Читать онлайн Тени Серебряной Лесовии бесплатно
ПРОЛОГ. В ОЖИДАНИИ НОВОГОДНЕГО ЧУДА
Когда твой путь темнее ночи,
Когда взываешь к небу ты с мольбой,
Когда бессилен ты пред злобой и тоской –
Приходит день и час расплаты.
По заснеженным, сияющим разноцветными огнями улицам торопливо пробегали люди. Величественно расхаживали неуклюжие снеговики, пугливые зайчики, добродушные чебурашки, волшебные Деды Морозы и Снегурочки – приглашали купить подарки. Взрослые улыбались, дети сияли от восторга – останавливаясь, они старались незаметно дотронуться до подарков. Повсюду разносился запах мандаринов и хвои.
На площади, перед крупным магазином, была установлена самая высокая елка. Малыши с замиранием сердца смотрели на картонных, в красных и зеленых мундирах, солдат-усачей, величаво охраняющих новогоднее чудо, а наряженное золотыми шарами, серебряными звездами, шишками, чудесными хлопушками дерево переливалось мигающими гирляндами, кольцами ползущими к ярко-красной пятиконечной звезде. В новогоднюю ночь люди ожидали чудес.
Высоко, у самой макушки елки, чтобы никто его не заметил, в пушистых ветках пряталось темное существо, похожее на маленького лешего. Оно то осторожно выглядывало из колючих иголок, то быстро пряталось, все время вглядываясь в проходящих прохожих.
Внезапно его красные как угольки глаза загорелись – к елке бежала Лана Сосновская и ее веселые мама с папой. За ними шла расстроенная Злата.
– Мам, пап, посмотрите, какое чудо! – Лана показала на красную мерцающую звезду –внутри нее будто мела вьюга, поднимая вверх стаю ночных огоньков.
Существо начало пугливо озираться, ойкнуло, проворно вползло вглубь еловой шубы – красные угольки его глаз померкли. Оно не хотело проявлять себя раньше времени.
ГЛАВА 1. БЕДА
Злата подскочила с кровати – возможно, от тревожных мыслей, а может, ей приснился страшный сон. Своих снов она обычно не помнила, зато хорошо помнила причиненные ей обиды.
«Ну почему сердце у меня так стучит? Что ему не понравилось? – Злата задумалась – спросонок она обычно туго соображала. – От чего-то радостного оно всегда ликует, а сейчас мне почему-то неспокойно». Она вздохнула и посмотрела на сестру – светлые растрепанные волосы, прикрыв ее лицо, разметались по подушке; Лана спала крепко, подперев щеку маленьким кулачком.
Злата на цыпочках прокралась к окну, стараясь невзначай не разбудить сестру, – она любила зиму и каждое утро, пока все спали, рассматривала причудливые узоры на стекле: послание от Деда Мороза. И эти послания всегда были новыми, будто Дед Мороз через них с ней разговаривал.
Злате казалось, что она попадает в сказочную страну, где живут люди, может быть, похожие на обычных, а может и нет. Она представляла, какими они могут быть, и с надеждой спрашивала:
– Дед Мороз, открой мне свою тайну! Расскажи о невиданной стране!
Сквозь морозные узоры на окне Злата рассмотрела густой лес с корявыми деревьями – то ли высохшими, то ли искусственными… Впрочем, каким бы этот лес ни был, от него веяло тоской и отчаяньем, как на кладбище в обычном мире. Лишь тонкий дрожащий лучик света робко пробирался сквозь безжизненные кроны деревьев. Она еще внимательней всматривалась в непонятный рисунок и вдруг подумала: «Наверное, Дед Мороз пугает меня…» Эта мысль ей не понравилась – она показала страшному лесу язык и, оставшись довольна собой, нырнула в постель, достала из белой прикроватной тумбы толстую тетрадь формата А4 и проворно вытащила из серебристой подставки для ручек простой карандаш.
«На Новый год всем дарят волшебные подарки, – Злата уже представляла, как из-под елки в гостиной она вытащит огромную разноцветную коробку, украшенную большим бантом. – Подарки получать приятно». Она взглянула на сестру, подавилась смешком, закрывая лицо руками, прошептала: «Спи, сурок! Самое интересное проспишь», и раскрыла тетрадь. «Дед Мороз!» – написала она наверху листа и крепко задумалась: что бы этакое попросить у Деда Мороза?
А буквально через секунду она вспомнила о противной Светке Скворцовой – та в прошлый Новый год пришла на школьный вечер в нежно-розовом платье принцессы. Злата неприятно скривила лицо – Светка ей не особо нравилась: капризная, временами она начинала сильно кривляться, чтоб только Женька Алешин обратил на нее внимание.
Злата представила, как танцует с Женькой вальс в нежно-фиолетовом длинном платье, а он очень красивый, в темно-графитовом классическом костюме, совсем как у папы; у Женьки даже был завязан бордовый галстук. Сердце Златы ликовало…
«Не видать тебе Женьки!» – подумав так, Злата будто увидела Светкино лицо – она усмехалась, а потом появилась во весь рост, закрутилась перед ней в меховой шубке, весело крича: «Куда тебе до меня? У каждой королевы – своя свита!»
Злата вспыхнула и сильно разозлилась на Светку. Ей так захотелось нежно-фиолетовое платье, именно такое, в каком она в своих мечтах танцевала с Женькой. Он был местной знаменитостью – писал стихи, играл на гитаре, хорошо разбирался в химии и физике. Злате Женька очень нравился, она выделяла его среди мальчиков их класса.
Она круглым аккуратным почерком старательно вывела: «В этом году я хорошо училась, сверх школьной программы изучала психологию, экономику, международное право, переводила бабушек и дедушек через дорогу, кормила бездомных собачек и кисок. Дед Мороз, пришли мне, пожалуйста, платье во сто крат красивее Светкиного и шубку!» Злата задумалась, то ли она попросила у Деда Мороза; еще раз взглянула на сестру – та, отвернувшись к стенке, крепко спала, будто не хотела вмешиваться в ее переживания.
«Сестра называется! Когда нужно поддержать, всегда своими делами занята!» Злата вспомнила супермаркет – как раз там она увидела красивую шубку, такую же как у Светки, только, может, еще красивее. Но папа наотрез отказался покупать ее, утвердительно и кратко заявив: «Шубки мы купим вам на тринадцатилетие, в следующем году, а этой зимой похо́дите в пуховичках, они у вас совсем новые. Нам с мамой вы в них очень нравитесь!»
Злата свой сиреневый пуховик до колена, отороченный серым мехом, не любила, хотя он и был красивым. Светка ей тоже не нравилась, но одевалась она стильно – отрицать действительность Злата не могла.
«А папа мог купить мне шубку, но не захотел! – обида на папу накатила мгновенно, и Злата почувствовала к нему такую же злость, как к Светке – своему самому большому врагу. – Светка красивая, но пустая и глупая, как пробка!» Злость ее быстро нарастала, даже дышать стало тяжело. «Они что, думают, я пустое место и со мной считаться не нужно?»
Злата задумалась: «Как доказать папе, что шубка мне необходима этой зимой, а не следующей? Может, мне пуховик порвать, и тогда мне купят ту шубку и я стану красивее Светки?»
Злата на цыпочках, чтобы не разбудить сестру, пробралась к елке и включила в розетку елочные гирлянды.
После принятого решения настроение у нее улучшилось. По елке, мигая, радостно побежали огоньки, и Злата залюбовалась новогодней красавицей. Среди украшений выделялся красный шар – он мерцал изнутри, и девочка не могла отвести от него глаз. Навстречу ей по широкой зимней дороге галопом неслись две красные огненные лошади с длинными гривами и золотыми сверкающими уздечками, которые везли восхитительную карету в виде тыквы – похожую Злата видела в фильме «Золушка». Внутри сидели две девочки: одна в синей шубке и голубых шапочке, шарфике и варежках, а другая – в красной. Злата вгляделась внимательнее и ахнула – она узнала себя и Лану.
«Не может быть, у нас такой игрушки никогда не было! Откуда она взялась?» Злата замерла – перед ней порхали маленькие прозрачные феи, они вылетали из елки и совсем не боялись ее; она потерла глаза, потрясла головой, но волшебные феи не исчезли. «Может, у меня фантазия разыгралась?»
А крошечные феи что-то щебетали на своем птичьем языке, совсем непонятном, но Злата чувствовала, что они добрые. Бойкая, умеющая постоять за себя и за сестру, от неожиданности она растерялась. Вдруг с елки упал огромный, похожий на азалию розовый цветок с белыми прожилками по краям, будто его сорвал сильный ветер, – кружась в воздухе, он приземлился на пол. Злата бережно подняла его, удивляясь, как искусственный цветок, красивый, конечно, но неживой, на глазах наполнялся жизнью – каждый его лепесток оживал и дышал.
«Неужели такое бывает?» – Злата украдкой, чтобы не спугнуть тайну, взглянула на сестру, но та продолжала крепко спать.
– Фух! – выдохнула Злата.
Вдруг в комнате что-то заскрипело; Злата насторожилась – Лана переворачивалась в ее сторону.
– Мы еще встретимся, – неожиданно услышала Злата.
Проснувшаяся Лана смотрела на нее во все глаза. Злата оглянулась – феи исчезли, елка стояла, весело подмигивая огоньками. Если бы Злата не видела это чудо своими глазами, она бы никогда не поверила, а может быть, еще и дразнилась бы.
Снизу Злата услышала звонок – звонил телефон папы, а мама что-то спрашивала у него.
– Побежали посмотрим! – Злата в желтой пижаме с белыми зайчиками первой сбежала по ступеням, а за ней медленно, зевая, в розовой пижаме с мишками спустилась Лана. – Куда вы в такую рань отправляетесь? Сегодня ведь тридцать первое декабря, законный выходной. Салатики «Оливье», «Селедочка под шубой», «Крабовый»…
– Злата, не трави душу, пощади нас! До Нового года еще куча времени, а желудочный сок уже бурлит, салатиков требует… – их мама Снежа погладила живот, будто хотела успокоить разыгравшийся аппетит.
– А давайте прямо сейчас Новый год проводим, пока папа не ушел! – не унималась Злата. Ей очень захотелось, чтобы папа хотя бы один раз в году остался дома, чтобы они встретили Новый год все вместе, как встречают ее одноклассники. Злата представила Светку.
«Светкин папа Новый год встречает дома, а вечерами он со Светкой играет в шахматы, чтобы у нее логика развивалась. А наш? Пропавших людей каждый день ищет… некогда ему играть с нами в шахматы, и логика ему наша не нужна, – Злате стало обидно за себя. – Ну почему так? Это же несправедливо! Светке все, а мне – ничего!»
– Доча, я пас… как найдем мальчика, так я мигом домой! Кто же его искать станет, если я себе выходной устрою? – Сергей на ходу дожевывал бутерброд.
– Возьми с собой! – Снежа подала мужу бумажный пакет, доверху набитый пирожками, и прижалась к нему. – Время будет, сам поешь и ребят угостишь, – она почему-то сильно волновалась.
– Снеж, ну ты чего? Все же в порядке, – успокаивал ее Сергей.
– Что с тобой поделаешь? Беги на свою работу, – Снежа глубоко вздохнула, Сергей чмокнул ее в щеку, потом дочек.
– Слушайтесь маму! – Сергей поднял палец вверх и потряс им.
Злата и Лана рассмеялись, но на самом деле Злате хотелось рыдать, топать ногами и высказать папе все, что она о нем думает. Снежа хотела сказать что-то еще, но не успела – входная дверь уже захлопнулась.
– Чего стоим? Умываемся, чистим зубы и завтракаем! Мне тоже нужно отъехать по делам. Вы останетесь с тетей Надей.
– Мам, может, нас с собой возьмешь? В магазины за подарками заедем, Новый год же, – Злата и Лана переглянулись.
– Я Деду Морозу письмо написала, – Злата мечтательно взглянула под елку, представив себя в нарядном платье и шубке. – Его нужно куда-то пристроить позаметнее, – она бережно прижала письмо к груди.
Снежа обняла дочек:
– Давайте договоримся: сегодня я одна, а в следующий раз все вместе! Наши подарки никто не раскупит! – она поцеловала дочек и засмеялась: – Вы помните, что вам папа сказал? – Снежа вопросительно взглянула на Злату и Лану.
Они опять переглянулись и синхронно пожали плечами:
– Мам, мы уже взрослые, нам двенадцать лет! Ты сама рассказывала – когда тете Наде двенадцать было, у вас родители погибли в аварии и бабушка умерла, а у нас есть вы: ты, папа, тетушка Надя. Вот какие мы богатые! И память у нас с Ланкой отменная, как у компьютера, все мы помним, – Злата достала тарелку. – А ты нас что, даже не покормишь?
– Котята мои милые, тороплюсь! Записалась в парикмахерскую – мама у вас должна быть красивой, – Снежа крикнула на второй этаж: – Надюш, накорми детей! – она торопливо посмотрела на часы. – О Боже! Опаздываю!
Быстро накинув пальто и застегивая его на ходу, Снежа вышла и закрыла за собой дверь, а сверху на лестнице послышались легкие энергичные шаги. Злата увидела желтые тапочки с помпонами, похожие на пушистых цыплят, серую юбку в складочку, темно-фиолетовую блузку и сияющие добротой глаза тетушки Нади. Она была свежа, жизнерадостна и мурлыкала себе под нос какую-то песенку. Мелодию Злата не узнала, но почувствовала, что у тетушки превосходное настроение.
– Картина удалась? – Злата побежала навстречу Наде. – Мне нужно с тобой поговорить, – заговорщически прошептала она.
Надя остановилась:
– Слушаю, – глаза ее хитро улыбались.
– Я серьезно, – чуть тише сказала Злата. Она отдала Наде конверт. – Прочитай! Я деду Морозу письмо написала, – ей так хотелось рассказать о Светке и Женьке, но про них она почему-то молчала.
Надя прочитала письмо:
– Котенок, я думаю, Дед Мороз подарит тебе самое красивое платье и самую красивую шубку!
А Лана уже разливала заварку по чашкам, в микроволновке подогревала пышные румяные пирожки с капустой, мелкой соломкой нареза́ла спелые красные яблоки, доставала из холодильника апельсиновый джем и выкладывала его в маленькую розетку в форме совы.
– Приятного всем аппетита! – Лана отпила травяного чая и откусила румяный пирожок. – Мама у нас чудесница!
Злата подбежала к столу, вдохнула аромат пирожков.
– Мама классная и руки у нее на месте! Не то что у некоторых! – она звонко расхохоталась, и смех ее эхом разлетелся по дому.
Лана не сдержалась и расхохоталась следом за Златой, Надя тоже не выдержала – рассмеялась. Все знали: если Злата мыла посуду, то непременно разбивала что-нибудь, а когда протирала что-то хрупкое, все это ломалось и крошилось мгновенно. Ее напора не выдерживал ни один предмет. Один раз, не сдержавшись, мама сказала:
– Руки у Златы крюки, непригодные для работы!
Злата сначала очень обиделась, а потом, хорошенько поразмыслив, решила не расстраиваться: «Ну и пусть сами убираются! Тоже мне, напугали!»
Неожиданно затрещал домашний телефон – он звонил крайне редко, все больше по каким-то пустякам.
– Кто бы это мог быть? – Надя насторожилась.
– Ничего интересного, можешь не подходи-ить, – протянула лениво Злата. – Зачем зря бегать?
– Мне как-то неспокойно, лучше уж подойду, а то потом надумаю себе всякую ерунду и переживать буду, – Надя быстро встала со стула и подняла трубку.
– Надь, это ты? – кричала трубка голосом дяди Вити.
– Да… – тихо и напряженно ответила Надя.
– Если ты на громкой связи, выключи.
Злата забеспокоилась. Надя улыбалась близняшкам, но только губами – глаза ее выражали испуг.
Лана тихо спросила:
– Все в порядке?
Надя кивнула и отошла в сторону, еще раз взглянув на девочек; Злата и Лана отложили свои пирожки, пытливо вслушиваясь в тетушкин разговор.
– Похоже на то, что… – промычала трубка.
Дальше Злата не расслышала.
Надя опустилась в кресло и закрыла лицо руками. Злате показалось, что тетушка плачет, – она подошла, обняла ее и твердо сказала:
– Все будет хорошо. Не расстраивайся! Что-то с твоими картинами произошло? До места не доехали? – Злата гладила Надины светлые локоны, собранные в длинный хвост. – Давай я тебе косичку заплету? – девочка бережно заплела тетушкины волосы в толстую косу. – Лан, принеси какую-нибудь резиночку!
Лана встала из-за стола, вывернула большие карманы своей пижамы и протянула сестре голубую резинку.
– Не смотри на меня так! Другой у меня все равно нет, – Лана заботливо погладила Надю по руке. – Давай ты в этом году на выставку не поедешь? Ну ее, эту выставку!
– Милые, доешьте все, а мне надо Борису Яковлевичу позвонить, – Надя еще раз обняла близняшек и крепко прижала их к себе. Потом она поднялась наверх, к себе в комнату.
– Пойдем послушаем, что у нее случилось! Может, чем-нибудь помочь сможем, – Злата схватила Лану за руку и потащила на второй этаж; та упиралась и тихо шептала: – Зачем ты? Подслушивать нехорошо.
Крадучись на цыпочках, чтобы тетушка их не услышала, они подошли к деревянной двери в Надину комнату – она была прикрыта, и Злата, чтобы лучше слышать, прислонила к ней ухо: – Ну, чего стоишь как статуя? Иди сюда! – она махнула Лане рукой.
– Мне не нравится подслушивать. Это противно, – ответила сестра.
– Надя нам не чужая, мы для дела стараемся. Ты что, не видела – она белая как моль убежала? Точно что-то серьезное произошло. Заодно и узнаем. Или ты думаешь, она нам сама все расскажет?
Лана неодобрительно покачала головой, но все же прислонила ухо к двери.
Из глубины комнаты доносились рыдания – тетушка объясняла Борису Яковлевичу, что не может присутствовать на выставке по семейным обстоятельствам, и неожиданно из комнаты донесся ее истерический крик:
– У вас душа есть? Как вы себе это представляете? Сергей в больнице, даже врачи не знают, выживет он или нет!
Тревога мгновенно передалась близняшкам, как передается опасный вирус.
– Нет! Не может быть! Папа! Папочка! – Злата с Ланой сползли по двери на пол.
– Это я виновата, это мой злой язык папу сгубил! Папочка, почему тебя завалило?! Зачем ты на работу пошел, мама же просила тебя дома остаться?! – Злату обуял ужас, ей захотелось прижаться к папе, услышать его заразительный смех и твердые слова «Все будет хорошо!»; дурацкая шуба была ей больше не нужна – лишь бы папа остался в живых.
Лана прикрывала мокрое от слез лицо трясущимися ладонями:
– Почему он? Ты можешь сказать, почему он?
Злата дернула Лану за рукав:
– Ты что, нашего папу не знаешь? Кто может его остановить? Он первым идет, если очень опасно, он же за каждого ответ держит! Неужели не помнишь? Сколько раз он нам рассказывал… – прошептала Лана.
– А кто нам его вернет? Мне мой папа живым нужен! – с отчаянием выкрикнула Злата; внутри у нее появилась невыносимая ноющая пустота. Ей даже на миг показалось, что она увидела качающие серые тени людей, надвигающихся на нее, – в страхе она закрыла лицо руками, сквозь серую дымку до нее донесся голос сестры:
– Мне тоже, – шептала та. – Я тоже люблю папу!
От слов сестры Злата окончательно пришла в себя:
– Ты что, не понимаешь, о чем я говорю? Нам нужно что-то делать, не сидеть же сложа руки!
Неожиданно дверь распахнулась. Злата и Лана вбежали в комнату – перед ними стояла тетя Надя с красными от слез глазами.
***
Скрипнула входная дверь, и раскрасневшаяся с мороза мама, усыпанная искрящимся снегом, как Снегурочка, вошла в прихожую.
– Ух, сколько намело! – она поставила пакеты на пол, торопливо сняла сапоги, бросила на бежевый лаковый комод норковую шапку, стряхнула снег с кашемирового черного пальто. Снежа излучала приподнятое настроение, и оно сияло, как снег на солнце. – Почему меня никто не встречает? – с удивлением спросила она. В руках у нее было два огромных пакета с продуктами. – Ваша мама пришла, вкусненького принесла!
Со второго этажа спускались присмиревшие, зареванные Злата и Лана, следом за ними шла Надя, на ее обычно радостном лице читалась скорбь.
– Что случилось с моими котятами? Они что-то разбили? Ну-ка признавайтесь! – Снежа уже собиралась поставить пакеты на стол, но Злата каким-то чужим голосом еле слышно выговорила:
– Папа умирает.
У Снежи выпали сумки из рук, она чуть не упала и облокотилась на стул. По полу запрыгали оранжевые апельсины, красные яблоки, в сторону отлетели кусок масла и палка колбасы, из пакета выглядывал торт, под стол закатились банки с зеленым горошком, разбитые яйца образовали на полу густую лужу с желтыми испуганными глазами.
– Поехали к папе! Мы должны его увидеть! – с отчаяньем, медленно проговорила Злата.
Снежа сглотнула ком в горле, руки и ноги плохо слушались ее.
– Может, вы ошибаетесь? – голос ее звучал надрывно, пробирал душу. – С Сергеем такое не может случиться. С ним никогда… – она заплакала, Злата и Лана мгновенно подбежали к маме, обняли ее. Снежа громко всхлипывала и вздрагивала.
– Мам, не пугай нас! – Злата схватила ее за руку, и холодная как лед рука потеплела.
– Снежа, Злата не шутит. Виктор звонил, сказал, Сережа спасал мальчика, уже вытащил его наружу, но тот попросил вытащить его щенка, он под какой-то балкой застрял. Сергей полез его вытаскивать, и их придавило. Сергея отвезли в десятую больницу, в ту, что на улице Куприна.
– Мамуль, поедем к папе! Может, нас к нему пустят? – настойчиво шептала Злата.
– Да, сейчас поедем, – рассеянно ответила Снежа.
– Не переживай, главное, все живы. Выпей валерьяночки, тебе лучше станет. Посмотри на дочек, – Надя подала сестре бокал с холодной водой.
Злата незаметно проскользнула за спину Нади, крепко схватила ее за руку и смотрела, что делает мама. Та залпом пила воду; ее тонкая рука с ярко-красным маникюром, сжимающая стакан, мелко тряслась.
«Зачем она прическу и ногти делала? – Злата почувствовала, как весь привычный мир разлетается вдребезги. – Неужели все кончено, и у нас больше не будет полноценной семьи?»
Снежа медленно встала со стула, надела сапоги…
– Мам, ты куда? – растерянно спросила Злата, но Снежа будто ее не слышала – набросила на себя пальто, сгребла сумку.
– Надь, за дочек головой отвечаешь… Я в госпиталь.
Громко захлопнулась входная дверь, Злата вздрогнула, нашла взглядом Надю.
– Теть Надь, как ты думаешь, папа выживет? – Злата ловила каждый Надин жест: «А вдруг она что-то недоговаривает?» Она тихо спросила: – Папа точно не умрет?
Надя не отвечала, стоя в глубокой задумчивости. Потом сказала:
– Не переживай, папа сильный, он справится, – она взяла близняшек за руки и прибавила намного тише: – Когда ваш папа пропавших искал, ему вера помогала. Он мне рассказывал, как каждого потерявшегося поисковый отряд держал силой своей веры – продлевал ему жизнь, и тот выживал, – Надя подумала и добавила: – Чудеса живут в нас! Не забывайте об этом, племяшки!
Злата внимательно взглянула на Надю:
– Ты правду говоришь или успокаиваешь нас? – она пыталась разгадать тетины мысли.
– Разве я когда-нибудь вас обманывала? – Надя заботливо обняла племянниц.
– Ты точно не врешь? – с недоверием переспросила Злата – ей хотелось знать правду.
– Конечно нет. Если борешься за жизнь близкого и веришь, что он выживет, то можешь его спасти. В войну такое бывало – когда близкие сильно ждали солдата, посылали ему свою любовь и она защищала его, будто щит. На фронте такого называли «неуязвимый» – его даже пуля не брала, а если и брала, то он назло всем смертям выживал.
– И у нас все будет по-прежнему? – чуть громче спросила Злата, пытаясь верить каждому слову Нади. «Пусть наш папа и дальше спасает всех, кто теряется, лишь бы живым и здоровым остался!» – думала девочка.
– Будет, котенок, будет, даже не сомневайся!
Запищал телефонный звонок. Злата и Лана растерянно и пытливо смотрели на Надю.
– Мама звонит? – шепотом, будто чего-то боясь, спросила Злата.
– Нет, это Борис Яковлевич. Девочки, подождите меня здесь, я с ним сейчас поговорю – и к вам, – Надя стремительно взлетела на второй этаж, к себе в комнату, и ее шаги вскоре смолкли.
***
Злата напряженно смотрела в окно. Время будто замерзло, остановилось, казалось, еще миг – оно треснет и рассыплется. Ей казалось, что она стоит на краю пропасти и смотрит в лицо смерти. «Ждать помощи невыносимо трудно, особенно когда на кону стоит жизнь самого близкого человека». Злата уговаривала себя не думать о худшем, но, как назло, голову атаковали самые ужасные мысли. Время шло, и она ощущала, как страх все сильнее сковывает ее тело и разум.
Хмурое небо низко висело над землей, давило своей серостью и тяжестью; большое облако с лисьей головой летело прямо на нее, а она не могла сойти с места. В голове стучало: ждать, ждать, ждать! Деревья в белых пушистых одеждах стояли спокойно; сквозь их редкие кроны, оплетенные белым кружевом, упрямо пробивалось солнце, сияя золотыми бликами. Злата пригляделась к яблоне – почти на самой верхней ветке, клонившейся в сторону окна, лежал снежный белый медведь, совсем как настоящий.
– Может, обойдется? – прошептала она. Но через мгновение ей показалось, будто за забором мелькают кровавые пятна. Злата присмотрелась – это крупные гроздья рябины спрятались под белые высокие колпаки, и, казалось, смотрели на нее с грустью; а может, ее все сегодня настораживало, и даже то, на что раньше она не обращала внимания. Прилетела стайка снегирей, облепила корявые ветки – их красные грудки пылали огнем.
«Как много красного! Красный цвет напоминает кровь и вызывает тревогу». Злата услышала, как за воротами хлопнула дверца машины, а потом быстро захрустел снег. «Может, мама приехала?» – не веря своим ушам, подумала Злата.
А со второго этажа торопливо сбегала Надя:
– Котята мои, я быстро – одна нога здесь, другая там. Полчасика меня не будет… Вы только себя хорошо ведите. Вкусненького хотите, в магазин заехать?
Злата и Лана синхронно пожали плечами, Надя на ходу набросила пальто, надела сапоги.
– Не подведите меня, котята, мне Снежа за вас голову оторвет, если что… – она потрясла пальцем в воздухе, лукаво подмигнула и аккуратно, почти беззвучно захлопнула за собой дверь.
– Ланка, ты видела? И эта убежала! Она, похоже, поехала картины свои спасать! Всем на нас наплевать! Никому мы не нужны! – вспыхнула Злата – на нее накатило непереносимое раздражение. Лана нервно теребила руки:
– Ну чего ты завелась? Изменить мы ничего не можем, а сотрясать воздух – какой в этом смысл? – Лана будто думала о чем-то, но говорить не решалась.
– Я знаю, что нужно делать, знаю! – встрепенувшись, крикнула Злата, позабыв о солнце, медведе и красных кровавых пятнах.
– Что? – Лана с опасением смотрела на сестру.
Без папы, мамы и Нади в доме стало как-то сиротливо и пусто – давящая тишина наводила на Злату ужас, ей хотелось убежать из когда-то любимого и уютного гнездышка. Когда в доме смолкли родные голоса, все будто разом рухнуло…
«Пусть папа ругается, лишь бы жив был! Он же ругает меня по делу, я сама виновата…» Злата дернула Лану за рукав, Лана вздрогнула, вскрикнула: «Ты что, с ума сошла?» – Злата поймала на себе ее взволнованный взгляд, заметила торопливые, нервные движения.
– Ты в госпиталь к папе хочешь? – спросила Лана.
В голове у Златы вертелись слова Нади: «Когда ваш папа искал пропавших людей, ему помогала вера. Каждого потерявшегося поисковый отряд силой своей веры держал, продлевал ему жизнь, и он выживал. Чудеса живут в нас! Не забывайте об этом, племяшки!» Нужно было что-то делать. Дожидаться, пока папа умрет, Злата не собиралась. В голову ей пришла отличная мысль: папу надо спасать самим. Пока мама ухаживает за ним, а Надя уехала спасать свои картины, они с Ланой пойдут искать волшебный дуб, и он исполнит их желание. Надя рассказывала им, что это не обычное дерево – это Древо Жизни.
Злата с Ланой отправились в Надину мастерскую и внимательно обследовали ее – искали картины, на которых изображено это Древо.
– Красивые! – шептала Лана. Она любила приходить в Надину мастерскую, а Злата, хоть и видела сильную тягу сестры ко всему таинственному, смотрела на картины лишь как на плоды самовыражения тетушки.
– Ой! – вдруг громко вскрикнула Лана. – Вот тот самый дуб, о котором рассказывала Надя!
– Ну, вот, видишь, кто ищет, тот всегда найдет, – Злата подбежала к сестре и стала внимательно рассматривать картину.
– А как мы его найдем? Лес же большой, – не унималась Лана – она не могла действовать без предварительного плана. – Мы там заблудимся.
– Будем сидеть дома сложа руки и ждать, пока папа умрет?! – выпалила Злата.
– Наши шансы найти Древо – пятьдесят на пятьдесят, – серьезно ответила Лана. – Жаль, что нам план продумать некогда, что ж, будем действовать по ситуации. А как мы Наде объясним наш уход? – озадаченно спросила она.
– А мы никому ничего объяснять не будем – соберемся и пойдем. Ты Наде письмо напишешь, и оставим его в нашей комнате. Надя станет нас искать и прочитает его, – Злата пыталась понять настроение сестры: на кону стояла жизнь папы и Златин скверный характер – сейчас многое зависело от ее выдержки и терпения.
– Жалко ее, – с грустью сказала Лана.
– Ты за спасение или против? – Злата прищурила глаза – ее начинала раздражать Ланина обстоятельность.
«Нет бы быстро одеться и пойти искать Древо! – Злата посмотрела на часы – время летело и уже приближалось к семнадцати часам. – Зимой ведь темнеет быстро, а мы в лес идем», – она с беспокойством взглянула в окно.
Лана вздохнула, села за стол, написала письмо для мамы и Нади, с тоской осмотрела комнату и стала что-то искать и складывать в маленькую сумочку.
– Лан, чего ты ищешь? Ты с собой еще еду прихвати и термос с кипятком! – хотя Злата и говорила тихо, тон ее голоса был как у главнокомандующего войсками.
Лана отмахнулась, скривила лицо и продолжала озадаченно метаться по комнате – теперь она что-то искала в выдвижных ящиках письменного стола.
– Ну что ты там потеряла, горе луковое? Может, я знаю? Ты меня спросить не хочешь? Так будет быстрее, – Злата чувствовала, что Ланка закусила удила – будет молчать, пока не отыщет свое сокровище.
– Нашла! – Ланка просияла и торжественно, будто ее наградили золотой медалью, подняла руку вверх.
Злата увидела обычный компас. Лана неожиданно села на стул перед письменным столом, обхватила голову руками и тихо проронила:
– Это же обман, а малый обман порождает большой… Как мы из него выбираться будем? Он же всегда плохо заканчивается…
– Мы не обманываем, мы папе помогаем! Ты хочешь, чтобы папа умер? – взорвалась Злата – она не понимала, как можно быть рассудительной в такое сложное время.
«Ох уж эти мне принципы, кого угодно достанут! Но не меня! – ссориться с сестрой Злата не стала. – Не время разбираться, кто прав, кто виноват. Без Ланки я не справлюсь». Злата недовольно поморщилась, а Лана не сдавалась. Вроде тихоня, а любила все анализировать, эмоциональные вспышки Златы не принимала всерьез, и Злата об этом хорошо знала и старалась убедить сестру.
Злата сильно боялась, что может наступить момент, когда папе уже нечем будет помочь, а невыносимое чувство вины перед ним грызло ее. Она даже где-то читала: «Если кто-то очень сильно злится, он может навредить человеку или вызвать в его жизни какое-нибудь негативное событие», а Злата не хотела беды. Она любила папу, маму, Надю и даже Ланку.
Как только Лана справилась со своими поисками, Злата скомандовала: «Побежали!» Близняшки спустились на первый этаж.
– Я забыла карту, – с испугом шепнула Лана – прикрыв ладонью рот, она побежала назад в комнату.
– Вот растяпа! – бурчала недовольная Злата. – Ну почему мне такая сестра досталась?
Довольная Лана уже бежала обратно:
– Положила, вроде все взяла, – со вздохом прошептала она.
Злата с одобрением вздохнула и немного успокоилась. Вдруг сзади громко, на весь дом скрипнула ступень – от неожиданности Злата вздрогнула и подскочила.
– Ну что у тебя опять? – раздраженно крикнула Злата.
– Я не нарочно, – оправдывалась Лана, щеки которой пылали огнем.
Близняшки прибежали в прихожую, торопливо накинули на себя шапки, застегнули теплые пуховики, наспех завязали шарфы, на ходу надели зимние сапожки. Лана поспешно вытащила из комода варежки, через плечо повесила небольшую сумочку, набитую битком и больше похожую на немного сдутый мяч.
– Я придумала – мы желание пойдем к елке загадывать! Ты помнишь его? – радостно воскликнула Злата. Она выбежала из дома, пропустила Лану вперед, заперла входную дверь и сунула ключи в карман. – Ключи у меня останутся, а то вдруг ты их потеряешь, – она с сомнением взглянула на Лану. Та сдвинула брови и надула губы.
– Да не дуйся ты, и без тебя проблем хватает, – Злате стало жалко сестру, но она решила твердо и бесповоротно: «Пока не помогу папе, Ланиным выходкам потакать не стану!»
Темное звездное небо стало еще темнее и отчего-то сильно пугало, будто сегодня было не 31 декабря. Волшебную новогоднюю ночь Злата ждала весь год. Она поежилась, внимательно вслушиваясь в звуки улицы, – вроде за забором все было спокойно.
– Побежали, пока Надя не приехала! – глаза Златы встретились с испуганными глазами сестры. – Да не трясись ты! У нас все получится. Мы должны помочь папе! Или ты против?
– Не против я, просто темноты боюсь. А то ты не знаешь? Это ты у нас сорвиголова, и ночь тебе нипочем, – Лана испуганно пятилась назад к дому – наверно, ей, как и Злате, было страшно. Но кто поможет папе, если не они?
– Ты что, ослепла? Взрослые своими делами заняты, – Злата крепко сжала руку сестры.
– Ой, больно же! – вскрикнула Лана и отпрянула в сторону. – Можно аккуратнее? – она уже начала капризничать.
– Прости, – Злата осторожно открыла ворота, выглянула на улицу – никого. «Сейчас или никогда!»
– Выходим, бежим до конца улицы, если появятся соседи или еще кто-то – вжимаемся в забор и прикидываемся кустами, – Злата, инструктируя сестру, обернулась назад, а Лана, не двигаясь, продолжала смотреть в сторону дома, будто не хотела уходить. – Ну что еще случилось?! – раздраженно выпалила Злата. – Если мы будем думать и выжидать, то обязательно встретим Надю или маму. Из-за тебя наш папа умрет!
– Я не хочу, чтобы папа умер, – глаза у Ланы наполнились слезами, она потерла их, будто в глаз попала соринка, крепче сжала руку сестры, а Злата только этого и ждала – они быстро побежали вдоль улицы.
– Только бы нас никто не увидел, – шептала Злата, вглядываясь в темноту. Вечернее время больше располагало к побегу, благо что улица Танкистов была освещена только двумя фонарями: один стоял рядом с домом под номером тридцать три, где жили Злата и Лана, в конце улицы, а другой – в начале, перед белоснежным маленьким храмом с тремя золотыми куполами на крыше. Перед ним лениво вытянулось деревенское озеро Лебединое – зимой оно, как полагалось по местным традициям, превращалось в каток. Папа вместе со своими друзьями расчищал его, чтобы Злата, Лана и местная ребятня катались на коньках, играли в хоккей – в общем, получали несказанное удовольствие от зимних прогулок.
На Злату навалилась тоска – она вспомнила, как папа весело и легко чистил снег, как через толстый лед просвечивала графитовая, почти черная вода, – он был похож на таинственное зеркало из другого мира. А мама, Злата и Лана помогали папе – у них были лопаты поменьше. А потом они все вместе пили чай с мамиными пирогами и пели задушевные песни.
Издалека сквозь темноту на них медленно наползал свет фонаря.
– Злат, жутко мне что-то… А тебе нет? – испуганно шепнула Лана – она сжалась и казалась маленькой и несчастной. – В такой темноте только отчаянные или маньяки гуляют. Сколько раз нас папа предупреждал? – не унималась она.
Внезапно Лана фыркнула и чихнула, и Злата от неожиданности даже подпрыгнула.
– Остановись, граммофон без ручки, хватит себя накручивать и меня стращать! Кто папу спасать будет? – Злата сердито смерила Лану взглядом. – У нас все получится! На что спорим? – твердый голос Златы звучал убедительно и не подразумевал пререканий.
Трясясь не то от страха, не то от холода, Злата уговаривала себя: «Не боги горшки обжигают! А нам всего-навсего надо на площадь попасть, к елке».
Вдруг яркий свет резанул глаза. Злата зажмурилась.
Она приоткрыла один глаз, и ей на миг показалось, что происходит новогоднее чудо – с неба медленно сыпались белые хлопья, переливаясь и сияя. Новогодняя красавица, украшенная ожерельем из фонариков и крупных игрушек, стояла на небольшой деревенской площади, напротив каменного постамента с памятником Ленину. Вокруг нее собрались их соседи – они смеялись, шутили, повсюду вспыхивали бенгальские огни. Мамы и папы с маленькими детьми загадывали желания. Злата почувствовала жгучую зависть, даже в груди заныло – больше всего на свете ей захотелось, чтобы рядом с ней стояли здоровыми папа и мама, ну и Надя конечно.
«Сейчас наша жизнь изменится к лучшему или полетит в тартарары», – мелькнуло в голове у Златы. Она до боли сжала руку в кулак – ногти впились в ладонь, но боли Злата не чувствовала и кулак разжать не могла.
Среди пушистых еловых лап Злата вновь увидела черное овальное пятно – оно расплывалось, Злата вгляделась внимательнее и почувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд. Она наклонилась ближе – из черного пятна на нее пристально смотрели две красных блестящих глаза.
– Это он, – тихо шепнула Злата и толкнула Лану в бок локтем.
– Ты чего толкаешься? – заныла Лана, а Злата, чтобы долго не объяснять, показала ей пальцем на блестящие глаза. – Мы его раньше на елке видели! – От неожиданности Лана даже подпрыгнула, но красные угольки загадочных глаз неожиданно погасли.
– Он тебя испугался! – с возмущением крикнула Злата. – Ты всегда все портишь!
– А может, он тебя испугался, а не меня? У тебя всегда все виноваты, кроме тебя! – Лана поджала губы и отвернулась.
Елка мигала разноцветными огнями, но Злату сейчас не интересовали украшения – ей хотелось увидеть того, кто так неожиданно им открылся, а потом снова спрятался в еловой шубе. Кто он такой, откуда он взялся?
«Если он не захочет нас видеть, мы его оттуда не выкурим», – Злата пристально всматривалась в ветви – зрение у нее было острым, в отличие от Ланы, но та не хотела носить очки и часто щурилась. И сейчас Лана, стоя вплотную к новогодней елке, руками раздвигала еловые лапы и вдруг ойкнула.
– Я его нашла! – прошептала Лана и махнула Злате рукой.
– А ты говоришь – не найдем, – Злата склонилась к еловой лапе и тихо прошептала: – Я не знаю, слышишь ты меня или нет? Помоги нам найти Волшебное Древо! Наш папа умирает, мы хотим его спасти! Если нужно, можешь забрать мою жизнь, только спаси папу!
Тут Злата вдруг вспомнила Женьку и то, что ей не купили платье и шубку. Настроение ее мгновенно упало, проснулась злость на папу за испорченный праздник, внутри вспыхнула ненависть. Злата испугалась себя: «Вот эгоистка! На кону стоит папина жизнь, а я о тряпках думаю!»
Красные глаза среди еловых лап вновь ярко вспыхнули, и нечто непонятное выползло наружу, потряхивая черной кудрявой шевелюрой.
– Говоришь, жизнь свою готова отдать? – спросило нечто, похожее на маленького лешего.
– Готова… – неуверенно повторила Злата.
– Тогда я тебе помогу. А чего твоя сестра желает? Я могу и ее желание выполнить!
Злата резко притянула к себе Лану и шепнула ей прямо в ухо, чтобы нечто ее не услышало:
– Ты хочешь спасти папину жизнь? Готова пожертвовать своей?
– Очень странно, – задумчиво и недоверчиво ответила Лана. – А зачем ему нужны наши жизни?
– Ты что, шуток не понимаешь?! Ну кому твоя жизнь нужна? А вдруг он папе поможет? – в ярости прошипела Злата.
«Терпи! Ради папы».
– Спаси нашего папу, я тебе за него свою жизнь отдам!
Сказав это, Злата услышала гром, а со звездного небосклона скатились вниз две красных как кровь звезды. Напуганная, Злата боялась вздохнуть. Вдруг ее и сестру кто-то схватил, поднял вверх, и они полетели над городом. Нарядные дома, торжественная центральная площадь с новогодней елкой и памятником Ленину, украшенная администрацией аллея выстроенных в ровные ряды деревьев – все это сверху казалось ей бесценным, значимым, самым родным. Оно бесследно таяло во тьме. В напуганной душе Златы рождались видения иного огромного мира.
ГЛАВА 2. ИСЧЕЗНОВЕНИЕ БЛИЗНЯШЕК
Надя торопливо открывала дверной замок. Большая замшевая сумка все время сползала с плеча и сильно раздражала. Чертыхнувшись, Надя поставила ее на крыльцо. Красные от мороза пальцы плохо слушались ее – ключ в замке не поворачивался.
– Ну что ж это такое-то? Весь день не заладился, все идет наперекосяк. Да еще и морозище такой! – она пыталась согреть руки своим дыханием, но тщетно – ладони и пальцы сковало холодом. – Только бы не отморозить! Это же будет катастрофа! – она снова вспомнила о своих любимых перчатках и расстроилась: – Растеряша!
Надя уже отчаялась, но именно отчаяние вдруг придало ей сил – удалось резко крутануть ключ, замок поддался, входная дверь отворилась и на нее повеяло теплым домашним воздухом – приятным ароматом Снежиных духов.
– Наконец-то получилось! – Надя поспешно шагнула в дом вместе с облаком пара и захлопнула за собой дверь. Прислонилась к теплой стене, чуть не плача пошевелила пальцами. Руки в тепле начали понемногу отогреваться – она почувствовала ломоту и боль, будто выкручивали суставы.
– Злата, Лана! – крикнула Надя. На всякий случай она заглянула в гостиную – праздничная елка сияла разноцветными огнями, но Златы и Ланы там не было. Давящая тишина, несвойственная дому, настораживала и пугала ее. «Что-то не так!» Она почувствовала ноющую боль в груди, быстро взбежала на второй этаж и распахнула дверь в комнату племянниц. Пусто. Комната выглядела так, будто в ней кто-то что-то искал.
– Злата! Лана! – позвала Надя еще громче и тревожнее – голос ее взлетел к потолку и отразился от него протяжным эхом по всему дому. Она заглянула в ванную комнату, но там никого не было; то же было с кухней. Тогда Надя побежала в спальню Сергея и Снежи, но и там племянниц не оказалось. Она обежала весь дом, даже проверила кладовку и овощехранилище – племянниц не было нигде. Надя всполошилась не на шутку, вернулась в прихожую и тут вспомнила о сумке, брошенной на крыльце. Да что за наказание сегодня! Она поежилась и выскочила наружу. Сумка все так же стояла на ступеньках. Подпрыгивая от холода, Надя подхватила сумку и юркнула обратно в тепло. Дрожащими руками вытащила телефон, набрала номер Златы – звонок пошел сразу, но ответа не было.
– Где вы? Ну возьми же трубку! – голову Нади мгновенно заполнили самые страшные мысли.
Она кое-как взяла себя в руки, позвонила Лане – та почему-то была вне зоны действия сети. «Неужели побежали в госпиталь? Может, Снежа по важным делам заезжала домой и забрала девочек с собой? Злата же упросит кого угодно…»
Надя в ужасе думала: что она скажет Снеже, если та не забирала девочек? Главное, не передать сестре своего беспокойства… Надя несколько минут успокаивала себя, потом решилась позвонить Снеже и, когда та ответила, с трудом подбирая слова, спросила:
– Снеж, привет! Как Сережа себя чувствует? Какие-то перемены есть?
– Пока все по-прежнему. Врачи меня успокаивают, говорят: самое главное, чтоб ухудшений не было. На восстановление понадобится много сил. Но ты сама знаешь – врачи всегда успокаивают, а на самом деле все может быть иначе, – Снежа тяжело вздохнула, Надя чувствовала в слабом голосе сестры тревогу и озабоченность, ей хотелось помочь, приехать к ней в госпиталь, но сейчас нужно было пересилить себя и вслух произнести самое страшное:
– Снеж, девчонки с тобой? – на одном дыхании выпалила Надя.
– Какие девчонки? – послышался из трубки Снежин оторопевший голос.
– Ну… наши… – запинаясь, бормотала Надя; когда она услышала вопрос сестры, ей захотелось провалиться сквозь землю. «Господи, что я наделала? Где они?»
– Какие «наши»? Почему они должны быть со мной? – голос Снежи за секунду набрал силу и взорвался:
– Они, что, не дома?! А ты где?!
У Нади зазвенело в ухе от вопля сестры, и она не помня себя выкрикнула в ответ:
– Ты на меня не ори! Я по делу отъезжала! Где ж справедливость на этом свете? Я ей помогаю, а она…
– Это ты-то по делу? – голос сестры завибрировал от гнева. – Погоди, –внезапно осеклась она и издала нервный смешок. – Ты меня разыгрываешь? Тебе кажется, что я здесь со скуки умираю? Не смешно. Где мои дочки?
Надя зажмурилась от накатившего страха и залепетала:
– Ты только не волнуйся… видишь ли, меня срочно вызвали на таможню…
– Что? Какая таможня?! Ты в своем уме? Где мои дети, я тебя спрашиваю?!
– Да не кричи ты, оглушила уже! – взмолилась Надя. – Ты думаешь, я за племяшек не переживаю?
– Ты..! – взвизгнула Снежа.
– Не визжи! Подумай лучше, где они могут быть? – она понимала: сестре тяжело, но зачем же так распускаться?
«Сама везде разъезжает – “Надя то, Надя се…”. Я что, золотая рыбка на посылках? У меня тоже свои дела имеются. “Мои дочки, мои дочки!” Вот бы и сидела со своими дочками сама; а то Надя накорми, напои, спать уложи, а Снеже то в салон нужно, то в тренажерный зал, то Снеже работать надо, она же у нас директор, понимаете ли! А Надина работа подождет, в лес не убежит! – Надя встряхнула головой, опомнившись. – Остановись, не походи на свою сестру!» Надя сморщила нос – она совершенно не переносила Снежкин взрывной характер и была убеждена, что та злоупотребляет доверием близких, уделяет мало времени воспитанию дочек, а они нуждаются в ее заботе и любви… Но Надя терпела, старалась прощать чудачества Снежи, потому что любила сестру.
– Снеж, мне Борис Яковлевич позвонил – картины застряли на таможне, а выставка на носу, я ездила разбираться… Может, мне нужно было позвонить тебе? Но, я думала, они одни дома справятся… – извиняясь, бормотала Надя. – Они же не младенцы.
Но Снежа не слушала:
– Ну что, справились? Бездушная ты, Надька! У тебя на уме только твои картины! Ты что, правда не понимаешь, как мне тяжело? Сережа в себя еще не пришел, а теперь по твоей милости и дочки пропали. Если с ними что-нибудь случится, я тебе этого никогда не прощу!
Снежа нажала отбой.
«Ничего, пусть немного остынет», – зная характер сестры, Надя не стала ей перезванивать, а вместо этого решила тщательней осмотреть детскую.
«Может, хоть какой-нибудь намек оставили?» Белая комната показалась ей совсем пустой и холодной; покрывала на кроватях были смяты, дверцы шкафа распахнуты, на полу валялась пижама Златы.
Надя подошла к столу у окна и заметила на нем одинокий листочек в клеточку. Она схватила его и, вглядываясь в круглый аккуратный почерк Ланы, торопливо прочитала:
«Дорогая мамочка! Мы не можем сидеть дома и бездействовать, когда папе так плохо. Пока вы были заняты своими делами, мы со Златой приняли решение обратиться за помощью к одному волшебному существу. За нас не переживай! Мы поможем папе выздороветь и вернемся домой.
P. S. Тетушка Надя, с нами все в порядке. Не вини себя! Как бы ты ни старалась задержать нас, мы бы все равно отправились спасать нашего папу. Ты сама нас учила жить честно, поступать как подсказывает сердце, не бросать близких в беде. Так мы и поступаем. Мы знаем, ты связана с иным миром – он проявляется в твоих картинах. Пожалуйста, поддержи маму. Иначе поступить мы не можем.
Любим вас, Злата и Лана».
***
Каждый шаг давался Снеже с большим трудом. Она робко вошла в больничную палату и растерянно посмотрела на неподвижно лежащего в кровати Сергея.
– Сережа! – она бережно обхватила его за неподвижную руку; сердце ее тоскливо заныло, сознание отказывалось принимать действительность, всегда улыбающееся лицо мужа теперь казалось ей каменным. – Ты меня слышишь? – она бережно коснулась его щеки; многочисленные прозрачные трубочки и провода, прикрепленные к сложным медицинским аппаратам, как змеи обвивали его тело. Сергей дышал в кислородную маску. На левом плече его было больше всего проводов с синими наконечниками – они уползали под марлевую повязку, закрепленную липким бинтом.
Снеже было больно смотреть на мужа. Не сдержавшись, она заплакала.
Всегда энергичный Сергей, похожий на крепкую, непробиваемую стену, сейчас был повержен. Снежу охватил дикий ужас – она была уверена, что с ее мужем никогда не случится никакой беды.
«Он же всегда был таким сильным, отказывал себе в выходных, чтобы спасать жизни людей. А теперь спасать нужно самого Сережу, и я его спасу!» Она внимательно вгляделась в белое бескровное лицо – ей казалось, что Сергей уже не здесь, а где-то далеко, там, где живут умершие. Она сильно испугалась и, крепче сжав его безжизненную руку, прошептала:
– Не уходи! Прошу тебя! Не оставляй нас! Ты слышишь меня? Не оставляй! Ты нам здесь нужен. Как мы без тебя жить будем? – она сопротивлялась судьбе как могла, как умела. – Ты должен жить! Ты сильный! Ты не можешь умереть!
Неподвижно лежащее тело говорило об обратном – ничто в нем больше не напоминало стойкого, непобедимого Сережу.
– Родной, борись! Ты только не сдавайся! Нам с тобой еще дочек растить нужно. Злата только тебя и слушается – собиралась к тебе, а я ее не пустила, а то бы сейчас она все твои трубочки уже изучила, – Снежа горько улыбнулась. Самые близкие и родные люди покидали ее – ей стало невыносимо страшно, хоть вой на луну. Она смотрела на мужа и не могла понять, за что ей такое горе – она не обманывала людей, не экономила на сырье, ее строительная фирма «МосРассветСтрой» строила комфортабельные, надежные дома, такие, как строил ее отец.
«Что станет с нашей жизнью? Как она обернется? Где мои девочки? – думала она, глядя на Сергея. – Говорят, беда не приходит одна, – вот и подтверждение тому…»
Снова зазвонил телефон. Она встрепенулась, на экране появилась надпись «Сестренка». «Может, девочки домой вернулись?» – с надеждой подумала Снежа и быстро ответила на звонок.
– Снежа, я письмо нашла, его Лана написала. Похоже, они к дубу в лес отправились…
«Вот и ответ», – подумала Снежа. Не помня себя, она сорвалась с места. Выбежав из палаты, она увидела одного из сотрудников Сергея: – Помогите! У нас дочери пропали… – Снежа еле держалась на ногах.
– Дочек ваших найдем… успокойтесь… дышите ровно… вдох-выдох, вдох-выдох… – он ловко достал рацию, сообщил: – Пропали две девочки – Злата и Лана Сосновские…
Снежа почувствовала, как в висках у нее пульсирует. В теле возникла слабость, будто ее затягивало в черную воронку; сильные мужские руки подхватили ее.
Она легко вышла из физического тела и взлетела к потолку – внизу друг напротив друга стояли две кровати: на одной лежала она, на другой Сергей.
«Я летаю?» – удивленно подумала Снежа, глядя, как над ней суетятся врачи.
Кто-то дотронулся до ее спины. Не испугавшись, она обернулась – перед ней стоял ее Сережа. Он нисколько не изменился, только теперь состоял из огненной, сверкающей золотом плазмы. Снежа осмотрела себя – она мерцала таким же светом. Робко потрогала свои руки и тело, а Сергей, не дав ей опомниться, бережно схватил ее за руку и потащил наверх. Они пролетели сквозь стены, и вскоре серая крыша госпиталя осталась позади.
***
Надя еще раз поднялась в комнату Златы и Ланы, несколько раз перечитала письмо, бережно положила его на стол и провела по нему рукой.
– Где вы сейчас, мои любимые? – проговорила она, и ее обдало жаром.
«Лес ведь такой большой, только бы вы не заблудились, – подумала Надя. Неожиданно она увидела свой любимый дуб и улыбнулась ему, но рядом с ним племянниц не было. Надю обуял страх. – Где же вы?» Она быстро спустилась вниз, набросила пуховик, надела сапоги потеплее, вышла и заперла дом на ключ.
– Опустел ты совсем, – прошептала Надя. Она нежно коснулась рукой входной двери, в центре которой висел нарядный рождественский венок – его вешали Злата и Лана, – закрепила на ногах лыжи и быстро побежала в лес.
Прогулки по лесу для нее были привычным делом. Но в этот раз существовало одно но – уже стемнело. К счастью, дорогу к дубу за долгое время Надя уже выучила наизусть – могла найти ее с закрытыми глазами.
На Надю смотрели звезды, а она ничего не видела. Бежала, бежала, а сердце колотилось быстрей и быстрей – лишь бы не опоздать!
Неожиданно впереди она увидела светящийся шар – он плавно раскрывался, будто кто-то отряхивал с него шерсть, и вскоре перед Надей стояла светящаяся трехглазая кошка ростом с рысь.
«Древо Жизни…» – только подумала Надя, как кошка заурчала, побежала вперед, остановилась, посмотрела на Надю пытливыми, мудрыми глазами.
– Иду. Я понятливая, – Надя уже бежала за ней, ломая лыжами тонкую корочку льда.
От кошки исходил мягкий струящийся свет. Надя ехала быстро; темный лес наполнялся волшебством, снежный волнистый ковер переливался разноцветными огоньками.
Неожиданно лес поредел.
Древний дуб в ночи светился голубым сиянием, похожим на свет Вифлеемской звезды; корявые ветви его немного вздрагивали и тряслись, тонкие лучики бросали на снег мерцающие блики.
Надя обошла дуб, тщательно осмотрела его со всех сторон – племяшек нигде не было, следов – тоже. Лыжи скользили, и, чтобы не упасть, она обхватила ствол Древа; холодная шершавая кора потеплела. Надя прислонила ухо к стволу, прислушалась – внутри кричал незнакомый голос. Она позвонила Снеже – та не отвечала.
– Снежка, где ты? Почему не берешь трубку? Что ж такое-то? Кругом тупик! – Надя сунула телефон в карман. – Куда же они делись? – в голове у нее непрестанно, как стук колес поезда, крутились лихорадочные мысли: «Что делать? Где мне их искать?» Из глубины дуба раздался громкий вой – он приближался все ближе, ближе, Надя отшатнулась, лыжи ее поехали назад, но она устояла.
На стволе образовалась закручивающаяся маленькая дыра в виде тонкой спирали – она расширялась, и на ее месте вдруг появился большой рот.
Древо широко зевнуло. Надя не раздумывая нырнула вместе с лыжами внутрь ствола, будто в океанские волны. Телефон выскользнул у нее из кармана. Две мерцающие тени влетели следом за ней.
Рот на стволе исчез, волшебное голубое свечение, таинственное, нездешнее, померкло – Древо превратилось в обычный дуб, тряхнуло кроной и замерло.
А Надя летела вниз в темноте; гулкое эхо окружало ее, заунывные голоса пискляво жаловались на что-то, но Надя к ним не прислушивалась – она хотела поскорее увидеть Марею. Две мерцающие тени держались поближе к ней.
ГЛАВА 3. МЕРТВЫЙ ЛЕС
Стремится взор проникнуть сквозь обман,
Смерть грозно обступает темным очертаньем,
Врата раскрылись в дальний мир –
В тот, что скрывает много тайны.
– Идемте же быстрее! Чего медлите? – Одноглазое Лихо суетливо махал тонкой длинной рукой, толкая Злату и Лану в спины; его лапти, и без того черные, погрузились в пепел.
Лана громко чихнула.
– Злата… Злата… Куда мы попали? – она растерянно озиралась по сторонам, прижимаясь к сестре.
– Куда-то… Наверное, скоро поймем, – Злата выпрямила спину – ей хотелось казаться сильной и смелой. Огляделась по сторонам: черные корявые деревья, похожие на мертвых чудовищ, – пепелище на месте сгоревшего леса.
Но опаленные стволы и ветви были живыми – они пятились назад и тихо шипели, некоторые клонились к Злате и Лане, будто с любопытством разглядывая их, другие горько качали оголенными макушками.
– Ой… здесь же пепел везде! Смотри, все серое! Не нравится мне это место, мрачное оно, – в смятении шептала Лана.
– Мы сюда не на прогулку пришли. Наверное, здесь пожар был, – Злата старалась говорить уверенно, вот только бравада давалась с трудом. Ей вдруг ужасно захотелось домой – к маме с папой и к Наде.
Она повернулась к Одноглазому и, нахмурившись, спросила:
– Ты куда нас притащил? Про Магический мир рассказывал, а мы куда попали? – Злата стала надвигаться на Лихо – вот-вот набросится и прибьет его, – но остановила себя, решила, что побить его она всегда успеет.
– А я вас и привел… – Одноглазый нервно захохотал. – Вот же – Магический мир! Он тут везде… – его тонкие руки, как противные змеи, извивались в воздухе. – Везде, куда не посмотришь… везде Магический мир…
Злата вспыхнула:
– Врун! А за́мки где? А драконы где? А люди где? – Злата понимала, что Магический мир не может состоять из пепла. Там живут маги, магические существа, в конце концов, там происходит волшебство! А вместо всего этого перед ними пепелище, страна мглы и печали! Она внимательно огляделась. Обгоревшие деревья жались друг к другу, роняя на землю хлопья пепла. Ей почему-то стало их жалко.
«Может, здесь была война? Или с Магическим миром что-то приключилось?»
Злата снова услышала писклявый, неприятный голос Одноглазого:
– Девочки, все в порядке. Волшебный мир постоянно меняется, сейчас он такой, а позже станет другим. Не отставайте, нас Главный дожидается! – он важно потряс в воздухе крючковатым пальцем.
Неожиданно средь коряг пробилось блеклое, чуть заметное фиолетовое свечение – тоненькие дрожащие лучики то вспыхивали, то гасли.
– Злата, там свет! – робко вскрикнула Лана. Гулкое эхо разлетелось над лесом – вдали вспыхнуло красное кровавое зарево.
Деревья придвинулись ближе. Лана крепче сжала ладонь сестры; деревья, будто по чьему-то повелению, расступились. Перед ними лежало совершенно черное, как густой кисель, озеро. С мрачной каменной горы, гремя, низвергался водопад.
– Почему вода здесь черная? – Злата с отвращением глядела на овальное небольшое озеро. Смрад, исходивший от гниющей воды, бил ей в нос.
Одноглазый пятился назад:
– Я же вам сказал – мы идем к Главному магу.
А Злата смотрела на гору, не в силах оторвать от нее глаз.
Черная гора уже не казалась горой – это были руины древней крепости. Внешняя ее стена обвалилась, некогда высокая главная башня обрушилась – каменная кладка покрылась сажей и пеплом.
– Говори правду, почему здесь все сгорело? – Злата наступала на Одноглазого; он ускользнул, юркнув за толстое дерево.
– Магия все это… Местные волшебники развлекаются… – слащаво бормотал Одноглазый, выглядывая из-за горелого ствола; его тонкие руки вновь изгибались – он явно сердился. – Вы хотите, чтобы ваше желание исполнилось? Или домой вас отправить? – Одноглазый топнул правой тонкой ногой, и из-под нее взвился маленький черный вихрь пепла.
– Ты нам обещал! Я поняла, ты врешь! Ты не знаком с Главным магом! И не топай – и так дышать нечем! – громко выкрикнула Злата. От неожиданности Одноглазый присел.
Вдруг в руинах загрохотало. Злата вздрогнула. Сквозь воду, прямо из водопада медленно выдвинулась широкая мраморная лестница, наверху которой появился высокий незнакомец в черной хламиде. Он медленно спускался вниз, его длинные седые волосы развевались, будто дул сильный ветер. Злата не выдержала – облизнула палец, как учил ее в детстве папа, подняла его вверх, но ветра не почувствовала. От незнакомца исходил слабый мерцающий свет. Чем ниже он спускался, тем холоднее и страшнее становилось Злате. Постепенно его черная хламида стала белой, седые волосы засверкали серебром, скрюченные костлявые пальцы превратились в обычные человеческие, с белой ровной кожей, а длинные когти – в обычные розовые ногти. Он улыбнулся, и его надменный, отстраненный взгляд потеплел. Но Злате почему-то казалось, что старик вот-вот разозлится, его глаза вновь нальются презрительным холодом, он позовет их, и они не смогут сопротивляться.
Злата чувствовала, как он читает ее мысли, знает все и обо всех. У нее перехватило дыхание.
Она увидела темную узкую пещеру, на стене которой измученный окровавленный человек в длинном темно-сером рваном одеянии рисовал фигурки людей красными красками. Или это была его кровь? Может, его мучили в этой пещере? Ужасное видение резануло по глазам – перед Златой мелькнули сцены ритуального жертвоприношения какому-то трехголовому богу с драконьими головами. Девочка почувствовала ледяное дыхание, от которого волосы встали дыбом. Лана дергала сестру за рукав и тихо шептала:
– Ты чего замерла? Боишься его, да?
Злата кивнула – ее пугало это место, и Главный маг казался не белым, как Господь Бог, а черным, как сатана. Она почувствовала себя виноватой перед сестрой.
«Что теперь с нами будет?» – Злате стало еще тоскливее и страшнее. Она вышла вперед, задвинула Лану за свою спину и тихо шепнула ей:
– Если что, беги… Поняла?
А маг, белый, сияющий словно солнце, стоял перед ней. Злата даже глаза прищурила – так ярко их резал свет.
«Бежать, не стоять на месте… Может, мы успеем, – Злату сковал холод и ужас. Мысли наскакивали и жалили, она не могла пошевелить языком, лишь смотрела на длинные тонкие пальцы старика и вдруг услышала его голос – тихий и вкрадчивый:
– Подойди! Ты хочешь, чтобы я спас твоего папу?
Лана двинулась к магу. Злате показалось, что сестра шла не сама – ее ноги не касались пепла, она словно летела по воздуху.
Ей хотелось схватить Лану, спрятать от мага, но она стояла на месте и не могла пошевелиться. А старик что-то шептал и уже держал руку сестры в своей.
– Ваше величество, ваше поручение выполнено.
– Вижу, – старик властно махнул Одноглазому рукой, и тот склонился перед ним в почтительном поклоне.
«Что делать?» – лихорадочно думала Злата. Ноги ее по щиколотку погрузились в пепел; она не могла отвести взгляда от мага, будто он сковал ее чарами, и ясно слышала: «Ты подчинишься мне!» А в голове ее звучал мягкий голос, очень похожий на мамин: «Девочки, не подходите! Быстрее бегите прочь!»
А Главный маг вновь повелительно произнес:
– Подойди!
Но мамин голос просил: «Не верь! Он обманет вас. Бегите!» Голос ее будто защищал, делился с дочерью силами.
Со Златы слетело оцепенение. Она увидела, как вокруг них сгущалась тьма – подползала, образовывая высокую стену. Лана беззвучно плакала. «Нужно сопротивляться и спасать сестру!» Злата собралась с силами, схватила Лану и потащила за собой.
Старик метнул в них разряд молнии – одна ударила справа от Златы, другая слева от Ланы, третий разряд разорвался за их спинами. Налетел сильный ледяной ветер, деревья вздрагивали, трясли кронами, ураган вывернул с корнями первое дерево, второе, третье и понес их в сторону Златы и Ланы. Корявые ветви и корни падали рядом – девочки уворачивались и бежали прочь не разбирая дороги. Куда, в каком направлении – они не знали, лишь бы быть подальше от мага, лишь бы освободиться от зловещих чар!
Лес надрывно скрипел, жаловался, плакал словно от непереносимой боли – Злата чувствовала ее. Страх ее перерос в протест – появилось желание бороться. Сжимая ладонь Ланы, она почувствовала в своей руке тонкие корявые ветки, похожие на яблоневые, и замерла в ужасе.
– Злата, я боюсь! Я домой хочу, – тихо плакала Лана.
Злата взглянула на ее изуродованную руку, превратившуюся в яблоневую ветку. Сжала зубы:
– Мы справимся! Не горюй, сестренка!
С треском и скрежетом по лесу летали черные дымящиеся шары – дым взвивался вихрастыми клокочущими облаками.
– Закрой нос! – крикнула Злата сестре. Горло разъедало и больно драло, в груди свербило, им не хватало воздуха – Злата глухо кашляла, Лана вторила ей.
Вокруг свистело, гремело, повсюду когтистые пальцы мага хватали все, что попадало ему под руку. Он уничтожал последнее, что осталось от этого мира.
Кто-то больно пихнул девочек в спину – их высоко подбросило и швырнуло в глубокий овраг.
– Больно! – Злата упала на живот, нырнув глубоко в пепел. Внутри у нее все ныло от удара. Черный пепел разъедал глаза, лицо, тело, руки.
– Ты жива? – она поднялась на четвереньки, поползла, пытаясь нащупать руками сестру, но той нигде не было.
Злата ослабла, упала, ударилась лбом обо что-то мягкое и от неожиданности отпрянула в сторону:
– Ой! – она села, потирая лоб.
– Это ты? – робко спросила Лана.
– Я… – Злата почувствовала облегчение. «Сестра жива – это самое главное, – она терла глаза, которые пылали от боли. Моргай не моргай, боль не проходила и зрение не появлялось. «Вот наваждение! – думала Злата. – Как бежать, если я ничего не вижу?» Она продолжала быстро моргать, почувствовала руку сестры – та вытирала ей лицо. Постепенно боль утихла, и Злата как сквозь туман увидела сестру.
– Ты и глазные капли взяла? – ахнула Злата.
– А ты как думала? Пять раз в день капаю, – Лана протирала лицо сестры влажными салфетками и закапывала ей в глаза.
– Ланка, ну ты молодец! А он гад, шаровыми молниями в нас…
– А вдруг они самонаводящиеся? – тихо пропищала Лана.
– Не знаю. Может, самонаводящиеся, может, магические, одно понятно: местечко это не из приятных. Можно ли вообще здесь выжить? – Злата осмотрелась вокруг и вздохнула.
Рядом пронзительно засвистело, и прогремел взрыв. Комья земли взлетели в воздух, сверху хлестануло ошметками.
– Солнце хочу увидеть… Хоть один крохотный лучик, хоть один разочек! – бормотала Лана себе под нос, но Злата отчетливо слышала каждое ее слово.
– Потерпи, сестренка… Выберемся – и солнце тебе будет, и луна, и звезды, а сейчас потерпи. Сами напросились! Папку хотели спасти… и карту взяли, да только не ту – не работает она здесь… Мы ведь даже не знаем, где находимся! – шептала Злата.
Издалека раздался громкий крик: «Притащите их ко мне, только убивать не смейте! Не найдете – всех лишу жизни!» – в бешенстве орал Главный маг.
Злата снова почувствовала обжигающий мороз. Сверху на них летели худые высокие тени в черных хламидах. Серый туман замораживал деревья, и они рассыпались в прах.
Злата схватила Лану за руку:
– Главное, не попасть под их дыхание, – страх подгонял ее, она тянула сестру за собой. Но куда? Где им искать спасения?
Оглядываясь вокруг, Злата споткнулась, подвернула ногу и чуть не упала. Среди обожженных стволов метались стремительные тени. В Мертвом лесу живет смерть… А может, они с сестрой уже мертвецы?
«Драпать быстрее нужно, а то, чего доброго, поймают. Что тогда с нами будет?» – подумала Злата.
– Держись, сестренка! И думай как человек! – ободряюще воскликнула она, но в глазах Ланы прочитала ужас.
«Только бы она не превратилась в дерево! Господи, помоги нам! – Злата, увидев за деревьями мага, побежала быстрее, таща Лану за руку. – Где же нам спрятаться хоть на время?»
Деревья беспокойно перешептывались, наступали. Сзади доносился знакомый повелительный голос:
– Кто их поймает, тот получит три янтарных камня!
– Три янтарных камня – это много или мало? – неожиданно выпалила Лана. От неожиданности Злата замешкалась. Она подумала, что три янтарных камня наверняка являются большой ценностью, и вскоре Мертвый лес будет кишеть многочисленной свитой Главного мага.
«Чего не сделаешь, чтобы заполучить богатство! Отыскать двух беглых девчонок, не знающих правил Магического мира, – что может быть проще?» – Злата тяжело вздохнула. Лана испуганно смотрела на нее – ее побелевшее от страха лицо покрыла мелкая испарина.
– Мамочка, – шептала она.
Злата, чтобы подбодрить ее, решила пошутить, вот только шутки выходили глупыми и несмешными:
– Да пошел он к лешему! Корчит из себя великого правителя, а сам, небось, прислуживает местному королю, – Злате хотелось излить на мага все упреки, показать его во всей красе, так чтобы Лана его не боялась. – Бегает за нами по лесу, можно подумать, мы бандиты какие-то! Лучше бы в своем мире порядок навел, а то разве это лес? Не знаю, кому он служит, но правитель он никудышный. Своих подданных он совсем не любит…
– Откуда ты знаешь про подданных? – Лана озиралась по сторонам.
– Да ты вокруг посмотри! Деревья загубленные стоят, пепел по колено… Ты думаешь, это от хорошей жизни? Доброе слово и дереву приятно, а старик злой, не любит он никого! Пользуется чарами, вот ему все и прислуживают, потому что боятся.
– Я больше не могу бежать… – Лана с трудом ворочала языком. – Мне нужно передохнуть хоть немного, – она с мольбой смотрела на Злату. – У меня совсем сил не осталось, плохо мне что-то…
– Потерпи, Ланка! – Злата заботливо обняла сестру, хотя сама изнывала от страха. «Думала, с одной бедой справимся, заживем опять счастливо, а к одной вторая прилепилась. Нечестно так! А может, мы это заслужили, может, не зря в этот мир попали, а все было заранее предопределено?» – Злата не хотела верить своим догадкам.
– Я есть хочу! – взмолилась Лана. Только откуда тут еде взяться – среди пепла и сумрака ничего не росло.
Злата взглянула на сестру. Та замерла, разглядывая дерево, отличавшееся от собратьев. Когда-то оно было елью, но пожар не пощадил его, зато теперь вместо шишек с его ветвей свисали круглые серебряные блюда. Злата схватила Лану за руку и подошла ближе к дереву.
Пахло запеченной уткой, ароматным балыком; на тарелках горочкой лежали салат оливье, пурпурная селедка под шубой, украшенная зеленой веточкой; чуть подальше, как красные шары, висели розеточки с красной рыбой на нежном сливочном сыре.
– Смотри! Розетки с красной икрой, а там заливная рыба, а вот говяжий холодец! – Лана сглатывала слюнки. – Ты видишь утку с яблоками в горчичном соусе?
– А вон тарелка с запеченным картофелем и мясной рулет с черносливом и грецкими орехами, а там тортик «Наполеон»! – Злата возбужденно размахивала руками.
Неожиданно, как гром среди ясного неба, раздался оглушительный бой часов – двадцать четыре удара.
– Лана, да ведь это новогодняя елка! – ахнула Злата. – Слышишь? Вот и Новый год наступил…
В тот же миг они забыли об осторожности, о том, что их преследует злодей со сворой прислужников. Лана сняла одну розетку с красной икрой и приготовилась есть, но Злата резко дернула ее за рукав:
– Ланка, не надо, это западня!
Яства мгновенно исчезли.
– Терпи, сестренка! Мне тоже голодно, – подавить аппетит, когда так сильно хочешь есть, было невыносимо трудно. – Я тебя понимаю, – тихо прошептала Злата и потащила сестру за собой.
Грустное и бледное лицо Ланы волновало ее – она видела, что та теряет силы, да и говорит с большим трудом.
– Злат, а сколько прошло времени с тех пор, как мы сюда попали?
– Тебе что, день и час сказать? – сердце Златы грызла тоска.
«Неужели все кончено?» Яркой вспышкой перед ней возникло прошлое. Злата увидела доброе лицо мамы, папа смеялся и говорил: «Златка, ты справишься! У тебя все получится!», а Надя суматошно бегала по дому и все время твердила: «Куда же вы делись?» Неожиданно все померкло, будто прежний мир никогда уже не вернется и они навсегда останутся здесь. Злата почти отчаялась.
– Кхе-кхе… Кхе-кхе… – услышали они позади себя.
Злата резко обернулась – перед ними стояло корявое дерево с человеческими чертами: головой, руками, ногами, у него были даже волосы в виде тонких коротких прутиков; удивленные глаза смотрели на девочек.
– Вы как сюда попали? – дерево шевельнулось, словно хотелось сделать шаг навстречу.
– Мы? – Злата опешила и забормотала: – Нас ненормальный старик преследует. Вернее, он не один – их много… А ты кто? – она опомнилась, внимательно оглядела дерево сверху донизу и растерянно взглянула на сестру.
«Неужели она такой же станет?» – не успела Злата подумать это, как дерево ответило ей человеческим голосом:
– Правильно мыслишь…
– Не поняла? – от неожиданности Злата чуть не села в пепел.
Но вдруг совсем рядом загремели голоса и лязгнули цепи.
– Догнали! – выпалила Злата.
– Прячьтесь в меня, – прошептало дерево. Оно присело, ствол раздулся, расщепился надвое, образовав овальное дупло. – Быстрее залезайте! Они сейчас здесь будут!
Злата схватила Лану, втащила ее в дупло, и дерево, щелкнув, закрылось. Девочки оказались в полной темноте – здесь пахло древесной сыростью, грибами и еще чем-то неуловимым, но живым. Снаружи послышался грозный голос Главного мага:
– Ларион, ты чужаков здесь не видел? – старик явно был недоволен.
Над головами девочек прозвучало:
– Ты чего мне спать не даешь? Какие чужаки? Кто у нас без твоего ведома бегать здесь может?
Злата замерла, испугалась, но разговор вскоре стих. Шаги преследователей удалялись. А она так утомилась от переживаний и неразберихи, да и внутри ствола стало настолько тепло и уютно, что ей нестерпимо захотелось спать.
– А что если Ларион тоже колдун? Может, он по своим правилам играет? Мы же в Магическом мире… они здесь все, наверно, колдуют? – Злата облокотилась на стенку дерева. – Почему стенка ствола мягкая и теплая? Оно же снаружи обугленное и корявое. Может, оно имеет двойное дно, как в легендах разных… – веки ее отяжелели и крепко сомкнулись. Злата боролась со сном, но получалось плохо, и она не заметила, как провалилась в забытье.
Проснулась Злата от скрипа – дерево опять распахнулось.
– Сони, просыпайтесь! – Ларион говорил весело, насмешливо, но не страшно. Злата вздрогнула, сон мигом слетел с нее. Ей не хотелось выходить – здесь она чувствовала себя в безопасности, – но надо было спешить. Она растолкала Лану – сестра все время вздрагивала, слезы текли по ее щекам, она что-то шептала на непонятном языке – похоже, ей казалось, что она от кого-то убегает или прячется.
Злата выдохнула:
– Пора! Уходим!
Лана открыла глаза и забормотала:
– Я Главного видела, он за мной гнался. Хотел у меня душу отнять. А я не отдавала, тогда он в меня черный шар кинул и пообещал: «Я заполучу твою жизнь! Это лишь дело времени. Так или иначе у меня все получится!» – Лана заплакала, оперлась на руку сестры, а у Златы перехватило дыхание.
– Страшно мне, сестренка. Мне кажется, я в дерево превращаюсь, – Лана посмотрела на ладонь – пальцы-веточки плохо сгибались и не слушались ее.
– Не переживай, родная, мы что-нибудь придумаем, – Злата говорила бодро, но на душе у нее было тревожно. Она не знала, как найти выход.
Ларион кашлянул. Наверное, он что-то хотел сказать, но прерывать разговор сестер не решился.
Лана жалась к сестре. Злата поняла: Лана стесняется Лариона, а может, и боится его. Похоже, внутри у сестры уже шли необратимые процессы, подавляющие ее волю и силы.
Когда Злата вытащила сестру из дупла, Ларион решился и произнес:
– Нам нужно Курая найти. Думаю, король тоже будет его искать.
– Король? – удивилась Злата.
– Король Воргорий Тринадцатый раньше правил Серебряной Лесовией – нашей страной. Она была большой и красивой, и люди в ней жили добрые. – Ларион замолчал. – Потом расскажу, когда Курая найдем, если время будет.
– А король Воргорий – этот тот злой старик, который одежду и личину меняет? – Злата крепче прижимала к себе сестру, боялась, что Лана вот-вот растает и пропадет или здесь снова окажется тот противный старик.
– Да… Он и личину умеет менять, и про всех все знает, не только про здешних. Магический мир большой и связан со всеми другими мирами.
Девочки переглянулись.
– Это как? – спросила Злата.
Ларион что-то прошептал и внезапно улыбнулся, будто встретил хорошего знакомого. Злата не ожидала увидеть добрую улыбку на его древесном лице.
– Курай совсем рядом – день ходьбы, и мы будем у него.
Злата поверила Лариону на слово.
Здесь не было звездного неба, по которому можно было определить дорогу. Папа учил их определять путь по Большой Медведице. А здесь, в этой тьме… Здесь что-то брезжит, потом гаснет, и ничего непонятно.
– Курай – это Алхимик старого короля Лиреса Храброго, отца Воргория Тринадцатого. В нашей стране Курай самый древний и самый мудрый, он живет в отдалении ото всех, – Ларион вытащил корни из пепла и торопливо зашагал, то и дело оборачиваясь.
Злата отовсюду ждала подвоха – ей казалось, что в этом мире живут только злые существа, и почему им стал помогать Ларион, было непонятно. Она чувствовала лишь одно – у Лариона на то были свои особые веские причины, и они по счастливому случаю совпадали со Златиными. Злой маг все время стоял перед глазами, Злате хотелось стереть его из памяти и бежать подальше, а еще лучше – побыстрее найти Курая, чтобы он помог им спасти папу и Лану и вернуться домой.
Злата нащупала пальцы сестры и вновь ощутила шероховатость древесной коры. Ее прошибло ледяным потом. «Ланочка… сестренка! Держись, милая!»
Девочки бежали за Ларионом – он шел быстро, шагал широко. Один его шаг вмещал в себя пять Златиных. Они заходили в глубину леса – деревья здесь росли непроходимой густой стеной.
«Без Лариона мы бы тут не прошли – он здесь свой, его никто не трогает, а мы чужаки, да и старик обещал за нас награду, – ноги проваливались в пепел по щиколотку, Злате казалось, что под ним лежат человеческие кости. Она вздрогнула. – Сможем ли мы уйти от погони? Далеко ли преследователи? – бесконечные мысли тревожили ее и не давали покоя. Впереди она слышала торопливые шаги Лариона и немного успокаивалась: «Он знает, что делать, он поможет…»