Читать онлайн Остранение бесплатно

Остранение

Мой добрый хозяин, в доме твоем смешалось…

  • Мой добрый хозяин, в доме твоем смешалось
  • все, и мне одному не справиться с этим домом,
  • приходи и владей, не нужно дарить чужому
  • то малое, что еще у тебя осталось.
  • Мой добрый хозяин, до нас долетают вести,
  • что ты одолел Аякса и греки разбили Трою,
  • для меня ты всегда был героем,
  • самым большим героем,
  • и я тебя жду, мой хозяин,
  • на том же месте.
  • Твоя Пенелопа стала опять невестой,
  • вышивает полотна из шерсти и тонкого хлопка.
  • Я не знаю, хозяин, ждет ли тебя Пенелопа,
  • но я тебя жду, мой хозяин,
  • на том же месте.
  • Телемах твой подрос, вымахал, стал мужчиной
  • (солнце греет мне шкуру, но холод пробрался
  • в кости),
  • я уже не рычу, когда ночью приходят гости
  • распивать в твоем доме мед, молоко и вина.
  • Во мне не осталось гнева для верной мести:
  • пока ты пропадал, я ослеп и оглох,
  • обезумел.
  • Мой добрый хозяин, но я еще жив, я не умер
  • и я тебя жду, мой хозяин,
  • на том же месте.
  • Мне мерещится, что не двадцать прошло,
  • а двести
  • лет, от тоски и сна у меня тяжелеют веки.
  • За все это время я, кажется, стал человеком,
  • пока ждал тебя, мой хозяин,
  • на том же месте.
  • Ты мне снишься, хозяин, лихие заводишь
  • песни,
  • теребишь за холку – я молод, готов к охоте.
  • Возвращайся, хозяин, домой, если жив,
  • если хочешь,
  • я тебя буду ждать, мой хозяин,
  • на том же месте.
19.05.2021

Время – река, – говорит Фетида и держит дитя за пятку…

  • – Время – река, – говорит Фетида и держит
  • дитя за пятку, —
  • вопреки всем пророчествам и богам,
  • пусть будет легко и сладко
  • тебе, ну а время – река: как нельзя войти
  • в ее мертвые воды дважды,
  • так и время, Ахилл, ни поймать нельзя,
  • ни назад обернуть; как каждый
  • ледяной поток на кистях твоих оставляет
  • большие капли
  • (я знаю, Ахилл, что ручки твои и ножки
  • твои озябли),
  • так и время течет золотой рекой, оставляя
  • на них морщины
  • (не кричи, сынок, не реви, Ахилл, ты же воин,
  • Ахилл, мужчина);
  • у тебя в глазах от меня – вода и застывшая
  • синь морская,
  • пусть целебные волны плечи твои и пясти
  • твои ласкают,
  • пусть крепнут в них кости и ширится плоть,
  • тугими пусть станут жилы,
  • пусть будет в тебе мало злости, Ахилл, но много
  • пусть будет силы.
  • – Время – река, – говорит Фетида, —
  • и мне говорят, что поздно:
  • смертен сын твой, Фетида, так надо богам,
  • так на небе сложились звезды,
  • жребий брошен, и тонкая нить сплетена,
  • и путь твой уже отмерен —
  • все давно решено, говорят мне, Ахилл,
  • но я никому не верю.
20.04.2021

Чернеют тучи…

  • Чернеют тучи,
  • редеют волны,
  • и я надеюсь,
  • что это к буре,
  • что твой корабль
  • утонет в море,
  • и сонным детям
  • целуя руки,
  • скажу я утром,
  • что папа умер.
  • Ты говорил:
  • моя Медея,
  • ты – мед и мирро,
  • святое пламя;
  • и в этом мире
  • нет слаще
  • меда, огня горячей,
  • очей темнее;
  • вот нить жемчужин
  • тебе на шею,
  • моя надежда,
  • моя Медея.
  • А я ведь знала
  • про ваше племя,
  • собачье племя,
  • дурные нравы.
  • Скажи на милость
  • своей Медее,
  • зачем же время,
  • где я осталась,
  • остановилось?
  • Моя тоска
  • чернее тучи.
  • Чего ты ищешь,
  • чего ты хочешь,
  • беда Колхиды,
  • герой Иолка,
  • моя надежда,
  • мой смелый сокол?
  • Да будь ты проклят.
  • Чернеют тучи,
  • и я надеюсь,
  • что это море
  • твоей Медее
  • несет на волнах,
  • в шипящей пене,
  • благие вести
  • о верной смерти,
  • твое пустое
  • и злое сердце,
  • а может, ветер,
  • соленый ветер,
  • что дует с юга
  • над Черным морем,
  • несет с собою
  • твое дыханье,
  • чтоб я смогла
  • обнять хотя бы
  • твое дыханье.
18.03.2022

Занимается день…

  • Занимается день,
  • и в лиловой тени
  • миндаля
  • я обрел невесомость:
  • я только что умер
  • на мраморных плитах
  • задворок Фаонова дома.
  • Голубой кипарис,
  • руки, крики людей —
  • я растерзан, я предан, я умер.
  • Я поэт и художник,
  • халдей, иудей,
  • я дурак,
  • сероглазый безумец.
  • Я немного устал,
  • я заметил, как кровь
  • затекает за белый ворот.
  • Из всех меня ненавидевших
  • можно новый
  • составить город.
  • Мое имя еще обжигает уста,
  • слух тревожит последнее «Ave».
  • Занимается день,
  • я убит, я устал,
  • я останусь как медный аверс
  • в полотняных котомках моих горожан.
  • Безмятежно
  • и золотисто
  • занимается день,
  • и немного дрожат
  • надо мной молодые листья.
IV.III.MMXXII

Перед каждой субботой…

  • Перед каждой субботой
  • отец из меня достает небольшое слово,
  • и я застываю.
  • Я застываю, но мысль моя
  • невесома,
  • и пока отец закрывает дверь,
  • на засов
  • запирает ставни,
  • мысль меня несет
  • к берегам Влтавы.
  • Там, у реки, мысль меня
  • превращает в песок и глину,
  • и меня несет уже река
  • мимо кладбища, замка мимо,
  • протекая сквозь
  • города, луга, перелески,
  • приносит к морю,
  • море меня принимает,
  • море мое растворяет горе,
  • и я на миг забываю, что я
  • самый обычный голем.
  • Иногда слова, что в моих устах,
  • застревают как камни в горле.
  • Если я не из наших, то я,
  • может, просто один из гойим,
  • но отец говорит, что я не из гойим,
  • а самый обычный голем.
  • Я ему говорю: возьми у меня
  • ребро,
  • сотвори кого-то:
  • брата, друга, собаку, кота, земляного бога.
  • Разве это много, отец?
  • Ведь это совсем не много.
  • В этом пыльном пустом чердаке
  • мне так одиноко.
  • Отец говорит, Адам был как я,
  • но только с дыханьем божьим,
  • кровью в жилах, нутром горячим,
  • молочной кожей,
  • с жаждой славы, любви и мести
  • в мятежном сердце.
  • – Оттого Адам и был смертен, а ты бессмертен.
  • Отец говорит, что меня приручил и теперь
  • за меня в ответе,
  • что в груди без сердца легче, вольней без сердца.
  • Он не знает: во мне давно
  • зародилось сердце,
  • и теперь оно бьется, так бьется, что я научился
  • плакать,
  • слезы мне смывают черты, лицо начинает капать,
  • и тогда я снова рисую себе глаза деревянной
  • палкой,
  • и когда приходит отец, я ему улыбаюсь,
  • легко, широко и ярко,
  • потому что я самый обычный голем,
  • а голем не может плакать.
19.04.2022

Снег хрустит под ногами, и дед говорит внуку…

  • Снег хрустит под ногами, и дед говорит внуку:
  • – Мне всегда хотелось увидеть большую зиму.
  • Звезды падают с неба, в воздухе пахнет дымом.
  • Дед дитя обнимает и дует ему на руки.
  • – Посмотри, снежинки похожи на хлопья соли,
  • крошки белого хлеба, только белей и лучше,
  • снег – простая вода ледяная над спящей сушей,
  • и мы ходим по этой воде – ледяному полю.
  • – Здесь совсем нет боли, а только дыханье божье,
  • млечный путь и ветер, звезд голубых осколки,
  • только ели и вьюга, ели и вьюга только.
  • Снег ложится на щеки, тает на теплой коже.
  • – Вот снежинки дрожат в твоих золотых ресницах,
  • Я тебе обещаю еще раз потом присниться,
  • А теперь забудь все, что я тебе сказал.
  • Лазарь делает вдох и открывает глаза.
30.11.2021

Иуда бежал, и поступь его была, как перо, легка…

  • Иуда бежал, и поступь его была, как перо, легка,
  • настолько легка, что Иуда бежал и в ногах
  • ощущал невесомость,
  • он бежал, и медовый жар
  • из нутра приливал к щекам,
  • за плечами бренчали монеты в льняной котоме.
  • Иуда бежал и знал, что не будет пути назад,
  • и от этого пуще и слаще в груди распалялось
  • сердце.
  • Надо просто собраться, не надо смотреть в глаза,
  • надо тихо обняться, забыть о любви и смерти.
  • Нет у мира свидетелей, нет у земли лица,
  • и апрельская ночь пахнет смирной да теплым
  • хлебом.
  • Однажды, ребенком, Иуда нашел птенца,
  • подобрал осторожно, поднял его робко к небу.
  • Вот он мальчик, бежит, босой, и поступь его легка,
  • он бежит по тенистой роще, лесной опушке,
  • а птенца прижимает к сердцу, несет в руках
  • и целует нежно в птичью его макушку.
  • Иуда бежал, и поступь его была, как перо, легка,
  • он думал о том, как было светло и жарко,
  • как стучало гулко в детских его висках,
  • как солнце светило лучше, тепло и ярко,
  • а еще было жалко птицу,
  • безумно жалко.
08.10.2021

Ночь чернела над долиной…

  • Ночь чернела над долиной,
  • Тлели звездные шары,
  • Серебристые маслины
  • Отдыхали от жары.
  • Шелестела тьма в деревьях,
  • Тени вились у огня,
  • Луны висли над деревней,
  • Пастушок считал ягнят.
  • Тлело теплое кострище
  • Синим дымом вдалеке,
  • Был пастух царем и нищим,
  • Пел на птичьем языке.
  • Про языческое племя
  • Три стиха сложил певец.
  • Желтоглазый старый демон
  • Заплутал среди овец.
  • Убаюкал ветер пламя,
  • Освещал огонь лицо,
  • Грудь. На пальце безымянном
  • Пастушок носил кольцо.
  • Скатерть, мед, горшочек с жиром
  • От хозяйки молодой.
  • – Вот тебе мешочек мирры
  • На цепочке золотой.
  • Ночь серебряною ложкой
  • Размешала небеса.
  • Из отары вышла кошка —
  • Бархат, желтые глаза.
  • Пахло мятою и сеном,
  • Вол мычал, точил рога,
  • Кошки тень ловила тени,
  • Льнула бархатом к ногам.
  • Заиграл пастух на флейте —
  • Рыбы замерли в морях,
  • Пел пастух о белом свете —
  • О тоске, любви и смерти,
  • О царицах и царях.
  • Птичий гул стоял над миром —
  • Был пастух тому виной.
  • Ел пастух лепешку с сыром,
  • Запивал ее вином.
  • Между будущим и прошлым
  • Тлели звездные шары.
  • Пастушок погладил кошку
  • И назвал ее Шалим.
04.12.2020

Эта летняя ночь так тиха и легка, что я слышу…

Эта летняя ночь так тиха и легка, что я слышу и вижу, как лунный свет проникает в наш хлев, ложится сизой лентой на стога, черствый гречневый хлеб, молодого осла; заводная оса в полусне поднимает крылья, высоко-высоко, и я вижу, как свет сквозь их несложную сеть рассеивается в кружева на ее полосатой спинке.

Вчера Он вывел красной краской крест на моем правом боку. Говорят, тех, у кого на боку крест, отправляют на север – там сочнее луга, трава зеленее и слаще клевер, потому я всегда очень ждал эту летнюю ночь. Еще вчера Он кормил меня с руки колючей солью, но она была слаще люцерны, слаще клевера, потому что с Его руки. Он погладил меня по шее, потрепал за ухом, как делал раньше, когда я был еще теленком, боялся всего и не отходил от матери.

Когда я был теленком, трава росла выше и дорога к лугу была длиннее. У меня на полпути подкашивались ноги, я падал и ревел. Тогда мать подталкивала меня сзади, и я вставал и шел дальше. На лугу мать ела траву, а я сидел в ее лиловой тени и смотрел, как ее белое вымя наливается молоком. Потом я присасывался к ее тяжелой груди и пил теплое молоко. Оно стекало по моей шее, капало в траву, и пока я пил, мать хвостом отгоняла назойливых мух, чтобы они не липли к моим мокрым глазам.

У меня немеет нога, я поворачиваюсь на другой бок и слышу, как подо мной хрустит ветка.

Как бы не разбудить осла.

Когда меня отлучили от матери, Он надел мне на шею веревку и каждый день водил меня

на пастбище. Я тосковал по матери. Тоска во мне начинала расти рано утром, и вечером, когда мы возвращались с пастбища, она больше не умещалась в моей груди, и я падал и ревел. Тогда он гладил меня по шее, и я со временем привык к его гладкой руке, как когда-то привык к шершавому языку матери.

С того лета прошел целый год, значит, корова моя уже отелилась и там, в соседней деревне, растет мой сын, такой же песочный

и шелковый, как моя корова. Я тосковал

по его матери. Тоска во мне начинала расти рано утром, но сердце мое стало велико и могло вместить в себя самую большую тоску, потому я больше не падал и не ревел.

Ночь так тиха и прозрачна, что я слышу дыханье осла и вижу, как мягкий пар поднимается из его ноздрей и растворяется

Продолжить чтение