Читать онлайн Бойся, я с тобой 2. Страшная книга о роковых и неотразимых. И это все о них бесплатно

К сожалению, у многих из нас – поверхностные и, что еще хуже, ошибочные представления об опасных людях. Нам о них не рассказывают ни дома, ни в школе. А если и рассказывают, то совсем не то, что нужно. Вот почему, еще на уроках литературы приучившись постигать «сложные» души Свидригайлова и Печорина, обелять их поступки, «во всем видеть хорошее», мы продолжаем делать то же самое и позврослев.

Мы выходим в жизнь психологически совершенно беззащитными перед опасными людьми. Мы считаем, что нарцисс – это тот, кто крутится перед зеркалом, а социопат – отморозок, бегающий с топором по улицам. Первый – скорее комичен, чем опасен. Второй встречается только в новостях и ужастиках. И, разумеется, сильно ошибаемся.

В этой главе я подробно расскажу об основных типах деструктивных людей. Мне наиболее близка концепция американского психолога Джо Наварро, который в книге «Опасные личности» (Dangerous Personalities) выделяет нарциссов, социопатов (он называет их «хищники»), параноидов и эмоционально нестабильных людей.

Но надо понимать, что это деление условно. Человеческая личность намного сложнее, чем схемы из учебника, и «разложить по полочкам» – вот это нарцисс, а вот это социопат – не получится. Есть такое понятие как коморбидность, оно означает, что в одном человеке могут уживаться и часто уживаются разные патологические черты. Кроме того, если он выраженный нарцисс, он по умолчанию будет и социопатом, и параноидом, и эмоционально нестабильным. Вот почему каждый социопат нарциссичен. Каждый параноид нарциссичен. Каждый нарцисс социопатичен. И каждый из них эмоционально нестабилен.

Чем больше деструктивных черт в человеке, и чем сильнее они выражены – тем он опаснее. Вот почему нельзя сказать, что социопаты «опаснее» нарциссов. Они все опасны.

И хотя я проанализирую отдельно нарциссов, социопатов, параноидов и эмоционально нестабильных людей, рекомендую вам не рассматривать это как «изолированные» описания типажей, под одно из которых вам надо «подогнать» своего абьюзера и решить, что раз он четко не вписывается в конкретный типаж, то он и не опасный человек вовсе, а просто не самый хороший.

Через описание типов я хочу разъяснить, как выглядят нарциссические, социопатические, параноидные черты. В той или иной степени вы найдете их в любом абьюзере. Поэтому пусть вас не смущает, если сквозь описание каждого типажа будет проступать портрет вашего мучителя. Так и должно быть. Что касается «эмоционально нестабильного» типажа, который выделяет Джо Наварро, то я считаю не совсем правильным описывать его как отдельный тип опасных людей. Эмоциональная нестабильность – это лишь симптом, который может иметь нарциссическую, социопатическую или другую подкладку.

Есть и другая опасность выделять «эмоционально нестабильных» в отдельный тип. Не раз сталкивалась с тем, что жертвы абьюза чувствовали себя озадаченными, увидев в своем обидчике признаки, например, пограничного расстройства личности[6]. «Слава богу, он не нарцисс», – вздыхали они чуть ли не с облегчением. Получается примерно как в анекдоте. «От чего умер ваш сосед?» – «От гриппа». – «Ну, это не страшно».

Вот и некоторые из нас не избежали ловушки, определив своего мучителя не как «злого» нарцисса или «страшного» социопата, а как «несчастного», «страдающего» «пограничника». Между тем «пограничники», как и все эмоционально нестабильные люди, тоже могут быть опасны.

Психопат, нарцисс, деструктивный человек, опасный человек, агрессор, хищник, абьюзер, мучитель, роковой, неотразимый – эти слова я буду использовать как примерные синонимы. Эта книга не научная работа, поэтому будем оперировать «народными» понятиями. Тем более ничего принципиально неправильного в них нет, ведь в основе любого деструктивного характера лежит нарциссизм. Итак, давайте рассмотрим каждый типаж по отдельности, не спеша загнать наших знакомых в жесткие рамки конкретного типа, а сосредоточимся на том, какими бывают проявления деструктивных, потенциально опасных людей.

Социопаты

Когда вам надоедает одно удовольствие, вас тянет к другому, и предела этому нет. Вам делается скучно от банальных вещей, вам хочется чего-нибудь необычного, и в конечном счете последним прибежищем сладострастия становится преступление.

Маркиз де Сад. Жюльетта

• Zerreißen zerschmeißen
• Zerdrücken zerpflücken
• Zerhauen und klauen
• Nicht fragen zerschlagen
• Zerfetzen verletzen
• Zerbrennen dann rennen
• Zersägen zerlegen
• Zerbrechen sich rächen
• Ich muß zerstören![7]

(Rammstein)

– Макмерфи Рэндл Патрик. Переведен из исправительной колонии для обследования и возможного лечения. Тридцати пяти лет, женат не был. Крест «За выдающиеся заслуги» в Корее – возглавил побег военнопленных из лагеря. Затем уволен с лишением прав и привилегий за невыполнение приказов.

Затем уличные драки и потасовки в барах, неоднократно задерживался в пьяном виде, аресты за нарушение порядка, оскорбление действием, азартные игры – многократно – и один арест… За совращение девочки пятнадцати лет.

– Сказала, что ей семнадцать, док, и очень хотела.

– Судебный эксперт установил факт сношения… В протоколе сказано, неоднократного.

– Честно сказать, так хотела, что я стал брюки зашивать.

– Ребенок отказался давать показания, несмотря на результаты экспертизы. Очевидно, подвергся запугиванию. Обвиняемый сразу после суда покинул город.

– Да, поди не покинь… Док, я вам честно скажу, к тому времени, когда ей стукнуло бы законных шестнадцать, эта маленькая дрянь оставила бы от меня одни шкварки. До того дошло, что подставляла мне ногу, а на пол поспевала первая[8].

Кен Кизи. Полет над гнездом кукушки

…Когда-то таких людей психиатры называли гебоидными и антисоциальными психопатами, потом им стали диагностировать «антисоциальное расстройство личности», затем его переименовали в диссоциальное. Также их именуют психопатами и социопатами. Психоаналитик Отто Кернберг говорит о них как о «злокачественно грандиозных», Роберт Хаэр – как о змеях в костюмах, Марта Стаут – как о бессовестных. Другие исследователи называют их нерожденными душами и человеческими хищниками. А мы, обычные люди, характеризуем подобных людей как бездушных, скользких, взрывных, агрессивных, жестоких, непредсказуемых, рисковых, лживых, бесшабашных, безответственных, наглых – но в то же время можем называть их харизматичными, неординарными, пробивными, обольстительными, лихими, удачливыми. Мы можем говорить, что у них подвешен язык, что они душа компании, гроза женщин, и с ними не соскучишься.

Существует список критериев для диагностики социопатов. И хотя это инструмент для профессионалов, нам тоже будет нелишним знать этот перечень. Это:

– бессердечное равнодушие к чувствам других, неспособность к эмпатии;

– отчетливая и стойкая безответственность и пренебрежение социальными нормами, правилами и обязанностями;

– неспособность к поддержанию устойчивых отношений при отсутствии затруднений в их установлении;

– крайне низкая фрустрационная толерантность и низкий порог появления агрессивного, в том числе насильственного поведения (поясню: человек может несоразмерно «взбеситься» из-за мелочи, из-за не удовлетворенной немедленно «хотелки», из-за косого взгляда полезть в драку, наплевать на все ради удовлетворения сиюминутной прихоти);

– отсутствие осознания своей вины или неспособность извлекать уроки из негативного жизненного опыта и наказания;

– выраженная склонность обвинять окружающих или предлагать благовидные объяснения поведению, приводящему к конфликту с обществом. Отсутствие сожалений, проявляющееся в рационализации [9]или безразличном отношении к причинению вреда другим, дурного обращения с ними. («Привет» МакМерфи, изнасиловавшему 15-летнюю и уверяющему, что она «сама хотела», а он просто не смог отбиться);

– неспособность соответствовать социальным нормам, уважать законы, проявляющаяся в их систематическом нарушении, приводящем к арестам;

– лицемерие, проявляющееся в частой лжи или обмане окружающих с целью извлечения выгоды;

– импульсивность или неспособность планировать наперед;

– раздражительность и агрессивность, проявляющиеся в частых драках или других физических столкновениях;

– рискованность без учета безопасности для себя и окружающих;

– последовательная безответственность, проявляющаяся в повторяющейся неспособности выдерживать определенный режим работы или выполнять финансовые обязательства.

А вот тест от американского психолога Альберта Бернстайна, автора книги «Эмоциональные вампиры. Как вести себя с людьми, которые питаются вашей энергией»[10]. Если вы ответите «да» больше, чем на пять вопросов, человека можно отнести к антисоциальным вампирам, как он их называет. Если же наберется больше десяти баллов, Бернстайн рекомендует беречь свое сердце и кошелек. Итак:

– он считает, что правила создаются для того, чтобы их нарушать,

– он умело использует различные предлоги для того, чтобы не делать то, что он не хочет,

– у него были проблемы с законом,

– в поисках приключений он постоянно занимается чем-то опасным,

– он может включать обаяние, когда хочет добиться своего,

– он не умеет обращаться с деньгами,

– он курит, не спрашивая разрешения у окружающих,

– у него есть еще одна или две пагубные привычки,

– у него было больше половых партнеров, чем у большинства,

– он действительно верит в то, что некоторые проблемы можно решить с помощью кулаков,

– он не видит ничего плохого в том, чтобы солгать ради достижения своей цели,

– он оправдывает плохие поступки по отношению к другим людям тем, что они могли точно так же поступить с ним, если бы у них была такая возможность,

– он может намеренно выходить из себя, когда хочет добиться своего,

– он не понимает, что значит «семь раз отмерь, один отрежь»,

– он считает, что развлечения – это главное, а работа подождет,

– его увольняли с работы или он сам под влиянием порыва подал заявление об уходе,

– он часто дает обещания, которые не выполняет,

– несмотря на все эти недостатки, это самый интересный человек из всех, кого я знал.

Нам с вами важно понимать, что такие люди могут выглядеть и вести себя очень по-разному. Социопат – это не обязательно матерый уголовник, офисный скандалист или злостный неплательщик алиментов, бросивший уже третью семью. Большинство таких людей живут среди нас, не выдавая себя какими-то из ряда вон выходящими поступками. Считая их такими же, как мы, – мы им доверяем. А это может быть опасно.

«Мы читаем или слышим именно об экстремальных хищниках, но по большей части люди этой породы остаются незамеченными, потому что успешно ведут свои дела или просто потому, что о них не сообщают», – пишет Джо Наварро в книге «Опасные личности»[11].

Может показаться, что хищники, или социопаты – очень разные. Ну что, казалось бы, общего у глуповатого и безбашенного Анатоля Курагина, коварной маркизы Мертей и кровожадного Ганнибала Лектера? Как мы сейчас увидим, общего немало. Но в целом личность любого из них укладывается в краткую характеристику, данную М. Томас:

«Все социопаты без исключения одержимы властью, борются со скукой и ищут удовольствий».

Почему так происходит, психопат объясняет в письме читательнице:

«Что такое социопат с точки зрения психиатрии? Это существо с провальной витальной идентичностью. Это еще хуже, чем у нарцисса. У него она есть, хоть и слабенькая. Так сказать, условная витальность. “Ты имеешь право существовать, если ты будешь…” – такой посыл нарцисс получает в раннем детстве.

Социопат же, человек с провальной витальностью получает посыл: “Ты не имеешь право существовать, ты здесь никому не нужен ни в каком виде, ни при каких условиях”. Или “сам факт твоего существования – это большая ошибка природы”.

И тогда есть два варианта развития личности. Первый – это такое забитое и зашуганное существо, полностью к себе не чувствительное и со всеми соглашающееся. Замороженный. Его жизненный принцип – прикинуться ветошью и не отсвечивать, тогда возможно выжить.

Второй вариант – это устанавливающий свое право на жизнь превентивный агрессор. Социальный хищник. Это покойник, агрессивно прогибающий под свою власть живых. Как в страшных сказках».

Жизнь такого человека – постоянная погоня за эмоциональным возбуждением. Чтобы хоть на какое-то время избавиться от этой скуки… да что там скуки – скучищи смертной!

Вот как это ощущает сам психопат:

«Если нарциссу нужно получать отражение в ком-то своего великолепия, и нужно чувство влюбленности, то социопату даже это недоступно. Ему доступно только что-то вроде азарта и злости в различной степени. Эти две опции и управляют его жизнью.

Я не испытываю влюбленности, когда играю в любовь, я не нуждаюсь в любви и восхищении. Я нуждаюсь в азарте. Я просчитываю реакции жертвы, и мне интересно, как быстро я заставлю ее чувствовать то или это, поступать так или иначе. Это своего рода азартная игра типа преферанса.

Могу ли я не играть и могу ли я вообще не охотиться? Я люблю говорить о том, что я эмоционально не включен ни в одну из жертв, что я ни в чем не нуждаюсь, что у меня есть мозги и я ими разумно пользуюсь и выбираю, что мне делать… Но все это не так. Я включен эмоционально если не в жертву, так в саму игру – это азарт, который мне необходим. Я нуждаюсь во внешней вздрючке, чтобы какие-то острые ощущения дали мне мой кайф. Я пользуюсь мозгами, чтобы просчитать и вычислить “врага” и принять решение в стратегии игры.

Я знаю, что “врага” придумал себе сам, иначе как же мне играть, и меня это устраивает. Я не вижу никакой необходимости для себя в том, чтобы прекращать играть или охотиться. С чего бы мне оказываться от адреналинчика?

Нет, даже это не совсем правда. Я нуждаюсь в такого рода адреналине. Я тоже наркоман, как и нарцисс. Только мой наркотик чуть-чуть другой. Я не могу быть наедине сам с собой. Потому что без внешних раздражителей это полная пустота. Скука. Ломка.

…Я в детстве долго не мог контролировать свое поведение. Обычно я действовал быстрее, чем был способен подумать. Меня не способно было испугать никакое наказание, потому что я не способен был подумать о чем-то, я был захвачен своим желанием. Я управлялся импульсами. Тогда меня первый раз отправили в психушку. Через три месяца вернули. Трогать меня остерегались, обо мне говорили, что я псих.

Но когда меня отправили в спецшколу, там мое импульсивное поведение гасили в дисциплинарном изоляторе. Это пустая комната вообще без всего, кроме кровати. Если я выносил в ярости двери, приходили взрослые мужики и ставили мне успокоительное. Но не такое, от которого засыпаешь, а такое, от которого не можешь ясно мыслить и лежишь на кровати в полной пустоте. Не знаю, как это у нормальных людей, а у меня это полная пустота. Без внешних раздражителей я пуст.

И вот так часами наедине с собой я пребывал в состоянии смерти. Никаких мыслей, никаких чувств, ничего вообще кроме огромной страшной пустоты и скуки. И именно это наказание, а не побои, заставило меня учиться себя контролировать. Я включил мозг и стал шелковым, чтобы скорее оттуда выйти.

Я это к тому, чтобы объяснить, почему я не могу не охотиться и не играть. Я не воспринимаю нормальных человеческих чувств и отношений. Для меня это ни о чем. Без охоты и игры я оказываюсь вот в такой пустоте и скуке, как в детстве в дисциплинарном изоляторе, когда я вынужден был оставаться наедине с собой, а это органическое ощущение пустоты. Вот что такое провальная витальность…»

Хищник не ощущает эмоционального возбуждения от тех вещей, которые радуют большинство из нас: от прослушивания приятной музыки, велопоездки по пахнущему хвоей лесу, поцелуя любимого, улыбки ребенка, ровного стежка или мастерски выточенной детали. Социопату это как мертвому припарки. Ему нужно что-то «бодрящее», «адреналинчик»: сделать вираж на самолете под мостом или селфи на краю бездны, нырнуть в расщелину меж ледников, украсть чужую невесту, «развести лоха». Вот почему у него постоянно «свербит в одном месте».

В промежутках между всплесками возбуждения социопат испытывает скуку, раздражение, опустошенность – как алкоголик в тяжелом похмелье.

Многие исследователи считают, что социопаты манипулируют абсолютно сознательно. Этот человек говорит вам «люблю», осознавая, что врет – в отличие от нарцисса, который в моменты идеализации может считать, что действительно влюблен, пусть поверхностно и мимолетно. Но по мне, так нет принципиальной разницы, сознательно вами манипулируют или полусознательно, и не стоит на этом основании считать нарциссов «лучше» социопатов.

Сознательная манипулятивность не означает, что хищник обдумывает атаку, «сидя на кухне и прописывая все по пунктам», как мы это называем с читателями. Да, бывает, что социопат разрабатывает операцию от и до. Как это происходит, мы читаем в романе Агаты Кристи «Час ноль»[12]:

«Одинокая фигура склонилась над письменным столом. В полной тишине было слышно лишь, как поскрипывает перо, оставляя на бумаге строчку за строчкой.

Никто не мог прочесть написанного. А если бы кто-нибудь и смог сделать это, он не поверил бы своим глазам. Ибо на бумаге возникал ясный, продуманный до мелочей план убийства.

Случается порой, что мысль вдруг начинает существовать как бы отдельно от нас; и тогда человеку ничего не остается, как покорно склониться перед этим чуждым нечто, которое отныне руководит всеми его действиями. Тело становится подобным послушному автомату.

Именно в этом состоянии и пребывает некто, кого мы видим за письменным столом. Одна мысль, холодная, безжалостная, довлеет сейчас над всем – уничтожение другого человеческого существа. Для достижения этой цели и разрабатывается на бумаге подробный план. Любая случайность, любая возможность принимаются во внимание. План этот, как все хорошие планы, не категоричен. В определенные моменты он предусматривает альтернативные действия. Более того, план разумен настолько, что оставляет какое-то место и для непредсказуемого. Но основные линии продуманы до тонкости и тщательно выверены. Время, место, метод, жертва!..

Но вот голова поднята, работа окончена. Исписанные листы собраны и внимательно перечитаны. Да, дело представлялось кристально ясным.

На серьезное лицо легла тень улыбки. В этой улыбке было что-то странное, ненормальное. Последовал глубокий вдох.

Да, все предусмотрено: реакция каждого действующего лица предугадана и принята во внимание, доброе и злое в каждом из них использовано и приведено в соответствие со зловещим замыслом.

Не хватало лишь одной детали… И вот, сопровождаемая той же улыбкой, на бумаге появилась дата – …сентября. Затем со смешком листы разорваны на клочки, клочки эти перенесены через комнаты к камину и брошены в самое сердце подрагивающего пламени. Теперь весь этот фантастический план существовал только в мозгу, его создавшем».

Но гораздо чаще хищник манипулирует на автопилоте, поскольку такое поведение для него естественно, с раннего детства стало единственно возможным. Как это происходит, Лев Толстой поясняет на примере князя Василия Курагина, который использует людей «по инстинкту»:

«Князь Василий не обдумывал своих планов, он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались.

Он не говорил себе, например: “Вот этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия”. Или он не говорил себе: “Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне сорок тысяч”. Но человек в силе встречался ему, и в ту же секунду инстинкт подсказывал князю, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.

Ежели бы князь Василий обдумывал вперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в сношениях с людьми. Что-то влекло его постоянно к людям сильнее и богаче, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми».

…Социопату необходимо постоянно поддерживать у самого себя уверенность в собственном всемогуществе.

«Социопаты жаждут власти, – пишет М. Томас. – Власть – единственное, что мне было на самом деле нужно всю жизнь: физическая власть, власть обожания и восхищения, власть разрушительная, власть посредством знания или невидимого влияния. Мне нравятся люди, нравятся настолько, что мне хочется их трогать, мять или ломать по моему усмотрению. Я делаю это даже не для того, чтобы непременно получить результат, но просто чтобы проявить власть. Завоевание, удержание и использование власти – вот что движет социопатами».

Психологическая защита социопата – так называемый всемогущий контроль. Если у хищника не получается утвердить свою власть, у него возникает чувство тревоги, опасности (ведь если не «сделал» он, то «сделают» его!), он ярится. В этот момент он чувствует себя тотально беззащитным, управляемым непредсказуемыми и жестокими внешними силами, а это для него непереносимо. В нем словно оживает бессильный, униженный, отверженный ребенок, полностью подвластный своим мучителям. Это нестерпимо и страшно, поэтому социопат спешит восстановить «равновесие» с помощью насилия.

«Любой, чьи образы собственного Я отражают нереалистические представления о превосходстве; тот, кто избегает очевидного факта, что он всего лишь человек, будет пытаться восстановить самоуважение посредством проявления силы», – пишет американский психоаналитик Нэнси Мак-Вильямс в книге «Психоаналитическая диагностика»[13].

Многие исследователи отмечают обольстительность хищников и их гипнотическое влияние на нас.

«Они способны выдернуть вас из повседневной жизни в свою альтернативную реальность, наполненную весельем и приключениями. Не прилагая к этому никаких усилий, они действуют как отличные гипнотизеры», – пишет Бернстайн.

Вспоминая Толстого, мы видим, что гипнотическому обаянию социопата Анатоля, «увлекающего в свою альтернативную реальность», не может противиться ни Пьер Безухов (хотя пообещал князю Андрею, что прекратит кутить с Курагиным), ни Наташа Ростова, ни княжна Марья, ни мадемуазель Бурьен.

«Несмотря на дурную репутацию, мы, социопаты, отличаемся неотразимым, хотя и поверхностным обаянием, – пишет М. Томас. – Если бы нам довелось встретиться, я бы вам понравилась. Я совершенно в этом уверена, так как знакома с достаточным количеством людей, подпадающих под мои чары. Моя улыбка – словно у звезды телешоу: я улыбаюсь, демонстрируя сияющие зубы, и притягиваю внимание. Я та девушка, которую вы с радостью привели бы на свадьбу своей бывшей жены. Жена вашего босса была бы в восторге от столь милого создания. Ваши родители были бы очень рады, увидев в своем доме такую умную и успешную девушку, как я».

С гениальной точностью магию социопатически-нарциссического обаяния описывает Фицджеральд в романе «Великий Гэтсби»[14]:

«Он улыбнулся мне ласково, – нет, гораздо больше, чем ласково. Такую улыбку, полную неиссякаемой ободряющей силы, удается встретить четыре, ну – пять раз в жизни. Какое-то мгновение она, кажется, вбирает в себя всю полноту внешнего мира, потом, словно повинуясь неотвратимому выбору, сосредоточивается на вас. И вы чувствуете, что вас понимают ровно настолько, насколько вам угодно быть понятым, верят в вас в той мере, в какой вы в себя верите сами, и безусловно видят вас именно таким, каким вы больше всего хотели бы казаться».

Однако не зря обаяние социопатов называют поверхностным и лживым. Оно не проистекает естественно из глубин души, как у здорового человека. Оно чрезмерно, слишком уж идеально, поскольку хищники используют его как оружие. Но обладая опытом и находясь в контакте с интуицией, вы можете почувствовать наигрыш, фальшь. Вот и герой Фицджеральда разоблачает искусственность магического очарования Гэтсби:

«Но тут улыбка исчезла – и передо мною был просто расфранченный хлыщ, отличающийся почти смехотворным пристрастием к изысканным оборотам речи».

Вспомните, как быстро «включает» обольстительную улыбку бандит Фокс, попав в «Астории» в засаду и решивший телом официантки проторить себе путь на волю. Он одновременно сладко улыбается девушке, тревожно косит глазами по сторонам и непреклонно движется к цели – большому окну.

Разумеется, хищники обольстительны не сутки напролет. Обаять, «загипнотизировать» – лишь средство достижения цели. Достиг – маску можно временно убрать в карман. Остап Бендер резко перестает быть неотразимым, когда мадам Грицацуева становится ему не нужна.

Впрочем, не все социопаты такие уж очаровашки.

«Многие пациенты с антисоциальным расстройством личности, особенно принадлежащие к преступному сообществу, не обнаруживают поверхностного обаяния», – пишет Отто Кернберг.

Пример: манеры социопата Кота Базилио отталкивающи, но он не может или не хочет их подкорректировать, даже когда этого требуют интересы разбойничьего ремесла.

…Еще одно излюбленное оружие социопатов – ложь. И многие из нас принимают их россказни за чистую монету, особенно поначалу, пока мы не обожглись на этих людях. Но это не значит, что мы такие доверчивые и наивные «фраеры ушастые». Во-первых, для нормального человека естественно доверять. Во-вторых, уж больно убедительно психопаты врут, даже вещдоки иной раз предъявляют. И никаких заминок, рдений щек, почесываний носа – хищник врет, как дышит, словно актер, полностью вжившийся в образ. И тут, как и в театре, есть «народные» и «заслуженные» артисты лжи, а есть топорненькие, у которых ус то и дело отклеивается.

«Гэтсби сунул руку в карман, и мне на ладонь упало что-то металлическое на шелковой ленточке.

– Вот это – от Черногории.

К моему удивлению, орден выглядел как настоящий. По краю было выгравировано: “Orderi di Danilo, Montenegro, Nicolas Rex”.

– Посмотрите оборотную сторону.

“Майору Джею Гэтсби, – прочитал я. – За Выдающуюся Доблесть”.

– А вот еще одна вещь, которую я всегда ношу при себе. На память об оксфордских днях. Снято во дворе Тринити-колледжа. Тот, что слева от меня, теперь граф Донкастер».

(Тем, кто подзабыл сюжет, напомню, что никакая Черногория не награждала Гэтсби, его оксфордом стала «школа» криминального авторитета, а первый шанс увидеть вживую людей вроде графа Донкастера он получил, лишь когда стал устраивать гламурные вечеринки.)

Но даже если в данный момент хищник не врет напрямую, он так или иначе искажает действительность, преувеличивая, приуменьшая, умалчивая о существенных фактах, намеренно выпячивая выгодные ему детали и отводя софиты от компрометирующих. Так, Анатоль Курагин «недоговаривает», что женат.

«Ярик был патологическим лжецом – он врал мне о своих родителях, о своем прошлом, но более того, он врал, когда, казалось бы, никакой причины врать не было. Было ощущение, что само по себе вранье доставляет ему огромное удовольствие. Он нагромождал многоярусные конструкции лжи, и всегда было удивительно, как он помнит все детали своего вранья – подловить его было невозможно. Я общалась с ним спустя 15 лет и поразилась тому, что он до сих пор помнит, что именно он мне врал», – пишет читательница.

Многие мистификаторы замешаны из социопатического теста. Трудно представить, что должно быть в голове у человека, посвятившего жизнь одному большому обману. О таком деятеле рассказывает Роберт Грин в книге «48 законов власти»[15]:

«Первое десятилетие XVII века. В Лондоне заговорили о таинственном незнакомце Джордже Салманазаре. Он прибыл из края, который для англичан был сказочной страной – острова Формоза (Тайвань). Оксфордский университет пригласил его преподавать островной язык, несколькими годами позже он перевел Библию на язык островитян, потом написал книгу по истории и географии Формозы – она стала бестселлером.

Английское высшее общество носилось с молодым человеком как с любимой игрушкой, и везде, куда его приглашали, он развлекал собравшихся рассказами о своей родине и ее странных экзотических обычаях.

После смерти Салманазара, когда было вскрыто его завещание, все узнали правду: он был всего лишь французом с богатым воображением».

По воспоминаниям современников, Салманазар не просто рассказывал о Формозе – он буквально превратился в жителя им самим выдуманного острова. Он ел сырое мясо, сдобренное невероятным количеством специй, потому что так принято на Формозе, спал сидя на стуле с горящей рядом с ним лампой – таков, опять же, был тамошний обычай.

В завещании Салманазар назвал свою книгу о Формозе «открытой насмешкой над читающей публикой», обнажив свои мотивы – поглумиться над легковерным «стадом баранов». Обратите внимание, кого он назначил «лохами» – образованных людей из высших слоев общества, которым, похоже, завидовал. На них он и излил свою ненависть.

Ну и конечно, этот фарс дал Салманазару главный бонус – «наслажденье скользить по краю». То есть искомый каждым психопатом «адреналинчик».

…Социопату абсолютно нельзя верить, пусть даже он клянется на Библии, ест землю и с честными глазами подписывает пакты о ненападении. Но взяв, что ему нужно (золотое ситечко, стул из коллекции Гамбса, банку варенья, блюдо тефтелек), он без малейшего сожаления и раздумий нарушает свои обещания, стремительно и без всяких предупреждений меняет правила игры. Верность данному слову? Ответственность? Нет, не слышали.

«Нужно быть уж очень доверчивыми дурнями, чтобы связывать себе руки определенными правилами игры, в то время как сам партнер в любую минуту готов наплевать на всякие правила, когда они для него невыгодны», – без всякого стеснения писал Гитлер.

Обратим внимание: психопат приписывает другим такое же пренебрежение правилами и обязательствами, как у себя самого. Ему словно и в голову не приходит, что люди могут быть верны слову, честны, надежны. Кроме того, ему психопатически выгодно считать их такими, чтобы находить оправдание собственному хищничеству.

…Психопат бездумно вовлекает других в опасные ситуации, если ему это выгодно, если это его развлекает или просто «так получилось». Вот иллюстрация из советского сериала «Следствие ведут знатоки. Полуденный вор».

Дизайнер Раиса случайно знакомится с «о боже каким мужчиной» Глебом. Интересен внешне, сходу берется разрулить ее проблемы, а вскоре на ночь глядя звонит в ее дверь с чемоданчиком в руках. Знакомы всего неделю? Раиса поражена, но, скорее, приятно: ну да, события развиваются несколько стремительно, но, видимо, так и бывает, когда в жизнь приходит Тот Самый…

Прозрение Раисы похоже на жесткую посадку. Глеб невольно вовлекает ее в ситуацию, угрожающую жизни. Нет, он не желает ей зла. Но он совершенно хладнокровно использует ее как «расходный материал» в своих криминальных целях. Потому что дерзкий вор-одиночка Царапов – социопат. Он специфически умен и находчив. Его драйв – высокорисковые кражи. Он наслаждается блеском своего криминального ума, «красотой игры» и острыми ощущениями – поймают – не поймают. А вот как его авантюры повлияют на жизнь других, его совершенно не интересует.

…Интересную классификацию социопатов (он называет их антисоциальными вампирами) предлагает Альберт Бернстайн, деля их на Безрассудных, Продавцов подержанных автомобилей (целенаправленные обманщики) и Тиранов. Безрассудные рыщут в поиске новых эмоций, слепо следуя своим сиюминутным желаниям, Продавцы подержанных автомобилей чувствуют возбуждение от обмана, а тираны – от гнева.

Думается, к Безрассудным и можно отнести всевозможных «инфантилов» – вроде не агрессивных, но абсолютно безответственных, ненадежных и не останавливающихся почти ни перед чем, дабы удовлетворить внезапную чесотку в левой пятке – очередное импульсивное желание. «Беспокойные дураки» Анатоли Курагины, Хлестаковы «без царя в голове» и с «легкостью в мыслях необыкновенной»… Безобидные на первый взгляд, но разрушительные в перспективе.

«Они представляют собой самый социально приемлемый тип антисоциальных вампиров, – пишет Бернстайн. – Во всяком случае они не пытаются сознательно причинить вам вред или использовать вас в своих интересах».

Вот с этим я не согласна. «Порывистые» Пер Гюнт, Анатоль, Хлестаков – безобиднее ли, чем сознательный обманщик Паратов? Какая разница, если итог для жертвы один? Роберт Хаэр рассказывает о школьном учителе, импульсивно сбежавшем с 17-летней ученицей и очистившем счет своей жены. Не думаю, что пережить подобное легче, чем сознательный обман Продавца подержанных автомобилей.

Безрассудные не задумываются о последствиях своих поступков для себя и окружающих. «Заверните это немедленно, а дальше хоть потоп», – вот их девиз. Преследуя Наташу Ростову, Курагин не думает, что его поведение не только аморально, но и преступно, поскольку он уже женат и идет на сознательное двоеженство. Не думает он и о том, что будет делать, когда закончатся занятые на побег деньги. Никакого беспокойства у него нет и по поводу того, что его могут сурово наказать.

«Безрассудные редко испытывают беспокойство по каким бы то ни было поводам. У них есть о чем думать, кроме конечных сроков, обязанностей, или о том, какие чувства вы испытываете, когда они не сдерживают своих обещаний. Безрассудные постоянно теряют работу, тратят деньги, которых у них нет, разбивают сердца людей, которые их любят», – пишет Бернстайн.

Как и все деструктивные люди, Безрассудные – эксплуататоры. Может, он не изобьет вас до полусмерти за неправильно расставленные тапки, как параноид, но обслуживать Безрассудного вы тоже будете по полной.

«Кроме партнеров по развлечениям, Безрассудным нужны также те, кто будет о них заботиться, – пишет Бернстайн. – Убирать после них. Возвращать их к нормальной жизни. Они предложат вам за это целый мир. Но на самом деле не вознаградят вас ничем. Нет более верного способа дать таким людям питаться вашей энергией, чем поверить в то, что ваша любовь и сострадание заставят их измениться. Люди, зависящие от таких вампиров, никогда не получают от них благодарности, а их попытки помочь только делают этих вампиров еще хуже».

…Типаж Продавцы подержанных автомобилей – это сознательные обманщики, интриганы, комбинаторы: «талантливые» альфонсы и брачные аферисты, самозваные профессора и пилоты, мошенники и мистификаторы…

«Они лгут потому, что им это нравится, – разъясняет Бернстайн. – И дело не столько в том, что они лгут ради самой лжи, а скорее, в том, что они так сильно хотят получить желаемое, что готовы солгать, лишь бы получить это. У вас есть то, что им нужно, и они с радостью лгут, мошенничают или идут на воровство, чтобы получить желаемое».

Но и ложь ради лжи очень будоражит таких людей. Ведь как прикольно «развести лоха»! А еще прикольнее – обмануть умного и осторожного человека! Местами быть в полушаге от провала, рисковать быть разоблаченным, но все же вырулить к своей цели! Такой адреналин!

В романе «Ночная тьма» (Endless Night) Агата Кристи показывает нам таких опасных психопатов, способных удерживать маску социальной нормальности[16], пока не достигнут своей цели. К жертве при этом они могут отнестись вполне «бережно» – по меркам социопата, конечно. И утилизовать ее очень «экологично» – так, чтобы она не испытала душевных страданий и вообще не поняла, что с ней произошло и кто это организовал. «Ты не бойся, мы тебя небольно зарежем», – сказал Горбатый Володе Шарапову в фильме «Место встречи изменить нельзя».

В «Ночной тьме» вы можете проследить, как работает социопат-убийца, преследующий конкретную цель. Следом за Обольщением идет Соковыжималка[17], в ходе которой он получает все, что планировал, после чего жертва утилизуется.

…В основу сюжета фильма «Тюремный романс» (1993) положена реальная история убийцы-беспредельщика Сергея «Червонца» Мадуева и старшего следователя по особо важным делам Натальи Воронцовой. У Мадуева была цель – бежать из тюрьмы, и чтобы Воронцова добыла ему оружие, он опутал ее паутиной продуманной лжи. Без труда поняв, что перед ним – эмпатичная женщина, верящая в добро и любовь, стал виртуозно давить на жалость. Очень жаль, что авторы фильма подали нам эту историю под густым розовым соусом, но не рассказали, чем она закончилась. А реальная Воронцова отсидела семь лет. Если интересно, посмотрите в Сети интервью с ней спустя два года после роковых событий. По-моему, женщина так и не поняла, что с ней сделал Мадуев, продолжает верить ему:

«Он на себе поставил крест… Говорил: я никому не нужен. Мне казалось, что он искренне это говорит… Человека надо спасать любыми путями… Мне хотелось его спасти от нелепой гибели… Я хотела видеть в нем доброе начало… Ему постоянно причиняли боль… Я видела, как он страдает… Я не помню, как все это произошло… Я бы приложила максимум усилий, если бы нас свела судьба, чтобы он не пошел по той стезе… Я бы ждала его 15 лет… Я была уверена, что он стрелять не будет, как мне и обещал… Я хочу, чтобы в людях побеждали добро и любовь…»

«Вход в лабиринт» (1989) – фильм по роману братьев Вайнеров «Лекарство против страха». Главное средоточие зла в нем – профессор Панафидин, посредственный ученый, зато ловкий интриган. Чередой беспринципных шагов он занимает свое место под солнцем: женится на «нужной» женщине, дочери своего научного руководителя, и становится во главе химического института.

Мечта Панафидина – изобрести революционный препарат, а главное – прославиться и обогатиться на нем. Но изобрести не выходит. И тогда он организовывает «многоходовочку», в ходе которой похищает формулу вещества у своего талантливого коллеги Лыжина. Ворует Панафидин руками своей любовницы, которую расчетливо влюбил в себя и внедрил к Лыжину лаборанткой. В итоге милиция задает ей неприятные вопросы, а Панафидин, человек безупречной репутации и уже мировое светило, раздает интервью телеканалам. Цель достигнута, лаборантка безжалостно отбрасывается как отработанная порода.

Такие продуманные лгуны особенно опасны тем, что могут пугающе точно имитировать душевность, почти не отличимую от натуральной.

«При этом они не испытывают никаких чувств, кроме желания завладеть тем, что принадлежит вам, – пишет Бернстайн. – Они умеют изворачиваться так же грациозно, как фигуристы на льду, и так же ядовиты, как змеи. Если вы думаете, что худшее, что они могут сделать – это уговорить вас заплатить кучу денег за старую развалюху, то вам угрожает серьезная опасность».

Немного о тактиках сознательных лжецов.

– Разведка

«Это самые очаровательные люди, которых вы можете встретить в своей жизни. С самого начала общения с вами они кажутся такими заинтересованными в вас самих, ваших детях, хобби и во всем остальном, что вы начинаете обсуждать с ними все это. Они начинают применять свою стратегию с того, что сближаются с вами. Они внимательно наблюдают за вами, задают вам вопросы о том, кто вы, что вам нравится и что вы думаете по тому или иному поводу – а затем притворяются, что у них такие же убеждения. Если вы не будете внимательны, их расспросы могут вам показаться обычной болтовней», – предупреждает Бернстайн.

– «Аванс»

«Они используют нашу склонность к ответной вежливости: вампир дает вам что-то и прежде, чем вы это осознаете, вы уже подставляете ему свою шею – просто из вежливости», – информирует Бернстайн.

– «Мгновенный взор, напор»

«Свои лучшие сделки они проворачивают очень быстро: пока вы поймете, что купили что-то, чернила на контракте уже высохли, а сам контракт спрятан в надежном месте», – говорит Бернстайн.

…Тираны – тип социопатов, не отличающийся очаровательностью. Это вечно сердитые, с полпинка закипающие люди, которых мы «доводим» и «провоцируем». Часто физически агрессивные, как минимум постоянно орущие, чертыхающиеся, пинающие табуретки и котов.

«Их любимый наркотик – гнев, – пишет Бернстайн. – Это чувство переносит их в кровавую и примитивную альтернативную реальность, в которой выживают только самые сильные. В воображении тиранов они и есть эти самые “сильные”.

Вампиры из числа тиранов любят власть, но не понимают, что это такое. Их не интересует власть, присущая сдержанным людям в серых костюмах, – когда сила человека определяется тем, что он может сделать. Эмоциональное возбуждение возникает у тиранов только тогда, когда они на самом деле демонстрируют свою власть. Для них ничто не может сравниться с грубым возбуждением от стычки и сладким ароматом первобытного страха, который он видит на вашем лице.

Гипнотическая сила Тирана примитивна, но чрезвычайно эффективна. Тиран просто атакует – а все остальное делает ваша нервная система, перенося нас в доисторическую альтернативную реальность, в которой у вас есть только три варианта выбора: дать сдачи, убежать или ничего не делать и позволить себя съесть. Гнев Тирана пробуждает в вас тупой животный страх».

Тираны постоянно ищут, чем бы себя «подзавести», на кого бы обидеться, чьими бы словами или взглядом оскорбиться. Вот почему этот типаж во многом пересекается с параноидами (о них расскажу дальше).

«Тираны не только впадают в возбужденное состояние, но и активно поддерживают его, осознают они это или нет, – пишет Бернстайн. – Если вы посмотрите на жизнь Тиранов, то увидите, что они лезут из кожи вон, лишь бы только затеять с кем-то стычку. Многие из них злоупотребляют алкоголем и наркотиками, что еще больше снижает порог их гнева. Тираны затевают драки, чтобы войти в измененное состояние сознания, а не для того, чтобы заставить вас сделать что-то. Для них вполне приемлем любой их трех вариантов вашей реакции, продиктованной примитивными участками мозга. Дадите ли вы сдачи, убежите или съежитесь от страха».

…Отто Кернберг выделяет агрессивных и пассивно-паразитических социопатов.

«Антисоциальное поведение пассивно-паразитических пациентов включает в себя ложь, воровство, подлоги, мошенничество и проституцию.

Насилия, убийства и вооруженные ограбления являются характерными для “агрессивного” типа. Другими словами, можно клинически дифференцировать поведенчески агрессивную, садистскую и обычно также параноидную направленность некоторых пациентов с антисоциальным расстройством личности от пассивной, эксплуатирующей, паразитической направленности других.

Пассивно-паразитическое антисоциальное расстройство личности, минуя садистскую власть, находит путь к удовлетворению потребностей – в пище, вещах, деньгах, сексе, привилегиях – и в символической власти, получаемой над окружающими путем получения от них такого удовлетворения. Получить необходимые припасы, игнорируя других как личностей, становится смыслом жизни. Есть, испражняться, спать, заниматься сексом, чувствовать возбуждение, не будучи обнаруженным со стороны окружающего опасного, хотя и безличного мира, – все это создает особый способ адаптации к жизни, даже если это адаптация волка, замаскировавшегося для жизни среди овец в реальном страхе перед также замаскировавшимися другими волками, против которых и возникает защитная “овечья шкура”. Подобная психологическая структура позволяет отрицать агрессию и преобразовывать ее в бесстыдную эксплуатацию».

…Есть социопаты, которые ведут себя откровенно деструктивно и даже бравируют этим – например, герой фильма «Механический апельсин». Но явный социопат не обязательно демонстративный отморозок. Он может выглядеть как эксцентричный, «внесистемный» человек, «правдоруб» (МакМерфи), может рисоваться в роли личности «широких», «прогрессивных» взглядов. Элен Безухова настолько нагла в своей аморальности и непрошибаемо самоуверенна, что ей удается загазлайтить[18] весь высший свет, абсолютно ничего для этого не предпринимая.

Но есть и «умные» социопаты, которые понимают, что выгоднее носить маску социальной нормальности и скрывать свою суть. Это самые опасные и часто самые обольстительные хищники. Вспомним маркизу Мертей, слывущую в свете эталоном целомудрия и высокой нравственности. Вспомним Александра Ивановича Корейко, очень удачно замаскировавшегося под неприметного счетовода. Вспомним «харизматичного убийцу» Теда Банди, который многим запомнился как обаятельный, доброжелательный парень. Кто бы мог подумать, что такой способен жестоко убивать женщин?!

«Помимо импульсивных и предрасположенных к насилию социопатов есть и те, кто склонен предпринимать взвешенные и обдуманные меры, – пишет М. Томас. – Некоторые социопаты способны обуздывать свои побуждения, понимая, что отбывать срок – не лучшее решение, и избегают нарушений закона. Например, социопат может сказать себе: “Удовольствие от того, что я убью этого урода, не стоит тюрьмы”.

Один социопат, прекрасно понимая, что большая часть того, что он делает, опасно и противозаконно, тем не менее пишет в моем блоге: “Есть линия, которую я не переступлю ни при каких обстоятельствах”. Все это не мешает ему со спокойной душой совершать мелкие нарушения или несправедливости, которые эмпат счел бы неприемлемыми, – например, финансовое мошенничество и эмоциональное насилие».

Она же пишет о том, как осторожничает, дабы людям не открылась ее суть:

«Иногда я кажусь себе героиней фильма “Вторжение похитителей тел”. Любая случайность, любой намек на то, что я другая, может вызвать подозрение. Я имитирую способы, какими люди взаимодействуют между собой, не для того, чтобы обмануть их, а чтобы не выделяться. Я прячусь, так как боюсь: если меня обнаружат, то станут считать существом низшего порядка. Я не хочу, чтобы меня уволили с работы, поместили в лечебницу только из-за того, что большинство не в состоянии меня понять. Я прячусь и маскируюсь, потому что общество не оставило мне иного выхода».

(Потянулись за носовым платком? Смахните слезу. Не забывайте, что эти строки написаны социопаткой, которая и соврет – недорого возьмет, и от самобичевания получает «адреналинчик», и над нашим легковерием потешается.)

«Тайный» социопат может жить не тужить, «скрываясь у всех на виду в престижных организациях – больнице, благотворительном фонде, полицейском департаменте, школе или церкви, понимая, что законный статус обеспечит им доступ к “кормушке” и прикроет их хищничество», – пишет Джо Наварро.

Вот почему мы можем с большим опозданием узнать о чьих-то темных делишках, когда человек – с виду респектабельный и «положительный» – уже нанес большой ущерб людям. Или же не узнать о его хищничестве и вовсе.

«Тайный» социопат охотно снимает маску социальной нормальности, если у него отпадает необходимость скрывать агрессию – например, когда она становится социально одобряемой. «Ночной портье» Макс в мирной жизни – услужливый сотрудник ресепшн и ничем не отличается от большинства, однако при фашистском режиме раскрывает свои «таланты». Жюльетта, героиня маркиза де Сада, с размахом проявляет свой душевный дефект, когда ее «самовыражение» одобряют и спонсируют персоны, облеченные властью.

«Дикс исследовал развитие личности у ряда массовых убийц из германских СС до и после их работы в концентрационных лагерях. Он получил драматические доказательства того, что эти преступники, хотя и страдали тяжелыми расстройствами личности при преобладании нарциссических, параноидных и антисоциальных черт с самого детства, вступили на путь отвратительного преступного поведения, только когда обучение в СС и лагеря смерти придали социальное обоснование их поведению, а затем вернулись к своему прежнему, не преступному личностному функционированию во время тюремного заключения и после него», – пишет Отто Кернберг в книге «Агрессия при расстройствах личности».

Впрочем, большинство тайных социопатов – это ничем не примечательные люди из числа наших знакомых, коллег, которые время от времени вскользь удивляют нас «гниловатыми» поступками. С одной стороны, ничего настолько ужасного, чтобы стать для нас нерукопожатными, они вроде не совершают. С другой же стороны…