Читать онлайн Всё в твоей голове бесплатно

© Билл, 2023

ISBN 978-5-0060-4227-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1…

Глух, стук, неплохое начало. Она.

Стоит ли бежать. Ру. Что же было. До.

Сидя за школьной партой, я вспоминал свои кошмары за последние дни: то, как меня чуть не съел поезд, как меня взяли в плен мандарины, как вышел на ринг с Мухамедом Али и… победил?

– Брат…

– Я?

– Да, выходи.

Неторопливо я убрал книгу «Дитя Мизери» с колен, которую хотел почитать, вместо скучной К. Л. Н. С., встал, отряхнулся и пошёл.

Лысый дал мне мел и приказал писать под его диктовку. Подбородок, чуть выдвинут вперёд, нельзя ли задвинуть. Ошибка рожденного.

– Власть = Безопасность, а безопасность это что пацаны?

Почему именно пацаны, девушки же тоже есть. Кэрри.

– Вакуум, без чего-то нового.

Знакомьтесь, это Билл, так же известный как «Железный»: он уже знает кабинет директора как свою родную комнату, он тот, за кем следуют массы, тот кто, пускай и не обладающий физической силой, но может разгромить, унизить, пристыдить, поставить на место кого угодно.

– Есть ли у вас какая-то причина против лидера нации нашей, Железный?

(да, его и учителя зовут по кличке).

– Не знаю даже с какой начать. Нищета? 2 рубля зарплата? Лидер нации, которая сошла с ума из-за того, что слишком много восседает? Слежка за спинами людей? Канфеты безкусные на скатертях, лишь чтоб людей голодноглазых насытили?

– Молчи, в углу моего… Ты знаешь, с нами что сделают, если разговоры твои услышат? – От части… да какой там, он полностью был прав. Иголки в стоге сена, жили богато. В эту школу большинства из нас приняли только из-за хорошего склада ума. Учиться с богатыми сынками и дочками не все могли себе позволить. Где они, там и более-менее толковые учителя. Я умный?

Семья Железного была одной из таких. Иголки. Его папа ушёл в далёком детстве когда ему было 1 или 2. А мать стала любовницей Мэра нашего города, об этом знали только избранные 2 человека из его окружения: его брат, Амир, так же известный как «Корри» и я, просто из-за того, что мельком подслушал их спор на счёт отчима. Иглочайщие.

Есть два слуха о их детстве:

1.

Они часто дрались и за частую начинал драку Железный, а заканчивал его Корри, плохо учились в младших классах и меняли школы как перчатки…

2.

Они – самыми прилежные ученики, не кипишуют и драки видели только в фильмах. Лишь после того, как они вырвались из бедности и поняли, что такое власть (благодаря Мэру), Билл кардинально изменился, а Амира это даже не тронуло.

И как вы думаете в какую больше верят?

Конечно, Билл изменился в лучшую сторону, он хотел, чтобы таких людей как ухажёров его матери, было как можно меньше и хотел, чтобы людям дали наконец высказывать свою точку зрения, без опаски на срок и преследования.

– Что сделают: школу закроют, а меня лоло сделают и скажут, чтоб так больше не делал)

– Быть знакомым с председателем города нашего, тебе не позволяет, чтоб ты вёл себя так, и…

– И далее, «вы», сказав, общайтесь, мы уже детей малых перерос…

– Заканчивай э! – строго сказал Амир. – Ты уже переводишь, извините, Саиҷон Маҳмудович.

– С брата пример бери. – с сарказмом добавил Лысый. – Что ж продолжать будем, как я говорил…

Прозвенел долгожданный звонок. Даже и трёх секунд не прошло как класс поднял гул голосов и рой поднимающихся туш, с упоением ждавших звонок. Кэрри нет. Сегодня не… в столовой, точно.

– Звонок для у… – закончить фразу не удалось, как пол класса вылилось из аудитории.

Билл и Корри что-то бурно обсуждали: толи это была ссора, толи активны спор, а я собрал вещи и вышел из класса. На сегодня это был последний урок и мы, спешно выходя из школы направились, домой. Пойт… Нет, сегодня.

Глава 2. Пенелопа

Я жил в Непечатной, за два километра от школы, и шёл обычно вместе с Кэрри. На удивление необычайно красивой, хоть и не имевшей друзей, и поскольку нам было по пути, она шла со мной. Я, возможно, был её единственным другом. Все парни из нашего паршивого городишки не умели общаться с девушкой, они пару раз делали ей подарки, с незначительной присыпкой из комплиментов, и сразу же предлагали встречаться. Естественной, она не успев узнать их, пугалась и отвергала. Ру. Они начинали извинятся, мол, поспешили и го будем друзьями, но она была тверда и просто прекращала общение. Дружить с тем, кто в тебя влюблён, как ходить по канату, в любой момент он может сорваться и снова. Не надо и мне. Они начинали выкладывать грустные видео, менять авы, статусы, но всё было бесполезно, и тогда начинали переходить границы дозволенного, всяческий её унижая её и высмеивая. Пускать слухи, что они её уже и так и сяк, в общем самоутверждается за счёт других. Почему я обо всём узнаю только когда всё устаканиваеться? Как будто руки связаны. Иду по той же дороге, ход замедлил, авось увидит и догонит.

А девушки – это вообще песня. Парни этих девушек начинали сходить с ума по ней и после того, как она отшивала, по какой-то причине, их дамы быстро всё узнавали и далекооо не правду. Быдло. Видимо точно не се… кто-то хлопнул по спине, да? нет. Дэнни дал лапу на прощание, мы ж утром виделись. Где же. Ладно, в понедельник скорее всего, ускорюсь.

– Дурашка! – окликнула, ждала? нашла меня. Первый типа не услышал. – ЭЭЙЙ!!! – шёл около забора, почти на углу, она с ворот кричит, ясен красен, что я не с первого раза повернусь. Повернулся. машет, сияет на солнце, я тоже.

– Как день прошёл, Кэрри? – сказал обнявшись.

– Как-как…, – сказала она отпуская. – как обычно, сегодня ещё девушка какого-то парня на меня наезжала. – активно жестикулируя. – Я ей объясняю, что я не помню не какого Адиба, а она твердит мол: «Ты предлагала моему парню заняться этим у него дома», короче всё, как всегда.

– Ну придётся, наверное, тебе с микрофоном ходить, чтобы они услышали тебя. – нахуя, наверное, я всё время не в определённости?

– Аххахахах… да-точно, – второй раз работает, больше не надо. – у тебя как, Тайлер сегодня не беспокоил?)

– Вообще не слышно. Сколько уже д…

– Ааа, кста, досмотрел «Эйфорию»?

– Да, понравилось, Джулс мне кого-то напоминает.

Иногда проскальзывают мысли, может предложить ей встречаться? Но если она откажет, то про дружбу можно забыть, это будет не дружба, а какой-то кусок говна с мыслями типа «Он меня любит, надо быть осторожнее», или «Блин что ж делать, я не хочу быть как те другие парни и оскорблять её, НЕТ! Стоит уйти из её жизни»(

Вот мы и дошли до поворота её дома, промолчав почти всю дорогу, неловко, пиздец, о чём заговорить??? ААА.

– Ну что ж… было приятно повидаться. – сказала она, остановившись и встав на против. – Кстати, я свободна завтра вечером… может сходим в парк?

– Я… Ну… Х…

Она предлагает мне пойти на свидание, САМА… что мне делать, отказать – она обидится, согласится – она подумает, что я этого ждал всю свою жизнь. а я ждал.

С тех пор как я её знаю она очень застенчивая девушка и не часто смотрит людям в глаза при разговоре. Помню, как вчера нашу первую встречу, мы были в школе, точнее в коридоре первого этажа, она просто прошла мимо, а я, как всегда, залипал в мобильник и…, и я чуть ли не выпал из этого мира.

Запах духов – это было просто невообразимо. Через час я понял, что это были какие-то дешёвенькие духи и я не раз их чувствовал у других девушек, но на ней они чувствовались в сто раз лучше. Я толком то и не увидел её лица, но из этого мира я пропал на долго. Застыв на месте, я смотрел в её сторону. Мысли о проблемах, квартплате, еде и матери полностью улетучились, словно она поглотила их в себя. Телефон упал и с грохотом ударился о землю, она отошла от меня всего лишь на метр, а для меня это показалось вечностью. Это создание оглянулось, и я узрел её шелковистые тёмные волосы, чёлочку до глаз, родинку на щеке, глаза фиолетового… лавандового… а есть ли такой, цвета, и я потерял сознание.

Понимаю это глупо, кто вообще может терять сознание увидев девушку… точнее, унюхав, занюхав, хахаах, но это случилось со мной… и не о чём не жалею.

Я проснулся, как потом понял, в кабинете школьной медсестры и не мог открыть глаза: первое что я подумал, что это всё – СМЕРТЬ, та девушка была ангелом, которого я увидел перед смертью и теперь я лежу в холодной земле и меня ждёт опрос. К счастью, всё обошлось, как потом мне рассказала медсестра я глубоко с испугом вздохнул и очень сильно держался за поручни. Медсестра убрала с моих глаз платок, и я из-за сильного света нечего не увидел. Лишь ярко белый свет был вокруг и адаптации пришлось подождать… я увидел ЕЁ, прекрасную ДевуМарию.

Она сидела рядом со мной и с обеспокоенными глазами смотрела на меня, будто я кот Шрёдингера, который остался в живых. Её глаза были такими… такими… я просто перестал чувствовать головную боль, как только увидел их.

– Эй дурачёк, что случилось, ты в порядке?

Я не сказал ни слова, будто окутанный прохладным ветерком в жаркую погоду. Будто нырнул в бассейн после жаркого рабочего дня. Будто убил комара, который кружил над головой битый час…. лишь тупо смотрел на неё.

УДОВОЛЬСТВИЕ – это первое что приходит в голову.

– Что с ним случилось, Док? Он сможет говорить?

– Всё с ним в порядке он просто очень сильно ударился головой. Это нормально, пройдёт через час или два. – сказала медсестра с огромным шрамом на всё лицо и разбитозаживающей губой.

– Я в норме.

Почесав перемотанный затылок, я сел на кушетку, в глазах тут же потемнели и я опустил голову вниз. БОЛЬНО, АААААА, БОЛЬНО СУКА. НО Я ДОЛЖЕН… ухфф, должен держаться.

– Вам нель…

– Я в порядке, спасибо за помощь. – перебил медсестру я.

Подняв голову, я увидел, сквозь пятна тьмы и отблески света, это прекрасное создание ещё раз, и осмелился заговорить с ней:

– Как тебя зовут… мы… мы раньше виделись?

– Я тебя раньше видела, когда ты кипятился с кем-то в столовке.

– Понятно, как тебя зовут?

– Кэрри… Кэрри Вайт.

– Ну что ж приятно познакомится человек, который будет неделю провожать меня до дома. – хех), закрыл глаза и сонно улыбнулся ей.

– Что… я… в смысле? – она вместе с доком словили непонимающий хаха.

– У меня было такое падение, и я неделю не мог сориентироваться в какой стороне мой дом.

– Мы толком то не знакомы… я… мм… как тебя зовут то?

– Зови меня… Своим Именем.

– Что?

– Да зови как угодно… я откликнусь.

– Дурачёк) – сказала она.

– Пойдёт. – Окей, её нужно делать фит, как буто я влюбился Её нужно напиватся, чтобы вывазить нас… не, хм хм хм мх и… Ана лечит маи раны, на диком вастке груснааа Ана знает, кАгдА, в маём сердце лишь пУусттш, засуха… ммм… о, Давай спустим все деньги, мне по-ху-юю Все эти далбаёбы нахуй уйдут Девка так любит, морфий, ууум Ты знаешь, если я уйду, то я приду скоро Ана кинек целуиии, её ловлю Ана секс символ, вра салью Эта девка колдууу, уе к утру Похуй, что нас снова здесь не пойму, ой-окей, да, я знаю.

– Эйй, – щёлкает пальцами перед глазами, я что скот какой-то, очень «некруто». – Чего втыкаешь? Вставай, дурачёк, провожу тебя до дома. Щас пойду отпрошусь, хорошо?

Я кивнул и она вышла из кабинета. Я сделал мини массаж глазам внутренней стороной ладони, встал и взял сумку, поблагодарил медсестру, кинув ей немножко на стол. Вышел из кабинета и пошёл в сторону холла, где мне на встречу шла АннА. Мы вместе пошли к выходу.

– Куда вы собрались? – последнее слово охранник произнёс с явным состраданием, грустью и осёкся.

– Он сильно упал и его освободили от занятий – она показала на бинты. – и ещё… мы наверно часто будем уходить ближайшую неделю, так что запомните нас).

Он с явным неодобрением посмотрела на нас, но всё же позволил выйти.

– И где же ты живёшь?

– Непечатник, дом 2, кв 23.

– Так далеко, мммм… ща, постой вот тут минутку – она поднесла меня ко столбу, а сама отошла на такое расстояние что близорукий человек, потерял бы её.

– Нуж… и мы… точн… – Это было всё что я расслышал до нарастающей боли в башке. Я начал щупать, где болит больше всего. Затылок был в норме, бока тоже, лоб без шрамов и макушка тоже оказалась без неровностей. Как я ударился что нету не шрамов, не шишек, и при этом так болит голова?

И вдруг верхняя часть лба начала сильно пульсировать, я положил пальцы туда и ужаснулся от размера шишки… и как я её умудрился пропустить. Она была размером с мяч для пинг-понга, который имеет расселину по середине.

Кэрри подошла ко мне, обхватила так, чтоб я не грохнулся, и мы пошли.

– Я тёте позвонила… эхх… она неподалёку таксует… и… и через десять минут будет. А пока мы её ждём… пройдём в парк. – мне стало очень неловко, и я начал брать вес своего тела на себя.

Парк был недалеко, буквально в 30 метрах, там была детская песочница и качели. Она села на одну из них, посадив меня на скамейку на против, и взметнула вверх. Лучи солнца падали на неё, волосы развивались на ветру, и она смеялась. Ах… этот смех был красив: словно запах младенца, который только проснулся; словно лучик солнца, после смертельной бури; словно пение птиц, которые прошли мастер-класс «для чайников».

Я смотрел и думал «Хоть бы это не кончалось», а тем временем она остановилась и достала жужжащий телефон из кармана. Тётя уже тут, прошло десять минут? Мы сели в замызганную «девятку» и поехали. По приезду она меня высадила, и мы попрощались. Как только они свернули за поворот, пульсирующая боль начала свою пьесу. Морфий в теле. Зашёл за калитку, достал ключ из горшка над уровнем волос, возле двери, и зашёл. Гостиная, в лево, мама. Мама лежала в постели, я принёс ей таблетки, воду и суп. Поболтал буквально пару минут, по каким-то счастливым обстоятельствам она не заметила, что я помеченный, или может я сел так чтоб не попадать в её поле зрения. Поцеловал в лоб, сказал что спать, зашёл к себе и тупо отрубился, успев обдумать всё случившееся за пару секунд.

А теперь она приглашает меня на Свидание, за месяц знакомства мы впервые куда-то пойдём. Может не стоит? Денег мало, маме всё хуже и хуже, еда кончается и Тайлер, которому я часто отдавал контроль, чтобы тот принёс в дом еды уже не проявляется со дня моего «приземления».

– Кэрри, понимаешь… я не могу пойти… извини.

– Почему, что-то случилось?

– Я тебе не рассказывал всё правду. У меня мама дома лежит в постели уже месяц, не знаю, что с ней, денег нет, некому о ней заботится. Поэтому я часто прогуливаю, когда ей становится тяжелее, чем обычно. – Эликоз… блять.

– Ну давай так, ты предупредишь свою маму, что завтра вечером придёт моя одноклассница и мы с ней просто посидим по болтаем и по любому у вас там уже тараканы завелись, я уберусь за одно, как идейка?

– Ты хочешь потратить свой выхи со… с нами?

– Да, по чему бы нет.

Я подошёл к ней и обнял её. Она засмущалась и покраснела немножко, я поцеловал её в лоб и отпрянул.

Не с кем из женского пола я не контактировал с того самого злополучного детского садика, в котором каждый играл в жених и невесту. После окончания сада девушка у меня так и не появилась. Но, друзей было много… до определённого возраста.

Мне было лет 10—11, я был достаточно общительным и у меня было по крайней мере 5 друзей с которыми я виделся каждый день. Одного из них звали Томпсон, мы с ним были прям «не разлей вода». И однажды, гуляя по лесным просторам, мы вышли на рельсы и у всех сразу же появилось желание почувствовать приближающийся поезд. Нас было четверо, поезд приближался, и мы чувствовали его, лёжа в четверном на рельсине. Поезд уже виднелся из дали и смысла дальше лежать не было. Один за другим мы, встав, отходили на безопасное рас, но ветровка Томпсона зацепилась за рельсину. Мы начали кричать «Сними её дэбил, снимай», а он ошарашенный страхом и мыслями «всё… это конец?» начал дико и бесполезно тянуть её. ЧУХ-ЧУУУУУХ. Швы расходились, а поезд как неотвратимый прилив, который всё равно разрушит все песочные домики, построенные трудом маленьких завоевателей жизни, приближался и приближался, показывая всё, чтоб ты не думал. Вдруг он застыл… посмотрел на нас… снял ветровку и… и лёг. ЧУУУУУУУУУХХ. Поезд пролетел через 3 секунды, и даже не остановился. Мы сразу же ринулись к нему, а он просто встал поздоровался с нами и просто пошёл в стороны дома, как будто и нечего не было, как будто не было и смерти.

Наступали затемки, не торопясь и не обсуждая случившееся, мы шли домой. Томпсон не сказал больше ни единого слова, и мы просто шли рядам молча в тишине. Одному позвонила мама-паводок, наорала в телефон, да так, что мы это слышали, будучи в 5 митрах от него, нас осталось трое. Я, Томпс и Фарух, к дому которому мы и пришли, сели на лавочку. Фарух, попросил секунду на семечки и отошёл. Томпс смотрел в даль… его губы чуть подрагивали, словно он что-то говорит, максимально не тратя силы. Улыбается, кивает… говорит… хотел было я его окликнуть, но Фара кинул мне пачку на брюхо.

Сидим, грызём и откуда не возьмись бесплатное развлечение, из-за дома на против вышел человек, со смешённым центром тяжести, алкаш по-нашему. Он чёт повтыкал пару минут, посмотрел по сторонам, увидел нас на против, изобразил букву О губами и подошёл, увидев в нас жертв, если по-простому, терпил и кошельков.

– Сигаретки не будет? – спросил он.

– Не, не курим, дядь, – бегло ответил Фара.

– А чё так? – его перегар был на высшем уровне. Топит до конечной.

– Да ведь, это вредно) – это чмо хочет даебаться.

– Чё спортсмены дохуя?

Я и Фара быстро вскочили, но мой друг, кинг-конг, оказался быстрее и увёл его в сторону попутно начав с ним о чём-то бурно спорить. Я обратно сели и принялся грызть семки дальше, а Томпс что-то бубнил себе под нос и цокал. Разговоры стали всё громче и громче, Фара был спиной ко мне, а бомж закрыт его спиной, пока в какой-то момент Фара не ударил его со всей дури.

Я сразу же вскочил к ним, Фарух повернулся, стеклянные, он на нас стеклянными глазами. Совершенно пустые глаза, потерявшие искру, глядели на меня. Он стоял пока я не подошёл к нему…, и он выключился.

– Эй, чё с тобой? *лешь* *лешь* вставай, не пугай так. – я сидел, держа голову у себя в области паха, посмотрел на бомжа и увидел у него в руке перо, окровавленное до самой рукояти… и меня охватил тихий ужас. Холод пробежался по всему телу, эпицентром был член. Оттуда волнами расходились по всему лету, тепло. Он чуть приподнял и отодвинул голову.

– Кровь… кровь… Красная смерть властвовала по всюду… – сказал Томпс, стоявший над душой, и смотрел на меня полностью в недоумении.

– Поднимай его… потащим домой и вызовем скорую. – выкрикнул я и придерживая… труп… вставал, а он смотрел на стынущее тело и не мог выдавить из себя ни слова. – Чёрт тебя дери, ПОМОГАЙ. – Томпс обернулся на алкаша, взял у него перо из рук и убежал… убежал туда, где был его второй день рождения, сбрасывая с себя лишний груз.

Как итог наших переключений – Фара скончался в возрасте 13 лет: как сказала врач «Это была мгновенная смерть», перо вошло в нижнюю часть затылка на 5 сантиметров прямо в мозг. Ошибка была в том, что он сделал шаг назад, сильно замахнулся и ударил, у него это заняло секунды 2, а то и 3. Этого достаточно чтобы контратаковать противника и уложить его.

Той ночью до самого рассвета Томпсон был в лесу и в порыве толи ужаса, толи страха, толи чего-то ещё, он вырезал у себя на внутреннем стороне предплечья, ближе к локтю, слово из четырёх букв:

Фара

Его нашли утром, полностью голого и заляпанным собственной кровью, сидящем на пеньке и смотревшим в даль. По прошествии нескольких дней, через алкаша провели 1440 v, после суда, где ему дали выбор: стул или 3 пожизненных. Сложно представить, что сможешь отсидеть 3 пожизненных и тем более даже если их обжаловать, то максимум до одного или 30—40 лет… не густо.

Томпс больше не появлялся в школе и вовсе не выходил на улицу, пока его семья не переехала, как и большая часть моих знакомых. Бедная Мать Фаруха, умерла от горя за своего сына, у которого были планы на жизнь, мечты – которым теперь некогда уже не сбыться, страхи – которые не когда уже не осилить, любовь – которую некогда уже не почувствовать… один на районе, и так не интересно. Так есть и будет.

Выходить на улицу было бессмысленно, нормальных ребят не было, а просто хуй пинать не хотелось и я начал действовать: Из жирдяя, стал более-менее сухим с очертаниями мускул, Основательно занялся огородом, где у нас сейчас есть и овощи и фрукты и деревья и много-много зелени, Привёл дом в более-менее нормальный вид: заклеил дыры, покрасил стены и раздал весь ненужный хлам. Короче время было просрано не зря.

Я, конечно, общался с одноклассниками, не таким уж я был изгоем, но всё-таки они было какие-то другие… не родные может… кроме… хотя…

А щас передо мной стоит прекрасная девушка, предел всяких фантазий, и она предлагает мне убраться в моей собственной квартире.

– Я тебя люблю. – прошептал я

– Я тебя тоже), – прижалась сильнее, отпустила. – увидимся завтра вечером, дурында! – крикнула она уходя.

Я ТЕБЯ ТОЖЕ, что? Она меня любит, я ей нравлюсь? или может быть просто по-дружески. Блин что делать?

Сделать Первый шаг – а вдруг всё испорчу.

Оставить всё как есть – а если она меня любит по-настоящему?

И так я провёл до самого дома, а потом и всю ночь.

Глава 3. Светская беседа

Наконец, перед уходом в школу, я постучал по касяку маминой двери.

– Можно?

– Нужно)

Сел рядом с мамой и начал…

– Мам, мне уже надо идти, но.

– Не понимаю. – смотрела она злобно-добрыми глазами.

– Ну, имел в виду что. – снова… прям мурашки. – Понял-понял, я сказать хотел, что… ммм… – отвёл взгляд, засомневался я, чтож мне ещё оставалось делать.

– О чём же, бачам? – мягко произнесла она, пригладив меня по шике.

– Вечером должна одноклассница моя прийти, девушка, просто другмой, и я…

– Вай мальчиИИК. Ещё чего??? может одну комнату освободить для вас, а? – злобно отпрянув, она повернулась к стене и начала её злобно прожигать. – Нет.

– Пожалуйста, послушайте. – сказал я, попытавшись легонько её повернуть. Эликоз. – Она девушка очень хорошая, я рассказалей, что ты… вы болеете, что мы дома одни, она сказала приду всё вычешу.

– ТО ЕСТЬ ТЫ, – она повернулась лицом, разъярённые глаза, прям как в детстве, в горле пересохло. глыть. – ВСЕМ РАССКАЗЫВАЕШЬ МЫ В КАКОМ ПОЛОЖЕНИИ??? НЕТ, – опять стене плохо. – ты сам сделаешь.

– Ну нет, мааам. Мне же сложно самому в одиночку, и я же кел…

– ОПЯТЬ ТЫ ЗА СВОЁ!!! – опять повернулась. – Вшколусвою иди, приди потом поговорим, ану… кш-кш-кш.

Я встал, принёс ей её таблетки, положил рядом с чаем и тяжко выдохнув, вышел из комнаты. Сработает ли. Пошёл в прихожую, правый красовок… есть, левый… левый, смотрит в тумбе, за дверью, левый… о, левый. Оказался за углом соседней комнаты, обулся и открыл дверь. Нет, быть.

– Я пошёл.

– Имяеё какое? – чаво, нецензурное?

– Ааа… чь… Кэрри… Кэрри, имя имеет.

– Хорошо, беги. Беречь делай, сын.

Я вышел, заперев дверь с наружи. Капкан захлопнулся, юхууу, хахахаха. Лан-лан, сработало и хорошо, щас должен о другом думать.

Тайлер.

Я шёл около заброшенных домов, заводов и фабрик в сторону школы, и самая избитая и всеми до изнеможения задушенная фраза, выстрелила мне в голову:

Бабочки в животе.

Под лучами солнца, видя поворот, я быстро надел наушники, капюшон и чуть ускорял шаг. За ним, обычно, на, ржавой, гнилой машине, сидели Пол и Энни, распевая очередную бутылку нецензурной. И как обычно, краем глаза, я замечал их и тупо шёл мимо. Тайлер их отпиздил, они хотят отпиздить меня… получается всё правильно. Но дальше тупых провокаций и взятия на слабо, дело не доходило.

– Э, Тай… ъъъ, как там тя, подойди-ка. – забулькал Пол.

– Эй, чёрт, иди сюда). – нежно произнесла Энни.

Я качал голову в такт музыки, За Моской так красиво, что думаю слезть ат цина Ауло, да, я буд делать так, чтоб мне хватила, и делал вид, что не замечаю их. Делал так, что ахуели все их дети вау. Они двинулись за мной. Потихоньку дрожь появлялась… не потому, что они могли меня отлупить или что-то в этом роде – нет. Доктр, дай мне снимк, стала легких Я проста отмакал, сабирал наметки Но пропусти как овцы, кто улоф-чий? Я и сам мог их уложить, без помощи Тайлера. Меня смущала то, что они держали по одной руке за спиной и ехидно улыбались. Порванные и грязные вещи, нелепая косметика Энни, тупое лицо Пола. Да, мы росли так, Кто лооо… Это был их стиль, стиль, который был самым первым из конца списка.

Они разом схватили меня за пелчё-подмышку, наушники спали на трапеции.

– Эй дружбан, привет, в школу идёшь, да? – сказал Пол, через свои ворота в зубах.

– Да нет, вот решил к вам в шайку присоединится… звали бы нас потом три мушкетёра.

– Ох шутник ты наш, – сказал он и потрепал его по голове, ведут к тачке. – Что в сумке, м?

– Как обычно: мабилы, брюлики, капуста.

– Перейдём к сути, – неожиданно-чётко произнёс, Пол. – С того самого раза, в столовке, мы не виделись, и ты даже не пришёл нас навестить с апельсинчиками.

– Слышала твой «Тайлер» больше не появляется, и не решает вопросы за тебя, да?

– Я тоже об этом слышал. – сарказм.

– Так что?.. он слишком сильно запыхался, что больше не выходит?

– Не знаю… може…

Неожиданно удар прилетел мне в сплетение, и я рухнул на землю. Удар за ударом, удары ногами, а я нечего не чувствовал. Деревяшка, доставать иль не… Я смотрел на небо, было уже начало весны и потихоньку всё начало обретать прежние краски. Вспышка в глазах, ударили по виску, ммм, нормально. Рёбра, ещё раз ногой в сплетение, ухх *кашель* *нехватка кислорода* су… ка…

«Нуууууу»

именно это прозвучало в моей голове в поисках Тайлера, мне были лень с ними драться. Я не очень хотел ещё пол часа чистить одежду, хотя уже это не вавжно, заклеивать синяки пластырем, объяснять откуда они взялись. Тайлер… он был краток и молниеносен. Несмотря на то, что у нас одно и тоже тело, он был раз в пять сильнее меня самого… А его нет-и-нет.

Они почему-то перестали бить, увидя что я даже не защищаюсь.

– Кретин, что с тобой? – окликнула меня Энни. Пол сел на корточки передо мной, и я увидел ту руку, скрывающуюся руку. Да, это было оно, красный кастет в форме черепа под один-средний палец. Рёбер нет, меня херачили кастетом, ммм, хаха, ахуенно. Придётся опять дома сид.

– Ну что, братишка, – он приподнял меня, дёрнув за плечо, практически посадив. – твоя песенка спета…

Он замахнулся, а я закрыл глаза. Тихо мирно, словно ждал этого так долго, что почувствовал наслаждение. Больше не будет ни каких двойных стандартов, передружбы недолюбви, кэр, проблем с башкой, денег, власти, Мамы, Кэрри…

– КЭРРИИИ… – с криком закрыл лоб, тыльной стороной левой руки. Глупо.

Кисть выгнулась в не естественном положении. Боли не было, хотя я её так ждал чтобы крикнуть со своей дури. Чтоб оглушить их? Нет. Я хотел испытать то, что давно уже не испытывал. Боль – сладкая и мучительная, она делает нас живыми, чувственными, сострадательными, дорогими.

Они увидели мою руку – торчащую кость из ладони, кровь льющуюся по всюду и моё лицо злобное, кровавое, блаженное. Они отшатнулись, видя моя глаза, прямо как в столовке, и чувствовали, что за ними пришло что-то жуткое, что-то ужасное. Это был Тайлер, по крайней мере, его так прозвали.

Тайлер появился, когда мне было лет 11. Он часто разговаривал со мной, учил как вести себя с гопниками, правильным манерам, и тому самому «молчанию». Это мог только он, это поддавалось только ему. Просто смотря на человека, он мог заставить его чувствовать себя идущим на расстрел. Глазами он пожирал человека изнутри, заставляя думать, и далеко не хорошее.

Взгляд – самое недооцененное оружие в мире. Речь, дикция, ораторство – это конечно тоже хорошо, но взгляд определяет кто хозяин ситуации. Из-за него меня уважали в школе и было мало смельчаков, которые бы отважились на меня поднять голос.

Тайлер – был моей личной защитной системой, которая пока что не дала сбой. Он выглядел по-другому: коротко пострижен, масса больше, чем у меня, немного ниже рос, и лицо, напоминающее какого-то актёра. В моменты, когда я его вспоминаю (в контексте помощи), он появляется недалеко от меня: за фонарным столбом, за дверью, в шкафу, за углом, машущим мне рукой. Нужно только подойти к нему, как он улыбнётся, потрепает волосы и скажет:

«Иди отдыхай дружище, дальше я сам»

.Он пойдёт в стороны от куда я пришёл и дальше будет разруливать то, что я наворотил. Мне всего лишь остаётся взлететь в воздух и наблюдать.

Конечно же, его некто не видит, как и не видят, как я лечу или плачу в его объятьях. Они просто видят, как я отошёл постоял секунды 3 и обратно вернулся он… Тайлер: уверенный, чёткий… прям сын маминой подруги.

Это ситуация не исключение. Я встал, посмотрел на них и пошёл к ближайшему столбу. Рука неистово начала болеть… не то, чего я ожидал от старого друга «Боли». Пол и Энни ошарашено смотрели мне в спину и осознавали, что щас им будет ой не сладко. Энни достала телефон, набрала кого-то и стала умолять прийти за 2 минут.

А я в свою очередь почти дошёл до столба, где Тайлер ждал меня с распростертыми объятиями. Когда я его видел время начинало идти медленнее в несколько раз, и мы могли спокойно поговорить.

– Вот не повезло мужик, ну не чё, понаблюдай, я щас всё сделаю. Ты пока думай, как уговорить маму, а то она как-то против. Не круто будет умереть девственником, хехе) – шутканул Тайлер.

– Хорошо. – лениво ответив я, сел на фонарный столб, а Тайлер немного нагнулся (почти сел на корточки) и резко дёрнулся. Моя левая рука, которой я держался за столб, резко стала тёмно-красной, красной и опять стала почти прежней.

«Испытал дикую боль, но держится»,

подумал я. Он повернулся ко мне, показал большой палец и развернулся, посмотреть на группу людей во круг Пола и Энни. Достав из кармана мой длинный дедовский носовой платок, он туго завязал его на левой руке. Моя рука стала кровавого цвета, потом остановилась на багровом и не тускнела.

«Левша со сломанной левой»

,звучит как начало анекдота. Тайлер тут же встал в стойку и посмотрел на всех по отдельности. Толпа из десяти челов, которая минуту назад была готова разнести всех и вся, стала по немного давать заднюю.

«Беда миновала»

,подумал он и я слышал его мысли, because мы… venom. Тайлер расслабился, опустил руки, а группа уже расселась по лавочкам.

– Чё вы сел…

Как вдруг из толпы вышел Дэнни, и я осёкся. Улыбаясь, он подошёл ко мне и протянул правую. Мы пожали руки и прильнули друг к другу. Мы называли себя партнёрами… В те дни, когда я видел, что его поймала толпа и Денни со своими в меньшинстве, либо ваще один, то я шёл к ним разруливать всё миром. И точно так же, он помогал мне. Когда мы с ним сидели на уроках, то от скуки забивали друг другу стрелу. Договор был таков: приходить по пять человек на стадион и биться не больше трёх минут. Этого всегда было достаточно чтобы: раз – кайфануть, два – чтобы нас не успела схватить охрана и три – чтобы это драка не переросла в реальный конфликт. Лицо и пах были под запретом.

– Привет… Тайлер?

– Салам. Да, эт я.

– Что с рукой?

– Нечего, пустяки. Мы биться будем или как?

– Их восемь человек, понимаю ты жёсткий, но этого не многовато ли?

– С шестью я справился, а вот с восьмью… сейчас узнаем. – Я опять встал в стойку в припрыжку, дебилы насторожились и стали понемногу вставать.

– Не кипятясь, послушай. – Сказал он, приобняв меня, и отвернул от них. – Сейчас надо осмотреть твою руку, и ты забыл, что у нас стрела через неделю? Ты там должен быть как огурчик, ты же это понимаешь?

– Пол и Энни в край заебали, что прикажешь с ними делать?

– Я попробую объяснить им в очередной раз, что ты тоже наш друг и им больше не следует тебя трогать или им будет худо.

– Надеюсь, что тебя они выслушают, и это… дай немного мелочи, я в аптеку схожу.

– Ты мне ещё прошлый долг не вернул, помнишь?

– Нууууу… ты у деволта попроси, он отдаст. Но только поспеши, а то у него мадама появилась, скоро мыш в кармане повесится, ххахаха. – с хохотом сказал Тайлер. Краснота почти спала с руки, и я начал рассматривать своё прозрачно-белое тело: белая кофта, белые штаны, кроксы white, моё тело побледневшее и немного прозрачное, волосы пепельного цвета.

– Ладно береги себя. Помни, приходить без игрушек, жду через неделю. – сказал Дэнни пожимая мне здоровую руку. Он пошёл к ним, зашёл в толпу и начал им что-то толковать, как круг замкнулся. Я поднял портфель, который всё это время лежал в метре от меня, отряхнул его и развернулся, как вдруг слышу… кто-то упал и звуки летящих кулаков, резавшие воздух со свистом. Взглянув туда, я сразу понял, что там кого-то пинают ногами и пинают это мягко сказано. Его прям гасили подошвой сапог. Тайлер уже отдал мне управление, а сам уплыл в закат. БЛЯ, бросил портфель, снял бомбер, предварительно достав деревянный кастет из кармана (за который не очень-то сильно карает закон).

Дэнни колотили, он лежал уже без сознания, а я смотрел во все углы и столбы в поисках Тайлер и его всё нет и нет. Я влетел в толпу и хотел их разнять, но потом вспомнил что они и меня хотели загасить. При виде меня Пол остановился, отпрянул, как и все остальные, они та не знали, что Тайлер уже нет.

– Все быстро взяли себя в руки, КОНЧЕНЫЕ БЛЯТЬ. – резко спрятал, сделаем по белому, – Это же Дэнни, вам потом придётся месяц из дома не выходить, чтобы всё устаканилось. Он, возможно, забудет, но я-то СУКА ВСЁ-ПОМНЮ. – слюна летит, тыкаю пальцем.

– А мы вот не хотим, чтобы он и ты всем тут заправляли, – выкрикнул кто-то из толпы.

– Кто это сказал? – спросил я с явно не чистыми намерениями. Из толпы вытолкнули парнишку. Дрыщ по кличке «ключ». Заслужил кликуху из-за ахуенной борьбы и неплохой ударке, а не из-за того, что его фамилия созвучна.

– Какие-то вопросы? – медленно и монотонно сказал он. Я который всё это время был в эпицентре… окруженый стаей тупых животных, которые были готовы врезать мне в любую секу (как это обычно делают люди с низкой социальной ответственностью), я как-то возмужал и начал понимать, что я и Тайлер одно целое… всё что может он могу и я…

– Давай решим это раз и на всегда. «Ты и я прямо сейчас выйдем по разам», – сказал я твёрдо с некой долькой безумия.

Ключик отшатнулся, побледнел, но взял себя в руки и задвинул.

– Только не три минут, а до потери пульса. – сука, откуда?

– А как же иначе с тобой.

Взгляд. Я бросил на него взгляд, тот которому меня учил Тайлер, тот который заставил детектора пойти на…

– Ехала… – крикнул кто-то из толпы. Они сделали круг шире и начали подбадривать дрыща. Дэнни в этот момент уже пришёл в себя и стоял рядом со мной, держась за голову и говоря обрывками фразами.

– Ты это… Тайлер… бля как же… ммм… в общем слушай… если проиграешь не беда… мы… мы их потом на кол посадим…

Он упал и несколько шакалов оттащили его прочь из октагона, по путно ныряя ему в карманы. Я встал в стойку Тайлера и смотрел ему прямо в глаза, не моргая, даталого. Доля страха всё-таки виднелась в его китайских глазах.

– По яйцам не бить, в глаза пальцами не тыкать, остальное всё можно! – сказал лысый парнишка и поделил воздух, между нами, на две части. Когда он отошел, я расслабился, встал как обычно, сунул правую в карман, где лежал дружок, а Ключ смотрел на меня с неким недопонимаем. Играю бровями.

– Давай… я женщин уважаю, поэтому дою вам шанс ударить первой. – Он не оценил мою шутейку и взорвался в мою сторону. Смотрел он на меня злобными, жаждущими крови глазами…

(и Красная смерть властвовала по всюду)

…он хотел крови, увидеть, как я разрываюсь на куски… вот чего он жаждал. Его кулак был почти у цели, разрезая воздух с пугающим свистом, но я смог пригнутся и держа при этом левую руку за спиной начал наносить правой молниеносные удары в: печень, рёбра и челюсть. Кастет разломился на две части и его половина упала на землю. Ключик упал на землю и больше не подавал признаки жизни. Это драка уже была проиграна мной ещё не начавшись, потому что в случае победы – ониб меня толпой загасили, проигрыша – он билб меня и после потери пульса, но всё-таки я сделал своей выбор.

– Что-то ваш Ключик оказался бракованным. В следующий раз берите из настоящего метала, – как-то очень странно пошутил я, зажимая при этом правую руку между левым бицепсом и телом. – значит я победил… и, пожалуй, пойду по своим делам.

– Ах ты маленький… Тварь блять… иди сюда, на… – Это были последние слова, которые доносились из толпы. А дальне пухх, пахх, тышь-тышь и я уже не помнил, как упал на землю, не помнил, как нога прилетел мне в лицо, не помнил, что случилась с Дэнни, не помнил, где сейчас Кэрри…

Глава 4. Калипсо

Солнечный свет начал выжигать мне глаза. Лежал я на низко скошенной траве и чувствовал себя на все сто десять процентов. Нежный ветер обволакивал моё тело. Мне не было так хорошо… не-ко-гда. Не отрывая рук от глаз, я сел на трав. Дикая головная боль резко вышла на сцену, такое бывает, когда после нескольких часов лежания на диване резко встаёшь. 50%.

Её след простыл после того, как я открыл очи. Передо мной открывался умопомрачительный пейзаж. Идеальная равнина, клубы сена и ещё что-то… ммм… там в далеко еле виднелся домик. Маленький такой домишка в один этаж, с большим деревом, почти слившимся с ним. Коричневая (прогнившая по краям) крыша, жёлтые стены, большая яблоня, окна с синими ставнями, огород, огороженный фиолетовыми брёвнами.

Рай эпилепсика.

Всю эту красоту я видел с расстояния более двух ста метров. Мне казалось, будто я могу видеть даже каждый год бревна… чёрт я видел. Меня испугало на сколько громко вода бьётся об что-то, моё зрение, запах каких-то ягод, хотя вокруг не было ни малейшего намёка на куст. Я прижал голову к коленям и закрыл: уши, нос, глаза.

Это было как те панические атаки, которые были в детстве. Я просто лежал в постели укутанный в теплоудерживающее одеяло и думал о завтрашнем учебном дне, где нас будут учить решению уравнений, не о чём не волновался и начал понемногу закрывать глаза. Словно пулей в моей голове возник образ розетки, в которую тысячи вилок входят друг за другом, разом, без порядка, без талонов, не пропуская пожилых. Конечно, это был неединственный случай, но этот запомнился мне больше всего, не потому что он был страшный, громкий, пугающий, были случаи по хуже. А потому что он был последним в моей жизни. В эти времена звук (похожий на тот, когда мы зеваем и не звук самой зевоты, а тихий и в то же время оглушительный гул в ушах…) был в ушах и не сходил минуты две. Собравшись силами, взвесив все за и против, перебарывая страх, я встал с места и подошёл к розетке, которую загораживал стол, и на моё удивление (нет), она был пуста, надёжно закреплена и без малейших царапин.

Откуда у меня это воспоминание… но вопреки всему сейчас я сижу тут, не знаю где и чувствую будто я действительно стал на сто десять процентов лучше… новее… ахуительнее, хоть и башка трещит

Она.

Сев на траву я прижимал свою голову к коленям, звуКи ГроХот ЗапаХИ ДеРьМО ГЛазА СВЕТ. ЧтО зА НАхуй бЛяТь.

Дикое волнение, страх, чувство приближавшейся смерти, тот самый звук в ушах, слёзы, дрожь… 20%.

(Красная смерть грядёт)

Чт… ладно, надо прийти в себя.

(В СЕБЯ, В СЕБЯ…)

Я представил себе крышку от бутылки газировки с небольшим индикатором над ней, который указывал на «МАХ». Плавно не спеша, я повернул его в противоположную сторону и звук жужжания пчёл, которые были в километре от меня, в улье, в яблонях, муравьёв, которые с чавканьем ели что-то, в миг кануло в небытие.

Остались только обоняние и зрение. По-прежнему закрытыми глазами я представил крышку с другим цветом и формой, и повернул в сторону «MiN», и запах дерьма какого-то животного выветрился, но и запах роз тоже улетел. Представив ещё одну крышку, отвечающую за красоту запахов, я начал играться с ней, чтобы добиться идеального баланса запаха… и… и это у меня получилось. Запах роз идеально гармонировал с запахом лилий и в этом блаженстве я начал понемногу расслабляться.

Со зрением оказалось сложнее. Открыв очи в очередной раз, я видел, что на меня с огромной скоростью несётся дерево и обратной убегает, словно заяц от контролера. Чёткость оставляла желать лучшего, контраст менялся с каждой мили-секундой: представил себе крышку ромбовидной формы и начал крутить в поисках баланса… ощущение расстояния снова ко мне пришло и всё оставалось на своих местах под бэддрипом и расфокусом. Ещё одна крышка, баланс… контраст стал обычным. Ещё одна, баланс, чёткость стала… мм… о, стала лучше. Боль в голове от громких звуков, отравляющих запахов, эпилептического припадка… ушла. Я перестал сутулиться и осмотреть на всё с точки зрения собаки, и выпрямился как штык нож.

Мы были толи на небольшой горе, толи на равнине. Напротив меня была та хижина. Я встал на ноги и приподнял руку с целью отряхнутся, но мои вещи были кристально чистые… на мне были белые шорты и белая футболка с красным сердечком со стороны сердца. Странно… допустим.

Я начал идти в сторону этой полу будки и по пути задумался, как я тут очутился и почему у меня побаливает левая рука. Оставалось пятьдесят метров, я поправил свою футболку, почесал промежность и начал ускорять ход. Двадцать метров, десять, на базе. Я прокашлялся и постучал в дверь.

Тук… тук, шёлк. Дверь открылась, и я постучал ещё два раза и слегка талкнул дверь, чтоб заглянуть внутрь.

– Есть кто? Эуу? Дон Периньон?

(Что? какой нахер Периньон, кто это вообще такой)

На мои крики не кто не отозвался и шагнул через порог двери, сняв перед этим обувь.

– Последний шанс, отзовитесь или я найду вас… – Прозвучало как угроза.

Слегка увеличив показатель слуха, начал я слышать, как капает где-то вода. Идя на звук, капанье становилось чётче… теперь уже капля попадала в какой-то резервуар наполненной водой.

Звуки привели меня в ванную с немного приоткрытой дверью. Стук, тишина. Я заглянул внутрь… за почти прозрачной занавеской ванны лежала девушка. Большой бюст, ровный нос, волосы светлого оттенка. От чувства стыда, я резко прикрыл дверь и стоял за ней с тяжелой отдышкой. Стук.

– ЕСТЬ ТУТ КТО? – Тихо как в гробу. Я открыл дверь и зашёл. Делая неторопливые шаги направляясь к ней.

С лева была раковина с висящим над ним большим запотевшим зеркалом, на котором я разглядел: кудрявые волосы, волнистый нос и выраженные скулы. За этим куском ткани лежит Пенелопа, ждёт, иль нет, так хочу… взявшись за занавеску я на миг оцепенел, НЕТ. В ванной комнате лежит абсолютно беззащитная девушка, дверь не заперта и как минимум в доме её молодой (или старый) человек. И наверняка мне не следует тут сталкерить. Осторожно отпустив занавеску, я задним ходом вышел из ванной… вышел и резко побежал к выходу, прихватив с собой кроссы. Отбежав от дома на приличное расстояние, я сел на траву.

Паника охватила меня с новой силой. Может пойти обратно, узнать, где я, попросить помощи, 5 колесо, ну да… Понять это самому невозможно… практически. Взглянув на свои белые носки, я недоумевал. Они были чистые, практически новые… даже не было лёгкой зелены от травы. Обратно натянуть свою обувь оказалось легче чем я представлял, а подняться было тяжелее чем ожидалось. Дрожь бросилась по моему телу в поисках слабого места дабы по сильнее надавить, он груди до паха, обратно, к мочкам ушей, до мизинца в носке. Страш… нно. Вдруг её хахаль даст мне пизды, интересно, вывезу ли. Но всё-таки нужно пойти разузнать всё. Я встал и подышав минутку пришёл в себя. С почти лёгкостью на душе я шагнул к дому…

(СТОй МАть твоЮ)

Злобный голос прозвучал со всех сторон. От неожиданности у меня запутались ноги и я упал ничком. Изкривив лицо я зажал глаза и захлопнул уши.

(сука ТЫ ТРУСливая, всё ТЕБЕ на блюдечке НАДО поДАваТЬ, ПИЗДюшонок, тЫ чёртов!?!?)

Это был грубый, низкий, зловещий голос, чем-то похожий на «Дарта Вейдера», но ещё страшнее… страннее. Голос затих. С опаской я медленно оглянулся, во круг не было ни единой души. Поднявшись на ноги, я подкрутил зрение и искал что-то, сам не зная что.

В дали я заметил клуб сена и… сено, оно же не могло само собой свернуться и где-то по любому есть фермер, живущий со своей семьёй, как я сразу не подумал. Я побежал к рулетам и по пути представлял себе, как меня кормят, наливают чистое молоко, кладут в уютную постель. Иии… моя уверенность в моей дальнейшей безопасности, пошатнулось. Кроме сена нечего не было и походу… это остров.

Волны бились о стены острова и приводили меня в ужас. Далёкий горизонт, интересно там ли N. Я оббежал сушу по кругу и нечего кроме этого домика, дерева и сена… и яблонь… и странного разделения острова на две части из-за разного газона. Вот и конец моей треклятой жизни, кому-то я видимо не угодил, и он сделал это со мной. Но кому, может это… может… не помню. В полном отчаянии я сел под яблоней, неподалёку от этого эпилептического дома.

Остров был похож по форме на Австралию, большая часть была зелёной, а малая, видимо была засеяно пшеницей. Собравшись с мыслями, я встал, поправил кудрявые волосы, напряг скулы, поднял брови и пошёл. Ожидание громкого приказа отступить не увенчалось успехом, и я уже был на крыльце.

Стук.

– Кто там? – почти моментально раздался ангельский голосок.

– Это я… ъъъъъ… ну…

Дверь открыла та самая девушка. Голова и тело туго обмотаны в полотенце, одной рукой она держала дверную ручку, другой чистила ухо ватной палочкой. И её глаза были… были цвета…

– Никак не могу осознать, что чистить ухо бесполезно. – звонкий смех, как это прекрасно.

– Здравствуйте, я бы хотел поинтересоваться у вас, где чёрт побери мы находимся. – Она застыла, вытащила палочку, взгляд упал, осталась белой, и жестикулируя ей и ширясь с улыбкой, начала.

– Как вас зовут, вы помните? – спросила она, почти сразу как я закончил свою фразу.

– Конечно, кто не помнит своего имени. Меня зовут… зовут… – что, как меня…

– Все, кто тут появляются не помнят своего имени, рассказывала мне тут пожилая пара. Проходи, можешь не разуваться, это бессмысленно.

Пройдя через порог двери, меня вдруг охватил знакомый запах, он был на столько прекрасен, что я чуть было не споткнулся. Она закрыла за мной дверь, и я остановился в шаге от неё, запах всё ещё кружил мне голову. Фффффмм… аааххх. Всё же, я снял обувь.

– Я сама тут несколько дней, здесь жила пожилая пара на втором этаже. Они мне объяснили, что тут, да как. – сказала она и захлопнула дверь, дёрнулся, фух, не заметила.

– Почему… почему я не помню нечего? – сказал я осматривая её ступни.

– Это нормальное состояние, – сказала она, прижавшись к двери, заводя руки за собой. – говорили они. Давай ты мне придумаешь ник, а я тебе) – она, ступня прильнула к двери, она немного раскачивалась… прикусила губу… улыбаясь.

Я начал что-то бубнить себе под нос.

– Тогда Ан… не слишком палевно, пронюхает и…

– А? – она чуть подступила.

– Мысли в слух. – неловкий смешок вырвался из моих уст.

– Ааа. – отступила. – Я тебе придумала, будешь «О’Брайен»

– Хмм, неплохо, но может что-то по проще?

– Это мой любимый книжный персонаж. – сказала она, мило раскатывая губу. И глаза, её волшебные глаза цвета…

– Тогда ты будешь… Ру. – откуда я это ваще взял?

– Ру, ммм… хорошо. Проходи в вон ту комнату, а я приду через минуту. – Она зашлёпала тапочками и пошла мимо, ффффммм, улыбнулась в пустоут, на верх по лестнице с лева от входа. Та комната, на которую она указывала была прямо по коридору.

– Ааааахххх. – слишком звучно.

Дом изнутри было полностью в белом минимализме. Тумбочки, шкафы, стены всё было в белом, лишь немного отличались оттенки, любишь перемены, я закинул удочку ты уж… ЧТО ЗА НАХУЙ??? что… ладно, подле. Я направился в комнату, на которую указала Ру. За огромными двустворчатыми дверьми был зал: огромных размеров диван лежал по середине, на стенах висели легендарные картины: банальная «Мона Лиза», более интересный «квадрат Малевича», божественная «Звездная ночь» Ван Гога. Позади дивана напротив двери были огромные книжные полки (из белого дерева), и книги на ней были молочного цвета, все до единой. Подойдя по ближе, я взял одну из них, обложка была пустая, внутри ни единой буквы. Странно, конечно, это всё, кому может пригодится столько пустых книг. Плюхнувшись на диван, я принялся есть фрукты, которые были в стеклянной таре напротив неё. Фрукты были обычные, без всякой приторной сладости, отличились только персики, имеющие какой-то до боли знакомый привкус.

Мой взгляд упал на окна, в которые билось ослепительное солнце. Даже встав с места и подойдя к ним вплотную я нечего не смог разглядеть за ними, они как будто что-то скрывали и до конца старались это не показывать. Защёлка была заржавевшая, не подавалась, и мои тщетные попытки были тщетны.

– Вижу ты что-то задумал? – за мной стояла Ру.

На ней была точно такая же одежда, как и у меня, за исключением штанов. Такое же сердечко со стороны сердца. Широкие штаны и футболка. Волосы были светлые, но пробор по середине коричневый… понятно. При свете я смог отчетливее разглядеть её глаза. Глаза, в которых я тонул и одновременно не мог прильнуть к ним. Они были какого-то экзотического цвета, цвета малой…

Глаза.

– Что тут делал без меня? – сказала она, подходя ко мне.

– Вот книжные полки осматривал и… почему в книгах нечего не написано?

– Это ну… как те сказать… потом как-нибудь сам поймёшь, как это работает.

– А с окнами? На улице не так уж и светло, почему за ними нечего не видно?

– Я стараюсь меньше думать о таких вещах, тут таких непонятностей много. Ночью можешь услышать звуки сирен или отдалённые разговоры. Помню даже как-то раз я кошку слышала, выхожу, а там некого.

– И ты говорила мол «чистить уши бесполезно», в каком смысле?

– Ну, тут невозможно стать грязной или как-либо испачкаться!

– И это прям на всё распространяется?

– Ну в принципе да.

– А почему тогда ты была душе?

– Ну, мне скучно тут одной и поэтому я почти всё испробовала. Концерты, путешествия, спорт и многое другое. Здесь время идёт как-то по-иному.

Про концерты и путешествия я не осмелился спросить, дабы не получить ещё больше непонятностей. Она уже стояла около меня и её запах стрелял прямо в мозг. Чувство что что-то подобное я уже испытывал не покидало меня.

– Ой, ты же голодный да?

– Есть такое. – слова вышли сами по себе и в туже секунду живот заурчал.

– Пошли на кухню, я тебя накормлю. – мы вышли из зала и повернули в лево. Огромная кухня походила на кухню Холлорана. Ру указала на столик чтоб я сел, тем временем сама встала за стойку, взяла бокал и начала чистить его.

– Что будете брать, сэр?

– Мне как обычно, Лойд. – лойд?, она тут же повернулась на 180, а её шелковистые волосы кружились позади, создавая лёгкое торнадо которое стихло через секунду.

Я начал осматриваться: в трёх метрах была стойка, ещё один стол и какая-то дверь похожая на кладовую, или что-то похоже. Ру принесла мне серебряный поднос с красными рукоятками, в котором были миска супа и винный бокал, наполненный вишнёвым соком. Присмотревшись по ближе к супу, меня накрыла буря эмоций. Я на секунду вдруг выпал из своего тела и попал в какой-то транс. Суп с грибами показался мне до боли родным и любимым, словно меня с ним что-то связывало кровными узами.

– Откуда ты…

– Тсссс, – шепнула она, прикрыв мне рот указательным пальцем, – Денег не надо, сэр, за вас оплатил вот тот столик. – она показывала на пустой столик и быстро метнулась туда. Сев, она поставила руку под подбородок и как бы невзначай взглянула на меня улыбнувшись. Я поднял бокал с соком как «Гетсби» и выпил всё до дна, гэтсби?, а она отвела взгляд. Внезапно свет начал тускнеть и будто два прожектора начали светить на нас.

– Сейчас начнётся, – с восхищением сообщила она. Перед нами возникла сцена.

Синие шторы застилали сцену и не хотели расходится. Свет, который указывал на нас отошёл к сцене и под барабанную дробь, открылся занавес и на сцену вышел…

– Дамы и господа прошу поприветствовать нашу непревзойдённую, обворожительную, сногсшибательную певицу, бурными овациями. – взывал он в какую-то палку на сцене.

Ком застыл в горле, пот стекал со лба и как соль на рану сзади прозвучали бурные аплодисменты, хлоп-хлоп-хлоп. Каждый хлопок пугал меня своей неожиданностью и нечестностью. Всё стихло… начала играть лёгкая музыка и на сцену вышла девушка: белые волосы в стиле каре, родинка на щеке, ресницы, закрывающие своим объёмом глаза, походка от бедра и голос…

~ I wanna be loved by you, just you… – запела эта женщина, после нескольких секунд молчания. Ру обворожено смотрела и стучала пальцем по столу в какой-то такт. Пригласить её… вдруг откажет и тогда будет очень… дрожь, руки потеют, а если согласится то… блин, откажет, я как лох сяду обратно… риску, будь что будет… Доев последнюю ложку, вытер потные руки об шорты, вытер рот салфеткой и встал… Подходя, словил взгляд непонимания с её стороны, НАХУЯ, БЕГИ, НЕ НАДО… нет.

– Мисс… можно вас пригласить. – держа одну руку за спиной, другую протягивая даме сказал О’Брайен.

– Думаю можете) – сказала она это чуть заигрывая глазами, тем самым сводя с ума его. В миг её «пижама» превратилась в роскошное бальное платье, а вещи Брайена в стильный смокинг. Столы со стульями исчезли и одинокий прожектор начал следовать за ними.

Позади певицы раскрылись другие красные шторы и там был оркестр: трубачи, скрипачи, пианисты и все как-то глуповато выглядели. Музыка стала громце, контраснее.

~ And nobody else but you…

Ру подала руку Брайену смотря ему прямо в глаза. Её глаза, глаза цвета…

– Танцевать умеешь?

– Не знаю, попробуем) – сказал я с долькой сомнения.

~ I wanna be loved by you, alone! Boop-boop-a-doop!

Ру положила правую руку ему на плечо, а левой взялась за его руку, скрестив вместе пальцы. Волна пробежалась по телу, её дыхание, тёплые маленькие пальцы, мягкая гладкая кожа, губы, глаза, с этого ракурса просто мммххх… Он в свою очередь взялся за её песочную талию. Волны пробежались от кончика каждого пальца до паха, *звук накачивания мяча ручным насосом*. Ашюшение ему понравилось, он прижал её ближе. *насос 2х*

– Оуу… мххх… видимо не всё забыл?) – сказала она, превращаясь в помидор.

– Как-то инстинктивно получилось. – как-то было лишним, блять, звучит будто во всём сомневаюсь, больше не надо.

– Мхмм… – промычала она и прижалась к нему.

~ I wanna be kissed by you, just you… – оба не особо умели танцевать, но Ру явно доминировала… точнее направляла, Брай хоть и не умел, но доминировал он. Она сама вела танец указывая как ставить ноги Браю, а он в свою очередь ловил всё на лету.

~ Nobody else but you I wanna be kissed by you, alone!

Они кружились в изящном танце и смотрели друг на друга горящими глазами. Она почему-то нахмурилась… ЭЛЕМЕНТ САЛЬСЫ, расслабилась, улыбнулась. Он чуть оттолкнул её и начал закручивать её правую над головой, она смекнула начала кружится раз, два, на третий она уже была у него в объятиях, блин надо было с начала в даль, потом к себе, нечего страшного… в глазах появился ужас, КТО ЭТО…, он прижимал её обеим руками.

– Расслабься, – шепнула она ему на ухо, и чуть прикусила. Атомная бомба эмоцией, волны, приливы, блаженство, он зажмурился, тяжко дышал, она поцеловала в шею, опять его накрыло, он начал забываться…

~ I couldn’t aspire

Её это нравилось… чуть отошёл, посмотрел на неё, она блаженно улыбается,

~ To anything higher

Ему это нравилось и словно единый организм, танец продолжили одновременно.

~ Then, to fill the desire

В объятьях влево, в право, вперёд, назад, кувырок, он за талию, она за плечо,

~ To make you my own! Boop-boop-a-doop, boop-boop-a-booh!

Влево, вправо, вперёд… снова она начала кружится и не рассчитав обороты начала падать… я схватил её на лету и услышал…

– Охх… Ахх!!

…из зала перепугавшихся зрителей. Рука Брайена оказала у неё на бедре, а Ру держала его за шею обеими руками…

~ I wanna be loved… by you, just you And nobody else but you…

…и оба смотрели друг другу в глаза смущённо, тяжело дыша.

~ I wanna be loved by you, aloneс

Брай резким движением поставил её на ноги, и зрители взорвались овациями.

~ I couldn’t aspire To anything higher

– Умеешь делать шоу… – прошептала она возмущённо все ещё краснея ему, и они снова пустились в пляс.

~ Than, to feel the desire To make you my own.

– …и как тебе только удаются такие движения? – краснота начала спадать с её румяных щёк.

– Я сам толком не знаю кто я, а ты спрашиваешь откуда я умею танцевать?

~ Bup-bum, butle-doodle-dum-bum! – прожектор всё следить и следит за ними.

– Л-логика. – с умным видом сообщила она и засмеялась.

~ I wanna be loved by you, just you. – Мы танцевали, хохотали и я чувствовал, что это мной самый лучший день в моей (однодневной) жизни.

~ Nobody else but you I wanna be loved by you. – По звуку трубача, басам барабанщика и нотам пианиста я начал понимать, что близится конец песни и хотел сделать что-то грандиозное, которое было бы кульминацией этого представления. Я отпустил её талию раскрутил с такой силой, что она чуть вскрикнула и изображала юлу… подбежал сзади и поймал в воздухе в момент падения, прям как минуту назад. Её дыхание участилось и смотрела она на меня с явным недоумением. Ей нравится.

~ Ba-deedly-deedly-deedly-dum! Boop-boop-a-doop!

Всё затихло и из этой глухой тишины начали доноситься дикие хлопки и свисты, которые сопровождались бросанием в нас роз. Я снова поставил её на ноги.

~ Спасибо нашей очаровательной певице и давайте ещё раз проводим её бурными аплодисментами. – Зал стал орать в два раза сильнее, когда она повернулась к ним спиной и походкой от бедра, удалилась со сцены.

Всё потемнело и прожектор, которые всё это время светил на нас, начал постепенно тускнеть и зал в котором мы находили снова превратился в кухню Дика.

– Это же ты сделала, да?

– Да, у каждого тут есть своё желание. – сказала она, словно нечего не было, словно не было поцелуя в шею, и повернулась и пошла к барной стойке в своей одежде.

– Желание? У меня тоже?

– У всех каждый день есть по одному желанию.

– Каждый день?!? Ничё се.

– Мхмм… – Она встала за барную стойку и начала что-то готовить.

– Ру?

– Что?

– Почему…

(Она включила блендер)…

– Чего? – крикнула она чуть погодя.

– Говорю, почему…

(Блендер снова завизжал)…

– Что ты сказал? – сказала ухмыляясь.

– Специально, да?

– Прости-прости, – её одолел искренний смех. – говори, что хотел?

– Почему, когда я смотрю на твои глаза они как будто исчезают?

– Мне говорили: «Это сделано специально, да бы мы не запомнили друг друга», согласись бред да?

Как бы я не старался их увидеть, не выходило, они были словно солнце, выжигающее мне глаза. И тогда я пожелал себе очки, которые защищали бы от солнца и взглянув на неё увидел…

Глава 5. и грянул гром…

– Подашь крем? – сказала она, протирая место сухих ключичных мышц кончиками своих пальцев.

– Ща, – Брайен начал копаться в её пляжной сумке, очки выпали. – вот держи! – сказал он, напяливая очки.

– Мхмм… – она взяла крем и начала им мазать белоснежную руку, другую, вверх груди, шею, нежно водя пальцами, в своих тёмно-синих очках с белой оправой, бедро…

Мы отдыхали на пляже. Пляж который пожелала Ру был самым лучшим в моей (недельной) жизни. Это было не большое углубление метров на 3, наполненное водой и с большим количеством песка вокруг. На некоторое время лёжа на шезлонге, я начал представлять стоит ли вообще докапываться до истины… ну или я сам тут родился и буду жить тут вечно с прекрасной Ане… то есть Ру, да Ру… какой пошмар, узнает…

Она лежала, натирание кончилось… оох ёёё, план. Я начал по тихонько вставать, да бы как-нибудь затролить её. Рядом с её шезлонгом лежало ведро в котором две стеклянных бутылки, наполненные какой-то очень химозной жидкостью, лежали в окружении сотни маленьких кубиков льда, холодный кубик льда… кинь в меня… ч… ЧТО БЛЯТЬ!!! он взялся за голову, страшно… потом, сука потом разберусь, а щас должен отвлечтся… и на цыпочках шагнул к этому ведру. Пляж был полон маленьких «ракюшекь», или как она их там называет, и второй шаг к этому славному ведёрку я наступил на одну очень острую «ракюшку», вздрогнув и корчась от боли я прижал рот двумя руками и посмотрел на лодыжку, там чуть приступала кровь…

– Хочу, чтобы ракушка выпала, унесся с собой боль, закрыв рану. – сказал я шёпотом, умно.

…и туже остановилась. Я тихо сел на корты и аккуратно достал сначала одну запечатанную, потом другую полупустую. Бутылки надёжно стояли на песке а ведёрко я взял в руки и поднял над головой Ру и…

– Вывезешь последствия? – сказала она без малейшей реакции на то, что может стать в любую секунду «Эльзой».

– Как ты это делаешь?!?! Ты не спала? У тебя всё это время были открыты глаза??? – с лёгкое грустью опустив ведро, но не выпуска из рук, Брай сел на своё место рядом, не выпуская из рук, хех), – Так не интересно. – продолжил дуться он.

– Ты своё желание за сегодня потратил, а я ещё нет, могу пожелать, чтобы ты стал уткой… и будешь потом тут крякать. – сказала она, располагаясь по удобнее в шезлонге.

– Ради этого, Я ГОТОВ НЕМНОГО ПОКРЯКАТЬ, ХААА. – крикнув последнее слово и вылил всё на неё. Она вскочила с места и несколько секунд не могла нечего выговорить.

– Оооhhhh… АААААА… – задыхалась она, – ТЫ… Хочу… ХОЧУ ЧТОБ ТЫ СТА…, – он быстро оббежал, закрыл ей рот рукой и сделав слегка писклявый голос сказал. – красивее… АХАХХАХАХА.

Дикий смех придушил меня и я, отпустив её, смеясь, пошёл к воде.

– Ахахха… Нос стал чуть ровнее и брови… стали меньше?! Так вот какой я в твоих фантазиях, мммм… ну шо… неплохо, я ожидал чего-то по хуже. Типа твоих Мальчиков с идеально ровными чертами лиц и пробором по середине волос.

– Ты опять договорил за меня су… плохой… ДВАЖДЫПЛЮСПЛОХОЙ!!! – сказала она, сажаясь на место и скрестив руки под грудью… сногсшибательной грудью.

– Мхмм… – согласился он, разглядывая себя.

– Отныне и на веки вечные, я с тобой не разговариваю! – она, руки крестиком, фыркнула и отвела взгляд.

– О, моя повелительница, не надо, пощадите. Как потом я буду обходится без вашего нытья и капанья на мозги, о-не-надо не-надо. – начал изображать театральное страдание.

Она повернулась ко мне.

– Вот и будешь один одинёшенек без меня, хмм. – нахмурив брови, с еле заметной улыбкой. Снова отвернулась.

– Мне не вынести этого горя. – сказал я, положив тыльную сторону руки на лоб, закрыв глаза и сделав гримасу страдания. – Прощай.

Я разогнался и бомбочкой прыгнул в воду, и за миг до столкновения с водой я услышал вопль сзади.

– О Ромео, – я нырнул… вынырнул. – не ведать мне жизни без тебя.

Она подошла к воде, повторила мою позу, мою гримасу и зашагала к воде… до колен, до бёдер, она раскинула руки, словно какой-то… ммм…, до солнечного сплетения, до глаз… её нет. Немного погодя я подплыл, виднелись лишь волоски, подождём… пол минуты, ах ты, минута ну это уже не шутки, минута пятнадцать… БЛЯть. Он нырнул, достал её. Бездыханное тело лежало у него на руках, передержал, сука БЛЯТЬ СУКА АААааамм?… тело начало дёргаться в конвульсиях.

– Эйй… ты чего? Ру… – *лешь*, ах ты сука… мммм?.. что за нахуй происходит с… перестало дёргаться, – дурында не шути так. – дурында, откуда же это мне…

– Передай моим детям что я их любила, – прошептала она.

– Нецензурная нецензурность в нецензурной непечатности под непечатно нецензурной непечатной нецензурной, – он отпустил её и удалился прочь. Потонула слегка.

– Эй… блин, я… *кашель* *кашель* захлебнулась. – сказала она выплывши.

– А я испугался, так что квиты, пон?

– Никапельки не пон… *кашель* ты меня чуть не утопил. – Брай посмотрел на неё, я в ахуе с тебя, и махнув рукой удалился прочь.

– Я в дом. – постой… посторонний голос ударил током, он повернулся к ней в ужасах… возьми себя в руки, это просто.

– А я?

– А ты тони дальше. – ожидание не оправдались, голос, словно что-то заподозрив, слился.

Что дальше она мямлила, Брай не услышал, он хотел по скорее пойти к книжной полке, отвлечься, в надежде на появление новой книги.

На второй день его пребывания в этом «Хепилэнде», Ру загадала «Зиму» и мы пошли гуять… забудем пока… я вернулся домой и сидя дома мне тоже захотелось что-нибудь загадать, что-нибудь против скуки. И тогда он пожелал что-то связано с изнеможением. Тишина. Нечего не изменилось. Он обошёл весь дом… без изменений. Брай подошёл к двери дабы проверить улицу. Открыв белую внутри и деревянную снаружи дверь (одна и также), он увидел здание в три этажа в нескольких десятков ярдов. Этажи были отделены двумя большими чёрными колонками, а между ними были огромные панорамные окна. Между третьим и вторыми этажами была большая буква «X». С восторгом и воодушевлением я побежал туда в надежде на персонал или хоть кого-то из людей. «Снек» падал. Я в шортах и майке. Классная вещь, на тело попадает и бац… вода, магия. Входная дверь сама с собой открывалась, как только я подошло к ней. Внутри был зал ожидания: с боку ресепшен, напротив комнатка с прозрачными стенами, по типу кол-центра, посередине огромный овальный диван и всё это чудо было окрашено в бело-зелёные цвета… откуда я знаю все эти формулировки… формулировки, блять, формулировки. ладно. На моё удивление за столами некого не было. Из края столика виднелся монитор, не буду, знаю и знаю, моё сердце ушло в пятки. Есть надежда, компьютеры. Я побежал к ним, они были выключены, и я тыкнул на кнопку пуск… зачем? тихий ужас накрывал его всё сильнее и сильнее, откуда он знает это всё почему он тянется к чему-то, чего не знает, и ждёт чего-то, сам не зная чего, ноль реакции от нажатия… ну, чисто ради интереса, что должно было случится? Ещё попытка… зачем… раздался щёлк и его палец провалился внутрь процессора… ммм, допустим. Высунув палец, он увидел остатки пластика на нём. Брай нагнулся и хотел поднять проц, но он оказался легче чем он думал… не рассчитав силы он услышал дребезг. Проц с огромный силой врезался в стол и разбился вдребезги, случайно, и плевать что я сам размахнулся, случайно. Внутри он был пуст. Он схватил монитор за бок, чуть надавил… хруст и пах… он тоже в труху. Мышкаклава, всё как будто из карамели. С грустью и разочарованием он вышел из стойки регистрации и пошёл к дивану, сел. Прям на против него был скало-дром… чуть приглядевшись Брайен понял, что он реальнее реального. Слева, в глубь коридора, была большая стеклянная дверь, через которую в глаз билась обеденное солнце. Подойдя поближе, я увидел рисунок, на котором изображался человечек в одежде, который прыгал в воду, и этот рисунок был зачёркнут. С легка в ахуе от происходящего, слегка… я открыл деверь и в нос сразу ударил запах… воды… моря… это был бассейн, который был разделён на три части какими-то кучами красных бусин. С кайфом я побежал дальше осматривать это чудо здание и вышел на второй этаж. Там был тенистый стол с закусочной с боку. По углам были двери, сбоку которых была вырезка с изображением гантелей, скакалки, мяча, массажного кресла. Я прямиком направился к чёрной двухсторонней полу металлической двери с круглым окошком за которыми видел заветные тренажеры. На моё удивление тренажёров было штук пятьдесят-семьдесят, думаю это очень много, но может это место, этот остров знает лучше меня. Меня охватило дикое желание потренить и ощутить блаженной жжение мышц и кайф после неё… откуда я знаю что будет, откуда я знаю эти ощущения, сильное негодование накрывало волной, и ударялось об углы сознания, словно волны о тело острова. забить на всё, НА ВСЁ. Я начал искать раздевалку, не зная зачем. На воротом этаже нечего более-менее похожее на неё не было и я пошёл обратно вниз и краем глаза заметил знак «WC» рядом с бассейном, взглянув по лучше понял что это раздевалка с имеющим внутри туалетом. откуда, откуда сука… откуда я это понял. Дверь, как и почти все двери в этом здании были одинаковые. Внутри стоял аромат роз и всё было чисто, будто вчера открылись. Вокруг стен были что-то на подобие шкафчиков, только из бетона и только один между ними выбивался их общей атмосферы фальши, на замке которого весел ключ. Я с трепетом его открыл и внутри меня ждали чёрные лёгкие кроссовки, носки, полотенце, футболка без рукавов и с чем-то типа воротника и мягкие шорты выше колен с красным сердечком справа. Всё в чёрном. Быстро одевшись, сиганул в зал.

Дверь из зала открылась и с дрожащими ногами с улыбкой до ушей, вышел оттуда О’Брайен. Два часа как небывало и четверть из этого времени ушло на разогрев, а то я же не занимался, могу се чё-нибудь повредить… я… м… лан. Как оказалась дальше в раздевалке было большое зеркало, а за ней были душевые кабинки. Медленно я открыл воду и тепло нежно окутала моё тело словно шепча мне:

«О ты моё золотце, постарался на славу».

Я стоял под ней как манекен и тупо кайфовал, но потом… щёлк… я резко вздрогнул и посмотрев на смеситель, врубилась ледяная воду.

– Ооо… Аа… У-у-у-у… Ха… Ха…

При такой терапия мышцы восстанавливаются в несколько раз быстрее и можно дальше без вреда и опасений, что словишь перетрень, заниматься… Аллах, допустим. Как и ожидалась через десяток секунд всё стало нормальным, и я просто так стоял и понемногу крутился в ледяной воде. Я хотел опробовать бассейн и в душе не долго задержался.

При входе справа стоял шезлонг, на котором были белые плавки, очки и кремовая шапочка. Я дотёр мокрое тело и быстро одел экипировку. Сбоку басика была большая вышка, на которую мне терпелось забраться. И вот я уже стою на этой вышке, смотрю на воду и с каждой секундой мне кажется, что расстояние до воды увеличивается всё больше и больше. Ужас накрывал новой волной, горло пересохло, слюна не глоталась, расстояние становится больше, дно глубже, трамплин уже и вытянутее. Я начал дрожать, а бассейн… вот я уже на последней ступеньке вниз. «Неужели я сдался? Может начать с первого, а потом на последний, а не наоборот, как я сделал сейчас. Иль как-то взять себя в руки и пойти на самый вверх…».

Вот я уже стою на прежнем месте, страх, дрожь:

«Не рискуй поц, вдруг чёт не то сделаешь и тебе кирдык. Лучше давай дуй к даме, а это потом как-нибудь, сейчас не очень важно.»

Может и так, но страх останется… самое важное это первый раз, если сможешь раз, то успех в следующем тебе обеспечен… но я не мог решится на этот чёртов первый раз, хотя знал дальнейший исход событий. Мне было страшно, и я сказал:

– Сейчас или никогда, если не сейчас, то ты будешь сожалеть об этом всю жизнь, даже если покалечишься, даже если тебе будет очень больно, ты должен это сделать, чтобы разгромить свой страх. – Прыжок… ощущение невесомости, ещё больший страх с только появившимся чувством смелости.

– Браааайееен? – донёсся из дали нежный девичий голос. Это была Ру.

Вода… холодная зараза, но это уже не важно. Вынырнув из воды с переполнявшим меня неописуемым чувством…, я смог…

– Да… я здесь.

– Это какой-то спортивный комплекс? – сказала, зайдя в дверь.

– Ага, да, это он, спортивный комплекс, точно, мда…

– Крууутоо… – сказал она подходя ближе. – мне тоже можно?

– В бассейн? – подплывал к ней.

– ОСМОТРЕТЬСЯ!!! – покраснев хихикнула она.

– Ааа, ой, хорошо. Я уже скоро закруглюсь, есть дома чёнить пожевать? – быдло ёбаное, что-нибудь… ошибся, осознался, исправился.

– Да, конечно, я приготовила спагетти с сыром и тефтельками. – сказала она уже удаляясь.

Чувство в полёте было незабываемым, я ещё долго кайфовал от него… от чувства «я смог». Обратно в душ, раздевалка, холл. Мой взгляд упал на скалодром, и я захотел подняться хотяб разок. Это было отдельное помещение, с прозрачной фронтстеной. Под горой были матрасы, которые, наверное, смягчают падение. Рядом стояла миска на ножках с какой-то белой пудрой, и я посчитал нужным обтереть ей руки, возможно подниматься будет легче.

Первый хват. Скала разделялась на 5 частей: по центру самые мелкие точки захвата, по бокам чуть по удобнее, самые крайние были для мини-человеков. Пятый хват. Я не хотел идти по порядку, так как это займёт слишком много времени и пошёл на среднюю (сбоку сложной). Девятый хват. Предплечья стали как камень. Тринадцатый хват – пол пути. Предплечья начали дико болеть и жечься. Восемнадцатый хват. Четверть остаток. Голова кружится, высоко ли я добрался? Посмотрев вниз меня окутали те же эмоции что в бассейне, прижался, пол был слишком далеко, скала всё выше и выше. Двадцатый хват, руки отказывались меня поднимать, оставалось всего нечего до красного кирпичика сверху. Двадцать четвёртый хват, руки стали ватными, пальцы не сжимались, рука не поднималась и… я сорвался. Невесомость, сердце, которое уже давно в пятках, руки красные и вены как палец. Я летел вниз и оставалось метра три до приземления, чуть сгруппировался. Я зажмурился и вдруг всё стихло. Открыв глаза, я понял, что приземление произошло на ноги, на корточки, боли не было или ваще каких-либо ощущений. Я выпрямился, осмотрел себя, руки ныли, ладонь и пальцы покраснели, предплечья были в два раза больше, ещё раз посмотрел на склон и тихо мирно вышел.

– С каждым днём всё больше вопросов. – сказал я себе, выйдя за двери.

Брай поднял взгляд на она «Х», Ру была на втором этаже, бегала на беговой дорожке, около окна. Она была одета точно так же, как и я, но её вещи были более прилегающими и подчёркивали её фигуру… фигуристая… мммххх. Как на зло её левая и правая палочка «Твикс» с большим размахом… вверх и вниз. Всё было в белых тонах и ветер свистел мне на ушко. Никакого дискомфорта я не испытывал, кроме ноющих рук, и тупо шёл, сунув руки в карман своих шорт. Я вошёл в домой и сразу же направился в кухню, так как знал, что «чем быстрее ты покушаешь после трени, тем лучше», а откуда… это… это… ладно. Обед был великолепным, сыра было много, тефтельки таят во рту. Мне ещё не приходило в голову как она готовит, но я не очень хотел получить один ответ, а за ним сотню новых вопросов. Помыв за собой посуду и протерев стол, захватив чай, я направился в зал к книжным полкам в надежде на изменение в этой белой пустыне. В одной руке я держал кружку чая, а другую засунул в карман, попивая чай осматривал полки – всё белее белого. Я уже захотел идти обратно в зал, так как заметил там какой-то мешок с рисунком мальчика, который его пиздит, и повторить за ним, но в нижней полке начала мигать какая-то книга чуть серым цветом. Нагнувшись, я достал её и на обложке был какой-то старый дед, который полностью зарос белой волоснёй: борода до груди, густые усы до ушей, белые волосы, слизанные назад и под ним, было написано «КАПИТАЛ». Брайен сразу же сел на диван и положив кружку на стол, начал рассматривать книгу – она была тоненькая и на тыльной стороне нечего не было. Он открыл её. Там была только две наполненные страницы и долистав до второй, меня удивило что слова падали в неё прямо на моих глазах, появился третий лист, начали падать и на неё. С каждой минутой книга становилась чуть больше, и я погрузился в неё:

«Все великое пребывает в буре…»

Платон

Как ни раскладывай «пасьянс великих», оказавших наибольшее влияние на современный мир, – и не только на его понимание, но и на его формирование, да к тому же в наибольшей степени узнаваемых в этом качестве, – придется во всех случаях отдать заслуженную пальму первенства Карлу Марксу. И это при том, что отношение к нему всегда вызывало острейшие споры и никогда не отличалось постоянством…

Какая-то нудная хуйня. Книга отправилась на прежнее место и продолжала подмигивать мне, словно пытаясь выпросить второй шанс, который она ещё долго не получит. Я взял яблоко из-за стола, чашку чая и пошёл в комнату с камином с панорамным окном с видом на «Х». Брайен подмигнул камину, а он покорно зажёгся. Чай был потрясающего вкуса… вкуса… манго что ли… На диване я укутался в тёплый плед и ждал пока вернётся Ру.

Через две кружки она выбежала из здания, вся заплаканная, с потёкшей тушью, в этой сменке, через белые ковры… и тогда… грянул гром, и наступила тьма…

Глава 6. Вдох дыма

На книжной полке было несколько книг: про мальчика, который видел то, что другие не видят, про писателя, попавшего не в те женские руки, про каких-то учёных, нашедших новую расу, про ещё одного мальчика в золотом дождевичке. Выбор был, но была и одна загвоздка, книги, к которым я редко возвращался, постепенной начинали терять слова, а после и вовсе становились обычными. Как та книга, Капа… Капу… ну, я их забывал. Я встал на цыпочки, чтоб взять мою любимую книгу про писателя, она уже была полностью закончена и новые слова не появлялись. Эта книжка уже приобрела чёткий вид и слова почти не исчезали, нужно было всего-то ещё раз прочитать текст, и он становился жирным и чётким, а если этого не делать, то буквы вовсе станут прозрачными… или дойдут до полного исчезновения. На этой книжке был мужик, сидевший на инвалидной коляске на против окна. Когда мои пятки коснулись пола, на уровне глаз начала мигать книга светло зелёным цветом. Вмиг мой интерес перешёл к ней, я взял её и поставив на стол, пошёл переодевать свои пляжные шорты в домашнюю одежду. Увидев зеркало в прихожей и по дефолту стоявшую под туш, воспоминания нахлынули.

Я сидел мирно у камина, кайфовал и увидел выбегавшую Ру. Сердце ушло в пятки и, сделав глубокий вдох, я резко встал с дивана, схватил куртку, нахуя… и побежал к ней. Она бежала спотыкалась, рыдала, задыхалась.

– ЧТО СЛУЧИЛОСЬ, ПОЧЕМУ ТЫ ПЛАЧЕШЬ? – сказал я, обняв её, туш потекла.

– ТАМ… ТАМ… ЭHЭЭЭHЭЭH. НЭH… ТАМ, – она не могла нечего выдавить из себя. – БОЛОТНЫЕ, АААААА.

Она начала кричать, зажмурив глаза, я сразу же попытался утешить её, но всё было бес толку. Я взял её под крыло и потащил домой.

– Что болотные? Там жабы какие-то? – изменив тон, придя в себя, начал спрашивать её рядом с камином.

– Глаза… эххэхххэ… они были… – чуть успокоилась… Ру начала реветь, БЛЯТЬ.

– Всё-всё. Может тебе показалось?.. Я щас пой…

– НЕТ! НЕТ! – Ру накинулась на Брая, зажав его в тиски так сильно, что ему было сложно даже дышать, не то, что говорить, – НЕ БРОСАЙ МЕНЯ, УМОЛЯЮ ТЕБЯ. – она буквально лезет по нему… – Он придёт. Он ПОВСЮЮЮДУУУ. – заорала она.

– Хорошо, всё-всё, – сказал он, чуть выйдя из давки. – я тут, я тебя не бр… оставлю, буду с тобой, всё будет хорошо, всё-всё, тишь-тишь.

Я посадил её на своё прежнее место и дал выпить смесь: пол кружки чая, чайной ложки херься, три чайной ложки сахарного песка. Тщательно размешав, долил молока до краёв и дал ей выпить… просто буду делать, это ещё не вредило. Три ложки сахара нечего не изменили, смесь всё ещё была горькой. Вернулся с кухни и зайдя за порог она дёрнулась, увидев меня, потом кинулась на меня, слава Аллаху я успел отложить на стол, подле отдал ей кружку и кивнул в знак поддержки. С очень страшными гримасами она выпила больше половины и отставила стакан. На кресле качалке, укутанная в одеяло, начала засыпать Ру, но всё ещё продолжая всхлипывать. Я гладил её по голове, пока она полностью не заснула. Желание своё я уже потратил и не мог пожелать себе какое-нибудь оружие. В доме, около камина, была железная палка с деревянной рукояткой, острым наконечником и крючком, торчащим почти из конца. Я взял её в руки и пошёл в сторону здания. Гремел гром, дождь лился рекой на снек, грязь и быстрые ветер проходил насквозь, но я всё-таки дошёл до здания. Всё было как обычно: дверь сама собой открывающаяся, то же расположение вещей. Наступали затемки и в зале становилось темнее.

– Здесь кто-нибудь есть? – тишина. – Если здесь кто-нибудь есть, дайте знак! – Надо мной что-то быстро затопало ножками… ногами… ножищами и смеясь куда-то направилось. Гром. Полностью стемнело, в здании горели только знаки «ЕХИТ», и у меня были не хорошие предчувствия.

Я медленно начал идти вверх по лестнице и, осознавая, что Ру не могла испугаться какой-то мышки. Она даже не боялась пауков, которые время от времени выползают на территории острова. Но что же это может быть? Может это призрак, про которых мне рассказывала Ру или это что-то реально серьёзное.

– НЕ ШАГУ БОЛЬШЕ, – зловещий голос приказал мне, когда я осматривал второй этаж.

– Х-хорошо…, а ты кто? – спросил я темноту.

– А ты разве не знаешь, СВОЛОЧЬ?!?! ЧТО ТЫ ТУТ, МАТЬ ТВОЮ, ДЕЛАЕШЬ, А?!?? – Тёмная фигура чуть виднелась из тени, и она смотрел на меня словно жаждая моей смерти, будто для этого и рАждённа…

– Ру мне сказала, что… что *глыть* тут что-то есть, и я пришёл прове…

– НЕТ!!! ОТВЕЧАЙ НА ВОПРОС, ТЫ ЧЁРТОВ МУДАК, ЧТО ТЫТ ТУТ ДЕЛАЕШЬ?!??

– Где тут, я не понимаю тебя… – искренне недоумевал я. Жуткий силуэт не осмеливался… не хотел… да, не хотел подходить к нему и Брайен, по молодости, сделал шаг к нему. Жуткая улыбка, зловещие брови и взгляд на 2000 ярдов.

– НЕ СМЕЙ ПОДХОДИТЬ, ИНАЧЕ БУДЕТ…

– Ты уже что-то сделал? почему будет «ещё» хуже? – перебил, стоило ли, пока не знаю на что он способен.

– Ты кусок дерьма, ЭТО ВСЁ… – жестикулировал он, – ВСЁ ЭТО… КАК ДУМАЕШЬ, ЧТО ЛУЧШЕ: МЕЧТАТЬ ОБ СОИТИИ С ОБОЛДЕННОЙ ДЕВУШКОЙ, ЛИБО ВСТАТЬ И РЕАЛЬНО ЭТОГО ДОБИТЬСЯ?

– Я… ъъъ… наверное реал…

На свете закатного солнца вышло ЭТО. Ростом чуть ниже меня, волосы, слизанные назад, чёрная футболка, тёмные штаны, широкие плечи, мускулатура, и глаза… глаза цвета…

– ВОТ ИМЕННО, НО ТЫ МЕЧТАЕШЬ, А МОЖЕШЬ ВСТАТЬ… – осёкся. – ПОНИМАЕШЬ О ЧЁМ Я?.. – минута паузы, Брай не придумал что ответить. – ЭТОТ ГАНДОН УМУДРЯЕТСЯ ЕЩЁ И ИГНОРИРОВАТЬ МЕНЯ!?? ДА Я ТЕБЯ НА КОЛ ПОСАЖУ!!!

Онемело всё тело, дыхание стало прерывистым и непостоянным, жар, дрожь не унималась. Голос звенел в ушах и звучал он на столько громко, что я не слышал свои мысли. Каждое слово, каждая буква выжималась у меня в памяти, затрагивала все нервные клеточки и вытесняло всё остальное, вытеснило всё моё остальное, вытесняло моё… меня.