Читать онлайн Время Энн бесплатно

Глава I

Утреннее солнце билось лучами в окно моей комнаты сквозь плотную ткань штор. Обхватив голову руками, я спрятала глаза от дневного света. Пальцы сжали светлые пряди волос, а теплое одеяло было стянуто ночью и скомкано в ногах. У меня не было сил им укрыться – я слишком сильно хочу спать, но мысли не дают покоя. В голове я уже обдумывала распорядок предстоящего дня.

Зазвенел будильник, и я, не глядя, нажала на назойливую черную кнопку. На прикроватной тумбочке горел экран телефона, на котором высвечивалось сообщение Билла: «Место встречи возле стоянки такси в 8:00. Не забудь расписаться в командировочном. Счастливо». От Сэма не было ни одного звоночка.

«Как мне надоела эта игра в кошки-мышки. Неужели он правда думает, что заинтересует меня еще больше этим поведением? Обычно выжидают всегда женщины в отношениях, но здесь, видимо, другой случай», – подумала я, собрав волосы в небрежный пучок. В ленте новостей тоже не было ничего интересного: подготовка к выборам губернатора и празднества на день города.

Постояв в душе под тонкими струями прохладной воды, я как будто стряхнула с себя все ненужные в голове мысли и настроилась на позитивный день. На часах было уже без четверти восемь. Я откусила вчерашний бутерброд и быстрыми движениями взмахнула по ресницам тушью. Громоздкий портфель был собран еще с вечера. С трудом в нем поместились ноутбук, фотоаппарат и зарядка, остальные вещи лежали в небольшом рюкзаке возле двери. Я спешно натянула на себя узкие черные джинсы, лонгслив и выбежала во двор, накинув на плечи рюкзак. А тяжелый портфель взяла в руки.

– На стоянку, – сказала я водителю и села на заднее сиденье автомобиля, решив, что мой отъезд это даже к лучшему. Смена обстановки – вот, что мне сейчас необходимо.

Город уже давно проснулся: торговые лавки открыли двери для покупателей, булочные издавали запах горячего хлеба, тем самым зазывая посетителей в гости. Вдоль дороги висели афиши с завтрашними мероприятиями в честь дня города: «Участвуй в конкурсе и получи суперприз!» – большими буквами было высвечено на табло.

– Боже, неужели в этом кто-то еще участвует? – закатила я глаза.

На стоянке такси было многолюдно как никогда. Белые автобусы рядами стояли на линии въезда, а люди в походной одежде и с большими рюкзаками спешно садились в них, стреляя друг в друга обыденными шутками. В основном это были мужчины разных возрастов. Вдруг знакомый мне голос выкрикнул мое имя:

– Энн!

Я спешно обернулась и увидела запыхавшегося от беготни Билла. Он неуклюже махал мне рукой, а лишний вес в области живота подпрыгивал в ритм его тела.

– Чертовка, ты прекрасно выглядишь! – осматривая меня с ног до головы, произнес он.

– А ты мог бы выглядеть и лучше, если бы ходил в спортзал и не ел этих пончиков с ванильным кремом, – забирая упаковку, протараторила я. – Билли, у тебя уже одышка!

– Я знаю, конфетка, но эти малыши настолько вкусные, что у меня нет сил удержаться, – потянул к себе упаковку Билл. Добрый приятель Билли был моим фиксером. Он решал организационные моменты, которые касались журналистской работы. В особенности командировок. Тучному голубоглазому Билли было около тридцати. Коротко стриженные русые волосы обрамляли круглый овал лица, а на щеках всегда присутствовал небольшой румянец. Мы с ним хорошо сдружились во Фронт-Ройале на фестивале листьев. С тех пор он работает со мной. А мы любим пошутить друг над другом.

– Ты можешь мне объяснить, где мой автобус? Тут столько народу и все почти в одинаковом, – спросила я.

– Конечно, это же геологи. Они в отличие от тебя позаботились о внешнем виде. Ты вообще понимаешь, что едешь даже не за Стонтон, а за много-много километров в лесную глушь? – протянул он. – Пойдем, я дам тебе теплую одежду и инвентарь, который предоставила нам их компания, – потянул меня за локоть Билл и повел к фургону с названием «The Garlic Press».

Переодевшись во флисовую голубую кофту и черные спортивные брюки, я направилась к автобусу. Все уже заняли свои места. Не глядя на людей, я бросила приветствие – «Доброе утро» – и решила сесть возле окна с открытой шторкой, чтобы полюбоваться незнакомой местностью и красотами природы. Мы ехали по узкой пыльной дороге, которая змейкой вилась вдоль отвесных скал. Казалось, что вот-вот они упадут прямо на наш автобус. Горы сменялись высокими елями, которые клали зеленые ветви на плечи друг друга. Под ними скромно стояли молодые осинки, словно прижимаясь к их столбам. Природа была разнообразна. Зеленые холмы рассекали узкие речки, которые пропадали за дальними лугами и пастбищами коров. Я сделала пару снимков и с улыбкой рассматривала их, сожалея, что не успела заснять еще несколько кадров.

Открыв рюкзак, я обнаружила в нем рабочую одежду, ланч-бокс и фонарик на батарейках. Не понятно только, зачем он был нужен, подумала я. Мы ехали несколько часов. Я осмотрелась вокруг: народу было мало – всего лишь несколько человек. Под высокими спинками сидений не было видно людей. Только лишь макушки голов и запястья рук, которые обхватывают сиденье, когда мы выезжаем на каменистую дорогу. Закрыв глаза, я незаметно для себя заснула…

***

Я закрываю глаза и пытаюсь заснуть в своей детской комнате с обоями, на которых изображены синие гномики. Окна зашторены. Я совсем одна в доме и привыкла к этому. В голове один лишь шум. Тысячи голосов – женских, мужских, детских – не дают погрузиться в сон. Они такие разные: кто-то хохочет, а кто-то просто разговаривает друг с другом на непринужденные темы. Некоторые ругаются. У каждого голоса свой тембр, характер. Я пытаюсь понять их речь, но улавливаю лишь отдельные фразы. Даже прижатые к ушам детские кулачки не помогают избавиться от этой толпы. Мне вовсе не страшно. Это не в первый раз…

***

Резкий толчок разбудил меня и я, поправляя руками пряди волос, посмотрела в окно. Несколько брезентовых палаток стояли недалеко от реки. Возле небольшого деревянного мостика располагались резиновые лодки. Люди вышли на лай собак и шум двигателя. Я, пропустив всех, выпрыгнула из автобуса, складывая на землю свои вещи.

– А вы, я так понимаю, Энн? Журналист из «The Garlic Press», который будет освещать нашу работу по месторождению золота? – протягивая руку, обратился ко мне седовласый мужчина.

– Верно. Добрый день… – начала мяться я.

– Генри Уолкер, главный геолог рудника «Голдмайерс», – с улыбкой произнес он.

– Очень приятно, доктор.

– Пойдемте, я покажу вам вашу палатку и округу. Давайте я помогу, – взяв из рук мой портфель, сказал Генри.

Направляясь к моему ночлегу, я ожидала увидеть походные болоньевые палатки, но на самом деле это были профессиональные брезентовые жилища, которые отлично справлялись с любыми погодными условиями. Внутри было много пространства для установки печки, спального места и хранения вещей.

Начало темнеть, и возле костра собрались остальные геологи. Не считая меня и Генри, их было около десяти человек. Все они за трапезой, держа в руках алюминиевые миски с горячим пловом, обменивались шутками и устало смеялись друг над другом. Приятный треск дров создавал уютную и дружелюбную атмосферу среди незнакомых мне людей.

Наконец, Генри представил меня, и я смогла разглядеть их лица.

– Энн, вы здесь точно выдержите? Тут же вот такие комары! – сказал один из них, показывая пальцами воображаемого насекомого.

Все засмеялись, а я не стала никого переубеждать. Я привыкла вызывать у людей первое обманчивое впечатление, ведь с виду я была совсем хрупкой девушкой со светлыми волосами и прозрачной кожей. Подставив ладони к костру, я подняла глаза к говорящему.

– Завтра предстоит тяжелый путь. До тех координат можно добраться только на вездеходе, – сказал один из них, поглаживая за ухом коричневого пса.

Вид его был серьезный и сосредоточенный. Огонь хорошо освещал черные волосы, прижатые тонкой шапкой. Серые глаза и щетина придавали брутальности и мужественности. Собака преданно подставляла морду для прикосновений, словно это был ее хозяин.

Утро, как ни странно, было теплым. Спальный мешок согревал меня всю ночь. Я проснулась от мужских голосов, вошканий и стука посуды за палаткой. Я сразу словила себя на мысли, что мне нравится эта атмосфера. Обычно в городе за окном я просыпаюсь от шума машин, плачущих детей, которые не хотят идти в садик, или от громкого хохота женщин и мужчин. Здесь голоса были осознанные и спокойные. Каждый был занят своим делом. По звукам можно было предугадать как кто-то расстегивает палатку и собирает рюкзак. Другие моют посуду после сытного завтрака. Во всем был порядок и сила духа. Совсем рядом с моей палаткой я услышала шорох бумаги. Наверное, это доктор Генри изучает координаты сегодняшнего пути. На часах было пять утра. Обычно я так рано никогда не просыпалась: возможно, я была взволнована предстоящим днем, а может, спала на новом месте, вдали от цивилизации. Я вышла из своего жилища и глотнула свежий воздух, приподнимая грудь, будто это был мой последний глоток в жизни. Я не могла не насладиться свежестью с примесью запаха костра и прохлады земли.

Через час надувные лодки были готовы к отплытию, а вездеход ждал нас на той стороне горной реки. Несколько человек остались на базе – готовить ужин и заниматься другими рабочими делами. Рассевшись по три человека, мы плавно отплыли от берега. Напротив меня, гребя веслами, наклоняясь вперед и назад, сидел вчерашний брюнет с серыми глазами. Наши взгляды на пару секунд остановились друг на друге. По смуглой коже можно было догадаться, что мужчина здесь уже не первый месяц, в отличие от других. Смутившись, я прервала молчание и осмелилась спросить его имя.

– Томас, геологоразведчик, – уверенно произнес он, наклоняясь всем корпусом.

– Томас не просто геолог. Можно сказать, мой ученик. Вместе мы уже давно бороздим эти края. И только сейчас, скорее всего, наклевывается что-то интересное, – рассмеявшись, сказал доктор Генри. Томас ответил ему улыбкой, но лицо было таким же сосредоточенным, что и вчера.

– А это Дэниэл, – показал пальцем Генри на совсем юного парня, который сидел боком позади всех. Огненно-рыжий и веснушчатый, ему и не дашь восемнадцати. Сгорбившись, он задумчиво смотрел на течение реки и натянуто улыбнулся нам.

Я коснулась воды подушечками пальцев. Она была молчаливая и покорная. Дна совсем не было видно – водоросли и глина сделали ее мутной и загадочной.

– Глубины здесь практически нет. На дне лишь булыжники и острые камни, – сказал доктор, увидев мою заинтересованность водоемом. – Но на самом деле она не такая тихая. Вниз по реке будет бурный перекат, поэтому мы заранее наденем жилеты, – продолжал он.

– Генри, почему именно это место заинтересовало вас? Как вы определили, что именно в этих краях есть месторождение? – с искренним любопытством спросила я.

– О, Энн! Это не просто место. За ним я наблюдаю почти всю свою жизнь и просто мечтал, что мне выделят грант на экспедицию. До меня здесь никто не бурил. Но, проведя научные исследования, я доказал, что здесь возможны слитки золота и не только.

«Боже, – подумала я. – Этот человек живет своим делом и не намерен отступать».

Мой взгляд упал на его старческое лицо. Нос был великоват, а большие голубые глаза обрамляли веселые морщинки. Каждый раз, говоря какую-либо шутку или анекдот, он протирал нос белоснежным платком, словно подытоживая все вышесказанное. Меня удивило, каким простым в общении может быть человек, несмотря на все регалии и научные достижения. Доверие и любовь к своей работе – вот, что излучал Генри.

Мы подплыли совсем близко к подножию горы, которая утопала в реке. Скала напоминала стену, на вершине которой был густой лес. Мы были совсем крохотными по сравнению с ней. Я достала фотоаппарат и сделала несколько чарующих снимков, на которые попал Томас. Сама не знаю, случайно ли это получилось…

Другая лодка уже далеко от нас отплыла. Мы остались втроем наедине с тишиной. Не была ни ветерка, ни голосов птиц – только лишь длинная скала и извилистая река. Я достала телефон из кармана куртки.

– Здесь нет связи. Только лишь на берегу. А потом она снова пропадет, когда мы отправимся дальше в лес, – со смешинкой в глазах сказал Томас.

Вдруг мы услышали громкие голоса остальных геологов и надвигающийся шум.

– А теперь надеваем жилеты. Сейчас будет весело, – пробурчал Дэниэл, натягивая оранжевый жилет.

Впереди показался бурный перекат. Покорная и тихая река превратилась в живую и смелую. Бурлящая вода обволакивала камни, торчащие на выступах. Белые брызги доставали до нас еще на дальнем расстоянии. Томас нахмурил брови и крикнул: «Держитесь!» Я крепко обхватила сиденье лодки и зажмурила глаза. Нас мотало несколько минут по подводным камням и колеям. Под стопами я чувствовала, как камни трутся о резиновую подошву судна. Пряди волос намокли от воды. Гребля веслами была бесполезна. Надо было отдаться течению реки и будь что будет. Наконец, нас вынесло в спокойное русло. На берегу нас уже ждала остальная команда, привязав лодку веревкой за массивный камень. Собаки мельтешили возле воды.

Вездеход, словно зеленый жук, ждал нас неподалеку от водоема. Дэниэл ловко прыгнул в кабину, а все остальные, в том числе и я, сели на верхнюю часть, держась за поручни. Теплый ветер от быстрой езды обдувал лицо. Все сидящие подпрыгивали, весело смеясь над собаками, которые бежали за машиной. Серый кобель быстро выдохся. Он делал слишком большой шаг и поэтому затрачивал уйму энергии, свесив язык в бок. А черная сучка, наоборот, была резва. Она бежала трусцой, и лапы ее двигались быстро и часто.

Густой хвойный лес сменился полем с мхом. На горизонте не было даже деревца. Голубое небо с проседью падало во влажную траву. Появилась жуткая мошка, которая пожирала открытые участки тела. Наверное, это из-за болота, на котором мы остановились.

– Мы отправимся в ту сторону, – быстрым движением пальцев показал Генри на северную часть.

– Остальная часть людей южнее. Геодезический приемник покажет нам координаты пути, которые указаны в устройстве. В конечной точке две группы должны встретиться. Вперед! – прокричал доктор, и все бодро взяли свои рюкзаки и отправились в бесконечный горизонт.

Это был тяжелый путь. Резиновые сапоги, при каждом шаге, увязали во влажной траве. За плечами был тяжелый рюкзак, который давил на все тело и ослаблял ноги. Мошка, поднимающаяся из-под земли, лезла в глаза, рот, нос – всюду, где пульсировала теплая кровь. Каждые пятьсот метров мы останавливались и собирали глину для пробы в специальные хлопковые мешочки. Золото могло быть где угодно. К середине пути наши рюкзаки становились все тяжелее и тяжелее, так как материала было больше и больше. Видя, как я отмахиваюсь от надоедливых комаров и краснею от жажды, Дэниэл и Томас, словно ждали, когда я начну изнывать и проситься обратно в лагерь.

– Генри, почему вы выбрали в сопровождение на геологоразведку именно «The Garlic Press»? Насколько я знаю, желающих было очень много… – решила отвлечься я разговором от нудной и долгой дороги.

– Потому что мне нужен был неиспорченный и искренний репортер, как вы, Энн. А еще, насколько я знаю, у вас выходили прекрасные колонки «Как выжить за три дня в лесу», – кладя в мешок глину, произнес доктор.

– Вы смеетесь?! Это полная ерунда по сравнению с этой экспедицией! Так трудно мне еще не было даже выживать в течение трех дней, – со смехом сказала я и сфотографировала доктора. Все засмеялись мне в ответ. Томас даже свалился на бок от неожиданности.

Я не знаю, сколько времени мы шли, думаю, несколько часов. Мы то поднимались на пригорки, то опускались в низину. Такому новичку, как мне, было трудно идти наравне с опытными мужчинами, которые уже не первый год приезжают в подобные места. От укусов комаров зудели лицо и запястья рук. Я смотрела на свои сапоги и в землю. В какой-то момент, подняв глаза, вдали я увидела какие-то деревянные постройки. Они были на возвышенности.

– Посмотрите! – крикнула я. Вы видите?! Там что-то есть!

***

– Видишь эту тень? – таинственно спросила я у кузины.

– Да.

– Она постоянно меня преследует. Она везде со мной. Даже уехав в другой город, она словно изучает меня.

Руби смело спрыгнула со стула и помахала руками, пытаясь понять, откуда она начинается. Но тень была неподвижна. Это был силуэт бюста человека: черный, грубый, принципиальный. Он, словно охранник, был везде со мной рядом. Я не знала, как реагировать на него или на нее. Он везде был одинаков. Неважно, день это или ночь. Ему нужна была стена, на которой он разместится и я…

***

Деревянные колышки торчали из-под земли в метре друг от друга. Ветер теребил глиняные колокольчики, которые были подвешены на их основании. Я подошла поближе и с интересом сфотографировала удивительную находку. Словно завороженная, я не могла произнести ни слова. На земле также были раскиданы в определенном порядке белые камушки. Чуть подальше стояли сделанные руками сани, на которых были разложены шкуры животных, крепко подвязанные грубой веревкой. Томас, Дэниэл и доктор Генри так же, как и я, ходили в полном молчании, осматривая диковинное место.

– Этого на наших координатах точно не было. Доктор, что это может быть? – спросил Томас, положа руки на пояс

– Думаю, это кочевники оставили здесь свои вещи до следующей зимы и отправились на юг.

– Что это за народ? Я в первый раз об этом слышу, – спросила я.

– Скорее всего, это Нэйоха. Древнее поселение. Они не принимают законы цивилизации и стараются не попадаться людям на глаза. Я слышал, что они хорошо чтят свои традиции и являются язычниками. Поэтому эти символы и необычные украшения подвешены здесь, – пояснил Генри.

– А как же объяснить это? – удивленно показал Дэниэл на засыпанную землей горку.

– О боже! Это похоже на могилу… – сказала я.

– Видимо, да, – подытожил доктор.

– Вам не кажется, что, скорее всего, это кладбище? – спросил Томас.

– Тогда зачем им на кладбище оставлять свои зимние вещи и средства передвижения? – словно прочитал мои мысли Дэниэл.

– Племен на свете много. Кто знает, какие у них обычаи… – заключил доктор.

– Посмотрите, таких погребений много! – крикнула я, отойдя осматривать окрестности.

Я с жадностью фотографировала это диковинное место и мечтала тут же поделиться этой новостью с Биллом. Но связи не было, поэтому я не тянулась в карман за телефоном. Веревочки, камушки, колокольчики – все было расположено в определенном порядке. Это не был круг или другая геометрическая фигура. Это было что-то намного сложнее. Каждой детали было отведено свое место.

– Только, прошу, не трогайте ничего! – крикнул нам Генри.

– Я обязательно напишу отдельную колонку про это удивительное место и узнаю, что же это за народ такой – Нэйоха, – прошептала я, срывая колокольчик с самого низкого колышка.

– Надо двигаться вперед, иначе стемнеет. Мы еще и полпути не прошли, – сказал Томас, поднимая тяжелый рюкзак с земли.

Удаляясь все дальше и дальше за горизонт, оставшийся путь я молчала, сжимая в ладони удивительную диковинку. Отмахиваясь от надоедливых комаров, я подумала, что, возможно, если бы собаки пошли с нами, то они бы начали раскапывать все эти загадочные сооружения. Но все так и останется под сырой землей…

Наконец мы вышли на большую возвышенность и перед нами открылся живописный вид. Птицы кружили над дикими горами. Резво текли ручьи, сплетаясь с причудливые узоры. Красная точка солнца падала в дальний лес. Начались сумерки. Сверчки весело начали свои разговоры в зеленой траве, а воздух стал прохладнее. По дороге мы съели почти все наши припасы, а воды оставалось совсем немного. В то же время я быстрее хотела смыть с себя зуд от укусов мошки, который проникал под кожу и будто пожирал меня изнутри. «Давно я не ценила так воду», – подумала я.

Вода была ледяная. Это неудивительно, ведь ручьи были горные. Вдоволь напившись, мы решили передохнуть, несмотря на то, что опаздывали на встречу с другой группой геологов. Я легла на землю, сняв тяжелые резиновые сапоги, а руки положила под голову. Я не могла не думать о том удивительном месте с камушками и о людях, которые живут в этих краях, прячась от горожан. Я представляла себе их в разных вариациях, но не могла остановиться ни на одной. Они казались мне чистыми душой и телом, а себе я в какой-то момент стала противна. Ведь по сравнению с ними я была слишком земная…

Я достала колокольчик и принялась его изучать. Что-то он мне напоминал, но я не могла понять, что именно… Конечно, это было подобие того колокольчика, который мы себе представляем. Неровности и трещинки выдавали погрешности ручной работы. Язычка не было – видимо, северные ветра его сорвали. Я повернула голову и увидела, как Томас промывает ситом песок в ручье. Массивная спина в свитере крупной вязки каждый раз покачивалась от однообразных движений. Проводя пальцами по решетке, Томас смахивал крупные частицы и проверял, попалось ли золото. Доктор Генри что-то старательно писал в своей тетради, почесывая укушенное комаром ухо. Дэниэл с любопытством рассматривал горящую от огня ветку и поддерживал костер.

В какой-то момент я начала любоваться ими троими. Это были не просто профессионалы своего дела – они жили работой, вдохновляя всех вокруг. Я словила себя на мысли, что поездка в командировку на месторождение – это самое интересное, что произошло со мной за последние полгода.

– Не может этого быть… – пробурчал Генри, держа в руках геодезический приемник и помятую тетрадь со следам мертвых комаров. – Хм… я же все перепроверял…

– Что-то не так? – спросил, нахмурившись, Томас.

– Следующая точка координаты находится в той пещере на скале, – показал рукой доктор. – Но проб там обычно не берут… Кроме камня там нет ничего, – разочарованно снял очки доктор и потер глаза руками от усталости.

– Я думаю, что туда даже и не взобраться… – пробурчал Дэниэл, глядя в бинокль на скалу.

– Я в первый раз сталкиваюсь с таким… По всем подсчетам, мы должны завернуть в то ущелье и не метра в сторону, – сказал Генри.

– А может, стоит попробовать! – лежа на боку, сказала я.

– Почему бы и нет. Я с Дэниэлом могу осмотреть местность, а вы с Энн подождете нас здесь. Это все равно недалеко. Минут двадцать ходьбы, – оптимистично сказал Томас, положив руки на пояс.

– А как ты взберешься на скалу?! Посмотри, какие выступы! – чуть громче обычного отметил Дэниэл.

Я подумала: «Хм… у тебя еще и голосок есть…» И посмеялась про себя.

– У нас даже нет веревок! – продолжал он.

– У меня есть веревка! – крикнула я, достав из рюкзака снаряжение для альпинизма. – Я всегда ее беру с собой, когда выезжаю на природу. А еще я занималась скалолазанием, – протараторила я, посмотрев на каждого хлопающими глазами.

– Вот и решено! Энн и Томас пойдут на разведку в ту пещеру, а мы с Дэниэлом подождем вас здесь, – подытожил доктор Генри.

В какой-то момент мне показалось, что Дэниэлу даже стало не по себе и он смутился. Ведь вместо него идет на риск хрупкая девушка, а не он. Но я подумала, что так тебе и надо! Ты просто струсил и искал причины не подниматься в пещеру.

***

Я сплю на большой кровати в маленькой комнатке старой квартиры. На улице еще не рассвело, но уже приближается утро. Моя маленькая дочь и муж спят крепким сном по обе стороны. Я открываю глаза и вижу перед собой совсем юную девушку в платье с матросским воротником. Волосы ее были стрижены под каре с челкой. Я до сих пор помню этот взгляд, хотя и она была абсолютно прозрачна. Склонившись над нами и сцепив руки впереди, она с огромным любопытством изучала наши спящие лица.

– Кто это? – тихо проговорила я. Расталкивая мужа, я, не спуская глаз с призрака, говорю: – Ты видишь? Посмотри… – больше я не могла произнести ни слова.

– Нет здесь никого, – пробурчал недовольно супруг и отправился в ванную комнату.

Она отошла от кровати и оглянулась на уходящего мужа, постепенно растворяясь в воздухе.

– Не уходи… я прошу тебя, – умоляла ее я. Но девушка смотрела на меня и безмолвно исчезала в пространстве.

Я перестала бояться ее в последние несколько минут и пыталась понять, кто это и зачем она здесь. Но так и не нашла ответа. С тех пор мы больше не виделись.

***

Пещера в долине находилась на одной из скал ущелья. Проем был узким, и казалось, что забраться можно было, оперевшись руками и ногами на обе стороны скалы. Мы взяли с собой только самое необходимое: фонарик, GPS, фотоаппарат, веревку, спички и инструменты для отбора природного материала.

– Интересное место… такое ощущение, что вода прорезала скалу пополам, – сказала я Томасу, похлопывая по выступу горной породы.

– Так оно и есть. Ты все верно понимаешь. Именно реки и промывают щель в горах, но настолько узкого проема я еще не встречал, – завязывая веревку на поясе, сказал Томас.

Он казался мне еще более смуглым и мужественным. На широком лбу выступила испарина от духоты вечернего воздуха. Он усиленно пытался накинуть петлю на выступ в скале, чтобы подняться наверх с опорой. Наконец, после третьей попытки веревка зацепилась за камень. Ловкими движениями, упираясь грубыми ботинками в скалу, Томас начал карабкаться наверх. Я же в это время, подняв голову, наблюдала за ним и ждала, когда же он бросит мне веревку. Наконец, показалось его лицо.

– Ты готова?

– Так точно! – бодро ответила я, махнув головой.

– Держи! – крикнул Томас, опуская веревку.

Пытаясь сгруппироваться и подняться наверх, мои ноги соскальзывали из-за мокрой подошвы сапог, ведь у подножия горы протекал небольшой ручей. Каждый раз я падала на прежнее место. В какой-то момент, я почувствовала, как Томас начал сам тянуть за веревку и поднимать меня.

Поднявшись, я увидела небольшую пещеру в виде неправильного круга. Внутри она была темная и совсем не внушала доверия.

Мы переглянулись и включили фонарики.

– Ты думаешь, мы сможем пролезть внутрь? – заглядывая в черную дыру, спросила я у него.

– Сейчас посмотрим, что там… – ответил Томас и пошел первым. Глаза его горели от любопытства.

«Тот еще энтузиаст», – подумала я и отправилась следом за ним.

Свод пещеры был совсем низкий, поэтому мы поползли буквально на карачках. Чувствовалась сырость, а твердые мелкие камни прилипали к нашим ладоням. Спины то и дело терлись об верхнюю часть пещеры. Непроглядная тьма окружала нас со всех сторон. Только лишь фонарики, прикрепленные на лбу, освещали нам путь. В какой-то момент мне стало жутко и началась паническая атака. Казалось, будто я застряну здесь навсегда или камни обрушатся на нас, а мы будем заживо погребены.

– Том!       – крикнула я. – Подожди… – уже шепотом проговорила, так как стала чаще дышать, максимально приподнимая грудь. Воздуха стало совсем не хватать.

«Неужели я здесь умру?» – подумала я.

Томас сразу все поняла и, оглядываясь на меня (повернуться ему не позволяло пространство), принялся меня успокаивать:

– Энн, я вижу впереди большую полость. Осталось сделать всего несколько шажков…

– А обратно как мы вылезем отсюда? Вдруг нас завалит камнями, и мы останемся здесь навсегда… – дрожащим голосом произнесла я, положив голову на свои руки, которые пахли сыростью.

– Все будет хорошо, доверься мне. Эта пещера простояла много-много столетий и не обвалилась ни на дюйм, – все еще продолжал говорить Том. – Я говорю тебе это как специалист по горным породам. Уж я-то знаю, – рассмеявшись, сказал он.

Эти слова придали мне уверенности, и я доверилась словам моего путеводителя. Собравшись с мыслями, я продолжила карабкаться вперед. Наконец мы доползли до самого сердца скалы. Свод ее достигал около трех метров, и я облегченно вздохнула. В этой части уже не было так темно. В щели попадали лучи света. Томас тут же начал осматривать породу, проводя пальцами по каменистой стене, пристально вглядываясь в мельчайшие крупицы.

– Посмотри, здесь остались следы от ракушек, – с улыбкой произнес он.

– И о чем это может говорить? – фотографируя панораму, спросила я. Томас укрылся от яркой вспышки рукой и зажмурился.

– Когда-то эта скала была на дне океана. Отпечатки повсюду. Удивительно… – завороженно смотрел он на находку.

Я тоже начала рассматривать следы и не могла поверить, что стою в том месте, где когда-то было дно. Все отпечатки были разной формы. Вдруг мой взгляд упал на углубление, которое было чуть поодаль всех остальных.

– Что-то это мне напоминает… хм, – нахмурилась я и достала из кармана кофты маленький колокольчик, сорванный с колышка. Приложив к отпечатку необычное украшение, форма совпала.

– Ну, конечно. Посмотри, это тот самый колокольчик.

Томас потянулся к карману брюк и вытащил из него подобную вещицу, раскрыв ладонь.

– Что?! Ты тоже утащил с того места глиняную вещицу?! – подпрыгнув, крикнула я так, что эхом раздалось в пещере.

– Смотри, тоже подходит, – с улыбкой приложил колокольчик Томас к стене. Он напомнил мне ребенка, который радостно что-то обнаружил втайне ото всех. Я тут же расплылась в улыбке.

– Может, то древнее поселение… как их там… Нью… ниоха… – не могла вспомнить я и потупила взгляд.

– Нэйоха, – помог мне Томас.

– Да-да. Может, они так и создавали эти штуковины. Брали отпечатки со стены и лепили их из глины…– предположила я, крутя в руках колокольчики.

– Возможно. А может, это просто совпадение и мы это придумываем, – сказал Томас, отходя в сторону к рюкзаку. – Надо собираться. Становится темно. Да и старик Генри, наверное, начал переживать, – доставая мешочек для пробы, сказал он. – Я возьму совсем немного песка. Навряд ли здесь что-то есть… Скорее всего, кто-то ошибся в подсчетах.

Обратный путь был для меня волнительным, ведь необходимо было вновь ползти. В этот раз я решила пойти первой.

***

Благополучно покинув пещеру, я еще никогда так не радовалась открытому пространству. Такое ощущение, что я была погребена заживо и вновь воскресла. Никогда больше туда не вернусь, сказала я себе.

Возвращаясь к Генри и Даниэлю, мы спешили рассказать им о наших приключениях в пещере и о том, что нам удалось взять пробу.

– Странно, что еще даже не стемнело. Мне кажется, мы пробыли там всю вечность, – отметила я.

– Кстати, да, – сказал Томас, оглядываясь вокруг.

– Хм… скорее всего, они куда-то отлучились. Я не вижу их отсюда, – прищурилась я.

Том ничего не ответил. Только лишь стал вглядываться вдаль, пытаясь найти глазами своих коллег.

Подойдя к месту отдыха, не было не только Генри и Даниэля, но и наших вещей.

– Мы точно не спутали место? – огляделась я вокруг себя.

– Нет же. Вот ручей. А здесь, я помню, как просеивал песок… – указывал рукой Томас.

– Но почему тогда нет даже следов от костра? Все в таком виде, будто нас здесь и не было… – продолжила я. – Может, нас не было слишком долго и они решили не ждать нас, а пойти вперед, к конечной координате? – предположила я.

– Генри никогда бы так не сделал. Тем более GPS у меня. Они же не пойдут вслепую, – устало протер ладонями лицо Томас.

– Что за чертовщина! И что теперь делать? У меня даже нет моего рюкзака, – начала жестикулировать я.

– Во-первых, успокоиться, а во-вторых, остаться здесь на ночлег, а завтра отправиться обратно в лагерь. Возможно, они сейчас придут обратно, а нас не будет. Нужно выждать время, – раскладывая вещи на землю, предложил идею Том.

Ночь возле ущелья была холодная. Костер совсем не согревал меня. Всю ночь я не смогла заснуть. В траве кипела ночная жизнь: сверчки настойчиво пели песни, а жуки, тяжело передвигая брюхо, ползли к песку. Укрывшись курткой, я спала на сырой земле, боясь, что на меня может напрыгнуть какое-нибудь насекомое или лягушка. В очередной раз стряхивая рукой волосы от надоедливых насекомых, я не выдержала и села ближе к костру. Желудок болезненно заурчал от голода.

– Здесь даже рыбу не выловить. Это всего лишь ручей… Отличная командировочка получилась, – недовольно прошептала я, бросая ветку в огонь.

Томас спал непробудным сном, чуть похрапывая, закинув руку под голову. Меня не покидала мысль, как Дэниэл и доктор Генри могли нас бросить здесь? Зачем им было забирать наши вещи. Что-то определенно случилось…

***

Большой черный сгусток с бешеной скоростью несся на меня, ослабленную от ночного сна. Он был похож на ту тень, которая преследовала меня ранее… Вот-вот и он вползет в мою грудную клетку и будет там всю ночь… копаться, искать страхи, исследовать мое тело. Он всегда делал это раньше. Физически я ощущала, как гигантская энергия огромным клубком вонзается в меня. Но только сегодня ночью я случайно открыла веки и увидела его воочию.

Я зажмурила глаза и вспомнила простую молитву, предназначенную Богу. Она помогла, и он исчез. С тех пор я с этой молитвой по жизни…

***

– Итак, Энн, продолжим. Значит, вы утверждаете, что на следующий день после ночевки вы отправились с мистером Томасом обратно в лагерь? – затушив сигарету в пепельнице, продублировал мои слова маршал Фрэд Дэвис.

– Именно так оно и есть. Я не знаю, как у нас двоих, уставших и голодных, хватало сил добраться до того места, где нас высадил водитель вездехода… – смущенно говорила я, пытаясь донести правду. На запястьях моих рук были железные наручники. Комнатка была совсем маленькая. Лишь длинный стол отделял меня от недоверчивого следователя, который зачем-то меня допрашивал. – Мы пошли немного по другому пути. Это нас и спасло. Наткнувшись на огромную поляну морошки, нашему счастью не было предела! Она была повсюду. Ягода спасла нас от жажды и немного утолила голод, – продолжила я, положив руки на стол.

– Продолжайте… – заглянул в свой блокнот маршал и ловко начал крутить пальцами шариковую ручку.

– А потом мы вышли к берегу реки, и я позвонила в 911, потому что ни людей, ни лодок там не было. Надо было каким-то образом выбираться оттуда, – сказала я, закончив свой рассказ. – Скажите, где сейчас Томас? Он тоже на допросе? Что произошло, черт возьми?! Кто-нибудь хоть что-то мне расскажет в этом гребаном полицейском участке?! – крикнула я, пытаясь расцепить железные наручники.

– Спокойно, мисс Энн! Иначе я посажу вас в камеру еще на одни сутки! – прикрикнул следователь, сжимая посиневшие губы от несчетного количества выкуренных сигарет. – Спрашиваю еще раз, где вы находились 21 июня 2023?

– Отвечаю тысячу первый раз, я и мистер Томас… – оскалилась я.

– Хватит с меня этих баек! – хлопнув по столу, крикнул Дэвис. – Не могли вы быть столько времени в лесу! Всех, кто находился с вами в лагере, нашли мертвыми. Только вы и мистер Томас скрылись от полиции и пропадали черт знает где… – соскочил со своего стула следователь и вновь зажег сигарету.

– Что?! – побледнев, проговорила я.

– Сегодня закончили. Уводите ее! – похлопал охраннику по двери маршал. Сама не своя, в сопровождении полицейских я шла по холодному коридору с множеством тюремных камер, через решетки которых с любопытством на меня смотрели глаза воров, убийц, насильников и героиновых проституток. В голове крутились слова маршала: « Всех… нашли мертвыми!»

«Как это возможно? Доктор Генри, Дэниэл… – Меня начало шатать. Все вокруг расплывалось как в тумане. Из носа потекла алая кровь. Я вытерла ее рукавом своей толстовки и услышала знакомый голос: «Энн!» Чуть позже я поняла, что это был Томас. – Он тоже в одной из камер. Надо выбираться отсюда во что бы то ни стало», – подумала я и, обхватив колени руками, заплакала навзрыд, прижавшись к обшарпанному углу стены.

Утром я проснулась от грохота дверного замка в камере. Из-за яркого света лампочки, которую включили внезапно, я не могла толком открыть глаза и укрыла лицо капюшоном кофты.

– Энн Браун, на выход! – Я подняла опухшие от слез глаза и увидела черные кожаные ботинки маршала Фреда Дэвиса. – За недостаточным количеством улик вас отпускают с подпиской о невыезде, – отчеканил он привычные слова и бросил на кровать мои личные вещи.

За высокими воротами полицейского участка меня ждал Томас. Черная щетина покрыла нижнюю часть его лица, а серые глаза стали еще ярче. Выглядел он потрепанным и взволнованным. Увидев его, я ускорила шаг и бросилась в его объятия, обвив шею руками. Я не могла произнести ни слова. Уткнувшись в его толстый свитер носом, я почувствовала, что наконец-то не одна. Томас обнял меня в ответ. Мы простояли так несколько минут, ничего не говоря друг другу. Словно были одни в этом мире. Одни против всех…

Раздался телефонный звонок в кармане брюк. Я вздрогнула от мелодии. Она казалась такой тревожной и настойчивой. Это был Билл. Я спешно нажала на зеленую кнопку.

– Энн, крошка! Наконец-то я до тебя дозвонился! – кричал мне в трубку мой фиксер.

– Билли, привет, – устало поприветствовала его я, зная, что сейчас он задаст мне миллион вопросов.

– Где ты была столько времени?! В прессе только о тебе и говорят! – кричал ополоумевший Билл.

– Слушай, друг. Давай встретимся и поговорим позже, как только я приду в себя, – посмотрела я на Томаса, который ловил каждое мое слово. – Передай боссу, что я сдам статью чуть позже. Снимки тоже все в наличии. Они крутые! А еще я увидела место древнего поселения Ни… Хэ… – опять забыла я слово и попросила взглядом Томаса подсказать название.

– Нэйоха, – потирая подбородок, проговорил он

– Нэйоха! – выкрикнула я.

– Какое Нэйоха, Энн! Босс тебя уже давно уволил. Тебя не было черт знает сколько лет! Мы думали, что ты мертва или… – не договорил Билл.

«Или убила всех геологов и сбежала…» – дополнила я его мысль.

– Подожди, что ты сказал?! Лет?! Каких лет?! Меня не было от силы дня два! – сказала я в трубку и посмотрела на Тома.

– Ты в своем уме, Энн?! – продолжал голос в телефоне, но я уже не слушала Билла и выключила мобильник.

– Нас не было несколько лет… – побледнев, проговорила я Тому.

***

Синяя футболка с красочным принтом была ярким пятном в моем сне. Мы гуляли по тротуару, держась за руки, и о чем-то оживленно говорили. Знаю одно, мы были знакомы всего несколько дней. Видели такие парочки? Их замечаешь издалека. Они пытаются понравиться друг другу и не любят длинные паузы в разговоре. Походка девушки напоминает кошку: гибкую, плавную. А мужчина… в его глазах интерес и смущение. Он пытается вспомнить самые лучшие истории из жизни, чтобы поделиться ими с нею. Он, едва прикасаясь, держит руку своей возлюбленной. Аккуратно, нежно. Между ними еще ничего не было: только лишь разговоры ни о чем и взгляды, которые, говорят о многом. Спустя несколько лет я вспомнила этот сон и узнала в нем своего мужа. Каждый раз я задавала себе вопрос: «Тогда все, что происходит, уже предопределено судьбой?» Ответа я так до сих пор и не нашла. Думаю, никто его до сих пор не нашел.

***

Подойдя к двери своего дома, я знала, что меня никто не будет там ждать. Из родственников у меня никого не было. Только лишь дальняя родня, которая жила совсем в другом городе. Родители умерли, когда я была совсем маленькая, поэтому я не знала, что такое материнское тепло и семейный очаг.

«Странно, что дом еще не выставили на продажу и не сменили замок», – подумала я.

Вспомнив, что мои ключи остались в рюкзаке, который забрали Генри и Дэниэл возле ручья, я бросила взгляд на зеленый забор и решила перелезть через него, открыв стеклянную дверь, которая выходит в сад. Возле нее под камнем я всегда прятала связку ключей, о которой никто не знал, кроме меня. Я вдруг вспомнила о Томасе. Поймав первое попавшееся такси, мы с ним решили разбрестись по домам, предварительно обменявшись номерами телефонов.

«Наверное, он тоже не смог попасть к себе в дом, – подумала я. – А может, его ждет семья… хм… Я даже не поинтересовалась. Какая же я наивная дура», – улыбнулась самой себе я.

Подложив крупные камни под ноги, я легко перелезла через ограду.

Мой небольшой сад по-прежнему цвел. Помимо работы, моим любимым занятием было садоводство. Это был мой маленький мир, в котором я проводила все свободное время. Яблони, отбросив белые цветы на землю, смиренно стояли, покачиваясь на ветру. Розовые и белые пионы молчаливо цвели за декоративным забором возле решетчатой веранды. Зеленый газон был давно не стрижен. Я открыла теплицу и обнаружила, что все саженцы цветов давно высохли, а в углу строения появилось осиное гнездо. Такое ощущение, что меня здесь не было целую вечность. Сад был, мягко говоря, запущен. В беседке на скамье и деревянном полу лежали прошлогодние пожухлые листья. А вход перекрывала большая паутина с мертвыми мухами. Даже букет ромашек в вазе, собранный мной, растрепался на ветру и превратился в труху с желтыми точками.

– Боже, неужели это все правда… – села я на ступень веранды. Телефон на беззвучном режиме то и дело вибрировал в кармане моих брюк. Наверное, всем было любопытно, где же я пропадала. Я не хотела никого видеть и слышать. Каждая клеточка моего тела болела после перенесенных событий и ночи в тюремной камере. Сон и теплая ванна – вот, что мне необходимо было в данный момент. Я повернула голову в сторону дома и представила, что творится там.

– Скорее всего, копы уже все перевернули там вверх дном, пытаясь найти улики, – устало привстав со ступени, сказала я вслух. – Улики… конечно! На снимках всегда фиксируется дата и время! – вскрикнула я. Схватив фотоаппарат, я включила кнопку и торопливо начала просматривать снимки…

Глава II

В отличие от Энн я решил не ехать домой, а сразу же сказал водителю отвезти меня в компанию «Голдмайерс».

«Может, хотя бы из коллег мне кто-то даст вразумительный ответ», – подумал я. Я не хотел верить, что все мои сослуживцы мертвы, в особенности Генри и Дэниэл, ведь они были мне самыми близкими. Открыв стеклянные двери в офис, я словил на себе посторонние взгляды сотрудников.

– Такое ощущение, что я восстал из мёртвых, – прошептал себе под нос и улыбнулся.

В кресле Генри сидел Джо Льюис – главный геолог компании. Амбициозный, изворотливый, он давно метил на пост начальника. Я сразу его возненавидел. Мне было противно смотреть на его лысеющую голову с редкими чёрными торчащими волосами по бокам. На маленькие карие глаза, в которых постоянно была смешинка. Брови всегда были приподняты, что придавало Джо удивлённый вид. Наверное, поэтому я никогда не мог понять, шутит он или говорит всерьёз. Синяя рубашка всегда была заправлена в чёрные брюки, которые наполовину закрывали коричневые ботинки из крокодиловой кожи. Льюиса никогда не было ни слышно, не видно. Обычно он тихонько сидел за одним из многочисленных столов офиса. Мы с парнями не обращали на него внимания. Я даже и подумать не мог, что именно он займёт место Генри.

Я зашёл в его кабинет без предупреждения. Мне уже нечего было терять. Мой взгляд сразу упал на стол и книжный уголок Генри. Бывало, мы сидели допоздна в офисе, проектируя нашу экспедицию. Позади стола размещалась библиотека с научными книгами, картами, свёрнутыми в рулоны, ватманами и прочими рабочими бумагами. Стол также был завален стопками документов, а рядом стоял компьютер, за которым Генри проводил большую часть своего времени, рисуя карты. В этот раз всё было абсолютно наоборот. Кабинет был вылизан и вычищен до блеска, словно голова Джо. На чёрном столе одиноко стоял ноутбук, пара блокнотов лежала под сцепленными руками Льюиса. Позади него по росту стояли книги, которые достались в наследство от Генри. Те, которые выбивались из ровного ряда колеи, скорее всего, убраны.

– Томас, я тебя ждал! – протягивая руку, с улыбкой произнёс Джо.

– Здравствуй, Джо, – нехотя ответил на приветствие я.

– Как видишь, теперь я занимаю пост Генри… – он не договорил.

– И сколько ты уже сидишь здесь? – нахмурившись, спросил я.

– Четыре с половиной года после случившегося…

– Ты недостоин этого, – ответил я, подумав, сколько лет я находился в этой грёбаной пещере.

– Слушай, Томас. Ты можешь быть недоволен или удивлён. Я понимаю, что вы с Генри были лучшими друзьями… Поверь, я тоже сожалею об этой утрате не меньше, чем ты, – продолжил он, приподнимая и без того высоко посаженные брови.

– Ни о чём ты не сожалеешь, Джо, – потупив взгляд, огрызнулся я. – Мы столько лет отдали этому месторождению. Генри его нашёл! А в итоге все лавры достались тебе! – крикнул в конце я.

– Если бы ты не прятался, как трус, все эти годы… – потирая лоб, произнёс неуверенно он.

– Что?! – выкрикнул я и, схватив за грудки Льюиса, выволок его из-за стола.

– Я напоминаю тебе, что в данный момент ты находишься под следствием, и стоит мне сделать всего один звонок в полицию, у тебя будут проблемы, Томас, – прошипел он сквозь зубы, указывая мне пальцем возле лица.

– А может, это ты всех грохнул, а?! Серая мышь, ты давно метил на это место, верно? – не успокаивался я.

– Ты можешь думать что хочешь, – освободился от моих рук Джо и начал поправлять галстук. – Я попрошу тебя покинуть мой кабинет. Твои вещи уже давно забрали родственники, – покраснев, отчеканил мне Льюис.

– А теперь слушай меня, – наклонившись над ним, ответил я. – Когда я во всём разберусь, твоей ноги здесь не будет!

Меня остановил звонок мобильного телефона, который тревожно загудел у меня в кармане брюк. Это была Энн. Повернувшись к стеклянной двери, я увидел множество обеспокоенных глаз, которые всё это время наблюдали за нами из-за своих столов. Во мне кипела несправедливость всего происходящего. А самое ужасное, что никто и не поверит, если им рассказать правду. Это был тупик, из которого не было выхода. Только одна Энн у меня осталась…

Я взял трубку.

– Томас, надо срочно встретиться. Я открыла снимки в своём фотоаппарате и увидела нечто! – обеспокоенно произнесла она.

– Хорошо. В кафе «Найт» через пару часов. Надо заехать домой. Пойдёт?

– Договорились, – сказала она и бросила трубку.

Летний дождь разбрасывал брызги по асфальту, создавая мелкие пузырьки на лужах. Вечерние фонари освещали мокрые улицы так, что дома, автомобили, цветные вывески, светофоры, люди – всё отражалось яркими красками, словно сквозь пространство. Вечером в Стонтоне было холодно, несмотря на летнюю погоду. Я неторопливо шёл по тротуару, наблюдая за падающим с неба дождём, людьми, которые прятались от дождя под кровлями магазинчиков и кафешек. Всё вдруг оживилось с приходом непогоды. Все засуетились и забегали. Работники летней веранды спешно затаскивали стулья и столы в закрытую часть помещения ресторана, а автобусы рядами стояли в пробке, недовольно подавая сигналы друг другу. Меня вовсе не заботило, что вся одежда промокла от дождя, ведь моя жизнь скатилась в чёрную яму, из которой мне уже не выбраться, потому что ничто не имело большего значения, чем моя работа. Открытие месторождения было для нас всем с Генри. Проект, над которым мы с ним работали, достался Джо Льюису и никчемным людишкам, занимающим важные посты в компании «Голдмайерс». Всё, чего мы добивались все эти годы, ушло ко дну.

Я зашёл в полупустую кафешку и увидел за столиком её. Светлые мокрые пряди волос падали на плечи. Она меня ещё не замечала. Обхватывая обеими руками массивный фотоаппарат, она внимательно вглядывалась в его объектив. На белой коже был лёгкий румянец, а пухлые губы слегка двигались, выражая мысли, которые крутились в голове Энн. На столике стояла сахарница и недопитый кофе со сливками. Она подняла глаза, и взгляд её из сосредоточенного и нахмуренного переменился на живой и радостный. Энн сразу помахала мне рукой. Только подойдя поближе, я рассмотрел усталость её лица и небольшие синяки под глазами.

– Привет! Как ты? – присаживаясь, бросил я ей.

– Привет! Это что-то невероятное… Я решила дома просмотреть снимки, которые успела снять на фотоаппарат, и осталась, мягко говоря, в недоумении, – в быстром темпе говорила Энн, будто боясь упустить важную деталь в разговоре.

Я присел к ней по левую сторону локтя, чтобы можно было удобнее рассматривать фото. От Энн пахло свежестью и ничем больше. Никакого парфюма или запаха косметики, как от других женщин. Только лишь она сама, такая какая есть – настоящая. Мне бросились в глаза пальцы рук: белые, тонкие, я не увидел никаких украшений или яркого лака. Она быстро начала пролистывать фото, которые были сняты в дни экспедиции. Я взглянул на первые снимки, и воспоминания захлестнули меня. Я увидел себя в лодке возле могучей скалы с вёслами, чуть сгорбившегося доктора Генри с ручкой и тетрадью в руках, ребят на общем фото возле вездехода. Я даже не мог подумать, что через пару дней всё изменится, и мы будем сидеть с Энн в кафе абсолютно потерянные и никому не нужные.

– Эти моменты я фотографировала собственноручно, – посмотрев мне в глаза, с улыбкой произнесла Энн. – Дата тоже совпадает – 20 и 21 июня 2023 года.

– И что здесь шокировало тебя? Я тоже помню себя на этих снимках, – в недоумении произнёс я, облокотившись на стол.

– А теперь внимательно посмотри на это… – расплылась в ещё большей улыбке она.

Я, ополоумевший, выхватил из рук Энн фотоаппарат и потерял дар речи. Пытаясь связать хоть пару слов, я смог лишь сделать пару жестов руками. И в конце концов откинулся на сиденье, потирая щетину ладонью. У Энн выступил розовый румянец, а в глазах появилась искринка. И это неудивительно, ведь в этой чёрной коробке хранились фото, которые Энн никогда не снимала, а мы уж тем более не позировали. Мы вглядывалась в снимки и видели всю нашу дружную бригаду геологов в плащёвках под проливным дождём возле палаток в лагере. А на другом фото мы жарим картошку на газовой плитке возле реки. А здесь я глажу своего чёрного пса, который подаёт мне лапу и преданно смотрит в глаза. Позади меня смеются парни, подставляя мне рожки к голове. А вот доктор Генри и Дэниэл сидят в палатке с раскрытыми чертежами в руках.

– Посмотри ещё на это фото… – указала Энн.

– Это мы с тобой и Дэниэлом стоим возле пещеры с верёвкой, а фотографирует нас, скорее всего, доктор Генри. Других с нами в тот момент не было, – уже задумчиво проговорила она.

– Но мы же не фотографировались до и после входа в пещеру… – уверенно сказал я, показывая рукой на фотоаппарат.

– А теперь посмотри на даты и время, – произнесла Энн, дотрагиваясь до губ. – 22, 23, 24 июня! В эти дни мы с тобой уже были в городе, в полицейском участке! Нас в помине не было в лагере! А снимок, где мы с тобой и Дэниэлом довольные стоим возле пещеры, был снят в 20.00 вечера. Хотя из пещеры мы вышли примерно в 19.30 и никого больше не нашли. Да о чём я говорю! В последний раз я делала снимки только в пещере! Ты сам видел! – прокричала отчаянно Энн так, что на неё обернулась компания подростков, которые журчали трубочками, попивая молочный смузи, а их чёлки постоянно падали им на глаза, из-за чего они каждую минуту их стряхивали головой. Я повернулся к Энн всем корпусом, чтобы установить зрительный контакт, и попытаться её успокоить. Взяв её за плечи, я будто хотел утешить её, хотя сам находился в таком же положении. Не успев ничего сказать, она вдруг спокойно произнесла:

– Я не делала этих снимков, и мы с тобой уж точно не были там, Томас. Вопрос, кто это тогда и что за чертовщина происходит с нами? – вопросительно посмотрев, сказала она.

Я не знал, что ответить, и вновь начал просматривать снимки.

– Я уверена, что маршал, конечно же, покопался в моём фотоаппарате. Поэтому он нам и не поверил, ведь фото говорят обратное, – продолжала она.

По стёклам кафе резко забарабанил косой дождь. Ветер с каждой минутой усиливался и подгонял его в сторону севера. За окном ничего не было видно, кроме разноцветных городских огней, которые словно расплылись от влажных акварельных красок. Вдруг Энн резко дёрнула меня за руку, когда я остановился на фотографии, на которой изображены вещи, оставленные древним племенем Нэйоха.

– Томас, тебе не кажется, что всё случившееся связано с предметами Нэйоха? – предположила Энн.

– Что за глупости… Это детские сказки, придуманные Генри, – улыбнулся я, покачав головой.

– Да, конечно. А то, что пока мы были от силы полчаса в пещере, а прошло в итоге несколько лет, это не детские сказки, – передразнила меня она.

– И что ты предполагаешь? Что древние Нэйоха нанесли на нас проклятие и заточили на четыре года в пещере? Чушь собачья, – фыркнул я.

– Всё-таки надо разузнать, что это за народ такой – Нэйоха… – задумчиво пробубнила Энн.

***

Я села в такси на заднее сиденье и, как обычно, принялась смотреть в окно на прохожих, которые гуляли в парке или по тротуару. Моим любимым занятием было искать глазами вывески новых магазинчиков и кафешек. В этом районе я давно не бывала, поэтому всё мне казалось новым и непривычным. Вдруг водитель такси прервал своё молчание:

– Вы ведь тоже их видите? – несмотря на вопросительное предложение, в зеркале заднего вида я увидела его уверенный в положительном ответе взгляд.

– Вы о чём, простите? – вежливо спросила я.

– Тех, кто там… они к вам приходят…

– Я не понимаю, о чём вы…

– Это нормально. Просто вы должны это принять и научиться жить с подобным… Не думайте, вы вовсе не сумасшедшая, – продолжил он, улыбаясь.

Мы подъехали к моему дому, и я торопливо выскочила из машины, захлопнув дверь. В голове крутилась мысль: «Неужели это то, о чём я думаю… и все эти странные видения и голоса – не случайность…»

***

Промокнув до нитки от летнего дождя, я сидела в постели под тёплым одеялом, подложив под спину мягкую подушку. В доме было холодно и неуютно, возможно от того, что меня здесь долго не было. А может, из-за того, что у меня не было настроения, поэтому всё мне казалось недружелюбным и отстранённым. Как я и предполагала, в доме необходимо было делать генеральную уборку, потому что в каждом ящичке вплоть до нижнего белья побывала твёрдая рука маршала Фреда Дэвиса. Всё мне казалось грязным и испорченным. Следователь был для меня подобием собаки, которая пометила мою территорию…

Я не включала свет в спальне, только лишь ночник на стене пытался создать тёплую атмосферу. Положив ноутбук на колени и заранее заварив большую кружку горячего чая, я забила в поисковике: «Древние жители Нэйоха». Результаты были очень скудными. На белом экране выплывали лишь похожие по тематике запросы: «Следы древнейших обитателей Америки…» или «Африканское происхождение народов долины Нила…», но про самих Нэйоха – ничего.

«Может, в архиве центральной библиотеки мне помогут. Там наверняка есть что-то подобное. Откуда-то же доктор Генри узнал про этот народ», – подумала я.

Мобильный телефон всё так же не давал покоя до самого вечера. Пропущенные вызовы были от близкой подруги Вероники, Билла и других средств массовой информации, которые, по-видимому, решили взять у меня интервью по поводу случившегося убийства геологов и нашего с Томасом триумфального возвращения.

«Очень странно, что телефонные звонки и сообщения начали поступать только в тот период, когда мы вернулись. В течение нескольких лет нашего отсутствия их не было… – отметила я. – Наверное, это как-то связано с мобильной связью, которой не было в пещере… Хм… Возможно, Стэн мне в это время и звонил…» – подумала я и укрылась с головой одеялом с полным убеждением, что первая звонить ему я не буду.

На следующий день я, не медля, решила посетить обитель знаний и, мягко говоря, была в растерянности. Высокие потолки держали стены с витражными окнами во всю высоту, на которых были разноцветные стёкла с графическими узорами. Массивная люстра из хрусталя располагалась в центре читального зала и прекрасно освещала всё пространство, несмотря на то что каждый столик из красного дуба был оборудован современным светильником и компьютером. Длинные и высокие стеллажи с молчаливыми книгами стояли передо мной в шеренгу. Они будто знали, зачем я пришла, и скромно наблюдали за мной в стороне. Я не знала, за что схватиться, и уже думала, что проведу между книжных рядов весь день, а то и два. Внезапно мой взгляд остановился на двух зелёных глазах, которые пристально смотрели на меня между книг со стороны другого ряда.

– Может, вам нужна моя помощь? – с улыбкой произнесла незнакомка. Передо мной стояла причудливая девушка с волосами медного цвета. Она не была похожа на других: косички у лица придавали ей игривости, а маленький вздёрнутый носик обрамляли небольшие веснушки. В оба уха были вставлены небольшие серьги-каффы в виде крыльев и ещё несколько мелких серёжек, которые переливались под хрустальным светом библиотечной люстры. Одета она была в трикотажную кофту зелёного цвета и длинную юбку, которая чуть прикрывала её высокие грубые кожаные ботинки.

– Да, конечно! – обрадовалась я такому предложению. – Мне необходимо узнать о древней цивилизации Нэйоха… В интернете я ничего не нашла. Поэтому библиотека – это моя последняя надежда, – вежливо улыбнулась я.

– Тогда, я думаю, нам стоит пройти в ту часть, – указала она рукой вправо. – В том месте есть отдел редких книг. Там часто можно найти информацию о различных племенах.

Разговорившись, я узнала, что Крис, так её звали, работала в библиотеке уже несколько лет после того, как её собственный книжный магазин обанкротился и ей пришлось продать помещение, чтобы прожить несколько месяцев, пока она не найдёт работу. Несколько часов мы вертели в руках толстые талмуды, пытаясь найти хоть какие-то намёки на существование этого народа. Пока не заглянули в компьютерную систему библиотеки, где с помощью запроса нашли отсканированную газету, датированную 1963 годом. В одной из статей было упомянуто о девушке из племени Нэйоха, которая отреклась от своего рода, влюбившись в городского парня, что останавливался в их краях. Она уехала с ним в город и создала семью. С тех пор о ней никто ничего не слышал.

– Кими… У меня есть её имя и фото их дома близ Стонтона. Вопрос только, где он находится… и живёт ли она там до сих пор, – произнесла я вслух свои мысли.

– Почему вы так интересуетесь этим народом, Энн? – спросила Крис.

Я кинула взгляд на витражное окно – на улице уже совсем стемнело, а в библиотеке оставалось лишь несколько человек.

«Скоро закрытие», – подумала я.

– Крис, вы мне очень помогли. Даже не знаю, как вас отблагодарить…

– Энн, давай на «ты». Я уже поняла, что ты та самая журналистка, которая замешана в деле о массовом убийстве группы геологов, – дотронулась Крис до моей руки в знак расположения. – Но я почему-то верю в то, что ты здесь ни при чём. У меня есть хороший приятель. Он экскурсовод и знает Вирджинию как свои пять пальцев. Я могу спросить у него о расположении этого дома. Возможно, он расскажет что-то интересненькое, если ты, конечно, не против, – с улыбкой произнесла Крис.

– Это восхитительно! Сам Бог тебя сегодня мне послал! – подпрыгнув, обняла я Крис.

***

– Всё-таки плохо, что у нас с тобой нет парней. Правда, Энн? – вздохнув, сказала моя соседка по общежитию и поправила на себе тёплое стёганое одеяло.

– Да… – подтвердила я и повернулась лицом к ней.

– Не хватает тепла, объятий… – продолжала рыжеволосая Алекса.

– Когда-то же они должны появиться. Не всё же нам одним куковать. Спокойной ночи. Завтра первая пара в 8 утра, – зевнула я и закрыла глаза.

Глубокой ночью я ощутила тёплые объятия и проснулась от того, что кто-то обнимает меня со спины. Повернув голову, я увидела лицо своего будущего мужа. Только оно было не его, а тех, кто подсмеивался надо мной. Улыбка не сходила с лица этого существа. По-другому я не могу его назвать, потому что чувствовала каждой клеточкой, что это не человек, а подобие его. Подобие того, кто знает намного больше, чем мы – обычные люди. Как будто они живут среди нас и подслушивают разговоры – наивные, пустые, в чём-то даже глупые, а потом приходят и шутят над нами тогда, когда мы, обессиленные от глубокого сна, не можем сопротивляться. И я не смогла в тот раз… Я всего лишь оглянулась на него и повернула голову обратно, заснув без сил.

***

Длинная извилистая дорога змейкой вела наш автомобиль в лесной массив Вирджинии. После двухдневного похолодания и дождей к утру небо прояснилось. Солнечные лучи падали на ветки деревьев и преломлялись в мохнатых зелёных елях, создавая мозаику света и тени.

Крис благополучно предоставила нам информацию о доме, который мы разыскивали, узнав у своего друга его местоположение. Оказалось, что старый особняк Кими располагался не так близко к городу. Путь занимал около часа. Томас с обычной серьёзностью сидел за рулём, а Крис напросилась поехать с нами, даже не зная, с какой целью мы едем в тот дом. Скорее всего, по мне было видно, что я не расположена рассказывать свою историю. Я сидела на переднем сиденье и поглядывала на профиль Томаса. Видно, что он был напряжён и до конца не верил, что с нашим исчезновением как-то связан народ Нэйоха. Его скулы постоянно двигались из-за сдавливания челюсти, а тёмные брови, чуть нахмуренные, немного выступали вперёд. Крис сидела сзади и подсказывала, куда ехать, держа в руках напечатанную карту пути. Наконец мы свернули на просёлочную дорогу. Было видно, что здесь практически не ездит никакой транспорт, потому что дорога была пешая, а вокруг всё заросло высокой зелёной травой, которая наклонялась на проезжую часть, царапая машину по бокам.

– Здесь мы не проедем. Придётся оставить машину и пройти пешком, – пробурчал Томас, заглушая двигатель.

– Судя по карте, здесь недалеко, – с воодушевлением сказала Крис и пошла впереди нас.

Минут пятнадцать мы шли вдоль пыльной дороги, пока перед нами не предстал тот самый особняк некой Кими – единственной ниточкой надежды, которая могла помочь мне и Томасу разобраться в сложившейся ситуации. Дом представлялся мне совсем не таким. Это был деревянный двухэтажный коттедж с прогнившими досками, которые удерживали всю конструкцию здания. Высокие окна обрамляли ставни с облезлой зелёной краской, а стёкла в них были в некоторых местах заклеены изолентой. Сам дом так сильно просел в землю, что покосившаяся крыша, казалось, вот-вот упадет прямо на нас. Входная дверь была заперта широким засовом. Было ясно, что здесь уже давно никто не живёт. На дворовой территории стояли только две пристройки. Одна из них походила на старый сарай, сколоченный наспех, а другая располагалась на противоположной стороне. Это была крохотная цветочная оранжерея, внутри которой уже ничего не было видно, лишь многолетняя грязь и мёртвые насекомые облепили её стёкла. А возле покосившейся двери одиноко стояла воткнутая в землю небольшая лопатка, которую, скорее всего, оставили хозяева. В небольшом колодце, сооружённом из камней, уже давно не было воды. Ржавое ведро болталось на верёвке от ветра и глухо постукивало.

Я осторожно встала на ступень крыльца веранды, чтобы осмотреться в округе. Засов был приколочен гвоздями к дубовой двери так сильно, что, казалось, если я его потяну, то на меня обрушится весь фасад. Заглянув в окно, я не могла ничего рассмотреть из-за темноты внутри дома и грязных стёкол.

– Вы тоже подумали, о чём и я? – улыбнулась я Томасу и Крис с искринкой в глазах.

– Я в машину, – развернулся Томас.

Я уже было огорчилась, услышав такой ответ, но через секунду он добавил с улыбкой на лице, приподнимая руку:

– За топором!

Мы с Крис переглянулись и одновременно засмеялись.

Спустя несколько минут Томасу удалось открыть засов, не сломав его. Мы осторожно отворили скрипучие двери, и дом, словно старый дед, выдохнул из своих лёгких всю пыль, которая так долго была внутри него. Он будто кряхтел и ворчал, что мы потревожили его долгий сон. Перед нами располагался коридор с большими комнатами по бокам и ведущей наверх лестницей. Внутри дома не было так темно, как казалось с улицы. Лучи дневного света пытались пробиться сквозь щели треснувшего дерева и грязные стёкла окон. Этого было достаточно, чтобы увидеть предметы интерьера. Возле входа располагался деревянный лакированный комод с железными ручками, на котором стоял элегантный подсвечник с уже сгоревшими свечами. Стены покрывали жёлтые в полоску обои, которые уже давно выцвели и отклеивались в углах. Ковровые дорожки с причудливым рисунком на скрипучем полу не были убраны хозяевами и, как губка, собрали в себя всю пыль, которая копилась годами. Крис и Томас разбрелись по другим комнатам. А я не стала спешить на второй этаж и завернула в первую попавшуюся, которая находилась слева от меня. Это оказался рабочий кабинет, в центре которого стоял массивный дубовый стол, а позади него большой стеллаж с книгами, на котором слоями лежала серая пыль, а в углах провисали тонкие кружевные паутины. Бордовые портьеры из гобелена с подхватами украшали комнату и придавали ей старинный лоск. Кресло-качалка стояло неподалёку от небольшого столика, на котором была застелена некогда светлая скатерть с бахромой. Мой взгляд упал на рабочий стол. На нём всё лежало так, как будто хозяин ненадолго отлучился по делам. Толстый закрытый ретро-блокнот и шариковая ручка, кипа исписанных мужским почерком бумаг, художественные книги – всё вокруг молча ждало своего часа.

– Энн! – услышала я голос Крис, приближающийся ко мне.

Она зашла, держа в руках чёрно-белую фотографию в деревянной рамке.

– Посмотри, я нашла снимок. Скорее всего, это хозяева дома, – запыхавшись от быстрой ходьбы, сказала она. – А вот это, возможно, сама Кими, – указала она пальцем на девушку с длинными тёмными волосами, которая сидела на стуле, положив руки на колени. Рядом с ней стоял молодой мужчина. Он ласково приобнимал её за плечи. Его черты лица показались мне знакомы…

– Что за шум? – пришёл к нам Томас.

– Крис нашла фотографию. Скорее всего, на ней Кими, – протянула я ему фото.

Томас взял в руки снимок и побледнел, сказав лишь одно:

– Я не знаю, Кими ли это, но на фотографии однозначно изображён доктор Генри в молодости…

– Генри? Кто это? – с непониманием спросила Крис, смотря на нас.

– Этот снимок он всегда носил с собой в кармане пиджака, – продолжил Томас, проигнорировав вопрос Крис.

В воздухе повисло молчание…

– Я правильно понимаю, что Кими – его жена? – предположила я.

– Вот откуда он знал про постройки племени Нэйоха, на которые мы наткнулись в экспедиции… – дополнил Томас.

– Нужно ещё покопаться здесь. Может, ещё что-нибудь найдём интересненькое. Я займусь этим кабинетом, а вы с Крис идите в другие комнаты, – дала указание я им.

Присев на стул с высокой спинкой, я второпях открыла ящики стола. Папка с бумагами была закрыта резинками в уголках. В ней лежали рабочие документы с отчётом и фотографиями горных пород.

– Это точно доктор Генри… – прошептала под нос себе я.

Ничего не найдя в ящиках, я бросила взгляд на пыльный стол и открыла тот самый блокнот. Записи ежедневных рабочих дел, сводки – ничего особенного в нём не было. Это была обычная записная книжка. Беглым почерком исписанные страницы, словно переносили меня в то время, и, казалось, будто всё в доме оживало и приобретало первоначальный вид.

Вдруг с улицы послышался шум двигателя автомобиля. Я заглянула в щель входной двери и увидела направляющегося уверенной и быстрой походкой к нам маршала Фреда Дэвиса.

– Он всё это время следил за нами. Только и ждёт, чтобы поймать нас на правонарушении, – подумала я.

– Уходим! – крикнула я.

– Что случилось? – спросила, недоумевая, Крис, выглянув из зала. Томас, также заметив маршала, уже бежал к нам из соседней комнаты.

– Скорей на второй этаж. Там есть окно. Оно открывается! – крикнул он нам.

Мы молнией взбежали на лестницу. Впереди себя я увидела длинный коридор, по бокам которого было несколько комнат. Томас указал нам на дверь одной из спален и, открыв окно, уже шёпотом произнёс:

– Вылезайте!

– На крышу?! А как мы спустимся? – со страхом в глазах спросила Крис.

В этот момент я пожалела, что втянула эту девчонку в мои дела, ведь у неё сейчас могут появиться из-за меня большие проблемы.

– Не бойся. Что-нибудь придумаем… переждём. Сейчас главное спрятаться и дождаться его ухода, – потянула я за руку Крис.

Я первая шагнула и убедилась в том, что дом находится в ещё более плачевном состоянии, чем я думала. Сырая от дождей крыша покрылась зелёным мхом и плесенью. Некоторые доски сгнили, а кое-где совсем прогнулись. Я осторожно вылезла из окна, придерживаясь за ставни. Благо она была слегка покатая, поэтому страха высоты я не испытывала. За мной поспешили Крис и Томас, который закрыл за собой окно снаружи. Мы услышали тяжёлые шаги Фреда. Скрип грубой кожи его ботинок был настолько отчётливым, что я прижала уши ладонями и зажмурила глаза. Дэвис не издавал ни звука, потому что знал, что мы будем здесь и прячемся в доме. Маршал, словно полицейский пёс, вынюхивал свою добычу, которая каждый раз ускользала от него. Дверь захлопнулась. Через некоторое время по ту сторону дома завелся двигатель. А я так и сидела, прижав колени к груди. Открыв глаза, я заметила, каким был прекрасным вид с крыши. Дом был достаточно высокий, поэтому создавалось ощущение, что ты паришь над макушками пушистых сосен. Стояла тишина. За последнее время только в данный момент я ощутила себя свободной и отрешённой от всего, что меня окружало.

Глава III

Здесь совсем не летали птицы. Они будто чувствовали, что больше незачем кружить. Рядом с молодыми зелёными деревьями стояли сухие и старые дубы, которые никто не срубал. Они словно были частью этого места, где ценились так же, как и эти люди под землёй с надгробными плитами. Под свежевыстриженным ярко-зеленым газоном лежали одетые в парадную одежду мёртвые тела… со своими тайнами, привычками, нажитыми болячками и имуществом.

Вот и я стою перед ним. Перед тем, кто не устает удивлять меня и после своей смерти, – доктором Генри. Позади него в разных частях кладбища лежат ещё те, кто умер 25 июня 2023 года. По словам следователей, отравление было сильным. У всех погибших после вскрытия нашли мышьяк. Шансов на спасение практически не было. «Кто мог это сделать? Какую выгоду преследовал убийца?» – эти мысли крутились у меня в голове и не давали покоя с момента нахождения в камере. Голова разрывалась от вопросов, на которые я не могла найти ответа. Чем больше я копаюсь в этом деле, тем больше у меня возникает новых предположений… «Неужели Генри был тем самым парнем, в которого влюбилась черноволосая Кими… и они прожили в том безлюдном месте всю жизнь…».

– Энн Джонсон! Какие люди! – услышала я позади себя знакомый мужской голос. Это был Фрэд Дэвис. Он шёл не спеша и чуть вразвалку, опираясь пальцами рук на свой служебный пояс. Эта походка придавала ему уверенности, а ухмылка на лице вовсе не располагала к общению. – Прощаемся с доктором Генри? – продолжал провоцировать меня он.

Я изменилась в лице и продолжила смотреть на могилу и впереди стоящие захоронения.

– Маршал, скажите, сколько людей было убито в тот день? – серьёзно спросила я, покосив на него глаза.

– Пять человек, – уверенно сказал Фрэд. – Вы и без меня это должны хорошо знать. Вы же журналист, – продолжал улыбаться он.

– А куда делись остальные? Нас, насколько я помню, было намного больше… – сказала я.

– Остальные шесть человек выехали из лагеря за день до происшествия, так как их рабочие дни подошли к концу. Вы же сами знаете, как всё устроено в выездных экспедициях. Одни рабочие сменяются другими… – начал жестикулировать Фред Дэвис. – Поверьте, я бы с удовольствием занялся другими уголовными делами, если бы вы внезапно не появились в городе. О чём вы вообще думали, мисс Энн? Что дело закроют и забудут о вас с мистером Томасом? – не успокаивался он.

– Тогда, может, не надо так открыто следить за нами? А то вас за километр видно, мистер полицейский, – съязвила я и направилась к дороге.

Возле кладбища на парковке меня уже ждал Томас. Опустив стекло автомобиля, он высунул локоть и смотрел в зеркало заднего вида, ожидая меня увидеть.

– Почему ты не пошёл со мной? – сев на соседнее сиденье, спросила я.

– Потому что я не могу отделаться от ощущения, что всё это происходит со мной в реальности. А ещё не вижу смысла стоять у могилы и что-то им шептать, когда покойнику уже по барабану, – закурив сигарету, произнёс он.

– Не помню, чтобы ты курил… – прищурившись, сказала я.

– Я бросал, но в связи с текущими обстоятельствами вновь начал, – словно оправдываясь, произнёс Томас. – Что ты будешь делать? – спросил он, поехав вперёд.

– Не знаю. Буду искать новую работу…

В этот момент я подумала, что мы с ним даже ни разу не разговаривали о простых вещах: о наших хобби, предпочтениях в еде, о том, есть ли у нас вторые половинки. Нам было просто некогда. Он пострадал не меньше моего, ведь Генри был не просто его другом, а наставником.

– А ты? – спросила я, подумав, что невежливо было бы не задать этот вопрос.

– А я… А, кстати, я вчера в доме под матрасом кровати нашёл кое-что интересное, – вспомнил вдруг Томас и достал из кармана толстовки свёрнутую бумажку.

Развернув помятый и уже со временем пожелтевший лист, мы увидели нарисованные синей ручкой длинные линии, на концах которых были написаны четырехзначные цифры. Это был почерк доктора Генри. Я поняла это сразу, потому что вспомнила его манеру письма, просматривая личные бумаги в кабинете.

– 1987, 1992, 2020, – шептала я, хмурясь на даты. – Это однозначно годы… хм… зачем ему это писать…

– Тоже не понимаю… – добавил Томас.

– Вообще, это может быть что угодно! Может, он записывал даты золотоносных экспедиций.

– Возможно, но я же не записываю даты своих удачных статей… – рассмеялась я впервые за долгое время. Томас тоже не удержался и оголил свои белые зубы.

– У тебя красивая улыбка, – дотронулся он локтём до меня.

– Пф-ф… как это банально, – сказала я и покрутила головой. А сама подумала, что улыбка ему идёт ещё больше, и, чуть смутившись от неожиданного комплимента, начала смотреть в окно. Томас продолжал улыбаться, убрав тайную записку в карман толстовки. Вдруг небольшую паузу прервал Томас, поглядывая в стекло заднего вида:

– По-моему, нас преследует чёрный джип.

– Не переживай. Это маршал за нами присматривает. Вдруг мы ещё кого-то отравим, – улыбаясь, сыронизировала я.

– Сегодня он уже маньячил за мной на кладбище.

Тем временем машина сравнялась с нами, выехав на встречную полосу. За затемнёнными стёклами никого не было видно. Только лишь маневры автомобиля говорили о том, что за рулем сидит, скорее всего, психопат.

– Что он творит! Это явно не Фред Дэвис, – взволнованно сказал Томас, поглядывая в сторону черной машины.

Неожиданно неизвестный водитель начал нас прижимать к обочине, стукаясь об бок нашей машины.

– Может, нам лучше остановиться? – предложила я. Но Томас, наоборот, нажал на педаль газа. – Что ты делаешь?! Мы сейчас полетим в кювет!

– Проскочим мимо него, а там уже будет оживлённая трасса! – крикнул он мне.

Я схватилась за ручку и вжалась в сиденье. Впереди себя я видела только серый асфальт дороги с белыми линиями разметки. Проезжавшие по встречной полосе машины сигналили ополоумевшему преследователю и объезжали его стороной. В ответ нам водитель черной машины тоже дал газу и вновь сравнялась с нами, выбирая момент для очередного удара. Видно было, что Томас не ожидал такого поворота. Нас телепало из стороны в сторону. Ещё один мощный толчок боковиной, и нас вынесло за проезжую часть вниз по крутому склону горы. Томас всё ещё не сдавался и пытался рулить, несмотря на то, что нас уже перевернуло.

«Неужели, вот так я умру?» – подумала я.

Передо мной столбы деревьев и пропасть, потому что за разбитым лобовым стеклом не видно, что находится за спуском. Резкий удар и щелчок! Меня больше нет, даже темноты…

***

– Алло, привет! – раскрыв глаза от сна, произнесла я в трубку.

– Привет, Энн! Ещё спишь? – взволнованным голосом произнесла моя подруга Синди.

– Нет, просто валялась в постели. Мне сегодня такой сон снился… в нём была ты.

– Давай, скорее рассказывай, – приободрилась Синди, зная, что нам с ней снятся порой вещие сны друг о друге.

– Будто ты со своим Эдвардом посетила его коммуну. Это было кирпичное здание в два этажа. С крыльцом. А в нём были его чокнутые сектанты. Все такие доброжелательные, добрые, любезные. В платочках. А как они обнимались! Стол длинный накрыли. Чуть ли не в губы тебя целовали, – захохотала я. – Там ещё их главарь был. Такой милашка!

– Энн, ты понимаешь, что сейчас пересказала мой вчерашний день?.. – серьёзно сказала Синди в трубку.

– Да ладно, – махнула я рукой.

– Да. Они меня в дёсны целовали. Больше ни ногой туда. Мне было так противно находиться там!

– Тебе пора прекращать с ним общаться, иначе будешь женой сектанта. Я серьёзно, Синди, – уже взволнованно произнесла я.

– Я верю…

Но я-то точно знала, что прекратить встречаться Эдвардом моей подруге будет очень сложно, ведь она влюблена в него по уши, да ещё и потеряла килограммов десять из-за него.

***

Я чувствую, как моя голова вихляется внизу, словно арбуз на стебле, подвешенный грубой садовой веревкой. Вот-вот, и мозг лопнет от нахлынувшей и застоявшейся крови в шее и ушах. Моё тело обмякло и болтается в воздухе, как маятник. Перед глазами, как вспышка, предстал всего один кадр – Кими и Генри. Они не выглядели так, как на той постановочной фотокарточке. Это были совершенно другие люди – живые, свободные, счастливые. Они обнимали другу друга и улыбались мне.

Я медленно открываю глаза и не могу произнести ни слова. Мне удаётся только хрипеть. Наконец, наступает нарастающая боль в ключице, которая отдаёт в руку и грудь, а запястья ноют от сдавливания железной цепи, которой были обмотаны мои руки и ноги. Попытавшись снять с себя эти кандалы, я лишь больше раскачивалась. Зрение становилось всё чётче, и перед собой я увидела комнату с обшарпанными стенами: некогда голубая краска крошкой отходила от треснувших стен, а гниль настолько съела штукатурку, что покрыла всё вокруг себя серыми и чёрными пятнами. Сбоку стояла ржавая кровать с прогнившим полосатым матрасом. А рядом – встроенная в стену алюминиевая раковина с желтыми от воды подтёками. Кран, кем-то сорванный, валялся на бетонном полу. Комната была залита дневным светом. Повернув голову на бок, я так и не смогла увидеть, в какой местности нахожусь. Несколько минут я просто болталась в воздухе. У меня было два пути: остаться здесь умирать или попытаться выбраться из железных оков. Я сделала глубокий вдох и ощутила сильную боль в грудной клетке. Вскрикнув, я панически начала дёргаться в надежде, что упаду на пол.

«Вначале надо расцепить руки, иначе я не смогу выбраться отсюда», – подумала я и собралась с мыслями.

Пошевелив запястьями рук, я с радостью обнаружила, что цепь была не так сильно обвита – оставался приличный запас. Вдруг я услышала, как кто-то за дверью направляется прямо ко мне. Скорее всего, тот, кто меня похитил, услышал мой крик. Щелчок замочной скважины, поворот ручки, и железная дверь открылась. Я, как опоссум, притворилась мёртвой. Наконец, холодные пальцы раскрыли моё веко, проверив, пришла ли я в сознание.

– Довольно притворяться, Энн, – хлопнув по моим бёдрам, сказал знакомый мне голос. – Я знаю, ты меня слышишь. Тебя ждёт неожиданный сюрприз, – с таинственной ноткой сказал он.

Я с осторожностью открыла глаза и увидела ноги моего похитителя.

– А, точно! У тебя же там всё вверх ногами… – продолжал злословить он. – Вот так лучше видно? – Он присел и подставил своё лицо на уровне моего. Я открыла глаза и крикнула хриплым голосом:

– Дэниэл?! Ублюдок, освободи меня! Что ты задумал?! – начала дёргаться в воздухе я.

– Тихо-тихо, а то Томаса разбудишь, – подставил он палец к моему рту.

– Где Томас?!

– Он в надёжном месте. Не переживай за него. Если ты будешь хорошей девочкой, я переверну тебя, – начал разговаривать он со мной как с ребёнком. Его лицо всё ещё вплотную было приближено к моему. Он в упор смотрел на меня своими бегающими зрачками, изучая каждую мою морщинку, проводя своим пальцем по моей переносице. В знак согласия я покачала головой. Отцепив меня от крючка, на который я была подвешена цепями, я упала на бетонный пол на своё травмированное плечо и закричала от истошной боли.

– Кто ты, чёрт возьми, и что тебе нужно от нас? – проговорила сквозь зубы я и сама не узнала свой голос.

– А ты не такая хрупкая, какой можешь показаться на первый взгляд. Я бы даже сказал, что очень опасная… – невозмутимо говорил Дэниэл с улыбкой на лице. Это был уже не тот юный рыжий мальчик в незатейливом свитере. Передо мной предстал уже взрослый мужчина с искушённым взглядом. Лишь веснушки напоминали о былом Дэни.

– Я не понимаю, о чём ты…

– Надо было тогда прикончить тебя, как старика Генри. – В его глазах неожиданно появилась ярость.

– Это ты убил всех?! Как ты мог так с ним поступить?! Он же доверял тебе!

– Ха-ха-ха! Я убил всех?! И это ты мне задаёшь вопрос? Хватит играть со мной и строить из себя невинную овечку! Если бы вы мне всё не испортили с Томасом, то я бы сейчас не сидел в этой дыре с тобой! – крикнул Дэниэл и со всей силы ударил меня рукой по лицу. От сильного удара я покачнулась, а из носа потекла кровь, оставляя свежие красные пятна на джинсах и футболке.

– Я ещё тогда возле пещеры поняла, что ты трус, – проговорила я сквозь зубы и плюнула ему в лицо.

Дэниэл с отвращением вытер мои слюни с кровью со своих глаз и резко стряхнул руку.

– В наказание ты будешь мучиться здесь очень и очень долго. Тебе отсюда не выбраться, Энн. Ты сгниёшь здесь так же, как этот матрас на кровати, и будешь просить меня о пощаде, – на этот раз прошептал он и, развернувшись, вышел из комнаты, закрыв дверь на ключ.

Я осталась лежать на холодном бетонном полу, свернувшись калачиком.

– Нет времени на сопли. Соберись, Энн! – сказала я себе и вытерла слёзы.

Посмотрев в сторону окна, я увидела решётки и поняла, что план выбраться из этого помещения через окно не пройдёт. Тем более высота была приличная. Цепь, которая связывала мои руки, была мощная, но не такая крепкая, как казалось на первый взгляд. Я, смочив слюной кожу, поёрзала ладонями и спустя какое-то время освободилась от оков. Это оказалось не так уж и сложно. Ноги были связаны толстой верёвкой, поверх которой была намотана та же цепь. Развязав узел, я, прихрамывая и придерживая больную руку, подошла к окну и поняла, что нахожусь в заброшенном многоэтажном здании из красного кирпича. «Скорее всего, это какая-то бывшая больница или тюрьма», – подумала я. Мой взгляд упал на старый кран, который валялся на полу. Я со всей силы начала стучать им об бетонную стену, вызывая Дэниэла к себе:

– Эй, идём и поговорим! – остервенело кричала я несколько минут, разрывая себе глотку.

Наконец, в замочной скважине повернулся ключ. В это время я спряталась за дверь, желая нанести похитителю удар по голове и выскользнуть в коридор.

– Ты всё никак не угомонишься… – не успел договорить Дэниэл и получил от меня тяжёлый удар в затылок.

Я выскользнула за дверь и увидела перед собой длинный тёмный коридор с боковыми дверями. Такое ощущение, что я попала в чёрную воронку, которая постоянно меняла свою форму, по мере того как я двигалась. Она то удлинялась, то раскачивалась, становясь прямоугольной. У меня было всего лишь несколько минут, пока Дэниэл был в отключке.

– Томас! Томас! – начала кричать я.

Несмотря на то, что впереди ничего не было видно, я побежала вперёд и билась в каждую дверь, пока хотя бы одна из них не откроется и я не увижу Тома.

Я была похожа на подстреленную птицу, которую посадили в тёмную коробку, а она пыталась найти хоть какой-то лучик дневного света, чтобы полететь на волю.

Наконец, я выбилась из сил и, оперевшись о стену, села на пол, заплакав навзрыд:

– Томас, прошу тебя… где ты? Мне страшно… Очень страшно… Что происходит с моей жизнью? Когда это всё закончится?

Размывшаяся от слёз тушь для ресниц растеклась по щекам ещё больше и щипала глаза. Вдалеке я услышала голос Дэниэла, который очнулся от удара и направлялся ко мне, держа в руках фонарик:

– Ах ты дрянь! В этот раз я тебя точно урою!

Я решила избрать тихую тактику и буквально на цыпочках направилась вперёд вдоль стенки, чтобы быть незамеченной.

Видимо, я хорошо огрела Дэниэла краном, потому что двигался он медленно, а свет от его фонарика никак не мог поймать меня. Неожиданно я наткнулась на что-то железное, похожее на каталку, и этим самым облегчила ему задачу.

– Ха-ха-ха! Я вижу тебя. Ты отсюда никуда не уйдёшь, – вытирая кровь с виска, торжествующе проговорил он.

Наконец я нащупала распашные двери и чуть не вывалилась за них.

«Это точно больница», – подумала я.

В холле было уже светлее. Медицинский пост располагался сбоку и представлял собой п-образную форму. Напротив стоял обшарпанный и разорванный диван, с которого клочьями выходил жёлтый наполнитель. Белый железный шкаф с распахнутыми дверцами молча стоял у стенки. В ней лежала лишь многолетняя пыль. Выход к лестнице – вот что мне сейчас нужно. Времени совсем нет. Я уже слышу сбивчивое дыхание Дэниэла. Первое, что мне пришло в голову, – спрятаться за пост. Если он меня найдёт, мне не остаться в живых.

– Э-э-эн, я знаю, что ты здесь! – искал глазами меня он, заглядывая в каждый проём. – Бесполезно от меня прятаться. Тебе ничего не остаётся, как гнить в тюрьме до конца своих дней. Скоро будет положен конец расследованию. Лучше умереть сейчас, от моих рук. Это будет намного приятнее.

«Вот-вот, и он заглянет под пост. Я даже не забрала с собой кран, которым стукнула его. Нужно бежать!» – перебирала мысли в голове я.

Собравшись духом, я пулей выбежала в первую попавшуюся дверь. Остервенелый Дэниэл с дубовой битой помчался вслед за мной. Я вбежала на крутую лестницу, которая вела вниз. Оказалось, что мы находились на самом высоком этаже здания. В тот момент я не чувствовала боли в руке и теле. Адреналин зашкаливал, и всё, что было до этого момента, – просто пустяки. В данный момент происходила настоящая гонка. Гонка за право жить. Я не спускалась со ступеней. Я буквально летала над ними, держась за деревянные поручни. Раз этаж, два этаж, три… когда мне остановиться? Я не могу оставить Томаса здесь одного. Четвёртый стал для меня финишем. Я бросилась в открытые двери и помчалась по длинному коридору. В этом крыле было не так темно. Впереди я видела мигающую потолочную лампу, которая хоть как-то освещала коридор и боковые двери с решётками.

«Только не оглядывайся, иначе ты замедлишься, и он тебя поймает», – говорила себе я.

Каждый раз, натыкаясь на ржавые каталки, которые попадались у меня на пути, я отодвигала их и бежала дальше. В какой-то момент я подумала, что я в видеоигре с препятствиями. А за мной бежит чокнутый шизофреник с дубинкой. Истошный крик заставил меня оглянуться. Дэниэл споткнулся и, перевернувшись, ударился, по всей видимости, о носилки головой. Я выиграла время и завернула за угол. Рядом находился, скорее всего, процедурный кабинет, так как все стены были облицованы полуразрушенной голубой плиткой. А к стене вплотную была придвинута серая кушетка, напротив которой висел шкафчик с разбитыми стеклянными дверцами. Внутри лежали опрокинутые и разбросанные лекарственные ампулы. В этой комнате было холоднее всего.

В дверном проёме показались остервенелые глаза Дэниэла. Это были глаза убийцы, который живёт лишь своими звериными инстинктами. Его не волнуют риски. Наказать свою жертву сейчас и во что бы то ни стало – вот его основная задача. Это один из типов мужчин, которых я научилась распознавать, даже не успев заговорить с ними. Я называю их тихими психопатами, которые навязывают свои жизненные установки лишь тем, кто слабее их. Сильных они боятся и заискивают перед ними. Чаще всего они любят манипулировать женщинами и детьми. Теми, кто не даст им отпор. Начиная от неровно повешенного полотенца на крючке в ванне до полного обесценивания и игнорирования.

Дэниэл был ещё и убийцей. Ещё возле пещеры я поняла, что он не так прост, как кажется поначалу.

Обхватив дубинку обеими руками, он налетел на меня с обиженным криком. Это было подобие крику ребенка, которого обидели в песочнице старшие дети, а ему ничего не оставалось, как начать истерить и дубасить своих противников, ведь другого выхода он просто не видел. Прижав меня к шкафу с медикаментами и подставив к моему горлу своё орудие, стеклянные дверцы и полки с грохотом разбились на крупные осколки и попадали на меня, оставляя кровавые следы на лице и голове. Дэниэл принялся меня душить, проводя языком по своим губам, чуть наклонив голову. Его глаза с рыжими ресницами настолько напряглись, что, казалось, они выйдут из орбит, когда он закончит меня убивать. Я попыталась поднять больную руку, но не смогла даже приподнять её на уровне локтя. С левой было легче. Потянувшись к шкафчику, через боль я нащупала большой осколок, который торчал в дверце. Вытащив его из деревянной рамы, я с хрипом воткнула его в глаз Дэниэла. Ему ничего не оставалось делать как опустить дубинку и схватиться за стекло, которое торчало в его глазу, издавая крик и ругательства:

– Тварь!

Сделав глубокий вдох, я покосилась. Перед глазами всё поплыло, и я не могла сделать и шагу. Ещё несколько минут, и Дэниэл задушил бы меня. Из ладони сочилась багровая кровь, а передавленное горло заставляло сильно кашлять. Вновь выиграв время, я, согнувшись, вышла в коридор и направилась к лестнице, снимая с себя футболку и наматывая её на ладонь. Вдалеке ещё долго я слышала удаляющийся от меня крик Дэниэла с проклятиями и угрозами в мой адрес. С облегчением осознав, что это был первый этаж, я вышла на крыльцо улицы и кинула взгляд на выцветшую табличку у входа: «Центр развития человеческого потенциала».

«Ну, конечно. Как же я раньше не догадалась! Заброшенная психбольница Стонтона. Нашёл куда меня привезти», – подумала я, облокотившись на колени, выстраивая дыхание.

Всё ещё не покидала мысль, где может быть Томас. Возможно, Дэниэл специально меня запутал, намекнув, что он здесь и жив.

– Прости, Томас, но будет лучше, если я попрошу помощи, чем буду продолжать искать тебя в тёмном лабиринте с множеством больничных палат.

В окружении больницы был лишь заброшенный сад с некогда стриженной живой изгородью. А в центре расположен небольшой, уже высохший и ржавый фонтан круглой формы, где когда-то по центру били брызги воды. Мне неимоверно хотелось пить, а к телу начала подступать боль, которая словно изнутри ломала мои кости. Надо выбираться отсюда, иначе этот ублюдок вновь до меня доберётся. Я знала, что где-то рядом должна находиться трасса. Но бежать я больше не могла, поэтому решила пойти через кусты, а не по главной дороге, чтобы Дэниэл меня не заметил. Минут пять, и я стояла уже с поднятым вверх пальцем, пытаясь остановить попутку. Дорога была неоживлённая, поэтому машины ездили реже, чем хотелось бы. Наконец, вдалеке я увидела белую фуру, которая с подозрением подъезжала ко мне. Это неудивительно, ведь я была в одном бюстгальтере и джинсах, измазанных в крови. Лицо украшали гематомы и ссадины от избиений Дэниэла и осколков стекла, которые до сих пор остались в волосах.

– Девушка, с вами всё в порядке?! – выбежал мне навстречу обеспокоенный пожилой водитель в красной кепке.

– Мне нужна помощь… – тихо проговорила я, будучи уверенной в своей безопасности. – Вы не могли бы отвезти меня к маршалу Фрэду Дэвису?

– Какому маршалу?! Вам надо в больницу! – убеждал меня мужчина, придерживая за руку.

– Нет. Я прошу… Там Томас… он совсем один. Там остался человек… Он убьет его… – настаивала я, показывая пальцем в сторону психиатрической больницы. В глазах появились мушки, и всё вокруг начало погружаться в темноту и пропасть.

***

– Эбигейл, а когда мой папа за мной приедет? – потянула за фартук я двоюродную тётю.

– Энн, сколько тебе можно повторять! За тобой никто не приедет! – уставшим голосом произнесла она, нарезая сельдерей тонкой соломкой. – Твои родители умерли. Теперь мы твоя семья! – уже раздражённо отчеканила она, постукивая ножом о разделочную доску.

– Но я же видела во сне, как за мной приезжает папа… – потупила взгляд я в окно и с дрожащим подбородком, едва сдерживая слёзы, отправилась в детскую комнату. Моя кровать была ближе всех к входу. Остальные две располагались напротив друг друга у окна. На ней спали мои кузены Руби и Алан.

– А-а-а! Этот топчан здесь ни к селу ни к городу! – стукнулась Руби о ножку моей кроватки, заходя в спальню. – Ещё и тумбу сюда притащили! – продолжала она, указывая рукой на низкий пузатый шкафчик.

Под рабочим столом у кузины был кукольный домик, который она тщательно от меня охраняла. Кукла Вероника была одета в кожаную коричневую куртку с отложным воротником из искусственного меха, который сшила сама Руби. А узкие черные брюки и прозрачные туфельки дополняли весь образ. Вероника была моей мечтой! Но я не смела её трогать. Обычно она сажала куклу на игрушечную кроватку с застеленной постелью и, приходя из школы, первым делом проверяла, всё ли в порядке с ней: в том ли положении она сидит, не тронуты ли вещи и не сдвинута ли розовая мебель. Я могла лишь часами рассматривать всё это великолепие, забравшись под стол.

***

– Вы меня слышите, мисс? – повторяла каждый раз медсестра, с надеждой всматриваясь в моё лицо.

Я пыталась открыть глаза, но веки были настолько тяжёлые, что приходилось делать большое усилие, чтобы вновь их поднять. Тело оставалось обмякшим и обессиленным. Не было желания даже пошевелить пальцем, когда врач просил это сделать, чтобы проверить, слышу ли я его. Мне просто хотелось выспаться. Выспаться от этого кошмара и неопределенности. Провалиться в темноту и отключить каждую клеточку моего тела, каждый нерв, который напоминает мне о произошедшем.

Воспоминания становились всё отчётливее по мере того, как я приходила в себя. От этого мне становилось ещё поганее. Так хотелось быть маленькой девочкой, за спиной которой были бы родители, которые всегда помогли бы в любой проблеме. Но я была уже совсем взрослой и давно научилась решать всё сама.

– Какой сейчас год? – решила спросить я, в надежде, что, возможно, всё это был кошмарный сон.

– Две тысячи двадцать седьмой! – расширив зрачки ответила мне медсестра, наверное, подумав, что я не в своём уме.

«Это не сон… Это безумие продолжается…» – подумала я.

– Томас! – вскрикнула я и попыталась выскочить из постели.

– Спокойно, мисс Энн! – удержала она меня, схватив за плечи, и уложила обратно в кровать, поправляя иглу с капельницей в вене. – Вам необходим отдых. Нельзя делать резких движений. Сейчас я позову доктора и сообщу о том, что вы пришли в себя.

– Пришла в себя и несу ересь. Это ты доложишь доктору про меня, – тихо произнесла я вслед медсестре.

Через некоторое время в палату зашёл доктор с улыбкой на лице. Видимо, он единственный был рад, что я очнулась.

– Мисс Энн, рад, что вы наконец вместе с нами! Я ваш лечащий врач Дарен Морган, – сел возле меня мужчина приятной внешности с проседью в волосах. Движения его были бодры и наполнены рабочей энергией. На белый халат аккуратно был прикреплен бейдж, а в руках он держал шариковую ручку и клипборд с листами, куда записывал пометки. – А вы у нас настоящая звезда! Мы даже не знали, куда вас спрятать от папарацци. Вы устроили настоящую шумиху, – говорил улыбаясь он.

– Доктор, сколько я здесь нахожусь? – спросила спокойным тоном я.

Почему-то мне стало очень спокойно рядом с этим человеком.

– Вас привезли в тяжёлом состоянии. Черепно-мозговая травма, гематомы, перелом ключицы. Странно, как вы ещё оказались возле дороги после этого. В течение трёх дней вы то погружались в бессознание, то бредили и пытались встать с постели, буйствовали и звали на помощь.

– Скажите, привезли ли в больницу мистера Томаса? Мы вместе попали с ним в аварию… – с надеждой посмотрела я на доктора Моргана, улавливая свое отражение в линзах его очков.

– К сожалению, в нашем отделении такого пациента нет. Я бы точно знал. Возможно, он в другом крыле здания. Там у нас реанимация. Вы перенесли сильный стресс. Надо восстановить силы и прийти в себя, – подытожил он и улыбнулся дежурной улыбкой, склонив голову набок в знак дружелюбия.

– Тогда я могу пригласить ко мне полицейского Фрэда Дэвиса? Мне необходимо заявить о том, кто пытался меня убить… – не договорила я.

– Сейчас вам необходим покой. К нам уже приходил маршал. Мы обязательно доложим ему о том, что вы пришли в сознание. А вот как раз и он! – чуть ли не подпрыгнув, с радостью сообщил доктор Морган, увидев в дверях маршала Дэвиса, когда повернулся ко мне спиной.

Фрэд, как обычно, посмотрел на меня недоверчивым, но любопытным взглядом следователя, усиленно пережевывая жвачку.

– Доброе утро, следователь. Я разрешаю вам повидаться, но только постарайтесь не утомлять мою пациентку. Она ещё слишком слаба для долгих и тяжёлых разговоров, – дал рекомендации доктор Дэвису, принимая рукопожатие.

«Ага, послушал он вас», – подумала я, приготовившись к непониманию со стороны маршала и отстаиванию своей правды.

– Что-нибудь известно о Томасе? – в лоб задала я ему вопрос, даже не поздоровавшись.

Перед ответом Фрэд молчал, словно испытывал меня.

«Неужели он совсем меня не пожалеет? Зачем опять устраивать весь этот цирк?» – подумала я с ненавистью к нему.

– С Томасом всё в порядке. Его направили в отделение реанимации. Мы его нашли прикованным цепями к батарее в одной из палат заброшенной психиатрической больницы. Состояние было плохое. Он не реагировал на нас и был сильно избит. Сейчас ему лучше, и его переведут в ваше отделение, – со спокойным тоном говорил он.

– Теперь вы верите, что не мы убийцы, а Дэниэл! – начала заводиться я.

– Что за Дэниэл? – начал доставать мятый блокнот и ручку маршал.

– Один из геологов, который был с нами в экспедиции. Более того, он был в одном маршруте с доктором Генри, Томасом и со мной.

– Вы уверены, что он был геологом? Возможно, Дэниэл был просто хорошим другом мистера Генри и отправился с ними за компанию?

– Думаю, на этот вопрос вам ответит Томас. Вся эта авария, похищение… Это всё дело рук Дэниэла, – взволнованным голосом произнесла я.

– Интересно…только мистер Дэниэл говорит совсем другое… – приподняв бровь, сказал Дэвис.

«Конечно же, как тут без разыгрывания комедии. Это не был бы маршал Фрэд Дэвис. Он разузнал, кто такой Дэниэл, и решил проверить меня на вшивость. Ему просто было интересно, что же отвечу я», – подумала я, сохраняя молчание.

– Более того, он говорит, что это вы спровоцировали аварию, затащили в заброшенное здание и проткнули ему глаз осколком стекла. Этим самым вы, возможно, избавлялись от нежелательных людей, которые были связаны с историей убийства.

– Я защищалась. А вы не думаете, что здесь небольшая несостыковочка? Почему я и Томас лежим с черепно-мозговой травмой и переломами, а у Дэниэла повреждён только глаз?

– Вообще-то не только глаз, у него тоже есть различные травмы.

– И вы ему верите? Это он убил всех! – уже вскрикнула я, дёрнув руку с капельницей.

– Скажите, спасибо, что он не заявил на вас. А я не могу ничего утверждать. Следствие ведётся. Тем более его не было в ночь убийства геологов. За день он уехал со всеми остальными в город, – сказал маршал, убирая блокнот и ручку в карман пиджака.

– Ну всё. Хватит этих разговоров. Энн нужен отдых, – услышав мой крик, пришёл доктор Морган с прежней улыбкой на лице.

Двери закрылись, и я осталась наедине со своими мыслями и вопросами. Надо начать новую жизнь и прекратить копаться в этой истории. Пусть всё идёт своим ходом.

– Я сдаюсь. Я слабая, – сказала я себе. Пора прекратить общаться со всеми, кто хоть как-то касался этой истории. Даже с Томасом… С ним уже всё хорошо. Он в безопасности, как и я. Всё потихоньку уляжется, и, я уверена, настоящих убийц найдут и накажут. А мне… мне надо продолжать жить… и смириться с тем, что я в 2027, а не в 2023.

Я закрыла глаза, и слезы подкатили к горлу. Возможно, мне стало жаль себя. А может быть, я не хотела прощаться с прошлым, в котором появился Томас…