Читать онлайн Контрасты. Миниатюры, рассказы, эссе, новелла и повесть бесплатно

© Александр Иванович Овсянников, 2023

ISBN 978-5-0060-4513-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Адажиетто Малера

Мелодия приходит ниоткуда, тихая, нежная, вздыхающая, сосредоточенная воспоминанием. Будто смотрит человек в небесную синеву, а там – высоко, вольный ветер пасёт овечки-облака, а небо смотрит на человека с материнской жалостью.

Небо и звезды – вечная истина, а на земле привычка к суете и разочарованию. Надеешься, – а тебя обманут, подведут, да еще посмеются и пожурят за наивность. Полюбишь горячо всей душой, кажется, что навсегда, а горько станет тебе и обидно от холода невзаимности. Поверишь кому-либо без сомнений, как послушная собака, а тебя предадут расчетливо и бессердечно. Не всегда так, но каждый это испытал.

Поколения меняют друг друга, а вечные вопросы остаются в наследство детям. Много этих вопросов, а ответов нет. В чем смысл жизни? Есть ли Бог? Что лучше богатство или любовь? Честь или победа? Правда больше ли счастья? Живешь ожиданием откровений и не подъемлешь всех проблем, но душа знает и радуется, что будет солнце ласково греть и капель барабанить, летний дождик шуметь в зеленой листве, а ночью звезды сиять. И нарядная осень настанет, и придет вслед за нею вкусная зима-мороженое. Кто-то дружбу верную встретит, а кому-то любовь улыбнется. Всё повторится. Птицы запоют и сады расцветут. Будет ласковое море, в бирюзе и лазури, волнами шуметь, звучать музыка, дети смеяться и ветер гнать облака. И это хорошо. Я счастлив. Пусть будет!

Я есмь

Друзьям моим посвящается

Бокал наполовину полон – радуется жизнелюбивый оптимист.

Бокал наполовину пуст – язвит и печалится – сокрушается пессимист.

Наливаю немного коньяка в классический бокал – снифтер. Слегка покачиваю и коньяк переливается, меняя цвет от лимонного, живого и яркого к золотому, темному, глубокому. Медленно вдыхаю терпкий, дразнящий аромат и получаю, словно дружеский щелчок в нос, – мол, будь бодр, внимателен, не задумывайся о лишнем. Коньяк вкушают не спеша, и я пью по чуть-чуть, с паузами, «присматриваюсь» к ощущениям. Первый глоток приятно жжет. Оцениваю богатство и изысканность букета. Чем они определены? – душистым фруктом, праздничной ванилью иль ореховой нотой? Радуюсь терпкому вкусу – наследию нежного винограда, крепости правильной выдержки, надежности дуба-исполина. Второй глоток впечатляет эффектом взаимного усиления вкуса и аромата – так совершается гармоничное единство благородного напитка, – коньяк раскрывается. Ноздри начинают невольно и жадно раздуваться, как у дикого мустанга от этого дивного запаха и торжественного вкуса. Вот и мягкий, согревающий огонь плавно и благодатно разлетелся по всем жилам и закоулкам моего любимого организма. Отрада на душе, блаженство в теле. Очень позитивное влияние, ода жизнелюбию! Не зря Homo sapiens придумал колесо, порох и алкоголь, – вещи столь необходимые, сколь и опасные! Чувствую себя аристократом – умным, сильным, свободным, знатоком разных непростых штук: о парусном вооружении, о драгунах и кирасирах, об охоте аборигенов. Я готов обсудить важные, волнующие вопросы: кто же открыл Америку, в чем секрет дамасской стали и успеха Пикассо, возможно ли добиться женского сладостного и покорного внимания, где поймать большую рыбу и как одолеть сильного медведя? Убежденно считаю себя ценителем знаний истинных, научных; также почитаю искусство – таинственное и прекрасное; я болельщик спортивных состязаний – честных и талантливых. Мне интересна загадка темной материи и энергии, теория рождения Вселенной, тайна скрипок Страдивари. Меня влечет улыбка Моны Лизы и совершенство музыки Моцарта; боюсь я мистики Гоголя и Мусоргского, рад чудесному свету «Мадонны» Рафаэля, ликую от красоты забитого гола.

А в начале, была тонкая, гибкая лоза, она росла, и наливался соком ее виноград, и солнце осенью играло в спелых гроздьях. Вовремя виноград был сорван и безжалостно раздавлен для получения легкого и кислого вина, почти непригодного для питья. Вино дважды перегнали в медных кубах, и получился коньячный спирт. Он долго, горько и одиноко томился в дубовых бочках, дозревая годы, а потом пришла – пора! Бочки открыли и заботливо разлили готовый коньяк по нарядным, веселым бутылкам.

А сейчас я пью этот благородный, крепкий напиток, хранящий свет солнца, заботливый труд мастера и чудесную силу природы. И приходит настроение философского счастья: «Я есмь, я мыслю, я радуюсь жизни!» – а пустота в бокале меня не занимает (она нужна лишь для усиления аромата), ведь в пустоте много чего нет, но будет именно то, о чем ты думаешь, к чему стремишься, что ожидаешь встретить. Так думай правильно! Действуй! Мечту воплощай делами своими!

Читаю написанное и думаю: «Вот лягушонок раздуваясь, дерзает сравниться с быком. Не я ли похож на этого гордеца-молодца, когда во всегдашнем соревновании умов и честолюбий, пытаюсь дотянуться, приобщиться к недостижимо великому?» Ведь моя формула осознанной радости бытия сродни претензии на изобретение гончарного круга или колес для конной повозки (невозможно изобрести колесо без его конкретного применения). Да и выглядит фраза заимствованной у Декарта: «Я мыслю, следовательно, я существую» (Cogito ergo sum). Декарт справедлив – каждый мыслящий существует. Но скоро ИИ тоже придет к этому выводу. В русском языке, в обиходе не живут полноценно, а «существуют» только бедные, больные и неудачливые, потому и глагол сей звучит для человека вне философии (науки о любви к мудрости), тускло, ущербно и жалостливо. Фраза о счастливом философе родилась спонтанно, но основана и восходит к следующим вечным истинам. Надеюсь, что логично, духовно и оптимально она отразила гармонию триединства.

«Я есмь Сущий» – имя Божье явленное Моисею. «Я есмь путь и истина и жизнь» это слова Христа. Судя по строгому величию этих изречений – вряд ли под силу они человеку. Не мог их впервые сказать ни гений, ни сумасшедший. Это слова библейские, – Пророка и Мессии. И в «Credo» Александра Пушкина сказано – «по воле Бога самого, самостоянье человека, залог величия его». «Я есмь» – это осознание себя в огромном мире и принятие божественной Воли – «да будет воля Твоя». Согласно Библии человек создан по образу и подобию Божию и посему приятно быть богоподобным. И это не ново. У Гомера в «Одиссее» и «свинопас богоравный» – пусть даже он родом из царей. А если признать себя только случайным соседом обезьяны на этажах и ступенях эволюции, то сразу грустно и мятежно на душе становится и хочется возгордиться и глупостей наделать, и революцию. Стыдно и неловко перед обезьяной, что мы её обогнали на этой дистанции. А божественное происхождение человека это извиняет. «Я мыслю» – вовсе не обязательно думать о высоком и мудром, можно и о простом, житейском, – главное прийти к убеждению благодарной радости жизни. Итак, «Я есмь» это высокое предназначение, божья искра и самостоянье человека. «Я мыслю» – уважение к человеческой мысли и мудрецам, любомудрие. «Я радуюсь жизни» – оптимизм, позитивная психология и «Царствие Божие внутрь вас есть» Луки 17:21.

⠀

Вашему вниманию представляется монолог счастливого философа – героя повествования. Да простят меня за вольность поборники этой мудреной науки!

Я – Одиссей Гамлетович Кихотов, мне 25 лет, работаю водителем троллейбуса. Проживаю на Цветочной улице в родном N-ске. Мой город в суровой и огромной Сибири. Сибирь часть государства России, континента Евразия. Моя планета – Земля. Если смотреть из космоса, она «спит в сиянье голубом» потому, что ¾ её составляет мировой океан. И очень она красива, как драгоценный шедевр. Беречь её надо каждому из нас и всему дружному человечеству. Наша звезда – Солнце, желтый карлик по классификации звезд. Солнце удивительно подходит для того, чтобы жизнь на Земле появилась и продолжилась. Как будто кто-то тщательно рассчитал уйму необходимых параметров и расставил всё в нужном порядке. В этой гармонии важны: температура звезды; количество, расположение, массы, температуры и орбиты планет, сила тяжести, направление и скорость вращения, угол наклона оси вращения; продуманность защиты Земли от астероидов и космического излучения; наличие атмосферы и парадоксального для законов физики и химии вещества – воды, которая будто специально создана для жизни. Даже при малом изменении этих и не названных констант, жизнь на Земле становится невозможной. И не родилась бы тайна жизни, не было бы любви, а только камни вместо этой роскоши разнообразия природы.

Наша Галактика – Млечный Путь очень уютна. Чтобы это понять, достаточно августовской ночью вдали от города взглянуть на ясное небо. Там восхитительный, зовущий простор, где каждая звездочка тебя приветствует, весело подмигивая. И ты знаешь, что когда-нибудь пойдешь по этой млечной дороге, поплывешь в этой звездной реке, полетишь вместе со звездами. В такую теплую ночь хорошо с любимой гулять по пустынным деревенским улицам, сидеть на лавочке, обнявшись и смотреть в черную, таинственную бездну, где сияют звезды, в этот маленький Космос, где быстро – на «ах!» – (даже желание не успеваешь загадать) пробегают-вспыхивают метеоритные слезы на небесном лике. И целоваться всю ночь напролет, пока не забрезжит рассвет и станет зябко.

Вселенная очень далека от нашей деревни. И что мне до Вселенной? Но поражает она пытливое сознание своей громадностью, покоряет беспредельной сложностью, таинственной красотой и энергией, тем, что даже быстрая человеческая мысль, для которой нет, ни границ, ни преград, в смущении не постигает эту бесконечность. Пред нею дела человека ничтожны, а сама она, как сказка загадочна и чудесна. И всё же жаль старушку, ведь возраст Вселенной – 13,7 миллиардов лет, а размеры, и представить страшно – 45,7 миллиардов световых лет! Образовалась она, вроде, в результате Большого взрыва. Трудно поверить, а уж понять дано немногим, как из ничего (космологической сингулярности) вдруг появились сотни миллиардов галактик, в каждой из которых сотни миллиардов звезд. Наверно Бог в своей лаборатории нажал кнопку и сказал: «С Богом! Радуйтесь и удивляйтесь!» Есть еще теория квантовых струн о происхождении Вселенной. Но, тоже непонятно, «кто играет» на этих струнах, «чья гармонь» -гармония? Продолжает наша Вселенная расширяться-разлетаться, как будто чего-то испугалась. Так может скоро стать пустоватой, малонаселённой, как север России.

На днях прочитал новости науки, и опешил от противоречивых чувств. Оказывается, буквально послезавтра (по космическим меркам), то есть через 100 млн. лет (всего-то 65 млн. лет назад бедолаги-динозавры вымерли) наша Вселенная начнет стремительно сжиматься, пока не схлопнется, и исчезнут: время, пространство и сама Вселенная. Ужас. Но хорошее в том, что вновь возродится она. Какой-то круговорот Вселенных в природе получается, как воды из школьного учебника.

Сложно это всё, вернусь лучше «к нашим баранам» -троллейбусам. Мне нравится моя работа, ведь я помогаю людям достичь цели, что наметили сегодня. Троллейбус мой неплох, не стар еще. Только заднее левое колесо подтравливает, да дверь передняя скрипит и запаздывает при открытии. Не беда, механики исправят. А в целом хорош мой рогатик! Эту неделю работаю в первую смену, что очень хорошо и удобно. В движении нужно помнить о сложном перекрестке улиц Шекспира и Льва Толстого, всегда там опасно, следует быть начеку.

А самая радостная приятность в том, что в субботу-выходной день я встречаюсь с моей девушкой-избранницей. Зовут её Пенелопа Захаровна Гольфстрим, ей 22 года, работает она кассиром в банке. Этим редким именем назвал её папа, неравнодушный к американской актрисе. Познакомились мы на вечеринке и вот уже три месяца пролетело. Пенелопа сразу мне приглянулась и даже показалась немного странной. Она и вправду похожа на эту актрису – испанку, такая же стройная, смуглая и таинственная. Мы быстро и легко с ней подружились и стали встречаться. И всё больше притягиваемся друг к другу. Наверно, я полюбил ее, если решил сделать предложение и очень боялся, что она откажет. В таком случае сразу хочется на самую беспощадную войну пойти. Но она согласна и я счастлив. В начале свиданья мы обычно гуляем в городском парке по старым, темным аллеям и говорим обо всем, иногда даже спорим и обижаемся друг на друга, или, молча бредём, взявшись за руки.

Мои предки нас, можно сказать, благословили. Когда я представил родителям Пенелопу, как невесту, моя матушка посмотрела на нас внимательно, вмиг просветлела, а потом глаза её стали грустные и наполнились слезами. Она вдруг преобразилась в маленькую, смиренную, жалкую и тихо сказала: «Будьте счастливы, дети мои!». А папа от волнения развеселился и заговорил стихами (он Гомера сильно почитает, почему и назвал меня Одиссеем): «Попал, золотистый карасик, в любовные, крепкие сети! Что ж? Прощай дорогая, капризная свобода! Брака строгие узы, сынок, ты прими благодарно». И обнял нас. Обещал помочь материально. Хорошие у меня родители!

В эту субботу совершу визит в отчий дом Пенелопы. По старинному обычаю буду просить её руки. И объявят меня женихом. Соответствуя событию, куплю цветы, шампанское и сладости. С новыми родственниками позвеним фужерами за встречу и удачу. Выпьем веселого шампанского, а во время легкого ужина и душевной беседы, может с тестем и немного коньяка. На десерт традиционно – ароматный чай в тонких фарфоровых чашках с нашим любимым шоколадный кексом и фруктами. Потом с Пенелопой станем слушать музыку и разные песни, сами петь, когда стройно, а то и невпопад, весело шутить, шалить, как дети, смеяться от души и танцевать до упада. А что? Очень даже хорошо и вполне здорово! Ведь жизнь мила и приятна. Да можно честно и смело сказать – прекрасна!

И пока светит Солнце и вертится Земля, жужжат пчелы, и дышит океан, жить – счастливое бремя человеку!

«Троица»

Андрея Рублева

«Если есть „Троица“ Рублева –

значит, есть Бог»

⠀

Павел Флорентийский

В начале «лихих» 90-х был я в Москве и вновь навестил любимую «Третьяковку», на сей раз с определенной целью – приблизиться к пониманию «Троицы», удивиться её красоте. Ранее читал, что «Троица» Андрея Рублева по своей культурной значимости равна «Джоконде» Леонардо да Винчи. Когда бываю в Москве, душа моя стремится в знакомые залы к родным шедеврам, тянет, словно в места, где провёл детство иль встретил первую любовь. Впечатления детства и воспринятая культура определяют судьбу, создают личность и значит отношение к людям, труду, природе, Богу. Без культуры невозможно построить ни хорошую биографию, ни достойное государство, как невозможно идти по незнакомой дороге в темноте ночи без света.

Вот она, – Рублевская «Троица». Сутуловатые, вытянутые фигуры с застывшим, трудно определимым выражением неземного спокойствия. Никакого восторга, ощущения красоты и радости я не испытал, даже несколько разочарованный в течение трех часов всё возвращался к иконе из других залов музея и смотрел на нее с разных расстояний и углов. Почти ничего не менялось, тот же вечный покой на лицах Троицы, только более стали заметны цвета: синий, золотой, зеленый. «Как же так?» – я думал, «ведь считаю себя довольно продвинутым ценителем красоты в искусстве, а никаких чувств не испытываю?» Надо сказать, что я пришел к иконе почти не подготовленный, не знал, кто они эти три таинственных ангела, что означает чаша сия на столе? Не знал притчи ветхого завета об Аврааме, увы, не читал исследовательской литературы об иконописи. Ожидал я от иконы художественного впечатления, как от картин, которые я люблю без оригинальности, поскольку они давно уж знамениты: это «Портрет Лопухиной» Боровиковского, «Грачи прилетели» Саврасова, «Московский дворик» Поленова «Март» Левитана, «Девочка с персиками» Серова. В этих картинах свет особый, от которого они «играют» жизнью, красотой, естественностью, в них радость земная понятно указана и ясна подсказка о гармонии высшей. Видел ранее фильм Тарковского «Андрей Рублев», листал статьи в газетах о «Троице» – это мало, конечно, но счастливый дар моей жизни – узнать красоту и радоваться, не подвел меня и на сей раз. Я увидел прекрасное и «упился, как Пушкин». «Порой опять гармонией упьюсь, над вымыслом слезами обольюсь».

Может я был подготовлен обилием музейных впечатлений, усталостью и надеждой влюбиться в шедевр, но когда в очередной раз я подошел к «Троице» и смотрел на неё долгим, покорным, ожидающим взором, вдруг, будто током ударило и душа открылась неведомому, и полился от иконы неземной, удивляющий, всеобъемлющий свет. Свет этот глазу приятен и сердце ликует.

То же настроение всеобщей радости возникает на Пасху, когда верующие приветствуют друг друга, восклицая: «Христос воскресе! Воистину воскресе!». А те, кто не считает себя верующими, весело бьются золотистыми иль расписными пасхальными яйцами, пьют праздничную чарку, вкушают пышный и вкусный кулич. Ярко и блаженно торжествует весенняя природа. Влажный, нежный воздух прозрачен и лучист – не надышишься им и хоть пей эту небесную благодать. Ветрено и шумно. Трезвонят церковные колокола и на лицах встречных, праздничных людей это тихое, благодарное сияние.

С тех пор я смотрю на «Троицу» Рублева с восхищением, почтительно и с боязнью потому, что божий свет в ней увидел.

Создал Мастер Андрей этот шедевр иконописи в 1422—1427 годах и прошло много лет, краски поблекли, местами отвалились от основы, но, как же воздействовала она на верующих в своей новизне, когда я человек мало религиозный очарован её красотой и убедительностью веры, сейчас через шесть веков! Почему же «Троица» Рублева так сильно впечатляет, потрясает как чудо? Потому, что она действует на всех уровнях восприятия. Сидящие за столом Ангелы объединены в круг. Круг – символ совершенства. В иконе много яркого синего, золотого, зеленого цвета. Золотой цвет это солнце, синий – цвет главных стихий: неба и моря, зелень это щедрость матушки Земли. Линии фигур волнообразны, гармоничны, ритмично повторяемы, как высокая музыка. В основе восторженного и благодатного умиления иконой самое простое и чудесное – сияющее солнце, лазурное небо, синее море, живая зелень. В этом благодарность Творцу за дарованную жизнь и красоту природы. Три ангела – Бог-Отец, Бог-Сын Христос и Бог-Дух Святой означают мир, любовь и согласие, необходимые каждому человеку для счастья и являются триединым условием для процветания человеческой цивилизации. Чаша предназначена Христу для свершения миссии, сознательной, мучительной. И эта Жертва ради извечно блуждающих людей, для нашего, твоего и моего Спасения.

«Троица» создана на основе библейского сюжета «Гостеприимство Авраама». Жил старик Авраам со своею старухой Саррой, они были бездетны. Однажды к ним пришли три таинственных странника и Авраам узрел в них Бога. Авраам «поклонился им до земли», предложил кров и пищу, зарезал тельца. Во время трапезы странники-ангелы предрекли Аврааму чудесное рождение сына Исаака, от которого произойдет народ «великий и сильный», в котором «благословятся… все народы земли». Далее один странник-ангел остался беседовать с Авраамом, а двое других отправились в Содом и Гоморру, потому, что люди этих городов отринули совесть, стали порочны, погрязли в распутстве. Два странника-ангела остановились в Содоме у праведного Лота, а вечером мужчины всего города пришли к Лоту требовать его гостей-странников, чтобы «познать их», но Лот им ответил отказом и предложил взамен двух своих девственных дочерей. Содомяне отвергли это условие и продолжили проявлять похоть и агрессию уже к самому Лоту, тогда странники-ангелы ослепили насильников и сожгли Содом и Гоморру «небесным огнем». Спасся только Лот с двумя дочерями. Через год обетование ангелов исполнилось – родился сын Исаак, несмотря на то, что Аврааму было 100 лет, а Саре 90 и она была всю жизнь бесплодна. Смысл библейского сказания об Аврааме и иконы «Троица» в том, что для Бога невозможного нет.

Икона проста, лаконична, но в ней каждая деталь: гора, дом, дерево, посох, окошечко престола символичны и полны религиозного, мистического и философского смысла. И кто приходит к иконе «Троица», тот занимает четвертую сторону стола безмолвно беседующих ангелов и становится их вопрошающим собеседником. Линии от подножия престола сходятся фокусом в сердце смотрящего на икону, а от иконы линии уходят в бесконечность, космос, неведомые миры и потому это дорога к Богу. Эти линии в живописи называются обратной перспективой (они так же важны, как принцип «золотого сечения») и знание о них делает понятной притягательность шедевров, которые я люблю, потому, что в них есть и свет, и путь, – земная радость сочетается с небесным покоем, жизнь является мигом и вечностью.

Когда вдохновишься красотой «Троицы» и уяснишь значение её, то отношение к страшному «Черному квадрату» Малевича определяется чётко и с неприязнью. Без лавины слов – это просто антиикона, предмет поклонения Князю Тьмы. Посмотрел в справочники – точно. Предварительные рисунки назывались «Победа над солнцем». Малевич комментировал свою работу постоянно и однозначно: «Основной супрематический элемент. Квадрат. 1913». На выставке в Петербурге, в декабре 1915 года под названием «0,10» в «красном углу» помещения, где в русских домах обычно размещают иконы, висел «Чёрный квадрат». Художник угадал приход большевиков-безбожников и по многим делам их – сатанистов.

Два самых сильных впечатления моей жизни это «Большая месса» Иоганна Себастьяна Баха и «Троица» Андрея Рублева, но они различаются настроением так же, как европейские готические cоборы не похожи на православные храмы. Первые, в большинстве своем, величественные, мрачноватые, подавляющие человека, указующие на его греховность и тщету земной жизни. Русские православные храмы светлы, как березы и радостны, как Воскресение. Они удивительно сочетаются с природой и нет других людских строений, столь гармоничных с русским пейзажем: полем, рекой, лесом в любое время года. Красота храма и природы едина, потому, что Бог проявляет себя в природе и красоте. Хороши наши церкви и для городского ландшафта, здесь они словно останавливают суету, заставляя одуматься и поклониться прекрасному, непостижимому. Множество храмов красуется в городах и весях, бодро и кротко глядят они своими луковичными куполами в синее небо России, оберегая ее от напастей. И облик их так совершенен, что похожи они на космические корабли-странники во Вселенной, свободные путешествовать во всех временах и пространствах. Любуешься дивной их красотой и кажется, что сей храм вот-вот легко, тихо и безвредно поднимется, воспарит над грешной, милой землей, замрёт в лучистом воздухе, будто кратко прощаясь и благословляя, засияет, и вмиг улетит в неведомые миры.

Не исчезай, краса земная – чудесная!

Не покидай, душа небесная!

Учить Пушкина

Только начнешь «учить Пушкина» – запоминать его стихи или читать прозу, так тотчас Пушкин учит тебя великой радости и мудрости: как думать, чувствовать и жить. От Белинского до наших дней звучит ему благодарная осанна: «Солнце русской поэзии», «наше всё» – и нет никакой причины, чтобы не признать это за истину. Потому, что не ветшает и не слабеет совершенство Пушкинского языка, великие масштабы его творчества, которые вместили каждого из нас, истории многих народов и тайны сказочных миров. Воистину глас божий на этом человеке! «Веленью божию, о муза, будь послушна,» – он так и сказал. Слово Пушкина это благодать природы и вселенской гармонии, высокой музыки звучанье. Лучшая национальная идея это следовать заветам Пушкина, он Учитель русского человека и поэтический мессия России.

Для чтеца произведений Пушкина есть триединая задача: читать от Пушкина, для Пушкина и во имя Пушкина.

Первая задача сложная и почти мистическая – надо представить, как бы Александр Сергеевич прочел свое произведение.

(Голос Толстого сохранил фонограф Эдисона и это помогает постигать позднее творчество нашего Льва).

Вторая задача менее трудная, но фантазийная – надо прочесть так, чтобы Пушкину понравилось! (Будто он слышит тебя).

Третья задача ясна и торжественна – во имя Пушкина, ведь, несомненно, пока звучит Пушкинское слово – жива Россия, есть у неё будущее, благословен русский язык!

«Большая месса» Баха

– С добрым утром, Бах, – говорит Бог.

– С добрым утром, Бог, – говорит Бах.

⠀

Александр Галич

Музыка, зачем ты человеку и в чем твоя сила? Не хлеб, не воздух и не вода, но без тебя невозможно. Твои дивные звуки значат больше и точнее слов, и обо всем ты ведаешь: о правде земной и иных мирах, о чувствах и временах. Просты семь нот, но их сочетание бесконечно сложно, как Космос и загадка жизни. Каждый музыке подвластен и находит в ней заветное. Бережет музыка душу – в радости веселит и утешает в печали, и всякому делу пригожа: на войне и на пиру, в молитве и спором труде, на свадьбе иль тризне.

О, музыка, – ты язык Вселенной, послание небес, блаженное сокровище моё!

Когда слушаешь духовную музыку Иоганна Себастьяна Баха, возникает несомненное чувство, что он говорит с Богом. Недаром он свои партитуры подписывал S.D.G. (Soli Dei Gloria) «Одному Богу Слава». По должности своей Бах обязан был сочинять и исполнять произведения на евангельские темы и в музыке этой он достиг совершенства. Может поэтому он первейший среди композиторов?

Я люблю и немало знаю творчество Баха и даже играл, как умел несколько его произведений на фортепиано, но «Большой мессы» не слышал, не довелось встретиться. В 2018 году в Томске гастролировал Кузбасский хор с этой программой концерта и я решился посетить филармонию, чтоб познать эту громадину. Во вступительном слове перед концертом было сказано, что Бах создавал «Большую мессу» 25 лет. Вряд ли можно представить, что вызревало в душе гения за это время. Мало их людей-титанов: Ленардо да Винчи, Шекспир, Бах, Лев Толстой и Пушкин, они как пальцы на руках – каждый необходим, как ясный ум, здоровье, любимое дело, совесть и лень, и вместе дороги, как жизнь и любовь. Без этих Светочей представление о мире было бы неполным и бесцельным. Каждое сочинение Баха – шедевр, всего их более тысячи, а «Большая месса» одна рождалась четверть века. Почему так долго и что в ней сокрыто?

И вот я в зале филармонии, сижу в кресле свободно, в меру вальяжно, немного скептичен (в смысле: «Ну-тес, чем порадуете-удивите?») но, в целом спокоен, приветлив, доволен собой и жизнью. Акустика в старом зале – прекрасна, хор звучит стройно и мощно, многое кажется знакомым, но каким-то невероятным образом со звуком каждой ноты возрастает постепенно внутреннее напряжение, тело замирает, скованное неведомой силой, в груди бьется все сильнее и сильнее, словно к свободе неведомая птица, и я, краем сознания вдруг понимаю и удивляюсь, что это не сердце бьется вдохновеньем, а я дрожу, меня трясет от сдерживаемых, созревших от музыки рыданий и они вот-вот прорвутся. К финалу мессы слезы катятся сами собой и приближается, и наступает минута, когда начинаешь «сердцем видеть», всей сутью своей ощущать присутствие Бога. Он здесь, сейчас, всегда и всюду. Свет несказанный сияет и воля Его в этой мессе звучит. В ней ответ на гамлетовский вопрос, зачем человеку «быть» и что ждет нас за чертой жизни. Жутковатое и чудесное озарение – ничего подобного не испытывал. Да и не мог ожидать, поскольку никогда не был убежденным верующим и к главным мировым религиям относился с равным почтением, как к необходимой части мировоззрения, без которого человечество вряд ли бы прошло путь достижений культуры и науки, а разумный человек лишился бы основы для счастья – смысла земной жизни.

После, со стороны это можно критично и легко назвать по-разному: священным ужасом, благодатью небесной, откровением, религиозным экстазом, впечатлительностью художественной натуры от гениальной музыки, всё это так, но это самое великое чувство из мною пережитых. Сейчас я умничаю, пытаясь отыскать слова, а тогда, я встретил неведомое, и слов не было. Это был испытанный мною катарсис. Еще Аристотель определил катарсис как очищение, просветление души через потрясение от великого искусства. Я рад этой мудрости философа, значит, прошедшая лавина чувств не была реакцией слабонервного истерика, а со стороны это вряд ли было заметно.

Наверно, и Моцарт вознёс бы слушателей до таких пронзительных мгновений, но он умер, не окончив свой «Реквием» по всему созвучный «Большой мессе». Очень похожее просветление возникает, когда: прочтешь рассказ Льва Толстого «Смерть Ивана Ильича» или стихотворение Пушкина «Брожу ли я вдоль улиц шумных»; когда смотришь в ночное небо, где сияют звезды; слышишь орган с его божественной правдой и мощью; когда грузины поют дружным хором иль совершается испанская коррида; вот заворожен ты вселенским простором в картине Шишкина «Рожь» иль видишь, что заходит солнце и гаснет, уступая мраку, вечерняя заря. В этих шедеврах природы и человека отражается не только простая мысль о том, что наша жизнь прекрасна, как миг, мила и любима, но и нечто более высокое о том, что и смерть величественна своей непостижимой, неизбежной тайной («ибо крепка, яко смерть, любовь» Песнь Песней). И, как ребенок веришь сказочной мечте, что за этой чёрной тайной сияет вечная жизнь спасенной души. А здесь и сейчас, на грешной земле беспокойный человек обретает разумную уверенность в том, что весь мир Вселенной: видимый и не видимый, понятный и не открытый, всё разнообразие совершенной красоты и кажущийся хаос невозможны без воли Всевышнего.

Наши чувства точны, как погода за окном. Так устроен человек – физическую боль не помнит, а эмоции важного события запоминает на всю жизнь. Хорошее настроение – это за открытым окном летний день, ласковое солнце, свежий ветерок и поют птицы. А вот налетела осенним облаком грусть – ты узнаешь её, и вздохнешь, и задумаешься. А то, бывает, схватит черными когтями тоска – это зимней ночью страшит, бьется в окно, свистит и воет злая метель.

Впечатление от «Большой мессы» запомнил навсегда и в дальнейшем не слушал аудиозапись для проверки чувств, потому, что опасаюсь я Баховской огромности. И даже с портрета взгляд его не выдерживаю, чувствую себя беспородной собачонкой пред могучим зверем. Пусть это озарение мессой останется святыней. Придет время и настроение – послушаю вновь.

О событии, предшествующему концерту. В тот же день был тематический семинар коллег-неврологов, изящно и приятно проведенный обаятельной профессором Натальей Жуковой. Много было сказано о высотах медицинской науки и трудностях врачевания. По завершению семинара состоялся небольшой фуршет, где выпил бокал вина и читал стихи. Был на взводе и подъеме, ощутил биение жизни, счастье дня. Чувства были обострены, но что услышал на концерте, поразило меня. Бах и Бог созвучны звуки. Бах – Мессия в музыке. Иоганн Себастьян Бах закончил «Missa» (так он её назвал) за год до смерти. «Большая месса» итог его творчества, послание Человеку, бесценное наследие человечества.

Два Поэта

К мнению Александра Пушкина стоит прислушаться всякому человеку и любому государству, поскольку Александр Сергеевич Пушкин на веки вечные – главный русский Поэт и пророк своего Отечества – России. Таинственная сила его гения, обаяние и достоверность его произведений исходят от многих причин и еще от того, что Пушкин по значительной исторической вероятности – потомок царя Соломона и царицы Савской.

Соломон сын царя Давида. В юности Давид был пастухом столь смелым и ловким, что прогонял львов и медведей, защищая свое стадо. Такое геройство возможно после меткого броска камнем из пращи по зубам хищнику. Взвоет и ретируется любой злодей от нестерпимой боли, когда зубы камнем разбиты. Давид в поединке убил лучшего воина филистимлян, огромного Голиафа.

Во многих произведениях искусства отобразилось это библейское событие. В эпоху Возрождения Микеланджело изваял Давида в мраморе в момент сосредоточенного бесстрашия перед битвой. Копия статуи есть в Пушкинском музее. Все её помнят.

Почему же Давид Микеланджело перед схваткой голый? Вот возможные причины: 1- неудобны и непривычны пастуху тяжелые воинские доспехи, 2 – это художественная аллегория свободной юности, силы и отваги, 3 – показана античная, академическая красота человеческого тела, 4 – в этом невольная, а может расчетливая военная хитрость.

Пришел Давид – тинэйджер (13—19 лет – возраст бурного созревания), подвижный и приветливый, навестить старших братьев-воинов, принес им гостинцы и узнал о возможности смертельного поединка с сильнейшим воином врага. Он решился. Других не было смельчаков.

Могучий Голиаф вооруженный копьем и мечом, защищенный шлемом, щитом и латами, несколько дней ждал – кто примет вызов на бой. Но никто не посмел и надеяться победить этого великана. И вдруг юноша-подросток безоружный, почти обнаженный выходит. На плече веревка-праща, сбоку сумка пастуха с камнями, в руке посох. То-то смеху. Голиаф потерял бдительность и уважение к противнику, не оценил возможности высокоточного оружия в руках умельца. Внезапный, мгновенный бросок камнем из пращи, и насмешливый гигант c пробитым лбом, замертво рухнул навзничь, гремя доспехами. Давид, скорым, победно-танцующим шагом приблизился к поверженному Голиафу, с чистым звоном выхватил из ножен его меч и одним стремительным круговым движением (как он привык владеть пращей) враз отрубил голову великану. Пала о земь тяжелая, буйноволосая голова, только раз качнулась. Вмиг над пожухлой травой алые фонтанчики пробили, их пологие пульсирующие струи быстро ослабели, поникли, иссякли. Давид двумя руками поднял потемневшую, окровавленную, еще живую голову и показал войску филистимлян. Отпрянули они, видя, что их знаменитый Голиаф, непобедимый великан за несколько мгновений убит и обезглавлен подростком-пастухом. Цепенеет войско от суеверного ужаса и, в панике бежит прочь, давя друг другу, теряя доспехи. (Современная медицина может объяснить гигантизм Голиафа опухолью гипофиза. Увеличенный гипофиз давит на расположенные рядом зрительные нервы и зрение портится. Скорее всего, Голиаф не мог видеть рокового для него броска камнем из пращи Давида.)

Давид был мастер играть на кинноре – древнем инструменте, похожем на гусли. Он сочинил несколько суперхитов, их до сих пор поют в храмах под названием «псалмы Давида». Его умелая игра смиряла тревожную душу первого еврейского царя Саула, завистливого и подозрительного.

Cын Давида – Соломон царствовал 40 лет (972—932г.г. до н.э.). Его мирное царство краше всех процветало без войн и в законном богатстве. И снискал он славу мудрейшего на все времена.

Соломон на досуге занимался поэзией кудряво-печальной (хобби такое царское) и стал известен на этом поприще под именем Экклезиаст. 700 жен и 300 наложниц у него и, как сочинит что-нибудь, так сразу, по горячему вдохновению – в гарем, стихи рассказывать. Невольная его слушательница весьма рада красоте стиха и страсти декламации. И Cоломон рад, что стихи понравились и щедро награждает свою пассию. Но прозорливо думает: «А вдруг царица Савская с визитом пожалует? Надо же усердно подготовиться, не с бухты-барахты встречать дорогого гостя!? Закалка, тренировка важна во всяком деле!» С тех пор про хитро-мудрых, проницательных людей, которым палец в рот не клади, говорят: «Еще тот Экклезиаст!»

Молва о мудрости и богатстве Соломона невольно и разумно заинтересовала царицу Савскую, государство которой было устроено в отменном порядке. Она была редкостная красавица и умница, и как все женщины, любопытна. «Дай, думаю, съезжу-погляжу, как там Соломон? Неужто правда всё о нем и его царстве?» Набрала подарков-сокровищ, хитрых загадок, советников по наукам и ремеслам и двинулась караваном в путь дальний. Добралась и убедилась, что люди в стране той богаты, город Иерусалим красив и удобен для жизни, храм великолепен, а Соломон красавчик – на все загадки трудные дал правильный ответ. «Мудрости и богатства у тебя больше, нежели как я слышала» – сказала она в итоге. И общались они очень приятно, много редкого и чудесного она увидела, и одарил Соломон её премного, дав «всё, чего она желала и чего просила». А дальше «что-то пошло не так» и она вернулась домой беременной. Как же мог случиться такой провал дипломатии? Это же международный скандал! Да вовсе не было фиаско и никто не облажался! Всё оказалось душевно, согласно, разумно и приятно. Сынишка то хороший получился, и оба государства продолжили развиваться и процветать: выгодной торговлей, обильным земледелием и полезными ремеслами. Есть мнение-предание, что эти две царственные особы заключали устное пари о не приставании и не насилии со стороны Соломона, но я думаю – вряд ли, может в шутку. Ведь они же культурные, почти нам современные люди. Всего-то разницы – три тысячи лет. Мы тоже не совершенство.

«И нет ничего нового под солнцем» – так он сказал однажды, изрек авторитетно. А что, случилось с ним и царицей Савской, в этом тоже нет ничего нового, – обыкновенный служебный роман под южным небом.

Соломон быстр и строен. Лицо тонкое, горделивое. Борода каштановая густа и курчава. В черных глазах огонь разума и силы, Голос властный, но взгляд его приветлив и на кого он смотрит – тому не страшно, а спокойно и радостно. Царица Савская плавна и величава, а когда весела, то легка и грациозна. Очи её синие смотрят глубоко, с доверием, но чуть насмешливо. Кожа её нежна, как у ребенка. Подле неё мужчины дышат неровно от тонкого, пьянящего аромата. Две тайны, которых она стыдится – первая, что ноги её крепки и волосаты, потому она всегда прикрывает их одеждой. Вторая тайна следствие первой – это её бурный темперамент. В любви она, как в горе кричит и в забвении стонет. «Знойная женщина – мечта поэта».

А сейчас с помощью машины времени (не Макаревич!) можно увидеть (подглядывать нехорошо), как это было. Запускаем агрегат МВ, блокируем кнопку аннигиляции, включаем функцию телепортации незаметной, летающей видеокамеры, устанавливаем точное время трансляции, пуск – любуйтесь!

Туман благовоний клубится. Звуки древних мелодий, волною качаясь, ухо ласкают и сердце тревожат. Свежие цветы благоухают в вазах изящных. На искусных резьбою столах, в золотых, узорчатых блюдах – горы сочные ягод и фруктов. Чередою приносят рабыни изобилие изысканных яств. Увлеченно беседуют царь и царица, – мила им душевная беседа о народах, искусствах, науках. Соломон остроумный романтик, он весело шутит и в движениях ловок. Царица смеется серебряно-звонко и, будто в роскошных чертогах светлеет. Вечер длился приятно и уж близится ночь. Пламенеет и гаснет заря. Цикады звенят. Томная песня звучит, и танцуют наложницы гибкие. В драгоценных светильниках ярко трепещут огни. Тени пляшут от них. Отблеск этих огней разгорается в черных глазах Соломона. Долгим взором глядит он, как в звездное небо, в синие очи царицы. И она не смеётся от этого взгляда. Нежный голос её затихает и сливается с шепотом ночи. И незримое облако тайны нисходит. Лютый зверь страсти неслышно крадется. Южная, звездная ночь пьянит и пленяет. Две своенравных реки сливаются бурно. Кричат птицы ночные. Время тает в объятиях влюбленных. Из тьмы ночи летят бабочки к свету и огонь их сжигает. «Фонтан любви, фонтан живой» бил и журчал до рассвета. Утра свежий ветерок – их, сладко спящих в обнимку, с весельем, играя, разбудит. «Положи меня яко печать на сердце твое…».

Когда богатый, шумный караван, далеко за холмом растянувшись, тронулся в путь свой обратный в царствие Сабы, Соломон взял крепко ладони царицы и, улыбнувшись, сказал: «Имя сыну наречешь ты сама!» «Да, мой царь!» – в ответ просияла царица, сквозь бегущие, горькие слезы прощанья. Боле они никогда не встречались. В должный срок родила она сына, и было дано ему имя – Менелик (сын мудреца). Когда Менелик возмужал и достиг 20 лет, он решил встретиться с отцом. Вновь был подготовлен караван для путешествия, подобный совершенному его матерью, царицей Савской. В три месяца Менелик добрался до цели пути – чудесного города Иерусалима. Царь Соломон принял дальних гостей почетно и радушно. Он признал Менелика сыном своим, поелику родные черты отца своего – Давида, в нем увидел. Так часто бывает – дети похожи не на папу и маму, а на бабушку и дедушку. И еще Соломон узнал кольцо у Менелика, которое он подарил на прощанье царице Савской.

Соломоново решение было в следующем. Менелик – как законный сын и наследник продолжит дело и традиции отца своего – Соломона. Будет царем Менелик в царстве Сабы (нынешняя Эфиопия). И получил он в советники первых сыновей главных лиц Израильского царства. В подарок и помощь предоставлены были сокровища, реликвии, ученые и мастера. С тех пор за много поколений эти два еврейских десанта дипломатии, культуры, науки и торговли смешались в родственных связях с элитой Эфиопии и составили их аристократию. Все 225 царей Эфиопии считали себя потомками царя Соломона и царицы Савской. Прадед поэта Александра Пушкина, – эфиоп Ибрагим Ганнибал был княжеского рода.

На могиле Пушкина крест и звезда Давида, выполненная барельефом в виде симметричного цветка. Эскиз надгробия начертал сам Пушкин и передал Наталье Николаевне, после написания стихотворения «Памятник», которое – суть итог жизни и завещание Поэта. Надгробие-памятник на могиле Пушкина и Эйфелева башня удивительно похожи своими силуэтами. Законы инженерной гармонии и художественной красоты едины, но они мистически проявились в эстетике таких далеких друг от друга творениях. В этом сходстве есть символизм гибели Пушкина от руки француза. Нет такой беды в ином народе, кроме русского – убит лучший национальный поэт рукою иностранца. Никакой чужестранец не убивал Гомера, Шекспира, Сервантеса, Гете и Гюго. Можно сказать, что Эйфелева башня – память о Пушкине в центре Парижа.

Насчет еврейских корней Александра Сергеевича возникают презренные дискуссии семитов и антисемитов, но это, по сути – пустая болтовня. Кто может знать свою родословную за тысячелетия? Да и в этом ли дело? Любящим русскую литературу эти дискуссии безразличны. Поэт рожден и призван объединять народы. «Когда народы, распри позабыв, в великую семью соединятся». Соединяются люди в любви, браке и семье. Получается, что Пушкин интернациональные семьи приветствовал.

Пушкин для русского сердца поэт-Мессия, не только по значению его творчества для России, но и по знаку библейскому. К Вам, читатель, являлся шестикрылый серафим? Даже жутко представить – ведь это невозможно. Серафим это высший ангельский чин, наиболее приближенный к Богу. Ни одному поэту серафим не явился ни во сне, ни в поэтическом мечтании.

Первое и ключевое слово при доказательстве теоремы в геометрии: «Допустим». Допустим – Пушкину было дано «видеть» тонкие миры и он сказал правду: «и шестикрылый серафим на перепутье мне явился». Фантазия это гения или недоступная для нормальных, обычных людей реальность – судить невозможно. Другие ума высоты и масштаба дары.

Вот Пушкинские строки из второй части стихотворения «Воспоминание» от 1828 года (год рождения Льва Толстого и его любимый стих). Вторая часть была издана, в отличие от первой – «Когда для смертного умолкнет шумный день», уже после гибельной дуэли Пушкина.

Что это? Кто скажет точно? Священник, психиатр, литературовед? Молодой и светский человек Александр Пушкин в 29 лет был вовсе не святой или религиозный фанат. Не имел он психического заболевания и не страдал галлюцинациями. Можно лишь предположить, что это создание художественного образа на основе христианской религии. Но тайна гениальности – дара Божия остается быть тайной. Звонкая Пушкинская лира – несравненный дар и созвучна она библейскому откровению, благой вести, ведь Александр Пушкин из рода Давида, как Соломон и Христос.

Ветви генеалогического древа часто запутаны и колючи, ибо хранят тайны. «Вопросы крови – самые сложные вопросы в мире!» – фраза из романа Булгакова. А что касается поэзии третьего царя Израиля – Соломона и русского поэта Пушкина – есть несомненное, общее, равное – это библейская печать Вечности в их Слове. И сколь человечеству ни длиться на Земле и на других планетах, всегда их Слово будет самым точным и лучшим, истинным – красотой своей и мудростью.

И еще один неоспоримый факт в этой легенде – у Пушкина и царицы Савской глаза глубокой, прозрачной синевы.

Сами думайте, ищите и решайте, – что здесь фантазия, в чем шутка и где – правда!?

Итак, будьте совершенны,

как совершен Отец ваш Небесный

⠀

Библия, Матфея 5:48

О мемуарах

Приходит время и люди бывалые задумчиво приступают к мемуарам (от фр. mémoires – воспоминания). Мемуары взволнованно повествуют об удивительных событиях: о том, что небо было синее, трава зеленая, птицы пели звонко, цветы пахли ароматно, вода была мокрая, колбаса вкусная, а водка пьяная, с горчинкой. Мечты шикарные являлись дерзко и звали разгадывать вечные тайны. Вполне верилось, что до счастья, – этой жар-птицы исполнения желаний, всего-то несколько быстрых, решительных шагов, а уж поймать эту глупую птаху хватит силы и ловкости. Страсти пылали, дела вершились, успех отмечали весело и шумно – так стреляет и шипит шампанское, сверкают праздничные салюты! Юмор и житейские пустяки смешили, как щекотка, отчего заливистый смех далеко был слышен к изумлению и зависти окружающих. И даже работа увлекала азартом честолюбия, единством дружного дела, высоким значением пользы. Это верно, поскольку с возрастом чувства тускнеют и, увы, не кажется, что всё лучшее и яркое, вкусное и счастливое осталось в невозвратной дали, – там, где смеется юность и созидает молодость.

Зачем же пишут мемуары? Затем, чтобы доказать внимательному читателю и себе – справедливому автору, что жизнь орлом пролетела: гордо, стремительно, достойно, а иначе даже страшно подумать, что судьба твоя серой мышью прошмыгнула: быстро, неприятно, скучно и без толку. И зачем жил, небо коптил – никто не ответит. Да, жизнь промчалась не шиком, а пшиком, пропадает втуне в серых буднях и канет в Лету малозаметная для людей своим пустяковым значением. А всё-таки хорошо, что была! Ведь она драгоценная, единственная, – подарок, который могли не подарить. Мои родители и звезды на небе сошлись, и я родился – вот чудесное событие! Дети, как философы с любопытством спрашивают: «Где я был до рождения? Неужели меня нигде, ни в чем не было раньше?» А старики тревожатся: «Я скоро исчезну бесследно и жизнь моя бессмысленна. Моё тело станет „землей и травой“, но моё сознание, моя душа неужто никому не нужны? Ведь по закону сохранения энергии мои мысли, моя духовная суть должны присоединиться к чему-то подобному, как капля к морю, трансформироваться в нечто космически значимое!?».

Мемуары обычно насыщены личными переживаниями и обильны профессиональными тонкостями. Вот, например, из воспоминаний ветерана труда Джульетты Ивановны: «В те прекрасные дни, я уже пять лет работала на N-ской картонно-бумажной фабрике. Было трудно вначале, мощностей не хватало, бумага рвалась, где попало, но мы старались, преодолевали. И вот к нам в отдел тетрадей, пришел новый начальник Роман Казимирович, он оказался большим специалистом и душкой к тому же, и благодаря его неукротимой энергии, всё вокруг волшебно изменилось, закружилось, понеслось! Мы вскоре освоили выпуск новых тетрадей в косую линейку с розовыми промокашками. Вот была радость, мы буквально плясали от восторга! А до него был начальником Захар Кузьмич, запомнился он строгим и усатым. Выпускали мы тетради лишь в клеточку, а промокашки были только белые».

Быстро лепит новую реальность научно-технический прогресс! В начальных классах школы мы писали в таких тетрадях чернилами. Ученик аккуратно макал в чернильницу—непроливайку краешек металлического пера круглой деревянной ручки и старательно, каллиграфически выводил буквы с определенным нажимом. Промокашкой, нужно было вовремя, бережно промокнут написанный текст, чтобы не размазать подлые чернила. Но, кто ж не намазывал в тетради?! А предмет назывался – чистописание. Для современных школьников эти металлические перья – далекая история, как для моего поколения гусиные перья Пушкина.

В дни сегодняшние и учиться писать вроде нет смысла, поскольку клавиатура у каждого в телефоне. Набирай себе нужные слова и отправляй по Е-адресу «На деревню дедушке». В скором будущем импульсом из мозга можно будет составлять тексты и рисовать картины с помощью искусственного интеллекта в гаджете.

Разумно быть современным, иначе отстанешь от прогресса и будешь глуп и жалок для молодежи. Наш уважаемый Лев Николаевич в свои почтенные 67 на велосипеде впервые поехал и в 80 лет освоил для работы фонограф, подаренный ему Эдисоном. То есть, граф Толстой был продвинутый пользователь технических новинок. А ныне некоторые вовсе не старые люди от интернета и смартфона отказываются.

Если человек себя не уважает и не ценит день сегодняшний, то трудно ему радоваться. Надо благодарно принять свой возраст и день, в котором живешь, тогда «жить станет лучше, жить станет веселее», да и ночь хороша для любви, размышлений и сна.

Я в жизни ищу красоту. И, благодаря её совершенному значению, крепко стою на ногах реальности, «держусь в седле», когда судьба артачится и свободно летаю на просторах неуёмной, творческой фантазии. То есть – «пришел, увидел» и… замер от восхищения красотой. А завоеватели разномасштабные мне неприятны и неинтересны. От них смута человеку и разор народам, позор преступления от мятежного раскола или пошлого властолюбия. Мне для счастья не нужно никого побеждать, кроме себя. «Я никому не хочу ставить ногу на грудь» – так пел Виктор Цой. Почему пел? Поет! Ты включаешь на своем устройстве музыку и… Шаляпин, Карузо, «Yesterday» или «Queen» звучат для тебя. Истинное искусство совершается сейчас. Бог в настоящем. Сейчас задумался Гамлет, на твоих глазах убит Ленский. Извольте быть свидетелем убийства.

Еду, слушаю радио

Каждый день я в пути за рулем моей машины и много радиостанций листаю и всюду музыкальные побрякушки, которые слушал десятки раз, а музыки классической нет и в помине. Конечно, чтобы не было сонливости у водителя, надо чередовать неглубокую, подвижную музыку с различной информацией. Классическая же музыка снижает уровень общего внимания и может усыпить, потому, что приглашает к напряжению духовных сил и слишком о многом обязывает задумываться, проще пульнуть в эфир очередную кричалку.

Вопреки заявлениям о cвободе выбора в потребительском рае сегодняшнего дня, в эфире, увы, нет великого разнообразия музыкальных жанров: танцевальной, фольклорной, балетной, джазовой, военной, симфонической и многая-многая прочая музыки всего мира, а какое-то ограничивающее постоянство попсы в её модных, шумно-ритмичных, басом бухающих вариантах. Конечно, в эпоху интернета, каждый может найти для себя всё что угодно, но вкус к музыке, как и вкус к еде, создается предложением меню и первой пробой блюда, а потом уж появляется знание предмета и личное предпочтение. Невозможно осознанно выбрать то, что не видел, не слышал, не знал. Нужен первый шаг к интересу и любви, и он чаще следует за предложением и приглашением. Как ты можешь желать услышать квикстеп, венский вальс, румбу, йодль – напевы тирольских горцев, фламенко, шотландских волынщиков, аргентинское танго, украiньску пiсню, французский шансон, грузинское многоголосие, если ты и не знаешь и некому тебе подсказать, что есть на свете такая красота?

У меня мало симпатии к Советскому периоду истории, потому, что без меры трудно и беспощадно жертвенно утверждался СССР, начиная с грабительского большевистского переворота 1917 года, а в 1991 году Ельцинский переворот преступно и почти без усилий опрокинул этого колосса. Но, всё же, внимание Советского правительства к духовному росту и культурному развитию присутствовало. Стабильно часто можно было по радио услышать примерно следующее: «К нам в редакцию пришло письмо от знатных доярок Марфы Цветковой и Дарьи Бычковой. Вот что они пишут. „Мы, счастливые доярки передового колхоза „Два Ильича“ упорно трудимся над повышением удойности. В перерывах между дойками мы в жадно слушаем классическую музыку. Очень просим передать в эфир „Танец с саблями“ Арама Хачатуряна“. Также у нас в редакции есть письмо-заявка от бригадира сантехников Егора Оглобина, он желает, в текущий месячник вежливости и культурного обслуживания, услышать арию Ивана Сусанина „Чуют правду“ из оперы Михаила Глинки. Редакция нашей программы с радостью выполняет просьбы наших дорогих слушателей».

Любой гастролирующий по районным центрам баянист был измучен просьбами сельчан исполнить «Полонез Огинского» и «Рио-Риту», а «Лунная соната» лилась рекой из каждого репродуктора. Книги были дефицитом и мерилом достоинства семьи. Народ был подкован и окрылен культурой для ускорения к светлому будущему, которое вскоре вдруг стало мутным прошлым.

Включаю радио и «о чудо дивное!» очередная поп-звезда поет. Ясно о чем её песни, – о главном: о звезде, попе и работнике Балде.

А в «Лунной сонате» 3 части, они гармоничны, это горестная повесть об утраченной любви. Первую часть все знают и быстро устают от мелодии безнадежной тоски, медленно плывущей, летящей, давящей на сердце. Вторая часть сонаты это счастливые воспоминания о встречах с любимой. Третья часть – великолепна, – это страстный гнев от ревности и отчаяния. И еще обида и нежность к Джульетте Гвиччарди, которая отказала бедному гению и предпочла графа Роберта Галленберга, тоже композитора. У Бетховена 32 сонаты, мало кто их все слушал, совсем единицы исполнили. И море сочинённой музыки. Жаль парня, зря старался?!

А моя симпатия это «Менуэт» Боккерини. Легко представить, как юная девушка-подросток грациозно танцует на балу и сердце у неё замирает от страха и восторга.

Включаю радио и… вновь море попсы разлилось.

Если истина это разум, красота и любовь, то зачем время тратить на глупости и пустышки?

5 симфония Бетховена

Эссе после просмотра видеозаписи Пятой симфонии Людвига Ван Бетховена в исполнении Берлинского симфонического оркестра, дирижер Герберт фон Караян

Что же мы видим? Маленький, сухонький, сутулый, рассерженный старикашка с большой головой от пышной, седой шевелюры прямых волос, как то нелепо, жалко и странно машет сразу обеими руками, словно больная птица крыльями, а взлететь не может. Но, удивительно – музыка звучит небывало грозно и великолепно. Оркестр един в своем стремительном движении и звук един, как удар колокола. Музыканты напряжены, сосредоточены, печать испуга и усердия на их лицах, будто, если они не сыграют в полную силу своего труда и таланта, то их ждет неминуемая лютая, мучительная казнь. Они все в ауре музыки, которую исполняют. На дирижера они даже взглянуть не смеют (как бандерлоги на Каа), они видят его боковым зрением и чувствуют его, как смертельную опасность. И Караян уже не кажется жалким старичком. Возникает сравнение со сфинксом: таинственным, карающем. Далее замечаем, что глаза Караяна закрыты, ни на что не отвлекаясь, он поглощен мгновением творчества, ибо уверен в оркестре, знает партитуру и наслаждается симфонией, которую любит, с которой так много связано в его жизни, которая властно и без страха напоминает о близкой его немощи и смерти. Жесты его точны, эмоции сдержанны и глубоки. Пир разума и чувства высокой музыки – его родная стихия. Перед нами не жалкая, а величественная старость. Оркестранты абсолютно подчинены дирижерской воле и в этой творческой покорности бунтарски раскрывается всё их предназначенье, мастерство и любовь к музыке. Эта подчиненность осознанна, поскольку они, несомненно, убеждены, что именно так задумал и чувствовал свою пятую симфонию великий Бетховен. Когда испанцы хотят похвалить, они говорят: «В этом есть Дьявол!» Да, вот он, – в этой таинственной, великой музыке и в чуть заметной ухмылке Карояна.

Кто этот Караян? Какой судьбы он человек? Он был в нацистском Берлине дирижером, и вся верхушка вермахта (все эти Г…) выражали аплодисментами ему свое восхищение и почтение, и, возможно, жали ему руку. Так, что же, ему надо было заколоть свинью Геринга мгновенным ударом дирижерской палочки в сердце? Вряд ли. Другой «Г» всплыл бы на тогдашний политический олимп. Караян не партизан, не матадор, он гениальный дирижер и многие поколения будут поражены его искусством. Вот Пушкинский вопрос: «Гений и злодейство – две вещи несовместные. Не правда ль?» Эту симфонию слушали с наслаждением фашисты и коммунисты, демократы и монархисты, тираны и анархисты, верующие и атеисты, добрые и злые, и будут слушать во все века представители всех партий, религий и народов. Но, какие же невероятно далекие полюса объединяет гениальность! Прощает ли оно зло или не прощает, а может, просто не замечает в своем величии и озарении?

Уточнил биографию Караяна. Увы и жаль (если верить написанному), но он стал членом партии национал-социалистов в 1933 году, через два месяца после прихода Гитлера к власти, имел большой чин, был любимцем этих «Г», Геббельс его называл «Чудо-Караян». Когда миллионы людей военных и мирных гибли, словно их жизнь не божий дар, сжигались в крематориях концлагерей, будто сорная трава, он вдохновенно махал ручками за дирижерским пультом, в том числе исполняя нацистский гимн в начале каждого концерта. Что это? Безнравственная адаптивность, предательство человечности, карьеризм любой ценой или зло с гениальностью (пусть даже большим талантом) совместимы и он убежденный нацист? Теперь более понятен страх музыкантов, не только от стиля и мастерства дирижирования, но и оттого, что их дирижер причастен к злодеяниям фашизма. Получается, что музыка – это таинственное нечто, которое объединяет всё, всех и вся. Музыка, как отражение законов мироздания, вестник гармонии иль хаоса.

Пятая симфония трагична и прекрасна, Бетховен – пророк, узрел в будущем все горести человечества. Когда слушаешь симфонию, возникает щемящее предчувствие, будто наша маленькая, чудная, голубая планета неотвратимо близится к гибельной катастрофе. Есть ли еще время спасти её? От этих переживаний вся наша жизнь является милой и осмысленной, а история человечества воспринимается не только эпизодами глупости и жестокосердия, а страницами разума и культуры. Эта музыка для нас землян необходима, как воздух и вода, она – чиста, вездесуща и летит, сверкая, вместе с Вселенной в бесконечную космическую Вечность. И Бог внимает этой музыке, и мрачный Сатана заслушался – рядом его тяжелое, парализующее дыхание, и сам гордый Человек – Бетховен сейчас с нами в этих совершенных звуках. И ужас, и тайна, и красота – эта пятая симфония Бетховена.

Льву некого бояться в саванне⠀.Посвящается Льву Толстому

54 Томска

Томск – это город в таёжной Сибири, ему четыре века, но он свеж, наряден и энергичен, жить в нем уютно, приветливо, интеллигентно. Красив Томск причудливым узором деревянных, стильных, разноцветных домов, старинными улицами со стройными церквами. Приятен сей город тишиной аккуратных парков, памятен просторной набережной с веселым, гротесковым памятником костлявому, строголикому Чехову с гигантскими, босыми ступнями. Общее настроение города рождается обилием спешащих, разговорчивых студентов (каждый восьмой житель Томска – студент), бодрых, академичных преподавателей, сосредоточенных ученых из различных НИИ, доброжелательных томичей (Томск – вежливый город России). Лицо города вполне симпатичное: умное, юное и жизнелюбивое. Мне нравится Томск – здесь легко летит время, без лишних забот и сожалений, деловито и целеустремленно. Моё почтение Томску!

Когда в мае бушует новой зеленью весна, полноводны реки после ледохода и звонок птичий гам, мы отмечаем 9 мая – праздник Победы. Вслед за мощным, чистым маем приходит светлый, сиреневый июнь и долгий день торопит короткое сибирское лето цвести и зреть.

22 июня мы вспоминаем начало Великой войны и скорбит душа. В нашем пафосе нет преувеличения, эти события истории священны, они суть родовая память, эхо войны в каждой семье. Уж 76 торжественных парадов прошло после победного мая 1945 года и мало осталось участников Великой Отечественной. Редко кому дано жить целый век. И дети войны стары, им за 80, а внуки войны стали пенсионерами. В давнем прошлом осталась та страшная война, но для тех, кто говорит: «Спасибо деду за Победу!» с детских лет до седых волос та война напоминала о себе множеством прочитанных книг, пересмотренных фильмов, беседами с ветеранами сражений, – с теми, кто вершил этот тяжкий труд войны. Много накопилось знаний о тонкой игре дипломатов, о хитрых и неуловимых разведчиках, о выдающихся полководцах, о мудром правительстве, об отважных бойцах и о самоотверженных тружениках тыла – стариках, женщинах и подростках.

Одно вызывает оторопь и тяжкую тревогу это официальная цифра потерь граждан СССР в Великой Отечественной войне почти 27 миллионов человек – 26,6. Понимаешь, – это так много, что даже страшно думать об этом. Похожа эта цифра на черную дыру в астрономии, которая втягивает в себя всё и уничтожает. Я представил эти потери и ужаснулся.

Население Томска в 2021 году – 568508 человек. Вот пришли захватчики и разрушили город, и уничтожили его жителей всеми циничными способами, которыми располагает жестокая война. Пусть 68508 человек спаслись, погублено полмиллиона. 500000 это огромное количество самых разных людей от мала до велика, но они все не желали быть убитыми. Чтобы их опознать и подсчитать, возможно их уложить в одну линию по длине роста. Если средний рост всех убитых 1,5 метра, то ужасный путь будет 750 километров и надо каждому взглянуть в лицо. Если идти с обычной скоростью пешехода, то время в пути составит 6 дней и 6 часов без отдыха. Как только это начнешь представлять, сразу тянет на рвоту, так это неестественно, невозможно. Но, этот ужас становится космическим холодом, когда поймешь, что потеряно в той войне 54 Томска и дорога из убитых и замученных моих соотечественников равна экватору Земли.

Homo sapiens, неужели ты разумен, если позволяешь уничтожить миллионы себе подобных?

Если в городе появляется маньяк, убивающий людей, то все силы правопорядка и действующей власти бросаются на его поимку. Люди боятся этого отвратительного явления, потому, что об этом зле и рассказывать противно. Маньяк это по сути несчастный сумасшедший, так как он неспособен соблюдать законы божеские и человеческие и получает удовольствие от того, что странно, жестоко, болезненно, смертельно. Его ловят, как дикого, хитрого зверя. Психиатры признают его дееспособным, то есть человеком осознающим и ответственным за свои поступки. Судьи назначают ему наказание в виде казни или химической кастрации, с изоляцией от общества на десятилетия. И все, несомненно, сознают это правильным. Но, когда к власти стремились политические деятели, которые говорили, что необходимо уничтожить отдельные государства и нации, социальные классы и сословия, то они находили поддержку многих сограждан и эти политики с маниакальным упорством выполняли свои бредовые задачи, которые унесли миллионы человеческих жизней, словно жертву дьяволу. Беда в том, что и сегодня, немало тех, кто признает подобных деятелей великими и справедливыми, а жертвы войны объясняются исторической неизбежностью. Наполеоновские войны убили 5 миллионов человеческих жизней, революция 1917 года и последующая Гражданская война в России 10 миллионов, Вторая мировая война 71 миллион.

Трагична история нашей цивилизации. Что нас ждет далее? Климатический бунт Земли? Техническая ошибка, стирающая все живое на планете? Уничтожение человечества ИИ? Не пора ли одуматься и жить разумно и дружно?

Грустно всё это. Пойду пива попью.

Петр и Антонина

Лучшая женщина в судьбе мужчины та, которая ему верит. Три женщины поверили Петру Чайковскому и значит любили его. В 28 лет он увидел французскую певицу Арто Дезире, гастролирующую в Москве. Её голос и сценическая грация покорили Чайковского и заставили «забыть всё на свете». Певческому мастерству она обучалась у знаменитой Полины Виардо. Сплетение судеб в русской культуре. Петра представили Арто, как музыканта-аранжировщика двух русских романсов, которые она исполняла. Они понравились друг другу, стали встречаться и даже решили пожениться. Но, чтобы так скоропалительно жениться, вопреки разумным доводам родственников и друзей, надо иметь в крови гон оленя осенью или вопли мартовского кота, а не платоническое обожание таланта певицы. Разумеется, Дезире вскоре сбежала из холодной, непонятной России и выскочила замуж за испанского баритона. Но мировая музыкальная культура только выиграла от этого нетрагического разрыва, получив в свою сокровищницу 6 романсов Чайковского, посвященных Дезире. Так устроена сублимация.

Баронесса Надежда Филаретовна фон Мекк верила в гениальный дар композитора, любила его нежную, ранимую душу и ценила в нем приятного, эпистолярного друга-собеседника. Своим меценатством она оберегла Чайковского от неустроенности быта, избавила от необходимости трудиться преподавателем музыки, – подарив ему драгоценное время для творчества. Общались они по взаимному уговору только в письмах. В итоге – 13 лет переписки, около 1300 писем и посвящение 4-ой симфонии Чайковского «лучшему другу».

Антонина Ивановна Чайковская (Милюкова) законная жена Петра Ильича полюбила его как обаятельного человека и красивого мужчину еще до того, как он стал знаменит. Из её письма: «эти чудные, дивные глаза, всю жизнь никогда не забывала». На их совместной супружеской фотографии от 1877 года она отменно хороша и очень напоминает Анну Каренину. Можно сказать – «без пяти минут Анна», только радости жизнелюбия не достает во внешности Антонины. Здесь разница судеб полярна и играет главную роль. Анна Каренина купалась в любви и роскоши. Её избранник граф Вронский обладал доблестью и честью гвардейского офицера, ловкостью кавалериста и страстью молодого любовника. Антонина Ивановна была дворянкой-бесприданницей, а Петр Ильич к своей женитьбе в 37 лет пришел с закоренелыми рефлексами нетрадиционных отношений. «Я знаю, что мои наклонности являются самым большим и непреодолимым препятствием на пути к счастью, и я обязан приложить все силы для того, чтобы их побороть…. Однако я слишком глубоко увяз в своих привычках и пристрастиях и не смогу отбросить их, как выбрасывают старые перчатки» из письма Чайковского брату Модесту перед женитьбой.

Антонина Ивановна, увы, была неприятна Чайковскому, и потому отсутствовали их интимные отношения. Начались склоки и клевета. Обвиняли ее в глупости, но дворянка, получившая хорошее образование и обучавшаяся в консерватории по классу фортепиано не могла быть глупой. Высокой музыки полет это исключает. Духовность и сложные, тонкие движения (профессиональная игра на музыкальных инструментах) недоступны глупцам. Письма Антонины Ивановны умны и изящны, полны достоинства, благородства и жертвенной доброты.