Читать онлайн Муся и волшебство флейты бесплатно

Глава 1. Ошибка старого волшебника

Говорят, что молчание – золото. Говорят те, кто может. Маша не могла говорить с детства. Зато она освоила язык жестов и научилась улавливать малейшие изменения на лицах. А когда старик с соседней улицы подарил пятилетней девочке свою старую деревянную флейту, ее жизнь наполнилась приятными звуками.

Тот же старик согласился бесплатно давать по одному уроку в неделю, если мама будет рядом. Достаточно было взглянуть на детские светящиеся надеждой глазки, чтобы понять – отказать нельзя.

И они ходили на уроки даже в грозу или метель. Пусть не все получалось, Маша очень старательно училась. Ее сердце наполнялось радостью каждый раз, когда мягкие мелодии флейты звучали приятнее, чем голоса некоторых взрослых.

И с соседскими детьми она неплохо ладила. Все потому, что она никогда не спорила и не капризничала, когда другие выбирали игру. Даже когда ей доставалась роль злодейки, которую побеждают герои. А такое случалось чаще всего.

Родителям пришлось поволноваться, когда выбирали школу, но все сложилось не так уж плохо. Маша попала в один класс с двумя уличными подружками. Как только девочка научилась писать, у нее появилась еще одна возможность общаться с друзьями.

Флейту она не оставила. Бедной девочке далеко до тех, кто может позволить себе платить за частные уроки или ходить в дорогую музыкальную школу. Несмотря на это, Маша всегда участвовала в школьных концертах и городских музыкальных конкурсах.

Время шло, навыки игры росли. До призового места девушка ни разу не добралась, но ей хватало похвалы родителей и старого учителя.

Вот и сейчас, в четырнадцать лет, она тратила зимние каникулы не только на развлечения с подружками. Маша очень старалась выучить сложную мелодию к очередному конкурсу.

Легла спать в теплой квартире, а проснулась от холода. «Снова ворочалась во сне и одеяло уронила», – подумала она. Внутри похолодело еще сильнее, когда край кровати нащупать не удалось. Да и самой кровати тоже. Вместо нее девушка находила только колючую хвою и шершавые шишки.

Нет смысла себя щипать, когда все руки исколоты. Маша все же ущипнула и заплакала, думая: «Это не сон. Тогда где я и как сюда попала из запертой квартиры под присмотром родителей? Судя по шуму ветра и крикам сов, я в лесу, но рядом с нашим городом их нет. И почему тут настолько темно? Стоп, а почему снега нет?»

Вопросы оставались без ответа. Зато ночная прохлада все настойчивее проникала сквозь тонкую зеленую пижаму с желтыми бабочками. Мокрые щеки замерзли еще сильнее.

За свои четырнадцать лет Маша не раз бывала в лесу, но только днем и с родными. Лазать по деревьям ей ни разу не приходилось ни в лесу, ни в городском парке.

Утерев слезы и стараясь не думать о голодных волках, девушка нашла единственный способ согреться. Она на ощупь сгребла два бугра хвои вместе с шишками, свернулась между ними и присыпала себя собранным.

Стало немного теплее. Можно бы и уснуть, но мысли о волках заставляли прислушиваться к каждому шороху. Маша принялась вспоминать все, что слышала, читала или видела по телевизору о выживании в лесу.

В это же время в далеком королевстве Типар испуганный офицер докладывал своему правителю:

– Главный волшебник мертв. Ритуал призыва героя провалился.

– Как это случилось? – грозно глянул на него король.

– Поначалу все шло хорошо. В самом конце, когда оставалось произнести всего несколько слов, главный волшебник упал. Его заместитель продолжил за него, но тщетно. Центр круга начал светиться и тут же погас. Никто не появился.

– Да уж, при его возрасте и подозревать некого. Жаль, но есть дело поважнее. Проследи, чтобы все занесли в летопись как можно точнее. Через сто лет, когда наступит следующий благоприятный момент, ошибка не должна повториться.

В подземелье другого замка старуха с довольной улыбкой наблюдала за этим разговором через хрустальный шар и тихо бормотала: «Мои малышки никогда не подводят. И проберутся куда угодно, и укусят в нужный момент. Героем нашего королевства будет мой внук Афанасий! Никто иной не заслуживает такой славы».

Маша уснула незаметно для себя. Едва забрезжил рассвет, ее разбудили трели лесных птиц. Правая рука, которую не удалось присыпать хвоей, совсем закоченела. «Хорошо, что не простудилась, – подумала девушка. – Нужно куда-нибудь идти, чтобы хоть так согреться».

По телевизору бывалые путешественники советовали подняться повыше и забраться на дерево или спуститься пониже и идти вдоль воды. Во мраке это место казалось вполне равнинным. Маша повернулась левым боком к светлеющему участку неба и пошла на юг.

Осторожно ступая босыми ногами, она все равно то и дело наступала на шишки, а это неприятно. Шагов через десять она наступила на толстую палку. Обрадовалась и принялась сметать ею шишки с дороги.

Пары шагов хватило, чтобы понять свою ошибку. Раньше хвоя лежала плашмя, а теперь многие иголки торчали вверх. Девушка вздохнула и пошла дальше, просто опираясь на палку. С каждым шагом все больше хотелось замотать ноги хоть чем-нибудь. Снимать пижаму холодным утром она ни за что не хотела.

Медленно и очень неуверенно, а Маша все же продвигалась вперед. Она быстро сообразила, что стоит немного согнуть колени, а шаги делать короче. Больше всего помогала палка – чем сильнее на нее опираться, тем меньше впивались шишки в босые ноги.

Постепенно светлело, а лес наполнялся туманом. Довольно редким. Никаких причин для беспокойства. Да и какая разница, если все равно, куда идти? Гораздо важнее, что теперь Маша видела, куда ступает, и нашла еще одну подходящую палку.

Вскоре Солнце поднялось над лесом, а туман рассеялся. Маша часто останавливалась и два-три раза била палкой о палку. Как ни прислушивалась после этого, ей отвечало только слабое эхо. Стараясь не сбиться с выбранного направления, девушка шла все дальше.

Около полудня, когда Маша совсем согрелась и сильно проголодалась, она набрела на тоненький ручеек. Вдоволь напившись холодной воды, девушка пошла вдоль течения. К вечеру она, совсем уставшая, добрела до слияния двух ручьев.

Там Маша и решила заночевать. Она заранее расчистила пятачок от шишек и сгребла большую кучу опавшей хвои. Поужинав родниковой водой, девушка зарылась в кучу и уснула.

Утром путешествие продолжилось. На этот раз ей повезло набрести на прибрежные заросли каких-то ягодных кустов. Оттуда поднялась стайка незнакомых птичек, похожих на воробьев. На поверку удача оказалась не такой уж большой – большинство ягод еще совсем зеленые, а из розовых многие расклеваны.

Маша сорвала одну, понюхала и решила: «Птицы едят, значит ягоды не ядовитые. Вот только до спелости им далеко. Как бы живот от такого угощения не обиделся. Соберу, а съем, когда станет совсем невмоготу».

Хорошо, что в пижаме сделали кармашек. Горсть собранных ягод там вполне поместилась. Путешествие продолжилось. Скоро ручей слился с широкой речкой. Немного беспокоило, что до сих пор не попадалось срубленных деревьев или других следов человека.

После полудня Маша вышла к месту слияния речки с другим широким ручьем. Как раз между ними. Плавать она не умела, да и вода холодная, а что делать? Опираясь на две палки, она перешла ручей и кое-как выбралась по скользкому дну на берег.

Выбор оказался не очень удачным. К вечеру она вышла к месту слияния двух широких речек. Снова между ними. «Сил уже нет. Переночую тут, а завтра попробую найти место для брода», – решила она и принялась собирать кучу хвои. Перед сном, просто на всякий случай, она снова громко стучала палками. Никто не ответил.

Утром, как только поднялась, Маша увидела темные круги перед глазами и сразу снова легла. «Это от голода», – сразу сообразила она, немного полежала и медленно встала, опираясь на палку.

Измерять глубину широкой реки, тыкая в нее с берега короткой палкой – занятие не очень полезное. Пока воздух не прогрелся, Маша решила перестраховаться. Она начала собирать хворост.

Набрав две охапки, по одной под руку, девушка едва поднялась и медленно вошла в холодную воду. Присела и немного поджала ноги. Голова осталась над водой. Уже смелее Маша отошла на глубину. Река медленно понесла ее в неизвестность. «Надо как-то грести ногами. Будет совсем не до веселья, если впереди меня ждет водопад, как в фильмах», – решила Маша.

Ноги быстро устали, а никакого видимого результата ее усилия не дали. Зато на излучине течение само принесло девушку ближе к берегу. Достаточно, чтобы достать до дна. Увязая в иле, она побрела к берегу. Выбралась, за прибрежными кустами отжала одежду и кое-как натянула на себя.

К добру или худу, после переправы в кармане осталось всего две ягодки, у которых бочок едва начал розоветь. «Ничего не поделаешь. Может, они и несъедобные вовсе», – постаралась успокоить себя девушка. Мысли о еде сами собой поплыли одна за другой.

Маша вернулась к воде и с надеждой посмотрела вдоль русла. Ни одной, хотя бы тоненькой, струйки дыма. Хотелось отдохнуть, но девушка понимала, что нужно двигаться, иначе в два счета простудишься.

Она заставила себя подняться и пошла вперед, покачиваясь от усталости и дрожа от холода. Сосны перед глазами шатались, но речку от берега Маша пока отличала. Она не заметила, как упала без сознания.

Когда очнулась, Маша не сразу поняла, что случилось. Темно, зато тепло, а исколотые ноги совсем не болят. «Неужели я уже умерла?» – подумала она, но тут крик филина на соседнем дереве заставил ее вздрогнуть.

Рука нащупала густую шерсть. Воображение начало рисовать берлогу с медведем. Маша очень осторожно ощупала все вокруг и с облегчением вздохнула: «Похоже, что кто-то перетащил меня в шалаш и укрыл шкурами. Ноги наверняка целебной мазью смазал. Вот бы еще и накормил. Ой, что это я? Просить большего слишком невежливо. Обязательно поблагодарю его утром».

Впервые за последние дни она спокойно уснула.

Маша проснулась, когда птицы уже вовсю старались. Свет в ее шалаш едва проникал. Немудрено. Попытка нащупать дверь оказалась безуспешной. Осторожно раздвинув ветки, девушка на четвереньках выбралась наружу. А там только остатки погасшего костра. Спасителя и след простыл.

Почему-то стало очень обидно и из глаз закапали слезы. А птицы продолжали весело щебетать, каждая на свой лад. Немного успокоившись, Маша осмотрелась. Шалаш оказался низким, примерно ей по пояс, зато веток строитель не пожалел.

Израненные ступни он смазал растертой травой и обмотал заячьими шкурами. Похоже, что довольно свежими. Вместо одеяла он использовал две волчих шкуры. Маша решила, что столько ценного никто просто так не оставит. Наверняка вернется.

Очень надеясь, что не ошиблась, она подошла к костру и осторожно потрогала золу рукой. «Теплая. Надо попробовать раздуть костер», – подумала она, но потом сообразила, что сначала надо веток насобирать.

Опираясь на палку и ориентируясь по Солнцу, Маша набрала охапку хвороста и благополучно вернулась к стоянке. Найти среди золы красные угольки не удалось, зато серые казались вполне горячими. Девушка насыпала на них кучку сухой хвои и принялась дуть.

Ни огня, ни дыма не появилось, но она не сдавалась. За этим занятием ее и застал бородатый мужик в одежде из шкур. В одной руке он нес копье с наколотой на него крупной рыбиной. Он подошел со спины. Так тихо, что Маша не услышала шагов.

Хорошо, что он обошел девушку шагов за пять, но она все равно вздрогнула от неожиданности, когда его увидела. Незнакомец начал говорить что-то на непонятном языке. Маша встала, сложила руки и поклонилась в пояс, а потом попыталась жестами показать, что не может говорить.

Мужик еще что-то сказал, а девушка в ответ только развела руками. Трудно сказать наверняка, почему он схватился свободной рукой за голову. Маше показалось, что не из сочувствия. Он выглядел скорее разочарованным.

Незнакомец снял со спины вещмешок, достал подобие огнива и присел у костра напротив Маши. У него огонек загорелся с первой попытки. Девушка решила, что должна хоть чем-то заслужить еду. Она показала на дрова, на себя, на лес и встала. Судя по слабому кивку, на этот раз он ее понял.

Когда Маша, пошатываясь, принесла четвертую охапку, мужик показал на место у костра и на рыбу. «Ура! Наконец-то еда!» – обрадовалась девушка и быстро уселась. Ей показалось, что мужик улыбнулся, но лишь на мгновение. Он протянул половинку рыбины на палочке.

Хотелось бы сразу набить рот, а рыба горячая. Маша отрывала небольшие кусочки и старалась поскорее остудить. Жесткая, сухая, с запахом тины, но еще никакая еда не делала девушку такой счастливой.

После завтрака мужик сначала что-то сказал, потом показал знаками, что кости нужно бросить в костер. Иначе придут большие зубастые звери. С большими, а тем более зубастыми, Маше встречаться совсем не хотелось.

Скрыв следы трапезы в огне, она взяла палочку, расчистила немного земли, нарисовала домик и показала на себя, на мужика и на рисунок. Собеседник явно не обрадовался и что-то спросил. Тогда Маша показала на себя, на домик, пальцами прошлась к нему, а затем начала показывать в разные стороны.

Мужик поманил ее к себе, а когда подошла, медленно взял за рукав и долго его разглядывал. Даже вывернул край и ощупал шов изнутри. «Только не говорите мне, что подобная одежда в этих местах в диковинку», – подумала Маша, в свою очередь разглядывая неказистый наряд мужика.

Она уже давно обратила внимание, что наконечники стрел и копья у него железные. Выходит, точно не в каменный век попала. А вот полотна, хотя бы грубого, Маша не заметила.

Незнакомец отпустил рукав, расчистил кусок земли, нарисовал подобие большого сердца, а в нем – зверя. Трудно сказать, какого именно, но клыки выглядели непомерно большими. Мужик ткнул пальцем в рисунок, ударил себя в грудь и протянул палочку Маше.

Храброе сердце? Она не очень поняла, как это относится к ее просьбе. Она тоже расчистила участок побольше у нарисованного домика. Немного подумав, девушка дорисовала дорогу к нему и двух человечков, идущих по ней.

Мужик снова схватился за голову и долго смотрел на догорающий костер. Затем решительно встал, залил костер водой из бурдюка и пошел к реке. Маша сообразила, что он собирается уходить, и поспешила достать из шалаша все шкуры.

Когда спаситель вернулся с полным бурдюком, она уже стояла со свертком под мышкой и с палкой в руке. Он что-то проворчал, забрал шкуры в свой мешок и пошел, не оглядываясь. Маша поспешила за ним.

Замотанные ноги все еще болели, если наступить на шишку. Зато на полный желудок шагать куда веселее. Вдруг девушка вспомнила о ягодах. На привале она отложила палку, достала из кармана и протянула мужику ягоды. На всякий случай другой рукой показала, будто кусает.

Он усмехнулся, замотал головой и начал что-то рассказывать. «Хорошо, что я их не съела», – подумала Маша. Осмелев, она показала пальцами, будто идет, а затем попыталась знаками попросить, чтобы мужик сказал, как у них называется ходьба. Он не понял. Она встала, начала медленно идти и показала те же знаки.

Люди редко задумываются, насколько часто пользуются жестами в дополнение к речи. Совсем без слов – другое дело. Такое движение пальцев могло бы означать и пение птиц, и разговор, и еду, и много чего еще. Маша взяла рогульку и показала ею, будто идет, потом прошлась по руке пальцами и снова сделала несколько шагов.

Мужик почесал затылок, что-то спросил, а потом повторил одно слово трижды. То или нет – кто знает? Несмотря на это, девушка очень обрадовалась и решила закрепить успех. Она легла, положила палку, рогульку и снова знаками показала, что хочет услышать слово. Он кивнул и, на этот раз без вопросов, трижды повторил слово.

Пришло время отправляться дальше. Мужик сказал то, что должно бы означать «идти» и встал. Во время перехода Маша много раз повторяла в уме новые слова. Вдруг она заметила старую сломанную сосну. Она дважды стукнула палками, чтобы привлечь внимание, и пошла отрывать кору.

Мужик замотал головой и показал пальцем, что Солнце еще высоко. Девушка кивнула, но длинный кусок коры все же оторвала, отряхнула насекомых, которые под ним прятались, и пошла за провожатым.

На следующем привале Маша принялась очищать изъеденную насекомыми кору с помощью шишек. Справившись с этим, она постаралась изобразить вкусную еду и услышала подходящее слово.

Чтобы показать яд, она сделала вид, что ест, потом схватилась за живот и, для пущей наглядности, легла и на мгновение прикинулась мертвой. Это мужик тоже сразу понял и сказал, как называет опасную еду. Не только яд, но это уже мелочи.

Привал на обед устроили на берегу реки. Мужик сказал Маше собирать дрова, а сам зашел по колени в воду с копьем наготове. На самом деле она услышала только одно знакомое слово – «идти», а остальное додумала по его жестам.

После обеда пригодилось слово «лежать». Девушка легла у догорающего костра, чтобы показать, что поняла собеседника. Немного полежав, она достала остывшую обгоревшую веточку и начала писать ею на припасенном куске коры.

Поначалу это совсем не интересовало мужика. Потом, когда Маша показала ему написанное, он снова схватился за голову, что-то быстро спросил и вдруг затих. После долгого размышления он сложил ладони, как сделала при встрече Маша, слегка поклонился, достал нож и приставил к своему горлу.

То же повторилось, если при поклоне сплести пальцы или накрыть кулак ладонью. Затем он приложил правую руку к сердцу, поклонился и погладил себя по голове. Маша кивнула и повторила это движение. На этом урок этикета не закончился.

Мужик показал на свой нож, потом развел руки и показал, что в этом случае нужно кланяться в пояс, тоже с рукой на сердце. «Понятно, это место вроде нашего средневековья. Людям с мечами нужно оказывать достойное уважение», – подумала Маша и тоже поклонилась.

Ее учитель снова задумался, гордо выставил грудь вперед, задрал нос и поднял растопыренные пальцы над головой. Больше походило на лося, но Маша догадалась, что он имеет в виду короля. На этот раз мужик не прикладывал руку к сердцу. Он стал на колени, уперся лбом в землю, а ладони сложил на затылке.

Маша и это успешно повторила, а затем поднялась, отвесила поклон и показала, что хочет услышать слово. Мужик трижды повторил, а она сразу записала на коре.

Так, по одному-два слова за короткий переход, Маша к вечеру выучила штук двадцать. Они едва помещались на коре. Перед ужином девушка знаками попросила копье, чтобы поохотиться на рыбу, но провожатый замотал головой и показал в сторону садящегося за деревьями Солнца.

Утром мужик тоже что-то проворчал и пошел за рыбой один. Зато после завтрака он показал на восток, описал рукой длинную дугу до запада и сказал что-то со словом «идти». Для пущей уверенности он ткнул себя в грудь и показал в сторону леса, затем показал на Машу и на реку. В завершение он протянул ей копье.

Девушка догадалась, что он будет ходить целый день, а она может тем временем рыбачить в свое удовольствие. Так они и расстались. Он быстрой походкой ушел в лес, а она полезла в воду.

Для прилежной ученицы, которая не зевала на уроках о преломлении света, задача казалась не очень сложной. После ряда неудачных попыток Маша смогла попасть по рыбе длиной с локоть. К этому времени ноги совсем закоченели в холодной воде.

Она с радостью выбралась на берег и хотела пойти собирать хворост, но возникла проблема. Как спрятать рыбу от надоедливых мух? Да и муравьев тут тоже хватало. Не придумав ничего лучше, Маша сломала три длинные тонкие ветки прибрежного кустарника и закрепила рыбу над костром, чтобы дым отпугивал насекомых.

Довольная собой, она пошла за хворостом. А пока бродила, ей в голову пришла замечательная мысль. Рыбу ведь можно прокоптить, раз уж все равно целый день на месте сидеть. Она насобирала кучу веток, сделала над костром корявый навес на рогульках и принялась чистить рыбу, орудуя копьем вместо ножа.

Пока эта коптится, девушка пошла в холодную воду за следующей. Так она то мерзла в воде, то отогревала ноги у костра. К полудню навес заняло пять крупных рыбин, а шестую, поменьше, Маша поджарила себе на обед.

Она собрала еще кучу валежника, мысленно повторяя новые слова, а до вечера далеко. Можно бы искупаться и позагорать, но комары настойчиво советовали этого не делать. «Вот бы флейта была с собой…» – подумала Маша и вдруг вспомнила, как учитель делал их из тростника.

Вооружившись копьем, она пошла в тенистую заводь, где рос самый высокий тростник. Измазалась в грязи по колено, чуть не потеряла намотанную на ногу шкуру, зато смогла добыть пучок сухих прошлогодних стеблей.

Оставив материал у костра, Маша пошла отстирывать штаны и шкуры от грязи. Когда вернулась, взялась за дело.

Сухие стебли плохо режутся ножом, зато легко ломаются, стоит придавить чуть сильнее. Именно поэтому учитель использовал не нож, а огонь. Точнее, раскрасневшийся конец прутика. Так же поступила и Маша.

Сначала она пережгла стебель в двух местах, потом выломала тонкий длинный прутик и пробила им перепонки в стебле. Получилась трубочка как раз нужной длины. После многолетних репетиций не составило труда поставить пальцы в нужное положение и отметить, где будут дырочки.

Их удалось прожечь на удивление легко. А вот со свистелкой пришлось повозиться, она ведь должна быть срезана, причем точно и ровно, а копье не очень острое. Далеко до идеала и не с первого раза, но получилось.

С трепетом в груди, будто на конкурсе, Маша поднесла флейту к губам и попробовала играть. В целом мелодия получилась, но к ней примешивался шум, а некоторые ноты вообще не звучали. «Судя по всему, нужно лучше прочистить трубку», – решила девушка. К сожалению, и после чистки звук стал лишь немного лучше.

К закату Маша сделала пять флейт. Только одна из них звучала достаточно приятно. Несмотря на это, остальные Маша тоже не спешила выбрасывать. Просто скучно с ними возиться, если можно поиграть. И она играла все мелодии, которые могла вспомнить.

Ее провожатый пришел уже в сумерках. Он показал на рыбу и одобрительно кивнул. Сразу после еды он пошел спать, не обратив никакого внимания на флейту.

Утром они отправились в путь вместе. Маша играла только на привалах, а все равно дорога стала намного веселее. Иногда останавливаясь ради рыбалки и охоты, через неделю они вышли к лесной заимке, обнесенной высоким плетнем.

Глава 2. Боевая музыка

Оказалось, что самого мужика зовут Федором, а дома его дожидались жена Авдотья и три дочки: старшая – Света, лет десяти, средняя – Таня, лет шести, младшая – Леночка, которая едва начала ходить. Все выбежали во двор. Все, как и хозяин, одеты в наряды из шкур.

После бурной радостной встречи Федор попросил Машу сыграть на флейте. Та сразу взялась за дело. Дети прыгали под музыку, а взрослые вошли в низенькую избушку без окон. Закончив исполнять простые мелодии, Маша взялась за сложную, которую готовила к конкурсу.

Воспоминания о доме и эмоции нахлынули сами собой. Порывы ветра все сильнее шумели в кронах, а Маша играла, ничего не замечая вокруг.

Небо потемнело. Будто специально в такт мелодии раздалось три раската грома. Хозяева выбежали из дома. Авдотья приказала дочкам бежать в избу. Федор резко дернул Машу за руку, прервав мелодию. Начали падать крупные капли дождя, а он почти поволок девушку за собой.

Едва успели войти, как снаружи хлынул ливень. Гроза разгулялась не на шутку, а под крышей Авдотья не менее яростно принялась тараторить, то и дело указывая на гостью. Муж лишь изредка успевал вставить пару слов.

Маша так и не догадалась, чем именно рассердила хозяйку. Вот Федора она немного понимала. Он говорил о том, что Маша умеет добывать рыбу, а ее музыка поможет ему на охоте. К тому же, бросить ее в лесу было бы очень плохим поступком.

Гроза снаружи и спор внутри закончились довольно быстро, но во двор никто не пошел. По поводу возвращения Федора жена приготовила ранний ужин. После него хозяева полезли на полати, а гостье выделили для сна широкую лавку.

Маша думала, что они тут надолго. Ведь летом звери не такие пушистые, поэтому на них обычно зимой охотятся. На деле уже утром она получила старые потертые сапоги хозяина, костяной нож и копье с выщербленным ржавым наконечником. «Да уж, железо здесь ценнее золота», – подумала Маша, рассматривая обновки.

Федор и сейчас не отказывался учить спутницу словам, но шел быстрее прежнего, а передышки делал короче. За три дня они дошли до широкого луга. Маша думала, что они пришли за рыбой, но нет.

Там паслось много зайцев. Серых в зеленой траве рассмотреть не так уж сложно. Показав пальцем на одного их них, Федор произнес: «Фью-ю-ить». Далековато, но Маша раньше копье никогда не бросала. Уверенная, что промажет, она все же замахнулась и прицелилась.

К ее удивлению, Федор отобрал копье, показал на флейту и сделал резкий взмах рукой в сторону зайца. «Не бросать же ее!» – подумала Маша и неуверенно поднесла инструмент к губам. Мужик кивнул. Девушка попыталась воспроизвести звук, который он просил.

Ничего не произошло. Заяц совсем не испугался. Федор сжал кулаки, но начал махать ими не в сторону Маши, а в сторону зайца. Слова «охотиться» и «флейта» прозвучали несколько раз, не ошибешься. Смысл остальных пока оставался загадкой. «Неужели он хочет, чтобы я звуком флейты убила зайца?» – подумала Маша.

Она изобразила воинственное выражение лица и даже немного подалась вперед на последней ноте. Вышло намного громче прежнего. Заяц перестал жевать и присел, готовясь спасаться. Федор кивнул, достал из колчана стрелу и изобразил, будто она вылетает из флейты.

Маша в недоумении развела руками. Федор вздохнул и махнул в сторону кустарника. Когда они построили по маленькому шалашу, поели и собрали дров на ночь, до заката еще оставалось время. Федор попытался изобразить игру на флейте, побрызгал немного из бурдюка и показал на спутницу.

Она догадалась, что он хочет услышать мелодию, которую она играла во время дождя. Сама девушка тоже не прочь порепетировать. Когда мелодия закончилась, Федор замотал головой и начал изображать игру вместе со странными движениями.

Наблюдая за ним, Маша почему-то вспомнила учителя. И тут ее осенило: «Они оба хотят, чтобы я играла с эмоциями, а не просто так!» Мелодия зазвучала снова. Вроде бы та же, но чувства постепенно захватили артистку. Она играла очень эмоционально и снова не заметила шума ветра. На этот раз ее никто не остановил. Когда открыла глаза, Маша увидела, что небо затянуто темными тучами.

Глаза Федора сияли от радости. Он гордо показал на небо и на флейту, а затем позвал девушку на опушку и снова показал на зайца. «Неужели он всерьез верит, что моя игра вызывает дождь и может убить зайца? – с тревогой подумала девушка. – Что же делать?»

Ссориться со спасителем ей совсем не хотелось. Она снова повторила атакующий звук, а для успокоения еще и представила молнию, вылетающую из флейты в зайца. Маша чуть не рассмеялась, что занимается такой ерундой в своем возрасте.

А вот Федор выглядел сердитым. Он показал на змею, которой не повезло проползать мимо, и снова решительно произнес: «Фью-ю-ить». Змей Маша не любила. Лягушки или ящерицы – ладно, на них еще можно посмотреть, когда делать нечего. Она снова представила, что из флейты вылетает молния, только на этот раз без улыбки.

Змея замерла. Федор подбежал к ней, потыкал палкой, потом взял возле головы и принялся махать ею в воздухе. Маша понимала, что он ее хвалит, но стояла растерянная. Она не могла поверить, как такое возможно. Ни в одной передаче про природу она не слышала, чтобы змеи боялись звуков.

Федор хотел дать змею девушке, но она слишком резко замахала руками и начала пятиться назад. Он отнес животное подальше, положил на землю и сказал: «Змея живая». Маша надеялась, что на этом эксперименты закончатся, но он снова показал на зайца. «Ладно, зайцы, трепещите перед моей флейтой», – все еще улыбаясь про себя, подумала Маша.

Собрав всю волю и воображение, она снова сыграла те две ноты. Заяц остался на месте. Федор, стараясь не наступить на змей, пошел к нему и вскоре радостно поднял его за уши.

Маша не могла в это поверить. Она просто стояла с распахнутыми глазами. В голове роились мысли, одна удивительнее другой. Мужик принес зайца и чуть ли не силой заставил девушку прижать руку к его тельцу.

Она почувствовала подобие дрожи, а потом поняла, что это бьется его сердце. «Заяц живой. Пойдем спать», – сказал Федор и осторожно положил зайца под дерево. Забравшись в свой низенький шалаш, Маша подумала: «Похоже, я стала девочкой-волшебницей, как мечтала в детстве. Вот бы найти мелодию, которая научит меня говорить».

Они провели две недели, бродя по лесам и лугам. Маша атаковала всех, на кого показывал Федор. Парализовать или усыпить мелких ей удавалось довольно часто. Один раз даже волка усыпила. А вот Федора не смогла, хотя старалась играть колыбельную очень ласково.

Чаще всего Федор не причинял вреда беззащитным жертвам Маши. Только иногда он, показывая на бурундука, зайца, барсука или змею говорил: «Зло, яд». Таких он убивал без сожалений, а тушки не оставлял хищникам, а сжигал.

Девушка замечала только то, что у них красные глаза. «Наверное, это какая-то болезнь, а Федор старается не допустить ее распространения», – решила она. Хотелось бы разузнать подробнее, но она понимала слишком мало слов.

В этом путешествии Маша сделала еще один интересный вывод. Мелодия не очень влияет на результат. Куда важнее чувства, желания и воображение. К сожалению, несмотря на большое желание и сильные чувства, домой ее ни одна известная мелодия не вернула.

Зато Авдотья, выслушав рассказ мужа, на этот раз встретила гостью куда благосклоннее. Они провели в заимке месяц, собирая ягоды и заготавливая рыбу. По вечерам или в дождливые дни Маша играла разные мелодии, стараясь сделать их лечебными или хотя бы бодрящими. Хозяйка поначалу слушала осторожно, а потом привыкла.

Здесь выращивали на огороде и собирали в лесу много такого, чего дома Маша не пробовала. Среди прочих она отведала и темно-красных ягод, которых когда-то чуть не наелась зеленых.

Федор с широкой улыбкой предложил съесть одну розовую, а другую, чтобы не сомневалась, съел сам. У девушки сразу перестал слушаться язык, такой терпкой оказалась эта ягодка. В тот вечер они оба с трудом поужинали. Играть на флейте Маша не смогла, а Федор получил нагоняй от жены.

Запасы постепенно росли, а дни уменьшались. Однажды Федор решил, что снова пора пройтись по лесу. Большую часть того, что он называл злом, Маша старалась парализовать своей флейтой. Постепенно у нее получалось все лучше.

А еще она на себе заметила, что бодрящая мелодия заметно уменьшает усталость. Хотелось верить, что и Федору она помогает, но девушка не придумала, как об этом спросить знаками. «Ничего, я уже много слов выучила, а впереди длинная зима. Когда-нибудь сам скажет, если заметит», – решила она.

Немного беспокоило, что при таких дальних походах они не встречали ни поселений, ни других охотников. Маша старалась гнать плохие мысли прочь, а вместо этого побольше репетировать.

Лето незаметно подошло к концу. Дождливую осень Федор провел в заимке с семьей. Маша, насколько могла, помогала по хозяйству. А еще она переделала свои флейты и подарила по одной Свете и Тане. Маленькой Леночке, чтобы не обиделась, папа сам вырезал свистульку из дерева.

Их маму это явно не обрадовало, но Федор решил, что им стоит научиться играть. Авось и охотиться смогут. Самые простые мелодии они разучили быстро, а сложные Маша предпочла не показывать.

Время от времени Авдотье этот шум надоедал и она отправляла всех играть в сарай. В остальном она относилась к Маше вполне хорошо. Не как к родной, но попусту не ругалась. И в еде ни разу не обделила.

Как только землю укрыл толстый слой снега, а реки – надежный лед, Федор снова повел девушку в лес на охоту. Играть на морозе очень неудобно. Деревянная флейта не железная, к губам не прилипает, а пальцы мерзнут очень быстро. И это только поздняя осень.

Вернувшись в заимку, Маша знаками показала, что для игры ей нужно сшить перчатки. С помощью толстой костяной иглы, используя тонкие жилы вместо ниток, это не так уж просто. Девушка тратила на шитье все время, когда печь горит достаточно ярко. Ушло несколько дней, зато перчатки получились теплые.

Похолодало еще сильнее. В следующий поход Маша заметила, что быстрые мелодии, где надо резко вдыхать ртом, для зимы совсем не подходят. Несмотря на трудности, долгие походы с волшебными тренировками продолжались.

Прошел еще год. Света и Таня уже уверенно исполняли все простые мелодии. Сама Маша сшила себе волчью шубу с капюшоном и высоким воротником по самые глаза. Просунув флейту между застежками, она дышала внутри шубы, а звук выдувала наружу. Теперь и зимой она могла исполнить любую мелодию, хоть и не так хорошо, как летом.

Авдотья – и та признала, что для походов по холоду такая шуба лучше ее тулупа. И все же, имея зоркий глаз, Маша замечала, что хозяйка каждый раз перед их уходом что-то требует от мужа, а он упирается.

И вот однажды в начале зимы, перед очередным походом, Федор подошел к Маше и неуверенно начал:

– Я гляжу, ты нас уже хорошо понимаешь и охотиться научилась. Теперь я могу вывести тебя к деревне, но путь туда долгий и опасный.

– Негоже молодой девушке весь век в лесу куковать, – добавила Авдотья с видом победителя.

Маша закивала. Федор продолжил:

– Если хочешь, можешь старую одежку с собой взять, но я не советую. Тебя наверняка за шпионку примут, когда узнают, что ты из богатой чужеземной семьи, еще и писать умеешь.

– А лучше – в печку. Нам тоже лишние тревоги ни к чему, – снова вмешалась его жена.

Маша снова кивнула, хотя расставаться с последним напоминанием о доме ей совсем не хотелось. Оказалось, что самое главное еще впереди. Федор окинул взглядом присутствующих и сказал:

– Очень давно, когда мы еще жили в деревне, нашего старшего сына убили разбойники. И моего брата с женой, и еще многих. Сам я не рискнул бы, а с твоей флейтой мы сможем с ними справиться. Подумай. Если откажешься, я настаивать не буду.

На этот раз Авдотья молчала, а взгляда с девушки не сводила. Девочки тоже притихли. Маша грустно подумала: «Похоже, девочке-волшебнице боя со злодеями не избежать». Она кивнула и все сразу засуетились, продолжая готовиться к долгой разлуке.

Обычно охотники брали с собой лишь немного еды на крайний случай, добывая остальное в лесу. Сейчас Авдотья дала каждому по кожаному мешочку сушеных ягод и вороху сушеной рыбы.

А вот копье, которое Маша привыкла считать своим, Федор велел оставить дома. Вместо него он дал прочный посох с привязанными снизу палками, чтобы не проваливался в снег. Тонкую широкую дощечку, на которой рисовала, чтобы общаться с Авдотьей, девушка повесила на шею под шубу.

За месяц, потратив всего несколько дней на охоту, они добрались до гор. Там, пока еще есть возможность отказаться, Федор рассказал о том, что именно произошло в его деревне. То, что он не хотел рассказывать при дочках.

Узнала Маша много нового и о королевстве Сикор, в котором даже после такого солдат на поимку этой банды не послали. Оказывается, они таким вообще не занимаются. Разве что в городе могут злодея схватить. Обычно такие задания поручают гильдии авантюристов. Чем сложнее и опаснее, тем больше надо заплатить. А откуда разграбленной деревне взять столько денег?

Самих гильдий по несколько штук в каждом городе. Одни занимаются только лечением, другие берутся за все, третьи немногим лучше бандитов. Разумеется, они соревнуются между собой за славу и богатство. Как водится, не всегда честно.

Чтобы взять задание, нужно вступить в гильдию. С другой стороны, если повезет, в гильдии можно быстро заработать. Другим способом найти хорошую работу довольно сложно, а тут выбор за тобой.

Именно поэтому Федор настойчиво советовал девушке в деревнях скрывать свою флейту, а в городе вступить в гильдию авантюристов. А ради этого, чтобы не отказали, он предупредил, что всех разбойников, кого сможет, она должна убить лично.

Она очень хотела спросить, есть ли здесь волшебники, но не решилась, а Федор о них не упоминал. После всего услышанного Маша надолго задумалась: «Одно дело – охотиться, а совсем другое – убить человека, хоть и разбойника. Если этого не сделать, пострадает множество невинных жителей. Хотя, если я усыплю, а убьет Федор, разве их кровь все равно не будет и на моих руках?»

Осталось совсем непонятным, почему Федор не хочет своими руками отомстить за родных. Такое не каждый спросит, даже умея говорить. Маша уже много раз убеждалась, что Федор убивает животных только по необходимости. «Может, он тоже, как и я, не уверен, что сможет убить разбойника? Или боится впасть в ярость? Не зря же вся семья верит, что злоба собирается из людей и вселяется в животных», – подумала она.

В конце концов Маша все же согласилась атаковать разбойников по его плану. И за рассказ поблагодарила.

Еще две недели ушло, чтобы перебраться на ту сторону горного хребта. Федор показал вдаль, где вилась едва заметная струйка дыма, и напомнил: «Зло может захватывать не только животных, но и людей. Если увидишь кого-то с красными глазами, сразу атакуй, но не злись».

Ночевать зимой без костра, чтобы себя не выдать, очень холодно. Федор решил, что лучше охотиться, подбираясь к логову разбойников. Авось не заподозрят, что всего два человека собираются на них напасть.

Следы на снегу видно прекрасно. Опытный охотник выбрал те, которые ведут в нужную сторону. За три дня накопился десяток заячьих шкур и мешок мороженого мяса. Охотники остановились за пару коротких переходов от развалин крепости. Именно в ней засели разбойники.

Судя по ночным огням, их там собралось намного больше десятка. Поэтому Федор решил напасть под утро. Он разбудил девушку среди ночи. В слабом свете Луны они тихо подошли к развалинам.

У входа горел костер и дремало двое часовых. Маша достала флейту и начала играть колыбельную. Сначала – едва слышно, пряча флейту под шубой. Второй раз – громче. Потом они с Федором подошли вплотную и она сыграла очень громко, всеми силами стараясь охватить всю крепость.

Федор молча протянул девушке копье. Она прицелилась, ударила со всей силы, но в последний момент зажмурилась. Когда открыла глаза, враг лежал мертвый. Федор вынул копье и снова вручил девушке. Сердце так бешено колотилось, что его стук отдавался в ушах. Маша копье взяла.

Расправившись с часовыми, она снова сыграла колыбельную. Так они обошли всю крепость. Все пятнадцать злодеев расстались со своими испорченными жизнями. Федор не убил ни одного из них.

Он только отрубил голову уже мертвого главаря, положил в заранее заготовленный мешок и сказал, что ее нужно обязательно отнести в гильдию. А вот брать деньги или хотя бы нож он строго запретил. Правда, факел взял.

С огнем они вместе обошли развалины и с облегчением убедились, что ни одного пленника здесь нет.

Начало понемногу светать. От входа в крепость открылся вид на бескрайнюю равнину. На ней то тут, то там поднимались струйки дыма. Среди лесов проглядывали проплешины полей. Если присмотреться, на горизонте можно рассмотреть стены города.

Федор показал, как обойти деревни, разделил зайчатину пополам, а на прощание сказал: «Думаю, мы видимся в последний раз. Но, если станет невмоготу, приходи. Ах да, обо мне и о нашей заимке никому не говори. Мы слишком привыкли к свободе».

Он поклонился в пояс, как рыцарю или дворянину. Маша ответила тем же. У нее из глаз сами собой закапали слезы. Чтобы не разреветься, она резко развернулась и ушла быстрыми шагами. Пришлось очень постараться, чтобы не оглянуться.

Маша шла по бездорожью целую неделю и еще день по дороге. Вечерело, когда она подошла к воротам города-крепости. А там за вход брали плату. К счастью для бедняков, не только деньгами, но и едой.

Можно бы отдать одного из трех оставшихся зайцев, а потом искать гильдию. Говорящий так и сделал бы. Маша решила по-другому. На требование платы она достала из мешка замороженную голову разбойника. На всякий случай она знаками показала, что сама его убила.

Стражник позвал командира. Тот велел Маше идти за ним. В маленькой холодной комнатке командир сначала нашел рисунок разбойника и убедился, что похож. Затем принялся расспрашивать, кто она такая и откуда.

Девушка знаками показала, что не умеет говорить. Потом достала свою деревяшку и нарисовала на ней горы и человечка с мечом. Чтобы наверняка, она перечеркнула человечка копьем и показала на мешок.

Командир, похоже, понял, но не поверил. Он недоверчиво спросил: «Ты из какой гильдии?». В ответ Маша замотала головой, потом нарисовала на дощечке щит и пальцами показала, что идет к нему. «Вот уж не было печали. Ты пришла, чтобы разбойники тебе не отомстили?» – спросил командир.

Маша замотала головой, нарисовала на дощечке доску с объявлениями и начала показывать то на рисунок, то на мешок. «Ты в гильдию хочешь вступить?» – наконец догадался командир.

Девушка радостно закивала. «Ну а крыша над головой или деньги, чтобы заплатить за нее, у тебя есть?» – продолжал командир. Она замотала головой, потом достала из вещмешка и показала тушку зайца. «Ладно, раз уж за него награда назначена, дам тебе провожатого, – решительно объявил командир и тут же добавил: – одного зайца оставь в качестве платы. Порядок есть порядок. Кстати, а где деньги разбойника?».

Маша махнула в сторону двери, нарисовала на дощечке горы и показала на них. Командир выглядел недоверчиво. Она показала на голову, на себя и подняла один палец. «Хочешь сказать, что ты взяла только это? Ладно, мы пошлем людей проверить», – протяжно произнес командир и взял со стола колокольчик.

На его звонок прибежал молодой солдат. Командир приказал ему проводить девушку в гильдию «Ласковое Солнце» и проследить, чтобы ей выдали награду. Он еще что-то тихо добавил, когда девушка со своими мешками вышла наружу.

Маше казалось, что теперь все наладится, только приказ проследить немного тревожил. Стражник обогнал ее и бодро зашагал по хрустящему снегу.

Глава 3. Место под Солнцем

Для местных деревенских и город, и двух-трехэтажные дома в нем показались бы большими. Маше они больше напоминали декорации к какому-нибудь фильму. Она вертела головой по сторонам и старалась не упустить провожатого, который шагал, не оглядываясь.

– Вот она, гильдия, – показал парень на трехэтажный каменный дом.

– Кого это ты к нам привел? – насмешливо спросил выходящий из соседней лавки упитанный мужик в добротной медвежьей шубе.

– Пойдем, сам увидишь, – весело ответил провожатый. – Потом пожалеешь, если такое пропустишь.

Их тон девушке совсем не понравился, но она не собиралась упустить свою возможность. Они вошли в гильдию вместе. Там, в просторном зале с толстой колонной посредине, по бокам от входа стояли длинные столы с лавками. За ними собралось человек десять. Разбившись на группки, они спокойно болтали.

Прибывшие сразу привлекли всеобщее внимание. Особенно Маша. Двое местных сразу начали соревноваться в остроумии, сравнивая ее с ходячим волком, попрошайкой, преступником под стражей и даже снежной тучей.

Администратор за стойкой тоже повернулся в сторону гостей. Стражник громко объявил:

– Вот она принесла голову разбойника и пришла за наградой.

– Она? Девчонка, что ли? – раздался позади удивленный голос.

– Давай сюда, проверим, – сказал администратор и добавил: – А что это ты за нее говоришь? Неужели в подземелье ведешь?

– Немая она. Если все подтвердится, хочет к вам в гильдию вступить, – беззаботно ответил стражник.

Тем временем Маша выложила голову на стойку. Администратор принялся листать бумаги. Местные начали обсуждать новость. Самые любопытные подошли поближе, чтобы посмотреть на разбойника.

– Да, это главарь одной из горных банд. Десять серебряных, – громко объявил администратор и выложил монеты.

– Погоди-ка. Вы что, всерьез верите, что мелкая девчонка смогла пробраться в банду, убить главаря и незаметно скрыться? И ее по следам не нашли? – возмутился бравый парень с мечом на боку.

– Плата за голову, – грозно напомнил администратор. – Где и как ее добыли – нас не касается.

– Очень даже, если она к нам лыжи навострила.

– Ты бы еще на поединок ее вызвал, – усмехнулся весельчак.

– А вот и вызову. Эй, ты, тихоня, доставай меч. Если продержишься хотя бы три моих атаки, я тебя признаю.

Девушка собрала монеты и спрятала за пазуху, а оттуда достала флейту. В зале воцарилась тишина. Задира медленно достал меч. В нетопленом помещении потеплее уличного, но Маша не стала снимать перчатки. Так, в них, поднесла флейту к губам.

Задира направил на нее меч, сделал шаг. Тут раздалось «Фью-ю-ить» и он повалился на пол. Стражник, оказавшийся за спиной девушки, медленно положил руку на рукоятку меча. Сразу трое бросились к проигравшему. Один взмахнул рукой и что-то пробормотал. Задира открыл глаза, потер ушибленный лоб и спросил:

– Что произошло?

– Она тебя с ног сбила, вот что, – ответил его приятель и подал руку.

– Ах да, чуть не забыл. Командир просил проверить ее, даже если не возьмете, – сказал стражник и медленно убрал руку с меча.

– Точно, теперь всем интересно, какого это уровня надо быть, чтобы творить такое, – раздался голос из толпы.

– Проверка стоит пять серебряных, если без жетона. Кто платить будет? – строго спросил администратор.

– Если согласитесь результат всем объявить, я заплачу, – заявил задира и достал кошелек.

Администратор кивнул, пересчитал монеты, достал хрустальный шар и велел Маше положить на него руку. Ни свечения, ни странных ощущений девушка не заметила. В толпе двое шептались, а остальные хранили молчание. Администратор что-то долго писал, то и дело поглядывая на шар, а затем громко объявил:

– Темный бард четырнадцатого уровня. Других волшебных или боевых способностей нет, но есть много ремесел начальных уровней. Надеюсь, перечислять не нужно?

– У меня же восемнадцатый. Как же я проиграл? – удивился задира.

– Не о том печешься, – серьезно начал его друг. – Темных мы не можем принять по правилам. Выходит, она в «Черный ворон» попадет, больше ведь некуда.

– До состязаний в столице графства полгода, а у нас никто не защищен от звуковых атак, – закончил за него администратор. – Тем не менее, правила ассоциации светлых гильдий мы нарушить не можем. На этом прошу удалиться.

– Ей ведь достаточно месяц подождать и сотню добрых дел сделать, чтобы в светлого барда превратиться, – сказал мужик в медвежьей шубе, который пришел с ними.

– Мастер, она не одного разбойника убила, а пятнадцать, – покачал головой администратор.

Маша очень огорчилась, что шансов нет, а что поделаешь? Она поклонилась и ему, и прочим и пошла к двери. Мастер гильдии двинулся за ней. Толпа загудела. Тут стражник громко крикнул:

– Послушайте! – а в наступившей тишине он спокойнее сказал: – Она ведь немая и впервые в городе. Я понимаю, что вы с воронами не дружите, но меня служба ждет.

– Я провожу. Обещал ведь, что признаю, – шагнул вперед задира. – Кстати, меня Семеном зовут.

– А то как же. Тогда уж ей тебя защищать придется, – насмешливо бросил его друг. – Я с вами.

– Ну, и я за компанию, – сказал мастер. – Давно старого Никодима не видал.

На улице Маша пропустила мужиков вперед и пошла за ними, успокаивая себя: «Похоже, они хорошие люди. Жаль, что Федор ничего не рассказал мне об этих уровнях и цветах гильдий. Зато благодаря ему у меня есть немного денег на первое время. Уж как-нибудь разберусь».

По узким улочкам и переулкам они прошли всего несколько кварталов. Девушка увидела большую табличку с силуэтом ворона и догадалась, что уже на месте. И верно, мастер решительно распахнул дверь.

Внутри зал казался поменьше, тоже с колонной посредине, а скамейки здесь стояли только вдоль стен. Людей тут собралось десятка два. В отличие от прошлой, эту гильдию освещало всего две свечки возле стойки. Гость гордо поднял голову и громко сказал:

– Всем добрый вечер. Зовите мастера. У нас к нему дело.

– И вам того же. Сейчас позову, – кивнула девушка за стойкой и дернула за шнурок.

– Что это вы всей толпой? – спросил мужик мрачного вида, очень похожий на разбойника. – Неужто мы вам снова чем-то насолили?

– А может, они наконец-то признали, что без нашей помощи в руины боятся ходить, – отозвалась бойкая молодая девушка.

Гости с трудом сдерживались, чтобы не вступить в перепалку. Тут внутренняя дверь открылась, вышел худощавый старичок и насмешливо произнес:

– Сам Александр из светлых к нам пожаловал. Неужели цветы среди зимы зацветут?

– Бери выше. Дело у меня к вам, – постарался ответить Александр в тон ему. – Вот эта девчушка у нас неплохо заработала. Будет справедливо, если иногда она поможет в ответ.

– По ходу, я угадала, – расплылась в улыбке бойкая девушка.

– Вот как? – переспросил Никодим. – Тогда все просто. Она не из наших. Пусть помогает, кому захочет.

– Мы потому и пришли. Возьми ее к себе. Темный бард четырнадцатого уровня. Сам понимаешь.

– Уровень неплох, а чую подвох. Что это ты так о ней печешься? Пусть сама расскажет, хочет ли к нам.

– Немая она. Если верить моему администратору, а он в таких вещах не ошибается, она пятнадцать бандитов положила.

– Немой бард? Как же она поет? – послышались удивленные голоса из толпы.

Маша решила, что время пришло. Не дожидаясь приглашения, она достала флейту и заиграла мелодию, которая повышает бодрость. Никто не посмел и звука произнести, пока лилась музыка. И после окончания тишина длилась так долго, что девушка начала беспокоиться, не перестаралась ли. Но лица в полумраке выглядели вполне довольными.

Никодим с улыбкой сказал:

– Теперь понятно. Ты принята. Добро пожаловать в «Черный ворон». Иди к стойке, Зина все оформит.

– Что по поводу моей просьбы? – спросил Александр.

– Каждое лето после турнира буду отпускать к вам на месяц. А уж на самом турнире не обижайтесь, если встретимся.

– Это как раз то, что я хотел услышать. Всем удачи, мы уходим.

Каждый занялся своим делом. Никодим подошел к группе согильдийцев и начал расспрашивать о подготовке к очередному рейду. Зина выглядела лет на четырнадцать, если не младше. Она честно пыталась расспросить новенькую. Та, как могла, жестами и картинками пыталась отвечать. В конце концов Зина подошла к Никодиму и сказала:

– Извините, мастер, но дальше без вас никак.

– Что случилось? Писать разучилась? – усмехнулся он.

– Я записала, что ей шестнадцать, а родом она из горных охотников. Что делать с именем?

– Всего то? Просто перечисляй. На какое кивнет, то и запишешь.

– Уже пробовала, – обиженно ответила Зина. – Она все головой вертит.

– Эх, молодежь. Она ничего, кроме «му», сказать не может. Вот пусть и будет Муся, – он повернулся к Маше и добавил: – Если не нравится, научись писать. Хотя нет. Тебе все равно стоит научиться.

Маша немного огорчилась, но кивнула. И протянула Зине дощечку с угольком, чтобы написала это. Та сразу догадалась, но уголек взяла неохотно, завернув в тряпочку.

Машу когда-то в детстве бабушка Мусенькой называла. Правда, тогда ей сказали, что это сокращение от имени Маруся. Пока она предавалась воспоминаниям, Зина вытерла руки, дописала бумаги и положила на стойку деревянный жетон с выжженным на нем профилем ворона.

Маша достала заработанную ранее монету и вопросительно посмотрела на Зину. Та усмехнулась и гордо заявила:

– Нас хоть и называют темной гильдией, мы не такие жадные, как солнечные. У нас места под Солнцем хватит всем. Если будут вопросы… – она замялась, не договорив.

– Лучше сразу ей все расскажи, – вклинился Никодим.

Запомнить два десятка имен подряд мало у кого выйдет, но Зина представила всех. Потом она подвела новенькую к доске с заказами и рассказала о правилах. В конце экскурсии они остановились перед картой.

Маше стало очень смешно, когда Зина начала с серьезным видом рассказывать, что здесь нарисовано их королевство Сикор. Оно так уменьшено, что большой город Грум, в котором они сейчас находятся, нарисовали всего лишь жирной точкой. Заодно она показала столицу графства Рушабу и всего королевства Нагорск.

Не стоило ожидать от этого рисунка большой точности. Тем не менее, Маша прикинула, что за несколько месяцев страну можно пройти из конца в конец. Когда Зина сказала, что на этом все, новенькая поклонилась, а потом сложила руки над головой.

Зина кивнула: «Да, Муся, теперь наша гильдия стала для тебя домом». Маша замотала головой и приложила руки к щеке, будто спит. Никодим тихо посмеивался у нее за спиной, но пока не вмешивался. «Ты хочешь здесь спать?» – неуверенно спросила Зина, а народ уже в открытую смеялся.

Девушка обиженно глянула на них и на Машу, которая принялась рисовать человечка, лежащего в доме. Вдруг ее лицо посветлело: «А, ты спрашиваешь, где можно переночевать?». Маша радостно закивала, а Зина с гордым видом спросила:

– Ну, храбрецы, кто проводит девушку в гостиницу?

– Я не против, а в которую? – спросил Сергей, лучник двенадцатого уровня.

– В ту, где Глаша с Катей. Заодно познакомишь их. Авось подружатся, – на удивление серьезно ответил Никодим.

Смеркалось. Сергей по дороге рассказывал о том, что их гильдия куда больше солнечной и люди хорошие. Просто там собрались богатые, а сюда принимают всех, кто готов рисковать во славу королевства. Прогулка закончилась в прихожей гостиницы. На этот раз – довольно теплой.

Парень рассказал хозяйке о приеме Муси в гильдию и предложил пока заплатить за одну ночь. Гостья замотала головой и протянула хозяйке мешок с двумя оставшимися заячьими тушками. «Две ночи с завтраком», – сказала хозяйка, повертев товар в руках. Маша кивнула.

Все вместе они сначала осмотрели маленькую комнатку, единственной мебелью в которой были кровать и стул. Маша снова кивнула. Хозяйка показала, где живут Глаша с Катей, и ушла.

После неловкого знакомства и объяснений Сергей оставил девушек одних. Глаша сказала:

– Мы в гильдии второй год. У меня восьмой уровень, а у Кати – пятый. Мы собирались на рассвете в запретный лес, но можем задержаться и показать тебе город.

– А может, ты с нами сходишь разочек? – с надеждой спросила Катя.

– Ты не слышала, что у нее четырнадцатый уровень? – строго спросила Глаша. – Она на разбойников охотится, а мы вдвоем волка едва побеждаем.

– Зато вместе веселее и мы дорогу покажем, – затараторила Катя. – На пару ночей она с нами точно заработает, а эта гостиница самая теплая, хоть и дорогая.

Маша знаком остановила их, показала на всех трех и махнула куда-то далеко. Катя сразу обрадовалась. Для Глаши пришлось подтвердить, что Маша пойдет с ними в лес. Тут Глаша принялась рассказывать, что в этом лесу много животных поражены злом. Чем дальше в лес, тем опаснее. Зато сам лес рядом. Засветло вполне можно вернуться.

Едва начало светать, девушки позавтракали супом из зайца и отправились в путь. За один короткий переход они добрались до опушки. Еще один по проторенной предшественниками дороге вывел их на большую поляну.

Там Маша заметила на ветке белку с красными глазами. Без вопросов она достала флейту и оглушила ее. Осталось только добить.

– Конечно, – с завистью сказала ей вслед Катя. – Вот говорила я, что лучше лук выбрать.

– Ага, попробуй по такому морозу голыми пальцами тетиву натянуть, а я посмотрю, – ответила Глаша.

По вчерашнему договору кто убил, тот и забрал. Только больших, которых общими силами победили, придется делить. Поэтому Маша бросила белку в свой мешок и оглянулась. Спутницы последовали на ней.

Дальше встретилось два пораженных злом зайца. Один настолько озверел, что попытался напасть. Глаша оставила его Кате. Та справилась с одного удара. Второй пытался сбежать, но замер, пораженный звуком флейты.

Волков девушки пока не встретили, только их следы видели. После большого привала с обедом из обычного зайца они повернули в сторону города, выбрав другой маршрут. То ли привлеченные запахом зайчатины, то ли мимо проходили, навстречу вышли волки.

Маша опытным взглядом заметила, что и по сторонам между деревьями обходят. Тут уж не до рассматривания, у кого какие глаза. Она заиграла колыбельную. Сначала налево, потом направо. За это время спереди три волка подошли совсем близко. Едва успела оглушить переднего.

Напарницы бросились на второго с мечами. Маша резко свистнула самой высокой нотой флейты и махнула рукой, что надо спешить. Времени расправиться во всей стаей хватило бы, но она привыкла с Серафимом, что не стоит убивать животных без крайней необходимости.

Жадность победила страх. Убитого волка девушки потащили за собой. Маша шла сзади, часто оглядываясь, не появятся ли преследователи. Иногда она замечала агрессивных животных с красными глазами, но убила только одну белку, которая сама на них бросилась.

Беглянки позволили себе отдохнуть только на той поляне, с которой началась охота. Мелодия бодрости придала им сил. Все трое благополучно вернулись в город задолго до заката.

Зина пересчитала добычу. За мелких зверей и птиц она заплатила по медяку. За волка – один пятак на всех, потому что глаза у него обычные, он не болен. Правда, Маша сразу показала, что волка тащили напарницы, поэтому и награда их по праву.

– Тогда хотя бы покажем тебе город в благодарность, – предложила Глаша.

– И чего-нибудь вкусного купим по дороге, – добавила Катя.

Центр они обошли быстро, купили в пекарне пряников с клюквой и вернулись в гостиницу. Маша постепенно привыкала, что ее зовут Мусей. Она долго думала, как спросить про завтра. Она нарисовала на своей табличке башню с зубцами и стрелки в разные стороны. Этого оказалось мало. У одной из стрелок она дорисовала зубастого волка и перечеркнула стрелку.

– Ты хочешь сходить с нам в другие места? – спросила Катя, разглядывая рисунок.

– Близко ничего интересного нет, – ответила Глаша, когда Маша энергично закивала. – Есть развалины в лесу, но до них по дороге два дня пути.

– Туда только сильные группы ходят. Мы раз были, когда со всей гильдией, – сказала Катя. – Давайте и завтра в лес сходим, только в другую сторону, не туда, где волки. Хотя с Мусей и они не страшны, лучше все же обойти.

Маша сразу кивнула, а про себя подумала: «Какая наивная. Если уж волки в лесу водятся, то встретить их можно где угодно».

Как бы то ни было, следующие два дня обошлось без неприятных встреч. На третий им встретился волк-одиночка с красными глазами. Раза в полтора крупнее обычного, а Машины мелодии на него почти не действовали.

– Похоже, он съел много других пораженных животных, – тихо сказала Глаша.

– Мусина атака его немного задерживает. Давайте отходить, – предложила Катя.

Сама же Муся прикинула, сколько нужно пройти таким манером и замотала головой. Она могла бы нарисовать, что волки быстро догоняют убегающих, но сейчас на это не оставалось времени. Она просто пошла вперед, снова и снова пытаясь оглушить волка. Напарницы с опаской последовали за ней.

Волк оскалился и сделал шаг назад. «Еще бы. В своей шубе с капюшоном стройная Муся кажется размером со среднего медведя», – подумала Катя и немного осмелела, но она ошиблась. Волк медленно утаптывал себе опору для прыжка.

Муся выучила повадки волков очень хорошо. Она знала, что здоровый уже убежал бы, а больной ни за что не убежит, будь против него хоть толпа медведей. Она начала менять мелодии, оставляя их короткими и резкими. В воображении она представляла не только молнии, а все, что могло бы повредить волку.

И тут Мусе пришла в голову необычная идея. Она начала направлять свои атаки не на голову, а на передние лапы волка. Он все же прыгнул, но не смог как следует оттолкнуться передними лапами. Перевернувшись в воздухе, он неуклюже плюхнулся на бок. Катя с Глашей принялись тыкать в него своими мечами, а Муся продолжала играть.

Общими усилиями победили. Понадобились волокуши, чтобы девушки смогли втроем тащить огромного волка. Даже с мелодией бодрости они добрались до города, когда стражники готовились закрывать ворота. Восторженные возгласы сопровождали их до самой гильдии.

Шустрые мальчишки разнесли новость. Никодим приказал мужикам затащить добычу внутрь, а девушкам сказал:

– Сейчас уже поздно. Получите по серебряному, а за остальным приходите завтра, когда я сдам зверя господину.

– Каждой больше серебряного? – обрадовалась Катя.

– Хорошо. Завтра мы вернемся из леса пораньше, – серьезно заявила Глаша.

В гостиницу новость тоже долетела. Хозяйка поздравила девушек и накормила вкусным ужином. Правда, плату взяла обычную. Утром они прошли по дороге не слишком далеко, а потом вернулись в город по лесу. Принесли полупустые мешки, зато до вечера еще много времени.

Зина выдала им еще по серебряной монете за вчерашнего волка и по несколько медяков за сегодняшнюю добычу. На этот раз Никодима в гильдии не было. Зина достала хрустальный шар и передала просьбу мастера бесплатно проверить уровни всех трех.

Если бесплатно, почему бы и нет? Муся осталась на том же уровне, Глаша поднялась на один, а Катя – сразу на два. От радости обе обняли Мусю и принялись благодарить. Они ведь вдвоем глубоко в лес не заходили. Без помощи новой подруги едва к лету добились бы подобных результатов.

Катя сразу предложила отпраздновать в харчевне. Маша достала свой костяной нож и показала на ее меч. Зина открыла рот, замерла на мгновение, а затем тихо спросила:

– У тебя есть другое оружие, кроме этого и флейты?

– Нет, она этим зверей бьет, – ответила за нее Глаша.

– И с этой костяшкой вы на того волка ходили? – возмутилась Зина. – Это уже не храбрость, а глупость. Ребята, проводите их к оружейнику.

Глава 4. Среди друзей

В родном городе Маша видела магазины для охотников и рыболовов, но ни разу не захотела туда зайти. Здесь, в роли Муси, от оружия зависела ее жизнь. И не только ее, поэтому в городе оружием торговали и три лавки, и каждая кузница.

Ребята гурьбой прошлись по лавкам, но там все казалось слишком большим и дорогим. Заглянули в кузницы. В одной из них Муся купила большой нож и самый маленький топорик, с ее ладошку размером.

Уже собирались расходиться, а тут по улице проехали сани. Муся показала на них, на собравшихся и вдаль в сторону леса. Глаша сразу поняла ее задумку и сказала:

– Вдоль дороги многие охотятся, а по целине сани не пройдут.

– Некоторые на лыжах в лес ходят, но земля там неровная. Пешеходов лишь с горки обгоняют, – добавил Сергей.

Маша знаками показала, что можно бы устроить ночевку в лесу. Катя сразу возмутилась:

– Неужели ты предлагаешь по такому морозу в шалаше спать?

– Мужики, и те жалуются, когда на развалины ходят, – спокойно сказала Глаша и тут же добавила: – Одна тем более не думай. В твоей шубе, может, не так уж холодно, а ночью в тех местах сразу четыре костра вокруг стоянки разводят.

– И те не всегда помогают, – добавил Сергей. – Летом всей гильдией пойдем.

Маша кивнула, но знаками показала, что хочет нанять сани и готова заплатить за них. Остальные подумали, что попробовать стоит, если очень хочется. Сергей, скорее из беспокойства, решил поехать с ними. Остальные парни разошлись по домам.

Хотелось надеяться на богатую добычу, поэтому сани наняли с парой лошадей. Они довольно резво завезли четырех авантюристов намного дальше, чем они заходили пешком. Судя по наезженной дороге, не они первые тут оказались.

Сергей с Глашей пошли разведать следы с одной стороны дороги, а Катя с Мусей – с другой. Вознице Сергей сказал развернуть сани и ждать за поворотом. Снова встретились быстро и поделились грустными новостями. Здесь не так давно уже побывали другие авантюристы.

Так, то уходя в лес, то снова возвращаясь к саням, они продвигались в сторону города. Две пары могли осмотреть больше, а из пораженных злом нашли только одну лису и несколько белок. Вдруг, подходя к месту следующей встречи, Сергей заметил, что Катя пришла одна.

Они с Глашей поспешили к саням. Тревога оказалась напрасной. Катя издали крикнула, что все в порядке. Когда подошли, она с улыбкой сообщила:

– Чтобы не гонять сани порожняком, Муся выследила обычного лося. Она уже убила его и сама осталась охранять.

– Сани туда пройдут? – спросил Сергей с облегчением.

– Нет, по дороге надо волокуши смастерить, а то там только старые деревья.

Так они и сделали, а когда пришли с длинными жердями, не поверили своим глазам. Обычно медведи зимой спят. Этому же, довольно крупному, проникшее в него зло спать не позволило.

– Похоже, он кровь у чуял. У медведей нюх очень хороший, – со знанием дела заявил Сергей.

– Судя по следам, схватка продолжалась не очень долго. Как же вышло, что мы твоей флейты не слышали? – спросила Глаша.

– Наверное, ветер помешал. Вон как в верхушках завывает, – сказала Катя. – Давайте лучше думать, как мы это все дотащим.

– Тут и думать нечего. Сначала лося, а за медведем потом вернемся, – решительно заявил Сергей.

– Тогда пусть Муся медведя охраняет. Нельзя допустить, чтобы другие звери его съели, – ответила Глаша.

Лося быстро привязали к палкам и медленно потащили к дороге. Охранница проводила их взглядом и заиграла бодрящую мелодию. Сергей в знак благодарности помахал рукой, а быстрее не пошел.

Доиграв, Муся начала ходить кругами, чтобы не замерзнуть. Вдруг она заметила, что что-то мелькнуло между деревьями. Темное и большое. Она тут же принялась играть колыбельную. Несколько белок упало на снег, а хищник продолжил приближаться.

Вот уже и рассмотреть можно. Вроде куницы, только непомерно большая. Длиннее медведя, если с хвостом. К счастью для охотницы, злая сила поверженного медведя привлекала куницу куда больше хрупкой девушки.

Муся отошла за дерево и принялась атаковать хотя бы лапы. С волком получилось, с медведем только что вышло, а тут – никакого видимого результата. Куница спустилась с дерева на снег. «Если съест медведя, она станет опаснее его. При ее проворстве мы и на санях не сбежим. Придется рискнуть», – подумала Муся.

Она принялась играть ту мелодию, которая вызывает бурю, но все свои силы и фантазии сосредоточила на противнике. Вокруг поднялся ветер, а в небе сгустились тучи. Куница впервые надолго остановилась, признав в девушке угрозу.

Она тоже не сводила глаз с врага и играла все эмоциональнее. Завыла вьюга. Сломанные порывами ветра, вниз начали падать ветки. Раздался раскат грома, а куница бежать не собиралась. Только ухом повела и подошла к медведю. Тут очередной порыв сломал сразу несколько сосен. Одна из них упала на куницу. Другая чуть не пришибла Мусю.

За медведем не видно, выжил ли враг. Продолжая играть, девушка обошла сбоку и увидела, что куница еще жива. Ее просто вдавило в мягкий снег, а она энергично пыталась выбраться. Пока этого не произошло, Муся подбежала сзади и начала наносить удары новым ножом.

Тело у куницы длинное. Обвившись вокруг ствола, она норовила укусить девушку. Та оказалась шустрее. После десятков ударов животное рассталось с жизнью, а буря продолжала бушевать.

Немного отдышавшись, Муся заиграла колыбельную, надеясь успокоить ветер. Как ни странно, это помогло, только снег продолжил падать большими хлопьями. «Ой, а ведь следы замело. Нужно подать сигнал ребятам», – подумала девушка и вдруг вспомнила, что ее бой с медведем они вообще не слышали.

Тут ей пришла любопытная мысль. Муся еще раз убедилась, что куница мертва, достала свой топор и принялась рубить сосну, которая ее придавила. Стук топора в лесу далеко слышно. По нему ее и нашли.

Увидев место боя, Катя бросилась к подруге: «Ты в порядке? Тебя не задело?» Та кивнула и в подтверждение своих слов прошлась и показала на присыпанную снегом куницу.

– Я же пошутила, а она в самом деле еще кого-то выманила! – воскликнула Катя.

– Неужели правда? – подошла Глаша и палкой отгребла немного снега.

– Вы как хотите, а больше тут оставаться нельзя. Потащим все вместе, – с тревогой в голосе предложил Сергей.

Никто не возражал. Когда оттащили обрубленное бревно, Муся поняла, насколько ей повезло. Сучек упавшей сосны все же пробил спину куницы. Иначе она мигом выбралась бы. Медведя тащили втроем. Куницу – одна Муся.

Снег все шел, засыпая следы. С полдороги Сергей начал аукать, чтобы не заблудиться. Возница ответил. А когда увидел добычу, он поклонился и сказал:

– Спасибо, что сражаетесь за нашу безопасность. Прошу простить, но нам всем придется идти пешком, иначе лошади не вытянут.

– Хорошо, давайте грузить поскорее, пока еще дорогу видно, – устало кивнул Сергей.

Муся еще не раз играла бодрящую мелодию и для лошадей, и для спутников. Тем временем вьюга разыгралась не на шутку. «Моя буря тогда, у Серафима, быстро заканчивалась. Похоже, просто совпадение», – подумала Муся и решила не рассказывать, что именно она вызвала бурелом.

Постепенно становилось все темнее. Для нее оставалось загадкой, как возница, идущий перед лошадьми, находит дорогу. Наконец вышли из леса и она заметила свет далеких факелов на городской стене.

Здесь, на просторе, порывы ветра так и норовили сбить с ног. Чувствуя близость дома, и лошади, и люди упорно шагали вперед. Ворота уже давно заперли на ночь, а шум ветра не давал услышать, что кричат пришедшие. Муся достала флейту и заиграла бодрящую мелодию. Ворота открылись.

Все стражники, включая командира, с любопытством разглядывали добычу. Особенно их заинтересовала огромная куница.

– Нельзя такое без присмотра оставлять. Оттащите сани в сторону и распрягите лошадей. Мы присмотрим, чтобы никто не трогал, – сказал командир.

– Благодарю, – поклонился Сергей, а за ним и прочие. – Только лось обычный, мы его для еды привезли.

– Куница, чтобы вымахать до таких размеров, должна быть уровня тридцатого. Как вам вообще удалось с ней справиться?

– Это не мы. Это вот Муся в одиночку. Хотя зверюга раненая была, а все равно не побоялась.

Сергей сказал, что утром обо всем сам позаботится, а девушки могут отдыхать. Все равно ведь мастер сначала господину добычу отвезет, а на охоту по такой погоде не пойдешь. Они договорились встретиться в гильдии около полудня.

Хозяйка гостиницы тоже человек, тоже спать хочет. Девушкам пришлось долго стучать, а потом еще дольше отвечать на вопросы, пока хозяйка на скорую руку им кашу варила. Катя призналась, что самого боя с куницей не видела, зато названный командиром уровень не забыла, а размеры немного преувеличила.

Утром вьюга продолжала завывать. Народу в харчевне набилось не столько поесть, сколько поболтать. Муся встала позже обычного, но все равно раньше подруг. В харчевне ее встретили множеством теплых улыбок и поздравлений.

Приятно. Она поклонилась на все стороны и приняла приглашение сесть за занятый стол. Трудно расспрашивать немую, но уж очень любопытно. Муся одной рукой изобразила крадущуюся куницу. Другой – упавшее на нее дерево. Затем показала на себя и показала несколько ударов.

Собравшиеся уже не раз слышали рассказ хозяйки. Общий смысл поняли. Завтракать не мешали. После еды девушка ушла на мороз. Она еще вчера, когда рядом упала сосна, подумала, что удара тонкой веточки вполне хватит, чтобы сломать ее тростниковую флейту. И что тогда?

Она пробралась по сугробам в ремесленный район, нашла вывеску столяра и вошла внутрь. «Добро пожаловать. Чем могу служить?» – сонно спросил мастер. Гостья достала флейту, показала, будто ломает ее о ногу, потом показала на доску и сжала кулак. Потом сообразила и достала жетон гильдии.

Столяр покачал головой: «Я музыкальные инструменты делать не умею, а плохо работать не приучен. Да и деревянная флейта выйдет немногим прочнее твоей. Наступишь – и нету. Ты бы кузнеца спросила».

Муся достала дощечку и нарисовала, как в школе учили, дубовый листок, а рядом – брусок и показала на себя. «Неужели сама хочешь сделать?» – недоверчиво спросил мастер, а его ученик тихо засмеялся.

Девушка кивнула, потом показала на столяра и на инструмент. «Что же, деревяшки для хорошего человека не жалко, а сверла у меня короткие. Все равно к кузнецу идти. Пожалуй, я с тобой схожу, а потом брусок подходящий выберем».

Пусть новости о кунице сюда не дошли, а о немой с флейтой, победившей разбойников, в городе и ленивый слышал. Кузнец тоже встретил девушку доброжелательно. Выслушав столяра, он посмотрел на флейту, а в руки взять отказался: «Ты что, такие нежные вещи не для моих лап».

Девушка знаками спросила, сможет ли он отлить флейту из металла. Кузнец почесал затылок и сказал: «Слишком тонкая работа. Трубку сделать, пожалуй, смогу, но снаружи останется много лишнего, а ковать нельзя». Остановились на сверлах. Их он обещал сделать за два дня из заготовок для кинжалов.

Уже собирались уходить, когда ученик кузница громко воскликнул: «Ай!». Учитель глянул в его угол и грозно спросил: «Сколько раз тебе повторять, что окалина острая? Обязательно порежешься, если рукой ломать». Муся достала флейту и сыграла исцеляющую мелодию.

Палец мальчишки сразу зажил. Столяр поболтал левой ногой и с восхищением сказал: «Надо же, даже моя старая рана перестала ныть. Не знал, что ты и так умеешь». Кузнец неуверенно глянул на девушку: «Сколько ты берешь за лечение?»

Она энергично замотала и головой, и руками. Он грустно посмотрел на нее и сказал: «Я не об этом недотепе. Я о серьезном лечении». Муся услышала грустную историю о мальчишке, который летом пошел в лес за ягодами, а там его укусила пораженная злом мышка.

Маленькая рана, а до сих пор не заживает. Нога распухла. Мази с примочками едва сдерживают зло, чтобы не стало хуже. Жрец за лечение берет непомерные для бедняка десять серебряных. Лекарь из «Ласкового Солнца» согласилась на пять, а двое из «Черного ворона» посмотрели и вообще отказались.

Обычный укус они и за медяк вылечить готовы, а тут зло. Никто не хочет задешево жизнью рисковать. Муся вспомнила, что когда-то Федор рассказывал о подобном: «Если укусит за ногу или руку, руби на ладонь выше, не мешкай. Иначе спасения нет».

Девушка развела руками, потом показала, что сыграет и еще раз развела руками. «Хочешь сказать, что не знаешь, что из этого выйдет?» – первым догадался столяр. Муся кивнула. «А сколько возьмешь, если выйдет?» – настаивал кузнец.

Она хотела сказать, что ничего, но вспомнила, как неловко чувствовала себя мама, когда старая соседка приглашала их на пирог, которого «слишком много приготовила». Порывшись в кошельке, она достала и показала три медных монеты. «Ты уверена?» – переспросил кузнец, переглянувшись с приятелем. Она решительно кивнула.

Протиснувшись через два узких занесенных снегом переулка, они вышли к бедной мастерской сапожника. Кузнец смело вошел, поздоровался и рассказал, что к чему. Бледный худой хозяин кивнул и сразу извинился, что и рад бы пригласить гостей наверх, но уж очень там тесно.

И верно, в узкой комнатушке стояло три двухэтажных кровати. На одной лежал грустный мальчик. «Ногу размотать?» – спросил сапожник. Девушка замотала головой и достала флейту. Хоть и холодно, она сняла перчатки и заиграла.

Одна за другой прозвучали все три мелодии, которые Муся еще во владениях Федора выбрала в качестве исцеляющих и избавляющих от зла. Она очень старалась, а никаких видимых изменений не произошло.

Девушка поклонилась и развела руками. Сапожник вздохнул, поклонился в ответ и повел ее вниз. Гости все поняли по его виду. Без лишних слов они попрощались и ушли. Только на улице кузнец сказал: «Жаль, но ничего не поделаешь. Спасибо, что попыталась. Заходи, если что нужно».

Снег все сыпал. До мастерской они дошли вместе, а там Муся долго выбирала подходящую дубовую чурку. Столяр сказал, что работа кропотливая, долгая, поэтому возьмет серебряную монету только потом, когда флейта будет готова. А сейчас девушка может приходить и работать, когда захочет.

Других занятий она не придумала, поэтому решила прогуляться по лавкам. Раньше ведь она только в оружейные заходила, а одежду носила кожаную, которую под руководством Авдотьи сшила. Оказалось, что готовую одежду здесь не продают, а портных хватает.

Чтобы не выделяться, Муся нашла лавку портнихи и заказала два набора походной летней одежды поприличнее, плащ с капюшоном на весну и пять наборов белья. За все портниха запросила четыре серебряных, причем один – сразу. Девушка согласилась.

Остался еще один важный вопрос – как бы помыться. В отличие от заимки Федора, в городе она бани не нашла. Осталось предполагать, что нужно заплатить хозяйке гостиницы за горячую воду. Мечтая о горячей ванне, Муся закрылась рукой от ветра со снегом и чуть не столкнулась с Семеном.

На узкой протоптанной в сугробах тропинке девушка отступила в сторону, чтобы разминуться. Парень вдруг сказал: «Как здорово, что я тебя встретил. Найдется время зайти в нашу гильдию?» Все рядом, а спешить некуда. Она кивнула. Семен развернулся и повел ее за собой.

Внутри хоть и холодно, зато свечей не жалели. Гостья поклонилась. Многие ее узнали и ответили тем же. Семен подвел ее к стойке и спросил администратора:

– Мастер тут?

– Нет, но он приказал бесплатно проверить уровень барда. Конечно, если она сама не возражает. Ах да, ты чего не подумай. Он услышал, что ты зверя тридцатого уровня одолела, вот и стало любопытно, насколько поднялась.

Гостья кивнула. Она пока не знала, как эти уровни влияют на ее музыку. Зато Катя после повышения махала мечом намного увереннее. Администратор что-то записал, а потом тихо объявил:

– Поздравляю, теперь ты темный бард семнадцатого уровня.

– Сразу три уровня? Ничего себе, – удивился Семен.

– Она ведь каждый день охотилась, пока ты в городе штаны протирал, вот и результат.

– Не протирал, а отдыхал после похода в развалины, – обиженно засопел Семен.

– Жаль, что мастера нет, но ждать не стоит. Спасибо, что зашла, – сказал администратор и повернулся к Семену: – Проводи девушку, куда ей надо.

Муся показала на жетон, на себя и один палец. Парень не настаивал. Они поклонились друг другу на прощание, и она ушла.

«Черный ворон» в этот день казался на удивление людным. Новенькая поклонилась и пошла к Зине. Та дернула за шнурок. Из глубины зала вышли вчерашние компаньоны, а из внутренней двери появился Никодим. Он ответил на поклон и тут же потребовал:

– Покажи, как ты убила медведя.

– И куницу, – добавил кто-то из толпы.

– Я сыграю роль медведя, – вызвался Сергей. – Показывай на мне, куда атаковала. Только понарошку, а то я уже слышал, как ты Семена уложила.

Муся честно показала, что атаковала сначала заднюю лапу, потом две передних. Медведь все еще пытался двигаться, поэтому она обошла и направила флейту на оставшуюся лапу. После этого подошла и ударила ножом.

Опытные авантюристы закивали, что слабый волшебник или лучник поступил бы точно так же. С куницей проще. Девушка подняла руку с растопыренными пальцами и медленно опустила ее на Сергея. Потом показала, что добила ножом.

– Вообще без флейты? – раздался разочарованный голос из толпы.

– Выходит, просто повезло, – спокойно ответил другой.

– А вы не подумали, что убегающий человек в такой снегопад и не заметил бы, что куницу привалило? – сердито спросила Катя. – Мы сами ее заметили, когда совсем близко подошли.

– И то верно. Везение не уменьшает храбрости, – кивнул Никодим.

– Скорее уж безрассудства, – громко заявила Зина. – Зачем подходить впритык с ножом, если топор и длиннее, и урон у него больше?

С этим тоже никто спорить не стал. И Муся не обиделась, а поклонилась Зине за совет. Дождавшись тишины, Никодим объявил:

– Волшебник господина все точно измерил. Медведь был восьмого уровня, а куница – тридцать шестого. В награду за храбрость господин добавил три монеты. В итоге Муся получает кошелек серебра.

– Мы только дотащить помогли. Свое мы уже получили, а твоего нам ничего не нужно, – сказал Сергей, а девушки закивали.

Муся предполагала, что они так решат. Она отсчитала десять монет, положила на стойку и показала, что хочет угостить на них всех присутствующих. Народ сразу начал обсуждать, куда лучше пойти. Выбрали гостиницу девушек. Она ведь самая теплая в городе.

Гости разошлись уже под вечер, когда хозяйка заявила, что уплаченные десять монет потрачены полностью. Муся отозвала ее в сторону, показала в сторону кухни и сделала вид, что выливает ушат на голову.

Хозяйка, погруженная в мысли о сегодняшней прибыли, рассеянно спросила: «Хочешь вылить на себя суп?» Девушка закрутила головой, оглянулась, но ничего подходящего не нашла. Тогда она прикрылась одной рукой, а другой зажала нос и показала на себя. «Запах?» – рассеянно спросила хозяйка и наконец догадалась: «А, ты хочешь горячей воды?»

Муся радостно кивнула. Заплатив два пятака, она получила широкий ушат, а ведро горячей воды понесла за ней служанка. Не ванна и в комнате прохладно, но девушка наконец получила то, чего ей так не хватало с выхода из заимки Федора.

Глава 5. Древние руины

Пока самые нетерпеливые не протоптали дорогу в лес, Мася решила сосредоточиться на новой флейте. Подруги тоже не горели желанием бродить по колено в снегу даже в снегоступах. Переезжать в холодную дешевую гостиницу они хотели еще меньше. Поэтому пошли на охоту, как только прекратился снегопад.

Ученик столяра сколотил из обрезков квадратную направляющую и прикрепил к выбранной чурке. Девушке оставалось только осторожно крутить сверло. За два дня в чурке появилось отверстие на всю длину. Еще день ушел, чтобы она превратилась в толстую круглую трубочку.

Помня предупреждение столяра, Муся нарочно оставила стенки в два своих пальца толщиной. Непривычно такое держать, зато не лопнет, если случайно наступишь. Дырочки она решила прожечь, а полная стружек мастерская для этого совсем не подходит.

Зато знакомый уже кузнец позволил ей сесть в уголке и пользоваться печью, когда она свободна. Еще и железку подходящую дал. Здесь Муся справилась за полдня. Еще два ушло на то, чтобы сделать свистелку и отполировать. В первую очередь – внутри.

Девушка уже собиралась проверить изделие, когда столяр принес маленький горшочек с маслом. Он предложил пропитать инструмент, чтобы не боялся дождей. Намочить хватило бы и мгновения, а пропитка – дело скучное. Это заняло еще полдня.

Наконец Муся поднесла инструмент к губам. Полилась мелодия. Исцеляющая, чтобы и польза была. Столяр признался, что сегодня нога и так не болит, поэтому о действии остается лишь гадать, зато звук очень красивый, чище, чем у тростниковой.

Ей и самой очень понравилось. Девушка поблагодарила и мастера, и ученика за гостеприимство, заплатила обещанное и пошла в гостиницу. Вечером, когда вернулись подруги, они с радостью согласились завтра идти вместе.

По поводу поездки на санях Глаша сообщила, что через неделю очередь их гильдии охотиться в руинах. Так уж распорядился господин, чтобы гильдии не мешали друг другу и не спорили за добычу.

Конечно, мастер никого не заставляет, но в самом начале приглашает поехать всех вместе. Одни остаются охранять сани, другие бродят вокруг, третьи, самые сильные, спускаются в подземелья.

Именно там, в старых катакомбах и норах неведомых чудовищ скапливается больше всего зла. Обычно оно не просто захватывает животных, но и делает намного сильнее и опаснее. Бывает, что и люди заболевают болезнью красных глаз. Поэтому новичкам под землю не советуют соваться.

Услышав такие новости, Муся тем сильнее захотела опробовать новую флейту в деле.

День выдался солнечный. Потраченные усилия, деньги и время себя окупили. Эта флейта доставала добычу раза в два дальше, чем прежняя. Хотелось бы верить, что и с крупным зверем совладает, но в тот день они не встретились.

На следующий день Муся наняла сани уже знакомого мужика. Сергей тоже не упустил возможности поехать с ними. Именно он первым выследил кабана. Обычного, для еды. Муся с Катей нашли косулю с красными глазами.

Катя поначалу отказывалась забирать себе оглушенную напарницей добычу. Муся показала на косулю и на мешок Кати, а затем на себя и раскинула руки в стороны. «Хочешь сказать, что мы выследим кого-то большого? Ладно. Я и не сомневаюсь, что воевать с ним тебе», – грустно ответила Катя и достала меч.

Им встречались и олени, и кабаны. Лисы пару раз мелькали среди деревьев. Все здоровые, их Муся не тронула. Ее сегодняшняя добыча состояла из двух белок и одной вороны. Вдруг девушки набрели на останки волка. Вокруг – множество крысиных следов.

От того места шел не просто след, а утоптанная тропинка с ладонь шириной. Катя сразу достала меч, причитая: «Это плохо. Это очень плохо». Тропинка привела девушек к норе. «Все, мы их нашли. Давай убираться поскорее и делать зарубки по пути».

Муся показала на дыру и то, что крысы маленькие. «Ага, только их там пруд пруди. Тут волшебники нужны. Пойдем», – настаивала Катя. Муся показала, что хочет их усыпить и заиграла колыбельную прямо в нору.

На мгновение остановившись, она снова начала играть. Эту мелодию, чтобы не умереть от скуки, она выдумывала, пока работала над флейтой. Она должна бы символизировать самый сильный холод.

Специально, чтобы усилить эффект, Муся представляла, что из флейты в нору летят сосульки. Она еще трижды повторила колыбельную и эту мелодию. В конце у входа в нору начал клубиться туман. Довольная собой, Муся сменила флейту на топор и сделала зарубку на ближайшем дереве.

Все в группе, когда услышали о крысах, резко заторопились домой. Сергей сел спиной вперед, чтобы прикрыть лицо от ветра, и рассказал старую историю. Известно, что зло собирается в низинах, подобно воде.

Так оно проникает в норы крыс и прочих подземных существ. Ночами крысы выходят добывать еду, а авантюристы спят. Так и получилось, что однажды крысы расплодились, уничтожили животных возле своего логова и двинули на город.

Многие из них к тому времени достигли двадцатого уровня, а то и выше. Ночное нашествие заметили, когда крысы уже поднялись на стену. Бой был тяжелым. Много людей пострадало и погибло от укусов.

Город чудом выстоял. Постепенно та история превратилась в городское предание. Хотя случилось это не так давно. Всего лет пятьдесят назад, когда мастер Никодим только поступил в гильдию. Если спросить, он расскажет о той ночи.

Сани въехали в город задолго до заката. Сергей доложил мастеру неприятную новость. Девушки получили медяки за сегодняшнюю добычу и пошли в гостиницу. Следующие дни они ходили в лес пешком, подальше от крысиной норы.

Подошло время для поездки на руины древнего города. Перед этим Зина проверила и записала уровни всех желающих. У Муси оказался двадцатый уровень. Все окружающие застыли от удивления, а Никодим спокойно спросил:

– Не хочешь ли ты сказать, что уничтожила зло огромного уровня и постеснялась сообщить об этом?

– Мы с ней всегда вместе в лес ходили. Не было ничего… – начала Катя, замерла и добавила: – Разве только крысы, но я не знаю, что это была за мелодия.

– Ладно, на деле проверим. Следующий, – скомандовал мастер.

Когда проверка закончилась, он объявил, что все до двадцатого уровня могут по очереди охранять стоянку и группами ходить в лес. Двадцатый и выше могут спуститься под землю. Если захотят. После трех дней охоты все без исключения вернутся в город.

Дальше – день отдыха и новая поездка для желающих. Если добавить по два дня в дороге туда и назад, выйдет четыре поездки за месяц. Катя отозвала Мусю в сторону и тихо сказала: «Решай сама, но, если полезешь под землю, поглядывай и на потолок, и на стены». Та кивнула.

В назначенный день большая часть гильдии на пяти санях отправилась в лес. Ночевку в шатре Глаша с Катей перенесли кое-как. Муся над ними не смеялась, помня свои первые дни в лесу. На место, точнее, в построенный специально для авантюристов форт с частоколом, конюшнями и прочим, приехали под вечер.

Форт пустовал. Никто не решался жить в таком опасном месте постоянно. Поэтому первым делом Никодим приказал все внимательно осмотреть. По давней традиции он разделил работу на всех, включая себя самого. Одни отправились за дровами, другие готовили еду, третьи разгружали сани.

На рассвете следующего дня часовые остались, а прочие разбились на группы и разбрелись кто куда. Никодим объявил, что уйдет под землю в трехдневный поход. Он взял Мусю и еще двоих – волшебника Антона и рыцаря с мечом и щитом Фому. Они нагрузились запасами еды и поднялись к развалинам.

Остатки разрушенной крепостной стены и сейчас поражали своей толщиной. За ними от некоторых домов остались только груды камней. Куски стен других уцелели. Все это поросло редким лесом, который мешал увидеть развалины в целом. А город был большим. Авантюристы успели устать, прежде чем дошли до центра руин.

У остатков здания, где сохранился вход на нижние уровни катакомб, Никодим устроил привал и распределил роли. Волшебник, освещавший дорогу, шагал за Фомой. Муся, как самая слабая, шла последней.

Они долго спускались по узкой винтовой лестнице, вырубленной в камне. Иногда встречались площадки с проходами в сторону. Ведущий лишь убеждался, что рядом никто не притаился, и шел дальше. Внизу из небольшого зала расходилось три прохода.

Никодим показал на центральный: «Это тупик. Муся, сделай с ним то же, что с крысиной норой». Девушка кивнула, сыграла колыбельную и охлаждающую мелодии по два раза, а потом знаками показал, что наверху делала это много раз.

– Слизняки на стенах замерзли, – заметил Антон.

– Достаточно, – сказал Никодим и сам осветил коридор. – Без команды это не используй, а то и у меня ноги уже замерзли. Идите направо, а сюда я сам пройдусь до конца. Встретимся здесь.

Фома шел впереди, атакуя крыс, змей, пауков, шустрых многоножек и каких-то странных существ, которые ползали по полу. Антон взял на себя тех немногих, кто ползал по потолку. Муся шла сзади, стараясь не наступить во что-нибудь неприятное.

Кое-где в стенах и полу зияли норы вроде крысиных. Антон осветил одну из них и сказал: «Нора может вести куда угодно, даже на другой конец города. Если не уверена, что кроме тебя под землей никого нет, не посылай туда дальние атаки». Девушка кивнула. А ведь ей как раз хотелось хотя бы это сделать, чтобы помочь.

Коридор закончился тупиком. На обратном пути они собрали добычу в мешки. Мелкая и мало, но таковы уж правила. Зло в других животных станет сильнее, если съедят этих. Никодима у лестницы не оказалось. Антон приготовился к бою и аукнул. Мастер ответил, что они могут идти навстречу ему.

Так и сделали. В промерзшем тупике Фоме пришлось многих животных отбивать от пола. Вот почему мастер задержался. Когда они встретились, Никодим грустно сказал: «Тупик промерз до конца. Теперь я не сомневаюсь, что ты могла заморозить крыс. Жаль, что бесполезно, ведь они пойдут на корм другим».

В третий коридор они пошли вместе, а там то расходились, то снова встречались, обходя все ответвления и закоулки. Мастер сказал, что это важно, чтобы не оказаться спиной к опасному врагу.

Чтобы не заблудиться, предшественники сделали метки на стенах. Антон всегда показывал их девушке. Стрелки направлены к выходу. Если есть два пути, короткая стрелка приведет наверх быстрее. Значения многих других меток он не знал, но хотя бы не заблудишься. Глубокую царапину ведь и в темноте нащупать можно, если что.

Вместо отдыха мастер устраивал только короткие передышки и просил Мусю играть бодрящую мелодию. Перерывы на еду делали подлиннее, но и тогда не ленились. Полные мешки набрались быстро.

Муся думала, что они вернутся, но нет. Антон своим волшебством отправил добычу в форт. Впервые это увидев, Муся очень удивилась, а потом подумала: «Неужели есть и мелодия, которая на такое способна? Тогда уж точно найдется и та, которая даст мне голос. Или волшебник. Пожалуй, волшебника найти проще».

Даже великий герой устанет постоянно идти и махать мечом. Время от времени мастер позволял Мусе повторить ледяную атаку. А вот одной далеко отходить даже в очищенных тоннелях запретил. Мало ли, кто выползет из норы.

В темном подземелье не отличить день от ночи. Никодим по себе выбирал, когда устроить привал, а когда подкрепиться. Группа продвигалась вперед вполне успешно. Уже и довольно крупные и сильные животные начали попадаться.

Неожиданно мастер приказал возвращаться. Муся поняла причину позже, когда они устроили ночлег в одном из проверенных ранее тупиков. Не спать же рядом с опасностью. Хотя полностью безопасным нельзя назвать даже форт наверху.

Дежурили по очереди. Муся первая, а для надежности она сыграла себе бодрящую мелодию. Утром, когда мастер разбудил всех, она снова ее сыграла, теперь – для всех. Они быстро позавтракали и снова взялись за работу. Так далеко от входа авантюристы редко забредали. Уже и размер врагов перестал удивлять.

На третий день мастер сказал: «Пришло время признаться, для чего на самом деле я взял Мусю с собой. Ты ведь можешь не дать нам уснуть до утра?» Девушка с готовностью кивнула и сразу сыграла мелодию бодрости.

Мастер предупредил, что дальше будет еще опаснее. В первую очередь – из-за усталости, которая не даст вовремя ответить на атаку врага. Поэтому Муся получила приказ играть почаще, распределив свои силы на всю ночь.

Она справилась, а перед рассветом мастер показал вперед и сказал: «Наши должны уже все подняться и готовить сани. Можешь заморозить там, подальше, насколько получится? Собрать добычу не сможем, но хотя бы уровень поднимешь».

Она кивнула и заиграла. Две колыбельных, четыре остужающих. Хотела еще, но мастер сказал: «Время поджимает. Возвращаемся». Девушка опустила флейту и приготовилась к долгому путешествию наверх, но Антон разом перенес их в форт.

Там уже рассвело, а народ заканчивал погрузку. Никто не сомневался, что мастеру любой враг ни по чем, а все равно их возвращение вызвало бурю радости и поздравлений. Муся сыграла бодрящую мелодию для всех, включая лошадей. Мастер только убедился, что все на месте, а раненым уже оказали помощь, и приказал отправляться.

По дороге Муся поняла, почему гильдии ездят только большими группами. Их груз, наполненный злом, привлекал больших и малых пораженных животных, которые пополняли добычу. Чего она не поняла – зачем везти это в такую даль, если можно сжечь прямо на месте. Она попыталась нарисовать костер на своей дощечке и показала Глаше. Та усмехнулась и похлопала по кошельку.

И действительно, все члены рейда получили хорошую плату. Поровну, как договаривались. «Теперь понятно, почему перед этим многие слонялись по городу, а не бродили по лесу», – подумала Муся, получив двенадцать серебряных.

Благодаря Антону группа мастера следующий спуск начинала с того места, где остановились в прошлый раз. К их возвращению на стенах замороженного Машей коридора все еще лежал толстый слой инея. Внутри оказалось холоднее, чем в лесу.

Мастер посмотрел и сказал: «Такую глубокую заморозку не стоит делать даже летом. Оставим этот участок на потом, а сами пойдем в соседние».

Так они провели четыре поездки. В последнюю из них Никодим попросил всех, кто способен бороться с холодом, спуститься в замороженный Мусей коридор. За три недели там стало куда теплее. И сами справились бы, но мастер прямо сказал: «Я хочу, чтобы вы своими глазами увидели, на что она способна. После этого не будете удивляться ее новому уровню».

После такой речи желающих набралось много. Антон только руками развел. Он взял с собой Фому, а остальных Никодим повел пешком. Глаша с Катей тоже воспользовались шансом посмотреть, что такое подземелье и кто там водится.

С бодрящими мелодиями Муси они дошли до места за полдня. Еще два ушло, чтобы собрать всю добычу. К сожалению, в дальних коридорах до нее добрались выжившие обитатели. Без боев не обошлось, но ради этого авантюристы и носят оружие.

Во время остановки на обратном пути мастер сказал: «Напоминаю, что следующая бесплатная проверка уровня будет через месяц. Завтра, как обычно, она стоит три серебряных». Сейчас, когда денег достаточно, Мусю это совсем не волновало. Да и знание уровня тоже – в лесу ведь уровень животных не видно.

Как обычно, иногда красноглазые животные нападали, привлеченные добычей. Авантюристы легко с ними справлялись. Они благополучно доехали до города, а там привратники их остановили и объявили плохие новости.

За последние две недели две группы не вернулись из леса. Один охотник видел странные следы и сообщил, что в лесу объявилось сильное чудовище. Выход разрешен только группам, в которых не меньше трех человек сорокового уровня.

Никодим принялся расспрашивать о подробностях. Среди пропавших была группа из «Черного ворона», которой руководил волшебник тридцать второго уровня. Второй, из «Ласкового Солнца», руководил рыцарь тридцать восьмого. «Добычу сдаст Фома. Я иду на переговоры. Встретимся утром в гильдии», – мрачно объявил мастер.

Катя произнесла себе под нос: «Надеюсь, они еще живы. Поскорей бы найти их». Каждый подумал так же, но разговор не задался. Они тихо доехали до замка господина, сдали добычу и разбрелись по домам.

Утром Никодим сообщил, что Александр со своими людьми уже в лесу. Он попросил всех, кто ниже тридцатого уровня, остаться в городе. Остальные, кто не боится, должны сегодня заготовить припасы, а завтра на рассвете собраться у ворот и выйти в лес. «Вопросы есть?» – спросил он непривычно сурово.

Муся вышла вперед, но не к нему, а к стойке. Она протянула Зине три серебряных и показала руками круг. Все поняли, что она задумала, и выстроились в очередь. «Тридцать четвертый», – удивленным голосом сообщила Зина. В другое время посыпались бы поздравления, а сейчас Муся тихо отошла в сторонку.

Глава 6. Пропитанная злом приманка

Никодим выяснил, что Александр повел своих вправо от дороги, поэтому повернул влево. Всего семнадцать человек, многие из которых тащили маленькие санки с поклажей. Мусина флейта придавала им сил, но не могла избавить от голода.

Зайдя глубоко в лес, авантюристы пообедали и разбились на четыре группы. Каждая получила строгий приказ отступить и подать сигнал, как только найдет подозрительные следы.

Командиром Мусиной группы стал Фома. На своем маршруте они описали большую дугу и вышли к месту встречи. Каждая группа убила несколько красноглазых животных. Ни одна не нашла ни следов большого чудовища, ни погибших людей. Надежда, что они живы, все еще теплилась.

День за днем они уходили все дальше от города. Начали попадаться крысиные норы. Явно вырытые переростками, но не настолько большие, чтобы беспокоиться. Наконец набрели на следы группы людей.

Они вывели к разрушенной стоянке, где произошел неравный бой. Опытные следопыты решили, что крыс привлекла пропитанная злом добыча. Люди успели проснуться и взяться за оружие, но силы были слишком неравными.

Остались только оружие и покореженные доспехи. По ним определили, что это свои. Все пятеро погибли. Не до слез, когда грозный враг рядом. Тропинка с уже знакомыми Мусе следами протянулась до довольно крупной норы. Ее вырыло животное размером с собаку.

– Давайте свалим тут всю добычу. Наверняка вылезут, – сердито предложил Антон.

– Рано, – ответил Никодим. – Тут разведем костер, чтобы отпугнуть. Дальше сделаем вырубку и свалим добычу там.

– Они роют быстро. На земле опасно ночевать. Давайте настил на деревьях сделаем, – предложил Фома.

Мысль дельная, только вот незадача – пилу взять никто не догадался, да и веревок мало. А все нужно до ночи успеть, в этом никто не сомневался. После бурного обсуждения решили положить на снег несколько бревен, а на них накатить всплошную, чтобы крысам было легче обойти под снегом, чем прорываться вверх.

Место выбрали так, чтобы видеть нору. К закату едва успели. Приманку разложили в стороне, тоже на виду. Костер для приготовления еды – с противоположной стороны платформы, чтобы не отпугнул. Казалось, что все готово.

Никодим рассказал тактику боя и распорядился, чтобы караулило сразу восемь человек, по два на каждом углу платформы. Потом он спросил: «Муся, ты сможешь сделать, чтобы только караульные остались бодрыми?» Она показала, что для этого им нужно собраться вместе. После этого зазвучала флейта.

Когда она доиграла, многие из остальных уже уснули. Уставшим колыбельная не нужна. Муся устроилась на своей подстилке из лапника и тоже уснула. Около полуночи пришло время поменяться.

Первая смена устало сообщила, что около десятка зверей и птиц приманить удалось, но все мелкие. Потянулось ожидание. Иногда на слабо освещенную волшебниками приманку прибегали заяц или белка с красными глазами. Один раз спустился филин. Лучники заставили их пополнить кучу.

Уже под утро из норы показался темный силуэт, осторожно понюхал воздух и начал подкрадываться к куче. За ним последовал второй, а потом повалили один за другим. Командир караула поднял тревогу.

Все, кто способен на дальние атаки, принялись за дело. Куча росла, становясь все привлекательнее для пораженных злом. С другой стороны к ней протоптала тропинку группа крыс, поднявшихся из другой норы.

Платформа с людьми их пока не интересовала. Авантюристы надеялись, что обойдется без ближнего боя. Тут из-за деревьев появилась третья группа. Платформа стояла как раз между ней и приманкой.

Никодим дал знак Мусе. Она заиграла колыбельную, потом охлаждающую мелодию. Казалось, что опасность миновала, но враги лезли и лезли. Уже и до ближнего боя дошло. К рассвету пришло еще две толпы крыс и несколько крупных волков. Начали появляться сомнения, удастся ли устоять против такой оравы.

Повинуясь приказу, Муся наполняла союзников бодростью. Вернуть стрелы и волшебные силы она не могла. Солнце осветило лес, позволяя увидеть настоящий масштаб битвы. Никодим обвел рукой большой сектор и сказал: «Распредели силы на полный круг. Замораживай, сколько достанешь».

Девушка выполнила приказ. Она так старалась, что и на платформе заметно похолодало. Волны атакующих застыли на месте. Пока есть возможность, авантюристы поспешили заготовить побольше дров. Другие принялись оттаскивать туши подальше от платформы.

Кое-кто начал открыто предлагать сбежать отсюда, пока есть возможность. Никодим собрал всех и сказал:

– Мы не знаем, сколько еще крыс осталось. Уверен, что они нападут, не дожидаясь темноты. Если кто хочет уйти, держать не стану.

– Неизвестно, на кого наткнешься в пути. Я считаю, что тут безопаснее, – сказал Фома.

– Если им хватало еды, их не так уж много, – кивнул Антон.

Муся нарисовала крепость и показала на платформу. Никодим посмотрел на нее, на окрестности и сказал:

– Если все остаются, то будем укрепляться. Нужно срубить стены хотя бы по пояс.

– Женщины пусть лестницу из веток свяжут, чтобы дверь не пришлось делать, – добавил Фома.

Работа закипела. Муся пыталась подбодрить их своей игрой. Оказалось, что с каждым разом это помогает все меньше. На каждую стену успели положить только по три бревна, а вдали уже показалась новая толпа крыс.

Пока звери довольствовались замороженным угощением, Никодим приказал их не трогать. Все понимали, что враг становится сильнее, но прошлая ночь показала, как трудно продержаться без стен.

Хотелось бы еще и поспать, но крысы показались с другой стороны. «Похоже, они съели тех, кто замерз у выхода из норы, и выбрались наружу», – подумала Муся. Поглядывая на мелькающие между стволами серые силуэты, люди продолжали работать.

Они уложили по четыре толстых бревна на каждую стену, затащили внутрь побольше дров, а уже и полдень подкрался. После обильного обеда мастер сказал, что более высокая стена пока не нужна.

Он послал рыцарей атаковать самую малочисленную группу крыс. Оставшиеся без стрел лучники тоже взялись за мечи и топоры. Мастер взял с каждого обещание возвращаться, когда врагов станет больше.

Волшебникам и Мусе Никодим приказал лечь спать. Никто не возражал. Все понимали, что ночью от них будет зависеть жизнь всей группы.

Бой продолжался день и ночь. То одни отдыхали, то другие. Теперь мастер просил Мусю заморозить не весь лес, а только участки, где собралось много животных. Несмотря на это и разведенный прямо на платформе костер, было очень холодно.

Все чаще кроме крыс прибегали другие пораженные злом животные. На третью ночь в земле неподалеку от платформы появилась большая дыра, а оттуда вылезла толстая неповоротливая крыса. Одна, зато размером с корову. Эта не стала отвлекаться на падаль, а понюхала воздух и сразу направилась к людям.

Никодим поднял спящих и приказал атаковать в полную силу. Казалось, что крысе все ни по чем. Она продолжала идти вперед. Мусины попытки усыпить, обездвижить или заморозить не дали эффекта.

Тогда она сосредоточила все силы на одной передней лапе и принялась снова и снова играть охлаждающую мелодию. Никодим ее не остановил. С третьего раза лапа перестала гнуться. К этому времени крыса подошла к стене и поставила на нее здоровую лапу.

На голову чудовища опустилось много мечей и топоров, а она лишь отряхнулась, будто каменная. Муся продолжила играть, нацелившись на вторую лапу. Враг медленно перевалился через стену. Люди отбивались, кто как мог.

Никодим крикнул, что крыса быстро восстанавливается, но кровь теряет, поэтому нужно поднажать. Наконец вторая лапа тоже замерзла. Крыса остановилась, но не прекратила пытаться укусить людей. Они же окружили ее и продолжили яростно атаковать.

Муся тоже сосредоточилась на голове, рассудив, что должно получиться, раз уж с лапами совладала. Она устала, уже и мелодия звучала не так стройно, как раньше. Другие тоже двигались заметно медленнее.

Казалось, что силы авантюристов закончатся быстрее. А ведь вокруг много и других врагов. Муся сыграла для своих мелодию бодрости, а заодно и лечебную. Ей пришлось делать это еще не один раз, прежде чем чудовище погибло.

Как только это случилось, окружающие подняли головы и начали двигаться к платформе, надеясь заполучить большое зло. Никодим устало глянул на Мусю: «Хотя бы одну толпу сможешь заморозить?»

Она кивнула, выбрала самый темный участок леса и направила холод туда. Девушка играла медленнее, но мелодию сохранила. Похоже, подействовало. Силуэты перестали мелькать между соснами, но точно не разглядеть. Волшебники, способные осветить ночной лес, давно растратили свои силы.

Муся показала Никодиму, что сделает полный круг, а они могут отдыхать. Это заняло намного больше времени, чем раньше. Кто знает, как далеко, но безопасный круг холода она сделала. К этому времени большая часть ее спутников уснула от усталости. Другие едва боролись со сном.

Сильно похолодало. Муся показала на костер и достала топор. Никодим оставил одного дежурить и пошел с ней. Они выбрали самую тонкую из окружающих сосен, а рубили ее долго. Дерево упало со скрипом, эхо разнеслось по покрытому инеем лесу, а люди продолжали спать.

Дерево разрубили на короткие бревна и перетащили через стену. Понадобится много времени, чтобы промерзшие ветки загорелись, но это оставили на караульного. Двое лесорубов ушли за следующим деревом.

Интуиция подсказывала, что теперь стоит ждать новой волны пораженных зверей. Хотелось верить, что не таких сильных, как эта крыса. Пока только две совы прилетели, не побоявшись огня. Слабые, караульный с ними справился.

С частыми перерывами, чтобы погреться у костра, они рубили дрова до рассвета. «Мы похожи на бобров, которые готовятся к зиме, а ведь уже весна пришла», – сказал Никодим, осматривая кучу дров, которую они натаскали. «Зато не замерзнем», – сонно подумала Муся и кивнула.

После завтрака пришло их время спать. Если бы кто-нибудь попытался разбудить, ему пришлось бы очень постараться. Но их никто не будил. Прибегала всякая мелочь, с которой караульные сами справлялись.

Антон, восстановивший силы, смог перенести чудовище подальше от платформы. Однако народ побаивался, что подобное может повториться. Молодой волшебник с опаской посмотрел в лес и сказал:

– Нам повезло, что эта крыса была толстая, неповоротливая. А иначе могла бы сразу внутрь заскочить.

– Дело говоришь, – кивнул его сосед. – Нужно стены поднять. И бревна наверх положить, чтобы крупный зверь между ними не пролез.

– Эх, молодежь, – покачал головой Фома. – Крупный одним взмахом лапы ваше бревно отбросит, если не переломит. А вот стены поднять стоит. И лестницы сделать подлиннее.

Пользуясь временным спокойствием, мужики подняли стены еще на четыре бревна. Внутри сделали помост для защитников этого маленького форта. Их разговоры и стук топоров никак не помешали спящим.

Муся проснулась только вечером, когда всех, кроме четырех караульных, пригласили на ужин. Она с готовностью согласилась дежурить ночью. Тихая ночь казалась странной и подозрительной. Только несколько небольших силуэтов пыталось подобраться к туше крысы, но волшебники разделались с ними без шума.

На следующий день враги появлялись лишь изредка, да и то мелкие. Народ повеселел. Начали шутить, что зря стены строили. Стоило строить дорогу, чтобы столько добычи доставить. Другие мечтали о награде и прикидывали, смогут ли унести заслуженно заработанные монеты.

Вместо врагов около полудня прибежал на лыжах посыльный из «Ласкового Солнца». В двух тулупах и натянутой на глаза шапке он с трудом перебрался через стену, поздоровался и громко заявил:

– Мастер просил больше не морозить лес. Он уже ведет подмогу.

– А как он узнал, что мы здесь?

– Из города видно, что тут который день дым столбом и вороны летают. Любой догадается.

– Садись к костру, – сказал Никодим. – Мне вот любопытно, долго ли ты по замороженному бежал?

– Пожалуй, с полчаса, но там чересчур холодно. Привал без костра делать нельзя.

Оказалось, что Александр нашел своих. Один погиб, двое получили серьезные раны, но выжили. Вернувшись в город, он получил приказ господина отправиться на подмогу. А главное, он сказал, что не стоит тащить в город большое зло. Именно поэтому господин послал двух жрецов, чтобы избавились от зла на месте боя.

Авантюристы очень обрадовались хорошей новости и тут же принялись заготавливать дерево для ритуальных костров. Муся подошла к мастеру и знаками показала, что стоило бы построить пару шалашей для подмоги. Тот похвалил девушку за сообразительность и тут же приказал мужикам заняться строительством.

Подмога подошла вечером. Две гильдии будто забыли о старом соперничестве. Александр громко и очень искренне поблагодарил за гостеприимство, поздравил с победой, а потом с хитрой улыбкой сказал:

– Никодим, что-то я не помню у тебя таких сильных волшебников, способных столько леса заморозить. Признавайся, где прятал!

– Вот чудак человек! – в тон ему ответил мастер. – Сам привел ко мне Мусю, а теперь удивляется.

– Неужели она? Это какой же у нее уровень?

– А вот это я очень хотел бы скрыть до состязаний, но сам знаю, что не выйдет. Все равно ведь хвастаться начнут. Так и быть, вернемся в город, вместе проверим.

Раз уж все готово, жрецы не стали откладывать на завтра, а начали сжигать туши. А вот гигантскую нору все обходили стороной. Никто даже в шутку не предложил туда лезть. Вокруг стоянки загоралось все больше и больше костров.

Стало теплее. То ли от них, то ли март наконец соизволил показать, что не зря зовется весенним месяцем.

Утром два мастера разделили лес на две половины и организовали работу. Жрецам оставалось только подсчитать и поджечь. Хотя последнее в замороженном лесу удавалось с большим трудом.

За неделю большой кусок леса превратился в головешки. Только самые толстые деревья, которые трудно рубить, пережили это тяжелое время. Людей это не беспокоило. Они не знали другого способа остановить распространение зла.

По пути сюда гильдия долго петляла по лесу. Обратный путь по прямой занял три дня. Пришли под вечер. Новость об их возвращении разнеслась, как только показались из леса. Их встречали, как героев.

Жрецы и Никодим с Александром пошли докладывать господину.

Муся с подругами вернулась в гостиницу и сразу заплатила за горячую воду. Этого показалось мало. Когда вода остыла, девушка попросилась посидеть у печки на кухне, чтобы согреться. Хозяйка грустно глянула на нее и сказала: «Эх, расспросить бы тебя обо всем, ну да ладно, грейся так».

Утром по городу объявили, что походы в лес снова разрешены. Муся услышала и улыбнулась про себя: «Пожалуй, я еще долго не захочу ходить в лес. Тем более, сейчас снег начал таять». Она пошла в гильдию только для того, чтобы получить плату и узнать свой уровень.

Там оказалось на удивление пустынно. Только Зина зевала за стойкой. Муся поклонилась и показала на пустые лавки. «Вчера все допоздна рассказывали о своих подвигах, а сегодня отсыпаются. Деньги будут, когда их привезут из столицы графства. Ты за ними или еще какое дело есть?» – спросила Зина.

Муся достала три монеты и показала на хрустальный шар. Зина кивнула и выставила его на стойку. Муся положила на него руку и услышала: «Быть не может. Попробуй положить другую руку».

Гостья послушно сменила руку. Хозяйка тихо сказала: «Я все еще не уверена, но пятьдесят второй. Ты знаешь, что это значит?» Муся замотала головой, а Зина записала результат и продолжила: «По правилам нашей гильдии каждый, кто достиг пятидесятого уровня, получает титул старейшины. Мастер наверняка устроит праздник по этому поводу, а пока прими мои поздравления, старейшина Муся».

Они с улыбками поклонились друг другу. Новоиспеченная старейшина пошла к портнихе.

Та уже давно выполнила заказ и очень беспокоилась, вернется ли девушка из опасной экспедиции. Увидев Мусю, она расплылась в улыбке: «Наконец-то ты пришла. Хочешь примерить?» Переодеваться в едва топленой мастерской не хотелось. Девушка только посмотрела на одежду и заплатила обещанное.

Она занесла вещи в гостиницу и решила, что есть еще одно незаконченное дело. Худой сапожник занимался своим делом, когда Муся вошла в мастерскую. Она достала флейту и знаками показала, что стала сильнее. Сапожник кивнул и повел ее наверх.

Три целебные мелодии прозвучали одна за другой. Отец грустно посмотрел на сына и спросил:

– Что-то изменилось? Хоть немного лучше?

– Музыка красивая, а ногу я по-прежнему не чувствую. Спасибо, что пришла.

Девушка поклонилась и оставила мастерскую. Грустно, но ничего не поделаешь. Оттуда она пошла к знакомому кузнецу. Он узнал Мусю и сразу поздравил гильдию с победой над чудовищем. Она показала флейту, затем ткнула пальцем в сторону печи и форм для отливки, с которыми возился его ученик.

– Ну-ка, подойди, раз уж все равно таращишься, – сказал кузнец. – Сможешь отлить такое?

– Прям уж такое не выйдет, но можно сделать две половинки, а потом сковать, – ответил ученик.

– Эх ты. Как же их скуешь, чтобы дыра круглой осталась? – спросил кузнец.

Тут Муся показала на себя и на формы. «Хочешь попробовать? Не выйдет. Напрасная трата материала», – уверенно заявил кузнец. Девушка достала серебряную монету. «Если денег не жаль, попробуем, но сначала нужна форма».

Он принялся объяснять, какие бывают формы и насколько настоящие детали отличаются от желаемых. Иногда трескаются или окалина с пузырями все портит. Девушка внимательно выслушала, кивнула и ушла.

План у нее уже созрел, но для этого плана ей много чего не хватало. Мастерская горшечника оказалась слишком маленькой, а посуду с полки легко зацепить просторной шубой. Девушка долго объяснялась знаками, пока не убедила мастера, что ей нужна только глина. Получив желаемое, она поклонилась и пошла к знакомому столяру.

У него Муся купила две короткие дощечки и вернулась в кузницу. Она сразу заплатила медную монету, чтобы позволили поработать в углу. Деньги прекрасно доказывали, что она не шутит. Кузнец выделил ей место и сказал: «Делай что хочешь, только железо не мочи».

Для начала Муся с помощью двух досок вылепила глиняную колбаску нужного размера. Подсушила ее около печки и начала лепить к ней маленькие кусочки глины.

– Я догадался, – сказал ученик с улыбкой. – Она хочет сделать форму для отливки.

– Я же объяснял, что форма слишком сложная, точно залить не выйдет, – отозвался кузнец и продолжил стучать молотком.

Муся слышала их разговор, но упорно занималась своим. С помощью ножа она придала прилепленным кусочкам цилиндрическую форму. То, что вышло, она закрепила в подобии маленького глиняного корыта. Прилепила стенки повыше и, довольная собой, оставила возле печи сушиться.

Ученик положил свою заготовку в печь, посмотрел на ее изделие и уверенно произнес:

– А руки-то у девчонки умелые. Тонкая работа.

– Готовь полотенце слезы утирать, когда из ее тонкой работы пшик выйдет, – ответил кузнец. – Если уж так интересно, возьми какой-нибудь ненужный кусок и попробуй отковать из него трубку. Покажешь ей, а то не отстанет.

– Вроде ножен, только внутри круглую? Хорошо, сделаю, – обрадовался ученик.

На следующий день подруги снова пошли в лес вдвоем, а Муся – в кузницу. С одной стороны форма хорошо подсохла, с другой слабее, а снизу вообще мокрая. Девушка не огорчилась, а принялась мастерить следующую, для флейты со стенками потоньше.

Она тихонько работала в темном углу, когда вошел сапожник. После дневного света он едва различал, что перед ним в полутемной кузнице. Отдышался, поздоровался и сказал:

– Ермолай, говорят, что девчонка с флейтой в кузницу пошла. К тебе не заходила?

– Заходила, – едва сдерживая улыбку, ответил хозяин. – А что за спешка, что ты едва дышишь?

– Она вчера для моего Аркашки играла. Поначалу мы ничего не заметили. Сегодня взялись повязку менять, а нога – как новая. Ты заходи, сам увидишь. Девчонка куда пошла?

– Недалече. Вон в тот угол, – расплылся в улыбке кузнец.

– Эх ты, а еще друг, – сапожник поклонился девушке в пояс, протянул три медяка и сказал: – Это по договору, а от сердца, если чем сможем помочь, только скажи.

Муся слегка поклонилась в ответ и взяла деньги. Сапожник ушел, а позже то один, то другой из ремесленного квартала начали заходить в кузницу. Кто нож подточить, кто мелочь какую купить. Только одна бойкая девушка честно призналась, что хотела посмотреть на барда, способного музыкой разрушать зло.

Под вечер пришел знакомый плотник и рассказал, что уже три человека просили его сделать такую же флейту, как у Муси. Она кивнула и отдала ему деревянную. «А как же ты?» – спросил плотник от неожиданности. Девушка улыбнулась и показала, что вечером придет и заберет ее назад.

Глава 7. Мелодия знойной пустыни

Во всех солнечных местах снег массово таял. Дорога раскисла. Мало кто ходил в лес в это время. Муся показала подругам, что пойдет одна, но не ради охоты, а репетировать. Катя так и не поняла, почему нельзя сделать это прямо в гостинице.

Сама же Муся очень ясно поняла во время битвы с крысами, что в ее арсенале очень недостает согревающей мелодии. До леса дошли вместе, а там она показала подругам, что остановится на пригорке у дороги.

Она устроилась на пеньке в теплых солнечных лучах и начала вспоминать передачи и мультфильмы о жарких странах. Мелодии из них сильно отличались от привычных. Девушка принялась наигрывать все подряд.

Со временем она заметила, что согрелась. К сожалению, не столько от музыки, сколько от ласковых весенних лучей. Девушка прекрасно помнила, что чем легче выглядит выступление на концерте, тем больше времени и сил ушло на репетиции.

Она выбрала африканскую мелодию, которую помнила лучше, и упражнялась, пока не подошли подруги.

– Этой мелодии мы не слышали, – сказала Глаша.

– Красиво, хоть и непривычно. А для чего она? – спросила Катя.

Муся изобразила руками огонь, но подруга поняла по-другому: «Ты хочешь вырастить цветы?» Тогда Муся достала огниво и пощелкала им.

– Огонь? Тогда понятно, почему в гостинице нельзя, – наконец сообразила Катя.

– Говорят, ты научилась замораживать лес. Смотри, нас не заморозь, когда будешь тушить пожар, – очень серьезно попросила Глаша.

Муся кивнула. Так они ходили целую неделю. Обе мелодии понемногу становились сложнее и красивее, хотя звучали еще очень неуверенно. Помня о буре, девушка старалась сдерживать воображение и эмоции.

До похода в руины осталось еще несколько дней. Муся предупредила подруг, что завтра пойдет не в лес, а в кузницу. Там ее уже заждались. Как только поздоровались, кузнец сказал: «Неудачные заготовки можно переплавить, а уголь и работа денег стоят. Заплатишь по два пятака за форму?»

Она достала четыре серебряных и показала, что формы тоже нужно поставить в печь. «А, если в горячую форму лить, может и получиться», – неуверенно почесал затылок кузнец, но деньги взял.

Ушло время, чтобы разжечь вторую печь, специально предназначенную для плавки. Пока ждали, ученик показал откованную им трубочку. Муся осмотрела ее, кивнула и показала, чтобы оба закрыли уши.

Заинтригованные, они послушались. Девушка закрыла нижнее отверстие ладонью, а в верхнее дунула. Ничего не произошло. Она вдохнула побольше и дунула изо всех сил. Свист получился очень громкий, а ее собственные уши только шапка защищала.

Кузнец что-то говорил. Гостья с трудом разобрала, что его удивила такая громкость. «Хорошо, что дверь кузницы закрыта, а то весь квартал переполошила бы», – подумала Муся. Она вернула ученику изделие и показала, что подобие тростниковой флейты вполне получится. Нужна только подходящая длина.