволосый начальник полиции пытается сложить в багажник ее чемодан. Эта картина вернула чувство злости и легкое отвращение. Когда Генри закончил, они сели в перегретую на жаре машину, и поехали по залитой солнцем трассе. Из магнитолы пела старая песня всеми любимой Бритни Спирс.

– Мы едем в дом, где жила ваша семья, но до этого заедем в одно место буквально на полчаса. Там нас ждут некоторые дела. – Проговорил Генри внимательно наблюдая за дорогой.

Джулия промолчала. Она увлеченно смотрела в окно поражаясь тому, что до сих пор смутно помнит некоторые места. Например, кондитерскую лавку «Сладкий мир», или магазин «Нужные вещи». Сердце болело, а чувство тревоги внутри разрасталось словно снежный ком. Ей было сложно представить, как сейчас выглядит мама, что происходит в ее жизни и что она скажет, когда встретит свою единственную дочь, которую однажды посмела бросить. От этих мыслей грудь сжимало волнение и страх, казалось, нет воздуха чтобы просто дышать.

Машина подъехала к месту под названием «Сочная курочка». Увидев яркую вывеску и все те же красно-белые шторы на окнах Джулия замерла. Череда картинок из детства снова пронеслась в памяти. Во рту появился привкус любимых сырных шариков, которыми мама время от времени разрешала полакомиться.

– Не знаю в каких заведениях вы обедаете в своем мегаполисе, у нас это место славится вкусной курочкой и отменными десертами!

«Да, здесь прекрасные десерты» – подумала Джулия и улыбнулась. По коже пробежала волна мурашек и волнения.

– Это сюда мы так спешили? – осуждающе произнесла девушка.

– Да! И не зря спешили, через три минуты у меня начнется обед! – ответил Генри. – Пунктуальность – это важно!

– Неужели? вы опоздали к прибытию моего поезда… – еле слышно добавила Джулия расстегивая ремень безопасности.

– Разве?! У меня и не было в планах приехать вовремя. Я вообще надеялся встретить вас у выхода с вокзала, но пришлось ковылять до перрона. – проговорил Генри удивленно пожав плечами.

– Боже, какая жалость! – недовольно фыркнула девушка и вышла из машины.

Сделав глубокий вдох, она снова испытала чувство забытой радости. Улицу буквально заполонил аромат фирменных специй и жареного масла. Пройдя через парковку они подошли ко входу, а вскоре оказались внутри. Джулия жадно оглядывалась по сторонам пытаясь воссоздать картинку из памяти. Многие вещи изменились, столы обновили, немного поменялся дизайн, но атмосфера осталась прежней.

– Можем сесть прямо здесь. – проговорил Генри о котором девушка на мгновенье забыла. Она по старой памяти прошла мимо стола на который указал ее мало приятный знакомый выбрав предпоследний столик у окна. Вид из которого не особо изменился за прошедшие годы, все тот же магазин цветов на углу, и государственный банк через дорогу. Генри присел напротив, на лице его вдруг мелькнула улыбка. Она была будто случайной, но Джулия успела заметить.

– Мне кажется вы улыбнулись? Или это какой-то спазм лица? – с подозрением спросила она. Эти родные сердцу места затмевали все неприятные вещи которые говорил Генри.

– Мне просто показалось, что вы знакомы с этим местом. – ответил он, спрятав глаза в меню, что лежало на столике.

– Возможно! – загадочно произнесла девушка. Оглядевшись по сторонам, она нашла глазами туалетную комнату и решив привести себя в порядок встала из-за стола поправив своё легкое платье. – Закажите мне большую порцию сырных шариков и клубнично банановое мороженое, я вернусь через минуту.

Когда Джулия прошла мимо Генри, тот расплылся в улыбке, понимая, что оказался прав. Это место точно было знакомо девушке, более того, ей не понадобилось даже меню, чтобы вспомнить свои любимые блюда. В туалетной комнате, не было особых изменений, все выглядело чисто и ухоженно. Посмотрев в зеркало, девушка увидела не только взъерошенные волосы, но и уставшее отражение. Каким бы не был интересным путь, он так или иначе выматывает тебя, даже если этот путь ведет домой к маме. Умывшись прохладной водой, и убрав волосы в пучок, она подправила платье, вымыла руки и вышла из уборной.

Пройдя мимо барной стойки, девушка заметила на стене несколько рамок с фотографиями сотрудников. Желание увидеть хоть одно знакомое памяти лицо не оставляло в покое. Подойдя ближе она изучала лица улыбающихся людей, запечатленных на фото в приятной синей форме. В этот момент к ней вдруг обратилась одна из сотрудниц.

– Добрый день! Вам чем-нибудь помочь? – проговорила девушка из-за барной стойки не отрываясь от шинковки овощей.

– Да, да, я просто хотела попросить стакан воды. – растеряно произнесла Джулия, пытаясь, оправдать свое любопытство.

– Официант разве не подходил к вам? – вопросительно спросила всё та же девушка.

– Я не знаю, я была в туалете, может и подходил. Просто подумала, что могу взять здесь.

– Вам надо было дождаться официанта, я не могу покинуть кухню, но постараюсь отправить к вам кого-нибудь. Посуда для гостей находится в другом зале, мне туда не разрешено уходить вовремя готовки. Таковы правила.

– Я поняла вас! Ничего страшного. – проговорила Джулия и хотела вернуться за свой столик, как вдруг услышала знакомый мужской голос. Голос, который звучал в ее голове не так часто, но он точно был в памяти. Повернувшись она увидела низкорослого седого мужчину в очках, на вид ему было лет шестьдесят. Его лицо озаряла добрая приветливая улыбка. Поверх белоснежной рубашки в серую клеточку, висел неуместный красный галстук больше напоминавший галстук клоуна.

– Софи не переживай, я принесу гостье воды. Добрый день! – обратился мужчина к Джулии. – Уточните, пожалуйста, за каким столиком вас можно будет найти?

Джулия смотрела на него так, будто увидела призрака. Карточки воспоминаний в голове перелистывались с нереальной скоростью ища подходящую. И вот наконец она вспомнила стоящего перед собой человека. Он работал в этом заведении двадцать один год назад. В таких же смешных очках, и в нелепом галстуке. Но, главная его особенность заключалась в другом, в его карманах всегда хранились конфеты. Он угощал всех детей которые приходили в кафе. И нет, это не было обязанностью у сотрудников, просто именно ему нравилось дарить людям радость. Мужчина улыбнулся, и Джулия будто очнулась от своих воспоминаний.

– Простите, я задумалась, – виновато произнесла она. – Мой столик слева, самый дальний у окна. Спасибо вам!

– Всегда пожалуйста! – проговорил мужчина и побрел куда-то вдоль барной стойки немного хромая на левую ногу.

«Филипп! Точно! Его зовут Филипп! Он всегда обслуживал маму, он был официантом, а теперь управляющий, так по крайней мере написано на бейджике. И его фото висит на стене, да он управляющий. Филипп, это невероятно»! – восторженно подумала Джулия и совершенно счастливая вернулась к своему столику. Генри заметил изменение в лице его собеседницы, но не прокомментировал это. Спустя мгновение к столику подошел Филипп.

– Здравствуй, Филипп! Здоровье ни к черту, скоро точно уйду на пенсию! – они посмеялись словно старые друзья.

– Ты кажется последние десять лет как собираешься на пенсию! – проговорил управляющий.

– В этом ты прав! Но, как они тут без нас! – самоотверженно проговорил Генри.

– И в правду! – ответил Филипп и повернувшись к Джулии поставил ей стакан воды и несколько салфеток.

– Это вам, мисс!

– Благодарю вас! – ответила девушка одарив мужчин доброй улыбкой. Ей было интересно, вспомнил ли он её.

Лишь когда мужчина скрылся из виду Джулия заметила, что под салфетками, которые он принес вместе со стаканом воды, лежало несколько леденцов. Те самые маленькие арбузы и мандаринки в прозрачных упаковках которые так трудно открывались. Она невольно подняла глаза на барную стойку, где улыбаясь стоял Филипп. Он вытянул перед собой руки со сжатыми кулаками. Сначала открыл один кулак, в ладони лежала конфетка, потом открыл второй, там тоже была конфета. Джулия знала, что это значит, именно так он встречал ее будучи ребенком. Предлагал угадать в какой руке конфетка и она всегда оказывалась в обеих руках. Такая своего рода беспроигрышная лотерея. Девушка еле сдерживая слезы, кивнула мужчине, тот ответил тем же.

Мужчина смог узнать в ней маленькую девочку, которая когда-то приходила со своей любимой мамой, а однажды навсегда покинула этот город. Сырные шарики с годами тоже изменились. Теперь сыр казался более тягучим, а вкус насыщенней. Мороженное дольше сохраняло свою форму, и к счастью пока еще не было напичкано всякими вкусовыми добавками. За обедом Генри и Джулия не разговаривали, каждый был увлечен своим блюдом. Лишь когда они возвращались в машину, Джулия вдруг поняла, что следующая остановка будет – дом. И от этих мыслей ей вдруг стало страшно.

– Может будет лучше остановится в отеле? – спросила она садясь в автомобиль.

– Зачем? Кормить клопов и прочую дрянь? – проговорил Генри, но в то же время вполне понимая страхи девушки.

– Вот вы какого мнения о местных отелях?

– Я просто считаю, это неуместным. Белла должна была написать, что все транспортные расходы вам возместят, но, не думаю, что кто-то захочет возмещать ещё и отель.

– Не переживайте, я могу себе это позволить. Может уже расскажите хоть что-нибудь, из того что меня будет ждать.

Генри внимательно посмотрел на взволнованную девушку. Он тяжело вздохнул и от этого ей стало не по себе.

– Сложно объяснить, ведь я и сам не знаю, что нас сегодня ждет. Джулия, ваша мать больна, у нее Альцгеймер, и это далеко не первая стадия заболевания, а значит ждать можно все что угодно.

– Этого не может быть. – еле слышно проговорила девушка.

– Эта жизнь, и поверьте, в ней может быть все что угодно, она не щадит никого, такова правда. – задумчиво проговорил Генри бросив взгляд куда-то в даль.

На некоторое время в машине повисла неприятная тишина.

– Так значит она ничего не помнит? – испуганно спросила Джулия, все еще обдумывая сказанное Генри.

– в хорошие дни – помнит, в плохие – нет. Вот и все! Какой сегодня день у вашей мамы, я пока не знаю. – пожав плечами ответил мужчина.

– Но, как она справляется одна? – череда вопросов появилось в голове девушки. Ей стало так страшно что даже появилась легкая тошнота внутри.

– Не стоит переживать, она не одна, у нее живет подруга, Маргарет, они знакомы очень давно. К тому же, у нее есть такой хороший друг как я. Поверьте ваша мама в безопасности, это единственное в чем можно не сомневаться.

– Но ведь она еще молода для этой болезни? – не унималась девушка.

– Порой в нашей жизни происходят события, которые не должны происходить. Нам кажется, будто бы мы не заслужили этого, что подобное случается с кем угодно, но не с нами. Но, это все равно происходит, потому что у судьбы на нас свои планы. Кто-то в пять лет остается сиротой, а кого-то награждают букетом болезней. Только судьба решает у кого будет Альцгеймер, а у кого рак костей. И судьбе наплевать сколько лет вашей маме, ей наплевать на последствия, такова правда.

От этих слов вопросов стало еще больше, однако Джулия не была готова получить сейчас все ответы. Однако, немного подумав, она все же задала вопрос который волновал ее больше всего.

– Генри, она вообще вспомнит меня?! – голос предательски задрожал.

– Скоро это и выясним! – ответил Генри и завел машину.

ГЛАВА 3

ВСТРЕЧА

Путь к дому, больше напоминал коридор памяти. Джулия вжалась в кресло, осознавая свое присутствие в этом до боли знакомом месте. Это странно, ведь до письма Беллы, девушка даже не знала откуда родом. Иногда ей казалось, что ее детство, ее мама, дом, и родной город это всего лишь плод воображения. Проехав огромный супермаркет, бар «Юджин», и парк с озером, который Джулия тоже помнила, машина остановились на большом перекрестке. Обычно маленькие отдаленные города вскоре умирают, но этот был исключением, за 21 год машин и людей прибавилось. Дальше путь лежал мимо больницы, где в четыре года Джулии зашивали колено, так прошло знакомство с велосипедом. Проехали часовню, магазин с вывеской «все для дома», и кофейню «У Синди». Ни один шоколадный брауне не сравнится с их эклерами. Когда машина повернула на нужную улицу, девушка замерла. Ей вдруг захотелось вернуться в поезд, потом в самолет, обратно, в свою привычную жизнь.

Дом, в котором прошло ее счастливое детство – расцвел. Двери, окна и кровля были поменяны, крыша стала приятным зеленым цветом. Веранда сменилась на более широкую, теперь туда вмещались два плетеных кресла и несколько огромных горшков с молодыми деревьями. По обе стороны крыльца и тропинки, что вела в дом, разрастались разноцветные цветы, некоторые из них доставали до окон первого этажа. Машина остановилась у забора, и Джулия первые ощутила слабость собственных ног. Генри достал из багажника чемодан, и закрыв автомобиль направился к дому по аккуратной каменной тропинке, которой раньше точно не было.

– Вас ждать? – спросил он повернувшись на Джулию.

– Разумеется, разве у меня есть выбор?! – ответила она, продолжая, испытывать чувство нескончаемого волнения.

Окна кухни были раскрыты, оттуда доносились сладкие запахи жареных овощей, ярче всех ощущался лук. На секунду, девушка представила свою красивую молодую маму танцующую у плиты, напевая чуть слышно. Из граммофона струится инди-поп, а маленькая кудрявая Джулия пританцовывает сидя в стуле. Время стерло это воспоминание, но запах из кухни напомнил о нем. Как и о той жизни, беззаботной, свободной, и такой особенной. Жизни наполненной любовью.

Подойдя к дверям, Генри громко постучал. Этот стук вернул девушку обратно в реальность. Вскоре за дверью послышались шаги, а через матовое стекло стала заметна фигура. Джулия замерла, ей вновь стало так страшно, что она не могла даже пошевелиться. Внутри все дрожало словно раскаленное стекло, готовое вот-вот разбиться на части. Замок щелкнул. Девушка сжала в руках сумку стараясь хоть немного перенести напряжение. Дверь открылась и в дверном проеме появилась темнокожая женщина лет сорока пяти с кудрявыми черными волосами и аппетитными формами.

– Добрый день! Как я рада вас видеть! Заходите скорей в дом, не стесняйтесь, проходите внутрь, у меня там горит индейка! – проговорила весело женщина, которая кстати тут же убежала на кухню. Это была та самая Маргарет, о которой упоминал Генри.

Затаив дыхание Джулия переступила порог столь знакомого, но в то же время чужого дома. Двадцать один год прошел с момента, когда вся ее жизнь осталась в этих стенах. Любимые игрушки, наряды, уютная комната, смешные рисунки, душевное спокойствие и прежняя счастливая жизнь. Оглядываясь по сторонам Джулия оценила свежий ремонт, гармонично подобранную мебель, а также заметила, что больше не скрипел пол у дверей, а на полках и на полу всюду стояли цветы. Она не припоминала такого увлечения мамы, возможно это было дело рук Маргарет. И хоть дом выглядел иначе, но расположение комнат, лестница, люстра в гостиной, и книжный шкаф остались прежними. Их явно отреставрировали, потому что выглядеть они однозначно лучше. Генри смело пересек гостиную и зашел в кухню где за огромным кухонным островком хлопотала счастливая Маргарет.

– Ну где она, Генри! – проговорила женщина ожидая появления гостя.

– Не торопи ее, пусть осмотрится. Как сегодня Элис? – спросил он взяв со стола яблоко и откусив огромный кусок.

– Сегодня не очень. С утра возится в саду, будто чувствует, что, что-то должно произойти, но не понимает, что именно. Места себе не находит. Вот, решила порадовать ее любимым овощным рагу.

В этот момент на пороге кухни появилась Джулия. Маргарет с добротой и грустью посмотрела на нее.

– Значит, она не узнает меня? – взволнованно спросила девушка.

– Я не знаю милая. Это слишком сложно предугадать. Если она узнает тебя, скажем всю правду, но если не узнает, я скажу, что ты моя кузина. Завтра будет новый день, и, возможно все будет иначе. В любом случае она ждала тебя, ждала, кажется всю свою жизнь. Просто если она не вспомнит сама, то лучше не травмировать, а дать ей немного времени. – пожав плечами проговорила женщина.

– Хм, получается меня можно травмировать, а ее нет? Мне потребовалось потратить большую часть своей жизни, чтобы вылечить эти травмы. – возмутилась девушка помотав головой.

– Поверь мне Джулия, жизнь достаточно наказала ее. Большего она не заслужила, так же как и ты. Я не представляю даже, что тебе пришлось пережить, но, позволь ей все исправить. Позволь себе простить ее, ведь только через прощение приходит спокойствие. – проговорила Маргарет, у которой вдруг блеснули глаза. Генри молчал. Джулия поджала губы, отвернувшись в сторону. Ком горечи был слишком близок. Еще хоть одно доброе слово могло вызвать водопад слез, что было бы совершенно не к месту.

– Я давно простила ее, и продолжаю прощать снова и снова, изо дня в день всю свою осознанную жизнь. С вашего разрешения, могу я осмотреться? – проговорила девушка, и не дождавшись ответа вышла из кухни. Маргарет тревожно взглянула на Генри тот лишь беспомощно пожал плечами.

Джулия зашла в гостиную, которая раньше была наполнена фотографиями и детскими рисунками. Теперь же в ней не было ничего из прошлого, лишь картины и цветы. Всюду царила чистота и порядок, за домом следили, и это было хорошо. После слов Генри о том, что у ее матери Альцгеймер, ей вдруг стало страшно, за то как она ухаживает за собой, как живет и как справляется. Но, на первый взгляд все выглядело неплохо, не считая того, что возможно Элис никогда больше не вспомнит свою единственную дочь. Не меньше смущал вопрос финансов матери, дом теперь выглядел не дешево, а нанять юриста и поселить подругу в качестве помощницы, удовольствие дорогое. Вряд ли у них с отцом были какие-то накопления, может быть какая-нибудь страховка, или лотерея, так или иначе, этот вопрос стоило задать. Ведь если речь идет о кредитных картах, то есть вероятность, что Джулии как единственной дочери, придется помогать покрывать их.

Обойдя первый этаж дома, девушка испытала не только тоску по родным стенам, но и осознания того, что вся ее жизнь прошла мимо нее. Просто в одно мгновение, одна ситуация, одно действие навсегда перечеркнуло такое счастливое детство. Однако Джулия до сих пор не до конца понимала, что именно произошло в ту ночь? Какая судьба ждала ту пятилетнюю девочку, теперь сложно сказать. Была бы она счастлива в этом доме со своей настоящей семьей, или же судьба уберегла ее. Осталось только понять от чего именно.

Подойдя к дверям которые вели во внутренний двор, девушка увидела женщину, сидевшую у забора в окружении цветов. Рыжие чуть потускневшие волосы, убранные в аккуратный хвост, темная не по размеру большая футболка и легкие светлые шорты. Такая домашняя и уютная, задумчивая и живая. Сердце Джулии заколотилось так что, казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Знакомые движения рук и покрытое веснушками тело, напоминали о том, что этот человек точно был в ее памяти. Набравшись смелости, девушка открыла дверь и вышла на улицу. Воздух был наполнен свежестью и сладким, пьянящим ароматом спелой вишни. Внутри росло чувство счастья, плотно граничившее с тревогой и страхом. На заднем дворе стояла все та же летняя беседка и мангальная зона, которые тоже дождались обновки и небольших изменений. Между деревьями и домом висели гирлянды которые видимо включались по вечерам. Когда до женщины оставалось расстояние вытянутой руки, Джулия вдруг пожалела о своем решении подойти, но уходить было слишком поздно.

– Эти пионы прекрасны! – произнесла она, чтобы хоть как-то дать о себе знать. Женщина повернула голову и улыбнувшись посмотрела на девушку.

– О спасибо! Это австралийский сорт пионов. – она встала на ноги и сняла перчатки. – Простите, я не заметила, как вы подошли. Мы с вами знакомы?

Сердце девушки сжалось, нет, она все-таки не узнала свою единственную дочь. Внутри росла тревога и желание убежать, вернуться в прошлое и отказаться от этой поездки. Но, смотреть в такое родное лицо было неким блаженством. Джулия узнала эти зеленые большие глаза, родинку над губой, и едва заметные веснушки. Рыжие волосы чуть потускнели их разбавила аккуратная седая прядь, но они все так же были прекрасны. Тонкие руки, худые плечи, острая ключица, шрам от качелей на подбородке, и ямочки на щеках. Лицо что излучало свет, ровно, как и двадцать один год назад. Элис улыбнулась, и девушка почувствовала, как глаза наполняются слезами.

– Простите, я вас обидела? У вас слезы… – проговорила женщина коснувшись руки незнакомки. От этого касания Джулия замерла, она помнила эти мягкие, нежные руки. Помнила даже выступающие вены и череду родинок от мизинца к большому пальцу.

– Нет, это вы простите меня, все в порядке, правд. Простите… – проговорила девушка вытирая слезы с покрасневших щек.

– Пойдемте в дом, я дам вам воды. Что с вами случилось? – Элис внимательно изучала лицо девушки, ожидая хоть какое-то объяснения.

– Эти пионы, напомнили мне о моем муже. Он недавно умер, а пионы были его большой любовью. Прошу прощения, я Аманда, кузина Маргарет! – Джулия протянула руку, и женщина пожала ее. Конечно девушка врала, не было в ее жизни ни мужа, ни пионов, но это было первое что пришло на ум.

– Очень приятно Аманда! Я Элис, ваша тетушка мой ангел хранитель. Примите мои соболезнования, мне жаль, что эти цветы вызвали у вас чувство грусти. – она пожала девушке руку и одарила улыбкой. – Вашему мужу повезло, у него была такая красивая и добрая сердцем жена. Думаю, ваши слезы огорчили бы его, ведь ваша жизнь продолжается. Спасибо что вы приехали, уверенна Маргарет предупреждала, а я такая рассеянная что снова все забыла.

– Ничего страшного, я ненадолго, в городе ждут дела. – ответила Джулия, и они вместе пошли в сторону дома. Это было так странно, словно обрывок какого-то сна.

– Очень жаль, в нашем доме редко бывают гости. Как дорога? Вы, наверное, проголодались? – задумчиво проговорила Элис.

– Спасибо, но я заехала пообедать. – скромно ответила Джулия все еще не веря происходящему.

– Как вы могли! – рассмеялась женщина, и смех ее был все так же беспечен. – Ваша тетушка готовит отменное рагу, а вы перебили весь аппетит? Полагаю, заехали в придорожное кафе?

– Нет, заехала в заведение называется, «Сочная курочка», там оказались вкусные сырные шарики. – Джулия нарочно это сказала, желая понять, что сохранилось в памяти матери, и как далеко ей придется копать, чтобы напомнить о себе.

– Сырные шарики, да. Сколько ж лет я там не была. Раньше я любила это заведение. – Элис немного взгрустнула, но было ощущение, что она не понимает откуда появилась эта грусть. Тревога вновь сжало все нутро девушки, словно напоминание о том, что именно сейчас происходит очередной худший моменте в ее жизни.

– О! Я погляжу вы уже встретились! – проговорила Маргарет выглянув на улицу, желая выяснить обстановку.

– Твоя кузина застала меня врасплох! – Элис добрым жестом коснулась плеча Джулии, что вызвало очередную волну дрожи. – Маргарет, пахнет превосходно! Ну как тебе это удается?

– Оставьте в покое мои секреты! Вы ведь помните, я и сама люблю поесть. Вкусно вам вкусно и мне. Кстати Генри пришел, хотел узнать как самочувствие.

– Правда?! С чего бы вдруг? – задумчиво проговорила женщина и зашла в дом пропустив сначала гостью. Первым делом она свернула в туалетную комнату, чтобы умыть лицо и руки. Джулия последовала за Маргарет на кухню.

– Значит она не узнала вас? – шепотом спросила женщина в фартуке оглядываясь по сторонам словно тайный агент. Девушка отрицательно покачала головой. – Вот черт! – добавила Маргарет осуждающе посмотрев на Генри.

– Не надо на меня так смотреть! Я тут не причем! Это ваша была идея. – ответил он.

В этот момент на кухню вошла Элис, все такая же солнечная и счастливая, как и двадцать один год назад, однако кое-что ее все же сдавало – это легкая грусть и усталость, что присутствовали во взгляде. Девушка украдкой смотрела на маму, словно это было запрещено.

– Генри! Привет! Рада тебя видеть! Какими судьбами? – они с Генри крепко обнялись, и Джулия нахмурила брови. Нет это была не ревность, а скорее осуждение.

– Просто проезжал мимо, учуял этот запах, и решил, что уж в этом доме для меня точно найдется лишняя чашка чая. – подшутил он. Джулия была поражена его резкой сменой поведения и настроения. Да, он однозначно испытывал симпатию к Элис. Странно только то, почему же тогда так грубо повел себя с ее единственной дочерью? Как бы там не было, девушка успела сделать некоторые выводы.

– Этот хитрец объедает нас! – отшутилась Маргарет, дорезая огромные листья салата.

– Да, ты права, но мы в очередной раз его простим. – Элис улыбнулась. Она подошла к холодильнику, где взяла ручку и на приклеенном листе бумаги что-то написала. – Маргарет, если ты заканчиваешь, я могу накрыть стол.

– Да, можете начинать, предлагаю в честь такого события пообедать в гостиной! – произнесла веселая женщина в нелепом фартуке.

– Хорошая идея, мне нравится, а что за событие? – Не сильно вникая в смысл спросила Элис доставая праздничные тарелки из шкафа.

Генри, Джулия и Маргарет резко переглянулись между собой. У всех на лице мелькнул страх. Каждый понимал, что пауза не должна затянуться.

– Маргарет, наверное, имела в виду мой приезд! – дрожащим голосом произнесла Джулия, чувствуя, как пересохло в горле.

– Конечно! Моя родная кузина наконец-то добралась до нас. Плюс, мне кажется, мы впервые обедаем в количестве четырёх человек. Не считая того раза, когда Генри привел с собой друга чтобы со мной познакомить. Это было забавно!

Они засмеялись, так по-дружески и по родному одновременно! Элис похлопала свою подругу по плечу и понесла посуду в гостиную. Ее худые руки немного дрожали, будто ей было тяжело нести восемь керамических тарелок. Несмотря на оптимизм и то счастье которое она излучала, Джулия все же заметила, что ее мать стала медлительна, и осторожна. Теперь ее было сложно представить танцующей у плиты с маленьким ребенком на руках. Но, почему это произошло, ведь Элис в таком еще прекрасном возрасте? Что же случилось с ней за эти долгие годы разлуки?

Девушка, вдруг снова почувствовала волну страха и грусти. Ожидание увидеть ту молодую счастливую маму разбились на миллионы осколков. Хотя, было понятно, что жизнь изменилась, и двадцать один год тому подтверждение. Но ком в горле горчил, а в носу предательски защипало. Очередной порыв слез был слишком близок, и стоило отвлечься, чтобы сдержать его.

– Я могу чем-нибудь помочь. – обратилась она к Маргарет, та наклонилась к девушке, так что Джулия почувствовала запах чеснока из ее рта.

– Ты очень поможешь, если скажешь мне, как ты себя назвала? – Это снова выглядело странно и забавно одновременно, словно она пытается заполучить строго запрещенную информацию.

– Аманда, я сказала Аманда, не знаю почему, я за переживала, и это было…

– Не важно, все тшшш! – прошептала Маргарет и в ту же секунду в кухню вернулась Элис.

– Я схожу в сад, нарежу свежих цветов, в честь все тех же приятных событий. – проговорила женщина.

– Я помогу тебе, все равно сижу без дела. – предложил Генри и вышел следом за Элис во внутренний двор дома.

– Мне кажется, или между ними что-то есть? – осуждающе произнесла девушка.

– Тебе не кажется. Между ними действительно есть некая связь. Я называю это «трагическое родство душ». Они словно два крыла умирающей бабочки, еще летят, но уже не взлетают, звучит печально, но это так. – проговорила Маргарет бросив взгляд на задумчивую девушку.

– Моя мама умирает? – спросила вдруг Джулия рассматривая записки на холодильнике. На одной из них было написано: «Маргарет – домашняя фея, Генри – друг спасатель». Рядом висела фотография, где они втроем сидят на берегу моря. Снизу висела еще одна записка, на ней красовалась всего одна надпись, сделанная несколько минут назад: «Аманда – кузина волшебной феи». Подобных «напоминалок» было немного, но все же от их наличия по коже бежали мурашки.

– Я не знаю, милая! Если так подумать, мы ведь все потихоньку умираем. Альцгеймер уже не один год мучает твою маму. Она сильная, по крайней мере старается быть сильной. Странно, что она не узнала тебя. В ее памяти сохранилось немногое: последние годы жизни, проведенной с нами, детство, юность, и твое появление на свет. Иногда она просыпается и плачет, она ищет тебя… – Маргарет поджала губы и прикрыла тыльной стороной ладони лицо, а после, сделав глубокий вздох продолжила говорить, но голос ее предательски задрожал. – Она кричит, «Джулия, крошка где ты», заглядывает под одеяло, под кровать. Выбегает из спальни в детскую комнату, ищет там, потом падает на колени и просит о помощи. Зачастую это происходит рано утром. Я выскакиваю в одной сорочке и прибегаю к ней. Она помнит меня и начинает рыдать мне в грудь как ребенок. Он кричит что потеряла тебя, что ее маленькую девочку похитили. А я успокаиваю, потом даю ей лекарство. Вскоре она засыпает, и последнее время этот круговорот действий стал повторяться чаще. – голос Маргарет стал тише, а слезы одна за другой стекали по щекам. – Я думаю, эта болезнь, последствие всех переживаний и всего через что ей пришлось пройти.

– Почему она не искала меня, Маргарет? Куда они с отцом пропали в тот день? – голос Джулии тоже дрожал, а слезы все же взяли вверх. – В нашу последнюю встречу, она обещала вернуться за мной, но, меня увезли в интернат. Это страшное место наполненное безысходностью и принятием. Люди, которые хоть раз бывали в подобных местах, уже никогда не станут прежними. И я до сих пор не могу стереть это из своей памяти. При том, что пробыла там всего лишь несколько недель. Только представь, одна большая комната и много кроватей с детьми. Кто-то был младше меня, кто-то старше, в ту ночь, все они просто спали давно смирившись со своей судьбой. Пролежав некоторое время на твердом матрасе, я решила выглянуть из комнаты. Двери оказались открыты, поэтому я спокойно вышла в коридор. Помню на стене мигали тени от телевизора, и я пошла туда, на звук чьих то голосов. Слева находился небольшой закуток в виде комнаты отдыха для персонала, там на диване сидели ночные нянечки. По телевизору шло какое-то кино, но, они не смотрели его, они обсуждали меня. Точнее, обсуждали ужас той ситуации, которая произошла. Они говорили, что моя мать свихнулась и убила своего мужа, то есть моего отца. Говорили что теперь маме светит тюрьма, а мне вечное скитание по интернатам, потому что никто не возьмет себе ребенка чьи родители убийцы. Помню, как мне хотелось закричать, что это не правда, что моя мать не делала этого. Но, я была всего лишь пятилетним напуганным ребенком. Который просто молча вернулся в ту неприятную комнату и лег на твердую кровать с головой укрывшись одеялом. Прошло столько лет, и до сих пор, это единственная информация которая у меня есть, о том что все-таки произошло той ночью. Утром со мной говорил психолог, женщина, она сообщила, что моя мама попала в беду, и ей нужно время. Потом пришел какой-то мужчина с полицейскими, он то и сказал мне, что мама больше не вернется. Вскоре в нашем интернате случился пожар, и всех детей распределили по разным городам. Примерно через две три недели меня усыновили. Хельга, моя приемная мать, знает лишь о том, что моя мама жива, и что она отказалась от меня. Я никогда не говорила ей правду, и думаю уже не скажу. Тем более, я и сама не знаю правда ли то, что обсуждали нянечки или же это были просто сплетни.

– Джулия, твоя мать ни делала того, о чем говорили те девушки. В ту ночь все было совершенно иначе… – в этот момент открылась дверь и в дом вошли Элис и Генри. Маргарет быстро подошла к девушке и крепко обняла ее. – я тоже, очень, очень по тебе скучала! Спасибо, что приехала! – громко проговорила женщина сжимая девушку в объятьях. Именно поэтому, когда Элис и Генри вошли в кухню, ни у кого из них не возникло вопроса, почему Джулия и Маргарет были заплаканными. Элис видела в этом прекрасную встречу родных людей. Но, Генри догадывался, о чем они говорили, боясь что болтушка Маргарет ляпнет лишнее. Ведь в этой истории есть вещи о которых Джулии нельзя знать, именно об этом Генри должен был хорошенько позаботится.

ГЛАВА 4

РАЗГОВОРЫ

Ужин прошел хорошо. Так хорошо в этом доме давно не собирались. Элис достала бутылку вина, а Маргарет и вправду оказалась волшебницей кухни. Джулия ловила взгляд Генри на матери, но пока, лишь изучала его поведение. Одно она уже поняла, что он человек с той еще «изюминкой». По крайней мере там на вокзале, и по пути в «Сочную курочку», он вел себя совершенно иначе. Грубый, самоуверенный хам. Здесь же наоборот, тихий, отзывчивый, добрый гость. Между делом, Джулия пыталась уловить из рассказов матери хоть что-нибудь знакомое, но у нее ничего не получалось. Конечно, она вспомнила, улыбку, загадочное выражение лица и даже стиль общения матери. Однако ей не удалось поймать хоть какие-нибудь зацепки из детства. Будто они никогда и не были самыми близкими людьми в целом мире.

После обеда Генри поблагодарив всех ушел, сказав, что его ждет не прочищенная раковина, а выходные заканчиваются. Так Джулия поняла, что спешка от вокзала и до «Сочной курочки» на обед, была глупой ложью. Ведь как оказалось, Генри находился в отпуске. Кроме того, жил он в соседнем дома, буквально через газон. Это не понравилось девушке, между ними складывались не самые доверительные отношения.

Прибравшись на кухне под беззаботную болтовню, Джулия вышла на крыльцо подышать свежим воздухом. Маргарет решила сложить чистую посуду в шкаф, а Элис присела с книгой в кресло, где вскоре задремала. Вино слегка кружило голову, что в целом производило приятный эффект. Джулия вспомнила как раньше она любила играть на ступеньках этого дома. Иногда она просто наблюдала за проходящими мимо людьми. Но, больше всего ей нравилось встречать почтальона, который приносил ее любимые журналы.