Читать онлайн Воздушные замки и земные обещания бесплатно

Глава 1. Начало новой жизни

По мере того, как солнце уходило за горизонт, Камила становилась все более одинокой в своей тьме. Несколько месяцев назад она проснулась с острым болевым синдромом, который скоро перерос в полную слепоту. Она окутала ее, словно темный покров, обещая никогда не выпускать из своих лап. Боль и страх неизбежно пронизывали каждую клеточку молодой девушки. Она закрыла глаза в надежде вспомнить те времена, когда цвета жизни были яркими и насыщенными, когда она могла видеть красоту заката, мерцание звезд и яркость цветовых полей. Теперь же Камила стала пленницей темноты, заточенной в мире серых оттенков. Всё, что спасало её от отчаяния, это друзья, которые безустанно вторили, что жизнь продолжается, и что настоящая красота находится внутри нас, мыслях и душе. В такие моменты девушка выдавливала улыбку, стараясь поверить, что её сердце стало более открытым и чувствительным к тому, что бренно ускользало от человеческого глаза. Но вся прежняя жизнь осталась позади: и друзья, и вера в будущее, и надежды однажды вновь увидеть родные лица. Теперь, сидя в машине, она просто смотрела сквозь окно, не видя вокруг себя привычного мира. Ее глаза были бесполезными, и она чувствовала себя так, словно окончательно потеряла себя. Каждый миг, каждый вздох напоминали о том, что никогда больше ей не удастся насладиться великолепием нашей Вселенной.

Родители Камилы, которые сидели на переднем сидении, за два часа поездки ни обмолвились и словом, хотя еще год назад они не умолкали, говоря каждую минуту о всяких незаурядных вещах, таких как молодые годы или просто поступление нового товара в магазин. Их родной дом давно наполнился печалью. Рой мыслей кружился в голове Камилы, словно беспощадные вихри, заставляя задаваться тем же вопросом снова и снова: почему именно она? Теперь ее боль исходила из самой глубины души, защищенной от посторонних взглядов и от неё самой.

– Мы приехали, – губы матери вздрогнули. – Я должна спросить еще раз: ты точно уверена, что хочешь остаться здесь?

– Абсолютно, – сухо ответила Камила и попыталась нащупать ручку двери.

– Подожди, я помогу, – ответил отец.

Девушка услышала стук дверцы машины и слабые всхлипы матери на фоне. Она неуклюже изучила сидение перед собой и интуитивно положила руку на правое плечо матери:

– Пожалуйста, не плачь, мне от этого будет больнее. Ты сама знаешь, что в городе мне жить намного тяжелее, я не могу без страха выходить из дома, про перспективную работу можно забыть, получать еще одно образование в школе для слепых я просто не выдержу. Люсия позаботится обо мне, не понимаю, почему ты так недолюбливаешь её.

– Дело ведь совсем не в моих чувствах к ней, милая, просто ей самой отведено жить считанные годы. Чему она сможет тебя научить? А вдруг она уйдет из этого мира уже на неделе, а ты так и останешься одна в этом старом доме?

– Перестань, это звучит слишком жестоко. Она переживет любого из нас.

Отец открыл Камиле дверь, и она была вынуждена сменить тему:

– Я очень люблю тебя, мам. Не забывай звонить мне.

– И я люблю тебя, милая, – уже не скрывая дрожи в голосе ответила женщина.

Отец девушки, напротив, держался стойко. Он не проявлял к дочери ни жалости, ни сочувствия, что придавало ей большей уверенности в себе. Выйдя из машины, Камила протянула руку и обратилась к отцу:

– Кажется, ты что-то забыл.

Ей ответила тишина и смешанные шорохи. Через минуту на её плечи накинули рюкзак, и в мягкой ладони очутилась специальная палочка, которая за эти месяцы стала верным помощником. Камила тут же принялась осторожно изучать местность под ногами, ощущая дыхание теплого ветра на своем лице. Было в нём что-то обнадеживающее, как будто он нежно шептал ей на ухо, что все действительно будет хорошо, нужно лишь довериться его порыву.

– Карлос, неужели это ты? – девушка тут же отреагировала на нежный и мягкий, словно мелодичный шепот реки, голос. Он сразу наполнил воздух спокойствием, была в нем некая теплота и мудрость, которые могут отображаться лишь в людях с большим жизненным опытом. Это была Люсия, мать её отца. – Не думала, что ты тоже приедешь, всегда ведь в работе. Столько лет уже прошло…

– Я не мог не попрощаться с Камилой, – ответил он.

Девушка слышала, как торопясь он уходит и садится в машину, даже не поговорив с собственной матерью. Мотор машины заревел и всё, что уловило ухо Камилы до того, как та тронулась с места, это тихий шепот мамы, которая желала ей удачи.

– Похоже, я их всё еще раздражаю, – с грустью произнесла Люсия и взяла внучку под локоть, осторожно ведя её к дому. – Ну, ничего, обиды растут, как цветы в саду, но только когда мы умеем прощать, можем позволить своей душе расцвести в полной красе.

– Рада снова встретиться с тобой, ба, жаль только, что при таких обстоятельствах. Почему они так относятся к тебе?

– О, ну это долгая история, дитя моё.

– У нас теперь много времени, я готова к твоим рассказам.

– До этого мы еще дойдем. Я приготовила бунуэлос, так что ты сначала покушай, как следует, а потом уже будем языками чесать. Вон как исхудала!

– Я скучала по твоей выпечке, и, кажется, я уже слышу этот запах. Знаешь, мое обоняние стало намного острее. Кстати, ты тоже пахнешь очень хорошо.

Женщина звонко рассмеялась:

– Приятно слышать. И какой же у меня запах?

– Не знаю, это мыло или твой естественный аромат, но мне он напоминает весенние цветы и запах дождя.

Люсия в ответ погладила внучку по ладони:

– Так вот он, какой, запах этой благородной старости.

– Да ладно тебе, ты еще молода, – Камила улыбнулась, – в восемьдесят жизнь только начинается!

– Скажешь тоже, молода… Хотя, что уж там, главное – душою не стареть! Погоди, я открою дверь. – До девичьих ушей донесся хруст старой двери. – Вот, теперь проходи, только осторожно, два шага и порог.

Постукивая тростью, Камила аккуратно вошла в дом и почувствовала, как ее окружают уют и тепло. Воздух был пропитан ароматом выпечки и свежесваренного кофе, который медленно распространялся по комнате, смешиваясь с нежным запахом цветов и трав. Девушка слышала, как Люсия переставляет стулья, приглашая ее присесть за стол. Звук скрипучих ножек слился с легким шелестом бумаги и клацаньем кухонной утвари.

– Если память меня не подводит, где-то здесь… – она стала быстро постукивать тростью с правой стороны. – Да, вот оно, кресло-качалка! Ты совсем не меняла интерьер?

– Нет, а зачем? Я привыкла уже так, да и для кого тут что-то менять?

– Это одновременно и грустно, и хорошая новость, так будет намного легче ориентироваться.

– Давай я помогу тебе дойти до стола.

– Нет! – Камила сделала шаг назад и выставила вперед левую руку, останавливая Люсию. – Ба, не обижайся, но мне очень необходимо научиться принимать себя и справляться без посторонней помощи, я ведь не буду всю жизнь ходить с кем-то под руку. Просто говори примерное количество шагов и в какую сторону повороты, чуть позже я приловчусь и буду свободнее ходить по дому.

– С удовольствием. Примерно восемь шагов и наткнешься на стол, вокруг него всего четыре стула.

Камила сняла туфли, откинула рюкзак в сторону и принялась отсчитывать шаги. Достигнув цели, она внимательно изучила руками очертания краев стола и, довольная собой, села на ближайший стул, который, по ее предположению, находился прямо около окна. Подтверждением этого было пение птиц, которое доносилось с этой точки намного отчетливее, чем в любом другом углу комнаты. Следующее, что уловило её ухо, это как Люсия наливает кофе и ставит на стол тарелку с бунуэлосами. Её лицо расплылось в широкой улыбке:

– У меня такое чувство, что я никогда отсюда не уезжала. Здесь всё осталось как прежде, и я, будто встаю рано утром и бегу к тебе на кухню, чтобы украсть свежевыпеченный кусочек хлеба, пока ты возишься с духовкой.

– Да, время течет невероятно быстро, и я рада, что снова не одинока. Вы очень долго не приезжали ко мне.

– Родители не отпускали, запрещали. Они будто озлобились на тебя после того лета, когда ты начала гадать на картах. Это всё из-за них произошло, да?

– Можно и так сказать, но я не начала гадать, а, скорее, вернулась вновь к этому делу, – она подвинула тарелку ближе к внучке. – Ты кушай, кушай, не забивай голову ерундой.

– Но мне жутко интересно, – Камила взяла один бунуэлос и закрыла глаза, наслаждаясь вкусом. – Это невероятно! Сто лет ничего подобного не ела, мама помешалась на здоровом питании.

Люсия налила себе кофе и тяжело вздохнула:

– А должна была помешаться на твоем будущем, а не на этой ерунде. Ладно, чего уж теперь. Давай позже обсудим, ладно? Устала я.

– Хорошо, только ты потом не уйдешь от этой темы, – девушка съела еще один и отставила тарелку в сторону. – Честно говоря, меня дорога тоже утомила. Который час? В сон клонит ужасно.

– Почти восемь. Карлос писал, что привезет твои вещи позже, так что я подготовила для тебя немного одежды из своей молодости, в том числе и ночное платье. Но ты не переживай, оно совсем новое, я так быстро поправилась, когда была беременна твоим отцом, что так его ни разу и не надела.

– Очень сомневаюсь, что мы их еще встретим в этой местности. Они почему-то боятся твоего дома, как огня. А, впрочем, в моем рюкзаке есть некоторая одежда и бытовые принадлежности, этого мне вполне хватит.

– Хорошо, тогда я разложу твои вещи на полочку около кровати. Кстати, до твоей спальни от края стола шесть шагов, потом поворот направо и еще три шага, упрешься в дверь. Ванная комната находится напротив.

– Помню, – Камила благодарно улыбнулась бабушке и, отставив трость, направилась к своей комнате, слегка ощупывая стены пальцами.

Она чувствовала приятное тепло, исходящее от этого дома, и, самое главное, что она была в безопасности. Очутившись в комнате, девушка с нетерпением сняла одежду, наслаждаясь свободой. Не надевая ночное платье, и не убирая с пола джинсы с майкой, она упала на кровать, будучи уверенной, что её встретят мягкие перьевые подушки. Прикрыв глаза рукой и, наслаждаясь покоем, Камила целиком отдалась усталости, которая охватила её тело.

***

Рассвет наступил незаметно, а тихий шепот вырвал Камилу из ее мирного сна. Голоса доносились из кухни, и она прислушалась, пытаясь понять, что происходит. Первоначально звуки были неясны, но затем стали более отчетливыми, и уже тогда стало понятно, что её бабушка что-то злостно обсуждает с какой-то незнакомой женщиной.

Камила быстро надела ночную рубашку и, едва не споткнувшись об одежду на полу, вышла из комнаты. Ощупывая стены, она двинулась в сторону звуков.

– Люсия, ну к черту ему сдалась эта Канада? Раскинь еще раз, может, что другое покажут твои карты, не верю я, что он вот так просто возьмет и все бросит! Да и ради чего ему это надо?

– Я же сказала тебе, Валентина, скрывает Жрица будущее его, не надо нам знать сейчас всех деталей. Как Колесо Фортуны повернет, так оно и будет, остальное сама знаешь! Не нуди, нет смысла над одним и тем же вопросом по несколько раз на дню раскладывать, карты только путаешь мне!

– Валентина? – негромко переспросила Камила.

В комнате повисла тишина. Первое, что вспомнилось Камиле, это последний летний день у Люсии, который встречал двух подруг распахнутыми объятиями, улыбаясь светом и теплом. Беззаботно веселые детские голоса разносились по всему городку, напоминая звон хрусталя. Камила и Валентина, две неразлучные подруги, которые каждое лето проводили вместе, делали кукол из цветов, мучили соседских котов и плели венки из одуванчиков. Они часто представляли, как, будучи взрослыми, будут жить в большом двухэтажном доме, как сестры, и больше ничего и никогда не сможет их разлучить. А потом Камилу забрали родители, забрали на целых десять лет, и, не имея никаких данных друг о друге, их общение прекратилось, так и детская дружба внезапно приблизилась к концу.

Громкий скрип вырвал девушку из плена воспоминаний.

– Спасибо, Люсия, мне пора домой, – показательно громко шагая к выходу, гостья всем видом демонстрировала нежелание видеть старую подругу.

– Валентина, подожди! – пытаясь угнаться за ней, Камила врезалась в стул и тут же упала на пол, ухватив себя за тазобедренный сустав, на котором явно в будущем проявится здоровенный синяк.

Люсия и Валентина одновременно сорвались с места и побежали к ней, чтоб помочь встать на ноги.

– Ты в порядке? – спросила Люсия.

– В полном, – девушка нащупала злосчастный стул и, сдерживая дрожь в ногах, опустилась на него.

– Хорошо. Я, пожалуй, оставлю вас. Мне как раз в магазин надо выйти.

Камила в ответ лишь лениво махнула рукой. По её щеке стала стекать слеза: то ли от боли, которая не стихала, то ли от жалости к себе, то ли от того, что её лучшая подруга не хотела её видеть.

– У тебя ночное платье наизнанку надето, – наконец, Валентина подала голос.

Девушка прощупала швы на боках:

– Действительно… В принципе, ничего удивительного.

– Будем обсуждать твой внешний вид? – саркастично спросила она и села на стул рядом. – Ничего не хочешь мне сказать?

– А есть смысл? Ты ведь даже слышать меня не хочешь.

– Но, как видишь, я все еще здесь, – Камила иронично улыбнулась после этой фразы, – и хотела бы знать, почему ты бросила меня, почему ни разу не приехала?

– Неужели ты все еще обижаешься на меня?

– Да, что б тебя, конечно обижаюсь! Ты же знаешь, как мне сложно было общаться с людьми, у меня никого, кроме тебя не было. И ты никогда не издевалась надо мной, над моим весом, над сыпью на лице… В общем, я просто была к тебе сильно привязана, а ты взяла и исчезла.

– Думаешь, будь у меня возможность приехать сюда или найти хотя бы твой номер, я бы сидела, сложа руки?

– Социальные сети, Камила, их никто не отменял!

– Почему же тогда ты не искала меня, не пыталась никак связаться?

– Во-первых, я не спрашивала у Люсии про тебя из-за гордости, ты задела меня, а во-вторых, я не нашла тебя ни в одной сети.

– Тебе это ни о чем не говорит? Ты не задумывалась, что я просто-напросто не использую их?

– Все используют! Не поверю, что тебя нет абсолютно нигде!

– Придется поверить, потому что мне нет смысла вести страницы в интернете.

Валентина громко вздохнула и откинулась на спинку стула. Девушки просидели в тишине около минуты, пока та не решилась вновь заговорить, но уже без упрека:

– На самом деле, я очень сильно скучала. И… я рада тебя видеть, хоть ты и букашка, которая забила на меня болт.

– Это взаимно. Когда я услышала твой голос, мой сон как рукой сняло.

Наступила еще одна неловкая минута молчания.

– Кстати, ты очень изменилась, в лучшую сторону. Наверное, если бы ты прошла мимо меня на улице, я бы могла тебя не узнать.

– А сама-то разглагольствовала о том, что мы лучшие друзья! И кто из нас еще обижаться должен?

– У меня есть оправдание! Я тебя не видела вон сколько лет! Все, что я помню, это твое круглое веснушчатое лицо и вьющийся волос. Кстати, я сделала татуировку, посмотри, – она протянула руку Камиле, но девушка тупо уставилась на её шею. – Эм, ты куда смотришь? Вот же она, на запястье…

Камила смущенно опустила голову и поджала губы. Она растерянно поводила глазами, не зная, как себя вести, а после ответила:

– Валь, я полностью ослепла несколько месяцев назад.

– Что? – в её голосе звучал неподдельный шок. – То есть… нет, подожди… как… у тебя же было хорошее зрение. Я имею в виду… что произошло, как это случилось?

– Я совершила большую ошибку, поступила очень глупо… Пару лет назад, после выпускного в университете, мою голову пронзила ужасная боль. Тогда я смахнула всё на алкоголь и решила, что если просплюсь, то всё, как обычно, пройдёт. И на следующий день действительно стало немного лучше, только усталость никуда не ушла. – Камила потерла переносицу и покачала головой, словно отрицая что-то. – Надо было сразу идти к врачу, но я подрабатывала в салоне администратором, и времени совершенно не было, бросила всё на самотёк, пока перед окончанием смены странное пятно не стало заслонять мое поле зрения.

– Только не говори, что ты и после этого не пошла обследоваться.

– Не пошла. Даже тогда думала, что попала соринка. Вернулась домой, пошла к зеркалу – ничего нет. У меня ведь было однажды, что какой-то небольшой кусочек строительного материала прилетел в глаз, когда у нас соседний корпус делали, ну поболело, а потом вытянули инородное тело, вот и сейчас думала, что опять похожее произошло. Решила, что будут выходные тогда и запишусь к врачу, но не учла, что до этих выходных мое зрение будет падать со скоростью света, пока в день приема я не проснусь полностью слепой.

– Господи, это ужасно! Получается, из-за того, что ты затянула с визитом к офтальмологу, тебе пришлось расплачиваться зрением?

– Получается так. Знаешь, это настолько пугающее чувство, когда ты просыпаешься, садишься на край кровати и понимаешь, что не видишь, совершено ничего! Клянусь, я думала, что всё ещё сплю и безуспешно пыталась открывать глаза. Как сейчас помню стекающий холодный пот по телу и дрожь в руках.

– Понятное дело, тебя охватила паническая атака. Не представляю, как бы на твоем месте я отреагировала.

– Никому не пожелаю быть на моем месте. Офтальмолог сказал, что у меня дистрофия сетчатки, вызванная гипертонией.

– Это…всё? Неужели ничего нельзя сделать?

– Можно попробовать провести операцию, но она стоит баснословных денег, у моей семьи такой суммы нет. Да и шанс того, что это поможет вернуть мне хотя бы часть зрения, достаточно мал, так что всё это остается лишь призрачной мечтой.

В воздухе, словно невидимый туман, повисла атмосфера грусти, печали и безысходности. Она проскальзывала сквозь стены, заполоняя комнату и проникая в самые глубины сердца двух девушек. Их дыхание стало тяжелым и медленным, словно грустная мелодия, которая несла с собой неизбежность и потерю.

– Поэтому ты бросила столицу и приехала сюда? – неуверенно спросила Валентина.

– Да, здесь я могу научиться жить заново, условия маленького города намного лучше для меня, да и теперь я могу не бояться выходить из дома. Мне пришлось отказаться от привычных развлечений с друзьями, ведь я не могла свободно перемещаться по Боготе без сопровождения, потому что еще не привыкла к слепоте и по-прежнему хожу неуклюже, а позволить ребятам быть нянькой для инвалида – выше моих сил.

– Ну, какой же ты инвалид, не наговаривай на себя!

– Валь, это значительно ограничивает меня во многих сферах жизни, включая образование, трудоустройство, передвижение и самообслуживание. Давай называть происходящее своими именами.

– Так, отставить пессимизм, – она накрыла руку подруги своей ладонью, – ты ушла от прошлого, чтобы начать новую жизнь. Ты не потеряла друзей из Боготы, ты отпустила старые ограничения. Мир полон великолепных людей, тебя ждут невероятные приключения, главное не опускать руки! Камила, ты сильная, да что уж там, сильнее любого из нас, ведь стараешься идти дальше, не обращая внимания на слепоту! Ничто не сможет полностью ограничить твои возможности.

Камила сильнее сжала ладонь старой подруги, подавляя очередное желание заплакать от бессилия.

– Но я не знаю, что мне делать дальше, Валь. Как существовать? Чем я буду зарабатывать на жизнь, как буду её устраивать, если вдруг не станет Люсии?

– Нет, ну слушай, у вас ведь вся семья того, – она нервно кашлянула и покрутила пальцем у виска, – помешана на эзотерике. У твоей бабушки тут уже построена прочная репутация, да и ты в детстве любила про руны говорить, может, попробуешь…?

– Из всей моей семьи эта тема интересна только Люсии и мне, и то, если бабушка отлично гадает на Таро, то это не значит, что и у меня получится. Я никогда ранее не пробовала этим заниматься, а на счет рун… ходила я как-то на курсы астрологии и рунологии, ну, когда глаза еще видели… Не знаю, астрология была интересной, а с рунами я бы не хотела снова возиться, не такие уж они и безобидные, как кажется на первый взгляд.

– Думаю, тебе всё же стоит попробовать. Вот у Люсии дар к Таро, это я тебе сто процентов говорю. У нас знаешь, что о ней высказываются? Её слово – твоё будущее. Вот так вот.

– Не хочу наживаться на чужой репутации.

– Так ты создашь свою, а потом продолжишь её дело. Вот послушай меня, как старую подругу, я ж плохого тебе не пожелаю. Ты сначала попробуй, а потом уже отказывайся. Ой, батюшки! – Валентина быстро отстранилась от Камилы. – Глянула на печку Люсии и вспомнила, что оставила на включенной плите санкочо, наверное, уже вытекло всё! Вот растяпа!

Девушка обняла Камилу за плечи и прошептала:

– Мы с тобой еще всё обсудим, не смей впадать в отчаяние и помни, что ты не одна, – она чмокнула её в щеку. – Всё, я побежала, вечером зайду!

– Давай, буду ждать.

Камила осторожно встала со стула и пошла на отдаляющиеся звуки, чтобы провести подругу, однако её остановил очередной скрип двери.

– Ба? – с опаской спросила она. Тревога усилилась, когда ответа не последовало. – Валь, это ты? Что-то забыла?

Девушка выставила перед собой руки, пытаясь отыскать незваного гостя:

– Кто бы это ни был, не смешно.

Наконец, неизвестный сделал ей навстречу несколько шагов, так, что женские руки врезались в мускулистую грудь. Камила оцепенела лишь на секунду, после чего нагло стала изучать человека перед собой. Она протянула руки выше; ей пришлось приподняться на носочки, чтобы достать до лица незнакомца, что позволило сделать вывод о немалом росте этой персоны. Пальцы Камилы совершали плавные движения, словно читали по Брайлю изгиб его щек, перебирали неуловимые детали лба, как бы пытаясь запечатлеть их в своей памяти. Она внимательно исследовала текстуру кожи, каждую морщинку, будто рассматривая невидимую картину. Попытавшись собрать пазл в одно целое, Камила, не прекращая изучать человека перед собой, с неподдельным страхом произнесла:

– Нет, я Вас не знаю. Мне незнакомы эти черты лица, – она попятилась от гостя и, надеясь хотя бы услышать его голос, спросила: – Кто Вы и что здесь забыли?

Скрип половицы впереди вынудил её сделать еще несколько шагов назад, но, перенаправив внимание на незваного гостя, Камила всё же споткнулась о неровность на полу и начала падать. В тот миг, когда все казалось безнадежным, незнакомец быстро среагировал. Он мгновенно протянул руки и ловко схватил девушку за талию, удерживая ее от полного падения. В этот момент по её телу пробежала череда мурашек, а сердце бешено заколотилось в груди. Что-то странное начало происходить с её организмом – перед глазами стали мелькать образы, будто невидимый проектор включился и показывал фрагменты чьей-то ранее неизвестной для неё жизни.

Резкая вспышка и вот, перед слепой девушкой, возникла яркая картина – мужчина, который стоял посреди оживленной улицы, окруженный недобродушной толпой. В их эмоциях отражалась недоброжелательность, а бурная жестикуляция и тон голоса говорили о ссоре. Она отчетливо видела, как этот же мужчина вступает в оживленную дискуссию с толпой, в их разговоре мелькал дух соперничества и желание избавиться друг от друга. Камила пыталась разобрать суть их спора, но слова исчезали в воздухе, оставляя лишь волнующие эмоции. Странным образом, она стала свидетелем этого неразборчивого происшествия, словно вглядывалась в сцену из живого фильма, где каждый жест и слово имели вес.

Следующий кадр внезапно переместил Камилу в другое место – тихое кафе, где тот же мужчина, до этого находящийся в центре толпы, сидел за столом в одиночестве, склонившись над чашкой кофе. Она не могла видеть лица, только размытое очертание, однако даже так Камила ощущала глубокую задумчивость и тоску героя её видения. Оттенки увиденной картины были наполнены серым одиночеством и мрачной грустью. События переплетались в женском сознании, словно мозаика, которую она пыталась собрать. В голове родилось бесчисленное множество вопросов, и вдруг она осознала, что это лишь малая часть неизвестной стороны, которую она может в себе раскрыть.

Время ускорилось, и воронка всосала в себя всё, что Камила смогла рассмотреть. Она вновь очутилась пленником непроглядной тьмы, и лишь крепкие руки, которые поддерживали женское тело, не давая упасть, возвращали её в реальность.

– Кто Вы? – шепотом Камила повторила вопрос, поддавшись смешению страха, благодарности и неприязни.

Мужские руки выпустили её из хватки, помогая вернуть равновесие.

– Моё имя не имеет значения, – наконец, прозвучал глубокий и резонирующий голос. – Мне сказали, что здесь проживает женщина по имени Люсия. Не думал, что Вы столь молода.

– Вы говорите о моей бабушке, она скоро вернется. Может, вы хотели бы… – девушка не успела договорить, её перебил стук двери. Выдержав паузу, она спросила: – Вы ещё здесь….?

Ответом ей послужила тишина. Постепенно осознавая, что незнакомец ушел, Камила ощутила облегчение, одновременно испытывая некую пустоту. Внутри неё проскользнула непонятная смесь чувств – любопытство, страх, недоверие и внутренняя тревога. Она осознала, что эти краткие моменты, которые проникли в ее сознание, лишь прикоснулись к поверхности загадочной истории, тайны, которую ей невероятно захотелось разгадать.

Параллельно, смешанные мысли бушевали в голове девушки, она бродила по лабиринтам своих сомнений и вопросов, стараясь проникнуть в самую суть, однако, когда ей казалось, что она вот-вот поймет происходящее, ответы ускользали от нее, оставляя лишь ощущение невидимых нитей, связывающих ее с таинственным незнакомцем и его прошлым. Из-за непроизвольного мозгового штурма Камила почувствовала настоящий страх, более мощный, чем страх перед дорогой без светофора со звуковым сопровождением. Её логика была нарушена необъяснимым, чем-то потусторонним, что нельзя было назвать даже галлюцинацией.

Что это вообще было? Возможно ли такое в реальном мире? Можно ли это считать даром, который проявился только сейчас? Насколько она утонула в собственном отчаянии, если допустила мысль, что люди взаправду могут владеть необъяснимыми талантами? Но если всё-таки позволить поверить себе в такую силу, хотя бы на минутку, то, неужели ее глаза, лишенные зрения, могут стать каналом к прошлому, и как это может отразиться на её настоящем? Хотя, почему это прошлое? Может, она вообще способна предвидеть будущее?

Сердце Камилы трепетало от нетерпения обсудить эту ситуацию с бабушкой. Она была единственной, кто мог бы дать ей хоть какие-то незначительные подсказки и отреагировать на столь абсурдное заявление без насмешки. А вдруг судьба действительно дарует новые возможности тем, кто потерял что-то важное, и сейчас Камила должна встретиться с этим вызовом, познать своё истинной предназначение и раскрыть тайны, которые давно скрывались в ее глубинах? Может быть, так она поймет, какая роль ей отведена в этой великой путанице времени, и тогда её потеря зрения была не глупой человеческой ошибкой, а посланием чего-то свыше для особой цели? Но всё это совсем неважно! Ведь смогла видеть, пусть даже не своими глазами.

Глава 2. «Смерть» и «Влюбленные»

Желая отвлечься от навязчивых мыслей и ощутить дыхание утреннего ветра, Камила осторожно выбралась во двор, взирая на мир вокруг внутренними переживаниями и душевной суматохой. С каждым шорохом травы, который игриво шелестел в ее ушах, и с каждым вдохом свежего воздуха, она замирала в этом моменте времени. Неторопливые разговоры соседей заполняли атмосферу живыми эмоциями, их смех позволял Камиле вспоминать яркие улыбки на лицах людей. Ритмичный звук газонокосилки, смешанный с пульсацией проезжающих автомобилей, создавал мозаику звуков маленького города, распахивая двери в мир за пределами темных глаз. Но в этом оживленном дворе, среди дыхания природы, Камила обнаружила нечто более важное для неё – старую лавочку, уютно расположенную под царственной яблоней. Спустя десять лет она все еще стояла на своем месте, неся верную службу хозяйке дома. Яблоня покорно уступила девушке место, падая на её плечи густой листвой. Сегодня, несмотря на тьму, которая владела глазами Камилы, девушка копошилась в своей памяти, вынимая из самых сокровенных уголков яркость детских дней и воспоминания, связанные с этим двором. Она помнила, как под этой самой яблоней они с Валентиной устраивали пикник на старом пледе, и как она впервые стала на ролики, проехавшись лицом по брусчатке за двором. Царапины еще два месяца не сходили с её щек! Или же как они с Валей наперегонки мчались на велосипеде, пока у той не отвалилось переднее колесо, и она не упала в гору сухих веток, откуда вылетела целая стая воробьев! Сердце Камилы было пронизано благодарностью к жизни за то, что она имела возможность наслаждаться незабываемыми моментами и, не смотря на всю сложность ситуации, с улыбкой проносить прошлое сквозь годы. А сколько всего произошло на этой лавочке! Именно здесь маленькая Камила с искренним доверием делилась своими мечтами и секретами с бабушкой Люсией, чьи мудрые слова и ласковый голос успокаивали ее сердце; здесь она сидела, уткнувшись лицом в ладони, когда подростковые душевные раны болели особенно сильно; и здесь она обнимала колени, мнимая волнением первой любви, испытывая бурление эмоций, которые казались непостижимыми юному сердцу. Эта лавочка была немой свидетельницей ее самых сокровенных тайн, и теперь она застала превращение робкой девочки в сильную, хоть порой и отчаянную, девушку.

Внезапный звук приближающихся шагов вырвал Камилу из плена старых воспоминаний. Она насторожилась, будучи уверенной, что направляются именно к ней и прежде, чем она решила встать и вернуться в дом, словно вихрем, к ней подбежал кто-то и обнял с такой силой, что Камила едва ли не упала с лавочки. Недоумение и страх сковали её, вынуждая замереть на месте, затаив дыхание. Объятия были одновременно нежные и крепкие, будто она плюшевая игрушка в руках ребенка.

– Как я рад снова тебя видеть! – мягкий мужской голос подавил чувство страха. – Уверен, что ты вряд ли меня вспомнишь, но это я, Эрик.

– Эрик? – переспросила Камила, перебирая в своей голове всех возможных знакомых и друзей. – Подожди, тот самый кучерявый мальчишка, который пытался подружиться со мной и Валей, пытаясь подкупить нас банановыми чипсами?!

– Он самый, – весело ответил парень. – Только со временем я понял, что привлечь внимание девочки, которая тебе нравится, можно не только чипсами.

– Точно, я помню тебя! Ты постоянно ходил за Валей хвостиком и обижался, когда мы тебя дразнили! Значит, мои догадки всё-таки оказались верны и Валя тебе действительно нравилась. Что ж, для тринадцатилетнего мальчишки ты был очень настойчивым.

– И ни о чем не жалею. Правда, мне удалось завоевать Валентину только в старших классах, но в конечном итоге она не устояла перед моими чарами и уже на первом курсе мы расписались.

– Вот так новость! А я только ведь сидела и думала о том, сколько всего произошло в этом городке! Слушай, мне совсем не верится, что время так быстро пролетело. И как ваши домашние восприняли такую раннюю помолвку? Мои бы родители устроили невероятный скандал и непременно бы прочитали нотации об упущенной молодости и заранее испорченной жизни.

– Всё обошлось, – Эрик сел рядом. – Мои с детства шутили о том, что однажды Валентина будет частью нашей семьи, ну, а её родители тоже не глупые, сами понимали, к чему всё идёт. Да и если встречались со школы, то чего уж там тянуть? А то гляди, передумала бы вскоре и никакие банановые чипсы мне бы не помогли. Живём мы с ней душа в душу, а это для родителей самое главное.

– Полностью с тобой согласна. Очень рада, что ваша искра страсти переросла в настоящий огонь любви.

– И я рад. Кстати, церемония у нас была маленькая, только для семьи и без празднования. Может быть, в будущем, мы соберем побольше людей, сделаем выездную церемонию и повторим еще раз слова клятвы, тогда уж и ты сможешь присутствовать на нашем празднике.

– Что ж, я такое событие точно не посмею пропустить! Исчезать без предупреждения больше не собираюсь, так что, думаю, проблем со связью в будущем возникнуть не должно.

– Да, на счет этого, – парень замялся и взял Камилу за руку. – Валентина рассказала о твоем горе. Мне очень жаль, что всё так сложилось. Я и пришел по большей части, чтобы напомнить о нашей дружбе. Мы просто хотим, чтобы ты знала – здесь ты не будешь одинока и что бы ни случилось, наши двери всегда открыты. Обращайся за любой помощью, так сказать – поможем, чем сможем.

– Спасибо, Эрик, ты даже не представляешь, насколько трепещет мое сердце от вашей доброты. По сути, наше общение оборвалось еще очень давно… Вы бы могли просто сделать вид, что забыли обо всем или отнестись ко мне, как к обычной знакомой. Тем не менее, Валя закрыла глаза на свои обиды, а ты даже пришел ко мне, несмотря на то, что с тобой нас ничего, кроме общей подруги не связывало.

– На то и существуют друзья, проверенные временем. Учти, что мы не собираемся делать для тебя поблажки. Валентина сказала, ты вернулась ради нового начала, поэтому бери себя в руки и готовься к насыщенным денькам. Уже вечером пойдем гулять по городу, будешь привыкать к окрестностям.

– Надеюсь, центральные улицы не застроены высотками?

– Нет, в большинстве своем везде частный сектор, почти ничего не изменилось.

– Приятно это слышать, значит, особых проблем возникнуть не должно.

– Даже если возникнут, мы будем рядом.

Мы будем рядом, – эхом отбилась эта фраза. На лице Камилы заиграла грустная улыбка. Она взъерошила волосы и опрокинула голову, позволяя лучам солнца целовать её щеки. Мы будем рядом… Это она уже слышала. Там, в Боготе, осталась часть её сердца, искра которого наоборот, погасла, оставив лишь прах разочарования.

Она помнила его имя, Андрес, с его нежным тоном и обещаниями вечной любви. В её сердце до сих пор таяли чувство вины и сожаления. Он ведь совершенно ничего не знает: где она, что с ней, почему уехала. Она просто приняла решение уйти, ничего ему не рассказав. Заблокировала номер в своем телефоне и велела строго-настрого родителям не рассказывать о её местонахождении. Камила знала, что должна была отпустить Андреса, ведь их отношения уже давно покинули страсть и тепло. Разногласия, недопонимания, растерянность – всё это покрывало их романтический путь. А потом наступило злосчастное утро, когда она поняла, что больше никогда не увидит ни злости на его лице, ни теплой улыбки после примирения. Высокий рост, статный и подтянутый мужчина. Черные волосы, которые обрамляли выразительные черты лица. Глубокие темные глаза, проникающие прямо в душу, испускающий загадочный огонь страсти. Кожа с легким загаром и уверенная осанка. Это всё, что она старалась запомнить из внешности своего возлюбленного, но с каждым днем разум проигрывал злую шутку и знакомые черты становились всё тусклее, словно его внешность растворялась в ней, оставляя лишь отпечаток присутствия когда-то родного человека. В конечном итоге, девушка начала часто задумываться о том, что возлюбленный оставался рядом с ней лишь из жалости, из-за ее слепоты, будто обязан взять на себя тяжелое бремя и заботиться о ней. Она не могла позволить ему жить в сомнениях и сожалениях.

Истинная любовь – это свобода, а не обуза, – повторяла Камила про себя вновь и вновь. И она решила освободить его, даже если это причиняло ей боль. А, может быть, им двоим. Девушка понимала, что их пути пересеклись только на определенный период, чтобы принести уроки и рост. Андрес, оставшийся в столице, стал частью ее прошлого, пусть и значимой. Она отпустила его с благодарностью и желанием, чтобы он нашел свое счастье на новом пути.

– О чем ты думаешь? – спросил её Эрик, вырывая из потока мыслей.

– О прошлом, – голос её совершенно изменился, стал почти что сокрушенным, меланхоличным. Она вновь растрепала пальцами волосы, убирая свисающие пряди с лица, и вымучено улыбнулась. – Порой мне кажется, что наша жизнь один сплошной сериал. И каждый раз, когда меняется локация и в жизнь врываются какие-то люди, доселе не принимающие в ней участия, начинается новый сезон. Будучи самым противным критиком своего личного сериала, могу сказать, что сценаристы наварили той еще каши. Сюжет – совершенное несовершенство, актриса находится под влиянием эмоций, её поступки не поддаются логике и в итоге зрители бессмысленно пытаются разобраться в смысле происходящего.

– Смею не согласиться. Жизнь отличается от сериала тем, что она настоящая. Конечно, мы не можем предугадать каждую деталь и контролировать ход сюжета, наблюдать за фиктивными героями, которые проживают свои приключения перед нашими глазами. Но в том и есть тайное изящество жизни – мы сами являемся главными героями собственных историй. Ты не сможешь переписать свой день или начать его сначала, но ты можешь всё изменить. Ты не нажмешь на «паузу» или «перемотку», но сможешь прожить каждый момент в полном спектре эмоций. И здесь нет зрителей или рейтингов, так что твоя цель не заключается в том, чтобы угодить кому-то или получить аплодисменты. Просто оставайся верной себе, ищи собственное счастье и живи с полной отдачей. Помни – ты единственная, кто сможет написать финал своего приключения под названием «Жизнь».

– Я сейчас расплачусь, – Камила слегка толкнула собеседника плечом и всхлипнула, – откуда у тебя такое мышление, мне его частенько недостает.

– Поверь, мне тоже. Давать советы намного проще, чем жить по тем правилам, о которых сам неустанно вторишь.

– Как говорится, тренер не вступает в игру?

– Именно. Всё, что я могу, это сидеть на скамейке и раздавать инструкции, а вот следовать им или нет, решай уже сама.

– Кого я вижу! – звонкий голос Люсии прервал разговор друзей. – Эрик, ну-ка, помоги старухе донести сумки!

Камила оживилась. На какое-то мгновение она ощутила укол совести, потому что никак не могла помочь своей бабушке, но потом быстро вернула самообладание, давая беззвучное обещание сделать всё возможное, чтобы облегчить и её, и свою жизнь.

– Так позвонили бы мне пораньше, я бы вас забрал прямо с рынка, – ответил Эрик, подбегая к Люсии. – Давайте Ваши сумки. Ничего себе! Как Вы вообще столько тянули в одиночку?! Не женщина, а машина! Клянусь, даже самый грозный грузчик поразился бы Вашей силе!

– Эрик, как ты не задыхаешься от собственной болтовни, – она шутливо ударила его носовым платком в предплечье, – скажу твоей жене, что ты флиртуешь со мной.

– Язык мой – друг мой, всегда в свободном полёте. Думаете, как я Валентину завоевал? Только им, Люсия, только им!

Старушка ехидно засмеялась:

– Я бы пошутила, будь немного помоложе, но, пожалуй, промолчу. – Женщина подошла к Камиле и погладила её по голове: – Достают тебя с утра пораньше, да? Ну, ничего, привыкай, городок маленький, все друг к другу в гости ходят.

– Оно и к лучшему, – девушка взяла бабушку под руку, – некогда будет скучать, да и голову всякой ерундой забивать.

– И то верно. Кстати, Эрик, как там дела у мамы, как здоровье?

– Всё хорошо, говорила, что зайдёт к Вам на днях.

– Пусть только заранее предупредит, а то, кто знает, где меня носить будет. Я ж просыпаюсь ни свет, ни заря, никак не сидится мне на месте. Она в этом году праздничный хлеб печет?

– Собиралась вроде как, говорят, торжество будет в самом центре, недалеко от ратуши.

– Что за хлеб? – вмешалась Камила.

– Ну, как это? На следующей неделе ведь день Святого Антония! Эрик, поставь сумки на тумбу, потом разберу, – наблюдая за парнем и помогая внучке опуститься на стул, чтоб та не повредила себе еще чего, она спросила: – у вас там в Боготе что, совсем традиции не чтут?

– В церковь ходят, да и всё, – смущенно ответила девушка. – Ты же знаешь нашу семью, мы никогда особо не уделяли внимания праздникам.

– Здесь совершенно другие правила, – Эрик огляделся по сторонам и обратился к Люсии: – какая-то помощь нужна еще?

– Да вроде как всё. Я собираюсь скоро кушать готовить, останешься на завтрак?

– Не, спасибо. Меня Валентина ждёт, и так задержался дольше положенного. Камила, рад был тебя снова увидеть, не забудь про вечер! – С этими словами он вышел из дома.

– А что вечером? – поинтересовалась Люсия, перебирая пакеты.

– Ребята предложили по городу погулять, показать основные достопримечательности. Хотя, в моем случае больше представить их да пощупать.

– Хе-хе, только допоздна не гулять, – она сделала нарочито серьезный голос, – буду строгой бабушкой и наверстывать упущенное.

– Пожалуйста, скажи, что ты несерьезно.

– Несерьезнее некуда! Делать мне нечего, учить уму-разуму взрослую девку. Главное, предупреждай с кем и куда, чтоб старая твоя не волновалась, сердце ведь не то уже, а остальное меня не заботит. Ах, да, на счет праздника Святого Антония, я ж не рассказала. У нас в городе традиция есть, что женщины, бальзаковского возраста и старше, пекут специальный хлеб и прячут в нём определенные предметы, которые могут предсказать твою судьбу. Обычно проходит ярмарка, где этот хлеб и продают.

– Тоже будешь печь?

– А как же! Уже лет семь занимаюсь этим.

– И как, сбываются предсказания?

– У кого-то да, у кого-то нет. Смотря, насколько крепка твоя вера в эти символы.

– Интересно, я бы с удовольствием купила такой хлеб. Может, и мне чего хорошего напророчит.

– Само собой. По секрету, ничего плохого туда и не прячут, да и стараются засунуть что-то двойственное, что у каждого в жизни проиграться может.

Камилу окутали звуки звяканья посуды и приятный аромат жареных яиц. Пустым взглядом она устремилась к столу, размышляя, как начать серьезный разговор с бабушкой о неожиданном госте, который привнес волнение в её спокойное утро. Она пыталась найти правильные слова, чтобы выразить свои чувства и беспокойство, но в то же время сохранить гармонию и ясность ума. Словно ощутив внутреннюю тревогу своей внучки, женщина отставила возню на кухне и села рядом.

– Рассказывай, – настояла она.

Камила содрогнулась. Она выстраивала в своей голове диалоги, готовила какой-то план, пыталась найти разумное объяснение, но вместо расчетливой речи от неё сразу же потребовали ответа!

– Ба, что ты считаешь сумасшествием? – нерешительно спросила она.

– Благородное состояние, которое так восхваляется и насквозь пронизывает нашу рациональность.

– Нет, я говорю о конкретике. Видения, возможность предсказывать будущее или знать чужое прошлое…

– В таком случае, я и есть сумасшествие. Ко мне приходят десятки людей, чтобы узнать об этом.

– Это тебя кормит. Для меня же карты Таро, увенчанные символикой и магией, являются ничем иным, как набором изображений на кусочках картонки.

– И все же, люди, восседая перед свечами, гадают о своей судьбе, обращаясь к этим фантастическим картам. Они есть и будут каплей великого океана воображения, в котором мы ищем ответы на наши вопросы и подтверждения наших желаний.

– Тебе не кажется, что им придают слишком большое значение? Как по мне, они должны быть инструментом для размышлений и вдохновения, но не властителями нашей судьбы.

– Бесспорно, человек сам творит свою жизнь, однако Таро, как зеркало, отражающее наши самые глубинные чувства и мысли, помогает понять себя и мир вокруг. Ты можешь не верить в их силу, но для меня они – бессмертные учителя, направляющие нашу путаницу в хаосе и предсказывающие потаенные судьбы, дающие ключ к желаниям, которые по тем или иным причинам не проникают в сознание. И в этом нет сумасшествия, только умение трактовать нужные символы. Кому-то дано это с рождения, а кто-то приобретает тайные знания с опытом.

– Значит, ты веришь в Таро?

– Без сомнений, дитя моё.

– А в сверхъестественное, в мистику?

– В недрах мира, скрытых от нашего обыденного взгляда, спрятаны тайны, загадки и непостижимые силы, – Люсия поднялась из-за стола, разложила яичницу по тарелкам, наполнила чашки ароматным кофе и накрыла на стол. – Верить в мистику или нет – личный выбор каждого человека, но с моей точки зрения, эта вера расширяет кругозор и помогает открыться для возможностей, неизведанных научными рассуждениями.

Камила сделала глоток кофе и стала лениво водить вилкой по тарелке. Наблюдая за этой картиной, Люсия продолжила:

– Я вижу, как тебя что-то тревожит. Не знаю, поможет ли это тебе, но моя мама, она же твоя прабабушка, говорила примерно следующее… – она откашлялась и на минуту погрузилась в тишину, вспоминая наставления своей матери. – Да, кажется как-то так… Во мраке ночи, когда звезды мерцают и луна окутывает все вокруг своим серебряным светом, мы ощущаем наличие чего-то большего, чего-то, что проникает глубоко в наши души. Верой в потустороннее мы даем возможность таинственным силам проникать в нашу жизнь, наполняя ее загадочными сюжетами и доверяя мироощущению, которое не исчерпывается лишь материальным. Так что, отвечая на твой вопрос, нет в этом ничего сумасшедшего или нелепого. Мы, люди, оставляем пространство для веры в мистику и сверхъестественное, потому что это великое дополнение к нашей сущности.

– Твоя мама с детства учила тебя принимать теневую сторону этого мира?

– Нет, никто не может научить этому или заставить пойти против своей воли, она лишь осторожно открывала для меня завесу неизвестного и помогала раскрыть свой потенциал.

– Каков шанс, что и у меня есть… потенциал?

– А почему ты спрашиваешь?

– Из любопытства. Раз уж теперь я здесь, возможно, могла бы поучиться новому у тебя.

– Это идиотство. С картами Таро не играют, они не позволят тебе прочесть их, если ты не настроена серьезно.

– Но я настроена! Поэтому и говорю с тобой на эту тему. Сегодня, когда ты ушла, мы немного поболтали с Валей, а потом к нам в дом зашел какой-то мужчина…

– Я не принимаю без записи, – возмутилась Люсия. – Он представился тебе?

– Нет, ему нужна была именно ты, поэтому он не стал вести со мной разговор. Вот только, когда он прикоснулся ко мне, произошло кое-что странное…

Сердце ее чуть екнуло, когда она вспомнила, как заскрипели половицы. Нельзя так рисковать и оставлять дверь не запертой, если к Люсии кто угодно может попасть в дом. Незнакомец зашел сразу после того, как вышла Валентина. Значит, она видела его? Возможно, она могла бы описать внешность этого человека. Немного подумав, Камила продолжила:

– Я смогла понять только то, что этот мужчина очень высокий. У него был басистый голос, немного хриплый. Пах табаком. Это лишь мои догадки, но, – пожалуйста, не смейся, – мне кажется, я видела часть его жизни. После прикосновения в моей голове стали всплывать разные картинки, причем настолько ясные и четкие, будто я была наблюдателем со стороны. Я ощутила какой-то внутренний толчок, исходящий из грудной клетки.

Люсия не отвечала. Камила тоже не спешила нарушить тишину. Она улавливала, как бабушка нервно постукивает пальцами по столу, возможно, размышляя над полученной информацией. Через несколько минут раздался скрежет стула, глухие шаги и удар дверцы кухонной тумбы.

– Что ты делаешь? – спросила Камила, поворачивая голову на звуки.

– Хочу понять… – с беспокойством ответила Люсия. Она вернулась за стол и стала мешать колоду карт. – В нашем роду экстрасенсов не было….

Она запнулась, и едва слышно повторила:

– Но… да, в нашем не было… Однако это не значит, что твои видения были ошибочными. Такое случалось раньше?

– Никогда. Ко мне прикасались многие люди, даже возьми, к примеру, Валентину и Эрика. Но ничего подобного с ними не происходило.

В комнате вновь повисла тишина. Камила слышала шорох карт и как бабушка выкладывает их на стол, слышала каждый вздох и как Люсия тормошит коленками, стараясь сложить картину воедино.

– Ты расскажешь мне о том, что видишь?

– Да… – она подняла голову, всматриваясь в хрустальные глаза Камилы, которые не могли видеть смесь эмоций, отображающихся на лице женщины. – На столе лежат три карты: «ведьма», «смерть» и «влюбленные». Первая карта, моя милая, олицетворяет магические силы и способности, которые таинственным образом обитают внутри нас. Она указывает на то, что в тебе действительно может быть сокрыто нечто особенное, в чем следует разобраться, вот только… Не знаю, странно, что это коснулось тебя именно сейчас и с конкретным человеком.

У Камилы вырвался нервный смешок.

– Ты действительно думаешь, что у меня есть какие-то способности?

– Я же тебе сказала ранее, что, несмотря на то, что в нашем роду женщины работали только с картами, не исключено, что именно ты можешь видеть. Особенно с учетом того, что ты слепа. – Этот оксюморон прозвучал достаточно грубо, однако Камила не смела перечить словам бабушки. – «Смерть» не всегда означает что-то плохое, но в данном контексте эта карта предостерегает о возможных опасностях и переменах, твое умение видеть может привлечь внимание нехороших людей или негативно сказаться на тебе самой.

– Что ты имеешь в виду?

– Кто-то может воспользоваться тобой в своих собственных интересах, и, боюсь, этот кто-то сегодня навестил нас. Есть у меня кое-какие подозрения, не спрашивай. Этот человек олицетворен с последней картой, что меня очень сильно смущает. Если вы незнакомы, почему он мелькает в твоей судьбе? Возможно, вы как-то связаны или ваша встреча положила начало чему-то новому, но тебе следует быть очень осторожной, если он придет еще раз, когда меня не окажется дома.

Люсия продолжала сосредоточенно смотреть на карты Таро, когда пронзительный лязг прорезал воздух. Звук разбившегося канделябра пронесся по комнате, словно расколол тишину на две половины. На резкий хруст стекла и металла тут же отреагировала Камила. Она в испуге ухватилась за углы стола, стараясь удержать контроль над собой. Люсия перевела взгляд на кусочки осколков, падение которых привело к непоправимой разрушительной симфонии звуков. В этот миг все замерло: женщина ощутила холод на коже, ее сердце вздрогнуло в груди, а взгляд ее глаз напряженно перескочил на входную дверь. Три раза постучали, а после – скрип.

– Не к добру это всё, – быстро прошептала Люсия.

Глаза Камилы сквозь темноту устремились в ту же сторону. Тяжелые шаги. Тишина. Вздох.

– Еще раз здравствуйте. Что ж, теперь, полагаю, я действительно вижу перед собой Люсию? – мужчина обратился к бабушке Камилы.

– Это он, – прошептала девушка, крепче вцепившись пальцами в стол, – он вернулся.

Она не могла видеть выражение лица незнакомца, но в его присутствии витала неопределенная угроза. Это вызывало в ней испуг и беспокойство, словно тень неприятности выглядывала из-за его спины, разрезая тьму её глаз слабым сиянием мужской энергии. Люсия, обычно спокойная и сдержанная, нервно заерзала на стуле. Камила чувствовала, что их обеих охватывает одна общая эмоция – страх. И хотя девушка не могла различить физические детали ситуации, она проникалась атмосферой, которая витала вокруг, ощущая, как взгляд незнакомца вновь скользит по комнате, словно исследует каждый уголок в поисках чего-то, чего здесь подавно быть не могло. Кто бы что ни говорил, но слепота не ограничивала девушку в ощущении эмоций и интуитивного понимания. Их совместное беспокойство и настороженность создавали густой воздух, где каждый шорох и непривычный звук становились причиной еще большего трепета.

– Иди к себе в комнату, милая, запрись на щеколду и не выходи.

– Ты его знаешь? Может быть, мне стоит кого-то позвать?

– Нет, ни в коем случае.

– Ты слышала свою бабушку, – вмешался незнакомец. Он медленно двинулся в их сторону. – Уйди и не высовывайся.

Девушка тяжело вздохнула и медленно поднялась, опираясь на стол. Она надеялась, что Люсия ей что-то еще ответит, но тщетно. Пожилая женщина была внимательно сосредоточена на своём госте.

Отсчитывая шаги, Камила отправилась в комнату. Не входя в неё, она нарочито хлопнула дверью и замерла, прислушиваясь к происходящему за стеной.

– Чего застыл посреди комнаты? – раздался негромкий голос Люсии. Видимо, она была убеждена, что её внучка в комнате и не услышит всех деталей. – Я давно тебя жду.

– Неужели? Откуда тебе знать, что я приду?

– «Дьявол» нашептал. Только, карты говорили, что придешь ты в холодное время, а сейчас лето. Видать, переменилось что-то.

– Думаете, я угроза для вас?

– Скорее да, чем нет. Сам ты опасности не несешь, а вот то, с чем ты связан…

– Поэтому внучку свою уйти заставила? Я бы не тронул никого из вас, не за этим я здесь.

– Негоже ей знать, о чем мы с тобой беседуем. Зачем пожаловал?

– Помощь нужна. Говорят, ты будущее видишь.

– В глубине карт Таро таится мудрость веков, отражающая сокровенные тайны жизни, но никак не предсказание будущего. Я могу предупредить, предположить, посоветовать, но не рассказать. По крайней мере, точно не тебе.

– Это дело принципа? Я лицом не удался или манерой общения?

– Ни то, ни другое. Меня никак не интересует твоя сфера деятельности и не мне судить, но я не хочу тебя видеть гостем в своем доме. Из личных убеждений.

– Знали, что приду, а теперь прогоняете?

– Я отказываю тебе в приеме лишь потому, что за вуалью твоих предсказаний скрывается опасность для меня и моей семьи, я не хочу ставить на кон наши судьбы, включая твою собственную. К тому же, есть вещи, которые не предназначены для нас, смертных, и узнать тайну истины сейчас могу быть не готова именно я, а не ты.

– Мне нужно знать только одно: да или нет. Большего я у тебя не прошу.

Люсия тяжело вздохнула. Она стала перемешивать карты, что-то едва слышно нашептывая над колодой.

– Мой вопрос…

– Карты знают твой вопрос, – перебила его женщина и вновь принялась возиться с Таро. Она разложила их на стол, внимательно изучая расклад. Ей совсем не понравилось, что рядом с картой «Смерть» красуется женщина, способная повлиять на судьбу клиента, но, не выдавая своей тревоги, Люсия с издевкой произнесла: – ответ – да.

Глава 3. Семейная реликвия

Скрип стула. Звук приближающихся шагов. Ноги Камилы обдало холодом. Если она продолжит стоять, прислонившись к стене, бабушка обязательно обнаружит, что их разговор подслушивают. Кинуться к двери? Нет, в панике она, скорее всего, или врежется в неё, или не успеет нащупать ручку.

– Подожди, – мужской голос стал для Камилы спасением. Шаги остановились. – Как это произойдет?

– Я не хочу замараться в твоей истории, – злостно ответила Люсия. – Незачем людям знать такие подробности. Как суждено, так и произойдет.

– Тридцать восемь миллионов песо.

– Мне не нужны твои деньги.

– Разве? Это почти в двадцать раз больше средней зарплаты, а у тебя и её нет.

– Зато мои дни проходят в безопасности и в полном спокойствии, в отличие от твоих, которые, кстати, почти сочтены.

– Я бы так не зарекался на твоем месте. Может, у меня и есть риск покинуть этот мир раньше положенного, вот только сердце будет покрепче твоего. И да, не у меня слепые родственники, которым после моей кончины не останется ничего, кроме старого дома в незаурядном городке Колумбии.

Люсия хмыкнула:

– Конечно, ведь у тебя никого в этой жизни нет. Ты просто потерянный мальчишка, обреченный скитаться по этой планете в попытках спасти свою дешевую шкуру. Убирайся, ты задержался в моих стенах.

Камила услышала негромкую мужскую насмешку, после чего тяжелые шаги вновь стали приближаться. Она затаила дыхание и нагнулась как можно ниже, надеясь спрятаться за кухонными тумбами, что скрывали нижнюю часть перфорированных панелей. Когда незнакомец остановился в метре от Камилы, она закрыла рот ладоней, стараясь не выдавать свое присутствие. В воздухе повисла тишина, которая, как показалось самой девушке, длилась целую вечность. Последующие шорохи и звук вытекающей из кувшина воды в стакан позволили ей немного расслабиться и набрать в легкие больше воздуха.

– Надеюсь, ты не возражаешь? – вдруг резонансный голос мужчины сменился на более спокойный и лаконичный.

– Пей и уходи, – так же лояльно ответила Люсия.

– Жаль, что наш диалог не заладился, – он сделал лишь один громкий глоток и вернул стакан на тумбу. – Однако я всё же советую тебе не спешить прогонять меня и тем более отказываться от денежного предложения.

Незнакомец стал вальяжно расхаживать по кухне, рассматривая интерьер:

– Люсия, ты слишком легко отмахиваешься от возможности изменить свою ситуацию. Но если действительно веришь, что твои карты могут предвидеть будущее, тогда должна знать истинную причину моего визита, – в этот раз голос мужчины стал твердым и запугивающим. – Предлагаю сделку, которая может изменить абсолютно все, не только для меня. Кстати, твоя реакция на мой визит и слова подсказывает, что ты прекрасно поняла, зачем я здесь и что хочу заполучить. Точнее, я бы сказал, вернуть. Если ты предпочитаешь жить в своей скудной роскоши, и думаешь, что эти стены спасут тебя от реальности, то будь готова к плачевным последствиям.

– Не понимаю, к чему ты ведешь, – сквозь зубы процедила она. – Я догадываюсь, кто ты, есть в тебе знакомые черты, но даже будь это правдой – мне неведомы твои намерения.

– Я говорю про кулон, который находится в твоей семье уже достаточно давно, и ты прекрасно знаешь его истинную цену. Отдай его мне, и я исчезну из вашей жизни раз и навсегда. Вы сможете продолжать жить в своем уюте, ни о чем не беспокоясь.

– Впервые слышу. Как ты правильно подметил, я живу в скудной роскоши, и позволить себе какие-либо драгоценности не в силах.

– Не строй из себя невинную овечку. За этот кулон ты не отдала ни песо.

– Ты заблуждаешься, думая, что знаешь все обо мне и моей семье. Мне действительно ничего неизвестно ни про кулон, ни про его ценность. Если ты ищешь что-то такое, то это точно не в моем доме.

Незнакомец нахмурился, его выражение лица стало неприветливым. Он явно ожидал иной ответ.

– Не совершай ошибку, Люсия, – сказал он, пытаясь подавить раздражение в голосе. – Из достоверного источника я знаю, что он у вас. И если ты не хочешь попасть в неприятности, то лучше отдай его мне прямо сейчас.

Женщина с трудом сдерживала свои эмоции. После глубокого вдоха она произнесла твердо, подавляя дрожь в голосе:

– Я не знаю, о чем ты говоришь. И не пытайся запугать меня ложными обвинениями и угрозами.

Незнакомец нахмурился еще сильнее. Он думал, что Люсия будет более сговорчивой. Его глаза пронзительно сверкнули, даже Камила, сидя в укрытии, почувствовала неладное. Она знала, что бабушка говорит правду, но почему этот человек настолько упрямый? И что Люсия имеет в виду, говоря, что догадывается, кто он? Буквально несколько минут назад она утверждала, что совершенно незнакома с гостем, но значит ли это, что она солгала? Вопросы требовали ответов, но в сию минуту её бабушке точно была нужна помощь, а не претензии.

Поправив складки на ночной рубашке, Камила на четвереньках подобралась к двери и осторожно нащупала ручку. Поднимаясь как можно аккуратнее, она ощупала стены вокруг себя и нарочито, что есть мочи, распахнула дверь комнаты, чтобы та отворилась со скрипом, и её ручка врезалась в стену.

– Ба?! – Выкрикнула Камила, делая вид, будто только вышла из комнаты. – Он уже ушел? Мне нужна твоя помощь.

Мужчина нервно закашлял.

– Сейчас, милая, еще минутку, – голос Люсии моментально преобразился, словно и не было никакой неприятной беседы, а она просто все это время просто мило болтала с очередным клиентом. – Что ж, надеюсь, ты узнал всю информацию, за которой наведался?

– Если ничего изменить нельзя…

– Увы, – перебила она его. – Больше я тебе ничем не могу помочь.

– Тогда всего доброго.

– И тебе того же, надеюсь, в дальнейшем наши пути не пересекутся.

Мужчина ничего не ответил. Он вышел из дома Люсии с чувством собственного поражения.

***

Близился полдень. Небо стало постепенно затягиваться серыми тучами, закрывая яркое солнце. Алехандро непроизвольно поежился. Ему не нравилось проигрывать, особенно, когда на кону стояла его жизнь. Хотя, можно ли назвать жизнью постоянную гонку от прошлого, где на финише тебя встретит Костлявая в черном плаще?

Люсия была права, он совсем один. Всего лишь пленник своего прошлого, который безостановочно скитается от одного места к другому, никогда не находя постоянного пристанища. Человек, лишенный подлинных связей и тепла близких людей. Человек, которого однажды боялись в Медельине, в городе, где витали запахи опасности и теней преступности, где каждый шаг мог стать ловушкой, а примитивное знакомство – оказаться смертельной схваткой. Человек, воспитанный городом, в котором правят наркокартеля и банды, улицы которого пропитаны насилием и борьбой за власть. Он был человеком, принимающим правила этого места, со своими секретами и жестокостью, узкими улочками, с бродягами и преступными синдикатами. Он сам был городом, в котором даже полиция закрывала глаза на дела местных группировок. Но теперь… Где делась его сила, самоуверенность, напыщенная смелость? Была ли она вообще? Возможно, он всего лишь надевал маску для выживания, за которой скрывался сломленный человек, искавший своё место в этом жестоком мире. Кто он, чтобы врываться в жизнь ни в чем не повинных людей? Как он смеет угрожать одинокой старухе, у которой под опекой слепая девчонка? Но ему позарез нужен этот чертов кулон, который являлся единственным шансом заполучить свободу.

Порыв ветра растрепал темный волос Алехандро, принося с собой проблески грозовых предзнаменований. Первые капли дождя стали падать на изможденное лицо с острыми чертами. Он поднял воротник кожаной куртки, защищая себя от непогоды, и мимолетно оглянулся на дом Люсии. Сейчас он показался ему безымянным и лишенным тепла, погружаемый во мрак приближающейся бури.

– Я тоже хочу верить, что наши пути больше не пересекутся, – едва слышно сказал он, понимая, что это глупый самообман. – Но рано или поздно, мы все же окажемся на перепутье, и, надеюсь, тогда ты сделаешь правильный выбор.

В мужском сердце, холодном и давно забывшем о таком слове, как пощада, вспыхнуло тихое чувство горечи. Как зовут внучку этой гадалки? Нет, нельзя поддаваться подобным мыслям, это плохой знак. Но она так похожа на его сестру, Луису. Царство ей Небесное… Наверное, эта девушка младше неё, потому всё ещё наивная и сует нос не в свои дела.

В одно мгновенье маленький дождь перерос в холодный ливень и Алехандро был вынужден найти укрытие, пока непогода не стихнет. Улицы, которые раньше были оживленными и шумными, в тот же час опустели, только изредка встречались бегущие прохожие, которые торопились спрятаться от дождя под навесами. Зайдя за поворот одной из улочек, Алехандро увидел скромный паб, из которого доносилась негромкая музыка и гул посетителей. Простое и, судя по расположению, малоизвестное заведение, укрытое от городской суеты, как раз было идеальным привалом для того, кто стремился остаться незамеченным как можно дольше.

Маленький паб встретил своего нового гостя темной древесиной, висящими старыми лампами с дымчатыми стеклами, бросающими мягкий приглушенный свет на сидящих в центре зала посетителей. На фоне звучала заводная музыка, которая скорее создавала печальное и меланхоличное настроение. Алехандро выбрал место в дальнем углу, куда едва доставали лучи света. Так он больше походил на тень, нежели на посетителя, желающего провести время в приятном одиночестве. На маленьком, аккуратно убранном столике, стояла только небольшая ваза с одним единственным цветком, придавая месту некую нотку живости и утонченности. Меню, лежащее рядом, выглядело слегка потрепанным, что свидетельствовало о его долгом использовании. Мужчина лениво полистал его, не проявляя к набору блюд особого интереса, что не ускользнуло от глаз мимо проходящей официантки, которая едва слышно хмыкнула и удалилась в сторону кухни.

Алехандро устало опустил голову на согнутые в локтях руки, которые лежали на столе. После долгой дороги он мечтал о спокойствии, и уже через несколько минут его стала одолевать дремота, которой не суждено было долго продлиться. К столику приблизился мужчина в изношенных джинсах с небольшими зацепками на коленях. Алехандро устало поднял взгляд на человека и откинулся на спинку стула, ожидая продолжения.

Мужчина носил ухоженную рубашку в клетку, где края воротника уже потеряли свою первоначальную свежесть. В целом, его одеяние было бедным, но чистым, и говорило о его скромном бытовом статусе. Вряд ли он мог бы доставить много неприятностей.

– Я присоединюсь? – с тихой улыбкой спросил он. Алехандро в ответ лишь указал рукой на рядом стоящий стул. – Меня зовут Хуан. Знаете, здесь и так бывает достаточно тихо, так что не советую оставаться в одиночестве.

– Мне нравится уединение.

– Так-то оно хорошо, но истинное счастье происходит от обмена эмоциями и опытом с другими людьми.

– Я выгляжу несчастным?

– Скорее брошенным. – Хуан облокотился о край стола и слегка наклонился вперёд: – Рассказывай, кто эта дамочка? Небось, променяла работягу на какого-то пузатого богача, угадал?

– В точку, – с безразличием ответил Алехандро.

– Ну вот! – мужчина сразу оживился и хлопнул себя по коленям. – Так оно всегда и бывает! Ты им всю душу отдаешь, пашешь, как лошадь, день и ночь, спину надрываешь, а они, неблагодарные, при первых же трудностях уходят к твоему соседу! Послушай… Кстати, как тебя зовут?

– Эдуардо, – без раздумий выпалил Алехандро. Он уже привык подстраиваться под сумасшедший ритм своей жизни, так что его мозг превратился в генератор случайных имен.

– Вот, Эдуардо, о чем это я… Ах да! Она, эта дамочка, Карла, знаешь ли… Она была такой красавицей, словно цветок в саду. Но внезапно все изменилось. Она начала вести себя странно. И вот однажды, когда я вернулся домой с работы, обнаружил письмо на столе. Она ушла, просто ушла, не набравшись смелости сказать мне о своих намерениях в лицо!

– Да, Карла… Женщины бывают загадочными созданиями, – согласился Алехандро, отводя глаза в сторону, будто бы ища воспоминания, которых никогда не было. – Возможно, она нашла кого-то, кто обещал ей больше, чем я мог предложить. Жизнь полна сюрпризов, правда?

Хуан вздохнул и опустил голову на руки. Он был охвачен горечью прошлого и разочарованием в любви.

– Значит, и твоя Карла поступила с тобой, как с домашним скотом… Но, знаешь, хоть в этом пабе я могу найти какое-то облегчение, – пробормотал Хуан, смотря сквозь пыльное окно на улицу, где дождевые капли стучали по стеклу. – Здесь всегда знакомые лица и каждый понимает тебя без слов, верно?

Алехандро кивнул, иллюзорно поддаваясь размышлениям о моментах, которых никогда не было.

– Кстати, на счет лиц, – после многозначительного молчания Хуан вернулся в чувства. – Я тебя раньше не видел в этом пабе, а бываю я в нём частенько. Кто ты? Явно не здешний.

– Какая разница? Здесь мы можем быть кем угодно, Хуан, – изнуренно прошептал Алехандро. – Забудем об этом, хотя бы на время, посидим друг с другом без лишних вопросов. Ведь мы все ищем свои маленькие убежища, чтобы сбежать от того, что нас ранит, верно?

Хуан просто кивнул, на интуитивном уровне понимая Алехандро. Оба мужчины продолжили наслаждаться притихшим шумом паба, в котором они могли временно спрятаться от жизненных разочарований. Когда диалог окончательно сошел на «нет», Алехандро хотел уйти, но в последний момент передумал, предполагая, что от нового знакомого можно получить полезную информацию.

– Скажи мне, Хуан, сдаются ли в вашем городе дома или квартиры на ночь?

Хуан задумчиво почесал подбородок.

– Ну, знаешь, городок маленький, даже туристам у нас сдают исключительно на долгий срок. Если тебе нужно всего лишь переночевать, то, возможно, лучше обратиться в гостиницу или хостел на центральной улице.

– Понятно, спасибо за совет. Придется помучиться одну или две ночи. Терпеть не могу гостиницы, с самого детства не заладилось с ними, – уклонился Алехандро, не желая раскрывать истинные причины ограничения в выборе места проживания.

– Домики, домики… – стал нашептывать Хуан, постукивая пальцем по столу. – О, слушай! Кое-что все же на ум пришло! Моя бывшая свекровь сдаёт маленький домик, больше похожий на сарай, но там есть все необходимое: санузел, кровать и холодильник, может быть, даже диван. Это вполне приемлемое место для кратковременного проживания, да и цена символическая. Я могу попробовать договориться с ней.

– Думаешь, бывшая свекровь радушно пойдет на встречу?

– Ты просто её не знаешь! Да, не заладилось у меня с её Изабеллой, ну и что с того? Человек она хороший и добрый, мы поддерживаем общение, несмотря на прошлые разногласия.

– Изабелла, Карла… Сколько у тебя было жен?

– Две, и обе сестры! Изабелла была первой женой, а потом я ушел от неё к её старшей сестре, Карле. А она от меня… Ладно, неважно! Так что ты думаешь на этот счет?

– Что тебя настигла карма.

– Да ну тебя, я про домик говорю!

– А вот про него думаю, что это отличная идея.

– Итак, решено! Я пока выйду, свяжусь со свекровью и решу этот вопрос, а ты лучше в знак благодарности закажи нам что-то покрепче, а то запах древесного дыма и кофе начинает вызывать у меня головную боль.

– Как на счет агуардиенте?

– Подходит! Лучше, чем бездушные безалкогольные напитки, не правда ли?

***

К вечеру погода ухудшилась еще сильнее. Тяжелые тучи сгустились над горизонтом, небо словно потрескалось на куски, выпуская потоки мрачного света. Громовые раскаты пронзали воздух, как боевые барабаны, рокочущие в объятиях бури. Молнии огненных стрел метались сквозь пелену тьмы, прорываясь с неистовой яростью, источая вихрь сверкающих огней в своем бессмертном танце. Вскоре, дождь обрушился на землю с невероятной силой, изображая страстный танец миллионов капель, которые стучали по крышам и окнам, воплощая мощь стихии в каждом ударе. Ветер рвался сквозь преграды, ломая деревья и оставляя после себя разбросанные ветки, подобно брошенному оружию на поле битвы.

– Diablos! – раздраженно выкрикнула Люсия и принялась копошиться в тумбочках.

– Ты чего ругаешься? – спросила Камила, попивая чай.

– Свет пропал!

– Уже как несколько месяцев…

Люсия замерла на несколько секунд, пытаясь осознать слова внучки, а после сорвала с себя фартук и слегка ударила ним Камилу по спине.

– Ауч! – выкрикнула девушка. – За что?! Это было больнее, чем ты думаешь!

– Pucha, Камила! Что за глупый юмор?!

– Да ладно тебе, у меня просто своеобразный взгляд на жизнь и шутки.

– Камила! – Люсия снова ударила внучку фартуком. – Я не понимаю твоего сарказма! И вообще, мне нужно найти свечку!

– Ладно, молчу. Кстати, связь так и не появилась?

– Куда там? Вон, какая буря за окном, небось, все провода снесло.

– Мама, наверное, будет волноваться, я обещала позвонить ей ближе к вечеру.

– Ничего страшного, она знает, что у нас часто бывают непогода и проблемы со связью, так что утром созвонитесь. О, нашла свечку! Так, где мои спички? Камила, они случайно не на столе?

– Не вижу, ба.

– Вот и я не… – она запнулась и показательно цокнула. – Снова ты за своё! Негоже издеваться над пожилой женщиной.

Камила подавила смешок:

– Это кто еще над кем издевается?

Люсия стала ходить по кухне, перебирая ящички и тихо возмущаясь себе под нос. Внезапный гром, раздавшийся настолько близко, что аж земля задрожала под ногами, лишь на секунду заставил женщину умолкнуть, после чего она еще пуще стала ругаться, только теперь вдобавок и на грозу.

– Ой, я нашла! – радостно выкрикнула Люсия, подбегая к окну. – Представляешь, все время коробок лежал на подоконнике, а я тут металась из угла в угол! Если б не молния, так бы всю кухню перерыла в поисках этих злосчастных спичек!

– Действительно, молния была просто ослепительна.

Люсия злобно промычала в ответ, подожгла свечку и поставила её на стол.

– Обещай, что больше не будешь шутить на эту тему! Я не понимаю такой юмор.

– Ладно, посмотрим.

Окончательно разозлившись, старушка запустила во внучку спичечный коробок, который попал прямо в чашку чая Камилы. На что девушка с таким же невозмутимым лицом ответила:

– Это были спички? – она вынула мокрый коробочек и потрусила им возле уха. – Да, это они. Ну, что ж, теперь ты останешься без света до самого утра, если случайно затушишь свою свечку.

– Ничего, если что я знаю, где стоит твоя трость.

– Быстро учишься, – на лице Камилы заиграла улыбка. – Жаль, она сегодня не пригодилась. Эта буря испортила весь вечер.

– Значит, так должно было быть. Завтра днем выйдете погулять, может, застанете подготовку к ярмарке.

– Если распогодится, конечно. У вас же обычно на это время выпадает сезон дождей?

– Всегда по-разному. Знаешь, как оно заведено: когда небо утром на востоке красное, день будет ясным и теплым. Так что нечего гадать. Как солнце встанет, так и будет все понятно.

Допивая чай, Камила погрузилась в раздумья о событиях, которые произошли сегодня. Ей хотелось задать бабушке много вопросов и выяснить все детали, но она понимала, что это будет бесполезно, да и признание о том, что она подслушивала разговор, было бы неприличным. Почему бабушка так тревожится из-за этого незнакомца? Что за значимость имеет кулон для того мужчины и почему он вдруг решил, что он спрятан именно у них дома? Они обычная семья, без особых связей или богатств. В них нет ничего выдающегося, что могло бы привлечь внимание важных людей и поставить жизнь их семьи под угрозу. Эти мысли изматывали Камилу. День был непростым и вызывал сильное эмоциональное напряжение. Более того, она не понимала, почему внезапное появление этого мужчины в их доме вызвало у нее непроизвольное смятение и ощущение пустоты. Она ужасно хотела выяснить причину их связи и не знала, удастся ли им встретиться снова, но уже в более спокойной обстановке, но одно было понятно наверняка – в присутствии этого человека она чувствовала себя странно, а видение, которое казалось игрой разума, еще больше запутывало и запугивало ее.

– Надеюсь, ты не обидишься, – сказала Камила, вставая. – Мне нужно отдохнуть. Я как-то особенно устала сегодня.

– Понимаю, этот день высосал даже из меня жизненные соки. Ты иди, конечно, а я посижу еще немного, хочется подумать.

В Камиле пробудилось желание сесть обратно за стол и поговорить с бабушкой о ее мыслях и тревогах. Все это, конечно, связано с тем незнакомцем! Камила хотела бы узнать, какие карты у него на руках и почему бабушка и он так враждебно относятся друг к другу, ведь они никогда раньше не встречались. Кроме того, Камиле просто хотелось поговорить с бабушкой о прошлом, о ссоре с родителями и о причинах, по которым ей строго запрещали возвращаться в этот город. Однако она понимала, что, если бы Люсия действительно хотела все это обсудить, она сама бы подняла нужную тему и предложила посидеть вместе часок другой, а потому, пожелав бабушке спокойной ночи, Камила направилась в свою комнату.

За окном всё ещё гуляла непогода. Девушка просто лежала и слушала, как безустанно продолжал шуметь дождь. Его стук капель создавал монотонный ритм, который погружал Камилу в раздумья, не давая заснуть. Вдруг ей пришла в голову мысль: Валентина вышла из дома буквально за минуту до появления незнакомца. Значит ли это, что они пересеклись? Возможно, тогда её подруга могла бы рассказать больше об этом человеке… хотя бы, краткое описание внешности, какие-то особенные черты, и отображается ли на его лице опасность? Хотя, Камила была уверена, что бабушка не одобрила бы подобный шаг. Непроизвольно, девушка нервно усмехнулась и перевернулась набок, поджимая ноги и обнимая крепче подушку. О таких бессмысленных историях она читала еще давно в детстве, но что бы похожее происходило в реальной жизни? Будто бы она попала в какое-то криминальное чтиво или дешевый детектив с нотками мистики и неудавшейся любви, где главная героиня до беспамятства влюбляется в первого прохожего. Но это ведь совсем не подходит под описание её ситуации. Всего лишь какие-то шутки разума, непонятные диалоги, скелеты в шкафу Люсии, молниеносная реакция гостя, которая пробуждает в ней интерес… Глупости, ей богу! Зачем ей вообще надо вдумываться в смысл происходящего? Можно пустить всё на самотек. Забыть про тот непонятный кулон, отнестись к незнакомцу, как к сумасшедшему клиенту, списать одноразовое видение на смешанные воспоминания, с которыми её мозг создал фантомную картинку, и жить дальше. А вообще, можно в любой момент вернуться домой, если здесь ситуация продолжит набирать обороты, объяснить всё Андресу… Да, видимо, она время от времени скучает по нему. Может быть, у них был шанс восстановить отношения, и зря она обрубила всё в один день? Ох уж эта ночь, всегда в её период сердце обретает смелость открыться, а желания освобождаются от оков сдержанности, позволяя чувствам плыть по новым волнам. Постепенно, звуки дождя стали белым шумом на фоне головной боли, а размышления уступили место усталости. В объятиях ночи и своих надежд, Камила погрузилась в глубокий сон, оставив все неразрешенные вопросы следующему дню.

Глава 4. Завеса тайн

Хотелось бы сказать, что под капризным шелестом занавески утренние лучи солнца тайно проникли в комнату, ворвавшись в глубины сна и, словно ласковые пальцы, нежно прикоснулись к закрытым векам Камилы, из-за чего искристый свет пробудил ее из мироощущения безмятежных снов, но, увы. В это утро, в прочем, как и в предыдущие, она пробудилась не под первыми лучами зари, раскрывшимися перед ней с невероятной красотой и надеждой на новый день, а от будильника, который голосовой помощник в телефоне каждый вечер заводил на девять часов утра. Отключив назойливый писк, девушка сладко потянулась в постели. Ей хотелось поспать еще хотя бы пять минуточек, но вопреки желанию разума, тело вторило, что излишняя неподвижность обернется острой болью в спине. Да и если недосып еще можно доспать, то пересып чревато испорченным режимом сна и, естественно, самого дня. Сделав ленивый вздох, Камила медленно высвободила свое тело от плена одеяла и села на краю кровати. Её ноги осторожно коснулись холодного деревянного пола, после чего она подошла к окну и, стараясь не запутаться в занавесках, распахнула его, впуская в комнату свежий воздух. Она не могла видеть, какое сейчас небо и что сулит наступающий день, однако пение птиц и теплый ветер, который щекотал её руку, говорили о приятном летнем утре.

Робким шагом Камила направилась в ванную, ощупывая знакомые предметы на своем пути. Из соседней комнаты, дверь которой, судя по всему, была приоткрыта, доносилось сладкое сопение Люсии. Камиле было непривычно осознавать, что в коем-то веке её бабушка предпочла сон раннему пробуждению.

Уже в ванной комнате девушка деликатно ощупала окружающие её предметы, точно зная, что её личные принадлежности находились в специально отведенном для неё уголке. Тонкие женские пальцы отыскали зубную щетку с мягкой щетиной, махровые полотенца и бутылочку шампуня, который она легко узнала по фактуре этикетки, так что вскоре, теплая вода струилась по телу Камилы, принося приятное ощущение покоя и расслабленности, постепенно высвобождая её из чувства сонливости.

После того, как девушка закончила принимать душ, она подошла к раковине, над которой висел шкафчик с зеркалом. Ей надо было всего лишь открыть его и достать расческу, но она прикоснулась к холодной зеркальной поверхности, не в силах удержать подступающий ком в горле. В сознании Камилы пробудились воспоминания о её внешности, об искристых и голубых, с небольшой зеленоватой примесью глазах, о длинных русых волосах, которые ранее она любила заплетать в косу. Она все еще помнила, что у неё была тонкая форма лица и загорелая кожа, вот только с каждым днем всё это становилось более расплывчатым, словно её память покрывалась тонким слоем пыли под беспощадным руководством времени. Ей больше не удавалось представить себя так точно, как год назад, и теперь она для самой себя становилась только мгновением прошлого, которое торопясь ускользало от неё.

– Не смей реветь, – сквозь зубы приказала себе Камила, вытирая стекающую по щеке слезу. – Твоя внешность лишь оболочка, важно то, что ты несешь в себе. Ты по-прежнему остаешься настоящей версией себя, даже если не можешь вообразить свои черты.

Она достала из шкафчика расческу, распустила пучок и бережно расчесала слегка намокшие волосы. Ей больше не хотелось помнить о зеркале, в котором она не видела собственный облик, но она должна была пройти этот этап слабости и отпустить нарастающую боль. Очевидно, что дальше все будет становиться только сложнее, но лишь от неё зависело, встретит ли она новую себя со всей своей силой и непоколебимым духом.

Камила покинула ванную и направилась на кухню. С каждым шагом она чувствовала себя всё более уверенной в собственных движениях. Упершись в край стола, девушка стала искать спички, которые ненароком вчера вечером искупались в её чае. Благо, Люсия не стала их никуда перекладывать, так что цель была достигнута уже через полминуты. Камила взяла коробочку и слегка покачала её. Легкий звук подтверждал наличие спичек внутри. Она аккуратно отодвинула спичечный лоток и медленно, контролируя дрожь в руках, взяла одну спичку. Ей было важно убедиться, что те не отсырели и готовы к эксплуатации. К счастью, та с легкостью зажглась, так что Камила отыскала газовую печь и положила коробок на тумбу рядом с ней. В ящичке ниже находились сковородки и кастрюли. Достать нужный предмет было задачей посложнее. Изучая дно каждой посудины, девушке не без шума удалось нащупать длинную ручку сковородки и вытащить её из кучи. Конечно же, на звон в тот же час прибежала Люсия.

– Доброе утро, что за шум? – спросила она.

– Всё-таки разбудила, – злясь на саму себя, пробубнила Камила. – Пытаюсь приготовить омлет на завтрак. Извини, мне не удалось вовремя ухватить падающую кастрюлю.

Люсия рассмеялась, глядя, как её внучка сидит на полу в ночной рубашке, в окружении кастрюль и держа блинную сковороду.

– Давай помогу, – женщина снова сложила пирамиду из сотейника, ненужных сковородок и кастрюль.

Она вернула посуду на место, сняла фартук, висящий около холодильника на крючке, и накинула его на Камилу:

– Так будет лучше, – женщина завязала бантик на талии внучки. – Давай я достану тебе яйца, а ты попытаешься включить печку.

Не с первого раза, но Камила всё же зажгла газ. Ранее, у себя дома, она использовала сенсорную печь с писком кнопок при нажатии, что помогало ей ориентироваться. Теперь же, она основывалась на своем опыте и чувствах. Ушами девушка уловила, как трескается скорлупа и как ловко её бабушка орудует веничком, так что в это время она поставила на нужную конфорку сковороду и, прощупывая ладонью её дно, стала контролировать степень нагревания.

– Я взбила яйца, – Люсия протянула внучке миску.

Держа её одной рукой, Камила второй вновь нащупала сковороду и осторожно разлила яйца, слушая знакомое шипение, когда те встретились с раскаленной поверхностью. Люсия не посмела вмешиваться, она лишь стояла в стороне, ожидая, когда девушка сама к ней обратится за помощью. В прошлом Камила не раз обжигала руки, когда пыталась оценить готовность еды на ощупь, но с опытом и тренировками научилась улавливать нюансы и малейшие изменения. Постепенно, аромат омлета начал заполнять кухню, а золотистая корочка всё быстрее формировалась на сковороде. Камила улыбнулась, чувствуя удовлетворение от того, что она сама, собственными усилиями, может готовить пищу. Внутри нее зарождалась радость и гордость, что она справляется со сложностями и может достигать своих целей вопреки помехам. Наконец, она аккуратно переложила омлет на тарелку, которую Люсия поставила рядом с плитой и выключила газ.

– Я могу накрыть на стол? – спросила её бабушка.

Камила в ответ лишь удовлетворенно кивнула и принялась мыть испачканную посуду в раковине.

– Знаешь, а ты молодец, – женщина села за стол, не отрывая взгляд от внучки. – Я очень горжусь тобой и с уверенностью могу сказать, что ты сильнее любого из нас. Это пробуждает во мне надежду.

– Для меня самая главная цель – это стать сильнее духом, чем вчера. – Улыбнувшись самой себе, Камила вытерла руки и присоединилась к бабушке. – Что за надежда?

– Твоё будущее. Сейчас ты доказала, что устоишь перед самыми тяжелыми трудностями и не сломаешься от отчаяния.

Камила нервно хихикнула:

– Могу поспорить. Каждый день мне приходится бороться с самой собой, и в течение часа я несколько раз проигрываю этот бой. Думаю, из нас двоих большей чести заслуживаешь именно ты. Моя семья лишила тебя примитивного общения, но ты не сошла с ума от одиночества и даже обрела неплохую репутацию.

– Так я никогда не была одинока. Конечно, для каждой матери трагедия, если её сын о ней забывает, но у меня есть любящая внучка, её друзья, которые каждый день меня наведывали и, конечно же, не стоит обходить стороной моих клиентов, которые составляли мне славную компанию.

– Ты мне так и не рассказала, почему это произошло.