Читать онлайн Адмирал Нахимов бесплатно

Художник Михаил Иванов

К ЧИТАТЕЛЯМ

Соловьёв Владимир Михайлович – учёный-историк и писатель. Он автор рассказов и повестей, посвящённых русской истории и культуре, а также замечательным людям прошлого и их славным делам и творениям.

Книги Соловьёва «Наша Россия» и «Путешествие в прошлое России» приобщают детей к тайнам славянского язычества и прекрасному миру древнерусской иконы, знакомят маленьких читателей с тем, какой трудный и долгий путь во времени прошла наша Родина, сколько испытаний и напастей преодолела, как героически выстояла во времена лихих годин и войн.

А его «Путешествие по древним городам России» – это книга о старейших русских городах: Новгороде и Пскове, Муроме и Смоленске, Владимире и Суздале и других. В ней рассказано об их исторических судьбах, о памятниках старины, о значении имени и герба города и, конечно, о людях, которые их прославили.

Один из знаменитых россиян – выдающийся флотоводец Павел Степанович Нахимов (1802–1855). В память о заслугах перед Отечеством его имя увековечено в названии Нахимовского военно-морского училища, а в годы Великой Отечественной войны были учреждены орден Нахимова и медаль Нахимова. О том, что он был за человек и почему навсегда вошёл в историю, вы узнаете из этой книги.

Морская косточка

Если бы знаменитому российскому флотоводцу адмиралу Павлу Степановичу Нахимову сказали, что плавать он научился раньше и быстрее, чем ходить, тот бы спорить не стал. Ещё совсем ребёнком он полюбил воду. Много и подолгу купался, пускал бумажные или вырезанные из сосновой коры кораблики в быстрых ручьях, строил из камней, глины и песка запруды, отправлял плавать по лужам ореховые скорлупки с мачтой из спички и парусом из бумаги.

– Тебе, Павлуша, надо было уткой родиться, – ворчал на него отец.

Бывший военный, вышедший в отставку, он во всём любил порядок и «мокрые» игры сына не одобрял. Впрочем, вскоре он переменил отношение к увлечениям Павла. Видя, что тот чувствует себя в воде как рыба, наблюдая за тем, как ловко управляется он с лодкой, сидя на вёслах, Нахимов-старший испытывал гордость за Нахимова-младшего.

А однажды Павлуша начал сам, своими руками, мастерить полностью оснащённый парусник. Сидел он над ним долго, работал терпеливо и, доведя дело до конца, повёл отца к пруду показать, как его кораблик, движимый лёгким ветром, шустро пересекает водную гладь от берега до берега.

Отцу понравилось, что мальчик настойчив и умеет добиваться своего.

– Хочешь быть моряком? – спросил его как-то отец.

– Хочу! – с загоревшимися глазами ответил Павлуша.

– Ну, значит, так тому и быть, – с улыбкой сказал отец.

И вскоре Павел Нахимов был зачислен в Морской кадетский корпус в Санкт-Петербурге, училище, где готовили гардемаринов – будущих офицеров военно-морского флота.

Про тех, кто рожден для битв, говорят: военная косточка. А про Павла Нахимова говорили: морская косточка. Ведь и он, и четверо его братьев – Николай, Платон, Иван и Сергей – стали не кем-нибудь, а военными моряками. Сыновья отставного секунд-майора Степана Михайловича Нахимова навсегда связали свою жизнь с морем.

Кругосветка

Кругосветка, или кругосветное плавание, – мечта каждого моряка. После того, как в 1817 году в числе немногих лучших кадетов Павел Нахимов на бриге «Феникс» побывал у берегов Швеции и Дании, он с нетерпением ждал, когда капитан Лазарев выполнит своё обещание и возьмёт его с собой в кругосветку.

Михаил Петрович Лазарев прославился как первооткрыватель Антарктиды – неведомого ранее континента. Эту славу он разделил с другим знатным мореходом – Фаддеем Фаддеевичем Беллинсгаузеном.

Павел восхищался знаменитым флотоводцем и ловил каждое его слово, а однажды решился спросить: есть ли ещё какие неоткрытые земли.

– Беспокоишься, на твою долю не достанется? – усмехнулся Лазарев. – Не бойся. Земля большая – и твоя тёрра инкогнита тебя наверняка ждёт.

Латынь Павел прилежно изучал и знал, что «терра инкогнита» означает в переводе «неизвестная земля».

– Только вот что, кадет, – продолжил Михаил Петрович, – ты для начала своё учение заверши, и как станешь мичманом, поплывём с тобой. Все параллели и меридианы твои будут.

Павел уже готов был сказать, что в определении географических координат он в кадетском корпусе самый первый, но счёл, что скромнее будет промолчать. Хвастаться он не любил. Считал, что незачем без нужды бравировать тем, что держит память.

А ведь в корпусе были мальчики, которые спешили при каждом удобном случае по поводу и без выдать старшим офицерам всё, что знали. Один такой вызубрил названия всех тридцати парусов, а вдобавок каждого корабельного троса, крючка, гвоздя и ну ими сыпать направо и налево.

– Эй, моряк – с печки бряк! – окликнул его лейтенант, – объясни, что это за команда: «Взять два рифа, взять три рифа».

Паренёк растерялся.

– А ты, Нахимов, знаешь? – спросил лейтенант.

– Так точно. Уменьшить парус, – тут же ответил Павел.

– Вот учись и не тараторь понапрасну, не гони волну, – строго прервал офицер лепет гардемарина-всезнайки, попытавшегося было оправдаться.

У капитана Лазарева слово с делом не расходилось. К Нахимову он относился тепло, как к сыну, хотя и скрывал это за внешней строгостью и суровостью. Ему нравились в этом юноше искренность и целеустремленность. «Чист душой и любит море», – отзывался он о нём.

В 1818 году Павел Нахимов, пятнадцати лет от роду, был зачислен на службу и щеголял в красивой новенькой форме с погончиками и нарукавными знаками мичмана, младшего офицерского чина.

А ещё через некоторое время он отправился на боевом фрегате «Крейсер» под командованием Лазарева в долгожданное кругосветное плавание.

Среди новичков много было разговоров о морской болезни и жестоких страданиях, которые она причиняет. Павел, когда ходил на «Фениксе» в Скандинавию, ничего такого не ощутил, но теперь ждал, что при сильной качке эта напасть может приключиться и с ним. Но обошлось. На зависть другим он не чувствовал ни малейшей дурноты и вполне уверенно и бодро передвигался по судну даже при сильном волнении.

Однажды мичман Нахимов нёс вахту в разыгравшийся шторм, стоя на палубе, которая подчас уходила из-под ног, а вместо неё накатывала, грозя смыть за борт, громадная стена воды. Это было вблизи западного побережья Северной Америки, на пути к Сан-Франциско.

Смирный до этого Тихий океан внезапно заволновался: необъятная стихия под шквалы резкого ветра пустилась в буйный танец. Невесть как в беснующейся пучине оказался матрос. Нахимов отреагировал мгновенно и сделал всё, что мог, чтобы как можно быстрее спустить шлюпку. Но все усилия оказались напрасны – несчастный бесследно исчез среди огромных водных холмов. Мичман никак не мог примириться с тем, что человек утонул буквально на его глазах, а он не сумел ему помочь. Он был готов рисковать жизнью ради спасения матроса. На русском флоте такая взаимовыручка была в порядке вещей.

Сабля морская офицерская и кортик морской офицерский Середина XIX в.

Более трёх лет продолжалось кругосветное путешествие. Нахимов прошёл отличную школу, на практике постиг и освоил морскую науку и извлёк для себя полезные уроки стал для Нахимова плавучим домом. Он втянулся в жизнь по свистку, не тяготясь походными хлебом-солью, и с большой охотой продолжил службу под началом Лазарева на грозном 74-пушечном парусном линейном корабле «Азов». Это мощное трёхмачтовое судно носило гордое имя «Азов» в память о победе Петра I над турками в 1696 году. Главными достоинствами корабля были прочный корпус, хорошая мореходность и высокая огнестрельность. Это была настоящая плавучая крепость, и Нахимов приобрёл здесь бесценный опыт, который потом очень ему пригодился.

Продолжить чтение