Читать онлайн Влияние бесплатно

Глава 1.

– Семён, ты что-то сегодня совсем хмурый, – сказал Владимир Степанович, войдя в кабинет своего коллеги – инспектора по делам несовершеннолетних. Семён Алексеевич сидел за столом, разложив перед собой кучу бумаг. – Чай будешь?

– Угу… – промычал он и потёр лицо руками, – неразбериха какая-то. Безумство!

– Разберешься, – с ухмылкой сказал Владимир и принялся наливать чай. – Ты у нас специалист по безумствам.

– Ну, спасибо!

– Да ладно тебе, – Владимир Степанович поставил перед коллегой чашку с чаем и сел на кресло, – колись, что там у тебя?

– Старое дело, им сначала Вероника занималась…. Из детдома уже почти год назад сбежала сиротка. Поймать её до сих пор не можем. Ускользает постоянно, – Семён резко замолк, сделал глоток чая и продолжил, – немыслимым образом. Ты ещё у нас не работал, когда этот бред начался.

– Обычный подросток бегунок, да ещё и сирота, чего там немыслимого? Гуляет, мотается, где вздумается…

– Ей семь было, когда сбежала.

– Хм…. Мелкая совсем.

– Объявилась она через две недели после побега. В торговом центре. Один из охранников обратил на неё внимание, проследил. Бродила одна, брала в магазинах, что хотела и не заплатила ни разу. Когда наши ребята приехали, там её уже не было. Охранник сказал, что она просто испарилась, когда он к ней подошёл. По камерам посмотрели – действительно она.

– Я бы хотел посмотреть, как она испарилась.

– Она просто посмотрела на охранника, когда он к ней подошёл, и спокойно пошла дальше по своим делам. А он начал озираться по сторонам и никак не мог увидеть девочку. Мы когда с ним эту запись смотрели, его трясло от недоумения.

– Народу там много было? Может, просто умело затерялась в толпе?

– Народу нормально было. Да ты о чём вообще!? Я запись много раз пересматривал. Она в метре от него была! Через месяц после этого в кафе объявилась. Ей принесли заказ, девочка пообедала, потом встала и ушла. Официантка выбежала за ней вслед, чтобы потребовать оплату и тоже просто не увидела.

– Никого не удивило, что ребёнок обедает один?

– Там кроме девочки посетителей больше не было. Официантка сказала: пришла девушка лет двадцати, сделала заказ и ушла не заплатив. А когда она вслед выбежала на улицу, девушки нигде не оказалось. Что мы видим на камерах?! Пришла маленькая девочка, спокойно сделала заказ, поела и ушла. За ней выбегает официантка и озирается по сторонам, пока девочка спокойно уходит от неё в зоне видимости.

– Да уж.

– Дальше интереснее. Ещё через месяц вызов скорой и полиции мужчине, на которого якобы напал огромный хищник. Рассказать тот ничего внятного так и не смог. Народ сбежался на вопли нехило изодранного бедолаги, когда уже всё случилось. Благо там было видеонаблюдение! Выяснилось, что этот мужик следил за нашей девочкой, которая гуляла в парке одна. Подловил удачный момент, схватил её и потащил в свою машину, зажав рот рукой. Она вырывалась изо всех сил. Вдруг мужик резко замирает, отпускает девочку и быстро начинает пятиться. От невидимого удара в грудь он пролетает три метра, падает на спину. Девочка сразу вскочила и рванула из парка. А мужик начал извиваться как червяк и покрываться глубокими порезами. В больнице потом он описывал огромное чудовище с очень длинными лапами и огромной пастью. Этого монстра никто кроме него не видел.

– Чушь! – неуверенно произнёс Владимир Степанович.

– Его изувеченное тело с тобой не согласится. После этого случая ничего на девочку у нас не было больше трёх месяцев. Оказалось, что она перебралась в другой город. Там она попала в больницу с отравлением. Её нашла горничная в одном из номеров гостиницы почти в бессознательном состоянии. Как она там оказалась так мы и не выяснили. Вызов служб, начали искать родителей, всё как положено. До нас это дошло спустя трое суток. Вероника поехала к ней, подтвердила, что это наш ребёнок. Решили ещё несколько дней подержать её в той больнице и перевезти в детдом. Когда девочка выздоровела, за ней приехала её воспитательница. Мы уж думали, что всё закончилось. Но по дороге девочка просто исчезает. Она сидела в машине на заднем сиденье рядом с воспитательницей и просто растворилась в воздухе! Водитель остановился, они начали бегать искать её. Камер в том районе не было.

– А Вероника, когда в больницу к ней ездила, спросила хоть, как она свои фокусы проворачивает?

– Нет, – махнул рукой Семён Алексеевич, – не сказал тебе сразу, что она аутист, не может говорить вообще. Вероника вскоре после этого в другой отдел перевелась, и дело перешло мне. А у меня оно зависло совсем.

– При тебе новостей про неё не было?

– Сначала всё тихо было. Через полтора месяца случай такой произошёл. Какая-то женщина сердобольная встретила одинокую девочку на детской площадке поздно вечером. Спросила, где её родители, та не ответила. Женщина попыталась за руку взять, чтобы в полицию отвести. Девочка увернулась, отошла от неё на пару метров и начала жестикулировать – мол, не подходи ко мне. Женщина настойчивая была. В итоге взяла её за руку и потащила. Тут появился огромный монстр, по словам пострадавшей. Он раззявил клыкастую пасть и начал рычать на неё. Девчонка вырвалась и бросилась к монстру, останавливая его руками и крича: «Не надо! Не трогай её, пожалуйста!». Монстр стал рычать ещё громче, но женщину не тронул. Она убежала и позвонила на 112. Там весь район прочесали, людей опросили, ничего не нашли. К сожалению, камер не было на той площадке. Но женщина из нескольких фотографий всяких девочек узнала нашу беглянку и уверенно заявляла, что это была она. Только вот…. То, что она кричала на монстра, не совпадало никак. Может ещё какой-то фокус или женщине это показалось.

– Вы прочесали весь район и не нашли девочку? Плохо искали, значит.

– Ну не можем мы поймать её! И всё тут. Как песок сквозь пальцы…. Ух, я, когда найду её, пусть она мне всё это объясняет. Как угодно. На листочке напишет, жестами покажет или нарисует. Я разобраться поскорее хочу, а то свихнусь скоро.

– А сегодня то, почему за это дело засел?

– Да вот вчера начальство напомнило, что мы плохо ищем. А так новостей больше не было. Или они до меня не все доходят, что очень вероятно.

***

Спустя две недели.

В этот день Семён Алексеевич задержался на службе и не успел на корпоративный автобус. Пришлось ехать домой на метро. Он не очень любил его, особенно в час пик. Держась за поручень и глядя в пустоту, Семён думал о работе. Точнее, о своём зависшем деле, из-за которого начальство сегодня снова «вызывало на ковёр». Остановка, другая, третья, на следующей выходить.

Вдруг внимание привлекло знакомое лицо. Семён даже на миг растерялся. В его вагоне, в четырёх метрах от него у дверей стояла та самая девочка. Беглянка, которую казалось невозможно найти, вот так просто оказалась здесь. Рядом с тем, кто её так старательно и долго искал. Её задумчивый взгляд был устремлён на рекламное объявление на стене. Семён смог осторожно, не вызывая ни у кого никаких подозрений рассмотреть знакомое по фото и видеозаписям лицо. А также длинный, но едва заметный под волосами шрам за левым ухом. Особая примета, которая окончательно выдала девочку.

«Не может быть! Я просто устал. Кажется, моя работа уже преследует меня. Нет, это точно она. Подросла немного. Вот это совпадение! Так, что мне делать? Звонить дежурному? Она близко, услышит. А если отойду от неё, она может затеряться в толпе. Народу очень много, я её уже не найду тогда. Интересно, те фокусы сейчас при ней? Ладно, послежу за ней. Выйду из метро и позвоню сразу», – размышлял Семён Алексеевич.

Девочка вышла на конечной остановке. Она двигалась осторожно, стараясь держаться подальше от толпы. Семён незаметно шёл за ней. «Нет, не буду пока в отдел звонить. Вдруг спугнут. Сам пока справлюсь», – решил он.

Девочка вышла из метро и неспешно направилась к кафе с большой верандой. Она заняла столик на улице и принялась листать меню. Семён зашёл вовнутрь и сел у окна. Так девочка оказалась напротив. Он принялся осторожно, но внимательно следить за ней.

Официант долго не подходил к девочке. Он был загружен работой, посетителей по вечерам много, почти все столики заняты. Поэтому девочка подняла руку, привлекая его внимание. Он сразу же направился к ней. Они начали о чём-то разговаривать, скорее всего, девочка делала заказ. «Она говорит!? Жаль я не слышу, но зато отлично вижу её. Вот и первый фокус. Возможно, официант её уже не первый раз тут видит, поэтому так спокойно обслуживает», – думал Семён.

– Вы готовы сделать заказ? – услышал он.

– Да, два кофе, пожалуйста, – пришлось заказать Семёну, чтобы не сидеть просто так.

Когда девочка поужинала, она какое-то время просто сидела и смотрела на улицу. Официант вскоре подошёл к ней за оплатой. Она сделала вид, что кладёт купюры в счётницу. Но Семён отчётливо видел, что девочка лишь изображает. Самих купюр в её руках не было. Официант принял оплату, поблагодарил и ушёл.

Семён встал из-за стола и стал следить одновременно за официантом и девочкой. Она собиралась уходить. Напарник не помешал бы. Когда официант подходил к дверям на кухню Семён подоспел к нему.

– Добрый вечер! Я из полиции, мне нужна ваша помощь, – Семён Алексеевич предъявил документ. Пока официант изучал удостоверение, он посмотрел в окно на девочку. Она неторопливо двигалась к выходу. Времени мало.

– Добрый вечер! Чем могу помочь? – спросил официант вежливо.

– Вы сейчас девочку обслуживали вот за тем столиком, знаете её?

– Нет, первый раз вижу. По-моему, она девушка, а не девочка. Хотя голос детский.

– Понятно…, – Семён увидел, что его цель удаляется, – Откройте счётницу, пожалуйста.

Официант послушно открыл пустую папку.

– Она не оплатила заказ? – спросил Семён, не рассчитывая на ответ. Он ожидал удивление или растерянность.

– Как не оплатила? Вот же деньги, – официант указывал на пустоту в книжечке, – Сказала, что сдачу не надо.

– Вот как. Спасибо, – быстро сказал Семён и поспешил догнать девочку, которая уже скрылась из виду.

Искать долго не пришлось. Девочка всё ещё шла по той же улице вдоль дороги. Семён преследовал её на безопасном расстоянии. Хотя держать дистанцию было трудно, потому что она то перебегала с одной улицы на другую, то медленно плелась и во что-то всматривалась.

Взгляд девочки остановился на вывеске небольшой гостиницы. Она резко сменила курс и направилась прямо к ней, пересекая дорогу. Семён поспешил следом, по пути достал телефон и принялся делать вид, что с кем-то разговаривает.

Когда он вошёл, девочка топталась у стойки регистрации, которая была намного выше макушки восьмилетнего ребёнка. Администратор её не увидела. Девочка хотела привлечь к себе внимание, начала вставать на носочки, но увидев вошедшего следом Семёна, остановилась. Администратор приветственно ему улыбнулась и приготовилась обслуживать гостя. Девочку она так и не заметила.

– Да-да, хорошо, я завтра приеду, – продолжал изображать важный разговор Семён. Он кивнул администратору и принялся якобы искать по своим карманам документы или деньги. Семён ожидал каких-то действий от девочки и тянул время изо всех сил. А она просто стояла и пристально смотрела ему в глаза, явно пытаясь поймать взгляд.

Время спектакля истекло, Семён «положил трубку» и убрал телефон в карман. Всё это время он делал вид, что не замечает девочку.

– Добрый вечер! – продолжая рыться в карманах, поприветствовал Семён администратора. Он подошёл ближе к стойке. Девочка, не сводя с него глаз, отошла на несколько шагов. Между ними была дистанция почти два метра.

– Добрый вечер! Вам одноместный номер на одну ночь?

– Секунду, не могу найти паспорт. Обслужите пока девочку, – и он указал на неё.

– Какую девочку? – администратор поднялась и посмотрела в сторону, куда указывал Семён, – Ой, привет! Я тебя не заметила. Ты с кем?

Девочка растерялась и ничего не ответила. Что-то пошло не по её плану. Она посмотрела на дверь и тут же рванула к выходу. Семён рефлекторно перехватил её, подставив руку поперёк живота. Девочка ловко вывернулась и отскочила назад. Её глаза быстро забегали в поисках другого выхода. Семён спокойно сказал:

– Прости, что напугал тебя. Я хочу помочь. Ты собиралась здесь переночевать?

Девочка ничего не ответила и опустила глаза в пол. Казалось, что она сейчас расплачется. Семён осторожно сел на корточки, чтобы быть на её уровне. Он знал, как правильно разговаривать с детьми с особенностями. Сейчас он быстро перебирал информацию у себя в голове, полученную на лекциях по этой теме. Нужна мотивация. Но какая она у такого совершенно необычного человечка? Чем привлечь ребёнка, который умеет доставать себе всё сам?

В помещении на минуту повисла тишина. Администратор первая прервала молчание и нервно сказала:

– Что происходит? Я звоню в полицию.

– Всё в порядке, звоните. Я тоже из полиции. Занимаюсь поиском вот этого ребёнка, – Семён посмотрел на перепуганную девочку и попытался вспомнить её имя. Всегда помнил, а тут забыл. Оно какое-то странное. Сейчас девочка снова старалась поймать его взгляд. Но Семёну что-то подсказывало – нельзя смотреть ей в глаза. Её нестандартное поведение напрягало. Администратор уже диктовала адрес по телефону.

– Простите! – громко послышалось со стороны девочки. Семён от неожиданности всё-таки глянул ей в глаза. И тут же его цель растворилась в воздухе. Он не сразу понял, что произошло. Из забытья его выдернула хлопнувшая за спиной входная дверь.

– Куда она делась? Вы видели? – вскакивая с корточек, спросил Семён у администратора.

– На улицу убежала. Я уже вызвала….

Семён выскочил на крыльцо и начал внимательно смотреть во все стороны, пытаясь заметить хоть что-то. Он стоял у гостиницы и крутил головой, сосредоточившись только на своей цели. На улице уже темнело.

Боковым зрением Семён уловил, как слева вдалеке что-то мелькнуло. Он резко повернулся. Маленькая фигурка девочки скрылась вдали за углом дома. Семён устремился за ней.

Догнал он девочку не быстро. На удивление она бегала очень хорошо и ловко перескакивала препятствия. Цель была достигнута у гаражей на пустынной улице. Девочка всю дорогу петляла, чтобы оторваться от погони, из-за чего вскоре выдохлась. Семён всё же быстрее, умнее и работает профессионально, по призванию.

Девочка юркнула за крайний гараж. Семён заметил и оббежал его с другой стороны. Беглянка не ожидала появления преследователя из-за угла и попала в крепкий захват. Она сразу начала вырываться и паниковать, но не издала ни звука. Семён попытался её успокоить:

– Я не сделаю тебе ничего плохого. Я хочу помочь тебе.

Тут девочка замерла и вся сжалась. Семён поставил её лицом к себе, крепко держа за плечи на вытянутых руках. Она смотрела в землю. Её вид был забавным. Запыхавшаяся, испуганная, волосы растрёпаны. Пока убегала, умудрилась перепачкаться. Сразу было понятно, что одежду девочка выбирала сама. Спортивные штаны, короткое платье, кроссовки, спортивная кофта и какая-то нелепая кепка. Наряд сочетался только по одному признаку – всё в серых тонах. Видимо она считала, что этот цвет прибавляет ей незаметности. Семён не верил в свою удачу, отчего радостно улыбался. Он спросил, глядя ей в лицо:

– Ну, скажи мне, как это ты так исчезать научилась?

– Бегите, пожалуйста, он уже здесь, – шёпотом испуганно взмолилась девочка.

– Кто?

Вместо ответа за спиной Семёна послышалось грозное рычание. Он всем телом ощутил присутствие чего-то леденящего, потустороннего. Оно явно охраняло девочку, и сейчас было в гневе.

Семён демонстративно отпустил девочку, показывая свободные руки. После чего осторожно развернулся, загораживая её собой. Он многое повидал, работая в полиции, но не такого.

Жуткое существо скалило на Семёна свою огромную пасть с длинными и очень острыми зубами. Худощавое тело покрыто сизой чешуйчатой кожей с синим отблеском. На локтях, спине и затылке взъерошились чёрные шипы. Сейчас чудовище опиралось на все четыре длинные лапы, мутно-жёлтые глаза без век и зрачков были на уровне лица Семёна. Если бы оно встало в полный рост, то оказалось бы не меньше четырёх метров в высоту.

Семён начал сомневаться в том, что справится сам. Надо было всё-таки позвонить дежурному и вызвать помощь. Проглотив ужас, охрипшим вдруг голосом он сказал монстру:

– Я не причиню вреда девочке. Я должен ей помочь…, – он не смог договорить. Монстр не стал слушать и замахнулся на него когтистой лапой. Тут девочка мгновенно оказалась между чудищем и Семёном.

– Не надо! – заорала она на него и попыталась остановить своими ручонками. Поднятая на Семёна лапа монстра попала ей в бок и грубо отбросила. Девочка с визгом пролетела два метра и упала на спину. Монстр двинулся к Семёну.

«Нет, это не её фокус, оно само по себе» – подумал Семён….

Глава 2

Семён Алексеевич пришёл в себя лежа на больничной койке. Солнце за окном было уже высоко. «Часов одиннадцать, наверное. Опоздал не хило, начальство не обрадуется» – подумал он и попытался сесть. Всё тело сразу отдало острой болью, и он невольно вскрикнул. Воспоминания о произошедшем вчера сразу пронеслись перед глазами. Переведя дыхание, Семён лёжа осмотрелся, осторожно поворачивая голову. В палате он был один.

Скоро Семёна Алексеевича навестили. Первым зашёл высокий мужчина в белом халате. Не было сомнений, что это врач. Он сразу окинул своего пациента оценивающим взглядом. Следом зашёл пожилой мужчина в сером костюме и очках. Семён подумал: «Этот в костюмчике, наверное, профессор какой-то. И смотрит на меня очень внимательно. Неужели всё так серьёзно?!»

– Добрый день! Как Вы себя чувствуете? – спросил врач.

– Даже не знаю, что ответить. Хотелось бы услышать ваше мнение о моём состоянии. Мне на службу срочно надо.

– Служба вам не грозит ближайшие две недели точно, – ответил врач огорчённо, – а там как пойдёт.

– Что? Всё так плохо? – удивился Семён.

– Сотрясение мозга, множественные ушибы и глубокие порезы, переломов нет. Полагаю, вы оказались в ненужное время в ненужном месте. Вас нашли у гаражей без сознания, истекающим кровью. Помните, что произошло?

– Да, я всё помню. Кажется… – с сомнением ответил Семён.

– Отлично. Вот этот человек из научно-исследовательского центра по вопросам психиатрии, – врач указал на пожилого мужчину, – пришёл с вами поговорить о случившемся. Я загляну к вам ещё попозже.

– Мне нужно сообщить на работу о том, что я здесь.

– Мы всё уже сообщили. Ваши коллеги пробыли здесь до утра. Обещали приехать, когда вы придёте в себя. Позвоню им.

Врач ушёл, оставив Семёна наедине с пожилым мужчиной из научного центра. В палате почему-то стало неуютно. От этого типа веяло холодом, его лицо не выражало никаких эмоций. Он взял стул и сел напротив койки.

– Здравствуйте ещё раз, – сказал он сухо, – я доктор Калиот.

– Доктор Калиот?! Как странно… Калиот это ваше имя?

– Да. Ничего странного в этом нет, – резко ответил доктор, на лице у него отразилось недовольство. Он очень не любил, когда его перебивают.

Семён промолчал. Он решил позже подробно разузнать об этом человеке. Ему он показался весьма интересным.

– Я занимаюсь исследованиями редких психических заболеваний, – продолжил Калиот. – Расскажите, что с вами вчера произошло, после того, как вы вышли с работы. Со всеми подробностями, пожалуйста.

– Простите, а почему я должен вам что-то рассказывать? Эта информация конфиденциальна.

– Я, как и вы заинтересован поиском девочки по имени Фаби. Ко мне за помощью четыре года назад обратилась её мать. К сожалению, она вскоре погибла в аварии и я не смог до конца обследовать девочку. Она попала в детский дом, там ей занимались свои врачи. Когда они поняли, что не могут разобраться с её особенностями, нашли меня. Как назло девочка вскоре сбежала, и я снова не смог ей помочь. Фаби страдает каким-то неизученным видом аутизма. А в свете последних событий представляет для нас огромнейший интерес. Мне кажется, мы можем помочь друг другу. Пожалуйста, нам нужно понять, что произошло. Только после этого можно будет поехать и забрать её с минимальными потерями.

– А вы знаете, где она находится?

– Да, нам удалось её выследить. Сейчас за ней просто наблюдают. Осталось собрать недостающую информацию, подготовиться и аккуратно забрать её. Нам надо минимизировать возможные сложности.

Минуту поразмышляв, Семён всё-таки сдался и подробно рассказал произошедшее вчера. Доктор Калиот слушал очень внимательно, периодически что-то помечая у себя в блокноте. После рассказа он спросил:

– На каком расстоянии вы смогли увидеть девочку, после того, как вышли из гостиницы?

– Около пятидесяти метров. Может больше.

– Когда она растворилась в воздухе, окружающее пространство не показалось вам странным, ничего не изменилось?

– Нет, девочка просто исчезла, как будто её и не было. А я так и сидел на корточках. – Калиот что-то у себя пометил. – Что же с ней такое? В целом она выглядит адекватной, я даже засомневался, что у неё аутизм.

– Пока не ясно. Прозвучит странно, но я предполагаю, что Фаби может навязывать людям образы при контакте, – профессор говорил серьёзно, ему незачем было обманывать.

– Да?! Что-то мои раны не похожи на навязанные мне образы! Кстати, я вспомнил ещё…, – Семён замялся, – Хотя может мне показалось, но когда монстр набросился на меня, он как бы разделился. Его вторая копия направилась к девочке и начала прогонять её. Потом я потерял сознание, не знаю, что было дальше.

– Хм, это очень интересно. Копия была такого же размера?

– Нет, на голову ниже оригинала. Но выглядела вполне реально.

– Что ж, большое спасибо за предоставленную информацию, – Калиот встал со стула. – Я свяжусь с вами позже, для уточнения некоторых деталей. Вас будут обследовать и лечить лучшие врачи. Поправляйтесь!

– Подождите, а как вы смогли выследить девочку? Столько времени никто не мог её найти.

– После того, как с места происшествия её прогнал монстр, она забежала в ближайший магазин. Попросила телефон и вызвала вам скорую помощь. Так и сказала диспетчеру, что на вас напал хищник и сильно поранил. Благодаря нашей договорённости со службами подобная информация мгновенно передаётся и нам. Мои ребята сразу выехали. В том магазине выяснили, что девочка вызвала себе такси до вокзала. А оттуда уехала на ближайшем поезде в соседний город.

Глава 3

Я проснулась в гостинице. Солнце было высоко, но уже подплывало ближе к западу. В дневном свете мой номер выглядел иначе, чем когда я заселялась поздней ночью. Обычная краска на стенах, потёртый линолеум на полу, окно мутное. Это не имело особого значения для меня, но я уже научилась разбираться в качестве жилья. Мне здесь не понравилось и не хотелось задерживаться, поэтому я привела себя в порядок, оделась и ушла. Ресепшены пока все выше моего роста, поэтому мне удалось проскочить на выход незамеченной.

Из-за бессонной ночи проведённой в пути нарушился мой и без того нестабильный режим дня. Я проспала очень много, теперь хотелось кушать.

Пройдя несколько улиц, я набрела на красиво оформленное кафе. К тому же там были мягкие креслица, букеты на каждом столике. Меня, как самую обычную девочку привлекало всё, что красиво.

Я заказала себе горячий шоколад и большую порцию блинчиков с варёной сгущёнкой. Обожаю их. Мне нужно было подкрепиться чем-то очень вкусным и сладким, чтобы поскорее набраться сил. Я себе обычно ни в чём не отказывала, хотя иногда появлялось желание поесть кашу или суп. Это желание приносило за собой вагончик воспоминаний о детском доме и о той скупой еде.

После завтрака или, скорее всего уже обеда, я вышла из кафе и направилась по улице в сторону центра города. Как называется город, не запомнила. Мне было неважно. Я точно не знала, в какой стороне здесь центр, поэтому шла по наитию. Просто гуляла и искала интересные места.

Через несколько минут я почувствовала, что Хищник рядом. Мне абсолютно не хотелось его сейчас видеть из-за того, что произошло вчера вечером. Обиделась. Хотя это было абсолютно бессмысленно. Без него мне не выжить. Поэтому я просто шла дальше, не обращая на него внимания. На всякий случай сменила направление к безлюдному парку, который показался справа за домами.

Хищник молча шёл за мной, возвышаясь как дерево. Он внимательно смотрел по сторонам. С таким ростом ему хорошо всё видно на большом расстоянии.

На улице прохожих было немного, но Хищник почему-то суетился. Никто кроме меня не мог его сейчас видеть, поэтому люди проходили мимо, не замечая ничего подозрительного. Очень редко попадались особо чувствительные люди, которые как-то могли ощущать его присутствие. Но они не понимали, что это за чувство и по мере отдаления от меня оно проходило. Сегодня мы таких людей не повстречали.

В какой-то момент Хищник раздвоился и его клон скрылся за домами. Когда мы зашли в парк, он сказал:

– За тобой следит опасный человек, – я начала осторожно оглядываться по сторонам. Наши представления об опасности не всегда совпадали. – Не верти головой! Сядь на лавку и жди, когда он к тебе подойдёт. Близко не подпускай, посмотри ему в глаза, когда он будет в пяти метрах от тебя. Дальше я всё сам улажу. А ты беги вглубь парка, за ним дорога. Там сядешь на попутку.

– Я не хочу, чтобы ты опять кого-то поранил! Почему бы мне сразу не убежать?

Хищник угрожающе зарычал. Он злится, когда я не делаю то, что он говорит. Но его идея мне совсем не нравилась. Поэтому, не дождавшись ответа, я помчалась вглубь парка. Бежать пришлось не долго. Хищник перегородил мне дорогу, выставив на пути громко рычащую громадную пасть. Чтобы не наткнуться на его зубы я резко затормозила, от чего поскользнулась на песке и упала на спину.

– Потому что он…, – Хищник умолк и резко поднял голову, глядя в сторону улицы, откуда я зашла в парк. Затем встал в полный рост, не отрывая оттуда взгляд. Там что-то происходило. Это очень не нравилось монстру, он зарычал мне, – Поднимайся. Быстро за мной!

Такой вариант меня устраивал больше. Я вскочила и побежала за Хищником. Он скакал быстро, на всех четырёх лапах. По дороге ещё раз клонировался. Копия побежала за мной. Он уводил меня от опасности часто, поэтому я научилась поспевать за ним.

Мы перебежали дорогу, затем попали в какой-то малолюдный дачный посёлок. Здесь нас догнал третий Хищник. Очередной раз споткнувшись, я начала идти пешком, пытаясь отдышаться. Голова начала кружиться, захотелось пить. Все монстры соединились обратно в одного. Он сказал:

– Они отстали, но думаю ненадолго. Тебе надо бежать дальше.

– Я не могу, – голос у меня был осипшим, дыхание сбилось.

– Там приехало ещё двенадцать человек на четырёх машинах.

– За мной? Они хотят отвезти меня в детский дом? – Я не понимала, что происходит. Хищник тоже. Так близко к нам ещё никогда не подбирались, – Мы успеем, если я буду идти быстрым шагом?

– Они пока в парке, – тут над нами послышался звук лопастей небольшого вертолёта. – Прячься сюда быстро! – Рыкнул Хищник и указал на автобусную остановку рядом. Я в секунду оказалась под её крышей.

Вертолёт замедлился и сделал круг над посёлком. Мне удалось полежать на скамье несколько минут и немного отдохнуть. Эх, сейчас бы водички. Хищнику прятаться было незачем, он стоял посреди дороги во весь рост и грозно скаля пасть, следил за удаляющимся вертолётом.

Я вскочила, когда к остановке подошёл автобус. Из него вышло несколько пассажиров. На меня никто не обратил внимания, все разошлись по своим сторонам.

– Садись в автобус, – скомандовал Хищник. Я сразу послушалась.

Войдя в транспорт, уже по привычке посмотрела в глаза кондукторше. Таким способом ей был передан вполне реальный для неё визуальный образ, созданный мной. Я протянула руку и имитировала оплату за проезд. Кондуктор видела, как вошедшая девушка дала ей деньги, без сдачи. Сейчас, находясь под моим влиянием, она могла увидеть и Хищника, но он остался на улице, вне зоны её видимости. Да и ему это вовсе не нужно было.

Я села в самом конце автобуса. Отсюда хорошо просматривался весь салон. Теперь можно спокойно отдохнуть. Хищник убедился, что сейчас я в безопасности и исчез. Если мне что-то будет угрожать, он почувствует это и сразу появится.

Из-за сбившегося режима дня и долгой беготни в быстром темпе я почувствовала себя изнурённой и быстро уснула. Сколько времени длился путь неизвестно. Меня разбудил голос кондуктора, извещавший «конечная остановка». Оставшиеся пассажиры выходили из автобуса. Я посмотрела в окно. Мы остановились около автобусного депо, неподалёку дымил какой-то завод. Такие переезды с места на место были для меня уже обыденными. Мне предстояло теперь только найти временное жилище и покушать, а это было несложно.

Я поднялась, потянулась и направилась к дверям. Остальные пассажиры уже покинули автобус. Я была самая последняя. Даже кондуктор уже ушла по своим делам. Рабочий день закончился. Наступил вечер.

Когда спускалась по ступенькам, чья-то тень перегородила мне путь. Я подняла глаза и увидела фигуру высокого человека в чёрной экипировке. За ним подошли и встали ещё несколько таких же. На всех были шлемы с затемнённым стеклом. Это что-то новенькое. Для них исчезнуть не получится никак. В такой ситуации я превратилась в маленькую слабенькую девочку. Сердце «ушло в пятки».

Я растерянно стояла в ожидании того, что будет дальше. Кто-то открыл дверь водителя, резкий голос приказал ему выйти. Он сразу же послушался. Я осталась в автобусе одна. На меня направили какое-то оружие и начали надвигаться, возвращая обратно в машину. Тут моя сонливость мгновенно пропала. Я метнулась назад и громко заорала, прячась за спинками кресел:

– Хищник!

Мне обычно не хотелось привлекать его. Методы Хищника по борьбе с опасностью меня ужасно пугали. Но тут без него никак. Если меня никто не будет трогать, то он хотя бы скажет, что делать.

Младшая копия моего телохранителя появилась мгновенно и, оценив ситуацию также мгновенно, указала на молоток для стёкол. Такие есть в каждом автобусе. Добраться до молотка я не успела, хотя он находился в метре от меня за соседним сиденьем. Захватчики, осторожно входившие в автобус, направили в мою сторону пистолеты, заряженные дротиками с иглами. Они были слишком близко. Я спасовала и укрылась под ближайшими сиденьями.

Хищник яростно зарычал на них. Только его пока никто не слышал и не видел. Несколько небольших его копий, которые сейчас были больше похожи на крупных собак, появились на потолке и спинках кресел. Они оскалили на захватчиков свои зубастые пасти и приготовились к нападению. Нужно было только, чтобы кто-то коснулся меня. Но никто этого делать явно не собирался. Меня планировали просто подстрелить, для безопасной доставки, как представителя редкого и опасного вида фауны. Захватчики медлили, они старались быть готовыми к любым неожиданностям с моей стороны. Ещё им, кажется, было страшно.

Ближайший ко мне Хищник быстро прошипел мне:

– Давай! Они пришли убить тебя. Ты знаешь, что надо сделать.

Мне больше не нужно было оснований для дальнейших действий. Я ловко проползла под сиденьем и схватила за ногу одного из захватчиков, затем второго, кто был ближе. Одежду они выбрали плотную, только это не помогло. Им неизвестно, с чем имеют дело.

В меня выстрелили. До того, как дротики попали в меня, я успела скрыться под сиденьем. Они со свистом и впились в линолеум на полу. Мой маленький рост, щуплость и ловкость были очень кстати. Те, до которых я дотронулась, начали истошно орать. От неожиданности и ужаса. Началась беспорядочная пальба и суматоха. Хищники подцепили тех, в чью реальность теперь имели доступ и начали швырять их в остальных. Всё-таки экипировка захватчиков оказалась не напрасной, она значительно уменьшала степень повреждений.

Я торопливо поползла под сиденьями. Автобус был совсем небольшой. У дверей я оказалась за несколько секунд. Всё происходило очень быстро. Хищник прочистил мне путь к отступлению. Я выскочила из автобуса и побежала за клоном своего телохранителя.

Мы не рассчитали, что в автобусе могут находиться не все захватчики. Хищник, когда разделяется на несколько копий, становится слабее и не может полностью всё контролировать.

Один дротик попал мне в плечо, второй впился между лопаток. Я даже не видела, кто и откуда стрелял. Закружилась голова. Хищник метнулся ко мне, но в секунду растворился в воздухе. Я какое-то время ещё стояла на месте, глядя в пустоту, затем плавно опустилась на землю.

Глава 4

Всё ещё хочется пить, сильно. Мне казалось, если я сейчас же не попью воды, то скоро засохну и покроюсь трещинами, как почва в пустыне. Эта мысль не давала мне покоя, но сон давил и сковывал сознание.

Я открыла глаза и долго смотрела в пустоту. Вокруг было темно. Нет, мои глаза всё ещё не могли открыться. Кто-то находился рядом, но не обращал на меня внимания. Я попыталась подняться. Ничего не вышло, потому что мои руки и ноги были крепко пристёгнуты. Сон снова начал наваливаться огромной серой глыбой.

– Пить! – изо всех сил выдавила я из себя, пытаясь бороться с забытьем. Это был тихий хрип, но меня услышали. Кто-то подошёл с левой стороны. Я видела только тёмный размытый силуэт. Он чем-то зашуршал, начал нажимать на какие-то кнопки у моего левого уха. Тяжёлые веки опустились, и я снова начала проваливаться. Никто не помог мне.

В следующий раз, когда я вынырнула из сна, не стала дожидаться новой волны дрёмы. Собрав все имеющиеся силы, принялась выкручивать руки и ноги из ремней. Я открыла глаза и увидела, что лежу совсем без одежды на кушетке в большой комнате. К моей голове, груди, рукам и ногам подсоединены тонкие провода и трубочки. Вокруг было много неизвестных мне предметов, больших и маленьких, подальше и поближе. Это произвело на меня впечатление. Так со мной ещё никогда не обращались. Злость или испуг сдвинули глыбу сна на задний план. Я стала рваться изо всех сил и кричать сначала что-то неразборчивое, затем сформулировала речь:

– Что вам надо?! Отпустите меня сейчас же! Я пить хочу! Хищ… – тут мой рот был закрыт ладонью в толстой перчатке. От неожиданности я замерла, затем с негодованием посмотрела на возникшего человека. Его лицо было скрыто чёрным пластиком шлема, он был в плотном костюме. Всё ещё надеются, что от Хищника это спасёт?! Только немножечко.

Человек правой рукой что-то крутил у меня за головой, не глядя на меня. Я почувствовала, что сейчас снова провалюсь в забвение. Гнев сменился на тоску. От безысходности я начала плакать. Сначала слёзы тихо полились из глаз, затем вырвались рыдания и уткнулись в равнодушную перчатку. Реветь мне пришлось не долго, через пару минут я добилась желаемого результата.

– Получишь немного воды, если будешь лежать тихо, – приглушённо послышалось из шлема.

Услышав эти слова, я сразу замолчала и постаралась успокоиться, делая глубокие вдохи. Моя истерика усилила жажду. Спустя несколько секунд я уже не плакала, но всхлипывания всё ещё сжимали горло и грудь. Я требовательно посмотрела на тёмный пластик шлема. Он продолжал настраивать какой-то прибор, не глядя на меня. По-моему я уже лежала тихо.

К моей койке с другой стороны подошёл второй человек в таком же шлеме и костюме. Он держал стакан на половину наполненный водой. Первый убрал руку с моего лица и мне наконец-то дали попить. Через трубочку. Этого было мало, но попросить добавки я не успела. Сон снова навалился и уже никакие потребности не мешали ему поглотить меня полностью.

***

Не знаю, сколько времени я проспала. По ощущениям очень долго, наверное, пару дней. Я открыла глаза уже в другой комнате. Здесь кругом всё белое – потолок, стены, пол. Теплый свет ламп был тускловат, поэтому окружающая белизна не раздражала глаз. От яркого света, какой бывает в медицинских кабинетах, у меня всегда начинала болеть голова. Здесь было вполне комфортно.

Моё тело ничего не сковывало, поэтому я сразу села на кровати. Проводки ко мне уже не подсоединены, но следы от них на коже остались. Меня одели в белые шорты и майку.

Комната была просторной. Напротив кровати в стене зияло большое окно с толстым тёмным стеклом. В нём я видела только своё отражение. Левее дверь, правее в самом углу стол со стулом. В противоположном от двери углу унитаз и раковина, за ширмочкой. Здесь мой взгляд задержался, потому что вспомнила о своих естественных потребностях. Я поднялась и, пошатываясь, держась за стену, побрела к туалету. Справив нужду, умылась холодной водой. Это помогло немного разогнать сонливость.

Я увидела на столе пластиковый кувшин с водой и стакан. До них шла тоже по стеночке, но уже более уверенной походкой. Медленно выпив всю воду, я снова легла на кровать.

Мне вспомнилось, как в детском доме заставляла себя пить много воды, чтобы уменьшить воздействие лекарств, которые мне давали. Сама я бы до этого никогда не догадалась. Хищник подсказал, когда смог подловить удачный момент. Все успокоительные и снотворные блокируют большинство возможностей моего мозга. Я даже говорить из-за них не могла начать. Почти всё время моего пребывания в детском доме осталось в памяти как серый туман, а что было до него, вообще не помню.

Мои вялые раздумья прервал голос со стороны окна.

– Доброе утро, Фаби. Как ты себя чувствуешь? – ровный голос пожилого человека звучал из двух небольших колонок под самым потолком.

Я продолжила лежать, только глянула разок на окно и убедилась, что там по-прежнему только моё отражение. Тот, кому принадлежит этот голос, собирался общаться со мной, не вступая в контакт. Хитро. Я решила сначала игнорировать такую беседу и ждать когда ко мне придут, чтобы устроить «всеобщее замешательство». Рано или поздно мне ведь должны принести еду?! Но потом решила попробовать пробиться через микрофон. Никогда раньше так не делала.

Я села, направила взгляд в окно (мне казалось, что по ту сторону есть другая комната, где сидит тот человек и смотрит на меня), сделала глубокий вдох и прокрутила в голове голос этого человека. Видеть его не могла, но представить можно попытаться. Всё равно это будет контакт, только на другом уровне. На той стороне терпеливо ждали моего ответа.

– Тем-но-та, – медленно и сосредоточенно произнесла я. С этим словом я отправила собеседнику образ кромешной тьмы вокруг. Он меня точно слышал, но дошёл ли образ, я поняла не сразу.

– Нет, Фаби, – спустя десять секунд произнесли колонки спокойно.

Не сработало. Я поняла, что говорила по слогам, не потому что прилагала огромные усилия на создание и отправку образа, а потому что снотворное всё ещё мешало. Значит и Хищника не смогу позвать. Меня это очень огорчило.

– Ку-шать хо-чу, – выговорила я первое, что пришло в голову, чтобы отвлечь внимание собеседника от моей неудачной попытки «поколдовать».

– Скоро завтрак. Хищник сейчас рядом с тобой?

– Нет, – ответила я не сразу. Общаться было трудно, мои мысли пролетали в голове быстрее, чем я успевала их оформить в речь.

– Пообещай, что ты не встанешь с кровати, пока я тебе не разрешу. Иначе останешься без еды и получишь уколы, – он говорил медленно и чётко, давая мне возможность осмыслить сказанное. В моём состоянии иначе я бы ничего не поняла и не запомнила. – Обещаешь?

– Да, – после «переваривания» его речи сказала я.

Я бы хотела, чтобы ко мне пришли, когда снотворное уже полностью нейтрализуется, тогда было бы больше шансов на удачную передачу образов. Но завтрак принесли почти сразу после моего «да». Как будто ждали под дверью только этого.

Вошли двое. Они были в той же чёрной экипировке и шлемах, как в автобусе. Первый нёс поднос с тарелками и кувшином воды. Второй зашёл следом, закрыл дверь и остался стоять у неё, направив на меня что-то типа автомата заряженного шприцами. Я успела заметить, что за дверью действительно есть другая комната, но там было темно. Ничего разглядеть там не смогла, поэтому теперь всё внимание сконцентрировала на посетителях.

План возник в голове неожиданно. Продолжая сидеть, я схватила свою подушку из-за спины и, взявшись за неё двумя руками, метнула в фигуру с оружием. Мой снаряд был лёгким. Носитель подноса к этому моменту ставил свою ношу на стол и был повёрнут ко мне спиной. Он мне был не особо интересен, потому что уколов я у него не увидела.

Образ абсолютной тьмы всегда было навязать легко. Просто заставить человека ничего не видеть. Не приходится прорисовывать картинку сначала у себя голове, потом у кого-то. Поэтому пока подушка летела, и пока «оруженосец» ловил её свободной от автомата рукой я, максимально сосредоточившись, навязывала ему полное отсутствие света. При этом мой взгляд был устремлён в шлем, туда, где у него должны быть глаза.

Он просто поймал подушку и резко повернулся ко мне правым боком, лицом к напарнику. Носитель подноса посмотрел на него, потом на меня и снова на него. На миг все замерли. Каждый думал, получилось ли у меня навязать образ или нет. Думали об этом даже там, за тёмным стеклом. Первым оттаял безоружный, он быстро двинулся ко мне, доставая из кармана шприц.

– Нет! – заорала я на него, произносить слова становилось уже легче. – Я же не вставала!

Можно было бы попробовать и ему отправить что-нибудь, но я не успела об этом даже подумать.

– Всё в порядке, – сказал новый обладатель моей подушки носителю подносов, – пошли.

Они быстро вышли. Я плюхнулась на спину, туда, где теперь были только матрас и простынь. Подействовало, точно подействовало. Он же замер, потому что для него вокруг стало темно. Повернулся боком, потому что думал, что так избавится от моего пусть и очень слабого, но влияния. Или чтобы не попасть под него? Нет, что-то точно получилось, но чтобы знать это наверняка, мне нужно было видеть его лицо. У людей, которые видят мои образы, первым делом меняется взгляд.

– Будешь теперь спать без подушки, – сердито сказали колонки. – Теперь можешь встать с кровати и позавтракать.

Я сразу поднялась и медленно подошла к столу. Геркулесовая каша, бутерброд с сыром и маслом, чай. Такой завтрак я последний раз ела год назад. Надежда, что подкрепившись, удастся вызвать Хищника, улучшила аппетит.

Я съела всё до последней крошки и аккуратно сложила посуду на поднос. Потом несколько минут ходила по комнате кругами. Когда мне показалось, что я уже восстановила свои силы, села на край кровати (окно получилось слева от меня) и принялась мысленно звать Хищника. Я представляла себе его образ, вспоминала всё, что меня с ним связывало. Он не торопился ко мне. Наверное, был занят своими делами или просто знал, что сейчас мне ничего не угрожает и ему незачем приходить. Сам просто так он редко приходит.

Просидела я так очень долго. Глаза давно закрыла, чтобы легче было сосредоточиться. В какой-то момент хотелось даже прилечь, но я не стала этого делать, чтобы не заснуть. Вслух позвать его боялась, вдруг услышат и придут эти в шлемах, чтобы усыпить меня.

Впервые я обрадовалась жуткому рычанию монстра. Он появился прямо передо мной. Я открыла глаза и увидела его уменьшенную версию (оригиналу было бы очень тесно в этой комнате). Никогда ещё не видела его таким. Он был очень зол. Зол на ситуацию и нашу беспомощность. Его жёлтые глаза сейчас были огненно рыжими. Дыхание тяжёлое. Он начал ходить по комнате, осматриваться, скалиться и недовольно рычать. Если бы сейчас кто-то без шлема вошёл в комнату и посмотрел на меня, Хищник бросился бы на него в секунду. Последствия были бы не обратимы.

Я сидела молча. Чтобы не выдавать его присутствия, наблюдала за ним, не поворачивая головы и глаз. Сейчас он оценит ситуацию и придумает план. Он всегда находил выход из любой ситуации.

Глава 5

– Здесь с каждым днём мы становимся слабее, – негромко прорычал Хищник после того как обдумал ситуацию. – Я не смогу тебя вытащить отсюда сейчас. Но скоро у меня обязательно появится возможность раскидать этих гадов. Они про нас почти ничего не знают и даже не представляют, что мы можем.

– У меня не получилось, – неуверенно сказала я, будто в пустоту. Он понял, о чём речь.

– Всё равно это было бесполезно. За дверью комната, за окном тоже, они выходят в коридор. Везде специальные замки, никто не сможет выйти отсюда, пока в комнате за окном не нажмут кнопку. И не получится выйти в коридор, пока в совсем другой комнате не нажмут другую кнопку. За тобой следят одновременно несколько человек.

– Что же мне делать? – шёпотом спросила я.

– Тебе придётся пока сидеть здесь и ждать. В нужный момент я буду рядом. Надеюсь тебя снова не «заморозят».

Он ушёл куда-то сквозь стену. Теперь я осталась совсем одна. Чувство беспомощности и одиночества накатило волной. Конечно, общество Хищника не приносило мне большой радости, но я уже привыкла к нему. С ним всё-таки спокойнее. Даже не смотря на то, что он может причинить боль и мне. Кроме него у меня всё равно больше никого не было. Я легла на спину и заплакала, вытирая глаза ладонями.

– Фаби, я хочу познакомиться с тобой, – опять тот пожилой голос из колонок. – Давай поговорим?

Я перестала плакать, тщательно вытерла глаза и села на кровати. Что мне ещё оставалось? Я была готова сейчас на общение, лишь бы чем-то занять себя и отвлечься от тоски.

– Да, – ответила я тихо.

– Меня зовут доктор Калиот. Тебя привезли сюда, чтобы твой монстр Хищник не причинил больше никому вреда, – он говорил чётко и не торопливо. – Ты понимаешь меня?

– Да.

– Скажи мне правду, он сейчас рядом с тобой?

– Нет.

– Ты хочешь научиться контролировать монстра? Чтобы он не смог больше никому сделать больно?

– А вы знаете, как это сделать? – с удивлением спросила я. Произносить такие длинные фразы целиком у меня получалось плоховато. Просто необходимости в этом раньше не возникало. Поэтому моя речь звучала прерывисто, с паузами. Зато слова были тщательно подобраны.

– Пока нет, но мы обязательно найдём способ, – после небольшой паузы ответили мне. – Для этого нам надо больше узнать о тебе и о Хищнике.

– Мне так трудно говорить.

– Ничего. Я буду задавать вопросы, а ты кратко отвечай на них.

– Я хочу видеть вас, – у меня были странные ощущения от беседы с колонками, глядя на своё отражение в окне.

– Прости, Фаби, – с сожалением сказали колонки. – Я не могу рисковать. Никто не хочет, чтобы монстр снова появился. Мы постараемся поскорее с ним разобраться и тогда сможем увидеться с тобой.

– Он сильнее, – я точно знала, что монстра никто никогда не сможет контролировать.

– Хорошо. Расскажи мне о нём. Когда ты с ним первый раз встретилась?

– В детском доме.

– Это он помог тебе уйти оттуда?

– Да.

– Хищник научил тебя говорить?

– Нет. Я всегда умела.

– Почему же ты раньше ни с кем не разговаривала?

– Мне мешали лекарства.

– Хищник приходит, когда ты позовёшь его?

– Не только.

– Он приходит к тебе во сне?

– Нет.

– Он может появиться просто так, по своей воле?

– Может.

– Что он обычно делает?

– Меня охраняет, говорит, что мне делать.

– Он сразу приходит, когда думает, что тебе угрожает опасность. И если ты позовёшь его. Я прав?

– Ну да.

– Когда всё в порядке его обычно рядом нет?

– Он уходит по своим делам. Ему тоже надо кушать и спать.

– Ты считаешь, что он живой и существует сам по себе?

– Я это знаю.

– А ты знаешь, где он сейчас?

– Нет. Может, стоит рядом с вами или ходит по городу, ищет еду.

– Что он ест?

– Других монстров. Поэтому я и назвала его Хищником.

– Есть и другие?

– Да, их много. Они все разные, но Хищник самый большой и сильный. Он называет их сущностями.

– Ты видела, как он ест других монстров? – с ноткой удивления спросили у меня.

– Нет. Когда ко мне приближается какая-нибудь сущность, сразу появляется Хищник. Он начинает догонять её. И мне их становится не видно за домами. Я спрашивала у него, зачем он за ними гоняется. Хищник сказал – кушаю.

– Зачем эти сущности к тебе приближаются?

– Не знаю.

– Почему Хищник тебя охраняет? Зачем ты ему нужна?

– Я не спрашивала у него.

Колонки затихли на несколько минут. Я скомкала одеяло и подложила его между своей спиной и спинкой кровати. Так стало намного удобнее.

У меня не было сомнений, стоит ли рассказывать о Хищнике, потому что я хотела, чтобы они знали о нём. Так у этих людей меньше шансов пострадать от его лап и зубов. Я никогда никому не желала зла. Тем более, если бы Хищник был против моих рассказов, то попросил бы меня молчать. Ему было всё равно, потому что он знал, что они ничего с ним не сделают.

– Хищника может увидеть только тот человек, к которому ты прикоснулась или посмотрела в глаза. Правильно?

– Да.

– Когда Хищника рядом нет, то ты можешь заставить человека видеть нужную тебе картинку. Так?

– Ну да.

– А если Хищник потом придёт, то человек перестанет видеть твою картинку и увидит монстра?

– Нет, он будет видеть Хищника вместе с картинкой.

– Ты можешь сделать так, чтобы человек перестал видеть монстра или твою картинку?

– Да, если отойду подальше.

– А как именно ты заставляешь людей видеть то, что тебе надо?

– Представляю в голове нужную картинку, контактирую с человеком и отправляю ему это в мысли. Он думает, что всё по-настоящему.

– Спасибо, Фаби. Я очень рад, что мы с тобой смогли поговорить. Ты умница. Я хочу тебя отблагодарить. Хочешь чего-нибудь сладкого или игрушку?

Услышав такое, мне стало веселее, настроение немного улучшилось. Я привыкла сразу доставать себе то, что пожелаю. Пока жила на воле, каждый день могла кушать сладости, играть во всякие игрушки, смотреть мультики в кинотеатрах, кататься на аттракционах и так далее. Сейчас хотя бы что-то можно было получить от благодарных колонок, надо пользоваться шансом.

– У вас есть клубничное мороженое, такое с зефирками? – недолго думая спросила я и продемонстрировала двумя пальцами габариты зефирок. А потом ещё добавила, – и пазлы в больших коробках, где их много насыпано.

– Будет, всё будет, – сказали колонки весело, а потом строго добавили, – но когда к тебе придут, ты должна сидеть смирно на кровати и не шевелиться. Договорились?

– Ладно.

Я ждала свои подарки с нетерпением. Больше нечего было делать. Когда дверь открылась, я застыла сидя на кровати и не двигалась, пока не осталась одна. Глазами проследила, как ставят на стол поднос с благодарностями и забирают поднос с грязной посудой от завтрака. Оруженосец в это время также ждал на своём посту. В этот раз он не целился на меня своим автоматом со снотворными дротиками. Так было спокойнее.

Когда Носитель Подносов и Оруженосец ушли я подошла к столу. Меня приятно удивило, что все мои пожелания с точностью выполнили. Сначала я съела мороженое, потом приступила к головоломке.

Глава 6

Доктор Калиот собрал в своём кабинете всех сотрудников научно исследовательского института, которые принимают участие в изучении особенностей Фаби. Это отличные специалисты, профессионалы своего дела: психиатры, неврологи, педиатр (единственная женщина в этой команде), психолог и генетик. Всего получилось восемь человек.

Помощники Калиота сели за одним столом и устремили всё внимание на своего начальника. Полистав какие-то бумаги, он начал совещание.

– Итак, что мы имеем. По итогам проведённых первичных обследований у нас физически здоровый ребёнок. Скажу честно, результаты меня приятно удивили. Если не считать хронический гастрит. При правильном питании здесь мы скоро сможем это поправить. Для восьмилетнего ребёнка с поставленными ранее диагнозами Фаби неплохо соображает и излагает свои мысли, – некоторые задумчиво закивали. – Я не ожидал получить от неё столько информации. Даже не думал, что она сможет сказать что-нибудь кроме «да» или «нет». Похоже, что её странный аутизм обрёл новую форму. Мне пока не понятно с чем именно мы имеем дело. Нам предстоит огромная работа.

– Если с ней позаниматься, то она скоро сможет нормально разговаривать, без заминок, – сказал Виктор Сергеевич, невролог.

– Согласен. Но не забывайте, что в приоритете сейчас её монстры, – напомнил Калиот, – кто-нибудь готов озвучить свои догадки по этому поводу? Даже самые немыслимые.

– Похоже, она умеет каким-то образом гипнотизировать людей, – первым выступил Даниил Николаевич – врач-психиатр, главный помощник Калиота. – Как именно она это делает, пока не ясно. У детей богатая фантазия, она создаёт в своей голове всяких монстров, продумывает их и заставляет людей поверить во всё это. Внушение настолько сильное, что они даже сами калечат себя. Но без дополнительных исследований это только одна из версий.

Кто-то из присутствующих поддержал эту версию, кто-то озвучил свою. Все отметили, что им не хватает различных обследований и анализов. А проводить их пока девочка находится под действием снотворных бессмысленно. Если же она будет бодрствовать, нет гарантии, что этот процесс будет безопасным для всех. Даже если пристегнуть её крепко к креслу, к ней всё равно придётся прикасаться, разговаривать, смотреть на неё. После продолжительной дискуссии Калиот подвёл итог.

– Получается, мы не можем проводить полноценное исследование, пока не избавимся от Хищника. А сделать это может девочка самостоятельно, без врачебного вмешательства. По-вашему, это в первую очередь работа психолога.

– Как вариант можно ещё применять против её способностей ультразвуковое или световое воздействие на органы чувств. Она же к этому очень чувствительна. Возможно, это нейтрализует её воздействие быстрее и эффективнее, – сказал невролог Виктор Сергеевич.

– Мы пока не будем рассматривать этот вариант. Это не гуманно. Не забывайте, что она обычная девочка, которая любит клубничное мороженое, – возразил Даниил Николаевич.

– А то, что она делает с людьми, это гуманно?

– Она ещё ребёнок и многого не понимает. Ей простительно.

– Давайте пока не будем развивать эту тему, – прервал их Калиот, – оставим это средство на самый крайний случай. Также не забывайте, что все успокоительные препараты, которые мы применяли, плохо на неё влияют. Судя по записям врачей из детского дома, подобное «лечение», – он презрительно выделил это слово, – вело к прогрессированию её психического расстройства и даже к мышечной атрофии. Они понятия не имели, что с этим делать. Фаби предстоит провести здесь очень много времени, ухудшить её здоровье просто недопустимо.

– Да, доктор Калиот, я считаю, что мороженное было лишним. Сейчас ей необходимо соблюдать диету, – сказала педиатр Анастасия Владимировна.

– Я знаю. Её надо было побаловать, чтобы в следующий раз она ещё охотнее делилась с нами своими рассказами. Девочке сейчас очень тяжело, у неё депрессия. Ничего страшного от одной порции мороженного не случится.

В кабинете воцарилась тишина. Каждый задумался о своём.

– Анализ ДНК мы пока не завершили, – напомнил всем генетик. – Материалы у нас уже есть, они в работе. Я думаю, результаты помогут нам многое прояснить. Вы кстати говорили, что расскажите подробную историю девочки, – обратился он к доктору Калиоту.

– Да, я помню. Сейчас всё расскажу, – сказал Калиот и снова начал листать бумаги. – Я специально не стал вам сразу всё рассказывать, что бы вы посмотрели на эту работу свежим взглядом.

У меня уже давно были свои гипотезы по поводу особенностей этого ребёнка. И как я вижу, наши мнения во многом совпали. А теперь расскажу вам важную и полезную для дальнейшей работы информацию, которую начал собирать несколько лет назад. В день, когда мать Фаби привела её ко мне на приём впервые. Тогда я ещё работал в поликлинике. А продолжил всё это собирать в позапрошлом году, когда уже работал здесь. Начну с предков девочки. Отмечу сразу, что по материнской линии никто не страдал серьёзными заболеваниями и не состоял на учёте у психиатра.

Бабушка Фаби сейчас находится в доме престарелых, немощная старушка. Она резко сдала после внезапной смерти мужа от сердечного приступа. Её дочь Кристина, мама нашей девочки, работала профессиональным переводчиком. После очередной трёхмесячной командировки в Австрии вернулась с Фаби в животе, само того не зная до какого-то момента. Про отца я так ничего и не выяснил, к сожалению. Кристина говорила, что он внезапно пропал без вести в самом начале их отношений. Она пыталась поначалу его найти, но потом решила, что он просто её бросил, и вернулась на родину.

Девочка родилась здоровой, всё было в норме. Но в три года она так и не заговорила. Вместо этого начала избегать контакта с кем-либо. Не смотрела в глаза, не позволяла к себе прикасаться, не обращала внимания на своё имя, пугалась громких звуков, плакала из-за яркого света. Всё это развивалось постепенно. Маме приходилось переодевать малышку, пока она спит.

Кристина привела ко мне Фаби, когда ей исполнилось четыре. Эта женщина растила своего позднего первенца одна. Ей до последнего не хотелось верить, что с Фаби что-то не так. Внезапная смерть отца Кристины тоже плохо сказалась на её внимательности к ребёнку.

Я осмотрел девочку, выслушал рассказ мамы, провёл тестирование и сразу поставил диагноз: детский аутизм. Ничего необычного на первый взгляд. Последующие анализы и обследования у других специалистов это подтвердили. После я назначил Кристине приём, чтобы составить план лечения девочки. Но она так и не пришла. Потом я узнал, что мама Фаби погибла в автокатастрофе, возвращаясь с работы.

Девочку поместили в специализированный детский дом. Там были неплохие врачи. Они и начали лечить девочку. От всего произошедшего её состояние резко ухудшилось. Начались ночные истерики, стремление спрятаться, периодические отказы от еды. Медикаментозная терапия позволила избавить её от таких припадков, и девочка стала спокойной. С ней пытались хоть как-то заниматься, развивать, девочка даже что-то воспринимала. В пять лет она уже собирала конструктор, оригами, пазлы, лепила из пластилина, рисовала только круги, квадраты и треугольники, но идеально ровными.

Никаких контактов она по-прежнему не допускала. Но слышала и понимала, когда звали на занятия, на приём пищи, и шла. Если её просили, например, почистить зубы или переодеться, она делала это, причём без посторонней помощи. То есть она всё прекрасно понимала и сама принимала решение что, как и когда ей лучше делать.

Однажды пришло время брать кровь на анализ. Девочка очень сильно протестовала, никакие подкупы, уговоры не помогли. Медсёстры решили удерживать её силой. В итоге кое-как взяли кровь. Довели этим девочку до потери сознания, она потом неделю не вставала с кровати. Опять начались ночные истерики. Ей назначили успокоительные препараты, и Фаби совсем затихла.

Положительные результаты проведённых с ней занятий вскоре сошли на нет. Со временем начала развиваться мышечная атрофия. Что с ней происходило, врачи не могли понять, они испробовали разные медикаменты, процедуры. Толку не было, только ухудшение состояния.

Год назад, мне поступил звонок от неравнодушной воспитательницы с просьбой помочь разобраться в особенностях этого ребёнка. Я вспомнил, что Фаби была уже когда-то моим пациентом и сразу согласился. Мне должны были её привезти сюда в понедельник. Этого не произошло. Во вторник мне позвонила воспитательница, извинилась и сообщила, что пока привезти Фаби они не могут, потому что она сбежала в прошлую субботу, и они до сих пор не могут её найти.

Позже начала появляться информация о разных происшествиях, где Фаби была замешана невероятным образом. Меня это очень потрясло и заинтересовало. Я попросил у вышестоящего руководства посодействовать и выделить человека, который будет искать эту девочку. Моё намерение серьёзно заняться изучением особенностей Фаби поддержали. Ко мне прислали сыщиков с большими полномочиями и связями, выделили средства.

Я не ожидал, что поиск затянется на такой долгий срок. Она была для всех невидимкой. Если бы не та случайная встреча Фаби с сотрудником полиции, тоже занимавшимся её поиском, вряд ли мы бы нашли её.

За год вольной жизни непонятно где и как девочке стало гораздо лучше. Внешне это тот же ребёнок, а внутренне… Она изменилась в лучшую сторону, ожила и раскрылась. Получается, врачи, которые пытались ей помочь, только мешали. И Фаби не просто раскрылась, а ещё и научилась помещать сознание людей в свой мир. Никто и не подозревал, насколько она уникальна, единственная в своём роде. Моё руководство рассчитывает, что мы разберёмся с этим феноменом и готово предоставить нам все необходимые средства.

– А что по поводу обследования тех, кто попадал под её воздействие? – спросил невролог.

– Все отмечали небольшое головокружение и слабость сразу после того, как проходили навязанные образы. Эти симптомы проходили достаточно быстро. По результатам обследований мы ничего не обнаружили. Никакого вреда здоровью, что, конечно же, не скажешь о тех, кто имел дело с Хищником. Видели его многие, но нападал он только на тех, кто угрожал безопасности девочки. Он появляется спонтанно. Как я понял, девочка не генерирует его образ у себя в голове и не навязывает его. Он уже давно у неё существует и почти постоянно сопровождает.

Врачи ещё долго беседовали о тонкостях предстоящей работы. Никто даже не подозревал, что совсем рядом с ними в этом кабинете находился небольшой клон Хищника. Они не могли его видеть и чувствовать. Монстр всё слышал, делал свои выводы и строил планы.

Глава 7

Весь оставшийся день прошёл скучно. Я несколько раз собирала и разбирала пазлы, потом перевернула их и стала собирать белой стороной вверх. Периодически вставала и ходила по комнате, разминая затёкшие ноги и спину. Обед и ужин приносили так же, как и подарки. Колонки мне говорили садиться на кровать и не шевелиться, пока не останусь одна.

Через час после ужина меня попросили почистить зубы и приготовиться ко сну. Так я и сделала. Когда легла спать, свет в комнате погас, осталась гореть только маленькая лампочка у туалета, тускло освещавшая всю комнату.

Уснуть сразу не получилось. Лёжа на правом боку, я думала обо всём произошедшем и о том, что же будет дальше. Надо выбираться отсюда. Но своими силами. Нельзя позволить Хищнику снова применить свои методы. Я итак уже привлекла к себе много внимания. Если после моего побега тут останется кучка покалеченных людей, то на меня начнётся уже более серьёзная охота. Тогда жизнь станет совсем неспокойной.

Хищник будто почувствовал, что я думаю о нём, и его небольшой клон пришёл ко мне сквозь стену прямо передо мной. Сейчас он был спокоен. Его глаза снова были мутно-жёлтыми, пасть закрыта, дыхание ровное. Я продолжала лежать неподвижно, глядя на монстра.

– Они собираются добавить в твой завтрак снотворное, чтобы перенести в другую комнату и продолжить там свои исследования. Не хотят верить, что я не плод твоего воображения, – тут он усмехнулся и оскалился. – Не ешь завтрак. Тогда они придут к тебе с пистолетами, чтобы усыпить дротиками. Как услышишь щелчки в замке, залезь под кровать. Это их, конечно же, не остановит. Оттуда попробуй коснуться кого-нибудь. Если не получится не переживай, в другой комнате они всё равно собираются тебя разбудить. Ты нужна им будешь вместе со своими способностями.

– Я не хочу, чтобы в меня стреляли, это больно, – сказала я ему шёпотом тихонько, чтобы те, кто за мной наблюдают, ничего не заподозрили.

– Знаю. Поэтому постарайся сделать как тогда в автобусе. Я буду постоянно рядом, если что подскажу. А сейчас спи.

Утром я проснулась сама. Встала, умылась и принялась делать зарядку. Вскоре проснулось и чувство голода. Часов в комнате не было, да и время определять я не умела. Ориентировалась раньше всегда по солнцу. У меня было четыре варианта: утро, день, вечер, ночь. Сейчас я не могла видеть светило и у меня появились сомнения, что уже утро. Наверное, я проснулась слишком рано, ещё даже свет не включили полностью. Маленькая лампочка у туалета так и горела в одиночестве. Голос в колонках прервал мой внутренний спор.

– Доброе утро, Фаби! – судя по голосу, со мной и сегодня разговаривает доктор Калиот. – Сядь на кровать, сейчас принесут завтрак.

Тут включился основной свет.

– Доброе утро. Я не буду кушать, – сказала я, глянув на окно, и продолжила ходить по комнате, делая зарядку.

– Почему?

– Не хочу, – я почувствовала, как сердце начало стучать сильнее. Мне стало страшно от мысли, что скоро случится то, о чём говорил вчера Хищник.

– Ты себя плохо чувствуешь?

– Нет, я просто пока не буду кушать, – моя речь стала ещё ровнее, чем вчера, но сейчас голос дрожал от волнения.

– Тебе сейчас принесут вкусную кашу, съешь хотя бы две.…

– Нет! – резко оборвала я речь колонок. Они на минуту замолкли.

– Если ты не станешь завтракать, к тебе придут и сделают укол, – грозно сказали мне.

– Зачем? – мой вопрос прозвучал истерически. Я начала пятиться в сторону кровати лицом к окну.

– Так надо. Поэтому давай не будем создавать друг другу сложности, и ты просто покушаешь, – голос пожилого человека попытался звучать успокаивающим, но меня это ещё больше напугало.

Пока он это говорил, пришёл Хищник величиной не меньше взрослого зубра. Потом ещё один. Два клона начали тихо и медленно ходить вокруг меня, скаля пасти. Они смотрели на окно и дверь. Их глаза сверкали рыжими огоньками.

Меня их появление немного успокоило. Теперь я чувствовала себя под защитой. Вчерашние мысли о том, что я справлюсь с побегом без помощи Хищника, растворились сами собой.

– Я знаю, что вы добавили снотворное в еду, поэтому не буду ничего кушать! И уколов мне не надо! – последние два слова я громко выделила.

– Тебе это Хищник сказал? – удивился доктор Калиот.

– Да. Он всё знает, – гордо заявила я.

– Фаби, – колонки нервно вздохнули, – нам с тобой надо двигаться дальше. Мы хотим помочь тебе справиться с твоим монстром. Без снотворного пострадают люди. Разве ты этого хочешь?

– Нет. Я просто хочу уйти отсюда. Оставьте меня в покое и тогда Хищник больше никогда никого не тронет. Просто так он не нападает.

– Этот монстр опасен и для тебя. Ты даже не знаешь, чего он хочет. Мы не можем тебя просто отпустить. Ты ещё ребёнок и многого не понимаешь. Дети должны жить не с монстрами, а с взрослыми людьми и слушаться их. Мы обязательно поговорим с тобой об этом. Но позже. Сейчас у меня нет на это времени.

– С ним мне всё равно было лучше, чем здесь, – упрямо возразила я.

Мне никто не ответил. Повисла тишина.

– Они идут к тебе. Трое, – сказал Хищник. – Встань лучше к двери спиной, как только она откроется, коснись того, кто ближе и быстро садись на корточки. В том коридорчике темно, они не сразу смогут в тебя попасть.

Послышались щелчки в замке двери. Я метнулась к ней и прижалась спиной. Колонки так и молчали. Видимо пожилой голос сейчас сообщал идущим ко мне, что я у двери.

Хищник стоял рядом, его голова была надо мной. Дальше всё произошло слишком быстро, за секунду.

Как только дверь открылась, я нырнула в проход и неожиданно попала в крепкий захват. Человек в костюме схватил меня и прижал к себе. Одной рукой он ухватил меня за голову и уткнул лицом в свою грудь. Второй прихватил за поясницу вместе с моими руками. Другой человек сразу же, не прикасаясь ко мне, воткнул чуть ниже спины шприц, но не успел ввести содержимое.

Державший меня резко и как-то неестественно влетел в комнату и упал на спину. Шлем свалился с его головы. Он тут же заорал грубым приказным тоном:

– Назад! Иначе девочка пострадает, – он мгновенно вскочил на ноги спиной к стене, лицом к Хищнику, по-прежнему с силой прижимая меня к себе.

Остальные двое вбежали из коридора в комнату и встали напротив нас. Один по ту сторону кровати, второй у окна. Они нацелили на меня пистолеты со снотворным. Справа от нас был туалет, слева дверь. Хищники стояли в центре комнаты, грозно раскрыв пасти прямо перед лицом того, кто остался без шлема.

– Я буду держать её очень крепко, чтобы ты не сделал со мной. Уж поверь, сил мне хватит! – смело заявил Бесшлемный.

– Я просто оторву тебе руки, – яростно прорычал Хищник и протянул свои лапы к плечам Бесшлемного.

– Ты хочешь, чтобы она это увидела?! Представь, что она почувствует!

Хищник остановился. Этот человек не боялся его, он был чересчур самоуверен. С такими монстр раньше не встречался. Обычно люди в панике разбегались или впадали в ступор только от одного его жуткого вида.

Я попыталась вырваться. Получилось только беспомощно подёргать ногами. Мне тяжело было дышать, ведь моё лицо было плотно уткнуто в куртку. Воздух еле просачивался через меленькие щёлки. Голова начала кружиться. Я понимала, что Хищник из-за этого скоро начнёт слабеть.

– Я не отдам вам мою девочку, – прорычал монстр. – Если бы я её тогда не вытащил из детского дома, сейчас она бы уже совсем ослабленная лежала в подгузниках и пускала слюни в подушку.

– Ошибаешься. Её собирались привезти сюда и помочь. Никто здесь не желает ей зла. Тебе незачем её защищать. Уходи!

В дверях появились ещё два стрелка. Они тоже нацелили на нас пистолеты. Хищники злились, но ничего не предпринимали. Мы были окружены. При любом раскладе нас бы просто застреляли снотворным. Неважно кто уснёт быстрее, я или Бесшлемный. Монстр всё равно стал бы при таком раскладе бессильным очень быстро.

Мне стало дышать труднее. Надо что-то предпринимать. Видимо сейчас всё зависело от меня. Хищник не мог мне подсказать, что делать. Его бы услышали и ничего бы не получилось. Я отправила Бесшлемному образ быстро вращающейся комнаты. Для него пол начал раскачиваться как на корабле во время шторма. Всё кругом замелькало. Его явно начало мутить, он начал пошатываться из стороны в сторону. Хватка ослабла. Я снова попыталась вырваться. На этот раз получилось.

Как только мои ноги коснулись пола, меня толкнули в бок, и я упала. Это Хищник спас меня от летящих дротиков. Одним кувырком я влетела под кровать. Бесшлемный медленно сел на пол, облокачиваясь на стену. Его глаза были закрыты, он тяжело дышал. Сейчас только сильное головокружение доставляло ему дискомфорт. Хищники нависли над ним.

– Ну и что теперь? – спросил Бесшлемный, собрав силы. – Девчонка просидит под кроватью день или два. Всё это время она будет мучиться от голода. А потом попросит дать ей еды. Неужели ты не понимаешь, что она не выйдет отсюда, даже если ты порвёшь всех?!

Тут как по сигналу в шею Бесшлемного прилетел со стороны двери дротик. Он выполнил свою работу. Хищники обернулись ко мне, но поздно. Стоящий ближе к кровати стрелок в этот момент уже лёг на бок и выстрелил в меня. Монстр не взбесился. Он понял, что придётся перейти к плану Б.

Люди в костюмах дождались, когда подстреленные ими полностью заснут. Бесшлемного вынесли первым. Потом меня вытащили из-под кровати и отнесли в большой кабинет с кучей всякой аппаратуры.

Глава 8

Мне сделали укол, от которого я проснулась довольно-таки быстро. Мои руки, ноги и грудь крепко пристегнули к креслу. В этот раз одежду (шорты и майку) оставили на мне. Я была в полусидящем положении. На внутренней стороне левой руки красовался катетер, от которого длинная тонкая трубка вела к капельнице. Лилось ли в мою вену какое-то вещество или нет, я не разглядела. К голове и шее в нескольких местах были прилеплены тонкие проводки и металлические пластинки. Мне так казалось по ощущениям. Что на самом деле было у меня на голове, я не могла видеть.

По комнате ходили три человека в тех же самых чёрных экипировках со шлемами на голове и со «снотворными пистолетами» на поясе. Они что-то делали с озабоченным видом. В основном переставляли и настраивали какие-то приборы. Тот, который сделал мне укол, стоял рядом с моим креслом и распаковывал коробку с ампулами.

Настроение было паршивое. Сначала захотелось плакать, потом кричать, потом уйти в себя и не обращать ни на что внимания. И так по кругу. Не могла определиться, что выгоднее, поэтому так и не сделала из этого ничего.

Я попробовала дотянуться ртом до ремней на груди, чтобы зубами их расстегнуть. Не получилось. Тогда я проверила на прочность ремни на руках и ногах. Надёжные. Никто из присутствующих в этой комнате не обращал внимания на мои попытки освободиться.

– Хищник! Хищник! – громко позвала я свою последнюю надежду.

Он не появился. Хотя, чем он поможет в такой ситуации? Ничем. Видимо он это понимал и спокойно ушёл на охоту. Зато на меня сразу же обратили внимание.

– Какой толк от того, что ты его позовёшь? – спокойно спросил тот, кто был ближе ко мне. Сейчас он отставил ампулы в сторону и настраивал что-то на компьютере, не глядя на меня, – Без него не можешь спокойно посидеть?

Я нахмурилась и промолчала. В стене передо мной было такое же тёмное окно, как в моей комнате. Значит и здесь за происходящим наблюдают, подумала я. Наверное, там сидит тот самый доктор Калиот. Кажется, он тут всеми руководит. Шлем и костюм носить видимо не хочет, поэтому прячется за большим защитным стеклом и контролирует все процессы оттуда. Начальство надо беречь – вспомнила я фразу, услышанную когда-то от телевизора.

– Ну что, всё готово. Давайте приступим, – сказал тот, который так и не отходил от меня.

Он взял стул, придвинул его к моему креслу почти вплотную и сел рядом со мной с левой стороны. Затем что-то нажал на приборе за моей головой. Если бы я не была пристёгнута, то смогла бы легко протянуть руку и коснуться его шлема. Другой человек сел за компьютер справа от меня. Он принялся что-то набирать на клавиатуре. Третий подошёл к прибору, который стоял за спиной того, кто собирался со мной разговаривать. Я хотела придумать им клички, но они внешне все одинаковые. Различить их всё равно будет невозможно.

– Так, давай познакомимся, – сказал мой собеседник, повернув ко мне чёрный пластик своего шлема, – меня зовут Даниил Николаевич. Я врач. Нам с тобой предстоит сегодня несложное тестирование. Как твоё самочувствие?

– Ужасно. Вы же стреляли в меня! – с возмущением сказала я.

– Если ты не хочешь, чтобы такое случалось, надо сразу делать то, что тебе говорят. А не устраивать представление, – мягко сказал Даниил Николаевич.

– Я и делала то, что мне сказал Хищник.

– Ты доверяешь ему больше, чем людям? – это звучало скорее как утверждение, нежели вопрос.

– Да!

– Он ведь очень опасен для тебя и других людей. Ему ничего не стоит ранить человека. По-твоему это нормально?

– Нет, это очень плохо и я ему это говорила. Но он сказал, что делает это ради моей безопасности.

– Мы тоже готовы ради тебя многое сделать. Ты очень умная и хорошая девочка. У тебя должна быть нормальная жизнь без всяких опасностей и ужасных поступков этого монстра.

– У меня была нормальная жизнь, пока вы меня сюда не притащили! – с негодованием возразила я.

– Ты обманывала людей, забирала у них еду, жильё, игрушки. А за всё это надо платить, – всё тем же спокойным и мягким голосом сказал врач. – Кто-то же потратил своё время и сделал игрушку. А кто-то взял продукты и приготовил еду. Кто-то построил дом, сделал уютные комнаты, застелил кровать. Они это делали, чтобы получить что-то взамен, потому что потратили часть своей жизни. Тебе Хищник этого не говорил? Ты же просто приходила, обманывала и забирала у них то, что они создали. А взамен оставляла головную боль. Ты уверена, что это нормально? Подумай об этом.

– У людей потом болит голова? – я действительно была очень удивлена.

– Да. Хищник и этого тебе не говорил?

– Не говорил, – я насупилась и опустила глаза.

– Вот видишь. Либо он знает далеко не всё, либо специально утаивает много важного. У тебя есть сила, которой нет больше ни у кого. Насколько нам известно. Поэтому на тебе лежит большая ответственность. То, что ты делала с другими людьми, чтобы получить то, что тебе нужно – нечестно. Сама, без использования этой силы, ты не смогла бы достать себе еду и жильё.

– Но когда я была в детском доме, я тоже не платила за еду и жильё, – вспомнила я.

– За тебя платили взрослые. Так и должно быть. Взрослые дают детям всё, что им нужно, пока они не вырастут. Ладно, у тебя будет время поразмышлять об этом вечером. Если захочешь, как-нибудь мы с тобой ещё поговорим об этом. А сейчас давай перейдём к тесту. Я буду показывать тебе картинки, делать вообще ничего не надо просто смотри на них.

Мне стало интересно, что это за тест. Даниил Николаевич взял со стола приготовленные им заранее карточки. Он вынул из стопки первую и показал мне. Солнце. Просто жёлтое солнце, схематичное, как на детских рисунках. Даниил Николаевич подержал перед моим лицом карточку чуть дольше секунды, потом положил на стол и показал следующую. Домик.

Таких простых картинок врач показал мне много. Потом взял другую стопку, там были картинки с разными сюжетами. Играющий в мячик мальчик. Кот, охотящийся на мышку. Человек под дождём с зонтом. И ещё несколько десятков подобных. Потом были картинки с лицами людей выражающие разные эмоции. В конце врач показывал мне настоящие фотографии разных людей. Женщин, мужчин, стариков и детей. Лица у всех были спокойные, без эмоций. Я раньше смотрела в лица людей только мельком, когда посылала образы. Поэтому сейчас с интересом рассматривала фотографии и удивлялась, какие же они все разные.

Даниил Николаевич убрал все карточки и обернулся на того, кто сидел за ним у какого-то прибора. Тот кивнул ему. Видимо так они обменялись информацией. Затем врач снова повернулся ко мне.

– Хорошо, первую часть мы завершили. Теперь….

– Я хочу кушать, – спокойно перебила я его, – и пить.

– Ты отказалась от еды, помнишь? Так что терпи до ужина.

– Я отказалась, потому что вы добавили туда снотворное.

– Давай не будем отвлекаться на разговоры. Чем быстрее мы закончим тестирование, тем скорее ты покушаешь.

– Угу, – грустно промычала я.

– Теперь я буду говорить тебе слова, а ты просто слушай, – он взял блокнот, открыл нужную страницу и начал перечислять. – Стена, стул, дом, кошка, собака…

Список был длинным. Даниил Николаевич произносил слова чётко, ровно, с небольшими паузами между ними.

– Мама, ребёнок, семья, любовь, конфета, сон, животное…

Я не умела считать, но мне казалось, что слов было не меньше сотни. Это число, по-моему, было очень большим. Мне казалось, что блокнот бесконечный. Так моё терпение ещё никогда не испытывали. Наконец слова закончились. Даниил Николаевич отложил блокнот. Снова обменялся кивками с коллегой. И взял какую-то коробочку…. Мне представилось, какое в ней может быть великое множество карточек.

– Ещё долго? – спросила я, теряя терпение.

– Ты опять начинаешь? Сама ведь забираешь время.

Врач открыл коробку. В ней действительно лежали карточки, только немного больше, чем предыдущие. Я заплакала.

– Что случилось, Фаби? – спокойно спросил врач.

Я не смогла сразу ответить, мой плач начал переходить в истерику. Мне не хотелось так себя вести, но оно само вспыхнуло и стремительно принялось разгораться.

– Ещё чуть-чуть. Это последний тест и ты вернёшься в свою комнату, – попытался успокоить меня врач.

– Я хочу в туалет! – еле выговорила я сквозь рыдания.

– Ты же сегодня ещё ничего не ела и не пила. Я понимаю, что тебе надоело тут сидеть. Потерпи немножко, – равнодушно заявил Даниил Николаевич. – В следующий раз, прежде чем бросаться на людей вместе с Хищником и отнимать у себя время, думай головой как следует.

Эти слова только усугубляли моё состояние. Вскоре от слёз намокла спереди шея и воротник майки. Я даже пыталась себя успокоить мыслями, что осталось немножко, но не получалось. Находящиеся в комнате люди ничего не предпринимали. Они терпеливо ждали, пока у меня закончится истерика.

Пришёл Хищник. Он вышел из стены справа и направился ко мне на четырёх лапах. Выглядел он спокойным. Я смотрела на него, повернув голову в его сторону, и всё продолжала безутешно реветь.

– Давай я введу немного лекарства. Оно поможет тебе успокоиться. Или всё-таки сама попробуешь? – спросил врач, – Посмотри на меня.

Я не обратила внимания на его слова. Хищник в этот момент уже подошёл ко мне совсем близко. Он положил на мою правую руку свою огромную лапу и легонько прикоснулся к моему лбу носом. Я почувствовала в голове лёгкую вибрацию и застыла. Моя истерика резко прекратилась. Просто выключилась. Глаза начали медленно опускаться, и я уснула. Хищник меня спас от больших и скучных карточек.

– Фаби, – последнее, что я услышала от Даниила Николаевича, прежде чем провалилась в глубокий сон.

Глава 9

Экраны приборов и компьютеров замелькали из-за взбесившихся датчиков, которые были подключены к Фаби. Исследователи не понимали, что с ней происходит. Девочка крепко уснула пристёгнутая к креслу. Дыхание ровное. Но кривые лини графиков хаотично скачут, будто их объект исследования не спящий ребёнок, а работающий на больших оборотах двигатель.

Всеобщее замешательство. Первым из растерянности выбрался Даниил Николаевич. Он протянул руку к девочке, чтобы на ощупь измерить хотя бы пульс. У него появились обоснованные сомнения, что техника показывает правду. Проверить ритмы головного мозга он не мог, а вот хотя бы примерно сверить показатели на экране с пульсом не сложно.

Его одёрнул стоявший рядом с ним коллега, резко перехватив руку.

– Стойте! Лучше не трогайте её. Это небезопасно.

– Точно, – опомнился Даниил Николаевич, – перезагрузите все программы, я не знаю, что ещё можно сделать. Если ничего не изменится, придётся звонить доктору Калиоту, надеюсь, у него уже закончилось совещание.

Приборы перезагрузили, программы перезапустили, и графики стали показывать адекватные показатели, соответствующие действительности. Девочка по-прежнему просто спала.

Этот сбой вызвал приём Хищника, унявший истерику Фаби. Монстр сейчас стоял рядом с ней и наблюдал за сотрудниками исследовательского института. Он не знал, что из-за его приёма произойдёт такой интересный сбой. Когда Даниил Николаевич протянул к девочке руку, Хищник уже приготовился быстро разбудить Фаби и встретиться лицом к лицу с этим врачом. Но этого не случилось, не в этот раз.

– Оставим её пока так. Надо понаблюдать, – сказал Даниил Николаевич коллегам.

Доктор Калиот вернулся в институт с совещания через три часа после того, как Фаби внезапно уснула. Даниил Николаевич очень ждал его. Он встретил Калиота у двери в его кабинет.

– Что-то с Фаби? – сразу догадался он, взглянув на лицо своего помощника, – неужели вы не смогли провести простое тестирование, которое я вам поручил?

– Мы его провели, почти. Я уже подготовил для вас первичный отчёт о проведённой сегодня работе. И хочу, чтобы вы посмотрели видеозапись. Нужно ваше мнение.

– Что ж давайте за ужином вы мне всё расскажете. Я ужасно голоден и плохие новости на данный момент не готов слушать.

– Хороших новостей у меня больше.

В научно исследовательском институте есть неплохая столовая. Все сотрудники питались только в ней. Они были этим вполне довольны. Сбегать поесть куда-нибудь в другое место у них всё равно не хватило бы времени. И надобности в этом особой не было. Работы в этом учреждении у всех предостаточно. Здесь трудятся люди, которые любят своё ремесло, для них оно весьма интересное. Особенно увлечёнными были те исследователи, которые работали над засекреченными проектами. Многие из них даже ночевали в институте. Даниил Николаевич был одним из них.

Он молча шёл в столовую следом за доктором Калиотом и ждал, когда начальник разрешит рассказывать. А ему очень хотелось поскорее выложить то, что он смог выяснить, пока изучал полученные результаты и готовил отчёт по проведённому тестированию.

Когда они уже принялись за свои блюда, доктор Калиот, наконец, попросил рассказать ему всё основное и самое важное. Все подробности он собирался потом сам посмотреть на видеозаписи.

Даниил Николаевич кратко всё изложил. После чего за их столом воцарилось молчание. За это время они полностью освободили свои тарелки от ужина. Доктор Калиот задумчиво посмотрел на своего заместителя и сказал:

– Не стоило тратить время на нравоучительную беседу с ней. Тогда вы успели бы закончить тест. Я потом сам поговорю с ней обо всём, что ей нужно знать. И не один раз.

– Я боялся, что она не захочет участвовать в тестировании. После нашего короткого разговора она призадумалась и присмирела. Фаби очень свободолюбива, но гибкая и рассудительная. При правильном воспитании она станет управляемой и вполне послушной.

– Вряд ли эта девочка так просто станет слушаться. Она сделает свои выводы и научится взламывать банкоматы или брать деньги из банка и самостоятельно платить за всё. Авторитет взрослых людей она не признаёт. Для неё Хищник – авторитет. Пока. Он её многому научил. Поэтому поведение Фаби непредсказуемо. Хотя какие-то общепринятые понятия о плохом и хорошем у неё всё-таки есть. Ладно, с этим мы ещё разберёмся, что там с отчётом по тестированию? Вкратце.

– Из предметных картинок она среагировала только на кошку и собаку. Из сюжетных – выделила рукопожатие двух людей. По эмоциям всё ровно. Фотографии её заинтересовали больше всего, но по половым и возрастным признакам никого не выделила. Свою маму она не узнала, я показал ей две разных её фотографии в начале и в конце. Никакой реакции.

– Ожидаемо, прошло уже много времени. Тем более она никогда не смотрела ей в лицо.

– По слуховому восприятию выделила только автобус. Я думаю, это связано с тем, что её там недавно поймали.

– Негусто. Ты не думаешь, что эти воспоминания и вызвали у неё истерику?

– Нет, это слово было далеко не последним. У неё изначально было плохое настроение. Она устроила истерику, потому что не получила желаемого.

– Пока она плакала, точно все показатели соответствовали её состоянию? – поинтересовался доктор Калиот.

– Да, мы потом перепроверяли. Сбой произошёл в тот же момент, когда она замолчала.

– И что ты думаешь по поводу этого сбоя?

– Это самое интересное. Я полагаю, что в тот момент появился Хищник. Скорее всего, он как-то помог ей успокоиться и заснуть. За секунды до этого она не обращала ни на что внимания и смотрела в пустоту так, словно действительно видела что-то приближающееся к ней. Девочка замолчала в тот момент, когда прошла эта странная вибрация в её голове, и техника сошла с ума. Возможно, те показатели относились именно к монстру, а точнее к её способностям. Датчики это почувствовали. Можно будет проверить. Правда нам придётся рискнуть.

– Хорошо. Жду от тебя полный отчёт по тестам и все твои обоснованные выводы по этому поводу. Сегодня уже поздно, и.…

Тут у Даниила Николаевича зазвонил телефон. Он ответил, выслушал, положил трубку и сказал доктору Калиоту:

– Фаби проснулась.

– Сколько времени она проспала?

– Почти четыре часа, – ответил Даниил Николаевич, посмотрев на часы.

– Она так и не поела сегодня?

– Нет.

– Плохо. Ладно, идём. Если получится, проверим вашу теорию.

***

Я проснулась выспавшаяся, как никогда. И голодная. Несмотря на то, что кресло было мягким и удобным, у меня всё равно затекло почти всё тело.

В комнате остался только один человек в шлеме. Он увидел, что я проснулась, позвонил кому-то и сообщил об этом. Потом продолжил наблюдать за приборами, которые были по-прежнему подключены ко мне.

– Я хочу в туалет, – сказала я ему, – сильно.

На меня не обратили внимания. Я подёргала руками и ногами, пытаясь высвободиться из ремней, но это было совершенно бесполезно.

Хищник стоял рядом со мной и скалил пасть. Он нервничал. Ему очень не нравилось наше положение. Монстр рассчитывал, что пока я буду спать, меня решат вернуть в мою комнату, отстегнут ремни, возьмут на руки…. Хотя он бы осуществил задуманное, при первом же прикосновении ко мне. Но этого не произошло. Исследователи уже что-то понимали.

В комнату зашли двое со снотворным оружием наготове. Они встали напротив меня. И сразу заговорили колонки, как в моей комнате.

– Фаби, Хищник сейчас рядом с тобой? – я узнала голос доктора Калиота.

– Да, – тихо ответила я, мельком взглянув на монстра.

– Слушай очень внимательно. Тебя сейчас отстегнут от кресла, чтобы ты сходила в туалет. Если опять попытаешься прикоснуться к кому-нибудь, тебя сразу же усыпят. И тогда в туалет ты будешь ходить в памперсы, – эти слова он выделил очень сердито и громко. – Видишь слева белую дверь?

– Вижу.

– Там туалет. Быстро сделаешь свои дела и сразу возвращайся обратно в кресло. Если будешь хорошо себя вести, тебя покормят. Надеюсь, твой Хищник понимает, что ты никак не сможешь выйти из этой комнаты. Сейчас рядом с тобой люди, которые уже видели монстра, они его не боятся. Я тебя очень прошу, не усложняй нам и себе жизнь, просто сделай, что говорят. Ты меня поняла?

– Поняла, – спокойно ответила я.

Мне уже было всё равно, что скажут делать. Лишь бы пустили в туалет и дали поесть.

Человек, который ранее наблюдал за приборами, взял щипцы с длинными ручками и ловко отсоединил от моей головы и шеи все провода. Датчики остались на мне. Потом отсоединил трубку от катетера. Он положил щипцы и принялся аккуратно отстёгивать ремни. Крепления были достаточно далеко от моего тела, поэтому он не прикасался ко мне вообще. Освободитель снял последний ремень и поспешил отойти от меня на безопасное расстояние. Хищник усмехнулся.

Я встала с кресла и у меня резко закружилась голова. Чтобы не упасть пришлось ухватиться за подлокотник. Хотя Хищник уже поддерживал меня одной лапой. Он помог мне потихоньку дойти до туалета. По дороге у меня прекратилось головокружение, дальше справилась сама. После разрешения своих естественных нужд я быстро сделала зарядку прямо в туалетной комнате, чтобы разогнать застоявшуюся кровь. Потом умылась и попила холодной воды прямо из-под крана.

Когда я вошла обратно в комнату, Хищника в ней уже не было. Ушёл. Он провёл со мной почти весь день, наверное, тоже сильно проголодался и отправился на охоту. Мне стало тоскливо и одиноко.

Я села в кресло и меня опять пристегнули. Потом подсоединили обратно все провода и трубочку от капельницы. Спинку моего кресла приподняли, теперь я в нём сидела. Ужин пришлось кушать с ложечки. Освободитель кормил меня очень осторожно, стараясь держаться от меня как можно дальше. Я была слишком голодной, поэтому не показывала своё яростное возмущение от такого унижения. Ничего, переживу.

После ужина Освободитель сел обратно за монитор. Люди с пистолетами удалились, один из них захватил поднос с посудой. Потом пришёл Даниил Николаевич. Я узнала его по голосу.

– Ну что, я думаю, ты достаточно отдохнула и набралась сил, чтобы закончить тестирование.

Я ничего не ответила. Глазами проследила, как он садится рядом со мной и достаёт ту самую коробку с карточками. Врач показал мне одну из них.

– Что ты здесь видишь?

– Ничего, какое-то пятно только.

– На что оно похоже?

– На дерево.

У меня действительно появились силы и терпение пройти этот тест. Он был последним. Даниил Николаевич убрал карточки и подошёл к Освободителю. Вдруг заговорили колонки.

– Молодец, Фаби. Теперь мы хотим кое-что проверить. Хищник сейчас рядом? – спросил доктор Калиот.

– Нет, он давно ушёл.

– Ладно. Сейчас тебе надо просто посмотреть человеку в глаза. Не используй свои способности, – потом он, чётко проговаривая каждое слово, повторил, – просто посмотри в глаза, не посылай образы. Пожалуйста.

Мне не хотелось этого делать совсем, но я ничего не сказала. В комнату вошли трое в своей обычной экипировке со снотворными пистолетами. Двое встали напротив моего кресла. Третий остановился справа от меня, повернулся спиной и снял шлем. Освободитель подошёл к нему и присоединил к его голове датчики и проводки как у меня. Потом сел за компьютер рядом и принялся смотреть в монитор. Даниил Николаевич остался слева от меня, тоже у компьютера.

Храбрец повернулся ко мне и посмотрел мне в лицо. Краем глаза я узнала того, кто утром поймал меня и потом имел дело с Хищником. Видимо он у них тут самый смелый и отчаянный.

Я опустила глаза на свои коленки. Мне было страшно смотреть Бесшлемному в глаза. Просто страшно. И не только потому, что в любую секунду может появиться Хищник и наброситься на него. Просто раньше я так не делала. Никогда. Визуальный контакт всегда сопровождался мгновенной отправкой моих картинок.

– Фаби, мы ждём, – поторопил меня доктор Калиот.

Я глубоко вздохнула и сделала то, что от меня хотели. В голове сразу начало вибрировать, от чего зазвенело в ушах. Неприятное ощущение. Пару секунд мы смотрели друг другу в глаза, потом я резко отвернулась.

– Больше не могу. Голова болит, – сказала я, глядя на тёмное окно.

– Ладно, – сухо сказал Калиот, – теперь отправь ему хорошую и безопасную картинку.

Я снова посмотрела в глаза Бесшлемного и отправила ему образ, который первый пришёл на ум. Мне это было совсем несложно, никаких странных ощущений я при этом не испытывала. Он увидел, как в него летит баскетбольный мяч и поймал его. Бесшлемный покрутил в руках пустоту и сказал:

– Мяч такой реальный! Я чувствую его резиновую пупырчатую поверхность. Тёплый, – он поднёс его к носу и сделал глубокий вдох, – и даже пахнет резиной! Что дальше?

Я уже не смотрела на него. Как силой мысли избавлять людей от своих образов я не знала. Есть только один вариант – отойти подальше. Наверняка исследователи об этом знали. Поэтому пусть сами разбираются. Мне оставалось надеяться, что сейчас не появится Хищник.

– На сегодня всё, – сказал доктор Калиот.

Даниил Николаевич быстро поднялся и подошёл ко мне. Он покрутил что-то у моей капельницы, и я увидела, как по трубке потекла прозрачная жидкость. Мне стало понятно, что это снотворное. Я снова посмотрела на Бесшлемного. Он продолжал сжимать в руках пустоту и рассматривать её. Мяч исчез, когда у меня в глазах всё начало расплываться.

Глава 10

Следующий день прошёл без приключений. Вообще. Утром я проснулась подавленной, скорее всего из-за снотворного. Даже обнаружение на кровати подушки не подняло мне настроение. Встала, умылась, попила воды и легла обратно. Через некоторое время незнакомый мне голос в колонках известил:

– Доброе утро, Фаби! Скоро тебе принесут завтрак, не вставай пока с кровати.

Я даже не пошевелилась. Когда посетители ушли, оставив на столе поднос, колонки пригласили меня к столу. Я полежала ещё немного и побрела завтракать. Опять каша, чай. Эх, сейчас бы блинчиков со сгущёнкой и какао. А потом в кинотеатр на какой-нибудь новый мультфильм. Села бы на самом верхнем ряду, на своём любимом восьмом месте. Если бы оно было занято, убедила бы того человека в том, что он ошибся креслом.

Кроме подноса с завтраком, мне принесли стопку белых листов бумаги и стакан с цветными карандашами. До обеда я пыталась сделать какие-нибудь фигурки оригами, но ничего не вышло. Давно не тренировалась и забыла даже, как сделать кораблик. Поэтому пришлось рисовать. На всех листах я изобразила городские дома. Разной высоты и разного цвета ровные прямоугольники с множеством одинаковых квадратных окон. На небе звёзды, луна, солнце. Я рисовала медленно, аккуратно, чёрточка к чёрточке, чтобы было очень похоже на настоящие высотные дома.

После обеда у меня появились пазлы. А после ужина всё это забрали. Наверное, мои рисунки собирались тоже изучить или повесить на стену в каком-нибудь кабинете. Я не расстроилась. Все свои предыдущие рисунки мне приходилось оставлять в местах временного обитания.

***

Новый день начался как обычно. Я чувствовала себя гораздо лучше, чем накануне, но уныние на душе осталось. После завтрака в колонках появился доктор Калиот. Я тогда уже сидела на кровати.

– Привет, Фаби!

– Привет, доктор Калиот.

– Давай поговорим?

– О чём? – спросила я будто без интереса, хотя беседа лучше, чем одиноко сидеть в комнате.

– О тебе и Хищнике.

– Опять?! Вы же о нём уже спрашивали, – недовольно сказала я.

– Я хочу понять, как именно он помог тебе сбежать из детского дома. И как ты сама смогла прожить столько времени в городе.

– Это было давно, я не помню, – поспешно заявила я.

– Тебе Хищник запрещал об этом рассказывать?

– Нет.

– Ну, тогда давай вместе вспоминать, – сказал Калиот со вздохом. – Ты ушла поздно ночью, когда все спали. Проснулась и захотела посмотреть, что там на улице?

– Нет. Меня разбудил Хищник. Он сказал, что хочет помочь, что я могу жить гораздо лучше. И что сейчас хорошее время, чтобы уйти.

– И ты его совсем не испугалась?

– Нет. Он тогда был не такой страшный и сильный как сейчас. Ростом с большую собаку. Я пошла за ним и делала всё, что он говорил. Мы выбрались на улицу, вышли за забор, а дальше не помню.

– Пошли куда-то пешком или сели в машину и уехали?

– Кажется, сначала долго шли пешком. Потом он сказал мне стать невидимой для людей и сесть в автобус. Ночью там было очень мало людей.

– То есть объяснил, как пользоваться способностями?

– Ну да. Он постоянно был со мной и вёл куда надо, рассказывал, как и что делать. В ту ночь я спала в автобусе, утром уже была далеко в другом городе.

– Ты знала, что тебя ищут?

– Да, Хищник мне сразу сказал. Он знал всё, что вокруг меня происходит.

– А потом он решил приходить, только когда тебе угрожает опасность. И если ты сама не можешь справиться. Правильно?

– Да. Когда он меня уже многому научил, стал появляться реже и реже. Его вид тогда начал меняться с каждым приходом ко мне. Мы вместе становились сильнее и как бы способнее.

– У вас были какие-то планы на будущее?

– Нет, просто жили. Хищник как-то нашёл подходящую мне учительницу-логопеда. Он водил меня к ней на занятия два месяца. Я тогда многое узнала. Для неё меня якобы мама приводила. Потом она стала замечать странности, и я перестала ходить.

– Где это было?

– В другом городе, название не помню.

– А как её зовут?

– Елена Владимировна, вроде.

– Она учила тебя правильно говорить?

– Да, ещё она читала мне рассказы, показывала картинки и объясняла, что там нарисовано. Много интересного было. Когда я уехала из того города, хотела пойти в школу. Хищник отговорил, потому что там много людей. Я бы не смогла остаться незамеченной.

– Зачем Хищник нашёл тебе ту учительницу?

– Чтобы мне легче было в чём-то самой разбираться. Я постоянно задавала ему очень много вопросов.

– У тебя хоть раз была такая ситуация, когда не получилось использовать способности?

– Не помню такого, – немного подумав, ответила я.

– Хищник может изменять образы, которые ты отправляешь людям?

– Нет. Он может только решать показываться людям или спрятаться.

– Ты можешь ему навязать образы?

– Нет, конечно, – я рассмеялась от такого наивного, на мой взгляд, вопроса, – он же по-другому устроен! Ему мои образы ничего не значат, как и мне.

– Помнишь, когда тебя догнал полицейский, Хищник толкнул тебя? Почему он это сделал?

– Потому что я не слушалась и не хотела уходить, чтобы не дать ему поранить того человека. Его это очень злит. Он не разрешает мне смотреть страшные фильмы, кататься на крутых горках, гулять ночью, купаться и всё, что может быть опасным или сильно напугать меня.

– Значит, он может и тебя поранить?

– Он так не сделает. Толкнуть только может, – пока мне не задали следующий вопрос, я поспешила спросить, – а вы долго меня здесь будете держать?

– Сколько понадобится.

– А потом?

– Посмотрим. Всё зависит от того, какой будет результат.

– А какой вы хотите результат?

– Чтобы твой Хищник навсегда исчез или хотя бы не мог больше прикасаться к тебе и другим людям. Ещё надо тебя научить вести себя правильно. Ты хочешь такой результат?

– Не знаю, мне и так было нормально. Если бы меня не искали, было бы ещё лучше.

– Скоро ты поймёшь, что жизнь может быть гораздо лучше, чем та, которую тебе предлагал Хищник. Например, можно попасть в настоящую семью. Где тебя будут любить приёмные родители. Ухаживать за тобой, помогать, воспитывать и так далее. Или пойти учиться в хорошую школу-интернат, где будут давать много полезных и интересных знаний. Завести там друзей, которые всегда поймут и поддержат. Вариантов может быть ещё много.

Я задумалась. Колонки тоже ненадолго затихли. Потом доктор Калиот сказал:

– Спасибо тебе за беседу, Фаби! Надеюсь, тебе она была также интересна, как и мне. На сегодня у меня всё.

Остаток дня прошёл, как и вчера. Вечером, когда я уже легла спать, и мне выключили основной свет, пришёл Хищник.

– Ничего не говори, просто слушай меня. Никто не должен догадаться, что я мог тебе что-то рассказать. Завтра твои врачи собираются рискнуть и пообщаться со мной, – тут монстр усмехнулся и радостно оскалился, – теперь, чтобы я больше не мог подслушивать, они решили говорить на другом языке. Эти глупцы до сих пор уверены, что я просто часть твоих способностей. Пускай и дальше так думают. Нам это только на руку. Отправь завтра собеседнику мой образ, пообщайся с ним за меня. А я приду в нужный момент и заставлю его отпустить нас. Что бы я ни делал, знай, что так и должно быть. Если ничего не получится, у меня есть другой план, более сложный. В любом случае, я рано или поздно вытащу тебя отсюда. Нам здесь не место.

Глава 11

Я проснулась в том кабинете, где стоит много приборов и компьютеров. Меня снова пристегнули к креслу, подсоединили провода к голове и шее. В этот раз их было гораздо больше. И по одному катетеру в каждой руке.

Я сначала пыталась осознать, что вообще происходит, и где я нахожусь. Туман в голове проходил постепенно. Когда обстановка стала понятна, попыталась вспомнить, что было до этого.

Вспомнила. Утром после завтрака я резко почувствовала слабость. Почему-то тогда у меня появилось плохое предчувствие. Через несколько минут я легла на кровать и неожиданно для себя провалилась в сон. Странно, почему Хищник не предупредил меня, что в еде снотворное? Хотел, чтобы врачи подумали, что сработал их приём со сменой языка общения? Да, скорее всего.

– Привет, Фаби! – голос доктора Калиота.

– Я больше не буду завтракать! – пробубнила я обиженно.

– Это временные и самые надёжные меры для нашей безопасности. Надеюсь, скоро нам не придётся так делать. Ты хочешь, чтобы мы с тобой общались как с обычным человеком, от которого не надо защищаться тёмными стёклами и снотворным? Всё зависит от тебя. Давай попробуем сегодня поговорить с Хищником?

– Угу, – если бы монстр меня вчера не предупредил, я бы отказалась, наверное.

– Хорошо. Сейчас к тебе придёт доктор, который поможет нам разобраться с ним. Делай всё, что он тебе скажет. Если ты постараешься, тебя ждёт большой подарок.

Я подумала: для меня большой подарок – это снова оказаться на свободе. Вот для этого и стоит постараться. А пазлы и мороженое как-нибудь сама себе потом достану.

Вошли четверо. Трое с пистолетами наготове встали вокруг моего кресла на расстоянии. Четвёртый, видимо тот самый врач, сел на стул рядом со мной. Так недавно сидел Даниил Николаевич со своими карточками. Потом зашёл ещё один человек. Он подошёл к доктору, который в этот момент снял шлем. К моему будущему собеседнику тоже подсоединили провода, как у меня.

Глядя на всю эту церемонию, я улыбалась. Почему-то стало смешно. Или просто радовалась тому, что возможно уже сегодня вечером поем попкорна в кинотеатре.

Врач не смотрел на меня, он сидел ко мне боком. Перед ним был экран компьютера, на котором он читал какой-то текст. Я обычно не смотрю на людей вообще, но сегодня из-за нетерпения буквально сверлила его взглядом. Когда подготовительный процесс завершился, доктор, продолжая смотреть в экран, спросил:

– Ну что, приступим?

– Приступим, – тихо ответила я.

– Меня зовут Вячеслав, можешь меня так и называть, – он улыбнулся и продолжил, – как твоё настроение, Фаби?

– Хорошо, – ответила я спокойно.

– Умничка. Закрой глаза и сделай глубокий вдох, – он вдохнул вместе со мной. – Теперь выдох.

Я сделала то, что он попросил. Этот врач выглядел очень добрым и спокойным, такому человеку хотелось доверять. И вообще рядом с ним чувствовалась положительная атмосфера.

– Давай повторим ещё десять раз, – продолжил Вячеслав, – я буду считать. Один, два, три….

Он медленно считал, и мы вместе делали вдохи-выдохи. Затем врач ровным и тихим голосом медленно начал рассказывать, делая паузы после каждого предложения.

– А теперь представь, что ты едешь куда-то на метро. Тебе тепло, уютно и всё хорошо. В твоём вагоне никого кроме тебя нет. Ты приехала на станцию. У платформы ходят люди. В твой вагон никто не зашёл. Тебе сейчас не надо выходить. Едешь дальше. В тоннеле темно. Из темноты поезд выезжает снова на свет. Другая станция. Поезд остановился. Ты не выходишь. Посмотри в окно. На платформе людей нет. Там подальше стоит Хищник. Не зови его. Просто наблюдай за ним со стороны. Останься незаметной для него. Что он может там делать?

– Думаю, охотиться на других монстров, – сказала я с закрытыми глазами.

– Присмотрись к нему. Обрати внимание, как он идёт, смотрит по сторонам, принюхивается к воздуху, – доктор сделал паузу и продолжил, – он сейчас сильно голоден?

– Нет, наверное.

– Он зол?

– Нет, он спокойный.

– Очень хорошо. На этой станции не видно его добычи. Кажется, она вся далеко ушла от него. Как думаешь, он огорчился из-за этого?

– Это невозможно. Во-первых, он никогда не огорчался, только сильно злился. Во-вторых, ни одна добыча от него не уйдёт. Он очень хороший охотник. Самый лучший и сильный.

– Давай придумаем место, где ему очень понравится охотиться. Например, джунгли, лес, поле, горы. Где ему может быть интересно?

– В городе.

– А если вся добыча из городов убежала? Она ведь уже поняла, что Хищник там ходит постоянно. Им страшно гулять по городу.

– Тогда, думаю в лесу.

– Хорошо. Давай поедем в этот лес. Наш поезд тронулся. Ты въехала в тёмный тоннель. Потом снова стало светло. Новая станция. Ты вышла из вагона и оказалась в лесу. Опиши мне этот лес, как он выглядит?

– Там очень высокие деревья, до самого неба, – почти не раздумывая, ответила я. – Они стоят не близко друг к другу. Где-то растут кусты. Земля мягкая, травы немного. Деревья светлые, почти белые, наверное, это берёзы. Весь лес светлый, но солнца не видно.

Лес в моём воображении получился настолько реальным, что у меня даже появилось ощущение, что я тут раньше была. Хотя, скорее всего, просто видела в каком-нибудь фильме.

– Там много добычи для Хищника? – спросил врач.

– Да. Но она прячется в кустах и оврагах.

– Это замечательное место. Как думаешь, Хищник захочет там поохотиться?

– Наверное.

– Хорошо. Оставайся там, не открывай глаза. Сейчас я возьму тебя за руку, а ты покажешь мне это место.

– Ну ладно, – с сомнением сказала я, мне было не очень понятно, чего добивается врач.

Вячеслав положил свою левую руку на мою, тоже левую. Он тут же оказался в моём вымышленном лесу. Мы стояли с ним рядом на небольшом расстоянии и смотрели в одну сторону, на светлые деревья. Когда доктор очутился здесь, он испугался, я сразу это заметила. Он принялся быстро озираться, затем глубоко дышать, чтобы не потерять над собой контроль. Конечно, это непривычно, когда ты только что был в знакомой комнате, и вдруг оказался в лесу.

В реальности доктор Калиот видел, как Вячеслав закрыл глаза и замер, после того, как прикоснулся ко мне. А я так и лежала в кресле, будто спала. Мы оба будто уснули. Окружающие нас исследователи могли видеть на экранах, что это вовсе не так. Судя по нашим показателям, мы бодрствовали.

– Очень хорошо, замечательный лес у нас получился, – сказал Вячеслав медленно, стараясь выглядеть невозмутимым.

– Что дальше?

– Теперь позови сюда Хищника. Прямо в этот лес. Скажи ему, что тут для него много добычи.

– А если он не захочет приходить?

– А ты сначала попробуй. У тебя получится. Ничего не бойся, просто делай.

Я сосредоточилась и создала образ Хищника. Монстр медленно пришёл из-за моей спины. Оттуда, где якобы была станция, на которой я вышла. Он обошёл нас по дуге и встал напротив. Монстр получился не таким страшным, как на самом деле.

Вячеслав уже почти перестал бояться, поэтому Хищника он внимательно рассмотрел, потом сказал:

– Очень хорошо. Здравствуй, Хищник. Я доктор, помогаю людям стать счастливее. Я не желаю зла тебе и Фаби, – его голос снова стал ровным и медленным. – Она поумнела и многому научилась благодаря тебе. Девочка уже подросла и стала сильной. Как ты думаешь?

– Верно, – пророкотал мой монстр.

– Что ты готов сделать ради неё?

– Что угодно.

– Отлично! Давай дадим ей возможность попробовать пожить так, как живут все умные и сильные девочки? Она ведь отлично научилась пользоваться своими способностями. Ей больше не нужна защита.

Мой искусственный монстр ничего не ответил, потому что я отвлеклась. Пришёл настоящий Хищник. Его пока никто не мог видеть. Но я физически ощущала присутствие монстра. Холод пробежался по спине.

– Ты голоден? – Вячеслав тем временем продолжал беседу.

– Конечно, – ответил мой образ.

Вдруг доктор замер. Я тоже. Реальный, жуткий Хищник неожиданно возник прямо перед Вячеславом стоя на четырёх лапах. Он прошёл сквозь моего подставного монстра, который теперь стал растворяться как облако.

Хищник мигом схватил левой лапой доктора за шею и голову. Вячеслав не успел даже пошевелиться и издать звук. Ужас полностью сковал его, как ледяная глыба. Клыкастая пасть оказалась прямо перед глазами врача.

– Мне очень повезло, что ты оказался здесь, гипнотизер, – пророкотал Хищник, глядя своими огненными глазами в вытаращенные глаза Вячеслава. – Я могу лёгким движением двух пальцев сломать тебе шею или голову. Так что не советую тебе шевелиться.

Тут меня накрыло ужасное осознание, что Хищник действительно способен на такое. Я начала открывать рот, чтобы высказать свой протест насчёт его плана. Но не успела. Монстр, даже не глядя на меня, правой лапой мгновенно схватил меня за лицо и зажал рот. Он делал всё быстро, аккуратно и точно. Хищник продолжил говорить с Вячеславом.

– Ты сейчас скажешь доктору Калиоту, чтобы он отпустил девчонку. Иначе он лишится одного очень хорошего сотрудника. Предупреди его о том, что любая попытка помешать Фаби уйти, будем мной замечена. И я сразу же расправлюсь с тобой. На это уйдёт меньше секунды. Не сомневайся, я успею до того, как снотворное попадёт в тебя или Фаби. Ты будешь моим заложником. Калиот, конечно, не сразу поверит, но для убедительности и скорости принятия им решения я пущу тебе кровь. Ты проводишь девочку туда, куда я тебе скажу. Времени осталось очень мало. Сейчас я открою тебе рот, а ты скажешь то, что должен. Начни с того, что можешь умереть очень скоро. Не стоит рисковать своей жизнью.

Хищник немного сдвинул лапу вниз, на шею Вячеслава, давая ему возможность говорить. Я так и оставалась с закрытым ртом. Лес стал терять свою реалистичность. Проявились очертания комнаты с приборами. Мы с Вячеславом открыли глаза. Будто проснулись. Окружающие люди стояли и смотрели на нас. Кто-то уже начал что-то подозревать.

– Всё в порядке? – спросил доктор Калиот.

Комната почти полностью проявилась. Хищник так и оставался реальным. Он стоял как бы сквозь стену, мебель и приборы, продолжая держать нас за головы мёртвой хваткой. Тут же взбесились датчики, подсоединённые к нам с доктором. Вячеслава начало трясти. Его рука так и лежала на моей. Он не мог пошевелиться, поэтому заорал, сидя на стуле и глядя обезумевшими глазами прямо перед собой.

– Стреляйте же!

Его голос прозвучал как истошный вопль, он был переполнен ужасом. Мне тоже было очень страшно. Я не сомневалась, что сейчас полетят дротики. Но вместо этого вокруг всё вдруг исчезло и стало абсолютно темно. Одновременно с этим в моей голове произошла вспышка невероятной боли, которая волной пронеслась по всему телу. Она почти сразу исчезла. Так быстро, что я не успела даже закричать.

***

Неизвестно сколько времени прошло. Кругом была тьма и пустота. Когда вдали перед собой, я увидела светлую точку, сразу побежала туда. Или полетела. Точка стала приближаться и вскоре превратилась в огромный светлый шар. Я всмотрелась в него. По ту сторону был тот самый лес. А в нём Хищник и несколько его копий. Они все лежали на земле в неестественных положениях. Будто их кто-то разбросал как тряпичных кукол. Лапы были вывернуты, когти растопырены, пасти раскрыты, а побелевшие глаза вытаращены. Что с ними? Совершенно растерявшись, подумала я.

Постепенно моё оцепенение начало проходить. Я протянула руку, чтобы прикоснуться к шару. Вдруг он начал от меня отдаляться. Настолько стремительно, что вскоре снова стал точкой, а затем исчез совсем. Я осталась одна, в кромешной тьме и невесомости.

Глава 12

Я проснулась резко. Вздрогнула, словно упала в своё тело откуда-то с потолка. Я какое-то время лежала, глядя в потолок, потом осмотрелась. Та же самая комната. Я по-прежнему пристёгнута к креслу, но ремня на груди не было, майки тоже. Лежала в одних шортах. Сейчас ко мне не были подсоединены ни провода, ни трубочки капельниц. Никого рядом нет. Я пришла к выводу, что кругом какая-то странная тишина и пустота. Что же произошло? Что стало с Вячеславом, с Хищником?

Я мысленно позвала монстра. Вместо сосредоточенного призыва почувствовалась неприятная пустота в голове. Я попробовала вслух, сначала тихонько.

– Хищник! Хищник! – потом громче, – Хищнииик!

Звуки вязли. Получалось, будто у меня каша во рту. Видимо, мне недавно сделали укол снотворного. Я лежала, прислушиваясь с закрытыми глазами и ожидая, что кто-то сейчас придёт. Наверняка услышали мой вызов монстра. Но посетителей так и не было. Кажется, я задремала на какое-то время.

Наверное сейчас ночь и здесь никого нет. Ремни только на руках и ногах. Может получиться освободиться и уйти незамеченной. Тем более все думают, что я сейчас сплю. Эти мысли вывели меня из полудрёмы. Я приподнялась и потянулась лицом к левой руке. Мне уже приходилось наблюдать за тем, как меня пристёгивают и отстёгивают. Должно получиться.

Я с трудом дотянулась до замка на ремне у левого подлокотника и принялась кусать его, пытаясь вдавить кнопки в пазы. Бесполезно, он крепкий и тугой, зубами его не открыть никак. Клыки Хищника подошли бы, но не мои. Тут я почувствовала, что пока изо всех сил тянулась к левой руке, правая кисть немного проделась в кольцо ремня и застряла. Можно резким движением от себя вернуть её в исходное положение. А можно рвануть на себя и освободить. Правда был шанс, что она застрянет окончательно и тогда мне придётся несладко.

Недолго думая, я решила рискнуть и резко рванула правую руку на себя. Она застряла ещё сильней. Стало больно, что-то щёлкнуло в запястье, поэтому я с большими усилиями принялась дёргать руку на себя. Раз, два, три, четыре. Рука вылетела из ремня, и локоть врезался в спинку кресла. Я посмотрела на кисть, она была красная, как малина. Ничего, поболит и пройдёт. Теперь надо поспешить. Не исключено, что любую секунду ко мне могут придти.

Свободной рукой быстро отстегнула левую, потом освободила ноги. Когда я встала на пол, закружилась голова. Пришлось потратить время на восстановление равновесия. Пока комната переставала прыгать вокруг меня, я осмотрелась в поисках своей майки. Бежать почти раздетой – это плохой вариант, но видимо единственный, так как накинуть было нечего вообще.

Я осторожно подошла к двери и опустила ручку. Она была не заперта и легко поддалась. Я почувствовала огромное облегчение, потому что вот так глупо уткнуться в дверь было вполне вероятно. За ней оказалась крошечная и абсолютно пустая комнатка. В стене напротив ещё одна дверь, которая тоже оказалась не запертой.

Действительно, зачем запирать двери, если я была крепко пристёгнута и сейчас должна безмятежно спать. Но мне очень нужно на свободу. Там кипит жизнь. Города, вечерние прогулки по красиво освещённым улицам, аттракционы, мультики и блинчики со сгущёнкой, в конце концов!

Я никогда не видела снов, но из какого-то фильма узнала о том, что такое бывает. Меня тогда это очень заинтересовало, и я замучила Хищника вопросами о сновидениях у людей. Ему пришлось меня просветить на этот счёт. Вот сейчас мне и пришла в голову печальная мысль, что это всё может оказаться сном. Хотя Хищник уверял, что в моей голове снам не место.

Тихонько выйдя за вторую дверь, я оказалась в длинном коридоре с белыми стенами. Здесь никого не было. Кругом тишина, хотя кабинетов на этом этаже много. Справа в конце коридора виднелись большие двойные двери, а над ними светилась прямоугольная зелёная табличка. Наверняка это выход на лестницу. Я побежала туда. Тихо, на носочках, но быстро и изо всех сил, насколько позволяло моё полусонное состояние. На полу были плитки, поэтому мои босые ноги вообще не издавали звуков.

Добравшись до дверей, я толкнула одну из них. Действительно лестница. Куда теперь, вверх или вниз? Наверное, всё-таки вверх, потому что не видела ещё ни одного окна. Вероятно я сейчас на подземном этаже.

Поднявшись выше по лестнице, я увидела железную дверь запасного выхода. У меня появилась надежда на короткий путь. Подбежала и подёргала за ручку – заперто.

Я торопилась, потому что с каждой минутой хотелось спать всё сильнее. Главное выбраться наружу, а что дальше – там будет видно. Я быстро побежала выше и упёрлась в двойные деревянные двери, ведущие видимо на первый этаж этого здания. Здесь оказалось не заперто. Придётся идти этим, длинным и рискованным путём. Я аккуратно приоткрыла одну из этих дверей и посмотрела в щёлку. Длинный коридор, в котором никого. Стены здесь были бежевые, а деревянные двери коричневые.

Я со всех ног побежала направо. Там в конце коридора виднелась зелёная табличка над двойными дверьми, это и должен быть выход. Здесь поблизости я ничего похожего не увидела.

Посередине моего пути мне преградила путь внезапно открывшаяся дверь одного из кабинетов. Оттуда вышел молодой парень в белом халате. В его руках была стопка плоских коробок, как для пиццы. Он не ожидал меня увидеть, и вообще моё появление застало его врасплох.

– Ты откуда взялась? – удивлённо спросил он, застыв у своей двери.

Я по привычке поспешила навязать ему образ пустого коридора. Не вышло. Он продолжал смотреть прямо на меня. Пришлось спасаться бегством. Я оббежала этого парня по дуге и направилась дальше к выходу. Он тем временем зашёл со своими коробками обратно в кабинет, из которого выходил.

В конце коридора двери тоже оказались заперты. Я рвалась туда изо всех сил. Там за ними точно должен быть выход. Больше из этого коридора идти некуда. Я в отчаянии начала дёргать все ближайшие двери. Что бы за ними не было, если это всё-таки первый этаж, там должны быть окна. Настоящие окна, в которых видна улица.

Всё кругом заперто. Я в западне. Где же Хищник? Почему его нет, когда он так нужен, когда выход так близок? Он смог бы подсказать мне в какую сторону бежать, какая дверь открыта, а какая заперта. Мы бы могли быстро и без проблем выйти отсюда сейчас, как когда-то вышли из детского дома.

Я побежала обратно на лестницу. Старт получился не очень быстрым, меня качнуло и повело в сторону. Я оперлась на стену руками, не давая себе упасть и борясь с приступом сонливости. Мне пришла в голову мысль подняться ещё выше, может быть даже на крышу и спуститься по пожарной лестнице. Я говорила себе, что есть разные варианты побега, их должно быть ещё много. Мне никак нельзя сейчас вот так просто заснуть, это будет глупо. Потом посплю.

Бежать пришлось ближе к стене, периодически придерживаясь за неё рукой. По дороге вспомнила, про того парня с коробками. Неужели он просто вернулся в кабинет и забыл про меня? Или всё-таки запоздалый образ пустого коридора дошёл до него? Вряд ли, тогда он бы просто пошёл дальше, туда, куда собирался идти со своими коробками. Ладно, не важно, мне надо поторопиться.

Наконец я добралась до выхода на лестницу. Навалилась на дверь, чтобы открыть и вдруг она резко распахнулась. Я чуть не полетела лицом на пол, но меня подхватили за руки.

Высокий пожилой мужчина в обычном сером костюме держал меня и смотрел очень сердито и удивлённо. Чуть повыше за его спиной, на ступеньках стоял ещё один, только немного моложе, темноволосый и в белом халате. Они не просто шли мимо, а прибежали с этажа выше. Видимо, тот с коробками позвонил им и рассказал по меня.

– Пусти! – закричала я и попыталась вырваться. Мой голос писклявым эхом пронёсся по лестнице. Видимо, этажей здесь не мало. До крыши пришлось бы добираться долго.

Пожилой мужчина отпустил мою левую руку и, крепко держа за правую, повёл обратно в коридор. Тот, что в белом халате пошёл за нами. Если бы не эта сонливость, я бы вырывалась активнее, может даже кусалась и царапалась. Вместо этого я только упёрлась ногами в пол. Это оказалось бесполезно, меня приподняли за руку повыше, и мне пришлось перебирать ногами.

Мы втроём зашли в один из кабинетов первого этажа. Здесь стояло несколько шкафов у стены слева, посередине стол со стульями, в правом углу кушетка. Похоже на обычный смотровой кабинет в поликлинике. Мужчина в белом халате запер дверь на ключ и убрал его в карман. Меня посадили на кушетку и отпустили.

– Ну и куда ты собралась? – сердито спросил человек в сером костюме, его голос показался мне знакомым.

– Доктор Калиот? – удивлённо спросила я, глядя на него.

– Да, я доктор Калиот, а это Даниил Николаевич. Я тебя спросил, куда ты собралась? – в этот раз его голос прозвучал немного мягче.

– На улицу, – обиженно пробубнила я и опустила глаза.

– И что ты там собиралась делать в таком виде? Сейчас холодно, ночь. А ты без одежды и можешь заснуть в любую минуту. Ты не подумала о том, что с тобой будет? Или надеялась, что Хищник тебе поможет? Он сможет придти только через десять часов, потому что тебе дали успокоительное. И твои способности не скоро заработают. За это время ты бы замёрзла, присев где-нибудь на лавочке.

Они стояли напротив меня и сердито смотрели. Ещё в их глазах видна была усталость и задумчивость. Мне было ужасно неловко, потому что не привыкла, чтобы на меня так смотрели. Я была напугана, а после слов доктора Калиота добавилось чувство безысходности и загнанности в угол. Поэтому я закрыла лицо руками и заревела.

Даниил Николаевич достал из шкафа мягкий плед и накинул мне на плечи. Стало теплее. Я не замёрзла пока бегала, но в кабинете было прохладно. Доктор Калиот взял стул и сел напротив меня. Его взгляд перестал быть сердитым. Он пока молчал и задумчиво смотрел на меня.

– Хищник мне не поможет, – сквозь плач жалобно выговорила я, – он остался в том лесу. Кажется, он… они… они умерли.

Произнеся это, я почувствовала, что раньше боялась даже думать об этом, и уж тем более не хотела признаваться себе в случившемся. Это – правда, в которую до последнего не хотелось верить. Теперь жизнь точно не будет прежней. Я начала рыдать ещё сильнее.

– Почему ты так решила? – спросил Даниил Николаевич, протягивая мне платок.

– Я видела, они там лежат все, как, – я вытерла глаза платком, – как поломанные, их глаза белые и больше не светятся. Что вы с ними сделали?

– Мы ничего с ними не делали, – спокойно произнёс Калиот, – никто не знал, что так получится с Хищником и с Вячеславом.

– Что с Вячеславом? – спросила я, и сразу пожалела, потому что побоялась услышать ответ.

– У него сломана шея, мы едва успели спасти его жизнь. Сейчас он в очень тяжёлом состоянии в больнице, – ответил Калиот грустно.

– Нет. Я не знала, что Хищник…. Почему он так сделал? Зачем? – от таких новостей я совсем растерялась.

– Мы хотели у тебя спросить, что произошло, – сказал Даниил Николаевич.

– Ничего! – воскликнула я, мой плач уже утих, но слёзы продолжали литься из глаз. – Хищник в лесу схватил нас с доктором. Он сказал Вячеславу, что бы он передал вам, что меня надо отпустить иначе он сломает ему шею. Когда Вячеслав закричал вам не то, что просил Хищник, мне стало ужасно больно, как будто голова взорвалась, а потом и всё тело. Стало темно. Потом я увидела Хищника в лесу. Мёртвого. А потом опять стало темно, и я проснулась.

Доктора задумались. Я закрыла лицо руками и снова разрыдалась. Просто выплёскивала все накопившиеся эмоции, огорчения, страхи и боль.

– Мне жалко, что с доктором так получилось, – выла я в ладони, – это ужас…. Как я теперь буду жить?

Почему же успокоительное не действует? У меня от слёз уже щипало щёки. Вдруг я почувствовала, как меня кто-то осторожно обхватил руками. Оказалось, это доктор Калиот сел передо мной на корточки и обнял. Не знаю точно, обнял или обхватил, потому что меня никто никогда раньше не обнимал. Я в одном фильме видела, как отец обнимает свою дочь. Возможно, именно это и было объятьем.

Калиот гладил меня по голове. Благодаря успокоительному, его прикосновения не доставляли мне дискомфорт, как обычно было. Не вибрировало в голове, не хотелось убежать, не появлялся разъярённый монстр. В такой ситуации он был бы очень зол. Я постепенно перестала рыдать. Вскоре остались только всхлипы, которые горькими спазмами сжимами горло и грудь.

– Всё плохое позади, Фаби. Что случилось, то случилось. Нам надо двигаться дальше. Мы позаботимся о тебе. Всё будет хорошо, – мягко шёпотом сказал Калиот.

Я вскоре совсем согрелась и обмякла. Голова стала невыносимо тяжёлой, поэтому положила её на плечо доктора. Стало спокойнее, всхлипы утихли. Я зевнула, и мне снова сильно захотелось спать. Глаза начали слипаться, приходилось моргать медленнее.

Калиот встал, бережно держа засыпающую меня на руках. Даниил Николаевич открыл дверь, и меня осторожно понесли куда-то сначала по бежевому коридору, потом по лестнице, потом по белому коридору. По дороге доктор Калиот гладил меня по спине, отчего я вскоре провалилась в глубокий сон.

***

Доктор Калиот сидел в своём кабинете и разговаривал с Даниилом Николаевичем о том, что произошло в этот тяжёлый день. На улице уже стояла глубокая ночь.

– Мы ошиблись насчёт Хищника. Она не могла его выдумать и навязать самой себе. И уж никак не могла загипнотизировать Вячеслава, чтобы он так сломал себе шею. Я думаю, он действительно существовал сам по себе. Но ему зачем-то нужна была эта девочка.

– Существовал? – уточнил Даниил Николаевич, – вы верите девочке? Думаете, что он просто так умер?

– Пока не на сто процентов, но думаю, что Фаби сказала правду. Мы это ещё проверим. Когда Вячеслав придёт в себя, выслушаем и его версию. Если он сможет вспомнить, конечно. Я даже думаю этот монстр, чем бы он ни был, сам не знал, зачем ему девочка. Она просто притягивала его к себе. Защищал, как умел, потому что ей требовалась защита. Она же говорила, что к ней приходили и другие сущности.

– Думаю, мы за сегодня уже оба устали. Надо всё обдумать и обсудить с остальными, – сказал заместитель Калиота.

– Когда я взял её на руки, то почувствовал что-то странное.

– Она пыталась навязать вам образы?

– Нет, я почувствовал, как она одинока. Что нуждается в защите. Какое-то странное притяжение. Мне кажется, если бы кто-то попытался у меня её забрать… Я бы не отдал. Я боролся с этим наваждением, пока не положил её на кровать, потом сразу почувствовал, как это прошло.

– Я думаю, это связано с тем, что она выглядела несчастной. Мне тоже стало её очень жалко.

– Нет, ещё была какая-то странная лёгкая вибрация в голове, – задумчиво произнёс Калиот, прищурив глаза.

– Наверное, вам не следовало её трогать. Надо было позвать спецгруппу. Как вы теперь будете работать с ней? Вы понимаете, что это может быть опасно для принятия вами верных решений?

– Конечно, – сказал Калиот, улыбнувшись, – я же не собираюсь работать с ней, держа её на руках. На расстоянии она безопасна. Если от Хищника мы всё-таки избавились, то сможем нормально обследовать её. Тогда важно будет учитывать и то, что мы неосознанно можем стать рядом с ней как хищники.

– Выходит, если бы она не засыпала, её влияние на вас было бы гораздо сильнее.

– Думаю да. Если эта теория подтвердится, ей придётся ещё очень долго жить в изоляции. Она может быть опаснее для людей, чем мы думали.

– А что потом? Что нам с ней делать, когда всё про неё выясним? Мы же не продержим её здесь до старости.

– Это уже не нам решать.

– А кому? Кому она нужна? Почему этот проект профинансировали лучше, чем другие? Для чего такие вложения?

– Слишком много у вас вопросов, Даниил Николаевич, – серьёзно сказал Калиот.

– Но вы можете сказать хотя бы, для чего мы всё это делаем?

– Нет, скажу только, что её способности заинтересовали одного очень влиятельного человека из правительства. Ни с кем не обсуждайте это, пожалуйста.

Глава 13

Я лежала в своей комнате и думала обо всём, что было и что теперь будет. Да, мне было тоскливо, потому что в душе теперь пустота. Из-за потери Хищника, из-за чувства вины перед Вячеславом, и просто из-за скуки.

Из раздумий меня вызволил незнакомый голос колонок:

– Фаби, ты хочешь кушать? Скоро обед.

– Хочу, – тихо ответила я, продолжая созерцать потолок. Ну вот, уже обед. Видимо завтрак я проспала.

– Хорошо, тогда не вставай пока с кровати.

Через минут пятнадцать дверь открылась, вошли двое в костюмах и шлемах. Оруженосец и Носитель Подносов. Всё по старой схеме.

Когда они ушли, я встала, привела себя в порядок после долгого сна и села обедать. Вместе с подносом мне принесли стопку листов и карандаши. Кроме рисования мне больше и нечем себя занять. Похоже, я здесь скоро стану художником от безысходности. Пообедав, убрала посуду в сторону, взяла листы и принялась рисовать. В голову приходили мысли только о Хищнике, поэтому на него и потратила всю бумагу. Был монстр на улице среди домов, в парке аттракционов, в лесу и ещё много где.

День прошёл скучно. Я не понимала, что происходит за пределами моей комнаты. Не знала, что мне дальше предстоит делать. До позднего вечера я периодически пыталась несколько раз призвать монстра. Наивная надежда на то, что он как-нибудь выкарабкается, всё ещё оставалась.

После ужина ко мне должны были ещё раз придти и забрать всё, что сегодня приносили. Чтобы не прихватили мои рисунки, я сложила их в стопку и положила себе под подушку. Потом быстро умылась и легла спать.

На следующее утро меня разбудил голос доктора Калиота.

– Доброе утро, Фаби!

– Угу, – ответила я, продолжая лежать с закрытыми глазами.

– Хочешь сегодня искупаться в ванной?

– Хочу, конечно, – бодро ответила я, сразу проснулась и села на кровати, глядя на тёмное окно.

– А как ты смотришь на то, чтобы подстричь твои волосы?

– Зачем?! Не надо.

– Они у тебя уже стали слишком длинными, тебе трудно за ними ухаживать, они совсем спутались и выглядят неаккуратно. Мы подстрижём их, и тебе будет легче.

– Ну ладно, – грустно ответила я.

– Вместе с завтраком тебе принесут стакан с водой, там будет разбавлено лекарство. Выпей его после еды.

– Чтобы я заснула? – возмущённо спросила я, не дав договорить доктору Калиоту.

– Нет, ты не заснёшь. Это новое лекарство, которое на время отключает твои способности. С помощью него мы можем нормально общаться с тобой и не бояться, – он резко замолчал, видимо хотел сказать «Хищника», но передумал.

– Понятно, – сказала я, вставая с кровати.

Дожидаясь пока принесут еду, успела сделать обычные утренние процедуры. Затем был стандартный обряд завтрака-приношения. Я кушала не спеша и всё посматривала на стакан с загадочной прозрачной жидкостью. Не могла никак решиться, поэтому и тянула время. Хищник бы подсказал, можно мне это пить или нет. Он знает это даже лучше, чем врачи.

После завтрака я пододвинула стакан ближе к себе и понюхала его содержимое. Ничем не пахнет. Сделала малюсенький глоток. Никакого вкуса, как обычная вода. Будь что будет, пришлось рискнуть и выпить всё. Изменения состояния не заметила. Пока.

Я просидела на стуле, прислушиваясь к своим ощущениям, минут пятнадцать. Потом ко мне пришли. Тот самый смельчак – Бесшлемный и какой-то человек, которого я раньше не видела, или он был всегда в шлеме. Сейчас на них осталась только экипировка и пистолеты с дротиками за поясом. Я не смогла попробовать отправить им образы, они не смотрели на меня и трогать видимо тоже не собирались.

– Идём, – сказал мне Бесшлемный и повернулся к выходу.

Я бы схватила кого-нибудь из них за руку, чтобы попробовать изменить его реальность. Но нет сомнений, что тогда не нажмут на кнопку, которая открывает дверь из этой комнаты. Ещё не хватало, чтобы в меня начали стрелять. Тогда придётся спать до вечера и искупаться уж точно не смогу. Взвесив все «за и против», я спокойно последовала за Бесшлемным. Второй сопровождающий пошёл за мной.

По белому коридору меня привели в кабинет с приборами и компьютерами, он был недалеко от моей комнаты. Я начала искать глазами ванную или человека с парикмахерскими ножницами. Ничего подобного здесь не было и в помине.

– Садись в кресло, – скомандовал мне Бесшлемный.

– Ме… э…, – вот и подействовало лекарство. Оно не только отключило мои способности, но и возможность разговаривать.

Я осталась стоять посреди комнаты, пытаясь произнести: «мне сказали, что я буду купаться!». Можно было бы и истерику закатить, но тоже не получалось. Срабатывали какие-то тормоза.

Бесшлемный осторожно взял меня за руку, подвёл к креслу и усадил в него. Пристёгивать меня в этот раз не стали, только подсоединили датчики с проводами и без. Что-то посмотрели на компьютерах. Потом пришли ещё какие-то люди. Меня положили в какую-то капсулу, где было темно. Затем снова на кресло, взяли кровь из вены. В общем, провели много каких-то обследований, против которых у меня не было возможности возражать. Я всё чувствовала, понимала, что происходит, но не могла ничего сделать. Моя воля будто была парализована. От всего этого мне не было ни хорошо, ни плохо.

По ощущениям так прошло часа три-четыре. Под конец я встретилась глазами с взглядом доктора Калиота.

– Скоро пойдём купаться, – сказал он мне, улыбнувшись.

Я никак не отреагировала, продолжала смотреть туда, куда смотрят мои глаза. После всех обследований Калиот взял меня на руки и куда-то понёс. Мы оказались в комнате, где пол и стены были выложены белыми плитками. В левом углу стояла ванная, в правом – шкафчики и стол, на полу постелен небольшой резиновый коврик. Калиот поставил меня на ноги и ушёл. Я стояла как кукла, опустив голову и тупо глядя в пустоту. Ко мне подошла какая-то женщина в белом халате.

– Привет, Фаби! – весело сказала она мне. – Я помогу тебе принять ванную. Сможешь сама раздеться?

Я сама не смогла ничего. Лекарство работало до сих пор, и работало слишком хорошо. Меня раздели, посадили в ванную, вымыли, высушили, одели, потом постригли волосы. Картинки мелькали перед моими глазами, я не успевала полностью осознавать происходящее.

Оттепель в моей голове началась, когда я уже сидела в своей комнате на кровати. Обед был уже на столе. Когда поем, мне должно стать легче, – подумала я и села кушать.

Они сделали не правильно. Нельзя так со мной. Хищника ведь уже можно не бояться, что я без него могу? Ничего. Мысленный поток был ещё вялым. Осознанность возвращалась постепенно. После обеда я легла на кровать.

– Не правильно, – медленно и с большим трудом выговорила я засыпая.

Мой тихий час занял несколько часов. Меня разбудили колонки, чтобы предложить поужинать. Я отказалась. Посуду после обеда уже забрали. На столе был только кувшин с водой. Я подошла и выпила сразу два стакана. Больше никогда не буду пить то лекарство, – подумала я, – только воду, а оно пусть убирается из моего организма. Через какое-то время снова подошла к столу и выпила всё, что оставалось в кувшине.

Я сидела на кровати и по кусочкам собирала все воспоминания о сегодняшних событиях воедино. Стало очень грустно. Я так хотела купаться, выпила ради этого лекарство, а в итоге не получила обещанного. Да, я приняла ванну, но ничего не почувствовала. Не было теплой водички, её плеска, радости, удовольствия, мягкого полотенца, совсем ничего. Только скупо молчащие картинки, мелькающие перед глазами. Так ещё хуже, чем, если бы я ничего этого не видела. Я готова была простить даже обследование, о котором мы не договаривались. Но получился двойной обман. Потом меня ещё и постригли. Я потрогала голову. Слишком коротко, как у мальчика! А волосы мне нравились, я даже ухаживала за ними. Как умела, но ухаживала. Меня к этому ещё в детском доме приучили. При других обстоятельствах я, может быть, и не обратила на это особого внимания. Всё равно же отрастут. Но сейчас это было последней каплей. Тут-то все тормоза и слетели.

– Нет! – закричала я, держась за голову. – Нет! Нет! Нет!

Я вскочила с кровати, подбежала к столу и забралась на него. Мой стул из какого-то лёгкого металла, но со стеклом должен справиться. Я схватила его и начала изо всех сил долбить им по тёмному окну.

– Не правильно! Так нельзя! – кричала я, пытаясь разбить стекло.

– Фаби, прекрати сейчас же! – начали ругаться колонки, не знаю, чьим голосом.

– Заткнись! – сейчас меня было невозможно так просто остановить.

Я долбила с неистовой яростью продолжая кричать: «Не так! Это не правильно! Так нельзя!». Стекло не поддавалось стулу, и это меня злило ещё больше. Немного поцарапалось и всё. После нескольких десятков ударов, я швырнула стул в сторону двери. Откуда только такие силы взялись?! Пустой кувшин со стаканом тоже полетели на пол, но они были пластиковые и нужного эффекта не произвели.

Я соскочила со стола, подошла к кровати и начала скидывать с неё всё на пол.

– Так нельзя! Это не правильно! – я продолжала негодовать.

Всё кроме матраса лежало теперь на полу. Я ногами заталкивала сброшенное мной бельё под кровать. Потом остановилась и резко замолчала. Рисунки! Где они? Я вытащила всё обратно и быстро начала перебирать бельё в поисках рисунков. Нет. Их нигде нет, забрали. Я плюхнулась на сброшенное бельё и зарыдала.

– Всё отняли. Зачем?

Никто мне не ответил. Я залезла под кровать и затащила туда одеяло с подушкой. Сделала себе логово и плакала там, пока не заснула.

Ночью меня разбудил какой-то шорох. Это была точно ночь, потому что в моей комнате уже выключили основной свет. Кто-то был рядом. Он ходил вокруг моей кровати. Я почувствовала, как холод пробежался по спине. Мне не хотелось вылезать из логова, но было очень любопытно, кто там и что он делает. Я медленно высунулась из-под кровати и, прячась за ней, посмотрела в сторону шороха.

Сущность. Похожа на тощую собаку с очень тонкими и длинными лапами, из-за чего она была достаточно высокой. Шерсти нет, только коричневая блестящая кожа. Если она подошла так близко ко мне, значит, Хищника не боится. Почувствовала, что его больше нет.

Сущность меня заметила, и мы встретились взглядами. Я растерялась. Что она тут делает? Раньше я так близко с ними не встречалась, не считая Хищника, конечно.

– Что тебе тут надо? – осторожно поинтересовалась я у неё.

– Ты, – коротко прошипела сущность.

– Зачем? – я так и продолжала сидеть за кроватью.

– У тебя есть то, что мне нужно.

– Что это?

– Твоя сила.

– Нет у меня никакой силы! Уходи отсюда, иначе ты здесь умрёшь, как Хищник! – гневно закричала я сущности, вскочила на ноги и бросила подушку прямо в неё.

Она исчезла. Я какое-то время сидела и смотрела в пустоту. Все прошло слишком быстро и просто. А была ли эта сущность вообще? А Хищник был? Может, врачи правы, и я его просто выдумала? Плод моего воображения. Создала желаемый образ и навязала его сама себе. Хотя теперь это не имеет значения.

– Ну и ладно! – сказала я и забралась обратно под кровать.

Утром колонки заговорили голосом доктора Калиота. Я недавно выбиралась в туалет, но потом сразу залезла в своё логово обратно и собиралась провести там весь день.

– Доброе утро, Фаби! Я хочу, чтобы ты вылезла из-под кровати, – его голос звучал спокойно и серьёзно.

«А я не хочу», – подумала я и продолжила лежать там, где лежала. Калиот подождал пару минут.

– Давай поговорим о том, что случилось, – в этот раз он говорил мягче. – Вылезай, скоро завтрак.

Я проигнорировала и эти слова. После чего меня оставили в покое на какое-то время. Примерно через час дверь открылась резко, не как обычно. Вошли несколько человек. Кажется, принесли еду. Нет, поднос на стол никто не ставил. Подняли стул, кувшин со стаканом. Я насчитала шесть пар ног.

– Фаби, сейчас же вылезай оттуда! – оказывается, одна пара ног принадлежала самому доктору Калиоту. Он стоял с левой от меня стороны, около туалета. Я опять не послушалась его, отчего он уже совсем рассердился, – если прямо сейчас не вылезешь, получишь укол, и тебя оттуда вытащат! Потом будешь спать привязанной к кровати!

Я медленно вылезла с противоположной стороны от гневного доктора. Кроме него в комнате были ещё Даниил Николаевич и Бесшлемный. Они стояли около окна и стола, поэтому оказались ко мне ближе. Все смотрели на меня. Я сидела на полу, прячась за кроватью от Калиота, и не отрывала глаз от матраса.

– Встань, – громко приказал он мне.

Я поднялась на ноги и осторожно оперлась на стену левым боком, продолжая рассматривать матрас, опустив голову.

– Не смей использовать свои способности на ком-то из нас. Ты знаешь, что тогда нам придётся усыпить тебя дротиками из пистолета, – строго предупредил меня Калиот. После короткой паузы продолжил уже более мягким голосом, – рассказывай, что тебя так сильно вчера расстроило?

– Вы забрали мои рисунки, – сразу сказала я обиженно.

– И всё?

– Да, меня это очень расстроило.

– Ясно. А что тогда тебя разозлило?

– Всё меня разозлило! – резко выкрикнула я, потому что взорвалась. Чтобы случайно не взглянуть на кого-нибудь, начала загибать пальцы на вытянутых перед своим лицом руках, – волосы слишком короткие, гадкое лекарство, обследование, анализы, опять гадкое лекарство! Мы об этом не договаривались! Вы обманули меня! Вы сказали, что я пойду купаться! Вместо этого я просто спала с открытыми глазами, весь день!

Под конец я уже кричала, на глаза начали наворачиваться слёзы. Я смотрела на свои ладони, уже сжатые в кулаки. Они дрожали. Вчерашняя истерика стремительно ворвалась в мою буйную головушку и начала снова ломать тормоза.

– Мы тебя не обманывали, – тихо, но сердито сказал Калиот. – Я обещал тебе, что ты искупаешься, ты искупалась. Волосы у тебя сильно спутались, поэтому пришлось подстричь коротко. Они отрастут очень быстро. Насчёт обследований и анализов с тобой никто не должен договариваться. Мы это делаем, когда считаем нужным. К лекарству твой организм ещё не привык, в следующий раз он уже не будет на него так реагировать. А теперь возьми подушку. Она сзади тебя валяется у стены.

Я обернулась. Подушка действительно так и валялась там, где ночью стояла сущность, перед тем как исчезнуть. Я подошла к ней и подняла, потом повернулась к Калиоту.

– Положи её на кровать, – голос доктора был спокойный, но требовательный.

Я послушно подошла к кровати и положила на неё подушку.

– Теперь посмотри, что в наволочке.

Мне пришлось покрутить подушку в руках, в поисках места, где можно заглянуть в наволочку. Когда нашла, отогнула ткань и замерла. От удивления у меня открылся рот. Там лежали мои рисунки. Я быстро начала вытаскивать их все. А потом села на пол и заревела, уткнувшись лицом в матрас, прижимая к груди свою стопочку изображений Хищника.

– Фаби, я знаю, как тебе сейчас трудно, – Калиот заговорил мягче, – тебе надо понять, что здесь никто не желает тебе зла. Нам можно и нужно доверять. Если ты начнёшь это делать, сразу станет гораздо легче.

– Почему вы не можете меня просто отпустить? Хищника больше нет, он уже никому не навредит, – спросила я всхлипывая.

– Мы об этом уже разговаривали. Даниил Николаевич тебе тоже объяснял, почему ты не можешь жить прежней жизнью. Сегодня ночью к тебе кто-то приходил?

– Сущность, – буркнула я.

– Что она хотела? – доктор перевёл тему разговора на более важную.

– Забрать мою силу. И она её получила от летающей подушки.

– Отлично, – засмеялся доктор Калиот, я тоже улыбнулась. – Если будут приходить, сразу кидайся подушкой. Ладно, вставай с пола и заправь свою кровать. Сейчас принесут завтрак.

Мои посетители ушли, а я принялась послушно заправлять кровать. Почему-то не хотелось больше сердить доктора Калиота, наверное, боялась его. Получилось, конечно, далеко не с первой попытки, но кровать я в итоге заправила.

Во время «завтрака-приношения» на моём столе кроме подноса и кувшина с водой появился бумажный пакет. Для меня он был большим, поэтому с кровати не удалось разглядеть, что внутри. Когда Оруженосец и Носитель Подносов уже ушли, я подкралась к столу, встала на носочки и осторожно заглянула первым делом в пакет.

– Не бойся, он не кусается, – весело сказали колонки голосом Даниила Николаевича, – там подарок для тебя, открой и посмотри.

Я взяла пакет в руки и вынула оттуда милую плюшевую игрушку кремового цвета.

– А кто это? – спросила я, разглядывая подарок.

– Это зайчик. Разве не похож?

– Наверное. Я раньше не видела зайчиков. На собачку похож с длинными ушами, – я улыбалась и гладила пушистого зверька.

– Ты любишь собачек? – поинтересовался Даниил Николаевич.

– Нет. Они меня очень боятся. И кошки тоже. Когда я к ним на улице подходила, они разбегались сразу. А зайчиков живых ещё не встречала.

– Этот зайчик не убежит, потому что он теперь твой. Давай садись кушать, а то остывает.

– Спасибо! – радостно поблагодарила я, глянув в тёмное окно.

Глава 14

Сегодня после завтрака меня снова привели в кабинет с приборами. Лекарство в этот раз не стали давать, взяли с меня обещание, что я не буду использовать способности и вели «под прицелом». У меня было хорошее настроение. Вчера я «выпустила пар», поэтому на душе стало немного легче.

Я сама забралась в кресло, села, прижимая к груди своего плюшевого зайчика. Даниил Николаевич взял шапочку-сеточку, на внутренней стороне которой были металлические пластинки и палочки. От этой шапочки к компьютерам шли длинные тонкие провода. Это были те самые датчики, с помощью которых измерялись мои показатели.

– Надень это на голову, как шапочку, – сказал Даниил Николаевич и протянул её мне, – провода должны быть сзади.

Я положила зайца на колени, аккуратно взяла сеть и натянула на голову. Врач подсказал, где и как поправить. Я всё делала сама, ведь ему нельзя ко мне прикасаться. Металлические датчики уткнулись в мою короткую стрижку и обхватили голову, как ледяные когтистые лапы.

Мне дали лист бумаги, на котором были изображены восемь одинаковых квадратов по четыре в ряд. В них в разном положении разбросаны маленькие кружочки, ромбики, треугольники. Квадрат в верхнем правом углу был пустой.

– Что это? – спросила я у Даниила Николаевича.

– Это тест. Держи карандаш, – он положил его на подлокотник моего кресла, – посмотри внимательно на верхние квадраты, в них фигуры расположены по какому-то одному правилу. Тебе надо из нижних квадратов выбрать тот, который должен быть на свободном месте. Карандашом проведи линию от подходящего квадрата к пустой ячейке.