Читать онлайн Папа. 1942—1945 бесплатно
© Валентин Михайлович Серебряков, 2023
ISBN 978-5-0060-5454-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Серебряков Михаил Николаевич 1904 – 1945
ВМЕСТО ВСТУПЛЕНИЯ
Папа был призван на фронт, когда мне был год и семь месяцев, вернулся с фронта – мне уже шел четвертый год, а умер – мне не хватало двух месяцев до пяти.
Цифры наших с папой дат рождения абсолютно одинаковые 1904 и 1940. (Можно считать, что мы почти одногодки, если две последние цифры поменять местами). Папа родился 18 ноября на 48 дней позже меня (1 октября), но при этом на 36 лет, без этих 48 дней, раньше. Эти четыре и сорок повторились в год его смерти: ему было только 40 лет, а мне – всего 4 года. Эти четыре и сорок дополнительно роднят нас численным выражением дат и лет, но насладиться этой родственной близостью мне не пришлось.
Родился я в Немецкой республике, была такая Автономная республика Немцев Поволжья, созданная в 1923 году на землях, граничащих с Саратовской и Сталинградской областями, в Ней-Вальтерском районе, в совхозе, который назывался Конезаводом №99, в котором и работал мой папа. Конезавод №99. Этот странный топоним так и остался в моем паспорте, как место моего рождения.
А в мире уже бушевала Вторая мировая война, развязанная Германией 1 сентября 1939 и поддержанная Советским Союзом 19 сентября, который уже успел до этого развязать войну с Финляндией, которая вышла из нее уступив часть своей территории. Германия к октябрю 1940 году уже заняла Западную Европу, Балканы, напала на Грецию… Шел 14 месяц, но на немцах республики к моменту моего рождения война пока не сказывалась. Моя мама, коренная немка, родилась в 1915 году, окончила педагогический техникум и к моему рождению работала учителем младших классов в немецкой школе в Немецкой республике.
Когда я родился, папа уже получил назначение в Конезавод №32, куда мы вскоре и переехали, но уже Вторая мировая переросла в новую фазу и один из участников, ее развязавших, стал жертвой агрессии второго – началась Великая Отечественная. Теперь немцам из Немецкой автономии пришлось испытать все ужасы ликвидации республики и депортации всех ее жителей. Это коснулось и маминой мамы с тремя сыновьями, младшими братьями мамы. Их выселили и отправили в Омскую область. И попытки папы их спасти и взять к себе, убеждая власти, что он берет их на полное обеспечение, так как они не работоспособны, не увенчались успехом. Папе пришлось удовлетвориться тем, что его жена немка не попала под эту поголовную депортацию. А в мае 1942 папу мобилизовали, и он ушел на фронт. Маму уже не трогали, как жену участника войны.
80 лет назад трехлетним пацаном я встречал папу с фронта. Мы прожили с ним полтора года и его не стало. Все что я помню с тех детских лет, все, что тем или иным образом дополняла мама, все, что осталось после него: его вещи, его приборы, его книги и его письма и стало содержанием этой книги памяти. Но в первую очередь его письма, старые пожелтевшие и бережно сохраненные мамой, письма с фронта. Эти безыскусные, будничные, но пронизанные любовью письма продолжали долго оставаться со мной. Так получилось, что именно я продолжал их хранить, и я их сохранил. Пользуясь современной техникой, многое отсканировал: все эти треугольники, конверты, открытки, вырезки из фронтовых газет. Уже переехав в Иерусалим, я захватил их с собой и, выбрав время, набрал их и переписал в свой компьютер. Теперь я решил их опубликовать такими, какими они писались папой, со всеми описками, ошибками, оговорками, как есть, стряхнув с них пыль времени, представляю их для внуков и правнуков. Пусть они прозвучат не столько памятью, сколько напоминанием, что войны развязывают человеконенавистники, которые, к сожалению, еще не перевелись и обнаружились в огромном количестве среди потомков той далекой и тяжелой победы. Осознаю это с болью, наблюдая угар победобесия среди сограждан своей страны, которые не гнушаясь лжи, готовы оправдывать коварство и жестокость властей своей страны и становиться убийцами, соглашаясь в ней участвовать. Я плачу все эти полтора года ничем не оправданной агрессивной войны против соседней страны, и слезы мои это слезы отца, своей работой и жизнью стремившегося выжечь из человеческого сердца ненависть к другим, работать для мира и созидания. Увы, мы оказались плохими учениками. Мне уже вот-вот исполнится 83, доживу ли я до дней раскаяния и искупления за совершенные преступления моей страны в эти дни двадцатых годов 21 столетия? Не уверен, но пусть память о папе, хоть как-то заставить подумать моих дорогих потомков, что в мире нет ничего лучше и дороже мира и любви, дружбы и созидания, так как это единственное, ради чего можно не жалеть даже своей жизни.
В заключении хочу добавить, что это моя девятая книга, все предыдущие в примечании.1 В работе находится десятая автобиографическая книга «КОНДОИР» (от КОНезавода ДО ИеРусалима), в которую, если успею дописать, должны войти и воспоминания о папе из этой книги.
ХРОНИКА И ПИСЬМА
1942—1943
Предваряя публикацию писем с фронта Серебрякова Михаила Николаевича, гвардии сержанта, старшего писаря Отдельной роты разведчиков 8-й гвардейской механизированной бригады, с которой он прошел от Ахтубы до форсирования Днепра под Каневом, я хотел бы отметить, что эти письма, в основном, очень личные, частные и хотя не столь примечательные в своей содержательной части, но ценные своей фактологией, своим живым свидетельством, не лакированные, не приглаженные, а такие как есть. Они дороги этой своей самоценностью. Они не для художественного чтения и эстетического наслаждения не содержат, они писались по естественной потребности общаться с самыми родными и близкими и желанию быть в курсе житейских проблем своей семьи. Он успокаивал своих дорогих и любимых тем, что жив, сообщая сведения о себе, что наша армия победоносно продвигается, освобождая захваченные врагом города и села, давая им надежду на окончание войны и скорую встречу и сообщая по мере возможности о своем местонахождении. Они предельно личностны и дороги, как память.
Но чтобы лучше представить динамику продвижения по ходу войны, я решил сделать выжимки из писем, убрав всякие личностно-чувственные моменты и излишние подробности, чтобы реальность происходящего не заслонялась частными обстоятельствами и личными чувствами, и вычленить из них краткое описание его военной жизни и военных событий, участником которых он становился, и составить своеобразную летопись-хронику по датам написания самих писем. Поэтому я выбирал из писем кусочки с конкретными действиями и либо цитировал отрывки, либо пересказывал их от себя, ничего не добавляя и давая краткий поясняющий комментарий. По тексту заметно, где идут слова от первого лица, взятые из письма, хотя я не заключал их в кавычки, а где мои пересказы.
Так сложилась Хроника папиных военных лет, предваряющая буквальное изложение полного содержания писем. У нее есть еще одна особенность. Она дополнена сведениями из найденной мной среди писем маленькой записной книжечки, размером 6х7 см, в которой с какого-то времени папа стал отмечать названия населенных пунктов, освобождаемых по мере продвижения с боями его воинской частью и конкретно его отдельной ротой разведчиков, в составе которой он и прошел этот путь. В сохранившейся книжечке большая часть названий сделана карандашом, наскоро и хранилась она не в полевой сумке, а в кармане гимнастерки. Любые названия населенных пунктов, по неосторожности вставленные в тексты писем, вымарывались военной цензурой сплошным зачеркиванием так, чтобы прочесть было невозможно, но в книжечку папе их записывал.
Возможно, была и другая книжечка с подобными записями ранних дат, так как в найденной записи начинаются только с июля 43 года. Я предполагаю ее наличие, исходя из уже явленных пунктуальности и обстоятельности папы. Вспоминается, но не точно, что когда я мальчишкой, уже повзрослев, копался в ящике конторки, где лежали его бумаги и прочие принадлежности папы: медали, гвардейский значок, зажигалка, фонарик, авторучка, всякие членские билеты и пропуска, – то среди них попадались такие книжечки, одна даже была пустой, заготовленной для будущих записей, и я взял ее для своих заметок и что-то в нее записывал. Но сохранилась только одна.
На основании сведений из писем и из книжечки я попробовал наложить все обозначенные географические названия на карту и получить схему продвижения Отдельной роты разведчиков 8 гвардейской механизированной бригады за весь период пребывания папы на фронте.
ХРОНИКА
1942 год
19 мая. Выехал из дома. Был в Саратове. Домой сходить не успел. Вызвал по телефону Фаину (родная сестра), приходила проводить к поезду.
24 мая. Прибыл в Татищевские лагеря. Распределительно-карантинный батальон.
В июне к нему приезжала его мама Пелагея Ивановна, привезла сухари от мамы (моей), забрала у него все домашние вещи. Гарнизонная комиссия признала его годным к строевой службе. Числится красноармейцем. Находится в подсобном хозяйстве полка. Собираются перевести в роту.
19 июня. Папу искали, чтобы назначить на должность агронома подсобного хозяйства бригады. Нашли только к 12 ночи, а утром 18 июня агрономом назначили другого.
Папа радуется, что у мамы живет Березина Паша (Прасковья Степановна 1900 г.р., она жила у нас все время пока я учился в школе).
05 июля. Надеялся на командировку в Саратов, но не получилось. До этого дня числился за хозвзводом в роте, но переведен во 2-ю роту 1-го стрелкового батальона 378 запасного стрелкового полка.
Не хватает курения, жалуется, что не может бросить курить. Идут ливневые дожди. На неделе вражеские самолеты бомбили Саратов. Зенитная артиллерия сбила 3—4 самолета, повреждений в городе нет (думаю, так им сообщили, сам он этого знать не мог).
19 июля. Приезжала к нему мама (моя) в прошедшем промежутке времени (до 17 июля), она по делам находилась в Саратове.
Начало августа. 12 дней болит рука, не мог писать письма, она начала болеть, когда мама была у него, поэтому пишет в начале августа. (я узнал, что мама – заведующая детсадом).
19 августа. Ровно 3 месяца после отъезда из дома. Писем из дома еще не получил.
Конец августа. Получил письмо от мамы от 12 августа и два старых письма, оказавшихся в архиве почтальона. Сообщает, что усиливается строгость и дисциплина.
09 сентября. Ждет назначения в маршевую роту, находится еще в роте тылового обслуживания. Холодные ночи. Простыл. Болит горло, ангина, кашель. Приезжала ПИ (бабушка), привезла курево и пирог. Рассказала, что Никита Мартюков (муж сестры Фаины) оставлен пока в Саратове по болезни.
21 сентября. Пишет, что находится в роте разведчиков.
25 сентября. Пишет письмо Мартюкову и сообщает, что находится в роте разведчиков специальной мотострелковой бригады, которая оснащена техникой и вооружением.
Конец сентября. Подтверждает, что зачислен в новую мотострелковую бригаду 59, в роту разведчиков. Сообщает, что их обмундировывают и просит пока не писать ему писем, потому что не знает где будет.
06 октября. Еще в Татищево. Но уже точно в отдельной роте разведчиков, полностью обмундированы, лучше питаются – своя отдельная походная кухня. Доволен окружением – ребята и командиры все подобрались боевые уже по несколько раз побывавшие на фронте и многие были ранены и не раз. Отец из них почти старше всех. На днях еще прибыли двое почти ровесники, но его зовут или стариком или батькой. Отец храбрится, что из него боец не хуже молодого.
Новый адрес: Татищево Саратовская обл. Воинская часть 2065 №185 СМН.
23 октября. Проездом в Балашове, едет на фронт, куда не знает. 59 механизированная бригада, отдельная рота разведчиков. Перед отъездом приезжала мама. Одеты тепло, сыты.
31 октября. Его подразделение выступает на защиту Сталинграда под Средней Ахтубой. Идут бои, слышны разрывы снарядов и бомб.
11 ноября. Отметили 25 годовщину Октября. Выпили по чарке горилки, получили по плитке шоколада. Живут под грохот канонады. Начались морозы, получили теплое белье, ватные брюки и телогрейки, суконные портянки, шапки и подштанники, рукавицы и т.д., поэтому мороз пока не страшен.
14—17 ноября. Скучает
18 ноября. Отметил 38 лет. Перед отъездом из Татищево получил от командования благодарность и в день празднования 25 годовщины Октябрьской революции отмечен как лучший боец (думаю, один из).
05 декабря. Наши части забрали много населенных пунктов, большие трофеи и много пленных. Продвинулись уже примерно на 100 км и ни в одном месте не задерживаются, почти каждый день на новых участках фронта. Об успехах Красной Армии советует узнавать из газет, подробно освещаются.
26 декабря. Сталинградский фронт, юго-западное направление. Просит маму написать об этом Пелагее Ивановне, сам не может. Часть стала гвардейской 18—21 декабря – 8 гвардейская. механизированная бригада.
Боевой путь 8-й гв. мехб. по ссылке: http://tankfront.ru/ussr/mbr/gvmbr08.html
Надеется что 1943 год будет победным. 19 декабря попали мы вчетвером под сильный пушечный и пулеметный обстрел вражеских танков, пули сыпались градом. Двух товарищей убило, а я и еще один остались невредимыми, а ведь рядом были, долго буду помнить этот момент. (Котельниково, см. авг.23.43)
30 декабря попали под налет немецких самолетов: от разрыва бомбы глаза и рот землей засыпало, в левую лопатку попал ком глины, побаливает, но он считает это мелочью. (из письма 18.01.43)
1943 год
18 января. Спустились на 150 км южнее. Оттепель.
20 января. Двигаются успешно, освобождают населенные пункты, название вымарывает военная цензура. Оказался недалеко от Конзавода, знакомого Сергею Мих. Станица Вер. Кумская. Встречают случаи жестокости немцев.
23 января. После успешных 3-х дневных боев (далее вымарано две строки) отдыхаем, приводим себя в порядок. Вчера помылся, снял с себя всю тяжесть полевых дней.
Условная схема продвижения 8-й гвардейской механизированной бригады за период пребывания папы на фронте
29 января. На днях 2 суток подряд шел дождь, а теперь опять все крепко замерзло – гололедица образовалась. Вокруг беспрерывно степи, но населенные пункты встречаются чаще, чем в саратовских степях. Сегодня всю ночь не спали двигались вперед, пока встали на (вымараны три строки а потом еще 5 строк). Приняли в партию в декабре м-це получил кандид карт.
07 февраля. 06.02 заняли г. Батайск в 8 км. от Ростова. Зарево пожаров, немцы отходя поджигают. Мама работает почтальоном возможно с нового года.
26 февраля. Взяли Ростов и двинулись вперед на 120 км. Самочувствием доволен.
05 марта. Танцует за полученные письма. Счастлив.
08 марта. Поздравляет с женским днем. Довольны когда приходится ночевать в квартире. А так спят всегда одетым и обутым. Давно не мылись, спасаются от паразитов (вшей) далматской ромашкой она радикально помогает. Всего не напишешь, что приходится видеть и переносить.
14 марта. Временный отдых в тылу фронта 100—120 километров, в гор. (слово вымарано) Ростов. обл. 3-ю ночь спим нормально т.е. разуваемся, снимаем шапку шинель, фуфайку и даже гимнастерку. Даже не верится – выстрелов не слышим, спать ложимся спокойно, воздух не беспокоит.
20 марта. Поздравляет с 5-летием Люсю. Просит не писать по старому адресу: «П/п 3623, часть 480» Ожидают новый адрес. Мама начала работать в конторе.
25 марта. Находятся на 100 км севернее, но снова на отдыхе. Живут в доме, доволен хозяйкой, спят на кровати в нижнем белье. Хозяйка всю одежду перестирала.
Новый адрес: Полевая почта 34535-а
04 апреля. Еще на отдыхе. Беспокоится за брата Леонида.
09 апреля. Все еще на отдыхе. Просит прощения у мамы (своей) и передает привет маминой маме (бабушка с детьми в ссылке).
15 апреля. 1-й Укр. фронт. Передвинулись на новое место. Советует маме не наклеивать марки на воинские письма (письма на фронт пересылались без марок).
20 апреля. Спим на вольном воздухе умываемся в речке, сегодня постирал себе белье. Леонид уже ст. лейтенант, дал ему адрес мамы по его просьбе.
01 мая. Не далеко от фронта, работает артиллерия. На праздник получил благодарность и повышение в звании. Вот уже месяц выполняет должность старшего.
16 мая. Жарко. Ждут наступления.
27 мая. Закончили пятисуточную боевую операцию – 5 бессонных ночей. Получил денежное содержание за май полностью перевел маме 183 руб. От Фадеевича (Никиты Мартюкова) с января ничего не получал. Беспокоится за танкиста (узнает только в августе, что он погиб 18 марта под Орлом).
10 июня. Получил от мамы 4 письма, от Фаины, от Леонида 2 и от Болдырева всего за два дня 8 шт., даже читать нет времени. Обещает написать большое письмо.
15 июня. Большое письмо. Находятся в лесу, живут в землянках. Леониду – он зам ком роты, осточертел за 1,5 года дальний север. Фаина, жалуется на материальное положение, от Фадеевича нет ничего, выбыл на фронт – мог попасть сразу в пекло танкового боя и погибнуть.
24 июня. Получил медаль «За оборону Сталинграда», удостоверение През. Верх. Совета СССР серия В№03070.
10 июля. С 5 по 10 июля – тяжелые кровопролитные бои. Тяжелые дни отечественной войны (впервые появилось слово отечественная).
16 июля. Рад полученным письмам.
23 июля. Об ужасах современной войны: невозможно представить полной картины происходящих действий на фронте, идут ожесточенные бои: гул самолетов, вой сирен, рев танков и машин, гром пушек, разрывов бомб, мин и гранат, трескотня пулеметов, автоматов и ружей сливается в общий гул, земля покрывается черным дымом, все перемешивается с землей дома, машины, танки, люди. Уничтожено столько-то немцев, конечно, жертв со стороны немцев значительно больше, но есть и наши жертвы. Войны без жертв не бывает.
30—31 июля. Воронежский фронт. Курская область: Зорино, Обоянь, Трубеж, Лунино, Усланка, Каменка, Коптево, Бушмено, Чернецкий, Долгие Буды
01 августа. Заболел: нет ни одного места чтобы не болело, руки и ноги, голова, грудь поясница ну кажется все части приставные, а не мои. Сильная слабость, наверное, погода действует, дожди замучили. Квартир для нас не положено меблированных, жизнь бойца на войне. Ну как-нибудь перетерплю.
1—2 августа. Курская область: Коммунар, Белицы, Нижнемаково, Уланок, Борки, Плехово; Сумская обл.: Мирополье, Великая Рыбица, Груновка, далее лес и отдых, далее: Малая Рыбица, Миропольское, Поповка, Графовка, Грязное, Степное, Ряпоховка, Вязовое, Илек-Пеньковка, вдоль ж/д на восток через лес, Лесное.
05 августа. Фаина известила о том, что Никита Фадеевич (командир-лейтенант танкист) погиб 18 марта под Орлом. Вот заболел я не вовремя, прямо держу себя сверх всяких сил. Были сильные дожди наверное промок. Болит левый бок который никогда не болел, болит все тело и голова. Ну я духом не упаду у меня еще хватит силы воли с этим справиться.
07 августа. Стараюсь быть бодрым не поддаюсь под влияние болезненности правда голова и бок сейчас легче стало, но сильная слабость, очень болят конечности, особенно ноги, врач говорит на почве нервной системы, ну как-нибудь одолею.
8—9 августа. Белгородская обл. Санково, Дорогощь, лес, Грайворон, Глотово, Козинка,
9—10 августа. Козинка, Мокрая Орловка, Сподарюшино, Поповка, Ездецкое, Пожня, Вел. Писаревка,
12 августа. Здоровье поправилось, есть еще отдельные болезненные отрышки, ну все пройдет. Дни настали жаркие. Жду адрес твоих вернее наших родных который я у тебя просил. Мы находимся очень близко к этому городу, может быть, и придется встретиться.
13—15 августа. Полтавская обл. Пежня, Верх. Пежня, Славгород, Мезеновка, мимо Головков, Грязное, отметка 226,6, Бранцовка, строго поворот налево.
15 августа. Нахожусь недалеко от наших родных может быть и придется встретиться если они живы, да адрес от тебя еще не получил, мне нужно улицу и дом № (надеется попасть в Харьков, где жила тетя мамы).
17 августа. Высота 211,5, Ольшанки, Семереньки, Костев, Семеновка
23 августа. Самочувствие и здоровье хорошее, а что жив и пишу письмо за это нужно благодарить судьбу. Сегодня убили товарища который со мной оставался в живых после тяжело пережитого момента под Котельниково, я тебе писал о том случае. Каждый день успешно продвигаемся вперед, наверное скоро будем (вырезано две строки)
В августе перевел маме 250 руб.
29 августа. письмо от 12 августа с/г. дошло быстро, ты писала перед отъездом в Саратов. Ездила – ли ты в Саратов интересно?
Находимся в самом пожарище боевых действий
Украина – хлебородная, какие же тут сильные хлеба – урожай хороший удивляться приходится, а убирать не кому, жители все попрятались боясь битвы, а трудоспособных сволочи немцы забирают с собой, правда большинство убегает под разным предлогом.
11 сентября. Ведем упорные наступательные бои, каждый день освобождаем деревни, села и города Украины от немецкого зверья. Успехи последних наступательных боев Красной Армии, а так-же и международные события наверное всех нас и вас радуют в равной степени и создают прочную надежду на скорую победу Красной Армии на врагом. В освобожденных районах встречаем по прежнему разрушения и пепелища чинимые фашистскими гадами, жителям приходится многое переживать и переносить, как материальный ущерб так и зрелища сражений.
12—17 сентября. Взяты: Червоный Кут, Крутовки, Сары, Кружик, Ручки
18 сентября. ни одного дня не бываем на одном месте, все вперед и вперед, немчура без оглядки стал бежать чувствует серьезную угрозу наступающей Красной Армии, погода начинает шалить начались дожди – грязь, ночи холодные, это для меня самое тяжелое – сильно влияет на здоровье.
18—19 сентября. Маршрут на Лубны, Хорошки, р. Сула, Варич, Ромадановка, Узлов. Семицкий, Ромодан
20 сентября. Маршрут дальше. от Герасимовки: Войниха, Солонцы, через- Суму, Вязовок, Пулинцы
22 по 28 сентября. Яблонево, Филиповичи, Белоусовка, Драбов, взята Золотоноша 18 км от Днепра.
25 сентября. не до писем и нас трудно догонять почте, т.к. мы ежедневно двигаемся вперед на запад по несколько десятков километров. Настало наконец время когда гитлеровская сволочь стала разлагаться и в панике бежать. Конечно сопротивление есть, но уже все не то, что было раньше. Уходя паразит сжигает весь хлеб обмолоченный и необмолоченный, сжигает дома, взрывает все сооружения, заводы и мосты, оказывая нам сопротивление, но военные и с этим справляются быстро – пути продвижения восстанавливаются по военному. Даже крестьянский скот, который не успевает забрать, а попадает ему на глазах – расстреливает на ходу.
Мы находимся на самых подступах к украинской реке Днепру – сердце Украины, осталось один десяток километров. Ну а как воюем – такой картины трудно описывать, даже невозможно написать в письме, одно только можно еще выразить интересное, захватывающее сердце человека – с какой радостью рукоплесканием, букетами цветов, продуктами (ведрами молока, помидоры, арбузы и т. д. мед) выносят жители встречая первые авангардные отряды Красной Армии, бросаются целовать. Три дня тому назад в одном городе был случай мы вступили первыми, так меня бабы чуть с машины не стащили, я им руку подаю, а они целовать лезут, да с криками и слезами «милые вы наши спасители, а где же наши сыночки»
За выполнение боевого задания я получил 10/IХ-43г. еще одну награду – медаль «За отвагу».
28 сентября. Ольхи, Коробовка, левый берег Д.
29—30 сентября. Дмитриевка, Пищаная, Гладковщина. Герман, Леплево, Решетка, переправа через Днепр.
1—2 октября. сильные бои, переправа, наступление на Канев (могила Т. Шевченко).
От Обояни до Канева
На этом записи в книжечке о пунктах продвижения закончены.
03 октября. Дни жарких сражений – форсировали Днепр. Интересные события – радуют наступательные успехи Красной Армии, но и надоело возиться с этой гитлеровской сволочью,
Послал открытку дочке.
16 октября. Здоровье по прежнему так можно сказать удовлетворительное, правда отдышка мучает и кашель временами донимает, ведь осень наступила, погода уже не летняя, ночи стали холодные, да еще от Днепра тянет сырым пронзительным ветром.
Получил за 2 месяца денежное содержание и все 370 руб. перевел маме.
26 октября.
Вчера (24.10) приехал с правого берега Днепра на левый для выполнения поручения.
Воюем крепко на правом берегу Днепра, завтра опять туда еду к своим на передовую.
Зачастую мурлычим в окопах: «Темная ночь».
14 ноября. Позавчера (12.11) получил письмо от Михаила Николаевича пишет, что находится теперь на отдыхе (далее строка жирно зачеркнута), вот парню временно повезло – отдохнет, а то он все жаловался на усталость и т. д. Он просил что-бы ты ему писала и черкни об этом Леониду. (вот так папа сообщил, что попал в госпиталь,8 мех бриг. с 10.11.43 из ВрФ переведена в резерве РВГК до июня 44)
Праздник 26 год. Окт. революции провели в боевой обстановке взят гор. Киев – столица Украины,
18 ноября. Эмма больше беспокоит твое здоровье и зрение это дороже всего тут тебе брат не корову на телку сменить и глаза не купишь в магазине. Почему так быстро у тебя произошла потеря зрения без меня, говоришь в нескольких письмах одно и тоже без очков не можешь работать. Как тебе помочь в этом деле – не придумаю, я храню до сего времени очки, а отправить не могу. Не принимают посылки.
28 ноября. Мое самочувствие и здоровье пока по прежнему относительно сносное.
05 декабря. Здоровишко мое незавидное, вот и не радует все. Стараюсь и крепиться, и держаться, и бодриться, а толку мало.
Есть кое какие предположения попасть домой пока вопрос не ясен. Днями очевидно разрешится.
Находится в 20 км от города-деревни Суходоловка, недалеко от Курска (думаю это госпиталь уже в далеком тылу).
12 декабря. Устал здорово да и здоровьишко не блещет. Но что я могу сделать, ведь все это не в моих силах, командование хлопочет как посмотрит высшее начальство.
Ждет в гости Ивасечко и даже написал письмо зав. отд. кадров Курского Обкома ВКПб и вложил приглашение ИД.
18 декабря. Получил от мамы письмо с фото: «…и самому не верится, кажется, что я всех троих вас вижу в действительности и особенно дорогих крошек».
Следим по газетам за успехами Красной армии на фронтах, особенно памятно следить за знакомыми местами, вот на днях читали взят крупный город Черкассы. Все ожидаем новых событий в международном масштабе после декларации 3-х держав.
27 декабря. Я хотел тебя предупредить, чтобы ты мне больше по этому адресу писем не посылала т.к. я их могу не получить в связи с предстоящими изменениями, о чем сообщу тебе сразу.
28 декабря. Я живу пока по прежнему, чувствую себя хорошо. Остаюсь в надежде на скорую скорую радостную встречу. С наступающим новым годом.
По документам комиссован 25 декабря 1943 г.
ПИСЬМА
Письма папы с фронта практически все полученные мамой, которые она хранила всю жизнь и которые после ее смерти достались мне. Я набрал их без пропусков и купюр, не исправляя ошибок и описок, которых очень много, сохраняя по возможности все абзацы, выделения и сокращения, а также все погрешности стиля, только изредка (на автомате) мог вставить запятые или исправить явные ошибки-описки. Надо понимать, что, во-первых, они писались в условиях, приближенных к боевым, а то и непосредственно с поля боя, а, во-вторых, соответствовали уровню образованности выдвиженцев того советского времени, университетов они не кончали, даже десятилетки им не пришлось закончить, всё их образование – это всевозможные курсы, на которых преподавали такие же выдвиженцы с низов. Эти оговорки касаются и других писем, которые он писал другим адресатам и которые писались ему, о которых он так или иначе упоминает и которые оказались среди его военных писем, и я посчитал справедливым поместить и их. В письмах много разговорных оборотов, имевших хождение в то время в среде обитания и делового общения, а также усвоенных газетных и пропагандистских штампов. Но так говорили, думали, общались, рассуждали в те времена. Своеобразная характеристика времени и страны победившей всеобщую неграмотность дореволюционной деревни. Но бросается в глаза уверенный и отработанный почерк папиных текстов. Не многие из нас имеют такой красивый почерк. Несмотря на все оговорки, папа считался в то время достаточно грамотным и образованным человеком, о чем свидетельствуют его гражданская должность – старший агроном. И это было, конечно, замечено и послужило основанием для назначения его практически сразу писарем в отдельную роту разведчиков, на котором лежал весь ротный документооборот. Тем не менее, выполняя такую полу-штабную работу, он попадал в сложные военные переплеты, терял боевых друзей и не раз рисковал жизнью, выполняя задания, как и положено разведчику, за что и получал военные награды.
Письма следуют строго в той последовательности, как они и были написаны, точно по датам, которые папа чаще ставил в конце письма, там они повторяются причем в той форме, в какой в то время было принято писать даты, когда число отделялось косой чертой от номера месяца написанного латинскими цифрами, после которых через тире ставился номер года с буковкой г. Для удобства в работе я присвоил письмам порядковые номера и сразу ставил дату их написания в привычной для нас форме.
Письма с фронта
Открытка 1 (27.05.42)
Здравствуй Эмма!
24/V прибыли в назначенное место – татищевские лагеря.
Пока находимся в распределительно-карантинном батальоне. Вместе со мной находятся только из 6 товарищей двое бухгалтера железнодорожники, остальных уже направили в маршевую роту.
В ближайшие дни должны перевести в определенную часть обещали устроить по специальности.
Пока никуда не ходили, случайно из штаба полка встретил 2-х знакомых работников.
В Саратове домой сходить не успел ко мне на поезд приходила Фая, я ее вызвал по телефону – плачет. Адрес сообщу в следующем. Крепко целую тебя, Люсю и Вальку. Михаил.
Пока мне не пиши. Сообщу точный адрес в следующем письме. 27/V-42г.
Письмо 1. (19.06.42)
Здравствуй милая Эмма!
Крепко целую тебя и моих дорогих Люсиньку и Валю!
Сегодня исполнился месяц, как я выехал из дому. Кажется, что я давно и как будто я в нынешнем году даже посевной компании не проводил.
День проходит слишком однообразно, но времени свободного не бывает. На днях приезжала ко мне мать привезла от тебя посылку по мешочка сухарей и все остальное и твое письмо. Я с ней отправил в Саратов все свои домашние вещи, остались пока у меня только сапоги да носки. На днях думаю сам поехать в Саратов в командировку – предполагается послать – отвезу сапоги.
Нового у меня особенно ничего нет. На днях проходил гарнизонную комиссию – признали годным к строевой службе. Нахожусь пока в подсобном хозяйстве полка, нас тут 3 человека строевиков, всех штаб полка собирается снять нас и перевести в роту, но пока держимся – дело все в начальстве, от него будет зависеть сколько пробудем.
Конечно не плохо было бы остаться в подсобном хозяйстве, работа мне подсильна, хотя и числюсь красноармейцем но тут меньше такой ежечасной военной строгости и натянутости – свободней.
Позавчера 17/VI мне подвертывалась хорошая фортуна, бригадный интендант – майор через штаб нашего полка разыскивали меня целый день, и отыскали только в 12-м часу ночи (потеряли человека), ну и послали в бригаду только на другой день 18/VI утром. Когда явился, говорят уже поздно. Вчера вечером, потеряв надежду на Вашу явку, назначили другого агрономом подсобного хозяйства бригады. Говорят это очень хорошее и надежное было дело.
Но благодаря неповоротливости штаба я туда не попал. Сказали, пока работай в полку будем иметь в виду.
Однако подсобное хозяйство явление временное, в любое время могут послать в любое боевое подразделение роту.
Сухари твои берег на всякий случай, и вот 3-й день заболел колитом и перешел только на воду и сухари.
Скучно, не знаю что делается дома от тебя не получал еще не одного письма единственно прочел письмо писанное Фаине с автомашиной.
Обидное положение, что тебя начинают беспокоить с квартирой, ты особенно скандал не устраивай, воле больших начальников перечить не приходится, но напомни, что на заводе есть приказ или постановление правительства, касающееся совхозов о том, что за семьями руководящих работников совхозов и специалистов призванных в Красную армию, за семьями их закрепляются занимаемые ранее квартиры. Если это для них не авторитетно, конечно они могли уплотнить тебя, что с ними сделаешь. Ну если будут недуром нажимать на переселении в таком случае почему не беспокоят рядом Бисингалееву ведь одинаковая квартира, в крайнем случае пусть тебе дадут Бисингалеевскую, ее можно привести в порядок. Хорошая квартира Индриксона. Одним словом я не думаю, чтобы Ивасечко поступил бесчеловечно. Между прочим я ему черкну пару слов отдельным письмом.
Эмма я очень рад за то, что у тебя живет Паша Березина тебе с ней будет гораздо легче, только вы пожалуйста себя не морите, а то у тебя хватит храбрости недоедать.
Как наша Казачка отелилась ли или когда отелится, наверное без молока сидите теперь.
Насчет питания ты обо мне пока не беспокойся, я живу неплохо, правда однообразно, но я ведь не дома.
Как завод управился с севом и наверное уже начинается сеноуборка. Говорят трест послал на завод нового агронома, где он живет и как парень. Мне рассказывал Карвев П. Я.. Я с ним часто вижусь, был у него один раз на обеде, случайно ходил по поручению в Татищево и попал к нему. Тина Антоновна так хорошо ко мне отнеслась как к своему.
Красноармейцы все воодушевлены духом, что в этом году война будет закончена – с организацией второго фронта Гитлера быстро разобьют. Значит к зиме приедем домой, эх было бы большое счастье и всенародный праздник.
Здесь очень часто идут дожди, последние дни прямо ливни, земля не просыхает.
Ну пока мои дорогие крепко всех целую. Ваш папка.
19/VI-42
Привет нашей Паше.
Ивасечко и Духовнову.
Привет Николаю Васильевичу
Никол. Мущерову и Александру Беляеву
Цибулько.
всем привет передай.
Пиши мне по адресу:
Татищево Сарат. обл. лагерь №1 почт. ящ. №21 Хозвзвод
Письмо 2. (05.07.42)
Здравствуй милая Эмма!
и мои дорогие хорошие Люся и Валичка!
Давно я не писал писем только по одной причине, что все с тех пор собирался поехать в Саратов в командировку по поручению и вот до сих пор не как не выеду, вышел из терпения и все же решил написать. Крайне хотелось поехать в Саратов, поговорить с тобой по телефону и письмо написать из Саратова, скорее дойдет.
Все же я не теряю надежды может быть на этой неделе отпустят. Очень строго здесь в отношении всяких увольнительный и проч. отпусков.
Эмма, не проходит не одного дня чтобы несколько раз не вспоминал о доме соскучился о тебе, до безумия скучаю о детях, не могу забыть
того момента когда я в минуту отъезда из дому прощался с Валькой держа его на руках. Тяжелая минута когда прощаешься с любимым человеком и любимым ребенком.
О работе скучаю о поле – не вижу поля не знаю что и где растет, вижу только из далека. Там наверное сейчас разгар сеноуборки, готовятся к хлебоуборке.
А у нас одно и тоже с утра до ночи – военное дело, в совершенстве изучить технику что-бы лучше и быстрее поразить злейшего врага.
Я числился за хозвзводом и работал в подсобном хозяйстве, а вот уже десять дней как меня перевели во 2-ю строевую роту 1-го стрелкового батальона того-же 378 зап. стр. полка.
Ну что я могу тебе написать о себе. живу пока ничего, с питанием дело обстоит неплохо, кормят красноармейцев сейчас хорошо. Конечно в такой массе народа не готовят каких нибудь изысканных блюд, но и жаловаться не на что, часто дают рыбу и селедку. Больше всего ощущается недостаток в курении, табаку нет и не дают. Черт его знает бросить курить некак не хватает силы-воли.
Эмма от тебя я до сего времени не получил ни одного письма, черт его знает все таки как медленно ходит почта.
Прошу тебя милая пиши мне как можно чаще я обещаю тебе тоже, хотя у нас и весь день рассчитан в работе в учебе с 5 утра до 10 вечера, а позднее огня нет, однако буду как нибудь урывать. Сегодня полувыходной день (воскресение) немного посвободнее.
Здесь залили дожди, если не каждый день так обязательно через день дождик идет, да еще какие дожди.
Как там у вас, тоже дожди или нет, ведь они не дают убрать сено.
Между прочим, на неделе несколько дней подряд вражеские самолеты делали налет на Саратов, никаких особенных повреждений не сделали сильно била наша зенитная артиллерия – сбито 3 или 4 самолета конечно не наших, а немецких. Безобразие, бандиты везде лезут.
Ну как будто все.
Самочувствие мое неплохое не беспокойся.
Крепко крепко целую тебя и Люсю и Валичку.
Еще раз крепко целую Михаил (папка)
5/VII-42г.
Привет нашей Паше и всем знакомым.
Я снялся у полкового фотографа, как нибудь вышлю фотографию.
Письмо 3. (19.07.42)
Здравствуй Эмма!
Сегодня послал письмо Стягину одновременно посылаю тебе точную копию такого письма. Ты побереги его и не подавай виду, что ты об этом знаешь. Я ему здоровую отповедь закатил, пусть он подумает, а потом может быть после войны с ним еще поговорим. Дай почитать одной Анне Николаевне это письмо но предупреди ее. Новостей после твоего отъезда никаких не произошло. Эту штуку (?) о которой шел разговор в подсобном хозяйстве с работы сняли с 17/VII.
Забыл тебя предупредить что-бы ты написала мне письмо из Саратова, как управилась и как выехала домой, долго ли пришлось ждать автомашину.
Ну пока крепко целую тебя, Люсиньку и Вальку.
Михаил.
Привет Паше и т. Шкляр.
– — – — – — – — – — – — – — – —
Если у тебя живет Петр Васильевич ему большой привет и письмо дай почитать.
19/VII-42
Письмо Стягину
Здравствуй Николай Васильевич!
Ну вот видишь как получилось, говорил буду писать, а сам не хочешь черкнуть и пару слов. Оказывается как быстро в гражданке – в обывательской обстановке все забывается и мало того люди думают о личных интересах.
У меня как и других товарищей мысль одна: завтра, послезавтра, во всяком случае в ближайшие дни поехать на фронт, сейчас срочно заканчиваем учебную программу по 12 часов в день.
Вот сегодня Николай я решил тебе сделать парочку товарищеских замечаний, только не обижайся:
1. Я для тебя никогда ничего плохого не делал, и даже тогда, когда ты со своей свиньей набил себе попросту говоря – карман и в этом случае я помогал тебе собственным горбом и языком не звонил. Как говорится ты во время военной обстановки наживал английские коверкоты по нескольку костюмов и модные польта, а мы «грешные» хлопали ушами.
2. И будучи недовольным такой обстановкой, ты еще проявил упорство и недовольство против проводимого мероприятия о сдаче телят, ты руководитель так поставил вопрос, как же тогда с рабочими разговаривать менее материально обеспеченными. Ведь ты своим поступком действительно заслуживаешь сурового общественного наказания и я как твой может быть хороший друг, и выстегал бы тебя еще крепче, что называется выспался бы на тебе. Николай ты только подумай разве допустимо тебе так ставить вопрос.
И вот вместо большевистского признания своих ошибок, после комсомольского собрания ты осмелился строить совершенно несправедливые козни моей жене. И даже а худшем случае распускаешь ложные сплетни, ложные обвинения о спекуляции. О какой же интересно спекуляции ты ведешь разговор? Очевидно то, что люди последние свои вещи проживают, променивают ради того, чтобы просуществовать в трудный момент государственной обстановки, ты в этом случае приписываешь спекуляцию, нанося этим самым буквально личное оскорбление, одновременно прикрывая свои грехи, очищая свою совесть перед общественностью, переваливая грязь на других и под шумок набивая себе карман.
Никола! Нехорошо так делать, стыдно, не по товарищески и вообще такие вещи могут делать только грязные людишки, с подлой душонкой.
Так вот попросту говоря, неужели ты дожил до жизни такой и неужели это не влияет на твою гражданскую совесть.
Жена моя кое в чем зависима от тебя по службе, и вот по простоте своей и застенчивости (не смелости) быть унижена и даже сильно обижена, на это у тебя хватит паров. А нужно-ли это делать, неужели ты хочешь бабьих слез.
Надеюсь ты промозгуешь это мое высказывание и свою ошибку исправишь вообще к людям. А в дальнейшем будешь жить как товарищ по службе и хороший сосед. Откинь в сторону свое зазнайство и высокомерие, в наше время они неуместны.
Это должно остаться между нами.
Николай Васильевич, придет время мы еще очевидно с тобой встретимся и поработаем вместе.
Не обижайся.
Пиши жду. С приветом, МСеребряков (роспись)
19/VII-42г.
Письмо 4. (1 (2).08.42)
Здравствуйте дорогие мои Эмма, Люся и Валя!
Ровно 12 дней я не мог совершенно писать, болела рука. Еще при тебе Эмма у меня на правой руке был небольшой ушиб на самом сгибе вот он до такой степени разболелся рука распухла, делали 2 разреза, запрещали делать какое либо движение. Вести на бумаге учет мне давали в помощь человека инженера-мелиоратора он у нас работает в поле бригадиром. Только вот три дня стали делать легкую повязку и течение болезни пошло на улучшение я стал свободно двигать пальцами.
Эмма с тех пор как ты уехала никаких изменений в моей жизни не произошло, единственно только прибавилось нас в общежитии 2 человека бригадиров-полеводов. Жизнь протекает по прежнему. Работы стало в 2 раза больше т.к. ко мне поступает теперь с поля новый урожай капуста огурцы. На днях будут помидоры, а я сдаю на красноармейские и комсоставские столовые. Рядом с моим хозяйством проводим силосование – 2 ямы-траншеи. На днях повидимому начнется хлебоуборка.
С тех пор как ты уехала меня больше не беспокоили в отношении посылки в маршевую роту, но однако на этом успокаиваться нельзя т.к. положение на фронте не завидное. Это известно как тебе так и нам, поэтому могут в любой момент сделать решение. Ведь в армии каждый час рождает новости. Согласно приказа о котором шел разговор при тебе еще, меня перевели для пользы службы в роту тылового обслуживания.
Явление это конечно временное я и не допускаю мысли чтобы мне не побывать на фронте т.к. из выступления т. Сталина и Калинина гласит – каждый советский гражданин должен быть непосредственным защитником родины. На сей раз пиши еще по новому адресу может быть лучше.
Скучаю и обидно находясь в армии не получать письма, словно у меня нет родных и знакомых. Я болезненно соскучился о ребятишках, о моих милых Люсиньке и Вале. Так хочется обоих подержать на руках, крепко крепко расцеловать. Эмма возьми их обоих сразу на руки, обними крепко и поцелуй, скажи что это папа так хочет.
Эмма когда ты уехала я только вспомнил, что не хватило времени спросить тебя кое каких вещах:
1) О гусях, сколько цыпляток вывели гусыни.
2) Что ты купила в Саратове перед отъездом домой.
3) Послали ли письмо директор и начполит-отдела в Облвоенкомат и Приво.
4) Если получил Стягин мое письмо как он реагирует на него, подает ли видимость и как к тебе относится.
5) Заготовляешь ли на зиму сена.
6) Как дает корова, жив ли теленок.
7) Сколько тебе платят зарплаты как заведующей детсада.
Ну вот будто все основные вопросы. Пиши как можно чаще, теперь по новому адресу, хотя меня и в старой роте знают хорошо. Между прочим не успел закончить это письмо тебе, получил письмо второе от Леонида с северного фронта, пришло однако быстро всего 7 дней. Шлет тебе привет интересуется как наши ребятишки. После 7 месяч. пребывания на передовой линии фронта их на несколько километров отодвинули назад на отдых.
Ну всего хорошего, желаю всем здоровья и успехов. Крепко целую, Михаил.
Привет Паше, Ивасечко, Духовному, сожительнице (возможно это Надя), Цибулько – - Мущеровым
– /VIII-42г.
Открытка 2 (19.08.42)
Здравствуй Эмма!
Сегодня 3 месяца как я из дому и до сего времени не могу получить не одного письма. Если бы ты ко мне (не) приезжала то можно было бы черт его знает сделать какой вывод.
Пиши чаще и меньше это лучше сейчас большие письма не пишут.
Живу по прежнему, нахожусь в том же подразделении. Самочувствие хорошее. Как себя чувствуют ребятишки Люсинька и Валя я об них очень соскучился поцелуй их Эмма за меня крепко крепко. Мать ко мне тоже не ездит, а надо бы ее увидеть, наверно у Фаины болеет ребенок.
Привет всем и больше всех Паше.
Целую твой Михаил. 19/VIII-42г.
Письмо 5. ((30).08.42)
Здравствуй дорогая моя Эмма!
Люся и Валя
Вот сегодня счастливый день: впервые получил от тебя сразу 3 письма, одно от 12/VIII т.е. очевидно последнее, дошло сравнительно быстро и 2 письма нашел у почтальона в архиве одно из них от 19/VI, а второе от 24/ VI, оба уже устаревшие.
Это день прямо какой-то необыкновенный. Первые письма завалялись в архиве почтальона потому что ты неправильно написала адреса вернее не точно, может быть и я в этом виноват теперь не помню.
Одно в письме в последнем от 12 августа не ясно, ты пишешь, что Валечка начинает поправляться и разговаривать, а разве он болел, ведь я об этом не знаю. Милый мой сыночка не везет ему все время как я об нем соскучился ну прямо таки передать тебе не могу и об Люсиньке тоже. Хочется их обоих подержать на руках крепко прижать к себе и целовать без конца.
Эмма, ты в последнем письме пишешь о поведении женщин и в частности твоем. Я должен тебе на это сказать что я тебе до сих пор как женщине как самому близкому для меня другу и товарищу верил и верю в твою порядочность. Но знай, что об этом не стоит хвалиться и козырять а также тратить много слов. Искренняя скромность человека – женщины прежде всего. Помни одно, что у нас с тобой дети и наша с тобой жизнь впереди, следовательно любя друг друга и любя своих детей – мы оба не должны осквернять чистоту супружеских отношений. Я например может быть иногда позволяю шутить на словах на деле совершенно далек от всяких грязных помышлений. Эти мои слова запомни навсегда, моя дорогая Эмма.
Ну так наступают холодные ночи дело близится к осени, Эмма тебе нужно позаботиться о зиме, своевременно засолить огурчиков, помидор, капусты а то ударит мороз один и ничего не будет.
Новостей у меня особенных никаких нет т.к. жизнь протекает очень однообразно только все больше прибавляется работы.
Привет всем знакомым.
Крепко целую тебя, Люсю и Валю.
Михаил.
На обороте:
Обстановка в работе совершенно изменилась. Существующая ранее беспорядочность стала изживаться во всем полку. Во всем такая строгость.
Подсобное хозяйство Алешин политрук сдает полеводу тов. Катрич который назначен начальником.
Письмо 6. (09.09.42) (треугольник)
Здравствуй дорогая моя Эмма!
моих милых Люсю и Валю.
Как говорят сижу у моря и жду погоду. Вот уже неделю жду назначения в какое-то маршевое подразделение, еще помначштаба заболел, который ведает этим делом.
Нахожусь в роте тылового обслуживания и откровенно говоря – отдыхаю т.к. начштаба приказал ждать приказания.
Ну я и жду. Только одно немного неприятно ангина меня мучает – горло болит, голоса нет, сильный кашель. Повидимому в холодные ночи простыл.
4-го/IX в пятницу приезжала ко мне мать из Саратова привозила курева и как говорят порцию свежего куха, рассказывает что Фадеевич оставлен в Саратове в связи с сильным ушибом руки. Получаю письма от Леонида и Болдырева.
Новостей пока никаких. Адрес прежний. Желаю здоровья. Крепко крепко целую твой Михаил.
9 сентября 1942 г.
Треугольники
Письмо 7. (21.09.42) (треугольник)
Здравствуй дорогая Эмма!
Целую моих милых Люсиньку и Валичку.
Совершенно случайно и неожиданно сейчас около красноармейской столовой встретил человека и кого ты думаешь Николая Васильевича. Сидит на скамейке ждет обед. Страшно он похудел, наверное не по губе ему такая обстановка. А я все героем себя чувствую. Он оказывается с 11/IX у нас в лагерях и служит с водой со мной команде только в разных подразделениях я в роте разведчиков, а он в 1-м мотострелковом батальоне. Говорить много не пришлось, обещал вечером ко мне зайти. Значит мы с ним вместе скоро поедем на фронт. Сейчас усилено изучаем военное дело. Жду приезда матери и от тебя письма. Пиши по старому адресу.
Крепко крепко целую тебя и ребятишек. Привет Паше и Наде.
Твой Михаил. 21/IX-42
Мартюкову (25.09.42)
Фадеевич!
Я нахожусь в специальной мотострелковой бригаде оснащенной всем вооружением до зубов.
Мое подразделение в бригаде, рота разведчиков. Рота снабжена автомашинами, бронемашинами, мотоциклами, бронетранспортерами, пулеметами, автоматами.
_______________
Уже все обмундированы ждем дополнительно техники и должны выехать на фронт.
Куда на какой фронт конечно пока никто не знает.
Но вообщем очень скоро если еще недели проживем то очень хорошо.
Ну Фадеевич повидимому тебе пока участь может быть счастливая быть дома вернее при доме. Желаю всего наилучшего. Целую тебя и Фаину.
Михаил. 25/IX-42
На обороте обрывки (не все разобрал):
Насчет картофеля сена
Насчет посуды ложки, стакан …. селедки
и имена: Карвев Петр Яковлевич Тина Антоновна
Письмо 8. (29.09.42)
Здравствуй дорогая моя Эмма! И милые мои Люсинька и Валичка!
Почти десять дней ничего я вам не писал потому что не было ясности, где и в каком подразделении я буду находиться. В последнем письмишке я вам сообщал, что пока нахожусь в Р.Т. отдыхаю. Ну вот второй день сегодня вопрос решился окончательно я зачислен в новую мотострелковую команду 59 в роту разведчиков.
Вот уже обмундировывают, так что получу я от вас письмо или нет не знаю, скорее всего, что получить не смогу. Но это не говорит за то чтобы ты мне не писала. Много разных причин нам неизвестных может быть и получу еще ваше письмо, крайне хотелось бы.
По вопросу отпуска меня был запрос из штаба ПРИВО, но где-то запропал очевидно когда решат когда меня не будет.
Одним словом дорогая моя Эмма очевидно скоро я буду на фронте и на самом опасном ответственном участке – буду там где должен быть каждый советский гражданин любящий свою родину. Иных новостей у меня никаких нет. Самочувствие хорошее, духом бодрый. Правда от небольшой простуды чувствуется легкий грипп и сильный насморк – ну это все пройдет.
Будем сегодня Эмма рассуждать не на авось, а возможность, что получу от тебя письмо, а если представится возможность с попутчиком вышли до Саратова мне посылочку. Из съедобного многое ничего не нужно что-нибудь может быть немного вкусненького и обязательно шерстяные носки и шерстяные варежки с 2-мя пальцами тонкие из верблюжьей шерсти. А матери я напишу, чтобы немедленно мне доставила.
Затем я забыл тебе сообщить в предыдущих письмах, что в делах конезавода есть приказ НКСХ или постановление СНК-СССР, полученное в 1941 г. изданное во время отечественной войны о том, что семьи руководящих работников и специалистов совхозов призванных в Красную армию, сохраняют полное право на ранее занимаемые квартиры. Я это хорошо помню, оно получено уже когда я был в конезаводе №32. Ну а если Духовнов прет на рожон пусть отдадут тебе рядом квартиру, чтобы только не ругаться и не обострять взаимоотношений.
Еще один тебе Эмма наказ – люби наших милых детей Люсиньку и Валичку и воспитай их в духе ненависти к заклятому врагу фашизму – нацистам, поработителям свободолюбивого человечества. Сама не кичись, но будь в достоинстве гражданки-красноармейки.
Эмма на зиму заготовь во время овощей особенно помидор, моркови, луку. Это особенно ценно для детей. Лук организуйте купить в Бобровке или Жестянке.
Пиши пока по старому адресу, я договорился мне передадут, а новый адрес нам пока неизвестен.
Всем привет особенно Паше и Наде.
Крепко крепко всех целую. Твой Михаил.
Письмо 9. (06.10.42)
Здравствуйте дорогая моя, милая Эмма
Шлю тебе горячий привет и также горячо целую Люсиньку и Валичку.
Получил от тебя письмо сначала одно, а через несколько дней второе, лот души благодарю тебя. Получить от семьи и любимого человека письмо это составляет необычайное удовольствие. Первое письмо очевидно является ответом на мое письмо Люсиньке, передай ей Эмма, моей доченьке, что папка очень доволен ее обещанием быть хорошей послушной дочкой.
В этих письмах ты дважды обещала приехать ко мне в первом обещала выехать 10/IX, а во втором 22—23 сентября, но сегодня уже 5 октября а тебя все еще нет, было бы конечно очень хорошо если бы ты смогла приехать, но я надеюсь, мне кажется тебя не отпустят, да и просить сейчас трудно.
Ну несколько слов о себе, а потом по больным вопросам тобой затронутым.
Самочувствие мое хорошее. Ангина как будто прошла, но вернее приняла хроническую форму и я остался без голоса, сегодня мне делают состав лекарства, попробую лечить еще, а с другой стороны и некогда этим заниматься. Я тебе сообщал нахожусь я в отдельной роте разведчиков одной воинской части. Давно отмундированы получаем лучшее питание. Своя отдельная походная кухня. Приятно ребята все и командиры все подобрались боевые уже по несколько раз побывавших на фронте и по несколько раз многие были ранеными. Я из них почти старше всех. На днях еще прибыли двое один 1903, а другой 1905г., а все-таки меня зовут или стариком или батькой. Ну это конечно дела не меняет из меня боец не хуже молодого.
Как перевели меня в это подразделение я вызывал мать, она приезжала ко мне два раза на одной неделе на одной неделе привезла мне телогрейку которую ты оставляла, затем Фадеевича шерстяные носки и перчатки оставила мне денег 60 руб., привозила кое что покушать, оладей, пару яиц, арбузом угостила. Многим она конечно не располагает. Да жаловаться не на что, нас кормят не плохо, хлеба дают 800 грамм. Жиров маловато но на это предъявлять претензии сейчас было бы глупо. Приварок три раза в день приличный.
Сначала предполагалось, что мы должны с каждым днем выехать на фронт, а теперь нас усиленно готовят, оснащаем технику. Во всяком случае долго здесь не задержимся если октябрь числа до 20—25 проживем то это очень хорошо, но ведь главное точно никто ничего не скажет и не знает, может быть через три-четыре дня выедем, а может и весь месяц проживем. А возможно даже временно переберемся в соседнюю деревню адрес я тогда оставлю в подсобном хозяйстве, я это тебе все говорю потому, что может быть ты еще приедешь ко мне повидаться и соскучился я о тебе очень и поговорить хочется.
В последнем письме ты пишешь о нанесенном тебе я так пониамю оскорблении со стороны тов. Духовного, меня до глубины души обидела только для меня немного одно не ясно чем это вызвано, или нежеланием освободить квартиру для него или потому что твое национальное лицо ему не понравилось. Я ручаюсь собственной головой за тебя и одновременно с этим я пишу Духовному и Иваческо одно письмо к обоим. А если понадобится напишу и дальше или облисполкому или даже Верховному Совету. Я понимаю тебя сейчас, что очень тяжело пережить подобное моральное состояние, но что сделать тебе нужно набраться мужества, понять все глубже и попросить помощи районных организаций если нужно сходи в НКВД или в райком партии. А выезжать пока воздержись. Лучше бы конечно поговорить нам лично, всесторонне обсудить. Ведь ехать к матери сейчас не так просто с 2 детьми на такое большое расстояние – значит ты должна лишиться всего, а продать все иметь деньги равносильно бумажки так как их невелика ценность и ты обречешь себя на тяжелое материальное состояние и мучения, за дорогу ты можешь потерять детей, а ты понимаешь что значит лишиться любимых детишек. Так вот рассуждай по всем этим вопросам не узко с личной колокольни, а с точки зрения государственной.
Выезд к матери может быть только тогда когда будет неотложная необходимость.
Эх милая Эмма, жалко мне тебя больше всего на свете, придется может быть многое тебе пережить. Но ты верь в одно общее дело, война всетаки должна скоро кончиться, победа будет за нами. Я и почему то верю в себя что буду жив, в каком бы состоянии не был может быть весь изуродованный, а все таки вернусь «жди меня и я вернусь». А ты лучше больше будь дома. Хочется надеяться еще раз на твой приезд, особенно не загружай себя сухарями если поедешь, много везти не надо. Главное шерстяные носки рукавицы, потому что мать взяла от Фадеевича.
Мы живем сейчас в землянках около столовой, если приедешь мимо нас не пройдешь, мать знает где. А если выедем в деревню то тоже недалеко я оставлю адрес в подсобном хозяйстве. Тут деревня – 3 км.
Ну до приятного свидания
Крепко крепко тебя целую и дорогих Люсиньку и Валичку.
Михаил.
Привет Наде, Паше и всем знакомым.
6/X-42г.
Со Стягиным часто встречаюсь он ходит ко мне в гости. Говорит жена живет в Пугачеве, но писем не получал не одного.
Новый адрес точно без малейших добавлений: Татищево Сарат. обл. Воинская часть 2065 №185 мне.
Письмо 10. (23.10.42) (треугольник)
Здравствуй моя дорогая Эмма, Люся и Валя!
Я от души рад, что побывали у меня, глубокие инстинктивные переживания близкого человека оправдались, ты молодец, все же успели вовремя приехать повидаться.
Так хотелось повидать Люсю и Валичку, прямо с ума не сходит, ну что делать, будем надеяться не будущее, если судьбой написано быть живым значит вернусь – жди меня.
Вчера послал тебе из Татищево телеграмму.
Едем на фронт, но на какой? Жди писем с фронта.
Едем весело и сыто. Все одеты в теплую одежду.
Ну до приятного свидания
Крепко крепко целую тебя, Люсю и Валю. Ваш папка. Ст. Балашев. Привет всем
23/X-42г
ФРОНТ
Письмо 11. (31.10.42) (треугольник)
Письмо от 31.10.42
Здравствуйте мои дорогие Эмма, доченька Люся и сынонька мой Валичка!
Дойдет ли это письмо или нет не знаю.
Под грома пушек и взрывы снарядов и бомб пробираемся к самому ответственному и опасному этапу. Не хочется верит в смерть, жить хочется.
Вступаем на защиту Сталинграда. Если погибну в бою – знай, что находился в рядах героических защитников города Сталина.
Писать нет времени да и страшно, рвутся бомбы. Возможно теперь от меня долго не получишь писем. Не падай в уныние, не отчаивайся будь мужественной, не я первый, здесь вся сила – грудь (сердце) советского народа.
Крепко и горячо еще раз вас целую
горячо вас любящий Михаил (папка)
31 октября 1942 г.
10 ч вечера
Средняя Ахтуба
Письмо 12. (11.11.42) (треугольник)
Здравствуйте мои милые Эмма, Люсинька и Валичка!
Шлю вам горячий фронтовой привет.
Вот теперь мы находимся совершенно в иной обстановке. Беспрерывно нас веселит музыка воздушной и наземной канонады.
Самочувствие хорошее. Начались морозы, но так как от нас проявлено достаточно заботы – мы хорошо одеты: получили теплое белье, ватные брюки и телогрейки, суконные портянки, шапки и подштанники, рукавицы и т. д. поэтому мороз пока не страшен. Вот и праздник 25 годов провели, впервые выпили по чарке горилки и даже получили по плитке шоколада, приятно было.
Дорогая, мы сейчас находимся в такой обстановке, что будут моменты когда писать будет просто невозможно. Пиши сама чаще. С дороги по пути следования я посылал два письма и телеграмму с места отправки – получила или нет? Стягина давно не видел. Ну пока до приятного свидания. Любящий вас, крепко крепко всех вас мои дорогие целую. Папка, Михаил.
Привет Ивасечко, Духовнову, Цибулько, Паше, Зебреву, Мущеровым, Здановским, Абсалыку.
11/XI-42
Письмо 13. (14/17.11.42) (треугольник)
Здравствуйте мои дорогие Эмма, Люсинька и Валичка!
Что-то последние дни я так часто стал вспоминать моих Люсиньку и Валичку, кажется что они уже такие большие стали и от души хотелось бы их повидать, поцеловать бы крепко крепко, ну Эмма сделай за меня.
О себе писать пока мне нечего, пишу вот урвал возможность под орудийную канонаду, но цветы еще впереди, пока только цветочки.
Написал сегодня пару слов Николаю Павловичу. Хотелось бы от тебя скорее письмо получить узнать как ты живешь, как к тебе относятся, изменили ли отношения. Получили они мое письмо в частности т. Духовнов.
Я особенно беспокоюсь как ты будешь обеспечена сеном для коровы зимой, наверное с подвозкой будет плохо обстоять дело – самой придется ездить. Держись за ребят которые могут оказать помощь. В предыдущем письме я не совсем правильно тебе адрес свой сообщил, вот сегодняшний. Пиши точно без малейших изменений и добавлений. Привет Паше.
Крепко всех целую любящий Михаил. 14/XI-42
17/XI-42
Обр. адрес: 3623 полевая почта часть 480 СМН
Письмо 14. (18.11.42)
Здравствуйте мои милые Эмма, Люсинька и Валичка!
Сегодня 18 ноября – папке исполнилось 38 лет, ну как
дорогие мои не вспомнить сегодняшний день если бы я был дома, целую я вас всех без счету раз горячим искренним поцелуем, будьте здоровы, не забывайте своего мужа и папу. Соскучился я о вас, особенно о Люсиньке и Валичке не знаю как и передать. Мне кажется, что вы стали уже такие большие, Люсечка послушная девочка слушает маму и Пашу и помогает им, а Валичка уже хорошо говорит и хочет с папой кататься на лошади.
Ну придет время когда нибудь все таки повидаемся и покатаемся на лошадках Валичка. даже верхом будем ездить.
Проклятые фрицы – ироды (изверги) рода человеческого мороза боятся, Красная Армия их крепко прижмет.
Эмма мы вступаем в очень серьезную, ответствнную и опасную операцию, наверное долго не придется писать. Не беспокойся дорогая за меня мне кажется я буду жив, мне и в голову не приходит, что я погибну, хотя опасность ежеминутная. Наша жизнь (стерто) человека. Четыре раза собирался писать, все же сегодня послал.
Самочувствие мое хорошее. Перед отъездом из Татищево наше командование мне объявило благодарность и в день празд. 25 год. окт. революции также отметила как лучшего бойца.
Ну милые мои до приятной радостной встречи, крепко целую, Михаил.
Приветы: Паше, Ивасечко, Духовнову, Цибулько, Зебреву, Беляеву, Абсалыку и всем знакомым.
18 ноября 1942 г.
Письмо 15. (05.12.42)
Здравствуйте мои дорогие
Эмма, Люсинька и Валичка!
Шлю вам горячий фронтовой привет.
Сегодня у нас передышки если можно так выразиться, наша часть заняла населенный пункт, ну и даже на скорую баню истопили правда всем не удалось помыться, но я урвал возможность с комсоставом – так хорошо помылся.
Немцы бегут без оглядки, и только в отдельных местах заядлые людоеды «СС» оказывают сопротивление. Наши части забрали много населенных пунктов, большие трофеи и много пленных.
События об успехах Красной Армии подробно освещаются в газетах. Мы продвинулись уже примерно на 100 км и ни в одном месте не сидим, почти каждый день на новых участках фронта.
Вот и все прелести современной войны мне под старость лет пришлось повидать, все таки война – это ужасное зрелище, зачастую потрясающе действуют на психику человека, когда разгорается ожесточенная схватка.
Здесь на фронте еще чаще приходится вспоминать о вас о милой родной семье, редкий день-час проходит чтобы мыслью и душой не переживал и не вспоминал о маленьких моих дорогих Люсиньке и Валичке.
Погода стоит здесь не совсем приятная каждый день меняется снег, дождь, мороз слабый. В валенках ходить почти нельзя.
Эмма, не обижайся дорогая, что редко приходится писать сейчас время и обстановка такая. Ты пиши чаще, хоть мы и не стоим на одном месте, но адрес наш не меняется может быть и твое письмо догонит нас, хочется знать как вы живете.
Теплый привет: Паше, Ивасечко, Цибулько, Духовнову, Мущеровым, Зебреву и друг.
Крепко крепко вас всех целую.
Ваш Михаил. 5 декабря 1942г.
На обороте этого письма стихи, а вдоль них справа сверху-вниз слова: «Эмма! Это песня фронтовая, написанная известным современным писателем участником фронтовиком, погибшем на фронте, кажется фамилия его Петров. ЖДИ МЕНЯ» Далее идет текст стихов, я поместил в таблице слева – текст, присланный папой, справа – оригинал.
«Жди меня»
Сравнение текстов
К. Симонов: «У стихотворения «Жди меня» нет никакой особой истории. Просто я уехал на войну, а женщина, которую я любил, была на Урале, в тылу, актриса Валентина Серова.
И я ей написал письмо в стихах. Это письмо было напечатано в газете и стало стихотворением и песней и листовкой…».
А Петров появился из другого стихотворения
К. Симонова «Сын артиллериста»:
Был у майора Деева товарищ – майор Петров,
Дружили еще с гражданской, еще с двадцатых годов.
Вместе рубали белых шашками на скаку,
Вместе потом служили в артиллерийском полку.
Письмо 16. (26.12.42) Письмо на бланке-открытке, складывается пополам, текст остается внутри, а сверху подготовленное, как на открытках место для адреса и свободная половинка, открытая для продолжения письма.
Здравствуйте мои дорогие
Эмма, Люсинька и Валичка!
Давно я вам не писал, не было возможности потому что все время двигаемся вперед. Нахожусь я на юго-западном направлении Сталинградского фронта, места стоянки определенной не имеем – на резиновых ногах живем.
Многое бы хотелось написать да нет времени. Единственно должен сказать, за все время нахождения на фронте – день 19 декабря был для меня особенно тяжел и будет памятным на всю жизнь. Как я милая Эмма остался жив, только по какому то чуду – повидиму судьба так продиктовала. Вспомнил я тут слова матери, напиши ей об этом обязательно, я наверное написать не смогу.
19—21/XII т. Сталин поздравил нашу часть и решением правительства присвоено нашей части гвардейской.
Тот самый гвардейский значок, обкололся со временем
Самочувствие пока хорошее, здоров. Единственно донимает насморк.
Передай привет горячий привет всем друзьям и знакомым.
Крепко крепко вас всех целую милые мои.
Ваш Михаил.
26/XII-42г.
На половинке оборота: От тебя писем не получал, пиши чаще, почта работает хорошо. Страшно хочется знать как вы живете, как мой дорогой Валичка, наверное уже говорит чисто и Люсинька тоже, слушает ли маму и Пашу – ведь она обещала быть хорошей послушной девочкой.
Поцелуй их Эмма за меня крепко крепко обоих, жгучим папиным поцелуем. Ваш Михаил.
И карандашом:
Поздравляю вас с наступающим 1943 годом, с надеждой, что он 1943 г. будет годом окончательного разгрома фашистской своры.
И по диагонали: Пишите чаще жду с нетерпением. Ну до приятного свидания.
1943 год
Письмо 17. (18.01.43)
Здравствуй моя милая Эмма!
и дорогие мои Люсинька и Валичка!
С момента выезда из лагерей 2,5 мца, около 2-х месяцев в условиях фронтовой жизни. Жизни интересной, каждый день, каждый час какие либо фронтовые новости, в то-же время жизни опасной, временами страшной даже жутко страшной думаешь после как только нервы выдерживают. Кажется я тебе уже писал 19 декабря попали мы в 4-ом (вчетвером) под сильный пушечный и пулеметный обстрел вражеских танков, пули сыпались градом. 2-х товарищей убило, а я и еще один остались невредимыми, а ведь рядом были, долго буду помнить этот момент.
30/XII гады – фрицевские самолеты налетели на нас случайно – вот бомбили, мне от разрыва бомбы глаза и рот землей засыпало, в левую лопатку попал ком глины, побаливает немного, но ничего все мелочь.
Но и достается же фрицам от Красной Армии кромсали их как бешеных собак, все таки крепкий и выносливый русский воин. вот за все время боев наши части еще ни разу не давали фрицу спуску, а были случаи, что дрались куда с большими силами противника – уничтожали, выбивали и понуждали к бегству без оглядки. Очень много наши части освободили населенных пунктов (далее четыре строки вымараны)
Работа цензуры
Вспоминая о доме о вас близких дорогих родных, хочется многое рассказать или написать, а как изберешь время 10 минут чтобы черкнуть письмо, то не знаешь о чем писать, хочется написать скоро и о многом, а не получается.
Одеты мы хорошо – тепло, кушаем без прикраски говоря вдоволь, зачастую не получаем продукты т.к. часто бывают трофеи.
Погода стоит переменчива, частые оттепели, с неделю тому назад по снегу ездили, а километров 150 спустились южнее и снегу почти нет, только и видно в лощинах да бурьянах.
Эмма милая, было бы большим наслаждением получить от тебя хоть одно письмо, на фронте не получал еще ни одного, а тебе посылаю пятое, прошу тебя пиши чаще, какое нибудь да получу, (далее писано другим карандашом и в другое время) тяжело и неприятно не получать из дому писем. Это письмо писал примерно 3 или 4 января а отправить не смог, не было возможности. Думаю завтра как нибудь отправить. С тех пор как начал писать это письмо уже многое пережито и далеко двинулись.
Крепко крепко вас всех целую мои дорогие. До приятного свидания.
Еще раз Валичку целую Михаил.
18.I.43г.
Письмо 18. (20.01.43) (Письмо-открытка без картинки)
Здравствуйте мои дорогие самые близкие родные Эмма Люся и Валя!
Успех Красной Армии на всех фронтах подбодряют каждого бойца, воодушевляют на новые и новые подвиги.
Мысль скорей уничтожить и выгнать с нашей родной земли гитлеровских хищников, и опять вернуться к своим родным вновь продолжать старое наше народное счастье.
Соскучился я о вас как никогда, почему-то о Валичке больше всех ведь он самый маленький, мой дорогой сынонька. На днях видел его во сне «Будто меня в Армию призывали, я проявив малодушие плакал и взял от тебя Вальку на руки».
Новости наши – одни, каждый день и час боевые действия, все вперед и вперед овобождаются населенные пункты. (далее вымарана строка) всего в нескольких километрах от конезавода (вымарано три слова) передай об этом Сергею Михайловичу может быть придется на днях повидать это бывшее образцовое советское хозяйство, наверное варвары все поразрушили, они ведь гады ни с чем не считаются им ничего не дорого, что принадлежит советскому союзу и советскому народу. Ну и расплатятся они своей кровью за все злодеяния. В жизни не забуду одного случая в одном селении занятом нами Вер. Кумская, зашли мы в маленькую хату и вот встречаем в сенях убита женщина и около нее трое маленьких детей, один так на ней-на матери и лежал. Прямо жуткая картина, что ему нужно было от такой беззащитной детной женщины. И разве после этого терпеть красный воин – месть беспощадная фашистским гадам.
Эмма милая пиши чаще, я не получил еще не одного письма. Жду с нетерпением, хочется знать как вы живете, как мои деточки Валичка и Люсинька. Привет паше и всем сослуживцам.
Крепко крепко вас целую до приятн. радостной встречи, Михаил.
20 янв.43г.
Сбоку: Не успел отправить эту открытку как получил 4 письма 2 твоих и 2 Фаины. Вот и для меня праздник, ведь посуди на фронте получить 4 письма это прямо радость. Благодарю и еще раз крепко целую всех.
Письмо 19.