Читать онлайн Вампиры тут беспризорные бесплатно

Глава 1, для тех, кто вроде как свободный

Что чувствует человек, когда на пепелище жизни наконец прорастают цветы?

Когда надежда, умершая десятки и тысячи раз, когда вера в лучшее будущее, сожженная дотла, вновь возрождаются и на этот раз – не напрасно?

Я не знаю. Честно не знаю, что чувствует в такие моменты человек.

Степан знал, но он вампир, поэтому его ответ мы не засчитываем. Однако внесем сюда для ведения более точного протокола.

Итак, согласно нашим наблюдениям, он был безумно счастлив – неконтролируемо зубасто улыбался, шел чуть ли не вприпрыжку и вовсе не расстраивался из-за того, что стал падшим клейменым аристократом.

Нет, разве должны вообще подобные мелочи волновать его в такой момент? Вот они и не волновали.

Степан, окрыленный, почти вылетел из зала. Остановился, подозрительно взглянув на какого-то явно недоброго мага, преградившего путь, и прищурился.

– Руки. – раздраженно рявкнул маг, заклинанием накинул на запястья вампира веревки и туго связал в одно мгновенье.

– Так и знал, что случиться какое-нибудь дерьмо. – его обломали быстрее, чем он успел как следует обрадоваться.

– Согласно протоколу, а также решению суда, вы будете на месяц лишены магии, – зачитал другой маг, – и брошены на территории графства Вальдернеских. Вероятно, на съедение монстрам.

Степан скептически взирал на магов. Ммм, прекрасная страна, ничего по-человечески сделать не могут. Сложно было сразу всё наказание одной порцией выдать? Нет же, разбили на две части, чтоб мучился дольше видимо.

Вампир недовольно цыкнул, когда маг придавил его руки к столу и достал маленький скальпель-артефакт. И в ту минуту Степана, как ни странно, больше заботил вопрос, откуда в коридоре дворца взялся стол?

Ну и ежу понятно, что его сюда принесли, просто хэй, до церемонии здесь ничего не было, но за каких-то двадцать с хвостиком минут под дверьми зала разбили мини-офис и да, это казалось реально странным.

Маг закончил проверку артефакта и приступил к работе. Попаданец скривился, пристально следя за движениями мага – вдруг у того рука дрогнет, и он случайно вампиру вены вскроет?

Приятного в нанесении рисунка магпечати было мало – вырезали узор на коже, и должно быть это чертовски больно, но сейчас у Степана адски болела лопатка, и какие-то скребки маленьким ножичком вызывали скорее раздражение, чем боль.

– Перед тем как вам заблокируют магию, вы имеете право взять один предмет из своего пространственного хранилища. Благодарите Его Величество за оказанную милость. – сухо сообщил маг.

– Так артефакт тоже заблокируют? – негодующе взъерепенился вампир.

Они его ни с чем оставляют: замок забрали, деньги отняли, магию заблокируют, так теперь он даже вилку достать не сможет.

Ну ладно – без вилки прожить можно, а что насчет крови и зелий?

– И как же это вы, – осклабился один из магов, – собираетесь пользоваться пространственным артефактом без магии? Совсем из ума выжили в своей пещере?

Степану стало не то, чтобы неловко, он бы и по морде мог дать, просто если сейчас дернется – эти живодеры станут переделывать рисунок печати заклинания заново. И да, это все же оказалось достаточно больно – маг, ну надо же, забыл обработать кожу каким-то там особенным зельем, и просто, сволочь, плеснул поверх уже вырезанной части узора. Запястье начало ныть с той же силой, что и клеймо, и вампир зло подумал, что все в этом мире больные садисты.

– Возьмите один предмет из своего пространственного хранилища, прежде чем мы активируем печать. У вас есть пять секунд. – сухо бросил маг, когда обе печати были завершены.

Вампира отпустили и позволили отойти на пару шагов. Попаданец наспех открыл подпространство под поторапливающие взгляды магов.

Степан в тот миг холодным потом облился – знаете же, самое важное четко представлять, что хочешь достать, а в те секунды почему-то из головы не выходила идиотская перцовая настойка, и вряд ли она бы спасла ему жизнь в случае опасности.

Каким чудом он вытянул меч – неизвестно.

Печать активировалась, и пространственное хранилище закрылось, линии, вырезанные на руках, затянулись, осталась лишь темная вязь рисунка заклинания.

– Выбирайте один из свитков телепортации. И благодарите Его Величество за оказанную милость. – прошелестел маг, кивнув на другой край стола, где пирамидкой лежали свернутые свитки.

Степан хмыкнул и подумал, что это весьма прозаично – самому выбирать место, где его сожрут. И ведь нигде не написано, куда он попадет – чистый рандом.

Он прищурился, несколько раз переворошил кучку – разворачивать свитки запретили, а ему всё казалось, что тут нет ни одного “того самого”, ну знаете, счастливого билета.

Какой же выбрать? Десятый или тринадцатый?

– Время вышло! – процедил маг, вырывая у вампира из рук девятый свиток. Развернул и активировал портал. Попаданец даже толком опомниться не успел, как его выпихнули из дворца, бросив какое-то уж слишком мерзкое и неискреннее, – Всего вам хорошего!

Вампир вывалился из портала в лесу, растянувшись на земле. В кармане подозрительно что-то хрустнуло, вероятно зелье, подаренное Касаром.

Степан перевернулся на спину, раскинул руки в стороны и гневно проорал, как сильно любит этот мир и всё, что в нем есть. С соседних деревьев испуганно улетели птицы, попаданец страстно мечтал свернуть шею дракону.

Ладно, хорошо, у него отняли честно заработанное – это он мужественно принял, забрали титул – и хвала небесам за это, лишили замка – что довольно неприятно, но выбрасывать в лесу, не дав ни карты, ни каких-либо ориентиров для навигации – уж точно прямое пожелание сдохнуть.

И как вампир он, конечно, к подобным доброжелательным проявлениям от окружающих уже привык, но все еще бесился. Впрочем, его вполне можно понять, верно?

На то, чтоб успокоиться у него ушло два часа, впрочем, времени много, можно было позлиться и дольше.

Вампир крепко держал в руках рукоять меча и отстраненно размышлял, каким же чудом он не умер во время своей самой первой вылазки в лес. У него ведь тогда даже ножика с собой не было, магией не владел, повезло, что не сожрали раньше, чем пришел Веце.

Степан скривился, вспомнив о полукровке. Пацан наверняка распсихуется и захочет убить попаданца, как только поймет, что ни за кем возвращаться бывший граф не собирается.

Но теперь… о, Степан не смог сдержать коварной улыбки – разве его алиби не идеально? И даже совесть ничего против не тявкнет.

Просто у попаданца не оказалось ни единой возможности взять полукровку с собой, просто Веце не повезло.

Вампир встал с земли, отряхнулся, и осмотрелся – целый месяц он на одном месте пролежать не может, надо бы дойти до какой-нибудь деревеньки, а там уже легче дорогу найти будет.

Двухдневное путешествие Степана оказалось изнурительным, скучным и опасным. Монстры радостно сбегались чуть ли не со всего графства, но были какими-то неприхотливыми и откормленные – не брезговали есть своих и выглядели неоправданно тучными для тех мест.

Степан старался об этом не думать – не его сожрали и хорошо.

Лес был зеленым, густым, солнце стояло высоко в небе и лучи, едва пробивающиеся сквозь листву, обжигали вампира не хуже крапивы.

Попаданец устало пыхтел себе под нос, что, мол, будь у него солнцезащитный крем, ничего б ему от этого не было – и солнце не обжигало, и мысль идти, пока светло, не отталкивала.

Днем жгло солнце, ночью охотились монстры – как ни крути, а выбирать приходилось первое.

Он хотел есть. Дико хотел есть. И пить.

И возвышенные слова, которые он бросал в первые дни в этом мире, уже ничего не значили. Несмотря на всю свою неприязнь к рациону вампиров, Степану до одури хотелось мяса с кровью. И тела монстров уже плохо утоляли почти животный голод.

Это пугало. Он практически привык к своему новому телу, но тут вдруг столь резкие изменения и попаданец должен заново изучать себя. Степан смутно догадывался, что это как-то связано с заблокированной магией, но не мог знать наверняка.

Да и разве стали бы ставить блокирующую печать вампиру, если знали о последствиях? Однако ему поставили. Значит, либо не знали, либо правила одни для всех, и без разницы, какие побочные эффекты проявятся у преступника.

Ко второй половине третьего дня он добрел до села. И замер на границе леса, опасаясь покидать зеленые своды.

Неизвестно, как его воспримут местные. Непременно, он сорвется и причинит вред. А навредить кому-либо он боялся больше всего.

Клыки уже немного отросли – стали на немного длиннее обычных зубов, неприятно зудели.

Степан промялся на краю леса пару часов – без магии он и красные глаза спрятать не мог, а оказаться на костре второй раз мало кому захочется. Вот и ему не хотелось.

Он вышел, только когда начало темнеть.

Но это, наверно, не самое лучшее решение, потому как всем давно известно, что охотятся вампиры именно ночью, и тут Степан такой: медленно выползает из лесу, светя алыми глазами-фонарями.

Ну дурная, дурная то была идея.

Темень, лес кажется черным, где-то вдалеке громко воют монстры, и из лесу темный силуэт выходит – самое то для начала фильма ужасов.

Встретили его почти с распростертыми объятиями – перед первыми домами десять крепких мужиков с вилами и косами преградили путь.

– Кто такой и зачем пожаловал? – попаданец хмуро взглянул на вилы, направленные на него, и вздохнул. Ну, не кинулись сразу убивать, уже большой прогресс.

– Вампир. – горестно проговорил Степан, отмахиваясь от идиотской и навязчивой мысли соврать, мол, он больной полукровка, эльф или что-то в этом роде.

– Это мы видим. – пробасил мужик, с недоверием оглядывая вампира вблизи, – Зачем пришел в нашу деревню? – что кровососу могло понадобиться тут, было как день ясно. Иначе б не нарезал тот круги вокруг деревни полдня.

– Просить ночлег на одну ночь и спросить дорогу. – ответ Степана деревенским не слишком понравился.

Они свято верили – врет, кровосос поганый; он был убежден – врать нет смысла.

Мужики перекинулись взглядами.

– Если съешь каршиской травы, пустим, коли нет – убирайся по-хорошему.

Степан скривился от одной лишь мысли: вкус у того растения препоганый, так еще и вызывает онемение и паралич челюсти, а то и всей головы. Ниже действие почему-то не распространялось.

Но придумано хорошо – и он, и деревенские будут уверены, что никто от его зубов не пострадает.

– Несите траву. – согласился попаданец и с опаской оглянулся на лес, спиной чувствуя голодные взгляды монстров. Еще одна ночь там может стать последней, а умирать Степан пока не собирался.

Вилы миролюбиво опустили, но и в село не пускали, ждали, пока принесут каршискую траву. Степан нервно стучал пальцем по рукояти меча, беспокоясь, что травы-то у них может и не оказаться.

Накаркал.

– Нету травы, глава! – крикнул мальчонка, которого за ней посылали. – Сгорела вместе с домом травника на прошлой неделе!

У вампира от этих слов сердце в пятки ушло. Как нету?

Два обеспокоенных взгляда встретились.

– И что нам теперь делать? – глава озабоченно потер лицо. Дом сгорел, запас трав на зиму тоже, нападки монстров участились, так еще и вампир приперся. Они прокляты, не иначе!

Может выгнать его в шею отсюда? Монстры ночью сожрут, так что мстить вампир вряд ли вернется.

– Травы нет, так что проваливай туда, откуда пришел. – припечатал глава, решив избавиться от головной боли. Ночь на дворе, а он тут лясы точит с вампиром. Будто ему больше нечем заняться.

– Пустите меня переночевать. – упрямо повторил Степан, хмуро взглянув исподлобья на селян.

Людям его мерцающий взгляд не понравился – слишком зловеще выглядел вампир в лунном свете.

А у главы отпало и без того слабое желание дать ночлег кровососу. Сожрет всех же, тварь, полдеревни выкосит.

– Проваливай, покуда цел! – зло рыкнул мужик.

Степан мысленно прикинул и рассудил, что, даже будучи избитым, в деревне он будет куда целее, чем в лесу.

– Пустите, по-хорошему прошу. – оскалился вампир. – Не трону я вас, если сделаете по-моему. Или пеняйте на себя. В лес я не вернусь.

Ему вовсе не хотелось быть злым или жестоким, но когда ты устал, до ужаса устал, а твое “пожалуйста” никто не слышит, единственное, что приходит в голову – перейти к угрозам.

В конце концов, можно по пальцам пересчитать, когда этот метод не срабатывал.

Попаданец не собирался опускаться до запугиваний, но что ему еще остается?

С ним медленно происходило то, чего он так боялся – мир постепенно заставлял его меняться, становиться жестче и черствее, безжалостнее.

И сейчас ему было совершенно все равно, как далеко придется зайти в угрозах и, возможно, действиях. Какая разница, умрет он тут или в лесу?

– Мы забьем тебя. Нас больше, дурная твоя голова. – ухмыльнулся глава.

Вампир скрипнул зубами, испытывая острое, жгучее отчаяние, потому что хотел жить, потому что за свою жизнь ему обязательно когда-то придется отнять чужую. И возможно, это случиться куда раньше, чем он представлял.

– Пустите.

Глава сверлил попаданца злым, раздраженным взглядом, Степан смотрел в ответ упрямо, настойчиво не отводя глаз.

Он не хотел умирать, но и навредить кому-либо не желал. Только вот выбора ему никто не давал.

– Пшел отсюда, нечисть поганая!

Попаданец криво ухмыльнулся. Да, он не святой, и не отрицает своей вины в том, что оступился, но почему о нем судят лишь по расе?

Стать вампиром – не было его выбором.

Но как горько от мысли, что лишь одно это, тело, в которое он попал, так сильно заставляло его меняться, отрекаясь от своих принципов и самого себя.

– Это земли вампиров, поостереглись бы говорить такие слова. – сцедил попаданец сквозь зубы. Нервное напряжение нарастало, усталость и голод лишь обостряли до предела чувства, не давая полностью обуздать эмоции.

– Давно всем известно, что вампиры сами по себе и о народе не пекутся. Так что нет у тебя тут никаких прав. Убирайся. – проговорил мужик и слабо, предупреждающе ткнул вилами вампиру в живот.

Степан качнулся назад, непонимающе взглянул на вилы, потом на главу деревни. Положил руку на металлические зубья и оттолкнул от себя, бросив осуждающий взгляд на мужчину.

– Я не переходил черту, так зачем это делаете вы? – пророкотал вампир, неосознанно скалясь.

Несколько людей отпрянули назад, кто-то испуганно охнул.

– Уже одним своим приходом и требованием пустить ты перешел всякие границы. – холодно отчеканил глава.

– Разве я причинил вам вред? Кого-то ранил или убил? – разве можно принять то, что тебя будут слепо ненавидеть лишь потому, что ты другой?

Степан привык. Но не смирился.

– То, что ты еще не успел это сделать, не более, чем счастливая случайность. – уничижительная насмешка проскользнула в голосе главы, но вампир запретил себе злиться на такую мелочь.

У него сейчас задача поважнее – выжить.

– Я не могу остаться в лесу. Что мне сделать, чтоб вы пустили меня? – мрачно, через силу проговорил попаданец, тихо добивая последнее сопротивление не вовремя очнувшейся гордости.

– Умереть. Мертвого мы пустим. – бросил кто-то из мужиков.

Степан смерил говорящего нечитаемым взглядом и скрипнул зубами. У него не было ни терпения, ни сил на любезности, долгие расшаркивания и переговоры.

Глава молчал, лихорадочно гоняя мысли в голове. Вампир не уйдет добровольно – это все уже поняли, но и просто пустить его они не могут.

– Мы свяжем тебя и запрем в подвале. С рассветом ты должен будешь покинуть деревню. – произнес глава, лелея дохлую надежду, что вампир согласится. Ну, ясное дело, что никто из Вальдернеских на такое не подписался бы, вампиры на весь континент известны своим высокомерием и гордыней.

– Хорошо. – кивнул Степан. – Ведите.

Выбирать, как говорится, не приходилось.

Подвал оказался довольно глубоким и маленьким, не больше трех квадратных метров. Лестница была настолько крутая, что спускаться приходилось, держась за стену, только у Степана, как и было оговорено, руки были связаны. Он преодолел большую часть лестницы, почти сползая по стене, но на последних ступенях очнулся и свалился вниз.

Сверху кто-то фыркнул, и, убедившись, что вампир окончательно спустился, закрыл люк.

Попаданец подслеповато прищурился в темноте, пытаясь перевернуться на спину и сесть. Воздух в подвале стоял спертый и влажный, тяжелый. Слабо воняло плесенью, слышалось копошение мышей и тихое попискивание.

Степан слабо улыбнулся – он никогда бы не подумал, что будет чувствовать умиротворение в подобной ситуации. От мысли, что монстры, драконы, Вальдернеские и прочие подлые твари где-то далеко-далеко, становилось легко и радостно.

И маленькая душная комнатушка подвала в ту ночь казалась ему самым лучшим местом на свете.

Глава 2, для тех, кому живётся дурно

С того дня, как Степан добрался до деревни, всё завертелось-закрутилось невероятно быстро.

И, признаться, попаданец совершенно не понимал, почему его жизнь так спешит скатиться по наклонной, когда, казалось бы, должна налаживаться.

Что ж, откровенно говоря, он бичевал. Слонялся из одной деревни в другую, пару раз чудом сбежал с костра, три раза выплывал со дна реки и стал тем самым, что в огне не горит и в воде не тонет.

Раньше он ворчал, мол, жизнь несправедлива, вампиров ненавидят и бу-бу-бу. Теперь же попаданец раскаялся, что роптал в те благословенные дни на свою жизнь. О, те, кого он встречал, пока еще был графом, вампиров почти любили.

Степан заворочался и высунул голову из-под вороха веток, травы и тряпок, разглядывая сквозь кусты другой берег.

Канава была достаточно широкой, чтоб ее можно было назвать жалкой речкой, но все еще оставалась зловонной и грязной.

И в этом отвратительном месте попаданца держало только одно – тут почти не появлялись люди и сюда, как иронично, брезговали захаживать монстры. Вроде в поселении, а вроде и нет – идеальное место для вампира-бомжа.

Стоит добавить, что он дико хотел есть, и уже который день мысленно проматывал в голове сценарии, при которых умеренное кровопитие будет одобрено и сделка с совестью состоится.

Думал, мол, отлавливать гопников и грабителей в темных переулках и стать тем самым бумерангом, кармой, что приложит не по-детски.

Но ни грабителей, ни гопников в том городке не оказалось и это впервые так расстраивало Степана. Кто бы мог подумать, что существует столько порядочных людей, какой ужас!

– Я, честно, ожидал немного большего, когда понял, что вы свинтили. Ну, что вы, типа, хотя бы немного подготовились к побегу, нет? – иронично раздался знакомый голос в паре метров. – Ну и вонища! Как вам еще нос не разъело от запаха?

Степан не ответил. Степан тихо, беззвучно взвыл, потому что вот только этого ему не хватало!

Попаданец хотел спокойно дождаться, когда магия разблокируется, и отправиться в свой новый дом, просто пересидеть еще две недели тут, в безопасности.

И его планы грозились обрушиться, сорваться в марианскую впадину и сойти с рельсов словно поезд, придавив невезучего вампира насмерть.

– Нет, слушайте, правда! Вы ж, блин, так долго хотели сбежать, а в итоге вообще оказались не готовы к нормальной жизни! – вампир закатил глаза, молча проглатывая крутящиеся на языке маты, – Вот и где вы теперь оказались? Почему вам не сиделось спокойно в замке, а? – осуждающе донеслось брюзжание сверху.

– Просто заткнись, Веце. – глухо отозвался Степан, потому что и дальше слушать пацана выше его сил.

– Ой, ну что вы, обиделись? – словно извиняясь, проронил Веце, и глазки испуганно выпучил, – И обижайтесь, мне-то какое дело? – безразлично бросил полукровка, за мгновенье меняя настроение, пробежался взглядом по хозяину и сморщил нос. Как же низко пал его господин. – О, вас остригли? Вам совершенно не идет. Лучше б обрили налысо, а то вы с этими паклями только хуже смотритесь. – и брезгливо шагнул в сторону, а то ветром вонь в нос задувает.

У Степана дернулся глаз, слабо так, предупреждающе, мол, нервная система на пределе.

Он не мылся нормально две недели, очевидно его волосы будут выглядеть отвратительно. Попаданец уже мечтал о душе, чистой постели и нормальной еде гораздо больше, чем о возвращении в свой мир.

Сейчас добавилась еще одна мечта – избавиться от Веце.

– Ты здесь зачем? – настолько спокойным голосом, на какой только был способен в этой ситуации, проговорил попаданец, неохотно выбираясь из своего маленького укрытия.

– Фу, пожалуйста, не приближайтесь, – Веце зажал нос и скривился, Степан зло улыбнулся и широко шагнул, теперь между ними было едва ли больше метра, – Буэ, ну я же просил… – простонал полукровка, давясь рвотными позывами.

– А я просил не таскаться за мной. Сам пришел, чего теперь недоволен? – вампир сложил руки на груди и смерил полукровку осуждающим взглядом.

Степан, конечно, не верил, что пара слов и канава отпугнут прилипучего засранца, но заставят держаться на расстоянии уж точно. Кажется, у попаданца только что появилась еще одна причина обитать исключительно вблизи канавы.

– Вот всегда вы так… сволочьшшш – прошипел Веце, обиженно и оскорбленно отворачиваясь от вампира.

– Что-что ты там сказал? – угрожающе прохрипел Степан, хмурясь. Только вечных упреков Веце ему тут для полного несчастья не хватало.

Вампир уже пятый день чесался, как лишайный кот, и опасался, что у него завелись блохи или вши. У людей, конечно, блох не бывает, но кто знает, может, у вампиров они заводятся на раз-два?

– Говорю, даже это место не испортит вашей очешшшуеной харизмы. – исправился полукровка, тихо пробубнив, – В край одичали. – вампир фыркнул.

– Я, может, и одичал, но не оглох.

Веце скорчил рожу, передразнивая хозяина.

– Тут я вам безмерно сочувствую. – осклабился полукровка.

– Давай, поговорили и хватит. Я жив-здоров, можешь спокойно возвращаться назад, и я даже не стану спрашивать, как ты меня нашел.

Но судя по злобной моське, уходить мелкий засранец никуда не собирался. Веце встал, важно так, словно собирался понтануться последним айфоном перед бедным учителем с ипотекой. Степан скептически поднял бровь, в ожидании, какую же дичь мелкий сморозит на этот раз.

– А тут и рассказывать нечего. Просто проверил все канавы в графстве. Куда еще мог забиться бездомный безоружный переселенец? – насмешливо ответил Веце, гаденько улыбаясь.

– Это было грубо.

– Это было откровенно честно. – самодовольно отбил полукровка с видом собственного превосходства.

– Засунь свою честность куда подальше. – огрызнулся попаданец.

Надо же, Веце решил проявить снисходительность – побыть честным. Кому нужна она, эта честность, когда уже все давно отобрали?

Вампира пробирало лишь глухое раздражение, послать бы сопляка куда подальше и продолжить спать, но разве ж от полукровки так просто избавиться?

– Говорю же, одичали. Вона как грязно ругаться стали, грубить. – наигранно взволнованно вздохнул Веце, качая головой, – Отмыть-то вас еще можно, а вот разум… уже помутился. Примут ли Вальдернеские полоумного графа?

Степан понял, что нет, Веце, гад, перестать язвить не собирался. Вампир вернулся к своему убежищу и зарылся назад, старательно игнорируя почти кричащий взгляд шокировано замолчавшего полукровки.

– Вам… вам не противно? – и махнул рукой на кучу мусора, под которой уютно устроился попаданец, на вонючую канаву прямо под носом и на грязную, мокрую траву. Медленно наступала осень, холодало, временами моросил дождь.

– Что естественно, то не безобразно. – ответил Степан с таким лицом, словно сидел в роскошной гостиной и пил импортный чай, стоящий больше, чем Веце. Но вампир скрючено сидел на голой земле в куче тряпья и горделивый, истинно аристократический взгляд никак не соответствовал ситуации.

– С каких это пор бичующий вампир – это естественно?

Ироничная ухмылка полукровки вампира ничуть не задела, у Веце вообще странные взгляды на жизнь, так что к тому, что у пацана не все дома Степан немного привык. Полукровка же все никак не мог смириться, что его хозяин малость того.

– Не бичующий, а вольный, свободный. – важно буркнул попаданец, краем глаза наблюдая, как деревенские дети пялятся с другого берега на слишком заметного Веце.

Полукровка многозначительно молчал, пусто смотрел огромными глазами на хозяина и его “домик”, и задавался самым тупым и неуместным вопросом в своей жизни: а для него там место найдется?

Неуместным, потому что жить на улице под кучей мусора Веце в любом случае не собирался, а тупым – потому как очевидно, что и вампир едва ли помещался в своем крохотном убежище.

– Так это, где я жить-то буду? – промямлил Веце, зябко оглядывая пожухлую траву и желтеющий лес.

Вампир почесал замерзший нос.

Их взгляды как-то само собой встретились, и они выжидающе, с легкой растерянностью посмотрели друг на друга.

Степан не мог понять, какого мелкий еще тут, Веце не хотел мириться с реальностью, в которой он будет таким же бездомным бродягой, как его хозяин.

– Не знаю Веце, явно не здесь. – вампир пожал плечами и нахмурился, когда со спины немного съехал кусок его укрытия. Что ж, домики из веток, шалаши и палатки давались ему нелегко – это именно та сфера, где он мог бы с легкостью прослыть самым рукожопым за всю историю человечества.

А Веце, маленький несчастный Веце просто обомлел, хотя тут подошло бы другое слово, тоже на о, и с буквой х.

Он решительно преодолел разделявшее их расстояние и угрожающе плюхнулся на землю напротив попаданца.

– Эээ, вы мой хозяин, вы должны заботиться обо мне и кормить, крышу над головой обеспечить. Вы что, не собираетесь брать на себя ответственность?! – напирал Веце, почти крича и грозно нависая над вампиром. Еще бы немного и в маленькой берлоге Степана поместилось целых двое, а не только он один. Попаданец делится своей жилплощадью, даже такой дрянной, не собирался.

– Представляешь? – усмехнулся вампир и отпихнул полукровку.

– Эй, я вообще-то к вам контрактом привязан! Отнеситесь к этому серьезнее, я вам не дружок-переселенец, которым можно попользоваться, а потом выкинуть за ненадобностью! – разъяренно провизжал Веце, краснея, и теперь его серая кожа отдавала серо-розовым оттенком.

– Никто никем не пользовался, уймись. – поморщился вампир. Мда, голос у полукровки еще не скоро ломаться начнет, так и будет, наверно, еще лет десять с детским ходить горлопанить. Степан надеялся, что сегодня последний день, когда он слышит визги и крики этого поганца.

– Вы! Вы пользовались мной, а теперь вот так вот, да? Вытерли ноги о мою доброту, наплевали в душу, растоптали… – и возникал вопрос, о какой же такой доброте и душевности так беззастенчиво врет корыстный и расчетливый Веце.

– Ты можешь не вопить? – недовольно прошипел Степан, уши уже начинали болеть от криков, – И раз уж на то пошло, то мы оба друг другом пользовались. Ты тоже использовал меня в своих целях, да и началось это все, между прочим, тоже с тебя.

Признавать правду, очевидно, не хотелось, поэтому гневно пыхнув, Веце продолжил доказывать очевиднейшее на свете – свою правоту.

– Да если б не я, знаете, где б вы сейчас были?! – рассерженно рявкнул полукровка.

– На том свете. – огрызнулся Степан, – И очень сожалею, что еще там.

Для эпичного самоуничтожения настроения уже давно не было, поэтому Степан жил, терпел все тяготы и невзгоды, холод и стужу, и задавался философским, то есть крайне бесполезным вопросом: кто он и зачем живет?

По факту выходило, что он – бомж и живет ради мести. И это как-то не слишком воодушевляющее описание для жизни попаданца. Он ведь и года в новом мире не провел, как уже пробил социальное дно, и явил миру новое, куда более отстойное.

Но полукровку, разумеется, чужие душевные колыхания не волновали от слова вообще. У Веце, классического скрытого нарцисса, коим оклеймил его Степан, была только одна бяда-проблема: его опять не слушали, о нем недостаточно думали, и вообще, всё, что делалось – было не ради него!

– Неблагодарный! – в сердцах крикнул пацан, агрессивно вытирая сопли рукавом. У Веце от ледяного ветра тряслись руки и голос становился еще выше. Слушать его и в самом деле было больно, как вилкой по стеклу.

– Именно. Поэтому давай, возвращайся домой и брось меня, такого плохого и бесчеловечного умирать тут, ок? – вампир прищурился, ветер поднимал мелкий мусор и подло швырял его прямо в лицо.

Но когда вместо безобидных травинок-листиков чуть не прилетел булыжник, размером с кулак, попаданец с досадой осознал, что это дети с другого берега просто играют с магией. И ведь он даже не может поставить барьер.

Жизнь – боль.

Степан подгреб немного листвы под себя, заполз поглубже в свое никчемное укрытие и широко зевнул. Холодно.

– Что еще за ок?! – полукровка даже не знал, что возмутило его больше, небрежный тон или это хамское и непонятное “ок” от хозяина, – Я ваш слуга! Мой смысл жизни в том, чтобы заботиться о вас, а вы меня гоните! – жалостливо проорал Веце, уже и не зная, куда бить, на что давить, чтоб вампир сдался и разжалобился.

– Надо же, смысл жизни у него, вы только посмотрите, пффф…– Степан заржал, громко и от души, простывшим сиплым голосом, с хрипами и кашлем.

Вороны пугливо слетали с деревьев, но Веце даже и не заметил, как зловеще прозвучал хохот вампира, у полукровки была проблема посерьезнее – над ним откровенно потешались!

– Не смейтесь! – гаркнул мелкий, но голос дрогнул и к концу слова снова превратился в визг. От этого полукровка чувствовал себя еще более неловко. Его и так уже обсмеяли, а теперь он еще один повод дал.

– Так смешно же! Нет, ты себя вообще слышал? Так врать, конечно, надо еще уметь.

А Веце обиделся. Обиделся так, как еще никогда до этого – даже если его хозяин и прав, и полукровка врал, это ведь не просто так, не от придури какой.

– Вы мерзкий, бесчувственный, тупой вампир! И ничего не понимаете! Думаете только вам сложно? Проблемы выживания, знаете ли, тут не только у несчастных невезучих переселенцев! Только и делаете, что ноете, как тяжело и как хотите домой. Но у вас хотя бы есть дом! А у меня нет! Ничего у меня нет, кроме этого рабского контракта, который и права на жизнь без дозволения хозяина не дает! У вас там семья, а я? А как же я? Что будет со мной, если вы исчезнете? Вы подумали о том, что случиться со мной, безродным грязнокровным слугой, если вы исчезните? Строите из себя такого добренького, прямо-таки прирожденный альтруист и спасатель, а на деле бросаете того, кто всегда был рядом! Это, по-вашему, человечно? Это правильно?

– Я не обязан. – хмуро возразил вампир, – Я не обязан заботиться о чьем-то еще выживании, помимо моего. – это были тяжелые, грузные слова, какие обычно даются с трудом и большим камнем ложатся на сердце.

Это была правда, грустная, жестокая, холодная правда, которую необходимо принять, чтобы не умереть.

– Что значит не обязаны? – растерянно промямлил Веце, притихнув. Услышать что-то такое он никак не думал. И уж точно не от хозяина, ведь само собой разумеющееся, что господин заботится о благосостоянии своего слуги.

Но его хозяин, конечно, какой-то неправильный, больной господин. Переселенец – это болезнь головы, а такое Веце никакими зельями вылечить бы не смог.

– В этом мире Веце, каждый сам за себя. И ты был тем, кто однажды сказал мне это. Поэтому я выжил. – вампир немного пошуршал, усаживаясь поудобнее, – Я сам за себя, ты сам за себя.

И так естественно это было сказано, так легко, что полукровку обдало еще большим разочарованием.

– Вы не можете так поступить.

– Я уже так поступил. – ответил вампир, не отводя пасмурного взгляда от Веце.

– И вы совсем-совсем не имеете даже крохотного сожаления? Сочувствия? – полукровка не знал, за что ему ухватиться, как выбить свое право на жизнь?

Хозяину хорошо – он теперь вольная птица до поры до времени, а Веце как пес на привязи, да только веревка слишком короткая.

– Мне очень жаль себя. – кивнул Степан, соглашаясь.

И Веце даже не нужно говорить что-то вроде “Вы издеваетесь?!”, все было написано у него на лице.

– О, точно, у меня есть кое-что для тебя! – проговорил Степан и завозился, обшаривая карманы. Веце немного оживился, с любопытством вытянулся вперед и даже забыл, зачем вообще пришел. – Вот! Вот она!

Вампир протянул пацану маленькую гладкую сосновую веточку, ободранную от коры. Веце пристально смотрел на жалкую палку в своей руке и ненавидел попаданцев чуть сильнее, чем обычно.

– Я надеюсь, что это осина. – произнес полукровка, – Осина, чтоб я сделал маленький кол и расковырял им вашу грудную клетку, а потом вырвал сердце и затыкал его этой зубочисткой…

– Нет, это просто красивая веточка. – пожал плечами Степан. – Мой тебе прощальный подарок.

– Я не могу так просто уйти, – с разочарованием ответил Веце, гадко добавив, – пока не насобираю веточек вам на гроб.

Спустя сутки вынужденного сосуществования, вампир временно смирился с тем, что Веце жил рядом. Под соседним кустом.

Глава 3, для тех, кто одичалым стал

Степан вышел из поредевшего леса, с недовольством вытирая меч о потрепанные и уже порядком изодранные края камзола. Сегодня на охоте повезло – поймал зайца, так что жажда на некоторое время утихнет.

– Должен ли я поздравить вас с облегчением? – насмешливо раздалось из-под куста от Веце.

Вампир бросил злобный взгляд на полукровку и лишь скрипнул зубами. Устроился мелкий с комфортом, если такое слово вообще уместно в их ситуации.

Шалашик Веце Степан тихо окрестил коттеджем, и завидовать повод был, ведь гордость не позволяла попросить помощи построить такой же и для себя.

Жилище полукровки – маленькая уютная земляночка, неглубокая, но теплая. Это, конечно, скорее походило на сдаваемое койко-место, чем на полноценное жилье, но зато свое. Стены были отделаны веточками на манер декоративного заборчика, Степану они очень нравились, а Веце постоянно зацеплялся за мелкие сучки, которые поленился отломать сразу, загонял занозы и ругался на деревья за некачественный материал.

Пол проложен такими же веточками, поверх выровнен слоем мха, и после выстлан соломой и сухой листвой, в которые полукровка зарывался, когда спал. А еще у Веце был потолок – тоже из веток, поверх которых он накидал травы и листвы.

– Ты, я смотрю, хорошо проводишь время? – раздраженно бросил вампир, кидая тушку зайца на землю.

– А как иначе. – Веце заинтересованно высунулся из своего домика и посмотрел на добычу хозяина. – Мне развести костер? – полукровка полностью вылез, взял мертвого зайца за уши и начал трясти, с детским разочарованием понимая, что всю кровь из животинки уже высосали.

– Просто распотроши и сними шкуру, так съедим. – попаданец устало присел на землю. Готовить мясо слишком долго, да и развести огонь на мокрых дровах та еще морока. А еще дым привлечет жителей и вообще, чем дольше Степан бомжевал, тем больше причин появлялось, чтоб забыть слово роскошь. И запеченное мясо теперь тоже стало неким табу.

В прошлый раз сельские дети магией затушили костер и сдули все угли, полено и мясо в канаву, до этого местные прибежали тушить лес – от костра шел дым и его приняли за начало пожара. Пожар они, разумеется, не нашли, зато обнаружили вампира, оканчивающегося около деревни.

В общем-то, обстановка стала медленно накаляться, и всему виной было его простое человеческое желание поесть нормально, а не как дикий зверь.

Веце над проблемой смеялся, говорил, мол, вампиры – хищники, им по природе противопоказано приготовленное мясо есть, только сырое. Степан уже давно Веце не верил.

Но ел.

Полукровка достал кинжал из сапога и приступил к разделке тушки, вампир с сожалением вспоминал те времена, когда только познакомился с Маниэр, какой настороженной она была вначале и как поймала крысу, чтоб съесть.

Теперь попаданец ее прекрасно понимал и разделял чувство дикой, неконтролируемой жажды. Крысу, кстати, они с Веце ели вчера. Противно, мерзко, и вампир еще себя утешал – крыска была потрошенная и без шкурки, а ведь бедная Маниэр живьем грызуна ела, целиком голову откусив.

Степан тихо вздохнул и подумал, что если питаться крысами всю жизнь, то так-то да, можно было и жениться на Маниэр, уж крысами бы он их обоих точно прокормил. Они бы построили себе домик на дереве, чтоб монстры не достали, жили б в лесу и охотились на мелких зверушек.

Вампир мрачно усмехнулся и подумал о том, какой же он дурак. Какая девушка, даже безумно влюбленная, на подобное согласилась бы?

– Чего ухмыляетесь, как могильщик в полнолуние? Вальдернеских вспомнили? – между делом спросил Веце, ловко швырнув заячьи потроха в канаву.

Сегодня у хозяина какое-то меланхоличное настроение, это полукровка еще утром заметил. Пасмурное небо не сильно располагало к радости, Веце печально вздохнул. Хотелось назад, домой, в подвал полуразрушенного замка, в тесную комнатушку с затхлым пыльным воздухом, а не у вонючей канавы лучшие годы коротать.

– Вроде того. – вампир зубасто зевнул, новые клыки полностью отросли и теперь его рот можно было называть зубастой пастью. – Скажи, Веце, вот если б ты был девушкой, ты бы согласился жить в лесу всю жизнь и питаться крысами?

Полукровка вытер испачканные руки о рубашку, отложил тушку и посмотрел на Степана. До чего ж наивное создание – его хозяин. Думает, что хуже быть не может.

– Вы не поверите, но большая часть переселенцев так и живут, независимо от пола. – с легким упреком ответил пацан, примеряясь, как поделить зайца честно.

Вопрос о том, что именно будет честно в их случае, тоже стоял ребром – вампир охотился, но Веце досталось освежевать добычу. И по комплекции хозяин крупнее будет, все подводило к тому, что делить нужно как минимум поровну, а в идеале вообще больше отдать Степану.

Полукровке концепция честности и справедливости претила, как никогда – он был не прочь сожрать все в одиночку, а ему надо делить этого жалкого, мелкого зайца с голодным вампиром.

Однако голодный вампир на грани срыва пугал Веце куда больше, чем перспектива поурчать животом, так что он скрепя сердце разрубил зайца пополам и отдал нижнюю часть хозяину.

– Нет, я не про попаданцев говорю. – вздохнул Степан, снова приходя к выводу, что не зря он тогда порвал все связи с Маниэр. Не пара он ей, не пара.

Полукровка искоса глянул на хозяина: сидит грустный и голодный, бледный даже для вампира, и щеки уже впалыми стали. А по роже-то видно, что тому кусок в горло не лезет. Пацан цыкнул, мол, опять господин из-за какой-нибудь фигни загоняется. Это все переселенцы делать любят.

– Ну и кто б согласился-то? – фыркнул Веце, – Вот представьте себе, пара так живет, а им детей тоже в лесу рожать? Или вы думаете, что дети, как же там говорят, рассосутся? – полукровка вгрызся в свою часть, скривился, но мужественно проглотил сырой кусок мяса. Жестковато.

– О, об этом я не подумал. – вампир растерянно посмотрел на свои сапоги. Выходит, без вариантов. Дети это же совершенно естественно, и он был бы не против их с Маниэр ребенка. Но разве можно жить в лесу в таком случае?

Полукровка, заметивший, как переменился в лице господин и задумался, понял, о чем на самом деле шла речь.

– Ааааа, ясно все с вами. – Веце закатил глаза с широкой улыбкой, – Маниэр бы согласилась. На всё бы согласилась. – добавил он, с каким-то странным, теплым ободряющим взглядом, словно благословлял вампиров на брак.

– Этого ты не можешь знать наверняка. – Степан зябко поежился, проникаясь собственной никчемностью.

– Она была готова и на большие жертвы. – произнес Веце.

– Все это было лишь на словах. – вампир поднял с земли желтый листик и задумчиво покрутил. Значили ли что-то слова, которые они говорили друг другу? Был ли во всем этом смысл, если они остались ни с чем?

Теперь о Маниэр напоминала лишь зияющая глубокая дыра, ледяная пропасть, что осталась, когда их пути разошлись.

– Потому что вы не дали ей зайти дальше. Так не упрекайте ее в поверхностности или неискренности. – Веце не мог понять, что с этой парочкой Вальдернеских не так.

Без друг друга не могут, но стоит им сблизиться, как один недалекий индивид отталкивает Маниэр. Ну не дурак ли?

– Я не упрекаю ее. Я просто ненавижу себя. Вот и все.

Холодок пробежал по коже, и полукровка передернул плечами.

– О таком не говорят вслух. – с нотками недовольства сообщил Веце. Разве можно раскрывать свою душу кому-то?

– Так мог бы и промолчать. – слабо пошутил вампир, позволяя ветру унести лист.

Степан ломано улыбнулся, потому что те слова не отражали и десятой части того, что творилось у него внутри. Просто он, как и все, хорошо носил маску. И не снимал ее уже много лет.

Иногда, или так скажем с завидной периодичностью, вампир с полукровкой дрались. Это не было чем-то вроде дружеской потасовки или тренировки, нет.

И если сейчас вы глубоко в своей душе осудили Степана за то, что он опустился до насилия над Веце, то тут вы глубоко ошиблись. Пусть их драка и напоминала избиение малолетнего, просто напомню, что Веце сто пятьдесят лет, а попаданцу – двадцать шесть. И кто здесь жертва абьюза ясно как белый день.

На стороне полукровки был многолетний опыт драк за еду и магия, на стороне Степана авторитет и армейская подготовка. Обычно заканчивалось тем, что кто-то из них сбрасывал противника в канаву – остудить пыл.

Вот сидел сейчас Веце, очищал себя магией и вздыхал. Под глазом у вампира набухал крупный синяк, но ни вампир, ни полукровка не чувствовали себя победителями. Пацан – потому что уже который раз позволял сбросить себя в канаву, ведь если кинуть туда хозяина, то сушить и вычищать потом все равно придется самому.

Степан злился, что до Веце не доходят простые неписаные истины. И оба раздраженно думали о том, что жить под одним небом для них невозможно.

Вампир потер наливающийся синяк и искоса глянул на деревню, там с самого утра наблюдалось необычное оживление.

– Скорей бы этот месяц кончился. – вздохнул попаданец. Вот разблокируется магия, и сразу отправиться в свой дом, помоется, как человек, и выспится на нормальной кровати.

– Так привыкли к магии? – насмешливо фыркнул Веце, доставая из волос какие-то слизкие нитки и овощные очистки.

– Вроде того. – пожал плечами вампир. Не говорить же, что опять собирается кинуть полукровку.

– Кстати, когда уходить будем? – уточнил полукровка, пятерней вычесывая из волос оставшийся мусор.

– Куда? – вампир с вялым удивлением глянул на Веце. Неужели мелкий уже пронюхал про дом и дальнейшие планы Степана?

– Куда-нибудь. Нас, наверно, уже к завтрашнему вечеру вытравят отсюда. – Веце бросил пристальный взгляд на другой берег канавы, сегодня дети там не ходили, да и вообще никто не приближался к окраине деревни. – Кто-то из местных предложил поохотиться на вампиров. – пояснил полукровка. – А вы как раз вампир. Вот совпадение, правда?

– И мы на территории Вальдернеских… уму непостижимо. – вздохнул попаданец, качая головой. Дожидаться начала охоты они, разумеется, не могли.

– Так вы ж теперь дикий вампир, ничейный, такого и Вальдернеские забить могут. Раз вампир одиночка, а не с клановый, так еще и бродит один, значит либо больной, либо преступник. А вы у нас как раз больной преступник. Все законно.

– Кха-кха, ну ты и…

– Скажите еще, что не болеете. Третий день кашляете, как чахоточный. – полукровка почесал затылок той самой веткой, которую ему подарил хозяин. Признаться, вампир был совсем плох: это Веце мог сказать, как тот, кто почти ежедневно со Степаном дерется.

Сил у господина поубавилось, да и временами начинало ныть клеймо, так сильно, что вампир не мог спать и едва дышал. Хозяин об этой проблеме не говорил, Веце сам заметил, бывало, сидят они вечером, а попаданец вдруг застанет, как статуя, и не двигается, а лицо белее мела и зрачки сужены. Полукровка попытался как-то раз вампира растолкать, чтоб не пялился таким жутким стеклянным взглядом, но хозяин упал наземь, болезненно прошипел что-то на своем попаданском, и не вставал минут пятнадцать, пока не отпускало.

– Я не преступник. – возразил Степан, когда приступ кашля унялся. Вот только простуды ему не хватало для полного счастья.

– А я не соучастник. – согласился полукровка, настойчиво кивая.

– И что же такого я сотворил, чтоб это натянуло на преступление? – полыхнул негодованием вампир.

– Априош. – Веце бросил камень в сторону и искоса, с полуприщуром взглянул на хозяина.

– Уж ты-то не вправе мне об этом говорить. – попаданец был готов услышать подобный упрек от кого угодно, но не от Веце. И даже немного пожалел, что не скормил этого поганца монстрам.

– Почему вы тогда выбрали меня, а не их? – тихо спросил полукровка, растерянно вороша палочкой сухую листву. Веце часто задавался этим вопросом, но все не мог понять, хотя они уже и говорили об этом.

– Ты не воткнул бы мне нож в спину. – просто ответил Степан. Веце поднял скептический взгляд на хозяина. И как этот вампир не понимает?

– Но я был тем, из-за кого с вами вообще всё это случилось. – как можно суше сказал полукровка, но голос всё равно предательски дрогнул в конце. – Разве это не нож в спину, не предательство? – и глаза непонимающе уставились на попаданца, – Почему вы простили мне это? Почему?

Степан вздохнул, все же Веце, хоть и сильно старше, еще ребенок. Вампиру было все понятно, очевидно, и он улыбнулся одними глазами, ответив.

– Потому что ты никогда не хотел по-настоящему навредить мне. И я это знал.

– Но разве это умаляет мою вину? – полукровка неуверенно поднял взгляд, пальцы комкали край рубашки.

– Нет. – Веце вздрогнул, сжался, затравленно выжидая, когда же эта пауза между словами закончится. – Это меняет мое отношение к тому происшествию. Но то, что я тебя простил, вовсе не значит, что я не злюсь.

– О, так вы злитесь? – искренне удивился Веце, ведь хозяин прежде ничем не давал понять, что гневается на полукровку из-за того, что случилось в Априоше. – Но вы ни разу об этом не говорили раньше.

– Зачем говорить об очевидном?

– Ну, вы же вроде как такой добрый, вот я и подумал, что не злились и в тот раз. – скомкано ответил полукровка, неловко жестикулируя.

Хозяин же злится, тут хочешь не хочешь испугаешься.

– Нет. Я все еще зол. – недовольно фыркнул вампир. Это ж за какого святого Веце его принимает, раз ожидал, что Степан ему все простит?

Тот случай стал одной из главных причин, почему Степан не собирался брать Веце с собой – пусть нож в спину этот пацан не воткнет, но если вдруг снова решит провести эдакий маленький образовательный курс, то и убить ненароком может. А сдохнуть, просто потому что что-то пошло не по плану или Веце не подумал, вампир не хотел.

Априоша более чем достаточно, второй раз обжечься доверием попаданец не мог, исход грозился быть и смертельным.

– О, эм, понятно. – полукровка с легким сожалением пришел к выводу, что хозяин злопамятный мерзавец, который просто хорошо скрывает это.

***

Степан запыхался, ноги сводило, он стоял, оперевшись на дерево. Полукровка догнал хозяина и сполз на землю, неподвижно замерев. Легкие горели.

– Вроде оторвались. – просипел Веце, хрипло дыша. – Вот же больные, три часа нас гоняли. Поджечь бы их деревню, пока они нас по кустам ищут. – злорадно добавил полукровка.

– Тебе Априоша было мало? – осуждающе проговорил вампир, строго глянув на пацана.

Веце возмущенно покривлялся и отмахнулся:

– Там мы были виноваты лишь косвенно.

Степан поразился, как быстро гаденыш-то переобулся, еще недавно упрекал вампира за случившееся, а теперь другую песенку запел.

– Пха, а ты, видимо, решил уже не косвенно, чтоб наверняка, да? – мрачно усмехнулся попаданец. Веце закатил глаза и приподнял голову с земли, хитро улыбнувшись.

– Да кто нас найдет? – аргумент, конечно, на миллион. И как только такие дурные мысли в голову приходят мелкому?

– Может и не найдут, но нельзя ж так с людьми. – Веце слова хозяина не понравились совсем.

Поэтому господин сейчас и сидит как голодранец на улице, а не в замке с титулом. Слишком наивный, думает, закроет глаза на проблему, прикрывшись своей человечностью, и нормально все будет? Вот до чего доброта эта их довела!

– Дурак вы, господин. Они с вами вон как, а вы со своей тупой моралью. – тяжело вздохнул полукровка, обиженно швырнув в вампира ворох листьев.

Степан снисходительно смотрел, как ветер сдул сухую листву Веце на лицо, и как полукровка начал отплевываться и отряхиваться.

– Молчал бы. – фыркнул вампир.

– Я не могу молчать, это негодование… оно сильнее меня! – воинственно каркнул полукровка, но попаданец лишь закатил глаза, и как только у мелкого дыхалки на такие длинные предложения хватает?

– Значит терпи. – рвано выдохнул вампир.

Глава 4, для тех, кто стал как все

Говорят, большой город – большие возможности.

Веце смачно высморкался в свой рукав.

В крупном городе всегда можно найти работу, безнаказанно красть сумки у прохожих и разжиться теми самыми легкими деньгами.

Полукровка грозно нахохлился, исподлобья смотря на прохожих. Жадобины, и медняка дать не хотят.

А еще в таких городах, особенно в людных местах, всегда много попрошаек, таких, как например Веце.

Полукровка не искал простого заработка, не собирался проезжаться на жалости и добросердечности прохожих, нет. Просто Веце, в отличие от Степана, был реалистом и знал, что везде, куда ни глянь, пруд пруди таких же полукровок и попаданцев, которые на любую работу согласны и еще и подерутся за нее. Поэтому Веце, гордо называя себя прагматичным, просил милостыню на малой площади.

Увы, милосердных было на редкость мало, или же проблема заключалась в том, что попрошаек здесь было чуть ли не столько же, сколько прохожих?

– Подвинься, сопляк. Мне нужнее. – проскрипел вполне молоденький старик с седой бородой, явно выцвеченной с помощью магии.

– Подайте, пожалуйста! – тонким голоском пропели справа, – Мы сироты, у меня еще братик с сестренкой, они уже третий день не ели! – и столько слез в голосе, столько драмы, что не расчувствоваться было нельзя.

Веце и расчувствовался – залепил подзатыльник мелким конкурентам, пф, знает он их голод, вчера только видел этих лживых оборванцев на рынке с родителями.

Эти юные аферисты себе приходят карманных денег заработать, а заливают так, словно вчера мать схоронили, и слезы ручьем пускают. Вот таким брехунам и дают деньги, а честные бездомные полукровки остаются ни с чем!

На площади завиделся силуэт Степана. Веце вытянул шею, чтоб получше рассмотреть, снялся с места и засеменил к хозяину.

– Господин рабочий, – невинно, словно и не ехидничает, произнес полукровка, – подайте бедняку на жизнь. У вас-то деньги, поди, водятся. – вампир недовольно зыркнул в ответ, наблюдая, как с рабочей заискивающей улыбка Веце превращается в язвительную, – Что, не взяли вас? Я ж говорил, не берут таких никуда. Вы ж мало того, что переселенец, так еще и вампир. Уж вам-то точно ничего не светит.

– Ободрил, спасибо. – буркнул попаданец.

– Вы не переживайте, я уже обо всем позаботился, вам местечко застолбил рядом с собой. Будете моих коллег распугивать, а я больше за день собрать смогу.

– Мда, гениальный бизнес-план. А тех, кто не испугается, я, полагаю, должен загрызть? – со скепсисом спросил Степан, оглядывая разномастную кучу вымогателей денег.

Один хромой, другой безногий, но нога, видимо запасная, торчит сзади, третий вдовец, еще тут беженцы из Зишвана, который уничтожили лет пятьсот назад, матери-одиночки, сироты, которые как бы дети этих самых матерей, попаданцы, жертвы черных магов и какой-то там дискриминации.

– О, а это замечательная идея! И вас накормим, и от попрошаек в городе избавимся! – воодушевился полукровка.

Веце идея понравилась, потому как он уже давно понял, что горожан платежеспособных количество ограничено, добрых и щедрых среди них еще меньше, а попрошаек возмутительно много – можно весь день простоять и ни монетки не получить.

– Тут работы нет, завтра пойдем в другой город. – сказал вампир.

– Вы чего? – удивился Веце, – Я только-только подсидел одного окочурившегося, у меня теперь свое место под мостом, а вы в другой город собрались? – возмущению пацана не было предела. Он так старался, чтоб они в дождливые дни не мокли, на пропитание, вот, единственный зарабатывает. А хозяин решил в другой город отправляться. Не, ну нормально вообще?

– Не можем же мы всю жизнь под мостом жить и милостыню просить.

– Во-первых, вам обязательно вернут титул, так что надо просто потерпеть немного, а во-вторых, хотите идти, идите без меня. – важно ответил полукровка, ставя хозяина перед фактом.

Веце, несомненно, быт твердо убежден, что Степан сейчас пойдет на попятную и завтра же присоединится к попрошайкам.

Но, конечно, полукровка не учел важный фактор: попаданца ничего не держало ни рядом с Веце, ни в этом городе, ни в этом мире.

– Замечательно, тогда до встречи. Может еще свидимся! – вампир пожал руку опешившему Веце, еще раз попрощался и ушел, растворившись в толпе.

– Очешуеть. – пробормотал полукровка, отойдя от шока. – Не хозяин, а потаскун какой-то. Поматросил и бросил. Я его на своей шее тащил, я ему… а он… Переселенец поганый. Да чтоб ему Маниэр по морде надавала!

***

Степан мог с уверенностью сказать, что в его жизни началась новая полоса, теперь он жил, как и любой попаданец в этом мире.

И не то чтобы ему это сильно нравилось.

Оказалось, не всегда быть как все – приятно.

– Подвиньтесь, ребят, на меня капает. – попросил он, но на него лишь равнодушно посмотрело несколько пар глаз.

– Ты здесь не один такой, радуйся, что вообще место нашлось. – проскрипел сосед. – Тебе еще повезло, одежда плотная. Из богатых был твой прошлый? Ну, хозяин тела? – вампир неуверенно оглянулся.

Он впервые был в окружении стольких собратьев по несчастью. Весь этот сброд, забившийся под хлипкий навес, эта армия бомжей и оборванцев – попаданцы.

– Вроде того. – он неловко поежился, чувствуя себя немного некомфортно среди незнакомцев.

В голове гуляла мысль, что, наверно, не стоило так резко бросать Веце одного, он ж еще совсем зеленый, а если мелкого забьют или в рабство продадут?

С одной стороны жаль, но с другой… велика вероятность, что у полукровки тогда появится новый, нормальный хозяин, и Веце обретет свое рабское счастье, которым столько раз попрекал Степана.

– Эй, пацаны, а у новенького-то клеймо. – донеслось из-за спины, и Степан нервно попытался дотянуться до лопатки и прикрыть клеймо, выглядывающее из дыры камзола.

– Кто-нибудь знает, что за хрень этот рисунок значит? – началось оживление и чуть ли не половина присутствующих стали пялиться на вампира.

Окоченевшие конечности не слушались и у Степана едва ли получилось дотянуться до плеча.

Не стоило ему приходить сюда. Выпрут, как узнают всё, зря только понадеялся, что найдет, наконец, свое место.

– Падший он, видать, как попал сюда, его с места и поперли. Обидно небось, ни за что клеймили. – вынес вердикт один из присутствующих.

Степан настороженно молчал, не станет же он всем выдавать правду, мол, я тот самый Кифен Вальдернеский, который, по слухам, устроил резню в Априоше, за что титула и лишили.

– Да тут всех жизнь обидела. – донеслось из толпы.

– Эй, потеснитесь, Марьяна с ребятами пришла! – в тесном полумраке началось оживление, и все начали плотнее подсаживаться друг к другу, освобождая самое теплое место – в центре у маленького костра.

Степан потер намокший рукав, пытаясь немного согреть обледеневшую руку и плечо, и краем глаза заметил женщину, ведущую за собой стайкой детей и подростков, и еще несколько девушек.

Попаданцы жили своей обособленной маленькой общиной, подбирали таких же несчастных по всему городу, и объясняли, что да как. Большая часть детей оказалась вполне зрелыми людьми, неудачно попавшими в слишком юное тело.

За несколько часов, проведенных среди своих, Степан узнал о жизни здесь гораздо больше, чем за полгода в замке.

Марьяна была высокой крепко сложенной женщиной с суровым взглядом, она основательница и негласная хозяйка этого места – шаткой халупки с большим деревянным навесом на окраине. Говорили, что раньше, до попаданства, она заведовала детским домом.

Это место все негласно обозначили логовом попаданцев. И Степана ужасало, сколько талантливых и опытных людей прозябает без дела, попираясь, воруя и хватаясь за самую грязную и тяжелую работу.

Хирурги, программисты, архитекторы, инженеры, учителя, музыканты, строители, ботаники, ученые, ветеринары… проще сказать, кого здесь нет.

– Уй, а глаза чего красные? Больной? Это хоть не заразно? – спросил сосед, продолжавший пристально разглядывать новенького.

– Я вампир. – с тихой обреченностью сообщил Степан, насуплено глядя на собеседника.

– Не повезло тебе, малой. Срывов не было? Мы тут, конечно, все свои, но и рисковать не хочется, сам понимаешь. – Степан кивнул, мол, неприятно, конечно, но он не дурак, знает, что без таких вот вопросов никак.

– Я слежу за этим и хорошо себя контролирую. – коротко ответил вампир, игнорируя жажду, мучившую третий день, сводящий спазмами желудок и противно зудящие клыки.

Завтра выберется в лес, поймает пару монстров, и тогда это неприятное ощущение немного отпустит.

– И сколько ты уже тут? – Степан растерянно бросил короткий взгляд на собеседника. Он и сам не ожидал, что такие простые вопросы выбьют его.

Вампир замялся – сказать правду, потом попробуй отмойся от того, что на него в слухах навешали, а соврать – всегда придется бдеть, чтоб не проколоться где. А куда ему с простудой и постоянным голодом до трезвого ума и бдения?

– Года пол. Как выгнали меня, бродяжничал и наткнулся замок в лесу. Развалины одни, но пару этажей хорошо сохранилось, там и жил. Недавно хозяева объявились и выгнали. – все было не совсем так, но в общих чертах суть передавало.

И Степан искренне желал, чтобы никто из этой маленькой общины никогда не узнал, кто он в этом мире и чье имя носит. Потому как быть Степаном не зазорно, но быть Кифеном Вальдернеским… его и самого начинало пугать это имя, принесшее ему одни несчастья.

– У, так ты у нас смельчак, раз в лес сунулся. И как тебя монстры не сожрали? – Степан пожал плечами, будто и сам удивлен, что выжил.

Знали бы они, сколько раз его почти сожрали, да только идти ему тогда было некуда.

– Повезло. – коротко бросил вампир. И имя тому везению было Веце.

Через пару дней Степан окончательно привык к новому месту, и остальные попаданцы полностью приняли его в свою общину. И вампира к его гордости назначили старшим дозорным.

Вампир был рад, что может приносить хоть какую-то пользу: в отличие от других, для него устроится даже на самую рабскую и грязную работу невозможно. Не мог же он в самом деле сидеть без дела, когда даже дети вносили свою лепту в общее дело.

Работа ему досталась простая, но довольно скучная и утомительная – он патрулировал с другими дозорными периметр вокруг дома.

Младшие дозорные отвечали за наблюдение и в случае опасности сообщали дежурившему старшему товарищу об угрозе. Сменяли друг друга каждые восемь часов.

Помимо Степана на каждом дежурстве было еще двое старших дозорных, один из них отвечал за разборки с местными бандитами, другой разбирался с чужаками, а на Степана легли монстры.

Твари сунулись к халупке всего пару раз, и оба не в смену вампира.

И вот опять – вампир сдал свой пост буквально пятнадцать минут назад, как заявились твари, но дежуривший старший дозорный с ними не справлялся. Степан тихо заворчал, видимо переняв эту дурную привычку от Веце, и встал, и достал меч.

Только присел отдохнуть, погреться у костра, пока все в городе, как эти мохнатые уродцы прибежали. Если б не запечатанная магия, он бы с монстрами за пару минут разобрался.

Вампиры быстрые и верткие, и это, пожалуй, один из тех немногих случаев, когда Степан был рад, что попал именно в тело вампира. Секунда промедления и дозорного могли убить.

Степан с разбега впечатался в монстра, пронзая тело твари клинком.

– Уползай отсюда, я разберусь. – прошипел вампир, вынимая меч из туши монстра. Тварь заверещала, попыталась задеть когтями вампира или хотя бы недобитого дозорного, но Степан отточенным движением вспорол ей глотку.

– Что у вас случилось? – из халупки вышел Антон, заместитель Марьяны. – Черт, Захар, ты вообще живой? – он подбежал к раненому товарищу, на миг замер в ступоре, заметив монстра, но уже через секунду отмер, поняв, что тварь мертвая.

– Эй, у вас есть какие-нибудь зелья? – окликнул его Степан, закрывая нос рукавом. Вероятность, конечно, мала, но вдруг у ребят и правда парочка зельев завалялась? Если уж не восстановить силы, так хоть перебить запах крови. Так и до срыва недалеко.

Скажем так, вампир лично видел навыки дозорных и других попаданцев и, по правде, это вызывало лишь глухую обреченность, потому как сразу стало ясно, что единственным, кто мог сражаться, именно сражаться с монстрами, а не скормить себя им, был Степан.

Антон стянул рубашку и попытался зажать рану Захара, но кровотечение не останавливалось. Поднимать раненого в одиночку было боязно.

– Да откуда? Степан, не стой столбом, помоги Захара дотащить, он ж откинется, если его не заштопать. – нервно отдал распоряжение Антон, но вампир не шелохнулся.

Степан бросил короткий взгляд на Захара, рана серьезная, но не смертельная, учитывая, что тот наполовину оборотень, у них регенерация хорошая, так что и этот выкарабкается. К сожалению, месяцы, проведенные под крылом Вальдернеских, привили Степану некую холодную циничность.

И проблема сейчас была вовсе не в раненом Захаре, это-то его и напрягало.

Вампир оглянулся, старательно игнорируя яркий привлекательный запах крови.

Окраина города, где стояла халупка, не была обнесена городской стеной, и эта часть города заканчивалась небольшим пустырем, плавно переходившим в лес.

Клыки противно зудели, голод давал о себе знать, а рот непроизвольно наполнился слюной.

Степан недовольно цыкнул, не хотелось показывать эту свою сторону перед теми, кто стал ему почти семьей за несколько дней.

– Не об этом сейчас волноваться надо. – бросил Степан, чутко вслушиваясь в тишину, – Тащи его в дом и закрой двери. – вампир скосил взгляд на убитого монстра.

Зелий нет, нормальной еды тоже. Он не вытянет этот бой, если хоть немного не восполнит силы. Но пить кровь убитой твари прямо на глазах других попаданцев… Степан слишком боялся стать чужим для своих, чтобы решиться на подобное.

– Слышь, мне плевать, что ты типа из богатеньких и весь на понтах, у меня друг умирает! – зло прокричал Антон, пытаясь поднять бледного бессознательного Захара.

А у Степана поджимало время. Чем раньше они уйдут, тем больше он успеет выпить крови.

– Если не уберетесь отсюда, то помрете оба. И дозорных с собой забери. Всех. Пусть никто не высовывается наружу. – вампир пропустил гневные оскорбления мимо ушей, напряженно сжимая рукоятку меча.

– Ты что-то чувствуешь? – Антон сменил тон и тоже напрягся, настороженно бросив короткий взгляд на кромку леса.

– Они идут на запах его крови. – шаги монстров, едва слышные прежде, звучали все громче, Степан почти физически чувствовал, как до этого настороженно выжидавшие твари перешли на бег.

– Эй, ты-то чего встал? Сдохнуть захотел? – Антон потащил раненого к дому и оглянулся на Степана. Вампир посмотрел на него в ответ, вздернув брови, мол, чего встал, быстрее ногами шевели.

– Ты что, решил, если просто спрятаться в домике, то монстры уйдут? – произнес Степан, – Через три часа возвращаются наши, твари всех перегрызут, если с ними не разобраться. – и непроизвольно скосил глаза на мертвого монстра. Зря он ему горло перерезал, кровь почти вся вытекла на землю, и пить теперь толком нечего.

– Слушай, мы не в кино, и ты тут не главный герой, понимаешь? – Антон покрепче перехватил Захара, – Ты один не справишься, мы отправим нашим весточку, пусть переждут, пока монстры не уберутся восвояси. Не дури, заходи в дом, пересидим в подвале. – вампир бы нервно рассмеялся, но смеяться, даже истерически, не хотелось. Он и не знал, что у попаданцев настолько плохо с адаптацией.

Эти ребята толком и с монстрами не встречались, раз думают, что яма в земле, накрытая досками, их защитит.

Монстры были первым, с чем Степан столкнулся в этом мире. Для справки – Веце он тоже считал в некотором роде монстром.

– У тебя осталась минута, чтоб затащить Захара в дом, закрыть все двери и окна, и попытаться сделать что-то с раной. – сообщил Степан, с каждой секундой все больше нервничая. Если Антон и дальше будет болтать, то угадайте, что придется делать Степану? Правильно, защищать этого болвана, чтоб тот целым до двери добрался.

Только вот вампир не в лучшем состоянии и ему бы самому не помешала защита, ну, знаете там пару зелий и артефактов, напарник и маг… или хотя бы магия. Но пока у вампира были только меч и палка. Ну и доска с торчащим гвоздем, но ее Степан решил оставить на крайний случай, гвозди нынче вещь редкая, на дороге не валяются и стоят немало.

– Я понял. А ты… выживи. – проронил Антон, закинув себе на спину раненого Захара.

– Не слишком ободряющее напутствие. – добродушно усмехнулся Степан, – Иди. И не оглядывайся. – собеседник согласно кивнул, странно посмотрел на вампира и, не став ничего спрашивать, торопливо направился к дому.

Вампир выждал буквально пару секунд, убедившись, что Антон действительно уходит, и рывком вздернул морду убитого монстра вверх, чтоб было удобнее вцепиться зубами в шею.

Какой на вкус была кровь монстра?

Ну, учитывая, что Степан и обычную-то переносил только в случае сильного голода или если после полоскал рот, то ужасно.

Вы когда-нибудь пили отвар полыни? Горько жесть, даже рот потом не сразу отмывается, и вот мысленно добавьте к этому барсучий жир – вонючий и тоже весьма противный. Смешиваем один к одному, прибавляем запашок крови и вуаля – вы повторили точный вкус крови монстра.

И для Степана, к его великому сожалению, подобная гадость была единственным доступным источником пищи. Хлебные корки вампира не сильно насыщали, как и суп из желудей или крапивы.

Антон остановился у самой двери, чтоб обернуться и запечатлеть в памяти Степана, которого, вероятно, видит в последний раз; чтоб запомнить товарища, который решился сложить свою жизнь за других, стать стеной, что сломается под натиском врага, но позволит выиграть немного времени…

И увидел то, чего не должен был.

– Господи… – сипло вырвалось у него. Нечасто можно узреть, как твой знакомый, перепачканный в крови, чуть ли не жрет монстра.

И Антон ошалело подумал, что, кажется, понял, как Степан выживал полгода в замке без еды и воды. Еда приходила к вампиру сама. Какого же монстра они к себе пустили!

– Ну я же просил не оглядываться… – простонал вампир, вытирая рукавом перепачканный рот. – Не жалуйся теперь, если я тебе приснюсь в кошмаре. – Антон дернулся от его слов и боязливо попятился в дом. Степан недовольно клацнул клыками. Вот прям чувствовал, что все так и будет! – Да чего ты встал, иди давай! – подогнал вампир, но заместитель Марьяны заторможено посмотрел на перепачканные алым руки Степана, на тело монстра, и грохнулся в обморок.

Вампир выругался, вот за что ему это? Отделался от титула графа, чтоб не переть на себе весь клан, так теперь тут должен вывозить за троих. Это у всех попаданцев судьба такая невеселая, или только у вампиров?

Степан наклонился, поднял камень с земли, и зашвырнул его в окно. Оттуда сразу высунулся недовольный Матвей – старый и почти глухой. И немного слепой.

Дед выпучил глаза, пытаясь понять, почему новенький перепачкан малиновым вареньем и где вообще смог его достать.

Вампир кивнул в сторону дверей, но старик ничего не понял, и начал громко причитать, приговаривая, что за такое неуважение к старшим и бесстыжее поведение Степан сейчас огребет по шапке.

Но вампиру было не до шапок и разборок, в кустах мелькнула черная тень, и Степан очень надеялся, что местный старожила успеет.

Матвей доковылял до двери, открыл ее и тихо охнул. Грозно помахал вампиру кулаком, мол, неча камнями в окна кидаться, спи теперь на улице, негодяй, и заволок бессознательных Антона с Захаром в дом. И закрыл дверь на все крючки, гвоздики, подпер тумбой, чтоб наверняка, а после громко захлопнул ставни у всех окон.

Степан был этому только рад, мельком подумал, что не прочь, чтоб этой темной тенью в кустах оказался Веце, а не монстр, но вряд ли бы полукровка раскормился за неделю до размеров быка.

Если бы вампира сейчас попросили загадать желание, то он бы хотел, чтоб монстры выходили по одному, как в кино, а не накинулись всей сворой. Но, как говорится в одной шутке, кина не будет.

Глава 5, для тех, кто должен как-то выжить

Пока Степан считал тварей, они примерялись, с какой стороны и за какой бочок будет лучше куснуть вампира.

И вампир еще на третьем монстре, высунувшемся из леса, понял, что сильно переоценил свои силы. Хорошо, так, спокойствие, чтоб не сдохнуть раньше времени, нужен трезвый ум.

Попаданец нервно рассмеялся, и где был его тот самый трезвый ум, когда он самонадеянно полагал, что справиться в одиночку без магического щита, зелий и запасного меча.

Монстры явно обладали зачатками интеллекта, что Степана, как учителя, впервые за всю жизнь расстроило. Обычно его злило обратное, но когда тебя берут в кольцо голодные зубастые чудовища, начинаешь менять взгляд на жизнь.

Степан в сравнении с монстрами смотрелся весьма безнадежно: как лягушка с зубочисткой против овчарки. И как всем давно известно, затыкать кого-то насмерть зубочисткой – надо еще уметь.

Вампиру предстоит научиться вот прямо сейчас. В рамках закрытого мастер-класса по выживанию для попаданцев. Это вам не какие-нибудь онлайн-тренинги, тут все серьезно: сдохни или умри.

– И надо ж было мне искать лучшей жизни… – проворчал Степан, крепче сжимая рукоять меча, – Побирался бы сейчас с Веце, спал под мостом, все как у людей, нет же, мне все мало… – он взглядом отыскал вожака стаи, самую крупную особь, – Так жадность и губит.

Их взгляды встретились, но одного мгновенья оказалось достаточно, чтоб почти физически почувствовать то давление, что исходило от вожака. Степан мужественно выдохнул, да, он бы на месте этого монстра тоже бы с раздражением пытался понять, какого хрена этот тщедушный вампирчик вообще надеется выжить и собрался типа как отбиваться.

Кольцо плавно, но весьма ощутимо сужалось, за спиной попаданца был дом, а дальше нежилая окраина города, что давало вялую надежду, что со спины на него никто не кинется.

Он дернул свободной рукой в воздухе, пытаясь раскрыть магщит, одернул себя и раздраженно подумал, что увы и ах, его отработанные до идеала рефлексы не пригодились.

Уже столько времени прошло, а он так привык использовать магию, что частенько выставлял себя чудилой перед другими. Вот просят вас подать ложку, а вы пальцами что-то помашете, застынете в ступоре на минуту, а потом уже по-людски сделаете.

Ладно, стратегию он не изучал, но математика подсказывала, что велики шансы только на “сдохнуть”. Пришлось полагаться на авось и нападать первым.

Ему повезло – вожак опешил, когда Степан рванул на него, в несколько секунд сократил расстояние и запрыгнул на шею. В слепой зоне тварь не могла достать вампира, бешено скакала, крутилась, каталась по земле и билась спиной о деревья. Попаданец мертвой хваткой вцепился в монстра, голова звенела от покатушек, перед глазами плыло, и Степан знал, что стоит на секунду ослабить хватку, как он тут же умрет.

Другие монстры, выждав пару минут для приличия, кинулись на попаданца, вожак тварей в ужасе пытался уклониться, вампир понял – дело жопа. И пока главарь тварей угрожающе рычал, попаданец перехватил меч и несколько раз резанул тварь по широкой жилистой шеи, пытаясь добраться до артерии.

Ноги монстра ослабли, мгновенье – и вампир плавно скользнул под тварь, тут же оказался придавлен тушей, сверху раздались громкие визги и рыки – стая наконец решилась атаковать вампира, но вместо этого добила своего вожака.

Степан тяжело вздохнул, переводя дыхание.

Надо было взять доску с гвоздем, сейчас бы сделал дырочку в брюхе твари и хоть немного подкрепился, пока остальные монстры не перебесятся. А там бы уже вылез и добил всех.

Сердце бешено колотилось, воздуха не хватало, Степан плотнее прижал к себе руки и случайно нащупал в кармане маленькую веточку, ту самую, которую дарил Веце. Полукровка потом заточил ее и вернул хозяину, мол, вот вам осиновый кол, не принимайте близко к сердцу.

Кто бы мог подумать, что черный юмор Веце когда-нибудь сослужит добрую службу.

Вампир пробил веткой шкуру монстра над головой, знаете, как школьники любят ручки и карандаши в шутку в руки втыкать – чпок и готово. Только если школота жалеет об этом в медпункте или не жалеет вообще, Степан пожалел мгновенно.

Нет, придумал он, идиот, конечно, хорошо, кровь растекалась по волосам и лицу, зато попадала в рот. Вот и сидел вампир минут двадцать, весь в крови, и облизывался.

За это время Степан пришел к мысли, что жить, в принципе, можно, и не все так плохо, как казалось полчаса назад. Передохнув и собравшись духом, попаданец начал решать, как же теперь выбираться.

Прорезать брюхо и выпрыгнуть, как Чужой; скромно выползти из-под монстра, или потратить пару дней на подкоп до подвала?

Самым привлекательным казался последний вариант, самым реалистичным и относительно безопасным – первый.

Антон пришел в себя, переварил последнее, что видел, перед обмороком, и прислушался: на улице все еще раздавались рыки монстров. Видать вампира уже сожрали.

Старик Матвей заканчивал накладывать швы Захару и не обращал внимания на очнувшегося зама.

Антон с опаской подкрался к окну и приоткрыл одну из ставен, Степана видно не было, монстры крутились вокруг мертвого вожака и явно чего-то выжидали.

И только-только зам мысленно посочувствовал горькой участи вампира, как из туши мертвого монстра феерично появился якобы покойный Степан. Почти выпрыгнул, разбрызгав кровь убитой твари. Антон шарахнулся от окна с не детским “Блядь!” и трясущейся рукой попытался стереть каплю крови, долетевшую до него по злому року судьбы.

Вот уж точно теперь это будет сниться ему в кошмарах.

Матвей сварливо обругал зама, мол, тута раненый, а ты, падла, сквозняк устроил. Ежели воздуха захотелось, проваливай на улицу. Антон что-то ответил и осторожно прикрыл ставню, мысленно кляня себя за то, что вообще решил сегодня остаться тут, а не идти в город.

Степан, стоя на туше монстра, оглянулся. В глаза натекло крови, пока он отсиживался внизу, как бы заразу какую не подхватить.

Алая пелена застилала взор, и вампир подслеповато прищурился. Дело, разумеется, было дрянь, но он ободрял себя, мол, вожака завалил, и с остальными монстрами справлюсь.

Инстинктивно отскочил в сторону, уходя от удара в спину, и с глухим раздражением понял, что его снова пытаются окружить. Только вот теперь монстры не медленно сужали кольцо, а явно решали между собой, кто отхватит кусок породистого вампира первым.

Да и расстояние уже было небольшим, даже если Степану посчастливиться отбиться от двух-трех монстров одновременно, то долго он все равно не проживет. Монстры ж не будут ждать, пока их приятелей прикончат, по мордам подлым видно – кинуться всей гурьбой, вампир-то один, а их много и жрать всем хочется.

Еще и видно все хреново.

Твари напряженно наблюдали за добычей, припав на передние лапы. Степан покачнулся, на мгновенье почувствовав головокружение, и монстрам было достаточно этого, что сорваться с места и всей стаей кинуться на него.

Вампир дернулся, резко присел и плотно закрыл глаза.

И минуту спустя, когда понял, что все еще жив, цел, ему не отгрызли голову или ногу, осторожно приоткрыл веки. Темно.

“Наверно все же помер” – было первой его мыслью. Потом к пришибленному вампиру медленно вернулся слух, и осознание – вокруг все еще монстры, шумно ходят, дышат, громко рычат и дерутся.

Тонкий луч света резанул по глазам, а после стало очень светло. Степан прикрыл глаза ладонью, чтоб не так жгло.

Мда, вот теперь все понятно. Это монстры запрыгнули на купол, когда пытались все вместе, дружно, сожрать попаданца.

И к нему вернулась магия.

***

Все самое хорошее происходит неожиданно. Все самое плохое – тоже.

Степан чудом выжил – это было хорошо, вампир после многодневного голодания истощен до предела и магии в нем чисто батон покрошить – это было плохо.

Но щит держался. И Степан тоже.

Ух, ладно, это уже не первое магическое истощение в его жизни, как-нибудь справиться, главное не отрубиться до того, как всех перебьет.

Можно сказать, что с магией дело пошло веселее, но это будет немножко неправдой, потому как вытягивать силы, мощную магию из почти пустого резерва, было чертовски больно, словно огонь разливался по венам, собирался в районе сердца и выжигал внутренности.

Вампир нетвердо стоял на ногах, очертив на земле оборонительный круг и накрыв себя новым куполом. Голова кружилась, Степан плел атакующее заклинание. Размениваться на мелкие не было времени – кто знает, через сколько минут его вырубит, а если за раз выкосить половину монстров, то шансов на победу будет больше.

Через двадцать секунд пустырь между лесом и домом покрылся огромной огненной сетью, которая впивалась в лапы монстров, ползла вверх, оплетая тело, и душила их. А вампира почти физически душила нехватка магии, катастрофическая нехватка. Зато прикончил всех монстров одним махом.

Степан раздосадовано стоял на коленях, опираясь о землю руками, ноги уже не держали. Мда, похоже он переоценил себя, в тот раз-то с ним были зелья и Веце, который бы в случае чего откачал и прикрыл тыл.

А сейчас попаданец остался совершенно один. И помощи ждать неоткуда.

Из носа медленно капала кровь, магрезерв ушел в минус, Степан подслеповато смотрел вперед, на тварь, что не попала в зону действия заклинания.

Его героические порывы давно уже издохли, прям как стая монстров, и сражался он не за кого-то там, с кем познакомился пару дней назад. Вампир боролся за свое право жить в этом жестоком мире.

– Так, ну на одно чудовище меня должно хватить. – пробормотал он, пытаясь встать. Заклинание прекратило действие и монстр, опасливо ступая, направился прямо к попаданцу.

Встать не вышло, вампир обессиленно сел, взял в руки меч и уставился на тварь. Монстр, не мигая, глядел на него в ответ.

Да уж, не о такой взаимности он мечтал в свои юношеские годы.

Теперь, когда тварь подкралась поближе, вампир разглядел, что это еще детеныш. И если еще месяца четыре назад у Степана бы еще мелькнула жалостливая мысль, мол, может оставить монстреныша жить, приручить, и вообще так поступать нехорошо, то сейчас он лишь молча выжидал, чтоб нанести удар.

Этот твареныш примеряется, как бы сподручнее сожрать попаданца, тут нет места для сентиментальности и сочувствия.

Их разделяло всего полтора метра. Тварь выжидала, вампир незаметно оплетал заклинанием меч. И стоило монстру раскрыть пасть, чтоб издать угрожающий рык перед атакой, как клинок вонзился по рукоять в глотку, и под давлением магии погрузился глубже.

Вампир устало смотрел, как монстр метался в агонии буквально в нескольких шагах от него, Степан прокручивал магией меч, пытаясь добраться до сердца, тварь исходила душераздирающими криками и визгами, аж в ушах звенело.

А потом все стихло.

Степан вяло оглянулся, хотя сил уже не было ни на что. Всё чисто.

Бросил взгляд на халупку – ему бы сейчас доползти туда и вздремнуть немного, да и руку перебинтовать. Но это, вероятно, не единственное его ранение, магядро болело так сильно, что на раны он и не обратил внимание, да и некогда было.

Вампир бросил брезгливый взгляд на меч, валяющийся у ног – тот был целиком измазан слизью, кровью и содержимым желудка монстра. Мерзкое зрелище.

Степан скривился и сплюнул кровь.

– Как-то уж слишком много крови сегодня. – вздохнул он, с трудом вставая.

Дойти, до дома, опираясь на меч, он смог не сразу, иногда останавливался и просто стоял, пытаясь перевести дух.

Ползти, он счел, как-то не подобающе.

Степан оперся о стену и тихо стучал мечом.

Дверь Матвей открыл неохотно, негодующе посмотрел на вампира, прищурился, выглянул на улицу, бросив беглый взгляд на убитых монстров, и снова посмотрел на Степана.

– Это ты их чтоль так? – с легким недоверием спросил старик, явно прикидывая в уме, возможно ли вообще уложить целую стаю в одиночку.

– Вроде того. – слабо пожал плечами вампир. – Пустите? – Матвей закатил глаза, словно Степан спросил несусветную глупость. Разве ж оставил б старик умирать кого на улице?

– Ну, заходи. – и шире распахнул дверь.

Дома-то оно все равно приятнее последние минуты провести, рассуждал Матвей, глядя на израненного вампира.

Но к большому удивлению старика, Степан помирать и не собирался – проспал почти сутки мертвецким сном, а потом бодренько проснулся и пошел помогать рубить дрова.

Вампиры они твари живучие, их так просто на тот свет не отправишь.

Но Степана занимали мысли вовсе не о живучести и местных расах. Магия вернулась, что теперь делать?

Вот так резко бросать приятелей-попаданцев нехорошо. Да и они ж, бедные, не умеют ничего толком: никто магии не обучен, читать не могут, у них даже оружия нормального нет от тварей отбиваться.

Как они тут без него справятся?

То, что пятьдесят лет как-то справлялись, его не убеждало. Ну и, признаться, он чувствовал себя должным за то, что они его приняли. Впервые в этом мире он смог почувствовать себя своим.

Но помыться, конечно, не помешало б.

Вампир взял новое полено, магия хоть и вернулась, а резерв пуст – даже на детское заклинание очищения не хватит. И ладно еще волосы скоро будут торчать сосульками, от крови монстров, которой он был перепачкан с ног до головы, все чесалось. Одежда неприятно закоченела, высохнув, а сам Степан уже устал стряхивать с себя шелушки засохшей крови.

– Эй, мужик, поговорим? – вампир опустил топор и оглянулся на окликнувшего его Антона.

Мда, рано он булки расслабил, его сейчас, сто процентов, вежливо выпрут. Кто захочет с таким монстром под одной крышей жить?

Степан воткнул топор в пенек и повернулся к собеседнику.

– Я должен уйти, да? – недовольно выдохнул вампир.

Он, конечно, и так бы покинул это место через несколько дней, но оказаться выгнанным или нежеланным гостем было б весьма неприятно.

– Да кто б тебя посмел гнать? – развел руками Антон. Для мнительного Степана слова прозвучали двусмысленно, мол, боятся все его теперь до усрачки.

Вампир посомневался еще с минуту и великодушно согласился на разговор.

Попаданцы уселись на срубленные деревья, сваленные за домом, молчание становилось все более неловким.

– Какой была твоя первая мысль, когда ты понял, что попаданец? – наконец спросил Антон.

Степан бросил на него нечитаемый взгляд и сцепил руки в замок. Вспоминать о жизни “до” было непривычно больно.

– Что это мой шанс начать всё сначала. Жить иначе. – безрадостно ответил вампир, потому как не такого “иначе” он желал.

Антон вздохнул, он провел в этом мире уже тридцать лет и не хотел, чтоб Степан потерял себя, как это случилось когда-то с ним.

А многие из тех, кто себя потерял, умирали быстро и неожиданно. Зам хлопнул Степана по плечу, мол, крепись давай, брат.

– Вот и держись за эту мысль, зубами держись. И не вздумай сдохнуть, пока не исполнишь свою мечту! У тебя, блин, есть этот второй шанс! Живи ж тогда, как хотелось, как мечтал. Мечтой своей живи.

Вампир исподлобья посмотрел на Антона, тому-то хорошо, он полукровка, не кровосос проклятый, его камнями никто не забьет и на костре за просто так жечь не станут.

Но было что-то в его словах, что цепляло.

– Я не знаю. Не выходит у меня ничего. – вздохнул Степан, с дрожью вспоминая свою церемонию посвящения главой рода. – Всё получается не так, странно и неправильно. Не по-людски. – не хотел он жить, проливая кровь и принося другим несчастья.

– Так ты и не человек больше. – произнес Антон и вампиру почудилось в этом что-то зловещее.

– Мать воспитала меня человеком, им я и останусь до самого конца. – с каким-то патриотичным упрямством ответил Степан. Антон рассмеялся, пф, как будто кто-то заставляет новенького отказаться от своего человеческого “я”.

– Никто не запрещает тебе быть человеком. Но никто и не считает тебя им, вот о чем я говорю. Для нас, попаданцев, ты просто Степан, а для других вампир, опасность. Вампиров тут вообще не любят.

– Это я уже понял. – кивнул Степан.

– Так ты, выходит, знаешь магию? – вампир скосил взгляд на Антона. А как не знать-то с его школой выживания?

– Так, по мелочам. – отмахнулся Степан.

– Сам освоил?

– Нет, помогли немного. Мелкий один, из местных, он со мной в замке жил, ему тоже некуда идти было. Он и научил. – пришлось дополнить свою легенду существованием Веце, не мог же вампир сам интуитивно освоить и местный язык и магию. Степан, конечно, не дурак, но и не вундеркинд.

– Повезло, а у нас вот никто магией не владеет. Сложная штука. Ну а местные, ясен пень, попаданцев учить и за деньги брезгуют. Да и откуда у нас деньги-то? – вздохнул Антон. Степан уже в который раз почесался, как блохастый кот, затем задумался, пытаясь ощутить, сколько магии набралось, и почистил себя и одежду заклинанием.

– Вы же тут не первый год, почему тогда все еще живете в этой дыре и питаетесь чем придется? – спросил вампир, довольно оглядывая чистые руки.

– Ты думаешь на жизнь так легко заработать? – усмехнулся Антон, и Степан вспомнил свои попытки найти хоть какую-то работу. Эх, не надо было графство покидать, там к вампирам попроще относятся.

– Может и нет. – ответил Степан, – Но можно ж и в Город Звезд податься. Там половина наших, и главный их, Иван Грозный, хороший мужик, он б и с работой помог и с жильем.

Антон фыркнул, он про Город Звезд слышал за все время раза три, не больше. Загадочное это место, опасное, оттого про него и не известно толком ничего, кроме как то, что у вампиров под боком находиться.

– Говоришь ты, конечно, хорошо, но кто в здравом уме на земли Вальдернеских сунется? Ну, кроме тебя, конечно. Нам голодная смерть не так страшна, как вампирье гнездо. Они ж совсем монстров не истребляют, ты и пяти минут пройти не успеешь, как сожрут. – тут, конечно, зам был прав. С их навыками и за пределы города выходить опасно, какое уж там путешествие?

– Я совсем недавно оттуда и не все так плохо, если идти днем. – пожал плечами вампир.

– Ну не монстры, так вампиры. Граф их полоумный, который весь Априош шутки ради монстрам скормил. Не очень хочется с таким уродом встречаться. – вот, хорошо, что у Степана ума хватило язык за зубами держать и не поведать всем о своей тяжелой графской доле. Они б его дружно запинали. Мол, попаданец, а такой козел, бей его, ребята!

– Мгм, понятно. – выдавил Степан. Неловко было слышать о своем темном прошлом.

– Да и вообще, ты про Город Звезд помалкивай лучше, о нем лучше много не знать, бандиты там одни и мародеры, убийством свой хлеб зарабатывают. С такими связываться опасно. – нравоучительно сказал Антон, но вампир, хорошо знакомый с хозяином города, разумеется страхом, трепетом и ужасом не проникся.

– Я не раз был в Городе Звезд и лично знаком с Иваном Грозным, слухи преувеличены. Переселились бы туда и жили нормально. Хорошее чистое место и безопаснее там во много раз, чем здесь. – но Антон тоже не спешил принимать точку зрения новенького.

– Так чего сам туда не подался? – раз Степан в Городе Звезд не осел, а аж досюда доковылял, значит не все так гладко. Может вампир вообще вербует новых мародеров для Ивана Грозного? Навыки боя у Степана отменные, вдруг он засланный шпион.

– Слишком людно. Ну и графство Вальдернеских, опять же. Они чужих вампиров не любят.

Разговор сошел на нет сам собой. Степан пришел к выводу, что попаданцев их жизнь устраивает и рисковать ради чего-то большего они не собираются. И не хотят.

Они напоминали сборище унылых тюленей – вроде и живут, не сильно жалуются, но безжизненная серость скользила в каждом слове. Из развлечений тут – новенькие.

Степан посмотрел, посмотрел и начал бояться, что станет таким же – бесцельным. Они жили, но в то же время и нет. И вампир понял, что грусть-печаль и тоска по дому не самые лучшие двигатели прогресса.

Он бы лично каждого здесь переправил в Город Звезд порталом, но по лицам видно – никто не был готов к переменам. И никто их не желал.

Поэтому Степан задержался там еще на день, а не на пять, как планировал, когда только вернулась магия. Подпитывать свою и без того унылую тушку унылостью и заплесневелым отчаяньем лишний раз – идея дурная.

Но общая атмосфера пристанища не умаляет того, что дали Степану эти люди, когда он так нуждался. И вампир отплатил им, как посчитал правильным.

Они не дали ему замерзнуть под дождем и приютили, а он решил подарить им надежду на светлое будущее.

Вампир установил несколько барьеров вокруг лагеря, закрепил их и научил дозорных подпитывать специальные кристаллы магией. Отдал несколько книг из тех, что были подарены Касаром – самые простые, о мироустройстве, магии и грамоте.

Подарил один артефакт, на который записал чтение алфавита и первые страницы местной азбуки.

И отдал половину золота, что у него было в пространственном хранилище. Пятьсот золотых сумма немаленькая, Степан планировал жить на те деньги лет десять, но теперь придется немного ужаться, этим людям нужнее.

Он никогда еще не видел, чтобы кто-то так плакал при виде денег. Но понять Марьяну можно – после стольких страданий они, наконец-то, станут жить как люди, залатают потекшую крышу, расширят дом и купят одеял на зиму.

Степан не думал о деньгах, ему было легко и радостно на сердце. Он открыл портал, махнул рукой и отправился домой.

Глава 6, для тех, кто платит ЖКХ

Мы можем влюбиться с первого взгляда в человека, отпечатать глубоко в своем сердце любимые улочки города, полюбить звук, цвет.

И Степан, едва распахнув дверь своего дома, влюбился в сухой запах древесины и пыли. Запах безмятежности и спокойствия.

Вампир скинул изодранный и порядком поношенный камзол на пол, медленно прошелся по комнате, слушая, как скрипят половицы, поднялся по лестнице и завалился на кровать. Он и не знал раньше никогда, какой же это кайф – спать в своей кровати, а не теснится под маленьким навесом, не жаться к другим бездомным под мостом, и не зарываться в листву в лесу.

Что Степан планировал делать ближайшую неделю? Отсыпаться, конечно. А там уже видно будет.

Первый день он, как и хотел, продрых без задних ног, с головой кутаясь в одеяло. Но на второй – уже не спалось. Вампир натаскал воды, помылся, перекусил чем-то откопанным в пространственном хранилище, выпил бокал крови для профилактики, так сказать, и просто лежал, наслаждаясь звенящей тишиной.

Потом отстраненно размышлял о том, что крови-то запас не бесконечный, на месяц, максимум три, хватит, а потом придется закупать. Ну или жрать монстров, там уж как с деньгами будет.

На следующий день валяться в кровати ему наскучило часам к двум, попаданец встал, снова натаскал в дом воды, наполнив обе бочки на кухне. Умывшись, вампир отправился в амбар, взял топор и пошел в лес – рубить дрова. Здесь, в крайней точке графства Вальдернеских, зимы холодные, так что лучше заранее подготовиться, чем от скуки страдать.

То ли Степан был слишком целеустремлен, то ли просто силен, но заполнить амбар доверху дровами вышло всего за полторы недели. Неудобство доставляла только необходимость постоянно ходить под иллюзией на случай, если встретит кого из местных.

Жизнь в деревне ему пришлась по душе. После того как запас дров на зиму был сделан, он частенько, пока не стемнеет, бродил по полю или шел в лес собирать травы. Растительность осенью разнообразием не баловала, но что-то да можно было найти.

Иногда собирал грибы, ягоды, шишки да желуди разные – в зельеварении все пригодиться. Когда надоедало и это – отрабатывал заклинания.

По вечерам Степан разжигал камин и читал.

И все было б прекрасно, да жил впроголодь. Вода и стакан крови в день – селянам пока помощь никакая не требовалась, поэтому и бартера никакого не было.

И дело было вовсе не в том, что всю кухню он заставил реактивами и пробирками, почти превратив в лабораторию, а в том, что готовить вампир не умел. Это было и смешно, и грустно: сегодня с Божьей помощью слепил пельмени, попытался сварить.

Посолить забыл, воды слишком много налил – она убежала, и половина пельменей валялись на полу, как рыбки у разбитого аквариума. Пока спасал кухню от потопа, убирал пол, другая половина разварилась до невозможного. И ел он вперемешку сырые и раскисшие переваренные. Ел и мечтал о нормальных пельменях.

Ну почему в этом мире не придумали лапшу быстрого приготовления? Плеснул кипятка – и ты у мамы повар.

Впрочем, Степан был согласен вообще ничего не жрать, лишь бы и дальше жить так, как сейчас.

Он уже перешел на следующую ступень алхимии, зельеварение пока немного отставало, потому что он пытался параллельно осилить анатомический атлас о строении вампиров в пяти томах, подтянуть континентальный язык, мельком пробежаться по географии, изучить особенности боевой магии в условиях сражения с монстрами, и еще читать книги, подаренные Касаром.

Степан жил размеренно, но так, как хотел. И его все полностью устраивало, ну, кроме несчастных пельменей, разумеется. Однажды он попытался их пожарить и они… расплавились. Вот в тот момент он понял, что опыты на еде – идея плохая, и его кулинарные навыки не спасет даже алхимия.

Но были тут, конечно, и плюсы. Мы упоминали, что он питался в основном водой и кровью? Вампир же у нас упрямый, набодяжил пару зелий и теперь пил воду со вкусом мяса или борща. Пользы от такого питания никакой, но приятно.

Чтоб не свалиться в голодном обмороке, вампир сидел на зельях, но в этом он, очевидно, никому не признается, потому как его навыки зельеварения явно хромали на обе ноги, с последствиями Степан сталкивался лично. Неприятно. И очень болезненно.

А так, в целом, жизнь его протекала мирно и спокойно, ничего не происходило. А когда ничего не происходит, то и говорить об этом скучно.

Один раз Степан наведался в город Звезд, сбыл там зелья, купил запас еды и навестил Ивана Грозного, узнать последние новости.

Из новостей было то, что граф Кифен Вальдернеский мертв или в бегах, цены на лакмусовую бумагу и бомбочки для ванн взлетели до небес из-за отсутствия поставок, а провидцы дворца в один голос твердят, мол, ждет нас всех большая беда.

В общем, ничего интересного.

Ничего о Вальдернеских, Веце или герцоге Ибенире слышно не было, что сильно успокаивало. Степан намерен и дальше коротать дни в полном одиночестве.

Но кто его спрашивал?

Это было солнечное утро, часов девять. Вампир менял пол на кухне – вчера попытался сварить суп, но, видимо, местные овощи отличаются от тех, что были в его мире. Короче, суп разъел пол. Это хорошо еще, что Степан случайно разлил его до того, как попытался съесть.

В дверь постучали. Попаданец отложил молоток, встал и направился в прихожую. Надо же, местные уже третий раз за неделю наведываются. Сезонный грипп, видать, начался.

Стук повторился, потом кто-то пнул дверь, и снова настойчиво постучал.

– Иду я, иду! – крикнул вампир, накидывая иллюзию. Распахнул дверь и удивленно застыл.

Пусть ему это развидится, а?

– О, эм, здрасте. – сконфуженно выдал Веце, увидев незнакомое лицо. – Я, наверно, ошибся домом. – таким приличным и учтивым полукровку Степан не видел еще ни разу, что повергло и без того удивленного попаданца в шок.

– Ага. – заторможено кивнул вампир.

Веце уже собрался уходить, но остановился, впившись пытливым взглядом в лицо незнакомца: загорелая кожа, узкие голубые глаза и короткие русые волосы. Ничего вампирьего, вот вообще!

Полукровка зло вылупил глаза, понимая, что нет, не послышалось, голос и вправду принадлежит господину. И его, Веце, лучшую кормушку, едва не развели каким-то простеньким заклинанием иллюзии!

Полукровка протиснулся бочком в дом, пока Степан отходил от шока и пытался понять, где же прокололся?

Но хитрый Веце был быстрее, чем мысли Степана, пока у вампира в голове шел мыслительный процесс, полукровка уже разулся и по-хозяйски прошел внутрь.

– Неплохо вы тут устроились, – сказал Веце, оглядывая дом.

Вампир удивленно замер, во все глаза смотря на полукровку. Как он его нашел? И как наглости хватило в чужое жилье вот так, почти вломиться?!

– Домик, конечно, поменьше замка, но тоже хорош. На нас двоих места хватит. – кивнул сам себе Веце. – Снимайте уже свою иллюзию, она теперь бесполезна. Я вас все равно узнал. – фыркнул полукровка, действуя на опережение, а то знает он своего хозяина, еще прикинется левым человеком и будет Веце с искренним лицом втирать, мол, пацан, ты домом ошибся, деревней, и вообще страной.

Степан с недовольным вздохом отменил заклинание, плотнее закрывая дверь.

– Тебя сюда каким ветром задуло? – спросил вампир, скрещивая руки на груди.

И как теперь вышвырнуть Веце из дома, он ж как пиявка, вцепится намертво. А вампир ведь только-только обжился.

– Пусть это останется для вас тайной, овеянной мраком. – мерзопакостно улыбнулся Веце. – Так какую комнату я могу занять? Впрочем, неважно. Сам выберу. – и направился к лестнице, исследовать второй этаж.

– Веце, так, я теперь не граф, простой человек, – начал Степан, оттащив мелкого за воротник от лестницы.

– Но вы вампир. – перебил Веце, упираясь пятками в пол и цепляясь за все косяки и выступы на стенах, пока хозяин уперто волок его в прихожую.

– Агх, простой вампир, неважно. – попаданец опустил полукровку у входной двери, снова нацепил иллюзию и распахнул дверь, – Я живу сам. Один. Без слуг, бездомных и маленьких мальчиков, у которых нет крыши над головой, ясно? Благотворительностью не занимаюсь! – и кивнул на выход, мол, никого не держу, уходите.

– Тогда мне остается только спрыгнуть с обрыва ли броситься в пасть монстрам. – наигранно горько выдал пацан, но ботинки натянул. – Ведь вам жалко такой малости… куска хлеба, да двух квадратных метров… поистине бессердечие вампира не знает границ. – прицыкнул Веце.

– Если тебе действительно некуда идти, отправляйся в Чесночки. – попаданец вынул из пространственного кольца документы на домик в Чесночках и впихнул их в руки Веце, – Дом у тебя теперь есть, ребята там дружелюбные, с голоду не помрешь. Иди с миром и не возвращайся больше, ради всего святого. У меня теперь другая жизнь.

Веце уничижительно взглянул на хозяина, выпрямился, гордо выпятив грудь, и вышел на крыльцо.

– Господи, ну вы и жлоб! – зло пыхнул полукровка, запихав бумаги на дом в карман. – Я еще вернусь! – пригрозил Веце, и открыл портал, показав на прощанье язык и средний палец.

Степан, стоя у распахнутой двери, испытывал двоякие чувства: хотелось догнать поганца и надавать по шее, и в то же время – хвала небесам, что мелкий ушел.

Немного жалко было свой дом в Чесночках, он хоть и маленький, но хороший, да и деревенские там бы не имели ничего против вампира под боком.

Но лучше уж так, чем с Веце в одном доме, пацан ж Степану всю душу вытрясет.

Постепенно холодало – вампир временами кашлял, начал сильнее топить печь. Односельчане теперь заглядывали несколько раз в день – кто за порталом, кто за зельем, так что вампир уже не голодал.

Всего за две недели вся кладовка стала забита продуктами: мясо, сыр, хлеб, капуста, пироги – попаданец уже и не успевал есть, а еду все несли. Степан чувствовал себя успешным предпринимателем, ну или кем-то в этом роде, и это очень грело его душу.

Утром земля покрылась инеем, вампир постоял на крыльце десять минут, посмотрел стеклянным взглядом на заиндевевшую траву, и зашел в дом, захлопнув дверь.

В тот день Степан из дома больше не выходил.

Он ненавидел кровь. И снег.

Тем временем неуклонно близилась зима и каждый день обещал быть все более холодным, одиночество, которого Степан так искал, начинало угнетать. Лишние, напрасные мысли крутились в голове и не давали уснуть.

Вместе с первым снегом нахлынула тоска по дому в родном мире и ненужные воспоминания.

На следующий день снег растаял, словно его и не было, и вампир испытал огромное облегчение.

И даже не рассердился, когда услышал звонкий крик с улицы.

– Господин! Ну откройте! Тот дом сам сгорел, честно! Мы всей деревней потушить не смогли! Я сейчас здесь насмерть замерзну!

Степан обрадовался, но не хотел признаваться в этом даже себе.

Торопливо прошел в прихожую, накинул иллюзию, снял заклинание с двери и широко распахнул.

Веце, с головы до пят закутанный, сидел на ступеньках и лениво орал, прося поторапливаться. И вовсе не выглядел как тот, кому холодно.

– Точно насмерть? – уточнил вампир, облокотившись о косяк. Веце возмущенно вздернул брови, мол, как можно сомневаться-то, потушил магический огонь в руках и снял терморегулирующий купол.

– Вашими молитвами. – заверил мелкий и попытался, как в прошлый раз, протиснуться бочком в дом, но вампир подло загородил проход ногой.

– Может надо что-то сказать, прежде чем бесстыже заваливаться в чужой дом? – полукровке воспитательные методики и всякие там Монтессори были как мертвому припарка. Поэтому и на попытку вампира привить ему, Веце, хоть немного вежливости, он тоже плевал с центральной башни замка.

Но сказать что-то было надо, не пускает ведь хозяин, изверг.

– Пустите, а? Жрать хочу, не могу. – и посмотрел на вампира, мол, ты ж меня понимаешь, мужик?

И не дожидаясь ответа, попытался вломиться в дом.

Степан с усмешкой треснул больно резвого полукровку по макушке и вытолкнул назад, на крыльцо.

– Не это. – сказал попаданец. Веце с недовольством закатил глаза, промямлив: “ Что ж ты ко мне пристал-то? Жалко что ли?”

И с серьезным лицом торжественно поклялся:

– Обещаю не бросать мусор на пол и не плевать в камин?

Степан, признаться, от такого обещания немного прифигел. Это что ж получается, если б он сейчас тут из мелкого волшебное слово не вытрясывал, то Веце, засранец, и в камин бы харкал и гадил везде?!

– Не совсем. Но это, конечно, тоже важно. Думай. – и этот ответ попаданцу не пришелся по душе.

Веце почесал озябший нос – без купола мороз начал неприятно щипать лицо. И что же желает услышать хозяин?

Полукровка поднял глаза на бессердечного вампира, прикинул, насколько сильное эго у всех переселенцев, и сделал невинную моську.

– Господин, я клянусь, что буду хорошо себя вести, помогать вам по хозяйству, готовить и убирать. Могли бы вы позволить мне жить в вашем доме? Мне нужно лишь место для сна и немного еды. – и хлопнул мокрыми глазами, старательно выдавливая слезы.

Степан лишь тяжко вздохнул – вот дети, когда втирали, что он правда-правда ничего не говорил о контрольной и домашнее не задавал, и вообще, собака сожрала тетрадь, и те плакали натуральнее.

– Не это. – отрицательно качнул головой попаданец.

Полукровка скрипнул зубами, у него замерзли руки, и он уже не чувствовал ушей, еще немного и в соплях тут захлебнется, а этот гад…

– Блядь, ну пожалуйста?! – гневно гаркнул Веце, уже и не зная, что этому тупому кровососу надо.

– Вот, так бы сразу. Но без матов в следующий раз. Зеленый еще так ругаться. – и отошел в сторону, пропуская полукровку.

Веце поджал губы, закивал, мол да-да, все как вы сказали, и быстро прошмыгнул внутрь, пока Степан не передумал.

Вампир закрыл дверь и, кажется, уже немного жалел, что пустил пацана в дом.

С кухни раздался звон разбивающегося стекла.

Веце стоял с куском хлеба во рту, вылупив глаза, и с опаской посмотрел на хозяина.

– Оно само, честно. – промычал полукровка с набитым ртом.

– Конечно. Все сорок пробирок. Сами. Еще скажи, что их ветром сдуло. – процедил Степан, глядя, как его двухнедельный эксперимент превратился в ничто.

Он ведь так мало просил – тишины и спокойствия, и не рушить ничего в его доме!

Теперь придется проводить опыт заново, сходить в Город Звезд за пробирками и реактивами, снова покупать ингредиенты, все отмерять, измельчать, вести записи… Две недели упорной работы растворились в один миг!

– Так и было. – закивал Веце, – Зато смотрите, дыры в полу, которая была в прошлый раз, больше нет. – полукровка неловко попытался загладить тему, но вампир, кажется, еще сильнее въелся.

– Действительно. Исчезла. – с плохо скрываемой язвительностью ответил Степан и бросил полукровке метлу. – Уберешь. – и ушел на второй этаж.

– Тьфу, вот же… вампир! – в сердцах бросил Веце, негодующе глядя вслед хозяину.

Впрочем, в одиночестве полукровка прерывал совсем недолго – когда он случайно уронил книжный шкаф в зале и сломал кресло-качалку, сердце вампира не выдержало.

Степан спустился, уничижительно посверлил Веце взглядом и пришел к умозаключению, что оставлять мелкого одного – опасно.

Ну, теперь попаданец примерно догадывался, почему Веце неожиданно остался без дома в Чесночках.

– И что вы так на меня смотрите? – пробурчал полукровка, собирая книги с пола, – Я не специально. Оно…

– Само, да? – со скепсисом уточнил вампир, но Веце согласно закачал головой, мол, так и было, вы меня прекрасно понимаете.

– И вообще, дом у вас маленький, развернуться негде! – пожаловался Веце, ударившись ногой о поломанное кресло-качалку.

– Зато на улице-то как просторно. – с намеком ответил Степан, после негодующе добавив, – Нормальный у меня дом, не нравиться – иди жить в сарай.

– Ну что вы сразу начинаете-то… – замямлил Веце, – Я ж просто так, к слову пришлось. Я, может, скучал, и вот просто не могу тему подобрать для разговора, неловко себя чувствую, а вы так резко, так грубо, так… бессердечно!

То ли это было слишком наигранно, то ли Степан просто Веце не верил, то ли хорошо его знал, но результат для полукровки оказался весьма печален: хозяин и бровью не повел.

– Себе-то не ври. – вздохнул вампир, уже представив, во что превратится его маленький рай через неделю после нашествия Веце. Как бы бездомным снова не стать. – Уберешь книги, и я покажу твою комнату.

Степан мог бы сделать это вечером, или вообще положить полукровку в гостиной у камина – там тепло, но оставлять бомбу замедленного действия где-либо, кроме самой дальней, пустой нежилой комнаты, вампир не рискнул бы.

Да и если дать Веце личное пространство, то вероятность того, что пацан сломает что-то еще, немного уменьшится. А потом можно припугнуть работой, мол, как вовремя на глаза попался, сделай-ка то и то, и еще миллион дел.

Веце умный, сразу поймет, что легче просто не высовываться, и тогда простой план “жить спокойно” станет не таким недостижимым.

– Но я хотел сам выбрать! – возмутился полукровка, когда понял, что свободы выбора нет и в стране не демократия.

Степан потер переносицу. Это все от недосыпа, просто нервишки шалят, вот поговорит с мелким, разъяснит ему что к чему, и пойдет, валерьянки выпьет. А потом спать.

И еще обиднее стало вампиру оттого, что он не смыкал глаз почти двое суток ради эксперимента, который полукровка так легко и быстро уничтожил.

– Послушай, Веце, ты пришел по мою душу аж сюда, заявился без приглашения и изъявил желание жить тут. – попаданец сделал глубокий вдох. Веце незаметно закатил глаза, мда, опять нудные лекции господина слушать, – А жить здесь, значит жить по моим правилам. Это тебе не замок, где можно одну комнату разрушить и просто перетащить свой лежак в другую. Это не каменный домина, а простой деревянный дом, маленький и хрупкий. Да еще и в единственном экземпляре. Второго такого у меня уже нет.

– То есть, раньше был? И куда вы его дели? – заинтересованно спросил полукровка, потому что меньше чем за три часа вампир ему надоел и он был не прочь снова жить самостоятельно, желательно в чужом доме и на чужие деньги.

– Отдал тебе. – расстроил его Степан.

– Что ж вы так неаккуратно-то с недвижимостью! – посетовал Веце, перекладывая вину на плечи вампира.

Это же хозяин решил дом подарить, значит он и виноват, что Веце нынче погорелец. Не было б дома, и гореть было б нечему.

Степан снисходительно проигнорировал упрек пацана и продолжил:

– Так вот, вернемся к правилам. Первое, это мой дом, я тут живу, и я решаю, что и где находиться. Пустая комната только одна, поэтому ты либо живешь в ней, либо в сарае. Второе, в доме запрещено использовать атакующую магию. Третье, необходимо соблюдать чистоту. Четвертое – нельзя ломать, крушить, случайно натыкаться или любыми иными способами портить мое имущество. Пятое…

– Фу, ну вы и зануда. Дал же Бог хозяина, наказание, а не господин. – проворчал Веце, – На листике напишите, так я все равно не запомню. – отмахнулся пацан. Вот еще, хозяйское брюзжание слушать, ну и меркантильные нынче пошли вампиры.

– Я напишу. А ты чтоб выучил. И исполнял. – пригрозил Степан.

Пятьсот золотых не резиновые и чуяло его сердце, если так пойдет и дальше – растают деньги быстрее, чем наступит весна. Содержать слугу слишком уж дорогое удовольствие. И сомнительное.

– Пф, вы еще магический контракт составьте, чтоб уж наверняка. – рассмеялся полукровка. Ему такая дотошность казалась нелепой. Не его же дом в Чесночках сгорел, а хозяйский, и не его двухнедельный эксперимент сорвался, и не его шкаф упал, и не его кресло сломалось.

– Точно. – щелкнул пальцами Степан, впервые за день согласившись с пацаном. – У меня как раз должен был где-то заваляться один бланк для магконтракта. – лучше уж наверняка, чтоб Веце потом не рыпался и не гудел, мол, ваш дом вы и убирайте.

– Эээ, вы чего, серьезно, что ли? Это ж насколько полоумным надо быть, чтоб магическую бумагу на такое тратить?! Вы хоть знаете, сколько она стоит?

– Надо просто жить с тобой, Веце. И стоит она уж точно поменьше, чем этот дом и мое спокойствие. – вздохнул попаданец и ушел составлять контракт.

Вечером, когда уже стемнело, полукровка сидел на кухне, морщился, перечитывал контракт и пыхтел обиженно. С чего это у него свои обязанности по дому будут? Он кормушка или что?

Сошлись Степан с Веце на том, что полукровка контракт таки подписал, дулся, фырчал, но ничего после не говорил – ушел в свою комнату.

Утром Веце растерянно стоял у двух бочек на кухне и не мог понять – и как же он должен их заполнить, если тут нигде нет крана?

– Господин, у вас в доме нет водопровода? – с неверием уточнил пацан, потому что ну разве существуют вообще такие отсталые дома? Чтоб без воды и крана?

В чесночках вот у Веце в доме вода была, правда в колодце, который вырыт в подвале, но это уже детали – там помагичить немного и нормально.

– За окном твой водопровод. Выходишь и от амбара налево идешь пару минут. Ведра под крыльцом. – сказал Степан, пролистывая записи последнего, несостоявшегося эксперимента. А ведь он, казалось, был так близок к разгадке! Это стало бы открытием тысячелетия. Если б не Веце.

– Нет-нет, подождите, вы это серьезно? Мне что, вручную вот эти две бочки заполнить надо?! – почти перешел на фальцет пацан, тряся руками возле бочки с метр высотой, – Я-то думал у вас есть вода в доме. Да даже в том разваленном замке вода была, а тут нету!

– Добро пожаловать в дом простолюдина. – ухмыльнулся Степан. – Зато за ЖКХ платить не приходиться. – добавил он. Но, признаться, лучше б платил, чем в мороз переться за водой на улицу. Ничего, теперь это проблема Веце.

Мелкий разозлился и вышел кухни, громко топая.

– Шутки у вас странные. И тупые. Сами пошутили, сами посмеялись, да? – озлобленно прошипел Веце из коридора, обуваясь.

Контракт-то он уже подписал, теперь только или из дома уйти с концами, или воду таскать, чтоб этот кровосос свои колбы мыл и зелья варил.

И пока Степан задавался вопросом, зачем вообще пустил пацана в свой дом, Веце плевался ядом и тащил ведра до родника, гремя ими так, что на все село было слышно. Ну и, разумеется, думал о том, когда ж кончиться его рабский контракт с подлыми Вальдернескими.

Вроде благородные вампиры, и те надурили – где вы видели, чтоб кормушка воду таскала и полы мела?

Глава 7, для тех, кто был силен

Касар скрипнул зубами и скосил пренебрежительный взгляд на сопровождающих, которых выдел ему глава совета, Доллир.

Уж не настолько герцогу отбило память в его-то возрасте, чтоб его по собственным землям водили бесполезные старейшины.

Но, стоило признать, за те года, что Касар был не у дел, графство изменилось до неузнаваемости и кроме своего разрушенного замка, да центрального гнезда, ничего не сохранилось. Там, где прежде были леса, сейчас простирались мёртвые степи или каменистые пустыни, где прежде зеленели луга – выросли чащи. Только горы остались неизменны.

И все вокруг кишело монстрами и насквозь пропиталось темной магией.

Не такими герцог хотел видеть свои земли, и не ради такого будущего он положил свою жизнь.

Настоящее вселяло лишь уныние и безвыходность – где взять столько черных магов, чтоб все графство очистить от скверны?

Касар остановился, через плечо бросив мимолетный взгляд на старейшин. Половина едва волокла ноги, не поспевая за Кровавым Герцогом, что вызывало в нем лишь глухое раздражение. И как сделать графство лучше, если в совете одни дряхлые старики, которые только сидеть в гнезде, да пустословить могут?

Через триста метров поле заканчивалось у кромки леса, где в окружении деревьев, на маленьком безжизненном лугу стоял маленький заброшенный храм. Герцог вздохнул и, не став дожидаться старейшин, снова продолжил путь, ускорив шаг.

Даже святыню запустили, безбожники.

Деревья стояли черные, мертвые, трава сухо шелестела под ногами, и дело было вовсе не в поздней осени – в воздухе витало стойкое зловоние черной магии. И ярость кипела в сердце Касара от мысли, что поганые темные маги возвели вблизи храма свой алтарь. А может не погнушились осквернить кровью и сам храм.

Он оставил старейшин далеко позади, замер у ступеней и медленно поднялся, зайдя внутрь. Ветер гонял по белому мраморному полу сухую листву.

Вампир стряхнул ветви засохшего вьюна с колонны, прошел глубже, но нигде не было следов чужого присутствия. И, что главное, ни следа черной магии – даже дышалось внутри этих стен легче.

Касар сплел заклинание, и в один миг ветер вынес из храма весь мусор, очистив помещение от листьев и веток.

Когда-то это было одним из его любимых мест, давным-давно здесь горел свет и храм не казался настолько… мертвым.

Герцог вздохнул, старейшины уже должны были догнать его, сегодня еще много дел, пора уходить.

Вампир вышел из храма, спустился вниз и остановил взгляд на старейшине. Тот стоял, вытирая окровавленный кинжал платком.

– А я вас уже заждался, герцог. – проскрипел старик, скрывая едкую насмешку в последнем слове.

Касар вздохнул и бросил короткий взгляд в сторону, откуда они пришли. Что ж, все ясно.

– Где остальные? – спросил герцог, хотя ответ ему был и так уже известен, – И не смей мне говорить, что они вернулись или сдохли, пока тащили свои дряхлые туши эти триста метров.

Старейшина хрипло рассмеялся, Касар же ждал, когда театр одного актера закончится. Разумеется, было б куда проще просто прикончить эту падаль, но надо же знать, откуда ноги растут, а мёртвые, увы, не говорят.

– Остальных съели. – сообщил старик, – Сожрали свирепые монстры, мои замечательные плотоядные чудовища. – посетовал он в конце, жутко улыбнувшись.

Герцог скривился, храм и их взяли в большое кольцо твари. Бесчисленное множество тварей.

Тц, если б не фонило так черной магией, то он бы их сразу учуял.

– Давно не встречал темных магов. – произнес Касар, – И зачем же Доллир приказал тебе убить меня? С теми доходягами мне все ясно, но весьма расточительно просто скармливать тела монстрам. Хоть бы в жертву принесли, и то больше пользы.

Ну и времена пошли. В его молодости темные маги так хорошими расходниками не разбрасывались, а нынешние чернокнижники или зажрались, или уже почувствовали опьяняющий вкус вседозволенности, оттого и чувствуют себя везде хозяевами.

– А вы шутник, герцог. – рассмеялся старейшина скрипучим голосом. – Так много знаете о черной магии, уж не из наших ли вы?

Касар презрительно скривился, даже вести разговор с предателем ему было омерзительно

– Как ты смеешь ровнять себя, падшего черного мага, со мной? Совсем глаза слабы стали? – сцедил Касар в ярости.

Чтоб какой-то малолетний черный маг имел наглость говорить ему, Кровавому Герцогу, такое! Как Вальдернеские воспитывали своих детей, если повырастали такие ублюдки?

– Не из наших, значит. – заключил маг, тяжко вздохнув. Придется убить, лишняя морока только. И без того суставы ноют, а пока этого завалит, еще и спину прихватить может.

– И сколько вас в моем доме, в моем племени? Сколько еще вампиров посрамили мой клан? Все вы предатели или стоит кого оставить в живых? – прошипел герцог, но его слова лишь развеселили черного мага.

– Хохо, странные вопросы задаешь, герцог. Насколько же ты оказался глуп, раз не заметил темного мага под носом. И как тебе это чувство беспомощности? – старик махнул в сторону своих монстров, Касар окинул взглядом тварей и усмехнулся.

– Куда беспомощнее я себя чувствовал, когда убивал алхимика в последний раз. – ответил он.

Темный маг, видимо, совсем дурак, раз считает, что этого достаточно, чтоб загнать герцога в угол. Разумная мысль, что в крайнем случае Касар просто уйдет порталом, явно старика не посетила. Мысль, что Кровавым вампира прозвали неспроста и сравнять все с землей для Касара не составит труда – тоже.

– Бахвалишься, что ж, твое право, заслуги у тебя есть, отчего ж перед смертью не похвалиться, да? – проскрипел недовольно маг, – Только вот хвалиться нечем. Назвал меня близоруким стариком, а сам оказался настолько слеп, что не смог отличить врага от союзника. – упрекнул он герцога.

Касара этот факт злил. Знал он, что неспроста вампиров так мало осталось, что охотились за его расой намеренно, но и мысли не было, что делали это свои же. Разве мог он подумать, что кто-то посмеет не только стать чернокнижником, но и собственный род, свою семью убивать ради культа.

– Старею. – беззаботно усмехнулся Касар, но в усмешке не было ничего, кроме холодной угрозы. Ничего, кроме обещания убить.

Темный маг чуть приосанился, пусть у нынешних вампиров он и древний старик, а Касар-то в три раза старше. А когда кто-то настолько авторитетный и властный признает перед тобой свою ошибку, невольно зазнаешься. И потеряешь бдительность.

– Вижу, что стареешь. – снисходительно кивнул чернокнижник, – Иначе б хватило ума мне не дерзить, авось я бы тебя и пощадил. – и посмотрел на свой кинжал, а после многозначительно на герцога.

– То есть шанс выжить у меня есть? – уточнил Касар, наигранно удивившись.

– Конечно. Если перебьешь всех монстров, то выживешь. – ехидно сообщил темный маг, – Я думал взять тебя свои младшим учеником, но такой подчиненный мне не нужен. Куда полезнее ты будешь, если умрешь. – заключил он, так и не увидев на лице герцога благоговейного трепета или хотя бы тени страха.

Касар удержался от того, чтоб закатить глаза. Годы идут, а темные маги не меняются – все такие же гордые и высокомерные. И все так же любят поговорить с жертвой перед тем, как прикончить. Это у них, видимо, профессиональная болезнь.

– Так, может, меня глава старейшин в ученики возьмет? – язвительно протянул Касар. Он так и не узнал главного, а потому тянул время и ждал. Убить мага дело двух секунд, но герцогу нужна была информация.

– Этот простодушный сначала должен стать черным магом, а он пока о нас ни сном, ни духом. – прогоготал старейшина. – Не все вампиры удостоены чести присоединиться к нашему культу.

– Вот как? – слабо удивился герцог, – Может кто захочет присоединиться и к моему? – иронично произнес Касар.

Что ж, глава старейшин к этому не причастен, значит и большая часть клана ни сном, ни духом о предателях-чернокнижниках. Не все так плохо. Но все еще ужасно. И надо было же ему очнуться именно в это столетье – времена настолько темные.

– Кхэ-кхэ, всем подавно известно, насколько ты, герцог, набожен. Уж не покаяться ли мне предлагаешь? – хрипло прогоготал черный маг, прекрасно зная, что если чем-то возможно задеть Касара, то только пренебрежением к его вере.

И герцог разгневался, потому что терпеть подобное отношение было выше его сил. Касар вообще ничего и никогда не терпел – так почему должен сдерживаться этот раз?

– Я не священник и не Бог, чтоб чужие грехи прощать, а таких, как ты, и к храму на милю подпустить уже тяжкое преступление. – свирепо ответил Касар, – Столько лет, столько веков наш народ преданно верил и служил при храмах. Наша раса всегда была попираема всеми, но лишь в глазах Бога мы были чисты, лишь его сердце было способно принять и простить нас. У веры нет предрассудков, расы или ненависти. Но ты, проклятый темный маг посмел позариться на святое. Ты и твои мерзкие, блудливые предшественники, как хватило вам дерзости носить мое имя, быть частью моего клана и ступать в мой дом?

Черный маг зло прищурился. Кровавому ли герцогу попрекать их в чем-то? Клан столько веков жил по заветам Касара, но разве это привело их к чему-то хорошему?

– Ослабела вера народа, и мы стали вольны ступать куда пожелаем. Потому что теперь вас никто не спасет. И тебя, Касар, тоже. – пообещал чернокнижник.

– Оттого и ослабла, что такие как ты, дрянь, вошли в мой дом, посмели ступить на заповедные земли и превратили их в рассадник смерти и греха. – с ожесточенной яростью бросил герцог.

– Может когда-то вампиры и жили по заповедям, но времена меняются, мир вокруг тоже. – проскрипел старейшина, достав флакон яда из кармана и щедро полив им кинжал, – Не все ж нам молиться да читать Священное Писание. Хочется как-то разнообразить досуг. – насмешливо заключил чернокнижник.

– Поганые развратники. Веру извратили, и сердце народа привели в смятение. – гнев объял Касара.

И герцог решил убить темного мага не сразу, дать помучиться напоследок, чтоб знал он, тварь, что бывает с теми, кто смеет творить в клане Вальдернеских подобное и сеять смуту.

– Ты заткнуться можешь, а? – возмущенно проскрипел черный маг, – Все старые вампиры такие болтливые? Что, внучата не навещают, вот и не с кем поговорить, а тут я, какой шанс-то выдался, да? Или решил наболтаться перед смертью? Не видишь чтоль, убивать тебя сейчас буду.

Касар не ответил, сосредоточившись на ощущениях – и без того зловонный воздух еще сильнее насытился черной магией, став вязким, а после словно завибрировал.

Под ногами темного мага сгустился черный туман, и Касар физически почувствовал, как старейшина пытается его задушить невидимой нитью своей проклятой магии.

Герцог метнул острый взгляд на старейшину, прошептал слова заклинания и зажег в руке белый огонь, мгновенно рассеявший заклинание чернокнижника.

Темный маг сперва в недоумении замер, а после истошно захохотал.

– Кто б мог подумать! – юродствовал старейшина, – Столько лет живу, а впервые вижу светлого мага! И надо же, им оказался Кровавый Герцог! Может, тогда я смогу стать святым? Мне-то, конечно, до ваших кровопролитных подвигов далеко, но я постараюсь, господин Светлый маг!

– Напрасно насмехаешься. – хмуро ответил герцог, потому что знал, игры кончились. И сейчас оба будут биться в полную силу.

Только черный маг продолжал веселиться, словно и не торопился разделаться с Касаром.

– Ну что ж вы, ваша святость? Всем подавно известно, что только Бог может даровать силу и сделать светлым магом. Если б я сразу знал, что ваша вера такая, где и убийцам, и мятежникам даруется такая благодать, я бы покаялся!

Герцог хмуро взирал на темного мага. Убийцей его не раз называли, но мятежником еще никогда.

Монстры плавно сужали кольцо и не было видно им ни конца, ни края – до самого горизонта заполонили все черные тени.

– Ах, что это я, старый, отвлекся. – покачал головой чернокнижник, – Пора бы уже приступить к главному. – заклубилась, забурлила черная дымка у его ног и бросилась на Касара. Еще одно заклинание полетело в голову.

Герцог мгновенно возвел купол из светлой магии.

– Ты думал убить меня этим? – насмешливо уточнил Касар, но когда дым от заклинания черного мага развеялся, увидел, что старейшина стоит вплотную к куполу.

– Не совсем. Да, не зря я всегда таскал это с собой. – ответил маг, выплеснув кровь из колбы на защитный купол, и, прежде чем Касар понял, что произошло, метнулся к нему, пронзая кинжалом. – Магия не абсолютна. – сказал старик, глубже всаживая отравленный клинок, – Ну а ты не бессмертен.

Старейшина вынул кинжал и отошел от осевшего наземь вампира.

– Это… была кровь невинных, да? – спросил герцог, зажимая рану.

Как же так вышло? Как он мог позабыть, что проклятые маги всегда играют грязно?

– Конечно, чем еще можно разрушить защиту светлого мага? – фыркнул черный маг. – Кстати, ты знал, что уничтожили вампиров в те времена не алхимики, а темные маги? Именно мы, чернокнижники, открыли секрет тела вампиров, и именно мы дали знать об этом всему миру.

Герцог безуспешно пытался остановить кровотечение, магия не слушалась, пальцы медленно начинали замерзать. Но куда больше в этот миг его волновала судьба мира, который не был готов столкнуться с чёрными магами.

Правда о прошлом была ему давно известна, как и то, что случиться, если на этот раз у чернокнижников все получиться. Касар убил бесчисленное количество алхимиков за свою жизнь, но кто бы его осудил, если узнал, что в те времена алхимией владели лишь черные маги?

Кто бы посмел бросить в него камень, если б знал, к чему могло привести бездействие?

Но никто не знал, поэтому в глазах всего мира Касар навсегда останется Кровавым герцогом, самым жестоким и безжалостным вампиром за всю историю.

– Вы хоть представляете, что случиться, если вы истребите всех вампиров? – слабо просипел вампир, гневно смотря в глаза своему убийце.

– Мы станем единственными, кто владеет магией. Не сразу, конечно, но можно и подождать. – ответил довольно маг, подозвав к себе одного из монстров, чтоб вытереть кинжал о его шерсть. Тварь заскулила, но послушно стояла на месте. Одно прикосновение к крови светлого мага причиняло невероятные мучения для любого монстра или тёмного мага.

– Ты, должно быть, уже заметил, что отравлен, да? – между делом деловито проговорил старейшина, – Это Могильные розы. Замечательный яд, вершина алхимии. Изобретено Касаром Вальдернеским. – ехидно добавил маг.

Чернокнижник смотрел на бледного герцога снизу вверх и упивался чужой беспомощностью. Надо же, как повезло – убить не просто Касара, а светлого мага! За такое он точно получит награду.

– Каково тебе умереть от собственного яда? – продолжил глумиться старейшина, – Абсолютное оружие, которое ты создал, единственное, от чего за столько лет так и не изобрели противоядия. Если за несколько тысяч лет ты, гений алхимии и зельеварения, так и не осилил создать антидот, то что уж говорить о твоих бездарных потомках. – насмехался старейшина, медленно обходя Касара по кругу и с наслаждением наблюдая за предсмертными метаниями вампира.

Герцог тяжело дышал, легкие постепенно заполнялись кровью, и надрывный кашель не давал спокойно вздохнуть.

– Как может вампир стать темным магом… – прошипел Касар, остервенело глядя на предателя. Даже сейчас это не укладывалось у него в голове.

Его народ, его горячо любимый народ превратился в тех, кого он убивал. Вампиры стали грешниками, какими не были еще никогда за всю историю мироздания, и от этой крови руки им уже не отмыть.

Ненависть и горькая боль разочарования захлестнули герцога. Его клан, его детище превратилось в мерзкого монстра, который его и убил.

Мир Касара рушился, и, если б жизнь его сейчас не утекала вместе с кровью, он бы сказал, что не знает, как жить дальше.

Может не стоило ему создавать клан и эту страну? Какой смысл был в том, чтоб отстоять право вампиров на мирное существование, если они, разнеженные безмятежностью, превратились в куда больших чудовищ, чем видел их мир?

И в последние свои минуты герцог сожалел, что не покинул этот мир раньше – когда еще не создал ни клан, ни начал охоту на алхимиков, истреблявших вампиром. Может тогда б его народ не развратился так сильно. Может вампиров бы уже и не существовало.

Монстры нетерпеливо кружили вокруг, ожидая разрешения от хозяина.

– Ничего вокруг не осталось неизменно. – произнес черный маг, наклонившись над герцогом, – И лишь ты, глупец, остался прежним.

Глаза уже закрывались и бессилие завладело телом Касара, он из последних сил держался. Мутно видел, как старейшина открыл портал, повернулся к нему, злорадно улыбнувшись на прощание, и отдал приказ монстрам.

Небо над Касаром вмиг стало черным, твари сворой бросились на бездвижное тело, и мир вокруг погас.

Из черной копошащейся кучи тварей выпорхнул маленький светящийся мотылек, унося последнее послание герцога.

Глава 8, для тех, кто на ночь смотрит хоррор

Веце сидел в углу кухни и наблюдал за хозяином. С тех пор как огромный груз в виде графства спал с плеч вампира и жизнь более-менее наладилась, попаданец почти помешался на своих опытах.

Полукровку это раздражало. Еще полгода назад господин был абсолютно беспомощен без Веце и даже огонь у спиртовки разжечь не мог, но сейчас…

Пацан тяжело вздохнул. Теперь уже Веце с трудом понимал, что происходит – Степан осваивал алхимию с невероятной скоростью, и полукровка, до этого находящийся на гордой ступени среднячка, теперь и в ассистенты хозяину не годился.

Раздражало еще и то, что к классическим алхимии и зельеварению вампир примешивал что-то свое, иномирное, и шанс вникнуть для Веце растворился окончательно.

И полукровка чувствовал себя настоящим дом работником, или содержанцем – только ел, мел полы, да носил воду. Хозяин даже кровь не пил, он вообще о еде со своими опытами забывал и Веце в такие моменты зло ворчал, мол, на кой именно ему повезло застать пришествие второго Касара.

Вот что скажут нормальные полукровки, увидь у кого на кухне траву в горшках, да лабораторное оборудование? Правильно, никто и не подумает, что тут живет алхимик, сразу скажут: наркоман. И сдадут властям.

Но Веце был добрым и понимающим, терпеливым и бескорыстным, поэтому просто капал на мозги – скучно ведь, а чем еще себя занять.

– Господин, так зачем герцог на прошлой неделе приходил? – спросил пацан, выковыривая мякиш из хлеба.

– Ты спрашиваешь об этом уже восьмой раз сегодня. – отмахнулся Степан, – У меня опыт. Важный опыт, понимаешь? Не нужно отвлекать меня каждые три минуты только потому, что ты помираешь от скуки. – шикнул вампир, угрожающим взглядом пообещав схоронить Веце в лесу, если тот не отстанет.

Полукровка фыркнул, вот еще, как будто господин соизволит настолько оторваться от своего ненаглядного эксперимента, что найдет время яму копать. Так что в свою смерть Веце не верил.

– Вот попросите вы у меня стакан воды в старости, я вам то же самое отвечу! – пообещал полукровка в сердцах.

Попаданец усмехнулся, как страшно-то! А магия ему зачем?

– Твоя старость наступит быстрее, чем закончится моя молодость. – сказал вампир, чем очень задел полукровку.

– Я вот поем, – угрожающе пообещал Веце, – и пойду изобрету зелье вечной жизни. И на могилу вашу еще плевать ходить буду! – злорадно добавил он.

Но оба прекрасно понимали – лень будет Веце это делать, максимум раз в десять лет, случайно пройдя мимо, плюнет, и то, если вспомнит.

– Да на здоровье. Мне будет уже все равно. – ответил вампир.

Что сказать на это Веце не знал. Сложно с попаданцами – ничего у них святого нет, на все им до лампочки, или как там господин обычно говорит. Полукровка вообще был сильно разочарован культурой переселенцев – равнодушные бесчувственные эгоистичные чурбаны, только о себе и думают, прям как его хозяин.

Впрочем, это было сугубо субъективное мнение Веце и отражало только его обиду и недовольство исключительно своим господином.

Когда хлеб закончился, пацан сходил в кладовку за куском пирога, схомячил по пути горсть орехов, и снова сел на свое место.

– Так что за опыт-то вы ставите? А? Ну скажите. – заканючил полукровка, когда тишина затянулась больше, чем на пять минут.

– Я уже говорил. – коротко бросил Степан.

– Ну так расскажите еще раз. Вам жалко что ли? – убийственный взгляд вампира явно намекал, что если это предсмертное желание Веце, то Степан, так и быть, его исполнит, – Вы расскажите про опыт и зачем герцог приходил, а я потом гулять пойду. Дотемна. И вас в покое оставлю. – пообещал полукровка.

Степан вздохнул, перспективы, конечно, сказочные – целый день в тишине. Накинул заклинание стазиса и поставил пять защитных куполов над столом, так, на всякий случай, вдруг мелкий чихнет и заклинанием нечаянно кинет – такое уже было.

После вампир развернулся к Веце, уперев в полукровку тяжелый взгляд.

– Герцог Касар приходил поздравить с новосельем, пожелать всего наилучшего и все в этом роде. Рассказал, как дела в клане. Подарил сборник об алхимии в десяти томах, несколько редких трав, вот этих вот, которые ты сейчас выращиваешь на окне, и пообещал зайти через месяц. Ему тоже весьма любопытен результат моего эксперимента. – в конце в голосе вампира мелькнула гордость и полукровка насмешливо ухмыльнулся.

Интересно герцогу, как же. Господин-то явно зазнался.

– Пф, вы себе льстите. – фыркнул Веце, – Сразу видно, что вы и половины сочинений герцога не читали. Всем давно известно, что герцог Касар знал о вампирах больше, чем кто-либо. И, очевидно, что для него не секрет, почему вампиры пьют именно кровь, а не питаются как все. Ему ваш опыт так, мелкое развлечение. – пренебрежительно махнул рукой Веце.

Степан рассердился – мало пацану было трижды уничтожить все образцы, он теперь еще и принижает значимость эксперимента. Попаданец же не зря уже который день все силы на этот опыт бросает – если сможет понять, что именно в крови необходимо вампирам, если сможет извлечь и попытается добыть иным путем, по и кровь больше пить никогда не придется.

А Веце тут расселся, жрет, фырчит да критикует.

– Слышь, умный такой? Хочешь, чтоб я на тебе опыт поставил? – прошипел вампир, зло щурясь.

Полукровка довольно отметил, что хозяин уже перенял большую часть вампирьих повадок, это было по-своему забавно, если вспомнить, как в первое время господин упирался и отрицал, что вампир.

– Алфавит сначала запомните целиком, потом угрожайте. – показал язык Веце, вставая. – Все, я ухожу. Не ищите меня.

– И не подумаю. – буркнул Степан, возвращаясь к эксперименту.

– О, и еще, дайте денег, а? – жалобно протянул полукровка, снова заглянув на кухню.

– Ты у нас лучше всех зарабатываешь, вот иди и напопрошайничай на свои хотелки.

Веце такой ответ не понравился. Он, конечно, и так знает, где хозяин деньги хранит и спросил чисто их приличия, но теперь появился дополнительный стимул вампира позлить и потратить побольше.

О том, что бюджет никак не пополняется, Веце и не подумал, это вообще не его забота – думать. Для таких дел есть хозяин.

– Тц, неблагодарные вы, господин! Я, может, хотел зайти вам крови купить, а вы… – протянул полукровка с осуждением взглянув на Степана.

– Дома все есть, а если нету, значит не нужно. – отбрил его вампир.

Веце показательно поцокал, повздыхал, покрутился рядом и ушел, нагло прихватив с собой пять золотых. Вернулся, как и обещал, глубокой ночью. Страшно голодный и жутко болтливый – новых впечатлений было море.

– Я встретил Маниэр! – сообщил он с порога. Степан замер, в панике пытаясь понять, притащил ли полукровка ее с собой.

Во-первых, вампир сейчас не в лучшем виде, во-вторых, на кухне после взорвавшейся пробирки надо стены омывать, а в-третьих, Степану и самому не помешает помыться. И причесаться.

И вообще, у Маниэр есть жених, как она вот так, на ночь глядя заявиться в дом к одинокому мужчине?

– Что вы тут сидите дергаетесь? – ехидно спросил Веце, смачно откусив пол яблока. – Один я вернулся, один. – сгрузил покупки на свободный край стола и гаденько добавил, – Не зря говорят, что любовь – это диагноз.

Степан метнул на него злой взгляд.

Мелкий паршивец, пусть даже не надеется, что Степан просто простит ему это.

– Зачем на всякое барахло деньги спустил? – проворчал вампир, устало потирая ноющие глаза. На сегодня, пожалуй, с экспериментом стоит закончить, пока он не испортил чего случайно. Завтра утром продолжит.

– Полезное барахло. – поправил вампира Веце. – Вот, смотрите, что я нашел! Настоящая книга по психогогии! – Степан иронично посмотрел на полукровку, – Это теоретическое пособие по лечению души, разве не круто? Иномирная наука, такого у нас нет! – и сказал это Веце с такой гордостью, словно сам книгу написал.

– Для начала, по психологии. – исправил его Степан, – И очень хотелось бы знать, зачем она нам? Печь разжигать? – попаданец зевнул и подпер голову рукой.

Иметь в доме слугу слишком затратно, мало того, что работать спокойно не даёт, так ещё и деньги на всякий хлам спускает.

– Фу, ну вы и вандал! – ужаснулся Веце, прижав книгу к сердцу, – Лечить вас буду, неясно что ли?

Степан иронично усмехнулся.

– Себя подлечи, Айболит нашелся мне тут. – закатил глаза вампир, – Со мной все нормально.

Веце неуверенно замялся на месте, растерянно бегая глазами по кухне. Как же убедить господина, что он не прав и не зря полукровка столько потратил на книгу.

Парень почесал нос, как же там… эх, надо было внимательнее продавца слушать.

Он посмотрел на господина и его осенило.

– А как же эти ваши, как их там… травмы детства? – воодушевлённо спросил Веце.

– У меня их нет. – бросил попаданец, убирая грязные колбы в ведро. Вот чего полукровка пристал со своей психологией? Как будто у Степана дел других нет, пусть себя сначала подлечит, лекарь душ блин.

– Есть, у всех есть! – уверенно заявил Веце, – Мне так продавец этой книги сказал, так что вы, главное, не переживайте. Я и вашу обязательно найду. И вылечу. – гордо сообщил полукровка, но Степану показалось, что то было обещанием травму создать, а потом лечить. – О, помните, вы говорили, что вас бабушка в детстве вечно с другими внуками сравнивала и унижала.

А вот тут удивился уже Степан. Вампир замер, внимательно посмотрел на Веце и угрожающе медленно прекратил уборку, уперев выжидающий взгляд в пацана.

Веце вжал голову в плечи.

– Я такого не говорил. – убийственно спокойно проговорил Степан. Не мог он такое рассказать, и уж тем более Веце. Попаданец вообще не любил всякое дерьмо из детства вспоминать, а болтать о нём направо налево тем более.

– Но было же? – выдавил Веце, прикидываясь, будто просто ткнул пальцем в небо и угадал.

Не признаваться же, что однажды тихо споил хозяину зелье правды и забвения, и вызнал пару фактов из биографии. Вспомнить-то это господин все равно не сможет, а раз не вспомнит, значит не было.

Вампир поморщился от головной боли и махнул рукой. Надо отделаться от этого психолога недоучки и пойти спать.

– Слушай, это была бабушка со стороны отца и она просто меня ненавидела, все нормально.

Веце воспринял слова господина иначе и решил, что сеанс начался.

Устроился на стуле и понимающе спросил:

– Это оставило глубокую травму на вашем сердце, и вы до сих пор чувствуете себя уязвлено? – вампир фыркнул.

– Нет. Мне было все равно, я был мелким и верил, что у нее маразм.

Веце прикусил язык, чтоб не поддакнуть, мол, да, её же потом в психиатрическую лечебницу забрали, маразм сто процентов.

Полукровка прочистил горло и деловито поправил воротник рубашки.

– Однако ее слова все равно ранили вас. – понимающе кивнул Веце, с профессиональным сочувствием глядя на хозяина, – А были б вы, как я, сиротой, и проблемы бы такой не было. Не переживайте, я здесь, чтобы помочь вам, вы не должны стыдиться своего прошлого. – и руку к груди приложил, мол, сделаю всё, что смогу ради любимого хозяина.

– Я сейчас только тебя стыжусь, психолог самоучка. Ты хоть введение той книги прочитал? – ворчливо произнёс Степан, задернув пыльные занавески. Смотреть в ночную мглу, зная, что в ней обитает, не хотелось.

– Неа, – беззаботно сказал Веце, – там язык какой-то непонятный. Я такой не знаю. – и протянул книгу вампиру.

– Купил тогда зачем? – простонал Степан, увидев цену, написанную мелом на обложке.

Три золотых! Засранец отдал три золотых за книгу, которую даже не может прочитать!

Вампир с тухлым разочарованием смотрел на обложку – “Классическая психогогия”. Это не Веце дурак, а автор ошибся. Или не ошибся – гугла у Степана под рукой не было, поэтому и проверить, существует ли психогогия, он не мог.

Попаданец открыл книгу, присмотрелся, закрыл и снова открыл.

Да ну, нет. Не может быть.

– Ну что там? – нетерпеливо спросил Веце, крутясь за спиной хозяина, – Поняли что-нибудь?

Полукровка очень надеялся, что господин сможет прочитать ему эту книгу, вампир же эльфийский учил, гномий, и вроде немного драконий.

А вот Веце знал только общеконтинентальный и вампирий языки, чем в эту минуту был очень опечален – стать лекарем душ, несомненно, очень весело, и работа наверняка простая,уж точно лучше, чем попрошайничать на площади.

– Это написано на русском. – сказал Степан, – И это единственная причина, по которой ты не получишь по шее за то, что потратил столько денег. – добавил попаданец, с осуждающим укором взглянув на полукровку.

– О, так бить меня не будут? – обрадовался Веце.

Вампир, признаться, удивился. Когда это он его бил?

Да и зачем полукровку бить, у попаданца с Веце разговор короткий: что-то не так, двери дома открыты, уходите.

– Вот теперь захотелось дать по шее пару раз. Чтоб больше такого не повторялось, ясно? – строго пригрозил вампир. Веце покладисто закивал, мол, будет исполнено. Но не прошло и секунды, как полукровка уже и забыл об этом, а глазах его не осталось ни капли сожаления.

– Так вы это, читать меня научите на вашем иномирном? – с любопытством протараторил Веце, – А то зря я что ли жизнью рисковал, деньжищ столько тратил? – промямлил он, увидев, как сердито нахмурился хозяин.

Степан скептически взглянул на Веце, вспомнил, как тот сегодня над ним поиздевался, и как помогал вампиру, когда тот просил научить читать.

– Буква “А”, вот “Б”, здесь “И”, тут “Ц”, а вот “К”, дальше всё понятно. Держи, разберешься. – всучил растерянному полукровке книгу и встал.

– Эй, вы чего, решили мне тот раз припомнить?! – обиженно прокричал Веце, прижав к себе драгоценную книгу, – Нормально учите!

Вампир развернулся, тяжко вздохнул и широко зевнув. Вид вампирьих клыков чуть сбавил гонор у полукровки, и Веце на пару секунд притих, внимательно следя за зубами хозяина – вдруг цапнет со злости?

– Может быть чуть позже, но не сегодня. – пообещал Степан.

Уже поздно, завтра опыт, дров нужно с амбара в дом принести, да и вообще, есть ли смысл учить Веце русскому?

Будет проще переписать ту книгу на общеконтинентальный, чем долго и тяжко бдеть, чтоб полукровка учился, а не только ныл, что тяжело. Да и где в этом мире, интересно знать, кому-то может пригодиться русский язык?

Но Веце был другого мнения, и его абстрактное “не сегодня” не устраивало. Знает он господина – заработается и забудет обо всем на свете.

– А когда? – пытливо спросил полукровка, – Как вы там сказали? Точно, вот, я состарюсь раньше, чем ваша молодость закончится, мне сколько ждать-то? Я, как бы, требую определенности! Вот! – ногой только не топнул, но решительную точку, как ему показалось, в диалоге поставил.

– Я откуда знаю, когда смогу…– вампир настороженно замолчал, встретившись взглядом с напряженным Веце.

Тук-тук.

На дворе ночь, темно – хоть глаз выколи, по лесу и не только ходят монстры и что-то стучится в окно.

Степан подумал, что не зря он сегодня занавески задернул. Он, конечно, вампир и уже много повидал со дня своего попаданства, но даже так смотреть, что же там, не очень-то хотелось. Был бы то человек – постучали бы в дверь.

Но тихий стук доносился от окна.

– Может глянем? – выдавил Веце, медленно пятясь из кухни. Смотреть он, разумеется, не собирался, полукровка планировал переждать в погребе, и если господин выживет, тоже присоединиться.

– Есть какое-нибудь заклинание, чтоб отсюда посмотреть? – уточнил вампир, с опаской косясь на зловещее окно.

– Можно снести стену. – предложил находчивый Веце, ему главное, чтоб страшный стук прекратился.

По стеклу поскребли и полукровка немного побледнел, если окно выгрызут или еще что, он даже защитный купол не поставит – весь свой резерв он уже спустил на порталы.

– Нам не походит. – заключил Степан. – Пока просо выключим свет, может оно само уйдет. – и потянулся рукой к маглампе, стоящей буквально на соседнем столе.

– Нет! – тихо взвизгнул Веце, подскочив – Оставьте свет! Я ж в темноте от страха помру!

Вампир иронично поднял бровь. Если уж Веце, коренной житель этого мира такое говорит, то Степану, пожалуй, вообще нет смысла возражать. Попаданец, конечно, повидал тут многое, да видимо не всё.

– Чего вы стоите, – тихо шикнул Веце, – идите и гляньте, что там. – хозяин скосил на него чуть раздраженный взгляд.

– Ты такой умный, прям слов нет. – прошипел вампир вполголоса, – Свет надо выключить, тогда оно нас не увидит и можно будет осторожно посмотреть. – полукровке идея не понравилась.

Вот вечно хозяин какую-то нелепицу придумает и начинает чушь нести. У Веце глаза в темноте светятся, его с выключенной лампой в комнате уже можно смело считать мишенью. У вампира, кстати, тоже, но господин, видать, об этом и не помнит.

– Мы не будем выключать свет. – заявил Веце, явно готовый свое мнение отстоять в драке, если понадобиться.

Степан вздохнул – а если то, что за окном, будет стеречь их до самого утра? Или еще хуже – сразу вломиться в дом, стоит им уснуть?

На дверь-то попаданец защитные заклинания установил, а вот про окна как-то не подумал. Завтра необходимо будет это исправить.

Усталость медленно брала свое, жутко хотелось спать, но ни у кого не мелькнуло даже мысли пойти спать – заснешь тут, когда за окном всякое шастает.

Тук-тук.

Легко, словно случайно задели стекло. А потом скрежет стекла и деревянной рамы, такой, что у Веце волосы дыбом встали.

Была б тут Маниэр, то, разумеется, Степан бы храбро прошёл к окну и глянул, что происходит.

Но Маниэр не было, и какой-либо смысл в пустом бахвальстве отпадал.

Сыкотно, а сдохнуть храбрецом вампир сегодня не планировал.

– Была б тут Маниэр, – вздохнул Веце, – Она б уже окно настежь открыла и надавала там всем. Или просто надавала, не открывая окно.

– Я думаю, ты сильно преувеличиваешь. – шепотом ответил ему Степан.

– Вы просто ее плохо знаете. Она ж вас не била. – проронил Веце жалостливо, мол, вот какая она злая и жестокая, не женщина, а вампирша настоящая! Монстр в девичьем обличье!

– Ты заслужил. – попаданец, признаться, и сам не раз хотел всыпать мелкому. Веце, если ему границы не выставлять, дел может наворотить таких, что потом и всем кланом не исправишь.

Полукровка на слова хозяина обиделся и сидел, думал, как отомстить. Степан сожалел, что в этом мире нет зеркальных окон – это бы значительно упростило жизнь. Хотя бы сегодня.

Прошло еще десять минут, вампир безразлично вслушивался в звуки за окном, полукровка постоянно вздрагивал, тихо причитал и вспоминал молитвы. Один раз Веце чуть не разбил лампу и теперь боялся еще сильнее, чуть ли не подпрыгивая от каждого стука и шороха.

Степан понял, что еще немного и его вырубит. Нет, это не то, о чем вы сейчас подумали. Еще немного и вампир заснет. А спать и рисковать, что сон окажется вечным, попаданец не хотел.

Тут выходило, что придется либо дождаться утра, что сделать вампир физически не мог, либо сломить сопротивление Веце и выключить свет.

Попаданец выбрал меньшее из двух зол и магией вырубил свет в лампе, игнорируя возмущенный полувизг-полукрик от Веце.

И пока слуга пытался воскресить погасший светильник, прошел к окну и приподнял занавеску.

– Веце, подойди-ка сюда. – подозвал вампир, но пацан лишь отвернулся.

– Да щас прям! – огрызнулся злой полукровка, до глубины души обиженный подлым поступком хозяина.

Вампир пожал плечами, мол, ну как хочешь, и распахнул занавески полностью. Веце сначала испуганно сжался, ожидая, что на него прыгнет монстр, но через несколько секунд, когда понял, что еще жив, открыл один глаз, а потом второй, и посмотрел на окно.

– У вас тут и монстрообразные бабочки бывают, да? – на всякий случай уточнил вампир, – На земле просто есть те, что пьют кровь или там, переносят паразитов и смертельную заразу. – поэтому Степан не брался даже представить, насколько могут быть суровы местные насекомые.

– Нормальные у нас бабочки. – огрызнулся Веце, храбро подойдя к окну, – И вообще, это не бабочка. – полукровка распахнул одну из ставен, впуская насекомое внутрь, – Это магический вестник, такой использовали пару тысяч лет назад, сейчас их уже никто не делает, посылают сообщение сразу письмом.

Мотылек впорхнул в кухню, описал круг под потолком, и опустился на стол, устало взмахнув крыльями.

– И что теперь? – спросил вампир, – Оно заговорит? Или есть какой-то другой способ получить сообщение? – полукровка почесал лоб, покрутился вокруг магвестника, осмотрел его со всех сторон и понял, что вряд ли где-то в этом маленьком жуке есть место для хранения посланий.

– Я не знаю. – честно признался Веце.

Глава 9, для тех, кто слишком мирно жил

Степан не стал особо мудрить и, поломав голову несколько минут, ушел спать. Полукровка, помявшись и побродив по дому еще полчаса, тоже отправился на боковую.

Наутро вампир застал Веце в окружении книг у камина – пацан закопался в справочниках, исторических книгах и томов с переписками великих людей прошлого. Увы, трехчасовые поиски были безрезультатны и пока полукровка пытался найти ответ в книгах, Степан пытал несчастного мотылька на авось.

“Сезам откройся”

“Код красный”

“0000”

“1234”

Мотылек оказался крепким орешком и все никак не реагировал на волшебные слова, вампир вычеркивал известные варианты паролей, Веце тихо угорал у камина.

Универсальный пароль от 1 до 9 тоже не помог, и попаданец расширил диапазон вероятных кодовых слов. Полукровка ворчал, мол, будь все так просто, этот вид почты не изжил бы себя, но вампир на это бросил, что потому и изжил, что сообщение никто получить не мог.

“Степану Васильевичу” – попробовал попаданец, но мотылек по-прежнему равнодушно взирал на него пустыми глазками-бусинками. Вампир даже опыт ради такого дела отложил – вдруг в послании что-то важное.

Но спустя еще один час пришел к выводу, что если они смогут разгадать, как работает этот магвестник, то в случае чего общаться Степан будет только при помощи таких бабочек – чтоб лишний раз поистязать герцога Ибенира и совет старейшин.

– “Кифену Вальдернескому” пробовали? – спросил Веце, на минуту оторвавшись от книг. Вампир попробовал и ничего не произошло.

Ясно как божий день, что эту маленькую машину для пыток прислал к ним герцог Касар, никто больше в клане не был настолько древним, чтоб использовать подобный способ. И Степана запоздало осенило, что если разблокировка мотылька голосовая, то представиться нужно так, как назвал бы его сам Касар.

– Веце, как у вас тут попаданцев называют? – уточнил он. Веце со взглядом, полным сомнений, оторвал глаза от справочника по растениеводству, тихо посетовал, что и там ничего нет, и нехотя ответил.

– Переселенцы.

Вампир тут же вернул все внимание мотыльку, тот безразлично переминался на крохотных красных ножках.

– “Переселенцу Кифену” – проговорил вампир и мотылек мгновенно оживился, начал мельтешить, нарезая круги по столу, и часто-часто раскрывать крылья. – Эй, Веце, глянь сюда, кажется, получилось. – полукровка подорвался с места и вмиг оказался рядом.

– Наверно надо как-то подтвердить вашу личность. – задумчиво пробормотал полукровка, – Попробуйте влить в него свою магию, только не убейте ненароком, магвестник штука хрупкая.

Степан, еще плохо контролирующий силу магии, недовольно посмотрел на Веце. И как пацан себе это представляет?

То есть, одно неверное движение и они оба зря носились с этим вестником почти полдня. Что ж, ещё одна причина освоить этот тип заклинания или артефакта, к чему относится мотылек оставалось для вампира загадкой.

Еще полчаса они потратили, чтоб немного набить руку – Веце заставил господина тренироваться на ложках.

Вампир с горьким сожалением вновь и вновь осознавал, что магию знает отвратительно и следовало не за опыты браться, а за изучение заклинаний, но полукровка зловеще обещал, причитая за спиной, что выдрессирует еще вампира и будет у него нормальный хозяин, а не абы кто.

От тренировки они перешли к практике – Степан еще раз назвал голосовой код и осторожно направил к мотыльку тонкую нить магии. Маг вестник радостно закружился, затарабанил лапками по столу и взглянул на вампира горящими глазами. Веце, стоящему сбоку, стало не по себе.

– Я вспомнил, почему их перестали использовать… – промямлил он, – Слишком часто возникали пожары. – и словно в подтверждении его слов, магвестник начал выжигать послание на столешнице лазерами из глаз. Ну или магией, не суть.

Вампир в глубоком шоке смотрел, как безобидный с виду магвестник работает не хуже советского выжигателя, мотылек даже был мощнее – угольно черные буквы не просто дымились, а горели.

Веце нервно притоптывал – останавливать процесс нельзя, иначе магвестник просто самоуничтожится, так и не закончив послание. И полукровка очень хотел, чтоб сообщение оказалось максимально коротким и закончилось быстрее, чем сгорит стол или дом господина.

Через минуту мотылек выключил свой огненный взгляд, отошел на край и замер. Веце кинулся тушить стол, вампир накрыл магвестник стаканом – так, на всякий случай.

"В клане предатель" – гласила надпись. Полукровка хотел было что-то сказать, но выдавив непонятное “Ааа” замолчал.

– И что это значит? – нахмурился Степан, глядя на угольно черные буквы.

– То, что в клане предатель. – пробормотал Веце.

– Мм, теперь стало намного понятнее. – попаданец с осуждением взирал на стакан, под которым сидел мотылек.

Врагов у Вальдернеских, да и у вампиров в целом много, тут все ясно. Но вампиры же всегда держатся друг за друга, кто бы вообще решился предать свой клан ради кучки вампироненавистников?

Нет, если раскинуть мозгами… кто-то же когда-то заманил вампира в аферу или организацию, переступил через расовую неприязнь, промыл мозги и…

Так, ладно, кто вообще бы захотел связаться с вампирами? Кому они сдались – предавать их.

Сначала попаданцу казалось, что подозреваемых нет вообще. А потом он понял, что их слишком много.

Падение Вальдернеских, если они вообще способны пасть ниже, было выгодно и желанно слишком многим.

Даже Степан, вот, был б не против подбросить дров в этот разгорающийся пожар. Но поскольку испытывал благодарность к герцогу Касару и острое чувство вины перед Маниэр, решил держаться в стороне от внутриклановых междоусобиц.

Столько лет они как-то сами с этим справлялись, чего ему-то в чужой монастырь со своим уставом лезть?

– Так что, мы идем ловить предателя? – уточнил Веце, натягивая шапку. Степан, по горло сытый жизнью аристократа и плоскими закулисными играми, смотрел на полукровку как на безумного.

Помогать – это хорошо, а не мешать – еще лучше.

– Давай, заявись в клан и сообщи всем, что он существует, чтоб эта крыса зарылась еще глубже. – закатил глаза вампир, – Предатель на то и предатель, что не побрезгует и подозрения скинуть, и шею тебе между делом свернуть.

– И что мне сидеть дома весь день теперь? Мне все равно нечего делать. – ворчливо пробубнил Веце, но шапку снял.

– Для начала нужно затаиться. – дал наставление Степан. Полукровка хмуро взглянул на хозяина, мол, и все? Почему так нудно?

– Да куда уж таинственнее-то, и так в жопе мира живем, в зоне магической аномалии, на краю королевства, в самом дальнем уголке графства…– сетовал полукровка.

Степана смущало другое – раз Касар сообщил им о предателе, значит, не все так просто и отсидеться в темном углу у попаданца не выйдет. Или же, напротив, герцог хотел, чтоб Кифен затаился и не высовывался.

Теперь и в клан идти спросить как-то неловко будет, да и подслушать могут.

– Господин, я вот что думаю, а если это было предупреждением? Ну типа на вас могут начать охоту и все такое? – предположил Веце, и эта мысль ему нравилась явно больше, чем слова хозяина.

– Вот только этого мне не хватало. – ответил Степан раздраженно.

Складывалось впечатление, кстати совершенно верное, что Веце за любой кипиш, кроме голодовки. И если хозяина прикончат между делом – это так, мелочь, зато не скучно жить будут.

И пока вампир судорожно пытался прикинуть размах бедствия, которое им светило, пацан обшарил пустые кастрюли, прогремел чем-то в кладовой, и вернулся на кухню с кислой миной. Всё более-менее вкусное он уже съел.

И эта проблема казалась ему куда серьёзнее той, над которой ломал голову хозяин.

Степан чем дольше думал, тем более к печальным выводам приходил.

Тьфу, и отречение от клана не помогло! Везде эти Вальдернеские как проклятие достанут.

Что граф он, что нет – а спокойно жить не дают.

Меньше всего сейчас хотелось оказаться втянутым в вампирьи драки – неизвестно ещё, насколько благие цели предатель преследует. Да и что вообще как предательство нынче расценивается?

Попаданец вот Вальдернеских недолюбливал, и ему бы это знать не помешало, а то может из целей у этого предателя развалить клан и только. Степан бы с радостью помог – нет клана, значит нет угрозы возвращения титула, нет совета старейшин и бессмысленных ритуалов, и нет препятствий для их с Маниэр отношений.

Похоже надо было с самого начала просто развалить клан и не маяться…

В дверь постучали. Весьма настойчиво, стоит добавить.

Попаданец и полукровка переглянулись.

– Это за вами наверно. – промямлил Веце, – Я не специально накаркал. – но вряд ли это жалкое оправдание сейчас хоть как-то помогло.

– Но накаркал. – констатировал Степан.

Вампир нехотя встал и пошёл в коридор, по пути накидывая на себя защитный купол и иллюзию.

Веце осторожно мельтешил следом, прячась за углами и косяками, чтоб если что ему прилетело не сразу – умирать вместе с господином он не собирался.

Попаданец открыл дверь и растерялся, забыв всё слова, потому что на крыльце стояла она.

Маниэр встревоженно мялась на месте и резко подняла глаза, стоило двери открыться.

– Привет. – наконец выдавил Степан

– Здравствуй. – она слабо улыбнулась, теперь между ними не было непреодолимой пропасти из титулов и предрассудков. Но они, стоя друг от друга в паре шагах, всё ещё оставались невероятно далеко. Теперь между ними был клан. И её скорое замужество.

Веце краем глаза заметил Маниэр, скривился и тихо удалился в свою комнату – не дай боже она его увидит. Вампирша ж ему хребет переломит за всё то, что он ей вчера наплел.

Ыыых, не нужно было лапшу на уши такой опасной женщине вешать. И кто его вообще за язык тянул, кто просил тот бред нести?

– У тебя тихо. – скромно ответила Маниэр, косясь за спину Степана, – Я думала, что с гаремом в таком маленьком доме будет куда более шумно. У вас сон-час? Или они ещё спят? – то ли с ехидством, то ли с иронией спросила она, осуждающе глядя на попаданца.

– Гарем"? Ты вообще про что? – недоуменно спросил Степан. – И кто "они"?

Маниэр зло стрельнула глазами, мол, нечего придуриваться и святым прикидываться, и сменила взгляд на равнодушно отрешенный.

– Ну как же кто? – протянула она, – Я про твой гарем из переселенок, в котором у тебя сорок три прекрасные женщины. И ни одной вампирши.

Степан осознал, что нет, женщин он не понимает вообще. Про что Маниэр говорит и что за странные намёки? Там вообще намёки были-то?

– Оу, очень приятно, конечно, что ты считаешь меня настолько эмм притягательным? – произнёс он, неловко улыбнувшись, – Но спешу тебя расстроить, гарема у меня нет.

Её лицо ничуть не изменилось, только бровь недоверчиво изогнулась, мол, вот врать-то мне не надо.

– И с кем же ты тогда живёшь? – проронила она, глядя на него из-под тёмных ресниц.

– Один. То есть с Веце, но он типа квартирант, снимает комнату, носит воду, всё такое…

Не очень хорошо получится, если Маниэр решит, что Веце, слугу, попаданец в новую жизнь с собой взял, а от нее отказался.

Девушка чуть повернула голову, пристально смотря на Степана, и вздохнула. Вампир слишком явно пялился на нее и Маниэр с легким оттенком недовольства проговорила:

– Что ж, у тебя, Кифен, своя жизнь, у меня клан, нас больше ничего не связывает. Да?

– Ну, нас необязательно должно что-то связывать. – он только сейчас понял, что в принципе жених не муж, и Маниэр пока девушка относительно свободная. И идея украсть ее, как какой-нибудь кавказец, обретала все больший смысл. А почему бы и нет? – Хочешь зайти? На улице холодно. – красть он, конечно же, будет не сегодня, но еще пять минут на морозе и простуда обеспечена.

Она отрицательно качнула головой, крепче прижав сверток к груди.

– Нет. Я ненадолго. Пришла сказать только, что герцог Касар умер. – печально промолвила девушка и поежилась от своих же слов. Маниэр и самой в это не верилось.

– Что? Как умер? – растерянно вырвалось у Степана.

Да разве ж может герцог так просто умереть?

Насколько сильным нужно быть, чтоб убить такого вампира и выжить самому?

– Вчера он уходил на осмотр территорий со старейшинами, все, кроме него, вернулись. – Маниэр снова вздохнула. Вампиры погибали часто и в этом не было чего-то странного. Но не когда так просто умирает кто-то вроде Касара. – Он наткнулся на гнездо Грантака и задержал монстра, пока старейшины уходили. – закончила она.

Степан опустил разочарованный взгляд. Он прочел большую часть книг, подаренных герцогом, и знал, что уж от Грантака бы Касар не пострадал. Не зря же герцог разработал отдельное атакующее заклинание специально для этого монстра.

Но тут герцог вдруг якобы погиб от лап Грантака.

– Вот значит как. – осипло прошептал Степан и взглянул в тот миг на Маниэр иначе, потому что предателем мог оказаться кто угодно. И она тоже.

Кто знает, сколько крыс в клане? Только вот Маниэр примчалась с вестью о смерти Касара первая, и это одновременно располагало, и настораживало.

Но ведь кто угодно может оказаться предателем. И Маниэр в том числе.

Вдруг её любовь всё же стала маниакальной, и она решила пойти на крайности? Впрочем, вряд ли бы она смогла прикончить Касара своими силами. Но, с другой стороны, девушка могла рассердиться на Степана и убить герцога, выместив на нем свою злость – лица-то у вампиров одинаковые.

Попаданец напряженно свел брови. Нет. Герцог был со старейшинами, и вернулись все, кроме него, значит, и предатели должны быть среди совета. Только нельзя и исключать, что и нижестоящие вампиры тоже вполне могут оказаться не очень чисты.

Агх, слишком сложно. Простым мозговым штурмом он предателей не вычислит.

Степан понял лишь одно – никому нельзя доверять, и никто не должен узнать о послании герцога Касара. Пока вся шумиха не уляжется, попаданец в зоне риска. Если уж такого, как Кровавый герцог смогли незаметно убрать, то чего предателям будет стоить избавиться от вольного бесправного вампира?

– Я хотела отдать это тебе. – и протянула сверток. Попаданец с опаской взял его и вопросительно посмотрел на Маниэр. – Там последние записи герцога. С его смерти не прошло и суток, но кто-то начал уничтожать все вещи, принадлежащие ему. Мне кажется, что все это не просто так. – проговорила она взволнованно, комкая подол юбки.

– А если они узнают, что ты принесла мне это? – пусть девушка и может оказаться предательницей, а этот жест доверия не более чем обманом, Степан не хотел доставлять ей проблем. Вальдернеские не те, с кем можно шутить.

– Они не узнают. – улыбнулась Маниэр лучезарно, – Я подожгла комнату, в которой жил герцог. Никто не станет там ничего искать. – знаете, она действительно пугала Степана своей гениальностью. Честно, он бы до такого вредительства не додумался.

Попаданец на секунду задержал взгляд на свертке и снова поднял глаза на Маниэр.

– Почему ты принесла вещи герцога именно мне?

– Ты единственный, кто имел право его убить, но еще и единственный, кто бы не стал это делать. – ответила девушка и Степан поджал губы.

Как странно слышать, что кто-то имеет право отнять чужую жизнь. Как будто такое право вообще существует. Эти слова и мысли слишком чужды для него, но в реальности другие произносят их так легко, словно от рождения имеют право распоряжаться чужими жизнями на свое усмотрение.

– Почему ты так думаешь? – проронил Степан.

С чего она взяла, что жизнь здесь еще не настолько озлобила его. Почему решила, что он вообще имел право убить Касара? Герцог был одним из немногих, кто относился к Степану по-человечески, так чем же провинился Касар перед попаданцем, что мог расплатиться лишь жизнью?

Степан не понимал и этого, и того, что Маниэр продолжала оптимистично верить, что Кифен ни при чём. Нет, он, конечно, вообще случайно оказался втянут в ту историю, но теперь подозрительным казалось все: от появления Маниэр, до записей герцога.

И вампир в те секунды чувствовал, как медленно разрастается паранойя.

В мире, где никому нельзя верить, как он может заставить себя сомневаться в словах Маниэр, когда сердце так предательски трепещет рядом с ней?

– Ты не любишь кровь. Вот и все. – она не стала дожидаться, пока Степан найдется с ответом, кивнула на прощанье и ушла.

А вампир так и стоял, держа в руках сверток и глядя на то место, где она стояла.

Попаданца раздирали противоречия и опять все было так не вовремя – и появление предателя, и гибель герцога, и глупая любовь, которая уже порядком измотала и его и Маниэр.

Степан зашел в дом, тихо закрыл дверь за засов и скатился спиной по стене, уронив голову на руки.

– Ушла? – спросил Веце, осторожно высунув нос из-за угла. – Ушла. – довольно констатировал он, увидев понурого господина, – Чего нос повесили? Ну, соврал я малек, добавил чутка, но не настолько, чтоб убиваться. – проворчал полукровка, на пробу пнув свёрток на полу, – Что, сильно она вас? – сочувствующе посмотрел на хозяина Веце, но не увидев следов побоев пренебрежительно фыркнул.

Степан бросил мрачный взгляд исподлобья на полукровку и подтащил сверток поближе.

– Герцог Касар умер. – сухо проскрипел вампир. Веце промяукал что-то сочувствующее, мол, крепитесь господин, Вальдернеские умирают часто, и сел рядом.

– Там опыт ваш, испортиться ведь, если сейчас не пойдете. – осторожно произнес полукровка, ковыряя ногтем пол, – Вам надо все лишнее из головы выкинуть и набраться сил. Раз такого сильного вампира, как герцог Касар грохнули, то и вас на раз-два уберут при желании. Тем более Маниэр адрес наш уже знает. – вздохнул Веце. – Она сама нас нашла, кстати. Меня, наверно, выследила. Вы же за пределы деревни и не выходите толком.

– А что Маниэр? – бросил тоскливо попаданец, вкладывая в свой вопрос все то, что не давало покоя.

Веце аж мерзко стало от этого влюбленного голоса.

– Вальдернеская она, клановая, и этим все сказано. – сказал полукровка, недовольно пихнув господина, – Клан там, а вы здесь. И ее жизнь принадлежит клану. И между вами и кланом выберет она клан. – припечатал полукровка так, словно это было неписаной истиной.

– Почему ты так уверен в этом? – вяло спросил Степан, хотя подсознательно догадывался о причине.

– Потому что вы уже отказались от нее самым унизительным способом. – раздраженно буркнул Веце, вставая, – Зачем ей неизвестность в вашем лице, когда есть знакомое с детства и надежное? – вот что за вампиры пошли? Господин, дурак, ничего не понимает ни в женщинах, ни в любви. – Пускай выходит замуж и рожает сотню вампирят, не мешайте девке и себе жизнь не портьте. Что у нас там было самым важным на повестке дня? Выживание? Так вот, она нам для этого не нужна! Маниэр сейчас, напротив, только хуже сделает, так что намотайте сопли на кулак и живите гордой холостяцкой жизнью, пока не найдете себе какую-нибудь переселенку.

Полукровка прочистил горло и счел свой долг слуги выполненным – моральный дух господина он поднял, впасть в уныние не позволил.

Но Степан Веце не слушал – пацан, мало того, что сыпал соль на раны, так еще и нес в половине случаев откровенный бред. И Вампир даже не хотел знать, почему Маниэр считала, что Степан живет чуть ли не в собственном притоне.

Глава 10, для тех, кто немного Веце

– Во-первых, я не собираюсь искать кого-то, а во-вторых, сам решу, как жить, ясно? – сердито бросил вампир.

Полукровка скривил рожу в ответ. Вот кровосос неблагодарный!

– Ясно, ясно. – передразнил его Веце и швырнул в хозяина яблоко. Пусть пожует и перестанет загоняться.

Ну подумаешь, могут их убить в ближайшем будущем? С кем не бывает? Тут не жопу отсиживать надо, а счастливо доживать последние дни – оторваться по полной, чтоб жалеть было не о чем.

А господин такой: вот, надо нам что-то делать, как-то выжить.

А Веце не хотел “как-то”. Ему в свои подростковые сто с хвостиком хотелось всего самого лучшего и, разумеется, сразу. Но хозяин был беден, как… как переселенец, и жлобил деньги на радости жизни.

– Я не могу подумать сидя на полу в своем доме? – огрызнулся вампир, вставая. Отряхнул сверток от пыли и недовольно посмотрел на полукровку.

– Не, можете конечно, но давайте в следующий раз вы будете делать это не с таким видом, словно у вас жизнь рухнула. – профырчал Веце, уходя в гостиную.

Степан укусил яблоко, сморщился от того, насколько кислым оно оказалось, и пошел на кухню – поработает час-два с экспериментом, а там видно будет, как дальше действовать.

Ясно было одно – ему нужен план.

Пару раз голову посетила грешная мысль вернуть титул, мол защищать клан от предателей, оградить Маниэр от всего этого, но у нее скоро свадьба, а до этого титул он вернуть точно не успеет, тут год минимум нужен. И защищать потом еще и какого-то мужика, балластом прицепившегося к его любимой, страдать самому и переть на себе все графство – дурная идея.

Да и предатели вполне могут убрать неугодного им графа, как они уже поступили с герцогом Касаром.

Выходит, и заручаться поддержкой короля или кого-либо со стороны аристократ весьма чревато.

Степан накинул заклинание стазиса на колбы, убрал листы с записями в шкаф, и, прихватив сверток, ушел в свою комнату.

Вампир припомнил, как Доллир упоминал – связи у вампиров есть и во дворце, а значит, если он попытается заручиться защитой короля – об этом сразу узнают в клане. Но к кому еще обратиться за помощью и советом?

Нет, король, конечно, вряд ли станет ему помогать с боевой магией и все такое, но простая политическая поддержка уже бы много дала.

И Степана осенило – попаданцы! Вот кто близок к вампирам, но не имеет с ними никаких дел.

Иван Грозный должен помочь – с ним уж вампир сможет договориться.

***

Глава города Звезд устало смотрел на Степана и медленно пил чай.

– Так чего ты от меня хочешь, граф Дракула? – вздохнул Иван Грозный, – Помочь-то я помогу, скажи с чем конкретно. Тебе нужны деньги? Или ты хочешь получить титул? Приставить к тебе людей, чтоб охраняли?

– Деньги! И телохранителей! И титул! – крякнул Веце, но с шипением заткнулся, когда вампир лягнул его по ноге.

– Ты… можешь сделать так, чтоб меня не нашли? – вот это решило бы почти все проблемы. Да, почти.

– Могу, скажи только, от кого прячешься. – надо же Ивану знать, где и по каким каналам пустить ложные слухи и кого они собираются обмануть.

– От Вальдернеских. – мрачно сообщил Степан и Иван Грозный понимающе присвистнул, мол, вот это ты вляпался дружок.

– Что, все из-за внучки старейшины, да? Слышал, ее их бывший граф к рукам прибрал или что-то в этом роде. Ну, тот Кифен Живодер. – покачал головой Иван, вампир через силу выдавил согласную полуулыбку.

Славно, теперь он еще и живодер.

– Кифен Живодер! – заржал Веце. Степан закатил глаза. Вот придурь малолетняя, вернутся домой, он ему объяснит, как себя вести надо.

Пока полукровка истерично хохотал, Иван отослал своего слугу за артефактом. Через несколько минут на стол поставили маленький белый куб.

У Веце, стоило увидеть артефакт, воздух в легких сперло.

– Смотри, установишь это у себя дома. – пояснил Иван, подвигая куб ближе к Степану, – Те, кто у тебя хоть раз бывал, ничего не заметят, поэтому на всякий случай смени местожительства. Вампиры тебя не найдут, как бы не искали, ты главное тут не часто мелькай. Если что нужно, напиши – я отправлю тебе своего человека. И еще, смотри, это специальный артефакт, лучше всего он работает против вампиров, но для дракона он не помеха, имей в виду.

Мда, значит, к примеру, герцог Ибенир вампира найдет без труда. Ну хоть клан не достанет, уже хорошо – не срываться с места же в самом деле.

– Что я за него должен? – спросил Степан, наклонившись, чтоб разглядеть артефакт поближе.

– Не думай о деньгах. – отмахнулся Иван, – Свои люди, сочтемся. – вампир перевел глаза с артефакта на собеседника и проговорил:

– Это-то само собой, разумеется. Но не хочется оказаться в дружеском долговом рабстве, сам понимаешь. Не так дела делаются. – главу криминального мира слова Степана позабавили.

Ничего за душой у вампира нет, кроме пары монет, а все равно сомневается.

– Не делаются. – согласился Иван, – Но мы же не только золотом рассчитаться можем. Я у тебя в долгу и очень этому рад. – Степан непонимающе взглянул на собеседника, и Веце в этот момент утянул артефакт из рук хозяина. – Знаешь же, у меня по всему герцогству свои уши и глаза есть. Я благодаря тебе свою первую любовь нашел, мы лет в девятнадцать последний раз виделись. В том мире искал, не смог найти, а в этом и шанса-то не было. А ты когда нашим помог с деньгами, в том городке слухи пошли, так я Марьяну и встретил.

Степан подивился, мол, вау, круговорот добра и правда существует, и даже работает в обоих мирах. Полукровка тоже диалог внимательно слушал, но его всякие там круговороты и прочие природные явления не восхищали. Это ж не деньги.

– Псс, господин, эта фиговина десять тыщ золотом стоит, не меньше. – шепотом сообщил Веце. – Так что вы бы это, с честолюбием своим завязывали и просто приняли подарок, пока он не передумал. – но Степан, к огромному сожалению полукровки, оставался Степаном, а теперь еще и цену артефакта знал, так что принять такую помощь стало еще более неловко и обременительно.

– Дорогой подарок Иван, я ж не ради выгоды помогал. – ответил вампир, забирая у Веце куб.

– Да ты гол как сокол, тебе еще кормушку содержать надо, чтоб не озвереть, не парься. Если что, я к тебе обращусь, ты у нас пока лучший зельевар на весь город. – слова про лучшего зельевара сработали безотказно, потому что профессия это хорошая, нужная, а значит и помощь с зельями, случись что, непременно потребуется. Так что долг свой Степан отдать сможет.

– Хорошо. – наконец, согласился вампир.

– Ты знаешь, что еще… Сделай мне проект школы. Ну, программу какую-нибудь составь, чтоб мы попаданцев переучивали. У нас-то в городе почти все уже не меньше десяти лет в этом мире провели, многое подзабыли, а ты у нас тут самый свежий. Ты ж говорил, что учителем был. Ну так что, сможешь?

Степан с тихим ужасом представил, сколько же времени это займет, посмотрел на артефакт в руках, вздохнул, и напомнил себе о том, что он не Веце и задарма брать не может – не так деловые отношения стояться.

– Смогу. – сказал вампир, скрепя сердце.

– Спасибо, друг! Я, чтоб ты не зачах, буду тебе кровь из ресторана твоего отправлять. Жаль, что у тебя его Вальдернеские отжали, хорошее заведение ты придумал. – видимо, за время разговора Иван хорошо разглядел Веце и понял, что этот тощий дрыщ взрослого вампира вряд ли прокормит.

– Поэтому и отжали. Кому плохое нужно-то? – печально вырвалось у Степана.

От крови отказываться вампир не стал, кусать Веце он немного брезговал, да и пить кровь этого пацана себе дороже – он потом в каждой истерике будет этим попрекать.

Слово за слово, проговорили они до поздней ночи, Веце весь измаялся от скуки и чуть ли не на потолок лез, но надо было вести себя прилично и не позорить хозяина, оттого полукровке становилось еще более тяжко.

Степан, конечно, ничего про “не позорить“ не говорил, тут сам Веце, гордо величающий себя почетной кормушкой, не мог опуститься до того, чтоб срамить господина своим поведением. Да только то, что для полукровки входило в рамки приличия, у Степана давно было за ними.

Вернулись домой они глубокой ночью, вампир телепортировал их к амбару, так как опорную точку для телепорта он в последний раз установил там. Пока шли до дома, Веце с шумным матом шарахался от любого куста и, как оказалось, не зря – из одного выскочил мелкий монстр.

Полукровка зло оскалился и пинком откинул тварь метров на двадцать.

– Тьфу, если б не магическая аномалия, этот монстр бы нас давно сожрал. И всех в этой деревне тоже. – прошипел Веце и кинул заклинание в тварь, добивая на расстоянии.

– Аномалия? – переспросил вампир. Полукровка уже упоминал о ней пару раз, но до этого попаданец словам тем значения не придал. Мало ли что из болтливого рта подростка вылетает.

– Ну, что-то тут с магическим фоном не то, он сильно искажен, поэтому монстры больше собаки не вырастают, а крупные особи не захаживают. – пояснил Веце так неохотно, словно это было на каждом заборе написано, а Степану просто лень прочитать.

– Хорошее место, – сделал вывод вампир, – странно только, что тут так мало деревень в округе, хотя местность спокойная.

– Это вам странно, а мне вот совсем нет. У вас магрезерв ого-го, поэтому вы и не чувствуете ничего, а для тех, у кого магии поменьше, все остро ощущается. Я тут больше половины резерва еще ни разу не заполнял, из-за аномалии с восполнением маны проблемы. У вас внутренний источник мощный, плюс вы не расходуете и десятой части маны, и еще вы вампир. У вампиров другой принцип восполнения маны в магрезерве. – пояснил Веце, толкая дверь плечом. – Я вам завтра расскажу, если хотите. Сегодня уже сил нет, а там долго рассказывать.

Степан после мини-лекции от полукровки вспомнил, что его подопечный далеко не дурак, хотя на первый, второй и даже третий взгляд так и не скажешь. Умный пацан, ужасно умный, только не знает, куда этот ум приткнуть, чтоб не мешался.

– Эй, Веце, – окликнул его попаданец у лестницы, – если утром разбудишь меня пораньше, то я выделю час, чтоб научить тебя русскому.

– За это спасибо, конечно, но давайте не будем вести перед сном разговоры об учебе и работе, а? Мне ж потом кошмары приняться. – посетовал полукровка, широко зевая.

И Степан, пожалуй, впервые со дня их знакомства, допустил мысль, что Веце показательно ленивый, не по-настоящему, а именно показательно. Как вспомнить, если никого нет рядом, полукровка с работой справляется всегда быстро и хорошо, без нытья и причитаний.

И выходило, что нытье и стенания Веце – лишь прикрытие, чтоб понизить планку ожиданий и не превратиться из почетной кормушки в раба. Данная теория, конечно, местами хромала, но Степан знал Веце как облупленного, так что сомневаться в правильности этой мысли не приходилось.

Утро началось не с кофе, о чем вампир очень горевал – крепкого кофейку хотелось сегодня жуть как сильно, только нет его в этом мире, хоть помирай, честное слово!

Вампир медленно хлебал ледяную воду из стакана, пока Веце переписывал алфавит и дифтонги, ну, сочетания звуков, к себе на листик. Мда, были б у Степана такие мощные мозги, как у мелкого, он бы уже, может, королем был.

Полукровка читал по слогам через полчаса занятия и отрицать несправедливую гениальность Веце стало просто невозможно. В то, что это просто он, Степан, замечательный педагог, вампиру верилось слабо. Он, как бы, учитель химии, а не русского, так что и похвалить себя за успехи на преподавательском поприще не за что.

Учить Веце пришлось только алфавит – автор книги по Психогогии не особо утруждался и просто записал слова общеконтинентального русскими буквами. Так что все было понятно.

– Господин, а вы не боитесь, что нас найдут? – спросил Веце, бросив тяжелый взгляд на окно.

– Артефакт я установил, так что не вижу повода для волнений. – протянул вампир, не отрываясь от своего опыта. – Принеси сегодня дров из амбара, а то дом остынет и околеем. – полена возле камина закончились, а прогревать потом дом заново слишком хлопотно.

– Тьфу, что вы опять все о работе, да о работе. Нет бы о чем-то приятном поговорить, о еде там, о лете. – проворчал Веце, – Так говорите, будто мы на севере живем, тут-то снег в лучшем случае раз в несколько лет выпадет. И то, только в високосный год. Даже трава зеленая почти всю зиму стоит, только ветер ледяной, да солнца меньше, а вы прям панику развели. Не замёрзнем же мы насмерть. – отмахнулся пацан.

– В этом году уже был снег. – подметил вампир, искоса глянув на полукровку. Веце осуждающе смотрел на господина в ответ, мол, вот зачем вы это сказали?

Словно молчание Степана смогло бы их от зимы избавить.

– Високосный год потому что. – пробурчал Веце сквозь зубы. Признавать свою неправоту он не очень любил.

И, так уж вышло, после обеда оба они пошли в амбар – Веце за дровами, а Степан за запасной метлой, прошлую испепелило каким-то безобидным с виду порошком.

Знаете, чем дольше вампир работал с алхимическими реагентами, тем больше понимал, почему и дома, и поместья, и замки у вампиров каменные. Попаданец уже начал серьезно опасаться за сохранность своего дома – вот так неосторожно разобьет колбу, и опять дыра в полу появится.

Веце просеменил в амбар вслед за господином и удивленно охнул – полукровка тут уже был пару раз, но мельком, когда уже смеркалось, и разглядеть особо ничего не выходило.

– Вам зачем столько дров? Вы их продавать собираетесь? Нет, идея сжечь лес в начале зимы, а потом продавать дрова деревенским, неплохая. Но тогда они сожгут нас, понимаете? – на одном дыхании выдал Веце, эмоционально жестикулируя.

– Это для себя. Зачем нам дрова продавать, год високосный, зима холодная, а я существо теплолюбивое. – зима, конечно, и в такое время особо холодной не была, но Веце об этом тактично умолчал, зачем хозяина расстраивать по такому мелкому поводу? Будет крупный, полукровка расстроит, а пока пусть себе живет-радуется вампир.

– Что-то я не заметил этого, когда вы в куче листьев и грязи жили. Чувствовали вы там себя прекрасно. – гаденько припомнил пацан, безобидно улыбаясь.

– Прекрати юродствовать и займись делом. – пристыдил его Степан. Веце обиженно фыркнул и отвернулся. Вот пусть теперь господин сам свою метлу по всему амбару ищет, а полукровка и не подумает помогать!

– У вас тут на целый взвод дров. Ну хорошо, мне хоть рубить не придется. – приговаривал Веце, закидывая дрова в пространственный карман. – Ненавижу вас. – прошипел он, в очередной раз загнав занозу.

– Ненавидь молча, ты мешаешь. – бросил вампир из дальнего угла и Веце зло надулся. Так его еще никто не оскорблял! Никакого понимания, никакого человеколюбия, настоящий деспот, а не хозяин!

Вечером того же дня Степан, к своей невероятной радости, завершил свой эксперимент. Результаты вызывали двоякое чувство, да, очень двоякое. С одной стороны – это настоящий прорыв и может изменить чуть ли не ход истории, с другой… лучше б он даже не начинал и счастливо жил в неведении.

– Ну так что вы там выяснили? – с дохлым любопытством спросил Веце, кося взгляд на итоговый образец. Вампир с сомнением посмотрел на результат почти месячных исследований, вздохнул и сказал:

– Я не знаю. – у полукровки от такого ответа глаза на лоб полезли. Хозяин столько времени угрохал, чтоб прийти к своему тупому “я не знаю”?!

– Как это не знаете? Это ж ваш эксперимент. – вампир посмотрел на колбу украдкой и повернулся к Веце с весьма озадаченным лицом.

– Я не знаю, что делать с этой информацией. – пояснил свои слова Степан.

– Все так сложно? – Веце придвинулся поближе вместе со стулом, – Мы никак не сможем разжиться на вашем открытии? – со слабой надежной промолвил полукровка, веря, что однажды они вновь разбогатеют и он снова сможет есть колбасу и мясо каждый день.

– Разжиться сможем, но тебе вряд ли захочется. – сообщил Степан. Нет, тут и бизнес-план сразу вырисовывается, простой и прибыльный, но если кто узнает, его ж вампиры камнями закидают.

– Вы можете прямо сказать, мне надоело в вопросы играть. – сухо произнес полукровка

Вампир побарабанил пальцами по столу, щелкнул по колбе, и вернул задумчивый взгляд на выжженную магвестником надпись.

Касар бы сейчас был очень кстати – уж он-то точно подсказал, как распорядиться информацией.

– Если кратко, я смог извлечь из крови то, что питает вампиров, если оптимистично, то мы, в теории можем извлекать это без вреда для здоровья, а если грустно, то мне теперь еще противнее быть вампиром.

– Как все запущенно. – пробормотал Веце, неодобрительно качая головой. – Да у вас шиза, господин! Сложно, понимаю, но вы уж как-то определитесь со своими “если” и перейдите к сути!

Степан взял колбу, встряхнул и вынул пробку. Веце, почуяв запах, скривился, мол, нет, да не может этого быть, и глянул на хозяина, мол, а можете для своего открытия провести закрытие?

– Что, больше не гордишься тем, что на четверть вампир? – с оттенком злорадства спросил Степан. Веце взглянул на хозяина, как на последнего кретина и ответил очевиднейшее:

– Радуюсь, что не полностью! – и мерзопакостно добавил, – Счастье какое, что не я здесь вампир, который ненавидит кровь. – но теперь, конечно, дохлебывать втихую за господином остатки полукровка больше не будет. Противно.

Вампир закупорил колбу и поставил на место, ситуация выходила сложная. Но должен же существовать способ отделить отрицательные магчастицы от мочевой кислоты.

Собственно, именно отрицательные магчастицы вампиров и питали, если не усложнять, то кровососы немного походили на растения, только не углекислый газ в кислород превращали, а отработанную магию в обычную.

Это же объясняло и то, почему вампиры без особых затруднений жили там, куда другие и не сунутся – магия обычная им не нужна, и своей хватает, да и отработанной магии везде достаточно. Но на сытость, конечно, не надышишь.

– Теперь понятно, почему на ваш вопрос, как раньше в вампирьей империи кормили столько ртов, герцог Касар ответил, что у них были общественные туалеты. – протянул Веце, прикидывая, сколько еще не сможет пить кровь, и как быстро пропадет отвращение. Впрочем, он просто забудет об этом разговоре и не будет мучиться.

– Вот именно, – брякнул попаданец, – у них стопроцентно был способ получать отрицательные магчастицы в чистом виде. – и снова задумался.

Веце в словах господина сразу почуял неладное – вот точно собрался вампир полоумный до победного с этим несчастным экспериментом биться. Но толку-то? Там явно не один десяток лет уйдет, а полукровка столько жить в маленьком доме не хочет.

Господин же снова все дела забросит, будет сутками над колбами чахнуть, а деньги не бесконечные, жить на что-то надо. Веце на них двоих не напопрошайничает.

– Давайте вы пока не будете продолжать свой опыт? – с нажимом сказал полукровка, – Найдем вам черного мага, воскресим герцога, и он пусть вам сразу готовый ответ даст, а? – Веце ради такого дела был сам готов в тёмные маги податься, лишь бы не тянуть лямку бедности еще лет двадцать. Ни нищими, ни бедными они, конечно, не были, но полукровка твердо намерен жить хорошо, заглядывать раз в день в комнату для денег, смотреть на гору золотых монет и иногда играть там, как в песочнице.

Когда они жили в замке, у него хотя бы имелась такая возможность, а теперь не было ни комнаты для денег, ни столько золота. Бедность, одним словом. Крайняя бедность.

– Чтоб кого-то воскресить, нужно как минимум тело. – вздохнул вампир неодобрительно, но стоит признать, что-то в этом было, – Тела у нас нет, и, судя по всему, нет не только у нас, но и вообще. – заключил Степан, с неким сожалением понимая, что да, воскресший Касар сейчас очень бы помог.

– Вы же понимаете, что о таком лучше молчать? – на всякий случай спросил Веце, кивнув на колбу, – Если вы вдруг решите нести просвещение в массы, вас вампиры за такое сожгут. Тут уж лучше счастливое неведение. А, и еще, если вдруг найдете заклинание забвения, сотрите мне память. – попросил полукровка, – Хочу вернуться в свое счастливое неведение.

Степан не ответил, он тяжело размышлял о, так сказать, моральной стороне убийства и что же предпочтительнее: кровь или неочищенные магчастицы. Воротило от обоих вариантов одинаково.

Через три дня суровой голодовки, когда уже и Веце стал предлагать стереть память господину, Степан договорился с совестью и решил пока и дальше питаться кровью, потому что разве можно вообще доверять результатам незавершенного эксперимента? Это, между прочим, опасно для жизни, а ставить опыты на себе он еще не готов.

Полукровка хозяина поддержал, составил список самых востребованных зелий, мол, варите на продажу, будем делать деньги, и тактично напомнил, что вампир, вообще-то, обещал Ивану Грозному образовательную программу, и пока ничего не сделал.

Степан ушел от ответственности – прогулялся пару часов по лесу, а после вернулся и приступил к работе. Составлять учебные планы, признаться, одно из самых скучных занятий, которые приходится делать учителям.

Глава 11, для тех, кого настигли тренды

Степан работал не покладая рук несколько недель, Веце прилежно изучал свою психогогию, которая все же оказалась криво написанной психологией. Уже на введении полукровка понял, что нет, быть психологом не его, но хотя бы ради потраченных денег стоило дочитать, поэтому он отважно давился текстом, но упорно шел к цели.

У вампира с психологией все было немного проще – базовый курс он изучил еще во времена учебы в институте, и ничего нового та книга бы ему не открыла.

Веце тихо охал и ахал, когда в очередной раз натыкался на непонятные термины, отрывал свою тушку от кресла и семенил к хозяину – господин почему-то все странные и страшные слова из той книги знал и мог расшифровать.

Так полукровка узнал про абьюз. Но поскольку издание книги было любительское, а изложение информации давало слишком большой разгул вариантов, полукровка пришел к выводу, что он абьюзер, а вампир – скрытый абьюзер.

Что именно счел абьюзом шальной мозг подростка так и осталось для Степана загадкой, но теперь, каждый раз, когда попаданец просил принести воды в дом или смести напорошивший снег с крыльца, Веце вздергивал нос и осуждающе уточнял, мол, вы же понимаете, что это абьюз? И добавлял:

– Я, вообще-то, нарцисс, со мной так нельзя. Знаете, как редко встречаются психотипы-цветы? Вы, может, губите сейчас вымирающий вид! – Степан после таких реплик катался по полу в припадке смеха, и полукровка раздраженно шипел, – Не нужно тут свои девиантные черты миру являть! – и уходил за водой, зло хлопая дверью.

Но в одном Веце всё же был прав – в нем и правда что-то было от нарцисса.

А потом он возвращался с ведрами, расстроенный и раненный до глубины души, и в сердцах заявлял:

– А я, может, не хочу быть нарциссом! Вот вы смеетесь, а мне что делать? Мне эти цветы не нравятся, от них воняет всегда, как от туалета. Вот как с этим жить? – чуть ли не плача говорил он, переливая воду в бочку.

Но его хозяин был бездушной твариной – этого термина в книге не было, но ввести стоило хотя бы для обозначения поведения господина Кифена.

– Троллите меня постоянно! – обижался Веце, когда вампир снова начинал дико ржать, – Хейтер иномирный! Панкейков на вас нет! – и Степан, только-только успокоившись, снова начинал задыхаться от смеха. – Хватит меня тигирить! – вероятно парень считал, что слово “триггерить” произошло от тигра, однако, как бы то ни было, это все еще оставалось ужасно смешно.

Вот только ради этого уже стоило потратить три золотых – так много Степан не смеялся еще никогда. А теперь, когда полукровка неосознанно заделался в комики, шоу у вампира было каждый день.

– Лучше б проект образовательный делали, нет же, сидите боулингом своим тупым занимаетесь. – цедил Веце сквозь зубы, и даже не догадывался, что слово буллинг произносится по-другому. И добивал другим, очень пугающим для него самого сочетанием букв, – Дошутитесь и мерчандайзером станете!

У Степана не было возможности даже дышать, вампира свернуло в рогалик от хохота. Мерчандайзерами его еще никто не пугал.

– Просто замолчи, Веце, иначе я сейчас умру от смеха! – на выдохе произнес попаданец, давясь смехом.

– Никакого респекта к нарциссам! Тьфу, как мне, хорьку, с вами флегмати… флетик… флектатик… – завис полукровка, пытаясь вспомнить как же назывался тип личности хозяина.

– Что, не можешь выговорить? – потешался вампир, – Флегматик. И не хорек, а холерик. – полукровка раздраженно кидал в хозяина убийственный взгляд, мол, а не хотите ли сдохнуть и замолчать навсегда.

– Арбьзер! – почти рычал Веце и, громко топая, уходил в гостиную, просвещаться дальше.

Полукровка бы и дальше кидался высокопарными фразами, если б не один случай, впрочем, об этом чуть позже.

Стоял полдень, подлый мерзкий хозяин снова отправил его за водой и Веце, гремя ведрами, подумывал провести водопровод в дом и утопить вампира.

Когда он возвращался от ручья, заметил Маниэр, растерянно бродящую в метрах пятидесяти от дома. Она то и дело терла глаза и плела разные заклинания. Но ближе не подходила.

– Ты чего не заходишь? – крикнул Веце и Маниэр дернулась от неожиданности, напряженно всмотрелась вперед и ответила:

– Туман густой, ничего не видно. – полукровка важно огляделся, не заметил никакого тумана и поковылял к вампирше, совершенно забыв про правила безопасности и что он с хозяином, вообще-то, скрывается.

– Нет тут тумана. – бросил он, подходя почти вплотную. Маниэр шарахнулась в сторону от испуга, потому что Веце появился буквально из ниоткуда. – Ты к моему господину пришла?

– Еще раз так меня напугаешь и на тот свет отправлю. – пообещала она. Полукровка вздернул подбородок, мол, давай попробуй, мне все нипочём!

Впихнул ей одно из ведер и повел, держа за руку, Маниэр постоянно озиралась по сторонам, словно слепой котенок, крутила головой в разные стороны и постоянно спотыкалась.

– Что произошло с вашим домом, что я не смогла его найти. – проговорила она, осторожно шагая вслед за Веце.

– Защиту от абьюзеров поставили. И ты, видать, из их числа оказалась. – серьезно ответил полукровка, пряча веселую улыбку. Как приятно называть всех вампиров абьюзерами, но он ведь и не соврал, они кровью питаются, а значит поддерживают свою жизнь за счет чужой боли и страданий. Разве это не чистейшее проявление абьюза?

– Абью… кто? – непонимающе переспросила Маниэр, и Веце фыркнул, мол, высшую магию ты-то освоила, а на психогогию твоего вампирьего ума не хватило.

– Абьюзеры, те, кто решает все вопросы насилием, притесняет и угнетает слабых, оскорбляет и беззастенчиво эксплуатирует других. – поведал полукровка, качая головой, словно глубоко осуждал всех вампиров и её в частности.

– Вот вроде умные книги читаешь, а ума больше не становиться. – прошипела Маниэр, явно собираясь ответить на это замысловатое оскорбление классическим абьюзивным способом.

– Слуге не положено быть умнее хозяина. – бросил он свое коронное оправдание. – Иначе слуга поднимет бунт и свергнет глупого господина, а тот и не поймет. – добавил он многообещающе, сдержав свой злорадный смех.

– У вас что, еда закончилась? – скептически посмотрела на затылок Веце, прекрасно зная, что права.

– Нет, просто готовить некому. – вздохнул полукровка, останавливаясь у крыльца

– А как же гарем, о котором ты мне заливал? Или специально набирали туда тех, кто не умеет готовить? – издевательски протянула она.

– Их мы уже сожрали, ну, на нервной почве. Заели стресс. – горестно сообщил Веце, – И теперь есть нам нечего. И некого. А зиму обещают голодную и холодную, так что видимся мы, наверно, в последний раз. Кто-то из нас точно помрет с голодухи. – Маниэр взглянула на него, мол, как был придурошным, так им и остался. Ничего и никого, кроме Веце, в густом вязком тумане она не видела.

Дверь открылась и Маниэр напряженно пыталась разглядеть лицо вышедшего, но его словно окутала непроницаемая белесая дымка.

– Чего на пороге стоите, холодно снаружи. – и голос был незнаком. Маниэр испуганно посмотрела на Веце, мол, куда ты меня привел и что вообще происходит?!

Но ее затолкали в дом прежде, чем она успела дать полукровке пару оплеух.

Стоило двери за ними закрыться, как странная магия исчезла и Маниэр, растерянно хлопая глазами, глядела на Степана.

– Я вам еды немного принесла. – промямлила она, доставая небольшую банку из пространственного кармана, – Вот. – и протянула вампиру. Веце перехватил еду прежде, чем попаданец успел моргнуть, и унесся на кухню, оставив вампиров наедине с ведрами.

Маниэр поджала губы и неловко отвела взгляд. Когда она шла сюда, ей казалось, что все будет не так… неуклюже. Ладно, пришла, отдала еду, а дальше что?

Ей очень хотелось побыть рядом с Кифеном еще немного, но Маниэр никак не могла подобрать весомой причины для этого. Даже натянутый повод оказалось невероятно сложно придумать.

Он же не обидится, если она предложит разогреть еду?

Но громкий стук ложки и чавканье с кухни говорили, что греть уже нечего. Да и вообще, что же это она, не безрукий же Кифен в самом деле, магией подогреть вполне способен.

– Ты же понимаешь, что не должна была приходить? – на всякий случай уточнил Степан, внутренне негодуя, что из него опять лезут привычки учителя: повторять все по нескольку раз, вечно твердить о последствиях и пытаться наставить на путь истинный.

У Маниэр забегали глаза, нет, ну не станет же он ее выгонять? Или станет?

Она качнулась с пятки на носок, тихо цокнула языком и пришла к выводу, что лучше перейти в наступление, пока ее не выставили за порог. Маниэр подняла глаза, осуждающе посмотрела на Степана и с негодованием чуть отвернула голову.

– Только и делаешь, что твердишь мне о последствиях. – вздохнула она, – Мы с тобой вампиры и умереть можем хоть завтра. И смерть герцога Касара явное тому доказательство. И если завтра меня может не стать, почему я не могу провести свой день так, как пожелаю, где пожелаю и с кем пожелаю?

Степан проникновенно посмотрел на нее, мол, ты же сама все понимаешь, и тяжело потер переносицу.

– Потому что так ты только приближаешь свою смерть. – а он бы хотел, чтоб она жила долго и счастливо.

– Я хороший маг, клан не станет от меня избавляться из-за подобного. – ответила Маниэр, сама не слишком уверенная в своих словах.

– Я бы очень хотел верить в это. – произнес попаданец, сверля ее пристальным взглядом.

– Но не верите. – заключила она, скрещивая руки под грудью.

– Не верю. – согласился Степан, – Если меня, якобы долгожданного избранного, они отпустили так просто, то что говорить о простом вампире? – Маниэр скривилась в улыбке. Вечно он недооценивает ее.

– Я не простой вампир. – парировала она.

– Я знаю. – кивнул Степан, но это ничуть не уменьшало волнения за ее судьбу.

– И вас никто не отпускал. Вы сильно заблуждаетесь. – добила Маниэр.

Ее серьезный тон заставил попаданца переключиться на другую, не менее важную проблему.

Вампирша заставила всплыть ту противную мысль, что он так старательно игнорировал и заталкивал в глубины сознания, лелея смутную надежду, что обойдется.

– Знаешь, думаю нам лучше присесть. Пройдем в гостиную? – пригласил попаданец. Маниэр зажато кивнула, торопливо разулась и просеменила следом за ним. Степан подбросил дров в камин, махнул ей, мол, присаживайся, и тоже опустился в плетеное кресло. – Рассказывай.

Маниэр начала не сразу, несколько минут молчала, пристально глядя на огонь, заламывала пальцы и хмурилась.

– Ты считаешь, что клан тебя отпустил, но это не так. Ни клан, ни герцог Ибенир не забывали о тебе, просто господин Касар позаботился о том, чтоб ты жил в мире и покое, как того желал. – что ж, такое и правда вполне возможно, он не отрицает, однако что, если Маниэр ошибается?

– Нет, погоди, ты кое-что упускаешь. – прервал ее Степан, – Я больше не граф, у меня нет и не может быть никаких дел с тем драконьим герцогом, а клану я теперь как собаке пятая нога. – он развел руками, мол, ну зачем я Вальдернеским дался?

– Это только твое мнение. – возразила Маниэр, качая головой.

Степан на минуту умолк, мрачно глядя, как полена пожирает пламя.

– Если я ошибаюсь, то какова тогда правда? – тяжело спросил он, сцепив руки в замок. Меньше всего сейчас Степан хотел разрушать свои воздушные замки, единственную иллюзию благополучия, что у него была.

– Правда в том, что клан оставил тебя лишь на время. Как только ты вернешь титул, то снова перейдешь в руки старейшин. Ты пообещал королю совершить много достойных подвигов, так что и титул обязательно к тебе вернется, ведь обещание свое нарушить ты не вправе. У герцога Ибенира прямое распоряжение от короны привлекать тебя ко всем зачисткам и серьезным происшествиям. Дракон не трогал тебя лишь потому, что Касар занял твое место, пока был жив. Герцог Касар отвлекал внимание клана и им было не до тебя. Он замел все следы, все наводки, спрятал все, что могло бы привести Вальдернеских к тебе. – сказала Маниэр и Степан тихо выдохнул. Значит он не ошибся.

– Я догадывался об этом. – пробормотал попаданец.

– В прошлый раз ты спросил, почему ты единственный, кто имел право его убить и… разве ты сам не понимаешь? – спросила Маниэр пытливо, – Именно из-за герцога ты оказался здесь. И пусть он сделал много хорошего для тебя, разве ты ни разу не испытывал сожаления или злости на него из-за того, что попал именно в тело вампира? – Степану их разговор начинал казаться все более странным. Услышать подобное от Маниэр было немного неожиданно. Она, как он помнил, не слишком любила задушевные беседы.

– Я знаю и все еще не хочу быть вампиром. Но, если честно, не думаю, что не будь герцога Касара, моя жизнь после переселения в этом мир была бы не сильно лучше. Пусть вампиром быть весьма хлопотно, но как бы ни была велика моя ненависть к Вальдернеским или к тому, кем я стал, клан дал мне много. Гораздо больше, чем имеют голодные оборванцы с улиц, такие же попаданцы, как и я. – сухо улыбнулся он. Неприятнее всего оставаться честным с собой, когда понимаешь, что именно столь ненавистный ему клан позволил выжить Степану в этом мире и обеспечил безбедное будущее.

– Ты не винишь его? – осторожно спросила она, словно сейчас важнее всего на свете было услышать положительный ответ.

– Не виню и никогда не винил. – тут он, конечно, немного покривил душой. До личного знакомства хотелось сказать пару ласковых герцогу в лицо, но мужик он оказался мировой, так что Степан как-то смирился со своей участью. – Герцог Касар, можно сказать, позаботился обо мне дважды, до попаданства и после.

Маниэр чуть ли не просияла, закопошилась, шаря по карманам, и достала маленький тряпичный мешок, вытряхнув из него перстень на ладонь.

– Тогда возьми это. – она встала и вложила в руку Степана пространственное кольцо, – Герцог часто говорил, что винит себя за то, что притянул тебя в тело вампира и жалел, что причинил кому-то столько страданий своим желанием уберечь клан. Он сказал отдать тебе это, когда твой гнев на него утихнет.

Почему Касар не сделал это, когда заходил поздравить с новосельем, теперь останется загадкой навсегда.

– Я никогда не держал на него зла. – ответил попаданец, рассматривая громоздкое кольцо.

– Я знаю. – тепло улыбнулась Маниэр, мягко щурясь. – Посмотришь, что там, когда я уйду. Герцог запретил мне смотреть. То предназначено лишь для глав рода. – Степан кивнул, – Не думала, что отдам это тебе так скоро, но разговор как-то сам зашел и вот… да. – комкано проговорила она, тоже глядя на перстень.

Повисла неловкая тишина, прерываемая лишь чавканьем с кухни и треском огня, Маниэр задумчиво качалась в кресле, а потом вдруг сказала:

– Даже если у тебя забрали титул, ты все еще по праву глава рода. Ты обладаешь силой главы, знаниями. Быть главой рода не значит быть графом, граф отвечает перед короной за земли, а глава рода ответственен перед самим собой и Богом за благополучие клана. Я не имею в виду, что ты должен сейчас все бросить здесь и броситься разгребать клановые дрязги и обеспечивать всех пропитанием, нет. Просто если вдруг ты однажды вернёшься в клан, помни, что, согласно закону, глава рода выше совета старейшин и любого Вальдернеского, всех нас вместе взятых.

– Видимо, меня этот закон обошел стороной. – хмыкнул попаданец, сцепив пальцы в замок.

Какой смысл толковать о законах, которые остались лишь на бумаге? Если клан не исполняет собственные правила, то тут Степан ничего не сможет поменять, у него и при наличии титула власти над Вальдернескими не было никакой.

– Прошлые три поколения главы клана были довольно инфантильными и совету старейшин пришлось взять все в свои руки, а после так оно и прижилось. – сказала Маниэр, словно оправдываясь за то, что Кифену не дали и половины положенных полномочий и прав.

– У меня нет желания возвращаться, так что давай больше не будем о власти и титулах. – проговорил вампир, откидываясь на спинку кресла, – Как дела у тебя? Зиму обещают холодной, клан закупил достаточно продуктов и дров?

Степану хотелось услышать, что всё те труды оказались не напрасны и Маниэр будет жить в тепле и достатке благодаря деньгам, что он отсылал клану. Но она лишь горько, надломлено улыбнулась, почти так же, как в день, когда он оставил её.

Девушка отрицательно качнула головой и помрачнела. Ситуация в клане накалялась и уже стала критической, и вампирша не знала, переживёт ли она эту зиму.

– У нас нет и половины нужного. – вздохнула Маниэр, тяжело смотря на свои ноги, – Деньги, которые ты отсылал клану, пока еще был графом, быстро кончились. Из-за начала заморозков цены сильно выросли и половину запасов приходится покупать втридорога. А ресторан, который ты открыл, временно закрыл прием крови, желающих сдать слишком много, а у нас нет столько покупателей. Вольных вампиров не так много, а на территории графства из кланов только наш.

Ну а то, что денег у Вальдернеских особо не водилось, и всё из этого вытекающее, ставило и без того шаткий бизнес в тупик.

Степан вообще не понимал, как же так вышло: чем больше он узнавал Вальдернеских, тем хуже оказывалось их материальное положение. В первые дни он жил в роскоши, но, как оказалось, деньги графа – это деньги графа, и он за них отчитывается перед государством, и не сильно бедствует, а клан добывает средства на своё содержание сам.

И как уже всем стало ясно – с работой и деньгами у вампиров было туго.

Попаданец посмотрел на Маниэр. Должны же быть и другие вампиры, не только Вальдернеские, да?

– Тогда организуйте поставки в другие кланы. Порталы же есть, так что наладьте торговлю и дело снова пойдет. – предложил Степан, но историю вампиров он знал лишь в общих чертах, а потому упустил одну важную деталь.

– Вампиры ненавидят друг друга, межклановые войны уничтожили нашу популяцию на столько же, сколько охотники на вампиров. – ответила Маниэр, поежившись. И как только Кифен может игнорировать столь очевидные вещи?

Правду говорят – все переселенцы не от мира сего.

– Война войной, а обед по расписанию. – отбил вампир, подключая свои главные аргументы, – Год високосный, холода будут сильные, может начаться голод, стоит попробовать. Они поломаются немного, но потом согласятся. Да и не все же кланы специализируются на зельеварении, кровь можно менять на что-то, помимо денег. Ткани там или камень.

Собственно, его мнение имело право быть, правда только в мыслях – воплощать в реальность подобное довольно опасно.

– Так нравится идея, сам и рискуй жизнью ради ресторана. – рыкнула Маниэр.

Кифен просто еще ни разу ни с кем, кроме Вальдернеских, не сталкивался, вот и считает, что договорится с вампирами просто. Другие кланы скорее совершат набег на ресторан и опустошат склад, чем согласятся на бартер.

Чего ему не хватало, так это хоть капли здравомыслия – сложил бы два плюс два, и понял, что Маниэр неспроста такого мнения, и торговлю им налаживать не с кем.

– Хорошо. Я сделаю это. – согласился Степан, – А ты, как ответственная за управление, пообещай, что 10% с прибыли от сделок с другими кланами пойдут мне. – кормить Вальдернеских за просто так ему не хотелось, да и ещё у Веце вечно голодный рот.

– Ты лишь напрасно приближаешь день своей смерти, а ведь еще недавно сам упрекал в этом меня. – насупилась Маниэр, выражая ярое неодобрение.

– Так мы договорились? 10% мои? – он протянул руку, чтоб закрепить их сделку. Девушка оценивающе взглянула на Кифена, прикинула, как быстро он откажется от своей затеи, и бросила, мол:

– Если склад опустеет за месяц, то хоть все 20%.

Она пожала ему руку и вскоре ушла – задерживаться ещё сильнее девушка не могла, это вызвало бы слишком много подозрений у клана. Маниэр забежала к Кифену, прикрывшись перед дедом проверкой ресторана, но кто ж поверит, что она потратила на это полдня?

Благо совет старейшин так и оставил управление ресторана на ней, не став ничего менять. Теперь у неё есть повод лишний раз увидеться с Кифеном и шанс хоть немного подготовить гнездо к холодам.

Деньги те все равно клану не полностью шли, а копились на банковском счете Кифена, только вот доступ к нему он мог получить лишь будучи графом. Так что, по сути, договариваться было и не о чем.

Если он свою часть сделки выполнит, Маниэр просто поможет обналичить часть денег.

Глава 12, для тех, кто скромно бедный

Веце отложил книгу и снова посмотрел на свой чертеж. Почесал лицо рукой, оставляя угольные разводы и печально вздохнул. Вот почему Вальдернеские алхимики, а не архитекторы?

Из измерительного оборудования у Веце были лишь мензурки, да весы с грузиками, линейки в зельеварении почему-то никто не использовал. А линейка, даже поломанная и пожёванная, ему бы сейчас очень пригодилась.

Снова посмотрел на чертеж, пальцем стер несколько линий и нарисовал их заново. Опять перечитал несколько страниц из книги, сверился со схемой на картинке.

Вроде все сходиться.

– Ты скоро? – спросил Степан, перешагивая через кучу бумаги и книг, сваленных на полу.

– А вы уже закончили? – удивился полукровка, подняв взгляд на господина.

– Закончил. – утвердительно кивнул вампир.

Веце скривился. Тьфу, господин не просто закончил, он уже и на чистовик образовательный проект переписал, и в божеский вид себя привел и оделся на выход, даже иллюзию накинуть не забыл.

А полукровка сидел на голом полу, грязный и замызганный в угле и саже, в одежде, которая уже недели две не стирана. Да, сидел и завистливо гневался, потому что не желал скакать по всему дому и второпях собираться.

И не отпустишь же господина одного – кто ему порталы открывать будет, кто дорогу покажет? Вампир ж без Веце потеряется, порталом себя надвое разрубит или еще что, переселенцы народ идейный.

Полукровка с кряхтением встал, осуждающе посмотрел на хозяина и театрально взмахнул рукой, очищая себя и одежду магией. Провел пятерней по волосам, расчесывая, накинул плащ, который за секунду достал из пространственного артефакта, и пафосно сказал:

– Я готов. Пойдемте, Иван Грозный вас ждать не будет, граф Дракула.

Степан лишь закатил глаза – Веце все равно перед кем выпендриваться, главное, чтоб публика была.

Пацан отрыл портал, пропустил вампира вперед, и телепортировался сам. Идея переместиться на центральную площадь Города Звезд оказалась плохой – народу была тьма. Веце не сразу нашел глазами хозяина, которого, вероятно, просто снесло людской волной.

– Господин, может так, почтой отправим? – прокричал полукровка, протиснувшись поближе к вампиру. Степан не стал повторять подвиг Веце и стараться перекричать толпу и лишь отрицательно качнул головой. – Душнила. – прошипел пацан тихонько, чтоб хозяин не услышал. Впрочем, по одному его лицу было ясно, что сказал он явно не комплимент.

На то, чтоб добраться до дома Ивана Грозного ушло много сил и еще больше времени, Веце едва волочил ноги, уже без всякого стеснения ноя и осыпая нелестными королевскую семью, вампиров и своего хозяина в частности.

– А нам ведь еще покупать материалы для моей этой, ну вы поняли… и по списку вашему закупаться… – чуть ли не плакал Веце, – Не жалеете меня, так о себе б подумали, лицом своим не светили лишний раз. – попаданец отвесил ему слабого леща, чтоб следил за словами, мало ли кто в криминальную столицу может забрести.

– Варежку прикрой. – шикнул попаданец, – Пока ты молчишь, никто нас не тронет. – собственно, Веце, выглядевшего как маленький кривоногий гоблин, и так трогать не хотелось. Он и выглядел отталкивающе, так еще и выл что-то на своем обиженно-подростковом.

Ладно, говорил себе вампир, с детьми не бывает легко, да и один у него Веце, не двадцать, так что вполне сносно.

Но глаз иногда дергался.

Хотя недовольство Веце понять было можно – пока хозяин будет передавать образовательный проект и пить чай, ведя непринужденный разговор ни о чем, полукровке и слугам Ивана Грозного придется как укушенным носиться по рынку и покупать всё по списку. А Веце сейчас был согласен только умереть или поспать.

– Если вас не убьют Вальдернеские или герцог Ибенир, это сделаю я. – пообещал Веце, когда прощался с хозяином на пороге чужого дома.

Степан иронично хмыкнул, мол, с твоим-то трудолюбием ты и убийцу нанять поленишься, и до магазина с ядами не дойдешь. Так они и разошлись, Веце отправился выполнять рабскую работу, вампир тяжело вздохнул и тоже приступил к не менее тяжелой.

Сделать понятным образовательный проект для человека, ничего не знающего о педагогике – самое то, чтоб немного сломать мозг.

Когда они снова встретились, Веце выглядел посвежевшим и довольным жизнью, а Степан был выжат донельзя.

– Как попили чай? – с беззлобным любопытством весело спросил полукровка, качнувшись с пятки на носок. Видеть господина таким вялым и уставшим было забавно.

– Сложно. – коротко бросил вампир. За сегодня он исчерпал свой запас слов на неделю вперед.

– Весьма вам сочувствую. – с искренним сопереживанием ответил Веце. И Степану в этой беззастенчивой открытой доброте почудилось что-то зловещее. Видать полукровка стукнулся головой, пока закупался, иначе объяснить столь резкую перемену вампир никак не мог.

Попаданец в принципе в такое понятие, как добрый Веце, не верил. Но сегодня, вот конкретно после похода на рынок, пацан отыгрывал роль слуги на пять с плюсом. Вампир был слишком уставшим, чтоб придать этому какое-то большое значение – мало ли какая дурь на этот раз ударила в голову мелкому поганцу.

Зато готовый проект и выполненное обещание перед Иваном Грозным ложились на сердце Степана огромным облегчением, и маленькое мимолетное счастье, что он, наконец, покончил с этим, вытесняло все лишние мысли из головы.

– Господин, вы бледнее, чем обычно. – осторожно заметил полукровка, хотя цвет лица Степана ничуть не изменился из-за иллюзии, – Давайте домой. Все необходимое уже закупили, а вам беречь себя надо. Вы у меня один. – и мягко подтолкнул хозяина к открытому порталу.

А у попаданца странно засосало под ложечкой.

Это точно Веце? Потому что если нет, то подосланного шпиона тренировали так себе.

– Веце, напомни, чем ты занимался всю эту неделю? – с сомнением проговорил Степан, потому как мелкий безвылазно сидел дома и никому об этом разболтать не мог. Наверно.

– Совсем устали, такое запамятовать. – покачал головой полукровка, когда они вышли с портала. – Я делал чертеж для водопровода, как наступят сильные холода, воду будет носить сложно, а так у нас в доме сразу вода будет. Разве не замечательно? – и примирительно улыбнулся, открывая вампиру дверь, мол, хозяин устал, пущай не утруждается мелочью лишний раз.

– Наверно. – пробормотал Степан, где-то на подкорке понимая, что Веце все тот же, просто… да, видимо, ударился где-то головой. Или собирается просить денег.

Но денег Веце так и не попросил.

На следующее утро, когда попаданец проспался и мозгу вернулась способность думать, он вяло размышлял о том, как же впарить кровь другим вампирам, и параллельно варил зелья на продажу. Собственно, Степан бы никогда не подумал, что будет озадачен таким вопросом: как продать вампиру кровь. Звучит так же странно, как если б он был единственным поставщиком зимней резины, но беспокоился, что автомобилисты просто предпочтут по старинке, как завещали предки, отбирать шины ночью у прохожих и мириться с их вопиющим дефицитом.

Мда, пример, конечно, не очень, но другого Степан придумать пока не мог, его все еще немного беспокоил Веце.

Полукровка, после вчерашней короткой беседы на кухне, подробности которой нам не дано знать, покладисто помогал хозяину, временно отложив строительство водопровода.

Веце сидел за соседним столом, жевал хлебный мякиш и отмечал на карте приблизительное расположение других кланов, делал пометки на чистом листе и прикидывал, насколько сильны различия в вампирьих диалектах. Не везде можно сунуться без переводчика.

– Господин, могу ли я после нашего визита к вампирам северных кланов зайти на рынок и докупить для вас необходимые ингредиенты? – как бы между делом поинтересовался полукровка, на миг оторвав взгляд от карты и подняв глаза на хозяина.

– Мне что-то нужно? – уточнил сонный попаданец, широко зевнув.

– У вас осталось всего десять корней змеецвета, лучше закупить большую партию, пока цена не взлетела. С холодами склады отапливать будет дороже, и продавцы начнут задирать стоимость. – выслушивать доклад о ценообразовании Степан не хотел, лишний змеецвет бы и правда не помешал, так что он коротко согласился.

– Ладно, – равнодушно отозвался вампир, – купишь сколько надо.

Веце, получив вялое согласие, просиял, словно ему пожаловали тысячу золотых и особняк в столице. Такого рвения к работе никто и никогда у него еще не видел.

Степан предпочел закрыть глаза на странное поведение пацана, это может подождать, а вот зелья и заключение торговых договоров с другими кланами – нет.

Попаданец, признаться, немного сомневался в правильности выбранной им стратегии – раньше-то вампиры брали кровь бесплатно – так сказать, отжимали у прохожих, а он им тут за деньги купить предлагает. Поэтому он разработал запасной план – если кровь они покупать не станут, то он продаст им зелья, а кровь пришлет как бонус. Главное, чтоб склад опустел, и деньги появились.

– Господин, может вы приготовите больше зелий? – как бы невзначай бросил Веце, – Нам бы пригодились деньги, зима обещает быть долгой и голодной. – вампир отмахнулся. Уж отчего-отчего, а от голода они вряд ли умрут. Особенно Веце.

– Она уже началась, и не так уж и холодно. – отозвался Степан, ежась от стужи. Камин хорошо протапливал только гостиную и верхние этажи, в остальных же комнатах было немногим теплее, чем на улице.

Веце что-то пробормотал, глянув на околевшего хозяина, и вздохнул. Были б у них деньги, то полукровка установил бы теплоизоляционные артефакты вокруг дома, и они не мерзли.

– Сейчас ноябрь. – скептично отметил полукровка, бросив взгляд в окно. Ночью снова выпал снег, но на этот раз не растаял, и теперь все казалось скучно белым. – Цены вырастут, не хочу умереть с голоду. – просто глупый господин совсем не понимал, что вместе с холодами всегда возрастал голод вампиров. А Веце, на минуточку, на четверть вампир, и тоже сезонному жору подвержен.

– Того, что мы получим от сделки с другими кланами, вполне хватит на нас двоих. – заверил Степан.

Он бы и за это не брался, да только деньги и правда нужны. И для пропитания, и для опытов – осваивать алхимию без необходимых материалов оказалось затруднительно, а они стоили денег.

Степан громко чихнул. Надо еще найти время перечитать последние записи герцога Касара и пространственный артефакт просмотреть. Только где его, это время взять?

Вампир вздохнул, понимая, что снова возвращается к будням неубиваемого трудоголика – неделька-другая, и он опять не будет находить время даже для сна.

– И все же, чем больше денег, тем лучше. – продолжил настаивать на своем Веце, – Разве вы не будете чувствовать себя счастливее и спокойнее, если у вас в погребе будут тихонько лежать пару сотен тысяч золотых? – уточнил полукровка с такой интонацией, словно предлагал Степану лекарство от астмы, но тот предпочитал твердо стоять на своих принципах и задыхаться.

Но даже сто тысяч сумма, конечно, весьма большая.

– Я не завод по изготовлению зелий, чтоб заработать столько до начала зимы. – фыркнул Степан. Да и с зельями все куда сложнее, чем с лакмусовой бумагой или теми же бомбочками для ванн. Для начала у него нет артефакта для столь же крупного производства, нет столько ингредиентов и материалов, да и зелья товар сезонный и не всегда ходовой. Варить слишком много по одному рецепту нет смысла.

– И все же, я бы на вашем месте начал делать накопления. – сказал полукровка, стряхивая крошки со стола, – Глядишь, вы бы и счастливее стали, веселее.

Попаданец закупорил колбу с зельем и повернулся к полукровке.

– Веце, – с упреком вырвалось у вампира, – счастье на деньги не купишь. – пацан иронично отвел взгляд, мол, такой глупости он еще никогда не слышал.

– На те, что есть у вас, да. – хмыкнул полукровка, – И вообще, эту поговорку придумали бедняки. Причем несчастные. – что ж, в своей неукоризненной преданности деньгам Веце оставался неизменен.

Степан закатил глаза. Мелкого еще воспитывать и воспитывать.

– И как же, по-твоему, деньги могут меня осчастливить? – вампир накинул состояние стазиса на готовое зелье и с помощью магии разлил его по колбам за несколько секунд. – Какую радость в этом мире на них можно купить? Может я чего-то не знаю? – насмешливо закончил попаданец.

Веце хитро прищурился, словно ждал этого вопроса. Да, ждал, когда же хозяин одумается и начнет зарабатывать не только на хлеб насущный.

– У Вальдернеских все еще трудное материальное положение и вы могли бы, например… – полукровка сделал паузу и коварно улыбнулся, прежде чем добить своим главным аргументом. – выкупить Маниэр.

– Правда? – удивленно вырвалось у Степана. Нет, это звучало слишком хорошо, поганец небось опять на дурака его разводит.

– Чистая. – кивнул Веце.

Как полукровка и предполагал, его господин даже и не думал в этом направлении. Впрочем, у хозяина и не было времени думать – с утра до позднего вечера он всегда был занят.

И вампир серьезно озадачился. Раз Веце предложил, значит не просто эту шальную мысль ему в голову ветром надуло. Пацан так-то маленький гений, выходит и план у него уже имеется.

– Раз ты об этом думал, то уже и примерную сумму знаешь? – спросил вампир, отложив пробирку в сторону.

– Конечно. Я же хороший слуга. – гордо ответил Веце, – Предложите им в три раза больше, чем все то, что отсылали до этого. Они, конечно, поломаются сперва, позадирают цену, но это лишь вопрос времени, как быстро они сдадутся. Сразу или через неделю.

Но ответ Веце ввел Степана в легкий ступор. Ладно, на зельях заработать сто тысяч золотых за месяц еще возможно, если не спать вообще, но… Сколько он там клану отослал? Три миллиона в общей сложности, да?

– Так мне нужно примерно… девять миллионов золотом? – с сомнением проговорил вампир.

Веце нахмурился, его хозяин Кифен тоже. За два-три месяца заработать девять миллионов невозможно, Степан прошлые шесть больше полугода собирал, и то у них было автоматизированное производство, а не ручной труд.

И пока попаданец мыслил масштабно, Веце размышлял о том, что не было еще ни одного вампира в истории, который столько бы стоил. Отдавать столько золота за Маниэр стало как-то жаль.

– Мда, дорого она вам обходиться. На такие деньги можно и целое графство себе купить, если не герцогство с титулом в придачу. Может тогда вы создадите свое государство и просто выкрадем Маниэр? Нам это дешевле обойдется. Или начнем войну, победим… Или не победим, а просто возьмем ее в заложники. Вампиршу выкупать никто не станет, вот на и будет жить с вами до старости. Но сначала, конечно, придется создать свое государство. Предлагаю назвать столицу в честь меня.

– Это долго. – отклонил захватнические планы вампир. Степан и сам не верил, что вообще способен добыть столько денег.

– А собрать девять миллионов быстро. Да этот дом сто золотых стоил, а вы про миллионы говорите. Нам правда дешевле ее украсть. Или нанять наемников и прибить всех Вальдернеских и жить счастливо. Нам вся страна потом еще спасибо скажет.

– Она расстроится, если я так поступлю. – и вообще, убивать всех родственников девушки, только чтоб жениться на ней, идея крайне варварская. Маниэр уж скорее потом ему горло вскроет, чем спасибо скажет. И правильно сделает.

– И с каких это пор вас начало волновать подобное? – ехидно уточнил Веце, но быстро опомнился и сменил тон на более смиренный, – Нет, меня беспокоит другое, куда столько денег денет клан? Основные долги-то они уже закрыли, да и закупку к зиме должны были сделать еще в прошлом месяце. Денег-то у них было боле чем достаточно.

– А каков их годовой бюджет? – спросил Степан. Веце склонил голову набок, примерно прикидывая, сколько тратит клан.

– Тысяча золотых. – полукровка почесал нос, старательно пытаясь вспомнить, что же он упустил. Что-то маленькое, но очень важное. – Точно! Я же несколько раз считал! Можно попробовать начать со ста тысяч, а потом постепенно поднимать цену. Но как минимум три миллиона нам все еще нужны. – вздохнул полукровка, ведь работать как проклятый будет не один господин.

– Три миллиона звучит уже более выполнимо. – пробормотал попаданец, – Можно попытаться вскрыть мой банковский счет и забрать деньги, или, уж на совсем крайний случай, временно вернуть титул. Но дальше что?

Как подступиться к клану? Там же еще и предатель завелся, как бы эти деньги ни навредили всем потом. Да и гордые вампиры, из принципа не согласятся же.

– В клан вам будет лучше наведаться лично, но тайно. – посоветовал полукровка, сворачивая карту и убирая ее в пространственное кольцо,– Идите сразу к главе совета. Маниэр его любимая внучка, он помнётся немного, спросит потом, согласна ли она, но все равно в итоге сдаться. Старейшина Доллир всегда прежде всего заботиться о клане, а потом уже о семье. И клану, как вы знаете, нужны деньги.

Бедные родственники, которые у Степана появятся в скором будущем, немного портили общую картину. Если они за несколько месяцев растранжирили три ляма и спасибо не сказали, то попаданцу, чует его сердце, до поздней старости придется их всех подкармливать золотом.

– Интересно, куда они дели те деньги, что я присылал. – пробормотал вампир, запечатывая оставшиеся зелья.

Веце довольно приосанился, мысленно похвалил себя за то, что, как всегда, везде засунул свой любопытный нос, важно прокашлялся и сообщил:

– Половина суммы ушла графской семье, как роду, к которому вы принадлежите. А остальное… они поменяли стекла в потолке главного зала, повесили новые гобелены, купили одеяла и ткань. Новое оборудование в пять лабораторий, ремонт купален, закупка реактивов и ингредиентов, новая мебель в жилых комнатах. Дешево и сердито, скажу я вам, но на десять тысяч голов купить кровати и одеяла все еще дорого. Рассчитались с долгами, это где-то пятьсот тысяч, если не больше, закупили скот, выкупили угольную шахту, чтоб экономить на отоплении, обновили оружие. Ну а графский род спустил все деньги на изготовление посохов. Я вам, наверное, не говорил, но все вампиры получают свой посох на совершеннолетие. Каждый изготавливается индивидуально. Спонсирует и делает это все семья графа.

– Нам уже пора, собирайся. – сказал Степан, упаковав все зелья. – И сколько примерно стоит один посох?

– Смотря чей. – Веце стряхнул с листа крошки от хлеба, с сомнением глянул на недоеденный батон и решил, что оставит его засыхать на столе, – Все зависит от способностей вампира. Обычно посох обходится в две-три тысячи. Материалы как-никак дорогие. Ваш стоит не меньше миллиона.

– Так я могу его продать и тогда быстрее получится собрать всю сумму.

– Вы дурак? – брякнул полукровка возмущенно, – Им только вы пользоваться можете, он сделан с учетом всех особенностей вашего тела. При изготовлении посоха учитывается все: и сила вашего магического излучения, и магический потенциал, потенциал роста резерва, слабости и бреши в защите… Да что я вам тут все рассказываю? Это лучшее оружие, какое только может у вас быть, артефакт высочайшего уровня, изготовленный индивидуально для вас!

Попаданец скептически фыркнул. Что ж, значит посох ему и правда уже ни к чему.

– После прохождения ритуалов наследования титула мой резерв изменился. Так что просто продадим эту волшебную палку. – заключил вампир, чем лишь сильнее разозлил полукровку.

Пацан глубоко вдохнул и выдохнул, напоминая себе, что необходимо оставаться смиренным и послушным слугой, иначе потом хозяин ни за что не пойдет на уступки. Не может провалиться его гениальный план о том, как задобрить господина, из-за какой-то мелкой ссоры.

– Это посох. – повторил Веце, словно говорил с умственно отсталым, – Его изначально делают с учетом дальнейших изменений вампира. Ваш посох изготавливали как для главы рода, поэтому он такой дорогой и многофункциональный. А вы… Я видел, как вы на прошлой неделе им деревья в лесу рубили! Такого варварства свет еще не видывал!

– Мне просто нужно было срубить одно дерево. – пожал плечами Степан, – А посохом удобнее, чем топором.

– Конешшшно удобнее. – прошипел Веце, едва сдерживаясь, – Вы же с одного удара этим артефактом хоть Грантака уложить можете, еще б деревья не рубились как щепки. – полукровка гневно накинул на себя плащ, запахнул его и негодующе бросил, – Пошлите. Может другие кланы научат вас хоть чему-то.

Степан, совершенно непонимающий недовольства пацана, взял с собой наплечную сумку и шагнул следом в портал. Ну подумаешь посох? Что в нем такого особенного, кроме цены и выдвигающегося лезвия.

Глава 13, для тех, кого настигла карма

Стоило выйти из портала, как в лицо ледяным ветром ударил колючий снег. Веце шмыгнул носом, чувствуя, как в носу замерзают сопли, и активировал артефакт, ставя вокруг себя защитный купол.

Попаданец, как и полагается приличному вампиру, своей синевой немного походил на мертвеца. Полукровка фыркнул, но ничем помогать хозяину не стал – немаленький уже, пора уже привыкнуть заботиться о таких мелочах самостоятельно, Веце не будет его опекать вечно.

Степан бы и рад накинуть купол, но меньше чем за минуту пальцы окоченели настолько, что перестали слушаться, и поэтому он лишь безуспешно пытался сделать хоть что-то.

Веце закатил глаза и бросил хозяину второй артефакт. Заледеневший вампир даже не успел среагировать – артефакт не долетел несколько сантиметров до его рук и упал в сугроб. Полукровка скрежетнул зубами, злясь на собственную недалекость. И чего он ожидал от переселенца?

Вампир принялся разгребать снег голыми руками, но толку было мало – сильный буран грозился и самого вампира превратить в не слишком живописный сугроб.

Снега и так выше колена – господин скорее замерзнет насмерть, чем успеет найти артефакт. Веце вздохнул, его маг резерв еще один купол не потянет. Достал зелье восстановления манны из пространственного кольца, открыл и…

Примерз к горлышку склянки. Зелье, кстати, успело встать льдом меньше чем за тридцать секунд. Полукровка с трудом отогрел склянку заклинанием и отлепился. Неа, больше он и пытаться не будет.

Прищурился, стараясь разглядеть окрестности сквозь снег. Вампир тем временем откопал, наконец, артефакт и активировал купол. Теплее не стало, но снег и ветер больше не забивались под одежду.

– Мы точно туда попали? – проговорил вампир, стуча зубами.

– К моему великому сожалению, да. – кивнул полукровка, осматривая горный хребет. – Тут рядом должна быть тропа, но что-то я ее нигде не вижу. – попаданец тоже ничего, кроме снега, не видел. И создавалось такое чувство, что снег тут шел всегда и нога ни одного разумного сюда не ступала.

– Ее, наверно, замело еще лет тридцать назад. – пророкотал вампир, кутаясь в еще один плащ. Веце на слова хозяина безмятежно пожал плечами, бросив:

– Нет, сто. Касарины давно поставили защитный купол из бурана, чтоб такие, как мы, к ним лишний раз не захаживали. – разговор замялся сам собой, и амбициозный Веце поволок своего синющего хозяина дальше, приговаривая, что если вампир и дальше так будет стучать зубами, то дикие звери сбегутся и сожрут их.

Степан же считал, что любой зверь предпочтет голодную смерть, чем высунется на охоту в такую погоду.

Минут через пять они наткнулись на пещеру. Степан разжег магический огонь в надежде хоть немного отогреться, полукровка осматривал стены, пинал камни и развлекался, плюясь – слюна замерзала еще в полете и падала на пол уже в виде льда.

– Так что там с этим кланом? – спросил вампир, немного отогревшись. Веце приковылял поближе к огню и шмыгнул носом, когда медленно начал оттаивать.

– Мы сейчас находимся на горном хребте Урсылькос, он не принадлежит никакому государству, потому что проживающие здесь вампиры добились полной автономии от любой власти извне. – полукровка высморкался, и продолжил свой не слишком связанный рассказ. – Это владенья клана Касарин, они самые многочисленные после Вальдернеских. Изначально принадлежали к клану герцога Касара, когда он еще только начал собирать вампиров. Но через три тысячи лет после окончания его правления отделились. Считается, что внутри Вальдернеских произошёл раскол, но никто доподлинно об этом не знает. Впрочем, почти все кланы так или иначе связаны с герцогом Касаром и Вальдернескими историей.

– Почему? – попаданец сделал пламя сильнее и сел к огню другим боком. Веце прищурился от горячего воздуха, выпил зелье от обморожений и пояснил:

– Потому что остальных вампиров убили. Выжили только те, кого взял под свое покровительство герцог Касар. Впоследствии небольшие группы отделялись от Вальдернеских и образовывали новые кланы, так что на нашем континенте все вампиры, по сути, Вальдернеские.

Слышать такое оказалось не очень приятно то ли оттого, что в мире когда-то творился такой беспредел, то ли оттого, что Вальдернеские теперь стали синонимом слова вампир.

Немного отогревшись, Степан потушил огонь, и полукровка повел господина вперед, осматривать пещеру.

Веце, несмотря на жуткий холод, непрерывно вещал о клане, куда они идут, о десяти тропах, каких-то древних традициях и непрерывно шмыгал носом, силясь не захлебнуться в соплях.

Попаданец не слушал. Впервые с момента, как он оказался в этом мире, он задумался о масштабах местных земель. Сколько всего существует континентов? И как туда добраться?