Читать онлайн Хендлер, или Белоснежка по-русски бесплатно

Пролог

Чуть больше 10 лет назад. Калининград. Фестиваль музыки

Первые два дня в Калининграде, как обычно в подобные поездки, тринадцатилетняя Настя пребывала в некотором культурном и цивилизационном шоке: ещё бы, после вымирающей уральской деревни с её несколькими жителями любой другой мегаполис выглядел бы как сказка! Добавить к российскому духу, прочно здесь обосновавшемуся, наследие тевтонских рыцарей, будь то Рыбная деревня или кафедральный собор, – и стараться не придётся, почувствуешь себя героем сказки. Оттого вчера по приезду, Настя даже прикрепила свой первый “замок на любовь” к Медовому мосту и загадала желание.

Она осознавала, что вошла в возраст, когда обязательно надо влюбиться по-настоящему или, хотя бы, найти предмет для обожания, как Татьяна Ларина, чтобы “всё думать, думать об одном”1. Единственная уральская подруга-сверстница и соседка Катюха ещё в прошлом году влюбилась в одного актёра, сделала у себя над кроватью “иконостас” из его фотографий, вырезанных из журналов или выписанных из Москвы. И так прожужжала все уши о нём, что Насте невольно пришлось стать фанатом серьёзного и ужасно таинственного дядечки, который (на минуточку!) был старше Катьки лет на пятнадцать. Старик, одним словом! Настя временами жалела о том, что не может в отместку Катюхе заразить её своей сердечной зазнобой. Но, впрочем, семья Кати собиралась переезжать. Хотя бы в Североуральск, если там получится найти квартиру в рассрочку. А значит, Настя останется в Гарях единственной девчонкой…

Нет, так-то, конечно, будет с кем поболтать и поделиться секретиками, одиночество ей не грозит. Но одно дело, когда ты можешь хоть ночью сбежать к подруге, другое – одноклассники, до которых, чтобы добраться, надо на лодке плыть в соседнюю деревню час, не меньше. И то, если мотор работает, не сломался.

– Белоснежка, не зевай! – отцовский палец щекотно потыкался ей в ребро.

– Па! – с укоризной нахмурилась Настя, но шаг всё-таки прибавила. Стоило Катьке оговориться при родителях, назвав подругу школьным прозвищем, и всё – приклеилось намертво.

И, кажется, родители не собирались забывать, наоборот, вчера отец за столом снова уделил внимание этой теме – удачности прозвища. И, мол, животные от Наськи без ума, и два гнома-обожателя уже есть. Трёхлетние братья-близнецы, в эту минуту мужественно сражающиеся с наваленным на тарелку съестным добром, причём голыми руками, почувствовали весёлый отцовский взгляд, подняли головы и засмеялись, заражая смехом собравшихся родственников.

Что-что, а братьям юмора перепало от отца на генном уровне. Настя и то так часто не смеялась, пошла в серьёзную мамину родню. А у маминой линии свой секрет был – большинство женщин рожали близнецов. Разве это не шутка природы? И Настя однажды проговорилась, мол, надеется, что родители остановятся на двух пацанах.

– Ещё пятерых надо, – флегматично сказал отец, а у самого в глазах смешинки плясали. Намекнул на то, что у известной сказочной дамы было семь помощников.

– Обойдусь двумя! – разозлилась Настя, а отец заразительно расхохотался, вызывая улыбку.

В самом деле, только этого не хватало! С появлением братьев тишина стала непозволительной роскошью. А без неё, как Настя ни хотела переехать в город, можно сойти с ума. Ну, а что? Ведь и в городе есть тихие места. Например, парки… Или собственная квартира, да что там – хотя бы комната! О том, что можно остаток жизни прожить в Гарях , смешно было думать. Жизнь ведь не стоит на месте, рано или поздно отец тоже велит собирать чемоданы, и уедут Беловы в новый мир. А пока о переезде только думали и не могли определиться с местом.

Мама хотела бы переехать сюда, в Калининград, ближе к бабушке и сестре-близняшке. Упрямый отец не хотел садиться на шею тёще и вообще зависеть от кого бы то ни было. Он ждал ответа от знакомых, работавших в Москве, кроме того, в Подмосковье второй год стоял хлипкий домишко покойной тётки с заколоченными окнами – наследство, которое по завещанию надо было разделить с братом. Меж собой братья не ссорились, просто дядя Гена прикипел к жизни бирюка и не собирался ничего менять, тем более лезть в чужую семью…

В общем, препятствий для переезда хватало, но судьба неумолимо подталкивала к этому, уменьшая доходы родителей и лишая сверстников – уже и соседнее село обезлюдело, осталась одна баба Алевтина…

Обо всём этом взрослые говорили везде – во время застолья, за вечерним чаем, у телевизора и даже сейчас, когда вокруг кипел музыкальный праздник. Настя закатывала глаза, отвлекаясь от предлагаемого городом веселья на надоевшие проблемы, которые мусолились родителями и “женским отрядом” – тётушкой и бабушкой.

– Мам, можно я погуляю и всё посмотрю, а потом сама приеду? – она попыталась намекнуть на то, что взрослые были слишком рассеянны по отношению к окружающему их веселью.

Но, увы, поводок не только не отцепили, но даже не ослабили, ибо женщины торопились домой готовить обед, а мужчины нужны были для присмотра за шумной детской компании.

– Какой смысл уезжать из деревни, если всё равно ничего толком нельзя рассмотреть? –Настя проворчала намеренно громко, и тётушка отозвалась:

– Не переживай, Настюш, завтра мы устроим вам экскурсию по культурным местам.

– Я уже сто раз видела ваши замки, а фестиваль – первый раз. Па-а-ап, можно остаться?

И вдруг…

Настя замедлила шаг. Словно на медленно прокручиваемой киноплёнке, в метрах двадцати навстречу шёл парень. Должно быть, солнце было виновато – его мягкие лучи, словно гало вокруг небесного светила, обволокли высокую худощавую фигуру, одетую в необычные белые крапчатые штаны и белую майку, в ореол. Двадцатилетний блондин махнул кому-то рукой, поправил рюкзак за своей спиной, небрежно переброшенный через плечо, и поспешил навстречу знакомым. Настя сама не поняла, как за пару мгновений успела не просто выцепить глазом незнакомого молодого человека, но и разглядеть всё – от одежды до необыкновенного, так ей показалось, лица. Таинственный незнакомец торопился раствориться в толпе и звуках где-то неподалёку играющей электрогитары.

Не отдавая себе отчёт, она свернула туда же, не слыша ни ответа отца, ни вопросов бабушки. Едва ли не перешла на бег, чтобы догнать парня и спрятаться за пару спин зрителей, окруживших очередную музыкальную группу. Тем временем, оптическая иллюзия, освещавшая незнакомца, исчезла, но Настя призналась себе: чудо от этого не уменьшилось. Она рассматривала лицо и понимала, что не запоминает его, а будто бы растворяется в этом узнавании того самого. Идеального.

– Разве так бывает?.. Вот так? – спрашивала она у себя, больше для того чтобы очнуться. Что за глупость, в самом деле, с нею приключилась?

Заставила себя отвлечься на игру уличного музыканта. Брюнет лет сорока, длинноволосый и с небольшой бородкой, в чёрном кожаном костюме оказался более чем интересным – виртуозом. Струны под его пальцами буквально горели и лопались, пока их хозяин потрясал зрителей дерзким испанским фламенко. К концу композиции на грифе гитары торчали в разные стороны три порванные струны, публика оценила зрелище и потребовала продолжения.

Двое других музыкантов заиграли, давая время товарищу отремонтировать инструмент.

– На-асть, совесть есть? – где-то над ухом кашлянула мама.

– Ещё немного, пожалуйста! – Настя то ли сказала, то ли подумала: таинственный парень полез в свой рюкзак, достал оттуда коробочку и протянул длинноволосому музыканту, будто был знаком с ним. Тот удивлённо принял дар, приложил руку к сердцу и что-то сказал на немецком.

– Настюха, какое мороженое будешь, клубничное или пломбир орешками? – в этот раз попытался уловкой отвлечь папа.

Никакого мороженого она не хотела. Сейчас, именно в эти минуты, пока уличный музыкант-иностранец ловко менял струны, она будто открывала книгу с откровениями. Ей нравился профиль незнакомца, его то ли зелёные, то ли просто светло-карие с “болотинкой” глаза, лёгкая ухмылочка и внимательный взгляд, какой никогда не бывает у идиотов. Он не слушал музыку, а впитывал её, кивая на особенно залихватских пассажах…

“Тоже музыкант, наверное”, – догадалась Настя, иначе откуда бы у прохожего запасные струны? И этот флёр романтичного увлечения только убедил её: случайности не случайны. Именно такой парень был бы ей интересен. Возможно, только в такого она бы смогла влюбиться.

Но вот, наконец, виртуоз “одел” гитару в подаренные струны, сначала перебрал их, наощупь выясняя упругость, подкрутил колки – и подключился к композиции, наигрываемой другими двумя гитаристами, но не повторяя, а дополняя её. Окончательно стало понятно, что он в группе главный. Втроём они закончили, и толпа грянула: “Браво!”. Таинственный незнакомец улыбнулся, но по выражению его лица и глаз было понятно: он в восхищении, как и остальные.

Главный солист вместо раскланиваний наклонился, недолго покопошился в валяющейся рядом сумке, достал какой-то предмет и протянул Настиному незнакомцу. Издалека показалось, что то был брелок в виде металлической гитары и черепа. Парень благодарно пожал руку, а затем отцепил от своего рюкзака какую-то подвеску и обменялся подарком.

– Наська, маму лучше не злить! Пойдём, дочь, вернёмся сюда после обеда, фестиваль до самого вечера будет. Эй, Белоснежка!

Она услышала отца и даже перехватила поудобнее ручку сумочки, чтобы не мешалась во время протискивания в толпе, и последние секунды жадно впитывала образ – парень почувствовал на себе её взгляд, мазнул удивлённо, и Настя поспешно опустила ресницы, краснея. Отец помог ей преодолеть скопление людей и пошёл рядом, периодически заглядывая в её расстроенное лицо.

“Так не бывает…” – про себя думала Настя, для которой праздник померк, и на душе сделалось на редкость паршиво. Что с ней случилось? Ответить на этот вопрос она пока не могла.

Но определённо что-то произошло…

Приготовление обеда и сам он затянулись настолько, что, когда через часа четыре отец предложил ещё раз посмотреть фестиваль (в шесть вечера должен был начаться главный концерт в парке), Настя уныло согласилась: каков шанс был ещё раз встретить Незнакомца? Потом подумала: “А вдруг?” И засобиралась, тщательнее приводя в порядок волосы и нанося с разрешения мамину косметику на ресницы и губы.

Улицы Калининграда к этому времени в самом деле опустели. На них возвращался прежний будничный дух неинтересной суеты, разве что лёгкий мусор, оставшийся кое-где и ещё не убранный дворниками, напоминал о празднике.

Беловы пошли той же дорогой, что и прежде, – к центральному парку со сценой. Мимо угла, на котором Настя встретила идеального парня своей мечты. Близнецы топали впереди, то уносясь, чтобы распугать голубей, то возвращаясь.

– Фу, Мишка! Брось! Это кака! – мама, разговаривающая с бабушкой, окриком остановила близнеца, что-то подобравшего с асфальта.

Но находка, вероятно, оказалась слишком ценной, потому что Сашка тоже вцепился в неё. Разворачивалась знакомая драма – кто кого победит в мыслях, а то и в драке. Отец по-мужски взялся гасить начинающуюся ссору за оброненный кем-то брелок. Блестящий, со стразами. И оттого привлекающий к себе внимание близнецов, словно яркие вещи ворону.

– Да что ж за сорванцы, с ними не соскучишься, – бабушка посмеивалась над искусственно созданной трагедией.

Вот Сашка всё-таки отобрал у брата ВЕЩЬ, Мишка разревелся от обиды… Мама взяла на руки Мишку, отец – Сашку закинул себе на плечи и попросил подержать кошелёк, заветную вещь для близнецов, уже понимающих, какие блага несёт с собой этот волшебный “кафылёк”. Мишка, увидев это, заревел ещё громче, но бабушка дала ему свой “ с ба-а-альшой денюшкой!”, и постепенно близнец успокоился.

– Засранцы какие, ты посмотри! И что с ними делать, когда вырастут? – удивлялась бабушка.

– А вдруг будущие банкиры? – пошутила тётя, открывая игру “Кем станут дети, когда вырастут?”.

Отец же тем временем у забывшегося счастливого сына отобрал игрушку “с кучей микробов” и незаметно выбросил. Металлическая ненужная находка звякнула и затихла. Настя, плетущаяся позади остальных, невольно нагнулась, посмотреть, из-за чего был сыр-бор, и обомлела.

На том самом месте, где Он подарил струны заграничному музыканту, Мишка нашёл Его брелок. То ли музыкант обронил, то ли побрезговал подарком…

– Насть, ну ты-то куда?! – бабушка заметила, как внучка подбирает злополучную безделушку.

Пришлось сделать вид, что выбросила.

И потом Настя прятала позолоченный брелок в виде буквы “К”, украшенной стразами, чтобы ни родители, ни тем более близнецы не вспомнили про дурацкий повод для детской ссоры.

Вернувшись спустя неделю домой, на Урал, Настя в потайном месте закопала коробочку с брелоком – не потому что всё ещё боялась насмешек, нет. Совсем с другой целью. Об этом только Катька и знала. И помогла провести придуманный, но кажущийся действенным, настоящим, свой, девчоночий обряд.

Глава 1. Проблема клиента

Десяток лет спустя

Маргарита Павловна уселась на любимую скамейку и принялась ждать, поглядывая на часы и уговаривая Фикса потерпеть. Сегодня Настя опаздывала. Прошло пять минут, десять… Фикс тоже как будто чувствовал задержку, начал скулить и вертеться на поводке.

– Потерпи, мой хороший, очень скоро наша Настя придёт.

Когда случилось так, что малознакомую девушку по имени Анастасия, Маргарита Павловна начала называть «нашей Настей»? Не тогда ли, когда прогулки больше не вызвали тоски, а Фикс, придя домой, спокойно дрых всю ночь и не пакостил в комнате сына? И кому эти прогулки стали нужнее – Фиксу или Маргарите Павловне?

Четверть часа! Неслыханно!

– А что, если с Настей что-то случилось? Вдруг она попала в аварию, сломала ногу или… уехала? – почему-то последний вариант показался страшнее первого.

Фикс завыл, подлец. Уловил горестную интонацию или понял слово «уехала»? Всё оказалось проще – покрутился, запутывая повод вокруг своего тела, и попытался поднять лапу на ножку скамьи. Маргарита Павловна не замечала этого, продолжая выискивать глазами знакомую фигуру в камуфляжном костюме, с набедренной небольшой сумкой и рюкзачком. И собакой. Любой породы, но всегда вальяжно идущей рядом и исполняющей любые команды.

Спустя всего семь совместных случайных занятий Фикса с другими собаками, капризный пёс научился понимать «сидеть», «дай лапу» и «кувырок». Последнее ему особенно нравилось. Фикс учился быстрее, чем некоторые… Однако Настя хвалила собаку за другое:

– Главное, Маргарита Павловна, что он усвоил, это «хорошо» и «нельзя», а всему остальному можно легко научить. Почаще упражняйтесь с ним дома.

Как же! Будет Фикс слушаться! Только сегодня пожевал ботинок сына, между прочим, из крокодильей кожи. Ботинок, в смысле, а не сын. Хотя… если сравнивать с крокодилами, то у Кирилла точно характер крокодилий, не-про-би-ва-е-мый!

Маргарита Павловна отвлеклась от ожидания – снова полезла в интернет-магазин. Надо успеть до вечера купить такую же пару ботинок, пока Кирилл не рассвирепел и не настучал пожёванным ботинком по носу маленького Фиксика.

Полчаса! За исследованием товаров Интернет-магазина ещё пятнадцать минут пролетели незаметно. Заказ был отправлен в корзину, оплачен, и вылезло уведомление о том, что доставка придёт в течение двух часов.

Фикс тем временем распутался, дотянулся до мусорки, выбрал себе очередную дрянь и начал её увлечённо грызть. Не замечая этого, Маргарита Павловна вздохнула и поднялась: Настя никогда не опаздывает больше, чем на пять минут!

– Боже мой! – сказала она. – Пойдём, мой хороший, уехала наша Настя.

На дёрнутый поводок той-пудель отреагировал должным образом – бросил вкусную дрянь и снизошёл до позволения взять себя на руки. Не то чтобы интересно было сидеть на руках, зато сверху много можно было увидеть. Хозяйка сигнала «нельзя» не подавала, и Фикс заливисто поприветствовал идущую по соседней дорожке собаку.

– Фикс! Негодник! – вздрогнувшая Маргарита Павловна схватилась одной рукой за сердце, ибо второй держала собаку.

«Не переживай, хозяйка!» – Фикс лизнул её в лицо, попал в губы, и хозяйка сменила тон:

– Подлиза Фикс!

Они прошли половину аллеи, и вдруг показалась Настя.

– На-астя-а! – закричала Маргарита Павловна, помахала рукой и чуть ли не вприпрыжку понеслась навстречу.

Девушка, рядом с которой сегодня шёл огромный пёс, похожий на комиссара Рекса из известного сериала, остановилась и тоже помахала рукой.

– Боже, Настя! Я уже подумала, что вы не придёте!

– Мой коржик уехал на курорт, я тоже думала, что отдохну, но вот, – она показала на морду севшей на попу псины и с умным видом зевнувшей в сторону Фикса, – позвонили в последний момент. Так что мой график прогулки в этом парке сместится, наверное, на весь месяц. А что вы хотели, Маргарита Павловна?

Фикс, почувствовав приглашение поиграть, завертелся – пришлось его спустить на землю. Псина на мелкого провокатора посмотрела с достоинством, обнюхала и сама дала себя обнюхать.

– Мне надо с вами поговорить кое о чём важном, Настенька!.. – заговорщическим тоном произнесла женщина.

– Давайте уйдём на поляну.

Девушка рукой слегка повела налево, и псина встала и пошла, куда следует. Маргарита Павловна с завистью оценила очередное послушание.

– Ник, гулять! – Настя отцепила поводок, и овчарка побежала «пастись» самостоятельно.

– Какая же вы умница, Настенька! – пробормотала Маргарита Павловна, сражаясь с Фиксом за право вытащить ногу из обёрнутого вокруг неё повода. – Такая большая собака и вас слушается, как миленькая!

– Да вы отпустите его, Ник ничего ему не сделает.

Девушка сама отщёлкнула фиксатор, видя, что запутавшаяся вместе с псом женщина не в состоянии наклониться:

– Гулять, Фикс!

Тот унёсся белой молнией за малознакомым «собеседником».

– О чём вы хотели поговорить, Маргарита Павловна? У меня всего полчаса, потом нас с Ником ждут дома, мы едем на полигон, на тренировку.

Намёк был понят! Маргарита Павловна должна успеть! Нервно сворачивая поводок вокруг руки, она сразу перешла к делу:

– Я хочу вас нанять, Настя. Мне очень нужна ваша помощь, и я готова заплатить в два раза больше, чем ваши нынешние хозяева!

Девушка дёрнула бровями:

– Работодатели. У меня нет хозяев.

– Умоляю, Настенька! Слепите из моего Фиксалия идеальную и послушную собаку!

Брови девушки снова поднялись:

– Хорошо, я посмотрю и добавлю вас в расписание.

Женщина вдруг взяла её под локоть и, продолжая идти к поляне, столь любимой местными собаководами, вкрадчиво заговорила:

– Мне не по расписанию, Настенька. Мне надо, чтобы вы переехали ко мне домой. На полгода хотя бы.

– Сколько?!

– На три месяца… Умоляю! Так сказать, full-day.

– Ну, это вряд ли, – Настя попыталась вытащить руку.

Десять минут торга – и договорились, что Настя будет приходить вечером, с ночёвкой, гулять и заниматься с Фиксом, потом утром выгуливать его, а днём может работать на других. Было видно, что это предложение девушке не по душе, но она согласилась, когда сумма поощрения была озвучена. Всего две недели! А потом Настя уезжает в Екатеринбург на выставку, за ней – неделя свободного плавания по Уралу.

Фикс за полчаса гонок с новым знакомым умотался, поэтому послушно дал себя застегнуть и увести. Маргарита Павловна счастливая пошла домой, вдруг вспомнив про доставку из онлайн-магазина.

Ник выжидательно сел рядом, и Настя почесала у него за ушком.

– Знаешь, что, дружище? Запомни эту мадам – она себе на уме.

С кем-то же надо было обсудить случившееся.

– Окей, я хорошо заработаю, а это значит, что твоим родственникам в приюте тоже перепадёт. И дяде Гене я куплю отличную рубашку и куртку. Но вот что меня беспокоит… Эта мадам мне столько рассказывала про своего непутёвого сына, что мучают меня смутные подозрения, а не пытаются ли меня свести с ним?

Пёс уловил вопросительную интонацию и гавкнул.

– Вот и я о том же, – покачала головой Настя, – а значит, мне придётся подготовиться к встрече с этим “мачо”.

Глава 2. Несколько месяцев назад

– До свидания, Кирилл Дмитриевич. Передавайте мои наилучшие пожелания Дмитрию Ивановичу, – специалист из земельной Управы, мужчина лет сорока, в очках, убрал свои документы в портфель и распрощался с молодым директором строительной фирмы «Ваш уютный коттедж».

– Обязательно, – Кирилл пожал протянутую руку и проводил коллегу до двери.

Когда дверь закрылась, Кирилл взглянул на часы и протяжно вздохнул:

– Тоска какая!

– Пойдём пообедо-ужинаем? – молодой человек, выглядевший чуть старше тридцатилетнего Кирилла, сладко потянулся и покрутил шеей до хруста. – Чего изволите? Разнотравье, коровку, барашка или казиношку? Или побоишься испортить аппетит перед семейным святилищем? Тебя, кстати, вообще кормят, когда приходит Артур?

Артур – старший брат Кирилла. Ещё четыре года назад бывший «чуть умнее», а ныне – эталон и икона. «Ой, там вообще ТАКОЕ было!» – говорили те, кто пытался рассказать историю Артура Карамзина, попавшего на реалити-шоу в качестве оператора и засланного казачка, но нашедшего себе невесту, там же. Скандалы, покушения – СМИ долго мусолили эту историю, и периодически, нет-нет, до сих пор появляется Артур со своей Ольгой на глянцевых обложках.

«Спелись-сцепились – смотреть противно!» – ворчал Игорь, желая угодить Кириллу, ради которого, собственно, и затевалось то самое проклятое шоу «Десять Золушек». Слава богу, братец отвлёк огонь на себя, и Кирилла не женили. Зато дальше будто боги, не знающие, что такое экономия в подарках, поцеловали Артура с Ольгой, и всё у них пошло как по маслу.

Артурец – директор своего центра, режиссёрско-продюсерского. Олька – директор реабилитационного. Двое детей, бизнес, идеальная репутация… Кирилл поначалу ревновал, но потом отец догадался и ему подарить фирму, строительную:

– Не вижу в тебе особых талантов, – сказал в лоб, по обыкновению, – поэтому вот, строй и учись зарабатывать себе на жизнь сам. В детстве из лего ты высокие башенки делал, и по черчению у тебя, кажется, была твёрдая четвёрка. Или тройка всё-таки?

Оскорбил – так оскорбил! «Башенки», «лего»!.. Кирилл долго дулся от гнева, но отец, в начале оказав помощь с организацией и познакомив с нужными людьми, потом укатил в Казахстан, в дела перестал лезть, как и обещал, дома бывал наездами, и Кирилл понемногу смирился с новой реальностью. А чтобы ситуация была не совсем суицидальной, пригласил в напарники Игоря, лепшего друга, скучающего менеджера в какой-то третьесортной фирме. К счастью, Игорёха тоже маялся и, что существенно, оказался профессионалом своего уровня – дела фирмы начали раскручиваться в том числе и благодаря ему.

В той истории с нашумевшим шоу Игорю тоже досталось.

– Ничего, зато я побывал на месте наших звёзд, и знаешь, что тебе скажу? Вазелин – не средство, а утешение! – спустя год от описываемых событий и затяжной депрессии, друг объявился. Вместе приговорили к казни две бутылки виски, и жизнь Игоря снова заиграла оптимистичными красками.

Ещё через год Игорь устроил Кириллу торжественную церемонию посвящения в холостяки, на что тот, разочаровавшийся в женском обществе, охотно подписался, вручил памятные значки с буквой «Х» и непотребной картинкой, означавшей, очевидно, холостяцкое мировоззрение. Была и другая причина объявить «целибат».

Среди золушек, тех самых, в которых затесалась будущая жена брата, нашлось настоящее сокровище – Лера. Познакомившись с ней ближе на свадьбе и видя, с каким обожанием на неё смотрит Олька, Кирилл сначала проводил девушку домой.

Лера была весёлой, её заливистый смех разворачивал прохожих на улице и посетителей в ресторане. Клубы, парки, бассейны, выезды на природу – Лера везде казалась яркой звездой, при всём том не принижая достоинств своего спутника, а с интересом заставляя рассказывать о себе что-то умное.

Но возвращался он домой и видел кислую мину на лице матери: «Выбрал, да не ту!» – говорили её поджатые губы. Впрочем, Кириллу было плевать на чужое мнение. Веселье играло шампанским, не до работы, конечно, было, зато впервые он почувствовал себя настоящим мужчиной, пока ещё только начиная учиться ухаживать и угадывать женские желания.

И вдруг Лера сдулась, как шарик Пятачка. Стала молчаливой, смеялась всё реже. Её потянуло на философские разговоры. Нарисовался Игорь и популярно объяснил другу: Лера хочет замуж. Кирилл испугался: он ведь уже видел, какие обязательства накладывает на влюблённых брак. Лерка не нажимала, а потом вдруг объявила: ей нужно время всё обдумать, и поэтому она уезжает на курсы в Италию. Через полгода вернётся, и всё будет ясно.

Кирилл выдохнул с облегчением, в чём признался себе. По-прежнему они переписывались, ржали с анекдотов, пересылаемых друг другу. Потом Леру затянуло обучение, она всё больше уставала, и переписка свелась к коротким сообщениям и фотографиям итальянских пейзажей.

И вдруг совместное фото с каким-то хреном на дюжину лет старше Леры. Ну и что, что это её начальник? Впрочем, Кирилл поревновал немного, повторил себе цитату Игоря: «Ревность – признак комплекса неполноценности», – и перестал донимать Леру шуточками в адрес большого итальянского носа и волосатой груди. Фотографий с начальником стало больше – Кирилл молчал.

И вдруг статус в социальной сети Лера поменяла – на замужний. Фото руки с кольцом повергло в прострацию, но выяснять отношения было поздно.

– Мы всегда были просто друзьями, Кир. Спасибо тебе, мне было очень с тобой весело, – сказал спокойный голос Леры.

Он недолго искал доказательства – на новых фотографиях подруга выглядела счастливой, её глаза по-прежнему смеялись, но любимый бесовской огонь в них уже потух. Или же это казалось Кириллу.

Он плюнул, забросил аккаунт и вспомнил про него на день рождения Леры. Зашёл в «Одноклассники», а Лера там уже с пузом и прижимающимся к нему волосатым мужиком, в котором Кирилл разглядел всё того же прилипчивого начальника.

Списались, поболтали, и расслабленная Лера бросила фразу:

– Да, передай маме привет и моё большое спасибо.

Так вот где собака порылась! Сразу вспомнилось и то, как резко подскочило настроение у матери после отъезда Леры, она вдруг записалась на йогу, какие-то тренинги для тех, кому за пятьдесят…

Тайком залез в историю её банковских переводов и нашёл крупную сумму как раз за месяц до отъезда Леры.

Но главное, именно после Леркиного отъезда началась бомбардировка невестами. Все как на подбор – утончённые, умные, краснодипломницы МГУ и ужасно унылые… Мать искала невестку, похожую на жену старшего сына. Но теперь только без привлечения СМИ и шоу-мишуры.

Разгорелся скандал, в который пришлось вмешаться отцу. Летавшие молниями претензии и обиды, возможно, стали катализатором для отцовского подарка.

– Хочешь самостоятельности – хорошо. Но помни, второго шанса не будет.

Затем работа в фирме, знакомство с рынком, материалами, первые договоры… И Кирилл понял: лучше уже не будет. Свобода и финансовая независимость – это всё, что мир, терпящий семь миллиардов людей, может предложить ему.

Мать своих намерений не оставила. Но промежутки между попытками познакомить с «настоящими умницами» становились длиннее, должно быть, этих умниц было всё сложнее находить. Ни одной Мисс Москва или домохозяйки-фрилансерши – все перспективные, породистые… «Золотые антилопы», – так выразился про них Игорь, и словечко прилипло.

– Ну, так что, по молодецким коням или?.. – Игорь плеснул себе и другу коньяк на самое дно фужеров – чтобы разбудить аппетит.

– Арчи работает до шести, так что собираемся в семь.

– У, всего лишь семейный сброд! – рассмеялся Игорь. – А чего ты напрягся?

Кирилл облокотился на столик:

– Вот скажи мне: как часто ты разговариваешь с холодильником?

– Всё своё свободное домашнее время. Практически.

– А одновременно поёшь и разговариваешь с холодильником?

– ? – Игорь фыркнул.

– А поёшь именно оперные арии?.. То-то же! Как будто, я этих сигналов не понимаю. Опять будет знакомить с золотой антилопой.

Игорь надел пиджак, протянул Кириллу его и поправил воротник:

– Милый, ты думаешь, мы сегодня сможем наконец утонуть в глазах друг друга? – тонким голосом дурачился помощник.

– Да ну тебя! – Кирилл стряхнул руки, решившие соблазнить, и не смог не улыбнуться шутке. – Брат с семьей – это всего лишь прикрытие. Чтобы я ничего не выкинул.

Строгим тоном батюшки на исповеди, Игорь уточнил:

– Это как тогда, когда ты нажрался, сын мой, и приполз во всей красе?

– Да, святой отец.

– Или когда я тебе названивал каждые десять минут и голосом передераста разыгрывал твоих многочисленных девушек?

– Или так.

Игорь почесал в затылке, нарезал круг по кабинету, пошумел мелочью в кармане и вытащил что-то, зажимая в обоих кулаках:

– Выбирай, синюю и красную таблетку, Нео! Монета – едем в боулинг. Скрепка – я тебя лично отвезу домой, к мамочке.

Кирилл поиграл губами, хлопнул по одной руке, передумал и выбрал вторую.

– Ты в матрице, Нео, поздравляю! – Игорь подбросил монету в воздух.

Друзья собрались. Выходя из кабинета, Кирилл велел секретарше отвечать всем, что он уехал на базу стройматериалов и будет завтра, как обычно, а подходя к машине, хмыкнул:

– Держу пари, не было скрепки!

– Держи своё пари крепче! – не смутившись, Игорь уселся на сидение рядом с водительским.

На всякий случай, Кирилл пообещал себе, что позвонит домой через три часа, но только домоправительнице Нине, сорокапятилетней замужней умной бабе, и узнает, кто там среди гостей. И если всё будет по-семейному честно, то, так и быть, вернётся домой с небольшим опозданием и цветами для любимой мамочки и жёнушки братца.

*****

Пока несли заказ, Игорь напомнил:

– Сегодня нечётное, – имея в виду «пьяный договор»: после баров по чётным Игорь садится за руль, по нечётным – Кирилл.

Тот скрестил пальцы домиком, уставился тяжёлым взглядом на визави и попытался протестовать:

– Моня, не рисуйте мне совесть! Ви меня-таки третий раз по нечётным дням опускаете.

Игорь хмыкнул, принимая игру:

– Тысяча чертей, мон ами! Я бы вкачал в тебя целый галлон вина, если бы ты смог распрощаться с ним с такой же лёгкостью, как с головой моя шляпа от ветра!

– Ой, мне зашла ваша логика, Моня. Не за неё ли вам дали ту нобелевскую хохму?

– Вы оскорбили меня и мсье Нобеля! Шпагу наголо, щ-щенок!

За соседним столиком, где сидела семейная пара с двумя детьми, засмеялись: два взрослых мужика шуточно дрались на зубочистках, не обращая внимания на реакцию окружающих. Один из них, ценою неимоверных гримас, победил, стоило официанту принести разнос. Артисты сразу оборвали игру и, как ни в чём не бывало, принялись за еду.

– Мама, а щенка ты мне купишь? – громко спросил пятилетний пацан, до этого клянчивший хомячка или котёнка, потому что с рыбками скучно, но каждый раз получавший похожий ответ: «Ты ещё не готов к ответственности, малыш. Подрастёшь – купим».

– Я подросла, а мне не купили! – сломала логику взрослых десятилетняя дочь.

Игорь хмыкнул:

– Походу, проблемы с родительским понятийным аппаратом не у нас одних. Ну, за любящих родителей! – влил в себя коньяк, отсалютовав отцу благородного семейства, который втолковывал дочери очередную прописную истину: заведёшь домашнюю скотину, а ходить за ней – родителям.

Кирилл разделывался с ростбифом, параллельно копаясь в телефоне и не прислушиваясь к происходящему вокруг. На тост, не глядя, подставил фужер с минеральной водой – и убрал. Прошло минут десять в молчании, которое разбавляли ресторанные звуки и семейные диалоги всё того же соседнего столика. Наконец почувствовал на себе взгляд друга и поднял глаза:

– Хорошо, что ты не снайпер.

– У меня сегодня расфокусировка по причине вдохновения, – было ощущение, что Игорь неподвижно и уставясь гипнотизирующим взглядом на Кирилла так просидел несколько минут: на его тарелке остывало мясо.

– Трусы на голову больше не надену, – Кирилл снова воткнул вилку в последний кусок, отправил его в рот и снова уткнулся в телефон.

– Скажи, кто я? – не унимался Игорь.

– Свинья, а не друг. Опять завтра скажешь, что у тебя куча дел и попросишься бухать послезавтра. Ты меня вынуждаешь пить дома, как старого пердуна, который, чтобы уснуть, пропускает рюмочку водяры.

– Ну вот, я так не играю, – обиделся Игорь. – Все твои домыслы – чистое совпадение. Ладно, если не хочешь слушать и всё равно роешься в виртуальной помойке, зайди на профиль Ники.

Минутная пауза, и Кирилл заржал:

– Ты до сих пор подсматриваешь за ней, после того как она тебя отшила? Вуайерист года!

– Папа, кто такой вуерист? – за соседним столиком мгновенно отреагировал детский голос.

Игорь подмигнул любопытной девчонке и принялся за остывший ростбиф. Друг хотя и ржал заразно, но за его спиной продолжала привлекать к себе внимание и ответно пялиться детская часть семейства, которые за двадцать минут успели вывалить все свои проблемы в атмосферу обычно степенного ресторана. В боулинг такие не ходят, значит, пора была сменить локацию.

Кирилл отсмеялся, но видя серьёзный вид друга, всё-таки, цокая на давно забытый пароль во Вконтакте, выполнил просьбу. Кое-как восстановил доступ, полистал френд-ленту и через аккаунт Игоря, который здесь «последний раз был 3 часа назад», ухмыляясь, перешёл на страничку общей знакомой Ники Миюсовой:

– Ну и?

– Найди у неё в друзьях Альбину Икс.

Через минуту нашёл:

– Нашёл Альбину Хэ, дальше?

Игорь вытер рот салфеткой и потянулся вперёд, предварительно бросив загадочный взгляд на соседний столик так, как будто собирался сплетничать про незнакомцев, тихо сказал:

– Эта Альбина – собачий заводчик. Недавно Ника делала от неё перепост о продаже щенков. Знаешь, чего не хватает Маргарите Павловне? Заботы о ближнем. Купи ей собаку, желательно такую, от которой она не захочет избавиться, а тебе не страшно будет на неё наступить.

Игорь развернул к себе айфон Кирилла, поскроллил пальцами страницу, нашёл нужную фотографию и увеличил её на весь экран. В плетёной корзине перевязанные розовыми и голубыми лентами сидели четыре миляги в ожидании «новых родителей». Кирилл фыркнул:

– Когда я в детстве просил собаку, мне не купили. Теперь ты хочешь, чтобы я закрыл свой гештальт?

Игорь, дожёвывая, отрицательно покачал пальцем, достал свой телефон, набрал номер, указанный знакомой Ники и развалился на стуле.

– Алло, Альбина! Добрый вечер! – повышая голос, подмигнул Кириллу. – Простите, меня плохо слышно?.. А!.. У вас щенки остались?.. Сколько?.. Мальчик и девочка?.. Что есть? Документы?.. Это что такое?.. Понял!.. Сколько просите?.. Приемлемо!.. Говорю, мне для собственного любимого ребёнка ничего не жалко!.. Да, спасибо!.. Я вам перезвоню, здесь плохо слышно!..

Мужчина за соседним столиком побагровел, дети напряглись, переводя взгляды с кричащего смешного дяди на родителей, мать срочно полезла в сумочку. Кирилл, с середины разговора Игоря, слушавший полудиалог прикрыв рукой пол-лица, с трудом сдерживался, чтобы не заржать, как конь. И, чтобы успокоить клокочущий смех, допил воду.

– Цена?

– Тридцать косарей, – тихо ответил Игорь и, видя скептицизм на лице визави, добавил быстро. – Для них и дворняга подойдёт, а Маргарита Павловна – дама изящная, она из приюта не потерпит. Кроме того, у щенков есть клеймо и родословная английских аристократов. Я себя даже ущербным почувствовал. Ну а повесь на ошейник цацку, и отныне кровать твоей матери не будет пустовать по будням.

– Фу, пошляк! – Кирилл бросил скомканную салфетку в друга.

Переместились в боулинг, там скоротали два часа, оставшиеся до семейного ужина. За это время дважды напомнила о себе беспокойная Маргарита Павловна с просьбой купить мелочь по дороге, и брат, чей спокойный улыбающийся голос не обманул – звонит по просьбе матери. Точняк, что-то затевалось!

Домработница Нина, которой Кирилл набрал сразу после второго звонка матери, подтвердила: с семьей брата приехала какая-то девушка, незнакомая Нине.

– Нина, с меня бонус! – бросил в трубку Кирилл и развёл руками, мол, всё подтвердилось. Друг посочувствовал:

– Вот до чего доводит пение арий холодильнику! Ну что, едем за собакой? Туда два часа и обратно, как раз… опоздаешь вовремя. Готов занять тебе косарь от чистой души.

Кирилл поднялся с диванчика, на котором отдыхали, и Игорь «догонялся» спиртным:

– Ни-фи-га! С тебя половина – за идею и моральный ущерб. А если оно мне ещё и салон обоссыт, чистка за твой счёт.

В этот раз получилось удачно. Домой вернулся к десяти, гостей уже не было: Олька укладывала детей строго в десять и даже ради личного счастья своего шурина не собиралась сидеть тут полночи, Артуру пришлось их увезти домой. И гостью, разумеется. Об этом тихо поведала Нина в дверях, пока Кирилл, вручив женщине щенка, переобувался.

У матери в спальне пахло корвалолом. Не обращая внимания на терпкий запах успокаивающего, Кирилл вошёл сразу, как только разрешил «умирающий» голос.

– Это тебе подарок, мам. Извини, позвонили, сказали, срочно забрать надо. Надеюсь, я ничего важного не пропустил…

Женщина, не ожидавшая такого пассажа, мгновенно сбросила образ униженной на оскорблённый:

– Кирилл! Как ты можешь?! Променять семью на собаку?!

И он вытянул руки, протягивая трясущегося от нервного возбуждения щенка:

– Хочу, чтобы ты променяла меня на собаку, мама, правда. Знаешь, мне всё чаще кажется, что тебе просто скучно! Пойми: ты не кузина-белошвейка, век интриг давно прошёл. Займись уже, наконец, собой, отцом, внуками – чем угодно, только, пожалуйста, не лезь в мою жизнь! Очень тебя прошу!

Видя, что мать не решается или из принципа не хочет принимать подарок, опустил щенка на пол и вышел.

Глава 3. Проблема Фикса

Настя поначалу не могла понять, в чём заключается проблема Фикса. По словам Маргариты Павловны, семимесячный пёс был одновременно милягой и монстром, раздражающим сына. Фикс слушался свою мамочку беспрекословно: приходил к ней, когда она звала кушать, залазил на ручки, смотрел с ней сериалы (очень внимательно, между прочим!). Вёл себя как настоящий охранник – лаял на всех чужих, защищал хозяйку от приходящих маникюрщиц, парикмахерш и массажисток, а так же ненавидел садовника, терпел водителя, очевидно, считая его частью будки на колёсах, и готов был скушать всех доставщиков.

– А чем он раздражает вашего сына? – вежливо спросила Настя, жалея о том, что пришлось вытащить наушники с новым плейлистом и вместо него слушать сериал. Не то чтобы не интересна была тема собачьего воспитания, но случай Маргариты Павловны явно был приправлен семейными проблемами, а лезть в чужие Настя не собиралась.

– О! – Маргарита Павловна задохнулась словами, призадумалась и разоткровенничалась. – Фикс обожает досаждать Кириллу… Мне кажется, Кирилл его дразнит. Видели бы вы, Настенька, КАК он с ним обращается! Это ужасно! А у Фиксалия характер такой же упрямый, как и у Кирилла… Это настоящая война, Настенька!

Девушка осторожно предположила:

– Может, это они так играют?

– Ох, если бы! С моими старшими детками проблем нет. Артурчик, Оленька приезжают (Оленька – это жена моего старшего сына), с малышами. Малыши тискают Фикса, как игрушку, а он терпит. Обожает Оленьку, понимает, что она прелесть! С Артурчиком разговаривает, отвечает – это очень смешно, вы бы видели, но…

– Тогда не знаю, очевидно, ревность.

В тот момент, месяц назад, сидеть на скамейке и болтать с малознакомой женщиной было некогда:

– Если ваш сын в данный момент является единственным мужчиной в доме, то пёс может считать, что его территория под угрозой. Извините, я не могу точно сказать. Вообще я удивлена вашей характеристикой Фикса: вполне себе дружелюбная собака. Если проблемы домашнего характера, то надо понаблюдать за поведением на месте… Вы меня извините, мне заниматься надо.

Могла ли подумать Настя, что сама в тот день подбросила идею Маргарите Павловне? Та ещё с месяц просто гуляла, при каждом удобном случае с удовольствием рассказывая о своей семье, и Настя заочно выучила биографию каждого «приближённого» этой скучающей королевы. Поэтому предложение поработать, так сказать, в полевых условиях хоть и показалось интересным с точки зрения изучения собачьей психологии, но к этой удаче прилагалась сама Маргарита Павловна и, без сомнения, её одновременное «сопровождение». Настя ценила свои спокойные вечера, когда можно было поваляться с вкусняшкой на диванчике, а потом уснуть под старый фильм.

– Ничего, Настюш, бери с собой успокоительное, капни пёсику и своей королеве, а потом сними с них побольше бабла, – подруга Динка была неисчерпаемым оптимистом и просто хорошим человеком, ратующим за мир во всём мире и «обезжиривание» богатых.

Настя задумчиво водила ногтём по губам, забыв про остывающий любимый латте. Динка пододвинула стакан и наклонила голову, повторяя жест подруги, чтобы заставить её очнуться:

– Ну, что тебя беспокоит, Насть?

Пришлось признаться: «королева», пожалуй, была не самым страшным потенциальным злом. Пара оброненных ею фраз о младшем сыночке, живущем с ней, гуляке, бабнике и ужасном грубияне, как-то насторожила. Отбиваться от хамовитых мажоров, чтобы потом судиться с ними? Фу, Настя как-нибудь обойдётся без их работы! От заказа одной семьи, где супруг начал сально поглядывать на неё и сделал первый шаг к сближению, Настя отказалась в тот же день, ясно дав понять козлу, что его огород давно перекопан.

– Могу одолжить газовый баллончик, – предложила подруга-альтруист.

– Господи, я сама боюсь им пользоваться! – махнула рукой Настя. – Ни за что! Воспользуюсь для начала методом попроще – надену кольцо.

Динка-Динара не любила полумер и предложила нафотошопить семейную фотографию с Бредом Питтом или, на худой конец, каким-нибудь итальянским геем-священником.

– Чего? – поперхнулась Настя.

– Ты себе не представляешь, какие они симпотные… Нет, ты посмотри, посмотри! Я бы на их месте тоже подалась в эти… Девки, наверное, их заштурмовали. Чую, вот этот точно притворяется! Это не глаза – это ворота в райские кущи!

Между прочим, фотографии у Динки хранились в специальной папке «Услада для глаз» и были скачаны с какого-то иностранного паблика сто лет назад, поэтому вряд ли фальшивые Настины отношения раскроют.

– Будем надеяться, что сынок королевы не поклонник итальянской культуры, – Настя ткнула в привлекательного брюнета.

– Увела у меня любимчика, – проворчала Динка. – Приходи ко мне сегодня часам к восьми, мой нинимуш обещал пиццу и роллы. Мы тебе старые фотки на странице поменяем на новые.

Так у Насти в контакте вместо фотографии её, Насти, с достойнейшим бордер-колли Оскаром, возникла «семейная» фотография.

– О, женщины, имя вам коварство и глупость! – покрутил пальцем у виска Азамат, однако беспрекословно выполняя поручение подруги. – Заче-е-м?!

– Ни за чем, а за кем… Господи, какая же ты счастливая, Настя! Поздравляю! – Динка-Динара притворно вытерла слёзы умиления, рассматривая изменившуюся страницу подруги и с серьёзным видом читая комментарии, в которых поздравляли Оскара с победой.

Азамат не выдержал, заржал:

– От вас все клиенты поотписываются!

– Ой, да кто сейчас листает ленту на год вниз? Хотя подожди, замени-ка ещё нижнюю – тут всего десять лайков и только «поздравляю» – на ещё одну фоточку.

На место поздравительной открытки к Восьмому марта, адресованной подписчицам, появилась фотография нежной девичьей руки с кольцом. Напевая марш Мендельсона, Азамат ловким движением руки отредактировал открытку.

– Пожди-ка…– Динка полезла в шкатулку с сокровищами, выудила оттуда колечко и примерила его на левый безымянный палец Насти.

Та фыркнула: «Я, что, себе дешевого кольца на блошином рынке не куплю?» Но аргумент Динки был железным:

– Плохая примета покупать себе обручальное кольцо!

– Так ведь… – заикнулась Настя.

– Тем более! Поэтому бери и помни. Я с ним троих отшила, оно, можно сказать, рабочее.

Азамат качал головой, не понимая этих двух, устраивающих представление на пустом месте, тогда как подруга Динары ещё в глаза не видела этого своего будущего приставателя:

– Это всё равно что начал лагман готовить, а барашек ещё травку щиплет.

Как бы то ни было, шутки друзей возымели эффект плацебо, и Настя успокоилась. К Маргарите Павловне ехать завтра, и до этого времени легенда о принце обрастёт мясом, так пообещала подруга с богатой фантазией копирайтера.

*****

Дом Карамзиных находился, ожидаемо, в одном из самых богатый районов московских объятий – в Барвихе. Дом, построенный в девяностых годах со всей претенциозностью нуворишей, выглядел безвкусно, как и многие здесь «дворцы». Архитектурный кич относительно прикрывал стыдливый плющ, кое-где дотянувшийся до крыши двухэтажного особняка и придававший немного уютный флёр. Зато, пока шла к дому от ворот по аллее мимо дендрария, Настя любовалась садом, который явно разбили относительно недавно, потому что многие деревца казались молодыми, за исключением высоких сосен где-то позади дома.

За хендлером Маргарита Павловна отправила водителя, сославшись на визит косметолога. Настя не могла не порадоваться возможности просто в тишине любоваться дорожным пейзажем и, на всякий случай, просчитать путь побега, если вдруг приспичит.

Её встретила короткостриженая кареглазая брюнетка лет сорока, представилась:

– Здравствуйте. Меня зовут Нина, можете обращаться ко мне, как и все, только по имени. Я помогаю Маргарите Павловне следить за домом. По всем бытовым вопросам, пожалуйста, обращайтесь ко мне. У вас в комнате есть телефон, просто наберите единицу.

Домоправительница старалась выглядеть непристрастной, но всё же в её глазах Настя прочитала нерядовое любопытство.

– Маргарита Павловна сейчас занята. Желаете пройти в свою комнату? – предложила Нина.

Настя с удовольствием прогулялась бы по территории, но, посчитала, что это будет выглядеть неприлично, если только…

– А где Фикс?

– С Маргаритой Павловной. Я доложу о вашем приезде. Если хотите, можете прогуляться с ним.

Она кивнула:

– Конечно. Где я могу оставить свои вещи? – приподняла рюкзак со сменной одеждой и нетбуком. – И, если можно, мне пароль от вай-фая подскажете?

Нина повела на второй этаж, показала комнату и всё, что стоило знать гостье – где ванна, как включить горячую воду, каким шкафом можно воспользоваться и тому подобное, затем оставила Настю на несколько минут разложить вещи и вернулась с собакой.

Фикс деловито забежал в приоткрытую дверь, увидел Настю и сделал стойку, порываясь залаять, но быстро узнал и подбежал, помахивая хвостом.

– Привет, дружок! – Настя присела на корточки, протягивая зажатый кулачок. – Не забыл? Сидеть, Фикс!

Пёс подумал и уселся на заднюю часть – и тут же в его пасть отправилось лакомство.

– Хорошо, Фикс, молодец! – похвалила Настя и потрепала хулигана по голове. Тот, сообразив, что ему предлагают поиграть, аж заскулил и перевернулся на спину. – Ну нет, Фикс. Подъём, сидеть!.. Где его поводок?

Девушка подняла голову на домоправительницу, наблюдающую за гостьей.

– Поводок? – задумалась Нина. – Сейчас принесу.

– Мне нужен второй поводок, чтобы я не искала его каждый раз. Или, пожалуйста, кладите его всегда на одно место в прихожей.

– Я его приношу Маргарите Павловне перед поездкой в город. Обычно дома Фикс бегает без поводка, – Нина ушла.

Настя застегнула напоясную сумочку с лакомством и поманила собаку:

– Пойдём, Фикс. Здесь мы заниматься не будем.

Чувствуя себя студентом, сдающим экзамен, под пристальным наблюдением домоправительницы, Настя вывела Фикса на улицу, а там, сворачивая по аллее, обернулась – Нина с крыльца провожала их взглядом.

Фикс поначалу рвался вперёд, но, почувствовав контроль, успокоился. Некоторое время путался, перебегая с левой стороны на правую, понял, чего от него хотят, и послушно засеменил рядом слева. Настя обошла весь сад, в общем, небольшой. Улыбнулась овощным грядкам в углу территории – словно Карамзины-небожители стыдились простой страсти дачника, мечтающего о собственной зелени и свежих помидорах.

За домом находилась самая притягательная зона отдыха с бассейном, и Настя вздохнула: явно не для неё это удовольствие. Здесь Фикс выполнил норму послушания, за что был похвален и отстёгнут от поводка:

– Гулять, Фикс!

Настя уселась на скамью-качели под навесом, а Фикс унёсся в кусты. Периодически звучала команда: «Фикс, ко мне!» – чтобы вручить награду, и пёс снова покидал покачивающуюся на качелях девушку. Так они оба наслаждались июльской загородной прохладой, пока где-то, от ворот, не послышался шум автомобильного двигателя.

Не стоило заставлять себя искать в первый же день, и Настя поднялась, убирая телефон в карман – к подруге успело улететь несколько фотографий усадьбы. Динка, конечно же, прислала завистливые плачущие смайлики и спросила, а нет ли других холостых сыновей у чокнутой королевы. «Съезди в Турцию, дешевле выйдет», – хмыкнула Настя, печатая ответ.

Домоправительница вдруг неожиданно вывернула из-за угла, направляясь к гостье-потеряшке, зацепила взглядом пса, побежавшего на очередной зов, но пока не желающего идти рядом без поводка:

– Маргарита Павловна освободилась и приглашает вас на ужин.

– Ужин? – Настя взглянула на светлое небо.

– В это время ужин для Маргариты Павловны. В восемь она составляет компанию Кириллу Дмитриевичу. Если вы привыкли ужинать позднее, скажите мне.

Значит, чокнутая королева придерживалась правила всех мечтающих похудеть – не есть после шести вечера. Это было грустно: Настя привыкла перекусывать у вечернего телевизора, ну а накопление жира при такой-то активной деятельности ей не грозило.

Ответ на вопрос, что не так с Фиксом, вскоре частично был получен.

Маргарита Петровна спустилась к гостье с заметными следами косметических процедур – разгладились мелкие морщинки, лицо её порозовело и выглядело по-детски чистым без косметики.

– Как я рада вас видеть, Настенька! – просияла женщина, обнимая смущённую девушку. – Наконец-то вы здесь!

То ли её радость была неподдельной, то ли редкой, но одна бровь Нины поползла вверх, что опять заметила Настя и только укрепилась в своём подозрении относительно странности хозяйки: если даже свои удивлялись…

Первую половину ужина Маргарита Павловна ухаживала за гостьей и отмахиваясь от поскуливающего у ног Фикса. Наконец, убедившись, что девушка чувствует себя свободно, подобрала пса на руки:

– Пойдём, мой хороший, я тебя угощу… Ты уже прогулялся? Проголодался, мой хороший…

Настина вилка с салатом замерла на полпути ко рту – Маргарита Павловна сосредоточилась на извивающемся Фиксе, который провизировал стол и теперь тянулся тарелке с мясной нарезкой. «По волшебству» лакомые кусочки тут же отправились в чавкающую пасть: мясо, сыр и даже красная рыба. И только почувствовав на себе взгляд напротив сидящей гостьи, хозяйка виновато призналась:

– Я знаю, Настенька, что это неправильно, но ничего не могу с собой поделать. Димы – это наш папа – нет дома, дети повзрослели, так почему бы не порадовать Фиксалия? И ему хорошо, и мне приятно.

– А по столам он у вас, случайно, не лазит? – Настя взялась за минеральную воду: аппетит поутих, наблюдая за летящими во все стороны крошками из собачьей пасти. Брезгливой Настя не была, но прекрасно помнила о последствиях заходящей далеко любви к животным.

– Ну что вы! Фикс – воспитанный пёс… – Нина кашлянула, и Маргарита Павловна поправилась, – иногда, может быть, если некоторые забывают его покормить вовремя…

– На самом деле, стол у нас – территория Маркиза, и Фикс знает, чем чреваты его вылазки, – не спрашивая разрешения, чтобы влезть в разговор, Нина вставила ремарку. – Подавать чай? Вы какой предпочитаете, Настя?

– Горячий.

Выяснилось, что Маркиза, сиамского кота, уже покормили, и он в данное время охотился на бабочек где-то в саду. Поболтали об умном-талантливом-красивом кастрированном коте, о поведении Фикса во время его прогулки по саду, перешли на планы, и Настя предупредила – послезавтра она заедет пораньше позаниматься с Фиксом, а потом уедет до вечера следующего дня: на субботний вечер у неё давно было запланировано мероприятие с подругой, которое отменить не получится

– Я понимаю: дело молодое… Это будет шестое? – уточнила Маргарита Павловна. – Хорошо, Настенька. Восьмого у Оленьки день рождения, поэтому мне нужно будет выбрать ей подарок и малышам гостинцы.

И предложила вместе съездить к старшему сыну домой. Настя вежливо отказалась, во-первых, подозревая, что после празднования ночи Купалы останется единственная потребность отдохнуть. И, во-вторых, план остаться на грани дружбы между клиентом и работодателем по-прежнему был актуальным.

Что касается воспитания Фикса, она решила пока не раздавать советы и не устанавливать правила: по словам Маргариты Павловны, отношение пса к сыну выходило за рамки разумного, поэтому стоило собрать все проблемы в кучу и только потом разбираться с первопричинами. Одна из них уже была на ладони. Дело было не в Фиксе, а в одиночестве самой Маргариты Павловны.

После ужина они втроём – Настя, Маргарита и Фикс, повторили знакомый маршрут, посидели у бассейна, в котором Насте даже предложили купаться. Но время приближалось к восьми и, предупреждённая об обычных возвращениях к этому часу «знаменитого» младшего сына, Настя начала нервничать. В восемь Маргарита Павловна позвонила ему:

– … Мог бы и предупредить мать. Почему я только от тебя узнаю об этом? – её благодушное настроение испарилось. Кое-как уняв гнев на сына, где-то задерживающегося, она пояснила: – Кирилл сегодня остался на объекте. Сказал, что не успевает… Вот так всегда, Настенька…

Настя с облечением выдохнула. Значит, первая ночь в карамзинском особняке пройдёт спокойно.

Глава 4. Купальская ночь

Замечания Добрыни (Андрея Никитича, консультанта, прозванного так за отчество) зацепили Кирилла, поэтому он уже битый час сидел за компьютером и крутил 3D-макет будущего посёлка в Подмосковье, перетаскивая дома с места на место. Наконец устал и шумно выдохнул, запрокидывая руки за голову. Сидевший на диванчике Игорь, который всё это время копался в телефоне, откликнулся:

– Нашёл, куда посадить?

– Розу ветров? Не-а. Все карты районов противоречат друг другу. Если утверждать план по розе, получается уродство – я бы не купил там коттедж даже со скидкой.

Кирилл поднялся, потянулся с хрустом и подошёл к окну. В спину ему послышалось хмыкающее бормотание: Игорь явно смотрел какое-то развесёлое шоу:

– Вот и плюнь. Добрыня о розе пусть здесь рассуждает, где шоссе и ТЭЦ. А там, среди сосен, какой нахрен режим ветра? Твой садовник осенью хоть раз развёл костёр? Всё же вывозят.

– Соседи разводят… Разводили пару раз, пока матушка не сходила в гости.

Игорь фыркнул:

– Ну вот, видишь, человеческий фактор работает лучше природного обоснования.

Телефон Кирилла издал сигнал пришедшего сообщения, и ещё раз. Молодой человек не торопясь подошёл, взял в руки девайс:

– И эта туда же!

– М? – откликнулся вопросительно Игорь, и к нему на диван приземлился второй айфон:

– Нина прислала визитку матушкиной протеже-хендлерши, говорит, выпросила утром. Какая мне разница, кто она? Ауф, хочу крепкий кофе и пожевать, – Кирилл вышел.

Игорь же вытащил наушник, отложил свой телефон и взялся за чужой. Визитка с собакой была сфотографирована вертикально, пришлось повернуть, чтобы разобрать буквы. Но следом пришло ещё одно сообщение от домработницы Карамзиных, и Игорь машинально прочитал: «Кирюш, мне кажется, эта девушка действительно по делу. Возвращайся». Следующим загрузилось видео – Нина снимала откуда-то из окна второго этажа уличное занятие с собакой. Игорь подумал и стёр последние два сообщения, затем потянулся к своему телефону – набрал указанное имя в соцсети и погрузился в рассматривание чужих фотографий и комментариев.

Незнакомка жила у Карамзиных второй день, и Кирилл под разными предлогами, пока Нина делала выводы об опасности, ночевал у друга. Страннее всего было то, что Маргарита Павловна не настаивала на непременном присутствии сына за семейным ужином. Однако эта женщина ничего просто так не делала, поэтому привыкший к её интригам Игорь не переставал подшучивать над другом.

А девчонка попалась симпатичная, спортивная… Игорь с особенным интересом рассмотрел её фотографии в купальнике с отдыха у реки, увеличивая масштаб фотографии на фигуре. И всё же никаких особо элитных кадров, кроме как собачьих выставок с породистыми шавками и их высокомерными хозяевами, не было.

– Бедолажка, да ты из золушек! – хмыкнул Игорь, склоняясь к мнению домработницы, ибо до сего дня Маргарита Павловна приводила на «случку» с сыном только «породистых сук».

К тому же в статусе стояла пометка «В отношениях», и указана была дата с прошлого года без привязки к аккаунту возлюбленного. Игорь лениво полистал ленту, пока не наткнулся на фотографию хендлера Насти со смазливым парнем. Залез в комментарии и заржал с непосредственности френдов.

«Вау, какой мужик!» – лайк от хозяйки.

«Ух, знатный кобель! Как тебе удалось его приручить? Вы кажетесь идеальной парой, Насть!». Ответ Насти: «Терпение – мой главный инструмент))))»

«Поздравляю! Шикарно смотритесь». – «Спасибо!»

«Какой умный взгляд у Оскара, я в него влюбилась!» – «В Оскара невозможно не влюбиться. Он – лучший!»

И в том же восторженном духе, с поздравлениями, человек двадцать.

Листанул ниже – фотография руки с кольцом. Ещё ниже – видео с тренировки, где пёс послушно выполняет команды. Машинально ткнул в комментарии и в первом же наткнулся на знакомое имя – Оскар.

– Какие странные совпадения! – посмеялся Игорь, более внимательно разглядывая фото двух счастливых влюблённых. Если брачных планов у Маргариты Павловны на эту Настю не было, то зачем подтасовывать факты?

Из-за двери слышался голос Кирилла, разговаривающего с кем-то из сотрудников-мужчин, очевидно, заставшего шефа в приёмной.

Не откладывая дело в долгий ящик, Игорь набрал знакомый номер и терпеливо подождал, продолжая рассматривать фото-визитку на телефоне друга. Наконец, Маргарита Павловна откликнулась, вместо приветствия, знакомым раздражённым тоном:

– Слушаю тебя.

Нелюбовь была взаимной уже много лет, но обострившейся за последние года три-четыре благодаря роли разлучника на шоу «Десять золушек», где Артур и познакомился с Олькой. После всего имеющегося был ли смысл играть в простосердечие? Оттого Игорь сразу перешёл к вопросу:

– Добрый день, Маргарита Павловна. Это Игорь, – на том конце послышалось: «Угу, узнала». – Как ваше здоровье?.. Я хотел узнать, в силе ли ваше предложение?

– Какое ещё предложение? – забылась женщина или сделала вид, что не помнит.

– Ну, как же? Так сказать, посодействовать знакомству моего друга с вашей избранницей. Я слышал, у вас появилась интересная кандидатура, весьма необычная, я бы сказал. Дрессировщица. Кроме того, я поиздержался малость, ищу, так сказать, дополнительный источник пропитания…

Маргарита Павловна рассвирепела быстрее, чем Игорь ожидал, и взвизгнула в трубку:

– Только посмей, наглец!

– Подождите, но разве это не в ваших интересах? Или вы решили всё сделать самостоятельно, как всегда, – он был спокоен, но улыбка уже сама собой растягивала рот. Намёк на то, что все прежние усилия госпожи Карамзиной пошли прахом, она должна была понять.

Королева сделала паузу и сказала спокойно:

– Настя – моя гостья. Она дрессирует Фикса и учит меня. Что непонятного, Игорь? Она не кандидатура, как ты выразился.

Но он не отступал, пока не прозвучало самое главное:

– Значит, вы не собираетесь знакомить эту девушку с Кирой?

– Нет. Всё разнюхал? Скажи моему сыну, что я жду его сегодня на ужин, – и отключилась.

– Лицемерная грымза! – Игорь фыркнул в пустоту, вернулся к рассматриванию профиля хендлерши и обратил внимание на недавний перепост от незнакомой группы, организующей праздник на свежем воздухе. Перешёл по ссылке и заинтересованно начал читать условия участия.

За этим нехитрым делом его застал Кирилл, следом за ним секретарша внесла разнос с двумя чашками и бутербродами. Сорокалетняя помощница вышла, и Кирилл развалился в кресле напротив Игоря, дразня его кофейным ароматом и едой:

– Я понимаю, что свой геморрой от сидячки ты вылечишь в качалке, но диван бы пожалел. Как я буду объяснять продавленную яму в нём? Хоть бы пересаживался время от времени.

Игорь потянулся с довольной ухмылкой, мол, он делом важным был занят – нашёл увлекательное мероприятие, чтобы проветрить мозги.

– Ночь Ивана Купала? Ты серьёзно? – засмеялся Кирилл, услышав предложение и то, что друг успел зарегистрироваться и внести оплату. – Сегодня? Чур меня, чур!

– Ну, ты как не православный. Языческие традиции – вот это вот наше всё. Кстати, ты знал, что изначально история летнего солнцестояния была связана с персидским словом «кир», которое означало «огонь»? Вангую, ты просто обязан там побывать, Кир-рилл Дмитриевич. Вдруг тебя там торкнет вдохновение? И роза ветров благословит твой мятежный дух, – Игорь кругообразно осенил друга чашкой кофе. – Ничего не знаю. Там будут шашлыки, блэк-джек и девушки. Только надо заехать кое-куда, костюмы взять: у них славянский дресс-код.

Виртуальная страница мероприятия с фотографиями прошлого года и коротким видеороликом была поднесена к сомневающемуся Кириллу, но прозвучало волшебное заклинание: «Пиво и шашлыки», – и он согласился.

*****

Подруга Алёнка, исполнявшая обязанности одного из нескольких помощников в организации праздника, была в мыле. Ей хотелось спокойно посидеть с подругами на тренинге, посвящённом плетению девичьих венков, но без конца звонил телефон: несмотря на то, что регистрация была официально закрыта, звонили желающие приехать в обход правил. Раздражение Алёны было понятно: в этом году дали рекламу в соцсети, и теперь нужно было продумать не то, чем угощать более пяти сотен зарегистрированных и внёсших своевременно оплату участников, а тех, кто узнал о тусовке позже – от знакомых, или у кого вирусные перепосты только всплыли в ленте.

На собранную сумму уже купили продукты, но если позволить количеству увеличиться вдвое, то вместо праздника придётся метаться в местные магазины, до которых несколько километров от выбранного места. Алёнка притворно хныкала, возвращаясь с телефоном в руках: кто-то настойчивый вынес её мозг. Видите ли славянские рубашки закончились: «Костюмы леших подойдут?» Идиоты… Впрочем, пусть едут, так даже забавнее.

– Настырные такие! – подруга плюхнулась на каремат рядом с девчонками, перебирающими траву для венков под руководством знатока цветочной магии – Всеславы.

– Просто отключи телефон. Все, кто хотел, уже здесь или скоро приедет, – посоветовала Динка.

– Не могу: должны привезти столы для угощения, и атаман дорогу найти не может…

– Атаман, который заблудился? – фыркнула Динка, и на неё шикнули сидящие вблизи.

Для охраны мероприятия пригласили каких-то московских казаков. После всех официальных гуляний начиналось время, обозначенное в «меню», как купания и непотребства: пиво хоть и обещали безалкогольное, но по факту никто не будет в темноте проверять, кто что пьёт под шашлычок. Поэтому для порядка нужна была дюжина суровых мужиков с нагайками.

– Поставь хотя бы на вибрацию, – попросила Настя, – интересное же рассказывают…

Всеслава, женщина лет пятидесяти, называющая себя знахаркой, в самом деле выглядела соответственно своему увлечению – в цветастом народном костюме и говорила нараспев, очаровав четыре десятка девушек, сидящих перед ней на пригорке и готовых сплести магический венок, который притянет в этом году идеального возлюбленного.

– … Вплетаем цветок и загадываем качество вашего избранника, – вещала Всеслава, подавая пример и закрепляя сорванный стебель в своём венке: – «Добрый, как ромашка, мой милый…» Погладьте его мысленно, почувствуйте, как он к вам тянется… Ромашка восстановит вашу женскую силу, гармонизирует ваши отношения… Закройте глаза, девочки, нарисуйте его образ… вплетите мысли в ваш венок…

Динка, не взирая на присутствие Азамата, гуляющего где-то возле места для будущего костра и шашлыков, увлечённо плела венок, объяснив: «Не, ну а что, кудай буюрса, вдруг появится мой истинный… Или Аза перевоспитается. Надо хотя бы попробовать!»

Большинство девушек, приехавших специально на начало праздника – к тренингу, – охотно подчинялось процессу бытовой магии. Многие уже переоделись в нарядные белые длинные платья с вышивкой, и фотограф сновал тенью, фотографируя задумчивые, улыбчивые или любопытные лица потенциальных невест.

«Василёк вплетаю, тебя, любимый, призываю. Приди, приворотись, мне поклонись… – мысленно повторяла Настя, улыбаясь мыслям: хорошо-то так было, мило! Как будто в далёкое прошлое окунулась, почувствовала себя на месте деревенской девушки, искренне верующей в силу заговора. – Глаза бы ясные, васильковые… Или зелёные – ужасная редкость…»

Некстати вспомнилась Маргарита Павловна, обладательница зелёных глаз с карими крапинками по краю радужки, и Настя повела плечами: ещё не хватало думать об этом, фу… Алёна заметила недовольную гримасу подруги, молча спросила одними глазами: «Ты чего?» – но Настя качнула головой, мол, ерунда полезла в голову.

«А тебя, колокольчик мой, вестник радости, вплетаю за-ради защиты. Огради меня от обмана любимого… Честный пусть будет… Хотя бы рядом со мной… Изменит – придушу… или уйду сразу…»

«Мята-матушка, утешительница, разожги в нём чувства, разбуди огонь – чтоб любил меня сердечный, чтобы миловал да баловал и не по праздничкам, а каждый день…»

Всеслава попросила девушек представить поцелуй с воображаемым парнем, и Настя невольно посмотрела по сторонам. Кто-то послушно закрыл глаза и, видимо, унёсся в любовные грёзы, кто-то тоже озирался из любопытства, а Динка, дурачась, выставила губки-трубочку для поцелуя, и Настя кашлянула, подавляя смех.

– Вплетаем клевер… представляем, как кладём руки на его плечи. Клевер трёхлистный, огонь, вода и сердце в тебе, храни благодать да силу удачи…

«Толстого не хочу, с пивным животиком – буэ. Чтоб спортивный, худощавый…»

– Вплетайте остальные цветы, девочки, и не забывайте называть про себя качества… А чтобы быстрее нашёлся суженый, подумайте о том, что мы все не идеальны, и у каждого из нас есть недостатки… назовите милые черты, с которыми вы смиритесь… Ай-люли-мати, божьи благодати… – Всеслава запела, делая перерыв, чтобы напомнить: ромашка – для чистоты, василёк – от сглаза, папоротник (Наломали дикого в местном подлеске.) – для свершения чуда…

«Не проходи мимо, возлюбленный.

За порог моего дома заступай,

Семейное счастье с собой приглашай…»

«Конечно, нафантазировать можно что угодно. А ведь права Всеслава: идеальных парней не бывает, да и я сама не подарок… Весёлый пусть будет, с чувством юмора… весёлый шалопай… А готова ли я смириться с детской непосредственностью взрослого мужика? Хм…» – Настя слушала напевы Всеславы и невольно подчинялась её указаниям, сопровождающим плетение венков. Кое-кто уже примерял его длину к голове и скреплял концы лентой.

Ещё несколько минут, и Всеслава закончила, прочитав короткую молитовку-заговор, девушки повторили, а когда трижды прозвучало «аминь», зааплодировали тренеру.

Дальше по программе был небольшой перерыв, чтобы переодеться, перекусить или просто прогуляться по окрестностям. Через два часа, в шесть вечера, начинались состязания, и Алёнка умчалась встречать столы да атамана с казаками.

– Пошли, устроим фотосессию! – Динка потянула в сторону – подальше от толпы и ближе к речке, голубой лентой разбавлявшей июльскую зелень вокруг. – Пора обновить себяшки.

*****

Праздник тёк чинно и благородно ровно до того момента, пока не появились лешие. Хотя Алёнка и предупреждала об их незапланированном появлении, эти двое ряженых в закрытом охотничьем камуфляже мгновенно превратили традиционную вечеринку в нечто совершенно другое. То ли в новогодний детский утренник, потому что примчались с радостными воплями вырвавшейся на свободу нечисти и обещающей утопить всех подряд, если им не отдадут всех настоящих ведьм. То ли в ту часть свадьбы, когда гостям уже всё равно, где невеста и жених, лишь бы было весело. То ли в настоящий шабаш, ибо поднявшийся визг разбегающихся девушек ведущий праздника комментировал как само собой разумеющееся явление: у нечисти до сжигания чучела Морены ещё было время порезвиться всласть.

Насте показалось, будто незапланированные аниматоры не согласовывали с организаторами свои развлечения, а просто по ходу праздника договорились: один скучный конкурс от Алёнкиного шефа, следующий – от леших. Причина стала понятна, как только ведущий объявил, что лешие прибыли не с пустыми руками. И кто бы отказался от безвозмездного спонсорства? Поэтому фривольное поведение леших (а нечисти полагалось вести себя похабно) вызывало улыбки, смех, гогот, но не возмущение.

Так, два весельчака возникли как раз, когда парни перетягивали канат. Победившую команду поздравили, и леший, тот, что повыше, взвыл басом:

– А те-перь ве-е-едь-моч-ки, ах-ха-ха-ха!

– Кто ведьма?! Становись к канату! – вторил второй, старательно подражая.

Ведущий же картонно подыгрывал:

– Уважаемая нечисть, у нас здесь только честный люд!

– А если найду?! – и высокий леший ринулся в хохочущую толпу справа от себя, второй – в левую часть.

Актёры старательно обнюхивали, рассматривали и вертели девушек, отмахивающихся от «нечистых» рук, кого-то всё-таки вытянули и приставили к канату.

– А вот ещё одна! – удовлетворённо сказал высокий леший, оказываясь напротив Насти и словно бы внимательно, в течение двух-трёх секунд рассматривавший её лицо. И силком поволок за руку к канату.

На оба конца поставили по шесть девушек, седьмыми, схватившимися за последние узлы, стали сами парни. Или мужчины. Сложно было понять вообще, сколько им лет.

Настя оказалась между пятой девушкой и высоким лешим, пожалуй, более наглым, чем тот, другой. Мужчина словно бы случайно прижал Настю к себе, получил тычок в бок (на большее у Насти не хватило возможности) и хмыкнул:

– Я случайно! Всё только ради победы!

А когда ведущий махнул платком, и толпа заулюлюкала в тон визжащим «спортсменкам», мужские руки перехватили канат перед Настей, практически выдергивая его из её рук, и она оказалась зажатой между напрягшимся от физических усилий телом актёра и впереди стоящей девушкой.

Она попыталась выбраться, изворачиваясь, но хитрый леший держал её крепко одной рукой, а второй помогая своей команде вытянуть соперников за черту. Он словно бы ничего не замечал и вопил рядом с её ухом:

– Девчонки, по моей команде тянем! И-и-и-раз! Тянем, тянем, тянем!..

То ли перевес действительно оказался на стороне команды высокого лешего, то ли второй решил подшутить и подговорил своих резко отпустить канат – вдруг вся семёрка попятилась на Настю и повалилась под необузданный хохот зрителей в траву.

В голове успело мелькнуть: «Раздавят!..» – но леший каким-то хитрым образом её откинул в сторону и приземлился сверху сам.

– Живая? – как ни в чём ни бывало, приподнялся на локтях и подал руку.

– Иди к чёрту! – разум Насти понимал: всё происходящее – игра, и лешие вели себя фривольно со всеми девушками подряд. С другой стороны, всколыхнулась обида ребёнка, которого случайно и пребольно зацепили мячом.

Отряхнувшись, она отошла в сторону, рассматривая скособочившийся венок, из которого вывалилось несколько цветков. Высокий леший в эту минуту радостно вопил о победе и вручал шоколадки своей команде, а потом – проигравшей.

– Чего ты обиделась? – подошедшая Динка вытащила из распущенных волос подруги травинку. – Вон, все, как из бешеной карусели… Иди хоть свой приз забери.

– Пусть подавится! – буркнула Настя. – Весь венок мне поломал…

– Хы, на то он и нечистая сила!

Тем временем, официальный ведущий объявил новый конкурс для богатырей – кто больше выпьет квасу. Начали набирать желающих, которых оказалось много – на кон была поставлена упаковка безалкогольного пива «от наших спонсоров леших».

– Точно! Пить хочу! – прислушалась к себе Настя и отправилась к пригорку, где остались карематы после цветочного тренинга, сумки с привезёнными вещами и обувь тех, кто решил походить босиком.

Там, напившись минеральной воды и слушая отдалившиеся звуки игрищ, она заново переплела венок, водрузила его на голову и, отмахнувшись от прибежавшей Дины, сказала, что хочет немного посидеть.

– Смотри, я жду тебя… А-а-а! – подруга прислушалась к объявлению: – игра моего детства! О, май гад, я будто в прошлое вернулась! Настька, пошли играть в «Бояр»!

И умчалась – к выстраивающейся толпе «невест» перед аналогичной цепью потенциальных «сватов».

Впрямь было хорошо, весело. Настя улыбалась, слушая нестройный хор мужских голосов, вторящих знатокам детского фольклора:

– Бояре, а мы к вам пришли. Молодые, а мы к вам пришли!

День клонился к закату, и, кажется, расписание развлечений поменялось: костёр собирались жечь в восемь вечера, но ведущий объявил, что ещё немного поиграют перед главным священнодействием. Впереди шелестели камыши у озерца, но сейчас их шёпот не доносился до пригорка: гомон голосов играющих перебивал все природные звуки. И всё равно было хорошо – спокойно, как в детстве, когда собирались все деревенские, от мала до велика. От совсем маленьких до здоровых дылд, и играли в «Кошки-мышки», «Выбивалы», «Цепи» или просто перебрасывались волейбольным мячом…

Настя вздрогнула, когда рядом плюхнулся на траву леший.

– Я твой приз принёс, – сказал он, Настя повернула голову и поняла: это второй, не тот, что облапал её во время перетягивания каната. На каремат рядом легла плитка шоколада.

Глава 5. Гори, гори ясно!

Наказав секретарше всем говорить, что шефы отправились на стройобъект, Кирилл и Игорь покинули офис за два часа до окончания рабочего дня. Сегодня было чётное число, поэтому поехали на машине Игоря, тем более у него, кажется, были продуманы все детали маршрута, чтобы успеть на праздник: прокат костюмов, домой переодеться, а по пути заехать в гипермаркет и накупить призов. Общее бурное прошлое, богатое на вечеринки с конкурсами, возжелало тряхнуть стариной. Кирилл, в общем, не возражал, быстро заразившись идеей намечающегося нестандартного гуляния, и теперь ничто не должно было испортить настроения, поэтому от крюка домой, в Барвиху, отказались. Заехали в «свой» магазин одежды, где Карамзин купил футболку и джинсы, отказавшись от предложения друга одолжить свои вещи:

– Сам носи своё барахло, верзила! – хотя Игорь был выше всего-то на полголовы.

Два дня назад внезапный вынужденный побег из дома застал врасплох – пришлось на вчерашнюю встречу надеть костюм друга, и все переговоры с партнёрами Кирилл машинально заворачивал длинные рукава. Поэтому появиться среди молодёжи в одежде с явно чужого плеча посчитал зазорным.

Пока делали покупки Кириллу, в пункте проката русских народных костюмов закончилось нужная для праздника. Менеджер развела руками: последний мужской костюм сорок восьмого размера забрали полчаса назад, остались только подростковые и один овер-сайз.

– Вы тоже на «Купальскую ночь»? – улыбалась девушка, наблюдая, как посетители с видом интуристов рассматривают украшения.

– Ото ж! – Игорь снял с вешалки женский костюм на плечиках и приложил к себе. – Как я тебе?

Кирилл с серьёзной миной оценил:

– Отлично. Кокошник не забудь. Девушка, а у вас есть… – повернулся к открывшей рот хозяйке проката, – ещё какие-нибудь костюмы?

Она махнула рукой на занавеску позади себя:

– Там рыцарские латы, но… вы ведь на «Купальскую ночь» едете, как же?..

Парни переглянулись, один из них полез в телефон: «Сейчас, в театр Шурику позвоню, может, у них что-нибудь найдётся?»

– Ещё есть три костюма леших… – звонивший сразу заинтересованно обернулся к ней, – показать?

Одно название – костюм. Настоящее маскировочное облачение для охотников! Но не сговариваясь, как только увидели воздушную массу из лент, парни одновременно гаркнули: «Берём!» Примерили и остались довольными.

– Полдела сделано! – погружая в багажник тряпичный ворох зелёных оттенков, сказал Игорь. – Ко мне и на Клязьму…

А через сорок минут на заднее сидение джипа вместе с сумкой легла гитара в чехле. Кирилл, узнав свой инструмент, ставший полгода назад жертвой самонадеянного спора, ухмыльнулся:

– «Взвейтесь кострами синие ночи»?

– Разумеется, – Игорь невозмутимо повернул ключ в гнезде зажигания.

Знал ведь Свиридов, что напоминание об упёртости и азартности уязвит друга, и всё равно взял не свой, а выигранный в честном споре инструмент, к которому Кирилл, ночуя у друга, принципиально не приближался и почти незаметно морщился, когда гитару грубо перекладывали с места на место, а она жалобно вздрагивала струнами. Теперь Карамзин делал вид, что увлечён поиском нужной музыки на плеере. Игорь с тонкой улыбкой посматривал по зеркалам, и лишь когда выехали за МКАД, спросил:

– Хочешь, Кузьминыча назад? – Кирилл не ответил, равнодушно потянулся за банкой энергетика. Игорь выждал паузу и озвучил условие: – Номер телефона и поцелуй девушки, на которую укажу.

Пассажир поперхнулся, пришлось постучать ему по спине, выбивая напиток, попавший не в то горло.

– В чём подвох? – откашлявшись, спросил Кир, подозревая двойное дно в споре, – специально выберешь бабушку Ягу для лешего?

Игорь засмеялся:

– Выберу нормальную, но строптивую, чтоб тебе условие халвой не показалось, – в глазах друга читалось недоверие. – Без подвоха, клянусь треуголкой! За твою флейту беспокоюсь. Не сомневаюсь, что за два года её не затянуло паутиной, но, брат, до слёз – как ты по утрам ковыляешь потихонечку в душ…

Кирилл ухмыльнулся, расслабляясь, ибо причина заботы показалась логичной:

– Заткнись. Моя флейта – что хочу, то и делаю… Значит, весь движ ради новой подружки?

– Пуркуа па, мон ами? На сброде девиц, плетущих венки невинности, думаю, можно найти нечто раритетное, – Игорь покрутил головой, присматриваясь к потоку машин и перестраивая свою в крайний ряд. – Тэк-с, я хочу переодеться до того, как наши милашки увидят, какие мы с тобой солидные.

То ли возвращение любимой гитары с автографом известного музыканта сыграло свою роль, то ли маскарадные образы подняли настроение – спустя некоторое время машина мчалась по шоссе, разбрызгивая из динамиков зарубежные хиты девяностых, а лешие, ритмично кивая головами в лохматых накидках, орали: «It’s my life, it’s now or never!..»

Дорожный патруль вынырнул из-за поворота, когда до места назначения оставалось несколько километров. Пришлось остановиться:

– Капитан Мирошников, – представился полицейский, обозревая двух мужчин, ряженых и, судя по всему, находящихся в разгорячённой стадии под чем-то существенным. Его имя утонуло в музыке, заглушённой чуть позже. – Предъявите документы!

– Договоримся? – Игорь полез в бардачок за портмоне – и на опущенное стекло мгновенно легла рука с табельным оружием. – Воу, начальник, потише!

– Выйти из машины! Руки!

Напарник несговорчивого дпсника присоединился к осмотру салона и двух придурков, расставивших ноги и уперевшихся руками, как положено, в капот машины, но перебрасывающихся короткими репликами на английском, который стражи порядка, очевидно, не знали. В салоне продолжала играть фоном приглушённая музыка, ничего запрещённого и тем более оружия не нашлось, зато багажник был завален упаковками безалкогольного пива, и затянутыми в целлофан и перетянутыми праздничными лентами предметами.

– They don’t care about us! – брякнул один другому, и второй повторил, одновременно с похожей фразой, доносящейся из динамиков.

Капитан Мирошников прислушался, узнал голос Майкла Джексона и разозлился: придурки издевались над ними, подпевая и… один из них почти незаметно дёрнул ногой, подражая американкой звезде.

– Весёлые, значит… – протянул дпсник, не зная, как обойтись с теми, кто даже скорость не превысил.

Игорь распрямился:

– Просто в хорошем настроении, шеф. На праздник едем, аниматоры мы.

Капитан сплюнул, последние два часа это уже была пятая или шестая остановленная машина, которая направлялась на некий славянский праздник:

– Чего сразу не сказали?

– Так вы и не спрашивали, – Игорь забрал документы, вложил права в портмоне и вытащил оттуда купюру: – Может, всё-таки проводите на шабаш с аккомпанементом? Это на бензин.

Напарники переглянулись.

Через полчаса к площадке, заставленной машинами, подъехал чёрный джип, из которого орал безумный рок-н-рол, а следом выла сирена службы ДПС.

– От души, шеф! – прощаясь с капитаном, Кирилл вручил ему несколько банок пива. Тот вытянул шею, увидел приближающихся казаков и успокоился: слава богу, управа на издевающихся мажоров имелась.

*****

Пару часов назад, когда азартные пары носили через поляну к стаканам воду в ложках, Игорь небрежно облокотился на плечо сотоварища и указал на невысокую миловидную шатенку. Похожая на других ряженых девиц, она вместе с ними выкрикивала слова поддержки в адрес бегающих. Ничем особенным не отличалась. Но Свиридов ничего не делал просто так, в этом Кирилл давным-давно убедился, поэтому на всякий случай поинтересовался:

– Почему она?

– Ты хочешь снулую рыбу? Натюрлих, тогда… вон та, белобрысая.

С краю толпы замерла, сцепив руки на животике, полноватая серьёзная дева, которая улыбалась, но как-то вымученно. Кирилла передёрнуло:

– Найн! Первое слово дороже второго. Принимаю условие.

И позже, когда шатенка, рассердившись на навалившегося лешего, сбежала на пригорок, Кирилл прихватил шоколадку из коробки с призами и отправился знакомиться.

– Я твой приз принёс, – не спрашивая разрешения, плюхнулся рядом. – Ох-х-х, как хорошо!

Потянулся всласть, чувствуя напряжение в ногах от бега. Девушка поблагодарила, не подозревая, что незнакомец в мысленном списке поставил плюс – «вежливая»:

– Спасибо большое, но не стоило, правда.

– Константин, можно на ты, – не принимая вертикальное положение, он протянул руку.

Девчонка хмыкнула, но руки коснулась:

– Настя. Взаимно.

«Контактная», – в списке добавился плюсик.

– Чего одна сидишь? Обиделась на Витька?

– А его Виктор зовут? Буду знать, спасибо… Да нет, устала просто. И есть хочется, мы здесь практически с утра, только что камни не носили, – зашуршала обёртка на шоколадке. – Держи, леший.

Кирилл повернулся и взглянул снизу вверх на девушку, протягивающую половинку своего подарка.

«Симпатичная, простая и не жадная – плюс в кубе», – добавил мысленно к достоинствам, рассматривая рандомный выбор друга. Стёкла солнцезащитных очков мешали рассмотреть цвет её глаз, те были однозначно светлые.

– Не жарко в костюме? – вежливо поддержала разговор Настя.

– Нормально, – Кирилл замолчал, а потом спохватился: собеседница шла к нему навстречу, а он замечтался. – К реке хочешь сходить прогуляться?

– Если попозже. Извини, уйду – подруги обидятся, что я их бросила. Да и чучело скоро будем жечь, – она жевала шоколад, продолжая наблюдать за розовыми тучами.

«+ Ответственная, – скрипнуло невидимое перо и дописало: – Минус – зануда».

Он поднялся, проглатывая остатки шоколада: в самом деле, аппетит напомнил о себе:

– Ладно, отдыхай, увидимся позже.

Его ещё раз поблагодарили и не соизволили увязаться следом.

«Недогадливая – минус», – обиделся список.

Но потом, когда он оказывался рядом и касался её руки, она поворачивала голову, улыбалась и позволила дважды пожать пальцы. Однако от победы в скабрезном конкурсе «Ловкие ножки» отказалась, как только ширина искусственного препятствия оказалась заметно неприличной.

«Стеснительная?» – перо замерло, не зная, куда отнести замечание – в плюсы или минусы.

Публика оказалась благодарной – готовая на трезвую голову дурачиться и выполнять самые неприличные задания. Самое “интересное” Игорь, как заправский тамада, оставил напоследок: ему вздумалось посмотреть на ножки девушек, скрываемые длинными платьями. Смысл безобидного задания – перешагнуть через пластиковые стаканчики – те, кто не знал этого и осмелился поучаствовать, поняли свою ошибку в процессе, когда шеренга белой посуды увеличилась до полуметра. Теперь участницам приходилось задирать относительно узкие платья, чтобы расставить ноги, – и половина, хохоча над азартными, отсеялась. Присутствовавшие здесь же парни ухмылялись, наблюдая за аниматором-лешим, соблазнявших самых нерешительных аккуратными подарочными бокальчиками в яркой упаковке.

Алёна, с трудом успокоившаяся от хохота, не выдержала, подошла к Кириллу, представившемуся Константином. Он стоял поодаль от толпы, с ним рядом Настя, которая держала коробку с последними призами.

– Сжальтесь, парни, у нас же приличное мероприятие! Все уже про костёр забыли с вами!

– Это последний, – пообещал леший и прижал руку к буркнувшему желудку, давно требовавшему перекуса: так торопились сюда, что не стали ужинать, а напитками надолго сыт не будешь. – Где же ваши обещанные плюшки?

– Сразу после костра. Заканчивайте уже! Ик… – Алёнка выпучила глаза и прыснула: – Этого ещё не… ик!

Леший Костя не обманул: самые решительные победительницы сумели перешагнуть безумную стаканчиковую шеренгу и получили призы. И леший Виктор поднял вверх руки, сдаваясь:

– Ох-хо-хо, ребятушки! Одолели вы мою силу нечистую, покорили сердечко старого лешего – разрешаю я вам сжечь Марену да вознести хвалу добру добрущему!

Официальный ведущий потеснил его и пригласил к давно сложенному кострищу. Небосвод на востоке уже окрашивался в пепельно-розовый, готовясь потемнеть вдогонку удаляющемуся светилу, и празднующие быстро настроились на торжественный лад, как того требовала ситуация. Привезённые дрова и собранные в подлеске сухие ветки вспыхнули мгновенно. Алёнка затянула:

– «Горела Купала, горела Купала на Ивана. А я, молода, тушила, решетом воду носила…»

Большинство девушек подхватило известную им песню.

– Ну что, как у тебя дело идёт? Кузьмича расчехлять? – удалившись в сторонку от хоровода, чтобы отдышаться от проделанной работы, Игорь сдвинул часть маски на лице и жадно пил выпрошенный квас.

Кирилл пожал плечами, что, вероятно, означало его сомнения. Игорь с любопытством и улыбкой смерил друга взглядом: эмоции Кирилла до сих пор скрывали его чёрные очки и маска. Парни не торопились раскрывать инкогнито, испытывая своего рода удовлетворение от получаемого внимания к их таинственности.

– Так что, совсем не понравилась? – не отступал Игорь.

– Годная фея, но что-то в ней эдакое настораживает…

Короткое объяснение, сказанное скучающим тоном, вполне было в духе Кирилла, испытавшего разочарование после отношений с бросившей его Лерой и случайных мимолётных связей в клубах. Но Свиридов засмеялся:

– То, что тебя настораживает, называется характером, брат.

В ответ ему огрызнулись:

– Ага, который ты успел замерить, пока перетягивал канат… Жрать хочу. А барашек, походу, ещё пасётся.

– Согласен. Но… – Игорь поправил на лице маску, – иногда удача вознаграждает самых стойких. Одна рыженькая антилопа с самыми красивыми ножками сегодня просто обязана сдаться на милость победителя… – он подтолкнул друга в плечо. – Иди к своей фее, а то я быстро передумаю. И помни: твой укулеле быть мой навсегда!

Словно и не устал – Игорь вклинился в хоровод рядом с высокой огненной красавицей и попытался подхватить мотив и слова, которые слышал первый раз в жизни. Почесав взмокшую шею, Кирилл последовал примеру – и вскоре держал за руку ту, кого выбрал проницательный друг.

Нет, определённо стеснительной она не была: когда Кир вклинился в хоровод, Настя охотно протянула руку, как ребёнок в детском саду – воспитателю.

– «Горела Купала, горела, а я, молода, тушила, кубачком воду носи-и-ила-а-а…» – пели девушки, кружа вокруг огня.

Легко подчиняясь подсказкам ведущих, кольцо празднующих то разбивалось на два, то подходило и удалялось от сгорающей Марены, пока от костра не осталась горка углей да пламя высотой по щиколотку. Настало время очищения.

Прыгали как поодиночке, так и парами. Игорь со своей рыженькой «антилопой» легкомысленно отмахнулся от предупреждения ведущего, рассказывающего попутно о символизме прыжков через костёр Марены:

– … А если пара рук не разомкнётся во время прыжка, то не расстанутся влюблённые, скрепит их союз Купала крепче верёвки.

Какая-то девушка со смехом протянула руку Кириллу:

– Прыгнем, леший? Или боишься подпалить шёрстку?

– Я уже занят! – он поднял Настину руку, демонстрируя переплетённые в замок пальцы. Руки в прыжке не расцепились, Настя не отталкивала, позволяя обнять себя, когда сумерки сгустились, и организаторы включили прожекторы.

Организатор Алёна принесла чашку с нечищеной картошкой и под одобрительные реплики знатоков ночного закопала её в угли. Со стороны «обеденной» площадки потянуло долгожданным дымком: наконец разожгли дрова для шашлыка – и Настя выпростала руку:

– Мне нужно помочь нарезать салат.

– В темноте? Раньше не могли сделать? – удивился Кирилл, опуская руку в карман под костюмом. Достал телефон с фонариком.

– Раньше помидоры сок бы пустили, а теперь в самый раз. – И вдруг где-то в темноте зазвенели струны, Настя обернулась, как и многие: – О, гитара! Здорово!

Каждый быстро нашёл себе занятие. Одни суетились возле мангалов, несколько девчонок резали овощи, остальные перетащили свои карематы поближе к плюхнувшемуся на траву лешему, развлекательная программа которого, кажется, приобретала камерный дух.

– «А я всё чаще замечаю, как будто меня кто-то подменил…» – ударил по струнам Игорь, вызывая смешки фанатов простоквашинского кота. Сделал паузу, подумал, и вдруг перешёл на испанский бой, собирая восторженно-завистливые вдохи.

– Андрей тоже взял гитару! Пацаны, жгите! – крикнул кто-то. Карематы раздвинулись, и к Игорю, снявшему маску и чёрные очки, подсел второй гитарист, впрочем, заметно не достигший мастерства лешего-на-все-руки.

– Так каждый может! – хохотнул кто-то. – «Мурку» давай!

Испанское фламенко вмиг сменилось на родной русскому сердцу мотивчик, присоединилась вторая гитара, и толпа, хихикая, начала подпевать басовитому напеву лешего:

– «Прибыла в Одессу банда из Амура…»

Вечер явно не собирался быть томным.

А поскольку ничто так не сплачивает людей, как разговоры о еде, приготовление еды и её ожидание, то атмосфера массового гуляния заметно приобрела оттенок предвкушения – кажется, на свежем воздухе у всех разыгрался зверский аппетит.

Девушки корпели над приготовлением простого салата, бутербродов, кто-то из парней нанизывал мясо на шампуры, а тем временем в ход уже пошли привезённые с собой напитки и закуска, вроде сухариков и чипсов. Для мусора специально поставили большую пластиковую бочку, но Алёнка и другие организаторы уже вздыхали: утром здесь придётся наклониться не один и даже не десятки раз…

Кирилл крутился возле девушек, разбиравшихся с зеленью, подсвечивал телефонным фонариком Насте её руки и перебрасывался шутками с подругой – азиаточкой Диной. К этому времени пришлось раскрыть инкогнито: в солнцезащитных очках после захода солнца глаза совершенно ослепли, и тело чесалось от синтетической основы костюма. Поэтому, отодрав полоску ткани, прицепившуюся к шероховатому фанерному углу стола, за которым работала Настя, Кирилл тихо выругался, заметил, что Игорь уже поёт без капюшона и очков, и пообещал вернуться сразу, как переоденется. Вернулся быстрее, чем, кажется, его ожидали.

– Ого, какой олень, смотрите! – и девушки вскинули головы в указанную сторону – в темноту, разбавляемую тусклыми концами лучей от прожекторов.

Пара огурцов исчезла со стола.

– Салат не должен быть мясным, ты ещё помнишь?

Настя обернулась на голос и замешкалась, впервые видя, пусть и не совсем отчётливо в тенях того, кто третий час пытался то ли заинтересовать её, то ли просто был знакомым.

Нет, этого парня она видела первый раз – без объёмного костюма он оказался стройным и со спортивным телосложением, намекая на частые посещения фитнес-клуба, коротко стриженым и симпатичным, с по-детски округлым овалом лица, лёгкой ямочкой на подбородке, но «римским» упрямым носом и …

– Спасибо за огурец! – Костя отсалютовал ворованным овощем, оставил на столике телефон с фонариком, и, сочно хрустя, отправился в сторону любителей гитары.

Настя рассеянно проводила его взглядом, парень будто почувствовал, провёл рукой по затылку, и девушка очнулась.

– Эх, где находится поляна, на которой растут такие аниматоры? – вздохнула Динка с нарочито доверительной интонацией. – Как тебе? Скажи, няша.

– Угу, – промычала Настя и сосредоточилась на резке овощей, которых закупили килограмм по десять, наверное… Но рядом лежал ЕГО телефон и светил своим девайсом на разделочную доску Насти, хотя и без него было всё прекрасно видно благодаря софиту.

– Что ты «угу-угу», как сова? – сменила тон Динка, – бросай это грязное дело и иди за ним, мы и без тебя порежем. Всех! За тебя!

Настя отказалась, и только когда огромная чашка заблагоухала огуречно-укропным ароматом, а стол был освобождён от отходов, девушка взяла чужой телефон и понесла хозяину. А на поляне разворачивался концерт, в прямом смысле – в узком кругу. Гитаристов облепили так, что подобраться к тем, кто владел магией струн, было невозможно, поэтому Настя попросила передать телефон задумчиво вспоминающему аккорды Константину, и сама уселась возле подвинувшейся знакомой.

– Ну, поехали! – тряхнул головой Виктор.

Обе гитары заиграли, и знатоки ахнули: “Пинк Флойд!” Очевидно, оба “леших” состояли в музыкальной группе – слишком слаженно лилась их игра и пение без характерного фальшивого чужестранного акцента. Однако, быстро натешившись иностранными хитами или угадав мысли слушателей, парни перешли к тому, без чего не может прожить русская душа – к песням, слова которых понятны и заставляют звуки клокотать в горле и проситься наружу.

– «Группа крови на рукаве, мой порядковый номер – на рукаве…» – словно гимн, затянула толпа. И другие песни, жемчужной россыпью грусти и того очарования тоской, которой живёт русский человек.

В горле образовался ком, Настя оглянулась, обозревая задумчивые и вдохновенные лица с блестящими глазами, встретилась взглядом с Костей… Как раз закончилась очередная песня, Виктор принялся подкручивать рифы (что-то его не устраивало в инструменте), а Костя, не делая паузы, перешёл к очередному шедевру, на сей раз Высоцкого:

– «Когда вода всемирного потопа вернулась вновь к границе берегов, и с пены уходящего потока на сушу тихо выбралась Любовь…» – пел, словно обращался к Насте, и кое-кто обернулся, посмотреть, на кого положил глаз звезда вечера.

Виктор, настроив гитару, подстроился под товарища, но вмешиваться в пение не стал, так и звучал одинокий голос в тишине, оттеняя дальние глухие звуки трассы, бормотание и смех у мангалов и стола, а также смелых сверчков, пытающихся аккомпанировать человеческому дуэту. На середине песни, разбивая «…люблю и, значит, я живу…» невпопад подошёл с шампурами один из шашлычников:

– Первая партия готова, господа!

Кто-то шикнул на него, и Алёнка увела шашлычника к столу: справедливости ради, нужно было поделить еду на всех. Однако аппетит брал своё, и народ завозился, засобирался к столу за раздачей. В этот момент Настя, чьё лицо горело от ненужного внимания малознакомого парня, тоже пошепталась с подругой и поднялась, к досаде Кирилла, завершающего балладу, а потом исчезла в темноте.

– Што-ш-ш, рекламная пауза! – когда закончил петь Кирилл, Игорь объявил громко перерыв, вернул вторую гитару хозяину – Андрею, тем самым освобождая руки для одноразовой пластиковой тарелки, принесённой приручённой «рыжей антилопой».

– Я прогуляюсь, ноги затекли, – Кирилл стащил кусок мяса у друга и поднялся.

– Через двадцать минут будет вторая партия, – предупредила его какая-то девушка, Кирилл кивнул и пошёл в ту сторону, где исчезла Настя.

Он шёл, осторожно ступая по незнакомой травянистой земле и прислушиваясь к звукам. Где-то впереди посмеивались девичьи голоса, потом послышался плеск и вскрик, за ним – снова добродушный смех.

Не дожидаясь официальной команды, кое-кто уже решил охладиться, и это было своевременно: нырять в темноте с толпой, рискуя треснуться об такого же «слепого», было бы опрометчиво.

На ходу стягивая футболку и расстегивая джинсы, Кирилл подошёл к берегу, на котором белыми пятнами в лунном свете выделялись платья «селянок». Отложил свои вещи ближе к кусту, чтобы не забыть место, и вошёл в воду. Его приближение не заметили – и он поплыл осторожно, брасом, на голоса беспечно болтающих девчонок. Их было двое.

Замедлился, приглядываясь к нужной цели, нырнул и заработал ногами под водой, чтобы не выдать себя.

Сильные руки неожиданно схватили снизу Настю, и она вскрикнула, но знакомый голос рассмеялся возле уха:

– Тихо ты, всех лягушек разбудишь!

– Что ты делаешь?! Как ты тут оказался?! – отталкивая наглые руки, возмутилась она.

– Я… О май гад, удаляюсь! – подруга была одарена сообразительностью. – Вы тут поаккуратней договаривайтесь… Насть, я поплаваю вон там, если что – я тебе покашляю!

– Почему сбежала от меня? – Кирилл прижал стройное тело к себе. – Я для кого старался?

Настя упиралась, выражая то ли неудовольствие, то ли смущение или гнев:

– Отпусти! Спасибо за музыкальный вечер, но ты… слишком уверен в себе.

– Разве?

Он взял одну её руку в замок и прижал к своему плечу, словно показывая, как надо обнять:

– Ты… – и не захотел договаривать фразу: что-то изменилось, тело девушки было однозначно напряжено, будто она собралась в пружину, готовая ударить и сбежать, и всё-таки она медлила, так что Кирилл потянулся к губам напротив.

Её губы дрожали, однако быстро разрешили завладеть собой, и вдруг какой-то исступлённый вздох прорвался наружу, её руки сразу расслабились, и пальцы запустились в его мокрые волосы. Это был очень странный поцелуй – девушка как будто и жаждала, и не хотела прикосновений. Кирилл даже растерялся, когда ему вернули долг страсти: Настя сама проявила инициативу – прижалась, провела руками по шее и груди, ощупывая их под плёнкой водной поверхности, обняла, как обнимают на прощание родных, и замерла.

Кирилл не торопился, но его оттолкнули, вырвались из рук:

– Пусти, я сказала!

– Но почему?! – он продолжал бороться с удивлением.

– Потому что так не бывает! – прозвучало многозначительное, и Настя быстро поплыла к берегу.

– Номер телефона оставь! Пожалуйста… – последняя фраза Кирилла попыталась догнать девушку. Она не обернулась, лихорадочно натягивая платье и одновременно обуваясь.

– Я тебе дам её номер, Бонд, – отозвался смешливый голос Настиной подруги откуда-то со стороны. – Если пообещаешь, что позвонишь. Или не позвонишь?

Кирилл хмыкнул.

Игорь угощался мясом и овощами не без помощи своей новой знакомой: та подкладывала вкусности со своей тарелки. Вернувшийся Кирилл застал идиллию: друг открыл рот, а заботливые пальчики положили в него очередной кусочек. Игорь поцеловал перехваченную руку и невозмутимо заработал челюстями.

– Жду тебя в машине, – Кирилл поднял с травы свою гитару, чехол от неё и пошёл к невидимому сейчас, в темноте, ряду машин.

– Тебя русалки, что ли, накормили? – проворчал Игорь, но товарищ отмахнулся рукой, не оборачиваясь. – На самом интересном месте… Инусь, что у вас по плану дальше?

Рыженькая и не скрывала, что расстроилась:

– Может, останешься? Я за рулём, могу утром подбросить до дома. Сейчас пойдём венки в воду пускать, потом купаться можно до рассвета…

– Заманчиво, – Игорь взглянул на экран мобильника, подумал и забрал из рук девушки банку с пивом, хлебнул: – Вах, красота! Уговорила. Подожди, ключи отдам лешенькому и переоденусь.

Кирилл ждал, оперевшись бёдрами о капот и уткнувшись в телефон, яркий экран освещал нахмуренное лицо молодого человека. Пискнул электронный замок, и Игорь полез на заднее сидение за вещами, чтобы переодеться. Снимая костюм лешего, поинтересовался:

– Чего смурной такой? Не обломилось?

– Обломилось, – помедлив и всё так же не открывая взгляда от экрана, ответил друг.

– Неужели засосало?

– Можно и так сказать.

Игорь надел джинсы, а футболку перекинул через плечо, садиться на водительское место не торопился, дотянулся до бардачка, вытащил оттуда барсетку, сложил в неё мелочь – телефон, портмоне:

– И что тебя опять не устроило? Опять я виноват, не ту выбрал?

– Всё нормально. Условия я выполнил.

– И?.. – ремень от барсетки застегнулся на чуть полноватом животике убеждённого гедониста.

Кирилл тем временем уже сидел на первом сидении рядом с водительским и откручивал крышку на бутылке с водой:

– Категория «14+».

– То есть? – Игорь натягивал футболку. – Ей меньше двадцати? А и не скажешь…

– Слишком романтично заточена. Не хочу, чтобы прилипла, как банный лист. Жди потом истерики и претензии несостоявшейся принцессы…

Про странную и многозначительную фразу Насти «Потому что так не бывает!» он промолчал, потому что сам не понимал, какое значение девушка в него вкладывала: или слишком близко к сердцу приняла внимание малознакомого парня, или просто персональные тараканы мешали ей наслаждаться жизнью. В обоих случаях Кирилл бы почувствовал себя неловко, поэтому решился на самое простое – побег, пока не затянуло и не опустошило, как с Лерой. Игорь об этом догадался:

– Трусишка зайка-серенький! Какую же тебе антилопу надо, чтобы ты, наконец, зажил полной жизнью, а не воспоминаниями, будто унылый монах? Садись за руль, я уже выпил – мой день настал.

Игорь от связки ключей отцепил тот, что заводил машину, вставил в гнездо и закрыл дверь со своей стороны, ещё не уходя и дожидаясь ответа, а Кирилл медлил, пересаживаясь, – и друг сложил локти на опущенное стекло, опёрся подбородком. Настроение Карамзина ему не нравилось, а ведь были надежды на намечающееся шоу: «Жаль, очень жаль…»

– Хочу, чтобы с первой минуты, секунды… меня шандарахнуло так, чтобы я понял: это она. Та, которая предназначена только для меня и по спецзаказу. Разве я малого прошу?

Игорь хмыкнул, убрал руки, обошёл капот и закрыл дверь, оставленную другом открытой:

– Ты в курсе, что надо бояться своих желаний? – а перед тем, как захлопнуть дверь, ухмыльнулся. – Увидимся в понедельник!

Качая головой, Кирилл засмеялся: наказывая одиночеством, друг в который раз осудил его желание замкнуться крепкими цепями целибата, да и теперь придётся ехать домой, к себе и матери. Мотор послушно завёлся, Игорь повернулся, сделал несколько шагов, но вспомнил:

– Эй, гитару-то оставь! – вместо ответа из окна высунулась рука с красноречивым жестом из трёх пальцев, машина тихо зашуршала по траве, разворачиваясь. – Вот жлобяра! Чтоб тебя шандарахнуло! Сим-салабим, трах-тибидох, ляськи-масяськи! И гори, гори ты ясно, чтобы не погасло… Романтик, блин.

Игорь искренне не понимал, почему нельзя просто наслаждаться свободой и разными, на любой вкус и цвет, чувствами, пока есть такая возможность. Понятно, что вздорная королева Марго не раз отбивала у сына всякое желание завести адекватные отношения. Последние два выбора закончились слежкой частного детектива с компрометирующими фотографиями, которыми Маргарита Павловна торжествующе трясла под носом сына, видимо, желая добиться отвращения. И Кир бросал девушек – не в угоду матери. Вместе с раскрытием отношений пропадал флёр романтизма противоречий, который, кажется, передавался отпрыскам Карамзиных через гены.

Глава 6. Проделки Фикса

Целых два дня с Фиксом никто не занимался, и пёс заскучал. Хозяйка вчера отсутствовала полдня. Девчонка, с которой Фикс успел подружиться и считал лучшим товарищем, тоже исчезла. Утром он уловил знакомый запах сына хозяйки, давно отсутствовавшего, и Фикс пролежал, поскуливая, у его двери некоторое время в надежде, что та откроется, и можно будет поживиться чем-нибудь интересным или побегать наперегонки.

Но за дверью слышались шаги, она открылась лишь единожды, и сразу прилетело ботинком:

– Пшёл отсюда, засранец!

Фикс отскочил, дверь закрылась: ясно-понятно, с этим тоже не порезвишься. Мстительно задрал лапку, пометил дверь, как бы говоря: «Я сюда ещё вернусь!» – и побежал на кухню. Там его заметили – играть не стали, но положили в миску лакомый кусочек. Фикс не особенно хотел есть, ибо позавтракал совсем недавно, но раз не предлагают повеселиться – хотя бы так. Слопал еду из вежливости, посуетился по чистой кухне и отправился на улицу, куда ему любезно открыла дверь женщина по имени Нина. Где-то здесь, в саду, неделю назад была закопана ВЕЩЬ.

В день, когда Фикс её обнаружил в комнате хозяина, пахла она восхитительно: съедобным мягким материалом, о который так приятно было чесать зубы и дёсна, незнакомыми и волшебными следами города, помойки, еды и глины, от аромата которой сводило челюсти. Фикс пожевал один ботинок – убедился в его пригодности для развлечения и потащил новую игрушку показать хозяйке. Она, обычно поощряющая его смелые игры с хозяином, засмеялась и попробовала забрать ВЕЩЬ. Фикс не дал, приглашая побегать. Хозяйка закричала, очевидно, радостно, и Фикс понёсся в сад через открытую дверь, обернувшись на пороге, – хозяйка поднялась и последовала за ним.

То, что его ругают, он понял много позже – по гневным интонациям. Но теперь он от обиды и из упрямства не захотел возвращать украденное. Оставил ВЕЩЬ под цветущим кустом, старательно прикопав травой и листьями, а остаток дня скорбел о предательстве. В следующие дни, когда хозяйка выходила с ним посидеть у бассейна или девчонка отпускала его погулять, Фикс то и дело наведывался в тайник, проверяя изменения в ароматах. После недавнего дождя и утренней росы, ароматы активной жизни хозяина потускнели, и теперь вещь напитывалась запахами сада – влагой, прелыми листьями, горькими насекомыми. Спустя неделю её совершенно неинтересно было грызть, зато внутри, кажется, поселился кто-то живой.