Читать онлайн Отец жениха бесплатно

Отец жениха

Глава 1

– Через месяц ты выходишь замуж, – звучит за спиной знакомый голос.

Я настолько увлекаюсь конспектом, что пропускаю появление Тимура в моей комнате и от неожиданности опрокидываю стакан с водой на себя и на стол. Хорошо, ноут убрала минутой ранее. Иначе последствия были бы печальнее.

– Что?! – Перевожу на отчима ошалелый взгляд, не обращая внимания на пролитую мною жидкость, что тонкими ручейками стекает на домашние штаны, оставляя на ткани темные разводы.

В первую секунду мне кажется, что я ослышалась, во вторую – что Тимур шутит, а на третью я понимаю, что ни то ни другое не верно.

– В каком смысле?

Слежу, как мужчина проходит до небольшой софы, останавливается, но садиться почему-то не спешит.

– В прямом, – разворачивается он в мою сторону.

Широкие плечи и массивная фигура перекрывают часть солнечного света, проникающего с улицы сквозь панорамное окно. И в довольно просторной комнате резко становится тесно и мрачно.

Повисает минута молчания. В голове стучат молоточки. В воздухе кончается кислород.

Чего-то подобного подсознательно я ждала давно. Тимур с первого дня, как появился в нашей семье контролировал каждый мой шаг, каждое увлечение, и глупо было даже предполагать, что мне позволят распоряжаться своей судьбой самой. Но я до последнего надеялась, что мои страхи не подтвердятся и эта напасть меня не коснется.

– За кого? – выдыхаю потрясенно.

– За сына моего нового партнера. Брачный договор я проверю лично, можешь не волноваться.

Внутри все сжимается в ожидании грозы. Спорить с отчимом себе дороже. Тяжелый характер, авторитет в обществе и роль главного кормильца семьи дают ему полный ряд козырей в руки. Идти против него было подобно самоубийству. Но я все же рискую:

– А жених знает о грядущей свадьбе? Или его тоже поставили перед фактом? Прямо накануне свадьбы.

На удивление, Тимур никак не реагирует на мою дерзость. Может, настроение хорошее, а может, просто решил пожалеть меня на фоне грядущих перемен.

– Это уже не твоя задача, – отвечает вполне спокойно.

Только вот знаю я это спокойствие. Шаг влево, шаг вправо – и рванет.

– А какая моя?

– Твоя? Выбрать платье и подготовить себя к торжеству. Что там для этого надо? Массажи, маникюры, эпиляции? В общем, приведи себя в порядок, чтобы к празднику выглядела соответствующе. За деньги не переживай: я профинансирую. Все должно выглядеть по-настоящему.

А вот теперь становится совсем неуютно. Нет, я привыкла к тому, что в этом доме все всегда решалось в одностороннем порядке и без учета моего мнения. Школа, универ, будущая профессия, внешний вид, круг друзей – это все проходило тщательную фильтрацию Тимура, и по итогу меня просто ставили в известность.

Мы не дискутировали, и права выбора мне не давали. Хочешь жить в этом доме – будь добра принять те условия, которые диктует его хозяин. А так как Тимур воспитывал меня с самого детства, то деваться мне было некуда. И мама всегда была на его стороне.

– А на самом деле брак будет фиктивный? – уточняю, затаив дыхание.

А если? А вдруг? Может, все не так страшно? Обычная сделка? Красивая картинка для общества и не более?

Но его ответ убивает в зародыше все проклюнувшиеся было надежды:

– На самом деле брак будет настоящий! Пора бы уже взрослеть. Тебе двадцать два? – уточняет таким тоном, что я на мгновение чувствую себя старой девой.

– Двадцать один, – поправляю с усмешкой.

– Это ничего не меняет. И кстати, чуть не забыл: ты ведь еще девственница?

– Да.

– Молодец. Не опозоришь. Приберись уже тут, наконец. – Он кивком указывает на мокрый стол, на небольшую лужицу воды под ним и, развернувшись, широким шагом выходит из комнаты.

Оставляя меня в полной растерянности и с предчувствием надвигающейся бури.

Глава 2

– И ты согласилась? – округляет глаза Натаха, громко отхлебывая чай из кружки и примеряясь к десерту.

Я морщусь. И от хлюпающего звука, и от нелепого вопроса. Глупо, наверное, ожидать понимания от человека, который с детства залюблен, избалован и не знает ни в чем отказа. Но больше мне поделиться не с кем, а держать все в себе – уже нет сил.

Да и Наташе я доверяю. Мы дружим еще с гимназии, в универ поступали на одно и то же направление и до сих пор не разлей вода. Единственный человечек, против общения с которым Тимур никогда не был против. Видимо, решил, что хотя бы одна подруга у меня должна быть.

– Нат, а что я должна была сделать, по твоему мнению? Думаешь, скажи, что я не хочу, это решило бы проблему? Отчим пожал бы плечами и сказал «окей, я тебя услышал»?

Ната задумчиво жует губу, разглядывая заказанное пирожное. Крутит блюдце, сомневается, а после надавливает на самую серединку, выпуская наружу жидкую начинку.

– Не знаю. – Она так сексуально облизывает ложку, что я невольно оборачиваюсь в поисках какого-нибудь красавчика рядом. – Но это тоже не дело. Ладно он был против твоих встреч с парнями. Я даже согласна с ним в чем-то: ты вечно выбирала каких-то идиотов, но найти тебе мужа в обход твоего мнения – ну это как-то… дико? Двадцать первый век на дворе. Никто не может выдать тебя замуж против твоей воли. В конце концов, ты взрослая совершеннолетняя женщина, сама вправе распоряжаться своей жизнью.

– Угу. В теории. За идиотов отдельное спасибо.

– И в реальности! – продолжает Ната, не обращая внимания на мою последнюю реплику. – Стоит только захотеть. Вот что он тебе может сделать? Лишить денег? Жилья? Покровительства? Это так страшно?

– Все не так просто, Наташ, – перебиваю ее. – Я уверена, что, если я нагло попру против Тимура, он мне этого не простит. Найдет, из-под земли достанет и припомнит. И мама. У нее после операции то и дело вылезают последствия. Мы одни просто не потянем такие финансовые расходы. А еще она его любит.

– Блин! – Натаха кривится, вспоминая мою ситуацию. – Про маму забыла.

Мы на минуту замолкаем. Я допиваю свою чашку травяного чая, продолжая вариться в раздирающих душу эмоциях, Наташка с аппетитом поглощает пирожное.

В ее словах есть смысл. Я действительно могу фыркнуть и отказаться от навязанного брака. Да, придется распрощаться с зоной материального комфорта, возможно, сменить вуз. Этот я не потяну финансово. Устроиться на работу, снять жилье, научиться жить самостоятельно. Не смертельно. Меня пугает другое: если мама примет мою сторону и пойдет за меня, она окажется за бортом вместе со мной. Про дорогие обследования, лечение и, не дай бог, новые операции придется забыть. А я не прощу себе, если с ней что-то случится по моей вине.

Если она решит поддержать Тимура, наши пути разойдутся и я потеряю с ней связь. Я более чем уверена: он запретит маме даже здороваться со мной. Вычеркнет из жизни, перекроет все каналы связи и просто сотрет меня из ее памяти. А еще у нее могут появиться проблемы с мужем на фоне моего поступка.

Ни тот ни другой вариант не сулит ничего хорошего. И я пока не готова на такие жертвы.

Возможно, пока не осознала масштаба надвигающейся катастрофы, а может, просто еще надеюсь на чудо. Что произойдет что-то из ряда вон выходящее и ситуация сама собой рассосется.

– Слушай, а ты хоть узнавала, кто он? – вырывает меня из размышлений голос подруги.

– Ты о ком?

– О твоем женихе. Может, все не так страшно? Может, он красивый, сексуальный, шикарный мужик, из-за которого бабы кипятком писают? И тебе, наоборот, повезло?! – Ната меняет вектор и пытается найти плюсы моего положения.

Я ей благодарна за поддержку, даже натянуто улыбаюсь. В ином случае я бы обязательно пофантазировала на эту тему. Но не сейчас. Не сегодня.

– Да мне плевать, кто он. Я не хочу, понимаешь? У меня уже сам факт того, что я должна, обязана выйти за него замуж, вызывает стойкое отторжение. Бесит!

– Это нормально, – с видом дипломированного психолога изрекает подруга. – Стадия отрицания. Но надо думать, как выбраться из этой ямы.

Я шумно выдыхаю, чувствуя себя зверем, пойманным в ловушку. Чем больше дергаешься, тем сильнее затягивается петля.

Наташа снова медленно проводит языком по десертной ложке, и я наконец замечаю, кому она строит глазки. За барной стойкой ее пожирает взглядом симпатичный молодой человек с густой вьющейся шевелюрой волос.

– Да прекрати ты! – Не выдерживая, отбираю у нее ложку.

На фоне моей ситуации ее заигрывания с понравившимся парнем выглядят как издевательство. Мне нужен совет, помощь, инструкция, как избежать нежеланного брака, а она вместо того, чтобы что-то предложить, глазки мужикам строит.

– Ну хорошенький же. И прям как я люблю – кудрявый. Ар-р!

– Ната!

– Все, больше не раздражаю, – понимает она с первого раза. Делает глоток уже остывшего чая и переключает тумблер. – Слушай. Ну раз пошла такая пьянка, то надо идти от обратного. Ты не можешь отказаться от замужества. Ок! Значит, надо сделать так, чтобы он, то есть жених, отказался от брака. А тут мы упираемся в другое. Что мы знаем об этом человеке? Ничего! А все почему? Потому что кто-то не хочет добыть важную информацию. Ради спасения себя же самой.

– Стоп! – осеняет после ее слов. Я щелкаю пальцами в воздухе. – Точно! Ната, ты гений!

Она удивленно таращится, не понимая моего внезапного энтузиазма.

Выгибает вопросительно бровь.

– Тимур сказал, что жениху важно, чтобы невеста была девственницей. Понимаешь?

– Пока нет.

– Мне нужно перестать ею быть. Я должна срочно с кем-то переспать. Без разницы с кем! – громко объявляю на эмоциях.

И тут же прикрываю ладонью рот, замечая, как повернулись в нашу сторону двое парней за соседним столиком и заулыбался бармен. Замечает это и Ната, едва сдерживая рвущийся наружу смех.

– Неожиданное решение, – выдавливает из себя, пытаясь казаться максимально серьезной, чтобы не обидеть.

– Я не шучу, – понижаю голос, чтобы в этот раз нас не услышали окружающие. – Тимур сделал на этом акцент, значит, это важно. Он же не зря гонял от меня всех парней, не разрешая им даже приближаться ко мне. А теперь решил выгодно продать.

Наташа постепенно перестает стебаться, прислушиваясь к моим словам. Хмурится, рисуя пальцем узоры по краю чашки.

– Хм. Не знаю, – бросает задумчиво. – Думаешь, может сработать?

– Должно! В любом случае я не хочу, чтобы мой первый раз был с тем мужчиной, которого выбрала не я.

Ната снова косится на хорошенького бармена, игриво закусывая губу.

– Надо подумать. За тобой же вечно таскается хвост из охраны. И контроль на каждом шагу. А еще у тебя нет подходящего кандидата. Нет же? – Я отрицательно мотаю головой. – Во-от. Есть над чем поработать. Но мы хотя бы нащупали направление. А дальше будем решать по ситуации.

Наташа оглядывается вокруг в поисках официантов, но, так и не найдя никого поблизости, кивает в сторону бармена.

– Это судьба! Пойду спрошу счет. – Она грациозно поднимается с места, одергивает юбку, делает шаг по направлению к барной стойке, но в последний момент замирает и наклоняется в мою сторону. – У меня появилась идея, как все правильно организовать. Сейчас оплачу заказ, и едем ко мне. Будем продумывать варианты. Не расслабляйся!

Глава 3

Прожектора слепят глаза, музыка ударными битами отдает в груди, и вообще, вся моя затея сейчас здесь, на месте, уже не кажется такой гениальной. Я осматриваю редких посетителей и понимаю, что уйду отсюда ни с чем.

Может быть, в выходные тут толпы, но сегодня полный штиль. Лишь несколько компаний молодых парней, и те с девушками, еще один ботаник, который с научным интересом уже полчаса изучает свой бокал пива, да двое взрослых мужчин в дальнем углу на диванчиках. А больше никого. Вот и весь выбор. И если народ не повалит в ближайшие пару часов, уйду я отсюда ни с чем.

«С твоим опытом в отношении мужчин, боюсь, максимум, что ты можешь найти в клубе, – это неприятности», – всплывают в голове слова подруги. Сейчас я уже потихоньку склоняюсь к тому, что она была права. Но и брать ее с собой в помощницы я не могла. И без того рисковала.

Это благодаря Натахе мне удалось оказаться в ночном клубе без сопровождения в виде цепных псов Тимура. Задача нетривиальная. Особенно после разговора с отчимом. Но, как говорится, нет ничего невозможного, если сильно захотеть. А я хотела.

Делаю глоток коктейля, цепляя взглядом нового гостя, который присел рядом. А вот и свежая кровь. Смотрю краем глаза, стараясь незаметно разглядеть его профиль. Прямой нос, красивый изгиб губ, легкая щетина. Неплох. Возможно, именно тот, кто мне нужен.

Черная шелковая рубашка, черные волосы, темный цвет глаз. Скорее всего, карие. Горьковато-древесный аромат парфюма. И что-то такое неуловимо привлекательное, какой-то скрытый магнетизм, невидимые глазу феромоны так и тянут попасть в зону его внимания.

Мне нравится. Надо действовать.

Я разворачиваюсь на стуле вполоборота к незнакомцу и… зависаю. А что дальше? Чему там меня учила Наташа? Неназойливо дать понять, что ты не против. Подмигнуть? Улыбнуться? Заговорить?

Черт, все пропало! Я все забыла, Карл!

В горле пересыхает, сердце тарахтит на повышенных оборотах от ожидания чего-то неясного. Хорошо хоть, сижу, а то и ноги начали слабеть.

Раньше я никогда не знакомилась с мужчинами сама. В клубе, да еще с прицелом на секс.

Незнакомец жестом заказывает у бармена сок, а я залипаю на его руки.

Узловатые длинные пальцы, широкая ладонь и рельефно выступающие вены до самого локтя наводят на мысль, что мужчина явно дружит со спортзалом. Да и фигура в целом подтянутая, никакого намека на живот. Вот только с возрастом как-то непонятно. То, что он не пацан, – это ясно, но определить на глаз и сказать точно, сколько ему – двадцать пять? тридцать? сорок? или даже больше? – у меня так и не получается. Просто смотрю на благородный профиль и понимаю, что этот мужчина и есть мой шанс. Красивый, статный, привлекательный, а самое главное – наверняка опытный в любовных делах. И мне нравится. Прям очень нравится. Даже больше, чем надо. Я просто не имею права его упустить.

Выдыхаю, приводя пульс в норму, и решаю идти ва-банк:

– Привет! – начинаю с простого.

Обратить на себя внимание, привлечь интерес и завести непринужденную беседу. Осталось только придумать о чем.

Мужчина лишь на секунду отвлекается, пробегая по мне быстрым оценивающим взглядом, ухмыляется и снова погружается в свои мысли, давая понять, что мое общество ему неинтересно.

Я никогда не считала себя красавицей. Да и парни в универе, кажется, были того же мнения. Редко кто пытался подкатить, познакомиться, а те, кто отваживался, почему-то быстро сливались.

Раньше я не переживала по этому поводу. Учеба шла на первом месте, а такие личности, ради которых можно было потерять голову и заморочиться, мне не попадались. Да и наверняка служба безопасности Тимура прикладывала к этому руку, поэтому молодые люди и шарахались от меня как от прокаженной. Но сейчас игнор от незнакомца неприятно кольнул. Царапнул за живое.

– Угостишь меня чем-нибудь? – повторяю попытку.

На этот раз взгляд брюнета задерживается на мне чуть дольше, особенно в области декольте. Скользит по груди, талии, оценивает ножки в чулках. Сегодня на мне ультракороткое черное платье, максимально обтягивающее фигуру, босоножки на высоком каблуке и парик со светлыми волосами. А еще яркий макияж, меняющий лицо настолько, что я сама себя не узнала, когда взглянула в зеркало. Абсолютная противоположность моему обычному повседневному образу. Без этого маскарада я просто не смогла бы выскользнуть из дома Наташи без палева.

Меня бросает в краску, когда я замечаю, какой похотливый огонек мелькает в глубине темных глаз. Всего на секунду. А потом снова возвращается скучающее выражение.

– Сделай даме сок, – дает знак бармену.

И снова забывает о моем присутствии.

Он серьезно? А как же проверенный план – напоить, заболтать и переспать? Или я что-то пропустила в лекции Наты? Да и не только ее. Метод, проверенный веками.

Тогда почему брюнет им не пользуется? Я не в его вкусе? Или он здесь не за этим?

Не жажду же он утолить сюда забежал, в конце концов!

Смотрю недоуменно на парня за барной стойкой, ища поддержки, но тот лишь едва заметно ведет плечом.

Время поджимает, народ так и не подтягивается, других перспектив не заметно. Да и не хочу я других после того, как положила глаз на брюнета. Не знаю почему, но меня тянет к нему, как мотылька на огонь.

И даже если бы сегодня был обычный вечер, если бы я просто пришла сюда отдохнуть, если бы не искала приключений на свою пятую точку, я бы все равно выделила и запала на этого шикарного самца. А сегодня так сам бог велел.

Я забираю у бармена стакан с ярко-желтой жидкостью, пробую осторожно. Апельсиновый сок растекается по рту сладкой свежестью, а послевкусие обволакивает язык благородной горчинкой.

Я понимаю, что мне нужно как-то подтолкнуть незнакомца к более близкому знакомству, завести правильный разговор, заинтересовать, но в голове пусто. И нет даже намека на просветление. Первый блин всегда комом, вот и у меня, кажется, не выйдет ничего дельного. Плохая из меня искусительница. Вообще ни о чем.

Нервничая, достаю телефон. Включаю экран, чтобы набрать Наташе и спросить совета, как быть, но она опережает меня, присылая СМС. А следом обрушиваются уведомления о куче непринятых звонков. От подруги, от мамы и… от Тимура.

Сердце замедляет ход в предчувствии неприятностей. Все пропало?! Наш план рухнул и отчим узнал, что я уехала от Наты?!

Блин, блин, блин!

Выдыхаю шумно, дрожащим пальцем тыкая в сообщение. Читаю послание. Это конец.

Тимур решил проверить мое местоположение по какой-то проге, распознающей адрес по номеру телефона. И она выдала совсем не те координаты, где находится дом Наты. Не знаю, что его торкнуло внезапно: наши перепалки в последние дни или он всегда тайно проверял, где я нахожусь, – уже неважно. Факт в том, что Тимур знает, где я. И его ребята выехали в нужном направлении.

Даже представить страшно, насколько отчим сейчас в бешенстве. Непорочная невеста накануне выгодной сделки решила сделать финт ушами, опозорить и сорвать все планы.

Интересно, какие кары он придумает на мою голову? Четвертовать? Колесовать? Замуровать заживо?

Я выключаю телефон, оглядываясь. В зале прибавилось народа, а вот брюнет куда-то исчез. Смотрю удивленно на пустующее рядом место, не понимая, как могла проворонить его уход. Похоже, сегодня вообще не мой день.

Допиваю залпом апельсиновый сок, хватаю сумку и быстрым шагом устремляюсь к выходу. Миную поворот и… юркаю обратно, потому что у центральных дверей вижу одного из амбалов отчима. Они уже здесь! Сердце берет ускоренный темп, грозя выскочить из груди. Бьется в горле, мешая дышать.

Я глазами отыскиваю запасной выход, но единственное, что нахожу, – это указатели в сторону уборной. Увы, в клубе я впервые и ориентируюсь плохо, а времени расспрашивать людей, как выйти из заведения окольными путями, просто нет. Поэтому, недолго думая, ныряю в ближайший коридор.

Везет мне сегодня как утопленнице: у дверей женского туалета стоят две девицы в очереди. А вот у мужского никого нет. И назад тоже бежать поздно.

Да и плевать на моральные принципы. У нас, конечно, не прогрессивная Европа, чтобы не испытывать дискомфорта перед противоположным полом за внезапное вторжение в святая святых, но и за шкирку, надеюсь, не выкинут.

Я быстро шмыгаю в мужской санузел, в последний момент краем глаза цепляя появление здоровой фигуры в конце коридора. Кажется, успела. Перевожу дух, осматриваясь.

Несколько кабинок, две из которых не функционируют. Еще одна занята и…

– Колян, я схожу поссу, ты покарауль у женского. Она где-то тут, – раздается из коридора басовитый голос, и сердце ухает в пятки.

Две двери открываются одновременно: одна в кабинку туалета, другая в тамбур санузла, – грозя раскрыть мое убежище. Выбора нет. Как и времени подумать. Делаю шаг в сторону, вваливаясь в узкое помещение с унитазом, захлопываю дверь и закрываюсь там вместе с посетителем, который не успел выйти. Нос утыкается в темную ткань рубашки, улавливая знакомые ноты туалетной воды.

– Тс-с-с! – Умоляюще прикладываю палец к губам и всем своим видом призываю посетителя меня не сдавать, пока через тонкую перегородку кто-то справляет свою нужду.

Замираю, прижимаясь к мужчине всем своим телом ввиду нехватки свободного места. Боюсь пошевелиться. Тут и одному тесновато, а вдвоем и подавно. Незнакомец не двигается.

Медленно поднимаю голову, встречаясь с глазами цвета горького шоколада, в глубине которых замечаю языки обжигающего пламени. Длинные ресницы, прямой нос, красиво очерченные губы. Дыхание перехватывает, когда я понимаю, с кем делю ограниченное пространство.

Брюнет. Мой брюнет.

Мы стоим всего каких-то пару-тройку минут, а по ощущениям время растягивается в вечность. Обстановка совсем не романтическая. И это еще больше сбивает с толку, потому что внутри меня что-то реагирует. На этого мужчину, на его близость, на запах его парфюма. В груди растекается странное тепло. Клубится, растет и постепенно перетекает в низ живота.

Страх впрыснул в кровь адреналин, который обострил все остальные чувства, и сейчас незнакомец кажется мне еще более красивым, чем там, у барной стойки. Правильные черты в совокупности с уверенным выражением лица и легкой надменностью во взгляде будоражат еще больше. Стоит только чуть-чуть наклониться, и я коснусь его губ. Почувствую вкус его поцелуя. Смогу ощутить сильные руки на своем теле.

От таких мыслей становится жарко, и я почти забываю, где мы находимся, пока звук сливного бачка за тонкой перегородкой не возвращает меня в реальность и не напоминает о моем непривлекательном положении.

Все возбуждение как рукой снимает. Я судорожно вздыхаю, отводя взгляд, и уже без всякого стеснения утыкаюсь лбом в крепкое мужское плечо. Ниже падать просто некуда. Приплыли.

Подставила подругу, нажила себе кучу проблем с родителями, опозорилась перед единственным выбранным мною кандидатом на сегодняшнюю ночь.

И как можно было не учесть тот факт, что за мной могут следить по геолокации? Ну дура! Просто дура! Других слов нет.

Что теперь делать дальше?

– А ты настойчивая, – звучит с явными нотками веселья над ухом.

Медленно отрываю взгляд от рубашки и перевожу его на брюнета, снова встречаясь с шоколадными омутами.

Не злится. Улыбается. Но глаза серьезные.

– Я… так вышло. Извините, – бормочу сбивчиво.

– Проблемы?

Сосед по кабинке уже ушел, поэтому мы можем не скрываться.

Пытаюсь открыть дверь кабинки. Кручу несколько раз ручку, но, кажется, замок заклинило.

Брюнет перехватывает инициативу, надавливает на щеколду, и дверь с легкостью поддается. Боже, я даже с такой легкой задачей не смогла справиться, чего уже говорить о чем-то сложном!

Чувствую себя глупой идиоткой. Делаю шаг по направлению к раковине, ловя в зеркале свой растерянный взгляд. Выходить из укрытия еще рано. Люди Тимура сейчас наверняка прочесывают каждый квадратный метр клуба и ближайшую округу в поисках меня. Переворачивают все верх дном. Стоит мне только высунуть нос – я спалюсь.

И оставаться здесь совсем не вариант.

– Нет, все в порядке. – Трясу головой, хоть и понимаю, что мое «в порядке» со стороны выглядит жалко.

– Поэтому ты забежала в мужской туалет как ошпаренная? Нет, ну вариант, что я тебе настолько сильно приглянулся мне, конечно, нравится больше. Но боюсь, к данной ситуации он мало применим. Так что у тебя все-таки случилось? – настойчиво повторяет мужчина.

Открываю кран, споласкивая руки прохладной водой. Умыться бы, чтобы хоть немного снять жар со щек, но, боюсь, мой макияж не выдержит, поэтому ограничиваюсь простым мытьем рук с мылом.

– Бывший, – вырывается первое, что приходит в голову.

Брюнет внимательно сканирует взглядом, словно чувствует, что я вру, и ждет реальных объяснений. Или хотя бы подробностей. А желательно и того, и другого.

– Он тебе угрожает? Преследует? Помочь? – предлагает снисходительно.

Кадры, как люди Тимура хватают моего защитника, скручивают, доходчиво объясняя ему, кто я, калейдоскопом проносятся перед глазами. А мысль, что и незнакомец вполне может оказаться не так-то прост, как кажется, и потом неприятности могут прилететь в сторону нашей семьи уже от него, и вовсе убеждают меня, что от такой помощи лучше отказаться сразу.

– Нет-нет, все под контролем, – заверяю его.

– Уверена?

Я закусываю губу в отчаянии. Как я могу быть в чем-то уверена, если даже не знаю, как буду добираться домой?! И когда.

– Конечно.

Незнакомец разглядывает меня еще несколько секунд, не торопясь уходить. Мне тоже не стоит здесь задерживаться. Все же не женская комната.

– Как тебя зовут? – интересуется брюнет.

– Лиля, – отвечаю не задумываясь.

И только после понимаю, что стоило бы соврать.

– Лилия, значит. Красивое имя. Как и ты сама. Планируешь остаться в клубе дальше?

– Нет. Уже нет.

– Вот и отлично, – резюмирует он, споласкивая руки следом за мной. – Я отвезу тебя. Не волнуйся, я могу провести через запасной выход, и тебя никто не увидит. Пойдем.

Глава 4

Я давно не хожу по ночным клубам, барам и прочим злачным местам. Не вставляет. Я и в юности не злоупотреблял подобными развлечениями, а с возрастом мишура из полураздетых дрыгающихся девиц, алкоголя и громкой музыки начала еще больше раздражать. Ничем хорошим такие походы обычно не заканчиваются. В лучшем случае похмельем. В худшем – неприятными приключениями, сомнительными знакомствами и похудением кошелька на приличную сумму.

Поэтому сегодня мой визит в клуб оказался чистой случайностью. Последствием ссоры с сыном.

Хотелось отвлечься, забыться или еще лучше – просто напиться, как в старые добрые времена. Чтобы не думать о произошедшем и не наломать по горячке дров.

Мне повезло. В будни народа практически нет, если не считать пару-тройку завсегдатаев. Никакой суеты и вырвиглазного кривляния толпы.

Вот только напиться не удалось. Вначале у бармена не оказалось в наличии моего любимого коньяка, потом ассистент прислал напоминание о том, что завтра в восемь у меня важная встреча, а после мысль, что придется бросать здесь свою машину и добираться домой на такси, и вовсе отбила охоту баловаться спиртным. И я решил довольствоваться соком.

Компанию на ночь тоже не искал. Можно было, конечно, позвонить Азарову и заказать себе девочку, чтобы расслабиться, но настроение стремилось к нулю, а в таком состоянии обычно я желал только одного: чтобы ко мне никто не лез.

Поэтому и неуклюжие потуги юной обольстительницы, сидящей рядом за барной стойкой, меня не зацепили. Скорее рассмешили. Я и не собирался откликаться на ее предложение, не планировал вступать в контакт, пока девчонка с круглыми от страха глазами не ввалилась в мужской туалет, скрываясь от кого-то из посетителей. Напуганная, беззащитная. Маленькая птичка, попавшая в клетку.

Вряд ли она искала именно мою кабинку, когда пыталась спрятаться. Просто совпало. Но именно в тот момент, когда этот дрожащий воробушек влетел прямиком ко мне в руки, окатил волной цветочного парфюма и прижался всем телом, умоляя о помощи, во мне что-то щелкнуло. Ожило. А может, девчонка оказалась слишком хорошенькой, чтобы удержаться и не среагировать. В конце концов, я тоже не железный.

И пока мы стояли в тесном помещении, пережидая уход ее преследователя, я разглядывал ее с чисто мужским интересом. Наблюдал, как под тонкой тканью платья вздымается красивая упругая грудь, как бьется жилка под нежной кожей на шее. Как эротично, сама того не подозревая, девчонка закусывает губы. Пах заметно потяжелел, стоило мне только представить их в действии.

– Высадишь меня у ближайшего торгового центра? – просит она уже в машине.

Оставить ее в беде у меня не получилось, и я галантно предложил свою помощь.

– Живешь здесь неподалеку?

– Нет, просто… – запинается.

Я чувствую, как она снова тушуется, уходя в себя.

– Просто что?

Лиля отворачивается к окну, пытаясь скрыть эмоции. Отмалчивается. А во мне опять просыпается гребаный рыцарь, который рвался вступиться за нее там, у мужского туалета, где ее разыскивал какой-то мутный тип.

Давно не припомню за собой такого поведения. То ли магнитные бури виноваты, то ли ссора с сыном разбудила во мне эмпата.

– Воробушек, я понимаю, что не имею права лезть не в свое дело, но гулять одной в такое время по большому городу может быть небезопасно.

– Как ты меня назвал? – смотрит с любопытством.

Усмехаюсь, отмечая, что сам не заметил, как вырвалось это слово.

– Куда ты собралась посреди ночи? – оставляю ее вопрос без ответа.

Я инстинктивно не хочу ее отпускать, а она, как назло, больше не идет на контакт, всем своим видом давая понять, что не желает говорить на эту тему.

Интересно, что в клубе Лилия отчаянно строила мне глазки, пытаясь обратить на себя внимание, а сейчас, когда я фактически созрел, дает заднюю.

– Только не говори, что ты за меня волнуешься, – усмехается грустно.

– Не скажу. У меня другие интересы, – отвечаю прямо.

Воробушек напрягается, крепко сжимая в руках маленькую сумочку. Мне даже кажется, что я слышу стук испуганного сердечка, грозящего предать хозяйку и выпрыгнуть из грудной клетки, но уже в следующую секунду девчонка берет себя в руки, робко интересуясь:

– Какие?

– Например, продолжить наше знакомство в более удобной обстановке? Как тебе такой вариант?

Только вместо ожидаемой радости по поводу того, что ее чары в отношении меня сработали и она добилась своего, Лилия растерянно открывает рот, глотая воздух как рыба, выброшенная на берег. Словно совсем не этого добивалась.

Смущение ярким румянцем ползет по красивому личику. И ведь играет так натурально, что в другой ситуации я бы поверил.

– Мне нравится, – кивает утвердительно, вопреки своему невинно-оскорбленному виду, чем снова удивляет. – Я согласна.

Ее борьба с самой собой забавляет.

Краем глаза улавливаю, как маленький язычок облизывает пухлые губы, и едва успеваю затормозить на красный свет светофора, потому как мысли мгновенно уносятся в другом направлении, а перед глазами вспыхивает картина, где Воробушек так же эротично облизывает кое-что другое. Все-таки давно у меня не было секса. Иначе не торкало бы сейчас, как прыщавого юнца в пубертатный период.

Выдыхаю, стараясь сохранять равновесие и не увлекаться раньше времени. К тому же невинный жест Лилии напоминает мне кое о чем важном.

– Подождешь минуту? – Припарковываюсь у ближайшей аптеки. – Я быстро.

Покупаю несколько пачек презервативов и возвращаюсь в машину. Кидаю их в бардачок под настороженный взгляд Воробушка. Она же понимает, на что согласилась?

– Не передумала? – уточняю на всякий случай.

И, получив нужный мне ответ, жму на газ.

Ближайшая подходящая гостиница оказывается в двадцати минутах езды. Домой ехать я в любом случае не собирался, но и снимать номер в отеле в мои планы не входило, поэтому заранее ничего не бронировал. И люкс, ожидаемо, оказывается занят. В качестве извинений администратор обещает прислать приятный комплимент от заведения.

– Приятного отдыха, – сверкает профессиональной улыбкой девушка с именем Лаура на бейджике, вручая ключ-карту.

Я уверен, что она окажется права. Настроение круто меняется в лучшую сторону вместе с неожиданным поворотом событий. А я ведь просто хотел проветрить мозги, когда уезжал из дома.

– Здесь уютно, – робко бросает Лиля, топчась на пороге, словно не решаясь зайти в номер.

Сейчас при нормальном освещении я могу хорошо рассмотреть свою спутницу. То, что у нее шикарная фигурка, я заметил еще в клубе, а вот лицо на близком расстоянии кажется мне знакомым. Странное дежавю царапается где-то в памяти, хоть и уверен, что мы видимся в первый раз.

Красивые голубые глаза, аккуратный носик, свои натуральные губы. И грудь не силиконовая. Я помню эти ощущения, когда Воробушек жалась ко мне в санузле. Если на ней и есть бюстгальтер, то точно без всяких там пуш-апов и прочих искусственных увеличителей.

А еще, несмотря на довольно откровенный наряд и яркий макияж, она никак не похожа на профессионалку. Нет того опыта во взгляде, наглости, откровенного вызова, присущих акулам подобного бизнеса. Словно под маской девушки легкого поведения скрывается настоящий ангелок. Просто оказавшийся не в то время, не в том месте и не в том образе.

И ведь отсутствие всего вышеперечисленного не делает Лилю менее привлекательной. Наоборот. Именно эта некая угловатость и неопытность меня в ней и зацепили. Причем настолько, что я решил пренебречь своим принципом избегать знакомств в подобных местах и таким методом.

– Душевая слева, – киваю Воробушку. И добавляю провокационно: – Можем принять душ вместе.

– Н-нет. Не сейчас, – мотает головой и, не медля, юркает в ванную комнату.

Пока Лилия прихорашивается, в номер приносят холодное шампанское, бокалы и фрукты на подносе. Самое то для аперитива.

Моя спутница появляется спустя пять минут.

– За встречу. – Приглушаю свет и передаю ей запотевший фужер с напитком, сокращая между нами расстояние.

Воробушек осторожно берет в руки бокал, молча соглашаясь. Пригубляет шампанское, морщась, делает еще глоток и еще. Все-таки красивая, зараза. И играет замечательно. Надо признать, мне нравится ее застенчивость вкупе с женственностью и откровенной сексуальностью.

Шампанское на голодный желудок бьет в голову. Протягиваю руку, желая прикоснуться к ее волосам, пропустить сквозь пальцы светлые пряди, но Лиля резко отступает. Смотрит испуганно.

– Прости, я просто не люблю, когда трогают прическу, – бормочет оправдывающимся тоном, но почти тут же исправляется.

Ставит пустой фужер на столик, делает шаг обратно и кладет руки мне на плечи. От ее близости, от запаха кожи, смешанного с легким цветочным гелем, от неуверенных скольжений ладоней по моей груди в паху заметно тяжелеет. Хрен его знает, что в девчонке такого особенного, но я реагирую на нее как пацан. Без всяких предварительных ласк и стимуляций тестостерон повышается в крови до максимальных значений. От простого прикосновения. От ее прерывистого дыхания. От естественного румянца на ее щеках.

Воробушек тянется к пуговицам моей рубашки, медленно расстегивая одну за другой. Снимает с плеч ткань, пока я как завороженный любуюсь выражением ее лица. Тем, как она сексуально закусывает губы, волнуется. А она волнуется, черт побери! Я это вижу, слышу, чувствую. И это еще больше заводит.

Приподнимаю пальцем ее подбородок, вынуждая посмотреть на меня. Твою мать! За такие глаза в прошлом убивали. А сейчас обладательница колдовских омутов стоит передо мной, готовая исполнить любое желание за символическую плату. Кстати, кажется, мы не успели обговорить ее тариф.

К черту! Сколько бы она ни стоила, я готов платить. Любую сумму. Она того стоит.

Лиля замирает в нерешительности, и я не выдерживаю. Накрываю ее губы своими, врываясь языком в податливый рот, глотая чужое дыхание. Пью ее поцелуй, как умирающий от жажды. Еще! Больше!

Руки сами находят подол платья и одним точным движением избавляют Воробушка от него. Останавливаюсь на секунду, оценивая захмелевшим взглядом точёную фигуру. Длинные стройные ноги, тонкую талию, плоский животик. И грудь. Два великолепных полушария, которые так и манят. Сжать, потискать, попробовать их языком.

И все-таки я угадал. Воробушек была без бюстгальтера.

– Красивая, – хриплю, улыбаясь.

Щелкаю пряжкой ремня, избавляясь от брюк и боксеров одновременно. А на Лилию внезапно накатывает приступ стеснительности. Она скрещивает руки на груди, хватая себя за плечи и пытаясь скрыть от меня свою соблазнительную твердую троечку. Дышит часто.

– Чш-ш, не надо так. – Развожу в стороны ее руки.

Обвожу пальцем ареолу, сжимаю упругий сосок, наблюдая, как нежная кожа покрывается мурашками. Тесню девушку к кровати. Мне не нужны долгие ласки и прелюдии. Хочу ее всю и сейчас. Без всяких уговоров. Останавливает только то, что девчонка еще не готова. Зажата. Ей бы расслабиться и получать удовольствие. А она в стесняшки играет.

Толкаю на постель, нависая сверху. Целую вначале одну грудь, всасывая в рот чувствительную вершинку, потом другую. Аккуратно снимаю с девчонки кружевные трусики и прохожусь плотоядным взглядом по открывшейся мне картине. Воробушек не просто красивая – она идеальная. Везде. Даже там.

Коленом раздвигаю ее ноги. Рукой спускаюсь ниже, нащупывая клитор. Сухая. И узкая. Даже, кажется, слишком. В другом случае подумал бы, что девственница.

– Хочу тебя! – шепчу, целуя шею, прикусывая мочку уха.

Очерчиваю губы, раскрываю рот, заставляя облизать мой палец, и снова возвращаюсь к нежному местечку между ног. Там по-прежнему сухо, но, когда я проникаю глубже и нахожу нужную точку, Лиля подается вперед, издавая стон, и красивые глазки закатываются от удовольствия.

Да, вот так, моя хорошая.

Давай.

Давай.

Еще чуть-чуть.

Твою мать! Какая же она охренительная! Я готов кончить только от одного вида, где обнаженная Воробушек лежит с раздвинутыми ногами, подмахивает бедрами и цепляется ногтями за мои плечи. Еще немного, и наш секс именно так и закончится.

Она даже стонет по-особенному. Натурально. Без притворства. Что окончательно сносит мне крышу.

Я на ощупь нахожу на рядом стоящей тумбочке упаковку презервативов, разрываю фольгу и в считаные секунды раскатываю резинку по пульсирующему стволу. Промедление для меня сейчас смерти подобно. Пристраиваюсь у девчонки между ног. Хочу ее. Войти, насадить на себя, трахнуть. Долбить нежную плоть до искр в глазах. До надрывных криков. До сладких спазмов. Кончить на шикарную грудь, на лицо.

Наслаждаться сексом с ней до самого утра, без перерыва.

Не в силах больше ждать, направляю головку члена между влажными складочками. Трусь снаружи несколько секунд, дразня нас обоих, а после одним резким движением вхожу до упора. И… застываю под резкий вскрик Воробушка, не в силах поверить в происходящее. Даже дышать перестаю, вглядываясь в красивое лицо, искаженное болезненной гримасой. Пытаясь найти опровержение. Убедиться, что я ошибся. Что мне показалось.

Медленно подаюсь назад, выходя из нее, замечаю кровь на презервативе и понимаю, что нет. Не ошибся. И вся ее игра в скромницу была не игрой. Лилия действительно была девственницей. До этой минуты.

Глава 5

– Воробушек, ты почему не сказала?! – слышу голос брюнета над ухом.

Ласковый, успокаивающий. Только от этого не легче. Я пытаюсь выровнять дыхание, напитать кровь кислородом и хоть немного унять пульсирующую боль, которая щупальцами расползается по всему телу.

«Расслабься, – говорила Ната, – главное, в первый раз не напрягаться. Это не страшно. Чуть-чуть неприятно, но не больно».

И я поверила. Расслабилась, уверенная, что все получится. Все проходят через это, и я переживу. Тем более желание вспыхнуло настолько сильное, что я на время забыла обо всем. И вначале действительно все шло шикарно. Ласки, поцелуи, прелюдия. Адреналин от предвкушения. Но то ли я хреново расслабилась, то ли размерчик у моего избранника ого-го – к такому я оказалась не готова.

Боль ядовитыми искрами взорвалась внутри. Каждый нерв, каждая клеточка натянулись до предела. Как струна: только тронь – и зазвенит или еще хуже – лопнет. А вот последнего мне точно не надо.

Дыши, Лиля, просто дыши. Все пройдет, и это тоже. От подобного не умирают. Или все-таки умирают? Мамочки…

Вдыхаю полной грудью, отгоняя глупые мысли, и уже через пару секунд начинаю привыкать к новым ощущениям. Боль постепенно сходит на нет, голова проясняется, хотя расслабиться до конца все равно не выходит. Но и минутное облегчение уже можно считать за победу.

Я наконец позволяю себе приоткрыть глаза. Встретиться взглядом с шоколадными омутами напротив.

– Я не думала, что это важно, – оправдываюсь с кривой улыбкой.

Мужчина обхватывает ладонями мое лицо и нежно стирает большим пальцем капли слез, невольно выступившие от перенапряжения.

– Откуда же ты такая взялась на мою голову, Воробушек?

– Какая такая? – переспрашиваю еле слышно.

Глаза у него вблизи нереально шоколадного цвета. С длинными закрученными ресницами, с особым магнетизмом.

– Красивая. Невинная. Сладкая, – перечисляет тягучим хриплым голосом, от которого по всему телу бегут мурашки.

– Правда? – спрашиваю глупо, не придумав ничего другого.

– Что правда? Что красивая?

– Что сладкая, – отвечаю, завороженная карим омутом его глаз, в глубине которых пляшут опасные огоньки.

Волнуют, манят, затягивают.

То ли мне раньше не делали таких комплиментов, то ли делали, но не таким тоном, – в груди что-то ёкает и переворачивается.

Мужчина тяжело дышит. Переводит жадный взгляд на мои губы.

– Ты мне крышу рвешь, девочка, – выдыхает в губы. – Даже не представляешь насколько.

Я медленно разжимаю пальцы, отпуская мужские плечи. В некоторых местах на загорелой коже остались красные полукруглые отметины. Видимо, настолько сильно впилась ногтями, что не заметила, как переборщила.

– Как тебя зовут? – вспоминаю в последний момент.

Он сомневается пару секунд, словно решая, говорить мне правду или нет, а после глухо отзывается:

– Марк.

Опомнилась. Самое время для знакомства.

– Я очень хочу тебя, малышка. Прости, если сделал больно. – Он выходит из меня, одним точным жестом стягивает презерватив и, пока я не успела опомниться, вновь наполняет собой. В этот раз уже аккуратно и плавно. Языком чертит дорожку по моей шее, скользит от уха к ключице, спускается к груди, медленно начиная двигаться взад-вперед. Давая привыкнуть к себе, к своему размеру. Вбирает в рот вершинку груди, посасывая и слегка кусая.

Между ног по-прежнему неприятно саднит, но заботливое отношение со стороны партнера подкупает, а в связке с волшебными манипуляциями языка и хриплым сексуальным голосом его владельца внизу живота начинает разгораться почти потухшее желание. Весь дискомфорт вытесняется новыми волнующими ощущениями. Я выгибаюсь навстречу Марку, зарываюсь пальцами в его волосах, пытаюсь поймать бедрами ритм. Хватаю ртом воздух, когда мужчина в очередной раз ударяет языком по чувствительному соску, а после прочерчивает влажную дорожку между грудей к шее.

– Я бы трахал тебя до утра без остановки, – взрываются новым витком возбуждения слова Марка.

Толчки внутри меня становятся сильнее, дыхание тяжелее. Внизу живота копится сладкое напряжение, грозящее вот-вот рвануть. Боль уже настолько отошла на второй план, что я ее почти не чувствую на пике подступающей разрядки. Мне не хватает самой малости, всего чуть-чуть до личного космоса, а чего именно – я сама не понимаю.

– Пожалуйста! – хнычу, комкая под собой простыню.

Возбуждение становится настолько острым, что я готова умолять. Поэтому, когда Марк неожиданно покидает меня, оставляя после себя ноющую пустоту, я готова расплакаться.

А как же я?! Я? Я не успела…

– Чш-ш-ш, не волнуйся. Иначе я сделаю тебе больно, – облизывая мочку уха, шепчет мужчина.

И в первый момент я действительно не понимаю его. Он не кончил, он возбужден похлеще меня. Тогда почему?

Марк не отвечает. Просто начинает тереться твердым горячим членом между влажных складочек. Не заходя вовнутрь. Поверх. Задевая набухший клитор. С ходу беря бешеный темп.

До меня доходит только спустя несколько секунд, что если бы он с такой же амплитудой вбивался в меня сейчас – я бы не выдержала. Не в первый раз точно. А его штормит, и нехило.

Удовольствие начинает возвращаться, и глаза закатываются сами собой от такой агрессивной стимуляции половых губ и чувствительной горошины между ними.

Я прихожу к финалу за короткий отрезок времени. Сладкий разряд прошивает с головы до ног, выгибая дугой. Растекается горячим оргазмом по телу, лишает оставшихся сил и напрочь вычеркивает возможность думать о чем-то еще. А следом со стоном кончает и Марк.

Мне кажется, что я умерла и родилась заново. В голове туман, тело ломит, внутри странная легкость. Мне хочется смеяться, радоваться и плакать одновременно. Такого урагана эмоций я еще никогда не испытывала в своей жизни.

Нет, я уже большая девочка и прекрасно знаю, что при сильном возбуждении женщина способна получать колоссальное удовольствие от близости с мужчиной, но знать теоретически и испытывать на собственном опыте – две большие разницы. Просто огромные, я бы сказала.

И сейчас я даже жалею, что упустила столько времени, зарываясь с головой в учебу и отодвигая личную жизнь в дальний угол.

Мне хорошо. Очень хорошо. Ровно до того момента, пока блаженную тишину не нарушает голос Марка:

– Сколько тебе лет?

Я вздрагиваю от неожиданности. А еще от колючего ледяного тона, что минусовой температурой окатывает с ног до головы, и весь романтический флер моментально улетучивается.

Я удивленно открываю глаза, подтягивая колени к груди и усаживаясь на кровати. Тяну за край простыни, чтобы прикрыться, интуитивно ощущая, как сменилась атмосфера вокруг. Еще каких-то несколько минут назад меня абсолютно не смущала моя нагота перед чужим, практически незнакомым мужчиной, а сейчас между нами пропасть. Мы снова посторонние люди.

– Двадцать один, – отвечаю честно. А после спрашиваю с издевкой: – Тебе не кажется, что интересоваться возрастом уже поздно?

Хотя, наверное, Марка можно понять. В наше время с невинностью расстаются гораздо раньше совершеннолетия, и подобная оплошность могла выйти ему боком.

– И ты до сих пор оставалась девственницей? – неверяще щурится он, не реагируя на мой выпад.

– Не все мамонты вымерли, – отвечаю с сарказмом.

– Красивая девушка, сохранившая себя до такого возраста, и пошла искать приключений в ночной клуб, – скорее констатирует, чем спрашивает. – Не верю, что в твоем окружении не нашелся ни один желающий тебя кандидат.

– Я и не призываю в это верить, – жму плечами. – Ты спросил – я ответила.

От воспоминаний, зачем я пошла на эту авантюру, настроение на скорости звука летит в бездну.

Какая ему разница? Он свое получил? Получил. Зачем копаться в том, что его не касается?!

– Вопрос в деньгах? – продолжается допытываться Марк.

На мгновение мелькает мысль озвучить ему какую-нибудь сумму, чтобы человек перестал мучиться подозрительностью и успокоился. Может, оно так и правильно было бы, только вот гордость против.

– Я в душ, – оставляю его без ответа.

Медленно сползаю с кровати, морщась от неприятных ощущений внизу живота. Чувствую, о грациозной походке придется забыть на пару дней.

В ванной комнате в первую очередь разглядываю себя в зеркале. Не знаю, чего необычного я ищу в своей внешности, но чувство, что во мне что-то кардинально поменялось, не отпускает.

Парик не съехал, за что огромная благодарность Натахе, чьими умелыми ручками он был чуть ли не намертво прикреплен к моей голове. И даже выглядит в меру естественно. Косметика чуть смазалась, губы припухли от поцелуев, что, в принципе, неудивительно, учитывая, с какой страстью мы целовались. На груди засосы. А в остальном ничего не изменилось. Разве что добавились блеск в глазах и загадочность во взгляде. Хотя вряд ли кто-то со стороны заметит столь незначительные перемены во мне.

Включаю теплую воду, вставая под упругие струи. В голове роятся мысли, как быть дальше. Пока у меня выключен телефон – моя геолокация недоступна. Тимур меня не найдет. А вот Ната будет волноваться. Как и мама, если отчим расскажет ей о моих выкрутасах.

Но домой сейчас возвращаться желания нет. Во-первых, я пока не готова к встрече и разговору с родителями, а во-вторых, слишком много эмоций за этот вечер, которые нужно принять, переварить, свыкнуться. И решить, что делать дальше. Потому что пока в моей голове вариантов ноль.

Густая ароматная пена стекает под струями теплой воды, смывая с меня следы нашей с Марком близости. Я медлю, с некоторым сожалением расставаясь с ароматом мужского парфюма на своей коже. Отголоски пережитого оргазма все еще волнуют. Перед глазами до сих пор сильные плечи, бугры мышц и капельки пота на них. В ушах звучат пошлые комплименты, и тело фантомно ощущает приятную тяжесть партнера.

Мне повезло. Только сейчас я начинаю понимать, как рисковала, соглашаясь на подобную авантюру. Это для Натахи приключение, драйв, контролируемый со стороны процесс; это не она шла на поиски мужика вслепую. Для меня же все могло сложиться фатально, окажись на месте Марка какой-нибудь моральный ублюдок с милой улыбкой и ангельской внешностью.

Выдыхаю, выключая воду, и заматываюсь в банный халат. В любом случае дело уже сделано. И махать кулаками поздно.

– С легким паром, – слышу, как только выхожу из ванной комнаты.

Марк, одетый в рубашку и брюки, сосредоточенно просматривает что-то в телефоне.

– А ты… – начинаю было, но он перебивает:

– Номер оплачен до обеда, можешь оставаться, если хочешь. А мне надо ехать.

– А-а, – киваю растерянно.

И совершенно неуместное разочарование растекается в груди. Не то чтобы я надеялась на продолжение романтика или ночи в его объятиях, но и того, что он уйдет сразу после того, как все закончится, даже не приняв душ, тоже не ожидала.

– Сколько я должен? – Переводит на меня вопросительный взгляд.

И снова он о деньгах!

– Ничего ты не должен. Я сама хотела, – отвечаю чуть резче, чем планировала.

Отворачиваюсь, проходя мимо. Чувство того, что мною попользовались и выбросили, навязчиво лезет в душу. И это даже несмотря на то, что, по идее, все как раз наоборот.

– Воробушек?

– Что? – недовольно оборачиваюсь.

– Возьми. – Марк протягивает зажатый между двумя пальцами белоснежный кусочек картона.

– Что это?

– Моя визитка. Позвони мне, как будешь свободна. У меня есть к тебе предложение.

– Руки и сердца? – вырывается ехидно.

Визитку я не беру. Даже руки принципиально прячу за спину.

– Лучше, – довольно улыбается Марк. – И не ходи больше по барам одна. Тем более по ночам. Это небезопасно.

Так и хочется ответить: не переживай, в ближайшее время мне будет совсем не до того. Но вместо этого я лишь зеркалю его улыбку.

Марк, понимая, что я не собираюсь забирать у него визитку, кладет ее на тумбочку. Подходит вплотную, приподнимая мой подбородок и вынуждая посмотреть ему в глаза.

– Обещаешь? – наклоняется к самым губам.

– Угу, – вылетает прежде, чем я успеваю подумать о том, что никому звонить не буду, а белоснежный кусочек картона сразу же после расставания отправится в мусорку.

Аромат горьковато-древесного парфюма снова проникает в ноздри, будоражит, влечет. Сердце ускоряется, и веки закрываются сами собой в ожидании поцелуя. Я не знаю, что это за магия такая, но, когда Марк так близко, я плавлюсь от его феромонов, как шоколад на паровой бане. И жду продолжения.

– Прости, что сделал больно, Воробушек. В следующий раз буду более аккуратным. Спокойной ночи! – Мягкие губы легким мазком касаются моих, и почти сразу я слышу торопливый звук уходящих шагов.

Открываю глаза, провожая взглядом широкую спину. Ушел.

Ну вот и все, Лилька. Ты добилась, чего хотела, все прошло удачно, только почему на душе так тяжело и пустота внутри? Я все-таки не выдерживаю, беру в руки визитку, вчитываясь в имя своего первого мужчины. Багиров Марк Дамирович. Красиво звучит. Да и сам он очень даже ничего.

Скрепя сердце разрываю картон на мелкие части. Прости, Марк, это была наша первая и последняя встреча. Следующего раза, увы, не будет.

Глава 6

– Где ты шлялась, мать твою? – гремит голос отчима.

Главное – не отводить взгляд. И я не отвожу. Вскидываю подбородок, глядя ему прямо в лицо.

– Что не так? – стараюсь говорить ровно, чтобы не выдать своего волнения.

Потому что в животе все скручивается в тугой узел от плохого предчувствия. Дышать больно.

– Что не так? Что не так?! – цедит с яростью каждое слово Тимур. – Тебя не было всю ночь, твоя подруга, заикаясь, несет какой-то бред про украденный телефон, мать уже морги обзванивать собирается, а ты, тварь неблагодарная, спрашиваешь, что не так?!

– Тим, не надо. Не дави. Она и без того волнуется, видно же, – дрожащим голосом вступается за меня мама, прикасаясь ладонью к плечу супруга. – Давайте лучше сядем за стол и спокойно поговорим.

Вот маму жалко. Она действительно переживала за меня. Лицо бледное и глаза красные от слез.

– Нина, не лезь! Эта гнида возвращается домой поутру с наглым видом, будто ничего не произошло, а я должен перед ней расшаркиваться, чтобы она, случаем, не разволновалась?! – взрывается отчим. – Она опозорила меня, тебя, семью!

Гипсовая статуэтка с комода летит об стену, разбиваясь на несколько кусков.

– Тим, прошу тебя, успокойся! – кидается ему наперерез мама, вставая между мною и мужем. – Не надо, умоляю! Еще никто никого не позорил. Ничего не ясно. Мы даже не знаем, что на самом деле с ней произошло. Давай просто поговорим. Без эмоций. Лиля и так напугана.

Тимур затихает на секунду. Усмехается криво, недобро, выдерживая паузу.

– Напугана? – снижает голос на полтона. – Кто? Вот эта бессовестная мразь, которая стоит передо мной и даже глаза не отводит?!

Отчим никогда не поднимал на меня руку. Мог ругать, отчитывать, но до насилия не доходило. Я и повода не давала. С детства росла послушным, спокойным ребенком, соглашалась с его мнением и лишний раз не лезла на рожон. Но, кажется, сегодня день крайностей. Судя по перекошенному от бешенства лицу Тимура, он вообще готов меня убить. Прямо здесь. Прямо сейчас.

– Я уже совершеннолетняя. И имею право не ночевать дома, не спрашивать на это разрешения и не отчитываться, – стараюсь держать лицо.

Сложно. Я неконфликтный человек, и у меня нет опыта огрызаться, поэтому каждое слово дается с трудом.

– Лиля, пожалуйста, помолчи, – умоляюще просит мама. – Мы с отцом ночь не спали. Он всю службу охраны на ноги поднял, всех на уши поставил. Тебя искали везде, где только можно. Ты хоть понимаешь, что я чувствовала в этот момент? Что мы с отцом пережили? А ты вместо того, чтобы объясниться, дерзишь.

В то, что мама волновалась, я верю. И мне стыдно перед ней. А вот в отцовские чувства Тимура, который ночь не спал, мучился от неведения, страдал, уже нет. Если только переживал за свою выгоду, которую может потерять из-за моей выходки, тогда да, возможно. Потому как на мою жизнь ему плевать. Я это уже выяснила.

– Совершеннолетняя, говоришь. Можешь не отчитываться… – угрожающе тянет он.

Но договорить не успевает: телефонный звонок отвлекает отчима от происходящего, и Тимур, выругавшись себе под нос, выходит из комнаты. А я выдыхаю. Пусть ненадолго, на каких-то несколько минут, но наступает так необходимая мне сейчас передышка.

– Лиля! Лилечка, дочка, что происходит? Тебя кто-то похитил? Насильно удерживал? Ты попала в нехорошую компанию? Тебе угрожали? – бросается с расспросами мама, как только за Тимуром закрывается дверь.

Сегодня привычка отчима уединяться при телефонных разговорах дала мне возможность поговорить с мамой прежде, чем меня казнят.

– Нет, мам. Со мной все в порядке. Прости, что не позвонила. Телефон сел, – вру неумело.

– А где ты была? Лиля?

– Гуляла.

– Всю ночь? Одна?

– Мам, пожалуйста. Да, всю ночь, да, одна. Мне это было нужно.

Мама зависает после моих слов. Смотрит удивленно, будто ожидала каких угодно объяснений, но не того, что услышала. Трет переносицу растерянно.

– Я не… не понимаю. Зачем надо было? Что случилось? Лиля, что ты от меня скрываешь? Мне, маме, ты же можешь сказать? Я ведь тебе не чужой человек. Зачем ты так…

Ее тон, ее растрепанный вид болезненно задевают что-то внутри. Снова будят чувство вины. Если бы не мама, я бы и не вернулась домой. Плюнула бы на все и начала жить самостоятельно.

– Мам, прости, но я не могу так. Я не выйду замуж за того, кого нашел мне Тимур. Я не вещь. И на дворе не средние века, чтобы выходить замуж по договоренности. Меня никто не спросил, хочу ли я этого, что я чувствую и как к этому отношусь. – От жалости к самой себе на глаза наворачиваются слезы. – Я живая! Я тоже хочу иметь право на свою жизнь, а выходит, что…

– Лиля, солнышко! – совсем как ребенка успокаивает меня мама. Обнимает, прижимая к груди. – Ты чего себя накрутила? Это все из-за этой дурацкой свадьбы? А я уже себе что только не надумала, боялась, что не увижу тебя живой. Бог с ней, с этой свадьбой, скажу Тимуру, чтобы не давил. Он зациклился, что тебе так лучше будет, что парень перспективный и не за кого попало пойдешь. Что будешь обеспечена всю жизнь. Обещал познакомить на днях.

– Я не хочу, мам. – Шмыгаю носом, чувствуя, что еще чуть-чуть – и совсем расклеюсь. Напряжение начинает отпускать, а следом накатывает слабость. – Я так не хочу.

– Не хочешь – значит, не будет ничего. Почему не пришла сразу? Не сказала? Я бы поговорила с Тимом, он бы понял. Я уверена. – Мама с облегчением выдыхает и немного отстраняется, внимательно рассматривая меня. Словно не веря до конца, что это правда. – Ты, наверное, голодная? Пойдем, я тебя покормлю.

– Есть тоже не хочу, – качаю головой.

– Тогда чаю с шарлоткой. Я вчера вечером пекла. Пойдем, пойдем, хоть успокоишься. И я тоже.

Мама тянет меня на кухню, ставит чайник, достает кружки. Посреди стола красуется домашний пирог. Отрезаю себе кусочек, кладу на блюдце и жду, когда будет готов чай.

Хочется верить, что все будет так, как она обещает, что Тимур действительно осознает ошибку и отступит. Но что-то подсказывает, что расслабляться рано. Отчим так просто не откажется от своих целей. Особенно если там замешаны деньги.

И уже спустя пять минут я в этом убеждаюсь.

– Поела? – заходит он на кухню с хмурым видом.

Последний кусочек шарлотки застревает в горле, и я невольно давлюсь.

– Тимур, – делает шаг к нему навстречу мама, но останавливается, замечая недобрый взгляд.

– Поговорила с ней?

– Поговорила.

– Отлично. А теперь мой черед. Допивай чай, и жду тебя у себя в кабинете. Одну, – обращается уже ко мне отчим. – Проясним пару моментов.

– Тимур, подожди!

– Я вам не мешал общаться? – осаждает жену. – Вот и ты дай мне возможность провести воспитательную беседу с дочерью. Не переживай, я ее не трону. Ты знаешь, женщин я не бью. Но кое-что выяснить не помешает. – А после разворачивается ко мне: – Не заставляй себя ждать. У меня мало времени.

И тяжелым шагом покидает кухню.

Машинально дожевываю остатки пирога, не чувствуя вкуса. Запиваю последним глотком чая. Никто не обещал, что будет легко, а посему держись, Лилька, держись.

– Ты не зли его сейчас, дочка, – цепляет меня за рукав мама, когда я решительно встаю из-за стола. – Он на взводе. Начнешь доказывать что-то – только еще больше разозлишь. Ты же знаешь, что Тимур у нас старых закостенелых взглядов. Я потом сама с ним поговорю, объясню, донесу помягче. Он ведь тоже переживает, поверь, просто выражает это топорно, по-мужски, отсюда и такая реакция.

Усмехаюсь грустно в ответ. Конечно, он переживает, ага. До седых волос.

Мама всегда выступала эдаким миротворцем в наших конфликтах с Тимуром. Защищала его передо мной, меня перед ним, находила нужные аргументы, остужала горячие головы. Раньше я прислушивалась к ее словам. Соглашалась, уступала. Но не сейчас, когда мое молчание наверняка будет расценено как признание неправоты.

– Я все понимаю, мам.

А вот о том, что молчать в этот раз не собираюсь, я не распространяюсь.

– Вот и отлично. Я знаю, что ты у меня молодец, – кивает она ободряюще. – Главное, не спорь с ним, ладно?

Я неопределенно веду головой, оставляя ее последнюю просьбу без ответа, и иду в сторону кабинета отчима. За дверью тихо. Не слышно ни мата, ни звуков бьющихся предметов. Вхожу, застывая на пороге. Тимур стоит у окна, спиной ко мне. Руки спрятаны в карманы, плечи напряжены.

– Присаживайся, – бросает, не оборачиваясь.

Ровно, спокойно, будто и не метал молнии несколько минут назад, не пытался крушить все подряд и не рвался стереть меня в порошок. Внутри все подбирается от нехорошего предчувствия. Я готовилась к разносу. К крикам, гневным высказываниям, угрозам, оскорблениям – в общем, к двенадцатибалльному шторму. А нынешнее спокойствие Тимура никак не тянет на ураган. Скорее на затишье перед бурей, и это пугает сильнее. Пробирает до кончиков пальцев.

Отчим – холерик по складу характера. Он не умеет держать себя в руках, когда зол. А он зол. Поэтому такие проявления выдержки ему не свойственны. Не к добру все это, ой, не к добру.

Я прохожу в середину комнаты и сажусь на диван рядом с журнальным столиком. Складываю руки в замок перед собой.

– Ну что, поговорим? – разворачивается, наконец, он в мою сторону.

– Я тебя слушаю.

Тимур удивленно вскидывает бровь.

– Ты? Меня? – издевательски кривит губы. – Мне казалось, должно быть наоборот.

– А что ты хочешь от меня услышать?

– Например, где ты была всю ночь и чем занималась? С кем? Какова цель этой выходки? Чего ты этим пыталась добиться?

Расцепляю пальцы и обхватываю сама себя за плечи. Несмотря на внешне спокойный тон, от Тимура разит негативом. Я чувствую это на подсознательном уровне. И мне жутко неуютно здесь, в его рабочем кабинете, на его территории, где все: стены, мебель, каждая вещь – пропитано грубой мужской энергетикой.

– Я была с мужчиной, – не отвожу взгляда. – И да, это то, о чем ты подумал. Цель? Это моя жизнь, и я распоряжаюсь, с кем мне спать, кого любить и за кого выходить замуж.

С каждым моим словом складка между бровей Тимура залегает все глубже, а глаза темнеют от ярости. Но внешне он продолжает держать себя в руках. Обдумывает несколько секунд услышанное, а после спрашивает:

– Хорошо. Ты взрослый человек, способный отвечать за свои поступки и определять для себя цели, я правильно уловил?

– Да, – соглашаюсь осторожно, все еще не понимая, куда он клонит.

– Следовательно, ты понимаешь, что несешь ответственность за свои поступки, – констатирует будничным тоном, который абсолютно не вяжется с его зловещим взглядом.

– Понимаю.

– Тогда давай поговорим как взрослые люди. Без всяких скидок на возраст, без поблажек и с реальным взглядом на жизнь. Ты ведь этого хотела?

Я внимательно смотрю на отчима, все еще не совсем понимая, куда он клонит, а самое главное – каким козырем собирается ходить. В том, что он у него припрятан, я не сомневаюсь.

Тимур шумно втягивает носом воздух и резко дергает ящик письменного стола. Достает небольшую папку, перекидывая ее мне на колени.

– Ознакомься, – цедит сквозь зубы.

И растягивает губы в ядовито-торжествующей улыбке.

Холодок ползет по спине.

– Что это? – уточняю, глядя на папку, как на ядовитую змею.

– Начнем с самого простого.

– То есть это еще не все? – догадываюсь с первого раза, указывая на бумаги.

– Нет, моя хорошая. Это начало. Привыкай. Во взрослой жизни все взаимосвязано, и сегодня, раз ты решила, что готова к трудностям, я покажу тебе, что значит быть взрослой и нести ответственность за свои поступки. Читай!

Глава 7

Прошедшие сутки оказались слишком насыщенными в плане событий за последний год. Большей частью проблемными, но были и приятные моменты. Как, например, встреча с Воробышком. Странная, неожиданная и чертовски приятная.

Я до сих пор в приятном шоке, что девчонка оказалась девственницей. В какой-то момент даже решил, что это подстава. Недоброжелателей в бизнесе всегда хватает, а когда оказываешься на голову впереди соперников, то волей-неволей приходится быть осторожным. Как получилось, что в этот раз я потерял бдительность, – я сам не понял. То ли повлияли бесконечные ссоры с сыном, то ли сказалось постоянное напряжение на работе, но имеем то, что имеем. И мое счастье, что Воробушек на самом деле оказалась совершеннолетней. По крайней мере, я очень надеюсь, что она не соврала мне в этом вопросе.

Встретить чистый нетронутый цветок в царстве порока и разврата сродни восьмому чуду света. Не знаю, как девчонку занесло в тот ночной клуб, но я рад, что она угодила именно в мои руки. Другой вопрос, какую цель преследовала Лилия, соглашаясь на первый в своей жизни секс с незнакомцем. Отомстить бывшему? Заработать? Или найти состоятельного любовника? Последний вариант импонировал больше всего. Наверное, потому, что я сам склонялся к нему. И визитку оставил как раз для того, чтобы убедиться, что я прав.

Девчонка мне понравилась. Да что говорить, если я даже пренебрег банальной осторожностью, когда решил провести с ней ночь.

Весь день я то и дело мыслями возвращаюсь к своему небольшому ночному приключению. Лиля, Лилия, Воробушек. Неужели такие, как она, в наше время еще существуют? Пообщаться бы с ней поближе, понять. Повторить то, что толком и не реализовал ввиду того, что боялся сделать ей больно. Знал бы я с самого начала, действовал бы осторожнее. А так…

Пах тяжелеет, стоит только вспомнить, как Воробушек извивалась и стонала подо мной. Сладкая горячая малышка. Трахнуть бы ее сейчас по-настоящему. Раздвинуть красивые длинные ножки, пристроиться между ними, засадить по самые яйца и не отпускать до самого утра, пока не взмолится о пощаде. Дать небольшую передышку, а потом снова иметь во всех позах. Осталось дождаться звонка.

В том, что она позвонит, я не сомневался. Вопрос лишь когда. Сколько времени ей понадобится, чтобы решиться и набрать мой номер? Сутки? Двое? Неделя? Последнее вряд ли. Делаю ставку на сегодняшний вечер и снова погружаюсь в работу.

Но когда стрелки часов переваливают за девять вечера, понимаю, что просчитался.

Надеялся, что не стану прибегать к этому методу, но моя интуиция подсказывает, что если сейчас рыбка сорвется с крючка, то потом найти и поймать ее будет сложнее. И как бы я ни пытался убедить себя, что не стоит концентрироваться на случайной девчонке, понимаю, что она зацепила меня гораздо сильнее, чем я предполагал.

– Степан, ты еще здесь? – набираю безопасника.

– Рядом. Нужен? – тут же отзывается боевой товарищ.

– Да, будь добр, загляни ко мне сейчас.

Пока жду работника, открываю телефон, чтобы проверить банковские операции за вчерашний день и передать ему точное время моего нахождения в клубе.

– Седина в бороду, бес в ребро? – выслушав мой заказ, ворчит безопасник.

– Нет у меня бороды, сам знаешь. – Развожу руками, готовясь терпеливо слушать лекцию о личной безопасности и необходимости тщательно фильтровать личные связи.

Я и сам понимаю разницу между переспать с кем-то из знакомой тусовки, в крайнем случае – с проверенной по всем фронтам эскортницей, или подцепить незнакомую девку в сомнительном заведении. Но то ли у товарища нет настроения, то ли он понял, что это пустая затея и после драки махать кулаками поздно, лекции я так и не дожидаюсь.

– Еще какая-нибудь информация кроме имени на эту девчонку у тебя есть? Телефон, например? – включается в процесс.

– Я бы тебя тогда не звал.

Нестеров хмурится, постукивая карандашом по столу.

– Ну, допустим, я вытащу видеозаписи за вчерашний вечер с камер клуба. Если она не привлекалась ни по каким статьям и нигде не засветилась, то найти ее будет сложно. Ты ведь понимаешь, что мы живем не в маленьком городе, где все друг друга знают в лицо?!

– Понимаю. Поэтому и прошу найти ее именно тебя, – делаю упор на последнем слове.

Закаленный суровыми девяностыми, прошедший огонь и медные трубы, имеющий опыт работы в спецслужбах Степан не просто так занимал свое место в моей компании. Он мог найти иголку в стоге сена, информацию, которую удалили со всех носителей, поэтому в том, что он отыщет моего Воробушка раньше, чем она сама решит сделать первый шаг и вспомнит обо мне, я не сомневался. А все его «ну ты же понимаешь, что это сложно» не что иное, как торг за время. Страховка в виде лишней пары дней.

– Можно попробовать поискать в соцсетях, если, конечно, у нее открытый аккаунт и реальное фото на аватарке. И хорошо, если из отеля заказывала такси, тогда легко отследить, куда она отправилась. Но вот если ушла пешком, будет дольше. За сутки могу не управиться. И какая именно информация о ней тебя интересует?

– Все, что сможешь узнать.

– Вплоть до бренда прокладок? – усмехается, обнажая ряд белоснежных зубов и пытаясь узнать степень моей заинтересованности в объекте.

– Для начала выясни ее точный возраст, где живет и чем занимается. А дальше посмотрим. Я еще сам не уверен, нужно ли мне все это.

– Ясно, – не задает лишних вопросов товарищ. – Сроки какие?

– Не ограничиваю, но сам понимаешь. В идеале уже вчера.

– Будет тебе на нее досье, – бубнит про себя Степан. – И надеюсь, такое, что ты надолго заречешься связываться с подобными девицами.

– Я на девяносто девять процентов уверен, что ты ошибаешься, – пытаюсь его успокоить.

– Я буду только рад, если так.

– Что там с Русланом? – все-таки не выдерживаю, задавая основной вопрос, который мучил меня весь день, как бы я ни пытался абстрагироваться.

Вчерашняя выходка сына стала последней каплей в чаше моего терпения. Последний год он каждый раз проверял мои нервы на прочность. Травка, проститутки, гонки по ночному городу. Я уже молчу про скандал в университете, который мне с трудом удалось замять.

После смерти Алины ему словно сорвало стоп-кран. И пусть она не была образцовой матерью, пусть многое в ее воспитательных методах меня не устраивало, но при ней Руслан хотя бы не пускался во все тяжкие. Как сегодня, когда его задержали вместе с компанией непонятных стритрейсеров, устроивших аварию в самом центре.

– Пока ничем хорошим не могу обрадовать, – морщится, как от зубной боли, Степан. – В машине, с которой они столкнулись, находилась дочь депутата Макарунова. Мне уже передали, что он поднял свои связи, чтобы это дело взяли на особый контроль. Ее отец как раз голосовал за ужесточение наказаний таких вот нарушителей, а тут прям сам Бог велел. Да и девчонка получила травмы. Так что, боюсь, резонанс это дело получит в любом случае.

– Сука! – Бью кулаком по столу. Только этого мне сейчас не хватало. – Руслана не было в том авто, которое попало в аварию.

– Но на камерах он засветился. И нарушений у него хватит на год вперед. Ты ведь понимаешь, насколько проблемной может стать эта история, если кто-то из твоих конкурентов просечет фишку и воспользуется ситуацией? Я, конечно, в любом случае свяжусь с нужными людьми и сделаю все, чтобы твое имя нигде не всплыло, но если что-то подобное еще хоть раз повторится… Ты в курсе, что все арестованные авто сейчас проверяют на нелегальную модификацию и внесение изменений в конструкцию? И штрафы прилетают с каким-то нереальным количеством ноликов. Я бы вообще посоветовал тебе не пускать его за руль, пока мозги не встанут на место. Он и без того у тебя в последние месяцы чудит жестко.

Степан прав. Не знаю, что и кому Руслан пытается доказать своими выходками, но он действительно начал серьезно перегибать палку. И если первоначально я списывал его финты на случайность, то теперь понимаю, что это намеренно.

– Ты прав. Я устал с ним бороться. Мне уже и вся эта затея с тем, чтобы поставить его во главе ближневосточного филиала, кажется глупостью. – Задумываюсь на секунду. – Свадьба, статус женатого человека, репутация. Для чего, если ему все это не надо? Хочет жить самовыражаясь? Вперед. Но без моей поддержки.

– Хах! – откидывается на спинку кресла Степан. Крутит задумчиво между пальцами карандаш. – Если тебе интересно мое мнение, то не руби с плеча. Поговори с ним, выясни. Всему должны быть причины. А свадьбу можно и отложить на время. Там ведь все равно договорняк, правильно?

– Да, – киваю устало.

На одной из посиделок с товарищами в банной усадьбе я случайно сболтнул, что мне нужно найти сыну невесту. С идеальной репутацией, с пониманием своей роли в предстоящем союзе, без феминистических настроений. Его будущая должность в одном из весьма перспективных филиалов на Ближнем Востоке просто не допускала иного. Только вот где искать такую кандидатку на роль супруги Руслана, я на тот момент даже не представлял.

Тогда же один из гостей и заинтересовался этой темой, предложив обсудить детали отдельно. А уже спустя неделю, когда Степан подтвердил, что исходные данные некоей Лилии Трофимовой верны, мы договорились о сделке.

Лилия. Надо же, тёзка. Я снова вспоминаю о Воробушке, и чувство неудовлетворенности опять точит изнутри. Где она сейчас? Чем занимается? Может быть, именно в этот момент решает позвонить мне?

– Тем более. Одно дело, когда Руслан здесь творит дичь, ты можешь подстраховаться, но если он начнет чудить среди арабов… – вырывает из мыслей голос безопасника. – Мне кажется, ты торопишься с его назначением.

– Для него это будет опыт, возможность проявить себя, научиться принимать важные решения. Здесь он идет по всему готовому, дать ему возможность креативить я не могу. А пожертвовать новым проектом не так болезненно в случае чего. К тому же сразу его у руля никто не поставит, а вот если все получится – я могу полностью отдать эту отрасль под его руководство.

Степан цокает языком, качая головой.

– И все равно я считаю, что ты торопишься. Но дело твое, – подводит диалог к завершению. А после, хлопнув ладонями по коленям, уточняет: – Я могу идти?

– Да, конечно. Не забудь о моей просьбе.

– Обижаешь! – поднимается с кресла.

Я дожидаюсь, когда дверь за безопасником закрывается, беру телефон и набираю номер будущего свата. Все-таки сроки бракосочетания наших детей придется сдвинуть.

– Тимур, добрый вечер! Не отвлекаю?

– Здравствуй, Марк. Нет, наоборот, сам хотел тебя набрать.

– Что-то случилось? – Чую подвох пятой точкой.

– Да. Я по поводу свадьбы. У меня форс-мажор, и я боюсь, надолго, – сразу переходит к делу. – У жены проблемы со здоровьем, последние анализы пришли, мягко говоря, хреновые, и в ближайшее время мне будет совсем не до торжеств. Предстоит еще одно обследование в израильской клинике, возможно, потребуется операция.

– Сочувствую, – отвечаю искренно.

– Поэтому у меня предложение. Давай немного сдвинем дату регистрации? В ЗАГСе проблем не будет, я уже уточнял. И тебе пара недель, думаю, погоды не сделает. Поверь, я не заинтересован в том, чтобы срывать нашу сделку, но в нынешней ситуации другого выхода не вижу.

– На пару недель вперед? – зависаю, не сразу догоняя сроки.

Я планировал отсрочить дату, а не наоборот. И спешка мне сейчас абсолютно ни к чему. В связи с выкрутасами сына эта свадьба вообще под большим вопросом.

– Да. Так я точно буду уверен, что не подведу тебя и выполню свою часть договора. Давай завтра встретимся и обсудим? Как раз дети смогут познакомиться. Дочь уже в нетерпении. Похоже, ей понравился твой парень и она горит желанием с ним познакомиться, – смеется фальшиво.

Насчет дочери не знаю, но Тимуру точно невыгодно терять прибыль от нашего сотрудничества. Оно и понятно. В его практически банкротном положении это шанс не пойти ко дну. А при благоприятном стечении обстоятельств возможность не только остаться на плаву, но и приумножить свое состояние.

– Завтра в девять вечера, в «Марфе». Посидим, обсудим, решим, как лучше. Что скажешь?

Ответить не успеваю. Срабатывает вторая линия, и на экране высвечивается имя сына.

– Я подумаю, – бросаю на автомате. – У меня входящий вызов. Перезвоню, если что.

– Отлично! – радуется Тимур. – Хорошего вечера. И до завтра!

Глава 8

– Я его ненавижу! – беззвучно вывожу губами.

Ната следит за выражением моего лица с монитора компьютера и сочувственно спрашивает:

– Это из-за мамы ты согласилась, да? Он ее болезнью шантажировал тебя? Тварь он все-таки у вас…

Я бессильно выдыхаю, мысленно соглашаясь с ней. То, что я узнала от Тимура сегодня, до сих пор не укладывается у меня в голове. Он не просто тварь, он… он… Блин, у меня даже слов таких нет, чтобы выразить свое негодование. Мразь, дрянь, недоносок! Сукин сын!

Я всегда недолюбливала отчима на подсознательном уровне. Не могла принять в качестве отца, полюбить. Ругала, винила себя за это. У меня и папой назвать его так и не получилось. Видимо, чувствовала продажную натуру, поэтому и сопротивлялась, не пускала в душу. И ведь, дурочка, мучилась по этому поводу совестью, корила себя.

– И это тоже, – отвечаю уклончиво.

– То есть? Это не все? – выпучивает глаза Натаха. – Есть еще что-то?!

Я морщусь невольно, отворачиваясь. Начинаю перебирать тетради на своем столе, чтобы хоть чем-то занять руки. Ната мне не чужой человек, но даже с ней я не готова сейчас обсуждать эту тему.

– Да какая разница! – вылетает эмоционально. – Есть или нет… Все равно это ничего не меняет. Более того, я просто обязана понравиться будущему мужу! Обязана, понимаешь? Хрен его знает, что мне нужно сделать для этого. Спеть? Станцевать? Отсосать на первом свидании?! – несет меня. – Потому что другого выхода нет. Я должна! Не дай бог он передумает или узнает что-то обо мне, что сподвигнет его отказаться от сделки. Расшифровывать, что это значит, думаю, не надо? – намекаю на неудавшуюся попытку сорвать свадьбу.

– Средний век какой-то, – бормочет подруга, наблюдая за моими метаниями.

Я чувствую, что у меня сдают нервы. Через пару часов встреча в ресторане, знакомство с женихом и его отцом, а меня колбасит как сумасшедшую. Руки трясутся, сердце колотится в горле, и ноги кажутся ватными. В голове туман, того и гляди бахнусь в обморок.

Может, и правда сымпровизировать? Прикинуться овощем, вызвать скорую. Только что это даст? Отсрочит казнь на сутки-двое? Да и Тимур тогда выполнит свою угрозу, а я, наверное, этого боюсь больше, чем своей горе-свадьбы.

– Да я вообще удивлена, что он тебя живой оставил после твоей выходки. Слышала бы ты, как он орал в трубку, когда понял, что ты не у меня, – снова вспоминает Ната. – Псих он у вас, честное слово. С такими жить опасно. Он тебя точно не бил?

– Лучше бы избил, – шепчу еле слышно.

Синяки проходят быстро, чего не скажешь о моральных травмах. А у меня их теперь, благодаря отчиму, вагон и маленькая тележка. До конца жизни хватит.

– А мама что? Она как к этому относится? Неужели поддерживает его? Ей все равно? Мне казалось, она у тебя адекватная, – сама того не подозревая, бьет ниже пояса подруга.

Мама как раз и не подозревает, что творится у нее за спиной. А я теперь вынуждена убеждать ее, что наш утренний разговор – это не что иное, как нервный срыв, всплеск гормонов, моя инфантильность. Что на самом деле я не против замужества, просто мы, девочки, существа эмоциональные и порой сами не знаем, чего хотим.

– Все сложно. Она метается между нами, как между двух огней, – ухожу от прямого ответа.

– Ну и? Неужели ей мужик дороже дочери? – возмущается Ната.

– Все, хватит! – ставлю точку. Мама, возможно, и выбрала бы мою сторону, знай она всю правду, но этого нельзя допустить. Ради ее же блага.

– И не вздумай ляпнуть при ней что-то подобное! – предупреждаю подругу, строго глядя на экран компьютера. – Поняла?

– Делать мне больше нечего, – дует она губы. – Я уже и так пожалела, что влезла. Хватило мне вчерашнего.

– Извини, – каюсь за резкий тон. – Просто ей никак нельзя знать подробности. Вообще! От слова совсем. Это ее убьет. И меня следом. Так что, – шумно втягиваю воздух, – улыбаемся и делаем вид, что я счастлива. – И добавляю тише: – Авось и правда поверю и возрадуюсь.

Я собираюсь уже попрощаться и завершить видеозвонок, как подруга резко вспоминает:

– Подожди, а ты узнала, наконец, кто твой жених? Может, он вполне себе нормальный? Симпатичный, сексуальный? – Внимание цепляется за последнее слово, посылает команду в мозг, а тот цепной реакцией будоражит тело.

Меня бросает в жар, стоит вспомнить новые ощущения, которые познала этой ночью, и низ живота сводит сладким спазмом.

– Ната, отстань! – злюсь больше на саму себя за неожиданную реакцию тела.

Перед глазами до сих пор стоят широкие плечи, твердые мускулы и капельки пота на благородном лице. А в ушах звучит его возбужденный голос с хрипотцой.

Вот же издевательство! Чувствую, я не скоро забуду этого мужчину. И свой первый раз.

– Узнала?

– Нет! И мне пора собираться, – съезжаю с темы. – Потом все расскажу. В любом случае путь назад мне все равно отрезан. Так что ты все узнаешь, не волнуйся. Причем одна из первых.

– Успокоила, – усмехается Натаха, но больше не достает. – Ладно, готовься. Ни пуха тебе, ни пера!

– К черту! – завершаю диалог и выключаю видеосвязь.

Захлопываю ноутбук. Сижу несколько секунд, бесцельно глядя перед собой, не в силах заставить себя что-то делать. Тимур сказал выглядеть идеально. А что в данном случае означает идеально?

Отчим знает, что я почти не крашусь. Из всей косметики у меня бальзам для губ с персиковым оттенком, карандаш для глаз и тушь, которая ввиду имеющегося срока годности наверняка давно уже засохла. Так что вряд ли он ожидает увидеть меня в боевом раскрасе.

Из одежды я решила остановиться на брючном костюме голубого цвета. Строгий, стильный, с белой блузкой – он выглядит идеально. Тут уж точно Тимуру не к чему будет придраться.

Ну и с прической мудрить тоже не вижу смысла. Выпрямлю волосы утюжком и оставлю распущенными. Вот, собственно, и весь образ. Собраться можно за пять минут. Более идеального варианта скромной невесты я себе не представляю.

Поэтому оставшееся время я тупо листаю ленту соцсетей, слушаю музыку и пытаюсь отвлечься от мрачных мыслей. В конце, кажется, даже помогает, по крайней мере внутреннее волнение отступает и под ложечкой перестает сосать от неприятного предчувствия. Ненавистная интуиция, которая еще ни разу не подводила. А сегодня, как назло, она просто вопила о том, что ничего хорошего вечером меня не ждет.

Но постепенно стрелки часов доползают до нужной отметки, и я понимаю, что тянуть дальше некуда. Надеваю блузку, костюм, брызгаю на запястье свой любимый аромат парфюмерной воды, провожу по волосам расческой – вуаля, идеальная невеста готова!

Бросаю последний взгляд в зеркало.

Темные круги под глазами, бледная кожа, потухший взгляд. Кажется, я поторопилась с выводами насчет своей идеальности.

Да, Лилька, остается только надежда на твое обаяние. Потому как провалить этот экзамен у тебя нет права.

– Лиля, ты готова? Мы выходим через пару минут, – стучит и тут же открывает дверь мама.

Вот уж кто сегодня выглядит шикарно – это моя родительница. Я даже застываю, любуясь ее женственным образом. Темно-красное вечернее платье обтягивает идеально сохранившуюся до ее сорока лет фигуру, подчеркивая плавные изгибы и пышные формы. Светлые волосы уложены в высокую прическу, открывая шею и плечи. Профессиональный макияж вкупе с хорошей наследственностью минусует лет десять, внешне делая ее похожей рядом со мной скорее на старшую сестру, чем на маму. И это внушает надежду, что стареть я буду так же красиво, как она.

Мама оглядывает меня с ног до головы, еще раз подтверждая мои выводы по поводу внешнего вида, и бурчит:

– Бледная как смерть. Хоть бы губки подкрасила, ресницы тушью выделила.

– Нет у меня ничего. И ты сама сказала, что уже пора выходить. Тимур в машине? – даю понять, что краситься не буду, видя, что мама собирается предложить мне свою коллекцию косметики в помощь.

– Ждет, да.

– Вот и не надо его лишний раз злить. Пойдем уже, – тяну ее за руку, – он и так сегодня не в духе.

– Так, а кто постарался? – прилетает с укором. – Вместо того чтобы прийти и рассказать все матери, ты что сделала?

– Мам, я уже осознала свою ошибку. Я была не права.

Профессионально уложенные и накрашенные брови удивленно ползут вверх.

– Подожди, что значит осознала? Не права? Тим давил на тебя? Угрожал?! – звучит подозрение в ее голосе.

С мамой поговорить после неприятного диалога с Тимуром я не успела. Вернее, моя нервная система не вынесла бы такой нагрузки за один день, поэтому я решила отложить разговор на потом. Когда успокоюсь и приму происходящее.

Вздыхаю, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь.

– Нет, мам, наоборот. Мы все выяснили, и я поняла свои ошибки.

– Он на тебя давил, – уже констатируя, утверждает она.

– Нет! – стискиваю зубы. Врать близкому человеку оказывается далеко не просто. – Мы договорились, что я схожу на это знакомство, пообщаюсь, а если мне что-то не понравится – он не будет настаивать на нашем сближении. Как-то так.

– Угу, – недоверчиво кивает она.

– Я вспылила сегодня, мам. На эмоциях. А потом, когда отошла и трезво подумала, уже поняла, что нужно было просто поговорить, обсудить. Да и Тимур тоже хорош – поставил меня перед фактом, вот я и психанула. В общем, мы поговорили, все выяснили и пришли к компромиссу. Вот. – Очень надеюсь, что выгляжу убедительно.

Мама внимательно рассматривает меня несколько секунд, а потом растерянно соглашается:

– Ну если все так…

– Именно.

– Ладно, – тянет побежденно. – Я рада, что вы нашли общий язык. Но позже все равно побеседую с ним. Он иногда действительно перегибает в некоторых моментах.

Развивать эту тему я не хочу, поэтому делаю приглашающий жест рукой, давая понять, что нам пора, и спешу к выходу.

Тимур ждет нас у машины. В костюме, галстуке, начищенных туфлях, – образ делового бизнесмена абсолютно не вяжется с его крупными, тяжелыми чертами лица. Ему бы шикарно подошла роль элитного телохранителя, только вот девяностые давно в прошлом, охранники уже не в почете, да и зарплата у них ниже некуда. Так что бывшие секьюрити теперь уважаемые предприниматели.

Уже у самого авто встречаюсь взглядом с холодными колючими глазами отчима. Он недоволен. Это видно и по выражению лица, и по исходящей от него негативной энергетике. Видимо, понятия идеальности у нас оказались разные. И на сногсшибательную красотку, увидев которую, сын его делового партнера сразу же потеряет голову, я не тяну.

Тимур едва заметно ведет головой, а после сухо бросает:

– Садись в машину. И без того опаздываем.

Ну что ж, в салон красоты на преображение он меня точно не отправит. А я бы с радостью оттянула момент своей казни еще на пару часиков.

– Прошу прощения.

– Толку-то от него, – доносится глухо.

Я не спорю. Ныряю в салон на заднее сиденье и затихаю мышкой. Мы трогаемся с места.

Какое-то время я бесцельно смотрю в окно на мелькающий за стеклом пейзаж, а потом внезапно до меня доходит, что я до сих пор не знаю ни имени, ни фамилии будущего супруга. Вначале шло жесткое отрицание, а потом просто было не до того. И теперь выходит, что уже почти на пороге знакомства я даже понятия не имею, кому сегодня буду улыбаться и пытаться убедить, что он не ошибся в выборе.

– Как зовут моего жениха? – нарушаю тишину в машине.

– Руслан. Багиров Руслан, – тут же реагирует отчим.

Багиров? Знакомая фамилия ярким образом совсем другого мужчины отзывается в голове. Проносится по телу фантомными ощущениями и уходит в низ живота сладким спазмом.

Это знак?

Это какой-то намек от судьбы?

Надо же… однофамильцы.

– Спасибо, – благодарю скупо и снова замыкаюсь в себе.

К счастью, поездка быстро заканчивается. Тимур паркуется рядом с небольшим рестораном, выходит из машины и дает знак следовать за ним.

– Главное – не волнуйся, – шепчет мама, беря меня за руку и переплетая наши пальцы.

Я не волнуюсь. Если попробовать описать то, что я сейчас чувствую, то это странная смесь усталости, безразличия и злости. А еще противный привкус смирения, потому как в любом случае, независимо от моего мнения, мне придется согласиться и с выбором отчима, и с предстоящим браком.

На противоположной стороне замечаю спортивный внедорожник, очень похожий на тот, что сегодня ночью отвозил меня в отель. Опять! Марк словно незримо преследует меня, напоминая о себе то фамилией, то схожим автомобилем. Не отпускает ни в мыслях, ни в жизни.

Интересно, он ждет моего звонка или уже забыл о неопытной девчонке, которая вначале нагло соблазняла, а потом лихо продинамила? Хотя это было не мое решение; он сам так захотел, когда понял, что это мой первый раз, а его размер ничего, кроме боли, мне не принесет. И вряд ли я удовлетворила его настолько, чтобы запасть в душу. Скорее, наоборот.

Отворачиваюсь, стараясь выкинуть ненужные мысли и эмоции. Сейчас не то время, когда стоит думать о других мужчинах. Выдыхаю и сосредотачиваюсь на своих внутренних ощущениях. Дышу ровно.

Забыла.

Вычеркнула.

Стерла из памяти.

Мама ободряюще сжимает мою руку, когда мы переступаем порог ресторана и оказываемся внутри. Уютная обстановка, приглушенный свет и приятная мелодия джаза погружают в совершенно иной мир. Мягкий, неторопливый. Словно дверью отрезало ту часть, где остались тревоги и волнения.

И я на мгновение даже позволяю себе расслабиться. Отмахнуться от неприятных мыслей. Ровно до того момента, пока я не слышу:

– Марк, Руслан! Добрый вечер, надеюсь, мы не опоздали, – произносит Тимур, когда мы подходим к дальнему столику с двумя мужчинами, сидящими к нам спиной.

Уже при упоминании первого имени у меня ёкает в животе, а когда я с мамой обхожу диван и перевожу взгляд на тех, с кем за руку здоровается отчим, мне и вовсе становится плохо. Ноги делаются ватными, в горле пересыхает, и в глазах темнеет. Горло пережимает невидимая удавка. Я застываю на месте, не в силах сделать шаг, когда вижу, КТО сидит за столом, и в голове мгновенно складывается пазл. Фамилия. Спортивный внедорожник. Имя.

Это не намек судьбы. И даже не совпадение. Это ОН! Он. Собственной персоной. И это ЕГО сын станет мне в ближайшем будущем мужем.

Боже, так не бывает. Просто невозможно. В многомиллионном городе, в огромном мегаполисе я выбрала Его!

Я физически ощущаю то, что называют «небо обрушилось мне на плечи». Оно не просто рухнуло, оно раздавило меня, погребло под обломками без шансов выжить.

– Дамы, знакомьтесь – это Руслан и его отец Марк Дамирович. А это мои любимые девочки – Лилия и Нина. Располагайтесь, – как сквозь вату слышу голос Тимура, который разбивает остатки тлеющей надежды, что это какая-то чудовищная ошибка и передо мной просто похожий человек.

– Очень приятно, – слышу до боли знакомый голос.

Это все-таки он.

Не совпадение…

Не чувствуя своего тела, сажусь на диван.

– Рад знакомству! – довольно дружелюбно прилетает от Руслана, но я даже не в силах посмотреть в его сторону. Потому что рядом его отец!

Отец. Это слово эхом проносится в голове, не находя отклика. Как он может быть отцом? В каком возрасте у него появился сын? Сколько вообще им обоим лет?

Может быть, Руслан ему неродной? Иначе как объяснить то, что папа тянет максимум на старшего брата, но никак не на родителя? Я ведь помню это идеальное подтянутое тело, эти мускулы. Он совершенно не выглядел стариком. И не ощущался…

Воспоминания лавиной обрушиваются на меня, стоит только дать им волю.

Взгляд приклеивается к салфетнице на столе. Я вообще не знаю, как переживу этот вечер. И выживу ли в конце.

– И мы очень рады. Лиля у нас просто стеснительная. У нее толком и нет опыта общения с парнями, она вся в учебе, – щебечет мама, прикрывая мое зомби-состояние и неуклюжее молчание.

– Очень приятно, – все же выдавливаю глухим голосом.

И заставляю себя взглянуть на Руслана. Симпатичный, милый, приятный. Глаза смотрят с интересом на меня. Как на диковинную зверюшку. Изучающе, с неприкрытым любопытством.

С трудом улыбаюсь в ответ.

Руслан похож на отца, но в то же время чувствуется некая противоположность. Волосы черные, но прическа другая, глаза карие, но оттенок отличается, плечи широкие, но нет мышечной массы. И самое главное – энергетика абсолютно иная.

– Я настолько страшный и ужасный? – непринужденно смеется он, видимо намекая на мой бледный вид и испуганный взгляд.

– Нет, – мотаю головой. – Извини.

– Точно нет? Или все-таки да, раз извиняешься? – продолжает шутить.

Складывает руки в замок перед собой, опираясь на стол, и, не вставая, чуть подается вперед. Сокращая между нами расстояние.

Я могу рассмотреть, какие у него длинные пушистые ресницы и красивые густые брови. А еще небольшую горбинку на носу. И в другой ситуации я бы, наверное, оценила и привлекательную внешность, и чувство юмора, но не теперь. После того, как провела ночь с потрясающим мужчиной, как плавилась от жарких поцелуев, как сходила с ума от сильных рук, как испытала свой первый в жизни оргазм, как почти влюбилась, а он… оказался отцом жениха.

– Нет, ну я, конечно, предпочел бы вариант, что ты потеряла дар речи от моей неземной красоты, но согласись, это было бы слишком самоуверенно. А я человек простой, – подмигивает Руслан, приглушая голос на полтона и возвращая меня в реальность.

Надо отдать должное: он пытается шутить. И мне нужно ему что-то ответить. Наладить контакт. В конце концов, я за этим и здесь.

Я должна ему понравиться!

– Я интроверт, – жму плечами. – Мне сложно заводить новые знакомства.

Так себе оправдание, но это лучше, чем продолжать молчать. И я все еще боюсь смотреть в сторону Марка, несмотря на то, что, казалось бы, ему нет никакого дела до будущей невестки. По крайней мере, я не чувствую повышенного внимания или нездорового интереса от мужчины, он не задал мне ни единого вопроса и вообще увлечен разговором с Тимуром, предоставив мне полную свободу общения с его сыном.

– Это хорошо, – одобряет Руслан.

– Разве? А мне всегда казалось недостатком, – отвечаю на автомате.

Потому что мысли заняты совершенно другим мужчиной.

«Он меня не узнал. Он не узнал», – как мантра звучит в голове. Я была в парике, с макияжем, в другой одежде. Я в принципе была не похожа на саму себя. Да и Марк, скорее всего, уже забыл свое ночное приключение в виде неуклюжей девственницы.

А если узнал?

Что будет, если узнал?!

Глава 9

– …а при нынешней инфляции инвестиции – единственный способ сохранить и приумножить деньги, согласись? – долетает обрывок фразы.

Я делаю глоток сока, невольно морщась и от кислого привкуса напитка, и от жужжащего над ухом надоедливым насекомым голоса Тимура. Меня раздражает его лебезящий тон.

Я прекрасно понимаю, как важна для него эта сделка, осознаю, насколько выгодно наше сотрудничество для его банкротного бизнеса, и даже в какой-то степени одобряю бульдожью хватку в данном вопросе, но сейчас мое внимание сосредоточено на другом. И это «другое» сидит напротив меня, опустив глазки, натянув на лицо невинную маску, и скромно улыбается моему сыну.

Я брежу, черт возьми. Это не может быть она. Это не Воробушек. Вопреки схожей внешности, совпадению в именах и моей интуиции. Я не верю. Так не бывает!

Стараясь не привлекать внимания и не пялиться откровенно, я осторожно разглядываю будущую невесту Руслана. Нежные черты лица обрамляют темные длинные волосы. Первое отличие. Отрастить за ночь она их не могла. Или могла, учитывая прогресс современной индустрии красоты?

На щеках естественный румянец и на пухлых губах ни тени помады. И пусть некоторые утверждают, что макияж кардинально меняет внешность, я все же склонен с этим не соглашаться. Не сделает боевой раскрас из женщины другого человека. Основные линии и типаж остается тот же, сколько бы визажисты ни колдовали и ни пытались изменить базовые параметры. Вот и вчера, как бы ни была ярко накрашена Воробушек, а естественную красоту ничем не замажешь.

Воспоминания опять бьют снайперским выстрелом, подкидывая одну за другой красочные картины прошедшей ночи. Сливочная кожа, упругие груди с тугими вершинками, плоский животик, шикарные бедра, стройные ноги, обхватывающие мой торс. Стоны, до сих пор стоящие в ушах. Пах мгновенно реагирует, отзываясь полной готовностью повторить любовные игры.

А что, если это действительно она и есть? Может ли быть такое, что Тимур с помощью падчерицы ведет двойную игру? И зачем ему это?

С другой стороны, я сам не думал, что окажусь в ночном клубе в это время, так что вряд ли встреча могла быть подстроена. Но какое-то рациональное объяснение всему этому должно быть?!

И если еще четверть часа в преддверии нашей встречи я планировал прояснить ситуацию насчет договорного брака и отправиться дальше по своим делам, то теперь становится делом принципа выяснить, что на самом деле происходит и насколько верны мои подозрения.

– Согласен. Но не стоит пренебрегать рисками, учитывая волатильность рынка и нестабильность мировых валют в наше время. – Я прекрасно понимаю, что Тимур пытается прорекламировать мне выгоду от нашего сотрудничества, и даю понять, что мне это неинтересно. Мне нужна была сделка на моих условиях. И в данной ситуации я решаю, быть ей или не быть.

Продолжить чтение