Читать онлайн Азбука спасения. Том 65 бесплатно

Азбука спасения. Том 65

РАДОСТОПЕЧАЛИЕ

Всякому надлежит рассматривать себя и внимать себе разумно, чтобы ни на надежду одну не полагаться без плача по Богу и смирения, ни опять на смирение и слезы не полагаться без последования им надежды и радости духовной. Преподобный Симеон Новый Богослов

Преподобный Иоанн Лествичник

С усилием держи блаженное радостопечалие святого умиления, и не преставай упражняться в сем делании, пока оно не поставит тебя выше всего земного и представит чистым Христу.

Рис.0 Азбука спасения. Том 65

Преподобный Григорий Синаит

Молитвенная радость

Величайшее есть оружие – держать себя в молитве и плаче, чтобы от молитвенной радости не впасть в самомнение, но сохранить себя невредимым, избрав радостопечалие.

Тщащийся достигнуть чистой молитвы сердечной в безмолвии должен шествовать к сему в трепете великом, с плачем и испрашиванием руководства у опытных, непрестанно слезы проливая о грехах своих… Величайшее есть оружие держать себя в молитве и плаче, чтобы от молитвенной радости не впасть в самомнение, но сохранить себя невредимым, избрав радостопечалие. Ибо чуждая прелести молитва есть теплота с молитвою к Иисусу, ввергшему огнь в землю сердца нашего, теплота попаляющая страсти, как терния, вселяющая в душу веселие и тишину, и приходящая не с десной и не с шуей стороны, или свыше, но в сердце источающаяся, как источник воды от животворящего Духа.

Святитель Феофан Затворник

Радостопечалие подается, а не приобретается

Наконец то, – говорите, – поняла я, что есть радостотворный плач, или радостопечалие, – и решаетесь развивать в сердце сильнейшее и сильнейшее сокрушение. – Се добре, и предобре! Бог благословит. Однако ж ведайте, что это радостопечалие подается, а не приобретается. Состояние это похоже на то, какое испытываем, увидавшись с родными после долгой разлуки: и радостно, и жалостливо, – слезы текут. Радостопечалие бывает, когда Господь свидится с душой и душа с Господом. От св. причастия можно этого ожидать. И бывает. Увидьте из сего, что сокрушение надо развивать, но оно не есть радостопечалие, а пролагает к нему путь. Радостопечалие подает Господь душе, а Господь в действиях Своих ничем не вяжется. Трудитесь, однако ж, в возбуждении сокрушения и доводите себя до плача, чтоб плакать над собой, как по усопшем, навзрыд, с причитаниями.

Преподобный Серафим Саровский

Ведь веселость-то не грех, матушка: она отгоняет усталость, а от усталости ведь уныние бывает. И хуже его нет: оно все приводит с собою. Сказать слово ласковое, приветливое да веселое, чтобы у всех пред лицом Господа дух всегда весел был, а не уныл – вовсе не грешно, матушка.

Неизвестный Афонский Исихаст

«ТРЕЗВЕННОЕ СОЗЕРЦАНИЕ»

Слово четырнадцатое

О том, как мысль, очистившаяся благодаря присно совершаемой в сердце умной молитве, которая является матерью слез, постигает источник различных помыслов, входящих в душу: какие от Бога, а какие – от демонов. Также о скорби.

Как только снизойдет в душу благодать Божия и воссядет в этой душе, в ту самую минуту и в тот самый момент чистая и трезвенная мысль чувствует и ощущает, что пришла в душу и вселилась в ней благодать Божия. Престол же мысли находится посередине лба, в самом высоком месте человеческого тела, как в специальной и высокой дозорной башне, откуда видно все и повсюду. И как только она почувствует, что что-то приближается к душе, тотчас извещает об этом ум человека, чтобы тут же прибежал и он, и они вместе строго исследовали и посмотрели, от Бога ли то, что вошло в город, то есть в душу, или от демонов.

Это совместное действие и совместное размышление ума и мысли называется рассуждением. И это рассуждение истинно, потому что ум вместе с мыслью судит и исследует точным и высоким помыслом различные действия, которые на чувства души и тела оказывает все то, что вошло в душу, пройдя чрез пост мысли и ума. Это суждение, совершаемое мыслью и умом, правильное и доброе. Ибо сказано: Двое лучше одного. Потому добрым и полезным помыслам они открывают вход и разрешают войти в душу свободно и беспрепятственно. А лукавые и обманчивые помыслы они отвергают и ненавидят.

Когда мысль здорова, то есть когда она чиста и очищена воздержанием от приятных еды и питья, воздержанием от излишнего сна и пищи непрестанно происходящей в сердце молитвой и вниманием, всегдашним пролитием многих слез, богопросвещенным воздержанием и молчанием, чистотой души и тела, всесветлым смирением и смиренномудрием, великим терпением, которое показывается в различных искушениях, короче говоря, когда она просвещена частым принятием Пречистых Таин Господних, тогда она очень быстро чувствует то, что проходит чрез нее или иным путем входит в душу (ибо вор, сказано, не дверью входит во двор овчий, но перелазит инде). И мысль постигает, от Бога ли то или от демона. И если это от Бога, то тотчас извещает приготовившееся сердце, чтобы оно приняло это с удовольствием и как полагается. Если же от демона, то уведомляет и убеждает сердце не открывать входную дверь, то есть не принимать этого. Постигает же мысль и то, откуда приходят обе вещи. Потому что демоническое, проходя, производит смуту, нарушает безмолвие души и чувств тела, подобно волку, который, входя в ограду и на пастбище овец, нарушает их спокойствие. Потому сказано: Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить.

А благодать Божия, то есть утешение Святого Духа, когда сходит на человека свыше, от Отца светов, сначала проходит через караул мысли и оттуда, кратко поприветствовав ее, сразу быстрее молнии проходит в сердце. Когда сверкает молния, ее блистание видно среди темных и мрачных туч. Она сверкает очень быстро и непостижимо и кажется тебе неким огненовидным элементом. То же происходит и с благодатью Божией. Когда она является мысли и приветствует ее, мысль чувствует ее явление и приветствие весьма таинственным образом. И снова, когда она двигается и проходит к сердцу, мысль тотчас чувствует то, с какой необъяснимой скоростью сила и действие божественной благодати проходит через владычественное человека до самого сердца. Когда благодать Божия достигнет чистого сердца, оно чувствует ее приход и остановку, потому что в самом сердце произошло то же самое действие, которое произвела благодать и на мысль. И когда благодать Божия снизойдет, приблизится к сердцу и коснется его, тогда тотчас тает его жестокость, как тает воск от огня, и тогда в сердце рождается радостотворная слеза, которая называется радостотворной печалью.

Печаль эта утешает сердце, радует душу, возносит ум к Богу, услаждает мысль, чудесным образом озаряет лицо, изгоняет лень, отсекает страсти телесные, умерщвляет страсти душевные, рождает страх Божий и, подобно крепостным стенам, препятствует всякому злу и греху. Ибо доколе живет в сердце человека эта державная печаль, демоны не дерзают откровенно говорить с сердцем, потому что их злоба пожигается ею, как хворост огнем. И как нельзя зажечь мокрый трут, сколько бы человек ни старался, так и демоны не могут опутать сердце греховной сетью, приготовленной ими, потому что к сердцу, исполненному такой печали, ни подойти, ни приблизиться демоны не могут. А если все же приблизятся, движимые своей великой злобой и наглостью или завистью, то ничего не добиваются.

Если эта печаль не покидает сердца человека, то сердце всегда плачет, и человек, обладающий этим сердцем, проливает слезы, которых не вместит его крещальная купель. Имеющий это пусть будет внимателен, чтобы не утратить. Потому что это теряется, лучше же сказать, уходит само, когда не бодрствует мысль и не молится сердце. Поэтому и говорит Господь: Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение.

Поистине, душа впадает в великое искушение, когда отсутствует печаль. Потому что тогда человек, сильно искушаемый и обуреваемый отовсюду демоном-ненавистником добра, легко побеждается и получает смертельные раны. Печаль уходит, но как это происходит, никто не знает. Как никто не знает и о том, как проходят дни его жизни. Потерявший печаль знает и понимает только то, что она ушла сама собой. Так и каждый человек знает о том, что прошли его дни, но того, как это случилось, не постигает.

Если печаль уйдет, то пусть человек снова просит ее у Бога. Потому что, когда отсутствует печаль, человек лишается неких великих и небесных даров, а душа его становится нищей, подобно нищей вдове. Величину своих прежних утрат при отсутствии печали человек узнаёт и понимает тогда, когда она приходит вновь. Когда же человек пожелает попросить у Бога печаль, которой лишился по причине своей невнимательности, то пусть просит ее посредством истинного смиренномудрия и скромности. Пусть покажет Богу мрачность своего лица, скорбь ума и сердца. Пусть покажет Ему всю скорбь своей души, от которой страдает сердце. И пусть пролиет пред Ним свое моление, оплакивая свою беду. Об этом говорит и пророк Давид: Пролию пред Ним моление мое, печаль мою пред Ним возвещу.

Пусть вновь получит человек благодать Божию, обвиняя и осуждая самого себя в том, что она покинула его. Пусть в уме своем пообещает Богу впредь быть внимательным и пусть покажет Ему истинное покаяние. И как в то время, когда печаль присутствует в сердце, утешается не только сердце и душа, но и все душевные и сердечные силы, и даже само тело, так и при отсутствии печали пусть все вместе они припадут к Богу и попросят у Него о печали. Каждый из них пусть выполняет свой долг. Тело пусть злостраждет от труда видимого. Сердце пусть будет сокрушаемо воздыханиями и молитвенным понуждением. Душа пусть оденется в печаль, как невеста одевается в черное, когда становится вдовой. А ум и мысль пусть сопровождают душу до самого Престола Божества.

Тогда пусть душа, подобно скромной и печальной деве, с плачем и крайним благоговением сразу припадет к ногам Господа нашего Иисуса Христа – чистого и нетленного Жениха. Пусть она сладко их лобызает, пусть с крайней застенчивостью возьмется за Его пренепорочную и неизреченно прекрасную ризу. И тогда, кротко взирая на Его сладчайший и неизреченный божественный лик, пусть просит Его по-рабски с теплым молением, пусть говорит с великим страхом и трепетом, смешанным и растворенным любовью. Пусть говорит следующее.

Молитва

Помяни, Господи, что Ты ради человека стал совершенным Человеком, и по Своему человеколюбию спаси меня. Не презри, Владыко, ради имени Твоего святого моей сиротской молитвы, но даруй мне Свое утешение. Ради Престола Твоего Божества, Творче мой, не гневайся на меня распутную. Ради славы Твоей неизреченной, Боже мой сладчайший, пошли и мне милости Твои богатые. Пролей, Милостиве, из святого жилища Твоего благодать Свою богато и на меня, ибо великую скорбь испытываю я, раба Твоя, когда лишаюсь Твоей благодати. Не гневайся на меня, Святой, за то, что я произношу пред Тобою так много слов. Ибо Ты, Господи, очень хорошо знаешь, что я говорю это от великой горечи, которую получила по жестокости своего сердца.

Ослаби, остави, Милосерде, все согрешения мои, все, чем я согрешила от юности и опечалила Дух Твой Святой и Тебя – сладчайшего Владыку и Бога моего. Отврати, Непамятозлобный, лице Твое от грехов моих и все мои беззакония очисти. Сердце чисто созижди во мне, Боже мой, и Дух прав обнови во утробе моей. Не отвержи меня, Христе мой, от лица Твоего, и Духа Твоего Святого не отыми от меня. Ибо, Господи мой, Господи, когда Ты утешишь меня Духом Твоим Святым и я от благодати Твоей вкушу сладости, тогда поработаю Тебе со всей ревностью и силой.

Ей, Царю Небесный, сладчайший Иисусе мой, Господи славы, прославленный в совете святых! Снова и снова прошу Тебя я, несчастная! Услышь меня, смиренную и окаянную рабу Твою, и дай мне снова благодать Свою и радование спасения Твоего, чего лишил Ты меня за бесчисленные мои грехи. Укрепи меня, Владыко, молюся, благодатью Пресвятого Твоего Духа, дабы не подступал более к Твоей смиренной рабе тот, который многообразно всегда искушает меня и сражается со мной, рыкая на меня как свирепый лев и хвалясь безмерно. Потому что на Тебя, Человеколюбче, как на прибежище мое, возлагаю всю жизнь мою и надежду спасения моего. Ибо Тебя хвалят все силы небесные, и Тебе славу воссылаем во веки веков. Аминь.

Когда человек скажет это Богу в безмолвии, то есть своим духом, приклонив вниз лицо и сердца, и тела, с мыслью, погруженной в бездну смиренномудрия, и увидит, что смягчилось его сердце, да ведает, что близ есть его спасение. Потому что приблизился к нему Господь, чтобы Своим невидимым явлением разрушить и уничтожить всякую жестокость и всякую враждебность, которые являлись препятствиями душе к живому созерцанию Бога и тем лишали её печали. Но если жестокость еще остается в сердце, сердце не плачет, душа не скорбит о своем Женихе, и мысль остается окамененной и не может созерцать незримого своего Творца, пусть не отчаивается и не прекращает своего доброго подвига, но еще больше укоряет себя на каждый час. И тогда в скором времени он увидит утешение Божие в своем сокрушенном сердце, по реченному: Близ Господь сокрушенных сердцем. Потому, когда приблизится к нему Господь, он снова увидит действующую в себе благодать Божию.

Также он увидит, как легко проливаются слезы, увидит, что сердце его спокойно, увидит, что помысл его умиротворен, а душа обновлена и стала такой, какой она была при сотворении. Обновится, сказано, яко орля юность твоя. От этих духовных знамений человек узнает, что Бог принял покаяние его сокрушенного сердца, как воню благоухания. И потому впредь пусть творит заповеди Господни, радуясь вместе и смиренномудрствуя. Богу же нашему слава и великолепие всегда. Аминь.

Желаешь ли ты, о монах, чтобы радостотворная печаль никогда не покидала твоего сердца, а душеспасительные слезы – твоих очей? Те душеспасительные слезы, которые паче снега убеляют твою душу. Умно и непрестанно молись ко Христу своему из сердца до боли.

РАДОСТЬ

Бог Бог же надежды да исполнит вас всякой радости и мира в вере, дабы вы, силою Духа Святаго, обогатились надеждою (Рим.15:13).

Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас, пребудьте в любви Моей. Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви. Сие сказал Я вам, да радость Моя в вас пребудет и радость ваша будет совершенна (Ин.15:9—11).

Рис.1 Азбука спасения. Том 65

Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать, и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах (Мф.5:11—12).

Апостол Петр

Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, по великой Своей милости возродивший нас воскресением Иисуса Христа из мертвых к упованию живому, к наследству нетленному, чистому, неувядаемому, хранящемуся на небесах для вас, силою Божиею через веру соблюдаемых ко спасению, готовому открыться в последнее время. О сем радуйтесь, поскорбев теперь немного, если нужно, от различных искушений, дабы испытанная вера ваша оказалась драгоценнее гибнущего, хотя и огнем испытываемого золота, к похвале и чести и славе в явление Иисуса Христа, Которого, не видев, любите, и Которого доселе не видя, но веруя в Него, радуетесь радостью неизреченною и преславною, достигая, наконец, верою вашею спасения душ (1Петр.1:3—9).

Апостол Иаков

С великою радостью принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения, зная, что испытание вашей веры производит терпение, терпение же должно иметь совершенное действие, чтобы вы были совершенны во всей полноте, без всякого недостатка (Иак.1:2—4).

Апостол Павел

Побеждающая страдания радость содействует благовествованию

Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите, ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе. Духа не угашайте. Пророчества не уничижайте. Все испытывайте, хорошего держитесь. Удерживайтесь от всякого рода зла (Фес.5:16—22).

Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит (1Кор.13:4—7).

Итак, я рассудил сам в себе не приходить к вам опять с огорчением. Ибо если я огорчаю вас, то кто обрадует меня, как не тот, кто огорчен мною? Это самое и писал я вам, дабы, придя, не иметь огорчения от тех, о которых мне надлежало радоваться: ибо я во всех вас уверен, что моя радость есть радость и для всех вас. От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами, не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам (2Кор.2:1—4).

Впрочем, братия, радуйтесь, усовершайтесь, утешайтесь, будьте единомысленны, мирны, – и Бог любви и мира будет с вами. Приветствуйте друг друга лобзанием святым. Приветствуют вас все святые (2Кор.13:11,12).

Бог – свидетель, что я люблю всех вас любовью Иисуса Христа; и молюсь о том, чтобы любовь ваша еще более и более возрастала в познании и всяком чувстве, чтобы, познавая лучшее, вы были чисты и непреткновенны в день Христов, исполнены плодов праведности Иисусом Христом, в славу и похвалу Божию. Желаю, братия, чтобы вы знали, что обстоятельства мои послужили к большему успеху благовествования, так что узы мои о Христе сделались известными всей претории и всем прочим, и большая часть из братьев в Господе, ободрившись узами моими, начали с большею смелостью, безбоязненно проповедывать слово Божие. Некоторые, правда, по зависти и любопрению, а другие с добрым расположением проповедуют Христа. Одни по любопрению проповедуют Христа не чисто, думая увеличить тяжесть уз моих; а другие – из любви, зная, что я поставлен защищать благовествование. Но что до того? Как бы ни проповедали Христа, притворно или искренно, я и тому радуюсь и буду радоваться, ибо знаю, что это послужит мне во спасение по вашей молитве и содействием Духа Иисуса Христа, при уверенности и надежде моей, что я ни в чем посрамлен не буду, но при всяком дерзновении, и ныне, как и всегда, возвеличится Христос в теле моем, жизнью ли то, или смертью.

Ибо для меня жизнь – Христос, и смерть – приобретение. Если же жизнь во плоти доставляет плод моему делу, то не знаю, что избрать. Влечет меня то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас. И я верно знаю, что останусь и пребуду со всеми вами для вашего успеха и радости в вере, дабы похвала ваша во Христе Иисусе умножилась через меня, при моем вторичном к вам пришествии (Флп.1:8—26).

Радость Апостола по поводу хороших вестей и его молитв за Фессалоникийцев

Теперь же, когда пришел к нам от вас Тимофей и принес нам добрую весть о вере и любви вашей, и что вы всегда имеете добрую память о нас, желая нас видеть, как и мы вас, то мы, при всей скорби и нужде нашей, утешились вами, братия, ради вашей веры, ибо теперь мы живы, когда вы стоите в Господе. Какую благодарность можем мы воздать Богу за вас, за всю радость, которою радуемся о вас пред Богом нашим, ночь и день всеусердно молясь о том, чтобы видеть лице ваше и дополнить, чего недоставало вере вашей? Сам же Бог и Отец наш и Господь наш Иисус Христос да управит путь наш к вам. А вас Господь да исполнит и преисполнит любовью друг к другу и ко всем, какою мы исполнены к вам, чтобы утвердить сердца ваши непорочными во святыне пред Богом и Отцем нашим в пришествие Господа нашего Иисуса Христа со всеми святыми Его. Аминь (1Фес.3:1,2).

Усердие в делании добра

Итак, возлюбленные мои, как вы всегда были послушны, не только в присутствии моем, но гораздо более ныне во время отсутствия моего, со страхом и трепетом совершайте свое спасение, потому что Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению. Всё делайте без ропота и сомнения, чтобы вам быть неукоризненными и чистыми, чадами Божиими непорочными среди строптивого и развращенного рода, в котором вы сияете, как светила в мире, содержа слово жизни, к похвале моей в день Христов, что я не тщетно подвизался и не тщетно трудился. Но если я и соделываюсь жертвою за жертву и служение веры вашей, то радуюсь и сорадуюсь всем вам. О сем самом и вы радуйтесь и сорадуйтесь мне (Флп.2:12—18).

Итак, братия мои возлюбленные и вожделенные, радость и венец мой, стойте так в Господе, возлюбленные. Умоляю Еводию, умоляю Синтихию мыслить то же о Господе. Ей, прошу и тебя, искренний сотрудник, помогай им, подвизавшимся в благовествовании вместе со мною и с Климентом, и с прочими сотрудниками моими, которых имена – в книге жизни. Радуйтесь всегда в Господе, и еще говорю: радуйтесь. Кротость ваша да будет известна всем человекам. Господь близко. Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом, и мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе (Флп.4:1—7).

Святой Антоний Великий

Что есть радость о Господе?

От любви к Богу и вместе с ней приходит радость доброделания и пребывания в порядках Божиих, которая в свою очередь становится возбудителем ревности. Сюда относится следующее изречение св. Антония. Спросили его: что есть радость о Господе? Он ответил: делом исполнить какую-либо заповедь с радостью, во славу Божию, вот что есть радость о Господе. Ибо когда исполняем Его заповеди, нам должно радоваться, напротив, когда не исполняем их, должно нам печалиться. Почему постараемся исполнять заповеди с радостью сердца, чтобы взаимно соутешаться в Господе, только всячески при этом будем опасаться, чтоб радуясь не вознестись гордостью, но все упование свое возлагать на Господа.

Преподобный Исаак Сирин

Радость о Боге крепче здешней жизни

Радость о Боге крепче здешней жизни и кто обрел ее, тот не только не посмотрит на страдания, но даже не обратит взора на жизнь свою, и не будет там иного чувства, если действительно была сия радость. Любовь сладостнее жизни, и разумение по Богу, от которого рождается любовь, еще сладостнее, паче меда и сота. Любви не печаль принять тяжкую смерть за любящих. Любовь есть порождение ведения, а ведение есть порождение душевного здравия, здравие же душевное есть сила, происшедшая от продолжительного терпения.

Если терпение возрастает в душах наших, это признак, что прияли мы втайне благодать утешения. Когда душа упоена радостью надежды своей и веселием Божиим, тогда тело не чувствует скорбей, хотя и немощно. Тогда оно бывает в силах подъять сугубую тяготу, не являя оскудения в силах. Так бывает, когда душа входит в оную духовную радость. Если сохранишь язык свой, то от Бога дастся тебе благодать сердечного умиления, чтобы в нем увидеть тебе душу свою, и им войти в духовную радость.

Рис.2 Азбука спасения. Том 65

Как за сеянием в слезах следуют рукояти радования, так и за злостраданием ради Бога последует радость. Сладок кажется земледельцу хлеб, добытый потом: сладки делания правды сердцу, приявшему ведение Христово. С благою волею претерпи и уничижение, и смирение, чтоб иметь тебе дерзновение пред Богом. Человек с ведением терпящий всякое жестокое слово, когда сам не сделал предварительно неправды изрекшему оное, хотя возлагает при этом на главу свою терновый венец, однако блажен, потому что нетленно увенчавается, тогда как и сам того не знает.

Стяжи чистоту в делах своих, чтоб озарялась душа твоя в молитве, и памятованием о смерти возжигалась радость в уме твоем. Блажен, у кого помышление всегда о Боге, и кто с Ним одним пребывает в беседе ведения своего.

Святой Макарий Великий

Молитва от любви, любовь от радости, радость от кротости, кротость от смирения, смирение от служения, служение от надежды, надежда от веры, вера от послушания, послушание от простоты.

Преподобный Симеон Новый Богослов

Подлинно, любовь есть всякая радость и того, кто приобрел ее, исполняет радости и веселия, изводя его чувством вне мира.

Преподобный Ефрем Сирин

Любовь есть радость и веселие

Когда приемлешь странников ради Христа, тогда видишь Христа, когда ради Его упокоеваешь немощных, тогда Его же видишь, когда что бы то ни было, делаешь ради Его, тогда Он у тебя перед глазами, и ты созерцаешь Бога. Сказано: Бог любы есть (1Ин.4:8). Если имеешь любовь – видишь, Кого имеешь в себе. Как же ты видишь? Слушай опять: радуешься ты, делая добро, услаждаешься, творя дела любви, веселишься, исполняя послушание. Итак, любовь есть радость и веселие, она содействует тебе в добрых делах, ты видишь Бога, содействующего тебе, ибо всякий знает того, кто одно с ним делает дело. Любовь невидима плотским очам, не смотрит на правду и не показывает другому своей святости, но она видима очам душевным. Радуясь и веселясь о сделанных тобою добрых делах, видишь ты Бога и не отрицайся, что видишь Его… Ужели потому, что не видишь целомудрия, не усматриваешь его и в делах? Так, хотя и не видишь Бога чувственными очами, однако же, видишь Его в любви. Ибо всякий, кто делает добро, радуется.

Святитель Василий Великий

Всему должно радоваться, что ни постраждешь, даже до смерти, за имя Господне и заповеди Господни. (Мф.5:10—12): Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать, и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах. (Лк.6:22,23): Блаженны вы, когда возненавидят вас люди и когда отлучат вас, и будут поносить, и пронесут имя ваше, как бесчестное, за Сына Человеческого. Возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь, ибо велика вам награда на небесах. (Деян.5:40—42): и, призвав Апостолов, били (их) и, запретив им говорить о имени Иисуса, отпустили их. Они же пошли из синедриона, радуясь, что за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие. И всякий день в храме и по домам не переставали учить и благовествовать об Иисусе Христе. (Кол.1:23,24): которого я, Павел, сделался служителем. Ныне радуюсь в страданиях моих за вас и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за Тело Его, которое есть Церковь.

Блаженный Диадох Фотикийский

О двоякой радости, – начальной и совершенной, и о слезах средних между ними

Иная есть радость началовводная, и иная завершительная: та не непричастна мечтаний (о себе), а эта сильна смиренномудрием, посреди же их – печаль боголюбивая и неболезненный плач. Яко во множестве мудрости множество разума, и приложивый разум, приложит печаль (Еккл.1:18). Сего ради надлежит прежде началовводной радостью призвать душу к подвигам, потом предать ее обличению и искушению истиной Духа Святого, как о прежде содеянных грехах, так и о содеваемых еще поползновениях в самозабвении. Во обличении их бо о беззаконии наказал еси человека, и истаял еси, яко паучину душу его (Пс.38:12). Чтоб после того, как обличение Божие искусит ее, как в горниле, она восприяла действо немечтательной радости в теплом памятовании о Боге.

Преподобный Илия Экдик

Апостол призывает нас верою терпеть, упованием радоваться, в молитве пребывать, чтоб пребыло в нас и благо радования. Если так, то следует, что не имеющий терпения, и веры не имеет, не радующийся, не имеет надежды, ибо отверг причину радости – молитву – и не пребывает в ней. (Рим.12:12; Кол.4:2; Евр.12:1)

Преподобный Иоанн Кронштадский

Радуйся, когда тебе предстоит случай оказать любовь

Радуйся всякому случаю оказать ласку ближнему, как истинный христианин, усиливающийся стяжать как можно более добрых дел, особенно сокровищ любви. Не радуйся, когда тебе оказывают ласку и любовь, считая себя по справедливости недостойным того, но радуйся, когда тебе предстоит случай оказать любовь. Оказывай любовь просто, без всякого уклонения в помышления лукавства, без мелочных житейских корыстных расчетов, памятуя, что любовь есть Сам Бог, Существо препростое. Помни, что Он все пути твои назирает, видит все помышления и движения сердца твоего.

Радость неверная

Любы, сказано, не радуется о неправде, радуется же о истине (Кор.13:6). Нам приходится часто видеть неправедные, греховные дела человеческие или слышать о них, и мы имеем грешный обычай: радоваться таким делам и выражать без стыда радость свою безумным смехом. Худо, не по-христиански, нелюбовно, богопротивно мы делаем. Это значит, что мы не имеем в сердце христианской любви к ближнему: ибо любовь не радуется о неправде, радуется же о истине. Перестанем вперед так делать, да не осудимся вместе с делающими неправду.

Преподобный Серафим Саровский

Радость моя…

Батюшка производил на всех такое обаятельное, а иногда и потрясающее впечатление, что люди уходили от него в восторге, а иные – в рыданиях, и почти все – утешенные, ободренные, обрадованные, умиренные, приподнятые, точно в каждого из них он впрыскивал жизненную силу, светлую радость, подъем духовного напряжения, крепость в добре, желание исправления. Кратко сказать: пламенный Серафим зажигал людей огнем и благодатным духом возрождения (Лук.3:16). Это нам даже трудно представить и только из рассказов да из необыкновенных благих последствий мы догадываемся и видим: что за чрезвычайная сила таилась и действовала в «убогом» и скорченном старце! И особенно умел он ободрить и обрадовать посетителей, свидание с батюшкой бывало для них истинным праздником! От него люди улетали точно на крыльях! Или наоборот: необыкновенно сосредоточенными, обличенными, но в то же время – с решимостью на борьбу со злом.

А в наших немногих рассказах получилось так «просто». Трудно передать словами – дух. Евангелие о Христе тоже – необычайно просто; а между тем, великое множество народа стекалось к Нему слушать и врачеваться у Него (Лк.5:15); так что апостолам невозможно было и хлеба вкусить (Мк.3:20). Подобно этому бывало и в Сарове возле о. Серафима. Отчего же, однако, выходит все так просто? Просто – потому, что и жизнь-то наша – проста. Но попробуй исполнить самые известные заповеди Божии: и как трудно и непросто окажется это! Чего бы проще любить жену, мужа, родителей? Кто не знает, что нужно хранить целомудрие, верность, честность? Кто же не слышал евангельских заповедей о милосердии к бедным, об исполнении долга своего служения? Да, все это мы знаем, но не можем иной раз делать этого. А батюшка вдохновлял на добро людей, в этом и заключалась сила духовных людей. И фарисеи говорили, но их слова были мертвы, а Иисус учил их, как власть имеющий (Мф.7:29).

И апостол Павел свидетельствует про себя: И слово и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы (1Кор.2:4). Да и что можно «нового» сказать, когда в христианстве все уже сказано? Остается лишь делать. И, однако же, мы попытаемся еще немного приоткрыть радующий и бодрящий дух наставлений и обхождений с мирянами о. Серафима.

«Однажды, – рассказывает сосед по келье батюшки, о. Павел, – привел я к о. Серафиму молодого крестьянина с уздою в руках, плакавшего о потере своих лошадей, и оставил их одних. Через несколько же времени, встретив опять этого крестьянина, я спросил у него: «Ну, что? Отыскал ли ты своих лошадей?» – «Как же, батюшка, отыскал», – отвечает крестьянин. – «Где и как?» – спросил я еще его. А он отвечал: «Отец Серафим сказал мне, чтобы я шел на торг, и там увижу их. Я и вышел, и как раз увидал и взял к себе моих лошадок». Маленький, кажется, случай, а для крестьянина лошади – все богатство; потеря же их – разорение и горькая нищета… И вдруг такая радость: по слову Серафима, «лошадки», как ласково называл их хозяин, нашлись. Можно потом понять, что «молодой крестьянин» еще не раз с радостью потянется к Серафиму в Саров, а на старости лет, может, и жизнь свою окончит в монастыре. А какая радость для всей его семьи: «лошадок» нашли! Сколько, чай, слез пролито было и женой, и детьми, если уж сам мужик плакал в монастыре, держа узду.

Или вот приехал по пути из Москвы в Пензу князь Н. Н. Голицын. Старец был в пустыньке. Князь поспешно отправился туда. По дороге он встретил батюшку и попросил благословения. – Кто ты такой? – приветливо спросил о. Серафим. Князь по скромности назвал себя просто «проезжающим» человеком. Тогда старец с братскою любовью обнял его, поцеловал и сказал: «Христос воскресе!» Затем спросил его: «Читаешь ли святое Евангелие?» – Князь ответил: читаю. – «Читай почаще, – отвечал старец, – следующие слова в сей Божественной Книге: Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы. Возмите иго Мое на себе и научитесь от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим. Иго бо Мое благо, и бремя Мое легко есть (Мф.11:20—30)». Сказав эти слова, старец опять со слезами обнял князя. Дорогою продолжал беседовать с ним о будущей жизни и о разных испытаниях, имеющих с ним случиться, которые все сбылись в свое время.

Пришедши в монастырь, старец пригласил князя к себе в келью, дал напиться святой воды и пожаловал горсть сухарей. Прощаясь же с ним, он спросил у проезжающего человека: долго ли он намеревается пробыть в монастыре? Тот ответил, что «предполагает уехать наутро, после ранней литургии». Тогда о. Серафим с невыразимою, по словам князя, любовью сказал, что, полюбив его, он желает еще видеться с ним завтра, после ранней обедни, что поэтому, собственно, ради него он не пойдет завтра в пустынь и останется в монастыре. На другой день старец вышел к нему навстречу на крыльцо своей кельи, благословил, обнял его и ввел к себе. Здесь опять напоил его святою водою, дал сухариков и, благословляя в путь, опять советовал почаще читать прежде сказанные слова из Евангелия и еще Символ веры, в котором просил обращать внимание особенно на двенадцатый член. К сожалению, другие беседы старца с князем остались неизвестными, но для князя они служили величайшим утешением и принесли много душевной пользы. Мир, утешение, отрада, ласка, любовь, внимание, со слезами целование, «Христос воскресе» – сплошная радость во время посещения. А на всю жизнь дано правило: искать утешения в скорбях, которые уже прозревал угодник Божий, – во Христе и христоподобном смирении: «Я упокою вас».

Мы уже упоминали и об Анне Петровне Еропкиной. Полюбив молодого человека из своего дворянского круга, семнадцатилетняя барышня вышла за него замуж, хотя святой Серафим явился ей во сне и не велел этого делать. В феврале 1829 года отпраздновали свадьбу, а 10 мая муж, после болезни, скончался без напутствования Святыми Тайнами. Молодая вдова едва не сошла с ума и постоянно думала о самоубийстве. А через год она, по совету людей, была уже в Сарове. Мы знаем, как утешил ее преподобный и успокоил относительно умершего без причастия мужа. Это было в марте. А через два месяца она, по благословению о. Серафима, снова поехала к нему. И вот как она сама описывает некоторые подробности этой второй поездки: «Весела мне была тогда дорога, я думала, что еду к родному отцу.

По прибытии в обитель, как лань, бросилась я к нему в лес, узнав, что он там, в пустыни. С трудом я могла рассмотреть, что он копошится в воде, вынимает оттуда крупный булыжник и после, выйдя из воды, потащил его на берег. В эту минуту я сквозь народ пробралась к нему. И лишь только он меня заметил, как с веселым лицом приветствовал: «Что, сокровище мое, приехала? Господь благословит тебя, погости у нас!» Вскоре он стал отсылать и меня, и народ в монастырь, приказывая туда торопиться. Но никому не хотелось с ним расставаться. К тому же день был прекрасный, и до вечера оставалось много времени. Промешкав довольно долго в лесу, мы все потянулись длинной, беспрерывной вереницей к монастырской гостинице. Вдруг нашла страшная грозовая туча и от проливного дождя ни на ком из нас не осталось ни одной сухой нитки. На другой день, как я пришла к нему, он принял меня очень милостиво и с ангельской улыбкой сказал мне: «Что, сокровище, каков дождичек, какова гроза? Не попала бы ты под них, если бы послушала меня. Ведь я тебя заранее посылал от себя!»

Или вот еще утешительный случай. Мать потеряла неизвестно куда и как пропавшего единственного сына. Можно представить себе все ее неизбывное горе? Пошла она в Саров и с растерзанным сердцем припала к ногам о. Серафима и просила молитв о погибшем сыне. Утешил ее старец, ободрил, обнадежил и, к ее удивлению, велел ей ждать своего сына в монастырской гостинице. Как ни показалось невероятным такое утешение, все же послушалась несчастная мать, хватаясь за предсказание батюшки, как утопающий за соломинку. Прошел день, прошел другой, третий, а сына все нет. Грустная, направилась она к о. Серафиму, чтобы получить уже благословение и отправиться восвояси, с прежним камнем на душе. И что же? Как раз в то время, как она пошла из гостиницы к батюшке, к нему пришел на благословение и сын ее. Отец Серафим взял его за руку, подвел к матери и поздравил с радостною встречею. А сколько он утешал своих сирот, тому и конца рассказов нет! Упомянем уже и об этом здесь по связи: да и не одним только его монахиням утешительны и назидательны слова его и рассказы о нем, а и всякому христианину. Примеров много, возьмем два-три.

«А я прихожу к нему, батюшке Серафиму, – рассказывает старица Агафия Григорьевна, – да и думаю, смущенная духом, что по кончине не будет уже никому и никакой награды. Батюшка был в своей келье, в сеночках, положил голову на грешное мое плечо и сказал: «Не унывай, не унывай, матушка! Мы в Царствии-то Небесном будем с тобою ликовать!» И прибавил: «Матушка, чтобы умная молитва повсегда бы при тебе была». А я, грешница, изнемогала в малодушии. «Не слушай, – говорит, – матушка, куда тебя мысли-то посылают! А молись так, матушка: «Помяни мя Господи, егда приидеши во Царствие Твое», – и с начала до конца (блаженства). «О всепетая Мати». Потом: «Помяни, Господи, отца нашего иеромонаха Серафима, и свое-то имя помяни. Вот, матушка, мои грехи простит Господь и твои: так и спасемся!».

И мирянам он тоже велел призывать его в молитвах в моменты уныния, скорбей и скуки или нападения врагов невидимых. Однажды заболела молодая крестьянка Александра Лебедева, села Елизарьева Ардатовского уезда. Возвратившись 6 апреля 1826 г. из храма после праздничной службы, она, пообедавши, вышла с мужем прогуляться. Вдруг с ней, без всяких видимых причин, случился припадок, после которого она начинала скрежетать зубами, грызть вещи, а потом засыпала. Такие мучительные припадки впоследствии стали повторяться с нею ежедневно. Лечение не помогало. Прошло больше года. 11 июня 1827 года ей явилась во сне старая женщина, со впалыми щеками, и велела ехать в Саров к о. Серафиму. «Он тебя ожидает к себе завтра, – сказала она, – и исцелит тебя». – Кто ты такая и откуда? – осмелилась спросить больная. – Я из Дивеевской общины, первая тамошняя настоятельница Агафия.

На другой же день родные повезли ее к батюшке. Он действительно исцелил ее, а потом добавил: – Сходи в Дивеево на могилку рабы Божией Агафии, возьми себе земли и сотвори на сем месте сколько можешь поклонов: она о тебе сожалеет и желает тебе исцеления. Когда же тебе будет скучно, ты помолись Богу и скажи: «Отче Серафиме! Помяни мя на молитве и помолись о мне грешной, чтобы не впасть мне опять в сию болезнь от супостата и врага Божия». После этого от болящей недуг отошел ощутительно, с каким-то шумом. Женщина выздоровела окончательно и впоследствии, кроме прежних двух детей, родила еще четырех сыновей и пять дочерей. А батюшку всегда поминала в молитвах.

И ротмистру Теплову он говорил: «Когда ты будешь в скорби, то зайди к убогому Серафиму в келью: он о тебе помолится». Это и при жизни имело силу, и еще более по смерти его по ходатайству его, пред престолом Божиим. Утешая своих сироток, он, между прочим, дал совет против уныния, подобный которому мы находим и у других святых Отцов: угостить скорбящего приятным кушаньем. Но какие кушанья могли быть в бедном Дивееве? Вместо этого батюшка велел сестрам есть вволю то, что было, и даже на труды брать с собою хлеба. «В кармашек-то свой и положи кусочек, – говорил он Ксении Васильевне, – устанешь, умаешься – не унывай, а хлебца-то покушай, да опять за труды!» Даже на ночь под подушку приказывал он класть хлеба: «Найдет на тебя уныние да раздумье, матушка, а вы хлебушка-то и выньте, да и кушайте, уныние-то и пройдет, хлебушек-то и прогонит его, и сон после труда вам хороший даст он, матушка». И когда после строгая стряпуха стала отказывать сестрам в хлебе, ссылаясь на распоряжение настоятельницы, батюшка призвал ее, строго выговорил и даже добавил: – Пусть начальница-то говорит (о бережливости), а ты бы потихоньку давала да не запирала: тем бы и спаслась!

Или вот еще более умилительный случай, даже точно и не подобающий для монашествующих… Но батюшка знал, что делал, по прозорливости своей, чтобы развеселить своих унывших сирот. «Раз мы с Акулиной Васильевной, – рассказывает старица Варвара Ильинична, – пришли к батюшке. Долго что-то он говорил ей наедине, все в чем-то убеждал, но видно, она не послушалась. Он вышел и говорит: «Вынь из моего ковчега (так называл свой гробик) сухарей». Навязал их целый узел, отдал Акулине, а другой узел мне. Потом насыпал целый мешок сухарей, да и начал бить его палкой. А мы смеемся, так и катаемся со смеху. Батюшка взглянул на нас, да еще пуще его бьет. А мы знать – ничего не понимаем. Потом завязал его батюшка, да и повесил на шею Акулине и велел нам идти в обитель. После уж поняли, как эта сестра Акулина Васильевна вышла из обители и в миру терпела страшные побои.

Она потом опять поступила к нам и скончалась в Дивееве». А потом наговорили на самое Варвару Ильиничну, и настоятельница общины матери Александры, Ксения Михайловна, выслала ее из монастыря своего. «Я все плакала, да и пошла к батюшке Серафиму: все ему рассказала. Сама плачу, стою пред ним на коленях. А он смеется, да так ручками и сшибается (т.е. хлопает рука об руку). Стал молиться и приказал мне идти к своим девушкам на мельницу, к начальнице Прасковье Степановне. Она, по его благословению, и оставила меня у себя. После именно эта сестра видела, как у батюшки на лице сидели мухи, а по лицу бежала кровь ручьями. Она хотела их смахнуть, но батюшка запретил ей: – Не тронь их, радость моя: всякое дыхание да хвалит Господа!» После такой терпеливости невольно наши скорби покажутся легкими. И сколько таких утешительных случаев!

Но помимо них, разве не утешительно для мирян, что самое их земное служение, каково бы оно ни было, ведет их к спасению, если только они несут его с верою, смирением, терпением, во имя Христово, исполняя, как заповедь Божию? Как осмысливается тогда всякое дело, всякий труд! Тогда, можно сказать, вся жизнь человека превращается в непрерывный подвиг спасения! И мы видели, как любил батюшка своих мирских сотрудников и сотаинников.

Поэтому, как ни простыми кажутся нам советы и наставления батюшки мирянам, но кто исполняет их, как «заповеди Божии», по словам апостола Павла, те могут сподобляться и последующих за сим дарований Господних, от благодатной радости «Утешителя» Святого Духа – до самого явления им Христа Спасителя… Дивны эти слова, но они изречены нам Самим Сыном Божиим: Не оставлю вас сиротами: приду к вам… ибо Я живу, и вы будете жить. В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас. Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим; и Я возлюблю Его и явлюсь ему Сам (Ин.14:18—21). И скоро мы увидим, как это слово сбудется на мирянине Мотовилове в дивной и сверхъестественной беседе с ним о. Серафима. Вот какою радостью светился преподобный Серафим! А нередко она излучалась от него даже в совершенно зримом образе необычайного света, от которого в восторг приходили и сподобившиеся этого видения. Это удостоились созерцать многие: и ближние его сотаинники, и Еропкина, и Аксакова, и Мелюков, и Тихонов, и многие сестры.

Что же еще из наставлений мирянам сказать нам в поучение? Конечно, легко все это писать и еще легче о чужом спасении говорить. Но на самом деле всякий – и монах и мирянин – знает, что спасение дается трудно, что каждый должен нести крест свой всю жизнь. И батюшка часто напоминает об этом, стараясь лишь облегчить людям ношу их. Однажды к нему пришел профессор семинарии в сопровождении священника, желая получить благословение на монашество. Но батюшка, говоря с иереем, совсем не обращал внимания на ученого богослова. И мимоходом спросил спутника его, – не нужно ли ему еще доучиться чему-нибудь. Священник объяснил, что проситель хорошо знает разные богословские науки. – И я знаю, что он искусен сочинять проповеди. Но учить других так же легко, как с нашего собора бросать на землю камешки, а проходить делом то, чему учишь, все равно как бы самому носить камешки на верх собора. Так вот какая разница между учением других и прохождением самому дела. А в заключение он посоветовал профессору прочитать

Житие святого и ученого Иоанна Дамаскина, где рассказывается, между прочим, как этому великому богослову запрещено было его старцем даже составлять священные песнопения, для смирения себя; а когда он, пожалевши брата, скончавшегося монаха, составил надгробные песни, то старец сначала хотел совсем прогнать его из монастыря, а потом, умоленный иноками, согласился оставить, но поручил провинившемуся в послушании богослову убирать нечистые места. И только после такого его смирения и особого видения старцу Божией Матери уста церковного песнотворца были разрешены.

Да, нелегко дается спасение. И это лучше других знал сам подвижник Саровский по своему богатому опыту. Поэтому он и других предупреждал, что на пути земных странников непременно ждут скорби. – Тесным путем надлежит нам, – говорил он офицеру Каратаеву, – по слову Спасителя, войти в Царствие Божие (Мф.7:13,14). И в пример приводил святых: – Все святые подлежали искушениям, но подобно злату, которое, чем более может лежать в огне, тем становится чище, так и святые от искушений делались искуснее, терпением умилостивляли правосудие Творца и приближались ко Христу, во имя и за любовь Которого они терпели. А иногда ссылался для более убедительного действия и в утешение страждущим на самого себя.

У одной женщины предсмертно занемог муж. Почитая батюшку, он отправил в Саров свою жену. Батюшка никого не принимал. Но, прозрев духом горе людское, он неожиданно раскрыл дверь и прямо обратился к скорбящей: – Дочь Агриппина, подойди ко мне скорее, потому что тебе нужно поспешить домой. Потом, взяв ее руку, положил на плечо свое, где она осязала большой крест. – Вот, дочь моя, – сказал старец, – сперва мне было тяжело носить это, но ныне весьма приятно. Спеши же теперь и помни мою тяжесть. Прощай! Муж еще был жив, принял присланного о. Серафимом вина, антидора и святой воды, благословил детей и мирно отошел ко Господу.

Но и при всем этом батюшка всегда и всех увещевал не унывать. Напоминал он слова Самого Господа, что хотя исполнение Его заповедей есть бремя, но это бремя легко (Мф.11:30). Но особенно утешал скорбящих о. Серафим ожиданием грядущего блаженства для достойных его. Молодой вдове дворянке А. П. Еропкиной он с необыкновенным восторгом рассказывал о Царствии Небесном. «Ни слов его всех, ни впечатления, сделанного на меня в ту пору, я не в силах передать теперь в точности, – пишет она в своих позднейших воспоминаниях. Вид его лица был совершенно необыкновенный. Сквозь кожу у него проникал благодатный свет. Всего я не могла удержать в памяти; но знаю, что говорил он мне о трех святителях: Василии Великом, Григории Богослове, Иоанне Златоусте, в какой славе они там находятся. Подробно и живо описал красоту и торжество святой Февронии и многих других мучениц. Подобных живых рассказов я ни от кого не слыхала. Но и он сам как будто бы не весь высказался мне тогда, прибавив в заключение: «Ах, радость моя! Какое там блаженство, что и описать нельзя!» Даже грешникам не велел преподобный унывать.

Рис.3 Азбука спасения. Том 65

Спросили его однажды: – Можно ли облагодатствованному человеку по падении восстать чрез покаяние? – Можно, – ответил он, – по слову: превратихся пасти, и Господь прият мя (Пс.117:13). Когда святой пророк Нафан обличил Давида в грехе его, то он, покаявшись, тут же получил прощение (2Цар.12:13). Когда мы искренно каемся во грехах наших и обращаемся ко Господу нашему Иисусу Христу всем сердцем нашим, Он радуется нам, учреждает праздник и созывает на него любезные Ему силы, показывая им драхму, которую Он обрел паки, т.е. царский образ Свой и подобие. Возложив на рамена заблудшую овцу, Он приводит ее ко Отцу Своему. В жилище всех веселящихся Бог водворяет и душу покаявшегося вместе с теми, которые не отбегали от Него.

Ободряя унывающих грешников, преподобный Серафим ссылается, между прочим, на древний пример, рассказанный в Прологе. Один пустынник, отправившись за водой, впал в грех. Когда он возвращался в монастырь свой, то враг стал смущать его отчаянными мыслями, представляя ему тяжесть греха, невозможность прощения и исправления. Но воин Христов противостоял нападениям лукавого и решил в покаянии заглаждать содеянное. О сем Бог открыл некоему блаженному отцу и велел ублажить за таковую победу над диаволом брата, падшего в грех, но не поддавшегося унынию и отчаянию. «Итак, – пишется в наставлениях, оставшихся от о. Серафима по записям его духовных чад, – не вознерадим обращаться к Благоутробному Владыке нашему скоро, и не предадимся беспечности и отчаянию ради тяжких и бесчисленных грехов наших. Отчаяние есть совершеннейшая радость диаволу. Оно есть грех к смерти, как гласит Писание (1Ин.5,16). Аще не предашься унынию и нерадению, – говорит Варсонофий Великий, – то имаши почудитися и прославити Бога, как пременяет тя от еже не быти во еже быти (то есть из грешника в праведника)».

Уча покаянию, преподобный говорит словами святого мученика Вонифатия (память 19 декабря): «Начало покаяния зарождается от страха Божия и внимания к себе, а страх Божий есть отец внимания; а внимание – матерь внутреннего покоя. Страх Господень пробуждает спящую совесть, которая делает то, что душа, как в некоей воде чистой и невозмущенной, видит свою некрасоту: и тако рождаются начатки и разрастаются корни покаяния». Другой путь к воспитанию духа покаяния есть непрестанная молитва. «Мы всю жизнь грехопадениями своими оскорбляем величество Божие; а потому и должны всегда со смирением просить у Господа оставления долгов наших». И особенно советовал о. Серафим молиться кающимся словами сокрушенной и уповающей молитвы преподобного Антиоха (см. в конце сей главы). «Покаяние во грехе, между прочим, состоит в том, чтобы не делать его опять».

«Отчаяние, по учению святого Иоанна Лествичника, рождается или от сознания множества грехов, отчаяния совести и несносной печали… или – от гордости и надмения, когда кто почитает себя не заслуживающим того греха, в который впал» (то есть неожиданным для себя, якобы не столь уже и худого). «Первое врачуется воздержанием и благою надеждою; а второе – смирением и неосуждением ближнего». «Господь печется о нашем спасении. Но человекоубийца диавол старается привести человека в отчаяние. Душа высокая и твердая не отчаивается при несчастиях, каковы бы ни были. Иуда предатель был малодушным и не искусен в брани; и потому враг, видя его отчаяние, напал на него и обольстил его удавиться; но Петр – твердый камень, когда впал в грех, как искусный в брани, не отчаялся и не потерял духа, но пролил горькие слезы от горячего сердца; и враг, увидя их, как огнем палимый в глаза, далеко убежал от него с болезненным воплем».

«Итак, братия, – учит преподобный Антиох, – когда отчаяние будет нападать на нас, не покоримся ему; но укрепляясь и ограждаясь светом веры, с великим мужеством скажем лукавому духу: «Что нам и тебе, отчужденный от Бога, беглец с небес и раб лукавый? Ты не смеешь сделать нам ничего! Христос, Сын Божий, власть имеет и над нами, и над всем! Ему согрешили мы, Ему и оправдаемся! А ты, пагубный, удались от нас! Укрепляемые честным Его крестом, мы попираем твою змеиную главу». Но избегая всячески отчаяния, нужно жить в покаянии, – как постоянно просит Церковь на ектении: «прочее время живота нашего в мире и покаянии скончати» даруй, Господи. Об этом непрестанно нужно помнить и молиться православному христианину. Наше Святое Православие, при всем уповании на милость Искупителя, особенно старается воспитать и установить своих чад в покаянии. Потому и у подвижников, и у спасающихся мирян самым «нормальным», обычным состоянием является дух сокрушения, а у иных и слезы, а самою лучшею молитвою – покаянное «Господи, помилуй», у более же усердных – молитва Иисусова. Нам, грешным, это – лучшая молитва. Но на этих же самых корнях воспитывался и преподобный Серафим с самого начала своего путешествия по монастырям. Этому он учил даже при няньчании ребенка, советуя говорить не иную молитву, как то же «Господи, помилуй». Даже для слуха невинного еще дитяти. Дивно и поучительно!

Нет, воистинну «тесны врата» в Царство Божие… И нет иного пути кроме покаянной борьбы, беспрерывного подвига, непрестанного моления о благодатной помощи. Потому-то и батюшка учил приходивших не только упованию на милость Господню, но и о кресте говорил, покаянным молитвам учил. И между другими заповедовал особо молитву сию. – Несомненно приступай к покаянию – и оно будет ходатайствовать за тебя пред Богом. Непрестанно твори сию молитву преподобного Антиоха:

«Дерзая, Владыко, на бездну благоутробия Твоего, приношу тебе от скверных уст и нечистых устен молитву сию: помяни яко призвася на мне имя святое Твое, и искупил мя еси ценою крове Твоея, яко запечатлел мя еси обручением Святаго Духа Твоего, и возвел мя еси от глубины беззаконий моих, да не похитит мя враг.

Иисусе Христе, заступи мя и буди ми помощник крепкий в брани, яко раб есмъ похоти и воюем от нея. Но Ты, Господи, не остави мя на земли повержена во осуждении дел моих: свободи мя, Владыко, лукаваго рабства миродержителя и усвой мя в заповедех Твоих. Путь живота моего, Христе мой, и свет очей моих – лице Твое. Боже, Владыко и Господи, возношения очей моих не даждъ ми, и похоть злую отстави от мене, заступи мя рукою Твоею святою. Пожелания и похотствования да не объимут мя, и души безстудней не предаждь мене.

Просвети во мне свет лица Твоего, Господи, да не объимет мене тьма, и ходящии в ней да не похитят мя. Не предаждъ, Господи, зверем невидимым душу исповедающуюся Тебе. Не попусти, Господи, уязвитися рабу Твоему от псов чуждих.

Приятилище Святого Духа Твоего быти мя сподоби, и дом Христа Твоего, Отче Святый, созижди мя. Путеводителю заблудших, путеводствуй мя, да не уклонюся в шуяя. Лице Твое видети, Господи, возжелех, Боже, светом лица Твоего путеводи мя.

Источник слез даруй ми рабу Твоему и росу Святаго Твоего Духа даждъ созданию Твоему, да не изсохну, якоже смоковница, юже проклял еси Ты: и да будут слезы питие мое, и молитва моя пищею.

Обрати, Господи, плач мой в радость мне и при ими мя в вечныя Твоя скинии. Да постигнет мя милость Твоя, Господи, и щедроты Твоя да объимут мя и отпусти вся грехи моя: Ты бо еси Бог истинный, отпущаяй беззакония. И не попусти, Господи, посрамитися делу рук Твоих по множеству беззаконий моих, но воззови мя, Владыко, Единородным Твоим Сыном Спасителем нашим.

И воздвигни мя лежащаго, яко Левия мытаря, и оживотвори мя грехми умерщвленнаго, яко сына вдовицы.

Ты бо един еси воскресение мертвых, и Тебе слава подобает во веки. Аминь».

Какой покаянно сокрушенный дух проникает эту молитву! И ее велит преподобный читать «непрестанно».

А вот другая молитва, еще более сокрушенная, которую батюшка советовал читать в моменты уныния и против отчаяния:

«Владыко Господи небесе и земли, Царю Веков! Благоволи отверсти мне дверь покаяния, ибо аз в болезни сердца моего молю Тя, Истиннаго Бога, Отца Господа нашего Иисуса Христа, Света мира; призри многим благоутробием Твоим и приими моление мое. Приклони ухо Твое к молению моему и прости ми вся злая, яже содеях аз, одоленный произволением моим. Се бо ищу покоя, и сего не обретаю, яко от совести моея отпущения не приях. Жажду мира и несть во мне мира от темныя бездны беззаконий моих. Услыши, Господи, сердце, к Тебе вопиющее: да не воззриши на дела моя злая, но паче призриши на болезни души моей и потщишися уврачевати мя, зле уязвленнаго. Благодатию человеколюбия Твоего даждъ ми время покаяния и избави мя от безстудных дел моих. Не по правде Твоей возмери ми и не воздаждъ достойная по делом моим, да не до конца погибну.

Услыши, Господи, во отчаянии мя суща: се бо оскудех аз отнюдь волею моею и всяким помышлением ко исправлению себя; сего ради к щедротам Твоим прибегаю: помилуй мя, долу повержена и грехов ради моих осужденнаго. Изми мя, Владыко, порабощеннаго и деяньми злыми моими содержимаго, и аки узами окованнаго. Ты бо Един веси юзники разрешати; и яко Един, сведый тайная, исцеляеши язвы, никому же ведомыя, Тобою же зримыя.

Сего ради, болезньми лютыми всяко томим, точию Тебе призываю, врача всех скорбящих, дверь вне толкущих, путь заблуждающим, свет омраченных, искупитель во узах сущих, присно десницу Свою укрощающа и гнев Твой, иже на грешники уготованый, удержавающа, дарующаго же время на покаяние, великаго человеколюбия Твоего ради.

Скорый в милости и долготерпяй в наказаниих, возсияй ми, зле падшему, свет лица Твоего, Владыко; и благоутробием Твоим руку ми простри и из глубины беззаконий возведи мя.

Яко Ты Един еси Бог наш, во еже не радоватися грешных пагубе, и не отвращаеши лица Твоего от вопиющих к Тебе со слезами.

Услыши, Господи, глас раба Твоего, взывающа Тебе, и свет Твой яви ми, лишенному света. И даждъ ми благодать, отнюдь надежды не имущему, да, всегда возуповаю на помощь и силу Твою. Плач мой в радость ми преложи, вретище мое расторгни и веселием препояши мя.

И благоизволи да упокоюсь аз от примрачных деяний моих и тишину утреннюю восприиму со избранными Твоими, Господи, отнюдуже отбеже болезнь, печаль и воздыхание; и да отверзется ми дверь Царствия Твоего, яко да вшед с веселящимися во свете лица Твоего, Господи, улучу и аз живот вечный во Христе Иисусе, Господе нашем. Аминь».

Вот какой вопль покаяния советовал возносить к Богу «радостный» Серафим! И становится понятным одно изречение его, на которое редко ссылаются жизнеописатели: – Мы, – говорит он, – должны всякую радость земную от себя удалять, следуя учению Господа Иисуса Христа, Который сказал: О сем не радуйтесь, яко дуси вам повинуются: радуйтесь же яко имена ваша написана суть на небесех (Лк.10:20). Это он говорил по поводу почитания его людьми, получавшими пользу от советов его. А если он самому себе запрещал неблагоразумную радость, то, что же нужно сказать о нас грешных?

Но, кроме того, у него есть и прямые наставления о плаче и слезах: «Все святые и мира отрекшиися иноки всю жизнь свою плакали, в чаянии вечнаго утешения, по уверению Спасителя мира: блаженни плачущи, яко тии утешатся (Мф.5:4). Так и мы должны плакать об оставлении грехов наших. К сему да убедят нас слова порфироноснаго Пророка: ходящий хождаху и плакахуся, метающе семена своя: грядуще же приидут радостию, вземлюще рукояти своя (Пс.125,6); и слова Исаака Сирина; «Омочи ланиты твои плачем очию твоею, да почиет на тебе Святый Дух и омыет тя от скверны злобы твоея. Умилостиви Господа твоего слезами, да приидет к тебе (Сл.68). У кого текут слезы умиления, у того сердце озаряется лучами Солнца правды – Христа Бога».

Но в таком случае как же примирить с этим покаянным настроением светившую радость в о. Серафиме и его постоянно радостные приветствия приходившим: «радость моя», «сокровище мое» и пр.? И подобает нам остановиться на этом с особенным вниманием. И вот почему. В умах и на языках многих установилось одно неправильное воззрение на лик преподобного Серафима; а от этого стало переноситься такое же одностороннее истолкование и на все христианство; говорят, у преподобного Серафима лицо будто бы не такое, как у других православных святых. У тех оно более суровое, покаянное, аскетическое, печальное, а у батюшки – отрадное, ободряющее, светлое, радостное, едва не говорят – веселое… А потом, не пройдя покаянного пути, начинают жить «радостию» и сами… И падают.

В такое, довольно распространенное среди интеллигентных христиан воззрение необходимо ввести самую серьезную поправку: это – не так. Если и в самом деле и путь, и лик о. Серафима не таковы, как у других православных святых, то одно это должно уже заставить нас, верных православию, задуматься и даже отнестись с недоверием: правилен ли тогда путь самого святого? Но так как в этом ни у кого нет сомнений, то нужно усомниться в правоте оценки наших современников. Для спасения грешного мира нет иного пути, как покаяние и подвиг борьбы. Это – неизбежный закон для всех христиан. Проходил его и сам о. Серафим, стоит лишь вспомнить 1000-дневное стояние его на камне с непрекращавшимся покаянным воплем: «Боже, будь милостив ко мне, грешнику…» Но если бы он сам и шел более светлым путем, более легким путем (внутренняя жизнь всех святых от нас, собственно, скрыта); приходившие-то к нему были ведь такими же людьми, со всеми их немощами, как и всегда, начиная от дней Иоанна Крестителя и доныне, когда, по словам Самой Истины, Царствие Небесное силою берется, и лишь употребляющие усилие восхищают его (Мф.11:12).

А если так, то они-то нуждались уже в обычном для всех покаянном пути. И не мог же батюшка наставлять их не «тесными вратами» идти, а ублажать соблазном «широкого и пространного», легкого и веселого пути, «ведущего в погибель», и которым – увы – и без того «многие идут» из нас (Мф.7:13). И при внимательном проникновении в Житие святого совершенно нетрудно увидеть, что сам он прошел такой тяжкий и крестный путь, что нередко с трудом пишешь, читаешь или слушаешь о его подвигах. Да и много ли мы, собственно, знаем о них? Малую каплю. Прочитать только одно искушение Мотовилова об адских муках – жутко станет. А преподобный Серафим-то сам вынес жестокую борьбу с темными силами. А искушения… А люди… А невероятные постнические подвиги и изнурения…

Пройдя такой крестный путь, преподобный подвижник еще на земле достиг того богоподобного блаженного состояния, какое уготовано благословенным от Отца в Царствии Небесном. И хотя он, как чистый душою, вообще не унывал никогда, и как хранивший незапятнанною благодать крещения, имел в себе всегда мир, но не нужно забывать и того, что полной радости пламенный Серафим достиг уже к концу подвига. А сколько времени и трудов он положил до этого в монастыре, пустыньке, молчании, затворе: один Бог лишь ведает то… Но когда христианин достигает уже высоты богоподобия, тогда он изливает радость свою, подобно солнышку, на всех без различия: и хороших, и злых, и на праведных и на грешников (Мф.5:45). И этим, может быть, объясняется, между прочим, и его любезное отношение к послушнику Ивану Тихонову, который потом много горя причинил его сиротам, а преподобный видел душу его давно. Кроме того, всякий знает, что истинная радость есть плод и спутник креста. И в покаянии мы всегда чувствуем благодатное утешение. Без него же – умирание, обман.

Но в особенности нужно принять во внимание благую цель, ради которой батюшка так радостно принимал своих посетителей, ведь притекали-то все больше люди со скорбями, в малодушии, больные душой, а то и телом, часто – грешные. И все они нуждались в слове утешения, ободрения, ласки, мира, радости. Горя-то у всех своего было достаточно: не хватало только тепла Божия. Вот его и разливал вокруг себя облагодатствованный Утешителем угодник Божий. И особенно это нужно бывает в начале духовной жизни или тем паче для немощных грешников, чтобы вызвать в них горение к добру. Когда же они укрепятся, их можно бывает питать и твердою пищей сокрушения и плача. Впрочем, и самая праздничная радость, получаемая от праведного Серафима, обычно бывала и началом, и источником последующих спасительных подвигов покаянной жизни, желания исправиться, измениться, загладить прежние грехи, возродиться в Духе Святом.

Сколько мы видели примеров, как от кельи или пустыньки «убогого» Серафима люди уходили в слезах и рыданиях! Сколько исповедей, самых глубинных, слышали стены Серафимовы! И большею частью к этому располагала радостно кроткая любовь христоподобного «батюшки». Не напрасно он даже будущему наместнику Троице-Сергиевой Лавры и сотруднику строгого Московского Митрополита Филарета, о. Антонию, дает такую заповедь на прощание: «…покоряться во всем воле Господней, быти прилежну к молитве, строго исполнять свои обязанности, быть милостивым и снисходительным к братии, матерью будь, – говорил, – а не отцом к братии и вообще ко всем быть милостивым и по себе смиренным. Смирение и осторожность жизни есть красота добродетелей». «Матерью, а не отцом будь…» Вот он сам и был такою нежною матерью. Особенно для «своих сироточек» Дивеевских. «Я ведь вас духом породил», – говаривал он не раз им. И нужно видеть, как эта радостная любовь возрождала их!

Приведу один умилительный случай и этим наглядным примером закончу наставления батюшки о спасении и монахов, и мирян. И хотя пример из монашеской жизни, но душа-то у всех одна. – Раз стала я жаловаться сама на себя, – рассказывает одна из более близких батюшке сестер дивеевских Ксения Васильевна, – на мой горячий, вспыльчивый характер, а батюшка и говорит: «Ах, что ты, что ты говоришь, матушка? У тебя самый распрекрасный, тихий характер, матушка, самый прекрасный, смирный, кроткий характер!» Говорит-то он это с таким ясным видом и так-то смиренно, что мне это его слово: тихий-то да кроткий – пуще всякой брани было и стыдно мне стало так, что не знала, куда бы деваться. И стала я смирять свою горячность-то все понемногу. А я всегда эдакая суровая, серьезная была… Батюшка запрещал мне быть слишком строгою с молодыми, напротив, еще приказывал бодрить их. Не дозволяя сквернословие или что-либо дурное, он никогда никому не запрещал веселости.

Вот, бывало, спросит: – Что, матушка, ты с сестрами-то завтракаешь, когда они кушают? – Нет, батюшка, – скажешь. – Что же так, матушка? Нет, ты, радость моя, не хочется кушать – не кушай, а садись всегда за стол с ними, они, знаешь, придут усталые, унылые, а как увидят, что ты сама села и ласкова, и весела с ними, и духом бодра, ну и они приободрятся и возвеселятся, и покушают-то более, с велиею радостью. Ведь веселость-то не грех, матушка: она отгоняет усталость, а от усталости ведь уныние бывает. И хуже его нет: оно все приводит с собою. Сказать слово ласковое, приветливое да веселое, чтобы у всех пред лицом Господа дух всегда весел был, а не уныл – вовсе не грешно, матушка.

Малинка

Это было давно. Приехал в Саровский монастырь новый архиерей. Много наслышан был он об угоднике Божием Серафиме, но сам не верил рассказам о чудесах батюшки. А может, и люди зря чего наговорили ему?..

Встретили архиерея монахи со звоном, честь-честью, в храм провели, потом в архиерейские покои. Ну, угостили его, как полагается. На другой день служба. Осмотрел все архиерей и спрашивает: «А где же живет отец Серафим?»

А батюшка тогда не в монастыре жил, а в пустыни своей. А была зима, снегу-то в саровских лесах – сугробы во какие!

С трудом проехал архиерей. Да и то последнюю дорожку и ему пешочком пришлось идти…

Батюшку предупредили, что сам архиерей идет к нему в гости. Угодничек Божий вышел навстречу без шапочки (клобука) и смиренно в ноги поклон архиерею положил. «Благослови, – говорит, – меня, убогого и грешного, святой Владыка! Благослови, батюшка!» Он и архиерея-то все звал: батюшка да батюшка.

Архиерей благословил и идет впереди в его пустыньку. Батюшка под ручку его поддерживает. Свита осталась ждать. Вошли, помолились, сели. Батюшка-то и говорит:

– Гость у меня высокий, а вот угостить-то у убогого Серафима и нечем.

Архиерей-то, думая, что батюшка хочет его чайком угостить, и говорит:

– Да ты не беспокойся, я сыт. Да и не за этим я к тебе приехал и снег месил. Вот о тебе все разговоры идут разные.

– Какие же, батюшка, разговоры-то? – спрашивает угодник, будто не зная.

– Вот, говорят, ты чудеса творишь.

– Нет, батюшка, убогий Серафим чудеса творить не может. Чудеса творить лишь один Господь Вседержитель волен. Ну а Ему все возможно, Милостивцу. Он и мир-то весь распрекрасный из ничего сотворил, батюшка. Он и через ворона Илию кормил. Он и нам с тобою, батюшка, вот, гляди, благодать-то какую дал…

Архиерей взглянул в угол, куда указывал угодничек, а там большущий куст малины вырос, а на нем полно ягоды спелой.

Обомлел архиерей и сказать ничего не может. Зимой-то – малина, да на голом полу выросла! Как в сказке!

А батюшка Серафим взял блюдечко чайное, да и рвет малинку. Нарвал и подносит гостю.

– Кушай, батюшка, кушай! Не смущайся. У Бога-то всего много! И через убогого Серафима по молитве его и по Своей милости неизреченной Он все может. Если веру-то будете иметь с горчичное зерно, то и горе скажете: «Двинься в море!» Она и передвинется. Только сомневаться не нужно, батюшка. Кушай, кушай!

Архиерей все скушал, а потом вдруг и поклонился батюшке в ножки. А батюшка опередить его успел и говорит:

– Нельзя тебе кланяться перед убогим Серафимом, ты – архиерей Божий. На тебе благодать великая! Благослови меня, грешного, да помолись!

Архиерей послушался и встал. Благословил батюшку и только два-три словечка сказал:

– Прости меня, старец Божий: согрешил я перед тобой! И молись обо мне, недостойном, и в этой жизни, и в будущей.

– Слушаю, батюшка, слушаю. Только ты до смерти моей никому ничего не говори, иначе болеть будешь…

Глядит архиерей, а куста-то уже нет, а на блюдечке от малинки сок кое-где остался – значит, не привидение это было. Да и пальчики у него испачканы малинкой.

Вышел архиерей. Свита-то его дожидается. И чего это, думают, он так долго говорил с батюшкой Серафимом? А он, без шапочки, опять под ручку его ведет до самых саночек. Подсадил и еще раз в снег поклонился.

А архиерей, как только отъехал, говорит своим: «Великий угодник Божий. Правду про него говорили, что чудеса может творить». Но ничего про малинку им не сказал. Только всю дорогу молчал да крестился, а нет-нет и опять скажет: «Великий, великий угодник!» А когда скончался батюшка, он и рассказал всем про малинку.

РАДОСТЬ МИРА СЕГО И РАДОСТЬ ДУХА

Что любит человек, о том и радуется. И как любовь есть двоякая, мирская или плотская, и духовная или Божия, так и радость есть двоякая, мирская или плотская, и духовная или христианская. Святитель Тихон Задонский

Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас, пребудьте в любви Моей. Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви. Сие сказал Я вам, да радость Моя в вас пребудет и радость ваша будет совершенна (Ин.15:9—11).

Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф.6:21).

Рис.4 Азбука спасения. Том 65

Апостол Иоанн Богослов

Не любите мира, ни того, что в мире…

Возлюбленные! пишу вам не новую заповедь, но заповедь древнюю, которую вы имели от начала. Заповедь древняя есть слово, которое вы слышали от начала. Но притом и новую заповедь пишу вам, что есть истинно и в Нем, и в вас: потому что тьма проходит и истинный Свет уже светит… Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей. Ибо всё, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего. И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек (1Ин.2:7,8,15—17).

Святой Макарий Великий

Радость мира сего и радость духа

Если кто ради Господа, оставив своих, отрекшись от мира сего, отказавшись от мирских наслаждений, от имения, от отца и матери, распяв себя самого, сделается странником, нищим и ничего неимеющим, вместо же мирского спокойствия не обретет в себе Божественного упокоения, вместо временного наслаждения не ощутит в душе своей услаждения духовного, вместо тленных одежд не облечется в ризу Божественного света по внутреннему человеку, вместо сего прежнего и плотского общения не познает с несомненностью в душе своей общения с небесным, вместо видимой радости мира сего не будет иметь внутри себя радости духа и утешения Небесной благодати, и не примет в душу, по написанному, Божественного насыщения, внегда явитися ему славе Господней (Пс.16:15), – одним словом, вместо сего временного наслаждения не приобретет ныне еще в душе своей вожделенного нетленного услаждения, то стал он солью обуявшею, он жалок паче всех людей, и здешнего лишен, и Божественным не насладился, не познал по действию Духа во внутреннем своем человеке Божественных тайн.

При радости и веселии имеют они и страх…

Как ум трехлетнего ребенка не может вместить или постигнуть мысли совершенного софиста, потому велико расстояние лет их, так и христиане, подобно грудным младенцам, понимают мир, смотря на меру благодати. Они чужды для века сего, иной у них град, иное упокоение. Христиане имеют у себя утешение Духа, слезы, плач и воздыхание, и сами слезы составляют для них наслаждение. При радости и веселии имеют они и страх и, таким образом, уподобляются людям, которые на руках своих носят кровь свою, не надеются сами на себя и не думают о себе, что значат они что-нибудь, но ведут себя как уничиженные и отверженные всеми людьми.

Святитель Иоанн Златоуст

Мирская радость бывает смешана с печалью

Если кто радуется о благах <земных>, то радость его бывает временна: когда богатство его истощится, то вместе с ним исчезнет и радость. Подобно тому, как свежие весенние цветы бывают приятны для глаз, а поблекшие неприятны, таким же образом и богатство отнимает радость от ума и, может быть, само первое отойдет от нас, или мы от него. Иной, может быть, будет радоваться из-за прекрасной жены, но и она – владение непрочное, радость временная, веселие преходящее, соединенная со многими огорчениями и подозрениями: потому-то эта радость временна. Но если ты полюбишь Господа, то милосердие Его будет вечным.

Настоящая <земная> радость всегда смешана с печалью и никогда не бывает чистою, а та <вечная> радость действительная, непритворная, не заключающая в себе ничего неискреннего, не имеющая никакой примеси… Получить ее возможно не иначе, как избирая здесь не приятное, но полезное, и даже испытывая некоторую скорбь добровольно, и с благодарностью перенося все случающееся.

Веселие же и радость суть умножение скорби. Остерегайся думать о радости, которая есть причина слез. Те, которые среди таких слез охватываются радостью, никогда не будут иметь здравия души.

Как мирская радость бывает смешана с печалью, так слезы по Боге произращают всегдашнюю и неувядающую радость.

Святитель Тихон Задонский

Что любит человек, о том и радуется. И как любовь есть двоякая, мирская или плотская, и духовная или Божия, так и радость есть двоякая, мирская или плотская, и духовная или христианская.

Преподобный Паисий Святогорец

Духовная радость не приходит к тому, кто исполняет мирские похотения

– Геронда, часто люди мирские говорят, что, имея все блага, они ощущают какую-то пустоту.

– Настоящая, чистая радость обретается близ Христа. Соединившись с Ним в молитве, ты увидишь свою душу наполненной. Люди мира сего ищут радость в наслаждениях. Некоторые духовные люди ищут радость в богословских диспутах, беседах и тому подобном. Но когда их богословские разговоры заканчиваются, они остаются с пустотой и спрашивают себя, что им делать дальше. Каким бы ни было то, чем они занимаются – греховным или нейтральным, – результат одинаков. Пошли бы уж лучше тогда поспали, чтобы утром пойти на работу со свежей головой. Духовная радость не приходит к тому, кто исполняет мирские похотения своего сердца.

Такого человека посещает беспокойство. Духовные люди чувствуют тревогу от мирской радости. Мирская радость не постоянна, не истинна. Это временная, сиюминутная радость – радость вещественная, не духовная. Мирские радости не «заряжают» человеческую душу, а лишь засоряют ее. Ощутив духовную радость, мы не захотим радости вещественной. Насы́щуся, внегда́ яви́ти ми ся сла́ве Твое́й (Пс.16:15). Мирская радость не восстанавливает, но отнимает силы духовного человека. Посади человека духовного в мирские апартаменты – он там не отдохнет. Да и человек мирской: ему будет лишь казаться, что он отдыхает, а на самом деле он будет мучиться. Внешне будет радоваться, но внутреннего удовлетворения это ему не принесёт, и он будет страдать.

– Геронда, среди мирских порядков дышать тесно!

– Людям тесно дышать, но ведь они и сами этой тесноты хотят! Как лягушка – ведь она сама прыгает в пасть змеи. Змея подстерегает возле водоема и, не отрываясь, смотрит на лягушку. Засмотревшись на змею и потеряв над собой контроль, лягушка, как зачарованная, бежит с кваканьем в её пасть. Змея отравляет ее ядом, чтобы она не сопротивлялась. Тут лягушка пищит, но даже если прийти к ней на помощь и прогнать змею, лягушка все равно подохнет, будучи уже отравленной.

– Геронда, почему люди радуются мирским вещам?

– Нынешние люди не думают о вечности. Себялюбие помогает им забыть о том, что они потеряют всё. Они не осознали еще глубочайшего смысла жизни, не ощутили иных, небесных радостей. Сердце этих людей не устремляется радостно к чему-то высшему. Например, ты даешь человеку тыкву. «Какая восхитительная тыква!» – говорит он. Ты даешь ему ананас. «Ну и чешуя же у этих ананасов!» – говорит он и выбрасывает ананас, потому что он никогда его не пробовал. Или скажи кроту: «Как прекрасно солнце!» – он опять зароется в землю. Те, кого удовлетворяет вещественный мир, подобны глупым птенцам, которые сидят в яйце без шума, не пытаются пробить скорлупу, вылезти и порадоваться солнышку – небесному полету в райскую жизнь, – но, сидя не шевелясь, умирают внутри яичной скорлупы.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Отечник

Где будет тогда радость мирская?

Архиепископ Феофил посетил однажды гору Нитрийскую, и пришел к нему авва горы. Архиепископ сказал ему: какое делание, по твоему опытному сознанию, есть высшее на иноческом пути? Старец отвечал: повиновение и постоянное самоукорение (обвинение и осуждение себя). Архиепископ сказал: иного пути, кроме этого, нет.

Архиепископ Феофил говорил: какой обымет нас страх и трепет, в какое вступим трудное положение, когда душа будет разлучаться с телом! Тогда придет к нам многочисленное воинство противных сил, князья тьмы, злобные миродержцы, начала и власти духа, враждебного Богу; они по праву овладевают душою, произвольно подчинившеюся им, представляя ей все грехи, сделанные ею в ведении и неведении, от юности и до конца жизни. Все дела ее предстанут ей и обличат ее. Сверх того, каким – представь себе – трепетом будет объята душа, доколе не произнесется над нею решительное определение, и не совершится определение ее? Это время – время тесноты, время недоумения. Лицом к лицу против сил неприязненных встанут силы святые, выставляя благие дела души, в противоположность выставляемым врагами грехам. Представь же себе, какой страх и трепет мучат душу, находящуюся посреди этих, друг другу противных, доколе суд над нею не будет решен праведным Судиею!

Если душа окажется достойною милости Божией, то бесы посрамляются, она приемлется Ангелами. Тогда душа успокаивается, и будет жить по Писанию: яко веселящихся всех жилище в Тебе (Пс.86:7). Тогда исполнятся слова Писания: отбеже болезнь, печаль и воздыхание (Ис.35:10). Тогда освободившаяся душа восходит в ту неизглаголанную радость и славу, в которой водворится. Если же душа будет застигнута в нерадивой жизни: то услышит ужасный глас: да возьмется нечестивый, да не видит славы Господней (Ис.26:10). Тогда постигает ее день гнева, день скорби, день тьмы и мрака. Преданная во тьму кромешную и осужденная в вечный огнь, она будет терпеть наказание в бесконечные веки. Где будет тогда радость мирская? где тщеславие? где роскошь? где наслаждение? где величание? где нега? где пышность? где богатство? где благородство? где отец? где мать? где брат? кто возможет избавить от мук душу, горящую в огне и терпящую ужасные мучения?

Если так, то как свято и благочестиво должно быть наше житие? какую любовь должны мы стяжать? какою должна быть наша жизнь, каким обращение с ближними, каким – поведение, каким – прилежание, какою – молитва, каким – постоянство? Сих чающе, говорит Апостол, потщимся нескверни и непорочни тому обрестися в мире (2Пет.3:14), чтоб удостоиться нам услышать глас Господа, говорящего: приидите, благословении Отца Моего, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира (Мф.25:34) во веки веков. Аминь

Преподобный Анатолий Оптинский

Мирские кишат и не разумеют, что они кишат, как черви, роясь в грязи, а только смотрят на чужие немощи и судят монахов, как непотребных, тогда как сами и понятия не имеют о монашестве. Да и о Боге-то и будущей жизни смекают по давно прочитанным книгам, а то и просто с ветру.

Преподобный Варсонофий Оптинский

Когда закроется клапан для мирских наслаждений

И в миру можно спастись, хотя неудобно это, так как весь уклад мирской жизни не приближает, а отдаляет от Бога. Царствует в мире дух века сего. Порок там ничем не удерживается. Какое, например, безобразие в Москве, особенно в праздники. Целомудренной девушке и по улицам-то проходить страшно: в витринах выставлены такие скверные картины и статуи, что, глядя на них, чувствуешь, как оскорбляется чувство стыдливости и целомудрия. Впрочем, есть люди, живущие в миру по-монашески, к которым не пристает мирская грязь, душа же их нераздельно принадлежит Господу. Это те, о которых сказал Лермонтов: «они не созданы для мира, и мир был создан не для них».

Когда в сердце закроется клапан для восприятия мирских наслаждений, тогда открывается иной клапан, для восприятия духовных. Но как стяжать это? Прежде всего миром и любовью к ближним… Затем терпением. Кто спасется? Претерпевши до конца (Мф.10:22). Далее удалением от греховных удовольствий, каковы, например, игры в карты, танцы и т. д. Святитель Николай Мирликийский ушел в пустыню, чтобы там подвизаться в посте и молитве, но Господь не благословил его остаться там. Явившись святому, Господь велел ему идти в мир: «Это не та нива, на которой ты принесешь Мне плод», сказал Господь. Таисия, Мария Египетская, Евдокия также не жили в монастырях. Везде спастись можно, только не оставляйте Спасителя. Цепляйтесь за ризу Христову, и Он не оставит вас.

Спастись в миру…

Спастись, живя в миру, можно, только… осторожно! Трудно. Представьте себе пропасть, на дне которой клокочет бурный поток, из воды то и дело высовывают свои головы страшные чудовища, которые так и разевают свои пасти, готовясь поглотить всякого, кто только упадет в воду. Вы знаете, что непременно должны перейти через эту пропасть, и через нее перекинута узенькая, тоненькая жердочка; какой ужас-то, а вдруг жердочка сломится под вами или голова закружится, и вы упадете прямо в пасть страшного чудовища. Страшно-то как! Можно перейти по ней безопасно, с Божией помощью, конечно, все возможно, а все-таки страшно, и вдруг вам говорят, что направо в двух-трех шагах всего устроен через эту пропасть мост, прекрасный мост на твердых устоях. Зачем же искушать Бога, зачем жизнью рисковать, не проще ли пройти тем безопасным путем? Вы поняли меня? Пропасть – это житейское море, через которое нам всем надо перебраться, жердочка путь мирянина, мост, со всех сторон огражденный, твердый и устойчивый монастырь.

Весь мир горит в своих страстях

Вопрос: «Я, батюшка, теперь начинаю бояться мира…». Ответ: «Это ничего. Это спасительный страх. Вы ушли от этого ужасного чудовища мира, и Бог даст, совсем отойдете от него. Один раз я видел сон. Иду будто бы я по лесу и вижу: лежит бревно. Я спокойно сажусь на него и вдруг чувствую, что бревно шевелится. Я вскочил и вижу, что это огромный змей. Я скорее бежать. Выбегаю из леса, оборачиваюсь и вижу, что весь лес горит и вокруг него, кольцом охватывая его, лежит змей… «Слава Тебе, Господи, что я убежал из леса, что бы со мной было, если бы я остался в лесу!» И сон этот был для меня непонятен. Потом мне один схимник растолковал этот сон.

Лес – это мир. В миру грешат и не чувствуют, не сознают что грешат. В миру и гордыня, и лесть, и блуд, и воровство, и все пороки. Да и я жил так и не думал о том. Вдруг я увидел, что, если так продолжать жить, пожалуй, погибнешь, ибо за гробом жизнь или благая для благих, или вечная ужасная мука для грешных. Я увидел, что чудище шевелится, что опасно на нем сидеть. И вот когда я отошел от мира и смотрю на него из монастыря, то вижу, что весь мир горит в своих страстях. Это то «огненное запаление», про которое говорится в Великом каноне Андрея Критского».

Никодим Благовестник

Радость духовная и радость мирская

Радость – это то ощущение приятности и наслаждения, к которому абсолютно все люди стремятся всегда и везде с той самой поры, как только пришли из небытия в бытие т.е. просто родились. Радуется младенец, тянущийся к вожделенным сосцам матери, чтобы напитаться от нее теплым и сладким молочком, после чего уснуть на ее груди сладким сном с порозовевшими от удовольствия щечками. Но однажды и его, уже повзрослевшего, отрывают от всегда вожделенного и питающего материнского тела и приучают к более грубой пище.

Радуется влюбленные друг в друга юноша и девушка, мечтая прожить счастливую семейную жизнь, насладиться общением, произведя деток в счастливом браке. Но и эта радость весьма зыбка и непродолжительна, поскольку приходит насыщение, ежедневные проблемы и заботы гнетут, нарастая как снежный ком, и конца-края им не видно. В конце жизни и эта семейная радость заканчивается старостью, болезнями, расставанием с родными, пожинается смертью.

Радуется богатый, заработавший правдами и неправдами много денег, употребив их для устройства комфортной земной жизни, но и эта радость только временная. Страсть насыщения и пресыщения деньгами, поработившая душу, никогда не проходит и хочется еще и еще… Мудрая народная пословица говорит: «С собой не возьмешь, и за тобой не понесут». Спаситель: Смотрите, берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения. И сказал им притчу: у одного богатого человека был хороший урожай в поле, и он рассуждал сам с собою: что мне делать? некуда мне собрать плодов моих. И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и всё добро мое, и скажу душе моей: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет (Лк.12:15—21).

В общем, как ни посмотри, всякая земная радость весьма непродолжительна и обманчива, требующая от человека огромных усилий и затрат. Проанализировав пытливым умом все т.н. «земные радости», нельзя не согласиться с великим святым, преподобным Исааком Сириным, который, поучая нас, говорит: «Мир есть блудница, которая взирающих на нее с вожделением красоты ее привлекает в любовь к себе. И кем, хотя отчасти, возобладала любовь к миру, кто опутан им, тот не может выйти из рук его, пока мир не лишит его жизни. И когда мир совлечет с человека все и в день смерти вынесет его из дому его, тогда узнает человек, что мир подлинно льстец и обманщик. Когда же будет кто усиливаться выйти из тьмы мира сего, пока еще сокрыт в нем, не возможет видеть пут его…».

Радость же духовная, дарованная Богом при сотворении человеку, но со времени грехопадения праотцев во многом утраченная, отличается от земной тем, что она никогда непрестает. Святитель Иоанн Златоуст: «Радость… духовную и разумную производит не что иное, как сознание добрых дел, – посему, кто имеет добрую совесть и такие же дела, тот может постоянно праздновать. Духовная радость честно и благоприлично приводит душу в единение с Богом, наполняет сладостью также и тех, кто находится с таким человеком в сношениях».

РАЗБОЙНИЧИЙ ДОМ

Рис.5 Азбука спасения. Том 65

Святой Антоний Великий

Мы находимся в разбойничьем доме…

Взывайте день и ночь к Создателю Своему чтобы Он облек ваши сердца и мысли Христом. Поверьте мне, дети мои, – мы находимся в разбойничьем доме (теле) и связаны узами смерти. И вправду, возлюбленные, наша небрежность, наше унижение, наша потеря правильного пути, является не только нашей личной горечью, но огорчает и ангелов, и святых. Действительно, наше падение приносит горе им всем, также как и наше спасение и слава принесет им великую радость. И не забывайте, что милосердие Отца Небесного никогда не может иссякнуть с самого начала творения до нынешнего часа, если, конечно, мы по своей свободной воле не пойдем к погибели. Ибо написано: Ангел Господень ополчается вокруг боящихся Его и избавляет их (Пс.33:8).

РАЗВЛЕЧЕНИЯ

Искренно любящий Бога молится без всякого развлечения, равно и молящийся без всякого развлечения любит Бога искренно. Но не может молиться без развлечения тот, чей ум пригвожден к чему-либо земному. Преподобный Максим Исповедник

Святитель Василий Великий

Если ты не в состоянии молиться без развлечения

Если… будешь осуждаем своею совестию, как презритель, и если будешь стоять на молитве рассеянно, то не дерзай стоять пред Богом, чтобы молитва твоя не обратилась в грех. А если, изнемогши от греха, ты не в состоянии молиться без развлечения, то принуждай себя, сколько станет сил, и продолжай стоять пред Богом, к Нему устремлял ум и, собирая его в себя самого, и Бог простит тебе, потому что не из пренебрежения, но по немощи не имел ты сил стоять пред Богом как должно.

Невозможно благоугодить Богу среди душевных развлечений, при которых душа подвергается опасности быть уловленною кознями диавольскими, и оказывается достойною поругания и смеха за недовершение того, чего решилась достигнуть.

Преподобный Максим Исповедник

Итак, не любит Бога тот, чей ум привязан к чему-либо земному.

Рис.6 Азбука спасения. Том 65

Преподобный Нил Синайский

Бегай всякого развлечения, всякой заботы, праздности, роскоши, красоты лица, поползновения очей; сладкая речь – стрела для слуха, она предает члены сладострастию.

Преподобный Феодор Студит

Да не будет у вас ни смеха неприличного, ни развлечения, рассеивающего и разнеживающего, ни долгих праздных бесед…

Преподобный Ефрем Сирин

Развлечения и парения мысли непрестанно возобновляют тайные язвы.

Кто любит развлечения и ненавидит безмолвие, тот много потерпит скорбей; а безмолвствующий в смиренномудрии возвеселится о Господе.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

О развлечении

Море, взволнованное ветрами, и после того, как ветры утихнут, в течение значительного времени продолжает волноваться. Так и ум, подвергшийся влиянию развлечения, продолжает чувствовать это влияние и по удалении от развлечения в течение значительного времени. Надобно переносить такое положение благодушно и стараться отвлекать ум от развлечения в памятовании смерти и суда Божия.

В непрерывной деятельности моей, дарованной мне Творцом и составляющей мое свойство, я непрерывно подчиняюсь постороннему влиянию. Влияние это – влияние греха, которым я поврежден и расстроен. Это влияние непрестанно отвлекает меня от Бога, от вечности, влечет в обольщение суетным и преходящим миром, в обольщение собою, в обольщение тобою, душа, в обольщение грехом, в обольщение ангелами падшими. Мой существенный недостаток заключается в непрестанно насилующем меня развлечении.

Пораженный развлечением, я парю, скитаюсь по вселенной без нужды и без пользы, подобно прочим духам отверженным. Я желал бы остановиться – и не могу: развлечение расхищает, уносит меня. Расхищаемый развлечением, я не могу взглянуть, как должно, ни на тебя, душа, ни на самого себя. От развлечения я не могу внимать, как должно, Слову Божию: по наружности представляюсь внимательным, но в то время, как усиливаюсь внимать, невольно уклонясь во все страны, уношусь очень далеко, к предметам вполне посторонним, которых рассматривание не только не нужно для меня, но и чрезвычайно вредно.

От убийственного развлечения не могу принести Богу сильной, действительной молитвы и запечатлеться страхом Божиим, которым уничтожилась бы моя рассеянность и помыслы мои соделались бы послушными мне, которым сообщились бы тебе, душа, сердечное сокрушение и умиление. От моего развлечения ты пребываешь в ожесточении, при твоем ожесточении и нечувствии я развлекаюсь еще более. Развлечение – причина моей слабости в борьбе с греховными помыслами.

Рис.7 Азбука спасения. Том 65

От развлечения я ощущаю омрачение и тяжесть: когда предстанет помысл греховный, я не вдруг и не скоро узнаю его, если он прикрыт оправданием. Если же он и явен, то я, вооружаясь против него, не обнаруживаю к нему решительной и непримиримой ненависти, вступаю в беседу с своим убийцею, услаждаюсь смертоносным ядом, который он лукаво влагает в меня. Редко бываю я победителем, часто побежденным. По причине развлечения моего объемлет меня забывчивость: я забываю Бога, я забываю вечность, я забываю превратность и обманчивость мира, влекусь к нему, увлекаю, душа, тебя с собою. Я забываю грехи мои. Я забываю падение мое, я забываю бедственное положение мое: в омрачении и самообольщении моем начинаю находить в себе и в тебе достоинства. Я начинаю искать, требовать признания этих достоинств от лживого мира, готового на минуту согласиться, чтоб после злее насмеяться. Достоинств нет в нас: достоинство человека всецело осквернено падением, и он справедливо будет думать о себе, если, как советует некоторый великий подвижник, сочтет себя мерзостью.

Как не мерзость немощное, малейшее существо, призванное Всесильным Творцом всего видимого и невидимого в бытие из ничтожества и вооружившееся против Творца своего? Как не мерзость существо, не имеющее ничего собственного, получившее все от Бога и восставшее против Бога? Как не мерзость существо, не устыдившееся рая, позволившее себе среди райского блаженства охотно выслушать страшную клевету и хулу на Бога, доказавшее немедленное соизволение на клевету и хулу деятельным попранием заповеди Божией! Как не мерзость ум – вместилище и непрестанный родитель помыслов скверных и злобных, помыслов постоянно враждебных Богу? Как не мерзость душа, в которой непрестанно вращаются буйные и чудовищные страсти, как бы ядовитые змеи, василиски и скорпионы в глубоком рву?

Как не мерзость тело, в беззакониях зачатое, в грехах рожденное, орудие греха во время краткой земной жизни, источник смертоносного зловония по окончании земной жизни? Мы, душа, составляем одно духовное существо: я помышляю, ты чувствуешь. Но мы не только повреждены грехом, мы рассечены им как бы на два отдельные существа, действующие почти всегда противоположно одно другому. Мы разъединены, противопоставлены друг другу, мы отделены от Бога! Живущим в нас грехом мы противопоставлены Самому Всесвятому и Всесовершенному Богу!

Преподобный Иоан Кронштадский

Что значит искать развлечений? Значит хотеть наполнить чем-нибудь внутреннюю болезненную пустоту души, созданной для деятельности и не терпящей быть праздною.

РАЗДОРЫ

Как при потрясении основания ниспровергается все здание, так и при… раздорах разрушается вся наша жизнь. Святитель Иоанн Златоуст

Апостол Павел

Чтобы мне, по пришествии моем… не найти у вас раздоров

Не думаете ли еще, что мы только оправдываемся перед вами? Мы говорим пред Богом, во Христе, и все это, возлюбленные, к вашему назиданию. Ибо я опасаюсь, чтобы мне, по пришествии моем, не найти вас такими, какими не желаю, также чтобы и вам не найти меня таким, каким не желаете: чтобы не найти у вас раздоров, зависти, гнева, ссор, клевет, ябед, гордости, беспорядков, чтобы опять, когда приду, не уничижил меня у вас Бог мой и чтобы не оплакивать мне многих, которые согрешили прежде и не покаялись в нечистоте, блудодеянии и непотребстве, какое делали (2Кор.12:19—21).

Рис.8 Азбука спасения. Том 65

Святой Антоний Великий

Да не будет у вас раздоров, ни клеветы, ни противоречий…

Пребудьте в терпении и не давайте расслабляться сердцам своим во время бедствий ваших, но воздавайте за них благодарение, чтобы получить воздаяние от Господа. Да будет у всех вас мир, истина, любовь к Богу и взаимное благорасположение, и да не будет у вас раздоров, ни клеветы, ни противоречий, ни злой зависти и ни неповиновения, ни гордости, ни обиды кому из людей, ни осмеяний, ни тщеславия, ни ненависти, ни взаимного недружелюбия.

В какой обители бывают такие действия, там вселяется гнев Божий. При том знайте, что жизнь наша в мире сем очень коротка; потому подорожите ей и не иждивайте ее в нерадении, чтобы не застал вас час переселения из сей жизни, когда вы гневаетесь друг на друга, и, следовательно, должны быть причислены к человекоубийцам, по Писанию: всяк ненавидяй брата своего человекоубийца есть (1Ин.3:15). Щадите друг друга, да пощадит вас Господь. Ибо это внушает Он Сам, когда говорит: отпущайте, и отпустят вам (Лк.6:37).

Если кто из вас потерпит клевету, пусть примет это с радостью, и все свое предаст Господу, Который есть праведный Судья и Мздовоздаятель… А кто вознесет клевету на ближнего, пусть спешит смирить себя перед Господом и испросит прощение у ближнего своего, да пощадит его Господь. Не попускайте солнцу заходить во гневе вашем, как учит нас Писание (Еф.4:26), но с корнем исторгайте из сердец ваших томящие вас злые помышления, какие имеете друг на друга, чтобы таким образом пресекать всякий зародыш недружелюбия, корень которого – ненависть и зависть. Эти две страсти суть самые злые, ненавистные и Богу, и людям, и ни с чем несообразно быть им в ком-либо из верующих, или рабов Божиих. Почему никто из нас да не хвалится, по крайней глупости своей, и не говорит: я взял верх над братом, и не будет ему пощады. Да ведает говорящий и помышляющий таковое, что он предал душу свою в руки смерти и наследием его будет место плача и скрежета зубов, червя неусыпающего и огня неугасимого.

Святитель Иоанн Златоуст

Как при потрясении основания ниспровергается все здание, так и при супружеских раздорах разрушается вся наша жизнь.

Во время мира не должно быть воспоминания о раздоре, чтобы радость была на Небе, радость на земле, радость и духовный восторг в Церкви Божией.

Преподобный Феодор Студит

Причина раздору и немирности – оскудение любви

Восходите на гору Божию и в дом Его святой, по слову Исаии, велегласнейшего Пророка (Ис.2:3). Никто не отставай, никто не приседай, друг другу помогайте, состоя в крепкой между собою любви, друг друга поощряйте, друг другу соревнуйте, друг другу подражайте. Да не будет у вас ни смеха неприличного, ни развлечения, рассеивающего и разнеживающего, ни долгих праздных бесед, раздор же и непослушание ниже да именуются в вас.

Говорю это я вам, потому что слышу, что у вас бывают пустоболтания и споры, смуты, раздражения и неистовства, брани, ругательства и раздоры, хотя и не у всех. Спрашиваю вас, братия, откуда это? От каких причин породилось это? Ни от чего другого, думаю, как от недостатка смирения. Молю убо вас словами Апостола: не дети бывайте умы, но злобою младенствуйте (1Кор.14:20), не болтайте попусту без всякой пользы и, желая поставить на своем, не риторствуйте и не буесловьте, износя то и то, и разные выставляя причины. Кто, вопрошает Пророк, есть человек хотяй живот, любяй дни видети благи! И сам же отвечает: удержи язык твой от зла, и устне твои еже не глаголати льсти: уклонися от зла, и сотвори благо, взыщи мира и пожени и (Пс.33:13—15).

Причина же сему <раздору и немирности> оскудение любви. Ибо если по Апостолу: любы долготерпит, милосердствует, не завидит, не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своих си, не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же о истине, вся покрывает, всему веру емлет, вся уповает, вся терпит (1Кор.13:4—7), то явно, что когда ее нет, то в нас берет силу противное тому – неверие, безнадежие, нетерпение, раздор, дерзость. Но как, находясь в таком настроении, можем мы достойно именоваться учениками Господа, когда Сам Он говорит решительным словом Своим: о сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою (Ин.13:35); и опять в другом месте: аще вы пребудете во словеси Моем, воистинну ученицы Мои будете. И уразумеете истину, и истина свободит вы (Ин.8:31,32).

Итак, если мы не имеем любви истинной, но ведем вражды, брани и раздоры, то мы не Христовы ученики, а враги Христовы, хотя и тяжко слово сие. После сего зачем и жить нам, бедным? Зачем дышать этим воздухом, если мы делаем не то, чем благоугождается Господь?

Священномученик Киприан Карфагенский

Нарушившие мир Господень неистовым раздором не могут достигнуть награды мира. Неизгладимая и тяжкая вина раздора не очищается даже страданием.

РАЗДРАЖИТЕЛЬНОСТЬ

Что же такое раздражительность? Это страсть наглая и бесстыдная, за которой следует печаль и раскаяние. Преподобный Ефрем Сирин

Святой Иов Многострадальный

Так, глупца убивает гневливость, и несмысленного губит раздражительность (Иов.5:2)

Святой Антоний Великий

Не говори с раздражением, но да будут слова твои с мудростью и разумом, равно как и молчание твое…

Рис.9 Азбука спасения. Том 65

Святой Макарий Великий

Раздражительность от гордости

Раздражительность живет вместе с пристрастием к деньгам, хотя бы имел их человек, или нет. Худые дела зависят одно от другого, ненависть от раздражительности, раздражительность от гордости, гордость от тщеславия, тщеславие от неверия, неверие от жестокосердия, жестокосердие от нерадения, нерадение от лени, лень от уныния, уныние от нетерпеливости, нетерпеливость от сластолюбия, прочие части порока также между собой связаны, как на доброй стороне связаны между собою и одни от других зависят добродетели.

Которые раздражаются… внутренне совершают блуд

Мир страждет недугом порока и не знает того. Есть нечистый огнь, который воспламеняет сердце, пробегает по всем членам и побуждает людей к непотребству и к тысячам злых дел. И те, которые раздражаются и соуслаждаются, внутренне, в сердце, совершают блуд, а когда зло, таким образом, найдет себе пищу, впадают и в явный блуд. То же разумей и о сребролюбии, о тщеславии, о надменности, о ревности, о раздражительности. Как если позван кто на обед и предложено ему множество снедей, так и грех внушает отведать всего, и тогда услаждающаяся душа обременяется.

Преподобный Иоанн Лествичник

Раздражительность есть безобразие души

Раздражительность есть удобопреклонное движение нрава и безобразие души. Как при явлении света исчезает тьма, так и от благовония смирения истребляется всякое огорчение и раздражительность. Ничто так не противно кающимся, как смущение от раздражительности, потому что покаяние требует великого смирения, а раздражительность есть знак великого возношения.

Если присмотримся, то увидим, что многие из гневливых усердно упражняются во бдении, посте и безмолвии, а намерение у диавола то, чтобы под видом покаяния и плача подлагать им вещества, питающие их страсть.

Рис.10 Азбука спасения. Том 65

Преподобный Исаак Сирин

Каково течение воды на покатом месте, такова сила раздражительности, когда она найдет себе доступ в сердце наше.

Авва Евагрий Понтийский

Демонам бывает весьма полезна наша раздражительность

Очень много способствует видам демонов и для всякого их злоухищрения бывает весьма полезна наша раздражительность, приходя в движение не как требуется от нее естеством. Почему ни один из них не отказывается возбуждать ее днем и ночью. Но когда видят, что она связана кротостью, тогда наперед стараются под какими-нибудь правыми, будто предлогами разрешить ее, чтоб пришедши в напряжение, она стала пригодною для возбуждения их зверских помыслов. Почему ни по праведным, ни по неправедным делам, не должно попускать возбуждаться ей, чтоб не дать, таким образом, опасного меча в руки внушающих нам недоброе, – что, как я знаю, делают многие по самым ничтожным поводам, воспламеняясь более, нежели сколько подобает.

Из-за чего, скажи мне, так скоро приходишь ты в бранное положение, если презрел снеди, деньги и славу? Зачем питаешь пса, дав обет ничего не иметь? Если он лает и бросается на людей, то явно, что ты имеешь нечто внутри и желаешь то сберечь. Я уверен, что такой далек от чистой молитвы, зная, что гнев есть губитель такой молитвы.

Сверх того дивлюсь, как забыл он святых: Давида, который вопиет: престани от гнева и остави ярость (Пс.36:8), Екклезиаста, который заповедует: отстави ярость от сердца твоего, и отрини лукавство от плоти твоея (Еккл.11:10), Апостола, который повелевает воздевать во всякое время и на всяком месте преподобные руки без гнева и размышления (1Тим.2:8). Не другому чему научает нас гадательно и древний обычай – изгонять из дома собак во время молитвы, ибо этим дается разуметь, что в молящихся не должно быть гнева.

Некто и из языческих мудрецов утверждал, что желчь и бедро не вкушаются богами, сам не разумея, как думаю, что говорил: ибо полагаю, что желчь символ гнева, а бедро – скотского вожделения.

Когда раздражительная часть души приходит в тревогу

Гнев и ненависть умножают сердечное раздражение, а милостыня и кротость погашают его. Когда по какому-нибудь поводу раздражительная часть души нашей приходит в тревогу, тогда демоны предлагают нам отшельничество, как вещь добрую, чтобы, устранив причины огорчения, не освободились мы от смущения.

Не отложит человек страстных воспоминаний, если не позаботится уврачевать пожелательной и раздражительной части своей, первую истончая постом, бдением и спанием на голой земле, а вторую укрощая долготерпением, непамятозлобием и милостынею. Из этих двух страстей составляются все почти демонские помыслы, ввергающие ум во всякую беду и пагубу. Но избавиться от страстей невозможно никому, если он не презрит совсем ястие и питие, имущество и славу, еще же и самое тело свое, ради тех, кои часто покушаются поражать его через них (т. е. бесов). Потому всякая настоит нам необходимость подражать бедствующим на море, которые выбрасывают вещи по причине натиска ветров и высоко поднимающихся волн. При этом надобно, однако же, тщательно внимать, чтобы, выбрасывая подобным образом вещи, не делать этого, да видимы будем людьми.

Ибо через это мы потеряем мзду свою и подвергнемся еще горше прежнего крушению, когда подует на нас ветром своим демон тщеславия. Почему и Господь наш, поучая в Евангелиях правителя нашего – ум, говорит: внемлите милостыни вашея не творити пред человеки, да видимы будете ими: аще ли же ни, мзды не имате от Отца вашего, Иже есть на небесах (Мф.6:1). И опять: егда молишися, говорит, не буди якоже лицемери, яко любят в сонмищих и в стогнах путий стояще молитися, яко да явятся человеком: аминь глаголю вам, яко восприемлют мзду свою (Мф.6:5). И опять говорит: егда же поститеся, не будите якоже лицемери сетующе, помрачают бо лица своя, яко да явятся человеком постящеся: аминь глаголю вам, яко восприемлют мзду свою (Мф.6:16). Но внемлите здесь Врачу душ, как Он милостынею врачует раздражительность, молитвою очищает ум, а постом умерщвляет похотение, из коих составляется новый человек, обновляемый по образу Создавшего его (Кол.3:10,11), в коем, по причине бесстрастия, несть мужеский пол, ни женский, а по причине единства веры и любви, несть Еллин и Иудей, обрезание и необрезание, варвар и Скиф, раб и свободь, но всяческая и во всех Христос (Гал.3:28; Кол.3:11).

Когда демоны, воюющие против похотной части, в сонных мечтаниях показывают нам встречи с знаемыми, пирования с родными, хоры жен и другое что подобное, чем обычно питается похоть, и мы увлекаемся тем, то, значит, мы болим этою частию своею, и страсть эта в нас сильна. Но когда они обладают нашею раздражительною частью, то заставляют нас (в мечтаниях сонных) ходить по страшно обрывистым местам, наводят на нас людей вооруженных, или ядовитых змей и зверей плотоядных. Если теперь мы (во сне) мест тех ужасаемся, а зверьми и людьми гонимые предаемся бегству, то нам надобно попещись о своей раздражительной части и, призывая Христа Господа во время бдений, пользоваться показанными прежде врачевствами.

Преподобный авва Дорофей

Раздражение есть отмстительное восстание на опечалившего

Отцы сказали, что монахам не свойственно гневаться, также и оскорблять кого-либо, и еще: «кто преодолел раздражительность, тот преодолел демонов, а кто побеждается, сею страстью, тот вовсе чужд иноческой жизни», и проч. – Что же должны мы сказать о себе, когда не только предаемся раздражению и гневу, но и пребываем в злопамятстве? – Что нам делать, как не оплакивать такое жалкое и не человеческое состояние душ наших? – Однако ж, будем внимать себе, братия, и постараемся с помощью Божией избавиться от горечи этой губительной страсти.

Между братьями нередко происходят смущения и возникают неудовольствия, но они обычно спешат улаживать эти размолвки и умиротворяются. Бывает, однако, что иной и после того, как поклонившись, помирится, продолжает скорбеть на брата и держать мысли против него. Это есть злопамятность, – и она требует многого внимания, чтобы не закоснеть в оной и не погибнуть. Кто помирился тотчас после раздражения, тот исцелил гнев, но против злопамятности еще не подвизался, – и потому продолжает скорбеть на брата. Ибо иное злопамятность, иное гнев, иное раздражительность, и иное смущение. Чтоб вы лучше поняли сие, скажу пример. Кто разводит огонь, тот берет сначала малый уголек: это слово брата, нанесшего оскорбление. Если ты перенесешь это слово, то ты и погасил уголек. Если же будешь думать: «зачем он это сказал? Когда так, и я ему скажу то и то, если бы он не хотел оскорбить меня, то не сказал бы этого, – так и я оскорблю его – непременно». – Вот ты и подложил лучинки, или что другое, подобно разводящему огонь, и произвел дым, который есть смущение. Смущение есть то самое движение и возбуждение помыслов, которое воздвигает и раздражает сердце.

А раздражение есть отмстительное восстание на опечалившего, которое обращается в дерзость, как сказал блаженный Авва Марк: «злоба, питаемая помыслами, раздражает сердце, молитва же убивает ее». Если бы ты перенес малое слово брата, то погасил бы этот малый уголек прежде, чем произошло смущение. Однако ж и его, если хочешь, можешь удобно погасить, пока оно еще ново, молчанием, молитвою, одним поклоном от сердца. Если же будешь продолжать дымить, т. е. раздражать и возбуждать сердце помышлениями: «зачем он… так и я» … то от сего разгорится сердце твое и родится воспаление раздражительности. Если хочешь, можешь погасить и ее прежде, чем произойдет гнев. Если же будешь продолжать возмущать и раздражать себя, то уподобишься человеку, подкладывающему дрова на огонь, от чего образуется пламя огненное, – и это есть гнев. А гнев, если закоснеет, обращается в злопамятность, от которой человек не освободится, если не прольет крови своей (потов и трудов над собою).

Се слышали вы, что такое начальное смущение, что раздражительность, что гнев, и что злопамятство. Видите ли, как от одного слова доходят до такого зла? Ибо если бы ты сначала укорил себя, терпеливо перенес слово брата твоего, и не хотел бы отомстить ему, и на одно слово сказать два, или пять слов, и воздать злом за зло, то избавился бы от всех зол этих. Посему и говорю вам: всегда отсекайте страсти, пока они еще молоды, прежде, нежели они укоренятся, и укрепятся в вас и станут удручать вас: ибо тогда придется вам много пострадать от них. Иное дело вырвать малую былинку, и иное искоренить большое дерево.

Любовь есть узда раздражительности

Если кто-нибудь… тебе досадит, или как-нибудь опечалит тебя, то ты, по слову отцев, помолись о нем, как об оказавшем тебе великую пользу и о врачующем сластолюбие твое. Через это раздражительность твоя будет уменьшаться, ибо, по словам святых отцев, любовь есть узда раздражительности.

Святитель Василий Великий

Что в ядовитых животных яд, то в сердитых раздражение

Эта страсть, как скоро однажды отринет внушения рассудка и овладеет душою, делает уже человека совершенным зверем и не дозволяет ему быть человеком, лишив его помощи разума. Что в ядовитых животных яд, то в сердитых раздражение. Они бесятся как псы, бросаются как скорпионы, угрызают как змеи. Так и Писание обладаемых этою страстью называет именами тех зверей, которым они уподобляются своим пороком. Оно именует их псами немыми (Ис.56:10), змиями, порождениями ехидниными (Мф.23:33). И за готовность взаимно губить друг друга и вредить единоплеменным, справедливо причислить их к зверям и ядовитым животным, у которых от природы непримиримая ненависть к людям. От раздражительности – необузданный язык, неукротимые уста, невоздержные руки, обиды, упреки, злоречие, удары и многое другое, что едва ли кто и перечтет, – вот худые последствия гнева и раздражительности.

От раздражительности и меч изощряется, рука человеческая отваживается на убийство человека. От нее и братья не узнают друг друга, родители и дети забывают узы природы. Разгневанные сначала не знают сами себя, а потом не знают также и всех ближних. Как горные потоки, стекая в места низменные, увлекают с собою все встречающееся, так насильственные и неудержимые стремления разгневанных поражают всех одинаково. Раздраженные не уважают ни седины, ни добродетельной жизни, ни родственной связи, ни прежних милостей, ни всего прочего, что имеет какую-либо цену. Раздражение есть какое-то кратковременное бешенство. Раздраженные часто ввергают сами себя в явное зло, стараясь отметить другим, нерадят о себе. Воспоминанием об оскорбителях уязвляемые, как жалом, в порывах и скачках своего гнева до тех пор они не успокаиваются, пока или не сделают какого зла огорчившему, или при случае не потерпят чего худого и сами, как и нередко стремительно упадающее более терпит, нежели причиняет вреда, разбиваясь о то, к чему приразилось.

Раздражение есть… скорое испарение страсти

Раздражение есть упоение души, оно так же выводит душу из ума, как и вино. Раздражение есть какое-то воспламенение и скорое испарение страсти. Если в состоянии будешь целомудренным рассудком подсечь горький корень раздражительности, то сим уничтожишь много страстей в самом их начале.

Святитель Григорий Богослов

Раздражительность

Раздражительность, когда не преступает меры, служит оружием соревнованию. Без сильного желания неудобопостижим Бог. Но знаю и наставника в добре, это – рассудок. Если же все это обращено будет на худшее, то раздражительность произведет оскорбления и злодеяния, пожелание распалит нас к гнусному сластолюбию, а рассудок не только не подавит сего, но еще поможет своими ухищрениями. Так добрые дарования отдаются во власть нашему растлителю! Но нехорошо Божий дар мешать со злом.

Святитель Григорий Нисский

Когда нет раздражения, преспевает тихое и безмолвное житие

Если уничтожить в нраве кичливость, то не будет времени породиться страсти раздражения, потому что причиною такового недуга в раздраженных бывает обида и бесчестие. Бесчестие же не касается того, кто обучил себя смиренномудрию. Если у кого помысл чист от человеческого обольщения и видит он ничтожество естества, какое и ему дано в удел, также какое начало его состава и к какому концу стремится краткость и скоротечность здешней жизни, видит сопряженную с плотию нечистоту, и бедность естества, которое само по себе недостаточно было бы к поддержанию собственного своего состава, если бы недостатков его не восполняло обилие бессловесных, а сверх сего видит скорби, печали, бедствия и многообразные виды болезней, которым подлежит человеческая жизнь и от которых никто не изъят и не свободен по естеству, – то тщательно всматривающемуся в это чистым оком души нелегко будет вознегодовать на недостатки воздаваемых ему почестей.

Напротив того, обманом почтет почесть за что-либо оказываемую ему ближним, потому что в естестве нашем ничего такого нет, что может стоять в ряду вещей досточестных, кроме одной только души, которой честь составляется не чем-либо взыскуемым в этом мире. Ибо тщеславиться богатством, или величаться родом, или мечтать о славе, или мысленно присвоить себе верх над ближним, чем и ограничиваются человеческие почести, – все это служит душе в посрамление и укоризну, так что человек рассудительный не согласится чем-либо подобным сему осквернить чистоту души. Вести же себя так не иное что значит, как глубоко укорениться в смиренномудрии, по преуспеянии в котором раздражение даже не будет иметь и входа в душу. А когда нет раздражения, преспевает тихое и безмолвное житие (1Тим.2:2); оное же не иное что есть, как кротость, которой конец блаженство и наследие небесной земли о Христе Иисусе Господе нашем.

Святитель Иоанн Златоуст

Раздражающийся – игрушка диавола

Как желудок не может принимать здоровой и твердой пищи, когда он слаб, так и душа надменная и раздражительная, делаясь бессильною и расслабленною, не может принимать духовного слова.

Раздражаться по поводу незначительных случаев свойственно людям малодушным, жестоким и удрученным горем.

Раздражающийся – игрушка диавола, мастерская демонов, служитель, достойный их злости.

Кто желает побеждать раздражающихся – пусть благородно переносит оскорбления и удары, – и он увидит много перемены в обезумевшем и поражающем; если же он, побежденный гневом, будет стараться отразить равным (оружием) врага – не будет никогда предела гневу и борьбе, но вечно безумствующие и желающие побеждать друг друга поношениями и ударами увлекутся в безграничную войну и борьбу, замышляя друг против друга, навязывая клеветы, осмеливаясь ложно клясться… как собаки неистовствуя и ища врага.

Находясь в раздражении, мы не в состоянии будем ни сказать, ни услышать что-либо здравое, освободившись же от страсти, и сами никогда не произнесем обидного слова, и в словах других не услышим обиды.

Преподобный Григорий Синаит

Страсти раздражения суть: гнев, горечь, бранчливость, вспыльчивость, дерзость, надменность, кичение и другие подобные.

Преподобный Ефрем Сирин

Что же такое раздражительность?

Лучше улыбкою пресечь раздражение, нежели свирепствовать неукротимо.

Раздражительность в человеке – ров для него, а кто преодолел в себе раздражительность, тот миновал этот ров.

Что же такое раздражительность? Это страсть наглая и бесстыдная, за которой следует печаль и раскаяние.

Человек раздражительный и шумливый щедр на клятвы, а безмолвствующий разумен.

Что яд аспидов, то раздражительность и памятозлобие, потому что они и лицо изменяют, и мысль возмущают, и жилы расслабляют, и производят в человеке недостаток сил к совершению дел, а кротость и любовь отдаляют все это.

Пища для огня – дрова, а пища для раздражительности – высокоумие.

Хочешь ли укротить раздражительность? Возьмись за смиренномудрие, и ходи путем кротких и смиренных.

Преподобный Марк Подвижник

Страсть эта делается непреодолимою от гордости

Поговорим немного и о неразумной страсти гнева, которая во время своего движения и воздействия опустошает всю душу, приводит ее в смятение и омрачает, и человека делает подобным зверю, такого особенно, который легко поползновенен и быстро преклонен на нее. Страсть эта крепится, поддерживается и делается непреодолимою от гордости, и пока сие диавольское древо горести (Евр.12:15), т. е. гнева и раздражительности, напояется злою водою гордости, дотоле оно разрастается, и цветет, и приносит обильный плод беззакония. Таким образом, это здание лукавого в душе бывает неразоримо, пока имеет подкрепу и поддержку в основах гордости.

Посему если хочешь, чтобы это древо беззакония (разумею страсть огорчения, гнева и раздражительности) иссохло в теле и сделалось бесплодным, чтобы секира Духа пришла и посекла его, и оно было брошено в огнь, по слову Евангельскому, и исчезло со всякою злобою, если хочешь, чтобы этот дом беззакония, который лукавый назло строит в душе, собирая в помыслах отовсюду, как камни, основательные и неосновательные предлоги от дел или слов и уготовляя здание злобы в душе, подложив в твердое ему основание помыслы гордости, если хочешь, чтобы этот дом был разорен и раскопан, – то возымей смирение Господа незабвенным в сердце своем. Кто Он и чем стал ради нас? С какой высоты света Божества, открытого в меру и горним существам и славимого на небесах всяким разумным естеством – Ангелов, Архангелов, Престолов, Господств, Начал, Властей, Херувимов, Серафимов и всех прочих неименуемых Умных Сил, которых имена не дошли до нас, – и в какую глубину смирения человеческого низошел Он по неизреченной благости Своей, во всем уподобившись нам, сидящим во тьме и сени смертной, состоящим в плену у врага, по причине преступления Адамова, и обладаемым от него через действующие в нас страсти.

Итак, Владыка всякой твари видимой и невидимой не постыдился нас, бедствующих в таком пленении и обладаемых горькой смертью, но смирил Себя и, вое прияв (на себя) Человека, коему Владычным определением присуждено нести скорби, как епитимию, уподобился нам во всем, кроме греха, т. е. кроме страстей бесчестия. Что Владычным определением наложено на человека за грех преступления (прародительского), как епитимия, как то: смерть, труд, алчба, жажда и подобное, – все-то Он восприял, став тем, кто мы есть, чтобы нам сделаться тем, кто Он есть: Слово плоть бысть (Ин.1:14), чтобы плоть стала Словом, Богат сый обнища, да мы нищетою Его обогатимся (2Кор.8:9), по великому человеколюбию Он уподобился нам, чтобы и мы уподобились Ему всякою добродетелью.

Ибо с тех пор, как пришел Христос, человек, бывший (и в начале) по образу и подобию, воистину обновляется благодатью и силой Духа Святаго, достигая в меру совершенной любви, вон изгоняющей страх и не могущей более подвергаться падению, ибо любы николиже отпадает (1Кор.13:8), потому что Бог, говорит Иоанн, любы есть и пребывали в любви, в Бозе пребывает (1Ин.4:16). Такой меры сподобились апостолы и все, которые, подобно им, подвизались в добродетели и представили себя Господу совершенными, с совершенной приверженностью во всю жизнь свою, последовав Христу.

Итак, если будешь ты всегда без забвения содержать в уме таковое смирение, какое по неизреченному человеколюбию из любви к нам показал Господь, т. е. вселение Бога-Слова в ложесна, восприятие человека, рождение от жены, постепенность телесного возрастания, бесчестие, досады, поношения, поругания, укорения, биения, оплевания, насмешки, наругания, червленую хламиду, терновый венец, приговор на Него правителей, вопли против Него беззаконных иудеев, единоплеменных Ему: возми, возми, распни Его (Ин.19:15), крест, гвозди, копье, напоение оцтом и желчью, торжествование язычников, насмешки проходивших мимо и говоривших: аще Сын еси Божий, сниди со креста и веруем в Тя (Мф.27:42) и прочие страдания, которые Он претерпел ради нас: распятие, смерть, тридневное погребение, сошествие в ад, – потом и плоды страданий: воскресение из мертвых, опустошение ада и смерти через изведение собравшихся к Господу душ, вознесение на небеса, седение одесную Отца, превыше всякого начала и власти и всякого именуемого имени (Еф.1:21), честь, слава и поклонение от всех Ангелов Первенцу из мертвых, по причине Его страданий, по Апостольскому слову, которое гласит: сие да мудрствуется в вас, еже и во Христе Иисусе, Иже во образе Божии сый, не восхищением непщева быти равен Богу, но Себе умалил, зрак раба приим, в подобии человечестем быв, и образом обретеся якоже человек, смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестпныя. Темже и Бог Его превознесе и дарова Ему имя, еже пане всякого имене, да о имени Иисусове всяко колено поклонится небесных и земных и преисподних, и прочее (Флп.2:5—10) … Вот на какую славу и высоту, по правде Божией, вознесли человека Господня вышесказанные страдания!

Итак, если будешь с теплым расположением без забвения хранить в сердце своем такие помышления, то не возобладает тобою страсть огорчения, гнева и раздражительности. Ибо когда взято будет из-под них основание, т. е. когда истребится страсть гордости углублением в смирение Христово, тогда все здание беззаконного гнева, ярости и печали легко разорится само собою. Какое жестокое и каменное сердце не сокрушится, не умилится и не смирится, если будет всегда иметь в уме такое ради нас смирение Божества Единородного и помнить исчисленные перед сим страдания Его? Не сделается ли оно, напротив, охотно землею, пеплом и попранием для всех людей, по Писанию? Когда же душа, смотря на смирение Христово, так смирится и сокрушится, тогда какая раздражительность может овладеть ею? Какой гнев и какое огорчение приразятся?

Как некое злое родство, похоти наши и приражения помыслов действуют совокупно одни с другими. Каждый помысл, укоснев в своем любителе, передает его своему ближнему, так что человек, привычкою сильно влекомый к первому, вторым уже и против воли бывает увлекаем. Ибо кто может избегнуть гордости, будучи исполнен тщеславия? Или кто, насытившись сна и предавшись наслаждению, не будет побежден помыслом блуда? Или кто, предав себя лихоимству, не будет связан немилосердием? А наслаждающиеся всем этим, как избегнут раздражительности и гнева?

Когда вследствие обиды раздражится утроба твоя и сердце твое, не печалься, что смотрительно пришло в движение, лежавшее внутри прежде, но радуясь низлагай возникшие внутри помыслы, зная, что вместе с тем, как они истребляемы бывают при первом приражении, истребляется обычно и зло, лежащее под ними и их приводящее в движение, а если помыслам позволяют коснеть и часто появляться, то и зло обычно получает приращение.

Преподобный Исидор Пелусиот

Обуздай раздражительность, чтобы не низвергла она тебя в погибель

Многие смеются над тобою, как над человеком злопамятным, прибегающим к худой защите, к раздражительности, которую Творец дал в помощь душе, чтобы подкреплять телесные силы во время лености и расслабления. Посему если осмеивающие тебя говорят правду, то ясно, что не знаешь ты цели Сотворшего, железо употребляя на убийства, красоту на обольщение, язык на хулы, и Подателя благ делая виновником зла. Посему обуздай скорее раздражительность, чтобы не низвергла она тебя стремглав в погибель.

Как вино, вливаемое сверх сытости, наполняет собою все отверстия, полости и оболочки чувства, и разумность превращает в безумие, так и раздражение, выходя из собственного своего чина, приводит ум в упоение, делая мысль неистовою, и бесчинными поступками нарушая чин трезвенности. Посему будем воздерживаться от того и другого, ни питием, ни раздражительностью не осаждая твердыни ума.

Поелику как скоро раздражение порвет бразды возницы – рассудка, мысль уносит часто человека за пределы естества, то апостол Павел, примыслив в такой беде, не только самое лучшее, но и скоро действующее, врачевство, сказал: солнце да не зайдет во гневе вашем (Еф.4:26), т. е. прежде нежели это солнце придет на запад, познайте свое естество, угасите раздражение, успокойте мысль, возлюбите родство, преобладающее и над зверями, чтобы настоящая ночь не соделала страсть неизлечимою. Ибо диавол, нашедши тогда удобное время, сильнее раскалит случившееся, подстрекнет на мщение, поощрит на вражду, побудит к жалобам, произведет злопамятство и породит из сего тысячи зол. Богомудрый же Павел, чтобы пресечь это, повелел как можно скорее примиряться, почему и присовокупил: ниже дадите места диаволу (Еф.4:27), который и малое страдание неприметно обращает в великое, и удобоисцеляемое делает трудным к исцелению, или и неисцельным.

Крайне дивлюсь, почему звери, по природе дикие, воспользовавшись человеческим искусством, нередко делаются кроткими, а человек, природное им зверство прилагающий в неестественную для них кротость, свою естественную для него кротость изменяет в противоестественное зверство, свирепое делая кротким, а себя кроткого обращая в свирепого. Ибо льва укрощает и делает ручным, а свою раздражительность доводит до свирепости более, нежели львиной. И хотя встречаем там два самые великие препятствия: то, что лев лишен рассудка, и то, что он раздражительнее всех, однако же, по преизбытку данной человеку от Бога мудрости, преодолевает природу. Итак, по какой причине в зверях препобеждающий естество в себе вместе с естеством предает и благо произвола? Кто льву дарует преестественное, тот себе не соблюдает и естественного, но, усиливаясь неукротимых зверей ввести в человеческое благородство, себя самого низводит с властительского престола и доводит до зверского неистовства.

Наложи бразды на раздражительность…

Раздражение и гнев, кажется мне, суть почти одно и то же, но первое указует на быстрое движение страсти, похищающее и способность мыслить, а последний – на долговременное пребывание в страсти. Почему первое называется так от слова воспламенение, а второй от слова вскисать и желать отмщения.

Почитающие себя победителями в двух жестоких страстях, разумею раздражение и любостяжание, одерживают победу, которая тягостнее всякого поражения. Ибо бывает и такая победа, которая хуже поражения, и не должно радоваться победе, которая приобретается несправедливо. Доставляемое ею удовольствие, веселя на малое время, с течением времени порождает вечный стыд.

Наложи бразды на раздражительность, чтобы, наскочив на рассудок, не угасила и благоразумия.

Преподобный Нил Синайский

Сдерживай в себе раздражительность, потому что, выходя из меры, делается она матерью неистовства.

Преподобный Феодор Студит

Дело раздражительной – гневаться на змия искусителя

Душа человеческая имеет три силы – мыслительную, раздражительную и желательную. Дело мыслительной силы – веровать во Святую Троицу, дело раздражительной – гневаться на змия искусителя, отнюдь не подпуская его к себе, дело желательной – вожделевать и любить сотворившего нас Бога. Но диавол, изменив и извратив сии душевные силы, начал устроить нам через них пагубу. Как? Силу желательную в праотце нашем Адаме соблазнив ко вкушению запрещенного, силу раздражительную в Каине возбудив к убиению брата его Авеля, силою мыслительной уклонив человечество к идолопоклонству. Вот каков образ действования завистливого врага нашего!

Патриарх Каллист II и Игнатий Ксанфопулы

Раздражительную часть души обуздай любовью

В безгневии и кротости легко преуспеешь, если будешь все отклонять от себя, и душу подвигать к любви, больше молчать, умеренно насыщаться пищей, и всегда молиться, как сказали отцы: «раздражительную часть души обуздай любовью, желательную воздержанием увядь, разумную молитвой окрыли, и свет ума никогда не помрачится в тебе».

Святитель Феофан Затворник

С раздражительностью бороться надо. Первый шаг – не поддаваться… стиснуть зубы и отойти.

Авва Иосиф

Таким малодушием они усиливают порок своей гордости

Мы знаем… некоторых из братий такого упорного и жестокого нрава, что когда почувствуют, что души их возмутились против брата или брат против них, то для прикрытия скорби своего духа, которая произошла от обоюдного раздражения, уходя от тех, которых должны бы были успокоить смиренным удовлетворением и ласкою, начинают воспевать некоторые стихи псалмов в укор им. Хотя они думают, что подавили сердечное огорчение, но укоризною усиливают его, тогда как тотчас могли бы прекратить, если бы хотели быть более сокрушенны и смиренны, так что пристойное сокрушение уврачевало бы и сердца самих, и успокоило бы души братий. А таким малодушием они еще усиливают порок своей гордости, и более питают, нежели подавляют страсть к ссорам.

РАЗЖЖЕНИЕ ГРЕХОВНОЕ

Ныне от удовольствия происходящее в нашем теле щекотание породит ядовитого червя, который будет бесконечно мучить нас в геенне, и что это разжжение плоти будет матерью вечного огня… Святитель Василий Великий

Преподобный Исаак Сирин

Если во всех членах твоих не умалится греховное разжжение…

Пока живы у тебя чувства, при встрече с чем бы то ни было почитай себя мертвым, потому что, если во всех членах твоих не умалится греховное разжжение, не возможешь приобрести себе спасения. Если кто из монахов скажет в сердце своем, что остерегается сего, то, значит, не хочет он и знать, когда заушают его. Кто обманет друга своего, тот по закону достоин проклятия. А кто обманывает сам себя, тот какое понесет наказание за то, что, зная порочность худого дела, прикрывается незнанием? Но что знает он, это показывает обличение совести. То и мучит его, что знает он, в чем притворяется незнающим.

Рис.11 Азбука спасения. Том 65

О, как сладостны поводы к страстям! Человек может иногда отсечь страсти, вдали от них наслаждается тишиною, веселится, когда прекращаются они: но не может сделать, чтобы не было у него причин к страстям. Поэтому искушаемся и нехотя, и печалимся, когда мы в страстях, но любим, чтобы оставались в нас поводы к ним. Грехов себе не желаем, но приводящие нас к ним причины принимаем с удовольствием. Поэтому вторые делаются виновными в действенности первых. Кто любит поводы к страстям, тот невольно и нехотя становится подручным и порабощается страстям. Кто ненавидит свои грехи, тот перестанет грешить, и кто исповедует их, тот получит отпущение. Невозможно же человеку оставить навык греховный, если не приобретет прежде вражды ко греху, и невозможно получить отпущение прежде исповедания прегрешений. Ибо вражда бывает причиною истинного смирения, исповедь – причиною сокрушения, последующего в сердце от стыда.

Святитель Василий Великий

Это разжжение плоти будет матерью вечного огня

Если внемлешь себе и вспомнишь, что это, в настоящем для тебя сладостное, будет иметь горький конец, это ныне от удовольствия происходящее в нашем теле щекотание породит ядовитого червя, который будет бесконечно мучить нас в геенне, и что это разжжение плоти будет матерью вечного огня: если будешь помнить это, то удовольствия тотчас исчезнут, обратившись в бегство, и в душе произойдет какая-то чудная внутренняя тишина и безмолвие.

Преподобный Иоанн Лествичник

Тогда уже не будет в нас разжжения и движение похоти…

Во всех деяниях, коими стараемся мы угодить Богу, бесы выкапывают нам три ямы: во-первых борются, чтобы воспрепятствовать нашему доброму делу; во-вторых, когда они в сем первом покушении бывают побеждены, то стараются, чтобы сделанное было не по Богу, когда же и в сем умышлении не получают успеха, тогда уже, тихо подкравшись к душе нашей, ублажают нас, как живущих Богоугодно. – Первому искушению сопротивляется ревность (о спасении) и попечение о смерти; второму – повиновение и уничижение, а третьему – всегдашнее укорение себя самого. Сие труд есть пред нами, дондеже внидет во святилище наше огнь оный Божий (Пс.78:16). – Тогда уже не будет в нас насилия злых навыков, ибо Бог наш есть огнь поедаяй (Евр.12:29) всякое разжжение и движение похоти, всякий злой навык, ожесточение и омрачение, внутреннее и внешнее, видимое и мысленное.

Пост угашает разжжение плоти

Если бывает разжжение плоти, то должно укрощать се воздержанием, во всякое время и на всяком месте. Когда же она утихнет, (чего, впрочем, не надеюсь дождаться прежде смерти), тогда может скрывать перед другими свое воздержание.

Преподобный Кассиан Римлянин

Борьба с причинами разжжение плоти

Невозможно подавить разжжение плоти, пока не будут совершенно истреблены побуждения прочих главных пороков… Тот никогда не может подавить возбуждения пламенной похоти, кто не обуздывает страсти пресыщения. Чистота внутреннего человека измеряется совершенством этой добродетели… Каким образом тот погасит пылающий жар похоти, воспламеняющийся не от одного вожделения тела, но и от порочности души, кто не может укротить гнев, прорывающийся по невоздержности одного сердца? Или каким образом обуздает сладострастные возбуждения плоти и души, кто не может победить простой порок гордости?

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Главные страсти с их подразделениями и отраслями

Любодеяние

Блудное разжжение, блудные ощущения и пожелания тела, блудные ощущение и пожелание души и сердца (скоктание), принятие нечистых помыслов, беседа с ними, услаждение ими, соизволение им, медление в них. Блудные мечтания и пленения. Осквернение истицанием. Нехранение чувств, в особенности осязания, в чем дерзость, погубляющая все добродетели. Сквернословие и чтение сладострастных книг. Грехи блудные естественные: блуд и прелюбодеяние. Грехи блудные противоестественные: малакия, мужеложство, скотоложство и им подобные.

РАЗМЫШЛЕНИЕ О СМЕРТИ

Мы страшимся ее, как лютейшего врага, мы горько оплакиваем похищаемых ею, а проводим жизнь так, как бы смерти вовсе не было, как бы мы были вечны на земле. Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Преподобный Ефрем Сирин

Размышление при гробе

Сел я однажды при гробе, в который скоро буду положен, и мысленным оком рассматривал бывшие там мертвые тела. И видел я там обратившиеся в прах тела, приятные прежде на вид, на прекрасных ланитах стали искаженными все черты. Увидел, что стройно сложенные тела лежат простертыми во прах, распался их образ, согнили их плоти. Увидел там обезображенными прекрасные очертания лиц, лишившихся стройного сочетания, и их перемешавшиеся между собой члены. Увидел, что глаза соделались глубокими скважинами, а красноречивые уста онемели и не имеют уже своего приятного устройства. Увидел, что доброцветность тела исчезла и обратилась в дым, голые кости отделены одна от другой. Увидел тление нашего естества, глубокое его падение и уничижение, и в ужасе дивился тому, как унизил нас сатана.

«И меня постигнет то же самое, – представлял я в уме своем, – и я скоро буду заключен во тьму». Подумал о сем, и полились у меня слезы. Возвел я взоры на приятный воздух, посмотрел и на обитель шеола и, увидев, что ожидает меня там, с горькими рыданиями стал плакать сам о себе. Представил себе красоту естества и разрушение, какое постигнет его, и в жестокой горести пролил слезы о том, что Адамом причинено нам, сынам его. Представил себе, как люди живут в этом вожделенном мире и потом истлевают во гробе, – и горько возрыдал. Посмотрел на живых на земле и на мертвых во гробе и содрогнулся, смущенный тем, что ожидает человеков.

Сегодня еще простирают к нам слово на земле, наутро в шеоле безмолвны; сегодня еще привлекают красотой, наутро обезображены и возбуждают отвращение. Сегодня услаждается благовониями, а наутро плоть его издает смрад; сегодня ходит еще по земле, а наутро стопы его неподвижны. Сегодня повелевает и высится на земле как бог, а наутро, неподвижный и безмолвный, заключен во тьме среди мертвых.

Славен был Адам в начале, конец же Адамов низок и ненавистен; начало – в раю, а конец – во тьме. Высокий и славный в начале, глубоко унижен стал Адам при конце; начало его – среди деревьев райских, конец же – во мраке шеола. Вожделенно было первое жилище его, отвратительно и ужасно последнее водворение; первое было на высоте величия, последнее – во прахе земном. Славна была первая его область, во второй – много было ему трудов; последняя – горька, мрачна, исполнена всякого горя. О, какой страшный удар! С какой высоты и какое глубокое падение! Из райской обители падает во гроб! Вместо того, чтобы беседовать с духами и обитать в раю, – отдаем мы плоть свою в добычу моли, и тле, и червю. Вместо первой славы, какой Адам облечен был в Едеме, окружают и точат его во гробе тля и моль.

Эта прекрасная членосоставность, какую в начале образовал Отец, став трупом во гробе, обратилась в гнездилище червей. Из Едемской славы, в какую вознесен был Адам, в шеол низверглись чада его, и тля поедает их плоть. Такое горькое падение постигло нас за Евин грех; праматерь сама ввергла чад своих в унижение, смерть и тление. Сатана злокозненно через змия обаял Еву, а через нее соблазнил главу нашего рода. И сие-то погубило нас, довело до такого горестного позора!

Вот что действительно видел я, братия, вот о чем размышлял в уме своем, сидя при гробе. Когда же смотрел я на покоящихся там мертвецов, потекли в уме моем мысли, наводя меня на что-то сокровенное. Увидел и приметил я теперь, возлюбленные, что смерть – образ Божией правды, потому что похищает всех равно. Не стыдится ни царя, ни великого, ни малого, – но поемлет всех вместе, и царя, и бедного, и нищего. Как правда в день воздаяния не смотрит на лица, так и смерть в день кончины не щадит никого. И царя, как и всякого другого, поемлет бедным и обнаженным, и его связывает, как последнего из людей, и его ввергает в шеол, – туда же, где и все. И власть, и величие отъемлет у князей, потому что уже ни величия, ни власти нет у того, кто вошел во врата смерти. Сгнетает (сдавливает, сгибает) она высокорослых, сильных и гордых, заставляет, наклонясь, входить в тесную дверь гроба, в котором заключает их. Надменных и горделивых вводит и заключает она в жилище мертвых, с угнетенными и несчастными равняет их в шеоле. Смиряет она гордого, уничижает превознесенного и наравне с незнатными и простолюдинами в наследие дает им тление в шеоле.

Приди же, мудрец, и рассмотри здесь Божию правду, и прославь Правосудного, Который не взирает на лица великого и богатого. Посмотри на царя в его порфире, в величии, в славе, потом посмотри, как обратился он в персть, и прославь вечно Превознесенного. Посмотри на царя, когда украшен он великолепными царскими одеждами, а потом посмотри, когда он в шеоле, среди мертвых, когда моль и червь стали для него постелью. Смотри: повелевал и высился он, как бог, и вот – с уничиженными в шеоле, как и все прочие, истлевает безмолвно.

К такому великому равенству (увидел я) приводит смерть, которая поемлет всякого. Общее всех тление служит для нас образом Божией правды. Страшный день смерти, возлюбленные, подобен великому дню отмщения, и тот, и другой равно правдивы. И день смерти, восхищающий отсюда царя, неумолим для него, и правда не убавит воздаяния, какое заслужено человеком. Все по естеству равны: и в рождении, и в смерти, и в разрушении. Ни один не хуже другого, никто не лучше ближнего своего. И воскресение для всех одинаково. В великий день обновления воскреснут все, – и добрые, и злые вместе. Для всех одинаково воскресение, потому что восстанут все в одно время. Но различно воздаяние, потому что каждому воздано будет по правде. Не всем будет равное воздаяние, как (хотя) для всех равно воскресение, но каждый приходит и поселяется в той стране, какую сам для себя уготовил.

В воскресении – равенство, а в воздаянии – разность; восстанут все вместе, награды же примут разные. Там, в великий день обновления, каждый пойдет и вселится в чертог, какой уготовил себе здесь. Как здесь, в этой временной обители, каждый настроил себя, так и во время воздаяния войдет он в место упокоения. Отныне до наступления конца будем возглашать хвалебную песнь, и славословить щедроты Правосудного, Который приидет воскресить тела наши. Благодарение Отцу, из недр Своих родившему и пославшему к нам Сына, Который сошел, вкусил нашей смерти и в Своем воскресении показал наше воскресение!

Так мудрый врач сам сначала вкушает то врачевство, которое дает больному, чтобы и больной смелее принял его. Христос видел, как страшна смерть для человеческого рода, поэтому Сам сошел, по милосердию Своему, вкусил смерть, чтобы и мы смелее встречали ее. Поэтому от Христа и доныне смерть для нас есть один сон и разлучение души с телом до дня обновления нашего. Благословен Благий и Милостивый, в воскресении Своем показавший наше воскресение и даровавший залог нашего воскресения тем, что Сам соделался первенцем мертвых! На Тебя взирают умершие, ожидая Тобой восстать из гробов. Воссияй им как свет, возвесели скорбящих! Вот, Господи, мертвые, подобно семени, сокрыты в земле.

Пошли дождь жизни, и тела их воскреснут как семена. Вот, мертвые лежат в земле, как семена в бороздах, пошли животворную росу Твою, и тела воскреснут как семена. Тебя ожидает покой их, чтобы воссиял Ты для них в жилище мертвых и возбудил их в нетлении славословить Тебя за спасение Твое. Воскреси, о Благий, мертвенность нашу, восставь истлевшую нашу плоть, обнови ее из праха, – Тебя ожидает обновление наше! От мертвых и от живых, и от всех сотворенных Тобой миров хвала Тебе, Господи, в род и род, и славословие во веки! Аминь.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Надо очищать свои мысли молитвою и размышлением о тленности

Мысленное делание есть размышление, Богомыслие, созерцание и сердечная молитва, или – внутренняя беседа с Господом. Многие святые отцы занимались этим и возвещали нам о делании сердечном, о соблюдении помыслов и о хранении душевном в различных беседах, какие внушены им были благодатью Божиею, – каждый по своему разумению. Надо очищать свои мысли молитвою, чтением Священного Писания и творений святых отцов, размышлением о тленности, скоротечности, исчезновении земных удовольствий.

Размышление о смерти

Удел всех человеков на земле, удел неизбежный ни для кого – смерть. Мы страшимся ее, как лютейшего врага, мы горько оплакиваем похищаемых ею, а проводим жизнь так, как бы смерти вовсе не было, как бы мы были вечны на земле.

Гроб мой! Отчего я забываю тебя? Ты ждешь меня, ждешь, – и я наверно буду твоим жителем: отчего ж я тебя забываю и веду себя так, как бы гроб был жребием только других человеков, отнюдь не моим? Грех отнял и отнимает у меня познание и ощущения всякой истины: он похищает у меня, изглаждает из моей мысли воспоминание о смерти, об этом событии, столько для меня важном, осязательно-верном. Чтоб помнить смерть, надо вести жизнь сообразно заповедям Христовым. Заповеди Христовы очищают ум и сердце, умерщвляют их для мира, оживляют для Христа: ум, отрешенный от земных пристрастий, начинает часто обращать взоры к таинственному переходу своему в вечность – к смерти, очищенное сердце начинает предчувствовать ее.

Рис.12 Азбука спасения. Том 65

Отрешенные от мира ум и сердце стремятся в вечность. Возлюбив Христа, они неутолимо жаждут предстать Ему, хотя и трепещут смертного часа, созерцая величие Божие и свои ничтожество, и греховность. Смерть представляется для них вместе и подвигом страшным, и вожделенным избавлением из земного плена. Если мы не способны желать смерти по хладности нашей к Христу и по любви к тлению, то, по крайней мере, будем употреблять воспоминание о смерти, как горькое врачевство против нашей греховности: потому что смертная память – так святые отцы называют это воспоминание – усвоившись душе, рассекает дружбу ее с грехом, со всеми наслаждениями греховными.

«Только тот, кто сроднился с мыслью о конце своем, – сказал некоторый преподобный Отец, – может положить конец грехам своим» (Св. Исаак Сирский. Слово 21). Поминай последняя твоя, говорит Писание, и во веки не согрешиши (Сир.7:39). Вставай с одра твоего, как воскресающий из мертвых, ложись на одр твой, как бы в гроб: сон есть изображение смерти, а темнота ночи – предвестница темноты могильной, после которой воссияет радостный для рабов Христовых и страшный для врагов Его свет воскресения.

Густым облаком, хотя оно состоит из одних тонких паров, закрывается свет солнца, – и телесными наслаждениями, рассеянностью, ничтожными попечениями земными закрывается от взоров души величественная вечность. Тщетно сияет солнце с чистого неба для очей, пораженных слепотою, – и вечность как бы не существует для сердца, обладаемого пристрастием к земле, к ее великому, к ее славному, к ее сладостному. Смерть грешников люта (Пс.33:22): приходит к ним в то время, как они совсем не ожидают ее, приходит к ним, а они еще не сделали никакого приготовления ни к ней, ни к вечности, даже не стяжали никакого ясного понятия ни о том, ни о другом предмете. И восхищает смерть неготовых грешников с лица земли, на которой они лишь прогневляли Бога, передает их навечно в темницы ада. Хочешь ли помнить смерть? Сохраняй строгую умеренность в пище, одежде, во всех домашних принадлежностях, наблюдай, чтоб предметы нужды не переходили в предметы роскоши, поучайся в Законе Божием день и ночь или по возможности часто – и воспомнится тебе смерть. Воспоминание о ней соединится с потоками слез, с раскаянием в грехах, с намерением исправления, с усердными и многими молитвами.

Продолжить чтение